Шипы любви

ЭПИЛОГ - КОНСТАНТИН

ДВЕНАДЦАТЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ

Наши близнецы родились в первый день лета. Здоровый и красивый. Анушка и Астор.

Беременность протекала легко. По крайней мере, Татьяна продолжала утверждать, что так оно и было, несмотря на то, что наши малыши много ночей не давали ей спать, пиная ее в живот. Я массировала ей спину, икры и разговаривала с нашими малышами. Эти ночи были долгими, но мы их пережили.

Вместе. Всегда партнеры.

Наблюдение за тем, как моя бесстрашная королева, моя жена, рожает наших детей, было самым прекрасным моментом в моей жизни. Это поставило меня на колени. Когда наши маленькие комочки радости вошли в мир, крича во все горло, я знал, что сожгу ради них мир дотла. Судя по выражению лица моей жены, она чувствовала то же самое.

Она смотрела на них с такой любовью, что у меня перехватило дыхание. Эмоции охватили мое горло и легкие, и когда Татьяна повернулась ко мне с ошеломленным выражением лица, любовь и преданность в ее глазах грозили поставить меня на колени.

«Спасибо», — беззвучно прошептала она, и на ее глазах блестели слезы. Она благодарила меня, когда делала всю работу. Когда она сделала мне подарок, который я никогда не смогу отплатить.

Ко всеобщему шоку, у Анушки был мой цвет лица и глаза ее матери. У Астора были цвета матери и мои глаза.

Я наблюдал за своими детьми и женой. Они были совершенством. Они обладали силой обезоружить меня простым взглядом или простой улыбкой. В тот момент, когда мы с женой взяли на руки наших детей, мир вокруг нас перестал существовать. Нас было всего четверо, потерявшихся друг в друге.

Я перестал дышать. И когда глаза моей жены встретились с моими, я понял, что она чувствует то же самое.

«Мы хорошо справились», — сияла Татьяна, улыбаясь нашим малышам.

«Мы хорошо справились, моя луна», — согласился я, наблюдая за своей маленькой семьей.

Мой финал.

Прошли недели и месяцы, и я понял, насколько ошибался во всем. История жизни моих родителей научила меня, что любовь терзает тебя. Эта любовь сделала тебя слабым.

Они были не правы. Я был неправ.

Моя семья научила меня этому. Моя жена. Мои дети. Моя сестра. Любовь была силой.

Брак с Татьяной был полон смеха и любви. Полный любви. Это все нас связало. Нам потребовалось много жертв и боли, но мы добились этого. У нас получилась наша сказка. Наше собственное «долго и счастливо». Все для моей жены.

После долгих споров мы обосновались в Новом Орлеане и много путешествовали по Калифорнии и России. По правде говоря, я мало что мог отказать своей жене, и ее семья была важна для нее.

С момента рождения близнецов мы попали в рутину. Мы просыпались утром, каждый из которых занимался одним близнецом. Мы всегда завтракали вместе. Потом мама забрала его оттуда. Она работала или встречалась со своими невестками, пока близнецы спали. Ужин, принятие ванны и время сна мы объединяем.

Сейчас жена укладывала Астора спать, а я держал Анушку. Они жили в одной комнате, хотя я задавался вопросом, разумно ли это. Если один просыпался, то и другой тоже.

Но Татьяна утверждала, что это позволит близнецам соединиться. Во всех книгах, которые она читала, говорилось, что это важно, как будто они не провели девять месяцев друг на друге, находясь в животе матери. Кто знал, правда это или нет? В такие моменты мне хотелось знать, жили ли мы с Максимом в одной комнате, когда родились. Наверное, нет, но было бы неплохо знать наверняка.

— Василий сказал, что их будет горстка, — прошептала она, улыбаясь. «Он сказал, что они такие же громкие, как и я».

Я усмехнулся.

Мои зятья утверждали, что наши близнецы будут геллионами. Я боялся, что они могут быть правы. Даже в нежном трехмесячном возрасте у них часто случались небольшие истерики.

Конечно, наши близнецы пошли вслед за Николаевыми. Боже, помоги мне.

— Ничего, с чем мы не могли бы справиться, — тихо пробормотала я. «Мой партнер и я. Вместе».

Глаза моей жены мерцали, как бледные сапфиры. "Вместе."

Моя жена наклонилась, наши пальцы переплелись. «Я люблю тебя, Ильяс Константин».

«Я люблю тебя, Татьяна Николаев, Константин. В этой жизни и в следующей».

Она и наши дети были для меня всем.

Мое солнце, луна и звезды.