Симаргл и Купальница

Возвращение к свету

Буран последнее время всё чаще замечал, что стал друг его каким-то рассеянным, словно тело его тут, рядом, а дух витает где-то.

— Да что с тобой творится? — возмутился Буран, в который уже раз не докликавшись до друга. — Ты где?

— Сам не пойму, — устало потёр лицо ладонями Симаргл. — Только знаешь, зовёт она меня, так и тянет, так и манит.

— Кто?! — опешил Буран, торопливо вычерчивая оберегающий символ. — Какая светлая сила тебя манит?

— Светлая? — усмехнулся Симаргл. — Обычно так про Тьму говорят.

— Так мы Тьма и есть, — расхохотался Буран. — Самому Чернобогу служим, Повелителю Тьмы, забыл?

— Я Чернобогу не служу, — нахмурился Симаргл, резко поднимаясь и отряхивая налипшие на колени травинки. — Он меня воспитал и только.

Буран усмехнулся, но спорить не стал. Зачем сотрясать воздух словесами, когда и так всё ясно? Ведь даже слепому безумцу ясно, что Симаргл светел душой, нет в нём Тьмы подчиняющей, на колени ставящей. А раз так, придёт время, и отправится Симаргл к свету.

— Друг, — Буран положил руку на плечо Симаргла. — Знай, что бы ни случилось, я тебя не оставлю. Захочешь к Свету отправиться, вместе поедем.

— Нужен я Свету, — грустно хмыкнул Симаргл.

— Не был бы нужен, не звал бы он тебя, не тянул к себе.

Симаргл так удивлённо воззрился на друга, что тот смущённо прикусил язык, по сторонам глазами зыркнул, что не так молвил?

— Купальница меня зовёт, — лицо Симаргла осветила неожиданно ясная и нежная улыбка.

— С каждый днём всё сильнее и сильнее.

— Тогда я не понял, какого Лиха Одноглазого ты ещё здесь?! — напустился на друга Буран. — А ну, живо собрался, на скакуна взлетел и к девке своей поскакал!

— Да мне скакун без надобности, — усмехнулся Симаргл, стягивая рубашку.

Буран не успел и глазом моргнуть, как стоял перед ним пёс крылатый, огненными искрами мерцающий.

— Вот, давно бы так, — буркнул Буран. — Давай, вперёд к своей любушке. Порадуй её хоть на Таусень.

Купальница сидела на берегу Хрустального озера у огромного, ярко пылающего костра и отчаянно, сглатывая слёзы, звала Симаргла. Неужели он не придёт, неужели её ожидание напрасно?

— Здрава будь, — долетел до девушки хрипловатый от волнения голос Симаргла.

— Любый мой, — метнулась к воину девушка и повисла у него на шее, лихорадочно целуя лицо и волосы. — Любый, родный, пришёл-таки!

— Любушка моя, — шептал Симаргл в густые волосы, словно плащом укрывавшие всю хрупкую девичью фигурку. — Ладушка моя, сердынько…

Симаргл подхватил девушку на руки и понёс к ярко пылавшему костру, затем бережно опустил бесценную ношу на приготовленное заранее ложе из мягкой травы, покрытой тёплым плащом. Купальница протестующе выгнулась, не желая расставаться с обжигающим теплом рук любимого, шепнула страстно:

— Не уходи!

— Никуда не уйду, — прошептал Симаргл, склоняясь над девушкой и осыпая обжигающими поцелуями её лицо, волосы, плавно спускаясь по точёной шейке к бурно вздымавшейся груди.

Вот когда пригодилось Купальнице всё, чему учили её подруженьки, вот когда вспомнила девушка все уроки любовной страсти! Костёр взмыл вверх, рассыпаясь огненными цветами, затмевая своим светом щедрое сияние звёзд, вода в озере прихлынула к берегу, дробясь на тысячи искристых капель. И принял огонь воду, качал на языках пламени, согревал и баюкал. И приняла вода огонь без шипения и рокота, окружила собой, приласкала, силу дала языкам пламени, мощь подарила, доселе невиданную. Счастливые и утомлённые, Симаргл и Купальница провалились в сон, так и не расцепив объятий.

Солнечный луч озорно скользнул по щеке Симаргла, тем самым пробудив его. Молодец с улыбкой потянулся, стараясь не потревожить посапывающую у него под боком Купальницу.

«Любушка моя, — с щемящей нежностью подумал Симаргл, легко поднимаясь и осторожно кутая девушку в плащ, чтобы, обороните светлые боги, не застудилась на утреннем ветерке. — Ладо моё».

Симаргл неторопливо направился в сторону озера, как вдруг замер на месте, заслышав лёгкий, еле слышный шорох. Может, ветер играючи тронул замершую у воды берёзу?

Нет, не похоже. Вода в озере плеснула? Опять нет, поверхность озера гладкая, точно зеркало, никаких волн нет. Зверь лесной на промысел вышел? Да полно, все звери давно по норам спят, да и не подойдут они близко к человеку, особенно воину. Так значит, человек? Симаргл напрягся, и окинув поляну пристальным взором огненных серых глаз, метнулся к чахлым кустам, откуда выволок неприметного, словно запылённого какого-то мужичонку.

— Ты чего здесь забыл?! — рыкнул Симаргл, одной рукой встряхивая нежеланную находку.

— Пощади, Симаргл-воин, — заскулил мужичонка, суча ногами, словно пойманный зайчонок. — Не по своей воле, меня сам Чернобог направил, а его воле я перечить не могу, не смею.

— А Чернобогу-то чего надобно?! — нахмурился Симаргл, для пущей разговорчивости пуская огоньки пламени по держащей жертву руке.

— Пощади, — придушенно пискнул мужичонка. — Приказал мне Чернобог девку убить, с которой ты ночь провёл!

— И ты, чёрная твоя душа, согласился?! — Симаргл и сам не заметил, как пламя вспыхнуло сильнее, моментально подирая доставшуюся ему жертву.

— Собаке собачья смерть, — плюнул Симаргл на горстку пепла и широкими шагами направился к Купальнице. Воин понимал, что раз решился Повелитель Тьмы извести Купальницу, никто его не остановит. А раз так, нужно срочно вернуть девушку на светлые земли, под защиту родичей.

— Вставай, любонька, — Симаргл нежно коснулся обнажённого девичьего плечика. — Вставай, серденько моё, беда близко!

— Что случилось? — всполошилась Купальница, приподнимаясь и неловко укрывая грудь плащом. Воспоминания о минувшей ночи моментально окрасили щёки девушки в яркий пунцовый цвет.

— Чернобог приказал тебя извести, — Симаргл отвернулся, чтобы девушка могла одеться.

— Я отвезу тебя к твоим родичам.

— И останешься со мной? — вскинула сияющие синие глаза на любимого девушка. — Ты ведь не бросишь меня?

— Я не могу остаться, — тяжело вздохнул Симаргл. — Сердце моё без остатка принадлежит тебе, но я воин, воин Тьмы. Не делу воину за бабьим подолом укрываться!

— Не Тьмы, — мягко возразила Купальница, нежно гладя любимого. — Пусть воин, но только не Тьмы. Ты светлый, возвращайся со мной к Свету!

— Да кому я там нужен, — дёрнул уголком рта Симаргл.

— Мне, — сверкнула Купальница синими глазами. — Мне нужен, всему Светлому миру нужен! Старая Варога сказала, что ты к Свету вернёшься!

— А больше Варога ничего не говорила? — по-мальчишечьи фыркнул Симаргл. — Тоже мне, глас богов!

— Может, и не глас, — Купальница затрепетала ресницами. — Но ты ведь останешься?

Хучь ненадолго?

— Посмотрим, — буркнул Симаргл, торопливо принимая облик крылатого пса. Воину страсть как не хотелось признавать, что он покорился. И кому, девке!

Сварог бездумно смотрел в окно, когда за его спиной раздался пронзительный старушечий голос:

— Чего, старый дурак, печалишься? Али к Маре-красе, смерти повелительнице захотел?

— Чего тебе, Варога? — буркнул воин, неохотно поворачиваясь к старухе. — Какие Лихоманки тебя принесли?

— Никто не приносил, сама пришла, — хихикнула ведьма, без приглашения опускаясь на узорную лавку. — Сказать хочу, о важном.

— Так говори и проваливай, мне твою трескотню слушать недосуг.

— Экой спешный, — фыркнула Варога, ничуточки не пугаясь сурового воина. — Чай двор за окном никуда не сбежит, а вот сына твоего и покалечить могут!

У Сварога под ногами качнулась мать-земля.

— Что? — одними губами шелохнул он, а потом громом рыкнул. — Ты чего мелешь, ведьма старая? Шутки со мной шутить вздумала?!

— Экой горячка-то ты, батюшка, — неодобрительно зацокала языком Варога. — Сынок-от у тебя посмирнее будет.

— Что ты про моего сына знаешь? — бурей налетел на старуху воин и затряс её, что было силы. — А ну, отвечай! Где он, что с ним?!

— Ни слова не молвлю, пока не отпустишь, — отчеканила ведьма, без страха глядя в глаза воину. — Я тебе не яблоня в поле, чтобы трясти меня.

— Прости, — смутился Сварог, отпуская старуху и от греха, отходя от неё подальше. — Сама знаешь, ни единого мига не забывал про Симаргла, сынишку своего пламенного.

— Да знаю я, — отмахнулась от неуклюжих извинений Варога. — Симаргл у Чернобога жил, тот его не обижал, воином сделал, равного которому ни каждое столетие посылают боги. А теперь сынок твой любушку свою в поселение Светлые Ручьи, слыхал о таком? ворочает, только вот не знает, не ведает, что его мужики тамошние схватить-полонить попытаются.

— Моего сына? — вскипел Сварог. — Да что ж ты молчала, ведьма старая! Эй, Ратичи, Светлый воины, собирайтеся-снаряжайтеся, поедем сына моего спасать, из беды вызволять!

Воин ушёл, точнее, почти убежал, оставив Варогу одну.

— Вот ведь, — неодобрительно покачала головой старуха. — Светлый, бессмертный, а всё равно как тать лесной, никакой благодарности!

Продолжая ворчать себе под нос что-то невразумительное, Варога растаяла, словно никогда её и не было.