Сказка среди бела дня

20

Выбежав на улицу, Митя сразу увидел старичка и Чёрную душу. Они бежали к часовой мастерской, возле которой стоял мастер, вешая на дверь замок.

Мастер тоже заметил подбегающего старичка, а за ним какую-то странную фигуру, и пустился бежать.

— Стой! Стой! — закричал старичок и кинулся следом.

Митя помчался за ними. Пробегая мимо мастерской, он заметил объявление: «Мастерская закрыта до 2 января».

— Стой! — заорала Чёрная душа.

Митя нёсся позади, поправляя на ходу порванный валенок. Вдруг гулко ударили башенные часы. Старый год и Чёрная душа посмотрели изумлённо наверх. И кинулись за мастером ещё быстрее.

Но Петушков знал, куда бежал. Он юркнул в детский универмаг и скрылся в праздничной толпе. Покупатели с удивлением оглядывались, когда какой-то старичок и толстая ряженая дама, толкаясь, влетели в универмаг, а за ними — маленький мальчик.

Митю опять оглушили звуки патефонов, вокруг вопили свистульки «уйди-уйди», звенели бубенчики. Магазин сверкал и гремел. Подскакивая, мальчик следил за Старым годом. Он видел, как старичок и баба заглядывали во все углы. Баба наткнулась на ёлку, и на неё посыпался «серебряный дождь».

А Старый год, лихорадочно заглядывая в лица всем мужчинам, бежал быстрее, быстрее. И вдруг остановился, схватившись рукой за грудь, и облокотился о прилавок. У него звенело в ушах, в глазах плавали радужные круги, в бороде запуталось конфетти.

— Что вы стоите?! — шипела Чёрная душа. — Он уйдёт, и всё пропало!

Старый год стоял, странно улыбаясь. Он слышал обрывки разговоров:

— …Для меня старый год был неплох, особенно к концу, — сказал какой-то толстяк.

— …Я никогда не забуду этот год, — тихо сказал молодой человек девушке в фиолетовой шапочке. — В этом году я тебя встретил…

Чёрная душа бесновалась:

— Он уйдёт, и всё будет кончено! Остались считанные часы!

Старый год двинулся, прошёл в толкотне несколько шагов и опять остановился.

Митя следил за ними. Когда Чёрная душа повернулась в его сторону, мальчик попятился и налетел на часового мастера, который притаился за ёлкой. Оба испугались.

— Ай! — вскрикнул Петушков.

Митя прошептал:

— Это вы?!

— Ты ищешь часы, — сказал Петушков. — Вот они, «Артель „Игрушка“, 1-й сорт»! — И сунул Мите часики: — Беги!

Мастер уже знал всё, что случилось. Ведь он целых пять минут рассматривал в часиках философские камни. А стоит посмотреть на них, и уже всё знаешь — что было и что будет. Потому-то эти камни и называют не как-нибудь, а философскими! Так что удивляться нечего.

Зажав часики в кулаке, Митя нырнул в толпу и выскочил вон из универмага.

А Старый год всё ещё стоял у прилавка. Какой-то гражданин в высокой боярской шапке шёл мимо животом вперёд, прижимая к себе портфель, из которого торчало не меньше шестнадцати бутылок.

— Скорей! — крикнул он приятелю, который через плечи толпы спрашивал у продавщицы, не кончились ли хлопушки. — Ну, скорей же!

— Чего ты спешишь? — обернулся тот. — До Нового года ещё вагон времени.

— Пока будут зажигать ёлку и всякое такое, нам надо успеть проводить старый год, — подмигнул человек в боярской шапке. — Чтоб старик на нас не обижался…

Старый год грустно улыбнулся. Около него появилась Чёрная душа.

— Нигде нет!

Она задыхалась.

Старый год побарабанил пальцами по прилавку, взял в руки калейдоскоп, который только что рассматривали другие, и поднёс к глазу. Волшебные разноцветные сочетания загорелись в трубке: целое мироздание жёлтых, зелёных, синих, оранжевых огней. Они никогда не повторялись, и это чем-то было похоже на звёздное небо из какой-то таинственной и ещё не сочинённой сказки.

— Целый год живу, — восторженно сказал Старый год, — а не знал, что есть на свете такая прекрасная вещь!

— Что вы делаете?! — в отчаянии закричала Чёрная душа. — Мы же пропадаем!

Старый год меланхолически опустил калейдоскоп.

— Я останусь здесь до закрытия магазина.

— А потом?! — взвизгнула Чёрная душа.

— А потом всё равно, — сказал Старый год и поднёс калейдоскоп к глазам.

Чёрная душа плюнула:

— Ну и пропадай!

И помчалась к выходу. А Старый год смотрел в калейдоскоп, радовался разноцветной игре стёклышек и думал о течении времени.