Скованные льдом

говорила. Я сворачивалась клубочком, пытаясь сбежать от мирской боли. Все считали меня

аутиком.

- Спасибо.

- Пока не пришла Ровена и не предложила твоей семье сделку.

- Я пришла сюда не для того, чтобы говорить о себе, а чтобы выяснить, чем я могу

отплатить тебе за помощь.

- Она вытащила бы тебя из твоей аутичной раковины, но при условии, что при

достижении тобой восемнадцати лет ты будешь принадлежать ей. И станешь жить в

аббатстве. Твои родители с радостью согласились на ее предложение. Они уже отчаялись

осушить твои слезы.

Даже в такие моменты, Шон был рядом. Когда я находилась в исступленном состоянии

из-за боли, он сворачивался калачиком рядом со мной и спрашивал:

- Девочка, почему ты плачешь?

Я помню благословенные минуты тишины. Он обнимал меня своими пухленькими

ручками, и ненадолго боль отступала.

- Иначе как же им заключить союз с более серьезными и авторитетными преступниками,

если их единственная дочь на выданье умственно отсталая? - сухо заметила я.

Он смеется.

- Вот она ты, скрывающаяся за маской вечной умиротворенности. Женщина с чувствами.

Забавно, но мне тоже показалось, что я в этой комнате один. Еще до того, как ты сказала об

этом. Недостаток эмоций здесь не только у меня, - его улыбка исчезла, и он посмотрел прямо

мне в глаза так проникновенно и открыто. Мне стало не по себе, я почувствовала себя

насекомым, которого прикололи к доске и подготовили к вскрытию. - Ты больше ничего мне

не должна.

Я моргнула.

- Но я еще ничего не заплатила.

- Заплатила.

- Нет. Не заплатила.

- Заплатишь не ты.

По коже побежали мурашки, и я не могу восстановить дыхание. Этот мужчина опасен. И

умен. Он внушает мне ужас.

- А кто? За все отвечаю только я. Я потерпела неудачу. Именно я должна была

обеспечить их безопасность, поэтому я, и только я, должна заплатить долг!

- Забавная особенность цены в том, что ее устанавливает не покупатель товаров и услуг,

а продавец. То есть я, - его лицо стало суровым и холодным.

- И какую цену ты установил? - я затаила дыхание в ожидании его ответа. Он скользнул

ко мне, подвел меня к стеклу и указал вниз. - Последнее время у меня возникли

определенные сложности с наймом персонала. Мои официанты продолжают умирать.

По спине пробежал холодок.

- Особенно один подклуб тяжело удержать укомплектованным. В Tuxedo Club постоянно

требуются замены.

Тот самый подклуб, где официанты в тесных черных кожаных штанах, галстуках-

бабочках и обнаженными торсами.

- Твой Шон достаточно хорош, чтобы поработать здесь какое-то время.

Меня замутило.

- Моему Шону здесь не место.

- Возможно. Но даже ты должна признать, что он хорошо выглядит в форме.

Я смотрю туда, куда он показывает. Спине, которую я заметила, когда поднималась по

лестнице, знакомо ощущение моих рук на лопатках, пока он скользит внутри меня. В течение

многих ночей я гладила ее, когда он засыпал. Разминала, когда он очень много работал.

Целовала каждую мышцу и изгиб. Это действительно очень красивая спина.

- Как долго?

- Я еще не решил.

- Не делай этого со мной.

- Почему.

- Он... - я замолчала и вздохнула. Этот человек не поймет ничего из того, что я хочу

сказать.

- Продолжай.

- Шон моя родственная душа.

- Родственная душа.

Он смеется надо мной. Смеется над Богом.

- Эти вещи священны.

- Для кого? Твой бог может и любит родственные души, а вот люди не очень. Такая пара

легко уязвима, особенно, если они настолько глупы, что позволяют миру видеть, как они

счастливы. А во время войны они рискуют еще больше. При таких обстоятельствах у пары

есть два пути: отправиться вглубь страны и спрятаться от человечества как можно дальше,

надеясь, что никакой хрен не обнаружит их. Потому что в противном случае мир просто

разлучит их.

Он ошибается. Он ничего не знает о родственных душах. Но я не могу не спросить:

- А другой?

- Погрязнуть в зловонии, грязи и гниении истерзанного войной существования...

- То есть вести себя как обычные преступники. Ты предпочел бы нам безжалостных

животных? Почему?

- Да открой глаза, Катарина. Увидь то, что есть на самом деле. Сбрось свои розовые очки

и признай, что ты плаваешь в дерьме. Пока ты, наконец, не увидишь несущиеся прямо на

тебя экскременты, ты не сможешь избежать столкновения. Вы должны встречать каждое

испытание вместе. Потому что мир разрушит вашу пару.

- Низкий, циничный манипулятор.

- Виновен по всем пунктам.

- Жизнь не такая, какой ты ее видишь. Ты ничего не знаешь о любви.

- Я близко знаком с превратностями судьбы во время войны. Это были мои худшие и

лучшие века.

- Это не любовь.

- Я о ней и не говорил, - блеснув улыбкой, он обнажил зубы. - Я предпочитаю войну.

Цвета становятся более яркими, еда и напитки все более редкими, и оттого слаще. Люди

гораздо интереснее. Более живые.

- И более мертвые, - резко бросаю я. - Мы потеряли почти половину мира, а ты находишь

это интересным? Свинья. Варвар и садист.

Я разворачиваюсь. С меня хватит. Если это его цена, то я свободна. Больше я ничего ему

не должна. Он уже все получил.

И направляюсь к двери.

- Ты должна рассказать ему, Катарина. Если у тебя еще есть хоть какая-то надежда.

Я замерла. Он не мог знать. Никак не мог знать.

- Рассказать кому и что?

- Шону. О Круусе. Ты должна рассказать ему.

Я развернулась, взметнув руки к горлу.

- Во имя Господа, о чем ты говоришь?

Я взглянула в его глаза и поняла: каким-то непостижимым образом он знает о моем

самом постыдном секрете. Они таинственно улыбались, и в них светилось удивительное

смирение. Словно он так долго наблюдал за глупыми человеческими выходками, что они

должны были начать... не то, чтобы причинять боль, скорее беспокоить его. Как будто ему

наскучило наблюдать за крысами в лабиринте, которые постоянно врезаются в одни и те же

стены. Я использовала свой дар эмпатии со всей силой, на какую была способна, и все равно

не чувствовала его в этой комнате. Там, где он стоит, на самом деле никого нет.

- Если ты не скажешь Шону, что Круус трахает тебя во сне, это разрушит вашу с ним

связь с большей вероятностью, чем работа в моем клубе. Это, - он указал на Шона,

обслуживающего красивую, почти обнаженную Светлую, - похоже на ухаб на дороге,

проверка искушением на верность. Если твой Шон любит тебя, он с легкостью пройдет это

испытание. А Круус - испытание для твоей гребаной души.

Мне нечего возразить ему. Он все знает. Откуда-то знает. Возможно, он может читать

мысли, как я читаю эмоции. Ужасное предположение.

- Почему я не чувствую тебя?

- Может, дело не во мне. Может, в тебе.

- Нет, - в этом я уверена. - С тобой что-то не так.

И снова мелькает эта его улыбка.

- Или же, наоборот, так.

Возможно, я сделаю выбор в пользу трусости. Возможно, поступлю достойно. Я не знаю.

В моей голове полная неразбериха. Избегая Tuxedo Club, я надеваю капюшон. Уйдя сейчас, я

не столкнусь с Шоном. Если он расскажет мне, мы обсудим это. Если же нет, то и обсуждать

нечего. Я убеждала себя, что просто уважаю его личное пространство, оберегаю его

достоинство. Ближайшие ночи он проведет здесь, а не в моей постели.

Цена спасения моего аббатства - кусочек моего сердца и львиная доля моей души. Это

Риодан посчитал достойной платой.

Мой Шон каждую ночь будет сталкиваться лицом к лицу с искушением в Честере, а я - в

аббатстве, в своей постели.

Это не тот мир, который я когда-либо хотела бы знать.

Переводчики: Kvitka_88, knyaginyaolga92, azlesha

Глава 29

В белой комнате

Однажды, когда мы с Мак сражались спиной к спине, у нее случилось что-то вроде

нервного срыва: она плакала и кричала, кромсая Темных. Кричала, что отправит их всех в

Ад, потому что они отняли у нее самое дорогое. Она думала, что знала свою сестру, знала все

о ней. Думала, что они любили и понимали друг друга. А потом оказалось, что у Алины был

парень, о котором она никогда не упоминала, и целая жизнь, о которой Мак даже не

догадывалась. Оказалось, что не только любовь Алины к Мак, а вообще вся ее жизнь до того

дня была одним огромным жирным куском лжи. Родители на самом деле были приемными,

сестра, вероятно, была не родной... Все были не теми, кем казались, даже она сама.

В тайнике Ровены среди хроник ее ужасного и темного правления я нашла дневник

сестры Мак. У меня есть больше четырех сотен надежно спрятанных журналов, украшенных

эмблемой Грандмистрисс на темно-зеленой коже козленка. На момент смерти ей было

восемьдесят восемь, хотя выглядела она не старше шестидесяти. Она держала в склепе под

аббатством фейри, которого глодала десятилетиями. Я убила его, когда нашла.

Обнаружив дневник Алины, я вырвала из него страницы и тайком отправила их Мак,

надеясь заполнить возникшую без сестры пустоту и показать, как много она для нее значила.

- Какого хрена мы здесь забыли? - раздраженно спрашиваю я. Я бы не вспомнила о Мак,

если бы мы здесь не оказались. Кристиан перемещал меня по городу, помогая расклеить

выпуски Дэни Дейли на фонарные столбы. Я позволила ему коснуться моего мизинца для

этого. Но он так и норовит стиснуть меня в объятьях. Сейчас он переместил нас через улицу

от Книг и Сувениров Бэрронса.

Кажется, меня сейчас стошнит.

Я не была здесь с той самой ночи, как Мак узнала обо мне правду. С той ночи, как она

испекла для меня торт, накрасила мне ногти и спасла от Серой Женщины только затем,

чтобы через несколько минут самой возжелать моей смерти.

В центре разрушенного города магазин Книги и Суверины Бэрронса стоит нетронутым.

Я мысленно помолилась о том, чтобы так было всегда. Есть что-то в этом месте. Словно само

его существование дает миру надежду. Не могу объяснить это, но все, кто когда-либо был

здесь - и люди, и ши-видящие - чувствуют то же самое. Есть что-то необычное, что-то

исключительное на этом острове, в этом городе, на этой улице, точно в этом месте. Словно

давным-давно здесь едва не случилось нечто ужасное, и кто-то построил здесь КСБ, чтобы

этого снова не повторилось. До тех пор, пока стоят стены, и в этом месте кто-то обитает, с

нами все будет в порядке. Я хихикаю, представив КСБ на этом самом месте в

доисторические времена. Не так уж и невероятно.

Вымощенная булыжником улица пуста. Возле магазина Бэрронса нет ни намека на

беспорядки. Ни оболочек, оставшихся после пиршества Теней. Ни мусора. В клумбах вдоль

улицы крохотные росточки храбро сражаются с необычным холодом. Вход в высокое

кирпичное здание утопает в темной вишне и отполированной до блеска меди. Это место

принадлежит Старому Свету. Такое же выдержанное, как и его владелец, с колоннами и

кованными решетками, с внушительной тяжелой дверью с замысловатыми створками и

окошком, через которое я пробиралась внутрь. Иногда я входила и выходила снова и снова,

просто чтобы услышать, как звенит колокольчик на двери. Звон был действительно

потрясающим, особенно при стоп-кадре, и заставлял меня заливисто смеяться.

Расписанная вручную вывеска, подвешенная перпендикулярно тротуару на искусно

сделанной рейке, прикрепленной болтами над дверью, раскачивается от легкого ветерка.

Желтый с зеленоватым оттенком свет льется из-за витрин магазина.

Все, что я могу сделать, чтобы не постучать в эту дверь, спросить:

- Чувак, в чем дело?

Я больше никогда не постучу в эту дверь.

- Вытащи нас отсюда, - раздраженно бросаю я.

- Не могу. Нам нужно тут быть. И что, к чертям собачьим, здесь происходит?

Я смотрю на него. А он смотрит на крышу КСБ, откуда десятки огромных прожекторов

освещают улицу. Мне приходится сделать пару шагов назад, чтобы рассмотреть сквозь эту

иллюминацию то, что видит он, потому что я намного ниже ростом. У меня отвисает

челюсть.

- А что блин здесь делают ДА?

Всю крышу КСБ заполонили Духи-Анорексики. Неуклюжие дистрофичные хищники,

сутулые и чудовищно костлявые, не поддающиеся описанию. Они неподвижно толпятся в

своих черных балахонах, покрытых грязью и паутиной. Эти падальщики неподвижно стоят

плечом к плечу, словно часовые. Если бы не Кристиан, я бы их и не заметила. Они не кричат,

но лучше бы они не молчали.

- Чего они отираются у Мак на крыше?

- Какого хрена мне знать? Извини, девушка. Я хотел сказать, откуда мне знать?

- Можешь говорить "хрен" при мне. Все так делают. И ты должен знать. Ты же Темный.

- Не совсем и не по происхождению. Очень много "не". И то, что большинство мужчин в

городе свиньи, не говорит о том, что и я такой же. И это еще одно "не" для тебя. Я сегодня

само чертово воплощение "не". И я не тот монстр, на которого ведется охота.

Я посмотрела на него. Взгляд у него совсем безумен. Этот чувак действительно на самом

краю, раскачивается и размахивает руками.

- Так что мы тут делаем?

Я стараюсь вернуться к теме нашего разговора.

Он мне не ответил. Просто шагнул к магазину, и я уже хотела уносить в стоп-кадре ноги,

потому что ни за какие коврижки не пойду в КСБ, даже если там никого нет, но Кристиан

резко развернулся и направился к аллее между КСБ и Темной Зоной.

- Если хочешь остановить Ледяного Короля, девушка, иди за мной. Я отведу тебя в

библиотеку Темного Короля. Если где-то и есть ответы, то именно там.

Библиотека Темного Короля!

- Святой книжный червь, добудем книжечку!

Взглянув последний раз на ДА, я перешла в режим стоп-кадра, чтобы нагнать Кристиана.

Если Мак в магазине, она все равно не заметит размытый силуэт, пронесшийся мимо ее

двери. Я дрожу, следуя за Кристианом. Этой ночью офигенно холодно. Я не просто хочу

остановить Ледяного Короля. Я именно это и сделаю. В Дублине просто холод собачий, и

чую, дальше будет хуже.

Когда Кристиан проходит через кирпичную стену здания, расположенного наискосок от

заднего двора КСБ - первое слева в Темной Зоне - и исчезает, я начинаю глупо хихикать.

Бросаю камень в эту стену, он отскакивает и падает со стуком на землю. Меня посещает

чувство, что я на той самой станции из Гарри Поттера, и оно усиливается, когда он

выглядывает из стены и нетерпеливо говорит:

- Ну же, девушка. Едва ли это место можно назвать моим любимым.

Рассматриваю стену ближе, пытаясь понять, смогу ли снова найти этот проход, точно не

зная, где он. Кристиан вновь исчезает в стене. Нет, не смогу. Так и хочется отметить это

место большим и жирным крестиком на случай, если оно мне понадобиться, но тогда это уже

не будет "тайным ходом", а крестик станет словно пометка для всех: "проход прямо здесь".

Так что я немного отступаю назад и мысленно "фотографирую" это место. Так устроена моя

память. Если я специально запоминаю что-то, то уже не забуду. Самое сложное: помнить,

что нужно сделать мысленную фотографию. Обычно я настолько увлечена жизнью, что

просто забываю об этом.

А затем я последовала за ним. Блин! Я прошла через стену! Это самое невероятное, что я

когда-либо делала. Словно стена - это губка, и я - губка. И на секунду мы стали одним

целым, у меня не только квадратные штаны появились, вообще все вокруг меня стало

квадратным, потому что я стала частью стены. А потом я снова стала собой, и стена

выплеснула меня с другой стороны в совершенно белой комнате.

Белый пол, белый потолок, белые стены. И десять зеркал. Просто парят в воздухе.

Можно обойти их вокруг, но так и не увидеть, как они держатся. Они все разные по размеру

и форме, в разных рамах. Поверхность некоторых зеркал черна, как смола, в них ничего

нельзя увидеть. В других в вихре серебристого тумана нечто скользит так быстро, что

невозможно различить.

- Отлично, - сказал Кристиан. - Они там же, где я их и оставил.

- Где бы им еще быть?

- Раньше они висели на стене. Я их переставил так, что любой, кто знал о том, куда они

вели, потеряет след. Тот, которым мы воспользуемся, был четвертым слева. Теперь он

второй справа.

Последний раз осматриваюсь вокруг, не знаю, может, ищу уставших скворцов17, но

безрезультатно, и вхожу в зеркало вслед за Кристианом. Вновь чувствую себя губкой, но на

этот раз я прохожу через множество вещей. Только я занервничала, задумавшись, а смогут

ли все мои части правильно соединиться друг с другом, как врезалась в спину горца.

- Уфф! Ты чего застрял прямо перед зеркалом?

- Тише, кажется, я что-то слышал.

Я навострила уши.

- Ничего не слышу, а я слышу все.

17 отсыл к песне Эрика Клэптона "В белой комнате": "В белой комнате с чёрными занавесками около

станции/В стране с чёрными крышами, где нет золотых тротуаров, усталых скворцов/Серебряные лошади

проскакали в лучах лунного света в твоих тёмных глазах/Свет рассвета улыбается тебе в след, желанная

моя"

- Никогда не знаешь, на что можешь здесь натолкнуться, - сказал он.

- На что-то плохое?

- С какой стороны посмотреть. Зависит от того, кто ты. Превращение в принца имеет

свои преимущества.

Я осматриваюсь:

- Где мы?

- В Белом Дворце.

- Типа, сама бы я не заметила, какого он цвета, - фыркаю я, потому что мы находимся в

очередной белой комнате. - Здесь везде такая тоска? Фейри не признают краску и обои?

Кристиан тихонько зазвенел.

- Чувак, ты звенишь, как колокольчик.

Звон резко прекратился, и я поняла, что это был его смех. Начинаю понимать, как по-

дружески взаимодействовать с Темным Принцем.

- Белый Дворец не тоскливый, девушка! Ни капли. Этот роскошный дворец Темный

Король построил для своей конкубины. Это живая, дышащая любовью история,

доказательство наиярчайшей страсти, которая вспыхивала между нашими расами. Ты

можешь пройти по их воспоминаниям, если будет время и желание рискнуть потеряться

здесь на несколько столетий.

Я слышала о Белом Дворце, подслушивая, но никогда не придавала особого значения

этим разговорам. Меня всегда больше интересовала Синсар Дабх.

- В каком смысле пройти по воспоминаниям?

- Их воплощения до сих пор здесь. Они любили друг друга так сильно, что моменты их

жизни были запечатлены самими стенами Дворца. Говорят, Король спроектировал Дворец

таким образом, что, если бы Он однажды потерял Ее, то смог бы вернуться сюда и жить с ее

воплощением. Говорят, в структуру Дворца вплетены воспоминания, и он является живым

существом с великим умом и огромным сердцем, спрятанными где-то внутри. Не хочу в это

верить. Ведь тогда это значит, что Дворец можно убить, а Она не должна умереть. Память о

величайшей любви в Истории будет потеряна наряду с бесчисленным количеством

артефактов из мириада вселенных, которые никогда больше не будут собраны вместе. В этом

месте слились воедино дом, история любви и музей.

- Так, где же библиотека?

- Понимаешь, девушка, - нежно продолжает он, словно я ничего и не говорила, словно

только и жду урока о любви, а я вовсе не жду. - Темный Король влюбился в смертную

женщину. Она была смыслом его существования. Каждый поворотный момент его жизни

случался из-за нее, и только с ней он познал покой. Она была его путеводной звездой. Она

сделала его лучше. Для мужчины, который знает насколько основательно и глубоко он

испорчен, такая женщина неотразима. Мысль, что она проживет меньше века, была

невыносима, и он решил сделать ее фейри, как и он сам, чтобы они смогли вместе провести

вечность. Пока он работал в своей лаборатории, пытаясь усовершенствовать Песнь

Творения, ему было необходимо, чтобы она была жива и здорова. Он знал, что ему,

возможно, потребуется миллион лет, чтобы понять, как управлять силой созидания.

Будь он человеком, я бы назвала этот его взгляд радужных причудливо переливающихся

глаз, обращенный на меня, испытующим. Не могу смотреть достаточно долго, чтобы точно

понять, потому что мои глаза начинают кровоточить. С каждой минутой чувак становится

все более сильным. И странным. Похоже, он решил, что мы с ним, как Темный Король со

своей конкубиной, несчастные влюбленные.

- Так где, говоришь, библиотека?

- Он построил для своей возлюбленной место для отдыха бесконечных размеров,

спрятанное в надежном уголке реальности, где она никогда не изменится. Не постареет.

Ничто и никто никогда не навредит ей. Больше не придется беспокоиться о том, что он

может ее потерять, - он заговорил шепотом, словно забыв о моем присутствии. - Они всегда

будут вместе. Родственные души. Он никогда больше не будет один. Не потеряет себя в

безумии, ведь она всегда найдет его и вернет назад.

- Чувак, твоя история, конечно, завораживает и все такое, но где библиотека? Время

идет. Мы должны остановить Ледяного Короля.

- Если ты останешься здесь, Дэни, возлюбленная моя, ты никогда не умрешь. Мне не

придется волноваться, что кто-то может обидеть тебя. Никогда.

- Ага, и я навсегда останусь четырнадцатилетней. Мне хотелось бы подрасти еще на

несколько сантиметров, - раздраженно фыркнула я. В нескольких местах. Он пытается

оставить меня здесь из-за своей безумной идеи, что я его королева. Тогда это место запомнит

совсем другие воспоминания: война в Белом Дворце.

- Об этом я забыл, - вздохнул он. - Пойдем, девушка. Найдем библиотеку.

- Чувак, я думала, ты никогда этого не скажешь.

Из белой комнаты по белому мраморному полу мы вышли в сверкающий белый коридор

с огромными от пола до потолка окнами, высотой более двенадцати метров. Здесь я увидела

первое воспоминание. За высокими окнами в зимнем саду была красивая женщина,

шелковые складки алого платья расстелились по белой мраморной скамейке. Спрятав лицо в

ладонях, она плакала.

- Это Возлюбленная Короля, - сказал Кристиан.

- Ты же сказал, они были безумно друг в друга влюблены. Чего же она плачет?

- Она тосковала в одиночестве, пока Король занимался экспериментами в своей

лаборатории. Она ждала его сотни тысяч лет одна, за исключением нескольких созданий,

которым он мог ее доверить, и его редких визитов.

Кристиан рассказал мне конец истории, пока мы проходили множество залов и

коридоров. Все же в голове не укладывается. Кто бы мог подумать, что бок о бок с нашим

миром существует такое фантастическое место, спрятанное за тайными ходами и зеркалами?

Иногда моя жизнь настолько захватывающая, что я едва выдерживаю это!

По лимонным мраморным полам мы проходим солнечное крыло дома с высокими

окнами, отражающими яркий летний день, идем по розовым кварцевым полам с сиреневым

оттенком заката, пересекаем пол, выложенный бронзовой плиткой, в комнатах без окон с

величественными, огромными, королевскими стульями, кушетками и кроватями. Здесь есть

и камины, по высоте сравнимые с небольшим домом, а потолки здесь выше, чем шпили

кафедральных соборов.

- Насколько большой этот дворец?

- Говорят, что бескрайний. Говорят, Король создал дворец, который постоянно растет.

- Как здесь можно что-то найти?

- Ох, в этом и загвоздка, девушка. Это трудно. Все постоянно изменяется. Не помогают в

поисках и обманки Короля. Чтобы лучше защитить свои записи, он создал во Дворце

множество библиотек. Бэрронс думает, что нашел настоящее хранилище. Это не так. Я видел

книги, которые он украл. Они были из Зеленого Кабинета.

- А ты откуда знаешь, какая из библиотек настоящая?

Кристиан замешкался.

- Что-то здесь взывает ко мне, - наконец ответил он. - Я был здесь в ловушке какое-то

время, в будуаре короля, и теперь чувствую притяжение дома вне его пределов. Оставшиеся

воспоминания в комнатах Дворца были такими яркими, что граница между реальностью

иллюзией стала размыта. Иногда, засыпая, я слышал шепот, и во сне был Королем, идущим

по коридорам. Я знал, где что находится, словно сам обставил этот дом. Я даже понимал

закономерность изменений. Некоторые из этих воспоминаний верны и сейчас. Другие не

внушают доверия. Но все же я уверен, что малиновый коридор, который всегда можно найти

после бронзового, ведет в музыкальную комнату с тысячами инструментов, которые сами

начинают играть, когда ты проворачиваешь ключ в замочной скважине двери. Словно

большая музыкальная шкатулка. Я знаю, что в кобальтовом крыле есть огромная арена, где

нет силы притяжения и повсюду нарисованы звезды. Там он порой создавал целые

вселенные ради развлечения своей возлюбленной. Знаю, что в страхе, что кто-то найдет

книги с описанием его экспериментов, он спрятал их в Белом Дворце. Говорят, он запер

рецепт каждого Темного, которого когда-либо создал или собирался создать, и, уходя, высек

над входом в библиотеку предупреждение. По этой надписи и можно понять, что это

истинное хранилище.

- А что там написано?

Он остановился.

- Сама прочитай, девушка.

Я посмотрела наверх. Мы стояли у точно таких же дверей, как в аббатстве при входе в

зал, где заперт Круус. Высеченные в камне вокруг них внеземные символы пылают мрачным

темно-синим пламенем, а сверху дугой, покрупнее, высечены другие слова.

- Не могу. Это не английский.

Кристиан, перемещаясь от одной стороны арки к другой, нажал какие-то символы, и

через мгновение двери бесшумно открылись.

- Здесь сказано: "Прочти их и пролей слезы". Пойдем, девушка. Нам надо найти иголку в

стоге сена.

Библиотека Короля - самое чумовое место из всех, что я видела.

Кристиан исчезает в ту же секунду, как открываются двери. А я так и стою на пороге с

открытым ртом. Вид кажется просто бескрайним, проход между неровными,

зигзагообразными книжными стеллажами простирается на тысячи метров вдаль, уменьшаясь

до крохотной черной точки. Очарованная, я шагаю внутрь.

Несмотря на всю громадность дверей, я могу раскинуть руки, идя между стеллажами, и

коснуться кончиками пальцев корешков книг по обе стороны. Ряды стеллажей, полочек и

панелей на невидимых креплениях забиты книгами, склянками и безделушками. Все

горизонтальные поверхности расположены под невероятными углами, и, вопреки законам

физики, все вещи могут на них устоять. Прямо надо мной книжный шкаф изгибается так, что

все книги должны были бы градом посыпаться на меня. Я не вижу, насколько высокий здесь

потолок. Такое ощущение, что я на дне пропасти, состоящей из книг, которых здесь

миллионы, разных по цвету, форме и размеру.

Здесь проход между стеллажами расширяется до 6 метров, а дальше сужается настолько,

что едва можно протиснуться боком. Я жую шоколадные батончики один за другим,

продвигаясь по этому чокнутому месту.

Некоторые книжные стеллажи уходят в сторону ответвлением от основного прохода и

расстояние между ними всего пара сантиметров.

- С некоторых полок никто не сможет достать книгу! - раздраженно говорю я. - Как же

нам найти нужную?

- Фейри могут, - откуда-то сверху доносится голос Кристиана. Думаю, он перемещается

вверх и вниз по полкам.

Я прохожу через низкую дверь, над которой на книжной полке в беспорядке вверх

тормашками расставлены книги. Они должны были бы упасть мне на голову. На потолке

рядом с ними бронзовая табличка. Наверно, на ней на неизвестном мне языке написано, что

это за раздел. Я потянулась и взяла одну из книг. Еле вытащила, будто она была приклеена, и

при этом раздался хлюпающий звук. Обложка книги выцветшая, зеленая, мягкая на ощупь и

старомодная. Книга пахнет лесом после весеннего дождя. Когда я ее открыла, то поняла, что

от меня здесь никакого толку. Я ни слова не понимаю. Все на каком-то непонятном языке.

Даже Джо вряд ли бы с ним справилась.

Я уже хотела закрыть ее, когда верхнее предложение буквально отделилось от страницы

и поползло как сороконожка. Я ухмыляюсь, когда оно останавливается на краю листа,

словно готовясь к прыжку, а затем, оттолкнувшись от книги, прыгает мне на руку и ползет

по ней вверх. Я пытаюсь стряхнуть его с руки, но оно вцепляется в меня своими острыми

буковками и удерживается. Подцепив предложение за край, я оттягиваю его как пиявку,

закидываю обратно на страницу и быстро закрываю книгу. Часть предложения все еще

свисает наружу, агрессивно подергиваясь. Я закидываю книгу обратно на полку

высовывающимся предложением вперед, надеясь что клейкое основание полки его удержит.

Не хватало еще, чтобы меня преследовало разъяренное, плохо пропечатанное предложение.

Следующую я открываю гораздо осторожнее. Происходит то же самое, только на этот

раз целый абзац выпрыгивает со страницы, едва я открываю книгу, и приземляется мне на

живот. Я пытаюсь его смахнуть, но слова липкие, как паутина, и я только размазываю их по

рубашке. Затем они разделились, и следующие несколько минут я пытаюсь их поймать и

отправить обратно в книгу. Но каждый раз, когда я ее открывала, что-нибудь новое

выскакивало наружу.

- Надеюсь, ты не схватила книги Бура-Бура, Дэни? - голос Кристиана прозвучал откуда-

то издалека. - А то ты подозрительно притихла.

- Какие еще книги Бура-Бура?

- Те, в которых слова сползают со страниц. Они названы в честь мира, где появились.

Там все не так, как должно быть, - он издал звук, подозрительно похожий на сдавленный

смешок. - Будь осторожна. Они кусаются как огненные муравьи, если разозлятся.

- Ого! Мог бы и раньше сказать!

Не успел он произнести слово "кусаются", как они начали делать это. Я прихлопнула их

книгой, из которой они выскочили, но они метнулись под стопку качающихся манускриптов

и исчезли. Я вздохнула, надеясь, что эти слова не были важной частью чего-то, и это что-то

никому не понадобиться ближайшую сотню лет. Я засунула том обратно на перевернутую

полку.

- Надеюсь не везде слова-сороконожки?

- Некоторые книги просто книги. Хотя и немного кровожадные.

- Что-нибудь нашел там наверху?

- Пока нет.

- Чувак, я не могу ничего прочесть. Здесь я бесполезна.

Я подождала, но, не получив ответа, взглянула наверх. Кристиан может быть где угодно,

перемещаясь от стеллажа к стеллажу. Когда он сказал, что отведет меня в библиотеку

Темного Короля, я думала, она такая же, как в нашем аббатстве. Но даже если бы я знала

языки, на которых написаны книги Темного Короля, и могла бы их прочитать, это заняло бы

целую вечность. Не говоря уже об этих дофигаметровых лестницах. Было глупостью прийти

сюда. Хотя я не жалею об этом, ведь теперь мне известно, как попасть в Белый Дворец.

Блин! Такое классное место, чтобы скрыться на какое-то время, когда понадобится. И здесь

столько всего можно исследовать. Кто знает, что полезного я могла бы тут найти.

Я слоняюсь между стеллажами, время от времени окликая Кристиана. Он не отзывается.

Повсюду разбросаны книжные стопки, и мне приходится быть очень аккуратной, чтобы не

врезаться в одну из них. Думаю, если свалю одну из стопок, и одновременно раскроются

сразу несколько книг, даже моя суперскорость не поможет справиться со всем, что из них

вылезет. Но любопытство мое второе имя, так что я открываю еще парочку томов. Из одного

повалил едкий дым, как только я его открыла. Я чихнула и тут же захлопнула его обратно. В

другом оказались жирные коричневые пауки с волосатыми лапками! Один из них выскочил,

и я его раздавила. Еще в одном вместо слов были видеоролики, но образы на них оказались

настолько экзотическими, что я не увидела в них никакого смысла.

Посреди книгохранилища я нашла небольшую мини-лабораторию, заставленную

чашками Петри18, закупоренными бутылками и кувшинами.

- Кристиан! - позвала я его снова, изучая их содержимое сквозь толстое стекло.

На этот раз я получила ответ, но он так далеко, что я ничего не разобрала.

- Чувак, если ты ничего не найдешь, мы просто зря потеряем время! Я бы лучше

вернулась в Дублин и продолжила бы расследование.

- Подожди, девушка, - донесся его отдаленный ответ. – Кажется, что-то нашел.

На дне одной из закупоренных бутылок я увидела небольшой темно-красный сгусток. Я

подняла эту бутылку и повернула в руке, наблюдая, как эта красноватая жидкость

переливается. Все цвета радуги промелькнули на поверхности бутылки, словно калейдоскоп

красок. Это было так красиво, что я не могла отвести взгляд. Я перевернула бутылку и

посмотрела на знак на донышке. Ни одной зацепки, что бы эти символы могли означать. Я

опять перевернула ее, и, похоже, этим слегка приоткрыла пробку, потому что почувствовала

дуновение аромата содержимого бутылки. Как будто кто-то отправил мой нос прямо на

небеса. Пахнет ночным жасмином и свежеиспеченным хлебом, домашней рыбкой и чипсами

и соленым воздухом, это запах моей мамы, свежевыстиранной пижамы и отблеск солнца на

коже Танцора. Все мои любимые запахи в одном. Клянусь, мои волосы развевались от

дуновения этого аромата. Я тяжело вздыхаю и с внезапной жадностью достаю шоколадный

батончик.

Любопытство сгубило кошку.

Думаете, меня это остановило?

Жуя шоколадку, я открываю бутылку.

Переводчики: CuriousFoxy, Kvitka_88, azlesha

Глава 30

Ведьма при дворе Багрового Короля

- Что, черт возьми, это за запах? - спрашивает Кристиан.

- Потрясный, да? - мечтательно выдыхаю я. Темно-красный дымок извивается в

стеклянной бутылке, ощупывая завитками горлышко бутылки. Потрясающий аромат

наполнил библиотеку, вскружив мне голову. Я хочу растянуться, сложив руки за головой и

лениво купаться в аромате. Хочу поделиться им с Танцором. Никогда не нюхала ничего

столь потрясающего.

18 Ча́шка Пе́три — лабораторная посуда, имеет форму невысокого плоского цилиндра, закрывается крышкой

подобной же формы, но несколько большего диаметра. Применяется в микробиологии и химии.

- Убийственно отвратительный, - его голос звучит гораздо ближе, чем раньше.

- Почему ты так говоришь?

- Потому что это так.

Багровые нити клубятся, извиваясь над горлышком бутылки. Через мгновенье они

начинают стремительно бросаться друг к другу, завиваются спиралью и вновь бросаются -

тоненькие красные нити сплетаются в дымчатое очертание.

- Чувак, пахнет, как в раю! С твоим носом определенно что-то не так. Может, тебе

теперь нравятся только запахи Темных?

Дождаться не могу, как увижу, что за чумовая вещь вылезает из бутылки!

- Это пахнет, - говорит он прямо надо мной, - как гниющий кишечник. Что ты там

открыла? Книгу? - он опускается рядом со мной с книгами подмышкой. Круто, что он все-

таки что-то нашел. - Бутылку? Боже, девушка, нельзя наугад выдергивать пробки из бутылок

в этом месте! Дай мне ее. Посмотрим, что ты натворила.

Из темно-красного дыма формируется лицо: тонкий, заостренный подбородок, огромные

раскосые глаза. Я хочу повернуться и посмотреть на Кристиана, но моя голова не

подчиняется. Она застряла, все еще глядя на материализующееся лицо. Не могу отвести

взгляд, как ни стараюсь. Оно гипнотизирует меня. Никогда не видела столь прекрасного

лица, не вдыхала столь роскошного аромата. Хочу стоять посреди этого дыма и глубоко

дышать.

Когда Кристиан вырывает бутылку из моих рук, очарование исчезает. Он поворачивает

ее на бок, чтобы прочитать этикетку на дне, и облако багрового дыма извергается, заполоняя

проход между стеллажами. Усики дыма облизывают меня, словно крошечные кошачьи

язычки.

Внезапно все меняется.

Теперь, когда я больше не держу бутылку, я чувствую, чем на самом деле от нее пахнет.

Рот наполнился слюной, живот скрутил спазм, и меня стошнило только что съеденными

конфетами. Лицо из дыма больше не такое красивое. Оно превратилось в нечто чудовищное

перед моими глазами. Из-за тонких губ выдвинулись длинные клыки, окровавленные волосы

извивались как змеи.

- Чувак, что, мать его, я открыла? - в ужасе спрашиваю я.

Бутылка грохнулась на пол.

Кровь стынет от одного единственного слова, произнесенного Кристианом:

- БЕГИ.

В моем мире есть несколько понятных и ежу правил. Одно из главных: если Темный

Принц от чего-то бежит, значит и мне надо уносить ноги. Я не задам ни единого вопроса.

Просто рвану изо всех сил.

Но... Я должна обернуться, и взглянуть на неё. Это я ее выпустила. Так что я должна

узнать о ней все, чтобы потом выследить и уничтожить.

- НЕ ОГЛЯДЫВАЙСЯ! - ревет Кристиан.

Я сжимаю голову руками, чтобы она не раскололась от боли.

- Хватит орать на меня и перенеси нас, блин, отсюда!

Я в стоп-кадре, и стараюсь не отставать от него, но не знаю этих коридоров. Этого

лабиринта нет ни на одной из моей карт. Поэтому приходится тормозить, сканировать

местность и снова бросаться в стоп-кадр. Вонь гниющего мяса позади меня становится все

сильнее. Кожа на шее покрывается мурашками. Я все жду, что вот-вот чьи-то ледяные когти

сомкнуться на моей голове и сорвут ее с плеч. Все те ужастики, что мы смотрели с

Танцором, теперь совсем не кажутся смешными. Перед моими глазами прокручиваются одна

за другой миллион чудовищных смертей, увиденных в них, и каждая еще ужаснее

предыдущей. Было бы легче, если бы я знала, что именно за нами гонится. Неведомое всегда

пугает. А мое мега-воображение играет со мной злую шутку.

- В Белом Дворце невозможно просеиваться. Возьми меня за руку. Я знаю эти залы.

Я хватаю руку, игнорируя его стон. Он переплетает свои пальцы с моими, и меня

накрывает волной похоти.

- Прекрати, Кристиан. Сейчас не время для убивающих-сексом фейри.

- Извини, девушка. Просто твоя рука и эта опасность... О, опасность всегда...

- Хватит!

Я снова могу дышать. Хотя это то еще удовольствие. Удушающий смрад быстро к нам

приближается.

- Что за нами гонится?

- В вольном переводе: Кровавая Ведьма.

- Как она убивает?

- Надеюсь, ты никогда не узнаешь.

- Она даже тебя может прикончить? Темного Принца?

- Она предпочитает нас живыми. Однажды она продержала в плену двух принцев почти

сто тысяч лет, прежде чем король остановил ее. Среди прочих гадостей, она пыталась

размножаться с нами. Я понятия не имел, что он хранит ее в своей библиотеке. Все полагали,

что он уничтожил сучку.

- Зачем ведьме брать вас в плен?

- Потому что мы бессмертны. Она забирает у нас то, что ей нужно, мы исцеляемся, и она

снова забирает это... Мы неиссякаемый источник. Она может просто посадить нас на цепь и

сидеть вязать.

Вязать? Образ этого Темного монстра за вязанием выносит мне мозг.

- А что ей от вас нужно? - облако красного дыма скользит по плечу. - Скорее, Кристиан!

Мы должны идти быстрее! Вытащи нас отсюда!

Мы проносимся по бронзовому коридору, сворачиваем в лимонное крыло дома и,

наконец, скользим по белому мраморному полу. Клянусь, я чувствую затылком дыхание

Ведьмы.

А затем мы бросаемся в зеркало в белой комнате, и я, не выдержав, оборачиваюсь.

Кровавая Ведьма - самое отвратительное существо из всех, что я видела раньше. Хуже

Серой Женщины, хуже Темных Принцев, даже хуже Папы Таракана, а тараканов я терпеть

не могу. Они же бегают по полу. А моя клетка как раз стояла на полу.

Окровавленные, спутанные волосы обрамляют мертвенно-бледное лицо с черными

дырами вместо глаз. Она облизывает темно-красные клыки, заметив, что я смотрю на нее. Но

по-настоящему будоражит ее прикид. Верхнюю часть ее тела чувственно облегает корсет из

костей и сухожилий. Ног я вообще не вижу, зато за спиной свисают клочья незаконченного

кровавого платья.

И теперь я знаю, почему от нее несет гниющим мясом.

Ее незавершенное платье сделано из кишок.

Живот снова скручивает.

- Она собирает кишки Темных Принцев?

- Среди прочего. Она и твои заберет. Правда, они сгниют быстрее.

- Не мог бы ты идти еще быстрее?

Мне нравятся мои внутренности. И я еще долго не хочу с ними расставаться.

Нас выбрасывает из зеркала во второй белой комнате, и мы прыгаем головой вперед в

следующее. Мы проходим через несколько зеркал, преследуемые запахом гниющего мяса.

- Ну же, Кристиан, она идет за нами.

- Отлично. В Дублине больше добычи. Там она увяжется за кем-нибудь другим.

- Мы не можем выпустить ее в мой город!

- Ну, ты же выпустила ее из бутылки.

Я облажалась. Грандиозно. Но с этим я разберусь. Я найду ее и убью, и город снова

станет безопасным.

Прежде, чем она кому-то навредит. Я не выдержу, если кто-то пострадает из-за моего

глупого любопытства.

- Ты должен был предупредить меня ничего не открывать!

- Я так и сделал. А над дверью было написано: "Прочти их и пролей слезы". Какое еще

предупреждение тебе было нужно?

- Это было о книгах, а не о бутылках!

- Некоторые предупреждения касаются всего.

А затем мы выходим, и меня оглушает собачий холод. Дыхание сперло, а когда я его

восстановила, в воздух повалили клубы пара. Меня заносит на льду и снегу, и я врезаюсь в

здание напротив. А Кристиан врезается в меня. Мы помогаем другу устоять, и я недоверчиво

осматриваюсь. На земле сантиметров 15 снега!

Ледяной Король заморозил эту улицу за те несколько часов, что нас не было? Сейчас не

больше градусов четырех, такая резкая смена температуры невероятна. Никогда не холодало

так, как этой ночью! И никогда так быстро. Ищу взглядом ледяные скульптуры поблизости.

- Вот дерьмо, - говорю я, потому что оно вот-вот свалится на вентилятор. В этом

переулке не только снег обещает неприятности.

Прямо у КСБ из Бугатти Вейрон выходят Риодан и Бэрронс. На секунду они оба

уставились на меня так, словно глазам не верили, а затем Риодан перевел взгляд на мою руку

в руке горца. Я отдернула ее, словно обожглась, но выражение его лица не изменилось.

- Это не то, что ты думаешь! Он не собирается стать моим бойфрендом-супергероем,

чтобы надрать твой...

- Собираюсь, - вставляет Кристиан.

- Нет, не собираешься, - отвечает Риодан. - Где тебя, мать твою, носило? Ты хоть

понимаешь, какие у тебя будут проблемы?

- Чувак, меня не было всего-то пару часов. И у нас прямо сейчас большие-пребольшие

проблемы, - говорю я.

- Б ольшие, чем то, что этот город леденеет.

- Какого черта ты делала в Белом Дворце? - потребовал ответа Бэрронс. - Кто рассказал

тебе, как туда попасть?

- Ты больше никогда никуда без меня не пойдешь, - бросает мне Риодан. - А если

ослушаешься, я запру тебя в своем подземелье, пока ты не сгниешь.

- Кстати о гниении. Думаю...

- Достаточно. С этого момента и впредь за тебя думаю я.

Я ощетинилась:

- Да ты просто заноза в заднице!

- Запечатай стену, - говорит он Бэрронсу. - И забери ее к чертям отсюда. Пора Горцу

сдохнуть.

- Ну что ж, попытайся - ответил ему Кристиан.

- Никуда я не пойду. Хотя вообще-то, - исправляюсь я, - тебе тоже стоит. Нам всем

нужно валить отсюда.

Я перехожу в режим стоп-кадра, но врезаюсь в Бэрронса и отскакиваю. А дальше все

происходит настолько быстро, что я не успеваю сообразить.

Зловоние гнилого мяса наполняет воздух, и мы с Кристианом бросаемся в разные

стороны, потому что знаем, что это значит. Кровавая Ведьма вырывается из стены, держа в

руках двухметровые костяные спицы, как копья.

Она пронзает ими Бэрронса и Риодана, а затем взбирается наверх, волоча за собой их

кишки.

Переводчики: RiaRomanova

Глава 31

Я плаваю в дыму мостов, что вечно жгу

Стою на месте, как идиотка.

Нужно бежать, прежде чем она обратит на меня свое внимание, но мои ноги, кажется,

пустили ледяные корни.

Я изумленно уставилась на лежащих в переулке лицом вверх Бэрронса и Риодана, вокруг

которых на снегу расползались огромные кровавые пятна, и думала: "Они не могут умереть!

Супергерои не умирают!"

Но отбросим глупые убеждения, они, как по мне, определенно умирают. Никто не может

быть так искалечен и при этом выжить.

Кровавая Ведьма не просто пронзила их, она содрала кожу от паха до шеи и разделала их

начисто до костей. Одним стремительным рывком она вырвала из их тел кишки и

внутренности. У нее были сотни тысяч лет, чтобы отточить это движение. Пронзить - снять

кожу - дернуть. Их грудь и живот вспороты и начисто выскоблены. Эта коварная сука могла

сотворить такое, только застав их врасплох.

О чем, черт возьми, я думала, стоя там и произнеся всего лишь: "Бегите"? Мы как

обычно спорили. Всегда спорим и всегда будем!

- Я думала, вы, ребята, увернетесь в последнюю минуту, - пробормотала я, стоя над их

телами. Или унесетесь стоп-кадром прочь, быстрее меня. Или, может, Риодан использует

какое-нибудь тайное оружие, как против Вельвета. Наверняка, миллиарды лет никто не мог

обставить их!

А она выскочила из стены и пронзила их копьями прежде, чем кто-то из нас успел

среагировать. Их тела все еще дергаются, но это наверно предсмертные судороги, когда тело

так сильно и внезапно травмируется.

Я слышу странный щелкающий звук, от которого меня охватывает первобытный ужас,

как и от криков ДА. Теперь она идет за мной? Я выхватываю меч и разворачиваюсь,

обнаружив ее всего за секунду по следам крови.

Наверху.

Кровавое Чудовище взгромоздилось на крышу здания за КСБ с ворохом внутренностей,

свисающих сбоку длинными блестящими нитями, с которых на тротуар капает кровь.

Костяные спицы, которыми она освежевала Риодана и Бэрронса, на самом деле ее странно

изогнутые ноги, похожие на передние лапки богомола с крючками на концах.

Этими насекомоподобными конечностями она ввязывает их кишки в подол своего

платья. Под непрерывное щелканье костяных спиц, нити свисающих внутренностей

укорачиваются сантиметр за сантиметром, раскачиваясь и оставляя кровавый след на стене.

Это настолько чудовищно, что живот снова скручивает, и мне хочется одновременно

разрыдаться и сблевать. Я сглотнула и поперхнулась.

Услышав гортанный звук, сопровождающийся слабым вздохом, оглядываюсь на тела.

- Я прикончу эту малявку, - тихо произнес Бэрронс.

Риодан издает булькающий звук, похожий на кровавый смех. Не думаю, что у него

сейчас есть, чем смеяться.

- Становись в очередь.

Они оба выдыхают и затихают.

Я тупо уставилась на них.

Они умерли, как супергерои: отколов анекдот. Словно завтра встанут и сразятся со

следующим днем. Без страха. Очертя голову до самого конца.

Такое чувство, словно вырвали мои внутренности. Не в силах больше смотреть на них, я

опустила голову и крепко зажмурилась. В голове такая каша. Как я попала в такую

ситуацию? Как решение пойти в библиотеку Темного Короля стало концом для Риодана и

Бэрронса? Не понимаю. В смысле, я, конечно, могу уследить за всей цепочкой событий, но

кто, блин, мог предвидеть такой странный и нелепый исход? Как мое маленькое решение

привело к таким серьезным, непредсказуемым последствиям?

- Вот это удача, - Кристиан, смеясь, обходит их тела и идет ко мне. - Двое готовы,

остались еще семь. Интересно, можем ли мы просто указать сучке на остальных. И на Мак.

Я резко подняла голову. Он смеется. Они умерли, а он смеется. Меня начинает трясти.

- Держись. От. Меня. Подальше.

- Что я сделал, девушка?

- Ты взял меня туда, вот что ты сделал! Не предупредил меня. Мне всего лишь

четырнадцать! Я многого не знаю! Я просто не могу знать все! Ты старше! Ты должен был

предупредить меня о правилах! А теперь ты радуешься их смерти!

- Я думал, ты хотела избавиться от Риодана.

- Я всего лишь хотела, чтобы он оставил меня в покое! И я никогда не желала смерти

Бэрронсу! О, черт, Мак! – простонала я. Оглядываюсь на магазин, теперь еще более жуткого,

чем раньше. Мак там. Как скоро она выйдет и найдет окровавленного Бэрронса в

заснеженном переулке? Как скоро узнает, что я причастна к этому? Так и вижу, как она

находит его и бросается к телу, рыдая. Еще одна ужасная потеря в ее жизни.

А все потому, что я открыла эту чертову бутылку.

Из любопытства.

В ночь, когда умерла Алина, я чувствовала, словно меня там на самом деле не было.

Никак не могла избавиться от ощущения, что со мной что-то не так. Я изучила дневники Ро

от корки до корки, но не нашла о себе ни одного гребаного слова. Вообще. Это заставляет

задуматься, а не было ли у нее других дневников, которые я еще не нашла.

Но сегодня ночью я здесь целиком и полностью.

Чувствую, что происходят неприятные перемены, как и той ночью, когда Джо застряла

официанткой в клубе. Словно я сворачиваю на совершенно другую жизненную тропинку,

вижу себя иначе, и это определенно мне не нравится. Ощущаю себя лодкой, опрокинувшей

стольких людей на своем пути. Нет, не лодкой. Как там сказал обо мне Риодан? Цунами.

Именно так. Обрушиваюсь и ровняю с землей. Сказав это, он даже не догадывался, что

станет одним из тех, кого я сровняю с землей. Или что не доживет до того дня, когда я

наконец стану дьявольской женщиной.

Над моей головой раздается треск костяных спиц и влажные шлепки внутренностей о

стену. Я должна быть в ужасе. Должна рвануть сломя голову, пока она не сделала со мной

того же, что и с ними. Нужно ли спрятать тела, чтобы Мак не нашла их и не выяснила, что

это я натворила?

- Давай, девушка. Мы должны свалить отсюда, пока она занята. Ведьма отвлеклась на

вязание, но скоро она закончит, - говорит Кристиан.

Ноги словно окаменели, словно вместо них у меня бетонные блоки. Я тупо перевожу

взгляд от Бэрронса и Риодана на магазин и обратно. Сначала Алина. Теперь Бэрронс. На этой

планете мне нигде не спрятаться от Мак, когда она узнает, что произошло здесь этой ночью.

Я смотрю на Риодана. Как он может быть мертв? Кто будет управлять Честером? К кому

в очередь будут выстраиваться ничтожные фейри и люди?

Без Бэрронса и Риодана есть ли безопасные места в Дублине? Закроют ли КСБ и Честер?

Чья-то рука опустилась на мое плечо, и я чуть не выпрыгнула из собственной кожи.

- Нужно убираться отсюда, Дэни. Она заканчивает.

Я резко стряхиваю его руку.

- Никогда больше не прикасайся ко мне, Кристиан МакКелтар!

Он так резко и неожиданно выдыхает, словно я со всей дури врезала ему в живот.

- Ты не имела этого в виду на самом деле.

- А ты проверь, - я сжала рукоятку меча.

- Я тот, кто вернул тебе меч, девушка. Тот, кто присматривает за тобой.

- Ты тот, кто взял меня туда. Я даже не представляла, насколько там опасно. И из-за

этого погибли люди. Тебе хоть удалось вынести книги, которые ты нашел?

- Я был занят другим в этот момент. Ты была в опасности.

Все напрасно. Он обронил книги и забыл о них. Я смотрю на стену. Я могу, конечно,

вернуться, но мне не удастся прочесть ни слова, так какой в этом смысл? И кто знает, что

еще я могу освободить, просто открыв что-нибудь?

Я поднимаю глаза. По стене здания стекает кровь из жуткого вязания Ведьмы. Она

вырывает маленькую косточку из беспорядка внутренностей и органов и прячет ее в корсете,

поправляя свою до неприличия человеческую грудь. А потом резко замирает и смотрит на

меня сверху вниз, словно вдруг вспомнила об оставшейся добыче в переулке и наблюдает за

одной из них.

Через мгновение она отворачивается и возвращается к своему вязанию, но я чувствую...

словно меня пометили. Словно она записала меня в своем насекомоподобном Темном мозге.

- Как ее убить? Меч сработает?

- Возможно. Но ты не сможешь подойти к ней достаточно близко. Ее спицы длиннее

твоего меча. Она заполучит твои внутренности в свое платье быстрее, чем ты занесешь меч

для удара.

- Ты сказал, ее отвлекает вязание.

- Не то, чтобы отвлекает.

Неожиданно обстановка в переулке меняется, и мне потребовалась минута, чтобы понять

почему. В задней части магазина КСБ включился свет и пролился через окно на

окровавленный снег.

Я знаю, что это значит. Мак обходит КСБ в поисках Бэрронса. Думаю, совсем скоро она

выглянет в окно, чтобы проверить на месте ли его машина.

Если Мак выйдет из этой двери и попытается прикончить меня сейчас, не думаю, что

буду сопротивляться.

Я последний раз взглянула на Бэрронса и Риодана. Я должна как-то исправить это.

Должна уравновесить весы, они и без того не на моей стороне.

- Приблизишься ко мне снова, и я убью тебя, - мягко произношу я, как обычно говорил

Риодан.

И ухожу стоп-кадром в ночь.

Переводчики: RiaRomanova

Глава 32

Если мне повезет, смогу удержать за зубами язык.

Последние два дня я провела за печатью короткого выпуска Дэни Дейли с описанием

Кровавой Ведьмы и ее М.О.19, поиском Танцора и сбором образцов с оставшихся ледников

(кроме клуба под Честером, куда меня не особо тянет), которыми я набила рюкзак под

завязку. Это были одни из самых скверных дней моей жизни. Настроение скакало, как чертов

психо-лифт под управлением психа-малявки, нажимающего от фонаря кнопки этажей. В

одну секунду я ну прям раздуваюсь от гордости, а в другую раскисаю.

В одно мгновенье я в восторге от того, что мне больше не нужно идти на работу. Я снова

могу распоряжаться своей жизнью. А Джо может уволиться из подклуба. Она перестанет

мазать блестками сиськи и чпокаться с Риоданом. А в следующее - вспоминаю о парнях

Риодана. Если они выяснят, что я причастна к смерти их босса, мне точно крышка. Плюс ко

всему, Кровавая Ведьма гуляет на свободе, Ледяной Король все еще где-то поблизости,

Дублин медленно превращается в Антарк-блин-тиду, мы с Кристианом в ссоре, а у Мак

теперь целых две причины убить меня, если она в курсе обо всем.

Не могу определиться, знает ли она. То мне кажется, что да, то кажется, что нет.

Тела исчезли. Я вернулась посреди ночи, чтобы спрятать их. Надо было спрятать их

сразу, но я тогда туго соображала. Не считая крови в переулке и на стене, их и след простыл.

Сначала я решила, что это Мак нашла их и забрала для надлежащего захоронения, но

потом поняла, что не она, увидев ее вчера вечером, спешащую по улице к Честеру, всю

укутанную и дрожащую от холода. Она вовсе не выглядела грустной.

Я видела грустную Мак. И знаю, на что это похоже. Она выглядела немного

напряженной, но вполне ничего. За ней следовали ДА20, держась на расстоянии и крича.

Интересно, может, ДА как вороны, типа, предвестники смерти? Меня беспокоит, что они

преследуют Мак. Скорее всего, она так напряжена из-за происходящего в Дублине. Все, кого

я ни встречаю, напряжены. И дрожат. Днем в Дублине около 12 градусов мороза, а ночью

еще холоднее. Снег все идет и идет. Город не справляется с такой погодой. У большинства

людей даже нет электричества там, где они живут. И долго в таком состоянии они не

протянут.

Может, Кровавая Ведьма съела тела Бэрронса и Риодана? Из кишок связала платье, а

остальным поужинала. Думаю, она выплюнула бы несколько косточек, хотя, может, она

19 Modus operandi (сокр. M.O. ) — латинская фраза, которая обычно переводится как «образ действия». Данная

фраза используется в юриспруденции для описания способа совершения преступления.

20 Духи-Анорексики

вставила их в свой корсет. А затем меня озарило: скорее всего, это Кристиан вернулся, чтобы

прибраться и спрятать улики. Пытается снова вырасти в моих глазах или типа того.

Где черти носят Танцора!? Мне нужен его супермозг, чтобы вместе устроить мозговой

штурм. Это поможет мне спасти город от превращения в айсберг. И тогда я смогу спасти

людей от жуткой участи стать чьим-то платьем.

Если его нет в оставшихся известных мне убежищах, то я не знаю, где его искать

дальше.

Я проношусь стоп-кадром по О'Коннелл, срывая на ходу листовки Попечителей с

фонарных столбов. Эти дубины стоеросовые пытаются использовать людей, которые

лишены электричества, приглашая их на молитвенные собрания, чтобы погреться и

"обратиться в белых". Я понятия не имела, что это значит, пока не увидела парочку людей,

выходящих из церкви, которую в числе многих Попечители назвали своими. Поверх их

одежд были длинные белые рясы.

Они несли мешки с консервами и улыбались. По моему опыту, каждый, кто тебя

накормит, кроме твоей мамы, захочет получить что-то взамен.

Я со свистом пронеслась до пентхауса Танцора, где мы любили растянуться на

солнышке, обезвредила его ловушки и заглянула внутрь, окликая его. Внутри тихо и пусто.

Умирая от голода, я решила проверить, нет ли у него случаем еды в кладовке, и хохотала до

упаду. Посреди комнаты из кучи консервных банок было оставлено послание.

Криптограмма. Так мы оставляем сообщения друг другу.

Открывая банку за банкой и жадно уплетая венские сосиски, я разгадывала ребус о его

местонахождении.

В Дублине очень много скрытых мест, прям как в аббатстве. Начав тусоваться в городе,

я первым делом взяла путеводитель и посетила все достопримечательности, как и любой

другой турист. Меня смущало, что, просидев в клетке, я совсем не знала своего города. Мне

хотелось узнать все, что знают другие, увидеть все своими глазами, а не наблюдать по телеку

или прочитать в книжке.

Я отправилась в Тринити колледж и обследовала все крутые места там. Я никогда не

ходила в школу, так что было офигенно увидеть классные комнаты, лаборатории,

библиотеки и чуваков, которые свободно общались друг с другом, ведь их никто не держал

взаперти. Мне не понять, каково это, взрослеть так, как взрослели они. Читать меня научила

мама. А остальному я научилась сама.

Я посетила музеи, заскочила на пивоварню, тусовалась в Темпл Бар, была в катакомбах

под Собором Христа и церковью Св. Михаила и прошла по подземным рекам. Подслушала

восхищения ребят из колледжа своими любимыми местами и тоже там побывала. Обращала

внимание на рассказы стариков на улицах о том, каким все было раньше.

Вот так я и нашла подземный Дублин. Парочка сморщенных старичков, играющих в

шашки у реки Лиффи, раньше работали на клан мафии и знали кое-что интересное. Под

рестораном Рокки О'Банниона - первоклассного мафиози, исчезнувшего в том году в этой

суматохе от падения стен - я их и нашла. Под грудой булыжников и за несколькими

загороженными решетками входами сеть тоннелей и скрытых комнат настолько запутанных,

что только кто-то такой же любопытный, как и я, или преступник, пытающийся спрятать

тела и добычу, проходили по ним. Мы вместе с Танцором частично пометили все на карте,

но нам предстоит еще столько всего исследовать.

Тут-то я его и нашла. В одних из подземных катакомб, в конце обвалившегося тоннеля

(если, конечно, вы найдете тайный поворот) за стальными вмонтированными в камень

дверьми, запертыми на засов и оснащенными минами-ловушками.

Танцор оказался в узкой и длинной комнате, высеченной в камне. Сводчатый потолок

подпирают массивные колонны, я такое видела только в древних склепах и библиотеке

аббатства. Фонари, скорее всего, на батарейках, потому что шума работающего генератора я

не слышу, да и установка хотя бы одного вентиляционного отверстия дело хлопотное. Он

стоит за каменной плитой, на которой когда-то покоилось тело, а теперь разложены тетради,

конверты, лэптопы, бутылки, мерные стаканчики и горелки. Ага, это точно местечко

Танцора, не хватает только телека, чтобы смотреть киношки, холодильника и душа. И, зная

его, наверняка неподалеку от этого убежища есть все эти удобства. Другая плита заставлена

бутылками с водой и едой. Танцор работает над чем-то, низко склонив голову и глубоко

задумавшись.

- Чувак, это просто охрененно! - восхищаюсь я, шагнув внутрь.

Танцор поднимает глаза и улыбка, озарившая его лицо, просто ослепляет. Все его тело

меняется, словно обрезали держащие его ниточки, свисающие с потолка. Плечи опустились,

руки стали двигаться плавнее, исчезло жесткое выражение лица, и он стал тем Танцором,

которого я знала.

- Мега! - проговорил он, а затем снова повторил: - Мега!

- Это мое имя, чувак. Смотри, не затаскай.

С важным видом обхожу комнату и замечаю, что он тоже собирает образцы с ледников.

А за его спиной гвоздь программы - доска для расследования! Он увеличил карту и соединил

вместе топографические карты Дублина и окраин. Всю доску покрывали кнопки с

заметками. Я сияю. Вряд ли бы сама придумала лучше.

- Здесь просто Афигенно, - говорю я.

- Я знал, что тебе понравится.

Он подобрал свои очки с плиты, одел их и улыбнулся мне. Его глаза все красные, словно

он что-то уже очень долго изучал. Высокий, худощавый и почти идеальный. Я отвечаю ему

улыбкой, и пару секунд мы просто стоим и улыбаемся, потому что безумно рады снова

видеть друг друга. Это большой город. И порой мне в нем так одиноко. А потом я вижу

Танцора.

Бросив рюкзак на раскладной столик рядом, я достала пакеты с образцами и фотографии

ледников, чтобы пополнить его доску материалами. Танцор подходит ближе, и мы сортируем

улики в счастливой тишине, стоя плечом к плечу и улыбаясь друг другу. Он все еще смотрит

на меня так, словно поверить не может, что я действительно здесь. Чувак ведет себя так,

словно реально скучал по мне. Мы всегда рады видеть друг друга, но сегодня все иначе.

Я начинаю прикалывать фотки на доску, но замечаю кое-что странное, помимо

поведения Танцора, и оборачиваюсь к нему.

- Да не может быть столько ледников в Дублине! - указывая на многочисленные кнопки

на доске.

- Не могло быть несколько недель назад. А теперь их число растет.

- Чувак, их же было всего десять. А на твоей доске кнопок двадцать пять! Хочешь

сказать, что за последние пару дней появилось еще пятнадцать ледников?

- Мега, последний раз я видел тебя почти месяц назад. В тот день мы пытались забрать

твой меч у Джейна.

Я обалдело уставилась.

- Ни фига не месяц назад. Это было пару дней назад!

- Неа. Я не видел тебя три недели, четыре дня, и... - он взглянул на часы: - ...семнадцать

часов.

Я тихо присвистнула. Я, конечно, знала, что в Фейри время течет иначе, но как-то не

задумывалась над тем, что Белый Дворец часть Фейри.

Неудивительно, что Риодан был так зол на меня! Я пару недель динамила работу. Я

захихикала. Это, должно быть, его с ума сводило. Мой смешок стих. Забыла на мгновенье,

что он мертв. Мне вдруг становится так паршиво, что я заедаю шоколадным батончиком.

- Я волновался.

Я смотрю на Танцора. А Танцор смотрит мне в глаза. Серьезнее, чем когда-либо. Мне

так неловко. Такое чувство, что я должна сказать что-то, но ума не приложу, что именно.

Несколько долгих секунд мы просто пялимся друг на друга. Покопавшись в своем

репертуаре, я, наконец, выдаю со своей фирменной улыбкой:

- Очнись, чувак! Это же я, Мега. Никогда не волнуйся обо мне. Я всегда сама по себе. И

мне это нравится.

Он отвечает с кислой улыбкой:

- Я понял, Мега. Намек прозрачен.

И разворачивается, направляясь к каменной плите. Движения перестали быть плавными

и расслабленными, словно часть из сдерживающих его нитей под потолком вернулись. И мне

это не нравится. Такое чувство... Не знаю, что он вырос что ли.

- Просто говорю, не волнуйся за меня. Это глупо. Я могу о себе позаботиться.

- Значит я глупый.

- Я этого не говорила. Я сказала, что глупо волноваться за меня.

- И не надо путать само волнение с волнующимся человеком.

- Именно. Я же Мега, помнишь? Могу навалять кому угодно в Дублине!

Не понимаю, что с ним не так. Он переворачивает каждое мое слово.

- Твоя способность защищаться абсолютно не релевантна и не влияет на поведение или

эмоциональное отношение других.

- Чего?

- Не указывай мне, что чувствовать, а что нет. Если я захочу поволноваться за тебя,

значит я, черт возьми, буду это делать.

- Чувак, не груби.

- Я и не собирался. Просто бесит. Тебя не было почти месяц. А я, прячась от этого

сумасшедшего осла, выслеживающего тебя днем и ночью, занимаясь расследованием и

пытаясь спасти город, умудрялся еще и побывать на каждом новом леднике. Приходил туда

по два-три раза в день. И знаешь зачем?

- Чтобы собрать побольше улик?

- Я ждал, когда они оттают, чтобы увидеть тебя там. Мертвую. Не способную больше

разговаривать со мной.

Я уставилась на него. Мы никогда не говорили об этой чепухе. Попахивает клеткой для

меня. Еще один человек, перед которым я обязана отчитываться. Слишком много людей

распоряжаются моей жизнью.

- Я вернула свой меч, - натянуто говорю я. - Так что не собираюсь превращаться в

ледышку.

- Некорректно. Эти два утверждения не релевантны. Ни капли. Совсем. Полный ноль.

Голяк. Меч не спасет тебя от замерзания. Я оставлял послания в кладовках каждого своего

убежища и во всех твоих, что сумел найти. И знаешь, что я получил? Ничего. Почти месяц.

- Чувак, до меня дошло. Ты бесишься оттого, что не смог найти меня. Фигово, что не

можешь накинуть на меня поводок, да? Может, посадишь меня в какую-нибудь клетку?

Он меня вывел. Похоже это наша первая ссора. От этой мысли разболелся живот.

- Ты уж прости меня, блин, за заботу о тебе.

- Чувак, что с тобой? Это на нас не похоже. Зачем ты все рушишь?

- Забота о тебе все рушит?

- Забота это одно. А попытка запереть меня - совсем другое.

Он как-то непонятно посмотрел на меня. Как на тупицу, хотя главный тупица здесь

именно он. Я думала, наши отношения абсолютно ясны и определены. Мы же супергерои. А

он не придерживается сценария. Если так пойдет и дальше, я нафиг бросаю все эти комиксы.

- Я ошибся. Этого больше не повторится, - вот так просто, он снова стал прежним

Танцором, делов-то. - В тот день в замке я впервые увидел, что именно замораживает все

вокруг. С тех пор произошло много всего. Оно замораживает новые места почти каждый

день. Риодан и его парни прочесали весь город в поисках тебя. Он вторгся в половину моих

тайников. Я съехал оттуда, чтобы только убраться нахрен от него подальше. Он убьет тебя,

как только найдет.

- Если только я не убью его первой, - пробормотала я с набитым шоколадом ртом,

прикидываясь, что еще не сделала этого. Когда у тебя есть секрет, из-за которого тебя могут

грохнуть, приходится помалкивать. Никому ни слова. И если бы я училась на своих ошибках,

то не оставила бы в живых Кристиана, как и тех тупых шипящих фейри, которые съели

Алину и сдали меня Мак. Меня немного раздражает, что Танцор вернулся к разговорам о

деле, словно и не было только что нашей первой ссоры. Для меня это важно. Пройдет

несколько часов, прежде чем меня покинет мерзкое и гадкое ощущение внутри. Когда мне

паршиво, я ем. Так что я запихнула в рот еще одну шоколадку.

- Даже Бэрронс участвует в поисках. И те девчонки, которых ты знаешь по Аббатству. С

каждым новым ледником в городе все холоднее. Люди совсем расклеились. Никто не знает,

что делать, как это остановить и где теперь безопасно, - он отступил и посмотрел на карту. -

До сих пор не могу понять систему. Нужно выяснить, что оно ищет.

- Что ты имеешь в виду, говоря "ищет"? - именно это я и ощутила своим даром ши-

видящей, но у Танцора-то такого дара нет. Мне немного полегчало. Не знаю, то ли от

шоколадных батончиков в желудке, то ли от мыслей о работе.

- Если его действия рациональны, подчиняются законам логики и не продиктованы

чисто биологической потребностью - а я постулирую, что иная манера поведения

антитетична всем формам разумной жизни, - у него есть цель.

Я лучезарно улыбаюсь, наша размолвка забыта. Обожаю чувака, который вот так

запросто может ввернуть словечки типа "постулирую" и "антитетично"!

- Обожаю тусоваться с тобой! - говорю я ему.

Его взгляд напоминает мне взгляд прежнего Танцора, но немного осторожный, поэтому

я прикручиваю яркость своей улыбки, пока он не улыбается мне в ответ.

- Эта цель достаточно чуждая нашему пониманию, - продолжает он, - поэтому мы не

можем ее найти, но она наверняка прямо под нашим носом. Мы подходим слишком

ограниченно. Нужно выйти за рамки и обдумать происходящее без каких-либо

предубеждений. Это нечто не из нашего мира. Не следует нашим правилам и законам

физики. Похоже, оно может открыть портал везде, где пожелает. На данный момент я видел

это дважды.

- Ты снова это видел? - я так чертовски завидую, что готова шипеть.

- Я следил за Попечителями, пытаясь понять, кто у них главный. И, кажется, никто не в

курсе, кто именно основал эту организацию. Несколько дней назад я собирался побывать на

одном из их молитвенных собраний. Но церковь, где оно проходило, была заморожена, когда

я находился за пол квартала от нее. В одно мгновенье они пели, а в следующее ничего не

было слышно. Как будто весь мир замер, или я оглох. Я стоял на улице и наблюдал. Оно

проделало то же, что и в Дублинском замке: вышло из портала, затуманило все, покрыло

льдом и исчезло в другом портале.

Я вздрагиваю. Он был за пол квартала! А что если бы он пришел туда одной минутой

раньше? А затем я подумала о худшем. А что если бы это я не могла найти его целый месяц?

Носилась бы стоп-кадром от одной замороженной фигуры к другой в ожидании, когда те

растают, и гадая, не мой ли это лучший друг?

И мне вдруг становится стыдно.

- Чувак. Прости, что меня не было так долго.

Он вскинул голову и убийственно улыбнулся мне.

- Чувиха. Спасибо. Рад, что ты вернулась.

- Слышала, ты спас мне жизнь той ночью в церкви. Ты просто Афигенный.

- Нет, ты Афигенная.

Мы улыбаемся друг другу, и это как будто на часок побывать в раю, как будто между

нами снова все в порядке.

Мы начали трепаться о всяком, словно и не было никакой размолвки. Он рассказал мне

новости о новых бандах, формирующихся в городе. А я ему о библиотеке Темного Короля.

Не могу промолчать о такой классной штуке. Его глаза засверкали от невероятного желания

увидеть ее.

Он рассказал мне, как огромный МФП едва не сжег аббатство до тла! Он обращал в

пыль железо и бетон и если бы добрался до аббатства, то от него не осталось бы и следа. Но

парни Риодана остановили его, привязав каким-то образом к земле. Я не в восторге от того,

что МФП так близко к аббатству, и не важно привязан он или нет. Это меня нервирует.

Я рассказала ему про книги Бура-Бура, и он ухахатывался, слушая, как за мной

охотились неуправляемые предложения. Он сообщил мне, что Попечители начали

выкрашивать здания в белый цвет, чтобы сообщить таким образом людям, что эти здания

принадлежат им. И если ты войдешь внутрь, добровольно пополнишь их ряды и будешь

посещать митинги, то они снабдят тебя всем необходимым из еды и вещей. А я рассказала

ему о Р'джане, пытавшимся занять место короля фейри, и о том, что у ледяного монстра есть

имя: Ледяной Король. Наверное, сегодня мы рассказали друг другу больше подробностей

нашей жизни, чем когда бы то ни было. Он сообщил, что еду находить все труднее. А я в

свою очередь про совершенно неподвижных фейри на ледниках и о словах Р'джана, что это

Нечто больше, чем просто убивает Светлых и Темных, оно полностью стирает все следы их

существования.

- Может, оно следует за жизненной силой людей, - говорю я ему.

- Но почему именно эти ледники? Как он выбирает подходящие ему и почему

замораживает их? И если ему нужна жизненная сила людей, почему он не идет туда, где

людей собирается больше всего? На некоторых из ледников было всего несколько человек.

- В смысле, зачем замораживать маленький подклуб, когда можно покрыть льдом Честер

весь целиком?

- Он заморозил часть Честера?

- Там был первый ледник, насколько мне известно. Именно поэтому Риодан втянул меня

во всю эту суматоху.

- Оно не следует за жизненной силой, ведь оно заморозило и церковь, а там не было ни

людей, ни фейри.

- Может, пролетая над шпилем, оно случайно ее заморозило? Или там было что-то

маленькое, типа мыши, а оно проголодалось.

Он усмехнулся.

- Возможно.

- И все же сомневаюсь. Думаю, нужно пометить ледники по порядку их возникновения.

Может, тогда что-нибудь заметим.

- Меня беспокоит то, - сказал он, - что мы не можем даже сказать людям что-то вроде:

"Держитесь вместе небольшими группами и все будет в порядке". Мега, они боятся

собственных теней. Горожане на грани. Они все более раздражительны и дерутся по

пустякам. Нужно выяснить, что происходит, потому что, если они не замерзнут, то

поубивают друг друга. Люди уже слишком много потеряли и слишком давно бояться. Пока

тебя не было, не выходило ни одного выпуска Дэни Дейли. А в такие времена отсутствие

новостей - плохая новость. Им нужно верить, что кто-то за ними присматривает.

- А как же Попечители? Ну и халтурщики! Чувак, пока меня не было, они должны были

взять бразды правления и заняться выпуском газеты! Мы же несем ответственность перед

людьми!

- Единственное, что Попечители говорят людям: "Обратитесь в белых и все будет

хорошо". Половина города ударилась в слепую веру, другая не купилась на это. Добавь к

этому дефицит еды и воды и собачий холод - и теперь мы каждый день видим на улицах

беспорядки.

Я смахнула волосы с лица и уставилась на доску. Я насчитала 24 кнопки. Моих девяти

пакетиков с образцами больше не достаточно.

- Ты собирал образцы?

Он бросает на меня не-держи-меня-за-идиота взгляд, ухмыляется и поднимает с пола

коробку, набитую такими же желтыми конвертами, как на плите.

- Я анализировал пробы с ледников, классифицировал и выявлял общие признаки. А еще

фотографировал замороженные места.

Я улыбаюсь в ответ: великие умы мыслят одинаково. Так круто быть горошиной в Мега-

стручке.

Он вскрывает конверты, а я в это время продолжаю прикреплять фотографии ледников

на нашу доску. Моя теория о жизненной силе казалось мне верной, пока Танцор не указал на

два заметных недостатка в ней. Черт. Хорошо, что у меня есть свои "на одно лицо" пакеты с

уликами. Я начинаю хихикать, а затем вновь вспоминаю, что Риодан мертв. Почему-то мне

тяжело вспоминать об этом. Я думала, он бессмертен или типа того. Понятия не имею,

почему каждая мысль об этом словно удар в челюсть каждый раз. Конечно, это я выпустила

Ведьму, но ведь он сам не смог увернуться от нее. Я не такая быстрая, как он, а мне удалось.

Спустя восемь часов я едва различаю что-то перед собой. Из-за того, что я так долго

всматривалась во фрагменты осколков и пристально изучала карту, мои глаза почти

повылазили из орбит.

Я не спала трое суток, держась на одних только шоколадных батончиках, газировке и

нахлынувшем на меня сводящим с ума чувстве. Чувстве вины. Чувство вины для

неудачников. Для тех, кто тратит время на сожаления. Думаю, сожаления со временем

накапливаются так же, как шмотки, от которых ломится шкаф и распухают чемоданы на

чердаке. Люди стареют от накопленного багажа? Если так, то им просто необходимо

прибраться на этих чертовых чердаках, отправить шмотки в комиссионку и вспомнить,

каково это - ходить голышом, как дети, выпятив свои маленькие животики, всегда готовые от

души посмеяться.

В тот момент, когда я убью Кровавую Ведьму, я избавлюсь от чувства вины, отправив

его прямиком в ад, где ему и место. Проблема в том, что я застряла на этом пункте, и это

раздражало меня даже еще больше, чем гормоны. Терпеть не могу быть ответственной за

что-то. Эта ответственность вроде как маленькие якоря, удерживающие меня на волнах

моего моря счастья, где за следующей волной меня ждет еще более захватывающее

приключение.

В пластиковых пакетах чего только нет. Деревянные щепки церковных скамеек, осколки

витражей, волосы, куски костей, ковров и кожи, земля, пластик, еда, останки людей и

Темных. Там были крупные осколки белого кристалла и обрывок коврика для йоги, части

телефонов, зубов, украшений, фрагменты различной электроники, куски железных прутьев,

часть стиральной доски и металлической стойки. Там были бумажные и пластиковые

обертки, часть ногтя на кости пальца, слуховой аппарат, половинка водительских прав и

прочее. Мы составили списки с содержанием всех предметов с каждого ледника, прикрепляя

их кнопками к доске и вычеркивая все, что не повторялось в каждом пакете.

Остались только "загадочные фрагменты" - так мы решили называть тот мусор, что

оставался на дне каждого пакета, металлический и пластиковый.

- Эта фигня не кажется тебе... ну, не знаю, странной что ли, Мега?

Я хватаю осколок кристалла и какое-то время держу его в ладони.

- Он холоднее, чем должен быть, как будто он все еще частично заморожен. И он не

нагревается, как бы долго ты не держал его в руке.

- Нет, тут что-то другое. И я не могу понять что.

Я жду. Я не ходила в школу, и меня просто восхищает, как много всего знает Танцор.

Если он говорит, что есть что-то еще, то так оно и есть.

Он размышляет вслух.

- Если он ищет не жизненную силу, то по какому принципу он выбирает эти ледники?

Может, это не сам металл или пластик, которого полно везде в какой бы то ни было форме, а

какой-то ингредиент в составе металла или пластика. Оно может искать микроскопические

следы чего-то.

Я сдвигаю груду старых костей к краю каменной плиты, устраиваюсь рядом,

вытянувшись и закинув руки за голову, и пытаюсь восстановить в памяти виды ледников до

того, как они взорвались. Думаю, найти между ними что-то общее до того, как они

превратились в руины, будет проще.

- Типа ему нужен какой-то витамин или минерал, чтобы что-то закончить?

- Или из-за какого-то общего элемента на ледниках оно считает, что должно быть там, -

проговорил Танцор.

- В смысле?

- Оно похоже на рыбака, который рыбачит в любом месте, где есть соленая вода, потому

что хочет поймать кита. Мы можем не искать кита, а просто найти соленую воду. Выясним,

что его притягивает - будем на полпути к тому, чтобы остановить его.

- У нас по-прежнему нет образцов с трех ледников. С тех двух в Фейри, о которых

упоминал Р'джан, и с того, что под Честером.

- Может, попросишь Риодана помочь нам с образцами? По слухам этому чуваку каждый

кто-то что-то задолжал.

Все воспоминания разлетаются вдребезги, когда Танцор произносит его имя. Я вдруг

вижу одновременно смеющегося Риодана на четвертом уровне, занимающегося сексом,

более живого, чем кто-либо, кого я знаю - кроме меня, конечно - и Риодана истекающего

кровью в переулке, его кишки свисают с крыши здания, а он, умирая, отпускает шуточку. И

самая отвратительная мысль: я даже не попыталась узнать его поближе!

- Да, так и есть, - шепчу я, поднимаясь: если меня вырвет шоколадным батончиком, не

хочу лежать в этот момент.

- Да? - спрашивает Танцор.

Я всегда препиралась с ним и все твердила, как ненавижу его.

- Но он это заслужил. Он был самым высокомерным, раздражительным ублюдком из

всех, кого я когда-либо знала!

- Заслужил что? Кто заслужил?

Наверно Риодан тоже станет для меня ТО21, потому что от его имени у меня живот

скручивает. Мне не нравиться существовать в мире без него.

- Значит ли это, что мой контракт расторгнут, или один из его парней потребует уплаты?

21 Так же как и Мак - Та Особа

Вы просто никогда не знали таких парней, как они. Я больше не хочу заходить ни в

Честер, ни в КСБ, хотя и могу без проблем, ведь теперь это просто Честер и КСБ. Нет

больше тех важных составляющих, что делали оба эти места чем-то грандиозным и важным.

- Какой контракт?

Теперь, когда этих важных составляющих больше нет, у меня отвратительное

предчувствие в отношении Дублина, да и всего мира тоже. Как будто я смогла одним лишь

фактом их устранения сместить планету с ее привычной оси на какую-то новую, странную,

не такую безопасную, как раньше.

- Мега, - Танцор встал передо мной. - Поговори со мной.

- Мы больше ни о чем не сможем попросить Риодана, - отвечаю ему.

- Почему?

Я протерла глаза и вздохнула.

- Я убила его.

***

Я просыпаюсь с одеревеневшей шеей, а пакет с образцами приклеился к щеке из-за

слюны. Приподнимаю голову на пару сантиметров и выглядываю из-под волос, надеясь, что

Танцор не смотрит на меня, и, увидев, что он уставился на доску, облегченно вздыхаю.

Я сдираю с лица пакет, вытираю футболкой слюни и потираю отпечатавшиеся следы на

щеке. Чувствую отпечаток кольца и несколько следов от замков-молний. Я даже не помню,

как заснула. Видимо просто отключилась, уронив голову на улики, которые изучала. На

несколько часов? Или больше?

- Который час?

- Ты, наверное, имеешь в виду, какой сегодня день недели?

- Чувак, только не говори, что я проспала так долго!

- Тебе это было нужно. Хотя, не уверен, что ты теперь сможешь двигаться. Я не видел

никого, кто смог бы проспать пятнадцать часов, неподвижно сидя на стуле и уронив голову

на стол. Хотел перенести тебя куда-нибудь, где можно лечь поудобнее, но ты заставила меня

передумать, - он повернулся ко мне с разбитой губой и широко улыбнулся. - Ты явно никуда

не собиралась и зарядила мне во сне.

- Ох, чувак, прости! - я вообще ничего не помню об этом.

- Не парься, Мега.

В животе так громко заурчало, что даже мертвые услышали бы, и Танцор сказал:

- У меня есть для тебя кое-что.

Он пошарил в одной из своих сумок на полу, достал коробку и бросил ее мне.

Я сияю как Рождественская елка.

- Твою ж мать! Поп-Тартс! Где ты их нашел? Я уже несколько месяцев ни одного не

встречала! - их было тяжело найти и до падения стен. - Мои любимые! Шоколадные с

глазурью!

Я открываю пачку и начинаю счастливо грызть печенье. Первые два я проглатываю со

скоростью звука, а затем замедляюсь, чтобы насладиться каждым вкусным, надежно

запакованным, посыпанным сахарной крошкой печеньем из шести оставшихся. После

падения стен, все самые классные - то есть вредные - штуки первыми исчезли с полок

магазинов. Газировку и спиртное смели реально быстро. Конфеты, пирожные, печенье,

пироги и тому подобное тоже не задержались надолго. Поп-Тартс и вся сладкая выпечка

исчезли с полок вслед за остальным. Я тоже приложила к этому руку. Но самое забавное, что

сейчас я готова душу продать за горячий обед: тушеное в горшочках мясо с морковкой,

горошком, кусочком хлеба и подливкой.

И все-таки Поп-Тартс божественны. А то, что Танцор достал их специально для меня,

делает их еще вкуснее. Я ем, а он рассказывает все, что надумал и отвергнул, пока я спала,

так что я могу заполнить дыры в его теориях, если они есть. Когда он заканчивает, мы ни на

йоту не стали ближе к разгадке, как и до того, как я отключилась.

- Итак, все, что мы выяснили к этому моменту: в земле с каждого ледника есть частицы

металла и пластика.

- Вообще-то пластика и железа. В каждом пакете с образцами больше именно железа,

чем любого другого металла.

- Железо мы используем, чтобы удержать фейри в клетках.

- Точно. Помнишь, как много Темных замерзло в Дублинском замке?

Я киваю.

- Я думала, оно пришло туда, потому что там было очень много фейри.

- Или же потому, что там было очень много железа. На эти клетки ушли тонны железа.

- А на каких еще ледниках было железо?

- Возле деревенской лужайки-прачечной проходят старые железнодорожные пути. И,

судя по карте, железная дорога есть и неподалеку от четырех других ледников. В двух

пакетах с образцами я нашел железные пули. В церкви был невероятно огромный чугунный

колокол, а в фитнес-центре - обломки чугунного заварочного чайника и железного

колокольчика. На другом леднике было несколько старых машин с железным остовом. Таких

давно уже не выпускают. В Дублинском замке были эти железные клетки. А стеллажи на

одном из старых складов тоже были железными... - он продолжил список, уточняя место за

местом.

- Почему железо? Почему не...ну хотя бы сталь. Разве сталь не железо?

- Сталь выплавляют из железа. Но я заметил преобладание именно железа без примесей:

железнодорожные пути, колокола и клетки. Старые вещи. Больше нигде не увидишь столько

железа. Везде будут сплавы. Сталь прочнее, железо подвержено коррозии и ржавеет. Ты

наверняка видела старые рельсы, которые из-за ржавчины стали совсем красными.

- Думаешь, нам следует вернуться на ледники и посмотреть, не забрал ли он железо?

- Нет. Мне просто интересно, водится ли железо в соленой воде. Если это то, что его

притягивает.

- Зачем оно ему?

Он пожимает плечами.

- Никто не знает, да и какая разница? Я хочу выяснить две вещи: как выманить его к нам

и как избавиться от него. Его цели мне безразличны.

- Но ведь фейри ненавидят железо.

- Я знаю. Это и натолкнуло меня на мысль, что железо его почему-то притягивает. Не

факт, что оно ему нравится. Может, оно просто пытается уничтожить его, замораживая. А

может кто-то из фейри приказал ему разрушить то единственное, при помощи чего мы

можем держать их в плену. А может пытаться понять нечто, открывающее многомерный

портал, проплывающее по небу, а затем исчезающее в другом портале, так же бесполезно,

как и пытаться разгадать планы Бога.

- Ты веришь в Бога?

- Чувиха. Только Бог мог создать физику.

Я усмехаюсь.

- И Поп-Тартс.

Он широко улыбается.

- Вот видишь. И ты нашла подтверждение божественного промысла. Он весь в

шоколадном пятне вокруг твоего рта.

- У меня на лице шоколад?

- Среди всех этих отпечатков застежек от пакетов с образцами сложно что-то разобрать,

но в общем да.

Я вздыхаю. Однажды он увидит меня без кишок в волосах, без странной одежды, без

фингалов и крови, без еды на лице. Он наверняка не узнает меня.

- А что насчет тех двух ледников в Фейри? - спрашиваю я.

- А что насчет них?

- В Фейри просто не может быть железа.

- Есть предположение. Вероятно ошибочное. Стены пали. Осколки реальности Фейри

проникают в наш мир. Возможно, части нашего мира тоже проникают в Фейри, и теперь там

есть и железные дороги, и колокола... Нам нужны образцы оттуда.

- И как же, блин, их достать? Почему бы нам просто не приманить его при помощи

железа и не посмотреть, что произойдет?

- Это план Б. Давай сперва попробуем раздобыть образцы, и я их проанализирую. Я что-

то пропустил. Нутром чую. Мне нужно побольше времени с уликами. Кроме того, даже если

мы заставим его прийти, что мы будем с ним делать? Нужно выяснить, что его притягивает и

как его остановить. Достань образцы. А я займусь всем остальным. Если в Фейри нет железа,

станет ясно, что нет смысла собирать тонны металлолома и искать место, куда его сбросить,

где никто не пострадает в случае чего.

Я встаю и направляюсь к двери.

А он бросает мне вслед:

- Не ходи в Фейри одна, Мега. Пусть просеиватель сделает это вместо тебя. Мы не

можем потерять еще один месяц. У меня плохое предчувствие в отношении всех этих

ледников.

- Потому что они продолжают взрываться?

Он снимает очки и трет глаза.

- Нет. Есть что-то гораздо хуже во всех них. Намного хуже. Не могу объяснить. Это

просто предчувствие.

Я знаю Танцора. Когда у него предчувствие, это на самом деле означает, что в своем

подсознании он видит то, что еще не могут понять его мозги. Каждый раз, когда он говорит

мне, что у него предчувствие, это оказывается реальным предсказанием. Я верю ему так, как

не верила никому. Если ему нужны образцы и больше времени, значит, он получит их.

Кивнув, я выхожу в дублинскую ночь. Падает легкий снег. Луна окружена кроваво-

красным кольцом.

Есть одно место, где я наверняка найду просеивающегося фейри. А еще из этого места

нам тоже нужны образцы. Если повезет, я вернусь сюда через пару часов с последними тремя

пакетами с образцами, завершающих цепочку доказательств.

Последнее время мне не часто везет.

Переводчики: Kvitka_88, RiaRomanova, azlesha

Глава 33

Кто твой папочка?

Честер. Мать его, ненавижу это место, еще больше, чем прежде. Очередь у входа сегодня

просто сумасшедшая. Минус восемнадцать в Дублине, снегопад усилился, убийственный

ветер сбивает с ног, но, несмотря ни на что, дрожащие люди, укутанные в несколько слоев

одежды, прижимаясь друг к другу, растянулись в ожидании на целых пять кварталов.

Я пронеслась мимо них быстрее быстрого, скользя по ледяной поверхности, и

просвистев вокруг одного из человеческих вышибал Риодана, который был слишком сильно

занят контролем толпы, чтобы остановить меня, прыгнула по лестнице вниз к главному

входу и прорвалась через высокие черные двери в клуб.

Сегодня все ходит ходуном, как и всегда: музыка колотит низкими басами, прожекторы

моргают, народ тусуется, словно ураган. Что-то замораживает наш город, повсеместно

убивая невинных людей, превращая его в Арктику, и это в июне-то, а люди тусуются.

Танцуют, смеются, напиваются, трахаются, словно стены не пали, а мир не потерял половину

рода человеческого, и словно ничего не изменилось.

Я стою на площадке за дверью и наблюдаю за всем этим пару секунд, нахмурившись,

дыша на свои руки, чтобы отогреть их. Мне не помешают перчатки. И шарф, и наушники. Но

я не хмурилась долго - меня отвлекла песня. Одна из моих любимых старых, написанная

пару десятилетий назад, с тяжелыми басами. Она так громко звучит, что вибрация проходит

сквозь подошвы моих ботинок, и через ноги поднимается до живота. Все кости сотрясаются

от резонанса. Я люблю музыку, потому что она гениальна. Музыка - как математика, а

математика основа всего, и она совершенна. До того, как все пошло под откос, Танцор

занимался со мной математикой, и она заворожила меня.

Я снова нахмурилась.

Джо в "детском" подклубе, одета во все сексуальное, смеется над чем-то, сказанным

одной из тех уродливых официанток, двигается плавно, в такт музыке, когда идет от стола к

столу, болтая с клиентами, а иногда и озирается по сторонам, как будто она следит за

происходящем вообще, или наблюдает за кем-то. И она все еще акцентирует внимание на

своих блестящих сиськах. Я буду действительно рада, когда все станет на свои места, и она

станет той Джо, которую я знаю.

Я хочу, чтобы она уволилась сегодня же. Мы ничего не должны усопшему, а если

остальные чуваки попытаются заставить нас выполнять требования наших контрактов, мы

все равно уйдем, так что пусть они только попробуют.

Я закатила глаза и застонала, понимая, что не смогу вытащить ее отсюда сегодня - я же

не могу рассказать ей, что он мертв. Вообще никому не могу сказать, что он мертв. Ведь

только я, Кристиан, и тот, кто утащил их тела, - если это был не Кристиан - знают, что они

убиты. А прошло всего три дня. Должно пройти больше времени, чтобы народ вычислил, что

он мертв. И зная ее, могу сказать, что она будет тут околачиваться еще пару недель, надеясь,

что он вернется!

Я немного возмущена. Меня не было почти месяц, а она вообще не выглядит грустной.

Разве она не скучала по мне? Не беспокоилась?

Я отбросила эту мысль подальше и взглянула на потолок, осматривая балки перекрытий

и задаваясь вопросом о том, какой именно металл использовался при строительстве Честера.

И на самом ли деле это место настолько старое, каким кажется. Если да, то балки

должны быть из железа, ведь сталь изобрели недавно. Ну, недавно по сравнению с возрастом

этого места. Ведь тогда уже было известно железо?

А может, Риодан и его чуваки вообще все тут наколдовали? Или, может, они создали

свой собственный сплав, или, того и гляди, притащили его с собой с той планеты, где

родились.

Интересно, кто сейчас главный, когда Бэрронс и Риодан мертвы по моей вине. Лор?

Только о нем подумала, как услышала его голос прямо над ухом,

- О, дорогуша, да у тебя стальные нервы, раз ты сюда заявилась.

Я собираюсь спросить подозрительно: "Что ты имеешь ввиду?", но когда я

оборачиваюсь, там никого. Интересно, это у меня так воображение разыгралось под

действием нечистой совести? Но потом я поняла, что если я действительно и слышала что-

то, то он лишь имел ввиду, что Риодан искал меня целый месяц, а я заявилась сюда, как ни в

чем не бывало, и что теперь Риодан задаст мне по первое число за прогулы. Потому что он

же, типа, не в курсе, что Риодан мертв.

Именно поэтому я ненавижу ложь. В тот момент, когда ты обманываешь кого-то, при

этом зная что-то, чего не знают другие, тебе приходится постоянно одергивать себя и вести

себя соответственно сказанному, чтобы другие не подумали, что ты ведешь себя странно и

не заподозрили, что ты знаешь что-то, о чем не знают они. И если они заподозрят, то

припрут тебя к стенке и потребуют объяснений, почему ты ведешь себя странно, а ты

наговоришь глупостей, и они используют это, чтобы сбить тебя с толку. И когда все

раскроется, все беды обрушатся вам на голову! Намного проще не врать с самого начала.

Да, а притворяться-то будет нелегко. Здесь все напоминает о Риодане. Черт возьми,

Риодан и есть Честер! Это, без сомнения, то самое место, где притворяться, что он жив,

труднее всего. Но мне нужны те образцы. Ледяной Король замораживает практически

каждый день, и Танцор думает, что будет еще хуже.

Я заметила просеивателя в Tuxedo Club и расплылась в улыбке. Серая Сучка. С

удовольствием приставлю острие своего меча к ее горлу и заставлю плясать под свою дудку.

Мак обещала ей, что не станет ее преследовать, но я-то таких глупых обещаний не давала,

кроме того, я хочу лишь просто заставить ее сделать для меня кое-что. С мечом в руке, я

отсканировала обстановку насколько это было возможно, учитывая что большинство

объектов тут подвижные - не то, что бы я очень хотела избежать того, чтобы хорошенько

растолкать локтями всех этих придурков - и перешла в режим стоп-кадра. Но в последний

момент решила свернуть в сторону и направилась к Джо. Хочу посмотреть на ее реакцию,

когда она меня увидит. Хочу посмотреть, как она обрадуется, когда увидит что я жива-

здорова. Она, наверное, переживала за меня не меньше, чем Танцор, так что это правильно -

развеять эти переживания.

- Дэни! Что ты тут делаешь? - Джо побледнела, как полотно, когда я пронеслась со

свистом мимо нее. - Ты с ума сошла?

Не такой реакции я ожидала. Где выражение облегчения, медвежьи объятья и волнение

от того, что я жива и вернулась?

- Что ты сказала?

- Риодан искал тебя целый месяц! Ты нарушила ваш с ним договор!

- И согласно этому, - раздраженно произношу я: - Ты должна быть мертва. Но этого не

случилось. Дело в том, что, на мой взгляд, ты выглядишь чертовски хорошо. Подозреваю,

траханье с ним и продлило твою жизнь, да? Вы занимались этим все это время? Он еще не

устал от тебя?

Она покраснела.

- Он сказал, что несправедливо выносить свое недовольство из-за тебя на меня. Риодан

умный человек. Он принимает правильные решения. Он не импульсивен, как некоторые, -

она указывает на меня пальцем.

Мне противно.

- Ой, он просто... а, вспомнила, чертов святоша, да?

- Он прекрасный человек. Тебе следует дать ему шанс.

- Он труп, вот кто он такой! - ляпнула я, потому что не могу больше слышать, как она

его защищает.

- Может, ты перестанешь сыпать угрозы в его сторону каждый раз, когда

осматриваешься? Это надоедает, - она понижает голос,- ты должна уйти отсюда, прежде чем

он поймает тебя. Я никогда не видела его таким, каким он стал, когда не смог найти тебя.

- Я не боюсь Риодана. - Ах, если бы я только могла рассказать все ей!

- А должна бы. На этот раз, Дэни, ты зашла слишком далеко. Не знаю, что он сделает,

когда увидит тебя, и не уверена, что смогу его остановить. Думаю, в этом вопросе он не

станет прислушиваться даже ко мне.

Он никогда и не узнает, потому что он мертв, но я даже зацикливаться на этом не буду.

- Что ты имеешь в виду под "даже ко мне", ты что, особенная для него?

Она покраснела, и эти мягкие глаза на ее лице словно отупели из-за любви.

- Мы пара, Дэни. Уже больше месяца, и у нас особые отношения. Все официантки говорят об

этом. Они никогда не думали, что кто-то сможет... ну, ты знаешь, остепенить этого мужчину.

Я тупо уставилась на нее. Для Риодана нет особенных. Остепенился? Ураганы лишь

утихают на время. Они не остепеняются. Они оставляют разруху на своем пути. А не

счастливых людей. Мне уже плохо, от мысли о нем и Джо, создающих уют в доме и

строящих планы на будущее. А что, если это, мать его, правда. Какую роль отведут мне? Их

маленькой комнатной собачки? Я качаю головой, напоминая себе еще раз, что Риодан мертв.

И как у нее все время получается заставить меня забыть об этом? Разговоры о нем, как о

живом, реально сбивают меня с толку.

- Все, я с тобой больше не общаюсь. У меня куча дел. Может ты все-таки заметила, что

Дублин превращается в Северный полюс?

- Конечно, заметила. Это ты слиняла на месяц и никому не сказала, что собираешься в

Фейри с Кристианом.

- А? - я уставилась на нее, - а ты откуда знаешь об этом?

- Кристиан сказал мне.

- Жуткий-Темный-Принц-Кристиан снизошел и сказал тебе, что я в порядке?

- Не знаю почему, но он был здесь вчера и подслушал, как я говорила Кормаку из Tux

Club, что беспокоюсь о тебе, вот он и сказал мне, что вы только вернулись, и что с тобой все

в порядке. Я ничего не скажу Риодану, хотя мы делимся всем друг с другом. Но я не в

восторге, что из-за тебя мне придется ему врать. Так что уноси ноги побыстрее, пока он не

спустился! Сегодня здесь спокойно. Мне бы хотелось, чтобы так все и оставалось.

Рассказывают друг другу ВСЕ? На счет этого она не права на все 100. Из всех, кого я

знаю, этот чувак Риодан самый скрытный. И не может здесь быть спокойно, это ведь все та

же катастрофа замедленного действия. И он больше никогда не спустится вниз.

Так что я обхожу Джо, направляясь в Tuxedo, чтобы забрать Серую Суку, когда кто-то

врезается в меня сзади так сильно, что я налетаю на одну из рифленых колонн на выходе из

"детского" подклуба. Я в конечном итоге обняла ее, чтобы не грохнуться на пол. И ударилась

так сильно, что под глазом еще один синяк обеспечен, а вся левая сторона моего лица уже

сплошное месиво. Я лихорадочно соображаю: кто, мать его, осмелился напасть на меня,

когда я несусь так открыто? Мак? Потому что ненавидит меня так сильно, что это затмило ей

глаза? Я не скрывала свой меч, когда вошла, я специально отвела полу своего кожаного

пальто назад, чтобы каждый мог видеть - ОН СНОВА МОЙ!

Я отхожу от колонны, чтобы обернуться, когда меня снова швыряют в нее. На этот раз я

клянусь, что видела звезды и слышала, как птички чирикают. Моя рука слетела с рукояти

меча, я просто в шоке. Я слышу, как кричит Джо позади меня.

- Стой! Не трогай ее! Прекрати!

Как только я начинаю двигаться, меня снова швыряют. На этот раз я разбила губу,

врезавшись в колонну. Это так сильно взбесило меня, что я в быстром режиме

переместилась, выхватила и подняла меч. Если это Мак, я не хочу причинить ей вреда. Я

просто смоюсь. Чтобы она больше не могла пинать меня на виду у всего этого гребаного

клуба. Она же разрушает мой имидж.

Он исчез из моей руки, прежде чем я смогла обернуться. Меня снова швырнули и я

врезалась в чертову колонну четвертый раз.

- Если ты шелохнешься еще раз, я вырву твое гребаное сердце.

Я застыла на месте, как те омертвевшие обрубки Темных на ледниках. Не мог же это

быть голос Риодана, ведь он, типа, выпотрошен и мертв. Судя по всему, у меня

галлюцинации. Либо это, либо меня преследует призрак. Хотя этот чувак мог бы и из

мертвых восстать, лишь бы сделать мою жизнь невыносимой. Ведь при жизни он был в этом

настоящим профи.

Но кто бы это ни был, он прижал меня к колонне так сильно, что я едва могу дышать.

- Тебя здесь нет, - говорю я. - Ты мертв.

Он снова швырнул меня в колонну, и я непроизвольно пискнула.

- Я впервые узнал о твоем существовании, когда тебе было девять, - произнес он, - Фейд

рассказал мне, что видел человеческого ребенка на улицах, который двигался, как мы. Он

предложил, как и остальные мои люди, немедленно убить тебя. Я редко находил нужным

убивать детей. Они не живут долго, фиг с ними.

Говорит, как Риодан. Отстраненно. Монотонно. Может, у Риодана есть брат-близнец, о

котором я не знаю. В противном случае, я сошла с ума и меня, весьма странным и

невероятно реальным образом, мучает совесть. Он умер. Я сама это видела.

Ошибки быть не может. Я пытаюсь двинуть рукой, чтобы вытереть кровь с лица, но он

сминает ее в своем кулаке.

- Я сказал, мать твою, не двигаться. Не шевелиться. Понятно.

Еще одна характерная черта Риодана. Никаких вопросительных интонаций.

Я промолчала, потому что ненавижу, когда мной помыкают. Кость треснула в моем мизинце.

Он сломал ее осторожно. Одним выверенным движением. Давая понять, что может

сломать их все по одной, если захочет. Я стиснула зубы.

- Я поняла.

- Когда тебе было десять, Кастео рассказал мне, что ты, каким-то образом, заполучила

меч. И опять мои люди настаивали схватить тебя и убить. И снова я подумал, что этот

скулящий щенок довольно скоро сдохнет.

- Я не щенок и я не скулю. Ой! Ты же сказал, не двигаться. Я этого и не делала. Я просто

заговорила!

- Молчи. К концу вечера ты заскулишь. А пока, я отступлю назад и отпущу тебя. А ты

развернешься и направишься следом за мной, шагая позади. Ты ни с кем НЕ будешь

говорить. Ты ни на кого НЕ будешь смотреть. И если кто-то, кроме меня, заговорит с тобой,

ты не станешь отвечать. Ты не сделаешь ни единого лишнего движения, ты просто

поднимешься по лестнице в мой кабинет. Если ты ослушаешься хоть одного из моих

приказов, я сломаю твою левую ногу на виду у всех. И если ты будешь раздражать меня,

пока я буду ее ломать, я сломаю тебе и правую ногу. А затем я отнесу тебя туда, куда пока я

даю тебе возможность подняться самой, и там я сломаю и обе твои руки. Надеюсь, я понятно

изъясняюсь. Отвечай мне.

- Намек прозрачнее, чем пол в твоем кабинете.

Каким чудом он выжил? Я же видела, как Кровавая Ведьма выпотрошила его

внутренности и пришила их к своему платью. Да и не станет он ломать мне руки и ноги. Или

станет?

Поразительно, но в тот же миг, как он перестал прижиматься ко мне, я поняла как мне

холодно. Я и не осознавала, сколько жара от него исходит, пока он не отошел от меня.

Не мог он выжить. Ну не может Риодан стоять у меня за спиной. А Бэрронс тоже выжил?

Знала, конечно, что их тяжело убить, но не настолько же! Ну не повыростали же у них новые

органы? Или кто-то отобрал старые у Ведьмы и сшил их? Да он тогда не краше

Франкенштейна!

Не хочу я оборачиваться. Не нравится мне ни один из возможных вариантов. Если он не

Риодан - я слетела с катушек. А если Риодан, то, блин, я - труп.

- Повернись, ребенок.

Я не могу заставить двигать ногами. Я не могу поверить, что он стоит у меня за спиной.

Я дрожу, как осиновый лист. Я! Что, мать твою, со мной не так? Я лучшая из лучших! Я

ничего не боюсь.

- Сейчас.

Я сделала глубокий вздох и обернулась. Лихорадочно осмотрела его лицо, то, как он

стоит, как смотрит на меня, заметила эту его высокомерную ухмылку.

Либо это Риодан, либо это идеальный клон.

И я сделала то, чего никак от себя не ожидала. Как же меня достали гормоны, как меня

задолбал этот Честер, и как же, вашу ж мать, я ненавижу Риодана.

Я сделала то, чего мне ни за что и никогда не исправить!

Я заплакала.

Риодан развернулся и направился вверх по лестнице.

Я несчастно тащусь вслед за ним. Весь чертов клуб наблюдает, как Дэни Мега О'Мэлли

плачет и идет за Риоданом, не говоря ни слова, как собака на привязи. Я не могу, мать его, в

это поверить. Я ненавижу свою жизнь. Я ненавижу себя. Я ненавижу свое глупое лицо. Я

хочу огрызнуться, " Он сломал мне ребра, и я плачу от боли, потому что одно из них

прокололо мне легкое, но я выносливая и я надеру ему задницу, и все будет в порядке, и тогда

я надеру вам всем задницы! ", чтобы сохранить лицо, но я уверена, что если я скажу хоть

слово, он действительно сломает мне ногу. Я рассерженно вытираю глаза. Мои глупые,

девчачьи глаза-предатели с их глупыми, девчачьими, предательскими слезами.

Весь клуб молчал. Люди и фейри расступались на нашем пути к лестнице. У меня

никогда не было такой позорной прогулки, и это очень нервирует. Джо стояла, бледная, и

переводила взгляд с меня на спину Риодана, и снова на меня. Она может и была его

фавориткой целый месяц, но по выражению ее лица могу сказать, что она боится оттолкнуть

его. Она беззвучно шепчет:

Извинись! Смирись. Или он сломает тебя!

Только через мой труп. Мега не прогибается.

Поднимаясь на верхний уровень, я прохожу мимо Лора. Он стоит у основания лестницы.

Я отворачиваюсь, ужасно, что я выставила себя перед ним таким ребенком. Он наклонился и

мягко прошептал мне на ухо:

- Сладенькая, ты, возможно, спасла себе жизнь этими слезами. Я думал, у тебя слишком

много гордыни и слишком мало здравого смысла, чтобы знать, когда запускать

оросительные системы. Он не может устоять перед женскими слезами. Это срабатывает с

ним каждый раз.

Я взглянула на него. А он подмигнул мне.

Я испепеляю его взглядом, ведь говорить-то мне не позволено. Мой взгляд кричит:

Я не женщина, и я не плачу, и я НИЧЕГО не боюсь.

- Ему достаточно и того, чтобы все вокруг думали, что у него есть власть над тобой. Он

король здесь, сладенькая. А королям нельзя бросать вызов у всех на виду.

Никто никогда не будет контролировать меня. Никогда, глазами прорычала я.

И я бросаю вызов кому бы то ни было, и мать твою, где бы то ни было, и когда захочу!

Он ухмыльнулся.

- Я слышу тебя, малявка. Громко и ясно. Просто запомни, что я сказал.

Я скрипнула зубами и направилась следом за Риоданом вверх по лестнице.

Он обернулся ко мне в тот же миг, как закрылась дверь.

- Прекрати. Не плачь. Я не ожидал этого от тебя. Перестань. Мать твою, немедленно.

- Не плачу я! Мне что-то в глаза попало, когда ты швырнул меня о колонну. А я, между

прочим, не ожидала, что мертвые воскреснут! Так что не один ты тут такой разочарованный!

- Ах, вот как? Ты разочарована? Ты наблюдала, как меня потрошат, и я умираю, и

теперь, когда я стою перед тобой, целый и невредимый, ты чувствуешь себя разочарованной?

- О, не уж-то я услышала три вопросительных знака?

- Не доставай меня сейчас, твою мать!

Он швырнул меня о стену, и я почувствовала, как стекло треснуло.

- Плевать ты хотел на то, что я чувствую! Всегда так было. Ты просто помыкал мной,

ожидая, что я безропотно буду повиноваться, и выходил из себя, если я этого не делала.

Ничего я для тебя не значу, так что, хорош прикидываться, что тебе небезразличны мои

чувства!

- Преданность основывается на том, что ты чувствуешь. Или чего не чувствуешь. Ты уже

не ходишь по тонкому льду, ты с головой под водой, и это я топлю тебя. Так что делай

выбор: "Р" - ты разочарована. И мертва. "П" - ты мне предана. Убеди меня, что ты предана, и

я позволю тебе жить.

Его лицо в паре сантиметров от моего. Он тяжело дышит, и ярость, что из него исходит,

почти ощутима. Лор подсказал, что я могу использовать слезы, чтобы манипулировать им.

Но я не собираюсь распускать тут нюни. Да я такая же большая и плохая, как и он.

Он жив. Он здесь. Запугивает меня. Не удивлюсь, если он невзначай прикажет мне

явиться на работу после того, как прикончит.