Скиталец. Часть 2

Глава 1

Скит сидел на носу корабля свесив ноги за борт. В руках он держал удочку пытаясь поймать рыбу своему новому питомцу. Азалия бегала по палубе, играя с какой-то тряпицей. Коты всегда остаются котами, несмотря на размеры, а уж маленькие и подавно. Выпустить из мира своей души Лазурного барса Скит смог только прошлым вечером. Котенок окрепла, и ей уже ничего не угрожало. А вот к еде она оказалась очень прихотлива и отказывалась есть что либо, кроме свежепойманной рыбы. О том, что котёнку нужна именно рыба он понял, когда Азалия запрыгнула к нему на руки, глянула в глаза и мяукнула. И понимание само пришло в голову. Их общение не походило ни на что из того, что Скит себе мог представить. Это не было обменом мыслями или телепатией. У него в голове сам собой возникал ответ на заданный вопрос. Словно они знали друг о друге совершенно все.

— Ты так не поймаешь рыбу, — пробасил Бьёрн, — на удочку можно поймать только речную рыбу, в землях. А летучую рыбу могут только последователи Нув'Нсета поймать. Да и не удочка у тебя, а палка с нитью. Катушки и вовсе нету. Ты её сам что-ли сделал?

— Ага, — гордо кивнул Скит, — нашёл брусок в трюме и обточил придавая форму, нравится?

— Да у нас дети делают лучше. — жёстко припечатал северянин.

— Лучше моей никто не сделает, — не согласился Скит и дёрнул удочку.

Только сейчас Бьёрн обратил внимание, что леска подозрительно сильно блестит под лунным светом. Нить, оказавшаяся лунным серебром, втягивалась в палец Скита неся на себе рыбу. Рыба не висела на крючке, она была проколота гарпуном, сформированным на конце нити. Скит выдернул гарпун из бока рыбы и бросил её Лазурному барсу. Азалия накинулась на еду и утащила её в укромный уголок. Коты всегда коты, даже большие.

— Ты как её поймал, кэп? — удивленые глаза Бьёрна казалось выпадут из глазниц. — Знаешь сколько она стоит? Да её только самые богатые люди себе позволить могут, а ты ею кошку кормишь. — из-за бочки раздался недовольный мявк и Бьёрн исправился, — Благородного Лазурного барса.

— Поймал очень просто. — начал пояснять Скит, — Я не ждал, пока рыба клюнет, я просто проткнул её своим гарпуном. Лунное серебро подчиняется моей воле все лучше. А по поводу чем мне кормить Азалию, так она сама сказала, что хочет летучую рыбу. Это их рацион питания когда Лазурные барсы передвигаются между землями. Сама она ещё маленькая и не может бегать за бортом.

— Это кот, а не птица! Как она летать у тебя будет? — казалось, что от обилия новой информации которая нарушает устоявшиеся правила мира, Бьёрн точно потеряет глаза.

— Это барс, не оскорбляй её, пожалуйста. — начал говорить Скит, — Она очень ранимая, а если её обидеть, то сапоги свои ты надеть нормально уже не сможешь. И она не летает, посмотри под её лапы.

Северянин последовал совету друга и посмотрел под лапки Лазурного барса. Котенок не касался палубы. Под подушечками её лап образовывались небольшие облачка, и по ним она передвигалась.

— Интересно, — пробурчал Бьёрн себе под нос.

Скит отвернулся от Бьёрна и вновь закинул удочку за борт. Котенок ел несопоставимо со своими размерами, и сейчас грызла уже третью рыбу за полчаса, а ведь каждая рыба была больше по размеру чем сама Азалия в два раза. Видимо нахождение в мире души Скита повлияло на аппетит Азалии, ведь там она питалась только чистой энергией, нормальную пищу в душе Скита добыть невозможно.

Здоровяк ушёл, оставив Скита рыбачить в одиночестве. Скит же поддался воспоминаниям. Когда только они оставили остров позади и он скрылся из виду, Скит подошёл к монаху.

— Не расскажешь мне кто такой Энма? — не стал скрывать своего любопытства Скит и спросил напрямую.

Монах посмотрел на задавшего вопрос и тяжко вздохнул. Приложился к своей горлянке и не выпускал её довольно долго. После с глубоким уханьем отвёл горлянку ото рта и громко рыгнул.

— Это старая история. Точно уверен, что хочешь её услышать? — спросил Ву в надежде, что Скит передумает и ничего рассказывать не придётся.

— Чувствую, что это важно. — безапелляционно заявил Скит.

Ву тяжело вздохнул и начал свой рассказ:

— Это произошло давно. Энма, это моё старое имя. Я был маленьким мальчиком и работал пастухом, чтобы прокормить себя. Жил один, вместе с овцами которых же и пас. Родителей не было, а дом у меня забрали практически сразу после смерти отца и матери. Устроился пастухом к одному ублюдку и работал за еду, платить монетой он мне отказался, а других вариантов у меня не было. И вот в один день я не досчитался одной овцы в стаде. Я знал, что если не приведу к хозяину овцу, он меня выпорет так, что неделю сидеть не смогу. А если будет в плохом настроении, то и вовсе вором назовёт. А это лишение левой руки. В моих землях жестокие законы ко всем низшим слоям населения. — Скит слушал монаха не перебивая, сам рассказчик перебивался на очередной глоток вина из своей горлянки. — Поэтому я подумал, что надо идти искать овцу лесу, ведь ей больше некуда было пойти, а на равнине я бы её сразу увидел. Стоило мне зайти в лес и немного поискать её, как я понял, что заблудился. Тут мои слабые детские нервы сдали, и я расплакался. Я боялся того, что больше никогда не выйду из этого леса и дикие звери сожрут меня раньше, чем я умру от голода. А если и выйду обратно, то хозяин меня целым точно не отпустит. От этих мыслей меня взяла злость. Почему я должен умирать? Почему я должен страдать из-за тупой овцы, которая заблудилась в лесу, а из-за неё и я? Я встал и побрел в поисках выхода из леса. Так плутал я целых два дня, пока не нашёл выход. Только вышел я не там, где я хотел. Я вышел к храму. Храму Небесного Дракона. Как мне тогда казалось, я очутился других землях, настолько пейзаж вокруг отличался оттого, который я видел всю свою жизнь. — глаза монаха затуманились, он полностью погрузился в свои воспоминания. — Помню, как я замер, не понимая как я там оказался. Вся трава была строго одного размера, деревья выведены под какую-то только садовнику известную форму. И аккуратные дорожки из мелкой речной гальки. Я так растерялся, что не заметил подошедших монахов. "Здравствуй, мальчик. Не бойся, мы тебя не обидим." Начал мне говорить самый старший монах. "Меня зовут Такеши. Наставник Такеши. Ты смог найти дорогу к нашему храму, а значит ты достоин проходить здесь обучение."

— Подожди, разве ты не должен был сначала стать последователем Хоу Дзи? — перебил монаху Скит.

— Хоу Дзи испытывает желающих стать его последователем. — объяснил Ву, — Сначала ты должен был выйти к одному из его храмов. Они скрыты. Не просто не отмечены на картах, к ним невозможно выйти если ты не подходишь по духу Мудрому Хоу Дзи. И так я прошёл первое испытание, хоть и не стремился к этому, ведь мне нужна была только овца, чтобы отдать хозяину. Что я и сказал монахам, но на мой ответ они только рассмеялись. "Мальчик, ты сам не понимаешь как тебе повезло и как ты подходишь по духу нашему богу. Овца и не терялась, она находится вместе со своим стадом и пришла туда как только ты вошёл в лес". Я не поверил странном монаху. Откуда он мог знать, что происходит в стаде, когда мы так далеко от него находимся? "Я Патриарх этого храма. Мудрый Хоу Дзи мне говорит, о тех адептах, которые ему подходят. Не стоит тебе переживать, пойдём с нами. Мы тебя обучим и дадим место, которое ты сможешь назвать своим домом". Я пошел за монахом, и тогда я увидел Северный храм. Высокие белые стены и круглые крыши красного цвета. Крыши были похожи на шапки одного степного народа, мне как-то довелось их видеть. За стенами храма был огромный плац присыпанный просеянным песком. Там стояло много людей, и все тренировались выполняя слова своего учителя. Меня отвели в комнату и выдали одежду, похожую на ту, что носили все монахи.

Так пришло время второго испытания, я должен был показать, что моё тело так же крепко, как и мой дух. Я проходил тренировки в течении года, за время которого я должен был подготовить свое тело, чтобы Мудрый Хоу Дзи принял меня в свои последователи. Это был самый тяжёлый год в моей жизни. Первый месяц тренировки мне казались пыткой. Ночью в своей комнате я плакал в подушку, а с утра я рвал мышцы, чтобы не подвести своего учителя. И вот спустя год, я со страхом заходил в храм Хоу Дзи. Моё тело тряслось как тонкий побег бамбука на ветру. Я боялся услышать отказ, услышать что я слишком слаб.

В комнате посвящения возник свет. Спустя мгновение он сформировался в аватар Хоу Дзи. Божественное присутствие пропитало даже воздух вокруг меня. Я замер в ожидании ответа. Дрожать я перестал, и как тогда в лесу чувство злости за собственный страх выбило все эмоции из меня. Я был готов к любому ответу. Вот аватар Бога касается моей руки и растворяется, а на мне после его прикосновения проявляется рисунок. — Ву коснулся своей правой руки, где был изображён дракон. — А после этого дня все пошло как и весь прошлый год. Я просыпался вместе со всеми и шёл на тренировки. Нас обучали защите, говорили о ценности жизни, о всеобщей любви. К своим двадцати годам моя сила ровнялась стадии Приближенного. Прошло целых сёмь лет с того дня как я заблудился. Семь лет с того момента как я перестал бояться людей. И это был первый день когда я услышал колокол предупреждающий об атаке. Это было настолько неожиданно, что я даже не сразу в это поверил.

— Нападения случаются, — вновь перебил монаха Скит. — Чего такого, что заставило тебя удивиться?

— Дело в том, что храмы Хоу Дзи не принадлежат никаким землям. К ним нельзя найти дорогу, к ним нельзя прилететь на корабле. Когда я заблудился в лесу, я не нашёл из него выход, я оказался возле храма, понимаешь? Храмы Хоу Дзи существуют отдельно от этого мира, и если ты нашёл тропу к храму Хоу Дзи, то ты перемещается в пространстве, чтобы найти его. Если ты не достоин, ты никогда не найдёшь храм. Поэтому напасть на храм невозможно, ведь если ты хочешь разорить храм Хоу Дзи, ты не достоин. — объяснил Ву. — На нас напала Безумная тварь. Единственное существо, которое может нарушить правила нашего мира. Мы ей дали отпор, хоть и потеряли нескольких наших братьев. В тот день произошло ещё одно событие. Я разбил кристалл твари, и её сила перетекла в меня. Мне стало страшно. Страшно, что меня выгонят, что я вновь останусь один. Поэтому я никому ничего не сказал. Теперь я вновь плакал по ночам. Но если в детстве я плакал от боли во всем теле после тренировок, то теперь от боли в своей душе. Я каждую ночь сражался с монстром внутри себя. Каждую ночь я старался не слушать его вкрадчивый голос. Голос, который убеждал меня, что вместе мы сможем очистить этот мир, спасти его, надо лишь уничтожить всех. Но я давил его в себе. Давил до тех пор, пока он не победил. Я был силен духовно, моё тело было крепко, но не разум. Мой разум был слаб и однажды во время тренировки, когда я получил рану, я разозлился. Эта злость и стала той трещиной, через которую прорвался тот монстр, которого я сдерживал все это время. Я не помню, что произошло. Не помню как я убивал каждого, кого считал своими братьями и сёстрами. Как я убивал свою семью. — при этих словах Ву вцепился руками в поручни борта корабля и его пальцы вдавились в дерево. — В себя я пришёл только когда на моих руках умирал Патриарх. Старик Такеши. Он любил нас как своих детей. И даже когда я убил его, он потратил свои последние силы на то, чтобы вернуть мне разум. Он разорвал мою душу на две половины, заперев зараженную в глубине меня. "Не вини себя, мой мальчик. Найти способ и победи монстра внутри себя". Это были его последние слова.

Монах замолчал. Пауза затянулась, но Скит не перебивал. Он видел, как старые раны на сердце Ву расходились и он с трудом сдерживался, чтобы не закричать от той боли, которую ему приносят эти воспоминания. Но их было необходимо вскрыть, чтобы Ву не нёс этот груз один. И кому как не друзьям в этом помочь? Вскоре монах промочил горло из своей горлянки и продолжил:

— Старик Такеши дал мне эту горлянку. Если в неё налить воду, то она никогда не закончится, пока её хозяин не покинет этот мир. И подсказал мне, как сделать так, чтобы Мудрый Хоу Дзи не заметил, что его последователь заражён этой скверной энергией. Надо нарушать его заповеди. Это заставит бога отвернуться от своего непутевого поклонника. Я потеряю свои силы, но только до тех пор пока не выпущу себя наружу. Я взял это короткое имя, чтобы отделить себя от Энмы, хоть он и половина меня, но чужая мне половина. Тот Ву что перед тобой, это другой человек. Та половина души, которая не успела подвергнуться Безумию. А Энма теперь заперт внутри меня. Я же предаюсь всем порокам человечества, чтобы Хоу Дзи не видел меня, а Энма был в спячке. Потому и к вам я присоединился. Я почувствовал, что должен это сделать, чтобы почтить помять старика. И чтобы тебе не пришлось испытать то же, что испытал я. — Ву вновь замолчал, он рассказал все что необходимо было знать Скиту. — Эта история должна остаться между нами, запомни. Пусть все считают меня неправильным монахом, как и раньше.

— Я тебя понял, Ву. — кивнул Скит.

Четыре дня прошло с того разговора. Ни монах, ни Скит не подавали и вида того, что они о чем то разговаривали. Даже сейчас пока Скит разговаривал с Бьёрном и подкармливал барса, монах сидел на мачте над Скитом и не издавал ни звука, не встревая в их разговор.

— Скит, имей совесть, хватит все скармливать своему питомцу! — не выдержал Бьёрн, видя как их капитан скидывает целое состояние на прокорм Лазурного барса. — Оставь и нам на ужин, я летучую рыбу никогда не пробовал! Это же деликатес!

Действительно, и почему это Скиту в голову не пришло? Позади раздался жалобный мявк. Скит обернулся и увидел как раздутый Лазурный Барс упал на бок и не может встать.

— Видимо, ты уже наелась? — ухмыльнувшись сказал Скит.

Ответом ему был укоряющее мяуканье. Сам, мол, не видишь? Подойдя к питомцу Скит взял её на руки, вернулся обратно на свое место и аккуратно уложил Азалию себе на колени, продолжая рыбалку, но уже на ужин команде. Котенок немного повертелся, помяла лапками колени Скита, чтобы было удобнее спать, потянулась, зевнула и закончив со всеми кошачьми ритуалами, свернулась клубочком и уснула. Кошки всегда кошки, даже большие.

Мор все эти дни не выходил из своей каюты, сидя в медитации и раздумывая над тем, что произошло с ними на острове. Всё понимали, что произошедшее на острове не могло случиться без ведома Госпожи Даад, но Мор усердно отрицал эту мысль. Никто не трогал его, перебивали его медитации только на дежурства и на приёмы пищи. Все же от кухни Бьёрна сложно отказаться, северянин умел готовить и потому роль корабельного повара легла на его плечи.

— Впереди корабль! — из смотрового гнезда на верхушке мачты, прокричал Фестиций. — На торговый не похож, нет обозначающих знаков!

— Приготовьтесь, возможно это последователи Кайзоку, а они точно ни с кем не торгуют. — предупредил Бьёрн, направляясь в каюту за своим молотом.

Пока все шли снаряжаться, Скит продолжил сидеть и рыбачить. То как Бьёрн описывал вкус рыбы, поселило в голове Скита желание опробовать её на ужин. А значит надо поскорее её наловить, чтобы не пришлось слишком долго ждать, пока северянин её приготовит. С мачты над Скитом спрыгнул монах со своей неизменной горлянкой в руке. Фестиций спустился при помощи наруча с гарпуном, которые они сняли с прошлой команды корабля. Из каюты Мора раздался злой крик, Бьёрн никогда не стеснялся будить Мора прикладывая всю свою медвежью силу. Северянин со своим молотом вышел из каюты Мора, следом хромая выскочил смертепоклонник.

— Я не спал, а был в медитации! Ты мог просто сказать, а не бить молотом со входа! — возмущался Мор.

— Тише вы! — шикнул Скит на пришедших. — Рыбу мне распугаете.

— Господин Скит, но это летучая рыба. Её могут поймать только последователи Нув'Нсета. — решил показать свои знания Фестиций.

— Теперь уже нет. — не согласился Скит и бросил в ведро свежепойманную рыбу. Одна есть, но этого мало. На то, чтобы всем поесть летучей рыбы им надо хотя бы десять штук. Аппетит здоровяка был под стать его размерам.

В это время корабль без опознавательных знаков подобрался уже на расстояние выстрела, и с носа корабля в сторону "Отступника" полетели первые ядра. Прицел был взят не точно, канониры ещё не пристреляли пушки, и ядра не долетели.

— Они мне сейчас всю рыбу распугают! — возмутился Скит. — Я хочу на этот ужин поесть летучей рыбы!

Пираты выстрелили вновь и на этот раз более точно. Бьёрн перехватил свой молот наподобие того, как дети держат дубинку в игре где они отбивают брошенный мяч, и когда одно ядро летевшее прямо в стоящих на палубе друзей приблизились на опасное расстояние, Бьёрн отбил его в обратном направлении. Ядро предательски вернулось к своим и пробив собой пол спряталось где-то в трюме. Пираты что-то яростно прокричали, видимо пытались угрожать, но из-за такого расстояния понять это было невозможно.

— Они мне все таки распугали рыбу. — с негодованием произнес Скит.

Скит поднял с колен котёнка и аккуратно положил его на палубу. Под Лазурным барсом образовалось маленькое облачко и Азалия немного помяв его, свернулась калачиком и продолжила спать. Пираты приблизились достаточно чтобы открыть огонь из всех орудий. Скит белой молнией переместился к штурвалу и повернул корабль боком. Сейчас было важно сохранить паруса. Где взять новые он не знал, а восстановить эти им вряд ли кто-то сможет. А вот корпус корабля им отремонтируют в любом порту.

— Поднять паруса! — крикнул Скит, и команда "Отступника" бросилась выполнять указ капитана.

Отпустив штурвал, Скит выбросил серебряную иглу в пиратский корабль и через мгновение оказался в кругу пиратов.

— Вы зачем распугали мне рыбу? — сразу спросил он.

Внимание пиратов было полностью приковано к кораблю Скита, а потому они не ожидали услышать голос сзади. Все резко обернулись. Кто-то ойкнул и подпрыгнул от неожиданности.

— Ты кто? — вперёд вышел черноволосый мужчина со шрамом на щеке и раскосыми глазами. Раз начал говорить, то он здесь главный.

— Скит. — коротко ответил заданный на вопрос Скит.

— Чего? А. Я не имя спросил. Ты кто? — недоумевая от глупой ситуации и не менее глупого разговора повторил вопрос шрамированный.

— Я? Я сидел и рыбачил, а вы мне всю рыбу распугали, зачем? — продолжил тянуть время Скит.

Во время их разговора обстрел его корабля не прекращался, но к счастью, все снаряды летели в корпус и пока ещё не один парус не был испорчен. попавшие в корпус снаряды отскакивали от металлических ребер, а те что попадали в корпус пока не пробили его. Все же крепкие корабли делали отступники.

— Где сидел? — пират все меньше понимал ситуацию и оттого не мог понять какой приказ отдать команде.

— На корабле. — ситуация забавляла Скита.

— Как рыбачил? — вопросы становились все банальнее.

— Удочкой. — ответы были не умнее.

— Так, стоп! — пират даже голос повысил, чтобы придти в себя. — Ты кто такой?

— Ты уже спрашивал это. Я Скит. — пират начал чувствовать что над ним издеваются и кровь прилила к его лицу. Он начинал выходить из себя.

— Что ты делаешь на моем корабле. — окончательно выйдя из себя капитан пиратов, а судя по тому как он назвал корабль своим, он все же являлся капитаном, выдернул из ножен саблю и приложил ее к горлу странного пришельца.

— Вот теперь ты задал правильный вопрос! — похвалил капитана пиратов Скит. — Я тут захватываю ваш корабль. Сдавайтесь и вы останетесь в живых. А корабль мы забираем себе. — В ответ на слова Скита раздался дружный хохот. Перед ними стоял хилый, безоружный и босой безумец, который угрожал забрать их корабль.

— Ты видно с головой не дружишь, парень. Прятался в трюме, а сейчас решил выйти, и пошутить над нами? Парни, свяжите его, а как захватим тот странный корабль, так и разберемся с ним.

Капитан указал двоим пиратам на Скита и начал поворачиваться к нему спиной как палуба взорвалась. Не буквально, просто корабль пиратов приблизился к "Отступнику" на достаточное расстояние, чтобы Бьёрн смог кинуть оставшихся членов команды, а они уже притянули себя гарпунами к кораблю пиратов и смогли устроить бой. Сам же северянин остался на корабле из-за отсутствующего снаряжения его размера. Команда отступника во главе со Скитом устроили настоящую бойню на палубе. Фест и Мор летали по палубе при помощи снаряжения с гарпунами по непредсказуемой траектории и каждый раз оказывались там, где их не ожидали. Монах стоял в центре и используя свой посох с маниакальной улыбкой сокращал количество пиратов способных вести бой. Скит ловкими кошачьими движениями уходил с линии атаки пиратов, и утяжеленными кулаками вырубал их. Он надеялся получит за них награду. Да и его новым кораблем должен был кто-то управлять. Вскоре обстрел "Отступника" прекратился и с нижней палубы наверх вышла оставшаяся часть команды.

— Да сколько вас там еще? — возмутился Мор. — У меня сил уже нет вас бить!

— Слушай, ну столько пленных нам точно ни к чему. — произнес Скит. Полуголый и залитый кровью пиратов он выглядел немного устрашающе. — Остальных не жалеем.

Пираты оглядевшие палубу и изрезанные тела друзей молча и не сговариваясь бросили оружие и подняли руки. Если павших эти странные люди не жалели, то что же они сделают с живыми?

— Это вы сделали правильный выбор! — похвалил действия пиратов Скит. — Мор, Фест свяжите живых и тех, кто без сознания. Остальных сложите в углу. Думаю нам за них хорошо заплатят.

— Есть, кэп! — шутливо козырнул Мор, и пошел выполнять приказ.

Корабль пиратов поравнялся с "Отступником" и на палубу запрыгнул Бьёрн в своей боевой ипостаси. Зарычал в воздух, занес свой молот для удара и замер. Биться уже было не с кем.

— Хех, громила, ты медлишь. — издевательски заговорил Мор, — Мы тут без тебя уже справились, иди на кухню и приготовь…

Что надо приготовить Мор договорить не успел, северянин опустил свой молот на говорливого смертепоклонника и тот замолчал на некое время. Увидевшие это пираты вздрогнули и старались не шевелиться, чтобы не привлечь внимание монстра, который даже союзников не жалеет.

— Бьёрн, теперь ты выполняй его работу. — сказал Скит и Бьёрн, уже принявший человеческий вид, побрел связывать пиратов. Те к кому он приближался бледнели и не шевелились. После Скит подошел к капитану корабля, которого вырубил первым и привел его в чувство. — Ты же имеешь связь со своим богом? — пират закивал, — Передай ему, что меня они не смогут остановить. Каждый отправленный по мою душу или по душу моих близких, будет лишен жизни. Запомнил? — Скит взглянул в глаза капитана, имя которого он так и не удосужился узнать. Пленный пират увидев мелькнувшую звериную сущность, побледнел и усиленно закивал головой. — Молодец. И да, ваш корабль мы забираем на пожертвование храму.

— Ублюдок! Если чувства юмора нет, так хоть людей не убивай! — Мокрое пятно, которым еще недавно была голова Мора, застонало и начало собираться в кучу. Те пираты, что еще остались в сознании закричали и пополнили ряды безвольных тел.

— А как по мне, то смешно вышло. — произнес монах.

— Ву! Я думал мы друзья! — с обидой произнес Мор.

— Разве это что-то меняет? Зато мы теперь знаем, что это тоже тебя не убьет. — Ву нельзя было смутить.

Осмотрев свой корабли и заметив несколько пробоин, все же пираты смогли проломить борт, Скит снова повернулся к капитану корабля и спросил:

— В каком порту мы можем подчинить свой корабль?