Глава 2

Александр

Рыцари уезжали с помпой. Начищенные медные трубы пронзительно гудели на всю округу. Пьяные голоса кричали здравицу, а их хозяева звенели мечами и кольчугами. В огромном паланкине, который несли двадцать рабов, восседали счастливые жених с невестой. И не простые влюбленные, а сам его высочество принц Альберт и его нареченная — принцесса Зинаида. Теперь ничто не мешало их счастью, которое ждало молодых людей впереди. Процессия медленно спускалась с горы, становясь все меньше и меньше, пока не превратилась в еле различимую точку. И тогда я смог наконец-то облегченно выдохнуть.

От противного звука труб болела голова. Но эта боль смягчалась радостью, что Зинаиду наконец-то удалось сплавить. Да еще так удачно! В сокровищнице появились два новых увесистых сундука с золотом. Для меня данный факт очень важен, ведь я — дракон. Поэтому и воровал эту горе-невесту не просто так, а за приличное вознаграждение. Хотя данная традиция противоречила буквально каждой клеточке моего тройственного организма. Ко мне батюшка-царь Ржевского царства отправил целую делегацию с просьбой помочь пристроить дитятко в надежные руки.

Это только в сказках принцы с драконами дерутся, отрубая бедным божьим созданиям головы. А в реальной жизни все давно перешли на товарно-денежные отношения. И вредную Зинку я бы и за кривой медяк сплавил. Как вспомню ее гнусавый высокий голос словно железом по стеклу:

— Александр, я у тебя, как Золушка, всё стираю, убираю, готовлю! Надоело!

— А не нужно было мечтать в сказке оказаться. Сказка-то у каждого своя. Вот тебе Золушка и досталась, — привычно отмахивался от нее я, отвлекаясь от своих научных изысканий. Воровать невест было жизненным предназначением, с которым хочешь не хочешь, приходилось считаться. Нужно же как-то бедному дракону зарабатывать деньги на все свои звездоскопы, мелкоскопы и прочую научную дребедень? Пардон, научные инструменты.

Честно говоря, еду, что Зинаида готовила, есть было попросту невозможно. А когда я однажды заставил ее попробовать то, что она наварила, принцесса категорически отказалась, сморщив носик:

— Я жить хочу. А ты меня отравить пытаешься?

Что тут скажешь? По закону принцессы должны были хоть что-то делать по дому. И как оказалось, готовка пищи — самое безопасное, если эту пищу не есть. В итоге приходилось вызывать повара и приказывать готовить ужин. Если принцесса сильно похудеет, царь может обидеться и пойти на мою мирную землю войной. А там можно и головы лишиться. А она мне еще пока была дорога. Только в сказках у драконов три головы. А у меня она одна. Нет, по факту три, конечно. Но проявлялись они все в порядке очереди по моему желанию. И если отрубить одну, то и две другие исчезнут.

Я как-то пытался предыдущим принцессам доверить уборку. Только, если она неумеха, очень сильно могут пострадать мои приборы. А если, наоборот, старательная, то их приходилось долго искать. На вопрос:

— Где мой мелкоскоп? — я получал дергание плечиком и неизменный ответ:

— На месте!

Только кто подскажет, где находится это самое место?

Вот раньше, лет сто назад, принцессы был настоящими. Они умели вести домашнее хозяйство и при этом имели очень нежное тело. Помнится, я однажды своровал наследницу Арского престола, которая учуяла малюсенькую горошину через дюжину матрасов и тюфяков, подложенную страдалице хитрой будущей свекровью. Зато ни у кого больше вопросов о происхождении не возникало.

А Зина однажды, добравшись до моего винного погреба, устроила там дегустацию с таким размахом, что я искал ее целых три часа, пока не обнаружил сладко спящей в уголке с булыжником под головой вместо подушки. Какая уж там горошина!

Только спасать прекрасную принцессу долго никто не спешил. И царь уже начал намекать, что был бы не против иметь дракона в зятьях. И что с того, что я в чешуе и с хвостом? Зато мужчина умный, богатый и к женщинам отношусь уважительно.

Спасибо моему другу вампиру Элику. Это он приволок в замок бедного Альберта, пригрозив, что если тот будет сопротивляться, то выпьет его досуха. Принц соседнего королевства был молод и, естественно, хотел жить. А вот жениться не хотел совсем. Но когда встал вопрос о жизни и смерти, все-таки предпочел первое. Тем более, как показал опыт, Зина пришлась ему по вкусу. А дальше уже было не мое дело, как они будут выносить друг другу мозги, что у современной молодежи называлось красивым словом «притираться». Хотя в моем представлении под данным эпитетом понимались несколько иные действия, свойственные мужчине и женщине, когда они остаются наедине.

Ближе к вечеру появился и сам вампир. Он справедливо считал, что я задолжал ему бутылочку вина, хранящегося в подвалах моего замка. Элинарий был неправильным вампиром. Дело в том, что его однажды укусил человек. Вернее, легкомысленная девица, чьей девственной крови решил отведать мой друг. Он и раньше не брезговал нормальной пищей. А с той поры стал получать от нее удовольствие, с опаской периодически меня переспрашивая:

— Лекс, мои изменения уже видны?

Я, как всегда, пожимал плечами, так как ноги и руки у него все также росли из положенных мест, а голова благополучно покоилась на шее. Шерстью он не оброс. Хотя людям этот атавизм был не свойственен. Но кто их знает, чем может обернутся столь странная мутация. А два острых клыка хищно поглядывали из — под верхней губы, когда редкая улыбка озаряла красивое лицо.

Причин, отказать другу, у меня не было. Я позвал его в кабинет. Там мы и устроились, велев слугам принести вино и закуску.

Элику по всей видимости своих проблем не хватало. И после очередного бокала элькогольного напитка он расхрабрился и начал терзать меня вопросами:

— Ты, друг, объясни мне, зачем воруешь невест, если это так противно твоему естеству? Денег в твоей сокровищнице на пять жизней хватит. Причем, заметь, дракон ты у нас один. Никто соблюдение порядков и традиций твоей родины не отслеживает. И, кстати, ты мне никогда не говорил, откуда ты родом. Где у нас драконы живут? Я ни разу этой информации не встречал, — вампир задумчиво почесал нос. Это являлось первым признаком глубокой задумчивости. — Только не говори, что это секретная информация. Ты же знаешь, я — могила. Мне-то уж точно можно доверять.

И тут я завис, не зная, что ответить любопытному другу. Все дело в том, что я не знал, почему и откуда пришли мои предки в эти земли. Да и предков своих я тоже не знал.

Однажды осенним утром проснувшись в шикарной, поистине королевской кровати, укутанный пуховым одеялом по самый подбородок, я точно знал, что через пять минут сюда войдет камердинер и предложит подниматься и идти завтракать. Затем я обернусь летающим драконом и совершу облет над своими землями. Потом приму просителей из деревни, у которых обвалился мост и далее, далее, далее…

Нет, я не был ясновидящим или провидцем. Это была ежедневная рутина. Я ее знал до мелочей, знал своё будущее, но совершенно не помнил прошлого, живя лишь настоящим днем. Куда делась моя память? Куда делась память моего рода?

На мои расспросы слуги заученно отвечали, что так издавна заведено. Моих предков они не знают, не помнят, так как я слишком древний дракон. Их следов в замке отродясь не было. Наверное, я прибыл издалека. Признаваться в собственном беспамятстве я не стал. Мало ли, да и зачем работающему люду мои проблемы?

С Эликом мы познакомились через несколько лет, когда я вполне уже освоился со своей странной ролью похитителя принцесс. И он стал моим единственным другом, которому я доверял многие тайны.

И вот сейчас он коснулся самого больного и сокровенного. В моем мозгу даже мелькнула мысль: «А не убить ли его?». Драконьих сил вполне хватит, чтобы сразиться с хлипким вампиром. Но следом с отвращением отмел эти рассуждения и неожиданно сам для себя выдал ему все как на духу.

Аристократичный, вполне такой человеческий нос растирался и почесывался очень долго. Я даже начал побаиваться, не повредит ли он себе кожу и не расчешет ли бедную часть лица в кровь? Это мы, драконы, покрыты бронированной чешуей, которой даже острые когти не вредят. А что там у вампиров? Хотя я ни разу не проверял. Может, там какая внутренняя арматура имеется в наличии.

Здесь нужно пояснить, что обычно я предпочитал ходить дома в ипостаси рептилоида. Это как человек, только в чешуе и с драконьей мордой вместо лица. При необходимости можно быстро перекинуться в летающую форму.

— То есть, ты не знаешь и не представляешь, откуда взялся на этом свете? — Элик перестал наконец-то чесать нос и растерянно хлопнул длинными по — девичьи темными ресницами. — Но разве так может быть?

— Получается, может! — я пожал плечами и отпил глоток золотистой жидкости. Я пил вино просто потому, что оно казалось мне вкусным. Никакого веселящего эффекта за этим элькагольным напитком я не замечал. Хотя люди от него сначала веселели, а потом начинали вести себя агрессивно и сходить с ума. Вампир, слава Вседержителю, только веселел без последствий. Он утверждал, что вино схоже по вкусу с кровью юных девственниц. Вечер набирал обороты.

Вдруг совсем некстати в кабинет вошел дворецкий и с поклоном сообщил:

— Ваша Светлость, тут очередной заказ принесли! — с этими словами положил передо мной большой конверт с сургучной печатью королевского двора Ульбром.

— Ульбром? — удивленно вскинул брови друг, заглядывая через мое плечо. — Что-то я на нашей карте такого королевства не помню.

Я озадаченно повертел конверт, виня себя в том, что поначалу на этот факт внимания не обратил. Действительно, где находится этот таинственный Ульбром? Первый раз слышу такое название.

— Давай твоего профессора спросим? — предложил я. Профессором мы звали законсервированную особым образом голову Ульриха Говерского, великого ученого из Ржевского царства.

Не подумайте плохого, профессора мы с Эликом не убивали. Это он сам завещал свою голову после смерти науке. Только ржевские ученые на смогли придумать, что делать с головой покойника, поэтому она и оказалась у моего друга. Как известно, вампиры в совершенстве владеют наукой регенерации и консервирования. Вот он ее и законсервировал. А для того, чтобы задать ученому вопрос, достаточно было его активировать капелькой крови. И кровь вампира не подходила, по крайней мере, по его словам. Поэтому всегда приходилось колоть мой палец.

Вампир живо телепортировался и вернулся обратно, неся под мышкой сосуд с нашим справочником. Мы сняли стеклянный колпак. Я проткнул когтем палец и аккуратно напоил своей кровью активатор, расположенный в районе третьего глаза. Говорят, у людей когда-то был такой орган, атрофировавшийся за ненадобностью. Плотные веки дрогнули и поднялись вверх, открывая нам мутные глаза. Но мутными они были недолго. В них вспыхнул голубой огонек, и голова шипящим голосом произнесла:

— Жду вопроса!

— Где расположено королевство Ульбром? Прошу дать полную справку.

Веки захлопнулись. И мне показалось, что в голове происходят какие-то процессы, не поддающиеся нашему разуму. Профессор думал долго. А может, и не думал, а подключался к божественному разуму? Мы уже решили, что такого королевства просто не существует и порадовались, что не вскрыли конверт. Мало ли какую бяку могли в нем прислать мои тайные враги? Впрочем, какие тайные враги могут быть у дракона? Но тут голова ожила, зашипела и выдала справку:

— Ульбром — королевство из параллельного мира Ребун. Имеется на выданье незамужняя принцесса. Потенциальных женихов не имеет.

После этого глаза снова вспыхнули, и на стене появилась проекция портрета миловидной девушки с длинной черной косой и крупным ртом с малиновой помадой на губах.

— Надо же, мир другой, а женская придурь все та же! — недовольно воскликнул Элинарий. — Лекс, скажи мне, пожалуйста, зачем они губы всякой дрянью мажут?

Ой-ой! Друг вдруг обратил внимание на женский пол не в качестве пищи, а как-то по-иному. И тут же нетерпеливо добавил:

— Ты чего ждешь? Письмо открывай быстрее!

Загрузка...