Скрытые глубины

Глава седьмая

Был вечер пятницы, и двухполосная дорога, ведущая от Ньюкасла к побережью, была забита машинами. Люди уезжали с работы пораньше, чтобы насладиться солнцем. Стекла в окнах опущены, музыка на полную громкость – выходные уже начались. Отец Люка Армстронга жил прямо у прибрежной дороги в одном из новых просторных жилых районов на окраинах Уоллсенда. Вера знала, что общаться с ним – не ее работа. Ей следовало оставить полевую работу остальной команде. Как еще они научатся? Но в этом она была хороша. Она представила себе Джули Армстронг, запертую в Ситоне с дочерью и воспоминаниями, и подумала, что никому не отдаст эту задачу.

Дом был из красного кирпича, на две семьи. Перед домом – небольшой палисадник, отделенный от соседнего сада лавандовой изгородью, вымощенная подъездная дорожка, подземный гараж. Строители выжали каждый дюйм из этой земли, на которой раньше находились три угольные шахты. Но район казался достаточно приятным для тех, кто не прочь жить в большом соседстве. Улицы были спроектированы с множеством небольших тупиков, чтобы дети могли спокойно кататься на велосипеде. В садах росли молодые деревца. Снаружи на домах – подвесные клумбы, на дорожках – чисто вымытые машины. «Не к чему придраться», – подумала Вера.

Она не была уверена, что Джефф Армстронг окажется дома. Она звонила по телефону перед выездом и попала на автоответчик, но не оставила сообщение. Решила застать его врасплох. Она медленно ехала по улице в поисках нужного дома. Было три часа дня, и младшие дети возвращались из начальной школы на углу. Матери, ждавшие их на игровой площадке, выглядели розовыми и осоловелыми от полуденного солнца. Вера стояла на лестнице и звонила в дверь, когда на дорожке к дому появился Армстронг. Он держал за руку маленькую девочку, которая, судя по возрасту, только пошла в школу. Идеальный ребенок, как из рекламы – светлые кудряшки, веснушки, огромные карие глаза, простое платьице в красную клетку.

– Да? – сказал он. Всего одно слово, но произнесенное с тем оттенком агрессии, который пугал Джули.

Она не успела объясниться, потому что открылась дверь. В проеме стояла хрупкая женщина. На ней был халат, она щурилась на солнце, но не смутилась, что ее застали в таком виде. Она знала, что даже сейчас выглядит хорошо.

– Кэт работает в ночную смену, – рассерженно сказал Армстронг. – По пятницам я заканчиваю рано, чтобы забрать Ребекку. Чтобы Кэт лишний час поспала.

– Простите, милая, – Вера обращалась к женщине, не к нему. – Меня не предупредили.

Она достала удостоверение, показав его обоим.

– Можно войти?

Они сели в маленькой кухне, оставив Ребекку в гостиной с соком, печеньем и детским телеканалом. Кэт поставила чайник и, извинившись, ушла переодеться. Вера снова попросила прощения за то, что разбудила ее, но она отмахнулась.

– Все равно в такую погоду спать невозможно. Радио в садах, дети играют на улице. В любом случае это важно. Бедный Люк.

Она секунду постояла в проходе и ушла наверх. Было слышно, как она идет, как открывает шкаф, включает душ.

Они сели на высокие табуреты за стойкой. Вера подумала, что они выглядят нелепо. Два толстых гнома на поганках.

– Люк проводил здесь много времени? – спросила она.

– Довольно много до того, как заболел. Больше, чем Лора. Я думал, она обрадуется, когда Кэт родила ребенка. Младшая сестричка. Но она как будто была на нее в обиде. Люк лучше ладил с Ребеккой, даже когда она была крошечной.

– Он не был здесь после выписки из больницы?

– Нет. Кэт хотела его позвать на прошлых выходных, но я сомневался…

– Беспокоились за малышку?

– Ну, не то чтобы он мог ее обидеть. Но если бы он стал вести себя странно, она бы не поняла.

Он помолчал.

– У меня не получалось обращаться с Люком хорошо, когда я жил дома. Кэт говорит, это гордыня. Я хотел сильного мальчика, спортивного. Как я, только лучше. Думаю, мне было стыдно, что он не похож на других парней.

Вера подумала, что он изменился с тех пор, как ушел от Джули. Видимо, Кэт оказывала на него благотворное влияние. Или просто научила его хорошо притворяться.

– Вы выходили из себя.

Он потрясенно посмотрел на нее. Ведь он потерял сына. Она не должна была говорить с ним в таком тоне.

– Тяжелое было время, – ответил он. – Я потерял работу, не было денег, мы с Джули не ладили. В последнее время я старался понять его получше. А потом этот его приятель утонул, и Люк слетел с катушек. Никто тогда не мог до него достучаться.

– Вы навещали его в больнице?

– Вместе с Кэт. Не уверен, что смог бы выдержать это один. Поначалу было видно, что его сильно накачивают лекарствами. Я даже не уверен, что он понимал, что мы были там. Но даже тогда он выглядел напуганным. Все время вскакивал, когда к нему подходили со спины. Когда ему стало лучше, мы взяли его с собой в город. Поели пиццу, немного погуляли по Морпету. Он стал более разговорчивым, но все равно был очень нервным. Постоянно говорил, что это его вина, что этот мальчик утонул. Мы дошли до моста, ну, знаете, через реку у церкви, и он потерял над собой контроль. Весь затрясся, заплакал. Нам удалось его успокоить, только когда мы вернулись обратно в больницу.

– Он говорил, почему был напуган? Кто-нибудь винил его в смерти мальчика?

– Он и до срыва толком не мог объясняться. Мы спрашивали, но от вопросов становилось только хуже.

– Вы навещали его пару раз после того, как он вышел из больницы?

– Да, и ему, казалось, было лучше. Он не любил уезжать из дома, говорила Джули. Но после больницы он был больше похож на себя.

– Сестра, наверное, была рада, что он вернулся домой.

Армстронг наклонился вперед, согнувшись над стойкой. Руки у него были жесткие, мозолистые, с очень короткими ногтями.

– Да, наверное.

Он замолчал, разглядывая пальцы.

– Но ей было нелегко. Иногда ей было сложно ладить с Люком. Может, слишком похожа на отца, чтобы давать поблажки. Или, может, ее просто достало, что ему достается все внимание матери.

Они услышали, как наверху хлопнула дверь, затем – звуки шагов, и Кэт снова появилась на кухне. Она была в форме медсестры, волосы собраны в пучок.

– Можно? Или вы хотите поговорить с Джеффом наедине?

– Заходите, – сказала Вера. – Я как раз подхожу к сложной теме. Может понадобиться женский здравый смысл. Чтобы ваш муж не психанул.

– Что вы имеете в виду?

– Я должна спросить вас обоих, что вы делали в момент убийства Люка. Это не значит, что я считаю, что вы как-то причастны к его смерти. Но я должна спросить. Вы это понимаете?

– Конечно, – ответила она.

– Джефф?

Он неохотно кивнул.

– Я была на работе, – сказала Кэт. – Гинекологическое отделение в Госпитале королевы Виктории. Нас было трое. Был аврал. Несколько экстренных пациенток по «Скорой». У меня даже не было времени на перерыв. Джефф был здесь всю ночь, сидел с Ребеккой.

– Вы всегда работаете по ночам?

– С тех пор, как вышла на работу после декрета. Нам так удобно. Джефф работает сам на себя. Большинство заказов он получает от строителя из Шилдса, Барри Миддлтона. Джефф делает для него все отделочные и столярные работы. У Барри хорошая репутация, работа регулярная, но Джефф может подстраивать часы работы под себя, чтобы быть с семьей, не работать в каникулы. Он собирает Ребекку в школу по утрам, когда я возвращаюсь со смены, а по пятницам забирает ее. Вскоре после того, как я ухожу на работу вечером, Ребекка ложится спать. Мы не так много общаемся с другими людьми, зато Ребекка проводит с каждым из нас достаточно времени.

– Ваша дочь просыпалась в ту ночь, когда убили Люка?

Вопрос был адресован Джеффу, но ответила снова Кэт:

– Она никогда не просыпается! Просто чудо. Спит всю ночь с тех пор, как ей исполнилось шесть недель. Укладываешь ее спать, и она спит спокойно до семи утра.

Наступило неловкое молчание. Едва договорив, Кэт поняла скрытый смысл своих слов.

– Но он бы не бросил ее! – воскликнула она. – Вы же видели, какой он с ней. Он ни за что бы не ушел и не оставил ее одну.

– Джефф?

– Я не бросал ее, – сказал он. Она знала, что он старается держать себя в руках, чтобы доказать ей и Кэт, что он может, что больше он не теряет контроль над собой.

– Я бы даже до конца дороги не дошел, не вообразив непонятно что. Думал бы, вдруг дом загорится. Вдруг ей станет плохо. Я бы ее не оставил. В любом случае я мог увидеть Люка когда угодно. Зачем ждать до глубокой ночи?

– Ну хорошо, – сказала Вера. – С этим разобрались. Можем идти дальше. Хотя на самом деле не разобрались. Он мог попросить кого-нибудь посидеть с Ребеккой. Или, если ему совсем приперло, все же оставить ее одну, что бы он сейчас ни говорил при жене. Завтра она отправит свою команду поговорить с соседями. Проверить, не нанимали ли кого-нибудь в качестве няни. Или не видели ли, как машина отъезжает от дома. Она перевела дыхание.

– У вас есть идеи, кто мог хотеть убить Люка? Джули сказала, что у него не было врагов, но мать всегда считает, что ее ребенок и мухи не обидит. Мне нужно за что-то зацепиться. С чего-то начать.

Из гостиной было слышно, как девочка подпевает какой-то песенке по телевизору. Вера не очень-то разбиралась в детях, но подумала, что, наверное, настолько самостоятельный ребенок – это необычно. Этот дом не был похож на тот в Ситоне, где вырос Люк. Здесь царил покой и порядок. Семья жила однообразной жизнью. Джули же была необходима драма. Вера не спускала глаз с пары, ожидая, когда они заговорят.

– Люк мог очень раздражать, – сказал Армстронг. – Сам того не желая. Он просто не понимал, что ему говорят. Просишь его что-нибудь сделать, а он смотрит на тебя так, как будто это ты рехнулся, раз ожидаешь от него понимания. Это могло навлечь на него неприятности. Некоторые из тех, с кем он связался, привыкли, что к ним относятся с уважением.

– Типа Шарпов?

– Возможно.

– Шарпы винили Люка в смерти их сына?

Похоже, Армстронгу нужно было время, чтобы обдумать это.

– Я с ними не общаюсь, – сказал он наконец. – Я не знаю. Но они ведь не славятся терпением, да? А Люк вывел бы из себя даже святого. Если бы кто-то из них спросил его, что случилось тем вечером, когда погиб Томас, Люк не смог бы ответить. Он начал бы нервничать, суетиться. Не смог бы произнести ни слова и просто уставился бы на них. Как я уже сказал, это бесило. Даже если вы не верите, что Люк виноват, это все равно вас взбесит.

– Но не настолько, чтобы пойти к нему домой и задушить его, – сказала Кэт.

Армстронг пожал плечами:

– Не знаю больше никого, кто мог бы хотеть его убить.

– Люк когда-нибудь говорил с вами об этом несчастном случае?

– Не о самом случае, – сказала Кэт. – Он приезжал к нам вскоре после того, как это случилось. Говорил о тех цветах, которые потом бросали в реку. О том, какие они красивые. Он ходил туда с Джули и, кажется, был под большим впечатлением. На первой полосе «Хроники» была фотография. Он принес ее показать мне.

В дверях кухни появилась Ребекка. Она стояла, застенчиво, но с любопытством глядя на незнакомку.

– Джефф, можешь заварить чай? – спросила Кэт. – Мне нужно собираться на работу.

Она пошла за Верой к выходу. На кухне Джефф включил радио и вместе с Ребеккой подпевал попсовой песне.

У Веры было много вопросов. Она хотела знать, как Кэт и Джефф познакомились. Что она в нем нашла? Как увидела за хамоватостью и гневом будущего любящего отца? Но, возможно, это просто любопытство и не ее дело. Она удовлетворилась лишь одним комментарием.

– Мне говорили, что ваш муж немного вспыльчив, – сказала она. – Сейчас это не было заметно.

Кэт на секунду остановилась и потянулась к дверной ручке.

– Он счастлив, – ответила она. – У него больше нет причин злиться.

Вера подумала, что это прозвучало немного поспешно. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но давить не стала. Ей нужно было увидеться еще кое с кем.