Шипы любви

КОНСТАНТИН

А

Тяжесть сдавила мою грудь, когда первый луч восхода солнца мелькнул в безмятежном пейзаже. Вчера вечером выпало еще больше снега, поэтому все выглядело мирно. Однако мира найти не удалось. Не в моем теле и, видимо, не во сне моей жены.

Татьяна металась во сне, ее мучили кошмары, а меня мучило совсем другое.

Фотография, которую, по утверждению Татьяны, она нашла.

Зачем Адриану хранить фотографию, на которой изображена моя мать с отцом, а не с родителями? Однако мысль о том, что Адриан может быть моим братом, была непостижима. Сколько раз я слышал, как мой отец хвастался, что у него девственная невеста? А Адриан был старше, а это означало, что моя мать родила ребенка до того, как вышла замуж за моего отца.

А потом была целая проблема с якудза.

Дойдя до телефона, я отправил сообщение Горькому Принцу. Неудивительно, что он был ожесточен, каждый раз, когда он приходил, его трахали.

Я напечатал быстрое сообщение, чтобы встретиться с ним. Ответ был мгновенным, за исключением того, что он потребовал встречи на своей территории. Умный ублюдок.

Я отправил быстрое согласие, а затем направился к кровати, где спала моя жена. Она пробормотала во сне что-то неразборчивое, ее брови нахмурились, а дыхание участилось. Я мягко разгладил ее брови, и ее дыхание выровнялось. Она даже толкнула меня в руку, как будто получая утешение от моих прикосновений.

Я бы предпочел остаться здесь и трахать ее день и ночь, но если я не возьму дело в свои руки, мы будем оглядываться через плечо всю оставшуюся жизнь. Жизнь Татьяны и наших детей будет постоянно в опасности.

Так что с якудза нужно было разобраться, найти этот чертов чип, а затем уничтожить.

В интересах всей Омерты.

Два дня спустя я был на Филиппинах.

Тяжесть давила на мою грудь, и я знала, что все это связано с Татьяной. Я чертовски не хотел оставлять ее. Но брать ее с собой может быть рискованно. Тем более, что большую часть этой территории контролировали якудза.

Я делал это, чтобы спасти ее и наших детей.

Мы направились прямо из аэропорта к Амону. Это могла быть ловушка, но я был склонен думать, что он получит от нашей встречи не меньше пользы, чем я. Со мной были Борис и еще двое охранников. Я оставил Никиту с женщинами.

Борис и Никита были со мной дольше всех, поэтому я доверял им больше, чем остальным.

«Убедись, что Никита готов довести дело до конца, если что-то пойдет не так», — сказал я Борису. — Несмотря ни на что, ее отдадут братьям, если дела пойдут не так. Они защитят ее.

«Тебе пришлось жениться на принцессе мафии», — сардонически заметил Борис. «Ее прошлое с Адрианом все время делало ее обузой».

«Адриан использовал ее, чтобы добраться до меня. Поверьте, она была просто сестрой Василия, пока он не понял, что она для меня что-то значит. Это была единственная причина, по которой он использовал ее. Чтобы отомстить мне.

Он глубоко вздохнул. Когда все это закончится, мне придется дать ему длительный отпуск.

"Ну что теперь?"

«Теперь мы торгуемся с Горьким принцем и помогаем ему стать королем. Будет лучше, если мы сейчас встанем на его сторону и поможем ему добиться этого. В любом случае, он на этом пути.

— Откуда ты, черт возьми, вообще это знаешь?

Легкая улыбка скользнула по моим губам. «Потому что я видел Амона и Рейну Ромеро вместе. И поверь мне, я знаю, что он никогда ее не отпустит. Он начнет войну со своим братом, чтобы держать эту женщину подальше от других мужчин».

Водитель остановился перед большим зданием. Мы были на одном из южных островов Филиппин, Холо. Я чертовски ненавидел острова, но вот я встретил Амона на острове.

Мои глаза путешествовали по горизонту. Кристально голубые воды переливались под солнцем, напоминая мне глаза моей жены. Ну, если бы я умер сегодня, по крайней мере, это было бы для хорошего охренительного вида. Хотя у меня не было намерения умирать сегодня.

Большие ворота на въезде распахнулись, и водитель снова завел машину, проезжая мимо статуй синтоистских богов — Аматэрасу, Сусаноо и Цукуёми. Остальная часть подъездной дорожки по обе стороны была покрыта цветущей вишней, приветствующей нас всю дорогу до большого поместья на краю земли.

Амон стоял, выглядя мрачным и высоким, как один из самураев, готовый отомстить. Вокруг также не было недостатка в охране.

Чертовски мило.

Я лучше сейчас буду иметь десять футов снега, чем цветущую вишню и самураев. Когда машина полностью остановилась, мы с Борисом вышли из нее.

— Амон, — поприветствовал я его.

«Константин».

Его челюсть была плотно сжата. Его глаза были темнее полуночи. Ебать! Он был вне себя от злости. Он был в ярости.

Когда мы шагнули вперед, глаза Амона блеснули. "Только ты."

Борис тут же подошел ко мне. — Я тоже приду.

"Нет."

Я всегда знал, что Амон будет силой, с которой придется считаться. Люди мало что знали, но за последние два года его богатство, порты и империя стали огромными и значительными. Его собственный капитал был таким же, как и у меня и Маркетти.

Не то чтобы его брата это так или иначе волновало. Данте всегда получал то, что хотел. Амон боролся за все, что у него было. Он это заслужил, и это сделало его еще более опасным.

Борис полез в кобуру, чтобы достать оружие, но я остановил его. "Оставайся здесь."

Амон развернулся и направился внутрь, не дожидаясь меня. Сардоническое дыхание покинуло меня. Я редко следовал за каким-то придурком, и вот я здесь, зависимый от принца, который моложе меня более чем на десять лет.

Возможно, я стал слишком стар для этого дерьма. Амон был намного моложе меня. Еще голоднее. Именно это делало человека более смертоносным. Я очень надеялся, что он не натворит чего-нибудь, потому что мне не хотелось бы его убивать.

— Если бы я хотел твоей смерти, я бы схватил твое оружие, — заметил Амон, как будто прочитав мои мысли. — И ты бы не стоял позади меня.

— Приятно знать, — сухо ответил я. «Хотя у меня нет привычки стрелять людям в спину».

Но я не пожалел ни об одном моменте, который привел меня к этому. Сюда. Потому что у меня есть жена. И наши дети росли у нее в животе. Я бы вырыл себе могилу снова и снова, если бы это гарантировало их безопасность. Я бы сделал это снова и снова, если бы это означало, что она будет у меня.

Я сожалел только о том, что не взял ее раньше.

Трое стражников Амона последовали за мной. Мы добрались до противоположной стороны дома и сели на террасе. Океан окружал дом с трех сторон, гарантируя, что вы никогда не забудете, что находитесь на острове.

«У вас здесь рай», — сказал я.

«И все же ты ненавидишь это», — криво ответил он.

Я пожал плечами. "Что я могу сказать? Я предпочитаю снег и сибирскую температуру». Особенно, когда моя женщина была там.

Мы вдвоем сели. Лицо Амона не выдавало ни его чувств, ни мыслей. Он мог бы представить себе массовое убийство всех жителей Омерты, и на его лице не было бы никаких следов.

— Я не могу помочь тебе с якудза, — сказал он, нарушая молчание. Мои глаза метнулись к его руке на подлокотнике и заметили, что костяшки его пальцев побелели.

— Возможно, мы сможем помочь друг другу.

Его пронзительный взгляд обратился ко мне, а губы изогнулись в холодной улыбке. — И как ты это понимаешь?

Я чувствовал вкус ярости на языке. Он весь дымился, несмотря на холодный внешний вид. Я узнал знаки. Я пережил тот же момент, когда узнал о личности Татьяны, но обнаружил, что она замужем за Адрианом. Вот только его женщина не была замужем за его братом. Еще.

— Как насчет того, чтобы прекратить всякую чушь? Я сказал. Амон молча смотрел на меня, его лицо превратилось в холодную маску.

— Будь моим гостем, — протянул он, и в его глазах пылало раздражение.

«Я получил в свои руки соглашение, которое составили Леоне и Ромеро, чтобы связать их семьи вместе». Если раньше я думал, что его лицо было холодной маской, то это не имело ничего общего с выражением, которое смотрело на меня сейчас. «Я нашел лазейку и у меня есть план Б, который гарантирует, что Рейна никогда не выйдет замуж за твоего брата».

Сардоническое дыхание покинуло его. "Действительно? И дай угадаю, посреди всего этого ты меня убьешь. Если не Маркетти, то мой кузен.

Я посмотрел ему в глаза. «Я убью твоего кузена. Вы станете главой Якудза. Вы все равно к этому стремитесь. Я, вероятно, ускорю этот процесс на несколько месяцев». Выражение его лица оставалось бесстрастным. Могу поспорить, что все это ничего для него не значило без младшей дочери Ромеро. «Ромеро умирает. Я сделаю его кончину более терпимой и быстрой. Ты займешь его место за столом.

Это было так просто. Убейте своего врага. Убейте своего партнера. Спасите женщину, которую любите.

«Если Маркетти услышит это, вы умрете до того, как вернетесь в Россию».

Я весело вздохнул. Мы оба прекрасно знали, что этот разговор никогда не дойдет до Маркетти.

«Он никогда об этом не узнает, потому что благодаря мне Рейна Ромеро выйдет замуж за тебя, а не за твоего брата». Я вытащил конверт и швырнул его через стол. «И это причина, которая заставит Маркетти передумать».

Я видел, как он открыл конверт.

Его маска треснула. Его глаза вспыхнули. И я боялся, что Горький Принц мог превратиться в разгневанного короля.