Синее пламя

ДВАДЦАТЬ ВОСЕМЬ:

Я никогда не прощу их за это.

— Откройте немедленно! — я стучала по двери каюты, но они заперли меня. Заперли с моей виной, гневом, горем. Они были мне друзьями. Даже Ондераан так не поступил бы. — Выпустите!

Они не слушались. Я не была уверена, там ли они. Было сложно услышать что-то за скрипом судна и шумом волн. Голоса кричали на палубе, паруса хлопали на ветру.

Никто не открывал дверь.

Я рухнула на пол, когда руки уже не могли бить по двери. Через минуту с другой стороны тихо постучали.

— Ты успокоилась? — сказал Данэлло.

— Нет.

— Ты ранишь меня, если я войду.

— Да.

Пауза.

— Ладно. Мы будем ждать, так что скажи, когда будешь готова к разговору.

Никогда. После того, что они сделали. Я схватила стул и бросила в дверь.

— Вы заставили меня бросить сестру!

— Знаю, и нам очень жаль. Нам тоже больно.

Я бросила что-то еще, даже не посмотрев, что.

— Не так, раз вы ее там бросили.

— Если бы мы подумали, что можем спасти ее, мы бы остались с тобой в Басэере.

Я хотела назвать его лжецом. Кричать об этом. Но Данэлло не врал.

Айлин врала, но не мне.

Я села. Зачем они сделали это? Я должна была знать. Мне нужно было увидеть их лица, заглянуть в их глаза, спросить, зачем они оставили Тали.

— Я тебя не раню, — сказала я, почти уверенная в этом.

Данэлло сомневался, потому что выждал минуту и открыл дверь. Он осторожно заглянул, готовый отскочить.

— Я могу войти?

— Да.

Он вошел и закрыл за собой дверь. Кто-то снова ее запер.

Мой гнев вспыхнул, но лишь на миг. Было больно бороться.

— Айлин не зайдет?

— Нет. Она боится тебя сильнее, чем я, — он осторожно улыбнулся. — Но не намного.

— Похищение было ее идеей?

Он кивнул.

— Ты согласился?

— Я знал, что она права. Ты не ушла бы, если бы мы тебя не заставили, — он робко шагнул ко мне, сцепив перед собой руки. — Я не хотел потерять тебя.

Но мы потеряли Тали.

— Как ты мог так со мной поступить?

Он скривился, отвел взгляд, но потом посмотрел мне в глаза. Там была печаль.

— Мы не знали, что еще сделать.

— И выбрали побег? — я снова хотела бросать вещи.

— Нам нужно было сделать выбор. Ты или Тали. Мы знали, что не можем спасти обеих, и мы знали, что не можем спасти Тали. Мы сделали то, что сделала бы ты.

Я не могла дышать.

Данэлло медленно кивнул.

— Было сложно, но мы сделали выбор за того, кто его сделать не мог. За тебя.

Я закрыла глаза, прогоняя слезы. Я бы сделала не такой выбор. Но я сделала его, спасая Айлин и Данэлло первыми.

Тихие шаги пересекли каюту. Я открыла глаза.

— А если она умрет? — виновата буду я.

Данэлло осторожно сел рядом со мной.

— Нет. Она крепче, чем ты думаешь. Ты научила ее выживать, как научила меня.

— А если этого не хватит?

— Хватит.

Я смотрела на него, хотела бить его кулаками, но хотела и дрожать в его объятиях.

— Мне очень-очень жаль, Ниа.

Я уткнулась лицом в его шею и заплакала. Он держал меня, гладил волосы, говорил, что все будет в порядке.

Но так не было. И могло никогда не наладиться.

Судно добралось до обветренной пристани, на которой никого не бывало годами, но дерево было прочным и усиленным, если приглядеться. Кто-то старался придать ей старый вид.

Шесть повозок ждали нас с возницами и вооруженной стражей. Они с уважением поприветствовали Джеатара, вежливо поздоровались с нами. У нас было больше вещей и припасов, чем я ожидала, они укладывали вещи, пока мы усаживались. Я не знала, откуда они узнали, что мы прибудем, но потом принесли клетку с птицами-посланниками. Джеатар мог так сообщить им.

У него всегда был запланирован побег. Может, потому он был еще жив.

Я не говорила в пути. Айлин пыталась говорить со мной, но я смотрела на болота, потом на поля и холмы. Мы ехали все дальше.

Через час мы добрались до каменной стены с тяжелыми вратами, один из людей Джеатара пропустил нас. Стена не выглядела старой, она была сильной, защищенной. Тянулась, сколько я видела, по бокам от дороги. Ферма Джеатара была огромной, если это была ее граница.

— Ого, — сказала Айлин, приближались к самой ферме. — Невероятно.

Пришлось согласиться. Дом был больше виллы, в два этажа, огромные деревья росли в просторном дворе. Цветы обвивали деревянную ограду, окружающую главные земли. Милями тянулись ухоженные поля с хижинами, складами и домами, которые я не узнавала. Я бывала на фермах с мамой пару раз, но мало знала о них.

— На этих полях может поместиться весь Гевег, — сказала Айлин.

Я кивнула.

Мужчины и женщины вышли из дома, чтобы встретить нас и занести вещи. Халима и другие дети побежали вперед, преследуя бабочек в садах. Члены Подземелья разглядывали местность, словно оценивали защищенность. Я сомневалась, что об этом нужно беспокоиться, ведь у Джеатара здесь было много стражи.

Я выбралась из повозки. Мне было нечего нести, у меня не было вещей. Радостно пели птицы, не зная моих проблем.

Тали бы здесь понравилось.

Джеатар открыл двойные двери и вошел в дом. Остальные — за ним. Красивая полная женщина вышла со стороны кухни и подошла к Джеатару. Слишком старая для жены, хотя я никогда не думала, что у Джеатара может быть жена.

— Там гостевое крыло, — сказал он, указывая на широкий коридор справа.

Пол из темного дерева блестел в свете, падающем из высоких окон. Они были открытыми, пахло жимолостью.

— Уэя покажет вам комнаты и позаботится обо всем. В конце коридора ванная, хотя там поместятся только четверо за раз. Придется по очереди. Ужин будет через пару часов, но если кто-то голоден, еда есть.

Люди замешкались, желая и еды, и помыться, и поспать.

— Все будет здесь, никуда не убежит.

Некоторые рассмеялись и пошли за Уэей по коридору. Другие направились в ванную и на кухню. Джеатар остановил нас с Айлин и Данэлло.

— Ваши комнаты наверху, — сказал он, указывая за плечо. — Там безопаснее.

— Спасибо, — сказала я. Данэлло улыбнулся и поспешил за близнецами и сестрой, направившихся за едой. Айлин задержалась, но через минуту пошла наверх. Она остановилась на половине пути.

— Мы разделим комнату? — спросила она у меня дрожащим голосом. Я не говорила с ней, после того как мы покинули — Тали, ты покинула Тали — Басэер, но она все еще пыталась.

Она сделала то, чего я не могла. Мне не нравилось это, но Айлин видела то, что я не видела. Она понимала людей лучше меня. Она часто знала, как поступить правильно, хотя все казалось сложным.

— Да, одна комната, — сказала я, но не смогла улыбнуться. Пока что.

Айлин сделала это за меня, ее облегчение сияло в улыбке.

— Хорошо. Я выберу лучшую на этаже, не переживай, — она взбежала по ступенькам, я услышала, как открываются и закрываются двери.

— Она знала, что ты будешь злиться, но все равно это сделала, — сказал Джеатар, в его голосе было восхищение. — Я рад. Не думаю, что кто-нибудь еще смог бы остановить тебя.

— Видимо, так, — я могла убедить Данэлло отпустить меня, если бы он был один. Он бы и не попытался меня схватить. Он бы попытался отговорить меня, а потом остался бы со мной, когда я отказалась бы. И мы оба погибли бы. — Айлин права чаще, чем ошибается.

Он кивнул с печальным видом.

— Хотел бы я сделать больше.

— Помощи уже хватает.

Он криво улыбнулся.

— Святая Ниа, Сестра оптимизма.

Я? Святая? Вряд ли.

Ветер поднял занавеску, луч упал ему на глаза. Он прищурился, недовольство мелькнуло на его лице. На миг он был похож на герцога. У него были такие же глаза.

Голос Сиэкт звучал в моей голове. Законный наследник. Никого из семьи не осталось.

И тихий шепот Джеатара. Трое. Было три брата.

Может, не только у меня был дядя басэери.

— Вы… — я прикусила язык. Было безумно думать о таком. Безумнее, чем о том, что я — Святя.

— Что я?

— Вы богаче, чем я думала, — сказала я вместо этого. — Эта ферма. Вилла, — это была догадка, но он звал место домом, хотя казалось, что главнее там Ондераан, защищавший Джеатара.

Они были против герцога. Им нужно было… Заменить его кем? Отцом Джеатара? Джеатар едва сбежал из Сорилля, когда герцог сжег его. Герцог напал на Сорилль, потому что там был его соперник.

У Джеатара были деньги, даже власть, хотя он явно это скрывал. Ему было важно, что будет с людьми, он пытался улучшить жизни, хотя мог скрываться на этой ферме и не обращать внимания. Но он этого не делал. Он боролся за то, во что верил, любой ценой.

Даже если ценой была Тали?

Я не могла этого допустить. Ондераан был связан с Джеатаром, дедушка был связан с Сориллем. Моя семья была связана с его семьей, хотя я не знала, как, но я знала, почему. Мы все хотели остановить герцога. Мы все были готовы на жертвы ради этого.

— Это деньги семьи, — сказал он с печалью. — Осталось не так и много.

— О, — потому что он потратился, чтобы остановить герцога? Помогал Подземелью, кормил их, вооружал и защищал?

— Идем, тебе нужно поесть, — сказал он. — Я знаю, что ты голодна.

— Я всегда голодна, — я пошла за ним на яркую кухню, залитую солнцем, как и вся ферма.

Голова кружилась. Нет, это совпадение, игра света. Если Джеатар был законным наследником, Ондераан должен был знать. Он бы рассказал людям, использовал бы Джеатара, чтобы объединить Подземелье и тех, кто в тайне противостоял герцогу. Он бы представил его суду, раскрыл бы преступления герцога.

Но Ондераан мог и не знать.

Джеатар мог скрывать это ото всех нас. Пытался делать в тайне то, что не могла его семья — остановить герцога, вернуть Трем территориям независимость, закончить войны. Скрываться было умно, ведь герцог точно убил бы его, если бы узнал, что он еще жив.

Но это не работало. Герцог не остановится, если он не умер от вспышки. Трон могли занять не те люди, ничто не изменилось бы, кроме владельца сапог у наших шей.

Никто не будет в безопасности. Ни я. Ни Тали. Никто.

Джеатар вручил мне тарелку с кусочками фруктов.

— Опять у тебя этот взгляд, — встревожено сказал он.

Может, мне эта тревога не казалась.

— Просто размышляю.

Он кивнул с состраданием во взгляде.

— Мы вернемся и найдем Тали, когда будет безопасно. Обещаю.

— Знаю. Я думала о другом.

Он вскинул брови.

— Правда?

Я кивнула.

— Правда.

О будущем, где не нужно прятаться, где мы сможем пройти в Басэери и забрать из лагерей Тали и других Забирателей, похищенных герцогом. Где Бессмертные будут разогнаны, и никто не будет ставить на Забирателях эксперименты.

Где люди Гевега и Верлатты, и даже Басэера, смогут работать, играть и жить в безопасности.

Будущее с Джеатаром на троне.