Сказка среди бела дня

15

Сидя в своей башне с бойницами вместо окон, где висел огромный неподвижный маятник и сверху торчали зубчатые колёса гигантского заржавленного механизма, Старый год писал тушью на листе ватманской бумаги:

МАНИФЕСТ

Что есть - то есть, чего нет - не будет.

В мире ничего нового не случится.

Ничего не изменится.

Отныне 31 декабря будет длиться вечно!

Заскрипели ступени, распахнулся люк в полу, из него выскочила Чёрная душа и безмолвно положила на стол перед Старым годом волшебные часики - сердце Лёли. Старичок вскочил, вцепился в часики. И вдруг наверху захрипели башенные часы, заскрежетали колёса, взлетел столб пыли. И тяжёлый маятник пронёсся мимо голов Старого года и Чёрной души, которые отпрянули поражённые.

Дрожащей рукой Старый год поднёс часики к глазам:

- Да, это они.

Он знал: только одни часики в мире могли разбудить мёртвый маятник башенных часов!

Чёрная душа объясняла старику, что старалась остановить эти часики и ничего не вышло, но Старый год не слышал её. Он глубоко задумался. Через него пролетела гигантская тень маятника, где-то каркали вороны, и в порывах ветра глухо звенел лист железа на крыше… Вдруг наверху что-то зашипело, захрипело, загремело, заскрежетало. Чёрная душа тревожно подняла голову. Раздался мощный бой часов, какого Ярославль не знал со времён царицы Анны Иоанновны. Над куполом взлетела туча ворон. Вся башня гудела, как колокол. Не веря своим ушам, прохожие останавливались и задирали головы. Мастер Петушков выбежал без шапки из часовой мастерской, не понимая, что случилось.

А в башне маятник мерно летал от одной стенки к другой. На губы Старого года легла жёсткая складка.

- Всё равно мы их остановим! Принеси-ка мне ту бутыль. - Чёрная душа бросилась в угол и осторожно принесла огромную бутыль с черепом и костями на наклейке.

- Азотная кислота, - сказал Старый год и горько усмехнулся.

Боязливо Чёрная душа налила кислоту в старинный фарфоровый сосуд с инициалом «А», ангелочками и царской короной.

О, если бы этот сосуд мог чувствовать и говорить! Он содрогнулся бы! Лёгкий аромат ещё сохранился в нём; ещё не выветрился за целых два столетия. А сейчас… Старый год бросил часики в кислоту, - раздалось шипение, из сосуда поднялось удушливое облачко. Старичок мрачно сказал:

- Мгновение, остановись!

Часики лежали словно на дне колдовского озера; от них поднимались пузырьки воздуха. Старый год и Чёрная душа наклонились над кислотой; очертания их лиц менялось среди паров.

- Этим пользовались ещё в мрачные времена Антонио Сегеди, - сказал Старый год, и закрыл сосуд фарфоровой крышкой, - В этом адском растворе они исчезнут без следа!