Сити, деньги и перо

Глава 8

— Андрей, ты вообще адекватный?

Маленький Эдик смотрел на меня предельно грозно, настолько, насколько позволял его не самый выдающийся рост и узкие плечи. Ну а что, я ж не виноват, что внешне мой друг совсем не богатырского телосложения?

Нет, конечно же, Эдик умеет выглядеть большим, грозным и даже могучим, но если сравнить чисто физические параметры… Даже сравнивать нечего, господину полковнику в этом вопросе только со Степаном тягаться…

— И вам здравствуйте, уважаемый Эдуард Алексеевич! — изо всех сил стараясь не заржать, поприветствовал я друга, продолжая неторопливо размешивать сахар в огромной чашке с кофе. — Кофе сварить?

— Какое кофе!?! — голос Эдика буквально дрожал от возмущения. Хотя нет, вон как покраснел, бедняга! Да он похоже бесится не по-детски!

— Да какой хочешь, — пожал я плечами. — Можно сварить, а если торопишься, то растворимый неплохой купили…

— Андрей, ты адекватный? — теперь полковник уже практически орал, не пытаясь сдерживаться даже в присутствии Светки, которая благоразумно ушла в соседнюю комнату. — Вечер на дворе, а от тебя ни слуху, ни духу! Твой телефон выключен, телефон Светланы выключен, Мирон бухает и вообще не в курсе, где ты можешь находиться… Ты вообще представляешь, что я успел подумать за это время?

— Неа, — сил хватило только на междометие и отрицательное мотание головой. Фокус удался и теперь мне хотелось хохотать во всё горло, глядя на откровенно взбешённую физиономию Эдика.

Ничего-ничего, пускай повыпендривается! Если поначалу меня буквально трясло от возмущения и желания свернуть хоть кому-нибудь голову, то потом, немного выдохнув, я понял, как можно досадить другу гораздо эффективнее.

Он же наверняка сидит и ждёт от меня хоть каких-нибудь новостей из Москва-Сити. Как же, послушный медвежонок Андрей всё узнал и прибежал рассказывать мудрому Эдику. «А вот шиш тебе!» — подумал я, ещё сидя в вертолёте. — «Посиди и помучайся!» Так что я честно выключил свой мобильник, а приехав домой, перевёл в авиарежим и Светкин телефон. Ибо нефиг!

Кстати, о вертолёте! Удобный оказывается вид транспорта! Парковок, правда, как я понимаю, пока ограниченное количество, но в остальном признаюсь честно, я впечатлён!

Здесь надо отдать должное Неклюдову. Услышав новость о непрошенных гостях, он моментально утратил всю свою нерешительность и предстал передо мной совсем в другом качестве.

— Андрей Александрович, пойдёмте! — тоном, не терпящим возражений или обсуждений буквально потребовал он. — Сомневаюсь, что в ваши планы сейчас входят разборки с полицией или кем-то из числа гостей на оглашении завещания. Давайте я помогу вам выбраться из здания, а наш разговор мы продолжим потом, при более благоприятных обстоятельствах.

Предложение прозвучало максимально разумным, поэтому я молча встал. Действительно, не время и не место для споров, надо просто смириться и принять предложенную помощь. Неклюдов прав, с полицией я разговаривать не собирался от слова совсем, а все остальные… В самом деле, ну не драку же мне с ними здесь устраивать.

Неклюдов решительно открыл дверь и мы с ним вышли из кабинета. Я с опаской посмотрел в сторону стойки ресепшн, но от завернули за угол, потом прошли в какую-то дверь и я с удивлением понял, что перед нами находится лестница, ведущая наверх.

— Куда это мы? — на автомате поинтересовался я, впрочем уже и сам понимая, что мне ответит Неклюдов.

— Вам же, наверное, сказали, что Еремеевские мануфактуры занимают два этажа, — улыбаясь, прокомментировал вице-президент, жестом приглашая меня подниматься. — Занимательный факт. Об этом знают практически все, но почему-то все загадочным образом забывают.

— Да уж, — согласился с ним я. — Мне тоже говорили и я тоже как-то позабыл. Вот только о содержимом второго этажа мануфактур информации тоже не было? Что же там такое чудодейственное? Парашютная площадка? Портал в соседний небоскрёб? Тайное убежище?

— Нет, всё проще, — ещё сильнее заулыбался вице-президент. — Там лифт, у которого, как я думаю, нас не ждут непрошеные визитёры.

Самое интересное, что он оказался абсолютно прав. На этаж выше возле лифтов никого не было, хотя громкий шум возле стойки ресепшен на этаж ниже слышался даже здесь.

Дальнейшее можно было считать обыденным и фантастическим одновременно. На крыше небоскрёба стоял маленький двухместный вертолёт с лейблом «Еремеевские мануфактуры», а пилот уже возился с пультом управления.

— Мне было очень приятно познакомиться с вами, Андрей Александрович, — широко улыбаясь, протянул мне свою ладошку Неклюдов. — Надеюсь, что это не последняя наша встреча, а новый владелец кампании оставит в ней всё также, как есть сейчас.

— Ничего не могу обещать, — прокричал я в ответ вице-президенту фирмы. Винты вертолёта уже начинали раскручиваться, а мой галстук настойчиво пытался улететь подальше от этого небоскрёба. — Но я тоже был рад знакомству!

Каких-то двадцать минут под небесами и я уже машу рукой вслед вертолёту, стоя на асфальте ВДНХ. Как же всё-таки жалко, что я не олигарх. Оказывается, с борта летательного аппарата Москва кажется гораздо меньше, да и передвигаться по ней гораздо комфортнее. Это ж сколько времени сэкономить можно…

В общем, если не вдаваться в подробности, то летать на вертолёте мне понравилось, а вот вся остальная ситуация не очень! Именно поэтому я от души выругался в адрес полковника госбезопасности, проверил, что телефон выключен и отправился домой. Ибо нефиг!

Я порядочный оборотень, а не мальчик на побегушках. Ну или как минимум порядочный пограничник…

Самое интересное, что головой я прекрасно понимал мотивы поведения Эдика. Более того наверняка он и сам не рад, что пришлось к этому делу меня с Мироном. Думаю, что ели бы не происшествие на шоссе, то в костюме бы сегодня щеголял никто иной, как Максим Мерзляков собственной персоной.

Ну не Эдик же! Я так понимаю, что господин полковник в офисе Еремеева никогда не был, а учитывая некоторые нюансы, вряд ли вообще может войти в этот замечательный небоскрёб.

Его бы туда просто не пустили. Я слишком давно общаюсь с Эдуардом Алексеевичем, чтобы питать глупые надежды о его человеческом происхождении. И дело даже не в звании или должности, и уж тем более, не в либеральных мифах, что в госбезопасность власть исключительно упырей набирает. Из господина полковника прёт потустороннее начало, которое невозможно прикрыть ксивой или даже формой иссиня-черного цвета.

Я думаю, что идолы в офисе Еремеева танцуют в экстазе, даже если Эдик просто проезжает мимо Москва Сити по Третьему транспортному кольцу в своей служебной Тойоте. Эти деревянные фигуры явно сделаны на заказ и спрятаться от них не так уж и просто.

Другое дело Мерзкий. Ну а что… Он простой человек, его из потусторонней публики знает крайне ограниченный круг товарищей, с большей частью которых можно договориться о молчании и сотрудничестве.

Тем более, Мерзкий подчиняется напрямую Эдику, так что ситуация практически близка к идеальной. Твой сотрудник пришёл, чётко выполнил все инструкции, записал в маленький служебный блокнотик ответы на вопросы, которые интересуют шефа и ушёл. Чисто, тихо, без скандалов. Всё именно так, как любят работать настоящие профессионалы спецслужб.

Я же фактически выступил в роли слона в посудной лавке, который мало того, что наступил на огромное количество чужих ног, так ещё и дал повод привязать ко всей этой истории Эдика. О том, что мы с ним дружны, в Москве не знают только идиоты, а у нас идиотами и дел то никаких не намечается.

Так что полковник наверняка сидит, кусает локти и думает, как бы теперь половчее к небоскрёбам подобраться. Хотя лично я крупно сомневаюсь, что у него это получится.

Иван Максимович Еремеев был либо параноик, либо перестраховщик, что от паранойи ускакало не сильно далеко. Такого количества идолов и оберегов, какое он умудрился собрать у себя в офисе, хватит не то, чтобы Эдика остановить, а изрядно напугать целую армию.

А Эдик в одиночку даже на батальон не тянул. Эдик это просто Эдик. Если честно, мне очень трудно подобрать слово, которым можно охарактеризовать его сущность. В дешёвых фантастических романах таких обязательно рисуют падшими богами… Но мы же не прыщавые подростки, мы всё прекрасно понимаем. Ну какой из Эдика бог?

Нет, так-то сюжет красивый и наверняка пользующийся популярностью. Ну знаете, жил был бог, всё у него было хорошо, а потом хлоп и вдруг он перестал быть богом. И решил он продолжить жить среди людей, чтобы каждый день вспоминать о своём божественном начале.

Мне кажется, что подобная фантазия может прийти в голову только малолетке без малейшего жизненного опыта. Падший бог решил спокойно жить среди людей? Тихо и спокойно? Вы ещё скажите, что он дачу заведёт и примется капусту выращивать. Ему что, крылья отрезали и амбиции удалили?

Любой свергнутый с вершины бог немедленно начнёт выпрыгивать из штанов, чтобы вернуть былое могущество. И если не сможет, то уйдёт в туман и никогда больше не напомнит о своём существовании. Это аксиома, не требующая большого количества доказательств.

Никто и никогда, потеряв власть и могущество, не мог продолжить жить спокойно, даже не вспоминая об утрате. Это противоречит логике и элементарному здравому смыслу.

Либо кто-то рвётся к вершине и старается усидеть на ней всю оставшуюся жизнь, либо всячески старается свернуть ещё на пути к ней. Амбиций у моего друга хватает, это я вам точно говорю, а вот излишней божественности я не видел.

А вот кто он такой, я не знаю. Несомненно сильный, не физически, а ментально. Знаком с магией. Живёт давно, даже, наверное, очень давно. Не гном, не эльф и уж наверняка не ангел… Короче, кто-то! И лезть в эту тайну глубже мне почему-то совсем неинтересно.

Так что я просто пришёл домой, снял ненавистный костюм и тут же полез в душ, надеясь на сытный обед и хотя бы несколько часов абсолютного покоя.

Но нет! Рад бы отдохнуть, но грехи не пускают.

— Андрей, ты точно адекватный? — сел, наконец, на стул Эдик и внимательно оглядел моё лицо. — Зачем ты выключил телефон? Неужели ты не подумал, что я волнуюсь и жду результатов встречи?

— Подумал, — кивнул я, всё-таки не сдерживаясь и расплываясь в широченнейшей улыбке. — Именно поэтому и выключил телефон. Ты же не подумал, в какую именно клоаку меня заслал? Или ты искренне надеялся, что меня там разорвут на части и ты больше обо мне никогда не услышишь?

Судя по всему, такой отповеди Эдик не ожидал. Его глаза сузились, превратившись в щёлочки бойниц для стрельбы одиночными, а затем он подался ко мне всем телом и буквально потребовал.

— Рассказывай!

— Ну а что собственно рассказывать? — начал было я, но по напряженному взгляду полковника понял, что он и впрямь не в курсе произошедшего. Моё повествование уложилось минут в пятнадцать и всё это время Эдик молчал, никак не комментируя услышанное.

— Всё? — спросил он у меня, когда я сказал, что отправился домой с ВДНХ.

— Ну да, всё, — кивнул я, не понимая, что ещё он хочет от меня услышать.

— Ну, Ваня, ну ты даёшь, — восхищённо протянул Эдик. — Это ж надо, даже после смерти всех наколоть умудрился. Я-то искренне думал, что придёт буквально два три персонажа. Тогда всё просто. Ищи кому выгодно и кому выгодно прямо сейчас. А он то целый спектакль устроил!

— Ты так говоришь, как будто он сам срежиссировал свою смерть, — отхлебнул я из чашки. — Зачем ему это надо? Или он с того света понаблюдать решил, какой срач из-за его денег поднимется?

— Да не в деньгах дело, — досадливо поморщился полковник. — Ты ж сам видел, что в офисе творится. Я туда даже подняться не могу, чтобы на месте оглядеться, да хотя бы элементарное понять. Сам он умер или помог ему кто? Я, например, поначалу был просто уверен, что его отравили. С его то возможностями можно было спокойно выторговать себе если не вечную, то очень долгую жизнь. Не хочешь с вурдалаками на бессмертие договариваться, найди компромисс с ведьмами. Элементарно, старческие болячки вылечить и спокойно ещё лет пятнадцать ни о чем не задумываться. Так, ладно, где мой кофе?

— Турка там, кофе и сахар сам найдёшь, — махнул я рукой в сторону шкафчика. — Ты сегодня наказан, так что изволь сам за собой поухаживать.

— Если рассчитываешь на извинения, то не надейся! — фыркнул Эдик. — И гони сюда банковские карты Еремеева. — А то на вас с Мироном положиться нельзя. Сначала вы ими обед оплатите, а потом и встречу выпускников организовать захотите.

— Сам дурак, — обиделся я. — Это ж чужие деньги. Сроду в чужой карман не залезал.

— А вот тут извини, ляпнул, не подумав! — тут же сдал назад Эдик. — Но карточки и правда отдай. Я их Жану отвезу. Парень истерить понемногу начинает. Требует, чтобы его немедленно выписали, несмотря на все мольбы врачей. Мне кажется, что он и впрямь решил, будто бы мы его ободрать как липку решили, пока он в госпитале загорает.

— Иностранец, что с него взять, — пожал я плечами. — Папка с документами в прихожей, там и документы на офис, фирму и квартиру где-то в районе Красной Пресни. Я особо не вчитывался, но Алексеев сказал, что это всё уже находится в собственности у Жана. Так что пусть успокоится и перестанет верить во глупые сказки.

— Самое главное сейчас — найти перо, — как будто бы и не услышал меня Эдик. — Я не понимаю, куда оно могло исчезнуть.

— А мне кажется, что Еремеев его просто спрятал, — пожал я плечами. — Ты же не думаешь, что он просто так включил требование о нем в своё завещание. Вполне в его духе, судя по всему. Так сказать, предсмертная шутка.

— А смысл? — вскинулся Эдик. — Извини, но я как-то слабо верю в то, что он решил просто посмеяться после смерти. Тем более, что никаких предпосылок для плохого посмертия. Даже, если это суицид, то не факт, что его душа получит свободу передвижения для наблюдения за спектаклем. Да и вообще, поверь мне, Еремеев был кем угодно, но не сумасшедшим. Он прекрасно понимал, что смерть это конечный приговор и отыграть обратно никак не получится!

— Ну а что тогда? — я с интересом наблюдал, как Эдик варит кофе. Он не любил демонстрировать подобные фокусы, но сейчас, судя по всему, просто был слишком возбуждён, чтобы держать свои эмоции под контролем.

Полковник засыпал кофе в турку, залил его холодной водой и даже не подумал включить плиту. Он просто поднёс к боку турки палец и жидкость в ней моментально закипела. На мгновение я даже увидел пену, собравшуюся выпрыгнуть из сосуда на пол, но Эдик накрыл напиток ладонью, а затем аккуратно вылил содержимое турки в чашку.

Когда я увидел этот спектакль первый раз, то полдня ходил с отвисшей челюстью. Надо будет когда-нибудь исхитриться происходящее на телефон заснять.

— У меня есть подозрение, что Золотое перо украли, — говорил тем временем Эдик, споласкивая турку от кофейной гущи. — Или забрали у Еремеева силой. Возможно, что смерть Ивана Максимовича и пропажа пера связаны напрямую. Но перед этим надо обязательно убедиться, что его нет в офисе.

— И как же это сделать? — поинтересовался я, прикидывая сварить себе ещё кофе или на сегодня уже хватит. Из-за этих несомненно важных мыслей я поначалу даже не понял, что сказал мне Эдик. Так что сначала я завис, и только потом недоуменно посмотрел на полковника.

— Что мне сделать?

— Перевернуть офис вверх дном и убедиться, что пера там нет! — повторил Эдик. — И да, идолов тоже придётся подвинуть!