Симфония времён

Глава 13

Я рассматривала свое отражение в зеркале, и меня не покидало ощущение, что из него на меня глядела незнакомка. А еще, что я позволила испортить себя и изменила себе и всему, во что до сих пор верила…

Гладкая, полированная поверхность демонстрировала мне удивительно красивую девушку – а ведь я никогда не считала себя даже хорошенькой. Разумеется, эта иллюзия возникла из-за платья, в которое нарядила меня Лисиния, – пурпурного, бархатного, расшитого серебряной нитью. Кроме того, она подкрасила мне веки темно-серой краской, а лицо, шею и даже волосы покрыла серебристой пудрой. Вот только под хитро задрапированной тканью, длинными перчатками, подходящими по цвету к платью, под возложенным на голову изящным венком из плюща, под слоем искусно наложенной косметики я видела бедную Залатанную, которой совершенно нечего делать на императорском балу…

– Дама Валенс, пора идти, – окликнула меня Лисиния.

В ее нежном голосе сквозило такое дружелюбие, что сразу становилось ясно: оно неискреннее.

Фрейлина взяла футляр с моей скрипкой и вручила его одному из закованных в металлическую броню цепных псов Тени, неотступно сопровождавших меня повсюду.

Я заставила себя отвести глаза от своего отражения, сверлившего меня суровым взглядом, и сделала то, чего от меня ждали: присоединилась к охранникам и вслед за ними отправилась к месту проведения торжества. В голове царил полный хаос, и я совершенно не глядела по сторонам.

Не знаю, почему я ни разу не попыталась сбежать, после того как меня публично объявили фавориткой Тени. Вместо этого я покорно играла выдуманную для меня роль и ждала…

Я терпеливо, покорно ждала, что Верлен ко мне придет, что между нами вспыхнет новая, ужасная ссора. Мне отчаянно хотелось бросить ему вызов, однако я боялась этого конфликта; меня попеременно охватывали гнев, отчаяние, смятение.

Однако время шло, но ничего не происходило.

Верлен меня игнорировал, как ни в чем не бывало исполнял свои обязанности Первого Палача и даже не пытался со мной увидеться. Очевидно, он меня избегал.

Я не знала, что и думать, постоянно задавалась вопросом, почему молодой человек медлит. Возможно, таким образом он хочет наказать меня за то, что я пыталась его убить? Интересный способ отомстить. Или же он просто выбирает подходящий момент, чтобы появиться и приказать мне вместе с ним отправиться исследовать иной мир, чтобы тем самым преодолеть наши неразрешимые разногласия? А может, он просто выбит из колеи, осознав, что простая человеческая девушка обладает силами, обычно свойственными одним лишь богам?

Или он смущен и озадачен не меньше меня после того головокружительного поцелуя?..

Нет, не думай об этом! Забудь!

На секунду я крепко зажмурилась и потрясла головой, по-прежнему глядя себе под ноги, благо легионеры уверенно шагали вперед, и мне не нужно было думать, куда идти.

Мы вышли в какую-то галерею, заполненную народом.

Вообще-то, мотивы Верлена должны быть мне глубоко безразличны: нужно держаться от него подальше. А главное, мне уже давно следовало бы воспользоваться подходящей возможностью и, улизнув от охраны, сбежать, покинуть этот проклятый дворец и покончить со всей этой дурацкой ситуацией, в которую я угодила.

Ничего подобного я до сих пор не сделала.

Вместо этого я с постыдным любопытством окунулась в сладкую придворную жизнь Собора Вечности. С наслаждением ела аппетитные блюда, подаваемые мне по нескольку раз в день. Невольно оценила роскошь и невероятный комфорт комнат, отданных в полное мое распоряжение. Еще я с огромным удовольствием пыталась читать по складам книги, которые Лисиния приносила из библиотеки по моей просьбе, с каждым днем впитывая все больше новой информации о прошлом человечества…

Я ежедневно посещала репетиции императорского концерта, где делала вид, что полностью отдаюсь игре. Я притворялась, что нахожусь на своем месте, что чувствую себя непринужденно на уроках со своей ученицей. Надо сказать, Олимпия вообще не пыталась чему-то научиться, а еще, похоже, страдала от какой-то странной болезни, при этом никто, даже ее собственная мать, не обращал на состояние девушки никакого внимания.

И вот сегодня мне вместе с другими музыкантами предстояло выступить на балу, где будут присутствовать Орион, десять его детей, боги, прибывшие из других королевств, а также все придворные. Никогда в жизни мне и не снилось, что я окажусь на столь пышном собрании. Однако я могла думать только об одном: что скажу Верлену, когда увижу его…

Время шло, а у меня по-прежнему путались мысли, в голову не пришло ни одной путной идеи.

По правде говоря, сейчас я пребывала в еще большем смятении, чем в тот момент, когда Верлен бросил меня одну в огромном зале, полном незнакомых людей и приставил ко мне своих легионеров.

Когда мы вошли под своды огромного нефа, в котором должен был состояться прием, рот мой сам собой приоткрылся, я потрясенно ахнула, не в силах скрыть изумление. По обе стороны зала протянулись ряды колоссальных, уходящих в немыслимую высь колонн, стены были прорезаны многочисленными нишами, из которых выступали балконы, увитые каменным кружевом. Под потолком сияла вереница огромных люстр, заливавших зал таким ярким светом, что здесь было светло, как днем, вот только в этом дне не было ни тумана, ни пепла. Повсюду были развешаны поблескивающие полотнища цвета граната, а также гирлянды из листьев и живых цветов.

На балконах возле входа толпилось множество людей, вероятно, желавших посетить блистательное мероприятие, но не получивших приглашения. Среди них я заметила Олимпию и ее мать – та, похоже, ругалась с другими придворными за место в первом ряду. Девушка мазнула по мне потухшим взглядом, вздохнула и отвернулась.

В глубине просторного зала возвышался монументальный, невероятно высокий трон бога-императора. Сейчас он пустовал. Престол был высечен из красного мрамора с черными и золотыми прожилками и покоился на множестве статуй: странные, фантасмагорические существа застыли, скорчившись в мольбе и страхе.

В нескольких метрах справа расположился оркестр – мне полагалось пройти туда, занять свое место и в нужную минуту начать играть.

Проклятие, что я делаю в подобном месте?!

– Дама Валенс, сюда, пожалуйста, – обратился ко мне какой-то жрец, поспешно устремляясь мне навстречу.

Я уже начала привыкать к этому высокопарному обращению.