ОРАНЖЕВАЯ ПИЛЮЛЯ

С утра у Сергея Ивановича Пивушкина не заладилось: сорок минут прождал куда-то сгинувшие автобусы 42 маршрута. Втиснуться в переполненную машину удалось, а вот выбраться — только проехав лишнюю остановку и пожертвовав тремя пуговицами. Наконец, запыхавшийся Сергей Иванович добрался до своего рабочего места.

— А вас уже дважды спрашивал сам Ручкин, — ехидно сообщила Семгина.

Пнвушкин поспешил на зов.

В кабинете Ручкина на бордовых полумягких стульях вдоль стены уже расположилось человек пять. Завидев припозднившегося Пивушкина, Василий Никанорович раздраженно стукнул по столу:

— Где вы шляетесь, Пивушкин? Если вы не желаете работать со мной, то так и напишите в заявлении. Я подпишу…

Сергею Ивановичу, человеку совестливому, присутствие посторонних в такой ситуации было тягостно. Он не на шутку разволновался. И, когда Ручкин пообещал лишить его премии, он внезапно ощутил, что где-то внутри, повыше желудка, тяжкой гирькой обозначилось Нечто, предательски стало неметь левое предплечье, а окружающие предметы — расплываться.

Очнувшись, он не сразу осознал, где находится, растерянно вглядываясь в сосредоточенное лицо всегда хмурого лаборанта Вилкина. Лаборант пытался напоить Сергея Ивановича водой из граненого стакана, пролив изрядное количество жидкости на свежую рубашку Пивушкина.

Недовольный Василий Никанорович вертел в пальцах голубую импортную авторучку. Сказал значительно:

— Хватит, Пивушкин! Если вы больны…

Тут Вилкин, поспешно брякнув стакан на край полированного ручкинского стола и торопливо добыв из кармана казенного черного халата коробочку, торжественно извлек оранжевую пилюльку. Протянул ее Василию Никаноровичу. Тот недоумевающе уставился на него поверх очков:

— Вы что, Вилкин? Пивушкина потчуйте.

— Это — лично вам, Василий Никанорович! Успокаивает. Пожалейте себя!

Василий Никанорович смигнул, взял пилюльку и, повертев, забросил в рот. Запил из стакана. Несколько мгновений сидел выпрямившись, словно прислушиваясь к чему-то таинственному там, внутри. Удовлетворенно сообщил всем:

— Полегчало! Дайте-ка мне еще, про запас!

Вилкин с готовностью протянул всю коробку. Василий Никанорович одобрительно глянул на ее цветастую наружность и спрятал в ящик стола.

— Сколько я вам должен, Вилкин?

— Нисколечко, Василий Никанорович! Пилюльки эти, КонДо называются, бесплатные.

«Откуда они у Вилкина?» — подивился Пивушкин. Знакомый врач говорил, что КонДо, концентрат доброты, — могучее средство от сердечной глухоты, душевной слепоты и всякой сердечно-душевной недостаточности находится в стадии клинических испытаний… И жалобно застонав, Сергей Иванович протянул ладошку:

— И мне, Вилкин, хоть одну таблеточку… Не себе прошу, для Гавриловны, соседки…

Загрузка...