Схождение

15

Каких только ужасов не насмотрелся Луис Ненда за свою жизнь (некоторые из них даже были на его совести). И он был не из тех, кого легко шокировать.

Но удивляться он еще не разучился.

Квинтус Блум пообещал раздобыть корабль для исследований Свертки. Не располагая собственными средствами, он через профессора Мераду организовал встречу с Советом попечителей Института.

Ему позарез нужен корабль.

Прекрасно. А что взамен?

Новый артефакт, превосходящий размерами и сложностью все известные до сих пор. Он докажет, что огромный космический район, известный под названием Свертки Торвила создан Строителями.

Ни Блум, ни Мерада даже не обмолвились о Дари Лэнг, хотя она первая предположила, что Свертка не что иное, как артефакт Строителей. Сейчас Квинтус Блум был на коне, а Дари отсутствовала, чтобы защитить свой приоритет.

Попечители при сильной поддержке Мерады пришли к единодушному мнению: Квинтус Блум, представляющий Институт артефактов и планету Врата Стражника, получит корабль. Как и исследователи прошлого, он отправится путешествовать благодаря официальному спонсорству, а его триумфальное возвращение принесет славу не только ему самому, но и тем, кто его поддержал.

Ненда узнал об этом из разговоров. И вовсе не удивился, что имя Дари вообще не прозвучало. Также ему не показалось странным, что попечители поддерживали Блума в обмен на свою долю будущего успеха.

Нет. Но вот что действительно вызвало искреннее удивление Луиса, так это чрезвычайно богатое убранство «Гравитона». И тут он вспомнил древнюю мудрость: самым щедрым бывает тот, кто тратит чужие деньги.

Врата Стражника считались одним из самых богатых миров рукава. Тем не менее кто-то дал Квинтусу Блуму карт-бланш на приобретение любого необходимого ему оборудования и припасов.

А в первую очередь — на подбор экипажа. Ненда провел указательным пальцем по сучковатому, но резному поручню из редкого черного дерева со Стикса и решил, что слишком поскромничал, обговаривая плату за свои труды. «Гравитон» прямо-таки сверкал новизной и богатством в каждой своей детали — от огромных двигателей, установленных на корме корабля, и до шести пассажирских кают в носовой части. Каюта-люкс, которую он в данный момент осматривал, имела собственные спальню, будуар, гостиную, гидропонный сад, горячий душ, кухню, робота-повара, робота-врача, робота-массажиста, процедурный кабинет и винный погребок.

Ненда прервал свои исследования, залез в холодильник, вытащил оттуда бутылку и внимательно изучил этикетку:

«Трокенберенаушлезе: из особых погребов Персефоны».

Что бы ни означала эта абракадабра, попробовать стоило. Луис откупорил бутылку и сделал глоток. Недурно. Он глянул на ценник, приклеенный к бутылке, да так и застыл с раскрытыми от изумления глазами. Из ступора его вывела Атвар Ххсиал.

— Луис, у меня не очень приятные новости.

— У меня тоже. Мы могли запросить раз в десять больше за наше участие в экспедиции, и все равно это были бы гроши. Я только что выпил половину нашего гонорара.

— Ах, да. Вижу, ты изучаешь достопримечательности «Гравитона». — Кекропийка удобно устроилась рядом с ним. — Я согласна: наше вознаграждение весьма скромно. По сравнению с убранством самого корабля, которое доставит его счастливым владельцам, теперешним или будущим… — Конец предложения Атвар Ххсиал потонул в неясном намеке. — Но новость у меня другая. Насколько тебе известно, потеря моего раба и переводчика Жжмерлии доставляет мне большие неудобства.

— Ты всегда можешь общаться через меня или любого имеющего наращение.

— Таких днем с огнем не найти в радиусе тридцати световых лет. А до тебя не всегда легко добраться. Поэтому мне пришлось поискать способы прямого общения с окружающими. — Атвар Ххсиал сделала паузу, задумавшись. — До чего же примитивный и ограниченный инструмент — человеческая речь. Чтобы один и тот же орган играл главную роль при потреблении пищи, дыхании, сексе и разговоре… Но я отвлеклась. Я наняла человека-помощника. На тренировке при взаимодействии с этим ассистентом, мы совместно принимали и изучали письменные сообщения, приходящие в Институт из разных миров Четвертого Альянса. Одно из них недавно пришло с планеты Миранда. Именно на Миранду был доставлен детеныш зардалу, пойманный Дари Лэнг, — при упоминании этого имени феромоны повеяли легким подозрением и неодобрением, — для дальнейшего изучения.

— Я знаю. Чем дальше, тем лучше.

— Именно так. Они хотели проследить развитие свирепости по мере его роста под строгой охраной. Легенды о кровожадности и жестокости зардалу бытовали на протяжении одиннадцати тысяч лет, с тех пор как они поработили большую часть рукава.

— Эй, я ведь сам родом из Сообщества Зардалу. И слышал такое тысячи раз.

— Тогда ты, несомненно, удивишься, если узнаешь, что все эти россказни ерунда. Но именно об этом говорилось в сообщении с Миранды. Молодой зардалу очень сильный. Он постоянно хочет есть. Но он вовсе не злобный и не опасный. Во всяком случае, менее опасен, как полагают исследователи с Миранды, чем полдюжины других разумных существ рукава, включая и нас с тобой.

Ненда сел на один из плюшевых диванчиков пассажирской каюты и машинально отхлебнул из бутылки. Его удивили уже второй раз за сегодняшний день. Но разве это потрясение?

Он засопел.

— Мне самому интересно узнать, как нам это удалось. Мы дрались с зардалу на Ясности и дважды на Дженизии. И каждый раз они оставались с носом, хотя, по идее, должны были оставить от нас мокрое место. Один раз это можно отнести на счет везения, но три раза подряд…

— … означает, что здесь работает какой-то иной фактор. Это сугубо мое заключение. Пообщавшись с ними, я сделала вывод, что оставшиеся в живых зардалу — лишь бледная тень своих предков, древней расы, которая приводила в ужас всю галактику. У исследовательской группы на Миранде нет тех данных, которыми обладаем мы, но они все равно сильно запутались. Их интересует, влияет ли среда, в которой развивается зардалу с малолетства, на его природу. Чтобы получить конкретный ответ на этот вопрос, они пообещали вознаграждение — очень солидное вознаграждение — любому, кто предоставит им для изучения взрослого зардалу, выросшего в своем естественном окружении. Отсюда вытекает следующее. Мы идем за Дари Лэнг в Свертку. Предположим, мы обнаружим, что ее след ведет прямо в направлении Дженизии. Что бы ты сказал Квинтусу Блуму, если бы он попросил тебя сопроводить его туда?

— Со мной произошел бы приступ амнезии. И я не смог бы найти ни одной тропинки, которая привела бы нас к Дженизии. Хорошо бы, и с тобой в этот момент произошел такой же казус. Я вовсе не хочу, чтобы он отловил какого-нибудь зардалу и положил все денежки себе в карман.

— Согласна. Однако, если у тебя есть основания полагать, что в обозримом будущем Квинтус Блум по каким-то причинам не будет присутствовать на борту «Гравитона»…

— Я случайно бы обнаружил, что память вернулась ко мне. Ты же знаешь, каким загадочным бывает человеческое сознание.

Атвар Ххсиал кивнула. И Ненде показалось, что она вполне удовлетворена его ответом. Она поднялась на четыре задние конечности и молча вышла из люкса.

В голове Луиса сразу же зашевелились мысли иного рода. Сама идея, что слова «зардалу» и «монстр» — не синонимы, требовала времени, чтобы ее переварить, но ему определенно не нравилось, что Дари находится где-то неподалеку от этих чудовищ. Действительно ли она сейчас там? И нужно ли ему искать ее? Если да, то как убедить Квинтуса Блума и Атвар Ххсиал пойти на это?

Луис вслед за Атвар Ххсиал покинул пассажирский люкс и продолжил изучение «Гравитона». Он был из тех пилотов, которым надо досконально знать корабль, чтобы им управлять. А с этим необходимо познакомиться особенно близко. Если новости с Миранды были удивительными, то не менее удивительным оказался сам корабль — столь же огромный, сколь богато оснащенный. Единственное, чего ему не хватало, на опытный, но, возможно, извращенной взгляд Ненды, так это приличного арсенала.

Впрочем, он знал дюжину мест, где этот пробел можно восполнить. А заодно приобрести и сотню других недостающих элементов оснастки.

Он забрел в другой пассажирский номер-люкс, заставленный вычурной мебелью. Повар-робот предлагал на выбор необыкновенно экзотичные и пряные блюда, созданные, скорее, для того, чтобы поразить, нежели насытить едока. Полы устилали толстые и мягкие ковры, а в будуаре почти все пространство занимала огромная круглая кровать, которая отражалась в зеркале на потолке. По толстому ковровому покрытию он прошел к ванной комнате, собираясь убедиться в наличии бассейна с горячей водой.

Едва приоткрыв дверь и заглянув внутрь, он отскочил назад.

Ванная комната была не просто оснащена. Она была занята. В бассейне сидела женщина, причем над поверхностью вспененной и клубящейся паром воды выступала ее голова, обнаженные плечи и ноги ниже колена. Она повернула голову на звук открывшейся двери и, нисколько не смутившись, кивнула Луису:

— Привет! — улыбка Гленны Омар была теплой и зазывной. — Атвар Ххсиал уже поведала тебе новость? Я буду ее ассистенткой! Не правда ли, здорово? Я все время думала, когда мы с тобой снова встретимся. И вот мы здесь. — Она оперлась на край бассейна и начала подниматься. — Ну, кажется, я достаточно напарилась. Может быть, ты… Нет? Тогда подай мне вон то полотенце…

Луис прожил достаточно долго, чтобы надеяться, будто, зажмурив глаза в критической ситуации, можно что-то изменить. Он оглядел бело-розовое тело Гленны, протянул руку за большим полотенцем и поклялся отомстить Атвар Ххсиал.

— Ты, я и Квинтус, — продолжала Гленна. Она шагнула вперед, чтобы закутаться в полотенце, которое он держал на вытянутых руках, и, не останавливаясь, подошла к нему вплотную, а затем и вовсе прижалась к Ненде. — Это будет чудесное путешествие.

«Почему в этой жизни все сюрпризы повторяются трижды», — философски подумал Ненда об удивительных событиях этого дня.

«Гравитон» был одним из наиболее совершенных кораблей Четвертого Альянса. Несмотря на свои внушительные размеры, управлялся он достаточно просто, и вести его мог один пилот.

Это, разумеется, устраивало Луиса Ненду. Они направлялись в Свертку Торвила, где неопытный персонал представлял бы собой нечто среднее между помехой и бедствием, а после того, как дело будет сделано, — чем меньше лишних рук на борту, тем лучше.

Корабль только что вышел из шестого Бозе-перехода, переместившись за четыре дня из процветающего и ухоженного Четвертого Альянса к внешним границам Сообщества Зардалу. Контингент путешественников, встречавшихся им в точках переброски, постепенно изменялся от торговцев, туристов и правительственных чиновников (преимущественно, людей) до существ, чей род занятий (как, впрочем, и принадлежность к разумной расе) порой было трудно определить. Кекропийцы, хайменопты, лотфиане, варнианцы, скрайбы, дитрониты третьей стадии, декантильские мирмеконы, парочка считавшихся вымершими берсий, и один полифем с Чизма. Последний слегка потрепал ему нервы, потому что они с Атвар Ххсиал украли у такого же полифема его корабль. Но этот оказался вовсе не Дульсимером, жаждущим мести. Он просто посмотрел на Ненду своим огромным аспидно-серым глазом, вытянул вперед пять маленьких ручек и проревел: «Держи дистанцию, моряк!» — после чего скрылся из виду.

Но наибольшее удовольствие доставили Ненде перемены, происходившие с Гленной Омар. Когда Луис впервые встретил ее, она вела себя подобно Дари Лэнг, выскочившей прямо из безопасной и безгрешной жизни на Вратах Стражника, — хотя в случае Гленны слово «безгрешная» вряд ли подходило. Чем больше она видела чужаков, чем чаще встречалась с картинами нищеты и варварства, тем больше сникала. Она по-прежнему продолжала за обедом тереться ножкой о ногу Ненды или Блума или подсаживаться к ним колено к колену. Но делалось это скорее машинально и при полном отсутствии куража.

Это позволило Ненде спокойно заниматься своими делами и сосредоточиться на Свертке Торвила. Рассказанное им Квинтусу Блуму было истинной правдой: он побывал в Свертке и вернулся оттуда живым и невредимым. Редкое существо могло этим похвастать. Но он не сказал Блуму, что, выбравшись из Свертки, он решил никогда туда не возвращаться.

Он поклялся никогда туда не возвращаться.

И однако он здесь, и в данный момент пилотирует «Гравитон» на последнем субсветовом отрезке пути. Несколько минут спустя он вновь погрузится в глубины пресловутого объекта, где пространство и время перемешались невообразимым образом.

Он знал безопасный вход, поскольку в прошлый раз весь их путь тщательно фиксировался. Он должен быть тем же самым, которым проследовала Дари Лэнг, если только она окончательно не сошла с ума и не ввязалась еще в какую-нибудь авантюру.

К плохим новостям, а именно этого он и боялся, относились последние изменения в структуре Свертки. Ему с Атвар Ххсиал уже довелось увидеть их признаки и то, что в каждом артефакте Строителей они проявляются по-разному. А если входной маршрут ведет теперь прямиком в бездонную сингулярность или в Адский Колодец Времени? Даже локального гравитационного возмущения будет достаточно, чтобы от экипажа осталось мокрое место.

Ненда пристально вглядывался в изображение Свертки, заполнившее весь передний экран. Выглядела она вполне нормально — точнее, совершенно необычно. Он видел и мог сосчитать знакомые тридцать семь долей, а затем определить точку, куда следовало направить корабль. Свертка раскинулась почти на два световых года, но сейчас это не имело значения. Стоило попасть внутрь, как привычные понятия расстояния и размеров утрачивали свой смысл. Внутри они могут настигнуть Дари, если это потребуется, за несколько минут.

Его начал тревожить Квинтус Блум, заглядывавший ему через плечо. Как ни странно, но за время путешествия Ненда изменил свое мнение относительно ученого из Мира Джерома в лучшую сторону. Их многое роднило. Вдобавок Блума, так же как и Ненду, вполне устраивало, чтобы «Гравитон» имел минимальную команду.

Ненда понимал логику Блума. Чем меньше людей, тем меньше кандидатов разделить с ним лавры первооткрывателя. Ненда и Атвар Ххсиал в расчет не принимались, поскольку один рассматривался просто как член экипажа, а вторая — как обрюзгшее слепое чудище из мира чужаков. Оставалась еще Гленна, но всем известно, что она всего лишь поклонница Квинтуса, и ее обязанность — не отходить от него ни на шаг и записывать каждое его вдохновенное слово в предвкушении их славного возвращения.

Однако, помимо этого, Ненда чувствовал в Квинтусе Блуме еще одну особенность. Блум пойдет на все, в буквальном смысле этого слова, чтобы прославиться. Его мир отличался от мира Ненды и имел совершенно иные ценности, но Луис мог распознать и оценить это целенаправленное, не признающее преград стремление. Сам он Блуму представлялся полным ничтожеством — букашкой, которую тот мог использовать или раздавить на своем пути к вершине. Но это была палка о двух концах. Ненда считал Квинтуса Блума человеком, которого надо убивать с первого выстрела либо вовсе не трогать. Если Луису доведется управлять «Гравитоном», когда они выберутся из Свертки, то искать на борту уважаемого Квинтуса Блума будет пустой тратой времени.

Амбиции Блума создавали дополнительную нервотрепку. Глядя на изображение Свертки Торвила, он нетерпеливо вытягивал шею:

— Вы не можете двигаться быстрее? Почему мы так долго копаемся у входа?

Это означало: «Дари Лэнг, возможно, уже там и присваивает мои открытия. Если надо рисковать — рискуй, но доставь меня туда».

Ненда пожал плечами. В любом случае он уже приготовился двинуться вперед. Вы можете до рези в глазах изучать изображение Свертки, но, когда окажетесь внутри, результаты визуальных наблюдений станут абсолютно бесполезными. Свертка огромна и чрезвычайно сложна. Она могла претерпеть изменения миллионом различных способов, но ни один внешний наблюдатель никогда бы их не заметил.

— Вам следует пристегнуться к креслу, и остальным не помешает. Последний раз болтанка была просто жуткой.

Таким образом он наконец избавился от занудливого Блума. Однако его предупреждение оказалось вполне справедливым. Когда корабль завибрировал мелкой волнообразной дрожью, Ненда тут же сбросил скорость.

— Есть проблемы? — Блум, сидевший в кресле позади Луиса наконец-таки выказал некоторую озабоченность.

Ненда покачал головой.

— Это скачет постоянная Планка. Мы можем испробовать на своей шкуре макроскопические квантовые эффекты. Я буду смотреть в оба, но если вы заметите что-то необычное, дайте мне знать.

Такое случалось и раньше — эта аномалия уже его не пугала. Все шло как надо. Ненда ничуть не обеспокоился, когда в следующий момент «Гравитон» ворвался прямо в фотосферу ослепительной бело-голубой звезды. Он детально объяснил Блуму, что должно произойти дальше. Они внедрятся почти до кипящей газовой поверхности этой звезды, а затем, в последний момент, прыгнут в черную дыру.

Сработало.

Затем они окажутся в невесомости, а на корабле полностью отключится энергия и свет.

Сработало.

И секунд десять Или около того спустя энергия, свет и гравитация появятся вновь.

Не сработало.

Ненда и Блум молча сидели рядом, а секунды все шли и шли.

— Так сколько времени, вы сказали, пройдет, прежде чем восстановится подача энергии? — В темноте голос Блума звучал скорее раздраженно, чем испуганно.

— Еще несколько секунд. Мы попали в так называемый провал. Он быстро кончится. Ага! — В кабине управления замерцали первые проблески света. — Вот мы и вышли.

Постепенно нарастала мощность. Возвращаясь в нормальное рабочее состояние, вновь замигали экраны. На дисплеях появились изображения пространства вокруг «Гравитона».

Ненда изучал их не менее внимательно, чем Квинтус Блум. Вдали должна находиться сегментированная граница Свертки, а ближе к ним — кольцевые сингулярности, закрывающие Дженизию. Если недавнее исчезновение этих сингулярностей — не временное явление, то вдали будет заметна Дженизия, но настолько далеко, что ее обитатели — зардалу — не причинят им вреда.

Ненда переводил взгляд с экрана на экран. Никаких признаков характерного мерцания сегментов Свертки Торвила не наблюдалось — не было вообще никаких сегментов. И кольцевых сингулярностей. А также ничего, хотя бы отдаленно напоминающего планету.

Внезапно свет снова погас. Ровный гул двигателей корабля тоже смолк.

— Еще один провал? — Блум, казалось, был более раздражен, чем встревожен. — Сколько их еще впереди?

— Черт бы меня побрал, если я знаю. — Ненда, в свою очередь, был более встревожен, чем раздражен. — Я предполагал лишь один.

Они сидели в абсолютной темноте. Секунды складывались в минуты.

— Послушайте, я ведь тороплюсь, — интонация Блума говорила сама за себя. — Вытащите нас отсюда, да побыстрее.

Ненда вздохнул, закрыл и вновь открыл глаза. Ничего не изменилось. Насколько он понимал, провал мог длиться вечно. Что бы он ни пытался сделать с системами управления корабля, результат будет нулевой.

— Вы меня слышите? — вновь раздался голос Блума. — Я сказал, вытащите нас. Не сделаете — забудьте об оплате.

«Я о ней и так уже забываю», — произнес Ненда про себя. Он пристально вглядывался в ничто, желая всей душой, чтобы впереди появилась Дженизия, а корабль снова вынес его к зардалу. У зардалу по крайней мере знаешь, где находишься.

Оплата труда волновала его в данный момент меньше всего.