Сказки бабушки Агаты

Глава вторая

Мама потребовала, чтобы Борис обязательно оставил адрес дачи, на которую мы собирались. Папа подкорректировал ее требования, уточнив, что нужен не просто адрес, а подробный план – как до нее добраться. Милые родители! Десять лет назад такое беспокойство было уместно, но сейчас-то? Впрочем, чем с ними спорить, проще пообещать. Не так это сложно для Борьки – черкнуть несколько строк на листе бумаги.

Маринку больше заинтересовал сам Борис. Она долго пытала меня: как он теперь выглядит, во что одет, какая у него машина, какая квартира и в каком районе, удивляясь моей нелюбознательности. Особенно ее возмутило, что я не выяснила, женат ли Борис. В конце концов, Маринка махнула рукой:

– Ладно. Постараюсь завтра скроить день так, чтобы самой его увидеть.

Кто бы сомневался, что у нее это получится! Разумеется, когда Борька позвонил в дверь (в половине четвертого, кстати, вместо трех), дверь ему открыла моя младшая сестрица – при полном параде и в боевой раскраске.

Старания ее не были напрасны. Борька споткнулся о порог и восхитился:

– Мариша! Ну ты даешь! Честное слово, встретил бы на улице – не узнал! Когда ты в такую красавицу вырасти успела?

Сколько девушек после таких слов зальются глупым смехом или начнут нелепо оправдываться: дескать, и вовсе я не так хороша, и волосы у меня немытые, и вообще, я плохо себя чувствую… А моя сестренка только улыбнулась загадочно, взмахнула ресницами и потупилась:

– Ты тоже выглядишь очень импозантно. Может, кофе выпьешь?

– Кофе? – Борис взглянул на часы и с заметным сожалением качнул головой: – Не получится, времени нет. И так в темноте на место приедем, а там дороги никакие. Морковка, ты готова? Мы опаздываем!

Во как, вы поняли? Она, значит, Мариша, а я – Морковка! Что называется, почувствуйте разницу. И главное, зачем он орет? Повернул бы голову на пять градусов вправо, да отвел взгляд от моей сестрицы – сразу увидел бы, что я тоже в коридоре стою.

– Я уже полчаса готова, – ледяной тон должен был продемонстрировать мое неудовольствие. Ха, можно подумать такой толстошкурый тип будет на какой-то там тон, внимание обращать!

– Тогда пош… – Борька обернулся, наконец, ко мне и недоговоренное слово превратилось в невнятное шипение. Впрочем, через секунду он снова обрел дар речи:

– Ты что на себя напялила?! Ты куда собралась?! На северный полюс, без пересадки?!

Честно скажу, я растерялась. Оделась я самым удобным и практичным образом – теплые спортивные брюки, толстый, домашней вязки, свитер, шерстяные носки. А что бы вы надели, если бы вас пригласили зимой на дачу? Но Борька продолжал бушевать:

– Я же тебе сказал, это нормальный загородный дом! Что у тебя, платья приличного нет? А ну переодевайся быстро!

– В платье?

И вовсе я не туповата. Просто когда ты настроен на зимние дачные забавы – всякие пляски по сугробам вокруг елочки, а тебе говорят о платье, то поневоле впадешь в ступор. Борис зарычал, я метнулась в комнату и распахнула шкаф. Платье! Откуда я знаю, какое его устроит?

Маринка, надо отдать ей должное, соображала быстрее. Она сдернула с вешалки мое самое лучшее – сливового цвета, с расклешенной юбкой, узкими рукавами и воротником хомутиком. Не слишком модное, зато сидит на мне идеально. Пока я натягивала колготки, Маринка достала коробку с моими парадными туфлями и вытряхнула их передо мной:

– Обувайся! Или собираешься там босиком шлепать?

Сгоряча я влезла в туфли, даже не подумав, что это бессмысленно – поеду-то, все равно, в сапогах.

Борис стукнул в стенку:

– Ну скоро вы там?

Маринка распахнула дверь и он уставился на меня. Покачал головой, пробурчал себе под нос:

– Ну ладно, это еще туда-сюда.

Нет, вы видели нахала? Мое лучшее платье, ему – «туда-сюда»! Я уже открыла рот, чтобы ответить ему, но меня перебила Маринка. Глядя на приготовленную мной в дорогу спортивную сумку, она озабоченно спросила:

– Ритка, а с собой ты что взяла?

Весь мой запал сразу пропал. В сумке лежали: халатик, ночная рубашка, домашние тапочки, еще один свитер, джинсы, тонкая водолазка. Ну, и прочие мелочи, необходимые, когда уезжаешь из дома на два-три дня. Что-то подсказывало мне, что этим набором Борька будет недоволен. Похоже, у него возникли такие же подозрения. Без лишних разговоров, он поднял мою сумку и, одним резким движением, вытряхнул ее содержимое на диван. Брезгливо разворошил получившуюся неопрятную кучу и вздохнул:

– Ну, Ритка! В школе всегда черте в чем ходила и сейчас не поумнела.

– Ничего подобного, – обиделась я. – Просто я всегда предпочитала удобные вещи.

– А я о чем? Ладно, джинсы и вот эту водолазку можешь взять. Халат тоже, если обещаешь в этой тряпочке никуда не высовываться. А еще, – он повернулся к шкафу и начал бесцеремонно копаться в его содержимом, – еще бери вот этот сарафанчик…

– Это мой! – Маринка вырвала из его рук сарафан и прижала к груди.

– На Ритку налезет? – спросил Борис. Она машинально кивнула. – Значит давай сюда. Вот это длинное платье за вечернее сойдет, и юбку тоже бери…

– Да что ты все время мои вещи хватаешь? Риткины вон на тех вешалках, – Марина безуспешно пыталась отстоять свое имущество.

– Пару дней обойдешься, – отмахнулся он. – А в риткином гардеробе только на ворон охотиться.

– Скотина! – взвизгнули мы с Маринкой хором. Едва ли не впервые в жизни, мы с сестрой были единодушны.

– Да ладно, девчонки, что вы так завелись, – Борька, все-таки, почувствовал, что сейчас получит по шее и тут же сдал назад. – Маришка, ну ты же понимаешь, что в Риткиной одежке в приличный дом не сунешься.

Тоже мне, дипломат! Нашел способ извиниться! Я не успела сказать ему, что в таком случае, он может ехать в этот самый приличный дом с Маринкой, сестра меня опередила:

– Тогда давай я с тобой и поеду!

– Не, от тебя толку не будет, – с заметным сожалением отказался Борис. – Тут ее голова нужна. С тобой мы лучше потом куда-нибудь сходим.

Каков, а? Я же говорю, дипломат! А Борис, еще раз заглянув в сумку, резко сменил тему:

– Ритка, а купальник? Купальник не забудь.

– В прорубь не полезу, – твердо сказала я. – Ты на термометр смотрел? Двадцать градусов на улице. И, что характерно, не тепла, а мороза.

– Ну ты даешь, Морковка, – он с жалостью посмотрел на меня. – Какая прорубь? Или ты в загородном доме никогда не была? У Николая бассейн при сауне.

– Бассейн? – Маринка завистливо вздохнула и полезла за купальником.

– Бассейн! – я едва не стукнулась с ней лбом, закопавшись в тот же ящик.

Через минуту мы держали в руках по купальнику, демонстрируя их Борису. Сосредоточенно хмурясь, он осмотрел оба, потом ткнул пальцем в мой:

– Бери этот, он получше будет, – и, не обращая внимания на возмущенный Маринкин возглас (она так гордилась своим супермодным бикини), добавил: – туфли не забудь положить. И поехали, поехали! Может, хоть к ужину успеем!

В последний момент, мы с Маринкой вспомнили про требования родителей. Ругаясь сквозь зубы, Борька торопливо нарисовал несколько кривых линий, изображающих дорогу, и раскидал вдоль них нечитаемые закорючки-пояснения. Добавил номер телефона, объяснив, что дом стоит в низинке, вне зоны действия сотовой связи и на мобильник рассчитывать не стоит. После чего натянул на меня Маринкину дубленку (хорошо хоть сапоги позволил свои надеть), и мы скатились по лестнице.

Борька, оказывается, пошел на риск и заехал во двор – машина стояла у подъезда. Уже открыв дверцу, я вспомнила про «жигули» песочного цвета и внимательно огляделась по сторонам. В пределах видимости ничего похожего не наблюдалось.

«Вот и хорошо, – подумала я забираясь в машину. – А то начала уже придумывать шпионский триллер со слежкой и внезапными нападениями. Глупости какие! Да ни один уважающий себя шпион на «жигулях» ездить не станет.»

Борька довольно ловко вырулил со двора и влился в поток машин. Я честно вертела головой еще некоторое время, приглядываясь – вдруг шпион рассуждал так же, как я, и сменил «жигули» на что-то более престижное? Вон та, заляпанная грязью БМВ, например, вполне годится. Но через пару минут БМВ свернула направо и остановилась перед мебельным магазином. Поскольку ничего подозрительного больше не наблюдалась, я, с чувством выполненного долга, устроилась на сиденье поудобнее и потребовала от Борьки подробностей, насчет своей работы.

– Рассказывай, и потолковее, что там у вас в фирме творится, на что я должна обращать особое внимание, за чем следить, чего опасаться?

– Толково у меня вряд ли получится, – усмехнулся он. – Если бы я мог сам разобраться, то тебя бы не просил. А насчет того, что происходит… Дело в том, что наша фирма за достаточно короткий период времени, понесла существенные убытки. Причем, обвинять, вроде бы, некого, все по собственной глупости.

– По чьей конкретно глупости?

– Да мы все трое отметились. И я, и Коля с Женькой. И все по-крупному влетели.

– А кто первый?

– Я. Причем настолько все по идиотски вышло… развели, как пацана, – Борька тяжело вздохнул. – Главное, схема несложная и давно известная. Липовая фирма, заключает контракт на приобретение товара с солидным предприятием, вроде нашего. Товар отгружается со склада, после чего фирма исчезает в неизвестном направлении.

– Разве вы без предоплаты работаете?

– С предоплатой, конечно. Но на перевод денег из одного банка в другой уходит время, иногда значительное – до нескольких дней. Не тормозить же из-за этого всю работу, правда? И бывает, что клиент сразу приносит нам копию платежного поручения, со всеми печатями и банковскими закорючками, а мы, на основании этого документа, распахиваем перед ним двери склада. Заходи, дорогой, выбирай! – Борька на мгновение бросил руль и широко развел руками, демонстрируя, как радушно встречают клиента на складе. – Вся проблема в том, что для мошенников изготовить фальшивую платежку – пара пустяков. Поэтому никто и не любит работать с новыми, неизвестно откуда взявшимися заказчиками – нет гарантии, что тебя вот так, вульгарно, не кинут. И мы тоже, обычно, имеем дело только с проверенными людьми. Но иногда… – он снова вздохнул, еще тяжелее. – Про то, что риск – благородное дело, слыхала?

– Слыхала, – кивнула я. – И еще: кто не рискует, тот не пьет шампанское.

– Вот именно. Я и рискнул – захотелось дураку шампанского. Очень выгодная была сделка. Правда, честно скажу, в последний момент все-таки испугался, сократил сумму поставок почти втрое. А остальное, решил, только после того, как платеж за первую партию через банк пройдет. Счастье, что испугался.

– Разорил бы фирму?

– Ну, по миру бы не пошли, но жизнь себе осложнили бы здорово. Да и так, ничего хорошего.

– А разве ты единолично вопрос с этим договором решал? Вас же три директора, где коллегиальность? Где общее решение?

– Общее одобрение было, но готовил-то договор я.

После недолгого молчания, я осторожно спросила:

– Боря, а в этой сделке все было чисто, как ты думаешь?

– Да ты что, Морковка? С самого начала был один мухлеж. С их стороны, я имею в виду.

– Я не об этом. Откуда она взялась эта фирма, почему именно на тебя вышли, не на Евгения, не на Николая? Их кто-то рекомендовал? Или они, так, с улицы заявились и предложили у вас партию кожи забрать?

– Не просто с улицы, конечно. И рекомендации были. Только потом выяснилось, что люди, которые рекомендации давали, в жизни про этих жуликов не слышали. А все бумаги – подделка.

– А сразу перезвонить, удостовериться, что тебя не обманывают, не сообразил?

– Ой, Ритка, ты всегда такая умная, или только по пятницам? Дело летом было, в июне, у людей как раз отпуска начались. Я сунулся туда-сюда, никого на месте нет. А решать надо было быстро. Так что, отстань от меня.

– Ладно, отстану. А следующим кого кинули?

– Евгения. Я лопухнулся в июне, а в сентябре – новая печаль. Причем, понимаешь, та же самая ситуация. Вроде Женька виноват, а вроде и не виноват – просто обстоятельства так неудачно сложились. Тогда на рынке, как назло, был резкий скачок цен, так что мы за партию вполне обыкновенного, среднего качества товара, втридорога заплатили. Главное, никакой необходимости его срочно покупать у нас не было. Через несколько дней цены вернулись на прежний уровень, мы вполне могли на своих запасах продержаться, по всем договорам поставки прошли бы без проблем. Нет, Женька психанул, засуетился.

– Но он ведь этот вопрос тоже не единолично решал?

– Коли тогда не было в городе, уехал в Самару, торговые связи налаживать. А я… я еще после своего исторического ляпа не проморгался, так что вообще рот старался не открывать.

– М-да-а. А сам Николай? Ты сказал, что вы все трое отметились – так на чем он погорел?

– Да, тоже глупость. Взял у левых поставщиков товар по дешевке, а оказалась такая дрянь! Определенный процент, конечно, почти всегда приходится выбраковывать, но тут всю партию списать пришлось. По статье «естественная убыль».

Я почесала в затылке, усмехнулась:

– Ну что ж. На мой взгляд, счет у вас в фирме равный: один-один-один. Можете начинать следующий раунд.

Я думала, Борька улыбнется, но ему моя шутка смешной не показалась. Ладно, тогда продолжим разговор.

– Кстати, Боря, когда Николай эту гнилую кожу купил?

– В ноябре, – неохотно ответил он. – А что?

– Просто спрашиваю. Ищу закономерность. Июнь, сентябрь, ноябрь. Знаешь, как-то это несимметрично выглядит.

– Господи, Ритка, о какой симметрии ты говоришь? Это же не математика твоя, это жизнь! Реальная!

– Математика потому и является царицей наук, что ее законы работают и в теории и в реальной жизни, – произнесла я специальным «воспитательным» голосом. – Следи за моими рассуждениями и поймешь, что я имею в виду. Из того, что ты рассказал, ясно: за последние полгода ваша фирма трижды была самым наглым и циничным образом ограблена. Сомнительно, чтобы на столь узком рынке, как торговля кожей, работало сразу три банды жуликов, которые, практически одновременно, решили пустить кровь именно вам. Скорее всего, вас сосет одна пиявка. Но тогда был бы логичен другой график: июнь, август, октябрь. Ошкурить вас, дать месяц проморгаться и пополнить резервы, еще раз наехать, потом снова дать месяц отдыха и снова ошкурить. А они с июня ждали до сентября. Почему, можешь мне ответить?

– Могу, – мрачно сказал Борис. – Потому, что летом, в связи с отпусками, оборот снижается. И для того, чтобы на счетах образовались заметные суммы, требуется не один месяц, а два.

Такое простое и понятное объяснение не могло не быть правильным. Поэтому я согласно кивнула:

– Что ж, значит делаем вывод: этот человек или группа людей, достаточно близки к вашему бизнесу.

– Да что ты говоришь? – Борьку вдруг пробило на язвительность. – А я-то думал, что это маленькие зеленые человечки пошалить решили! Ясно, что это кто-то из наших конкурентов!

– Конкуренты? Ты что, серьезно думаешь о них?

– А ты о ком думаешь?

– Ну, первое, что в такой ситуации приходит мне в голову… – я не договорила, потому что решила сначала задать несколько уточняющих вопросов. А вдруг, я сделала вывод, исходя из неверных предпосылок? – Боря, а у кого Николай тогда гнилье купил? Тоже какие-то темные личности? Я имею в виду, они и сейчас на рынке или исчезли?

– Исчезли. Я понимаю, что мы в этой истории – полные лопухи, но все выглядело достаточно безопасно. Шел левак. У тех ребят возникли какие-то проблемы с постоянными перекупщиками, вот они и торопились сбросить товар побыстрее. Потому и так дешево.

– Дешево? – усмехнулась я.

– В результате, конечно, дороговато вышло, – не стал спорить Борька, – но кто ж знал, что так получится?

– Никто, – согласилась я и задала следующий вопрос: – А те поставщики, что с Евгения лишние деньги содрали? Они тоже испарились?

– Нет, эти на рынке. Но мы с ними больше не работаем. И раньше никогда не связывались. Даже не знаю, что это Женьку вдруг в ту сторону повело? На самом деле – мелкая, поганая фирмешка. Только и смотрят: как бы урвать и удрать. А зачем тебе это нужно, Ритка? И не строй ты мне рожи, объясни, к чему клонишь?

– Я не рожи строю, а сосредоточенно думаю, дубина! Скажи лучше, ни одному из вас, троих партнеров, не пришло в голову, что все происходящее, более чем подозрительно? Так вас чисто и ловко облапошивают, просто не придерешься! И общая сумма потерь, наверное, кругленькая вышла?

– Да уж не мелочь, на трамвай. Но что теперь делать, у всех трудные времена бывают. Знаешь, когда такая полоса идет, черная, то ничего не поделаешь.

– Глупости! – заявила я. Да так авторитетно и уверенно, словно это кто-то другой, всего два дня назад, ронял слезы на страницы газет с объявлениями. – Все разговоры о черных полосах, это выдумки пессимистов, лентяев и болванов, которые не в состоянии сложить два и два.

– Ну мы, конечно, получаемся болваны, – ехидно ответил Борька. – Где уж нам два и два сложить! Мы таким тонкостям не обучены, нам математику в школе преподавать не приходилось.

– Да при чем здесь математика, – отмахнулась я. – Подумай, а что, если за этими тремя событиями, стоит один человек? Ты же говоришь, между вами разлад идет, значит самое время, денежки со счета фирмы на свой личный перекачать!

Борька резко крутанул руль к обочине и нажал на тормоз. Повернул ко мне растерянную физиономию, открыл рот, но, не сказав ни слова, снова закрыл его. Я немного подождала, но так ничего и не услышав, продолжила:

– Все проделывается исключительно просто и изящно. Допустим, эту операцию продумал и провернул ты. Чего проще – даже не надо трудиться над открытием липовой фирмы и поисками подставного лица, которое будет подписывать документы. Сам все бумажки нарисовал, а потом только доложил, на совете директоров, о понесенных финансовых потерях.

– С ума сошла? – голос у Борьки, наконец, прорезался. И голос довольно возмущенный. – Зачем мне это?

– Как зачем? А деньги? Сам говоришь, сумма была не маленькая. Потом ты вошел в контакт с поганой фирмешкой, которой раньше вы, как я понимаю, брезговали. Подгадал момент, нагнал страху на Евгения, поддержал его в решении покупать товар по завышенной цене. Естественно, за работу посредника в этой афере получил хороший процент и твой личный счет сразу, приятно так, округлился.

– А потом? С Николаем?

– Не сложнее прочего. Найти подставное лицо и натравить его в нужный момент на единственного, оставшегося чистеньким, партнера. Не знаю, насколько сложно сейчас с дрянной кожей, но если позаботится заранее, то можно было скомплектовать партию из своих же, выбракованных остатков, – Я выдержала небольшую паузу и только потом спросила: – Так это был ты?

– Нет, – Борька покачал головой. – Честно говоря, даже не додумался до такого. Хотя, если бы сообразил, что можно активы и таким образом спасать… но нет. Спасибо, конечно, за доверие, но это не я.

– Да я, собственно, и сама так думала, – улыбнулась я. – Иначе, тебе не было смысла все это мне рассказывать.

– Но если ты права, то кто же тогда? Коля? Женя?

– Это ты у меня спрашиваешь? Я их не видела даже не разу. Но знаешь, из вас троих, я бы скорее поставила на Евгения.

– Почему?

– Элементарно, Ватсон. Потому, что только у него имеются партнеры по сделке, которых он может предъявить.

– И что?

– А разве не знаешь? Во всех детективах, преступником обязательно оказывается тот, у кого самое надежное алиби. Кроме того, мне кажется, что получать комиссионные за сделку, гораздо удобнее тому, кто непосредственно подписывает документы.

– Это, как раз, не обязательно, – печально возразил Борька. – Хотя, в чем-то, ты и права. Но знаешь, Ритка, все ведь могло быть и по другому. Действительно, черная полоса, несколько неудачных сделок за короткий период – в конце концов, ни одна фирма от этого не застрахована. Ну звезды так встали в этом году, так что ж теперь, всех вокруг считать бандитами?

– Я этого не говорила. Просто, держи в уме и такую возможность, вот и все.

– «Вот и все», – передразнил меня Борька и снова тронулся с места. – Нечего сказать, утешила!

– А ты меня не на должность утешительницы брал. Я, Боренька, просто добросовестно делаю работу, за которую ты мне заплатишь.

– Да уж, – с отвращением выговорил он. – И всю-то жизнь, ты такая добросовестная, что аж скулы сводит!

Знаете, что самое неприятное в общении со старыми приятелями? Они считают, что имеют право говорить вам то, что думают, не заботясь о том, насколько это вам приятно.