Скиталец. Часть 2

Глава 6

Скит стоял в боевой стойке, и тихо ненавидел себя и весь мир вокруг за свое решение. Вот уже несколько часов он пытался отбиться от злобного слепого старика, который избивал его бамбуковой тростью, при этом не забывая всячески унижать Скита:

— Криворукий болван! Как ты вообще не умер ещё с такими движениями? Собственный стиль боя он разработал! Да с таким стилем боя тебе зад разработают в первом же бое! — издевался старик, без труда уходя от ударов Скита и больно прикладывая своей тростью Скиту по рукам.

И какого хрена Скит решил учиться у слепого художника? Оказался под впечатлением от того, как он кистью для рисования выбил нож из рук убийцы? Да и как вообще Скит может видеть где находится старик, если его глаза завязаны такой плотной тканью, что и в свою слепоту поверить можно.

***

— Научи меня, старик. — сказал Скит после того как осознал произошедшее.

— Скит, не говори с ним так не уважительно! — возмутился Мор. — Силу учителя Ичи признавал даже мой отец!

— А кто твой отец? — задал вопрос Скит, и Мор замялся не зная как ему ответить. Скит отвернулся от Мора к старику и повторил свой вопрос. — Научи меня, старик. Научи видеть, как это делаешь ты.

— А с чего это ты решил, что я тебя захочу учить? — в ответ задал вопрос слепец. — Я старый и уставший художник, зачем мне тратить свои силы на тебя?

— Потому что ты умеешь, а мне надо научиться. — просто ответил Скит. — Раз уж ты показал свои силы, то сделал это не просто так, Мору ничего не угрожает, а значит ты спасал мою жизнь.

— Слишком много думаешь. — ворчливо сказал старик Ичи. — Я просто не хотел допустить чужой смерти.

— Пусть так. — настаивал Скит. — Научи меня, старик.

— Назойливый друг у вас, господин Морий. — слепой художник повернулся и посмотрел на своего бывшего ученика так, словно имел зрение и видел его.

— Просто он любит учиться. — Мор все ещё не мог придти в себя после того, что он видел своего учителя в таком виде.

— Любит, говоришь? — слепец перевел взгляд своих белых глаз на Скита. — А ведь ты чужак в наших землях. Хорошо, я начну обучать тебя, если ты сам не сбежишь от меня.

— Бойся его трости, кэп. — предостерегающе прошептал Мор, вспоминая как ему сильно прилетало этой самой тростью.

И вот теперь Скит находился тренировочный арене в таверне, где они остановились. Слепец всячески его унижал уже второй час, не оставляя Скиту ни малейшего шанса на то, чтобы отбиться от злобного старика.

— Ну же, парень, постарайся хоть немного. Помни как мы с тобой договаривались. — насмехался старик Ичи. — Если сможешь задеть меня, то я стану учить тебя. А ты пока только показал мне как умеешь палкой по ребрам получать.

Скит зарычал от злости, и бросился на голос, но вредного старика там не оказалось, и удар пришёлся сзади, чуть ниже спины. Слепец издевался над Скитом уже несколько часов, и это выводило Скита из себя. Он уже начинал рычать от злости. Клыки Скита незаметно удлинились, а сам он стал двигаться рывками, бросаясь на противника, который так его бесил. Злобный старик, мясо которого было слишком жёстким, чтобы его можно было есть, но и игнорировать его нельзя. Он как слепень, который долго жужжит над тобой, и если его не прогнать, то он очень больно укусит.

Обратившись в слух Скит услышал шелест песка под ногами своей дичи и начал двигаться на звук. Вот дичь замерла, а затем резкий и сильный рывок. Ха! Дичь решила, что может стать охотником? Скит оттолкнулся задним лапами, а передними нанёс удар в то место, где должна была находится его жертва перед ударом, но его лапы задели только воздух. И снова удар ниже хвоста. Болезненный и обидный. Скит зарычал так, что теперь все его слышали. Он больше не старался угадать где находится его жертва. Он найдёт и клыками разорвёт горло этому старику! Пусть его мясо нельзя есть, но Скит докажет, кто здесь альфа хищник.

Со звериным рыком Скит начал метаться по арене, нанося удары в том месте, где ему слышался шелест песка. Он наносил удары передними и задними лапами, старался укусить и порвать врага. Полутьму разгоняли всполохи молнии, громовые удары раздавались над пустой ареной. Наблюдателей не было, старик Ичи запретил кому бы то ни было, заходить на арену и смотреть на их тренировку. Но каждый раз, когда Скиту казалось, что он сейчас прихлопнет бесящего старика, его лапы били в пустоту. Скит ускорялся, мышцы трещали от напряжения, отросшие, за время их приключений, до плеч волосы на голове стали искрить от электричества, разлитого в пространстве арены, но результата не было. Старик оставался цел и невредим. Тело Скита начало белеть, когти на лапах покрылись лунным серебром, а клыки выросли настолько, что уже торчали из под нижней губы.

Скит стоял на четырёх лапах и вслушивался, ожидая пока старик выдаст себя. Услышав шелест справа от себя, Скит мгновенно оказался там и нанёс удар двумя передними лапами, но там вновь никого не оказалось. Кто-то сел на холку Скиту и положил свою ладонь ему на затылок. Скит запрыгал и начал метаться по арене, но старик держался крепко не отрывая свою ладонь от затылка Скита.

— Какой злой кот! — усмехаясь сказал слепой старик Ичи, и Скит провалился в сон.

Скит пришёл в себя рывком. Он сидел у стены оперевшись о неё спиной. Глаза были развязаны, желание почувствовать как у него в пасти с хрустом шеи выходит жизнь из старика Ичи пропало. Какой пасти? У него же обычный человеческий рот! Скит даже руками пощупал, лицо такое каким и должно быть у человека.

— Очнулся. — утвердительно сказал слепой старик, словно он видел это. Слепец сидел в позе медитации закрыв глаза. Говорил он даже не раскрывая их.

— Что это было? — спросил Скит не шевелясь, а скорее даже ещё сильнее разваливаясь по песку. Тело болело не выносимо, словно Бьёрн неделю прыгал на Ските.

— Я закрыл тебе врата, чтобы энергия не разливалась по твоему телу. — пояснил старик Ичи. — От насильного закрытия ты потерял сознание.

— Почему у меня все болит? — морщась от боли спросил Скит.

— Плохо когда в одном теле три души живёт. — не открывая глаз начал объяснять старик Ичи. — Твой барс захватывает твой разум во время боя. Ты уходишь на задний план, и дерётся зверь. Лишённый тела наёмник хочет вырваться, и как только твоя воля угасает, пытается пленить тебя и забрать тело себе. Долго ты так не сможешь жить, однажды кто-то захватит твоё тело. И тогда беды не миновать.

— Как ты все это узнал? — недоумевая от того, что какой-то старик смог узнать о нем так много за не продолжительный бой.

— Я долго живу на этом свете, парень. — улыбнулся старик Ичи, открывая свои невидящие глаза и глядя прямо на собеседника.

Скиту казалось, что слепец смотрит не на самого Скита, а куда-то глубже, словно видит его черно-белый мир, и прекрасно видит всех жильцов мира его души, прекрасно видит глаз той белой луны, что освещяет его мир.

— Это сила твоего бога? — задал новый вопрос Скит.

— Нет. Боги не дают силу, парень. Они дают тебе возможность её использовать. — покачал головой старик. — Но почти все идут по протоптанной тропе и учатся тому, что уже известно. А кто-то с трудом пробираются по зараслям из собственных мыслей и ошибок, и в итоге находят свой путь. Путь который ведёт их к вершине этого мира. Этому я научился сам. И этому я научу тебя, парень. — старик Ичи поднялся. — Пора тебе отпустить своего благородного барса. Ей больше не нужна защита твоей души, она может жить и вне тебя.

Скит коснулся татуировки на груди, и в лазурном свечении на песке появилась Азалия. Она осмотрелась, фыркнула в сторону старика, прыгнула на руки Скита и мгновенно замурчала, когда Скит начал её гладить.

— Ишь! — засмеялся слепой художник и новоиспеченный учитель Скита. — Не нравится ей, что я заставил ее выйти наружу! Своенравная девочка! Злиться на меня, за то что помешал ей питаться той безграничной энергией, что хранится в тебе. Ты знал, что то энергетическое ядро в тебе может однажды не выдержать, если продолжить запитывать его?

— Откуда тебе про него известно!? — воскликнул Скит после слов старика.

Информация о том, что ядро может не выдержать шокировала Скита, но он что-то подобное ожидал. Слишком много энергии копилось в слабом человеческом теле. Огромное количество энергии безумия, способной изменять целые земли, хранилось в артефакте и не известно, сколько он ещё сможет её удерживать.

— Я может и слепой, но вижу больше всех кто имеет глаза. — снисходительно ответил старик Ичи. — Заканчивай задавать вопросы и садись в позу медитации.

Скит последовал словам своего нового учителя и уселся на песок не беспокоясь о чистоте своей одежды.

— Ты тоже рядом с ним садись. — строго сказал старик Ичи.

Скит начал озираться по сторонам, в поисках того с кем разговаривает слепой художник, но никого не нашёл. Наконец Скит проследил за направлением слепых глаз и понял, что старик разговаривает с Азалией.

— Старик, ты же понимаешь, что разговариваешь со зверем? Это Лазурный барс, не уверен, что ей необходима медитация. — сказал Скит.

— Твоя кошечка понимает больше, чем мой бестолковый ученик, выбравший не того бога. — со старческим ворчанием произнес старик Ичи. — Она живёт в твоей душе, ваша энергия теперь общая. Может она и зверь, но теперь распоряжается энергией духа как человек.

Кошечка села рядом со Скитом, и он заметил, что это больше не тот смешной котенок, который лежал раздувшись после еды. Теперь Азалия была размером чуть больше домашней кошки. Кошечка ткнулась лбом в поставленную ладонь Скита, мол все в порядке я с тобой, посмотрела на старика и угрожающе оскалилась.

— Ты на меня клыки не оголяй, не по силам врага берёшь. — безэмоционально сказал старик Ичи Азалии. Скит уже даже задумываться перестал как старик это делает. — А теперь слушай. Тебя учили что есть три важных пункта для развития. Тело, Разум и Душа. — слепец поочерёдно коснулся живота, лба и сердца. — Но все вокруг выпускают из виду Волю. Ты не по наслышке знаешь её силу. Ты мнешь лунное серебро с такой скоростью, словно это пластилин. Но Волей можно мять не только лунное серебро. Волей можно объединить вместе Тело, Разум и Душу. Чтобы это было не три разных силы, которые тянут тебя каждая в свою сторону. Их следует объединить, чтобы все они работали в одном дыхании, в одном ударе и одной мыслью. Твоя Воля сильна, поэтому тебе возможно этому научиться.

Скит замер задумавшись. Осознать то, что ему сказал старик Ичи было сложно. Он понимал свое тело, ведь его можно потрогать. Понимал разум, ведь Скит может мыслить. Энергию духа Скит понимал как внутреннюю энергию. Но как это можно было объединить? Как можно объединить физическое тело, эфемерную мысль и метафорическую внутреннюю энергию? И сделать это не менее метафорической волей?

Скит посмотрел на Азалию, но та просто лежала клубочком у его ног, как и любой другой кот. Лазурный барс совсем не переживала о только что сказанном стариком.

— Ты поняла хоть что-то? — спросил Скит своего питомца, но та только махнула хвостом, зевнула и продолжила спать. — Зараза ленивая.

Скит понял, что помощи ему ждать неоткуда и закрыл глаза, пытаясь уйти в себя. Сначала, как это обычно было, ничего не происходило, Скит просто сидел с закрытыми глазами. Потом он начал ощущать мир вокруг себя. Кажущийся мёртвым песок на арене по факту оказался самым живым существом в комнате, ведь он всегда в движении, крупинка за крупинкой катятся и их движение не останавливается никогда. Вот рядом пышащая жизнью Азалия, даже и не верится что совсем недавно это была искорка угасающей жизни.

Можно было подумать, что Азалия нагло спит вместо тренировки, но как оказалось нет. Кошечка тоже находилась в медитации, Скит чувствовал как к ней тянулась энергия духа от всего что их окружало. Может Азалия и поняла, что надо делать, но подсказывать явно не собиралась. Кому нужен слабый и глупый спутник жизни? Правильно никому. Поэтому Скит перестал концентрироваться на энергии Азалии и пошёл дольше вглубь себя. Туда где он чувствовал вдохновение, в поиске того состояния, которое помогало ему понимать суть стихии, учиться у нее.

Скиту нужна была сила, способная покрыть его целиком и объединить все три основы, которыми человек может манипулировать. Но как тут может помочь Воля? Волей можно мять только лунное серебро, как это может ему помочь? До этого дня Скит не считал Волю иной силой. Скорее мерой разума, сильнее воля — сильнее разум. Либо наоборот, Скит даже не задумывался об этом.

Что способно объединить все в этом мире? Жизнь? Глупо. Неукротимость смерти? Тоже не верно. Всё в этом мире обнимает небо. Оно всегда неизменно, и видело как рождение этого мира, так и увидит его смерть. Небо неизменно и велико, оно как отеческая забота. Обволакивает тебя, хоть ты и не замечаешь его. Может грозиться или ласкать тебя, но это всегда только из любви к тебе, ведь отец никогда не злиться на тебя, он злиться только на то, что ты сделал. Не показывает своих чувств, но они точно есть, просто ему нельзя это делать, чтобы беречь тебя от всех опасностей этого мира.

Скит впопыхах, пока не потерял свое вдохновение выхватил кристалл со стихией Неба начал вглядываться в него, прогоняя в голове ту мысль, которой пришла в его голову. Довольно скоро голубой кристалл помутнел и наполнился бурой энергией Безумия.

— А ты не плох. — проскрипел голос слепого художника. — Может ты и не смог объединить силы, но они двинулись навстречу друг другу, даже не на пол шага, но все же стали ближе.

Скит вздрогнул, он так увлёкся своими мыслями, что забыл о старике. Азалия тоже подскочила и фыркнула в сторону учителя. Не понравилось ей, что слепец отвлек их со Скитом от столь полезного процесса познания стихии Неба. Её родной стихии. Но старик Ичи даже и бровью не повёл, на что Азалия зашипел ещё громче, словно стараясь оскорбить старика на кошачьей языке.

— Ты молодец, парень. — продолжил говорить слепец, смотря прямо в глаза Скита. — Но не смей подумать, что ты всемогущий. Видел я таких ребят, способных от рождения, но гибнущих из-за веры в свои силы. На сегодня хватит, пойдём наверх, покормишь старого художника.

Скит ухмыльнулся в ответ на слова "старого художника" и прошёл вперёд, не заботясь о том, что старик Ичи не сможет найти выход. После того как он отделал Скита так, словно тот и ходить не умел, Скит уже не переживал о том, может ли ориентироваться в пространстве старик. Таверна встретила Скита громом голосов и ударами кружек с пивом о стол. Не заметить свои друзей Скит не мог, огромная фигура медведеподобного Бьёрна возвышалась над всеми. Северянин как обычно занимал всю лавку, словно это был табурет. Напротив него сидели Мор и Фестиций, еще с опаской, но уже без страха пьющие что-то алкогольное. Бьёрн опасно жестикулируя, что-то рассказывал сидящим напротив него. Все окружающие уворачивались от его взмахов, но здоровяк словно не замечал того неудобства, которое он доставлял всем вокруг себя.

— …Поэтому я и говорю, что хоть это и земля воинов, но сильнее того, в ком течет северная кровь, нет! — услышал Скит последние слова Бьёрна.

— Раз вы настолько сильны, то почему за столько лет, вы не смогли освободить свою землю от зверей, которые осаждают вас и не дают выйти за пределы ваших деревень и селений? — спорил с Бьёрном сидящий за соседним столом Орн. Места за общим столом второму здоровяку не хватило. Хотя Орн и был меньше северянина, но природная стать была мощнее Скита раза в два. — Вы же не можете даже города построить, его разрушают мгновенно.

— Да потому что и звери у нас мощнее ваших хилых щенят. — Бьёрн резко указал пальцем в сторону Фестиция, парень не ожидавший такого жеста подавился пивом. — Вон, малой не даст соврать. При защите его города я Кристаллических медведей валил одним ударом своего молота. — Фест быстро-быстро закивал головой, лишь бы здоровяк убрал свой палец из под его носа. — И мороз у нас пробирается в самую душу, замедляя течение энергии сквозь врата тела.

Последние слова Бьёрна заставили Скита задуматься, но не задерживались в его голове. Было в них нечто важное для Скита, но понять что именно он не мог. Решив отложить это на потом он подошел к столу и сел рядом с Мором. Махнул девушке-разносчице чтобы она принесла ему завтрак и достал свою трубку.

— Кэп! — вскрикнул Бьёрн, — Как тренировка? Смог подняться на следующую ступень? Ой! — Бьёрн наконец заметил слепого художника. Попытался освободить старику место, но с его габаритами это было не возможно выполнить — Присаживайтесь, мастер Ичи.

— Спасибо, юноша, но я сяду на стульчик с краю, мне много места не требуется. — Мор фыркнул на то, как старик Ичи назвал Бьёрна, но зверский взгляд здоровяка брошенный на ехидного смертепоклонника остановил его желание посмеяться.

— Кэп, наш монах уже второй день не появляется. Он там не стерся? А то я за него уже переживать начал. — сменил тему Бьёрн.

— Но он же ставит на путь истинный дев заблудших. У него много работы, господин Бьёрн. — сказал Фестиций и все замолчали. Казалось, что вся таверна замолчала и посетители смотрели только на парня, который сказал столь наивное предположение.

— Молодой! — Бьёрн потрепал парня по макушке, голова Фестиция с чудом удержалась на плечах.

— И крепкий, — со смешком оценил происходящее Мор.

Дверь в таверну открылась, и внутрь прошли пять человек в одинаковых доспехах. Доспехи имели золотой окрас и сверкали в свете солнца, когда луч светила попадал на них. На груди у каждого имелся герб в виде двух перекрещенных мечей, объятых пламенем. Правый — красным, левый — синим пламенем. Впереди шёл один с накинутой на доспехи белой мантией. Он снял с головы шлем, похожий на ведро, щели под глаза нос и рот были выполнены в форме меча. Старший осмотрел зал и направился прямиком к столу Скита и его друзей.

— Господин Морий! — гвардеец ударил кулаком в грудь. — Вы должны пройти с нами. Ваш отец потребовал вас привести в храм Великого Воина Ан'Гасиоха.

После этих слов он настойчиво положил руку на плечо Мора, показывая, что его вежливость лишь напускная. И если Мор решит сопротивляться, то его отведет силой. Бьёрн угрожающе стал обрастать бурой шерстью и подниматься, но Мор остановил северянина жестом руки.

— Не надо, здоровяк, я сразу знал, что это случится. — успокаивающе произнес Мор. — Давно я не видел отца с матерью. Пора бы уже навестить их. — Мор встал из-за стола и в окружении гвардейцев вышел на улицу.

— Неужели мы его просто так отпустим, кэп?! — воскликнул Бьёрн.

— А что не так? — Скит повернулся к северянину, спокойная потягивая сизый дым из трубки. — Отец позвал сына, которого не видел уже… — Скит хотел спросить у Ву, сколько они вместе скитаются, но вспомнил, что монах все ещё в борделе. — …достаточно долгое время.

— Ты вообще видел как они смотрели на Мора? — не собирался отступать Бьёрн. — Это же личная гвардия Патриарха, понимаешь? Наш Мор сын рода Элдоров. А они с самого основания мира являются Первожрецами религии Ан'Гасиоха!

— И что не так в их взгляде? — спросил Скит, словно ничего не происходило.

— Они не могут не уважать Мора. А раз его в добровольно-принудительной форме повели в Первохрам, то он чуть ли не преступником является для них!

— Господин Морий ещё до рождения был обещан Великому Воину Ан'Гасиоху. — сказал старик Ичи.

— Что вы говорите, мастер Ичи?! — удивлённо спросил Фестиций. — Как человек до рождения может быть кому-то обещан? Ведь мы сами должны выбирать себе покровителя.

— Это старая история, юноша. — белые глаза старика слепо уставились на Феста. Парень никак не мог к такому привыкнуть и смущённо шмыгнул носом. — Всё наследники рода Элдоров должны пойти в покровительство Великому Воину Ан'Гасиоху. Юный господин Морий, единственный, кто нарушил это правило.

— Но как можно кого-то заставлять выбрать себе бог-покровителя? — не мог понять Фестиций.

— Почему ты решил выбрать в покровители Маэстро Артэ? — неожиданно задал вопрос Скит.

— Что? — Фест не сразу понял вопроса.

— Почему ты выбрал его? — повторил вопрос Скит.

— Ну, я с детства рос в театре. Участвовал в выступлениях. Также все мои предки были актёрами и поклонялись Маэстро Артэ. — начал объяснять Фестиций.

— Но ведь ты всегда мечтал стать рыцарем, авантюристом, как в твоих любимых книгах? — задал новый вопрос Скит.

— Я… — Фест не договорил, не понимая к чему ведёт покуривающий свою трубку Скит.

— Ты рос в окружении последователей Маэстро Артэ. Ты прислушивался к ним. На тебя повлияло мнение твоего отца и всех людей вокруг тебя. — начал пояснять свою мысль Скит. — Может случайно, а может намеренно, но тебя подтолкнули к "правильному" решению. Понимаешь? Если вырастить человека "правильно", — это слово Скит выделил интонацией, — то он выберет того бога, какого ты захочешь. Нет у вас выбора, всего лишь иллюзия.

Всё замолчали. Слова Скита от давались каким-то грузом в сердце и словно эхом разнеслись по затихшей таверне. Казалось, что эхо слов даже выбралось за пределы таверны и понеслось дальше.

— Старик. — от не уважительного обращения Скита к мастеру Ичи, Фестиций дернулся. — Зачем Патриарху понадобился Мор?

— Элдорам даётся больше силы, чем всем последователям Великого Воина. — начал отвечать слепец. Неуважительное обращение Скита забавляло его. — Но взамен у Элдоров не может быть больше одного наследника.

— Никто не хочет прерывать свою династию, верно? — усмехнулся Скит. В ответ на его слова старик Ичи молча кивнул головой.

— Что вы хотите этим сказать, господин Скит? — не понимал к чему идёт разговор юный Пендригольд.

— Чтобы Патриарх мог продолжить свой род, он должен убить нашего Мора. — потеряно произнес Бьёрн.

— Что? — воскликнули враз Фестиций и Орн Нордон, о присутствии которого все уже забыли. Но как оказалось, он внимательно слушал их разговор.

— Идём за нашим монахом и думаем как спасать Мора. — сказал Скит и выбил табак из трубки, в принесенную служанкой специальное блюдце. Скит даже не заметил, когда она успела её принести и поставить.

— Подождите! — вскочил Орн и преградил друзьям дорогу. — Мы тоже последователи Великого Воина Ан'Гасиоха. — он указал рукой на всех сидящих в зале. — И мы не можем вам дать помешать его планам.

— Ты собираешься биться с нами? — Бьёрн угрожающе зарычал и начал покрываться бурой шерстью.

— Нет, нам тоже понравился ваш смертник. — Орн примиряюще поднял руки. — Но я могу вас заверить, что каждый в этой таверне, не слышал ни слова, о чем вы говорили, и понятия не имеет, что вы собираетесь делать.

Скит осмотрел таверну. Каждый, с кем он встречался взглядом, салютовал своей кружкой и с невинным видом отворачивается.

— Благодарю вас. — Скит совершил небольшой поклон. — А теперь не медлим, все к борделю!