Сказание об Оками 3

Глава 24

3.24

Что сказать о местном как бы фешенебельном курорте? Тухло! Во многих смыслах. Не только из-за вездесущего запаха сероводорода, источаемого геотермальными водоемами.

Небольшой город-деревня, весь в традиционном стиле, без больших бетонных коробок. С одной стороны, есть в этом свой шарм, а с другой — не зря ведь выдумали новые материалы и более практичную архитектуру. И чересчур тут тихо-спокойно. Как на кладбище!

Гостиница очень напоминает клановую резиденцию Хьюга. Один этаж, огромная площадь, бумажные двери-перегородки. Самый минимум мебели. Хатиро тут прямо как дома должен себя чувствовать. Хотя, пожив в нормальной квартире и он мог от традиционного стиля отвыкнуть.

Сегрегация по половому признаку жесточайшая. Если на пароходике мне стюарды разрешили оставить парня при себе, то тут прислуга отеля рогом уперлась в «не положено».

— У нас большой престижный онсен, молодая госпожа. Мужчины и женщины живут на своих половинах. Любое непотребство недопустимо. Купальни также только раздельные, а не как в старину было, — сказал представитель отеля, не знаю, как правильно называется его должность. Такой пожилой благообразный дядечка в традиционном кимоно спокойных коричневых цветов.

И в чем веселье? Ну вот оставила я вещи в выделенной мне комнате и пошла посмотреть на главную местную достопримечательность — бассейн с горячей водой. В Конохе ведь воду нагреть некому, это только в соседней стране возможно, чтобы вода и вдруг высокой температуры. Сарказм, если что.

По дороге встретила слегка помятую Баку-тян. Она сошла с корабля, мучаясь от небольшого похмелья. Вот уж не знаю, уломал ли ее Джирайя выпить с ним, или девушка забухала от того, что с таким завидным кавалером вдруг не сложилось. Да и запропастился саннин куда-то. Не запомнила я, чтобы он вместе с нами борт покидал. Подумала было, что валяется пьяный в стельку в своей каюте и попросила Хатиро проверить. Нет его! Куда пропал? Зачем вообще появлялся?

Так вот. Из коридора мы дошли до раздевалки и тут меня ждал сюрприз. Купаться можно только нагишом. Никаких купальных костюмов! Это что такого Хьюга должен был подумать, когда я ему про возможность увидеть меня в купальнике пошутила? Да пофиг, если честно.

Более просвещенная в посещении таких заведений Рина мне местные порядки разъяснила. Сначала принимаешь душ, чтобы не тащить в общественный бассейн свою личную грязь. Заворачиваешься в полотенце в раздевалке и идешь к воде. Там разворачиваешься, из полотенчика делаешь себе головной убор. И уже так залезаешь в онсен. Если твое полотенце вдруг случайно коснется воды — страшнейший зашквар.

Чем можно заниматься в водоеме? Сидеть, погрузившись по шею и релаксировать. Все, на этом развлекательная программа закончилась. Отмокай себе потихонечку, отключив мозг. Можно развлечь себя и соседей негромкой беседой. Плавать нельзя, нырять нельзя, подглядывать за мужской половиной, которая через перегородку, нельзя. Вот как будто я собиралась! Че я там такого не видела? И как будто кто-то сумеет мне помешать заглянуть к мужикам при помощи эхолокации. Ну а че такого? Мне интересно заценить, есть там у Хатиро рельеф под одеждой или нет.

Разоблачилась. Взяла пололенце, закуталась. Попутно заценила фигуру Баки-тян. Мда, мой полный антипод. Вся такая ладно скроенная из плавных изгибов и мягких выпуклостей. А не как я, из мослов и жил. Меня даже сожрать не выйдет, слишком жесткое мясо окажется. Только если в суп.

Рина на меня тоже пялилась. Не на отсутствующую фигуру, конечно, на наколки.

— Оками-сан, неужели ты преступница? А говорила, что шиноби!

— Че? Ты про партаки? Это татуировки ниндзя, все путем. Те, которые мне на каторге сделали, я давно убрала, — ну каюсь, решила потроллить дурочку. Тем более, что ни словом не соврала. Были и каторга и тюремные фуин-блокираторы, которые я переработала в полезные печати.

Вроде как поверила, успокоилась. Рина вообще девчуля доверчивая. Потому и оказалась в непростой жизненной ситуации, одна с ребенком.

Вот и онсен. Обычная не очень глубокая, но большая по площади яма, облагороженная при помощи дикого камня и заполненная мутноватой вонючей водой, от которой поднимается парок. На поверхности тонкая маслянистая пленка. Часть водоема отсечена деревянной оградой, выполненной из высоких, метра в три, плотно подогнанных друг к дружке досок. Пфф. Мне, как энергетику, на верхушку взобраться и через преграду заглянуть раз плюнуть будет, если потребуется.

По периметру этой пародии на джакузи, в которой даже волшебных пузырьков нет, расселись посетительницы. Обычные тетеньки, по большей части в возрасте. Бака-тян на их фоне прямо королева красоты, воплощение свежести и женственности.

Когда подошла к бассейну и скинула полотенце, получила несколько изумленных взглядов от засевших в воде теток. Ну да, такое мелкое красноволосое чудо, сплошь покрытое татухами, они наверняка нигде и никогда не встречали.

— Че вылупились, уважаемые? Какая есть, такая есть, других не завезли. Если че не нравится — в лицо мне скажите.

Тетки ни звука из себя не выдавили. А я, наконец, окунулась в тепленькую водичку. Ну, ниче так, градусов тридцать. Как парное молоко. Мне нравится погорячее. В целом подогрев не такой и громадной массы воды на несколько градусов я влегкую потяну. Но нафиг. Просто закрыла глаза и погрузилась в легкий транс. Попробовала поймать то чувство умиротворения или единения с природой, за которым в такие места и приезжают.

Нифига, конечно, не поймала. Разве что чужой взгляд, направленный мне в спину ощутила. И это при том, что я спиной к деревянному забору повернулась. Ну-ка, беззвучный крик. Что там покажет эхолокация? Крупный мужик, прильнувший к доскам забора. Внушительная такая мускулатура. И шевелюра тоже большая. Это че, Джирайя? Ой, да пофиг! По мне он разве что вскользь взглядом мазнул, мог за татухи зацепиться, а на остальных пусть пялится сколько угодно, мне не жалко. А Рине хватит дурости, чтобы гордиться тем, что такой видный мужчина ее рассматривает. Но каков извращуга-то!

Погрелась пять минут и вылезла. Ну не моё это всё. Не моё. Оказавшись на суше, вытерлась, пошла переодеваться и искать казино. Если Баку Рину кто-нибудь отсюда и собирается спереть, то уж точно не белым днем из онсена. Не под бдительным взглядом Джирайи, глазеющим на ее прелести через дырку в заборе. Если это именно он, а не другой мужик схожей комплекции, что маловероятно, как мне кажется.

Стоило мне выйти с женской половины гостиницы, нарисовался мой верный телохранитель. Ну да, эхолокация его в мужской части бассейна не обнаружила. Сидел наготове, ждал, когда мне надоест принимать водные процедуры.

— Че, так и знал, что я в купальне не залипну?

— Ты слишком непоседливая, чтобы тебе понравилось долго находиться в онсене.

— Ну, какая есть. Пошли, наведем шороху в местном казино. Сегодня я не собираюсь играть на репутацию неудачницы. Один большой выигрыш в рулетке и пересяду за карточный стол.

— Ты уверена? Это все-таки бывшая скрытая деревня. Тут могут быть свои сенсоры.

— Я, конечно, читала, что на листовке написано, но мало похоже, что это прям скрытая деревня. Где стены, где патрули, где шиноби? На вид просто курортное место. Онсены, казино, рестораны.

— В этом же как раз весь смысл отказа от пути насилия. Мне кажется, если бы весь мир последовал примеру Страны Горячих Источников, могла бы начаться новая эпоха, лишенная войн.

— Без шансов. Если только не случится что-то глобальное, что полностью изменит человеческую природу. Мы, лысые обезьяны, так устроены, что нам всегда мало, постоянно хочется чего-то, что есть у соседа. А если тебе не хочется, то ты тот самый сосед, у которого есть. Унижать слабых и доминировать — это заложено в нас эволюцией. Разум и цивилизация, конечно, мальца обезьянью стаю облагородили и всё стало более-менее цивильно. Но предустановки остались. Если никак эволюции не помогать, то чтобы они поменялись, нужны миллионы лет, за которые наш вид изменится. Это уже будут не люди, а какие-то другие голые обезьяны. Или не голые. Может такая комбинация генов сложиться, что мы снова шерстью покроемся.

— Пессимистично. Мне бы хотелось верить, что в людях есть хорошее.

— Так оно есть. Полно хороших людей, которые свои хищные инстинкты контролируют. Ты хороший, Фумито хороший, Минато и Кушина ничего так, приятные личности, я вообще офигенная.

— Главное, что скромная. Вон казино, которое мы ищем.

Здание, на которое указал Хьюга, ничем на казино из Танзаку не похоже. Нет огромных неоновых вывесок, кричащего освещения и всего такого завлекательного. Обычная одноэтажная халупа, так и хочется сказать «сарай», в опостылевшей ретро-стилистике. О назначении говорит единственный иероглиф на вывеске, который для меня перевел Хатиро. Вот откуда необразованной мне знать, что он означает?

Но внутри оказалось вполне прилично. Рулетка, картишки, кости, игровые автоматы. Фривольно одетые официантки напитки разносят. И как только Хатиро от одного их вида не краснеет? Не, понятно что его телесами не удивить. Но вот прям никаких эмоций не вызывают? А я, значит, вызываю? Блин, это внезапно приятно! Чертовы гормоны давят на психику и заставляют лыбиться.

Читать мне мораль и говорить, что выбрала развлечение не по возрасту, опять же пытаться не стали. Протектор, я тебя обожаю! Казалось бы, кусок металла с логотипом, а сразу во взрослую лигу меня переводит. Понятно, почему почти все его на лбу таскают. Так статусная вещичка заметнее и не возникнет казусов, если кто-то заветную бляху вдруг не разглядит.

Села за рулетку, слила сотню рье на мелких ставках, играя, а точнее, проигрывая предельно честно. Примерно каждую третью ставку делала на зеро. Самый вкусный сектор, выигрыш один к тридцати пяти. Конечно, статистика и теория вероятности тут не на моей стороне.

— А, плевать! Тысячу на зеро! — я протянула крупье заранее заготовленную пачку сотенных купюр. Конечно, проиграла. Вот так вот с первой крупной ставки подняться — это уже совсем палево.

— Еще! Две тысячи на зеро! — есть такая верная стратегия, как проиграться в хлам. Постоянно удваивать ставки, ожидая, что выигрыш покроет все убытки. Следовать такой тактике способны только придурки, не понимающие, что такое вероятности, не знающие, что результат предыдущей игры в рулетке никак не влияет на следующую.

Четыре тысячи. Восемь. Шестнадцать. Тут я решила что пора бы и прекратиться череде неудач. И на шестнадцати тысячах подправила шарик легчайшим кинетическим воздействием, так чтобы он угодил в сектор с двумя нулями. Радостно взвизгнула, когда результат был зафиксирован. Один к тридцати пяти! Я выиграла более полуляма! Пятьсот шестьдесят косарей! Минус накладные расходы, проигранные на предыдущих итерациях. Все равно пятьсот тридцать тысяч остается.

Мое почтение к крупье. Он не стал поднимать кипиш, выдал мне пять золотых фишек по сто штук каждая и целую россыпь мелочи. Которую я намеревалась проиграть, поддерживая реноме неудачницы, которой единственный раз повезло. Так и поступила. Спустила тридцать тысяч в картах, игровых автоматах, за столом с костями и таком вертикальном аналоге рулетки, с большим колесом, на каждом секторе которого свои призы. Ни единого выигрыша, конечно.

Пришлось побороть искушение принудительно остановить колесо на выигрышном секторе, в шаге от которого то остановилось. Хотя, выигрышем там значился месяц проживания в гостинице-онсене. Нафига мне такие развлечения? Если только Кушине подарить, она ведь хотела. Но ее сюда все равно не отпустят. Да времяпровождение сомнительное. Не оценит деятельная и непоседливая Узумаки тупого сидения в ванне-переростке. Да и вообще. Там работы на несколько часов шиноби, владеющему стихией камня, чтобы такой бассейн организовать. Воду в нем подогреть тоже не проблема. Хоть дровами, хоть чакрой. Будет ныть — устрою ей персональную купальню. А потом на ее базе будет у меня свой маленький бизнес, приносящий небольшой, но стабильный доход.

Вероятно, администрация казино хищно потирала ручки, ожидая, что я всю половину ляма тут оставлю. Но я же не дура какая-нибудь. Вовремя остановилась, сказала что приду завтра и потребовала свой выигрыш. Конечно, нужной суммы наличными у заведения не оказалось. Получила наликом сто штук и расписку на еще четыреста. Наивные ублюдки надеются, что я приду и буду менять расписку на фишки! Шикарно всё вышло, так считаю. За жульничество мне уже не предъявили. И пусть только попробуют моё бабло зажать. Начну с того, что оглашу им свой неофициальный титул. И скажу, что одно заведение уже разрушила. А то, что это был ветхий трактирчик, который сам от малейшего тычка развалился, то несущественная подробность. В конце концов, в столице водопадников наверняка сгорело в том числе что-нибудь игорного профиля.

Вернулась в гостиницу усталая, но довольная, сразу отправилась баиньки. Хорошо получилось! Такими темпами я смогу по половине ляма в месяц в разных казино поднимать. Есть же и другие страны. Не то чтобы прям громадные суммы, но как первоначальный взнос в программу восстановления Узушио уже котируется. На нукенинах я столько заработаю, только если возьмусь за охоту на кого-то реально мощного, типа Ооноки-самы, кто меня движением брови в пыль разотрет. Ну нафиг такие риски.

Несмотря на всю усталость спала я как всегда чутко, и потому не пропустила момент, когда хлопнула дверь комнаты ведущая наружу. Не в помещение гостиницы, а в маленький внутренний дворик с растущим в ней деревом, куда выходят наружные двери сразу нескольких номеров. Зачем? Видимо, чтобы смотреть на дерево и релаксировать. Часть местной знаменитой культурной программы. Ну и, получается, чтобы кто-то имел возможности в чужие комнаты проникать. Сходу оценила обстановку эхолокацией — один человек, не слишком крупного телосложения. Приготовила сенбон, смазанный нервно-паралитическим ядом, который я в Конохе все-таки раздобыла. Поразительно просто купить яд в деревне шиноби. И только затем открыла глаза. Хатиро. Собственной одноглазой персоной.

— Я же все сказала на корабле. Через три года приходи ко мне подкатывать, хоть в дверь, хоть в окно, я не против буду. А пока что рано.

Пацанчик даже краской не залился, что как-то странновато. Обычно он с легчайшего намека на то, что в будущем что-то сложится, краснеет.

— Бака-сан пропала, — сообщил он мне. — Это моя вина. Я заснул. Проверил, что и ты и она в порядке и решил, что можно несколько часов поспать. И вот, когда проснулся, ее нет. Нигде нет. Я предположил, что она где-то вместе с Джирайей-самой, но он пьяный спит у себя в комнате. Прости, Оками, мне нет оправданий.

— Ты че, в онсене перегрелся? Все нормально. Мы ведь за тем сюда и тащились, чтобы Баку-тян таки похитили, а мы отследили, кто, когда и зачем, а дальше по следу на охотников за геномами вышли. Ты молодчина, Хатиро. Я и не надеялась, что ты режим сна себе сломаешь и будешь ее всеми ночами сторожить.

Успокоила парня. Он и правда молодчинка. Осталось нам с ним только вторую часть плана исполнить. Ту, которая про выслеживание и разоблачение всяких похищающих девушек ублюдков. Жаль, легендарный саннин набухался и уснул. Его бы помощь лишней не оказалась. Оставим ему на всякий случай записку. Ну а если он тут реально для работы над книгой, а не чтобы меня пасти, то пусть просто проигнорирует. Сами вывезем!