Сказки долгой зимы

Глава 19 Кот, дрозд и петух

— И где он? — спросил Ингвар.

— Кто? — удивился Драган.

— Деян. Ну, знаешь, парнишка такой дурковатый. Проебатель лыж.

— Он же вроде ушёл радио слушать?

— Час назад! И ты даже не подумал проверить, куда он делся?

— Я ему не сторож, — возмутился Драган. — Присматривать не нанимался! Как по мне, зря мы тащим с собой этот балласт. Если он тебе так дорог, мог бы сам присмотреть, а не кроватью скрипеть, запершись с бабой!

— Завидуй молча. Вот не было заботы… А ведь чуял, что кто-то за нами следит! Если его людоеды схарчат, мне будет перед Миланой неловко. Одевайся, пойдём искать.

— А может, ну его? Ты же понимаешь, что он шпион тех, кто с другой стороны кабеля? И сделает всё, что они вложат ему в башку? Например, проснётся однажды, зная, что нас надо порешить, и зарежет во сне. Потому что так правильно. Я не шучу!

— Думаю, ты преувеличиваешь. Деян и курёнка зарезать не сможет, слабак он и мямля. Одевайся.

— Зря ты так думаешь, — Драган неохотно встал и принялся натягивать пальто. — Триггерная агрессия не на пустом месте возникла. Ты уверен, что завтра он не услышит по своему радио что-то такое, от чего кинется нас зубами грызть?

— Радио вещает на все пустоши, — возразил Ингвар, — это тогда у всех резьбу посрывает. Не думаю, что так можно передать индивидуальную команду.

Дверь открылась, и в общую комнату вышла Лиарна. Уже одетая, в куртке с меховым капюшоном.

— Я думал, ты уснула, — удивился Ингвар. — Пойдёшь с нами?

Девушка молча кивнула.

На улице стемнело, холодный ветер метёт позёмку.

— И куда его понесло? — недовольно спросил Драган.

Лиарна присела на корточки, осторожно обмела перчаткой утоптанный снег перед дверью. Дёрнула Ингвара за штанину, показала пальцем, светя сбоку фонариком.

— Следы? — догадался тот. — Неужели не всё замело? Ну-ка…

Присел рядом, взял фонарик и посветил под разными углами.

— Я посредственный следопыт, но ты права — это след от ботинка. Такого ни у кого из нас нет, характерный рисунок. Размерчик… — он встал и поставил ногу рядом, — поболе моего, а я не мелкий. Впечатался глубоко, ботинконоситель тащил что-то тяжёлое. Или кого-то. А вот тут, где прямоугольник, стоял приёмник, его тоже забрали, не побрезговали. Похоже, наш балбес не сам ушёл. Я, признаться, уже подумал, что его голоса по радио позвали, но парня банально спёрли. Что скажешь, Драган? Людоеды?

— Возможно. Но меня смущает приёмник. Людоедам он ни к чему.

— Ну, может, им стало скучно. Что за ужин без культурной программы?

— Вряд ли они умеют скучать. Слишком мало человеческого осталось.

— Ладно, парня украли. Допустим. Куда его могли утащить? Следы остались только тут, в ветровой тени холма, в поле мы их не найдём, позёмка сгладила. Тем более, темно уже.

— Далеко тащить не станут, — уверенно сказал Драган. — Парень тяжёлый, по снегу неудобно.

— Пошли, — решительно сказал Ингвар. — Может, они его ещё не доели. Мудень, след!

— Гав!

— Где этот чёртов ключ? — спрашивает низкий мужской голос. — Отвечай, мудила!

Голос гулко разносится под сводами большого кирпичного подвала. Снаружи торчат только заметённые снегом огрызки стен, но подземная часть сохранилась неплохо. Пёс уверенно пробежал через поле и через пару километров привёл их к руинам какого-то большого капитального здания. Сунулся к тёмной дыре, тихо зарычал. Оттуда тянет дымом, на каменной осыпи остались отчётливые следы нескольких человек.

В подвале горит костёр, но здесь, за углом в коридоре, темно.

— Не спеши, — шепчет Ингвар доставшей пистолет Лиарне. — Не похоже, что его убьют. Точно не сразу. Давай послушаем.

— Говнец матюня попятил хренку! — со слезой в голосе ответил Деян. — Разбор поленом днище копил! Жировар! Земпуля! Местное злого!

— Он издевается?

— Нет, это афазия, — отвечает злой хрипловатый женский голос. — Аборигены были полностью интегрированы в инфокластер, автономность условная, как у дрона на радиоуправлении. Когда система упала, их накрыло серией когнитивных дисфункций.

— Капуздите свинья! — жалобно попросил Деян. — Гля мимично стенаю!

— Заткнись, дебил, — сказал третий голос, тоже мужской, но повыше первого, писклявый. — А то опять врежу!

— Если система упала, — спросил низкий голос, — то почему не открылось?

— А я почём знаю? — недовольно ответил ему женский. — Бомба сработала даже лучше, чем ожидалось. Сейсмошок стал дополнительным бонусом, инфраструктура в клочья.

— Дублирование на низком уровне, — пояснил писклявый. — Закладки на твёрдых носителях. Никто не ожидал, что такое вообще возможно, но массовый вброс микропаттернов удержал базовое форматирование кластера до тех пор, пока остатки системы не вышли из шока.

— То есть эти твари выжили? — уточнил низкий.

— Как минимум некоторые из них, — ответил писклявый. — Радио это наглядно доказывает.

— Кстати, может, его включить? — спросила женщина. — Тогда у этого мудилки мозги на место встанут? Расскажет, что знает.

— Бля козёл закажу! — заныл Деян. — Обложите херня!

Послышался звук удара, и он, пискнув, замолк.

— Достал своим бредом! — сказал писклявый. — А радио включать не надо. Чёрт его знает, какие там паттерны транслируются.

— Что, и на нас подействует? — недоверчиво поинтересовался низкий. — Мы же не в этой… не в Матрице?

— Это вообще иначе работает. И включённость в кластер ни при чём, воздействие идёт на уровне микрофрактальной структуры информационных струн. Чтоб ты знал, номерные станции влияют на срез, даже если их никто не слушает. А если слушать, то сам не заметишь, как станешь другим.

— Превращусь в зомби?

— Нет, просто будешь другим человеком. Не знаю каким. Примешь оптимальную форму для их сраного паззла и встанешь туда деталькой мозаики. Умеют, сволочи. Жаль, что не все сдохли, без них Мультиверсум только чище был бы.

— Ничего, исправим, — мрачно сказал низкий. — А что с этим-то делать? Где карта, придурок? Нам нужна карта!

— Шняк бырым лебеда! — ответил быстро Деян. — Хлебостат!

— Отдай ключ-карту, и мы тебя отпустим! Честное слово!

— Шланг горит замок синий!

— Чего ты мнёшься, как пленный партизан? Мы же обо всём договорились, разве нет?

— Он тебя не понимает, скорее всего, — сказал писклявый. — Он тоже часть инфокластера, причём битого, дохлого, зафрагментированного по самое некуда. Ваши договорённости стухли, парень бесполезен, потому что в мозгах такой же винегрет, как у всех. Да и не знал он, на кого работал.

— Ладно, хрен с тобой, бормотало безмозглое. Покажи хотя бы куда вы шли.

— Тавот муда правомерно. Жми срак мажется…

— Не врёшь? Я ж тебя найду потом!

— Повернусь зато знак! Бля мне сру!

— Он точно не издевается? Может, ему ещё разок в рыло выписать?

— Он просто кусок мусорного кода. Как флешка с повреждённым файлом.

— И что с ним теперь делать?

— Пристрели, — сказала равнодушно женщина.

— Да как-то…

— Хочешь, я исполню?

— Нет, я сам.

Ингвар тихо двинулся по коридору вперёд, выставив перед собой пистолет, рядом совершенно бесшумно пошла Лиарна.

— Извини, ничего личного, мудила.

— Гав!

— Кто тут? — крикнул писклявый.

Лиарна прыгнула вперёд и дважды выстрелила, но, когда Ингвар выскочил из коридора вслед за ней, в подвале уже нет никого, кроме связанного Деяна на полу.

— Куда они делись? — спросил удивлённо Драган.

— Туда, куда ты так хотел. В какой-то другой мир. Я ведь угадал, Лысая? — Ингвар внимательно осматривает следы крови на полу. — В кого-то ты хорошо попала. Твои коллеги-корректоры?

Девушка сердито замотала головой. На лице её отразились злость и досада.

— Нет, так нет. Эй, парень, ты цел?

— Да, — ответил Деян. — Меня даже почти не били. Оглушили у ангара, пришёл в себя уже здесь.

— Хоба, так ты нормально говоришь? А чего тогда…

— Притворялся. Я же радио слушал недавно. Развяжите, пожалуйста!

Драган достал нож, перевернул Деяна на живот и разрезал верёвки на связанных за спиной руках.

— Свободен. Чего они хотели-то?

— Чтобы я отдал им ключ. Или карту. Или и то, и другое, я не понял.

— А с чего они взяли, что они у тебя? — удивился Драган.

— За тебя приняли.

— Даже так? — заинтересовался Ингвар. — Уверен?

— Когда я в себя пришёл, то первое, что они спросили: «Ты Драган?» Ну я и кивнул с перепугу. Боялся, что если скажу «нет», то просто убьют. Тогда они стали требовать карту, которая ключ, или ключ, который карта, а я сделал вид, что у меня афазия. Тянул время, надеялся, что вы спасёте. Спасибо, что не бросили…

— Больше не гуляй по ночам с приёмником, отожмут плохие мальчишки, — хмыкнул Ингвар. — Вижу, и радио целёхонько. Значит, без потерь. Но вот к тебе, Драган, опять появились вопросики.

В ангаре печка успела остыть, и чтобы вскипятить чайник, пришлось разводить огонь заново.

— Давай, пора признаваться, — сказал Ингвар. — Почему эти ребята искали тебя, как нашли, что за карта и далее по порядку. Потому что такие сюрпризы нам не нужны.

Драган взял стакан с чаем, присел за стол в углу и неохотно ответил:

— Наша организация была связана с внешниками. Может быть, даже ими создана и управлялась. Я работал с контрабандистами, поставщиками оборудования, приглашёнными техниками, а уходя после Катастрофы, оставил сообщение на случай, если они вернутся. Думал, заберут к себе, в другой мир, но никто не пришёл.

— А почему тогда спёрли не тебя, а Деяна?

— Вы спросите, каким образом к нему попало устройство.

— Деян?

— Плоско жрал обалдеть! Сочно политичное помойство! Манда котом!

— Ты издеваешься?

Парень удручённо развёл руками, потом показал пальцем на приёмник.

— Торнадо кушать!

— Лысая, потерпишь немного?

Лиарна кивнула.

— Вали в ангар, на улицу не выходи. Заодно проверь, что двери заперты. Сильно не увлекайся, мне это радио чем дальше, тем меньше нравится.

Деян кивнул, взял со стола приёмник, удалился. Вскоре из-за закрытой двери донеслось равнодушное бормотание: «Копулят, денежный, зензивер, полугном, бродощёлк…» Лиарна скривилась, положив тонкие пальцы на виски.

— Какая же дрянь… — выдавила она из себя с усилием.

— Может, ты в комнату пойдёшь? — спросил Ингвар заботливо. — Там не так слышно.

— Нет… Подожди. Драган! Что тебя связывает с ней?

— С кем?

— Женщиной. Которая. Была. Там… — девушка кривится от боли.

— Ничего. Я её даже не видел! Ты сразу палить начала!

— Если ты врёшь, и эта тварь… — Лиарна наставила на Драган пистолет, и он резко побледнел. По её лицу видно, что она готова выстрелить.

— Эй-эй, погоди! Она же Деяна приняла за меня! Значит, никогда меня не видела! Нашла по маркеру ключа!

— Похоже, он правду говорит, Лысая, — примирительно сказал Ингвар. — Не стреляй. По крайней мере, не здесь. Вот вообще никакого желания ночевать с трупом. Кроме того, он нам ещё нужен.

— Да-да! Без меня вы не войдёте! — торопливо сказал Драган.

— Куда?

— Туда, куда вам надо. И тем надо туда же. Всем туда надо.

— И что там такое?

— Ответы на все вопросы, наверное, но я даже вопросы эти знать не хочу, не говоря об ответах. Единственное, что я хочу, — свалить отсюда, пока по мою душу ещё кто-нибудь не явился.

— Я просто взял посмотреть! — ворвался в комнату Деян. — На, забери свою штуку!

Он кинул на стол небольшой металлический предмет.

— Крысить у товарищей некрасиво, — укоризненно сказал Ингвар, беря его в руки и поднося к фонарю.

— Я бы вернул. Просто никак случай не подворачивался.

— Почему они его просто не забрали?

— Он в приёмнике был спрятан. В батарейном отсеке.

— А брал зачем?

— Интересно же. Это явно из тех, старых, до первой Катастрофы ещё, штук.

— Вот оно что, — сказала Лиарна. — Это ключ-карта портальной установки, в ней нечто вроде маркера. У альтери такие видела. С Изнанки можно выйти прямо к нему.

— Получается, это всё же корректоры?

— Женщина была им раньше, — неохотно признала девушка. — Та ещё тварь. Это она… В общем, из-за неё я оказалась с этими штуками в голове.

— Ты хоть попала?

— Одного из двух мужчин наповал. А вот её так просто не убьёшь, так что она вернётся. И очень злая.

— Если гости наводятся на эту штуку, — Ингвар покрутил устройство в руке, — может, её просто выкинуть? Нам, как я понимаю, конкуренты не нужны.

— Без ключа вам не обойтись, — сказал Драган.

— А если его… не знаю… в фольгу завернуть?

— Экранировать маркеры невозможно, они связаны с фракталом, — мрачно сказала Лиарна. — Те, кто способен видеть, найдут. Где угодно. Единственный способ — всё время двигаться, чтобы на него было сложнее навестись.

— Завтра с утра этим займёмся.

— Что, Лысая, — говорит Ингвар, массируя девушке голову, — речь пришла и ушла, а мигрень осталась? Ладно, сейчас станет полегче. Чем тебе ещё помочь, бедолага? Сказку? Только небольшую, ладно? И так полночи по полям пробегали. Надо хотя бы немного выспаться. Чего бы такого… О, вот, сказка «Кот, дрозд и петух». Короткая и тупая, но поучительная. Сказки они такие, чем тупее и нелогичнее, тем наглядней мораль.

Итак, жили-были… кто? Правильно, Кот, Дрозд и Петух. Зачем эта странная троица жила вместе? Что привело их к образованию такой противоестественной ячейки общества? Мы не знаем. Так сложилось. Кот и Дрозд каждый день ходили за дровами в лес, а Петух оставался дома один. Почему за дровами надо ходить каждый день, что мешает натаскать их в запас? Возможно, дело в том, что топливо добывал Дрозд, птичка крошечная, а не Петух, который крупнее его раз в восемь. Причины такого нерационального поведения не рассматриваются. Так уж у них сложились семейные обязанности.

Кот и Дрозд, собираясь с утра в лес, говорят Петуху:

— Петя, сиди в доме! Придёт Лиса — клювом не щёлкай, сожрёт и не подавится!

Видимо, Петух в этой сказке либо полный дебил (что как раз объясняет, почему ему даже сбор валежника нельзя доверить), либо является собирательным образом ребёнка, которого взрослые оставляют одного, уходя на работу. В этом случае непонятно, почему он «петух», то есть птица взрослая, а не цыплёнок. Кот и Дрозд, соответственно, представляют собой коллективный портрет не слишком сообразительных родителей, которые отчего-то уверены, что их ребёнок будет поступать, как они велели, а не противоположным образом. Словно сами никогда не были детьми.

Как только Кот и Дрозд в лес, тут же под окно Лиса.

— Эй, пацан, глядани в окошко,

я тебе принесла немножко,

первая доза горошка бесплатно,

давай, не ссы, будет приятно!

Петух, услышав про халяву, башку в окно высунул, Лиса его схватила и потащила. Он давай орать:

— Несёт меня Лиса

в далёкие леса,

Зачем туда несёт?

Наверное, сожрёт!

Орал он так, что Кот и Дрозд услышали, вышли на перехват и отбили придурка. Да-да, дрозд — мелкая пичужка, у котиков лапки, а лиса — крупный хищник, но это же сказка! Дрова они так-то тоже обычно не рубят. В книжке из бабулиного сундука эта парочка, помнится, так с топорами везде и ходила. Творческий гений иллюстратора изобразил их скорее лесными варнаками, чем милыми зверушками, так что вопрос, почему Лиса предпочла с этими отморозками не связываться, у ребёнка не возникал.

Вернули Петуха назад и сказали:

— Ты что, вообще дурачок? Тебе же сказали — сиди дома, клюв завали, в окно не суйся. Имей в виду, завтра дальше уйдём, так что ты уж не будь хоть раз лохом, не дай себя развести!

Но, разумеется, на следующий день Кот и Дрозд снова свалили в лес с топорами… На этом месте я уже и сам засомневался, в дровах ли дело. В лесу с топором открываются, знаешь ли, разные возможности. И Лиса тут как тут. «Выгляни в окошко, дам тебе горошку», и всё такое. Петуху про «горошек» уже всё объяснили, так что он сидит, молчит. Тогда Лиса делает другой заход:

— Эй, пацанчик, там такие курочки,

симпатичные и не дурочки!

Просто готовый кому-то гарем,

вот петушка бы сейчас им всем!

У того, натурально, в штанах сыграло, нижняя голова победила верхнюю, в окно выскочил — лисе попался.

Та его тащит, он голосит:

— Несёт меня Лиса

в далёкие леса,

ох, будет из меня,

самса и колбаса…

И почти было Лисе повезло, но Кот и Дрозд снова успели. Выскочили из кустов с топорами, и сразу у неё аппетит пропал.

— Пардон, — говорит, — парни, бес попутал. Не надо насилия, забирайте петуха. Посижу голодной, для фигуры полезно.

— Ну, Петя, — удивляются Кот и Дрозд, — ты у нас, конечно, дурачок, но хоть как-то соображать надо! Это ж Лиса! Хрена ль ты её слушаешь? «Курочки, горошек…» Нафига ей тебе давать чего-то? Она о своём брюхе думает.

Петух их заверил, что теперь-то точно осознал.

— Смотри, — предупреждают его Кот и Дрозд, — завтра мы в лес далеко пойдём! На большую доро… То есть за дровами, конечно. А то поблизости всех уже огра… все дрова порубили, то есть. Тогда кричи — не кричи, не доорёшься. Включи хоть раз башку свою петушковую!

Наутро Кот и Дрозд топоры наточили, мешки побольше взяли и в лес. Лиса, наученная горьким опытом, выждала, пока они отойдут подальше, и давай под окном рекламную кампанию проводить. Но Петух ни на горошек, ни на курочек не ведётся, сидит молча, не отсвечивает. Пришлось прибегнуть к безотказному ходу:

— Ты, Петушок, я смотрю, поумнел,

не поведёшься на всякую хрень.

И для таких, как ты, мегагениев,

есть специальное предложение!

Только сегодня и только сейчас

и эксклюзивно только для вас!

Стало ему интересно, что же за такое спецпредложение для самых умных? Он, конечно, не поведётся, но одним-то глазком глянет! Высунул любопытную башку — и хоба! Опять попался. И как ни орал, Кот и Дрозд не услышали. Не зря ж предупреждали дурака.

Оттаранила его лисица домой, печку растопила, давай воду кипятить, картошечку с морковкой крошить, супчик куриный варить собирается. И быть бы петуху там основным ингредиентом, но это же сказка, а значит, концовка должна быть с моралью, но без трагедии. Поэтому в последний момент Кот и Дрозд таки находят домик Лисы. Но теперь ситуация обратная — она внутри, они снаружи. Что делать? Использовать тот факт, что все жулики-манипуляторы уверены, что они-то точно ни на какую разводку не поведутся. Они на этом поле охотники, а не добыча!

Берёт Кот гитару… Нет, не знаю, где берёт. Наверное, с собой была. Нет, за дровами они уходили без неё. Наверное, где-то по пути попалась. Честно тебе скажу, Лысая, видал я такие гитары, — чисто дрова, иначе не назовёшь. Хватает, значит, инструмент и поёт:

— Приглашаем всех на конкурс красоты!

Звездой шоу непременно станешь ты!

Выходи сюда, красавица-лиса,

ведь известна всем в лесу твоя краса!

И какая лиса ни была хитрованка, а всё же в первую очередь женщина. Не смогла удержаться: шерсть распушила и наружу — шасть. Её в два топора и приняли. С тех пор Петух, Кот и Дрозд жили не тужили, из лисьей шкуры шапки сшили. Тут и сказочке конец, а кто слушал, пусть задумается, что нет такого жулика, который однажды бы не попался на том же, на чём сам обувал лохов.

А теперь давай уже спать, а то дорога завтра дальняя.