Школа Детективов

9

Только подойдя к своему дому, Антуан вдруг сообразил, что за весь день ни разу даже не вспомнил про дело, которым они занимались с Робером.

"Это называется — по уши увязнуть в работе! Или я уж не знаю, как это называется!" — пробормотал он про себя.

Матери, мадам Лорантье, дома не было. Немного обескураженный— ведь некому было рассказать хорошую новость, — Антуан решил пойти посмотреть, дома ли Робер. Хоть с ним поделиться своей радостью!.. Но там его ждало второе разочарование.

Нет, Робера нет дома, — сказала ему мадам Манье. — Пошел к Люсьену, я думаю. Примерно с полчаса назад. Наверно, он думал, что там встретит тебя!

Антуан снова сел на велосипед и покатил к площади Тьер. Типография все еще была закрыта, ставни опущены. Антуан позвонил в дверь. Прошло немало времени, пока послышался голос, который Антуан сразу узнал.

Кто там?

Боб, это я, Антуан!.. Не многовато ли предосторожностей?

Робер открыл дверь и впустил его.

Что-нибудь новенькое? — спросил Антуан, увидев серьезное лицо друга и его странное выражение.

Пошли в кухню… Там объясню.

Заинтригованный и слегка встревоженный, Антуан пошел за ним, уже не думая о том, сообщать ли ему про свое повышение. В кухне находилась мадам Дюмарбр; глаза у нее горели лихорадочным блеском, но она все же попыталась улыбнуться, увидев его.

Мадам… — пробормотал Антуан.

Ладно, Антуан, слушай… Я тебе расскажу, что узнал от мадам Дюмарбр. Но только, конечно, если ты дашь слово… я уже дал… что никому не скажешь про то, что сейчас услышишь.

Несколько озадаченный таким необычным вступлением, Антуан тем не менее дал слово.

Это очень, очень серьезно, старина… Не забывай об этом! — повторил Робер.

Мадам Дюмарбр наконец не выдержала и выложила ему все… Накануне она, как обычно, оставила Лулу в типографии, где у него были дела, а сама ушла в кухню. Сюзанна уже была в постели. Время шло: Лулу пропустил час, когда имел обыкновение ложиться. Недовольная этим, мадам Дюмарбр пошла за ним. В типографии горел свет, но литеры статьи, которой он собирался завершить очередной номер, в беспорядке валялись на полу. Ужасно встревоженная, мадам Дюмарбр стала звать сына.

Я побежала было в подвал… Совсем забыла, что это бесполезно, потому что двери там опечатаны… И чуть не закричала от страха: печати сорваны, висят на ленточках… Кто-то снял их, чтобы проникнуть в подвал, где полиция обнаружила пресс!.. А Люсьен исчез… Но самое ужасное… я теперь уверена, что он ушел не по собственной воле, не затем, чтобы проследить за кем-то, кто бродил поблизости и что-то высматривал…

Она провела бессонную ночь, перебирая в уме тысячи разных предположений и ломая голову над тем, что может сделать.

— Потом… это было уже под утро, часов в пять… я, должно быть, уснула прямо за столом… Вы же понимаете, я так и не легла спать, все надеялась, что Лулу вернется… Словом, в дверь позвонили. Я вскочила, побежала, спотыкаясь, к двери… и увидела лишь листок под дверью, его, наверно, туда подсунули… Я сразу же открыла дверь, но напрасно вглядывалась: на улице было слишком темно, я ничего не могла различить и ничего не слышала… Тогда я снова закрылась и прочла… вот это… Вот…

И она протянула Антуану листок обычной бумаги с машинописным текстом; подписи на бумаге не было.

Антуан невольно поежился, как от озноба. Он представил Люсьена в плену у фальшивомонетчиков… Может быть, они избили его, прежде чем увести с собой… Подняв глаза, Антуан встретил тревожный взгляд мадам Дюмарбр, устремленный на него. Он мучительно старался найти какие-нибудь ободряющие слова, что-нибудь такое, что вселило бы в душу бедной женщины искру надежды… Но в то же время угроза была слишком реальна, и он со стесненным сердцем ощущал, за какое невероятно трудное дело они взялись, пытаясь доказать невиновность Дюмарбра… В какой-то момент он ощутил полную безысходность.

Вы ведь понимаете, почему я утром ничего не посмела сказать Роберу?.. Да я и теперь считаю, что мы ничего не должны предпринимать… только надеяться, что мой муж не будет признан виновным… несмотря на видимость… И тогда Люсьена вернут…

Робер и Антуан заметили, что руки мадам Дюмарбр дрожат от волнения. Она была совершенно раздавлена горем и не видела никакого выхода из роковой дилеммы. Или она станет помогать мужу и дальше — и тогда "те" выполнят свою угрозу… или предоставит все судьбе…

Но так же нельзя! — воскликнул вдруг Робер. — Надо же что-то делать!..

Мадам Дюмарбр испуганно посмотрела на него.

Нет, нет, я прошу вас! Подумайте, чем рискует Люсьен! И о том, чем рискуете вы сами, если попытаетесь что-нибудь сделать!.. Я себе никогда этого не прощу…

Робер не настаивал; он лишь бросил на Антуана многозначительный взгляд.

Но… разрешите нам все-таки осмотреть типографию, — попросил он. — Я не думаю, что это представляет какую-то опасность.

Пожалуйста… если хотите. А я бы предпочла больше туда не ходить… Меня эта типография в ужас приводит: с нею связано столько кошмарных переживаний!..

Антуан и Робер вышли во двор.

Мы хотели новостей — вот мы их и получили! — угрюмо проворчал Робер.

Да уж…

Они еще не дошли до середины двора, как соседская собака залилась громким отчаянным лаем.

Ишь, как ее разрывает! Не мешало бы ее немного подрессировать! Я где-то читал, что полицейские собаки, например, никогда не лают…

Постой-ка..

Антуан, перебив его, замер на месте.

Ты не находишь, что тут есть что-то странное?

Что ты имеешь в виду?

Сам подумай… Рядом, за забором, собака, которая поднимает лай — и какой лай! — каждый раз, когда кто-нибудь здесь появляется… Но ведь Дюмарбры не говорили, что собака их разбудила.;. И мадам Дюмарбр ни словом не обмолвилась, что слышала вчера вечером лай… А ведь "те" наверняка должны были пройти через двор, когда уводили Лулу!.. Вот это… не кажется тебе странным?

Может, мадам Дюмарбр просто не обратила внимания? Знаешь, когда поблизости постоянно лает собака, к этому привыкают.

Гм.^И все-таки я бы ее спросил…

Он подошли к типографии. Робер повернул выключатель, и яркий свет залил помещение. Пол все еще был усеян литерами…

Вандалы! — воскликнул Антуан. — Хотел бы я знать… Вдруг он замолчал. Робер меж тем подошел к стеллажу,

где в наборных ящиках лежали уже подготовленные к печати статьи.

К остальным они не притронулись… Что ж, тем лучше! Робер, удивленный молчанием Антуана, обернулся к нему.

Эй, ты слышишь? Они не…

Постой! Кажется, я знаю… Робер подошел к нему.

Знаешь? Что?..

Знаю, как найти Лулу!

Робер открыл рот: казалось, он забыл, что должен вдохнуть, и теперь силится вспомнить, что ему сейчас нужно сделать. Наконец он произнес:

Нет!..

Антуан тер себе нос с такой скоростью и энергией, какой Робер еще никогда у него не видел.

Вот так… а ты мне поможешь!.. Понимаешь, я увидел эти штуки… и у меня вроде бы что-то щелкнуло…

Он показал на типографские литеры, что валялись на бетонном полу.

Литеры? Причем тут они?

Представь, мне только что пришло в голову… Это очень-очень странно… но это все-таки шанс!..

Слушай, ты объяснишь мне, в чем дело? Пли так и будешь ходить вокруг да около?

Не подгоняй меня, пожалуйста… иначе я потеряю нить!

Робер умолк; однако видно было, что он просто сгорает от нетерпения.

Значит, так… Это было только что, в гараже… Папаша Арнольд сообщил мне, что с сегодняшнего дня я могу считать себя механиком…

Поздравляю, старина!..

Да помолчи ты!.. Я так обрадовался, что схватил Чо-Маба и закружил его в вальсе…

Хорош кавалер!.. Нет-нет, я без всякой иронии!

Ирония и в самом деле неуместна. Держу пари, ты не угадаешь, что у него выпало из ладони?..

Выпало? Что у него могло выпасть?.. Сдаюсь…

Такая вот штука, как эти… Или две!

Робер опять широко открыл рот, округлил глаза, потом покачал головой, сощурился и сказал:

Прости, Антуан, но твои умозаключения не кажутся мне блестящими… При чем тут типографские литеры., в ладони у Мило?..

Он вдруг замолчал — и тихо воскликнул:

Ты что, хочешь сказать…

Что он их нашел в машине, которую чистил сегодня… Именно это я и хочу сказать!

Но тогда… это же великолепно! Достаточно только узнать, в какой именно… и…

Минутку… Этого достаточно, как ты говоришь, но мне кажется, с Мило это будет несколько трудновато!

Н-ну… все же, если подойти с умом… Надо отвести его в гараж, там он по крайней мере сможет показать ту машину!

Будем надеяться… Но мне кажется, мы ничего не должны пока говорить мадам Дюмарбр. По двум причинам: во-первых, еще неизвестно, есть ли в этом какой-то резон…

А во-вторых, это ее только еще больше растревожит…

На всякий случай я возьму с собой несколько литер. Кто знает, может, так Мило будет легче вспомнить.

Они вышли из типографии. Проходя мимо двери в подвал и увидев сорванные печати, они ненадолго остановились.

В общем, первый номер "Мессаже", по-видимому, свое дело сделал… — заговорил Антуан.

Тут в соседском дворе снова залаяла собака; вслед за тем раздался голос:

Тихо, Карус! Перестань, собачка! Собака недовольно заворчала и смолкла.

Да, в самом деле, еще ведь эта история с собакой… Не забудь^надо спросить у мадам Дюмарбр, слышала ли она лай…

Мадам Дюмарбр без колебаний ответила, что никакого лая она накануне не слышала, собака вообще молчала, можно сказать, весь вечер, потому что во дворе у них с какого-то времени никого не было.

А в предыдущие несколько дней?.. Когда приезжала полиция?..

Она надолго задумалась, потом ответила:

Нет, не думаю… Хотя, конечно, мне трудно сказать с полной уверенностью… Но почему вы об этом спрашиваете?

Потому что мне это кажется странным, мадам… Когда кто-то принес в подвал пресс… а его ведь не так-то просто было тащить… потом, когда кто-то увел Лулу, эта собака, всегда такая злобная, даже ухом не повела!..

Боже мой! В самом деле!.. И что отсюда следует?..

Пока ничего, мадам, — с искренним сожалением ответил Робер. — Только то, например, что собаки в этих двух случаях не было во дворе… или она очень хорошо знает тех, кто сюда приходил. По крайней мере, одного из них… Вы знакомы с хозяином собаки?

С соседом? Конечно! Очень почтенный человек, в возрасте, холостяк или вдовец, кажется… Они с мужем часто разговаривали через забор.

А как его зовут, вы знаете? Мадам Дюмарбр задумалась.

Постойте-ка… Да, как-то раз почтальон бросил нам по ошибке письмо, которое было адресовано ему. Я запомнила имя: оно было немного необычным… Ансельм Трокар, точно! Я думаю, он рантье или пенсионер… Вы думаете, он имеет какое-то отношение к… нашему делу?

Что вы? Совсем нет, мадам! — поспешил возразить Робер, который понял, что маму Люсьена все эти вопросы неминуемо растревожат: она воспримет их как начало расследования, обещающего верный результат.