Сказка, рассказанная лгуньей

11

– Алессия!

Аня ворвалась в комнату активной итальянки без стука – так стремительно, что Алессия, делавшая «берёзку» на кровати, опрокинулась назад и, перекувыркнувшись, оказалась на полу.

– Анья? – в кои-то веки Алессия удивилась настолько, что просто не могла тараторить.

– Я её нашла! Нашла!

Аня вскинула руку вверх, тряся планшетом. Алессия отметила, что находке непойми чего Аня была рада больше, чем свиданию с самим Эваном Стоунхартом.

– У нас есть рукопись! Просто послушай!

Лекс умерла во вторник. Здесь уж ничего не попишешь. И не было это событие ничем примечательным. Лекс умерла во вторник, а уже в среду её комнату заняла новая девушка. Такая же, как Лекс. Быть может, и эта новая девушка умрёт во вторник.

Сегодня уже был четверг. Лекс, как и всегда, пошла бы на фабрику. Работа на фабрике была всегда. Тяжёлая работа, разъедающая лёгкие ядовитыми испарениями. Лекс стояла бы у станка не менее десяти часов, чтобы потом встретиться с Эдом. Эд непременно бы напомнил Лекс, сколь ничтожна их жизнь. А после они пошли бы в паб, где просадили бы почти всё заработанное, ведь их жизнь и в самом деле была ничтожна.

Лекс бы долго всматривалась в тёмные глаза Эда. Она бы надеялась, что однажды сможет выпить столько, чтобы наконец решиться податься вперёд и поцеловать его.

Да, хорошо, что сегодня четверг, а Лекс умерла во вторник.

– Alore…

Алессия всё ещё сидела на полу, точнее – лежала. Она широко раскинула ноги и в растяжке опустилась на живот. Когда Аня закончила читать, девушка приподнялась на локтях. Ане показалось, что она чуть не уснула от услышанного. А может, если гиперактивная итальянка смогла столько времени лежать, ни на что не отвлекаясь, и ей рукопись понравилась? В конце концов, эта её «Alore» – обозначающее абсолютно всё – первое, что она сказала. И сказала медленно.

– Так что думаешь?

Анины глаза блестели детским восторгом, а голос дрожал.

– Я была уверена, ты так всполошилась, потому что твой поцелуй со Стоунхартом разлетелся по интернету, – протянула Алессия, перетекая в шпагат.

– Что?..

– Che (что)? – так же удивлённо спросила Алессия. – Хочешь сказать, что ни одного самого piccolissimo (малюсенького) постика не видела? Новую молодую девушку Стоунхарта обсуждают везде!

Внезапно Алессия вскочила на ноги, будто только теперь о чём-то вспомнила.

– Между прочим! Анья! Как ты могла мне не сказать, что у тебя не просто мистер Range Rover, а dilf Range Rover?

– Я ничего…

У Ани закружилась голова. Она ничего не видела, потому что слишком погрузилась в чтение рукописи, присланной Билли. Трясущимися руками она вытащила телефон, всё это время покоившийся в ночном режиме. Непроизвольно ткнула в сообщение от Максимки.

Максимка: Может, твоя прическа не так и плоха, во всяком случае, старикам нравится

А ниже – три фотографии, кривые и косые, как любые фотографии снежного человека или НЛО.

– Что ты так нервничаешь? Боишься, что тут же станешь известна? – будто и в самом деле не понимала Алессия.

– Ты же без труда меня узнала…

– Ma certo! Я же сама тебя собирала на эту свиданку!

Аня не слушала, она быстро вошла в переписку с Эваном.

Аня: Прости…

Эван: Что?

Эван: Ты опять меня бросаешь, потому что твой друг сказал, что тебе не идёт помада?

Эван: Помада тебе очень идёт!

Аня долго печатала, но так и не отправила сообщение. Она снова всё испортила. Эван заметил это неясное смятение собеседницы и тяжело вздохнул: должно быть, дело в фотографиях. Он быстро нажал на иконку телефона. Аня тут же ответила, но голоса не подала. Просто молчала.

– Аня, всё хорошо? – его мягкий баритон.

– Ты не видел?

Он понял, что Аня плачет.

– Тебя расстроили фотографии? Что ты на них плохо выглядишь?

Он не стал проговаривать свои тревоги: Аня не хочет делать эти фотографии достоянием общественности, потому что он слишком для неё стар. Собственно, те упрёки, которыми пестрели жёлтушные сайты.

– Все узнают… Ты ведь… Ты…

Кажется, впервые ей не хватало слов. Несчастная Аня так распереживалась, что позабыла весь свой английский на уровне С2.

– Успокойся. Если у тебя нет планов, я вызову тебе такси. Приезжай ко мне, и мы поговорим.

Аня издала какой-то звук, похожий на «ага», и повесила трубку. Эван заказал машину. Потом какую-то еду. Бедная девочка. Он ведь не думал о ней. Не думал в том смысле, что её такая мелочь может задеть. Джекки всегда любила внимание СМИ.

Аня приехала быстро. Только когда она вошла в дом, Эван подумал, что неподалёку могли дежурить папарацци. На Ане была какая-то безразмерная чёрная толстовка с капюшоном и огромные очки Gucci. Очевидно, она тоже об этом подумала. Эван сразу её обнял. Как же неловко ей было в этом знакомом холле. Казалось бы, Аня уже столько раз бывала у него, но сейчас – словно чужой оказалась.

– Аня, я не подумал, что ты можешь не хотеть публичности, – признался он ей в макушку. – Мне показалось, на этих фотографиях нет твоего лица, поэтому всё хорошо…

– Я тебя подвела, да? – наконец она подняла на него свои огромные голубые глаза, выглядывающие из-за этих несуразных очков-стрекозы.

– Вовсе нет! Что за глупости?

– Тебе, наверное, не хочется… Я твою репутацию порчу? Прости… Я столько проблем доставляю.

– Каких проблем? – растерялся Эван. – Что именно тебя так расстроило?

– Эван! – Аня отшатнулась и стянула очки. – Ты не понимаешь? Я какая-то непонятная русская девчонка! Тебе совсем не пара! И всё было хорошо, пока никто не знал. А теперь все увидели! Мы теперь расстанемся?

Эван не смог сдержать улыбки: она говорила в точности как Фиона. Странно, что Фионе сразу не понравилась Аня с её осторожностью и пониманием.

– Ты расстроилась, потому что думала, что я тебя скрываю, а теперь все знают, что у меня есть девушка? Кстати, раз ты сама об этом заговорила… Ты согласна со мной встречаться? Не знаю, принято ли сейчас о таком спрашивать…

– Мы сейчас не расстанемся? – неуверенно спросила Аня.

– Только если ты этого не захочешь.

– Ты меня не стесняешься?

– Аня, ты самая потрясающая девушка, которую я встречал. И я рад, что и ты нашими отношениями дорожишь. И спасибо, что сразу поделилась своими переживаниями. К тому же, здесь в пору беспокоиться мне. Аня, я ведь тебя многим старше…