Школьное колдовство

Глава 17. Что уместно к жемчугу

Уже на днях леди Фания передала Лиле записку, в которой сообщила о поездке в Асвард, и попросила собраться за полчаса.

«…Вас желает видеть её величество. Предстоит короткий личный приём, наденьте платье для дневного визита, жемчуг и что-то уместное к нему.

Баронесса Каверан и эссина Исира Каверан также будут в Асварде сегодня и рассчитывают с вами встретиться…»

Значит, свидание с матушкой-баронессой и визит к королеве! Причём Лиле следовало быстро одеться и спуститься — вместо того, чтобы идти на занятия. То, что королева желает её видеть, волновало, но странным не казалось, ведь королева её официальная покровительница вместе с леди Тамирией.

— Вот это да! — развела руками Олетта. — Я завидую!

— Поедем? Тебе ведь хотелось в Асвард, — с готовностью предложила Лила.

Подруга со вздохом помотала головой.

— Если бы вдвоём с тобой! Не хочешь вызвать горничную?

— Не хочу, — Лила сама отправилась в гардеробную за платьем. — А прическа подойдет и такая, да?

— Если не подойдёт, леди Репейник тебе скажет, — хмыкнула Олетта.

Она только так называла леди Фанию и старалась держаться от неё подальше.

— Послушай, и что уместно с жемчугом?! — крикнула Лила из гардеробной.

— Надень что-нибудь маленькое и скромное, не прогадаешь!

Олетта помогла Лиле застегнуть крошечные жемчужные пуговки на рукавах платья и убежала на урок травоведения. Пуговки были в тон тому жемчугу из шкатулки леди Эльянтины, Лила поэтому и выбрала их в ателье. А само платье было простое, но из прекрасной ткани и по последней моде. Придется сходить за ожерельем в «крыло принцесс», раз леди Фания особо настаивает на жемчуге — другого у Лилы нет. Времени тоже так мало!

И вот ещё — золотая брошь, подаренная Винтеном. Последнее время Лила и не вспоминала об этой вещичке. Ни к чему хранить украшение, полученное от чужого жениха! И она взяла с собой брошь — отдать Исе.

Торопясь, она влетела в «покои виконтессы», раскрыла шкатулку, надела ожерелье. Жемчужная нить нежного медового оттенка ласково обняла шею, её сдержанный матовый блеск притягивал взгляд! Волшебное удовольствие для новогодней свинки. А что же взять «уместное к жемчугу, маленькое и скромное»? Вот эти серьги с аметистами уместны? Они неброские, но золотые! Лила уже услышала от наставницы массу полезного, но, кажется, та ни разу не упоминала о том, что уместно к жемчугу днём!

Утренняя сумочка из дикого шёлка к платью была не большой, но и не маленькой для того, чтобы положить в неё шкатулку, Лила так и поступила — пусть леди Фания сама выберет, что ей надеть!

Леди Фания оглядела её и одобрительно улыбнулась.

— Где серьги?

— Надеюсь на вашу подсказку! — Лила показала шкатулку.

— Хорошо. Потом решим, а пока в путь! Сообщение о приеме пришло недавно, не хватало ещё опоздать, её величество этого не любит.

Карета с гербом Фаро на этот раз была запряжена шестеркой, кучеру помогали четверо грумов, над головой переднего грума развевался незнакомый флаг. Ехали очень быстро, никому не уступая дорогу, Лила видела, как встречная карета, широкая, богатая и с гербом, свернула на обочину.

— Королевский курьерский флаг, прислали вместе с вызовом, — объяснила леди Фания Лиле. — Нас никто не смеет задерживать! Не сказать, чтобы мы прямо опаздывали, но приятно так ехать, да, леди Лилиана? — она задорно улыбнулась.

На самом въезде в Асвард они не без труда разъехались ещё с одной каретой, которой пришлось убраться с дороги — Лила, выглянув, увидела на дверке герб Каверанов.

— Наша карета! — воскликнула она.

Леди Фания, тоже поглядев в окно, постучала в переднюю стенку, приказывая кучеру остановиться, потом достала из сумочки дорожный футляр с бумагой и карандаш, и, быстро написав записку, передала её лакею.

— Я пригласила вашу матушку присоединиться к нам в гостинице, — пояснила она.

Гостиница «Золотые лепестки» своим названием словно намекала на те золотые розы из королевских оранжерей и было до помпезного роскошной, как и экипажи, стоявшие во дворе, как и люди, встреченные на лестнице. На второй этаж вела отдельная лестница, а нижние двери охраняла стража, причём одетая странно.

— Джубаранцы, — сказала леди Фания. — Их принцы со свитой в Асварде. У нас комнаты на втором этаже, леди Лила. Пока есть немного времени, я закажу кофе с булочками.

О прибытии баронессы Каверан им сообщили раньше кофе.

— Просите их сюда! — велела наставница.

Лиле она сказала:

— Вот и покажете, чему научились. Легко быть ловкой, когда всё вокруг тебе улыбается. Вы не должны робеть ни перед кем, понимаете?

— Да, леди Фания, — вдохнула Лила.

Интересно, какой стала мачеха после того, что случилось за последнее время?

Во всяком случае, с первого взгляда Лила не заметила перемен. Баронесса Каверан вплыла в гостиную и наградила их надменным взглядом, Иса семенила следом. Это случилось уже после того, как принесли кофе.

— Вы гувернантка моей падчерицы? — сразу обратилась баронесса к леди Фании. — Оставьте нас, нам нужно поговорить.

Бросаться друг другу в объятия никто и не подумал, не говоря о том, чтобы просто поздороваться. И вообще, мачеха вела себя так, словно ей самой не помешала бы гувернантка — раньше Лила этого не замечала. Но ведь было именно так! Впрочем, мачеха всегда была одной из самых влиятельных и богатых дам округи и не привыкла церемониться.

— Если леди Лилиана попросит, то, конечно, я выйду, — с доброжелательной улыбкой отозвалась леди Фания.

Вот оно, задание, которое Лиле придётся выполнить: поставить на место мачеху. Может быть, стоит представить себе, что это не она, не Лила Каверан, а совсем другая девушка, спокойная и уверенная в себе? И у неё добрая и заботливая матушка, которую не хочется огорчать. Интересно, есть такое заклятье, чтобы это наверняка получилось? Впрочем, время, проведенное в Эбессане в роли виконтессы Фаро, чему-то научило.

— Нет, леди Фания, иначе вы не успеете допить свой кофе, — сказала она, кажется, спокойно.

На лице мачехи появилось изумление, разбавленное растерянностью.

— Это верно, — тут же согласилась наставница, — её величество не любит, когда опаздывают.

— Матушка, ваша дорога была благополучной? Вы так устали, наверное. Как отец? Он выздоравливает? О, пожалуйста, садитесь, — продолжала Лила как могла ласково, показывая на стулья у противоположной стороны стола. — Я налью вам кофе, или желаете чаю? Я распоряжусь.

Дома Лила никогда не пила кофе, ни со сливками, ни без — это было лакомство, дорогое удовольствие.

Баронесса не садилась, её щёки побагровели, она исподлобья разглядывала падчерицу, лишь теперь сообразив, несколько та изменилась. Исира заметила это раньше и явно была сбита с толку.

— Я должна была встретиться с падчерицей и её гувернанткой, — заявила баронесса.

— Это не так, матушка, — Лиле нравилось её новое чувство уверенности, — гувернанткам платят жалованье, а леди Фания Кин — помощница и, осмелюсь сказать, подруга, она опекает меня по просьбе её высочества. Вы будете кофе с мёдом или с сахаром?

Баронессу и её дочь всё-таки усадили, поставили перед ними чашки с ароматным напитком, леди Фания защебетала птичкой, расспрашивая о новостях Фавена и его окрестностей — удивительно, откуда у неё было что сказать! Она напомнила, и баронесса нехотя достала бархатный мешочек с изумрудным набором. Наставница лишь бросила взгляд мельком и убрала изумруды в ящик комода.

— А ведь нам пора! — спохватилась она. — Ваши серьги, леди Лилиана. Эссина Исира, какие бы вы выбрали серьги для леди Лилы, на приём у её величества?

Казалось, что всякий раз, когда звучало слово «леди», мачеху передёргивало. И Лиле вовсе не понравилось, что наставница предложила Исе выбирать ей серьги, но она открыла шкатулку и под настойчивым взглядом леди Фании высыпала её содержимое на шёлковый платок. Глаза Исы вспыхнули ярче алмазов — о, та обожала всё, что сверкает!

Лила взяла из кучки драгоценностей брошь Винтена и отдала сестре, стараясь не задержать лишнюю секунду в своей руке золотой цветочек.

— Прошу, Иса, передай это Винтену. Лучше бы, конечно, мне самой её вернуть, но раз так получилось…

Сестра равнодушно взяла брошь — это было ничто по сравнению с тем, что лежало перед ней на столе. Лиле стало неловко — вот зачем леди Фания это сделала? И не объяснишь, что для колдуньи это не сокровища, а инструменты, помогающие в работе, из таких соображений леди Эльянтина собирала эту шкатулку.

Она быстро выбрала маленькие серьги с серовато-синими топазами.

— Я надену эти. Разве не подойдёт?

— Отлично! — обрадовалась леди Фания. — Ну-ка наденьте! Идеально, оттеняет глаза! Да, эссина Исира? О, нам уже пора! — остальное она сгребла вместе с платком и убрала в шкатулку.

— Баронесса, нам пора, мы теперь должны поторопиться. Вам приготовят соседнюю комнату, отдыхайте, эти апартаменты целых три дня в нашем распоряжении. Потом эссина Иса составит нам компанию на конной прогулке в парке? Не волнуйтесь, на ателье и покупки останется масса времени. Мы, конечно, не сможем пробыть в Асварде так долго, леди Лилиану отпустили лишь до завтра.

Она не позволила Лиле спрятать шкатулку обратно в сумку, пояснив:

— С такими артефактами нельзя ехать к королеве, мы сведём с ума колдунов охраны! — и положила шкатулку в тот же ящик комода. — В этой гостинице не воруют, не волнуйтесь! Приятно вам отдохнуть, баронесса! Я сейчас позову свою горничную, она поможет вашей!

Лила с облегчением покинула гостиницу.

Путь занял, кажется, всего-то несколько минут — и вот карета въехала в распахнутые ворота королевского замка и покатилась по брусчатке. Охрана отсалютовала им на входе, колдун осмотрел с помощью артефакта… а лестницы в замке широкие, из красивого белого камня…

Не стоит волноваться, ведь королева Дагомера — мать Альмагеры и Гекарда. Она замечательная, наверное.

В комнате перед кабинетом королевы — леди Фания назвала её передней, — за столом сидела дежурная фрейлина и стояли навытяжку два охранника в красивой форме с золотой отделкой. Дверь открылась, в комнату зашёл высокий тучный мужчина в дорогом костюме из шелка и тонкой шерсти. Зашёл — и в упор уставился на Лилу.

— Ваша светлость, — очень сдержанно поклонилась леди Фания, мужчина кивнул в ответ, глянув на неё без всякого почтения.

— Леди Лилиана Каверан? — отрывисто спросил он у Лилы, ощупывая её прохладным и каким-то липким взглядом.

Какой он был странный!

— Да, милорд, — ответила та, подавив внутренний трепет.

— Очень хорошо, — ответил он, — идите, леди, её величество вас ждет.

Мерно тикали часы с позолоченными стрелками над дверью в кабинет, отсчитывая секунду за секундой. И ещё Лиле показалось, что леди Фания была озадачена.

В кабинет королевы Лила зашла одна.

Королева стояла у окна. Это была красивая светловолосая женщина, очень похожая на принца Гекарда, ростом чуть выше Лилы, с холодно-прозрачным взглядом серых, очень светлых глаз. На Лилу она сразу взглянула с любопытством.

— Лилиана Каверан? Так вот вы какая. Мне рассказывали, конечно, но я и подумать не могла, что вы так прелестны!

— Ваше величество! — Лила склонилась в низком поклоне, изо всех сил стараясь скрыть смущение.

— Да-да, вы чудесны! — королева даже обошла девушку со всех сторон, рассматривая, как куклу, и восхищённо захлопала в ладоши. — Я ведь прекрасно помню вашу мать. Когда я приехала сюда, мы сразу подружились. Даже после её замужества мы обменивались письмами, хотя это, гм, не одобрялось. Но об этом, если хотите, я расскажу вам после и как угодно подробно!

— Да, ваше величество, благодарю вас! — Лила удивилась и обрадовалась.

Королева была подругой мамы?!

— Да-да. Сядьте сюда, дитя, прошу вас, — она чуть не насильно усадила Лилу на обитую узорчатым шёлком кушетку, — ведь у меня к вам очень серьезный разговор.

Начинать этот разговор её величество не спешила, опять отошла к окну и поглядывала на девушку, как казалось, чуть смущенно.

— У меня к вам трудный разговор, — сказала она, — и я бы охотно его не начинала. Но иногда приходится делать непростые вещи. Думаю, и вам придётся. Вы готовы выслушать меня спокойно и со всем вниманием?

— Я вся внимание, ваше величество, — ответила Лила, недоумевая, что такого трудного может сказать ей королева.

— Скажу сразу, что мы всё обдумали, я советовалась с кем нужно. Всё будет идеально и с большой пользой для вас и ваших детей, коль скоро они у вас появятся. Вы поняли, моя дорогая? Всё на самом деле будет идеально. И вы будете счастливы, это в данном случае важнее всего. И я обещаю вам своё покровительство решительно в любых обстоятельствах. Можете ни о чём не беспокоиться.

— Но о чём речь, ваше величество? — Лила забеспокоилась, уже подозревая, что за многословием королевы кроется какой-то подвох.

— Вы видели в передней графа Таурана? Думаю, он сейчас там.

— Наверное, ваше величество, но нас не представили друг другу.

— Мы это исправим. Не правда ли, он красивый, представительный мужчина? Он колдун с высоким даром, к тому же богатый, щедрый, обаятельный и верный слуга короны. Думаю, вы его оцените, если познакомитесь ближе.

— Уверена, что оценю, ваше величество… как прекрасного человека, знакомством с которым буду гордиться, — осторожно ответила Лила.

— Да, именно! — королева рассмеялась. — Вы уже взрослая, Лилиана. Ваша мать вышла замуж именно в этом возрасте.

— Я понимаю, ваше величество. Но я пока мечтаю только об учёбе в Эбессане.

— Только об учёбе? — королева смотрела на Лилу многозначительно, — мне рассказывали, что на недавнем балу в Каленсане вы и мой сын вызвали всеобщее восхищение, как чудесная пара.

— О… это ведь было не по-настоящему, ваше величество. Это был маскарад, — Лиле захотелось провалиться сквозь пол.

— Причём здесь маскарад, девочка моя, — королева усмехнулась так, словно знала всё и про всех на свете. — Это жизнь, и нельзя позволить ей пройти мимо. Учёба никуда не денется. Любовь, доверие, а рядом тот единственный, ради которого ничего не жаль — ради этого женщине стоит жить. Вы ведь не станете спорить, моя девочка?

— Не знаю, ваше величество, простите, — Лила уже ничего не понимала.

— А знаете, кто сказал мне когда-то эти слова? Леди Кенталь Инден. Лилиана, вы знаете о чувствах моего сына к вам? Вы понимаете, что для него значите? Вы… разделяете эти чувства? Скажите мне, как матери, — она пытливо смотрела прямо в глаза Лиле.

— Нет, не разделяю, ваше величество, — сказала та, опуская взгляд. — У него есть невеста. И я не думаю, что его высочество…

— Не разделяете его чувства? — королева изумилась, её глаза сверкнули негодованием, — вы шутите? О, конечно, что же это я, — она улыбнулась мягче. — Я напугала вас, понимаю. Вы скромная и добрая девочка из провинции, воспитанная, как подобает, в понятиях чести. И это прекрасно. Милая, вы не представляете, насколько это замечательно, — она обняла Лилу, поправила прядь у неё на виске. — Но послушайте, что я вам скажу. Сначала обещайте, что это останется между нами, строго между нами! Наш секрет, понимаете? Это важно.

— Хорошо, ваше величество.

Королева начала не сразу, некоторое время собираясь с мыслями.

— Девочка моя, жизнь на самом деле сложнее, чем люди готовы открыто признать, и тем более написать, — наконец сказала она многозначительно. — Там, где заявляют лишь одну возможность, их всегда больше. Можно заключить ненастоящий брак с достойным мужчиной… ради другого мужчины. Разумеется, не всем такое позволено, — быстро пояснила она, увидев, как изумлённо смотрит на неё Лила. — Короли идут на многие жертвы ради государства и подданных. Они заключают браки ради процветания своей страны, и только, — она замолчала, глядя на девушку с улыбкой волшебницы из сказки.

Лила тоже молчала, разглядывая ковёр. У неё появились кое-какие догадки, до того невероятные, что изложить какую-то из них она не решилась бы. После паузы королева заговорила опять:

— Дитя, мой сын обязан жениться на принцессе из Кандрии, это случится только через шесть лет. До этого он будет полностью свободен, и, возможно, целиком ваш! Между вами будет всё то, что дозволено между супругами, но негласно, разумеется. Ваши дети не будут принцами. Все остальное к вашим услугам! И вы не представляете, какое это счастье, когда ваш единственный сын не принц и не должен один грудью заслонять семью и корону! — в прекрасных глазах королевы блеснули слёзы.

— Ему что-то угрожает, ваше величество?! — сердце Лилы сжалось.

— Он справится! — королева вскинула подбородок, — он мой сын! Но подарите ему любовь, прошу вас. Вы оба достойны счастья.

Вот, и Артур говорил, что ничего страшного. Слава Пламени.

— А что скажут в Кандрии, ваше величество? — Лила попробовала увернуться, все-таки не вполне веря, что королева говорит серьезно.

Может, это какое-то испытание?..

— В Кандрии?.. — королева улыбнулась, махнула рукой. — Девочка моя, тут для всех всё очевидно. В Кандрии понимают, что молодой мужчина в расцвете сил не может жить монахом столько лет в ожидании своей невесты. Об этом есть договорённость, негласная, разумеется. Вы входите в семью, дорогая, со временем начнёте разбираться во многих тонкостях. Это так увлекательно. Иметь титулы, земли, быть одной из первых дам королевства — тоже дорогого стоит, вы понимаете, леди Лилиана? — она просто сияла, перечисляя все эти прекрасные призы.

— Нет, ваше величество, — сказала Лила. — Я точно знаю, что не смогу прийти в Храм и принести брачную клятву, которая заведомо будет ложной. Прошу, отпустите меня!

— Ну хорошо, — королева вздохнула. — Честно говоря, я и не ждала иного. Такие вещи не решаются легко. Идите, скоро мы опять встретимся, — она ласково дотронулась до кончика носа Лилы, и махнула рукой, предлагая удалиться.

Лила поклонилась и вышла, у неё слегка звенело в ушах от волнения. Что же это такое?!

Дежурной фрейлины в приёмной не было, а тот пожилой граф и леди Фания — были. Наставница ринулась было к Лиле, собираясь что-то сказать, но граф её опередил, бесцеремонно оттеснил плечом и взял Лилу за руку.

— Итак, вы договорились, милая леди?

— Нет, милорд, и никакой договорённости не будет, — это Лила сказала твердо, ей удалось взять себя в руки.

Она колдунья! Она Мардок-Фаро! Она Каверан, в конце концов! И у нее такой дар! Она не теряется, не смущается, не сдаётся, тем более что ничего особенного ей и не угрожает, подумаешь…

— Не будет? Ну и замечательно, — улыбнулся граф и сделал резкое движение кистью руки, ничего не касаясь, но леди Фания с коротким всхлипом упала на ковёр.

Руку Лилы он крепко сжал:

— Пойдёмте, моя леди.

— Как вы смеете, милорд, отпустите! — Лила попыталась выдернуть руку…

И на неё упала темнота, густая, как самая темная ночь.

Тьма отступала постепенно, сначала из разума: ещё не открыв глаза, Лила вспомнила свои изумление и испуг от того, то сказала королева. Потом ужасного графа-колдуна… да, королева говорила, что он колдун с сильным даром. И за него она предложила Лиле не по-настоящему выйти замуж. У неё ведь тоже сильный дар, она желанная невеста для колдуна, способности родителей смешиваются в детях. Невеста для сына — сказала эсса Рита. Видно, у графа нет сына и он считает, что ему она тоже годится. Но он старик, ему больше сорока! А леди Фания — как она там?!

Всё вспомнилось, словно заново прошло перед глазами. И тьма в глазах тоже стала рассеиваться, постепенно вытесняемая светом, и вот свет стал ярким, словно в ясный день, и захотелось открыть глаза.

Лила лежала на мягкой кушетке в незнакомой комнате, которую освещал волшебный светильник — как в Эбессане. Комната была небольшой, почти без мебели, стены покрывали белые с золотом панели, и окон не было, ни одного! Впрочем, дверей тоже не было. А обивка кушетки была такой же, как у мебели в кабинете королевы Дагомеры — может, это значило, что она до их пор находится в комнатах королевы или хотя бы рядом с ними? Но что это за странное место? И надо решать, что делать. Она всё равно не позволит этому ужасному человеку делать с ней что-то против воли. Снять закрывающий амулет и попробовать внушать тому, кто войдёт, свои желания, чтобы выбраться отсюда? Когда-то у неё получалось, говорят, обмануть весь Эбессан, но это было неосознанно, а если осознанно? Лила как никогда чувствовала себя неумехой, но бездействовать не собиралась.

Попробовать простучать стены, чтобы понять, где всё-таки двери?..

Определиться с порядком действий она так и не успела, потому что одна из стеновых панелей распахнулась, и в комнату влетел взволнованный принц Гекард.

— Лилиана?! С вами всё в порядке? Слава Пламени! — он порывисто обнял Лилу, стиснув в объятиях, потом спохватился и отстранился, однако нежно взял её за руки.

— Лила. Вы нас напугали.

Молодой колдун в черном, который вбежал следом за Гекардом, задумчиво смотрел в сторону, и ещё с десяток охранников не стали входить, а выстроились за дверью.

— Спасибо, ваше высочество! — Лиле захотелось смеяться от счастья, потому что ужасное вдруг разрешилось так благополучно. — Это граф… А где леди Фания, с ней всё в порядке?

— Ментальный удар, ей надо отдохнуть и все будет хорошо. Граф Тауран под стражей, к нему давно есть вопросы, так что легко не отделается, — принц гневно сузил глаза. — И зачем только матушка обратилась к нему?! Она была неосторожна, граф Тауран слишком своеволен. Пойдёмте отсюда, Лила, прошу вас! — он хотел вывести её из комнаты, но в дверях появилась Альмагера.

— Лила пусть останется, а вот вы лучше уйдите, милорд брат, — сказала она, — не компрометируйте девушку.

— Я принц и гарант чести, сестра, ты забыла? — заартачился Гекард.

— Ну конечно, — согласилась Альмагера, — только все равно уйди. И ты просто медведь в посудной лавке, братец. Поднял на ноги половину замка.

— Хорошо, уйду. Но, леди Лилиана! — он больно стиснул руку Лилы, — матушка поговорила с вами? И что вы думаете?

То, что принц, оказывается, прекрасно знает об их с королевой «секретном» разговоре, было подобно холодному дождю. Или он говорит о чём-то другом? Они смотрели в глаза друг другу, он — с напряженным ожиданием, она…

Он и без слов понял.

— Простите меня, я глупец, — он опустил голову. — Мне слишком хотелось использовать хотя бы такую возможность получить вас. Я люблю вас. Я думал, что и вы… Простите.

— Брат, нам с виконтессой надо кое-что обсудить, — мягко сказала принцесса. — Уйди наконец, умоляю.

Гекард, понурившись, вышел.

— Все хорошо, леди Лилиана, — услышала она приятный, прямо-таки бархатный мужской голос. — Постарайтесь забыть всё, что вас расстроило сегодня, прошу вас. Случилось недоразумение, так иногда бывает.

Мужчина, появление которого в комнате она не заметила, был невысокого роста, может, лишь на несколько дюймов выше библиотекаря Карта, круглолицый, в черном костюме колдуна.

— Гранметр Вишен, второй надлорд Колдовского придворного совета, к вашим услугам, леди Лилиана, — представился он.

Лила молча поклонилась, почувствовав невероятную силу и влияние этого маленького гранметра. Она почувствовала, что он тоже почувствовал, что она чувствует… Он менталист?

Он улыбнулся и кивнул Лиле, словно ответил на невысказанный вопрос.

— Её величество тоже сожалеет, — продолжал он. — Мы уже побеседовали. Разумеется, к похищению она отношения не имеет. Просто граф решил, что вы ему очень подходите. Он уже увез бы вас из замка, но… — гранметр Вишен улыбнулся, — во-первых, его высочество ему помешал, поднял тревогу, когда не дождался вас из кабинета его матушки. Да-да, ему сразу доложили, что вы в замке, и он, видимо, желал повидать вас. Второе — мы вас охраняем особо, леди Лилиана.

И Лиле даже не хотелось уточнять, почему к ней такое особое отношение. Это и так было очевидно. Она спросила другое:

— Значит, то, что предлагала её величество, на самом деле так обыкновенно?

— Нет, конечно, не обыкновенно. Но, как бы сказать… вполне возможно, — спокойно ответил гранметр. — Но предлагая такое вам, её величество ошиблась, — и он улыбнулся очень мягко.

— У меня замечательный брат, и я его люблю, — сказала Альмагера, — но увы, даже понимая, как обстоят дела, он предпочитает верить, что матушка решительно всё может подарить ему на серебряном блюде!

— Мы все иногда хотим в это верить, леди Альмагера, — с улыбкой заметил гранметр, — но я думаю, стоит объяснить сейчас леди Лилиане, что ей предстоит сделать… в обучении.

— Да, конечно, конечно! — встрепенулась принцесса. — Такое удивительное совпадение, Лила! Если бы матушка не вызвала вас в Асвард, я бы завтра отправилась в Эбессан, чтобы кое-что вам сообщить! — теперь в её голосе ясно зазвучали ноты, которые царапали слух подобно гвоздям.

Это было похоже на… да, вот именно, на то, как матушка-баронесса уговаривала заболевшую Минту выпить ложку касторового масла. В результате целебным маслом сестрёнку напоила Лила.

— Помните, вы говорили мне, что мечтаете отправиться домой, но сначала должны пройти посвящение? Так вот, теперь это возможно. Вы пройдёте посвящение, выполните тем самым волю леди Эльянтины, и тут же можете отправиться домой навестить родных, а мы пока подберём вам личных преподавателей. Так вы достигнете большего за меньший срок! — заявила принцесса с наигранным воодушевлением.

Лила в упор смотрела на Альмагеру, и усмешка мелькнула на её губах почти против воли. Посвящение. Вот так, значит?..

Гранметр Вишен наблюдал за обеими.

— Леди Альмагера, вы забыли, что говорите с менталисткой, которая из-за волнения сейчас на пределе доступных ей возможностей? — заметил он так же мягко. — Она не верит вам.

Принцесса растерянно взглянула на Лилу, побледнела и быстро отвернулась.

— Да-да, леди Лилиана, поговорим откровенно, — сказал гранметр, усаживаясь в единственное в комнате кресло. — На нас с принцессой сейчас нет никаких ментальных амулетов, поэтому ложь вы сразу распознаете. Я тоже. Только правда, хорошо?

— Да, милорд, это будет лучше всего, — согласилась Лила, возвращаясь на кушетку.

Принцесса по-свойски и вопреки всякому этикету присела на ручку кресла гранметра. На Лилу она смотрела отчуждённо и вместе с тем виновато.

— Леди Лилиана, позвольте спросить, почему вы так напряглись, когда принцесса упомянула посвящение? — спросил гранмастер.

Лила ответила откровенно:

— Потому что я знаю, что со мной случится после посвящения, милорд. Ведь я вряд ли поеду домой, а потом буду изучать колдовство?

— Вот, значит, как. А откуда узнали? — удивился тот.

— Я не отвечу, милорд. Да и какое это имеет значение?

— Это всего лишь государственная тайна, известная единицам.

— А лорду Артуру? А принцу? — это ей сейчас показалось важным.

— Что вы, нет, конечно! — повысил голос колдун, — им ни в коем случае нельзя знать об этом. Особенно графу Сантару, — подчеркнул он, — граф, знаете ли, совсем теперь оторван от жизни, и вообще… Кстати, неужели вам рассказала леди Тамирия?

— Нет, не она. И вообще, это случайность, милорд. У бабушки… остались записи.

— Час от часу не легче! — усмехнулся он. — Ну ладно, это больше не имеет значения.

Вырез платья принцессы украшал крошечный каменный цветок. Очень изысканно.

— Да, и кстати, ваша начальница не сообщила о вашей неожиданной готовности к посвящению, — развёл руками гранметр, — То, что мы это знаем, тоже случайность. Леди Альмагере стало известно, что вы научились заклинать зеркала. Я впечатлён, леди Лилиана.

Он с улыбкой взглянул на принцессу, на бледных щеках которой заалели два ярких пятна.

— Да, мне сказал Артур, — кивнула принцесса. — Я ведь тоже узнала эту государственную тайну совсем недавно, уже после моего бала. Поймите, Лила, дорогая, если недавно мы на что-то надеялись, то теперь от лорда Артура, а точнее, от вас зависят благополучие моей семьи и жизнь брата. Жизнь Гекарда в обмен на вашу… не смерть. Вы ведь будете живы, просто живы иначе, и это состояние обратимо! Лучшие колдуны королевства сделают всё возможное. Это решение леди Эльянтины, наконец…

— Да-да, ваше высочество, я понимаю, — прервала её Лила и даже улыбнулась.

— Есть ирония в том, что её величество сделала своё… гм… интересное предложение единственной девушке, которой его точно не следовало делать, — поглядывая на Лилу, заметил гранметр.

Отчего-то ей стало спокойно. Вот совсем спокойно, словно все решения уже приняты. И это спокойствие, казалось, не было ментальным влиянием Вишена.

Действительно ведь, всё решено. Переступив порог Эбессана, Лила Каверан попала в ловушку, подготовленную великой колдуньей. И…

Она почему-то даже об этом не сожалела.

Странно? Да.

— Видите ли, леди Лилиана, мы считаем, что не зря леди Эльянтина решила перекинуть заклятье именно на вас, — заговорил гранметр, — она ведь поработала с ним, теперь там иная формула, и наверняка с вас оно снимется как-то проще, чем с лорда Артура. Я сам не мастер именно в таких заклятьях, но лично сделаю всё, что возможно.

— Я тоже, — сказала принцесса. — Лилиана, поверьте мне, прошу.

— Да-да, я вам, конечно, верю, — сказала Лила, — но мне нужно кое-что. Королевское обещание. Думаю, его величество не затруднит дать его мне.

— Это разумеется. Считайте, что я уполномочен пообещать вам от имени его величества всё, что захотите.

— Нет, это не то, милорд, — сразу возразила Лила. — Я хочу получить обещание от самого короля. Послушайте, господа, если от меня зависит спасение короны и жизни его высочества, то, наверное, его величество не откажется лично дать мне своё королевское слово?

Гранметр и принцесса переглянулись.

— Подождите, — сказала Альмагера, — я поговорю с отцом, — и она ушла.

— Милорд, прошу вас, объясните, что вообще происходит? — решив не терять времени, обратилась Лила к колдуну. — Артур упоминал, что он может подтвердить законность избрания наследника… и всё же мне хотелось бы понимать всё.

— Пожалуйста, миледи, — пожал он плечами. — Главное вы знаете: только лорд Артур Инден способен подтвердить законность избрания нашего короля. Вы спросите, кому это надо, если никто в Руате в этом и так не сомневается?

Лила кивнула.

— У джубаранского принца, избранного некогда на трон Руата, было два брата, матерью которых тоже была руатская принцесса. Не будем останавливаться на условиях выбора, они замысловаты, но законность была соблюдена, и корона Руата досталась младшему по возрасту сыну. Не старшему, который наследовал своему отцу, и не второму. Но тогда это не вызвало вопросов. Однако, получив своё королевство, отец нашего нынешнего короля не стал слишком учитывать в своих государственных решениях интересы бывшего отечества, чем вызвал признательность подданных и недовольство родственников. Таким образом, отношения между Джубараном и Руатом часто бывали натянутые. И вот теперь… — он развел руками.

— Прошло время, утеряны документы, но переделить корону — не глупо ли это? — воскликнула Лила.

— Весьма, — согласился гранметр. — Но тут вопрос возможности и выгоды. Вряд ли Джубаран рискнёт с нами воевать самостоятельно. Мы не очень сильны, но свое станем защищать до последнего, и у нас договор о дружбе с Кандрией, её мощь известна. Но у Джубарана тоже есть договор с Кандрией, которая будет вынуждена поддержать их, а не нас, если мы не докажем права нашего короля. Кандрии не нужна эта война, их посол намекает, чтобы мы любым способом решили вопрос, — он улыбнулся.

Лила слушала очень внимательно. Вот, значит, о каких неприятностях упоминал Артур, намекала Альмагера…

— Документы, подписанные тогда, при выборе короля, заверенные в Храме, действительно утеряны — один экземпляр сгорел в пожаре, другой оказался подменённым и его признали подделкой, третий сразу был украден. Но, к счастью, у нас остался живой свидетель… почти живой. И если он станет полноценным, принесет клятву в Храме и Пламя отзовётся, истина будет восстановлена. Для Кандрии этого будет достаточно, а без неё войны не будет. Иначе — поединок на мечах между принцами, старый обычай. Правым признают победителя. Вызов на поединок нами уже получен. Не буду углубляться в детали, но мы знаем, кто выйдет против принца, и не уверены в колдовской чистоте этого поединка. Шансы погибнуть у принца Гекарда очень велики. Видите, леди Лилиана, всё сложно. Почти шахматная партия, — он улыбнулся. — Вы играете в шахматы?

— Нет, милорд, — качнула она головой, — совсем не умею. Но я вас поняла.

Она маленькая птичка, которой в этой игре расплатятся без больших сожалений, несмотря на её дар и возможную ценность. Значит, нечего стесняться.

— Ваше величество! — гранметр поспешно встал.

В дверях стоял грузный пожилой мужчина, из-за его плеча выглядывала Альмагера.

Лила низко поклонилась.

— Лилиана Каверан, виконтесса Фаро? — король разглядывал её с интересом и словно с какой-то опаской. — Так чего же вы от меня хотите? — и он уселся в кресло, которое только что освободил колдун.

Принцесса Альмагера скромно встала рядом.

— Я хочу обещание, ваше величество. Дайте мне королевское слово, что выполните одно моё желание.

— Всего одно? — усмехнулся король. — Вы истинная внучка Эльянтины. Той тоже постоянно что-то было нужно. И мы платили ей более чем щедро. Титул для вас, замки в Руате, в Кандрии, золото, наконец! Да вы богаче моих дочерей, вы знаете об этом, леди?

— Нет, я не знала, ваше величество, — кротко ответила Лила. — К тому же, кто поручится, что я смогу пользоваться всем этим ближайшие пятьдесят лет? Я хочу попросить кое-что лично для себя, ваше величество. Просто дайте слово выполнить мою просьбу, потом, когда все случится.

Альмагера теперь смотрела на Лилу с живейшим интересом.

— Леди, а вам известно, как много есть способов заставить вас пройти посвящение добровольно и безо всяких условий? — благодушно усмехнулся король, — и даже колдовство не понадобится.

— Предполагаю, ваше величество. Но обещаю сделать всё, чтобы это было для вас не слишком просто.

Гранметр Вишен закатил глаза к потолку.

— Настоящая колдунья и внучка Мардоков-Фаро! — восхитился его величество, — клянусь, вы мне нравитесь. Но поймите, леди, я не в том положении, чтобы обещать нечто мне неизвестное. Итак, что у вас за желание? По секрету, — он поманил Лилу пальцем и показал на своё ухо, — будем знать вы и я, леди. Ну?..

Лила подошла и прошептала что-то на ухо королю.

— Что?! — изумился тот, — леди, вы в своём уме?

Лила только улыбнулась.

— Даже если получится… Да это жестоко, поймите вы!

Она лишь пожала плечами.

— Это ваше последнее слово? Хм, — его величество немного подумал. — Ладно, я согласен. Даю своё королевское слово, — судя по выражению лица короля, желание Лилы для него лично не было трудным.

— Если договорённость достигнута, может быть, поторопимся? — сказал король. — Идеально, если уже завтра граф Сантар сможет принести свою клятву, пока послы Кандрии, Грета и джубаранские принцы в Асварде.

Прямо сейчас?! Лила ожидала, что сможет ещё пройтись по Эбессану, закрыться в своих покоях в «крыле принцесс», полистать бабушкины записи, подумать в одиночестве, да просто пожить ещё немного! Она ведь явно чего-то не поняла. Хотя должна была. И попала в ловушку, а где выход?

Выход не там, где вход. Чтобы найти выход, надо зайти…

Ах, что за мысли! Но она ведь всё равно примется искать выход. Может, не сразу, конечно…

— Возможно, леди Лилиана захочет м-м… подготовиться? — возразил гранметр Вишен, заметив разочарование на её лице, — день или два? Конечно, это время она проведёт здесь и под охраной, — добавил он поспешно. На самом деле ей может быть сложно пройти посвящение в нынешних обстоятельствах.

— Вам нужно время подготовиться, леди? — недовольно спросил король.

Она поколебалась лишь пару мгновений.

— Нет, ваше величество, я готова.

Сидеть тут под охраной два дня — зачем, во имя Пламени? Что это изменит?

— Вот и хорошо! — обрадовался король. — Альмагера, ты за всем присмотришь! Головой отвечаете, гранметр!

В дверь просунулся молодой колдун в чёрном и передал гранметру записку, которую тот поспешно прочитал.

— У нас некоторые проблемы, ваше величество, — объявил он, — точнее, у леди Лилианы. Среди её вещей, как я понимаю, сработало охранное заклятье. Снимете сами или скажете снимающую формулу кому-то из моих людей, леди Лилиана? Всё будет в полной сохранности доставлено вам в Эбессан, не беспокойтесь.

— Но я не знаю ни про заклятье, ни про формулы! — удивилась Лила. — Что случилось?

Она совсем забыла про оставленные в гостинице драгоценности, разве до них ей было теперь?

— Придется заехать в гостиницу, возможно, просто заклинание настроено на вас, — решил гранметр, — мы не задержимся, ваше величество, — он поклонился королю. — Пострадала сестра леди Лилианы, боюсь, её нельзя оставить в таком гм… виде.

— Так поторопитесь! — рявкнул король.

— Что случилось с моей сестрой? — испугалась Лила.

Да, она бы хотела посадить Ису шить или даже заставить помыть полы, может быть, но чего-то более ужасного желать ей не могла.

— Сейчас увидим, боюсь, в докладе сгустили краски, — вздохнул Вишен.

Они отправились вместе в карете — Лила, принцесса, гранметр и бледная леди Фания, которая присоединилась к ним в коридоре.

Суматоху заметили уже на подъезде к гостинице — там собралась толпа, люди переговаривались, спорили, в чём-то друг друга убеждали и показывали пальцами на окна второго этажа, откуда неслись крики и причитания.

— Как допустили-то это безобразие? — вздохнул гранмастер Вишен, опустил окно кареты и поманил пальцем, подзывая кого-то из младших колдунов, — ну-ка навести порядок! Джубаранские принцы тут же живут, нам ещё с ними скандала не хватало!

В толпу ринулись гвардейцы, а к карете подбежал, придерживая мечи у пояса, высокий мужчина в странном костюме — в широких шароварах, кафтане до колен и маленькой шапочке, — и стал что-то громко говорить Вишену на незнакомом языке. Принцесса Альмагера заговорила с иноземцем на том же языке, а гранметр под руку высадил Лилу из кареты и повёл в гостиницу.

— Заклятье сработало, надо же! — донеслось из толпы, — то ли служанку, то ли родственницу так разделало, что лучше б убило, мать родная не признает!

— Ох, Пламя, да разве можно?..

— А нечего по чужим сундукам шарить!

— Рас-с-сходись! — кричал гвардеец, — Рас-с-сходись! Именем короля!

Лила, пока добралась до своих комнат, успела прийти в ужас. Да что тут могло случиться, какое ещё заклятье? Что случилось, что «лучше б убило, мать родная не признает»?!

Хотя… шкатулка леди Эльянтины, конечно. Ничего другого там просто не было и быть не могло. И то, что Иса решила тайком покопаться в так понравившихся ей драгоценностях, не удивляло. Нет, воровать сестра не стала бы, это недостойно эссины Каверан. Себе могла бы потребовать, закатить скандал, но это раньше, а теперь — кто знает, вряд ли. Теперь неё ничего не вышло бы.

Матушка-баронесса лежала в кресле, громко стонала и причитала, горничная брызгала ей водой в лицо и пыталась тереть виски. Иса сидела на кушетке, до глаз завернутая в шёлковое одеяло, она молчала, но дрожала крупной дрожью. Раскрытая шкатулка леди Эльянтины стояла на столе, среди кофейного сервиза. Матушка повернула голову, увидела вошедшую Лилу…

— Что ты натворила, тварь, дрянь! — завизжала она, вскакивая с кресла, но гранметр одним движением ладони отправил её обратно, вдобавок к этому она теперь лишь беззвучно открывала и закрывала рот.

Лила подошла к сестре, присела рядом.

— Иса, что случилось? — тихо спросила она.

Сестра в ответ тихо заплакала и ещё выше подтянула одеяло.

— Молчать, леди! — сухо приказал Вишен, и ещё немного помахал руками вокруг мачехи. — А вы закройте наконец окна и уходите! — сердито бросил он горничной, которая бегом кинулась исполнять.

Матушка теперь сидела тихо и молча, а гранметр подошёл у Исе и отбросил с неё одеяло. Все в комнате, кажется, разом судорожно вздохнули…

У эссины Исиры Каверан теперь был другой нос. Не прежний, ровный, аккуратный и очень милый, а вообще не человеческий. У неё на лице был птичий клюв, похожий на вороний.

— Спокойно, эссина, — Вишен принялся водить вокруг неё стеклянным кубиком, потом молча отошёл к столу и стал так же осматривать шкатулку.

— Так вы, леди, не знаете отменяющее заклятье? — спросил он, наконец, у Лилы.

— Я вообще не знала про это заклятье, милорд.

— Бабушка вас не предупреждала?

— Она лишь написала, что только я смогу пользоваться шкатулкой и что-то из неё брать.

— Это и вот тут написано, — он постучал пальцем по крышке, — вы умеете читать, эссина? — это уже относилось к Исе.

Та снова было заплакала, но под строгим взглядом колдуна всхлипнула ещё раз и умолкла.

— Вы читали предупреждение? Говорите правду, это важно!

— Да, милорд… — голос у Исы тоже стал другой, хриплый и грубый, хотя, может, это из-за слёз?

— Шкатулка с секретом, как я понимаю? Леди Лилиана, вы показывали эссине секрет замка?

— Нет, милорд.

— Эссина, как вы узнали секрет замка? Чтобы я мог отменить заклятье, я должен знать правду! — теперь он заговорил мягче.

— Я провозилась целый час! — с отчаянием в глазах призналась Иса, — она не показывала, но я видела! Я видела, как она где-то нажала! И я нашла. На угол крышки. Я только хотела примерить бриллианты! И рубиновые серьги! Только примерить!

— Леди Лилиана, эссина спрашивала у вас позволения? — продолжал допрос колдун.

Лила отрицательно качнула головой.

— Ах, довольно! Сделайте уже что-нибудь, умоляю, — подала голос мачеха. — Девочка хотела посмотреть, что в этом страшного?

— Я пытаюсь, леди, — сказал Вишен. — Надо разобраться, какие условия сработали. Но знаете ли, в таких заклятьях я против Эльянтины Инден дитя малое, как ни грустно признать. Надо знать отменяющее заклятье или хотя бы пропись заклятья. Или оно снимется само, опять же согласно прописи. Но не переживайте, таких вещиц со слишком жесткими заклятьями не делают. Само снимется спустя время, или мы найдём способ.

— Но у неё скоро свадьба!

На это гранметр только развёл руками.

— На всякий случай имейте в виду, что случившееся — не повод для расторжения помолвки. В этом случае можете подавать жалобу прямо в канцелярию его величества.

— Это всё из-за неё! — опять простонала баронесса, показывая пальцем на Лилу. — Из-за неё и её негодной матери! Теперь она обязана…

Вишен её прервал:

— Смею заметить, миледи, это из-за вас. Вы ведь мать эссины? Так почему вы ей не объяснили, что надо внимательно читать надписи, и что нельзя брать чужие вещи без разрешения, особенно прочитав такую надпись? Вы ведь теперь даже жаловаться в Королевский колдовской совет не можете, потому что предупреждены были, и шкатулка заперта.

— Надо ехать в Эбессан, к леди Тамирии, — сказала Лила, — может быть, она знает, как снимать заклятья, сделанные леди Эльянтиной?

— Именно, леди Лилиана, — кивнул гранметр, — на это есть шанс, ведь она и другие колдуньи Эбессана работали с Эльянтиной вместе. Как же всё некстати. Вам сейчас подадут карету! — сказал он баронессе. — Мой подчинённый поедет с вами! — и он снова помахал вокруг неё и Исиры своим стеклянным кубиком.

Путь до Эбессана на этот раз показался удивительно быстрым…