Скажи, что ты моя (СИ)

Глава 15

Просторный имперский лофт с верандой на крыше радовал глаз умопомрачительным панорамным видом, по-настоящему захватывающим дух. Обзор на триста шестьдесят градусов позволил потратить не меньше двух четвертей часа, чтобы как следует осмотреть эффектные локации с высоты птичьего полета. Едва сдержалась, чтоб не сделать селфи, отправив подругам. Они бы точно оценили. И не только виды вдали. Благодаря нескольким скрипкам поблизости, слух услаждала живая музыка, а угощения, рассчитанные аж на двести гостей от именитого шеф-повара — как отдельный вид искусства. Хотя последнее лично я упорно игнорировала, чтоб не подавиться, когда поперёк горла встанет. Да и любоваться окружающим себя фактически заставила.

Чем ещё заниматься на чужом празднике жизни?

Он ведь посвящён господину Киму…

Особенно, если тот, с кем я пришла, вечно отвлекался то на одного из приглашённых, то на другого. Каждый третий из присутствующих почему-то жаждал завладеть вниманием Константина Владимировича. И это при том, что я практически никого из них банально не знала. Благо, большинство из них — это мужчины, а если и женщины, то с мужским сопровождением. Я убедилась в этом не раз. Иначе бы меня точно разорвало как минимум от досады.

Ну а что?

Не виновата я, что ему так умопомрачительно идут строгие костюмы, и это заметно не мне одной…

С другой стороны, это всё не так уж и важно.

Куда существеннее…

Этот день настал!

Последний…

Две с половиной недели в качестве фальшивой будущей жены моего босса близилось к своему логическому завершению. Осталось пережить ещё несколько часов — достопочтенный кореец выпьет своё дорогущее шампанское, получит ценные дары, а затем подпишет пролонгацию договора с нашей компанией, и моё увольнение не заставит себя ждать. Несмотря на все попытки той же Лидии Михайловны на протяжении последних дней реально облачить меня в свадебное платье. По каким салонам только не таскала меня за ручку, страдая над возможным выбором. А я так и не решилась признаться ей, что нет в этом никакой необходимости.

Да, банально струсила…

А может, я слишком часто стала ловить себя на мысли о том, как сильно мне нравится то, что есть, не так уж и хочется что-либо менять или рушить. Если поначалу сама идея о том, что у меня могут быть близкие отношения с боссом, воспринималась как шок-контент, то постепенно я настолько сроднилась с ней, что отделить себя от мужчины представлялось плохо возможным.

Хорошо рядом с ним, спокойно, безопасно…

Я знаю, я нелогичная!

В одну секунду хочу одно, в другую — другое…

Зато хоть в чём-то я осталась себе верна. Невзирая на соблазн, стойко удержала себя от жгучего желания открыть заветный ювелирный футляр, который до сих пор хранила при себе, помня об условиях нашей сделки. Даже сейчас, пока пялилась на городскую панораму, заодно отсчитывала тянущиеся минуты до того момента, как рабочий день всё-таки закончится вместе с моим испытанием, и я смогу открыть крышку с чистой совестью.

Интересно же!

Аж кончики пальцев покалывало каждый раз, когда я брала бархатную коробочку в руки, тренируя свою выдержку. А может, это у меня приступы мазохизма такие.

Иначе зачем постоянно держать то, к чему нельзя по-настоящему прикоснуться?

Хотя скорее, это моя своеобразная медитация. Даже сейчас, среди степенной толпы высокомерных чужаков в элитных нарядах, заметно успокаивало само знание того, что при мне всегда есть то, что напоминает о присутствии Константина Владимировича в моей жизни. Оно останется со мной и потом, в будущем, когда всё закончится. Потому в очередной раз и взяла, а затем сжала в ладони так крепко, как только хватало сил, чтобы в полной мере почувствовать все свои ассоциации. Они мне очень пригодились, когда услышала поблизости:

— Если так и будете прятаться ото всех, решу, что вам здесь не нравится, — с фальшивой любезностью к моему величайшему прискорбию нашла меня госпожа Джи-Хе.

Эх, а так рассчитывала, что среди такого большого количества гостей, она меня банально не заметит!

Когда я собиралась сюда, нарочно выбрала то самое чёрное платье, которое так не нравилось на мне генеральному, но которое очень достойно смотрелось в качестве сдержанного праздничного наряда. И уже после того, как мы пришли, поняла, насколько же оно всё равно невзрачное даже в комплексе с моим новым украшением в сравнении с образами шикарно разодетых богатеев. Зато это помогло легко затеряться среди всех остальных. Та же госпожа Ким Дже-Хе — как сверкающая звезда, сошедшая с обложки глянцевого модного журнала. Ни единого изъяна. На что не посмотри, всюду шик и блеск. Те же браслеты на тонких запястьях стоили столько, что можно было бы купить на них то место, где мы находились. Даже её светлая бархатная кожа, и та будто сияла изнутри, подчёркнутая идеальной укладкой длинных каштановых волн, безупречно ниспадающих до самой поясницы.

— Что вы, — заверила я её, вынужденно обернувшись, цепляясь свободной рукой за ограждение. — Организация просто превосходна. Вы всё продумали до мелочей. Этим можно только восхищаться, — почти не соврала.

Торжество в честь её отца ведь и в самом деле было организовано на высшем уровне. С учётом, что после позднего звонка, состоявшегося между мной и ней по телефону генерального, полуфранцуженка больше не тревожила ни одного из нас, сама со всем справилась, к тому же в чужой для неё стране, наверное, очень много сил и времени для подобного понадобилось. Это не могло не восхищать. Если бы мне было до этого хоть какое-то дело.

Могла бы и не страдать такими сложностями!

Просто вернуться к себе…

Значит, не сдалась?

И на что-то всё ещё рассчитывала.

На что тогда?

Знать бы, где предстоит упасть, обязательно бы подстелила. Но я не знала. Могла лишь гадать. А стоящая рядом тем временем продолжила демонстративно улыбаться, величественно кивнув на мои слова.

— Что это? — заметила футляр в моём зажатом кулаке.

То ли я его от неё плохо спрятала, то ли она заметила бархатную коробочку задолго до своего приближения.

— Подарок, — не стала отрицать.

В карих глазах, искусно подведённых коричневым карандашом, мелькнул хищный блеск любопытства. Но поинтересоваться напрямую девушка не решилась.

— А я думала, подарки сегодня получает только мой папа, — засмеялась собеседница.

О том, что этот подарок я получила далеко не сегодня, я упоминать не стала. Решила поддержать игру.

— В таком случае, не стоит ему об этом говорить, пусть будет нашим маленьким секретом, — нацепила я на себя максимально жизнерадостную улыбку.

Постаралась сохранить её и после того, как женский взгляд сместился от коробочки в моей руке сперва к парному кольцу, а после — намного выше, к кулону.

— А это тоже подарок? — поинтересовалась госпожа Джи-Хе. — Очень красивый, — похвалила.

Она явно собиралась добавить что-то ещё, но как приоткрыла рот, так и забыла обо всех своих намерениях, когда на мои плечи легли тяжёлые широкие ладони, а меня окутало теплом внезапно примкнувшего к нашей беседе Константина Владимировича.

— Спасибо, я очень долго его выбирал, чтоб подошло и смотрелось достойным своей обладательницы, — ответил за меня генеральный.

Вознесла ему мысленную благодарность. Видно же, что разговор откровенно не клеился, но девушка не собиралась с ним заканчивать и переключать своё внимание. На слова мужчины заулыбалась лишь шире.

— Не сомневалась даже, что это именно ваш выбор, — отозвалась она, пригубив из своего бокала с шампанским. — Насколько я успела заметить, благодаря вам с некоторых пор красота вашей помощница очень расцвела.

Звучало, почти как комплимент. Если бы не сквозило прямым и жирным намёком на тот факт, что я — содержанка, учитывая разницу в социальном статусе.

В воздухе стало собираться напряжение…

— Сегодня у Юлианы последний день в качестве моей помощницы, — напоказ снисходительным тоном поправил её Константин Владимирович.

— Вот как? — удивилась госпожа Джи-Хе. — И чем же вы тогда планируете заняться? — обратилась ко мне.

Чем-чем…

Всех вас забывать буду!

И всю эту вашу пустую болтовню...

Но то про себя.

Вслух:

— Я ещё не решила, — произнесла я.

— О, уверена, в таком огромном городе вы обязательно подберёте что-нибудь по своему вкусу, — покивала полуфранцуженка. — Здесь так много разных вариантов! Даже я за то время, что здесь провела, узнала столько нового, познакомилась со множеством интересных людей, — ещё раз пригубила из своего бокала, а через короткую паузу дополнила с хитринкой: — вернее, множеством интересных мужчин, — подмигнула мне.

Собирающееся в воздухе напряжение начало стихать… по крайней мере, мне так показалось в первые секунды. Совершенно напрасно.

— Некоторых из них я даже пригласила сюда, — добавила госпожа Ким Джи-Хе, оборачиваясь куда-то влево от себя.

И если поначалу я решила, что она смотрит на своего отца, который в данный момент находился довольно далеко от нас, принимая поздравления от немецкого дипломата, то ещё через пару секунд поняла, как жестоко ошиблась. Смотрела коварная кореянка в сторону только-только вошедшей на террасу пары.

Эта пара…

Юрий и Инга Беляевые.

И, раз уж они здесь, теперь я наверняка знала, как одна полуфранцузская зараза мне отомстит!

Неспроста её довольная улыбочка стала запредельно счастливой, когда парочка поспешила напрямую к нам, а ритм моего сердца тут же застучал болезненно часто.

— Нам нужно уйти… — единственное, что я сумела из себя выдавить.

Очень тихо. Да и не обязательно, чтоб слышали другие. Достаточно того, что меня услышал Константин Владимирович. Сжал мои плечи крепче. Как и я, заметил приближение не очень приятных личностей.

Жаль, ни на миллиметр так и не сдвинулся…

Мне — тоже не позволил.

— Какое чудесное место! — озираясь по сторонам, воскликнула первой жена моего бывшего. — Добрый день, госпожа Ким, — остановилась в паре шагов от нас, цепляясь за согнутый локоть своего спутника. — Спасибо, что пригласили нас, — склонила голову в качестве приветствия согласно иностранной традиции.

Юра повторил жест своей жены, покосившись на Константина Владимировича. Сделал вид, что не увидел.

— Спасибо, что пришли, — ответила им тем же госпожа Джи-Хе. — Вы немного опоздали, — заметила следом. — Я почти поверила в то, что не придёте, — покачала головой в мнимом расстройстве.

— Пробки, — развёл руками Беляев.

— Ой, что это я, — тоже посмотрела на Константина Владимировича полуфранцуженка. — Знакомьтесь… — собралась нас представить.

Я уже представила себе, как сейчас начнётся идиотское фальшивое знакомство, но оно не состоялось.

— Мы знакомы, — перебил госпожу Джи-Хе мой босс.

— В самом деле? — удивилась она.

Ей бы быть актрисой!

Я б ей оскаром вручила…

Прямо по голове.

— Да, — подтвердила Инга, посмотрев на меня с отчётливым презрением.

Тут я поняла кое-что ещё…

Сейчас будет пьеса!

Заранее поставленная и хорошо отрепетированная, судя по виду той же Беляевой, которая ровно до этого момента источала сплошное дружелюбие.

— Госпожа Юлиана Зотова пыталась увести моего мужа, — как я и предполагала, «порадовала» женщина.

Оскар госпожа Ким определённо заслуживала. И не раз. И не только по голове. Округлила глаза в таком неподдельном шоке, что меня чуть не перекосило от этого притворства. Не могла она не знать о том, что между нами произошло и по совершенно чистой случайности столкнуться с этой парочкой, а потом позвать их сюда. Как минимум потому, что тут «простых смертных» вообще не наблюдалось. За исключением обслуживающего персонала и меня. Да и то потому, что я — приложение к своему боссу, тот же по факту обслуживающий персонал.

— Не может быть такого, — всё в том же своём притворном шоке протянула госпожа Джи-Хе. — Да нет, — ещё и головой покачала в отрицании. — Госпожа Юлиана обручена с Константином Владимировичем, — посмотрела на того, о ком говорила. — Разве нет?

Захотелось провалиться сквозь землю. Или той же наградной статуэткой надавать по голове хотя бы себе. Может быть в таком случае у меня случилась бы амнезия и я не помнила весь этот откровенный позор, который всё набирал и набирал новые тщедушные обороты.

— Не знаю, с кем там она обручена, но мы с моим мужем пережили жуткий кризис, чуть до развода не дошло из-за неё, ещё и месяца не прошло! — фыркнула Инга.

Довольно громко, к слову, фыркнула. Все, кто находился поблизости, обратили внимание.

— Получается, она встречалась одновременно с двумя мужчинами? — ужаснулась госпожа Джи-Хе.

— Если не верите, могу легко доказать, — повторно фыркнула Инга. — Телефон, — потребовала.

У мужа. Он, кстати, всё это время изображал невзрачную тень своей жены, и с момента начала моего общественно морального распятия, смотрел исключительно в пол. Но запрошенный телефон, вынув тот из пиджака, послушно подал.

— Вот, — провела пальцем по сенсору и включила экран Беляева. — Разумеется, это не я снимала и вообще не хотела бы, чтобы кто-нибудь это видел. Но ролик давно облетел всех моих знакомых, так что… — оставила на недосказанности и сунула телефон под нос кореянке.

Та брать в руки не стала. Только заглянула. На экране запустилось видео. Снятое в той треклятой кофейне, где Инга облила меня газировкой, и о которой я уже забыла.

«Ты виделась с моим мужем на протяжении нескольких месяцев!» — выкрикнула визгливым голосом в обвинении, подскакивая с места Беляева на видео.

«И что с того?! Я же не сама с собой встречалась, в конце концов, нас двое в этом замешано!» — отозвалась на её вопли я из прошлого.

А у меня самой в настоящем сердце чуть не остановилось. Если мне не изменяла память, не в такой краткой формулировке я на самом деле ей ответила. То, что мы слышали, теперь развернуло в прямо противоположном направлении всю изначальную суть!

«Мне всё равно. Поступайте, как хотите, — продолжила я — та, что на видео. — Вините меня, считая что я вас всех обманула? Да, пожалуйста. Такая я вот аморальная, совратила вашего очевидно невинного мужа! Возьмите психолога и пройдите совместную терапию, а потом и дальше живите вместе счастливо много-много лет! Всего хорошего!» — поднялась на ноги, поравнявшись с той, к кому обращалась.

На этом видео прервалось. Как и прервалось моё дыхание. Сделать хоть один маломальский вдох стало настолько сложным и болезненным, что я просто-напросто не сумела втянуть в себя новый глоток воздуха. В груди запекло с такой силой, словно внутри моих лёгких разразился пожар. Ещё бы! Пока я пыталась переварить услышанное и поражалась низменности находящихся передо мной, усваивала содержание видео не только я.

Как многие услышали…

Да практически все, кто находился вблизи!

Сопутствующие шепотки и косые осуждающие взгляды не заставили себя ждать. Меня будто придавило ими. Возможно ли сгореть от стыда? Кажется, нечто схожее со мной сейчас как раз происходило.

И это не самое худшее!

— А ведь у нас скоро будет ребёночек, её даже это не остановило! — подлила масла в огонь Инга. — Кто знает, на что она ещё способна и как запудрила мозги своей новой жертве, — съехидничала напоследок.

Быть лживой бессовестной дрянью в глазах общественности и абсолютно чужих мне людей — обстоятельство очень неприятное, могло бы испортить мне нервную систему, репутацию или возможную карьеру, но не смертельное. А вот выглядеть таковой в глазах того, кто сейчас находился за моей спиной, продолжая мёртвой хваткой удерживать меня за плечи — приговор.

Ни единого слова ведь так и не обронил…

По крайней мере, по-русски.

Значение резкого и отрывистого по-корейски я не поняла. Я же не сильна в данном языке. Зато реакция госпожи Джи-Хе вышла очень красноречивой. По бархатной коже на идеальном личике пошли красные пятна. Ответила она мужчине не менее резко.

А я…

Я воспользовалась случившейся перепалкой, чтобы сбросить со своих плеч хотя бы один груз. В данном случае — удерживающие меня ладони генерального директора. Неспроста говорят, нет человека — нет и проблемы. И раз уж так вышло, что проблема тут — это я… уйти — лучший вариант, как и собиралась изначально.

Вот и…

Нет, не ушла. Лишь шаг в сторону ступила, прежде чем Константин Владимирович поймал меня за запястье. И ведь не посмотрел даже в мою сторону. Схватил интуитивно, не глядя. Продолжил резко и отрывисто говорить по-корейски, что-то высказывать госпоже Джи-Хе, отчего она то опять краснела, то резко бледнела. Не знаю, как долго бы это продолжалось, но поднявшийся шум дошёл вплоть до самой важной здесь персоны. Разумеется, господин Ким не собирался давать свою дочь в обиду, поспешил ей на помощь. Ещё полминуты, и громких голосов на корейском стало минимум три. На этой совсем ужасной ноте я предприняла новую попытку бегства. Та тоже оказалась безуспешной. Да и разговор на повышенных тонах тут же моментально прекратился.

Не имела ни малейшего понятия, какой получился итог, но господин Ким с таким же красным лицом, как и у его дочери, забрал Джи-Хе и повёл на выход с мероприятия. Та, кстати, тоже сопротивлялась поначалу, но в итоге всё-таки пошла за родителем. Шепотки в толпе стали активнее. Скрипки заиграли громче.

— Советую поступить их примеру, — сухо произнёс Константин Владимирович, вернувшись к изложению на русском, обратившись к Беляевым.

Юра, очевидно, вспомнил, чем знаменовался предыдущий разговор с моим боссом, и быстренько внял услышанному предупреждению. Подхватив начавшуюся возмущаться Ингу, силком потащил её куда подальше.

Я же… Всхлипнула. И только тогда осознала, что по моим щекам давно текут слёзы.

— Надо было мне уйти, — единственное, с чем нашлась, когда хмурый стальной взор Константина Владимировича сосредоточился на мне.

— Отступает тот, кто проиграл, — не согласился он.

Склонился ближе и бережно подобрал каждую из слезинок, а затем притянул к себе вплотную, крепко обнял, подарил не только тепло, но и укрыл собой от всего мира с такой ощутимой надёжностью, словно не существовало больше ничего и никого вокруг, кроме нас двоих.

Ну как тут вновь не всхлипнуть?

Я и всхлипнула. Вместе с оправдательным:

— Всё не так было. Они сделали монтаж. Вырезали часть моих слов. Всё исковеркали. Я совсем не то ей говорила на самом… — как начала, так и замолчала.

— Я знаю, — тихо произнёс мой босс.

Всхлипывать я не перестала. Но это ничуть не помешало рефлекторно возмутиться:

— То есть как это знаешь?!

— Я видел то видео.

Вот же…

— Когда?!

— В тот же день, когда сняли, прилетело. Один их наших технарей прислал, — с самым обыденным видом сообщил Константин Владимирович. — Тебе показывать не стал, чтоб ты не расстраивалась по пустякам.

Шумно выдохнула. Всхлипнула ещё разочек. Распрощалась с возможным чувством вины и стыда за произошедшее. Предъявила бы ещё встречно за то, что раз знал, мог бы и не позволять тогда Беляевым сливать свой яд и так жестоко позорить нас при всех, всё-таки на нас надеты парные кольца. Но всё же не стала. Во-первых, если не сейчас, так при других бы обстоятельствах попытались испортить мне жизнь. И кто знает, как бы то обернулось потом, если бы не вмешательство Константина Владимировича в принципе. А во-вторых вспомнила о том, что не у меня одной отныне имелись последствия от поступка вероломной госпожи Джи-Хе, и те были куда более существенными, нежели моё уязвлённое самолюбие.

— Договор корейцы продлять теперь не станут, так понимаю, — уткнулась носом в белую рубашку.

Ещё раз шумно выдохнула. Чувство вины вернулось.

Ровно до последующего!

— Я от него сам отказался.

Всхлипывать я моментально перестала!

— Как отказался? — ошарашенно уставилась на мужчину, задрав голову вверх. — Сам?

Он на это лишь улыбнулся. И пожал плечами.

Но это не значит, что мне стало более понятно!

— Вы разве не говорили, насколько этот договор важен для нашей организации? Мы же из-за него здесь оказались. Из-за него парой для всех официально назвались. Мы же… — осеклась. — Нет, вы! — решила сменить тактику. — Вы же сами сказали мне, что ни за что на свете нельзя портить отношения с господином Кимом! А в итоге всё равно они напрочь испорчены и вряд ли восстановятся! Но вас это больше не беспокоит? Где тут логика? Я не понимаю!

Логика тут всё-таки была. Не моя. Его.

Моему уму абсолютно непостижимая!

— Сказал, — по-своему согласился со мной Константин Владимирович. — С какой бы стороны я не пытался к тебе подступиться за последние два года, у меня не получалось, вот и сказал. Времени на другие импровизации ты мне не оставила, собралась уйти от меня, ткнув в лицо своё заявление об увольнении. Какие ещё варианты оставались в такой ситуации? — заявил нагло.

То ли поиздевался, то ли…

— Да вы издеваетесь! — простонала страдальчески.

Добавила бы много чего ещё, преимущественно сквернословного и характеризующего того, к кому обращалась, но потом до меня дошло кое что ещё…

Куда более важное!

— Вы же не хотите мне тем самым сказать, что раз договор с корейцами не подписан и цель нашей с вами сделки не достигнута, то и моё увольнение отменяется? — прищурилась подозрительно, отодвигаясь от него.

И чуть по-новой не взвыла горючими слезами, заметив, как на мой вопрос он призадумался. С ответом не спешил. Стоял и рассматривал меня с непонятной эмоцией во взгляде, от которой постепенно становилось не по себе.

— А давайте вы мне сейчас просто-напросто прямо скажете, что мне нужно сделать, чтобы вы меня наконец уволили! — ляпнула нервно.

Заслужила ещё один задумчивый взгляд. И ласковую, немного рассеянную, полуулыбку. Мою руку, которую он всё это время продолжал удерживать в своей руке, всё-таки отпустил. Но лишь затем, чтобы забрать судорожно сжимаемую мной заветную коробочку, и… опуститься передо мной на одно колено.

На колено!

Он…

Передо мной!

— Скажи, что ты моя, — произнёс вкрадчиво.

Ювелирный футляр остался в его раскрытой ладони прямо передо мной. Как самое подлинное предложение. Вот только крышка была всё ещё закрытой, а значит, приподнимать её предстояло мне самой. И это после того, как я продержалась целых две с лишним недели.

— Скажи, что ты останешься со мной, — добавил Константин Владимирович. — Навсегда. По-настоящему. Без всяких условий, уговоров, сделок или договоров. Просто потому, что тебе это нужно точно так же, как и мне. Почти как воздух. Иначе свободно дышать не получается. Ты ведь это тоже чувствуешь, я знаю. И тогда я сделаю для тебя что угодно, только бы ты была счастлива, Юли.

А я…

Растерялась я!

Потерялась.

Это же…

В голове не укладывается!

Настолько, что мне подумалось: наверное, я сплю, у меня на фоне стресса многочисленные галлюцинации, я точно в отключке, не в себе. Не может мой извечно суровый и хмурый строгий босс вот так вот просто взять и встать передо мной на колено, а затем прямо посреди толпы незнакомцев сделать мне предложение, будто вся наша жизнь длилась и шла именно к этому моменту, по-другому и случиться ни за что не могло.

Вся моя суть потянулась навстречу…

И да, зря я так отвлеклась и затормозила!

— Ну ладно, если не хочешь или тебе требуется время как следует подумать, так и быть, пожизненный трудовой договор с совместным проживанием меня тоже вполне устраивает на данном этапе, — очень быстро передумал мужчина, смыкая раскрытые пальцы в кулак, намереваясь подняться с колена.

Ага, размечтался!

Так я и позволила!

— Нет! — спохватилась в самый последний момент.

Коробочку я у него отобрала с такой стремительностью, как если бы это было единственное средство к моему спасению. Открыла без раздумий.

Внутри…

Кольцо.

Очень красивое!

Победившее все мои самые смелые предположения о том, каким бы оно могло выглядеть. Крапановая оправа чистого подобно слезам камня напоминала самую настоящую корону, а искусная огранка позволяла видеть такое количество бликов на гранях бриллианта, словно весь наш мир в них отражается. И пусть кто-то мог бы сказать, что я преувеличиваю. Да и вообще не особо искушённая, чтобы разбираться в истинной ценности чего-то подобного. Но я аж дышать перестала, с замиранием сердца разглядывая то, что, оказывается, давно принадлежит мне, просто я об этом не знала.

Хотя в этот раз я тормозила недолго.

— Я согласна, — поспешила и с этим.

А то вдруг он опять передумает и всё-таки поставит мне новые условия? К тому же, если уж на то пошло, быть его будущей женой, как показала практика, меня вполне устраивает… Нет, даже не так. Если быть честной с самой собой, то мне ведь это и правда нужно точно так же, как ему. Быть может, даже чуточку больше, чем воздух.

А я и в самом деле счастлива…

И да, теперь он меня точно уволит!