Шварцкау

6

Через полчаса после этого разговора поступило сообщение об обнаружении воздушной разведкой двух «гассов» и одного танка. Все три машины двигались на аккумуляторах и автономке – их основные механизмы были повреждены, а пилоты время от времени теряли сознание.

Майору Штоккеру позвонили из штаба полка, чтобы выяснить, почему он медлит с докладом, так что ему пришлось собрать воедино весь свой опыт, артистизм и фантазию, чтобы описать начальству, в какой переплет попали вверенные ему войска.

– В результате спланированной мною поисковой операции, сэр, нам удалось обнаружить три тяжелых робота и легкий танк типа «бэ-эс» и сейчас мы доставляем их эвакуаторами в ремзону, чтобы провести экспертизу для дальнейшего…

– Хватит! – оборвал его начальник штаба полка. – Даю вам еще час, майор, чтобы доложить что-то более внятное!

– Сэр, против моего батальона применили какое-то новое оружие! Я уверен в этом!

– Выводы будет делать полковая комиссия, майор!

– Но почему же сразу комиссия, сэр?

– Все! Жду доклада через час! – сказал как отрезал начштаба и отключил связь.

Майор вздохнул и постоял еще какое-то время, чтобы собраться с мыслями. Затем повернулся к сержанту-чертежнику:

– Я пойду в техпарк, а ты заготовь листы бэ-четыре и це-шесть. Склей их, чтобы, когда я вернусь, мы нанесли обозначения.

– Слушаюсь, сэр! – ответил сержант и щелкнул каблуками. Он ценил это тихое местечко и не собирался, как его предшественник, попасть на передовую из-за какого-нибудь пустяка.

Майор взял с тумбочки кепи, еще раз оглядел штабную комнату и вышел на крыльцо, заставив вытянуться стоявшего там часового.

– Что, приятель, спишь? – спросил майор, спускаясь по ступеням.

– Никак нет, сэр! Не сплю!

– Нет, спишь, – не согласился майор и, проходя мимо отсыревшего угла штабной постройки, остановился и повернулся к часовому:

– А кто у нас ссыт на углы штаба? Кто подмывает боеспособность, а, рядовой?

– Это не я, сэр!

– Точно не ты?

– Точно, сэр!

Часовой был шокирован таким чудовищным подозрением и не знал, как доказать свою невиновность.

– Ну, если не ты, значит, диверсанты. Они теперь повсюду, – произнес майор и направился в техпарк, куда уже втаскивали последний из найденных «гассов».

В воротах парка к нему подошел главный механик. Вытирая ветошью руки, он кивнул в сторону обездвиженных стальных тел:

– Полная переборка, сэр. Проще сказать, что у них уцелело.

– А пилоты где?

– Док утащил их к себе в санчасть. В кабинах полно крови и бинтов, а танкист вообще едва живой. Непонятно, как машину вел.

– Ты мне вот что скажи, что там с этими навесными генераторами? Что за пробоины?

– Ах это… – Механик понимающе кивнул. – На всех трех «гассах» генераторы пробиты бронебойными снарядами.

– Вот задница, – произнес майор и хлопнул ладонью по пыльному столбу ограждения.

– Это еще не вся задница, сэр. Приемный экран танка тоже прострелен тем же калибром – двадцать три миллиметра.

– Та-а-ак! – протянул майор и сдвинул кепи на затылок. Если бы уцелел командир форта, он бы подставил его для разбирательства со штабом полка, а теперь получалось, что за все придется отвечать самому.

А теперь начнется: «Почему не была обеспечена надлежащая охрана?», «Почему противник подошел на расстояние выстрела?» и еще куча всяких «почему» от начальника штаба и полковой комиссии, а финалом всего может стать отставка без денежного содержания.

Майор посмотрел на часы. До срока, установленного начальником штаба, оставалось чуть более получаса, у него могло что-то получиться, если успеет поднять шум еще до доклада. Но как? Следовало подумать.

Бросив взгляд на копошившихся вокруг изуродованных машин механиков, майор вспомнил, как в детстве подкладывал в муравейник жуков и смотрел, как деловито те разделывали добычу. То же делали и механики, пользуясь навесными подъемниками и кран-балками. Муравьи, одно слово.