Скандал в высшем свете

Глава 16

Книга или розги.

Высокая фигура скрылась из виду, а Джейн похолодела от ужаса. Да, едва Грейсон узнает о судьбе своей железной гувернантки и о той роли, которую сыграли в ее жизни они с Найджелом, действительно потребуется вся книжная премудрость – для укрепления духа, а вдобавок и розги – для самозащиты. Сколько еще сможет она хранить тайну? Сколько выдержат нервы? Сколько времени потребуется умному и проницательному маркизу, чтобы понять, что подопечная его обманывает?

Откуда-то из-за кустов подкрались сестры.

– Что случилось? – глядя на садовую калитку, потребовала ответа Кэролайн.

– Мы поспешили выйти из дома сразу, как только заметили вас, – с трудом переводя дух, поведала Миранда. – Прибежали бы еще быстрее, да Кэролайн потеряла туфлю.

– Ничего страшного не случилось, – не слишком убедительно ответила Джейн.

– Тебя как будто подменили, – заметила Миранда, доверительно дотронувшись до руки старшей сестры. – Ты же прекрасно знаешь, что за человек маркиз.

– Не могу сказать, что знаю наверняка, – задумчиво ответила Джейн. – Однако не сомневаюсь, что моей лжи он не заслуживает.

– Так что же, ты собираешься открыть всю правду? – с сомнением уточнила Кэролайн.

– Но ведь я должна это сделать, разве не так? – Голос сестры звучал почти отчаянно. – Хотя не перестаю надеяться, что каким-то чудом он решит, что выполнил свой долг, и оставит меня. Тогда не придется ничего рассказывать.

– Хочешь, мы сами все расскажем Седжкрофту? – немного подумав, спросила Миранда.

– Ни в коем случае, – решительно отрезала Джейн. – Это настоящая трусость. – Она замолчала и прикусила губу. – Я признаюсь сама.

– Как можно тщательнее обдумай, что и как говорить, – посоветовала Кэролайн. – Если вдруг Седжкрофт со злости предаст твое доверие, то разразится еще один скандал, и тогда уже дела не поправить. Ты уверена, что можешь доверять этому человеку? Он сумеет сохранить секрет?

– Даже страшно представить, что может произойти, – зловеще пророчествовала Миранда. – Боскасл способен быть верным другом, но видеть его своим врагом я бы не хотела.

Джейн оглянулась на сарай и снова ощутила приступ ужаса. Что ее ждет? Все обаяние, вся его мужественная энергия обратятся в гнев и месть. А все прекрасные минуты, проведенные вместе, растают как дым под ветром обмана.

«Но рискнуть все равно придется, разве не так?» – словно убеждая саму себя, решительно заключила девушка.

Однако тут же подумала, что еще один скандал – вовсе не самое страшное в жизни. Гораздо страшнее потерять доверие Грейсона.

Маркиз Седжкрофт понимал, что в отношениях с мисс Уэлшем оказался на неизведанной, полной опасностей территории. Уже не раз подумывал он о том, чтобы расторгнуть заключенное соглашение, однако никак не мог заставить себя это сделать и придумывал тысячи поводов, пусть даже самых незначительных, для новых и новых встреч. Первое, что было необходимо сделать, – это заставить себя не думать о девушке постоянно, каждую минуту. Он почти забросил все привычные дела, но это обстоятельство не слишком тревожило – ведь в праздных аристократических забавах маркиз и так никогда не чувствовал себя комфортно.

Однако не терпели отлагательства дела на верфях. Кроме того, требовалось срочно разобраться с братом Дрейком – ведь ходили упорные слухи о том, что он намерен пойти по стопам погибшего Брэндона и отправиться служить в вооруженный отряд Вест-Индской компании. При всей притягательности мисс Уэлшем Грейсон просто не мог позволить себе думать только о ней и забросить все остальные дела.

И все же образ Джейн неотступно стоял перед глазами, а встречи с молодой леди оставались главным событием жизни. Хотелось разговаривать, обсуждать последние новости, делиться семейными трудностями, слушать спокойные и обдуманные советы.

Во что же превратилось некогда деловое соглашение?

Раздумывать на эту тему маркиз Седжкрофт не хотел.

Прошло еще пять дней, а Джейн так и не собралась с духом, чтобы открыть другу и покровителю страшную тайну. Пять дней постоянного общения и нежных ласк, пять самых счастливых и ужасных дней в жизни. Счастливых потому, что добродушная дерзость в сочетании с честностью и открытостью натуры Грейсона веселили и дарили радость, а ужасных потому, что девушка уже не сомневалась в том, что влюблена в человека, внимания которого удостоилась лишь по счастливой случайности.

Но самым страшным препятствием оставался неумолимо разделяющий их секрет.

Те немногие кавалеры, которые осмеливались добиваться благосклонности мисс Уэлшем, неизменно получали вежливый, но решительный отказ. Больше того, не желая выслушивать новые нравоучения, Джейн уклонилась от традиционного еженедельного похода по магазинам вместе с Сесили. Вместо этого они с Грейсоном пригласили Саймона и Хлою покататься на лодке в Челси. В импровизированных соревнованиях против шумной команды Дрейка выиграл, разумеется, экипаж маркиза Седжкрофта.

Следующим вечером пара отправилась на бал, а в четверг, как раз накануне Судного дня, молодые люди вместе с родителями поехали в театр на премьеру. После спектакля лорд и леди Белшир решили поиграть в карты на площади Пиккадилли в компании старых друзей, так что молодые люди вернулись на Гросвенор-сквер вдвоем.

– Отвезите девочку домой, Седжкрофт, – распорядился лорд Белшир.

Он терпел новую дружбу лишь потому, что Джейн выглядела гораздо счастливее, чем в то время, когда началась подготовка к злополучной свадьбе. А подлец Найджел так и пропал, как будто в воду канул. Так что граф всем сердцем жалел старшую дочку и не мешал ей проводить время с человеком, который на поверку оказался куда более надежным, чем его «порядочный» кузен.

– Дома остались Саймон и девочки, – словно предупреждая, добавил отец. – Так что одним вам быть не придется.

И все же Джейн и Грейсон оказались наедине, если не считать суетящихся где-то в глубине дома слуг. Лорд Белшир совсем забыл, что сын и младшие дочери не поехали в театр, поскольку были приглашены на день рождения.

Вот так и случилось, что леди Джейн и маркиз Седжкрофт стояли на черно-белом мраморном полу холла, словно фигуры на шахматной доске, а в воздухе неумолимо сгущалось напряжение. Кто сделает первый шаг?

Грейсон вынул из высокой медной вазы одно из павлиньих перьев, которые так любила леди Белшир, и, театрально нахмурившись, пощекотал носик Джейн.

– Наконец-то мы одни, – прошептал он, нежно касаясь губами пышных волос. – Чем, по-вашему, следует заняться первым делом?

– Ну, во-первых, полезно перестать заниматься глупостями. – Девушка сняла сиреневую шелковую пелерину и значительно взглянула на спутника. После знаменательного вечера в лабиринте они еще ни разу не поддавались искушению.

– Не щекочите, а то я начну чихать.

– Будьте здоровы. – Грейсон провел пером по щеке. – Но я говорю вполне серьезно. Где вас лучше соблазнить – в розовой парчовой гостиной или в золотистой?

Джейн рассмеялась, пытаясь скрыть истинные чувства: вопрос не на шутку взволновал.

– Дело в том, что в нашем доме нет ни розовой, ни золотистой гостиной, так что о соблазнении говорить не приходится. А кроме того… уже поздно. Думаю, вам пора ехать домой.

– Но почему же? – Маркиз нежно обнял девушку за талию и прижал к себе.

Джейн взглянула в большое зеркало и увидела отражение высокой мужской фигуры в черном вечернем костюме, склонившейся над стройной женской фигурой. Девушка глубоко вздохнула, пытаясь унять неровное биение сердца. Павлинье перо бесшумно скользнуло на пол.

– Ни за что не оставлю вас в одиночестве, – решительно заявил маркиз, приподнимая лицо Джейн за подбородок.

– Но у нас же много слуг. Здесь совершенно безопасно.

– Мы можем посидеть подольше и поиграть в карты, – словно между прочим предложил маркиз, провожая свою даму в гостиную. – Не сомневаюсь, что вам есть что поставить на кон.

– О нет-нет, не могу. Совсем забыла, что завтра мне предстоит завтракать с Сесили и Армхерстом.

– Перенесите завтрак на следующую неделю, – почти приказал Седжкрофт.

– Невозможно. Нам обязательно надо встретиться до того, как все семейство отправится в Кент, чтобы заняться подготовкой имения к предстоящей свадьбе.

Седжкрофт плотно закрыл дверь гостиной и взглянул на спутницу. В комнате было темно, но маркиз увидел, как Джейн подошла к буфету. Весь вечер он умирал от желания прикоснуться к ней, даже в театральной ложе, когда рядом сидели лорд и леди Белшир. Одного лишь легкого движения плеча оказалось достаточно, чтобы по спине побежал холодок нетерпения. Когда девушка подошла снова, искушение заставило сердце биться с удвоенной скоростью. Казалось, кровь сгустилась и с трудом течет по венам, а желание захлестывало огненными волнами.

Прежде чем передать гостю стакан с виски, девушка сделала маленький глоток и поморщилась.

– О, если от этого у вас в груди не начнется пожар, то, значит, ничто не сможет его разжечь.

«Кроме тебя».

Длинные сильные пальцы сжали пальцы девушки, а свободная рука освободила узел платка на шее.

«Заставь меня уйти, Джейн, пока я окончательно не забыл, что дальше двигаться уже некуда».

Джейн подошла к стоящей в центре гостиной огромной софе и медленно опустилась на шуршащий шелк.

– Что вы думаете о пьесе?

– Я ее не смотрел. – Джентльмен расположился рядом. – Почему-то не смог сосредоточиться.

Девушка взглянула удивленно. В темноте глаза Грейсона казались серебристыми, но в то же время вовсе не холодными, а греховно раскаленными.

– Думаю, не стоит уточнять, что именно мешало сосредоточиться.

Разумеется, причина заключалась в самой Джейн. Притворяясь, что следит за развитием событий на сцене, маркиз пытался вспомнить все сплетни, которые слышал о своей подопечной. По мнению света, мисс Уэлшем всегда принадлежала сэру Найджелу, а потому Грейсон почти не обращал на нее внимания. Хорошо воспитана. Красива. «Синий чулок». Правда, «синий чулок» с телом, достойным королевского борделя. Никто и никогда не упоминал ни своеобразного едкого ума, ни колдовских зеленых глаз, ни трогательного налета беззащитности. И разумеется, не могло быть и речи о том, что все демоны души и тела найдут в этом хрупком создании свою пару.

– А кто такой Армхерст? – поинтересовался Грейсон.

– Приятель Сесили.

– Молодой?

– Думаю, да.

– В прошлом году какой-то Армхерст дрался на дуэли из-за разбитого сердца.

Джейн вздохнула. В голосе маркиза слышались ледяные нотки, а взгляд обжигал. Седжкрофт медленно склонился, и грива светлых волос красиво легла на воротник черного вечернего костюма. Запах только что выпитого виски гипнотизировал и притягивал.

– Отмените встречу, – коротко, обманчиво легким тоном попросил Грейсон.

Сердце Джейн дрогнуло. Да, они оказались на самом краю бездонной пропасти; еще мгновение, и оба улетят в неизведанное. Девушка чувствовала это и не знала, поддаваться страху и панике или попытаться им противостоять.

– Почему?

– Вы не должны видеться с этим Армхерстом. Я запрещаю.

– А если я ослушаюсь? – поинтересовалась Джейн, слегка поддразнивая.

– В таком случае я окажусь там же, и он не осмелится даже взглянуть на вас.

– Только не говорите, что никогда не участвовали в дуэлях, – заметила Джейн, не зная, как отнестись к столь резкому проявлению ревности. Что изменилось в их отношениях?

– Сейчас речь вовсе не о моих моральных устоях.

Девушка откинула голову на шелковую подушку.

– Хочу кое о чем спросить вас, Седжкрофт. Смогли бы вы жениться на той, которую не любите? Если бы ваша семья настаивала, или если бы невеста была красавицей, да еще и с кучей денег в придачу?

Грейсон наклонился и поставил пустой стакан на столик. Открыто говорить с женщиной на такие темы опасно.

– Если честно, то я вообще не уверен, что женюсь на той, которую полюблю, даже если она окажется несметно богатой.

– Неужели?

– Еще около месяца назад я бы скорее позволил зажарить себя на медленном огне, чем согласился лишиться драгоценной свободы. Но в последнее время я стал относиться к жизни несколько иначе.

Джейн почувствовала, что маркиз сделал свой ход на шахматной доске. Губы мгновенно пересохли. Еще минута, и она скользнет в его объятия. Сольется в единое целое с этим красивым сильным телом и опозорит обоих.

– Вы имеете в виду, что взгляды на жизнь изменились после смерти отца, когда пришлось в полной мере ощутить ответственность за все семейство?

Маркиз нежно дотронулся до ее пухлой нижней губы. Об ответственности он думал меньше всего. Страсть терзала с такой силой, что, казалось, болели кости.

– И это, и другие обстоятельства. А вам уже говорили, как эротичны ваши губки?

– Разумеется, нет. Думаю, Найджел даже понятия не имеет, что означает это слово.

Джейн внезапно забыла, о чем именно шел разговор. Порочный рот на расстоянии лишь одного пропитанного виски дыхания полностью лишил ее способности думать. Серебристо-синие глаза пронзали чувственной властью, заставлявшей тело трепетать в ответ на невысказанные призывы. Девушка жаждала отдать этому человеку все, о чем он мечтал, какими бы дикими и опасными ни оказались эти мечты.

– Мне не стоило задерживаться, – произнес Грейсон слегка осипшим голосом.

– Понимаю.

Джейн закрыла глаза, тая от прикосновения сильных рук, скользнувших по телу и страстно овладевших нежными холмами груди.

– Если бы ты только знала, как мне хотелось сделать это еще в театре, – признался Грейсон, целуя ее шею и подбородок.

Стянув вниз шелковый корсаж, он обнажил полную зрелую грудь.

– Какое прекрасное тело! Как я хочу его!

Желание и легкое недоверие заставили девушку вздрогнуть.

– Мне показалось, что мы собирались играть в карты.

– Давай лучше поиграем во что-нибудь другое.

Подняв юбки, Грейсон посадил Джейн к себе на колени и принялся жадно целовать. Девушка едва не захлебнулась в неизведанных ощущениях, дарованных позой: попа оказалась зажатой сильными мужскими бедрами, а страстные влажные поцелуи почти лишали сознания. Рука маркиза поднялась по обнаженной ноге и, проникнув в самые интимные уголки, принялась ласкать с ошеломляющей смелостью.

– О Господи! – взмолился Грейсон, исследуя пальцами тайные сокровища. – После вечера в лабиринте я думал о тебе каждую секунду.

Глубокий голос доносился издалека, с трудом проникая сквозь окутавший разум туман желания. Сила и нежность покоряли. Девушка приникла к груди маркиза, чувствуя, как раскалились мускулы. Навстречу первородному мужскому началу открылись все самые сокровенные уголки женского тела; оно отвечало на эротический призыв, не слушая запрещающих команд разума, а уступая хищнику, который поймал добычу и теперь забавлялся с ней в свое удовольствие.

В доме стояла полная тишина. Едва различимые интимные звуки любовной игры тонули в тяжелой парче штор, гасли в мягкой пестроте гобеленов. Тихий возглас – это палец мужчины проник глубоко внутрь. Бой бронзовых, с позолотой, часов неумолимо отмерял бег времени. Удовлетворенный вздох, почти стон означал, что прикосновение приятно.

Глядя на искусительницу темными от раскаяния и желания глазами, Грейсон тихо заговорил:

– Мне не следовало появляться здесь. Ты сводишь с ума. Надо идти…

– Нет. – В голосе прозвучало неподдельное отчаяние.

Джейн дотронулась до щеки возлюбленного, нежно провела пальцами по губам, заглянула в глаза.

– Не хочу, чтобы ты уходил.

– О Джейн! – взмолился Грейсон, прильнув к ласковой ладони. – Не надо меня поощрять, ведь я и так уже на краю дозволенного. И слишком хорошо знаю, к чему могут привести подобные ласки.

Девушка чувствовала, как яростно колотится сердце. Грейсон выглядел как само искушение: растрепанная грива светлых волос, тело первобытного воина, которое не в силах скрыть даже модный вечерний костюм. А главное, он страстно желал ее, этот удивительный человек, не побоявшийся протянуть руку дружбы в самую тяжелую минуту. Так к чему же могут привести столь приятные ласки?

– Мне все равно, – прошептала девушка, наклоняясь и целуя воспаленные страстью губы. – Хочу, чтобы ты остался.

Голос друга наполнился болью.

– Сама не ведаешь, что говоришь.

Грейсон не находил в себе сил противостоять искушению. Ни одна другая женщина не смогла бы успокоить разбушевавшиеся чувства. Джейн испытывала равную страсть или, во всяком случае, ей так казалось.

– Ты же никогда не делала ничего подобного. На моей стороне несправедливое преимущество.

– Ну так кто же в таком случае окажется лучшим учителем? – резонно ответила девушка, обвив руками сильную шею.

Седжкрофт глубоко вздохнул. Она не отводила взгляда от влажных губ. Да, этот человек воплощал все мечты, все желания. Так пусть же он идет до конца, пусть случится все.

Маркиз сидел неподвижно, словно окаменев, не сводя непроницаемого взгляда с очаровательного юного лица. Ноздри слегка трепетали, и лишь это почти неуловимое движение выдавало неукротимый порыв. Девушку обожгла мысль о том, что своей просьбой она шокировала ставшего таким дорогим человека – точно так же, как шокировала саму себя. Стыд заставил покраснеть. Что можно сказать о женщине, которая умоляет мужчину соблазнить ее?

Неожиданно маркиз ожил и пошевелился. Пристальный, полный страсти и нежности взгляд не отпускал. Словно зачарованная, Джейн сидела, не в силах даже поднять руку. Времени решать, совершила ли она ошибку, не осталось. Левой рукой Грейсон так умело развязал тесемки на платье, что она оказалась обнаженной до пояса прежде, чем успела сообразить, что же произошло. Да, произошло именно то, о чем она мечтала.

Грейсон посмотрел вниз, и на губах появилась улыбка удовлетворенного предвкушения. Приглашение смело последние сомнения.

– Действительно, кто же, если не я? – пробормотал он. – Ответ ясен, девочка. С твоего разрешения, я оставляю привилегию за собой.

Искусное проникновение в драгоценный тайник полностью лишило ее сил и воли, взамен подарив доселе не познанное удовольствие. Длинными прохладными пальцами мужчина ласкал ее разгоряченную плоть, возбуждая настолько, что Джейн казалось, будто она оторвалась от земли и парит в воздухе.

Грейсон глубоко вздохнул: его настиг пряный дух женского желания.

– Грейсон, – едва слышно простонала Джейн, почти лишаясь чувств.

Да, она открыта и исполнена страсти – самая желанная женщина в мире.

– Тебе хорошо, правда? – нежно прошептал маркиз. – А через несколько секунд будет еще лучше.

Не выпуская девушку из объятий, свободной рукой маркиз сдернул с себя сюртук. Рядом с прекрасным полуобнаженным телом мужское начало грозило разрушить последние барьеры. Ласки не могли унять бушующего в крови жара. Тело рвалось к полному обладанию, уже не в силах справиться с мощными ударами вожделения.

Пальцы ласкали нежный чувственный цветок до тех пор, пока тело девушки не прогнулось от желания, а руки не сжали шуршащий шелк белоснежной рубашки. Седжкрофт не сводил внимательных серебристо-синих глаз с лица юной подруги, не желая пропустить самый ответственный момент. Сердце его отчаянно стремилось вырваться из тесной клетки, но он все же улучил мгновение и трезвым взглядом окинул дверь: да, к счастью, он не забыл ее запереть. В этот единственный, самый главный момент жизни двое принадлежали друг другу, и ничто не могло разрушить союз.

В порыве чувств Джейн теснее прижалась к Грейсону, а его пальцы проникли еще глубже, обостряя наслаждение. Тело словно обрело новое существование, одновременно испытывая самые разнообразные ощущения, от сладостного полета и бесплотной легкости до приземленного унижения. И казалось вполне естественным сидеть вот так, в уютном переплетении рук и ног, с бесстыдно задранным платьем. Если бы можно было остаться в этой позе навсегда и ни о чем не думать.

Девушка взглянула на четкий профиль возлюбленного, прислушалась к неровному, прерывистому дыханию. Сейчас они уже лежали рядом. Грейсон, словно надежная крепость, устроился возле подруги, подложив руку под голову. Он выглядел до неприличия собранным и, нахмурившись, сосредоточенно рассматривал потолок. Джейн даже вздрогнула: куда подевались его жизнерадостность и ироничность? Она не осмеливалась спросить, в чем дело. Может быть, он оплакивал утрату воображаемого идеала?

– Грейсон?

– Не торопи события, Джейн. Мне нужно время.

Время? Девушка оглядела погруженную во тьму комнату.

– Неплохо было бы, если бы нас не застали на месте преступления, словно Антония и Клеопатру, – наконец прошептала она, выждав целую вечность, пока друг пошевелился снова.

– Единственное, чего сейчас не хватает, так это раба с опахалом и полной винограда чашей.

Попытка поднять настроение оказалась безуспешной. Маркиз тяжело вздохнул. Ночью ему не удастся заснуть, хотя ради удовольствия прекрасной дамы стоило принести такую жертву. Сегодня они с Джейн перешли определенный рубеж, и этот факт заставлял серьезно задуматься о будущем.

– Хорошо. Вставай и поищи карты, а я пока зажгу свечи. К возвращению твоего семейства мы будем выглядеть просто паиньками.

– Почему ты так хмурился? – поднимаясь с софы, с тревогой в голосе спросила Джейн.

– Что? – Грейсон как раз занимался стоящим на буфете подсвечником. – Просто пытался взять себя в руки. И думал. О, милая Джейн, нам есть о чем задуматься.

Не слишком уверенными руками девушка привела в порядок платье.

– О чем же?

Зыбкий свет подчеркнул чеканную симметрию мужественного лица. Все еще хмурясь, Грейсон наклонился и помог расправить складки на юбке.

– Сегодня пришло письмо от Хита. Он возвращается, чтобы встретиться со мной. Полагаю, собирается сообщить важные новости.

Джейн отвернулась к карточному столу. Ледяной холод в секунду прогнал то интимное тепло, которое так согревало всего лишь мгновение назад.

– И что же это за новости?

На самом деле она ничего не хотела знать. Любое известие могло безжалостно разрушить незаконно обретенное счастье. Губы тут же пересохли.

Грейсон подошел и взял из рук девушки колоду.

– Понятия не имею.

Молодые люди снова уселись на софу, на сей раз на почтительном расстоянии друг от друга. Джейн наблюдала, как Седжкрофт тасует карты с той же легкостью профессионала, с какой только что, на этом же самом месте, возносил ее на вершину блаженства. Быстрые движения ухоженных сильных рук одновременно завораживали и тревожили.

– Но он должен был хотя бы намекнуть на обстоятельства, – настаивала Джейн.

Сжав губы, Грейсон покачал головой:

– Письмо показалось мне очень таинственным, но в нем нет даже намека на то, что удалось узнать. Однако вполне возможно, что здесь просто дает себя знать работа в разведке. Подозреваю, что Дрейк тоже участвовал во всякого рода секретных операциях, но все же братья ведут себя совсем по-разному. – Маркиз улыбнулся. – Однако я не хотел бы оказаться врагом ни тому, ни другому.

– Да уж, – пробормотала Джейн. Взгляды встретились, и она затаила дыхание. Седжкрофт раздал карты. Девушка попыталась понять, что за масть к ней пришла, однако едва смогла различить даже цвета – перед глазами все сливалось. Грейсон полностью доверял ей. Значит, пока еще ничего не знал.

– А как ты отреагируешь, если я вдруг признаюсь, что мне абсолютно все равно, вернется Найджел или нет?

Маркиз не смог скрыть искреннего одобрения.

– Ни единого мгновения не буду винить тебя за это.

Нервы Джейн напряглись до предела.

– А что, если я скажу, что никогда не хотела выходить за него замуж?

Трезвые, холодные глаза замерли, удерживая взгляд.

– Задним числом может показаться многое.

– Вовсе не задним числом, – быстро возразила девушка. – Это правда. Больше того, я никогда и не любила этого человека. Единственное, что нас связывало, так это дружба.

С картами в руке Грейсон задумался об услышанном. Внешне радость проявилась лишь в слабой улыбке, однако душа возликовала. Не хватало еще соперничать с Найджелом.

– Ну что ж, это признание облегчает жизнь.

– Жизнь?

– Во всяком случае, новую любовь. Не приходится оплакивать потерю. Если честно, абсолютно то же самое я чувствовал по отношению к Хелен. Сейчас смотрю на нее и не могу понять, чем так увлекался. Как бы там ни было, единственно важный вопрос состоит в том, что делать, если Найджел вернется и торжественно вручит тебе собственное сердце.

– Не знаю. – Девушка взглянула на лежащие на столе карты.

– Ты готова простить? – Улыбка заметно потускнела.

Джейн помолчала, собираясь с духом.

– Но ведь нам еще не известно, есть ли повод для прощения, – наконец произнесла она с сомнением.

– О, а у тебя холодная голова, любовь моя, – рассмеялся Грейсон. – А кроме того, как я уже говорил, покоряет твоя честность.

– Пожалуйста, не делай из меня идола. – Джейн раздраженно прервала панегирик. – Если хочешь знать, на мне лежит серьезная вина. Я должна рассказать о ней.

– Ну, и я во многом виноват.

– Нет. – Джейн попыталась успокоиться. – Ты не сделал ничего плохого, во всяком случае, ничего серьезного. И ты совсем не страшный.

Седжкрофт улыбнулся, словно пытаясь перевести разговор в шутку.

– О, в гневе я ужасен! Но только тебе вряд ли доведется это испытать, если, конечно, не начнешь жульничать в картах.

Девушка сгорала от стыда и страха. Она понимала, что должна открыться ему без утайки, но не могла заставить себя это сделать. Боялась, что лукавая нежность в глазах дорогого человека сменится презрением, что, услышав правду, он тотчас уйдет и больше никогда не вернется. Опасалась, что они вместе пересекли ту роковую черту в отношениях, за которой ее проступок уже не может получить прощения.

– Грейсон, извини, но я никак не могу сосредоточиться на картах.

– Это ты прости меня, Джейн. Я должен был уйти.

– Нет, дело вовсе не в этом.

– Так в чем же? – Голубые глаза смотрели внимательно. – Боишься предать Найджела?

– Ты считаешь меня лучше, чем я есть на самом деле. Пожалуйста, давай не будем играть. Просто не хочется.

– В таком случае можно…

Донесшийся из холла звук голосов не дал маркизу договорить. Быстро поднявшись, молодой человек отпер дверь, вернулся на свое место и расположился в удобной позе, словно именно так и просидел весь вечер. Вскоре дверь гостиной распахнулась. Изумленным взорам брата и сестер представилась картина самого невинного времяпрепровождения.

– Седжкрофт, – коротко приветствовал Саймон, одновременно окидывая сестру взглядом эксперта.

К счастью, все было в порядке, за исключением атласных туфелек, которые девушка швырнула под стол. – Мне казалось, что вы отправились в театр вместе с родителями.

– Так оно и было. – Маркиз поднялся, чтобы поздороваться с Кэролайн и Мирандой. – А потом, когда оказалось, что никого из вас нет дома, я предложил мисс Уэлшем составить ей компанию.

Кэролайн смерила гостя таким взглядом, словно во всех подробностях знала, что именно происходило в гостиной всего лишь несколько минут назад.

– Вы настоящий джентльмен. Так мило с вашей стороны позаботиться о Джейн, – сказал Саймон.

– Действительно очень любезно. Разве не так? – Холодный голос Джейн положил конец обмену светскими репликами.

Саймон откашлялся.

– Не желаешь ли выпить, Седжкрофт?

Грейсон взглянул на Джейн.

– Спасибо, но дело в том, что рано утром мне предстоит встречать брата. Позволю себе откланяться. Леди, желаю приятных сновидений.

Джейн взглянула на рассыпавшиеся по дивану карты. О приятных сновидениях мечтать не приходилось. До тех пор, пока не выяснится, что именно разузнал Хит о Найджеле, не удастся даже глаз сомкнуть.