Скандальный брак

Глава 7

Проснувшись, Ли некоторое время лежала в темноте с открытыми глазами, пытаясь понять, где находится. Она подумала, что лежит сейчас в своей кровати дома, в Лондоне, и ей просто приснился кошмарный сон. Ей снилось, что она была беременна и ей пришлось влачить нищенское существование, но потом она родила ребенка, испытав при этом настоящее счастье.

Тихое похрапывание старухи Эдит снова вернуло ее к реальности. Значит, это был не сон. Опершись на локоть, она слегка приподнялась, и ее спутанные волосы упали ей на плечи. В комнате пахло так, как обычно пахнет в деревенском доме: свежеиспеченным хлебом и торфом, которым топят камин.

Ли прислушалась, однако не услышала ничего, кроме тихого храпа. В доме царила полная тишина. Даже дождь больше не барабанил в окна. Огонь очага отбрасывал причудливые сени на занавес, отделявший спальню от другой комнаты.

Интересно, Девон еще здесь?

Он возник из ниоткуда, словно злой демон ее ночных кошмаров. Он появился здесь, чтобы спасти ее ребенка.

Ребенок! Она поняла, что здесь, в спальне, ее ребенка нет. Она бы сразу ощутила его присутствие.

Ли осмотрела кровать. Где же ее сын? Ее тело просто разрывалось на части от боли. После родов старуха Эдит помогла ей надеть сорочку и нижнюю юбку.

Ли пригладила руками свои растрепанные волосы, убрав их с лица. Потом она нащупала руками вешалку, на которую старуха Эдит повесила ее шерстяное платье.

Для того чтобы снять с вешалки платье, ей придется встать с кровати. У Ли ужасно кружилась голова, дрожали ноги. Ей во что бы то ни стало нужно найти своего ребенка. Ей просто необходимо увидеть его, прижать к своей груди, чтобы убедиться в том, что с ним ничего не случилось.

Ли не стала зашнуровывать платье и начала осторожно продвигаться вперед. У нее уже не было живота, и, наклонившись, она снова увидела пальцы ног. Ли стояла босиком на холодном полу.

Отодвинув в сторону занавеску, она оглядела комнату и вздохнула с облегчением, увидев деревянный ящик, стоявший возле очага. Старуха Эдит сказала ей, что из ящика может получиться неплохая колыбель для младенца. Этот разговор состоялся несколько дней тому назад. Ли тогда было особенно тревожно на душе. Ей казалось, что она виновата перед своим ребенком. Ли очень беспокоилась о его будущем. Этот малыш никогда не узнает о своем настоящем происхождении и будет лишен самых простых жизненных благ.

— Любовь — вот все, что нужно ребенку, — засмеявшись, сказала ей тогда старуха Эдит. Ее шотландский акцент только добавлял убедительности ее словам. — Любовь и какой-нибудь деревянный ящик. Младенец может спокойно спать и в ящике, — добавила она.

Ли уже более уверенно стояла на ногах. Она подошла к ящику, стоявшему возле очага. Старуха Эдит спала на ее тюфяке, положив его так, чтобы огонь очага согревал ее, но его яркий свет не мешал ей спать.

И вдруг Ли ощутила присутствие Девона. Он спал, сидя на стуле с высокой спинкой, спиной к Ли, вытянув свои длинные ноги к очагу и скрестив их.

Она смотрела на него, затаив дыхание. Как часто в минуты слабости и отчаяния она вспоминала его сильные руки и веселый характер!

Взаимные обвинения и обиды, которые развели их жизненные дороги в разные стороны, теперь казались ей ничтожными и пустяковыми.

Она осторожно подошла к ящику. У нее в голове все время крутились обрывки разговоров. Она то и дело вспоминала тот или иной момент своих мучительных родов: что он ей сказал, что она ему ответила. Все это совершенно смешалось в ее сознании. Она разберется во всей этой путанице, как только возьмет на руки своего ребенка и вернется в спальню.

Взяв ящик обеими руками, она подняла его и… обнаружила, что он пуст.

Ее охватил ужас. Вскинув голову, она встретилась взглядом с Девоном.

Его лицо, освещенное пламенем очага, показалось ей каким-то мрачным. Ворот его рубашки был расстегнут, а рукава закатаны по локти. Ее ребенок мирно спал у него на руках.

Облегченно вздохнув, она протянула руки к своему младенцу, но Девон остановил ее, спросив тихим голосом:

— Кто отец этого ребенка?

Она замерла как громом пораженная, почувствовав, что у нее пересохло во рту и учащенно забилось сердце.

Он ждал ответа.

Ли хотелось убежать, но она никогда не была трусихой. Собрав всю свою волю, она гордо выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза.

Она могла бы сказать ему, что он не вправе требовать от нее объяснений, и все же она обязана ему все рассказать. Девон осторожно сжимал рукой маленькие ступни ребенка. Казалось он согревал их своим теплом. Ее сын, да и она сама, — они оба обязаны Девону жизнью. И она ответила на его вопрос:

— Его отец — Дэвид Дрейкатт.

Он тихо повторил названное ею имя.

— Я не знаком с ним. Он в Лондоне?

— Heт.

— Ты… — начал было он и с трудом нашел в себе силы продолжить, — любишь его?

Любовь. При чем здесь это?

Какой же она была глупой! Почему она позволила этому мужчине ускользнуть от нее?

— Делала вид, что люблю.

— Где он сейчас? — гневно воскликнул он.

Ли испугалась. Она и не знала, что он умеет так злиться.

— Отдай мне моего ребенка.

— Ты получишь его, когда ответишь на мой вопрос.

В глазах Девона отражалось пламя очага. Она подумала, что лучше не злить его.

— Он мертв, — спокойно сказала она.

Он молчал.

— Ты не обманываешь меня, Ли?

Она удивилась, услышав его вопрос.

— Девон, если бы он был жив, то я убила бы его собственными руками.

В ответ Девон громко и презрительно расхохотался.

— Хорошо сказано, Ли.

— Ты отдашь мне ребенка?

— Бери, — ответил Девон, продолжая неподвижно сидеть на стуле.

Ли почувствовала, как краска прилила к ее щекам. Девон ее явно провоцировал. Он хотел, чтобы она подошла еще ближе к нему. Неужели он не понимает, как неловко она сейчас себя чувствует?

Ее наспех заплетенная коса снова расплелась. Ли перебросила ее через плечо и сразу пожалела об этом. Ее набухшие от прилива молока груди просто горели огнем. Они буквально вываливались из корсажа платья. Ей нужно было все-таки зашнуровать его.

Однако теперь уже поздно сожалеть об этом. Да, она лишилась всего. Всего, кроме своей гордости, и эта гордость не позволит ей отступить. Она шагнула вперед. Ли слегка отвернулась, чтобы не встречаться глазами с Девоном. У него такой проницательный взгляд! К ее великой радости, Девон не стал чинить ей препятствий и спокойно отдал ребенка.

Ли поцеловала спящего младенца, любуясь красотой своего маленького ангела. У него была бархатная кожа, и от него пахло чем-то невероятно новым и свежим, вселяющим надежду на светлое будущее. Ли совсем не тяжело было его держать. Вот оно — то, ради чего стоит жить. Вот он — человечек, которого она будет любить.

— Благодарю тебя, — прошептала она.

Она повернулась, собираясь уйти в спальню — свое надежное укрытие. Однако Девон остановил ее. Обняв Ли за талию, посадил ее к себе на колени. Она сразу же попыталась встать, но он еще сильнее сжал руки, не желая отпускать свою пленницу. Ли посмотрела на старуху Эдит. Если она сейчас начнет кричать, то наверняка разбудит повитуху.

И что же теперь будет?

Она знала, что Девон никогда не сделает ей ничего плохого, и все-таки она понимала, что он гораздо выше и сильнее ее.

— Что случилось с Дрейкаттом? Как он умер?

— Девон…

— Ответь мне, Ли.

— Зачем тебе все это?

Он молчал, нахмурившись. Казалось, что ему нелегко ответить на этот вопрос. Наконец он сказал:

— Я должен знать.

Ли осторожно поглаживала щечку младенца, большим пальцем.

— Ты просто хочешь узнать, почему я выбрала именно его.

— Да, черт возьми! — крикнул он, не в силах сдержать своего раздражения.

Ли испуганно посмотрела на старуху Эдит. Девона, похоже, совершенно не смущало присутствие повивальной бабки. Эдит крепко спала. Ей не было никакого дела до того, что буквально и нескольких шагах от нее два человека выясняли свои отношения.

— Почему именно он? — спросил Девон. Он на всякий случай решил говорить тише. — Почему ты убежала с ним, а не со мной?

— Он здесь ни при чем. Я убежала одна.

— Но ты сказала, что он погиб. Я думал, что это произошло потому… — пробормотал Девон. Он был так озадачен, что даже не знал, что и подумать.

Ли крепко сжала губы. Она еще никому не рассказывала эту историю, потому что с ней были связаны слишком болезненные воспоминания.

— Что случилось, Ли? Расскажи мне, — тихо попросил он. Если бы он стал требовать от нее объяснений или угрожать ей, то она не сказала бы ни слова. Но это был Девон — человек, который спас ее сына. Она должна ему все рассказать.

— Помнишь ли ты тот день, когда мы с тобой были на пристани? Ты тогда сказал, что любишь меня.

— Да, — ответил он, слегка насторожившись.

— Я слышала, что ты сказал, но не поверила тебе, — продолжала она, переместив ребенка так, чтобы ей удобнее было его держать. — Потом, когда ты ранил моего брата, я уже не могла убежать с тобой.

— У меня не было другого выбора.

— Ты дал мне обещание, Девон. Ты уверял, что никогда не причинишь вреда моему брату.

— Я делал все для того, чтобы сдержать свое обещание. — Джулиан сказал, что ты хотел убить его.

Когда Ли произнесла эти слова в присутствии Девона, она вдруг все поняла. Его ответ только подтвердил ее догадку. Господи, какой же наивной и глупой она была!

— Если бы я хотел убить Джулиана, то он сейчас уже лежал бы в могиле, — сказал Девон и печально покачал головой. — Ли, он намеренно провоцировал меня. Я пытался вразумить его. Всеми возможными способами.

— Знаю… Теперь я все поняла.

— А тогда? Что ты тогда подумала?

— Я чувствовала себя виноватой. Так ведь оно и было. Во всем, что случилось, была только моя вина.

— Это неправда. Джулиан мог принять мои извинения. Я хотел жениться на тебе.

Девон хотел на ней жениться. Все ее сомнения и тревоги были ложными.

— Девон, что случилось в то утро?

— Ты хочешь сказать, что ничего не знаешь? — тут же спросил он. — Ты отвергла меня, не имея ни малейшего понятия о том, что же на самом деле тогда произошло?

Почувствовав, что на глаза наворачиваются слезы, Ли попыталась сдержать их.

— Я совершила ошибку.

Услышав ее слова, Девон стиснул зубы от злости. Ли встала с его колен. Он даже не пытался остановить ее. Она посмотрела на Девона.

— Я знала только то, что мой брат вернулся домой с простреленной рукой. Теперь он не может даже пошевелить ею. Из-за этого увечья его характер совершенно испортился. И все это случилось по моей вине. Поэтому я никак не могла убежать с тобой.

Девон поднялся со стула и повернулся к ней спиной. Ли испугалась. Ей показалось, что он собирается уйти. Но Девон не ушел.

— Я делал все возможное, чтобы он остался цел и невредим, — снова заговорил он. — Однако он не принял моих извинений. В то утро твой брат просто обезумел от злости. Он пришел в ярость, когда я выстрелил в воздух и сказал, что не имею к нему никаких претензий. Джулиан настоял на том, чтобы я перезарядил свой пистолет, иначе, как он выразился, пристрелит меня на месте. Ты можешь спросить Мак-Дермотта или других секундантов. Они все тебе расскажут. Обстоятельства тогда сложились крайне неблагоприятным образом, но я сделал все, что мог.

— Джулиан не способен на подлость. Он никогда бы не совершил бесчестный поступок, — сказала она, однако в ее голосе уже звучало сомнение.

— Нет, он просто вышиб бы мне мозги.

Ли не хотела слышать об этом. Особенно сейчас, когда она узнала правду.

— Ты — великолепный стрелок. Ты попал ему прямо в руку.

— Да, это правда.

— Брат не может ни согнуть эту руку, ни пошевелить ею. Врачи говорят, что задет нерв. Эта пуля убила его гордость.

— И ты чувствуешь себя виноватой. — Это было скорее утверждение, чем вопрос.

— После всего, что случилось, я не могла убежать с тобой. Они бы убили меня. К тому же я была им очень нужна. Я должна была выгодно выйти замуж для того, чтобы спасти свою семью от разорения.

Оглядевшись по сторонам, он ответил:

— Что ж, тебе это удалось. Ты постаралась на славу.

У Ли так дрожали ноги, что ей пришлось сесть на стул. Она уже сотни раз размышляла над тем, что с ней случилось, но… почему эти воспоминания сейчас причиняют ей такую боль?

Потому что сейчас она особенно ясно поняла, чего она лишилась, когда сделала выбор между своими обязательствами перед семьей и любовью Девона.

— Я наделала много ошибок, о которых сейчас сожалею, — тихо сказала она, — но я никогда не пожалею о том, что родила сына. Я не считаю его своей ошибкой.

— Но что же случилось? Как он мог появиться на свет? Ты ведь не позволяла мне ничего. Мы с тобой только целовались, — сказал он. В его голосе больше не было злости. На смену ей пришло разочарование.

Ли глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь.

— После того как ты уехал из Лондона, я подумала: «Будь что будет, мне уже все равно». И все же я так и не смогла тебя забыть. Я очень скучала по тебе. Мои родители, конечно же, злились на меня. Джулиан постоянно принимал опий, потому что у него сильно болела рука. Он вообще очень изменился — стал каким-то другим человеком, что ли. Уильям все время пил, играл в карты и больше ни о чем не думал. Девон, я очень старалась делать все так, как они хотели. Я пыталась забыть тебя. Однако с каждым днем мне становилось все хуже и хуже. Я стала злой, эгоистичной, высокомерной. Господи, теперь мне кажется, что все это происходило сто лет тому назад. Я чувствую себя сейчас глубокой старухой. Тогда же я была просто до безумия наивной девочкой. Лорд Редгрейв очень заинтересовался мною, и я подумала, что должна себя вести так, чтобы он обязательно сделал мне предложение. Но мама решила, что он недостаточно богат.

Ли не смела взглянуть в глаза Девону, поэтому, рассказывая свою историю, она все время смотрела на огонь в очаге.

— Дрейкатт был кавалерийским офицером со светлыми волосами и роскошными усами. Словом, он был полной твоей противоположностью. А еще нам не нужно было прятаться. Мы могли встречаться на людях, могли танцевать на всех балах. Мама же давила на меня все сильнее и сильнее. Она уговорила меня вести себя с этим джентльменом как можно любезнее.

Ли замолчала и посмотрела на Девона.

— А знаешь ли ты, что ты был первым мужчиной, которого я поцеловала?

В ответ он молча пожал плечами.

— Что ж, все меняется, — сказала она. — Я собиралась назначить самую высокую цену, и нашлись те, кого заинтересовал, так сказать, предлагаемый товар. Когда в моей жизни появился Дэвид, у которого не было ни денег, ни связей (того, в чем так нуждались мои родители), я была глупой, своенравной девчонкой.

— Значит, вы стали… — он замолчал, но, сделав над собой усилие, все-таки закончил фразу, — любовниками.

— Нет, — ответила Ли. Она снова смотрела на огонь. — Это произошло после того, как семья лорда Тайболда сделала официальное предложение моим родителям. Лорд Тайболд — шотландский аристократ, живущий где-то на задворках географии. В свете ходили слухи о том, что у него не все в порядке с головой. Его богатые родственники хотели, чтобы он произвел на свет наследника, — сказала Ли. — О нем рассказывали просто леденящие душу истории.

Девон молча слушал ее, не подтверждая и не опровергая ее страхов и сомнений. Но теперь ей самой все ее прошлые переживания казались глупыми и ничтожными. Она была тогда юной и капризной, а за последние несколько месяцев значительно поумнела. Жизнь преподала ей суровый урок.

— Сестра лорда Тайболда прямо заявила о том, что его невеста должна быть девственницей, — продолжала Ли свой рассказ. — Она даже привела своего собственного врача для того, чтобы он осмотрел меня. Дело касалось прав на наследство, и поэтому она строго придерживалась протокола. Мне же все это казалось крайне унизительным. Разозлившись, я сказала маме, что не хочу выходить замуж за Тайболда. Я боялась, что мои дети тоже будут сумасшедшими, — сказала Ли и, наклонившись, поцеловала маленькую головку сына. — От мысли о том, что он будет трогать меня руками, меня просто в дрожь бросало.

— Однако твоя мать стояла на своем.

— Она смеялась над всеми моими страхами, — посмотрев на Девона, сказала Ли. — Я тогда подумала, что если лишусь девственности, то родители уже не смогут заставить меня выйти замуж за Тайболда. — Она печально вздохнула. — Мне очень хотелось, чтобы кто-нибудь любил меня, хотелось убедиться в том, что я поступила правильно, отвергнув тебя.

Помолчав немного, он сказал:

— И ты отдалась Дрейкатту.

— Да, — ответила Ли, отвернувшись от него. Ей было стыдно смотреть ему в глаза. Того, что было между ними, уже не вернешь, но все же в его присутствии она могла свободно говорить обо всех своих ошибках и прегрешениях.

— Я тогда и представить себе не могла, что… что забеременею. Я была не единственной любовницей Дрейкатта. Мне страстно хотелось, чтобы кто-нибудь любил меня, и я верила всему, что он мне говорил. По правде говоря, среди его любовниц были даже замужние женщины. Все закончилось тем, что какой-то разгневанный муж вызвал его на дуэль. Он был серьезно ранен и вскоре после этого умер.

— Ты оплакивала его смерть?

Его вопрос удивил Ли. Она даже разозлилась на Девона за то, что он заставил ее признаться в этом.

— Я действительно очень огорчилась, однако эта утрата не разбила мне сердце. Я рассказала маме о том, что лишилась девственности. Она пришла в бешенство. После этого я еще несколько недель уговаривала родителей, чтобы они отказали тому сумасшедшему лорду. Я сказала, что найду себе более выгодную партию, ведь может так случиться, что на меня обратит внимание какой-нибудь герцог.

— Или маркиз, — тихо сказал он, намекая на то, что в один прекрасный день он станет богатым и могущественным маркизом Керкби.

Ли почувствовала, как ее лицо залила краска.

— Ты же знаешь, — резко сказала она, не сдержав своего раздражения, — что мои родители никогда не согласились бы на наш брак. Никогда.

— О да, конечно, — угрюмо сказал он. — Когда же они заметили, что ты беременна?

— Первой это заметила моя горничная Меи. Меня почти сразу начало тошнить по утрам. Она рассказала об этом маме, и та решила, что, поскольку меня уже осмотрел врач лорда Тайболда, подтвердив мою невинность, то я могу выйти за него замуж, а пока будут идти приготовления к свадьбе, я избавлюсь от ребенка.

Ли замолчала. Ей было больно и неприятно говорить об этом. Посмотрев на своего сына, она еще крепче прижала его к себе.

— О Девон, неужели она не понимала, что я не могу выйти за Тайболда? Неужели она меня совсем не любила? Я не могла допустить, чтобы они что-нибудь сделали с моим ребенком. Он ведь ни в чем не виноват. Он должен жить. Я боялась, что его смерть будет на совести моих родителей.

Девон крепко сжал кулаки. Сейчас ему очень хотелось обнять ее. Но вместо этого он еще дальше отошел от нее. Казалось, что он просто испугался ее близости. Его лицо стало непроницаемым.

— И тогда я сбежала из дома, — призналась Ли. — Я не хотела, чтобы они убили моего ребенка. Как-то раз ты сказал мне, что нужно идти на риск и не бояться перемен. Я не знала, куда я пойду и чем буду заниматься. Однако я точно знала, что не хочу потерять этого ребенка. Как-то раз вечером мой брат Уильям пришел домой пьяный и веселый. Ему впервые удалось выиграть в карты солидную сумму. Я подождала, пока он заснет, и украла у него кошелек. С первым же дилижансом я покинула Лондон.

— Что было потом?

— Потом мне пришлось познать, какой суровой может быть жизнь, — сказала она. Чувствовалось, что это были не просто красивые слова. Ей действительно пришлось хлебнуть немало горя. — Сначала у меня обманом выманили все деньги. Потом, чтобы не умереть с голоду, мне пришлось продать одежду, которую я захватила с собой из дома. Словом, я узнала, что жизнь не очень-то милостива к изнеженным и капризным дебютанткам.

— Ты могла бы прийти ко мне, — спокойно сказал он.

— Я? — удивилась она. — Я хотела… Мы ведь оба понимаем, что это было бы неразумно. Все изменилось. То, что было между нами, уже не вернешь.

Да, она сознавала всю правоту этих слов, и ее глаза наполнились невыразимой печалью. Она была напугана. И все-таки ради сына она должна была оставаться сильной.

В этот момент ребенок проснулся. Его тельце вздрогнуло, и он открыл глазки. Малыш смотрел на окружающий мир так, словно не понимал, где он находится и почему здесь оказался. Это маленькое существо было таким прекрасным, что ее сердце просто сжалось от счастья.

— Я не жалею, что пожертвовала ради него всем, что я имела в жизни, — произнесла она, будто говорила сама с собой.

— Он голоден, — спокойно сказал Девон.

— Да, я ему нужна, — ответила Ли, и на глазах у нее появились слезы. — Старуха Эдит научила меня, как нужно ухаживать за младенцами. В последнее время она заменила мне мать. Когда-то мы с моей матерью были очень близки. Жаль, что все это уже в прошлом, — сказала она и посмотрела на Девона. Он еще дальше отошел от нее. В ту часть комнаты, куда не доходил свет очага. Ей хотелось прикоснуться к нему, попросить у него прощения, но она не могла этого сделать.

Ли ждала.

В комнате воцарилась мертвая тишина. Ее нарушил ребенок. Малыш начал беспокойно ерзать, а потом громко заплакал. Он хотел есть. — Покорми ребенка, — сказал Девон.

Не успела Ли понять, что он задумал, как Девон, схватив со стула пальто и пиджак, открыл входную дверь. В комнату ворвался холодный зимний воздух. Девон ушел в ночь, плотно закрыв за собой дверь.

Ли показалось, что ее сердце разорвалось на мелкие кусочки.

Однако чего же она ожидала? Ведь это именно она отвергла его любовь.

— Но ты вернешься, — прошептала она, уставившись на закрытую дверь. — Ты должен вернуться.

— Ты лучше подумай о том, кого ты держишь на руках, — сказала ей старуха Эдит.

— Ты все слышала? — повернувшись к ней, спросила Ли.

— Да, я услышала достаточно. Ты думаешь, он вернется?

— Не знаю, — ответила Ли. Когда она отказалась бежать с ним после дуэли, он уже не вернулся. Старуха Эдит понимающе вздохнула.

— Прошлого не воротишь. Ты должна сейчас думать о будущем, мисси. Делай то, что он сказал. Покорми своего сына.

Ли начала кормить ребенка. Пока младенец сосал ее грудь, она заливалась горькими слезами.

Старуха Эдит подошла к ней и погладила ее по голове. Именно так мать обычно утешает свою дочь.

— Если чему-то не суждено сбыться, то об этом лучше забыть, девочка.

На следующее утро Адам, исполненный юношеского пыла, буквально влетел в дом, даже не постучав.

— Она уже родила? — крикнул он с порога. Этот вопрос был адресован не кому-то конкретно, а сразу ко всем, кто в этот момент находился в доме.

— Как ты себя ведешь? — напустилась на него старуха Эдит. — Эта ночь была не из легких. Оставайся в этой комнате, — приказала она ему, чтобы он не ворвался без предупреждения к Ли.

Откинув занавеску, старуха Эдит вошла в спальню. Ли в это время меняла новорожденному подгузник, и ей это, похоже, удавалось с большим трудом.

— Вот, смотри. Этот узел не надо так туго завязывать, иначе ты перетянешь ему ножки, — посоветовала Ли повитуха. — Я утром буду в церкви и принесу тебе какие-нибудь вещи для малыша из коробки для бедных.

Коробка для бедных. Ли старалась не думать об этом. Ее жизнь уже никогда не будет прежней, и ей наконец нужно с этим смириться. Найти в себе мужество забыть Девона. Он же давно забыл о ней.

По другую сторону занавески радостный и неунывающий Адам разводил огонь в очаге.

— На улице сыро, холодно и немного грязно, но снег закончился, — весело сообщил он.

— Что ты хочешь — зима, — сказала старуха Эдит и заковыляла из спальни в комнату. — Мне нужно выпить чашечку чая.

Ли в это время кормила своего сына. И мама, и малыш чувствовали себя хорошо. Закончив кормление, Ли оделась.

Откинув занавеску, Адам ворвался в спальню в тот самый момент, когда она расчесывала волосы пальцами, поскольку гребня у нее не было. Он и раньше часто врывался к ней. Она старалась не злиться на него.

— Мальчик или девочка? — спросил он, посмотрев на ребенка, лежавшего на кровати.

— Мальчик, — тихо сказала Ли. Она быстро заплела волосы в косу, завязав ее тесьмой, которую вытащила из своей блузы. Эту блузу ей пришлось продать.

— Я рад, что с ним все в порядке, — сказал Адам, переминаясь с ноги на ногу.

— Спасибо. Я тоже очень рада.

— Ли?

— Да? — отозвалась она, взяв на руки сына.

— Ты выйдешь за меня замуж? — выпалил Адам. Это было так неожиданно, что Ли даже показалось, что она ослышалась. Ей, по правде говоря, очень хотелось, чтобы так оно и было. — Прошу тебя, Ли.

Из другой комнаты на нее во все глаза смотрела старуха Эдит. Их взгляды встретились. Повитуха еле сдерживалась, чтобы не засмеяться. Она понимала, что Ли сейчас в полном смятении.

И все-таки ей стоит подумать над предложением Адама. Для нее сейчас это единственный выход из того трудного положения, в которое она попала. Он — хороший человек. Жаль, конечно, что Адам останется без работы, ведь мельник наверняка выгонит беднягу за отказ жениться на его дочери. Впрочем, парень он работящий, не пропадет. Честно говоря, больше всего Ли волновало другое. Она знала, что никогда не сможет полюбить Адама.

Ли никогда не сможет дать ему того, что он хочет, и это сломает ему жизнь.

Грустно улыбнувшись, она произнесла:

— Адам, для меня это большая честь.

— Значит, ты согласна?! — радостно воскликнул Адам.

— Я не могу принять твое предложение.

— Почему? — нахмурившись, спросил он.

— Адам… — начала было она и замолчала. Как же ей объяснить, почему она не может выйти за него замуж? Ли понимала, что своим отказом причинит ему боль. Ей очень не хотелось огорчать Адама, ведь он всегда хорошо к ней относился. Он стал ее защитником тогда, когда она больше всего нуждалась в помощи.

В этот момент резко открылась входная дверь и в дом вошла миссис Питни. Ее появление было таким же эффектным, как выход главной героини в кульминационный момент театрального спектакля. Миссис Питни сопровождала ее сестра Лизбет и муж сестры, здоровенный и неуклюжий мужик по имени Хью.

— Надеюсь, что я не опоздала, — объявила миссис Питни. — Ты еще не успел сделать ей предложение, Адам? Ты не можешь отказаться от выгодной женитьбы ради этой женщины.

Услышав ее слова, Адам побагровел от злости. Даже Ли ощутила, как кровь приливает к ее щекам. Старуха Эдит ехидно ухмыльнулась.

— Я уже попросил ее выйти за меня замуж, — храбро ответил Лдам. — Я буду просто счастлив, если она станет моей женой.

— О-о, это убьет меня! — воскликнула миссис Питни, — Убьет! — повторила она, повернувшись к своей сестре и ее мужу, громко выражавшим ей свое сочувствие.

— Я люблю ее, мама.

Услышав это признание, Ли съежилась от страха. Она посмотрела на старуху Эдит, взглядом умоляя ее о помощи. Та в ответ только пожала плечами. Ли понимала, что повитуха не сможет спасти ее.

— Это ты во всем виновата! — закричала, можно сказать, даже завизжала миссис Питни, обращаясь к Ли. — Он был послушным мальчиком до того, как встретил тебя.

Такая характеристика явно не понравилась Адаму. Он вышел вперед, намереваясь отстаивать свои желания. Тетка Лизбет подскочила к нему и стала что-то громко кричать, постоянно повторяя, что он «просто глупый мальчишка». Тем временем младенец, решив, наверное, что вокруг слишком шумно, издал громкий крик.

Ли не вмешивалась в эту семейную ссору, а Адам пытался успокоить обеих женщин. Она взяла из буфетного ящика, служившего младенцу колыбелью, одеяльце и укрыла им своего ребенка, защищая его от холода, поскольку входная дверь до сих пор была открыта.

Ли следовало уйти. Миссис Питни все равно не позволит ей остаться. Наверное, ей стоит обратиться к викарию и его жене. Они помогут ей найти новое пристанище.

Неожиданно миссис Питни закричала так громко, что заглушила всех своих родственников. Замахав руками на сына и сестру, она воскликнула:

— Тише, тише! Посмотрите, кто приехал! Это же наш граф. Подумать только, его экипаж у двери моего дома!

Ли вытянула шею, пытаясь что-нибудь разглядеть. Семейству Питни, столпившись у двери, закрывало ей весь обзор. Она увидела, как изящный экипаж графа Раскина въехал на скотный двор. Цвета Раскина, ярко-красный и зеленый, четко выделялись на фоне деревянных построек. Кучер в красно-зеленой ливрее управлял упряжкой великолепных гнедых лошадей.

Ли не раз встречалась с графом в Лондоне. Она прожила у миссис Питни целый месяц, прежде чем узнала, кому принадлежат окрестные земли. Раски — так называли графа его друзья — был убежденным холостяком и никогда не общался с дебютантками. Они с Девоном были лучшими друзьями и все время появлялись вместе на различных спортивных соревнованиях и прочих подобных мероприятиях.

Дверь экипажа открылась, и миссис Питни присела в глубоком реверансе. От возбуждения дрожали даже ленты на ее черной шляпе. Однако вместо любезного Раски из экипажа вышел Девон с непокрытой головой. Свою шляпу он прошлой ночью оставил в доме миссис Питни. За Девоном из экипажа вышли викарий и его приветливая супруга.

Миссис Питни и все, кто находился в доме, отошли от двери. Ли оказалась в самом центре этой маленькой компании. Она держала на руках ребенка, крепко прижимал его к себе.

Ей очень хотелось куда-нибудь убежать и спрятаться.

Глядя на Девона, можно было подумать, что он не спал всю ночь. Его волосы были растрепаны, а лицо покрыто щетиной. Своим острым взглядом он сразу же нашел Ли и пристально посмотрел на нее.

— Бенджамин, — четко и громко произнес он. Это имя было ей неизвестно.

— Что ты сказал?

— Ты попросила меня придумать имя ребенку. Я решил назвать его Бенджамином Маршаллом. В честь моего деда.

Маршалл. Девон дает ее сыну свою фамилию. Он заявляет на него свои права. От изумления Ли просто лишилась дара речи, а старуха Эдит издала радостный вопль.