Скупые звезды

Часть пятая. Новая эра

Проложив гиперкурс на Джуманджи, Эдуард решительно пресек попытки брата устроить обсуждение итогов экспедиции. Он не спал больше суток и не собирался травить себя новыми дозами бодрящих препаратов. Уснул мгновенно, едва голова коснулась подушки.

Из блаженного состояния его вывел Мишель, сообщивший:

— Пора вставать. Прибыли.

Взгляд на часы показал, что Эдуард проспал даже больше, чем планировал. Машины молчали, то есть корабль стоял на космодроме.

— Ты сам посадил «Кураре» на Джуманджи? — ухмыльнулся старший брат, потягиваясь. — Делаешь успехи.

— Это не Джуманджи, а какая-то армейская база, — огорошил его Мишель. — Три часа назад к нам подошел военный корабль, перехватил управление и отконвоировал хрен знает куда. Сажали тоже без моего участия.

— Чей корабль? — с ужасом осведомился Эдуард.

— Земной, конечно. Крейсер «Андромеда».

— Будем надеяться…

Планета, куда их занесло, атмосферы не имела. Космодромная команда уже протянула к шлюзу «Тамбовского рейдера» гибкий рукав-коридор, пробежав по которому братья очутились в тамбуре. Гостей встретил капитан с петлицами технической службы.

— Вас ждут, — сказал офицер и показал на кабину лифта. Эдуарду мерещились всякие кошмары. Это вполне мог быть биоробот Высших или виин-черси, а вся база — муляж, чтобы усыпить бдительность землян. Сейчас из них вытрясут важную информацию, после чего прикончат. Пусть даже сопровождавший Корундов офицер выглядел вполне правдоподобно и вел себя правильно, не вызывая подозрений, но события последних дней сделали Эдуарда маниакально мнительным.

Он следовал за капитаном-технарем, засунув правую руку под куртку и сжимая пальцами рукоятку бластера. Мишель сделал то же самое. После довольно долгого путешествия по лифтам, тусклым коридорам и бегущим дорожкам, повстречав не больше десятка людей в мундирах, они оказались в кабинете со всеми положенными портретами на стенах.

За столом стояли двое: незнакомый генерал-лейтенант и профессор Хайме Анджелли — начальник прошлогодней экспедиции на рейдере «Талисман». Профессор, почему-то носивший полковничий мундир, встретил гостей своей обычной добродушной улыбкой, но это ничего не значило: враг мог научить биоробота улыбаться в точности как настоящий Анджелли.

— Здравствуйте, парни, вы совершили почти невозможное, — торжественно произнес гуманоид, похожий на Хайме, — Позвольте поздравить вас с успешным завершением особо важной миссии.

Прервав его, Мишель раздраженно бросил, что из-за идиотской организации они могли не вернуться, потому что в какую-то тупую башку пришла идея утаить от земных участников цель операции.

Военные переглянулись с таким видом, будто новость не слишком их удивила. Генерал жестом пригласил братьев к столику, который стоял в углу, окруженный мягкими креслами. На столике имелись бутылки разных коньяков и не слишком изысканные закуски. Хайме представил гостям коменданта базы генерала Харютьева, а Эдуард представил Мишелю профессора Анджелли.

Он продолжал сомневаться, земляне ли вокруг, поэтому собрался попросить сеанс связи с домом. Потом понял, что ничего этим не докажет — Высшие смогли бы фальсифицировать любые образы на экране и голоса собеседников. Мрачно опрокинув стопку, он закусил пряным сыром, выжидательно посматривая на людей в мундирах.

— Ребятишки, признавайтесь, что вы там натворили. — В голосе генерала ясно слышалась озабоченность. — После вашего героического рейда началось большое веселье.

— Подумаешь, боевой робот взорвался, — фыркнул Эдуард.

— Три робота, — уточнил Анджелли. — И всякие странные феномены возле памятного тебе звездного кластера.

— Высшие штурмуют шаровое скопление Суперов?

Он сумел удивить профессора — до такой трактовки Хайме явно не додумался.

— Давайте по порядку. — Анджелли нахмурился. — Сначала послушаем про ваши приключения.

— Покороче и только самое важное, — уточнил генерал. Хайме наклонил голову, соглашаясь с мнением старшего по званию, но добавил:

— Рассказывайте все подряд, а мы сами разберемся, что там самое важное.

К концу рассказа бутылка была опустошена. Задумчиво поглаживая тщательно выбритый подбородок, комендант изрек:

— Если и могло быть хуже, то подобное трудно представить.

— Проблемы вырастают на каждом шагу… — Анджелли издал трудновоспроизводимый звук — гибрид вздоха со стоном. — Но с другой стороны, отчет Корундов кое-что проясняет.

— Старая ловушка! — Харютьев отмахнулся. — Мы видим кучу фактов, еще больше не видим, но пытаемся анализировать ситуацию в узком спектре доступных нам понятий, неизменно получая неверные ответы.

«Знакомые мысли, — подумал Эдуард. — Мы понимаем, что не понимаем Высших, и Серо-Зеленый тоже говорил об этом. Варвары судят о Превосходящей расе на основе собственных глупых суеверий…» Между тем Хайме Анджелли бодро заметил:

— Ничего иного не остается… Генерал, говорят, в вашем ведомстве появилась девчонка-аналитик, которой удавалось ломать кое-какие загадки.

— Я просил прислать ее, чтобы тоже послушала эту парочку. — Комендант махнул рукой. — Из высоких инстанций ответили, что дама должна быть поближе к Редлю — вдруг возникнет надобность в ее услугах.

Внезапная догадка заставила Эдуарда задать вопрос:

— Линга Симба снова на Теоле?

Удивленно поглядев на него, Харютьев погрозил пальцем:

— Слишком много знаете, молодой человек. У вас есть допуск к исследованиям наивысшей секретности?

— Не уверен. — Эдуард зевнул. — Но большую часть сведений о Высших добыл именно я.

Постучав рюмочкой о пустую бутылку, Хайме предложил вернуться к основной теме и продолжил без паузы:

— Меня сильно встревожили клоны людей, которых Высшие вырастили на планете X и, возможно, в других мирах.

— По-моему, это не клоны, а точные копии, — заметил Эдуард.

— Согласен. — Анджелли кивнул. — Но разница несущественна. Если они муштруют убийц из тлахасса и ландибов, то вполне могут забросить диверсантов и шпионов вида homo sapiens. Точная копия заменяет, скажем, вице-директора оперативного департамента ЦАОБ, а потом капитан Корунд удивляется, что его брата послали на верную смерть.

— Вы подозреваете генерала Роджерса? — Мишель напрягся.

— Приходится. Он засветился совершенно загадочными оплошностями. Наша служба взяла генерала в разработку.

Какая еще «наша служба»? Братья недоуменно переглянулись. До сегодняшней встречи Эдуард считал Хайме высокопоставленным работником научного сектора концерна «Футурланд». Однако погоны, мундир и странная лексика наводили на мысль о военной контрразведке.

— Давно пора брать этого предателя, — высказался генерал. — А нам с вами пора заняться главным результатом экспедиции. Я имею в виду катастрофические явления с участием Высших и, вероятно, Суперов. И поскорее — наш отчет ждут с нетерпением.

Попросив братьев корректировать возможные неточности. Анджелли изложил ситуацию в виде коротких тезисов. Высшие провели сложную многоходовую авантюру, имитировав существование конкурирующей сверхцивилизации, чтобы руками Старших проникнуть в некие тайны Суперов. При этом не имело большого значения, гонец которой Старшей расы выполнит грязную работу, навлекая на свою цивилизацию гнев Суперов.

— Робот из маяка проговорился, что я случайно получил приз, — напомнил Эдуард. — Вроде бы в гонке лидировал кто-то другой. Думаю, речь шла о том ландибе, который пытался остановить меня у входа в хранилище артефактов.

— Возможно. — Профессор нетерпеливо помахал ладонью. — Чтобы обеспечить алиби перед Суперами, Высшие имитировали попытку остановить вас отрядами плохо вооруженных ландибов и тлахасса. Проход в замкнутый сектор пространства приоткрылся, но Суперы быстро разобрались, кто именно побеспокоил их. Как я понял, отдельные дальновидные Высшие опасаются, что итогом авантюры может стать гибель сверхцивилизации.

— Серо-Зеленый врал, как обычно, — с отвращением произнес Эдуард. — Они всегда старались обмануть нас, дезинформировать, навести на ложные идеи.

— Бывало, — признал Харютьев. — Но в данном случае Высшие, кажется, нарвались на заслуженную экзекуцию… Вы наверняка знаете о дальнейших событиях в системе Десятой Большой Медведицы.

— Мы знаем, что взорвались корабли-роботы. Или было что-то еще?

Криво ухмыльнувшись, Анджелли запустил видеоклип с реставрацией драматических событий вокруг Кураре.

Первый эпизод: корабли Большого Квартета медленно движутся по предписанным коридорам, а три боевых робота зависли над Южной Омертой.

Второй эпизод: от Кураре разбегаются восемь узких конусов сверхсветовых колебаний, с каждого корабля-убийцы срываются по два-три таких же волновых пакета.

Третий эпизод: сферическая волна распространяется от Кураре, контакт с волновым фронтом разрушает корабли-роботы Высших.

Четвертый эпизод: корабли Большого Квартета, форсируя движки, спешат наперегонки к обломкам роботов на орбите Кураре.

Видеосимуляция была превосходного качества, но Эдуард почти ничего не понял, а Мишель — подавно. Получалось, что Суперы ударили по кораблям-убийцам какой-то волной разрушения, которой предшествовали другие типы излучений с планеты и боевых роботов. Почему сопутствующие импульсы ударили на мгновение раньше основной волны — этого Эдуард уразуметь не мог, однако помнил, что при сверхсветовых скоростях возможны нарушения причинно-следственных зависимостей.

На всякий случай он спросил:

— В природе излучения разобрались?

— Земной физике они пока не по зубам, — буркнул Хайме. — Волну разрушения Суперов мы вообще неспособны идентифицировать, видим только вызванные ею турбуленции пространства и флуктуации фундаментальных констант. Но взгляни на малые колебания, разбегавшиеся от планеты и кораблей-роботов.

На голограмме появилось символическое изображение многомерного колебательного процесса: минимумы и максимумы скалярных волн, силовые векторы и тензоры известных земной науке полей. Приглядевшись к картинке, Эдуард воскликнул:

— Колебания третьего типа!

В прошлом году, когда экспедиция на «Талисмане» наблюдала Высших в скоплении Медный Цветок, они зафиксировали множество подобных волн, заполнявших межзвездную пустоту. Были там и другие, более мощные, виды колебаний пространства, названные волнами 4-го типа. Наиболее правдоподобная гипотеза гласила, что такие следы оставляют корабли Высших, путешествующие в глубоких слоях гипера. Гипотезу подтверждало некоторое сходство этих колебаний с волнами 2-го типа, которые сопровождают перемещение боевых роботов-убийц.

Объяснение нашлось довольно быстро — слишком уж очевидной казалась ситуация. Эдуард уверенно проговорил:

— Высшие почувствовали, что по ним ударит волна разрушительной энергии, поэтому сбежали на малых кораблях, оставляющих волны третьего типа.

— Вероятно, так, — согласился профессор в полковничьем мундире. — Однако никаких кораблей мы на Кураре не видели. Отсюда делаем вывод, что корабли Высших представляют собой систему силовых полей. Как и организмы этих тварей.

Наконец-то ухвативший нить обсуждения Мишель осведомился, удалось ли определить направления, в которых бежали сверхсветовые спасательные аппараты Высших. Анджелли ответил, что многомерные траектории, которые удалось отследить, уводили в самые разные секторы Галактики. В том числе к Гиадам и Медному Цветку — скоплениям, обжитым сверхцивилизацией.

Космографические топонимы мало что говорили далекому от астронавигации капитану ЦАОБ. Немного подумав, он поинтересовался: почему, дескать, уважаемые старшие офицеры назвали расстрел трех роботов «катастрофическим событием» и о каких странных феноменах шла речь в начале разговоре. Объяснить брату, что «катастрофой» в широком смысле принято называть любое резкое изменение параметров, Эдуард не успел.

— Высшие что-то затеяли, — с угрюмым видом сообщил генерал. — Взрыв роботов был только началом событий. Такое впечатление, будто на сей раз они двинули флоты с весьма решительными намерениями. Ваш рассказ подтверждает, что Высшие намерены прорваться в шаровые скопления.

Мысленным приказом кто-то из военных запустил очередной видеоролик. Голограмма показала Медный Цветок, вокруг которого по четырехмерному пространству передвигались сгустки деформаций — горбы на трехмерности космоса. Они катились, как волны по морской поверхности, когда на небольшой глубине плывет кит или другой крупный зверь вроде подводного лайнера. Структуры не поддавались анализу, и это означало, что загадочные образования имеют как минимум шестимерную природу.

Призрачные флоты — если волны 4-го типа и в самом деле выдавали положение корабельных группировок — уже приближались к ближайшим шаровым скоплениям. Эти колебания несли невероятную энергию — на порядок выше самых сильных, зарегистрированных «Талисманом».

— Высшие послали в бой самые лучшие корабли, — подумал вслух Эдуард. — Или мы опять ничего не понимаем, и это вовсе не корабли.

Недовольно покосившись на него, генерал строго произнес:

— Будем исходить из худшего. Примерно через шесть-восемь часов может разразиться схватка гигантов, в которой между делом перепадет всем, кто подвернется под шальной замах.

На прощание братьев попросили поскорее возвращаться на Джуманджи и передать адмиралу Редлю кристаллы с информацией. Адмирала, по мнению Харютьева, можно найти на верфи, где какой-то супермощный корабль поспешно достраивается по его, Редля, проекту.

Поскольку достраиваться мог лишь один корабль, Эдуарду пришлось резко поменять мнение об инспекторе кораблестроительных программ. В первую их встречу Редль произвел впечатление толкового человека, но первое впечатление оказалось ошибкой: не мог толковый человек проектировать такого позорно-нелепого монстра, как мегадестройер.

Он уже почти забыл, какое это удовольствие — стартовать с военной базы. Все службы работают с четкостью изотопных хронометров, корабли маневрируют строго по графику, никто не норовит занять чужой коридор. Одним словом — дисциплина.

С космодрома «Тамбовского рейдера» вынесли полем стационарного антиграва, после чего диспетчерская передала параметры гипертрассы до Беты Кассиопеи. Прочитав координаты стартовой точки, Эдуард наконец понял, где они находятся, и недоуменно пробормотал:

— Ни хрена себе! Я и не знал, что здесь есть база.

— Далеко? — забеспокоился Мишель. — Долго домой добираться?

— Наоборот, соседняя система. Гамма Кассиопеи.

— Армейские гарнизоны размещены в самых неожиданных местах. — Младший брат пожал плечами. — Как ты думаешь, Высшие сумеют вкачать Суперам?

— До сих пор Превосходящие расы неизменно поколачивали варваров, причем с крупным счетом. — Эдуард развернулся вместе с креслом, чтобы видеть собеседника. — Мы словно собрались смотреть турнир по боксу и выбираем, за кого болеть. А ведь тут намечается что-то страшное…

Он напомнил, что применение сверхмощных средств, которыми наверняка владеют обе стороны конфликта, чревато глобальными катаклизмами. Любознательный собеседник немедленно осведомился, каких именно неприятностей следует ожидать. Вопрос относился к числу обсуждавшихся вдоль и поперек, поэтому старший брат припомнил некоторые вероятности: поражение прилегающих секторов Галактики смертоносными излучениями, распространение ударных волн, деформация отдельных участков пространства-времени, детонация звезд и, наконец, новый Большой Взрыв.

— Знакомые страшилки, — фыркнул Мишель. — Такими ужасами нас пугают уже двести лет, если не больше. Всякий раз, когда наука делает шаг вперед, появляются кликуши, вопящие: мол, Вселенная вот-вот накроется известным предметом домашнего обихода.

Несмотря на тревожное настроение, Эдуард рассмеялся. В чем-то братишка-скептик был прав: прорицания неизбежных катастроф звучали часто, но сбывались редко.

Приятную беседу пришлось прервать — компьютер запросил включить генераторы «Тора-7». Еще одно преимущество старта с ненаселенной планеты — можно запускать гипердвижок, не удаляясь на безопасную дальность.

— Говоришь, скоро будем на месте? — осведомился Мишель.

— Четверть часа в гипере.

— Так за кого болеть будем — за Высших или Суперов?

— Странный вопрос. Высшие давно заслужили экзекуцию. Буду только рад, если Суперы устроят им показательную порку.

— Так-то оно так. — Младший брат покривился. — У меня странное чувство, что Высшие нам хорошо знакомы, а Суперы с их Истинным Всемогуществом… кто знает, чего ждать от них.

— Суперы — очень приятные существа. Не забывай, кто спас нашу команду на Кураре.

— Тоже верно. — Мишель вздохнул. — Пусть победит сильнейший.

«Кураре» вышел на Джуманджи со стороны южного полушария. Развернув катер кормой к планете, Эдуард включил двигатели на торможение и, поиграв рулями, взял курс на сектор верфи, где командовала Агнес Корунд-Дерби.

С расстояния около сотни километров стали заметны признаки оживления. Безымянный мегадестройер и линкор «Пентакль» были залиты светом прожекторов, вокруг обеих громадин суетились монтажные машины. Крейсер «Зиккурат» стоял на прежнем месте, на корабле горели все огни, а рядом пристроился гигантский грузовой космолет. Силовые установки кузнечного цеха — это показалось Эдуарду самым удивительным — работали на полную мощность, и между мезонировыми шарами энергонакопителей непрерывно дрожали ослепительные молнии разрядов.

Из диспетчерской ответил офицер в звании капитана 3-го ранга. Услыхав, что прилетел Корунд по срочному делу к адмиралу Редлю, военный диспетчер приказал им финишировать на причале возле административного сектора. Чертыхаясь, Эдуард выполнил — не с первой, конечно, попытки — стыковку.

В тамбуре братьев встречал капитан Дерби, весело сообщивший:

— Старик страшно удивился, что вы прилетели так рано. Говорит: «Я ждал Корунда только через час».

— Мы не привыкли терять время, — самодовольно провозгласил Эдуард. — Рассказывай, что тут у вас творится.

— Вторые сутки адского аврала. — Генрих поманил их пальцем и продолжал уже в коридоре: — Служба кораблестроения прислала целый полк инженеров с большими звездами на погонах. Агнес вежливо попросили постоять в сторонке. Девочка тихо бесится и вот-вот начнет материться, как пьяный боцман.

Сестренка, ждавшая их возле офиса, выглядела взвинченной, но братьев обняла-расцеловала и сообщила, что «хунта» собралась в контрольном зале, где позавчера развернули полевой штаб военных действий.

— Ты имеешь в виду Редля с адъютантами? — усмехнулся Мишель.

— Если бы! — Сестра все-таки взорвалась. — Тут дюжина адмиралов из Генерального Штаба и Службы кораблестроения. Прилетел сам старик Никифоров… Не слышали? Великий конструктор и автор пятитомного учебника «Звездолетные конструкции». Мы проходили первые два тома, а три других — только для военных…

— Столько народу, чтобы ввести в строй идиотский мегадестройер? — поразился старший брат.

Агнес замотала головой и шепотом поведала:

— Мальчики, я только сейчас поняла, что мегадестройер — какая-то декорация для отвода глаз. Военные пытаются в рекордные сроки ввести в строй «Пентакль». На линкоре полный экипаж, заработали системы жизнеобеспечения, загружены припасы, включая боекомплект. Наш папочка прислал четыре мезонировые трубы для главного калибра, сейчас кузнецы вколачивают эти лейнеры в мезонировые болванки… Короче, таких авралов я за десять лет не видела. Самое странное, никаких сбоев, как будто процесс отрепетирован по секундам.

— То есть корабль почти готов? — переспросил ошарашенный Эдуард.

— Какого дьявола готов! — зашипела Агнес— Нет движков, башен среднего калибра, знаменитый шар-локатор не опробован…

Они почти добрались до «штаба хунты», возмущенная и злая Агнес сделала паузу, и Генрих смог поделиться накопившимися обидами:

— У нас на «Зиккурате» мелкие недоделки вроде бы исправили, только центральный компьютер шалит. Без конца сообщает, что какие-то узлы системы управления не соответствуют функциональным требованиям.

— Кошмар, — подтвердила Агнес— В блоке под центральным пультом боевой рубки зияет фигурная полость неправильной формы. Какое-то важное устройство явно отсутствует, а вместо него наскоро сварганили примитивную временную схему.

«На то и аврал, что-нибудь обязательно забудем», — мысленно резюмировал Эдуард. Он представил себе корабли, оснащенные пушками с нейтридными лейнерами, но без полноценной системы управления. Картина получалась непристойная.

Возле зала оперативного управления их остановил вооруженный патруль космической пехоты. Офицер проверил документы, пролаял в микрофон: «Три Корунда и Дерби с „Зиккурата“ к адмиралу Редлю» — и, выслушав ответ, приказал часовым пропустить посетителей.

В просторном зале в несколько рядов стояли терминалы, над каждым горело не меньше двух голограмм. Офицеры-операторы за пультами докладывали вполголоса о готовности башен среднего калибра, о степени вколоченности лейнерных труб, о расстыковке главных двигателей, монтаже маневровых ракетных блоков, о тестировании разгонных генераторов, о прогонке реакторов на холостых режимах. Несколько раз упоминался таинственный сердечник якоря.

Редль и еще несколько старших офицеров с озабоченным видом бродили между операторов, изредка отдавая негромкие распоряжения. На вошедших не обратили внимания, которое было приковано к схеме, изображавшей разрез пушки главного калибра. Нарисованный черным цветом цилиндр лейнера медленно вползал в розовую трубу внешнего ствола.

— Якорь вернулся! — выкрикнул оператор. — Агрегат готов к использованию.

Почти тотчас же с другого концы зала сообщили, что ствол № 2 приведен в готовность 97 процентов.

— Отлично! Орудие номер один, отстаете… — Редль наконец обернулся к входу. — Где Корунд?

Обозленная Агнес все-таки сорвалась:

— Здесь как минимум трое Корундов…

Удивленный таким ответом Редль нашел взглядом их группу, удивился еще сильнее и процедил:

— Вас я не вызывал. Мы ждем Георга Корунда.

— Отец на Хеллфайре, — сообщила Агнес.

— Ошибаетесь, он давно вылетел и непонятным образом прибыл сюда на час раньше, чем мы надеялись.

— Произошла путаница, — сказал Эдуард. — Это мы с братом прибыли. У меня отчет о событиях на Кураре с дополнениями генерала Харютьева.

Весьма разочарованный Редль проворчал: дескать, в такой обстановке недоразумения недопустимы, ибо чреваты тотальным истреблением. Переданный Эдуардом носитель закодированной информации адмирал просматривать не стал и осведомился:

— Сможешь коротко изложить, что происходит?

За последние сутки он уже не однажды занимался таким пересказом, поэтому легко выдал необходимый вывод:

— Насколько мы способны понять, Высшие двинули крупные силы на штурм шаровых скоплений. Серо-Зеленый сказал мне, что задумана рискованная авантюра с целью принудить Суперов признать Высших равноправным партнером. При этом Высший высказал опасение, что в результате может погибнуть их раса.

— Где вы общались? — вскинулся Редль.

— На Кураре. Предположительно расы-М не существует. Это была инсценировка Высших.

Лицо Редля исказилось свирепой гримасой, глаза сузились, губы беззвучно шевелились. Военачальник пытался проанализировать новости, но в этот момент снова посыпались рапорта:

— Грузовоз с Хеллфайра запросил разрешение на швартовку.

— Главная бригада готова приступить к окончательному монтажу.

— В секторах традиционной угрозы появились боевые роботы Высших. Подлетное время для Валинора и Кураре — шесть-семь часов, для Земли — восемь часов.

— Орудие номер четыре — готовность девяносто два процента.

Доклады продолжались, но самое страшное было сказано. Высшие развернули корабли-убийцы в обычных районах выжидания, причем военные предполагали, что боевые роботы могут ударить по мирам, населенным людьми. Морщась и качая головой, Редль яростно простонал:

— Буквально на час опаздываем!

Седой вице-адмирал инженерной службы неуверенно произнес:

— «Пентакль» будет полностью собран в течение часа. Еще часа три на отладку — и машина готова.

— В лучшем случае… Знаменитые системы управления до сих пор не прибыли. — Редль посмотрел на семейство Корундов и прищурился. — Парни, быстро на Теоле. Разрешаю запускать гипертягу в семи световых секундах от обеих планет. Заберете изделия в лаборатории доктора Лисанова, заберете самого Лисанова и людей… — Адмирал запнулся. — …и сотрудников, которых он укажет, — и сразу обратно, сюда. Ясно?

— Никак нет, адмирал! Где искать лабораторию?

— Лисанов свяжется с вами или военным комендантом космодрома. Бегом!

В дверях они столкнулись с отцом. Недоуменно поглядев на сыновей, Георг Корунд устремился к Редлю, докладывая на ходу, что привез двадцать три штуки, а другие пять начали капризничать, и пришлось выбросить их обратно в звезду.

Чтобы они скорее добрались в ангар, где стоял «Тамбовский рейдер», военные выделили неуклюжую, но быструю антиграв-платформу. По дороге все четверо пытались разобраться в калейдоскопе событий, которые понеслись бешеным галопом.

— Кажется, вы летите за недостающим узлом моего крейсера, — подумал вслух Генрих. — А тесть привез боеприпасы для главного калибра «Пентакля».

— С чего ты взял? — воинственно поинтересовалась Агнес.

— Ты же слышала — он сбросил что-то обратно на звезду. Снаряды с нейтридовой оболочкой, заряженные квантовой эмульсией, — на той планете нельзя добыть что-то другое, способное капризничать так серьезно.

Кажется, Генрих угадал. Слишком уж таинственный вид был у отца, когда старик уклончиво отвечал о своей новой службе на Хеллфайре. Только Георг Корунд с его четвертьвековым опытом мог бы за неполную декаду отлить четыре нейтридовые трубы для сверхмощных пушек и вдобавок — снаряды, заполненные внутризвездной субстанцией. Но зачем такое оружие недостроенному линкору — без двигателей, без вспомогательной артиллерии, без комплекса управления? Совершенно непонятным оставался замысел Редля ввести линкор в строй за немногие часы, оставшиеся до возможной атаки боевых роботов.

Разгадка стала кристально ясной, когда братья заняли места в пилотской кабине и включили видеокамеры внешнего обзора. Пейзаж верфи разительно изменился, шокируя неподготовленных зрителей. От мегадестройера отделилась масса частей, ранее принадлежавших «Пентаклю»: главные и вспомогательные двигатели, башни среднего калибра, многоярусные колонны надстроек. Буксиры подтаскивали эти конструкции к линкору, монтажный робот уже устанавливал на место первый ствол главного калибра.

— Такими темпами они в самом деле закончат монтаж за пару часов, — прошептал ошеломленный Эдуард.

— Значит, война, — сделал вывод Мишель. — Все эти годы армия готовилась взять реванш за Кураре.

Он оценил остроумие грандиозного замысла. Строительство линкоров заморозили, чтобы сбить с толку Высших, но основные агрегаты отлаживали на мегадестройерах, которые сверхцивилизацию не волновали. А тем временем на горячих планетах отливали внутренние стволы гигантских пушек и заполняли квантовой эмульсией нейтридовые корпуса снарядов. И вот в решающий момент оказалось достаточно короткого усилия, чтобы привести в боевую готовность самые мощные корабли Старших рас.

«Тамбовский рейдер» разгонялся с двадцатикратным ускорением. На душе было неспокойно: Эдуард понимал, что они с братом чудом вырвались из смертельной авантюры на Кураре, но предстояла новая битва, в которой человечество имело совсем немного шансов уцелеть. О победе он и вовсе не думал — даже сверхмощный «Пентакль» был беспомощен против кораблей-убийц, способных погружаться в глубокий гипер.

Полет на Теоле интересовал Эдуарда главным образом из-за вероятности встретить Лингу Симба. Тем не менее надо было выполнять задание руководства. Когда «Кураре» завис в сотне километров над космодромом, он запросил диспетчерскую, нет ли для него сообщений. Незнакомый диспетчер, скинув на процессоры космолета параметры траектории спуска, немного нервно ответил:

— Как же вы не вовремя появились, тут такое творится… Да, есть текст: «Эд, будь готов по моему звонку лететь в сектор Слиу. Кристофер Лисанов».

Оговорку: мол, что-то творится, Эдуард отнес на счет паники из-за слухов о возможном ударе боевых роботов. Но место, указанное старым другом Кристо, изрядно его удивило. Перевал Слиу находился в горах севернее Виедры. Изредка «Сафари» возила туда туристов — места были живописные и совершенно безлюдные. Лабораторию, даже очень засекреченную, выдали бы источники энергии, трассы воздушного транспорта и другие мелочи. Однако ничего подобного в секторе Слиу не наблюдалось.

В сильном недоумении он позволил автопилоту выполнить посадочные процедуры. На космодроме ждал новый сюрприз: никто здесь не слышал о выходе боевых роботов на исходную позицию, а нервозность подогревалась действиями теолийцев.

Встретивший его полковник Барсегов сообщил, что Эдуард не сможет вызвать свою машину. По словам полицейского, администрация запретила полеты частного транспорта в беспилотном режиме.

— В любой момент может разразиться война между племенами, — сообщил заметно встревоженный начальник охраны космодрома. — В аппарате губернатора не исключают нападений на землян. В главных поселениях расквартированы войска, мы стараемся собрать всех колонистов в охраняемые пункты.

— Что известно о племени авейра? — забеспокоившись о друзьях, осведомился Эдуард.

— Название мелькало в ориентировках, но я плохо понимаю туземные нюансы. — Барсегов добавил с виноватым видом: — Мой участок — безопасность и порядок на космодроме.

Надо было разобраться в ситуации, постараться погасить конфликт, избежать кровопролития. Видеофоны Глома и его семьи не отвечали. Разнервничавшись, Эдуард объявил, что должен попасть в «Парк водопадов», а затем вылететь к морю и переговорить с вождями авейра. Полковник решительно замотал головой — по его сведениям, «Парк водопадов» стал едва ли не самым опасным районом после столичного района Пяти Холмов, который был окружен множеством вооруженных теолийцев.

Пока они спорили, Мишель отошел в сторонку и позвонил в управление ЦАОБ по континенту Варза. После короткого негромкого разговора вид у капитана сделался обалделым. Эдуард решил, что брат получил выволочку. Реальность, однако, сумела преподнести очередную неожиданность.

— Нам дадут машину и даже охрану, — сообщил Мишель. — Полковник надеется, что твой авторитет в племенах поможет предотвратить бойню. Но ты должен помнить о главном задании — доставить на верфь изделие Лисанова.

Смысл доходил с трудом. Устав ломать голову, старший брат с раздражением бросил:

— Надоели эти детские игры… А что за охрана?

— Суперсолдаты. Отделение оперативного батальона ЦАОБ. Эти звери в рукопашном спарринге кладут спецназ космической пехоты.

На парковке, увидев броневик и десяток громил в полном боевом снаряжении, Эдуард понял, что этой миссии придается большое значение.

Оба солнца стояли высоко в небе, снегопада не ожидалось, так что в разрывах облаков удалось разглядеть, что серьезные бои на поверхности пока не разгорелись. По северной дороге скакал на каутанах в сторону столицы большой отряд, другая банда расположилась на холмах в километре от городских окраин, — вероятно, готовились встретить кавалерию огнем с подготовленных позиций.

Возле «Парка водопадов» тоже что-то творилось. Братья велели водителю покружить над кварталом, и солдаты немедленно выставили в бортовые бойницы короткие стволы своих ПБК-90. Впрочем, мишеней они не увидели. Перед главными воротами топталась толпа теолийцев, окруженных роботами. Посреди жилого комплекса дымился большой аэромобиль — со второго захода в обломках опознали мини-вэн «Транзит» прошлогодней модели. Вокруг прогуливались роботы и вооруженные колонисты.

Мишель, слушавший закрытый канал земного гарнизона, сообщил:

— Утром, то есть часов пять назад, городские власти предупредили нашу администрацию, что буйные племена, в том числе авейра, готовят нападение на Виедру и резню людей. Они предлагали ввести своих стражников во все поселения землян, однако губернатор отказался от помощи и призвал колонистов держать оружие наготове. Часа три назад отряды туземцев ворвались в Белый Город и пытались атаковать Пять Холмов. Наши отбили нападение, несколько человек ранены, с некоторыми колониями прервана связь.

— Похоже, на мой комплекс тоже было нападение, — мрачно сказал Эдуард. — Надо сесть и разобраться на месте.

Когда военная машина коснулась колесами каменных плит двора, их окружили вооруженные жильцы. Добрый приятель Пьер Барро и еще двое мужчин подошли вплотную, настороженно разглядывая прилетевших. Узнав Эдуарда, они расслабились, а солдаты вовсе привели всех в экстаз.

— Вот и о нас вспомнили, — громко сказал кто-то в толпе. Прервав намечавшиеся бурные радости, Эдуард потребовал рассказать, что тут случилось.

По словам Пьера, совсем недавно — еще получаса не прошло — аборигены проникли в жилой комплекс на «Транзите» землянки, которая крутила любовь со многими теолийцами. К счастью, обитатели «Парка водопадов», получив предупреждение администрации, не расставались с оружием, активировали всех роботов и вообще были наготове. Когда варвары бросились в атаку, их быстро перестреляли. Почти одновременно многочисленный отряд аборигенов попытался штурмовать главные ворота. Израсходовав запас парализующих зарядов, роботы открыли огонь на поражение. Десятка два уцелевших мятежников согнали в кучу, окружив роботами.

Ситуация чуть прояснилась, но вовсе не радовала. Складывалось впечатление, что возжелавший царской власти Глом начал штурм города и заодно решил взять в заложники землян. Как говорил Высший, варвары в городе смогут причинить много неприятностей. Однако предупрежденные колонисты смогли дать отпор, так что теперь авейра будут сурово наказаны.

В сильно расстроенных чувствах, он подошел к ближайшей горе трупов, присмотрелся и стал очень медленно догадываться, что неверно представлял себе события последних часов. Убитые были вовсе не авейра — на них были шапки и шарфы авейра, но сапоги и татуировки на лицах выдавали тубонда.

— Но магнаты Виедры уверяли, что взбунтовались авейра… — Мишель умел делать правильные выводы очень быстро. — Значит, они обманули нас, чтобы направить ответные меры земных войск против своих противников.

— Разберемся!

Эдуард решительно направился к воротам. За ним потянулись Мишель и солдаты ЦАОБ, а также Барро с соседями. Приблизившись к окруженным пленникам, Эдуард без труда определил молодого вождя, которого выдавал полосатый шарф — признак принадлежности к старинной аристократии племени.

— Подойди, — приказал Эдуард. — Ты знаешь, кто я?

Кивнув, абориген проворчал:

— Ты — Небесный Гость, друг авейра. Ты спишь с дочкой их главаря.

— Почему тубонда напали на Небесных Гостей?

Сын вождя не собирался отвечать, поэтому Корунд выстрелил из бластера, пустив луч впритирку с виском упрямца. Меховая шапка теолийца загорелась, и пленник правильно понял намек.

Не поднимая глаз, он пробурчал историю о посланцах из города, которые обещали помочь тубонда, если те переоденутся в авейра и станут убивать Небесных Гостей. Горожане пообещали, что разрешат воинам племени тубонда разграбить поселения людей. Еще тубонда должны были собрать большие отряды и напасть на пастбища и деревни авейра, убить пастухов, угнать скот и женщин, а потом сказать, что авейра первыми напали на тубонда.

— Ты врешь! — заорал Пьер. — Зачем это нужно горожанам? Правители Виедры всегда были нашими друзьями.

— Они любят тубонда и не любят авейра. Главарь авейра хотел стать Гуху Дарфухо — самым главным вождем над городом и всеми племенами, а это будет плохо. Авейра собрали Даранга-Дувал, и много племен согласились, чтобы кто-то из наследников Глома стал Гуху Дарфухо. Но это неправильно — Гуху Дарфухо должен стать самый сильный вождь города, он любит тубонда…

— Кто из горожан будет Гуху Дарфухо? — прервал его Мишель.

— Я слишком молод, чтобы знать все тайны. Но старики сказали, что вождь — богатый, могущественный, он любит тубонда.

— Этот вождь послал вас на верную смерть… — Отвернувшись от пленника, Эдуард попытался дозвониться Колайре, но видеофон неверной подруги молчал. — Что там творится, никто не отвечает — ни Кола, ни Конд…

— Аборигены отключены от мобильной связи, — объяснил Пьер.

Решение казалось разумным, но сейчас такая разумность работала против них. Отрезанные от мира воины авейра могли натворить какую-нибудь глупость. Время поджимало, в любой момент его мог позвать Кристо, но друзья попали в беду, и надо было мчаться на помощь.

Братья отправились в «Спруте» Эдуарда, солдаты летели в своем броневичке. По дороге Мишель поведал руководству местного органа ЦАОБ о показаниях пленного тубонда — начальство разволновалось, пообещало проверить важную информацию и не делать резких движений до прояснения ситуации.

— Кто-то из городских магнатов метит на королевский трон Виедры, — сказал Мишель, закончив разговор по видеофону. — Эд, ты представляешь, кто именно мутит воду?

— Приблизительно. В городе полдюжины влиятельных семейств. Наверняка каждому главе клана мечтается стать единоличным правителем. Почти не сомневаюсь, что вступившие в город банды убивают не всех подряд, а лишь конкурентов главного заговорщика. Потом городская стража расправится с буйными варварами, а единственного выжившего магната провозгласят царем, живым богом или верховным шаманом.

— Полковник думает примерно так же. По его словам, убиты патриархи четырех кланов.

— Фелтери убиты?

— Не все. Уцелел Модло Фелтери.

— Командир самого большого отряда стражников. — Эдуард усмехнулся. — Могу поспорить, что первыми погибли его отец, оба дяди и четыре кузена. В таком случае Модло становится единственным наследником громадной купеческой фирмы. А если его наемники выбьют варваров из города, Модло предстанет спасителем цивилизации.

Мишель немедленно передал эти соображения по инстанции. В ответ из департамента сообщили, что пока жив один из кузенов Модло. Этот кузен, средний сын убитого главы клана, объединил своих бандитов с отрядами двух других семейств, и по всему Белому Городу идут уличные бои. Гарнизон земных войск разворачивается, чтобы прекратить кровопролитие.

— Глом выиграет, если не успеет вмешаться, — констатировал Эдуард. — И он мог бы стать хорошим царем. Хотя, между нами, Глом — такая же подлая безжалостная тварь, как все политики.

«Спрут» и броневик уже подлетали к родовому гнезду авейра. Вокруг поместья пока не стреляли, конные и пешие отряды патрулировали окрестности. Машину Эдуарда узнали, устроив бурную пальбу в воздух.

Дорогих Небесных Гостей встречали всем семейством: впереди — Глом, за ним — Конд и Туам, братья и племянники патриарха. Все — при оружии, все — слегка пьяные, все — возбужденные и злые. Солдаты оперативного подразделения ЦАОБ, развернувшись дугой, прибавили беспокойства. Гневно сдвинув мохнатые брови, Глом осведомился:

— Что происходит? Почему не работает видеофон? Почему тубонда нападают на дальние поселения авейра и союзных племен? Почему ваши солдаты взяли в плен моих бойцов? Почему…

— Успокойся, мы разобрались и понимаем, что происходит, — прервал старого вождя Эдуард.

Он коротко изложил свои представления о сегодняшних событиях и о роли Модло Фелтори. Глаза Глома налились кровью, щека задергалась, и глава рода пробормотал неожиданно жалобным голосом: дескать, этот подлый предатель обещал поддержку роду Авейра.

— Модло хотел, чтобы авейра и тубонда убивали друг друга, — объяснил ему Мишель. — В этой войне были бы обескровлены самые сильные племена и городские кланы, а Модло стал бы верховным вождем.

— Он обманул меня! — заорал оскорбленный Глом. — Но почему я, старый хитрец, поверил этой лжи?

— Потому что снова затеял глупые попытки строить интриги за нашей спиной, — укоризненно сказал Эдуард. — Сколько раз объяснял я, что не надо задумывать коварные планы.

Вряд ли его тирада пристыдила Глома — для старого бандита призывы к совести значили немного. Тем не менее вождь авейра помрачнел, ибо понимал, в какую ловушку заманивал его более хитрый интриган.

Обернувшись к родне, Глом величественно провозгласил:

— Я должен поговорить с Небесным Гостем о наших семейных делах.

Толпа восприняла сообщение без энтузиазма, но Глом уже вел Корундов к дому.

В большой комнате на втором этаже Глом усадил землян на почетные места, велев дочерям разлить вина. Только сейчас, при свете электрической люстры, стало видно, что Кола болезненно бледна и еле держится на ногах. Эдуард подумал, что дочь вождя нуждается в отдыхе — ведь перенервничала за эти дни.

Пригубив серебряную чашу, Глом осведомился:

— Что мне делать теперь?

— Зависит от того, какие у тебя планы. — Эдуард криво ухмыльнулся. — Признаюсь, я боялся, что ты провозгласишь себя царем или, как вы говорите, Гуху Дарфухо.

— Понимаю. — Глом закивал. — Сразу после этого банды тубонда, переодетые в авейра, нападают на город. И тогда все подумали бы, что я послал своих воинов добывать власть.

Опорожнив чашу могучими глотками, он признался, что именно так и собирался поступить согласно замыслу подлого Модло Фелтери. Сегодня днем должен был собраться последний решающий алашма-гулгум первого за долгие десятилетия Даранга-Дувала. На этом сборище Глом собирался провозгласить себя Гуху Дарфухо, а негодяя Модло — градоначальником Виедры и главным чиновником королевства. Однако Модло почему-то не прибыл на церемонию, а перед самым рассветом случилось много всякого, из-за чего Глом решил отложить алашма-гулгум.

— На вас напали тубонда? — догадался Мишель.

— Вернее, он решил выждать, пока городские кланы ослабнут в междоусобной резне, — усмехаясь, предположил Эдуард. — При удобном развитии событий Глому не пришлось бы делить власть с Фелтери.

Изобразив на лице гримасу негодования, жрец возмущенно повысил голос:

— Как можешь подозревать меня в подобном коварстве ты, почти член нашей семьи? Мы были слишком заняты с утра: мои сыновья и братья повели отряды отбивать нападения на дальние стойбища. Кроме того, пропала связь, и мы не знали, что происходит в городе. Наконец, самое страшное, сынок… — В его поднятых на Эдуарда глазах сверкнула слезинка. — Перед рассветом у Колайры случился выкидыш. Она потеряла вашего ребенка!

На физиономиях всех авейра появилась скорбь. Засмеявшись, Мишель весело проговорил:

— Представляю, как важно было будущему Гуху Дарфухо предъявить такой козырь. Ведь вы всерьез надеялись, что у ребенка будет лицо моего брата, а не Юкау-висельника.

Осведомленность Небесного Гостя ошеломила теолийцев, Глом и сыновья даже не попытались возражать. Кола, вскрикнув, пошатнулась, Фина бросилась на помощь и усадила сестру на стул.

— Вы снова хитрили, надеялись обмануть нас— Эдуард говорил равнодушно, без раздражения, ему было все равно. — Фина, конечно, хороший хирург, но биохимию будет изучать на следующем курсе и тогда поймет, в чем ваша ошибка.

Махнув рукой, он замолчал. Внезапно загудел видеофон в кармане Глома — значит, авейра снова подключили к сотовой связи. Пока вождь рода принимал донесения командира какой-то банды, Мишель позвонил в свой департамент, собираясь доложить новости, но лишь удивленно сдвинул брови, услышав ответ собеседника.

— Да, понимаю, вы слышите и видите наш разговор… Но почему вы не видели и не слышали, как готовился заговор? — По его лицу мелькнуло недоумение. — Надо же… Полковник, а как же лаборатория в горах?

Он замолчал, прижимая к уху видеофон, потом дал отбой и озабоченно поглядел на брата.

— Что случилось? — спросил Эдуард.

— Лаборатория молчит. Пост охраны не вышел на контрольную связь. Мои коллеги не знают точных координат объекта, но пеленговали радиопередачи из тех мест. Мне назвали квадрат, откуда посылались сигналы.

Записав примерные координаты на свой видеофон, Эдуард нашел в Интернете карту нужного района. Над столом раскинулась голограмма горного пейзажа. Изображение формировалось по фотографиям со спутников и обновлялось каждые четверть часа.

Обескураженные братья рассматривали дикие горы, не тронутые бурным темпераментом разума. Если там и были какие-то сооружения, то строители хорошо спрятали свои творения под толщами скал и снегов. Очерченный красным пунктиром неровный многоугольник запеленгованного сектора охватывал крутые склоны, нагромождения скал, обрывы, ущелья и даже сравнительно ровные участки. Понадобилось бы немало времени, чтобы найти среди этих лабиринтов замаскированный вход в бункер лаборатории.

Теолийцы наблюдали за действиями братьев Корундов с нескрываемым интересом, хоть и плохо понимали, какой дурью маются Небесные Гости. Наконец младший сын Глома сказал осторожно:

— Похоже на перевал Слиу. Я часто хожу туда охотиться.

«Чем черт не шутит», — подумал Эдуард и быстро спросил:

— Ты видел на перевале землян или машины?

Конд покосился на отца, тот кивнул, и первый юрист планеты показал вершину, расположенную над обрывом глубокой пропасти, прокомментировав:

— Я видел снизу, как там садятся ваши летающие машины.

Мишель поспешно увеличил масштаб, и теолийцы оживились, увидев стадо диких оклуга. В отличие от них люди обратили внимание на совсем другое: на горном уступе стояло нечто явно искусственного происхождения, а вокруг — несколько крохотных фигурок. Деталей разобрать не удалось, но существа были прямоходящие.

— Машина не наша! — В голосе Мишеля звучала тревога, — И это не люди!

Не ответив, Эдуард торопливо шагнул к выходу. Остановившись в дверях, он сказал негромко:

— Может быть, еще до захода Фаркуаны случится битва, и все люди на Джуманджи погибнут. Может быть, Высшие разрушат и остальные планеты, где живут люди. Может быть, они не тронут Теоле, хотя не могу этого обещать. Но если вы доживете до завтра, постарайтесь не вернуться к варварству. Не потеряйте полученные от нас знания.

Лица слушателей сделались непривычно серьезными. Кажется, теолийцы прониклись серьезностью момента и начинали осознавать груз ответственности.

Когда «Спрут», набрав высоту, лег на курс к перевалу, Мишель задумчиво сообщил:

— Полковник рассказал загадочную историю. Модло Фелтери, Глом и другие фигуранты заговора были обвешаны устройствами наблюдения и прослушки. Тем не менее наша контора не записала ни один серьезный разговор и ничего не знала о готовящемся выступлении.

— Аборигены смогли перехитрить земную контрразведку?

— Не они… Кто-то заглушил микрофоны. Вероятно, Высшие — больше некому.

Разволновавшись, Эдуард едва не потерял управление. Выровняв машину, он запальчиво возразил:

— На Теоле черт знает сколько лет не видели Высших.

— Значит, они присутствовали в состоянии невидимости.

Горы поднимались впереди, заслоняя все больше неба.

Маневрируя между вершинами, машины слегка сбавили скорость. Обогнув очередную снежную шапку, старший брат проговорил, угрюмо поморщившись:

— Опять напрашиваются сравнения. Теолийцы задумали глупую интригу, надеясь обмануть людей, но у них не было шансов, потому что авейра не знали законов генетики, а горожане понятия не имели, с какой скоростью могут обрушиться на них земные войска. Вот и мы — создаем секретные лаборатории, мастерим новое оружие в уверенности, будто Высшие ничего не узнают. А тем временем какой-нибудь Голубовато-Розовый невидимка стоит рядом и фиксирует все наши действия. И в нужный момент посылает в атаку отряд биороботов или эскадру кораблей-убийц.

Прямо по курсу встала громадная гора. «Спрут» обогнул препятствие, и под брюхом машины оскалилась каменными клыками глубокая пропасть. Машинально глянув вниз, Мишель глубокомысленно изрек:

— Повисли над бездной, как вся наша цивилизация… Боюсь, ты прав, и это печально. Значит, наша борьба против Высших обречена?

— Кто знает. Это может означать, что в ближайшее время Высшие схлопочут по морде от Суперов, которых надеялись обвести вокруг пальчика.

Он снова вспомнил бесчисленные, бестолковые и бесполезные заговоры теолийцев, которыми аборигены лишь раздражали землян, ни разу не достигнув своих глупых целей. И еще он подумал, что Кола наверняка переживает — напрасно, бедняжка, переспала с Юкау. Хотя кто ее знает, этот эпизод мог быть приятен девчонке во многих отношениях.

Презрительно усмехнувшись, он выкинул из-под черепа несвоевременную сентиментальность. Монитор курс-процессора просигналил, что машина приблизилась к пункту назначения.

Сбросив скорость до полусотни километров в час, Эдуард вел «Спрут» вокруг отвесного склона. Очередной изгиб трассы сделал видимыми пещеру и широкий уступ перед ней. Наверняка персонал тайного научного центра использовал эту каменную ступеньку в качестве посадочной площадки. Неизвестная машина по-прежнему стояла левее пещеры, но живых существ не было — только натоптанные в снегу цепочки следов.

— Они внутри, — подсказал Мишель. — Громят лабораторию. Возможно, берут в плен сотрудников. Но не думаю, что Высшим нужны пленники — проще всех убить.

Эдуард и сам думал точно так же. Нервы разыгрались, насыщая кровь растворами возбуждающих гормонов. Он ужасно боялся за соплеменников, к которым ворвались неведомые твари, и этот страх — движущая сила прогресса — превращал Эдуарда Корунда в безжалостного мстителя. Эдуард был готов пристрелить любую тварь, которая попадется на пути.

Первыми высадились бойцы оперативного батальона. Броневик завис в полусотне метров над скальным выступом, шесть бронированных суперсолдат выпрыгнули один за другим из люка и, притормаживая антигравами, ловко опустились на площадку. Четверо заняли позицию перед входом в бункер, двое других осмотрели незнакомую машину, после чего присоединились к остальным. Посовещавшись, они стремительно ворвались в пещеру. Броневик немного снизился, заняв позицию напротив отверстия, ведущего в глубь горы.

— Похоже, на площадке чисто, — сделал вывод Мишель. — Заходи на посадку.

Поставив машину на колеса, Эдуард вытащил из кобуры бластер. Карабин он оставил в кабине — длинноствольное оружие плохо годится для боя в тесных подземельях, а выстрелы снаружи пещеры грозят обвалами.

Братья вышли на снег одновременно — через противоположные дверцы кабины. Приблизившись к каменной пасти пещеры, они услышали далекие выстрелы. Мишель торопливо подбежал к входу в подземелье. Эдуард поспешил за ним, но замер, услышав предупреждающий возглас.

— Внимание! — крикнул солдат в броневике. — Справа!

Эдуард резко обернулся, вскидывая пистолет, и увидел нежелательное движение: на самом краю каменной площадки, шагах в тридцати от него, шевелился снег. Сначала показалась то ли рука, то ли лапа, потом — другая, сжимавшая винтовку знакомой конструкции. Не дожидаясь, пока противник выберется из снежной ямы, Эдуард всадил серию лучей в показавшийся торс. Часть импульсов достигла цели, тем не менее существо в «чешуе» с левитатором на загривке взлетело над уступом.

Теперь во врага стреляли оба брата, но защитная одежда отражала лучи. Существо, имевшее по паре верхних и нижних конечностей, начало поднимать винтовку, наводя ствол на людей. Зарычав от бессильной ярости, Эдуард непрерывно нажимал спуск, целясь в полуприкрытое капюшоном зеркальное забрало шлема.

Видимо, часть энергии все-таки прошла через защиту, поразив органы зрения противника. Опустившись на край площадки, существо выронило винтовку и подняло забрало, щупая глаза растопыренными пальцами. Воспользовавшись моментом, Мишель подбежал поближе и всадил лучи под капюшон. Пошатнувшись, враг упал навзничь и полетел вниз в пропасть трехсотметровой глубины.

Эдуард успел подумать, способен ли биоробот Высших выжить, упав с такой высоты в глубокий снег. От академических размышлений его отвлекли новые звуки за спиной. Приобретенные рефлексы заставили его прыгнуть в сторону, разворачиваясь в полете. Перекатываясь к большому валуну, он увидел на противоположном конце площадке еще двух врагов, которые целились в людей, выглядывая из-за чужой машины.

— Мишка, ложись! — крикнул старший брат.

Приказ запоздал: опережая противника, заработал установленный на броневике тяжелый спаренный бластер. Оба существа были разорваны в клочья мощными фотонными выстрелами.

— Спасибо, ребята, — сказал Мишель. — Мы идем в пещеру, а вы тут присмотрите, чтобы новые не повылазили.

— И того, который в пропасть упал, хорошо бы добить, — добавил Эдуард. — Очень живучие твари.

Вернувшись к машине, он взял ИЖ-Лассо — на лучевые пистолеты в таком бою надеяться не стоило. Затем Эдуард сделал то, чем стоило заняться сразу, — обследовал площадку сканером. Убедившись, что живых врагов на уступе перед пещерой не осталось, братья направились к трупам возле обломков вражеской машины. Взяв за балахон, закрывавший срезанную лучом часть тела, Эдуард вытряхнул на снег содержимое. Взорам предстали голова и плечи ландиба, одетого во что-то пластиковое, обшитое металлическими пластинами.

Когда они вернулись к пещере, Мишель сообщил:

— Я туда только заглянуть успел, но понятно, что бой был тяжелый.

Шагнув под каменный свод, Эдуард увидел металлическую стену, перегородившую тоннель на расстоянии двадцати метров от входа. В стене зияла неровная дыра, прорезанная мощным бластером или плазмой, а перед стеной валялись изуродованные роботы армейского типа.

Выстрелы звучали где-то далеко, поэтому Эдуард не слишком осторожно заглянул в отверстие. За стеной тянулся широкий освещенный коридор. Сбоку справа была оборудована типовая караульная будка, возле которой лежали три человека в пехотной броне, вооруженные тяжелыми автоматическими винтовками.

— Они сняли роботов у входа, ворвались сюда, убили охранников и пошли дальше, — размышлял вслух Эдуард. — Пять роботов и три офицера — надо быть суперсолдатами, чтобы преодолеть такой заслон без потерь.

— Потери все-таки были, — откликнулся младший брат.

Капитан показал стволом бластера на два тела у стены напротив караулки. Рядом с убитыми ландибами валялись небрежно брошенные чешуйчатые накидки. Одному из ландибов тяжелая пуля, угодившая в забрало, разнесла полчерепа. Броню второго пули пробили в районе плеча, рана была не смертельной, но из разных частей трупа торчали тонкие золотистые спицы.

— Вольфрамовые иглы, — пояснил Мишель. — Оружие наших спецподразделений.

— Тогда картина понятна. — Эдуард покивал. — Роботы не смогли остановить нападавших, охранники полегли в неравном бою, убив одного и ранив второго. Раненого ландибы оставили прикрывать тыл, солдаты ЦАОБ убили его и сняли «чешую», чтобы осмотреть трупы… Пошли по следам боя.

Он показал на вторую бронеплиту, расположенную в глубине пещеры. Эта металлическая стена была вскрыта тем же способом.

За переборкой братья обнаружили облицованный металлом тоннель, уходивший со снижением в глубь горы. Часть светильников была разбита в жестокой перестрелке, на участке около трехсот метров Корунды насчитали девять разбитых роботов, четверых убитых офицеров-землян и труп ландиба, нашпигованный дюжиной пуль.

Спуск привел их на просторную круглую площадку, в стенах которой имелись караульное помещение и пять дверей, одну из которых нападавшие взрезали. Здесь погибли в перестрелках два ландиба и три охранника, а солдат ЦАОБ получил тяжелое ранение. Парень был без сознания, но перевязанные раны плеча и бедра не представляли угрозы для жизни. Убрав в кобуру бластер, капитан позаимствовал у коллеги короткоствольный пистолет-пулемет и три обоймы вольфрамовых зарядов.

Мишель собирался продолжить бег к месту боя, шум которого сделался заметно ближе. Эдуард остановил брата, проговорив:

— В их машине могло поместиться от силы полтора десятка ландибов. Троих убили снаружи, четверых — уже в бункере. Значит, пятерым нашим противостоят от силы восемь врагов — солдаты ЦАОБ справятся сами.

Металлические стены подземелья не пропускали радиоволн, а внешнюю антенну ландибы наверняка снесли на первых секундах атаки — потому-то и молчали мобильники персонала. Однако на подобных объектах обычно действует кабельная система внутренней связи. Эдуард не сомневался, что пост охраны был оборудован этими устройствами.

Перешагнув застреленного защитника, он вошел в кабинку. Так и есть — видеофон на столе, провод уходит в стену. Простое меню с третьей попытки высветило список сотрудников. Эдуард ткнул пальцем в строчку «Лисанов», дважды прогудел зуммер, и на экране появился взъерошенный Крис-то.

— Привет, — сказал Эдуард. — Все живы?

— Да… нет… — Старый друг был растерян и заметно нервничал. — Мы заперлись, снаружи стреляют… они ломятся… как ты нас нашел, ведь я не успел…

— Потом расскажу. Ты видишь, откуда я звоню? Отсюда расходятся пять коридоров, противник ломится через средний…

Он вывернул передающую камеру, чтобы Лисанов мог увидеть место недавнего боя. Кристо сказал, запинаясь:

— Они рвутся через главный коридор. Воспользуйся дверью номер два, этот путь ведет через лаборатории. Мы будем подниматься навстречу.

Продиктованный Лисановым пароль сработал, так что братьям не пришлось резать бластерами толстый лист брони. За дверью оказалась площадка винтовой лестницы. Здесь же имелась шахта лифта, но Корунды забыли спросить, на каком этаже расположена нужная лаборатория, поэтому продолжили спуск по ступенькам.

Преодолев два яруса, они услышали торопливые шаги. Рефлексы сработали, опередив рассудок: братья привычно нацелили оружие в лестничный пролет. Топот приближался, все громче доносились обрывки человеческой речи. Первой появилась растрепанная женщина в армейской робе, за ней спешил мужик с большим рюкзаком на спине.

Женщина, запыхавшись, выбежала на площадку и наконец подняла голову. Впрочем, он узнал Геллу давно — как только увидел ее сверху. Вернее, это была Линга Симба — молодая, с почти зажившей ссадиной на скуле.

— Привет, Эдик. — Она вздохнула с облегчением. — Ты снова спасаешь меня. Это судьба.

— Судьба — это серьезно, — машинально бросил Эдуард, почему-то чувствуя себя невероятно счастливым.

Пока они целовались, на площадку поднялись Кристо с рюкзаком, дзорх и высокий полный землянин — тоже с рюкзаком.

— Эд, отложи нежности, — нервно сказал Кристо. — Мы заперли двери, но там жуткие твари с лучеметами, они быстро прорвутся.

— Неизвестные гуманоиды, — подтвердила Гелла-Линга, подталкивая Эдуарда к ведущим вверх ступенькам. — Очень злобные и воинственные. Перебили всю охрану, а это были бывалые люди. Час назад они вырубили видеокамеры, и мы не знали, что происходит. Только услышали, как они убили охранников перед лабораторией и начали ломать двери, но потом снова началась стрельба.

— Их прижал спецназ, — объяснил Мишель, прыгая через две-три ступеньки. — Другие люди в бункере остались?

Ему ответил дзорх:

— Троих они убили во второй лаборатории. Еще двое сотрудников-людей, один лабба и несколько ваших охранников забаррикадировались в четвертой, но к ним противник интереса не проявлял. Видимо, они шли прямо в наш сектор, чтобы уничтожить или похитить изделия.

На следующую лестничную площадку первым ворвался Эдуард. За ним, быстро-быстро перебирая шестью короткими конечностями, вскарабкался дзорх. Оба задумчиво посмотрели на дверцу лифта.

— Слыхали про ваши изделия, — сообщил Мишель. — Какие-то узлы для новых кораблей… Эд, ты хочешь продолжить подъем на лифте?

— Уже передумал. — Эдуард показал рукой на сенсоры, мигавшие на дверце. — Кто-то уже поднимается… Ну-ка, все невооруженные, бегите вверх по лесенке, а мы с братцем встретим гостей тут.

Оставшись вдвоем, братья отошли к стенке, направив на дверь оружейные стволы.

К их большому разочарованию, кабинка проследовала мимо этажа, продолжив подъем.

— Хотят перехватить наверху, — Эдуард уже включил левитатор. — Прикрой гражданских.

Прыгнув в лестничный пролет, он затормозил падение и взлетел. Мимо быстро убегала вниз свернутая спиралью — как нарезки винтовочного ствола — лента ступеней. Антиграв тянул неважно — то ли батарея разрядилась, то ли где-то в бункере работали мощные генераторы искусственного тяготения.

«Как бы не навернуться в шахту», — подумал Эдуард. Панические мысли он отбросил, потому как понимал: есть опасность пострашнее. При таком неспешном подъеме был серьезный риск опоздать и попасть на следующий этаж после тех, кто воспользовался лифтом. И хотя он не знал, кто именно поднимается в кабине — ландибы или перебившие врагов спецназовцы, — следовало рассчитывать на худшее.

К финишу они прибыли почти одновременно. Когда Эдуард, отключив левитатор, коснулся подошвами площадки, дверь лифта уже открывалась. Отшатнувшись к стене, он прижал к плечу приклад, переключив оружие на стрельбу термогранатой. В следующую секунду щель стала шире, и Корунд увидел, что в кабине приехали двое в чужой «чешуе», причем оба — безусловно не люди.

Придавленный пальцем спуск послал заряд в короткий полет. Граната разорвалась внутри кабинки, охватив пассажиров вихрем ослепительного белого пламени. Теоретически такой снаряд уничтожал все живое в радиусе десятка метров, однако «чешуя» и надетая под нее броня защитили стрелка от смертельного жара. Зато горячая волна отшвырнула Корунда, он стукнулся головой и плечом об стену. Телу было больно, вспышка ошпарила ноги и ладони.

К сожалению, один из противников тоже уцелел. Пошатываясь, ландиб выбрался из лифта буквально за мгновение перед тем, как плавящаяся кабинка рухнула в шахту.

Превозмогая боль ожогов, Эдуард кое-как сел, прислонившись к стене, и перебросил переводник на стрельбу крупнокалиберными пулями. Его противник, навалившись всей тушей на перила, направил винтовку в пролет лестницы, готовясь обстрелять бежавших снизу людей.

Опередив его, Эдуард выстрелил навскидку и, кажется, попал. Тяжелая пуля сшибла врага с ног, однако ландиб смог перевернуться на живот и начал целиться в лежавшего совсем рядом человека. Корунду было совсем плохо, зрение отказывало, руки дрожали, но все-таки он сумел еще раз нажать спуск, выпустив длинную очередь — все заряды, которые оставались в магазине. Ландиба отшвырнуло к шахте лифта, его последняя пуля ударила в металл рядом с головой землянина.

Теряя сознание, Эдуард успел увидеть, как появившийся на площадке Мишель всаживает в ландиба вольфрамовые стержни.

Очнувшись, он почувствовал, что все тело покрыто теплой вязкой жидкостью. Глаза не без труда удалось открыть, но вокруг было темно. «Ослеп и лежу в луже крови, — печально резюмировал Эдуард. — Но мы, кажется, победили». Еще он удивился, что совершенно не чувствует боли. Издалека донесся слабый женский голос:

— Шевелится. Кажется, очнулся.

Другой голос — грубоватый мужской — откликнулся:

— Я думал, еще полчаса проваляется в отключке. Здоровый, зверюга, быстро выкарабкался.

Сильные руки подтянули за плечи, переводя из лежачего положения в сидячее, и сняли маску, закрывавшую лицо. Моргая от показавшегося ярким света, Эдуард обнаружил, что сидит в ванне, полной зеленоватого желе. Вокруг толпилась знакомая компания: Гелла, то есть Линга, Мишель, Кристо, Барсегов, Конд, а также солдаты ЦАОБ и полицейские.

Сияя счастливой улыбкой, Линга торопливо рассказывала:

— Тебя сильно ошпарило, но медицинский отсек был как раз на этом этаже. Мы перенесли тебя, прополоскали регенерирующей суспензией, а тут подоспел второй отряд спецназовцев, они вкололи инъекцию из своих аптечек, а потом прилетела полиция…

— Твой приятель авейра позвонил мне и сообщил, куда ты отправился, — пояснил Барсегов. — Я поднял дежурный наряд и полетел на выручку. По всей системе из-за вас объявлена тревога, командующий без конца запрашивает про какие-то изделия.

— Изделия у нас, — сказал Кристо. — Надо немедленно доставить их на верфь Джуманджи.

— Долго я здесь валяюсь? — осведомился Эдуард, порываясь выбраться из целебной ванны. — Черт, дайте одежду. И скажите наконец, чем кончился бой.

Как выяснилось, лечение продолжалось около получаса, последнего ландиба прикончил Мишель, но термическая волна гранаты привела в полную негодность и «чешую», и любимый походный костюм Эдуарда, то есть уцелела только бронерубаха. К счастью, запасной комплект одежды лежал в вещмешке, в багажнике «Спрута».

Вскоре он — одетый, обутый и почти здоровый, хотя зверски голодный — уже сидел в машине, и Мишель на форсаже гнал в сторону космодрома.

Прошло больше часа с момента, когда братья Корунды вошли в горную пещеру, и почти четыре часа после расставания с Редлем. Корабли-убийцы могли появиться в любое мгновение, а «Пентакль» и «Зиккурат» были по-прежнему не готовы к сражению.

Связи с Редлем установить не удалось, в местном департаменте ЦАОБ и штабе гарнизона ничего не знали. Барсегов позвонил директору космопорта, и тот заверил, что боевые роботы Высших в поле досягаемости локаторов пока не попадали.

От неизвестности, усугубленной чувством, что задержки происходят по его вине, Эдуард безумно нервничал. Он даже не поговорил толком с Лингой, которая всю дорогу держала его за руку и шептала: мол, все будет хорошо.

Наконец из-за горизонта вывернулись четкие квадраты взлетно-посадочных площадок, силуэты космолетов, взметнувшиеся к облакам строения звездного порта. Не запрашивая разрешения диспетчерской, Мишель посадил аэромобиль рядом с «Тамбовским рейдером».

Кажется, Конд надеялся прокатиться в космос, однако парню объяснили: мол, в другой раз, а пока ты нужен своей планете. Диспетчерская все-таки спохватилась, и кто-то пытался устроить скандал, но капитан ЦАОБ и начальник космодромной охраны легко застращали всю смену, и «Кураре» получил разрешение стартовать вне расписания. Дежурный оператор только проворчал: дескать, поосторожнее маневрируйте, над вами большие корабли крутятся.

Разумеется, предупреждение наземного перестраховщика оставили без внимания. Наращивая мощность антигравов, Эдуард поднял «Кураре» в стратосферу, где запустил на малую тягу ракетный разгонник. Разглядывая звезды, загоравшиеся на темнеющем небе. Кристо поинтересовался, сколько времени займет полет на Джуманджи.

— Час-полтора. — Эдуард повернулся к Барсегову. — Мятеж подавлен?

— Практически без нашего участия. — Полковник отмахнулся. — Городские магнаты перебили друг дружку, а ты сумел предотвратить большую резню племенных союзов. Губернатор и верховный комиссар континента в восторге, приглашают тебя в администрацию, комиссаром Виедры.

— Только этого мне для полного счастья не хватает…

— Другие планы? — искренне удивился Барсегов. — Ты ведь идеально подходишь для работы с вождями кланов.

— Ладно. Вернемся к этому разговору, если доживем до послезавтра…

Динамик прервал его голосом старшего диспетчера космопорта:

— «Кураре», прекратите разгон и ложитесь на предписанный курс.

Навигационный монитор уже показывал параметры неведомо кем предписанной трассы. Глянув на казавшийся бессмысленным набор параметров, Эдуард озверел и заорал:

— Какой идиот решил отдавать мне приказы?! Я должен немедленно лететь на Джуманджи и не намерен выполнять иные распоряжения.

Ему ответил другой голос, обладатель которого привык, чтобы его приказы исполнялись точно, четко, без задержек и обсуждений:

— Остановись, Корунд. Тебе не нужно лететь к Джуманджи.

По экрану скользили тени громадных корпусов, и Эдуард понял, о каких очень больших кораблях предупреждал его диспетчер.

С такого расстояния боевые машины казались одинаковыми, хотя один из кораблей вдвое превосходил другой по всем размерениям.

— Иду на сближение, — сказал Эдуард.

Редль поступил рационально. Не стал ждать «Кураре» возле Джуманджи, а двинулся навстречу, сберегая бесценные часы и минуты. Заодно испытал крейсер и линкор в коротком пробеге.

С борта флагмана протянулся тонкий красный луч. Направив катер вдоль фотонного потока, Эдуард осведомился, что делать дальше.

— Пусть научники разделятся, — приказал адмирал. — Двое с большим изделием перейдут на линкор, а двое установят свое творение на крейсер. Через час оба корабля должны быть полностью функциональны.

Нагнувшись к плечу Эдуарда, Линга Симба взволнованно спросила:

— Вы фиксируете колебания второго и третьего типов?

— Да, да, — раздраженно подтвердил Редль. — Пакет волн второго типа идет прямо на систему.

Прижавшись к бывшему супругу своего оригинала, Линга прошептала:

— Быстрее, любимый. Все зависит от нас.

При этом ее грудь вступила в упругое взаимодействие с его плечом, и бывший супруг оригинала, почувствовав прикосновение пары крепких полушарий, вновь испытал почти забытое волнение.

Не отвечая, он передвинул по экрану курсор, совместил стрелку с люком ангара в средней части «Пентакля» и нажал клавишу запуска маневровых ракет. «Кураре» послушно устремился к указанной цели. Линга по-прежнему стояла рядом с Эдуардом, положив руку на его плечо.

— Век бы так летел, — сообщил он. — Ребята, нам нужно поговорить о многом.

— У нас останется примерно полчаса до начала стрельбы, — сказал у него за спиной Кристо. — Профессор, вы с нашим хвостатым коллегой отправитесь на «Пентакль», а потом Эд отвезет остальных на «Зиккурат».

— Вы очень любезны, — прошипел в ответ механический голос мультитранса. — Я вроде бы не называл вас ни бесхвостыми, ни голокожими.

— Оставьте, дзорх, — огрызнулась Линга. — Кажется, вам недостаточно любезности, которую мы оказали позавчера, отправив изделия для вашего флота. Или вы забыли, что по этой причине наши корабли не имеют действующей системы управления?

— Валинор и Земля получили зверюшек раньше, — сварливо вскричал дзорх, но вдруг остыл. — Ладно, признаю, что вы вели себя почти честно.

— Ценю ваше благородство. — Линга хихикнула. — Даже не стану напоминать, что ваш флот еще неделю назад получил нейтринную трубу для пушки и комплект боеприпасов.

Разразившись кашляющим хохотом, дзорх съязвил:

— Виин-черси прислали ствол и снаряды на сутки раньше.

Из этой пикировки Эдуард уяснил, что по меньшей мере три цивилизации Большого Квартета тайно координировали усилия, готовясь к схватке с Высшими. Запустив режим стыковки, он осведомился:

— Вы не забыли про лабба?

— Про них забудешь, — фыркнула Линга. — Они построили кораблей не меньше нашего, подкинули всем отличные торпеды и сами наладили выпуск систем управления.

— Не сами! — возмутился дзорх. — Там работала целая бригада моих соплеменников.

На экранах борт «Пентакля» придвинулся вплотную, как стена горного обрыва. Рядом с исполинским линкором «Кураре» казался совсем крохотным. Несерьезный участник грандиозных событий, перевозивший крайне важный груз, без которого не смогут сражаться закованные в нейтрид и мезонир бойцы-великаны.

Так уж устроен этот мир: каждый обречен играть собственную роль, соответственно своим силенкам и способностям. И каждый должен сыграть отведенную ему роль как можно лучше.

Оставив на «Пентакле» дзорха и долговязого профессора, «Кураре» пришвартовался к «Зиккурату». Когда пассажиры перебежали на крейсер по соединительному рукаву, Эдуард запустил в автопилот программу приземления, попрощался с возвращавшимися на Теоле космодромными полицейскими и задраил люк.

На другом конце рукава его ждала, как ни странно, сестра.

— Генрих разрешил нам с папой остаться на «Зиккурате». — Агнес пожала плечами. — Кто знает, где сейчас безопаснее — на корабле или на планете.

— Скоро узнаем, — согласился брат. — Где остальные?

— Рванули в рубку. Если я правильно поняла, Кристо привез недостающую часть системы управления. Под главным пультом имеется пустота неправильной формы — наверное, гнездо для изделия твоего друга.

Брат и сестра направились к рубке мимо сновавших офицеров и матросов, мимо застывших в готовности роботов-ремонтников, мимо горевших повсюду плафонов боевой тревоги.

Эйфория рассеивалась, и теперь Эдуард не испытывал ни капли оптимизма. Слишком много сил отдал он за последние недели, сражаясь против Высших. Усталость рождала апатию и горькое понимание: он выиграл лишь право быстро и без мучений погибнуть от выстрелов супероружия. Погибнуть, понимая, что оставшиеся на Джуманджи родные и друзья будут умирать долго и страшно.

В победу над сверхцивилизацией он, конечно, не верил. Новое оружие Старших неспособно причинить серьезный ущерб Превосходящей расе. Применялись уже и нейтридная картечь, и бомбы с антивеществом — все тщетно. Боевые роботы Высших, погруженные в непостижимые измерения и прикрытые защитными полями, были практически неуязвимы.

В отличие от Эдуарда Корунда собравшиеся в рубке офицеры и джентльмены выглядели спокойными и как будто полными уверенности. Выстроившись плотным полукругом, они с интересом наблюдали, как Линга и Кристо, сидя на корточках возле развороченного пульта, вытаскивают из лисановского рюкзака сложное устройство. Эдуард и Агнес пристроились к стоявшим на правом фланге отцу, Мишелю и Генриху. Те только кивнули, не отрывая взглядов от занятых серьезным делом специалистов.

Кристо держал в руках черный цилиндр, из которого торчали серебристые грибочки, в разных местах цилиндра светились индикаторы. Линга поворачивала серебристые рукоятки, индикаторы стали моргать другими цветами, а потом один из торцов цилиндра откинулся. Натянув перчатки, Линга достала из контейнера что-то вроде толстого червяка — с желтыми полосками на жирной темно-вишневой шкуре. Длиной пресловутое изделие было около полуметра. Отбросив пустой контейнер, Кристо подхватил червяка, и они с Лингой стали запихивать слабо шевелившееся существо в распахнутую схему систем управления.

— Вставили, — сообщил Кристо после пятиминутных стараний.

Изделие медленно ворочалось, раздуваясь и заполняя полость между блоками мультисхем. Кристо и Линга принялись закрывать панели.

Эдуард вдруг обнаружил, что следил за их действиями, затаив дыхание. Он торопливо сделал глубокий вдох, остальные зрители тоже избавились от оцепенения, началось движение, кто-то переговаривался вполголоса. Офицер в мундире капитана 1-го ранга осведомился:

— Устройство живое или это пластичная масса-трансформер?

— Квазиживое, — объяснил Кристо, захлопнув кожух пульта. — Последнее достижение дзорхов. По части бионано-технологий коллеги-ящерки обогнали всех.

На мониторе загорелось сообщение о готовности систем управления. Офицеры проворно заняли места по боевому расписанию, натягивая шлемы виртуально-телепатических интерфейсов. Капитан 1-го ранга — видимо, командир крейсера — сел в центральное кресло, по правую руку от него устроился Генрих.

Теперь стояли только Линга, четверо Корундов, Кристо и не замеченные прежде полковники в армейских мундирах — Анджелли и Гродзинский.

— Вот и свершилось, — удовлетворенно произнес президент «Сафари». — Сегодня рассчитаемся за все.

— Всерьез рассчитываете на победу? — саркастически осведомился пребывавший в мрачной депрессии Эдуард. — Немного стоят два корабля против технологий сверхцивилизации.

— Не два, а почти три десятка по всему Большому Квартету, — уточнил Хайме. — И не мы побьем Высших, за нас это делают Суперы. Мы всего лишь…

Он замолчал, обернувшись к пульту, над которым загорелся очередной монитор. Голограмма показывала рубку другого корабля, причем почти половину изображения занимало массивное телосложение Стефана Редля.

— Здравствуй, Катридис, — сказал адмирал. — «Пентакль» готов. Что у тебя?

— Готовность, адмирал. Заканчиваем стыковку каналов.

Офицер, сидевший слева от капитана 1-го ранга, доложил:

— Есть стыковка. Запускаю якорь на раскручивание. Перед комсоставом крейсера сформировалась трехмерная схема галактического сектора. Масштаб соблюдался весьма неточно, поэтому были одновременно видны скопления Высших, центральные системы человеческих владений, а в дальней верхней части карты расположилось ближайшее шаровое скопление — предположительно, место обитания Суперов.

— Мне нужны оба аналитика, — пророкотал Редль.

— Я здесь, адмирал.

Анджелли шагнул ближе к пульту. Поспешно приблизившись к нему, Линга произнесла:

— Мы готовы.

— Сейчас вы увидите картинку событий, которые произошли за последние сутки, — предупредил Редль. — Два часа реального времени в минуту.

Он шевельнул рукой, и схема ожила.

Первая минута — 22–24 часа назад. Эдуард прикинул, что примерно в это время он и его спутники общались на Кураре с дружком Серо-Зеленым.

А на экране вокруг Медного Цветка и других скоплений Высших перекатывались десятки хорошо знакомых образований — для непосвященных были высвечены пояснения: Волна-4. Нетрудно было сообразить, что так обозначены волны 4-го типа. Рядом аккуратными столбиками засветились параметры каждой волны, и Линга охнула:

— Какая мощность!

— Да, мы никогда прежде не фиксировали таких концентраций энергии, — согласился Хайме. — Высшие накопили силенки для решительного штурма.

— Вы уверены, что речь идет о боевых действиях? — Линга подняла бровь, готовясь к дискуссии.

Анджелли успокоил ее новостью, что информацию привез Корунд, имевший очередную беседу с Высшими. Покосившись на Эдуарда, Линга развела руками.

Несколько следующих минут на схеме сменялись знакомые изображения — Харютьев и Анджелли демонстрировали часть этих картинок на базе. Волны-4 покатились в сторону шарового скопления, несколько Волн-2 неторопливо направились в сторону Солнца, Дзеты Тукана, Беты Кассиопеи, Гаммы Цефея, а также к другим звездам, вокруг которых крутились главные планеты Большого Квартета.

С точки зрения Эдуарда, особой логики в действиях Высших не просматривалось, но Линга хмурилась все сильнее. Попросив остановить демонстрацию на десятой минуте, она прокомментировала:

— Здесь все понятно. Высшие двинули главные силы на штурм шаровых скоплений. Одновременно они зачем-то разворачивают устаревшие боевые корабли против Старших.

— Значит, волны второго типа — это все-таки корабли-роботы, — пробормотал Эдуард.

Ему ответил полковник, он же профессор Анджелли:

— В свете данных, которые ты привез с Кураре, они вовсе не роботы.

— А что же тогда волны третьего типа?

— Майор Симба согласна с нашим мнением, что волны-три рождаются самыми малыми кораблями Высших.

В большинстве случаев появлению Высших на какой-либо планете предшествовали такие колебания.

Нетерпеливо шикнув на них, Линга очертила световой указкой часть шарового скопления и, заметно нервничая, проговорила:

— Покажите этот участок.

Теперь они видели только выросший на весь объем голограммы плотный сгусток полумиллиона звезд. Светящиеся точки несколько раз покачнулись, при этом на периферии схемы появились непонятные Эдуарду символы.

— Ты права, майор Симба, — не без восхищения признал Анджелли. — Дважды шевельнулась Большая Волна. Суперы готовы встретить нападение.

— Вот именно… — Линга кусала губы. — Неожиданной атаки не получилось.

События на экране понеслись вприпрыжку. Волны-4, разогнавшись, едва не захлестнули шаровое скопление. Навстречу им поднялись исполинские — никто из людей не представлял себе, что возможны подобные амплитуды, — колебания пространства. Созданные Высшими структуры просто разбились о Большую Волну, которая выплеснулась из скопления и покатилась, уничтожая тыловые эшелоны колебаний 4-го типа.

Даже без объяснений Эдуард понимал: Суперы нанесли ответно-встречный удар, уничтожив силы вторжения, которые создавались Высшими на протяжении веков, а то и тысячелетий. Крепко вцепившись пальцами в его руку, Линга прошептала:

— Вот оно, Сверхмогущество… Оружие Суперов на порядок быстрее и на два порядка мощнее, чем все, на что способны Высшие!

На офицеров крейсера эта часть видеоклипа не произвела большого впечатления. Суперы не входили в сферу забот вооруженных сил человечества. Однако, едва пошла следующая часть сюжета, послышались тревожные возгласы. Катридис, Генрих и другие командиры указывали на нижнюю часть голограммы. Там действительно разворачивались неприятные события: около четырех часов назад, когда Суперы добивали группировку Высших, десятки боевых роботов пришли в движение, взяв курс на главные населенные миры Большого Квартета.

— Каратели спешат уничтожить нас, — прокомментировал Анджелли. — Высшие не желают погибать в одиночестве и решили прихватить с собой Старших.

Линга неуверенно заметила, что это — лишь одно из возможных объяснений. Не исключено, что Высшие намерены передать Старшим знания своей обреченной сверхцивилизации.

— Никогда эти машины не выполняли иных миссий, — возразил Эдуард. — Не менее пяти веков они прилетали только для разрушения.

— Знаю, — буркнула Линга. Снова заговорил с экрана Редль:

— Благодарю аналитиков. Ваши комментарии подтверждают и уточняют выводы моего штаба. Я принял решение выступить навстречу кораблям, идущим к системе Зета — Фаркуана. Крейсер «Зиккурат» следует за линкором «Пентакль» на стандартной дистанции. Расчетное время огневого контакта — через час с четвертью.

— Есть! — каркнул Катридис.

Офицеры склонились над пультами, нажимая сенсоры и наговаривая команды в микрофоны. По корпусу крейсера пробежали волны вибраций — заработали двигатели, выводившие корабль на боевой курс. Не отрывая взгляд от экранов, Генрих громко сказал:

— Пассажирам советую пройти в офицерскую кают-компанию. Там есть терминалы, сможете следить за событиями.

Когда они выходили из рубки, старшие специалисты рапортовали командиру, пользуясь непонятным сленгом:

— Якорь раскручивается. Есть частичное исчезновение.

— Второй котел покашливает.

— Большой шарик фиксирует стаю.

Дорогу показывала Агнес, которая знала на этом корабле почти все закоулки. Коридор — трап — коридор — лифт — техническая палуба — снова трап — жилая палуба. Людей по дороге не встретили ни разу — весь экипаж разбежался по боевым постам.

«Редль повел в бой только новые корабли, — подумал Эдуард, переступая комингс кают-компании. — „Энтеббе“ и легкие силы остались в системе. Вероятно, он считает, что „Пентакль“ и „Зиккурат“ смогут причинить Высшим хоть какой-то ущерб». Хотелось надеяться, что адмирал имеет основания для оптимизма.

Первым делом Анджелли включил видеосистему, настроился на канал рубки и вывел на голограмму схему тактической обстановки. «Пентакль» и «Зиккурат», разгоняясь на ракетной тяге, покидали плоскость системы, одновременно выдвигаясь в направлении Медного Цветка. Ближайший отряд Высших, покинув гиперпространство, держал курс на систему Дзеты Большой Медведицы.

Рядом загорелась еще одна голограмма. Этот монитор показывал трехмерное изображение «Зиккурата».

— Между прочим, я голоден, — вспомнил вдруг Эдуард. — Мы с братцем черт знает когда в последний раз питались.

— На космодроме Северной Омерты, — уточнил Мишель. — Ну и закусили кусочком сыра на Теоле.

В углу весьма уместно случился комбайн системы доставки. Из меню братья выяснили, что камбуз может предложить остатки недавнего обеда. Голод разыгрался не на шутку, поэтому Эдуард заказал полпорции борща, котлеты с жареной картошкой, кувшин вишневого напитка и салат из водорослей с чесноком, креветками и крабами.

Столик он выбрал с таким расчетом, чтобы смотреть на монитор из первого ряда. Борщ оказался неплох, лишь чуть-чуть пересолен, что компенсировалось большим куском говядины с добрым слоем сала. Вскоре рядом пристроился Мишель. На подносе братишки стояла миска острой океанской похлебки, тарелка свиных ребер с рисовым гарниром, бисквиты и бутылка лимонада.

Ворча: дескать, мальчишки жрут вредные жирные блюда, подсел отец — они с Агнес взяли какой-то молочно-фруктовый диетический кошмар. Последней пристроилась к их столу Линга, пожелала всем приятного аппетита и принялась нарезать бутерброды из серого хлеба, ветчины и полукопченой колбасы. Гродзинский, Хайме и Кристо были, видимо, не голодны — они заняли соседний столик, развлекаясь чаем, пирожными и фруктами.

Стремительно выхлебав борщ, Эдуард придвинул второе и собрался задать Линге давно волновавший его вопрос. Однако цифры на экране заставили забыть о личном — скорость крейсера перевалила за треть световой и продолжала расти. Он даже не пытался подсчитать ускорение, потому что совершенно точно знал: даже самые лучшие гравитационные разгонники делают подобное за час-полтора. В любом случае Редль как будто вознамерился преодолеть световой барьер, где беспомощны известные виды оружия.

— Как идут! — восхищенно прошептал Гродзинский. — Еще немного…

— Вот именно. — Кристо скорчил зверскую рожу. — Великолепные машины.

В кают-компанию вошли роботы, нагруженные объемистыми мешками. Они сложили ношу на палубу, после чего из микрофонов послышался голос Генриха:

— Советую пассажирам надеть скафандры. Мало ли чего может произойти.

— Правильная мысль. — Гродзинский кивнул. — Разбирайте костюмчики, друзья мои.

Скафандры были универсальные, то есть пригодны для ношения в атмосфере и в вакууме, но — вот беда — не имели встроенной бронезащиты. Теоретически человек в такой экипировке мог продержаться во враждебной среде порядка суток. От более серьезных опасностей они не защищали. Лучше, чем ничего, хотя ничего хорошего. Могут пригодиться на случай кратковременной разгерметизации отсека.

— Позволь помочь, — предложил Эдуард, тронув за локоть Лингу.

Она с благодарностью кивнула, хотя никакая помощь не требовалась. Линга натянула скафандр легко и непринужденно — чувствовался солидный опыт работы в космосе. Ловко поворачиваясь, чтобы Эдуарду сподручнее было застегивать клапаны, она осведомилась:

— Тебе совсем не интересно, кто я такая? Или уже знаешь?

— Собирался спросить, но не получается, — признался он. — По логике вещей, ты — клон моей бывшей жены.

— Именно… — Вдруг ее глаза засверкали, и Линга, указывая рукой на экран, воскликнула: — Раскрутился на полную!

Установленный в носовой части «Зиккурата» шар, сегменты которого выпирали из разных граней корпуса, начал светиться. Пылающие узоры перемещались по всей поверхности сферы все быстрее, сливаясь в сплошные сверкающие полосы.

— По-моему, это не локатор, — выразила общее подозрение Агнес— Тоже какое-нибудь изобретение дзорхов — новая пушка, наверное.

— В основном наша разработка, тут мы обогнали всех, — гордо сообщил Гродзинский. — Без этого чуда в рукаве даже Редль не вышел бы в бой, будь у него хоть втрое больше новых пушек.

Догадка появилась внезапно — все-таки слухи о таких устройствах давно циркулировали в новостях. Эдуард осторожно произнес:

— Полупогружной двигатель?

Единственным ответом стали подтверждающие кивки Гродзинского и Кристо. Между тем мониторы продолжали показывать чудеса: скорость крейсера скачком удвоилась, затем «Пентакль» и «Зиккурат» прыгнули через гипер на четверть светового года. Теперь они преграждали путь несущимся на сверхсвете волнам 2-го типа.

Наверняка корабли-роботы видели рванувшиеся напересечку линкор и крейсер людей, но сбавлять ход, а тем более выходить в трехмерность не стали. Земное оружие не представляло угрозы для военных машин сверхцивилизации. Победить их удалось только Суперам.

Эдуард вспомнил уничтожение корабля-убийцы возле Кураре: за мгновение до смертельного удара Большой Волны с вражеского звездолета разбежались Волны-3. Вероятно, состоявший из Высших экипаж покинул обреченный борт. Вот почему Хайме сказал, что корабли Высших — вовсе не роботы.

— «Зиккурату» выдвинуться для торпедного удара! — раздался голос Редля. — Катридис, дашь залп — и возвращайся на свое место в ордере.

— Есть, адмирал!

Символ крейсера на схеме резким маневром вырвался на траверз линкора. «Сейчас начнется», — понял Эдуард.

Волновые следы Высших обгоняли свет примерно в тысячу раз. Земным кораблям такие скорости были недоступны, однако «Пентакль» и «Зиккурат» невероятным образом смогли за каких-то полчаса разогнаться до субсвета. По-видимому, такие чудеса стали возможны благодаря полупогружному движку. За несколько минут до пересечения курсов в носовой части крейсера раздвинулись заслонки торпедных аппаратов, и снаряды сорвались с пусковых установок.

Смысл атаки был Эдуарду совершенно непонятен. Даже гигантские гамма-резонансные импульсы и разогнанные до субсветовых скоростей болванки нейтрида весьма неважно пробивали защиту Высших. В лучшем случае удавалось слегка поцарапать обшивку кораблей-убийц.

— Отец, чем снаряжены торпеды? — спросил Эдуард. — Квантовая эмульсия или гиперплазма?

Георг Корунд недоуменно покачал головой:

— Не думаю. Эмульсия только в снарядах для пушек линкора.

«Значит, обычные боеголовки, — подумал Эдуард. — Антивещество и куски нейтрида». Видимо, Редль и его команда рассчитывали, что корабли Высших столкнутся со шрапнелью на гиперсветовых скоростях, и это приведет к повреждениям более тяжелым, чем обычно. Но ведь оружие людей поражает лишь трехмерную компоненту, не затрагивая самые важные, вывернутые в иные измерения части вражеской машины.

Разрядив торпедные аппараты, крейсер чуть сбросил скорость, пропустил линкор вперед и занял прежнее положение за кормой «Пентакля». Торпеды, выполнив разворот, умчались навстречу Высшим и, сблизившись, взорвались.

Волны 4-го типа начали резко тормозить, одновременно расплываясь. Их скорость стремительно упала до малого сверхсвета, затем три вражеских корабля вышли в обычное пространство, имея скорость немного больше половины световой. Мелькнула мысль: «Вот теперь он и за нас возьмутся…».

Внутренняя связь принесла из рубки голос капитана Дерби:

— Кажется, переднего хорошо зацепили.

Катридис хрипло ответил:

— Мы зацепили всю тройку.

Незнакомый голос отрапортовал:

— Командир, приказ флагмана…

— Вижу. Выходим в лоб.

Полупогружные двигатели продолжали творить чудеса. Выполнив невероятный, противоречащий всем законам субсветовой механики маневр, земные корабли скорректировали вектора движения. Теперь оба отряда, прикрывшись энергетическими щитами, мчались на встречных курсах.

— Приблизиться к флагману! — скомандовал Катридис— Объединяем защитные поля… А-а-а-а! Опередили…

Корабли-убийцы ударили первыми. От вражеских машин ринулись импульсы колебаний 1-го типа — знаменитая Волна Смерти, которой Высшие уже полтысячи лет уничтожали звездолеты и планеты Старших. Почти тотчас же в верхней части экрана загорелось сообщение: «Огонь главного калибра: 4 снаряда… 8 снарядов… 12 снарядов…».

Очевидно, имелось в виду, что заработали артиллерийские башни «Зиккурата», выпускавшие залпы каждые шесть секунд. По всей вероятности, должны были стрелять и чудовищные орудия «Пентакля». Взрыв гиперплазмы выбрасывал канистру с квантовой эмульсией, разгоняя снаряды до скоростей, почти не отличавшихся от световой.

«Может, и бронебойные боеприпасы пошли в дело — с нейтридовым сердечником, — предположил Эдуард. — А крейсер наверняка лупит шрапнелью… Ну если повезет, один корабль мы покалечим. Два других расправятся с эскадрой, а потом уничтожат Джуманджи, Теоле и Мистерию…»

На голограмме было видно, как приближается Волна Смерти. Эдуард невольно сжал запястье Линги, и она, весело подмигнув, положила голову ему на плечо.

— Сейчас это случится, — беззаботно сообщила Линга. — Они даже не пытаются уйти.

— Мы тоже!

— Мы лучше понимаем, что происходит…

Эдуард вдруг понял, что клонированная копия его жены совершенно не обеспокоена скорой встречей с неотразимой гибелью. А два полковника — те и вовсе азартно подсчитывали секунды до попадания снарядов линкора. Их тоже не волновало, что Волна Смерти поразит «Зиккурат» на несколько секунд раньше, чем первый снаряд выплеснет эмульсию в силовое поле корабля-убийцы.

В отличие от них Редль не был самоубийцей и отдал приказ начинать разворот. Полупогружные моторы отклонили курс земного отряда и даже сумели немного отвести «Пентакль» и «Зиккурат» от оси вражеского удара. Волна 1-го типа задела крейсер лишь внешней зоной, где колебания были на порядок слабее.

Значок на схеме, обозначавший поток всесокрушающих колебаний, прошел мимо кораблей Редля. Постепенно рассеиваясь, Волна Смерти понеслась дальше в сторону Фаркуаны. Внутренний объем «Зиккурата» наполнился визгливым гудением. Эдуарду показалось, что металлическая коробка отсека рванулась вниз и влево, а его самого та же сила отрывает от стула и швыряет к потолку. Обхватив одной рукой талию Линги, он другой рукой вцепился в край столешницы и обвил ногами ножку стола.

Крейсер дернуло еще раз, металл снова загудел, скафандр захлопнул забрало и включил встроенный антиграв. Пространство вокруг искривилось, так что Эдуард видел одновременно и погасший монитор, и пустой столик возле переборки за спиной. По лицевому щитку шлема зазмеились голубоватые разряды, сильная боль пронзила всю левую сторону. Вибрирующие элементы конструкции продолжали издавать неприятные громкие звуки. Последовал еще один сильнейший толчок, от которого потемнело в глазах.

Как ни странно, это был вовсе не конец. Зрение вскоре вернулось, а пространство избавилось от деформаций. Сквозь прозрачное забрало Эдуард увидел побледневшее до бумажной белизны лицо Линги. Гул затихал, экраны моргали, кто-то стонал. Линга слабо пошевелила губами, но ничего не сказала.

Обернувшись, Эдуард увидел, как несколько фигур в скафандрах склонились над лежащим. Из динамиков прошелестел подрагивающий голос Генриха:

— Внимание личному составу. Непосредственная угроза миновала. Крейсер сохранил боеспособность, повреждения линкора также незначительны. Посты наблюдения зафиксировали до десятка прямых попаданий во вражеские корабли и столько же близких взрывов квантовой эмульсии. Сражение продолжается.

Наконец заработали мониторы. Носовую часть «Зиккурата» изуродовала глубокая длинная вмятина по правому борту, исчезла надстройка возле орудийной башни. Другая голограмма показала, что земной отряд, выполнив разворот, догнал противника и приблизился вплотную, причем «Пентакль» снова открыл огонь обеими башнями. Прошло не меньше десятка секунд, прежде чем появилось сообщение о начале стрельбы «Зиккурата», на этот раз пушки крейсера делали залпы намного реже.

— Есть, торпедный залп! — Голос принадлежал, кажется, Катридису, и отвечал он, скорее всего, Редлю.

Новый толчок корпуса подтвердил исполнение приказа. Голоса в рубке тревожно обсуждали какой-то неотложный маневр. На схеме было видно, что противник набрал скорость и выходит из зоны обстрела. Расстояние между отрядами заметно увеличивалось. Бой, либо первый его этап, закончился.

Редль предупредил, что противник попытается отойти на безопасное расстояние и снова ударит Волной Смерти. Поэтому, сказал адмирал, будьте готовы уходить в гипер, чтобы снова преградить путь вражескому отряду. Флотоводец явно был полон решимости продолжить сражение.

Нервное напряжение малость отпустило, и Эдуард, обернувшись к соседнему столику, осведомился:

— Кого там приложило?

— Твой дружок не удержался, — сообщил Гродзинский.

— Больно, — пожаловался Кристо, пересаживаясь с палубы на стул. — Буду всем рассказывать, как мне волна первого типа плечо ушибла.

— Чудеса иногда случаются, — с воодушевлением заметил отец. — Волна Смерти прошла совсем рядом и практически не задела нас.

Все члены семьи Корунд согласились, что подобную удачу можно назвать лишь чудом. Однако работники высших структур «Футурланда» такого мнения не разделяли. Анджелли объяснил, что колебания 1-го типа распространяются в обычном пространстве, а потому не слишком опасны для крейсера, частично погруженного в глубокий гипер. Самая неприятная компонента Волны Смерти прошла мимо «Зиккурата» в других измерениях, подобно тому как в прежних сражениях снаряды Старших не причиняли большого вреда кораблям-убийцам.

— Погоди-ка, давай подробнее, — разволновался Георг Корунд. — Я помню разговоры времен моей молодости: дескать, боевые машины Высших лишь частично принадлежат нашему космосу.

Хайме подтвердил: корабли-убийцы находились в трехмерности лишь одним, редко — двумя измерениями. Поэтому даже точное попадание снаряда с антивеществом могло выжечь только тонкую линию, а в случае большой удачи — плоскость, что не слишком опасно. Теперь же снаряды выпускаются из полупогруженного состояния, а потому поражают не менее двух-трех, а то и все четыре измерения.

— К тому же новые снаряды не чета прежним, — добавил Гродзинский.

— Да уж, такие болванки никто еще не прокатывал, — самодовольно подтвердил Георг. — Знать бы, насколько они эффективны.

— Надеюсь, скоро узнаем… — начал Гродзинский.

Динамики оглушительно предупредили, что крейсер уходит в гиперпрыжок. Ситуация на мониторах решительно изменилась: опередив противника, отряд земных кораблей поджидал карателей в миллиарде километров от Зеты — неподалеку от планеты-гиганта Гекатонхейр. Примерно через полчаса должен был начаться второй раунд.

Рациональное мышление подсказывало, что Высшие наверняка поняли, в каком измерении развернуты корабли людей. Вывод Эдуарда не отличался оптимизмом: «Наверняка они уже изменили настройку своих пушек, и Волна Смерти ударит без промаха».

Пакет колебаний 2-го типа приближался к системе. На расстоянии световых суток волны разгладились, превратившись в три корабля, несущихся на скорости в двести световых. Редль отдавал приказы, Катридис рапортовал о готовности к исполнению. Неожиданно с головного, сильнее прочих поврежденного корабля-убийцы метнулись к соседнему волны 3-го типа. Приняв на борт эвакуированный экипаж флагмана, два корабля провалились в гипер и куда-то переместились.

Растерянным людям понадобилось немало секунд, прежде чем удалось сообразить: враг ушел, уклонился от сражения. Однако причины этого бегства оставались загадкой.

— Душка не хватило, — громко сказал в рубке Генрих. — А ведь могли прихлопнуть нас одним залпом.

Нахмурившись и покачивая головой, Линга негромко произнесла:

— Не верю. Логика сверхцивилизации не допускает ошибок на уровне Уступающих рас. Они испугались чего-то другого.

— До сих пор они боялись только Большой Волны, — подхватил Эдуард. — Генрих, предупреди команду, пусть готовятся. В любой момент поблизости может сработать оружие Суперов.

— По кому оно сработает? — флегматично осведомился старший офицер крейсера. — И как к этому готовиться?

— Просто ничему не удивляйся.

Неуправляемый корабль-убийца продолжал мчаться в сторону Фаркуаны. Редль приказал начать маневр перехвата — лечь на параллельные курсы, сблизиться и высадить абордажные команды для изучения трофея. Блестящий замысел грубо сорвала Превосходящая раса.

Вокруг корабля выросла Большая Волна. Когда она рассеялась, вместе с ней исчезла и машина уничтожения, веками наводившая ужас на Старшие расы.

После короткой заминки Редль скомандовал отбой. Отстегнув шлем, Эдуард спросил Лингу:

— Расскажешь о себе?

Она кивнула и уже приоткрыла губки, но вдруг напряженно застыла, глядя на монитор. Повернувшись к изображению, Эдуард увидел стремительное приближение одиночной Волны-3.

— Откуда он взялся? — раздраженно выкрикнул из динамика голос Катридиса. — Орудия к бою, силовые поля на полную мощность!

Кто-то из офицеров доложил командиру:

— Трасса идет из окрестностей Теоле. Вторая такая же волна ушла с Джуманджи в сектор… — Офицер назвал координаты. — А эта словно в гости собралась.

Пушки «Зиккурата» выбросили полный набор средств поражения — от гамма-резонансов до нейтридной шрапнели. Словно не почувствовав обстрела, Волна-3 прошла сквозь энергетический щит, окружавший корпус крейсера. Корабль содрогнулся, но гораздо слабее, чем после удара Волны Смерти.

Эдуард успел удержать Лингу и сам устоял на ногах при первом толчке. Второй и последующие были слабее, но Георг, Агнес и Кристо выглядели неважно.

— Как наши аналитики? — поинтересовался командир крейсера. — Можете объяснить, что происходит?

Линга совсем позеленела и морщилась, мотая головой. Способность связно высказываться она явно потеряла, поэтому ответил Эдуард:

— Можно подумать, что «Зиккурат» атакован малым космолетом сверхцивилизации. Возможно, один или два Высших проникли на борт.

— Что может натворить один Высший? — Катридиса интересовали конкретные вопросы.

— Все что угодно. — Анджелли лаконично выразил представления человеческой науки. — Никто не знает.

Освещение кают-компании внезапно изменилось — словно включился фонарь с зелеными светофильтрами. Одновременно раздался знакомый голос:

— Моя способность уничтожить этот корабль не должна вас пугать. Я пришел, чтобы просить убежища и защиты.

Серо-Зеленый приткнулся к переборке напротив мониторов. Энергетический кокон, растянувшись на всю высоту отсека, мелко вибрировал, как будто Высшего бил нервный озноб.

— Корунд, Симба, что происходит? — осведомился Катридис. — Что делают Высшие и что делать нам?

— Доложите адмиралу, — посоветовал Эдуард. — Вряд ли мы можем сделать что-либо другое.

— Неверно, — заметил Серо-Зеленый. — Вы можете отказать, и я уйду. Но в таком случае ваша цивилизация потеряет полезную информацию.

Он умолк. Эдуарду показалось, что Высший подавлен катастрофой, поразившей сверхцивилизацию. Погибла вся или почти вся его раса — наверное, шок был ужасен.

— Вы проиграли? — спросил Анджелли.

— Не задавай лишних вопросов. — Серо-Зеленый отвечал звуками человеческого языка, но его речь сопровождалась телепатическим фоном, который нес отчаяние и боль. — Вы видели, что сделали с нами Суперы. Наша раса уничтожается повторно. В первый раз мы были наказаны за желание жить в мире, во второй — за попытку применить силу. Постарайтесь найти лучшее решение.

В кают-компании загорелась очередная голограмма, с которой задумчиво хмурились Редль и его соратники. Оглядев Высшего, адмирал проговорил:

— Вы получите убежище, хотя мы бессильны обеспечить защиту, если Суперы пожелают забрать или убить вас.

— Понимаю. Поэтому намерен передать людям как можно больше полезных знаний, пока враги не пришли за мной. Надеюсь, вы позаботитесь об остатках моей расы.

— Как вы представляете такую заботу? — Адмирал удивленно поднял брови.

— Уничтожив инфраструктуру и персональные энергококоны, Превосходящая раса сделала нас беспомощными. За тысячелетия мы ослабли физически, метаболизм изменился, практически все индивидуумы неспособны существовать без постоянного притока энергии гипервакуума. На наших мирах нет промышленности и сельского хозяйства, которые давно стали ненужными. Энергококоны были нашей силой, зачитой, оружием, средством передвижения, хранилищем информации, орудием познания. Теперь на планетах наших скоплений медленно погибают десятки миллиардов жалких, потерявших большую часть памяти особей с атрофированными мышцами, пищеварительными и дыхательными органами. Нам понадобится провиант на первое время, будут необходимы наставники, которые научат добывать пищу и строить машины. И еще нужны врачи.

— Не уверен, что весь Большой Квартет способен решить эту задачу, — хмыкнул адмирал. — Я сообщу по инстанции о вашей просьбе. Но скажите, черт побери, как вы рискнули пойти войной на Суперов, ведь должны были понимать, что вас раздавят!

— Обычная глупая самонадеянность, характерная для всех Уступающих рас. Нам кажется, что мы способны перехитрить Превосходящих, что смогли создать Оружие Победы… Ведь и вы строили дурацкие корабли из нейтрида, начиняли снаряды эмульсией и думали, что мы ничего не знаем.

— Дурацкие корабли прекрасно сработали, — обиделся Редль. — К тому же мы сумели сохранить строительство в тайне.

— Никакой тайны. — Кокон несколько раз мигнул, меняя интенсивность свечения. — Мы знали все замыслы «Футурланда», но не считали эти корабли опасными. Мыслилось, что больше не будет надобности в карательных экспедициях. Мы бы позволили вам порезвиться, уничтожив старые корабли, а против настоящего нашего оружия «Пентаграмма», «Валгалла», «Пентакль» и остальные ваши линкоры были бессильны. К сожалению, мы недооценили мощь Суперов. Феномен, побочное проявление которого вы называете глупым термином «Большая Волна», оказался на порядок сильнее, чем представляли наши аналитики. Итог вам уже известен.

Как обычно, Высший сумел удивить и унизить. Люди молчали, все глубже постигая степень собственной ничтожности перед могуществом сверхцивилизаций.

Наконец Эдуард задал вопрос:

— Почему вы двинули устаревшие корабли против человечества?

— Мы не были едины. Я и некоторые коллеги считали, что нужно помогать так называемым Старшим. Другие ненавидели вас как потенциальных конкурентов. Когда стало ясно, что военный флот уничтожен и вскоре погибнет вся цивилизация, фанатики решили расправиться с вами. Я и другие требовали остановить карателей, но убийцы не слушают разумных доводов.

Распахнулся люк, и вбежал запыхавшийся Вальтер Ришар. Остановившись на пороге, он разглядывал Серо-Зеленого, — видимо, это была его первая встреча с Высшим, а такие встречи всегда и в каждом поднимали бурю эмоций. Быстро справившись с волнением, Вальтер потребовал немедленно начинать допрос.

— Все верно, — подтвердил Эдуард. — Вспомним историю разгрома грон-гыч карателями Древних. Они топили корабли, вывозившие ученых в слаборазвитые страны.

— Думаешь, Суперы уничтожат «Зиккурат»? — понял его намек Генрих.

— Не исключено. Поэтому надо поскорее получить информацию и передать на обитаемые планеты. Может быть, после нашей гибели уцелеет хоть что-нибудь.

Наградой ему стала ослепительная улыбка Линги. Впрочем, клонированная красавица быстро вернула маску деловой сосредоточенности и осведомилась, каким образом намерен Высший осуществить передачу знаний сверхцивилизации.

— Я уже сообщил все, что вы сможете понять в ближайшие сотни лет, — ответил Серо-Зеленый. — Лекция записана на видеофоны Корунда и Ришара. Всемогущества вы таким образом не достигнете, но этого хватит на несколько веков ускоренного прогресса. Там же вы найдете сведения об истории Галактики, о многих цивилизациях — давно погибших и пока живых.

Просмотрев файлы, записанные на его видеофоне, Эдуард возрадовался. Кристаллы памяти были до упора забиты отборными лекциями на хорошем земном языке. Он увидел основы заумной математики, способы продления жизни и управления живыми клетками, звездные карты, труды по истории доброй сотни цивилизаций, описание погружного гипердвигателя. Серо-Зеленый щедро расплатился за прошлые злодеяния своей расы…

— Ландибы — пятая Старшая раса? — спросил Ришар.

— Одна из двух десятков Старших рас.

Замахав руками, Эдуард осадил друзей, чтобы задать свой вопрос:

— Ты же говорил, что вы умеете видеть будущее. Вы должны были видеть, чем кончится это сражение!

— Мы играли с вами, подкидывали ложную информацию. Суперы точно так же играли с нами. Они обманули нас ложной концепцией управления временем, получения информационных пакетов из будущего. На самом же деле все образы будущего рисовали агенты Суперов. Мы увидели свою победу и устремились навстречу гибели.

В допрос энергично включилась Линга:

— Вы наверняка в курсе тех теоретических построений, с помощью которых мы пытались объяснить…

Сере-Зеленый начал отвечать, не дожидаясь окончания фразы:

— Иногда вы угадывали некоторые моменты, но в целом не понимали нас— Разноцветные пятна на оболочке Высшего заструились в ускоренном темпе. — Нам пора прощаться. Приближается то, что вы называете Большой Волной. Возможно, Суперы пощадят вас, но моя личность будет стерта наверняка.

Чьи-то искаженные волнением голоса завопили про внезапно возникшую прямо по курсу зону деформированного пространства, прозвучал явно запоздавший приказ выполнить маневр уклонения. Затем посыпались отчаянные проклятия.

Крейсер мягко качнуло, вернулось знакомое оцепенение, которым сопровождалось появление Тени на Кураре. Не в силах пошевелиться, люди видели, как исчезает, словно растворяясь, информационно-энергетический кокон Всемогущества. Прошло немного секунд, и на палубе отсека стоял, пошатываясь, невысокий — по плечо Эдуарду — рептилогуманоид расы грон-гыч.

С непривычки ему было трудно удерживать вертикальное положение. Рептилогуманоид схватился за переборку, а потом вовсе опустился на четвереньки.

Бывшего Серо-Зеленого увезли в лазарет, предварительно упрятав в герметичный контейнер. Отсек подвергли тщательной дезинфекции — мало ли какую заразу мог оставить больной чужак. Когда закончилась суматоха, вдруг выяснилось, что со всех носителей стерта записанная Высшим информация. Предсмертный подарок сверхцивилизации безвозвратно исчез.

После минутного отчаяния Эдуарда осенило. Схватив за плечо брата, он проговорил возбужденно, едва сдерживаясь от срыва на крик:

— Нужен психоскоп. Мы просматривали записи на видеофонах. Попробуй найти образы, сохранившиеся в зрительной памяти.

Разумеется, психоскопирование доверили капитану Мишелю Корунду — контрразведчик имел солидный опыт обращения с аппаратурой чтения мыслей. Работал он виртуозно, сумев вытянуть из нейронов брата, Линги и Вальтера несколько страничек с формулами, чертежами и текстами. Бесценные обрывки информации немедленно закодировали и отправили на Джуманджи.

Погасив скорость, «Пентакль» и «Зиккурат» дрейфовали в ожидании директив с Земли. После получасовой паузы Редль приказал аналитикам изложить предварительные рекомендации по дальнейшим действиям.

— Рано говорить о чем-то, — пробормотал Ришар. — Нужно время для осмысления случившегося. Пока ясно, что принципиально меняется астрополитическая ситуация. Теперь, когда нет Высших, ничто не сможет сдержать противоборства примерно равных по силе цивилизаций. К тому же вскоре мы встретим других Старших, будут складываться различные коалиции, разгорятся новые конфликты.

— Конфликты ускоряют прогресс, — напомнил Эдуард. — Начнется гонка вооружений.

— Почти наверняка, — согласилась Линга. — Высшие больше не мешают нашему прогрессу, а Суперов мы пока не интересуем. У человечества и других Старших рас есть в запасе века или даже тысячелетия, в течение которых никто не будет нас ограничивать.

Анджелли задумчиво произнес:

— У каждой Старшей расы появляется воодушевляющая цель — первой овладеть Всемогуществом. Когда-нибудь наши потомки станут Высшими, и тогда Суперы возведут барьеры, чтобы остановить нас.

Легкомысленно отмахнувшись, Линга ответила: дескать, это случится не скоро, а пока человечество может безбоязненно развиваться, бороться со старостью, познавать физические парадоксы.

Присутствовавший в виде голографического изображения Редль задумчиво процедил:

— Хорошо бы достичь потолка в момент, когда Суперов грохнут какие-нибудь Гиперы.

Кивнув и улыбнувшись, Анджелли развил мысль адмирала:

— Будем надеяться, что и для Суперов найдется Превосходящая раса. И тогда — завтра или через тысячу лет — мы вдруг обнаружим, что шаровые скопления взрываются или сжимаются в черную дыру. Или в них гаснут цефеиды. Значит, началось. Значит, пришел наш час.

— Не стоит ждать таких даров от Вселенной, — проворчал Редль. — А что вы посоветуете делать сейчас, не откладывая на сто лет?

В кают-компании уже сервировали стол для банкета по случаю победы. Непостижимая цепочка ассоциаций навела на печальные мысли: дескать, мы тут будем праздновать, а на планете X продолжаются, наверное, тяжелые бои, там люди сражаются против чужаков, обладающих технологическим превосходством…

Решение пришло молниеносно. Не посовещавшись с остальными, Эдуард торопливо сказал адмиралу:

— Надо поскорее отправить корабли к мирам Высших и к планете X. Маяки создавала другая цивилизация, не владевшая Всемогуществом. Возможно, Суперы не тронули сеть порталов.

— Экспедиция к Медному Цветку и другим скоплениям Высших уже готовится, — ответил Редль. — А насчет планеты X ты прав. Хочешь телепортироваться туда с Вериты?

— Если работают порталы. Если нет, то предстоят долгие поиски. Координаты определены с большой погрешностью.

Редль долго раздумывал, уставясь в пустоту немигающим взглядом, и наконец принял решение:

— Согласен. Я прикажу Катридису немедленно взять курс на Рубин.

«А теперь надо наконец поговорить с Лингой и разобраться, кто она такая», — решил Эдуард. Он сел рядом с клоном бывшей жены, выпил стопку для храбрости, немного подкрепился под череду тостов и совсем собрался задать главный вопрос, однако тут к нему обратился командир крейсера.

— Мы выступаем к звезде Рубина, — сообщил капитан 1-го ранга. — Поэтому решено отправить пленного на «Пентакль». Он хочет поговорить с вами.

Вместе с Эдуардом кинулись к выходу Хайме, Мишель, Линга и Вальтер, однако Катридис повторил, что рептилогуманоид просил о беседе с глазу на глаз.

Рептилогуманоид лежал в лечебном саркофаге, накрытый прозрачной крышкой. Потомок расы грон-гыч (Эдуард с ходу придумал для этой расы название — ныгронцы) был обвешан датчиками, капельницы вводили какие-то препараты в его артерии.

Увидев Эдуарда, бывший Серо-Зеленый протелепатировал:

— Не надо лишних вопросов. Я чувствую себя лучше, ваши лекари считают, что завтра можно будет начать физические упражнения.

— Рад за тебя. Что ты собирался сказать?

— Ты по-прежнему ненавидишь меня. Так было задумано — нам требовался контрольный экземпляр… Помнишь, давно на Кураре я прикоснулся к твоему затылку… — Телепатический усилитель не справился с переводом, и ныгронец использовал другое понятие: — Силовой манипулятор вписал в твой мозг ненависть к Высшим.

— Чувства к вам были сильны и без такой коррекции.

— Повзрослев, ты мог изменить детские оценки, ведь объективно Высшие не питали враждебности к людям и другим Старшим. А ты должен был яростно искать способ отомстить за Кураре.

— Мятеж курариков был необходим, чтобы Старшие поверили, будто в джунглях скрыт важный артефакт?

— Там есть важный артефакт, ты нашел его, на нашу беду… — Серо-Зеленый сделал паузу. — Теперь Высших нет, и несколько следующих тысячелетий Старшие смогут жить без прессинга. Потом, конечно, вас остановят Суперы. Постарайтесь учесть наши ошибки. Возможно, наш путь не был идеальным. Та информация, которую вы получили…

— Суперы затерли все файлы.

Опираясь на локти, ныгронец приподнял верхнюю часть тела. С полминуты большие красно-желтые глаза пристально таращились на человека, потом жалкий остаток Высшего бессильно упал на подушки. Его речь возобновилась после продолжительного перерыва.

— Конечно, такой всплеск информационного поля должен быть виден издалека… К сожалению, я лишился почти всей памяти и не уверен, предусмотрел ли подобную ситуацию. Должен был предусмотреть.

— Ты мог бы надиктовать все, что помнишь.

— Немного я помню, к тому же знания гуманитария не помогут построить машины, создающие Всемогущество. Я никогда не знал, как работают эти устройства. Никто, наверное, не знал этого.

В палату вошли врач и капитан космической пехоты. Десантник показал на часы: мол, пора.

— Последние вопросы, буквально две минуты, — взмолился Эдуард и торопливо спросил Серо-Зеленого: — Куда девался корабль, который доставил тебя на «Зиккурат»?

— Корабль? — удивился ныгронец, — Мы не использовали корабли на коротких дистанциях. Силовая оболочка перемещала нас в пределах… не помню точно…

— Что случилось с твоими органами, создававшими эффект Всемогущества? Они исчезли или просто отключены?

— Ты опять не понимаешь. Всемогущество создавалось внешними устройствами многомерной конструкции. Мы носили их, как одежду. Кажется, силовые коконы выкачивали энергию с разных уровней гиперпространства.

Офицер-десантник занервничал и сказал, что катер ждет. Напомнив еще раз о приказе адмирала, он нажал кнопку на саркофаге. Неуклюжее сооружение медленно полетело к выходу. Вяло взмахнув рукой, Серо-Зеленый протелепатировал на прощание:

— Забудьте свою ненависть к нам. Мы не желали вам зла. Мы запретили Старшим лишь те исследования, которые были опасны для ваших цивилизаций. Теперь, без нашей опеки, вы безусловно возобновите эти работы — будьте хотя бы осторожны и осмотрительны.

— Эти качества не входят в число наших достоинств, — сказал Эдуард в закрывшийся люк.

«Вот она, цена мессианства Высших, — печально подумал человек, оставшись один. — Они непреклонно ломились к своей цели и тащили нас за собой. Этот поход за «счастьем для всех» погубил сверхцивилизацию, а Старших привел на край гибели. Теперь мы должны исправлять ошибки Сверхразума…»

Полупогружной движок продолжал творить чудеса. В глубоком гипере квазискорость космолета выросла многократно. Путь до Рубина «Зиккурат» преодолел за часы, а не за сутки, как «Тамбовский рейдер».

За эти часы у Эдуарда свободной минуты не было. Пришлось составлять отчет о последней беседе с ныгронцем, отвечать на вопросы Редля, Линги, Вальтера и Хайме, а также — изложить собственное мнение о сложившейся ситуации.

Примерно на полпути Катридис пересказал личному составу и пассажирам шифровку Главного Штаба. Корабли-убийцы пытались атаковать несколько десятков обитаемых миров всех держав Большого Квартета. Суперы уничтожили карателей во всех пунктах, ни одна колонизированная планета не пострадала. После уничтожения кораблей противника Большая Волна прокатилась по системе Зета-Фаркуана, — видимо, Суперы уничтожали замаскированные объекты Высших на Джуманджи, Теоле и Мистерии. По неподтвержденным данным, один из Высших пытался передать дзорхам важные сведения неизвестного характера, но Большая Волна стерла перебежчика и всю информацию. В сражениях с карателями сверхцивилизации получили повреждения многие корабли новых типов. Старшим удалось захватить кое-какие трофеи, которые будут изучаться.

— Мне грустно, — признался Ришар.

— Да, мы остались без работы, — согласилась Линга. — Напишем последние книги, а потом займемся мемуарами.

Похоже, ученая братия была настроена долго жаловаться на судьбу, но до начала торможения оставалось чуть больше часа. Форсируя события, Эдуард напомнил клону бывшей супруги:

— Кстати о мемуарах. Нам с тобой не помешало бы поделиться воспоминаниями.

Удобное место, где никто не помешает, нашлось совсем рядом — соседняя по коридору дверь открылась в крохотный отсек, где хранились всевозможные инструменты и запасы. Присев на пластиковый ящик, Линга заговорила:

— Когда Гелла подцепила некропис, никто не верил в ее выздоровление. Какую-то светлую генеральскую голову посетила гениальная мысль — спасти для науки бесценный интеллект. Была выполнена полная запись ее мозга — вплоть до атомного уровня. Затем родился следующий замысел — клонировать доктора Корунд-Ахваз из образцов крови и тканей, которые хранились в клинике, где она проходила регулярные обследования.

— Помню эти ежегодные процедуры. Но ведь Высшие вскоре вылечили Геллу…

— К этому времени эксперимент уже был запущен. Клона выращивали на военной базе в системе Проксимы. Ты, наверное, знаешь от тети Эмили, что клонированные организмы развиваются очень быстро. Лет шесть назад у меня было тело двадцатилетней девушки и мозг трехлетнего ребенка. Тогда-то мне и записали память Геллы. Процесс, прямо скажем, очень длительный и очень неприятный, но через год я стала полноценной личностью.

— Ты стала копией, но не слишком точной. Так?

— Клоны никогда не бывают идеальной копией оригинала. В моем случае получились небольшие отличия в пигменте и пропорциях. Память скопировалась с небольшими пробелами. Вдобавок у меня другой характер — все-таки в гарнизоне воспитывалась, привыкла жить по уставу… А Геллу после болезни потянуло на эротические подвиги. Она стала неразборчивой в связях, как в молодости.

— О да! — Эдуард хохотнул. — Пять любовников до меня и четыре после.

— Гелла сказала? — Линга тоже засмеялась. — Она скромничает. До тебя было не меньше дюжины, а также групповухи с неизвестным количеством участников… Мне даже неприятно вспоминать этот период.

— А как твоя личная жизнь?

— Никак. — Линга вздохнула. — Я помнила тебя, надеялась на встречу. Другие мужчины меня не интересовали.

— Льстит самолюбию. — Эдуард чувствовал себя, как на первом свидании, безуспешно пытаясь укротить бешеный стук сердца. — Может, нам удастся начать заново, без глупых ошибок?

Ответом стали ее засиявшие глаза. Поцелуи получились яростными, но нежными. К прискорбию, сопутствующий процесс взаимного раздевания был грубо прерван голосом из динамиков, возвестившим, что «Зиккурат» приближается к Верите.

— Вселенная не только скупа, но и безжалостна! — вырвалось у Корунда.

— Не ворчи. — Линга сделала строгие глаза. — Звезды вернули мне тебя.

Он не стал спорить, однако подумал, что звезды тут совершенно ни при чем. Их встреча была неизбежна — иначе катись к чертям такая Вселенная!

Поющий Квадрат молчал, но роботы, оставленные здесь неделю назад, продолжали собирать информацию. Локатор крейсера, сопряженный с генератором полей полупогружного двигателя, показал, что в многомерном пространстве вокруг планеты сохраняется сеть неизвестных структур явно искусственного происхождения. Одно из таких образований находилось точно в Поющем Квадрате.

— Маяк продолжает функционировать, — сделал вывод Эдуард.

— Не спеши радоваться, — проворчал Анджелли. — Шесть часов назад твои роботы записали колебания фундаментальных констант. Очень похоже на Большую Волну.

— В любом случае надо идти к маяку, — твердо сказал Мишель.

Вальтер добавил неуверенно:

— Очень хочется верить, что порталы не разрушены…

— Скоро узнаем… — Гродзинский сделал глубокий вдох. — Слушайте приказ. На высадку иду я со взводом десантников, полковник Анджелли, старший лейтенант егерской службы Корунд…

«Уже старший лейтенант, — удивился Эдуард. — Хоть бы предупредили, что лишнюю звездочку кинули…»

— …доктор Ришар, — продолжал Гродзинский. — Есть еще желающие?

Мишель и Линга выкрикнули почти одновременно:

— Капитан Корунд!

— Майор Симба-Корунд!

Эдуард забеспокоился и попытался отговорить любимую женщину от опасного путешествия. Бесшабашно подмигнув, любимая женщина ответила: мол, рядом с тобой не страшны никакие опасности.

Одетые в «чешую» и броню, вооруженные армейскими винтовками «Протазан», они подошли к мертвой глыбе маяка. Древний артефакт не отозвался на мысленный приказ, и тогда старший лейтенант егерской службы Корунд извлек из кармана ключ-кристалл. Особых надежд Эдуард не питал — кто знает, что случилось с этим устройством под действием жара термогранаты.

Однако ключ сработал, и граненая стена портала послушно раздвинулась, впустив всех участников рейда. Внутри ничего не изменилось, только исчез плававший над центром зала поднос.

— Ты снова явился в хранилище мудрости, — прогремело телепатическое обращение древнего робота. — Теперь у тебя есть символ власти. Значит, ты сумел победить в том безумном турнире, который затеяли новые властелины…

— Помолчи, — прервал его Эдуард. — Те властелины уничтожены. Теперь я твой властелин.

По первому требованию ключ-кристалл наладил телепатический контакт с местной информационной системой. Мозг Эдуарда бегло просмотрел бесчисленные файлы, заложенные в неживую память этого места Бродягами Бездны, которых вскоре уничтожила раса шистрав. «Здесь есть чем поживиться, — понял Эдуард. — Я сюда вернусь…»

После недолгих поисков он нашел схему маяков-порталов, связывающих несколько сот планет. Четыре маяка располагались на планете X. Поразмыслив, Эдуард приказал роботу открыть проход в портал на горе Двуглавой. Едва приоткрылась щель в другой мир, десантники выпустили несколько реактивных гранат. Судя по маркировке, боеголовки при взрыве излучали импульс, парализующий нервную систему любого Старшего.

Снаружи было сыро, недавно прошел дождь, но сейчас в облаках наметились просветы. Воздух наполняли ароматы настоящего грибного леса. Сканеры показали в кустах несколько существ, сраженных парализующим излучением. Ничего, часа через три очнутся. Гродзинский отправил солдата взглянуть на спящих и прокомментировал:

— Они догадывались, что после Корунда через портал могут прибыть другие гости. Кто-то предусмотрительный оставил здесь засаду для торжественной встречи.

Вернувшийся разведчик доложил, что в кустах валяются ландибы.

— Пусть валяются. — Эдуард отмахнулся. — Мне совсем не нравится этот пейзаж.

С горы было видно, что в Приморске новых разрушений не прибавилось, в порту стояли парусники, на поле перед городом приземлились два дирижабля. Но у входа в бухту дрейфовал пароход ландибов.

— Похоже на паузу в боевых действиях, — резюмировал Гродзинский. — Полетели.

Левитаторы подняли отряд выше деревьев и понесли в сторону города. Помех в виде вражеских конвертопланов не наблюдалось.

Не прекращая поглядывать по сторонам, летевший в голове строя Эдуард проговорил:

— Получается, что все мы, действуя разрозненно, все-таки добились успеха. Разведка шпионила за сверхцивилизацией, военные строили корабли, мой отец делал пушки из нейтрида, метанаучники пытались разобраться в психологии Высших. Мы продолжали толкать вперед прогресс, несмотря на все запреты.

— Ты тоже кое-чего добился, — сказал Мишель. — И наша мама, по-моему, нашла способ обойти запреты и продолжала свои исследования. У меня такое впечатление, что она отрабатывала на китах методику генетического контроля и повторного омоложения. Похоже, что все человечество втайне продолжало работать на прогресс.

Рассмеявшись, Гродзинский сообщил:

— Не только человечество. Все расы Квартета. А координировал эту деятельность наш «Футурланд».

— Только все наши старания были бы бесполезны, не прогуляйся Большая Волна по головам Высших, — заметила Линга. — Может, новые линкоры смогли бы одолеть корабль-убийцу даже без помощи Суперов, но против волн четвертого типа мы не создали ни шита, ни меча.

С объективной истиной спорить никто не осмелился. Как бы подводя итог, Эдуард произнес равнодушно:

— Вселенная жестока к неудачникам. Нам повезло, а Высшие проиграли. Я — прагматик, меня такой финал вполне устраивает.

Сейчас его больше волновало, что начинается эра новых конфликтов — между десятками Старших цивилизаций, которых Высшие мудро удерживали на одном примерно уровне. Отношения могли сложиться по-всякому, но без войн не обойдется — Эдуард слишком хорошо понимал дорогих братьев по так называемому разуму, а потому не верил в мирное будущее.

Холмы вокруг Приморска по-прежнему патрулировали вооруженные люди. Пушки в окопах — в том числе и трофейные ландибские — были развернуты стволами в сторону бухты. Защитники города, увидав летящих, засуетились, однако стрелять не стали — только махали руками да кричали приветствия.

— И это мне тоже не нравится, — громко сообщил Эдуард. Три винтокрылые машины ландибов стояли в высокой траве на окраине прибрежной деревушки в нескольких километрах от города. Гродзинский приказал отряду немедленно приземляться на пустырь перед Приморском и послал пару солдат осмотреть город. Покружив над крепостью, спецназовцы доложили, что на улицах видны только люди, существ других рас не обнаружено.

От городских ворот к ним уже бежали колонисты. В первых рядах мчалась, конечно, Клара. Увидав Эдуарда, она с радостным воплем кинулась на шею недавнему спасителю и, глотая слезы, затараторила:

— Я знала, что ты вернешься! Когда ты исчез, все думали, что ты погиб, а я знала… Ты на звездолете?

— Пока нет, но скоро ждите много гостей… — Под многозначительное покашливание клона бывшей супруги Эдуард решительно снял с себя Клару, вытер ей слезы и приступил к допросу: — Что у вас творится? Война кончилась? Почему ландибские конвертопланы в соседней деревне?

— Перемирие. Когда ты улетел, на Двуглавой был большой бой, а к утру ландибы вдруг отступили на свои плацдармы. — Клара сделал шаг назад, торопливо добавив: — Вот Гастон, пусть он расскажет.

Мэр Приморска, он же дубликат великого земного политика, подтвердил:

— Они отступили в ту же ночь, но продолжают удерживать захваченный город и нефтепромыслы оклиуте на том берегу бухты. У нас из-за этого проблемы с топливом. Мы готовились выбить их с континента, подтягивали войска, но ландибы и виин-черси тоже подвезли подкрепления. Вчера они предложили начать переговоры в рыбачьем поселке. Я послал туда Симона.

— Мы сами поговорим с ландибами, — объявил Гродзинский. — Планета принадлежит человечеству, и здесь будет установлен порядок на основе законов Земли.

Хмуро оглядев посланцев родного мира, Гастон тихо произнес:

— Человек, побывавший здесь неделю тому назад, оставил интересную машинку с информацией. Мы многое узнали о Вселенной, о разных цивилизациях. Мы узнали, что этой частью космоса правят Высшие…

— Информация устарела. — Эдуард засмеялся. — Теперь здесь правит человечество.

— Приятно слышать. — Лицо мэра сохранило мрачность. — Неужели я был президентом?

— Ваш оригинал, а не вы, — уточнил Анджелли. — Вопрос уже обсуждался на Земле. Вы — физическая копия Гастона Кордини, вы имеете право носить это имя, но вы никогда не были президентом.

— Я и не претендую. Просто хотел уточнить свой статус. — Хорошо знакомым по старым видеохроникам жестом Гастон откинул волосы со лба. — Что будет с людьми, которые здесь оказались?

— Они сами выберут свою судьбу. Желающие останутся здесь, будут встречать новых колонистов. А кто захочет — смогут переселиться на любой подконтрольный Земле мир.

Понимая, что жителей Приморска переполняют вопросы, Гродзинский поспешил вернуть разговор к актуальным проблемам, осведомившись, чего требуют ландибы и союзные им виин-черси.

— Ландибы прислали пленного и сказали через него: мол, предлагают установить законы, по которым население планеты станет жить дальше, — сообщил Гастон.

— Очевидно, они считают, что такие законы будут выгодны ландибам, — хмыкнул Гродзинский. — Их ждет разочарование.

К деревне подлетели на бреющем, так что ландибские часовые не заметили приближение отряда. Бесшумно повязав человекообразных, ускоренным шагом, не обращая внимания на потрясенных соплеменников, они ворвались в клуб, где велись переговоры. Сквозь дверь доносились нечленораздельные звуки, — видимо, толкал речь кто-то из гостей. Затем заговорил человек-переводчик:

— Посланник сказал, что недавний конфликт был печальным эпизодом. Эта война случилась по причинам, которые не зависели от нас, невольных жителей планеты Дальний Ландибард. Теперь мы должны установить справедливый мир на разумных условиях.

Снова зарычал примат. Монолог получился долгим, но в конце концов опять послышался перевод:

— Ландибы считают справедливым, если господствующую роль будет играть наиболее развитая раса, достигшая технологического превосходства над остальными. Менее продвинутые этнические группы получат право ограниченного представительства в имперском парламенте. Метрополия будет поставлять вам различные механизмы мирного назначения, предоставит транспортные средства для вывоза ваших товаров. Разумеется, колониальным народам запрещается иметь армию и тяжелое оружие. Кроме того, люди должны без сопротивления отдать электрическое устройство, хранящее важную информацию. Вы все равно не сможете воспользоваться этими знаниями.

В ответ раздался рычащий голос — несомненно, заговорил Симон:

— Мы считаем, что справедливое устройство может быть основано только на равенстве всех этносов, заброшенных на Малую Землю. На первых порах следует договориться о сбалансированных ценах для торговли между поселениями.

— Наши предложения не обсуждаются, — отрезал ландиб. — Любое несогласие будет подавлено военной силой. Это — единственный путь к справедливости.

В комнате перед залом переговоров жители Приморска с равным ужасом слушали ультиматум и смотрели на непонятно зачем и откуда взявшийся отряд соплеменников. Последние слова ландиба почти сломили колонистов, но Гродзинский ободряюще хлопнул по плечу кого-то из местных и громко провозгласил:

— Пора прекращать этот балаган. Говорить будет старший лейтенант, он у нас — штатный Цицерон. Действуй, егерь, согласно духу и букве земных законов.

Мишель открыл дверь и вошел, сопровождаемый десятком спецназовцев. Следом шагнул через порог Эдуард, чувствуя, как за его спиной втягиваются в зал остальные.

Участники переговоров занимали места на разных концах длинного стола. Симеон и очень крупногабаритный ландиб стояли, опираясь руками на стол, и обменивались яростными взглядами. Появление новых персонажей ошеломило обоих.

Ухмыльнувшись, старший лейтенант Корунд отчеканил, транслируя мысль через телепатический усилитель:

— Генерал-лейтенант Симеон Сурами, переговоры прекращены в связи с переходом данной планеты под юрисдикцию Земли.

Ландибы повели себя благоразумно — ни один из четверых не стал хвататься за оружие. Громадный предводитель приматов, растерянно глядя на солдат, окружающих стол переговоров, пробормотал:

— У нас была договоренность… никаких вооруженных существ…

Есть в программе подготовки космических егерей специальный курс — «Восстановление закона и порядка в колониях, временно потерявших связь с Землей». Применять его на практике приходилось всего-то раза три, так что Корунду предстояло войти в историю Службы в качестве четвертого егеря-реставратора. Эдуард заговорил, как предписывал Устав:

— Никакие прежние договоренности не могут считаться законными, поскольку на планету прибыли представители законной власти. Согласно своду соглашений между ведущими державами данного сектора Галактики планета считается принадлежащей человечеству с момента моего первого появления на Малой Земле, каковое событие имело место девять земных суток тому назад. Таким образом, губернатором, обладающим всей полнотой власти, становится старший по воинскому званию и должности офицер силовых структур Земли, а именно полковник…

Он запнулся, поскольку не знал, который полковник станет губернатором. Паузы никто не заметил, поскольку Хайме поспешно пришел на помощь, подсказав:

— Полковник Виктор Гродзинский.

Губернатор сделал шаг вперед, слегка наклонил голову, а затем кивнул Эдуарду: продолжай, мол. Отказать себе в маленьком удовольствии Эдуард не мог:

— Взаимоотношения между различными этническими группами будут строиться в строгом соответствии с понятием о справедливости, которое высказал глава ландибской делегации. Господствующая роль, безусловно, принадлежит расе, обладающей технологическим превосходством. Остальным придется распустить армии, сдать тяжелое оружие и выполнять распоряжения администрации. Любые попытки сопротивления будут подавлены военной силой.

Как бы аккомпанируя ему, раздались хорошо знакомые многим раскаты. В окна клуба можно было наблюдать восхитительную картину — пробив облака, медленно снижался громадный корабль, однотипный крейсеру «Зиккурат».

Спустя полчаса выяснилось, что это и был «Зиккурат».

Кроме крейсера, на котором они прошли через сражение с Высшими, прибыли «Обелиск», родной брат «Зиккурата», а также линкор «Валгалла». В окрестностях Приморска высадились два батальона десантников и с полтысячи вооруженных космофлотцев. Агнес, сопровождаемая Генрихом, разыскала братьев, когда те готовились приступить к допросу ландибской делегации.

Пока Мишель и Хайме задавали положенные по протоколу вопросы, Эдуард потребовал, чтобы Генрих объяснил главную загадку:

— Каким образом вы примчались сюда так быстро?

— Локатор в полупогружном режиме показывает все гиперканалы, расходящиеся от Вериты, — поведал старший офицер крейсера. — Когда вы зашли в портал, одна из этих линий резко изменилась — ее протяженность по двум из шести координат сократилась почти до нуля. Ну мы взяли на прицел конечную точку вашего маршрута. «Валгалла» с «Обелиском», которые не слишком пострадали в битве за Валинор, тоже стартовал сюда же.

Он добавил, что завтра прибудет транспорт «Голконда», который привезет моторизованную бригаду военной жандармерии, а также кое-какое оборудование, чтобы сделать комфортнее жизнь колонистов. Агнес перебила мужа восторгами по поводу новых кораблей, многократно сокращавших время звездных путешествий. Вежливо согласившись, Эдуард вернулся к брату — сейчас были проблемы важнее, чем дальность хода и скорость звездолетов.

Допрос развивался вполне благополучно: ландибы рассказывали, как началась война между поселениями Малой Земли.

По их словам, несколько дней назад в главный город ландибской колонии пришел соплеменник. У него было великолепное снаряжение, лучевое оружие, защитная одежда с устройством для полетов. Этот ландиб сообщил, что достиг Дальнего Ландибарда при помощи дружественной сверхцивилизации, что у него есть ключ к системе мгновенного перемещения между звезд и что нужно проникнуть в древнее укрытие на горе Двуглавой. Ландибы согласились воевать — иначе бесценные знания достались бы другим расам. При штурме горы пришелец с Ландибарда погиб, тело его досталось врагам, и ландибы прекратили боевые действия.

— Где труп того ландиба? — немедленно спросил Мишель.

— У нас, — ответил Симеон. — Труп, разряженный лучевой пистолет и странный кристалл.

— Он оставил вам электронное устройство с полезной информацией?

— Нет, — быстро ответил примат.

— Врет, — сказал Симеон. — Пленные показали, что у них есть машина вроде той, которую нам подарил этот парень.

Дубликат генерала Сурами показал на Эдуарда.

Главный ландиб уперся, не желая отдавать чужакам сокровище своей расы, но братья Корунды с незаметной помощью телепатических усилителей сумели уговорить упрямца. На примата сильно подействовал неотразимый довод: мол, узнав координаты вашего прекрасного Ландибарда, люди пошлют сообщение, наладят регулярные полеты, и ландибы смогут вернуться на родину.

Разумеется, руки землян чесались поскорее добраться до электронной библиотеки по совсем иной причине. В первую очередь следовало выяснить военно-технический уровень потенциально враждебной цивилизации. Само собой, на Ландибард будет послан не пучок модулированных гравитонов, а боевой флот, однако знать об этом полевому командиру приматов необязательно.

— А теперь, когда мы совсем подружились, позвольте мне задать несколько уточняющих вопросов, — сказал Эдуард.

Он продемонстрировал фотографии ландибов, убитых на Кураре и Теоле. Переговорщик узнал почти всех и сообщил, что на снимках — его лучшие бойцы, из которых в боях последних дней погибли немногие, а остальные сейчас состоят в гарнизоне бывшего города оклиуте. По-видимому, это означало, что Высшие скопировали ландибов на этой планете — иначе не объяснить, откуда при убитом оказались фотоснимки на фоне Приморска.

— Покидая город оклиуте, ничего не разрушайте, — напомнил Эдуард, обдумывая пикантные выводы из рассказа ландибского командира. — Вы сами делаете автоматические винтовки?

— У нас прекрасные механические заводы, — похвастался ландиб. — Скорострельные ружья начали штамповать совсем недавно, такой моделью оснащены только элитные подразделения…

Он не договорил, ошарашено разглядывая голограммы оружия, которым Высшие снабжали своих наемников. Когда вернулся дар речи, потрясенный примат отрицательно покачал головой и поведал, что его сородичи на этой планете не додумались до переносных пускателей ракетных снарядов.

Демонстрация защитной одежды окончательно сразила собеседников: их технологии не позволяли производить даже зеркальные балахоны, не говоря уж о настоящей «чешуе» с левитаторами.

— Благодарю вас— К общему недоумению, Эдуард был обрадован отрицательными ответами ландибов. — Мишель, Хайме, продолжайте.

На лестнице его догнала Линга, удивленно спросившая:

— Зачем ты задавал эти вопросы об оружии? Есть много других важных обстоятельств, а ты даже не попытался…

— Дорогая, это самое главное сейчас, — ласково произнес Эдуард. — Нет ничего важнее.

Линга наморщила лобик, явно надеясь услышать объяснение. К сожалению, любимая женщина унаследовала от оригинала весьма поверхностное отношение к технике. Потому и не понимала, как это важно — выяснить, где Высшие производили некоторые механизмы. Корунд уже придумал рабочее название — Мануфактура…

С утра он поехал в университет, где без проблем сдал историю внеземных цивилизаций, а заодно выяснил, что курсовая на тему «Изотопная датировка древностей» зачтена. Короче говоря, третий курс остался позади.

Вернувшись домой к полудню, Эдуард получил от жены только что накормленного малыша, поиграл немного, убаюкал и уложил в кроватку.

— Скоро уходишь? — спросила Линга.

— Часа в три. Ждем кого-нибудь?

— Твоя мама собиралась к обеду заглянуть.

Пожав плечами, Эдуард переключил видео на канал новостей.

…Внешнеполитическое ведомство виин-черси направило Земле и Алаббиту ноту протеста по поводу очевидных поблажек в отношении некоторых цивилизаций Малой Шестерки. Факт биологической близости не может служить основанием для нарушений Кадорского Статута. В ответной ноте министерство иностранных дел выразило недоумение в связи с грубым вмешательством виин-черси в отношения между родственными цивилизациями млекопитающих приматов, членистоногих и рептилий. Также выражается решительное возмущение фактом форсированного строительства державой виин-черси военных кораблей в масштабах, заведомо превышающих разумные потребности необходимой обороны. Земля считает, что подобные действия виин-черси граничат с грубым нарушением Валинорского Пакта и могут вызвать ответные меры…

…По сообщению пресс-службы Штаба Объединенного Командования «Медный Цветок», на многих мирах скопления продолжаются вооруженные столкновения. Стычки между соперничающими бандами рептилогуманоидов существенно затрудняют проведение гуманитарных операций на этих планетах. Воинские подразделения Большого Квартета принимают лишь ограниченное участие в боевых действиях…

…Регентский совет и правительство Ландибардийского королевства согласились начать переговоры о добровольном ограничении технологий, а также об уточнении статуса своей цивилизации на условиях, предложенных Большим Квартетом. В послании, подписанном принцем-регентом и канцлером, подчеркивается, что решение принято из соображений традиционного миролюбия и стремления к поиску взаимопонимания с другими Старшими расами. Данное решение никак не связано с неподтвержденными слухами о маневрах объединенного флота так называемого Дальнего Трио вблизи системы Ландибарда…

…Численность населения планеты Малая Земля продолжает расти, несмотря на эвакуацию колонистов некоторых рас. Как сказал нашему корреспонденту вице-губернатор планеты Гастон Кордини, за последние полгода на планету прибыло не менее восьми миллионов этнических людей. Отвечая на ставший традиционным вопрос, вице-губернатор в очередной раз подтвердил, что не намерен выставлять свою кандидатуру на ближайших выборах в Конгресс…

…Группа видных ученых цивилизации дзорхов выступила с инициативой провести научную конференцию «Наследие Высших». Не секрет, говорится в открытом письме, что после Великого Освобождения каждая из Старших рас получила отрывочные сведения о науке погибшей сверхцивилизации. При наличии доброй воли участники конференции могли бы честно обменяться информацией. Объединив имеющиеся клочки знания, наука Большого Квартета получит более полное представление об устройстве Вселенной, а также о недоступных пока явлениях и законах природы…

Супруги обменялись многозначительными взглядами. Оба понимали, что ни одна нормальная цивилизация не отдаст все секреты. Особенно в физико-технологических областях. Поигрывая бровями, Линга поведала:

— Звонила сестренка. Дзорхи настаивают, чтобы мы трое приняли участие в конференции.

— Приятно слышать. Посмотрим, что руководство «Футурланда» решит… Как ты с ней ладишь?

— Сама удивляюсь.

Узнав о существовании клона, мать Геллы немедленно признала Лингу своей дочерью, подтвердив родство генетическим анализом. Линга и Гелла даже подружились и называли друг дружку сестрами. Вроде бы отношения наладились, но Эдуард чувствовал себя очень неловко, видя рядом обеих «сестренок».

Ворвавшись, как ураган, Эмили Корунд с ходу затянула привычную нотацию: дескать, хватит лезть под выстрелы, пора заняться серьезным делом, о карьере позаботиться — ведь на пол-Галактики прославился, мог бы остепениться, летать в безопасные археологические экспедиции, да и комиссаром на Теоле приглашали…

Остановить эти причитания смог лишь наследник, которому завтра исполнялось ровно четыре месяца. Хнычущего малыша успокоили объединенными усилиями, напоили сладким чаем из бутылочки и сели к столу. Покружив по нейтральным темам, разговор вернулся к наследию Высших.

Эмили посетовала, что доставшиеся от сверхцивилизации разрозненные сведения о биологических науках остаются непонятными. По ее словам, гораздо важнее, что исчезли запреты на исследования.

— Мы смогли продолжить старые работы и приближаемся к решению множества проблем, — говорила мама. — Вакцина молодости, универсальные антибиотики, управление клетками — все это уже тестируется. Через несколько лет человечество избавится от большинства болезней.

— Кристо говорил примерно то же самое про ситуацию в точных науках, — вставил Эдуард.

— В том-то и секрет! Для прогресса нужно двигать весь фронт науки. Остановишь работы на любом участке — затормозится вся цивилизация. Поэтому Высшие наугад запрещали какие-то темы и целые направления. Этого было достаточно, чтобы держать нас на поводке. — Она вдруг ухмыльнулась. — Изучение биороботов дало нам больше, чем обрывки лекции твоего приятеля Серо-Зеленого. Ты же помнишь, как их Высшие сработали — никакое сканирование не обнаруживало лишних органов!

Биороботов хватало с избытком. Когда группа захвата военной контрразведки приехала брать генерала Роджерса, вице-директора оперативного департамента ЦАОБ нашли в полной неподвижности. В организме вяло продолжались процессы жизнедеятельности, но сознание не работало. Агата Рябницкая и еще тысячи биороботов на разных планетах тоже превратились в подобие кукол с отключенным питанием. Никто не знал, сколько веков действовали среди людей подобные агенты Высших. А вот Падла-Газанфар биороботом не был и призывал подчиниться Высшим по собственной воле, не получая приказов через специальную антенну в затылочной части черепа…

— Значит, скоро научишься имплантировать улучшенные органы?

— Не скоро, — признала профессор Эмили Корунд. — И не имплантировать — это будет происходить по-другому.

Ее слова были созвучны идеям, одолевавшим Эдуарда в последнее время. Задумчиво посмотрев на мать, он проговорил:

— Иногда мне кажется, что Серо-Зеленый не зря повторял: дескать, их путь к Всемогуществу был ошибкой. Может быть, Всемогущество должно создаваться не внешними техническими устройствами, а рождаться в самом организме.

— Дополнительные органы, генерирующие силовой кокон? — переспросила Эмили. — Пока мы даже теоретически не представляем, как этого достичь.

— Подождем. — Коротко рассмеявшись, Эдуард встал. — Мне пора.

Собранный с вечера рюкзак ждал в стенном шкафу. Провожая мужа с малышом у плеча, Линга спросила тихо, чтоб Эмили не расслышала:

— Очень опасный рейд? Только честно.

— Ничего особенного. — Корунд поцеловал сына. — Я вернусь, малыш. Папочка обязательно вернется.

На космодроме ждал доктор Лисанов — с некоторых пор старый друг стал постоянным экспертом-консультантом при егерях Корунда. Когда «Кураре», пробив атмосферу, лег на курс, Кристо заметил:

— У тебя плохое настроение.

— Причем уже давно, — мрачно сообщил Эдуард.

— Личная жизнь не заладилась?

— С личной как раз отлично. Любимая жена, сын… А вот судьба в целом не сложилась.

Как он и опасался, встревоженный друг потребовал объяснений. И хоть очень не хотелось жаловаться, горькие признания потекли сами собой. Уткнувшись подбородком в сложенные на пульте кулаки, Эдуард печально забубнил:

— Не сложилась жизнь. В мои годы нормальные люди докторами наук стали, а я — бродяга необразованный. Учеба дается трудно, старый уж я — книжки по непрофильным дисциплинам зубрить. Домашние говорят: соберись, ты же в школе первым был. Словно не понимают, что лучший ученик сельской школы необязательно становится хорошим студентом. Я ведь с детства мечтал стать археологом, искать древние артефакты, раскрывать секреты исчезнувших цивилизаций. А стал всего лишь проводником, сопровождаю настоящих ученых.

— Преувеличиваешь. — Кристо положил ладонь ему на плечо. — Сними черные очки. Ты сделал очень много. Твои книги расходятся миллиардными тиражами, а последняя вообще признана лучшим анализом психологии Высших. Ты привел экспедиции в совершенно невероятные места и обеспечил науку материалами на века вперед. Чего стоит хотя бы база данных, которую ты обнаружил в сети маяков-порталов Бродяг Бездны…

— Что толку! — Корунд по-прежнему был меланхолично-угрюм. — Там, конечно, море информации, но целая дивизия выдающихся умов выковыривает полезные знания буквально наперстками.

Скептический взгляд Лисанова неотвратимо становился насмешливым. Эдуард даже смутился, чего командиру егерской роты не полагалось по штатному расписанию. Прищелкнув языком, Кристо произнес задумчиво:

— Не будем себя обманывать. Вся беда в том, что у нас вдруг исчез противник, в борьбе с которым престижным было бы даже поражение. Не стало сверхцивилизации, а потому все нынешние хлопоты кажутся мелким и недостойным занятием. А ведь проблемы, которые встали перед нами сегодня, важны ничуть не менее, чем поиск оружия против Высших. Вспомни январское совещание.

В январе их обоих вызвали в штаб-квартиру «Футурланда», где генеральный директор концерна в присутствии президента и премьер-министра доходчиво рассказал о новых задачах. Прославленный фельдмаршал прямо заявил, что начинается новый этап сражения за галактическое лидерство, причем все участники этого турнира взяли старт примерно с одинаковых уровней военно-экономического могущества. «Мы не лучше и не хуже остальных, — говорил генеральный. — В чем-то человечество превосходит конкурентов, а в чем-то уступает. Однако мы должны победить, потому что в таких гонках проигравшие могут не выжить».

Эдуарду тоже доверили выступить с той трибуны, и он честно поделился безрадостным взглядом на ситуацию. На планете X, где все колонии тоже начинали с равных стартовых условий, люди оказались в числе отстающих. Самый же быстрый прогресс показали тлахасса и ландибы, которые на своих планетах едва освоили субсветовые скорости. «Возможно, по некоторым цивилизациям придется принимать строгие решения, — дипломатично высказался Корунд. — Я говорю не только про ландибов или дадибро, но и обо всех, кто не согласится играть по нашим правилам».

На следующий день он получил внеочередное повышение в звании, стал командиром отдельной роты, а Гродзинский намекнул, что егерям нужно потренироваться в наведении порядка на планетах, обработанных антивеществом, гиперплазмой и другими средствами массового перевоспитания… Ну судя по сегодняшним новостям, ландибы правильно поняли намеки. Осталось привести в чувство монстров из Дальнего Трио.

Между тем хандра как будто улетучилась — верный старый друг сумел найти нужные слова. Выпрямившись, Эдуард шевельнул плечами и самодовольно поведал:

— Знаешь, уже начались разговоры, будто я открыл целое направление в археологии.

— Да ты что! — с энтузиазмом восхитился Кристо.

— Представь себе. Много веков археологи выкапывали древности из-под грунта. Лет двести назад возникла вакуумная археология — изучение кораблей, брошенных в открытом космосе. А я, оказывается, первым проник в древние сооружения, упрятанные в гиперпространстве.

— Вот видишь!

— Вижу… — Корунд согнал с лица блаженную улыбку. — Договорим после прыжка.

«Тор-7» бросил их вместе с кораблем по короткому отрезку извращенных координат. На мониторе Зета стала вдвое меньше диаметром, а Фаркуана заметно прибавила в комплекции. Прямо по курсу, освещенный двумя солнцами, приближался зеленовато-синий диск Мистерии.

Прикинув, что до посадки остается около получаса, Кристо поинтересовался:

— Эд, а почему ты не согласился работать на Малой Земле? Помнится, Гродзинский звал тебя вице-губернатором.

— Линга была бы недовольна…

— Из-за Клары? Тогда понятно. — Кристо усмехнулся. — А на Теоле ты не захотел работать комиссаром континента, потому что Линга ревновала бы к принцессе? Наверняка похожие причины найдутся еще на сотне планет… У тебя была интересная жизнь, насыщенная — грех жаловаться.

С очень кислой гримасой на физиономии Корунд направил «Кураре» по баллистической кривой с конечной точкой в средних широтах малого континента. Покончив с несложной навигацией, он проворчал:

— Жизнь и сейчас насыщенная, но нет праздника. Вот, к примеру, та же Кола — раскопала город с каменными постройками. Возраст — больше тысячи лет. Она связывает эти руины с какими-то мифами малых племен…

— Понятно, какой тебе нужен праздник души, — фыркнул Кристо. — Признайся, ты охотишься на Моби Дика!

— Угадал. — Эдуард уважительно посмотрел на друга. — У тебя что-то похожее?

— Именно. Надеюсь разобраться в принципе действия ключ-кристаллов. Это был бы невероятный скачок для микроэлектроники. А что ищешь ты?

— Мануфактуру.

— Ого! — Лисанов покачал головой. — Нахал ты, отец-командир.

Название гипотетического объекта не устоялось, и вообще мало кто, кроме Корунда, верил в реальное существование Мануфактуры. Высшие должны были где-то изготавливать портативные антигравитаторы, «чешую», телепатические датчики, ракетные пускатели, автоматические винтовки и другие приспособления, которыми снабжали Старших и даже Младших. Изделия эти были слишком примитивны для Всемогущества — значит, где-то работал промышленный комплекс, производивший чудеса техники для Уступающих рас.

Мануфактура оставалась последней надеждой пробиться к наследию Высших, получить хоть крупицу запретных знаний, подняться на следующий этаж научно-технического прогресса. Суперы дотошно перемололи обломки кораблей-убийц и большинство файлов, которые Высшие передали Старшим. Уцелевшая информация напоминала осколки мозаики, которые невозможно сложить в целую картину.

Не принес успеха даже дьявольский замысел Серо-Зеленого. Во время их разговора в лазарете крейсера, вспомнив, что Высший прибыл на «Зиккурат» с Теоле, Корунд заподозрил изощренную хитрость. По возвращении с планеты X он поспешил в «Парк водопадов». Разочарование было ужасным: Суперы побывали здесь и стерли все записи, которые Серо-Зеленый оставил на домашних устройствах. Та же картина повторилась в родительской квартире на Джуманджи…

— Извини, я не слишком верю в этот оружейный завод, — признался Кристо. — Ведь нет никаких подтверждений твоей догадки.

— Не совсем так. — Эдуард покрутил растопыренными пальцами. — Я допрашивал сотни ныгронцев, сохранивших серьезные воспоминания. Некоторые подтверждают, что слышали о такой платформе, которая упрятана в гипер. Между прочим, ты слышал слухи о звездолете ныгронцев?

— Кажется, это не слухи.

— В том-то и дело. Достоверно зафиксировано не меньше десятка случаев — на разных планетах Медного Цветка высаживались рептилогуманоиды, почти не пострадавшие от действия Большой Волны. Они оказывали помощь соплеменникам, раздавали медикаменты, продовольствие. Ныгронцы, которые с ними общались, были потрясены и все время повторяли: мол, такие же, как мы, но сытые, здоровые и хорошо одетые.

— Их видел кто-то из Большого Квартета? — заинтересовался Кристо.

— Я видел, что осталось от полусотни виин-черси, которые попытались вступить с ними в контакт. И есть почти достоверные сведения, что лабба тоже пытались и у них тоже ничего не вышло.

— Это необязательно Мануфактура.

Корунд пожал плечами, запустил программу посадки, а затем сухо произнес:

— Есть объект, способный перемещаться в пределах скопления. Персонал объекта сохранил знания и кое-какое оборудование. Таких объектов не может быть много. Скальпель Оккама требует признать этот объект Мануфактурой.

Кристо вздохнул, но спорить не стал.

Егеря на Мистерии развернули базу в старом городке первопоселенцев. Добротные каменные дома прекрасно сохранились, после мелкого ремонта снова заработали водопровод, канализация, электроснабжение и другие полезные мелочи.

Встречавший Корунда и Лисанова командир второго взвода Джеффри Парк доложил:

— Шеф, вас ныгронец ждет. Говорит, приятель по Кураре.

— Серо-Зеленый, что ли? — Эдуард даже обрадовался. Однако вышедший навстречу рептилогуманоид оказался незнакомым: более темная кожа, голова поменьше, лоб скошен. Распознав недоумение на лице Корунда, ныгронец поспешно сказал через висевший на шее мультитранс:

— Капитан, вы знали меня как Красно-Синего. Помните?

— Трудно забыть, — проворчал Эдуард.

Жалкий огрызок Высшего не вызывал прежней ненависти, но и дружелюбия к нему командир егерей не испытывал ни капли. Чисто из вежливости он пригласил ныгронца в беседку, где можно было посидеть в пузыре искусственного климата.

— Я просил прислать проводника, — сообщил Эдуард. — Что вам известно про планету, куда мы идем сегодня?

— Безусловно, я там бывал. Сохранились размытые воспоминания, как мы с Желто-Черным забирали какие-то предметы для переброски на другие миры.

— Какие предметы и на какие миры?

— Не могу сказать. — Ныгронец развел руками. — Кажется, мы увезли что-то по многомерным транспортным линиям. Вы в своей книге называете их маяками или порталами.

Вздохнув, Эдуард пробормотал:

— Мне даже жаль, что вы потеряли память.

Рептилогуманоид рассмеялся. Пожалуй, бывшие Высшие были единственными, кроме теолийцев, существами, понимавшими земной юмор.

Их разговор прервал лейтенант Парк, доложивший, что взвод накормлен и готов к инструктажу.

Построив подразделение, капитан повторил задание.

На планете сохраняется шаткий мир, крупные банды принуждены к разоружению. На планете развернуты базы Большого Квартета, над планетой крейсируют боевые корабли четырех держав. Население бедствует, международные силы Большого Квартета пытаются накормить уцелевших аборигенов и создать условия для самообеспечения. Наблюдением с орбиты установлено, что вчера в районе планеты появился нестандартный гиперпространственный узел, который может представлять интерес для земной науки.

— Наша задача, — продолжал Эдуард, — проникнуть на объект незаметно для наблюдателей Большого Квартета. Весьма удачно, что в интересующем нас районе международных баз нет, так что встреча с дорогими союзниками маловероятна. Как обычно, в ходе рейда соблюдаем радиомолчание, гравитационные и лазерные средства связи используем лишь в исключительных ситуациях. Дистанционное управление роботами — только ультразвуком. От портала до объекта не больше пяти километров, так что пешком доползем, без левитаторов. В случае встречи с аборигенами действует обычная легенда: мы — отряд со станции, разыскиваем аборигенов, раздаем консервы и медикаменты. Вопросы есть?

Вопросов не было. Бронетранспортеры быстро доставили егерей к ущелью, где Бродяги Бездны оборудовали маяк.

Ключ-кристалл отворил проход, и взвод втянулся в зал оптических спецэффектов. Здешний робот уже привык встречать людей, поэтому перестал травить байки про древнюю мудрость, а сразу высветил меню. Корунд пометил ключом нужную строчку, и робот отворил выход на сырое, заросшее редкими клочьями флоры плоскогорье. Низкие темные тучи, временами просвечивая разрядами молний, брызгали мелким дождем. Местность досталась не из лучших — глинистую почву развезло, повсюду образовались лужи, в том числе довольно глубокие.

Сориентировавшись по карте, Корунд показал направление — к холмам на юго-востоке. Взводный назначил пару дозорных, которые выдвинулись на четверть километра. За ними, скользя в грязи, потянулись остальные. Сканеры показывали, что в ближних окрестностях нет крупных движущихся объектов.

Когда колонна миновала развалины, наводившие на мысль о чудовищной древности, проводник-ныгронец неожиданно сказал Эдуарду:

— Вам будет интересно узнать, что я помню два эпизода, связанных лично с вами?

— Интересно, — согласился Корунд. — Расскажете?

— Первый случился давно. Ваша жена попала в зону квантованного пространства, часть ее функций выдвинулась в измерения, недоступные вашей расе. Серо-Зеленый посчитал, что спасение женщины необходимо для вашего психологического здоровья, поэтому я выправил дефектные размерности всем пострадавшим.

— А я подозревал, что некропис организовали Высшие, — признался Корунд. — Что насчет второго случая?

— Когда началась гонка за ключ-кристаллом, поступил приказ задержать конкурентов фаворита. Я поставил на вашем пути торнадо, но вы сумели прорваться.

— Фаворитом был, конечно, ландиб. Но ведь он все равно опередил меня на несколько дней, от ваших торнадо немного пользы.

— Неверно. Руководители проекта назначили победителем дадибро, но ландибы покончили с ним, а уж потом бросились на штурм горы.

— Ваши руководители были редкостными сволочами… Дадибро доводились дальней родней виин-черси. Самая удаленная от Солнца и самая сильная из Старших рас считалась лидером Дальнего Трио, наводя ужас даже на Малую Шестерку. Пожалуй, только угроза военного столкновения с этой цивилизацией удерживала державы Большого Квартета в непрочном союзе Валинорского Пакта. Если бы дадибро получили ключ и проникли в сеть порталов, положение стало бы совсем отчаянным.

И хотя дадибро на этой планете быть не могло, Корунд занервничал и приказал собрать роботов. Извлеченные из рюкзаков блоки, состыковавшись, образовали похожие на пауков машины, вооруженные бластерами и гранатометами. Не танки, спору нет, но в передовом охранении пригодятся.

Теперь перед взводом егерей бежала цепочка роботов. В случае встречи с противником они примут на себя первый удар, уменьшая потери личного состава. Подумав об этом, Эдуард помотал головой — хотелось надеяться, что дадибро сегодня не появятся и обойдется без перестрелок.

Пока его надежды сбывались. Колонна шагала по размокшему грунту, не встречая нежелательных прохожих. Дождь усиливался, но было видно, что холмы становятся все ближе. Над рощей справа от гряды возвышенностей кружили подозрительно беспокойные птицы.

Среди деревьев прячется кто-то, спугнувший этих тварей, понял Эдуард. Спустя минуту он увидел, как левофланговый дозорный остановился, вглядываясь в завесу дождя. Затем егерь промигал фонариком условный сигнал: «Вижу аборигена».

Полтора года назад, рассказывая о десятках миллиардов бедствующих соплеменников, Серо-Зеленый нарисовал идеализированную картину катастрофы. Рафинированный гуманитарий, избалованный чудесами Всемогущества, не представлял, сколь ужасной окажется участь его соплеменников. Большая часть Высших обычно проводила время в космосе или гиперпространстве, где были выстроены локально-персональные миры. Когда Большая Волна уничтожила энергококоны и другие проявления Всемогущества, они погибли, внезапно оказавшись в вакууме и других несовместимых с жизнью местах.

Выжить посчастливилось лишь тем немногим, кто в момент экзекуции находился на поверхности пригодных для жизни планет. Прибывшие спасатели Старших рас обнаружили около тысячи миров, на которых загибались от голода и болезней в общей сложности два миллиарда особей.

Один из жителей этой планеты, закутанный в грязные тряпки, медленно брел навстречу взводной колонне. Встреча с аборигенами считалась неприятным осложнением, однако большого вреда принести не могла. Скорее всего, ныгронец принадлежал одному из кочевых племен, которые в поисках пропитания бродили по местности, регулярно заглядывая на базы Большого Квартета.

Абориген, прихрамывая, приближался. Признаков страха не было — наверняка этот рептилогуманоид уже встречался с людьми.

Как положено в таких случаях, лейтенант Парк направился прямо к аборигену, а два егеря зашли сзади, отрезав ныгронцу путь отступления.

— Здравствуйте, добрые существа, — сказал ныгронец. — У вас, наверное, есть такие штуки, чтобы понимать меня.

— Здравствуй, у нас есть такие штуки, — ответил Джеффри. — Расскажи, что нужно тебе и в чем нуждается твое племя.

— Нас немного, и на базе дают лекарства, консервы, синтетическую биомассу. Но детям нужна натуральная… — После паузы мультитранс подобрал перевод: — Сладкая витаминизированная субстанция, подобная молоку.

Такие разговоры случались постоянно, и Парк привычно сообщил:

— Мы начали клонировать домашних животных. Скоро их станет достаточно, и вы сможете получать полноценную пищу.

— На базах? — быстро спросил абориген.

— Скорее всего, животных отдадут вам, чтобы вы организовали фермы и кормили сами себя.

— Ваша доброта не знает границ!

«Он лебезит слишком слащаво, будто притворяется, — раздраженно подумал Эдуард, следивший за переговорами Парка с расстояния в двадцать шагов. — Как курарики после хорошей трепки. Ехидничает, что ли…» Поведение ныгронца не нравилось Корунду, но капитан не мог понять, что именно вызывает недоверие. Между тем взводный плавно переходил к главным вопросам:

— Вас удивляет, что мы помогаем тем, кто нуждается в помощи?

Клюнув на приманку, ныгронец признался:

— Удивляет, что пришельцы проявляют альтруизм.

— Ну почему же, если кто-то из вас расскажет что-нибудь интересное, то получит усиленный паек, мы даже вывозим таких ныгронцев на менее суровые планеты. Кем вы были до катастрофы?

— Исследователь-аналитик в области социально-политических наук. — Абориген сделал маленький шаг вбок, словно собираясь бежать. — Я почти ничего не помню.

Прятавшийся за спинами егерей Красно-Синий послал Эдуарду мысленное сообщение: «Он слишком откормлен для голодающего бродяги. У него прекрасная обувь и отлично развита мускулатура».

Корунд недостаточно разбирался в анатомии ныгронцев, чтобы на глазок определить степень откормленности, но абориген не выпрашивал провиант. И ботинки на нем были в самом деле добротные, причем на базах Большого Квартета таких не выдавали. «Сытые, здоровые и хорошо одетые, — моментально вспомнил егерский капитан. — Вот кто нам попался!» Парнишка явно не бродяжничал, в последнее время он жил в цивилизованной обстановке.

Эдуард мигнул стоявшим рядом егерям, и те, правильно поняв намек, выдвинулись поближе к рептилогуманоиду. Затем капитан быстрым шагом подошел к Парку и вклинился в беседу:

— Нас очень интересуют технологические комплексы. В частности, гиперпространственный объект, выдвинувший портал поблизости от этих холмов.

Большие глаза ныгронца пристально посмотрели на человека, после чего бывший Высший произнес:

— Мне ничего не известно про такие комплексы.

— Но тебе знакомо такое понятие, — насмешливо уточнил Эдуард. — И тебе знакомо понятие гиперпространства. Мало кто из переживших катастрофу сохранил в памяти так много трудных слов.

Резко развернувшись, ныгронец попытался бежать, однако путь ему преградили сразу три бывалых сержанта егерской службы. Первого рептилогуманоид сумел сбить с ног ловким приемом, но второй землянин подсек ловкача сильным ударом по ногам и — вместе с третьим егерем — повалил, заламывая руки… Смекнув, что сопротивление пользы не принесет, ныгронец успокоился. Только сверкал глазищами и беззвучно шевелил челюстями.

Подозвав Красно-Синего, Корунд велел разговорить пленника и склонить к сотрудничеству. Два рептилогуманоида залопотали по-своему, а ротный негромко сказал Парку:

— Джеффри, в роще кто-то прячется.

— Вижу, командир. Это не персонал базы, те бы не стали таиться.

— Выдвини роботов поближе к деревьям и отправь еще пару солдатиков на помощь дозорным. Остальных разверни в предбоевой порядок.

Лейтенант убежал отдавать распоряжения, а Корунд повернулся к увлеченным беседой рептилогуманоидам. Перехватив его взгляд, Красно-Синий пожаловался:

— Соплеменник не доверяет Старшим и, как следствие, считает меня предателем. Говорит, что некоторые Старшие враждебны нашей расе, проявляют жестокость.

— Имеются в виду дадибро?

— Насколько я понял, самые враждебные — виин-черси.

С полгода назад эта новость прозвучала бы дико, но сегодня многое изменилось. Трихордовые безусловно начали собственную игру, забыв союзные обязательства. Слишком уж давними были их претензии на галактическое господство и слишком велико презрение к остальным Старшим. Не говоря уж о застарелой ненависти к Высшим.

Эдуард еще раз покосился на рощу, от которой егерей отделяло километра полтора. Кто там и сколько их? Он приказал Парку:

— Пусть связист прощупает небо. Если над нами есть земной корабль, надо наладить лазерную связь. — Капитан снова обратился к Красно-Синему: — Объясни ему, что мы, гуманоиды, не враждебны и готовы защищать ныгронцев.

— Пытался. Она не верит.

Еще и баба! Испуганные женщины бывают очень упрямы и плохо соображают…

— Откуда она взялась и почему не потеряла память?

— Историки или археологи. Научная группа. Работали с древностями и сами не использовали энергококонов. Удары Суперов их почти не коснулись.

— Ее друзья прячутся в роще?

Последовал долгий диалог на языке, недоступном мультитрансу. Затем, опасливо присев на корточки, Красно-Синий доложил:

— Говорит, что ее друзья укрыты в гиперпространственной платформе. В роще скрывается большой вооруженный отряд враждебных Старших. Она выходила на разведку, но появились Старшие, поэтому ее друзья отключили портал. Она спряталась в луже, а тут наш отряд на нее наткнулся.

Сгоряча Корунд едва не подал команду «К бою», но мелькнуло сомнение. Вполне возможно, что коварная злобная ныгронка врет — хочет столкнуть егерей с существами, отнюдь не питающими злых чувств к людям.

— Всем залечь, — приказал Эдуард. — Наблюдать за рощей, быть готовыми к огневому контакту.

Пригибаясь, подбежал Парк, доложивший, что есть связь с орбитой. Подключив свой командирский планшет к передатчику, Корунд назвал пароль. Космос ответил:

— Капитан третьего ранга Фугуа, командир фрегата «Пиранья». У меня приказ — в случае осложнений оказать помощь вашему отряду.

— Не исключена стычка. Предположительно, противником могут быть дадибро или виин-черси. Будь готов поддержать меня огнем с орбиты, хорошо бы стянуть сюда другие наши корабли. Если какой-нибудь корабль Старших начнет подозрительно маневрировать, имей в виду вероятность нападения.

— Понял, объявляю боевую тревогу. Здесь нет дадибро, но фрегат и корвет виин-черси пытаются взять меня в клещи. Начинаю уклонение. Подмогу вызвали, в течение часа должен прибыть крейсер «Пума».

— Час — это терпимо, — вздохнул Эдуард. — Буду тянуть время.

Роботы уже приблизились к роще метров на триста и получили приказ остановиться. Их сканеры зафиксировали между деревьев наличие живых существ и механизмов. Корунд отдавал текущие распоряжения, не отрывая от глаз окуляры бинокля. Изредка в зарослях мелькали неясные фигуры, но капитан не мог определить, какой расе они принадлежат.

Убрав бинокль в футляр, он подполз к рептилогуманоидам и показал социологической даме голограммы разных Старших. Ныгронка уверенно ткнула когтем в изображение виин-черси и подтвердила: мол, это они пытаются ворваться в гиперпространственный модуль исследователей-археологов. Про дадибро пленница тоже знала — они, по словам социологами, захватили расположенный в другом звездном скоплении производственный комплекс.

— Что за комплекс? — Корунд не сомневался, какой ответ услышит.

— Там штамповали примитивные устройства для Старших рас, — перевел Красно-Синий, — Оружие, антигравитаторы, средства связи, транспортные машины. Она говорит, это были очень примитивные изделия.

Застонав, Кристо схватился за голову и прошептал:

— Мануфактура! — Тяжело вздохнув, морально убитый технарь спросил отсутствующим голосом: — Сколько таких заводов существовало?

— Один, конечно. — Ныгронка удивленно вытаращилась на человека, задающего смешные вопросы. — Этого вполне хватало.

Выслушав перевод, Эдуард закрыл глаза и крепко стиснул зубы. Внутри клокотало, сильно хотелось застрелиться. Он опоздал, и Мануфактура попала в чужие клешни. Недружественная цивилизация получила неоспоримое преимущество и вскоре станет лидером технологической гонки.

Вселенная снова указала человеку его заслуженное место на своих задворках. Физически слабенькие, не слишком сообразительные, не самые предприимчивые мечтатели-неудачники… Людям отводилась неблагодарная участь — генерировать прекрасные идеи, а самим плестись в хвосте бесконечного забега…

Болезненно переживая неудачу — самую, наверное, тяжелую в своей жизни, — Корунд опять приложил к глазам окуляры. Никакого движения разглядеть не удавалось — не иначе, чужаки затаились, а такое бывает обычно, когда пальцы или щупальца лежат на спусковых устройствах в ожидании команды… Покосившись на часы, капитан приказал:

— Парк, поставь экраны.

Переносные генераторы защитного силового поля протянут не больше часа, но к тому времени должен подоспеть крейсер. Как назло, дождь хлестнул сильнее, видимость пропала окончательно. В такую погоду даже сверхмощный тепловизорный прицел пушки показывает лишь контуры предметов на дистанции до километра.

Кристо Лисанов, тоже расстроенный успехом конкурентов, попытался утешить друга, ну и себя самого за компанию.

— Не убивайся. — В его срывающемся голосе не слышалось даже тени уверенности. — Может, найдем еще какие-нибудь полезные артефакты. Кроме того, память маяков хранит знания Бродяг Бездны.

— Бродяги были не слишком продвинутой кочевой расой, — отмахнулся Корунд. — Согласен, они строили порталы, но во многом отставали от нас. Представляешь, они понятия не имели о Великих Парадоксах!

В их унылый диалог неожиданно вмешался Красно-Синий:

— Моя соплеменница, ее зовут Оранжево-Зелено-Алая, интересуется, что вы намерены делать и что ждет лично ее.

Пожав плечами, капитан проворчал:

— Скоро подтянется крейсер, прикроет наш отход. Твою подругу отвезем на базу, там она подробно расскажет, что ей известно. Потом выберет себе планету для дальнейшего проживания.

Ныгронцы снова заговорили по-своему. После короткого, но бурного диспута социолог продемонстрировала способность телепатически общаться без переводчика.

— Двое моих друзей заперты в коконе. Эти монстры пытаются ворваться внутрь. Я надеюсь на вашу помощь.

— Предлагаете атаковать отряд в роще? — Корунд покачал головой. — Я не стану стрелять первым.

— Там враги!

— Это не доказано. И мы — не отряд диверсантов во вражеском тылу. Наши подразделения вступают в бой только для самозащиты.

Кажется, пленница начала нервничать всерьез.

Оранжево-Зелено-Алая торопливо сказала что-то Красно-Синему, выслушала ответ соплеменника, снова что-то сказала. Дождь между тем превратился в ливень, заболоченное поле начинало трансформацию в грязное озеро. Лазерная связь с орбитой прервалась.

Наконец ныгронцы закончили возбужденный обмен репликами, и социолог протелепатировала:

— Вы ищете технологические изделия высокоразвитых цивилизаций. Там, в гиперпространстве, ждет крупное сооружение, вы еще не скоро научитесь строить такие.

— Любопытно, — вяло заинтересовался Корунд. — Что находится внутри сооружения?

— Музей примитивных технологий.

— Очень ценное учреждение… — Капитан поморщился. — Лучше расскажите, каким образом виин-черси намерены пробиться в свернутое пространство.

— У них есть большая машина, генератор сверхвысоких частот гравитации. Если мои коллеги не откроют проход или попытаются бежать, эта машина разрушит наш дом. Вы по-прежнему не хотите помочь?

Конфликт с виин-черси был нежелателен. С другой стороны, если трихордовые ломятся в кокон, значит, надеются что-то найти. А если там есть что-то интересное для них, то и Земле оно пригодится. Только действовать надо тихо, без нахрапа.

Корунд посмотрел на часы. До обещанного командиром «Пираньи» срока оставалось минут двадцать. Хлеставшая с неба стена ионизированной воды полностью скрыла рощу, ослепли даже сканеры.

— Не будем спешить, — сказал Эдуард. — Дождемся крейсера, а потом вежливо попросим оппонентов удалиться.

— Они станут возражать. — Социолог не поняла юмора.

— Мы попросим очень вежливо. Они не смогут отказать.

Не прошло и пяти минут, как стало понятно, что оппоненты не склонны к вежливости.

Дождь заслонил и заглушил выстрелы и взрывы, но операторы доложили, что уничтожены все роботы. Корунд ждал чего-нибудь в таком духе, поэтому отреагировал мгновенно:

— Парк, отправь троих в обход слева — пусть закрепятся на холме и простреливают рощу сверху. Я с двумя бойцами присоединюсь к передовому охранению и буду отвлекать с фронта. Ты с остальными берешь пушку и обходишь справа.

Приказав обоим ныгронцам и Лисанову оставаться на месте, он подозвал двух сержантов и, пригибаясь, побежал по лужам сквозь плотную завесу не желавшего утихать ливня. Конечно, лишь избыток оптимизма заставлял называть бегом эти неуклюжие прыжки по вязкому грунту.

Они преодолели приблизительно стометровку, когда из дождя прилетел огненный шарик. Боеприпас летел точно в лоб, но взорвался без вреда, воткнувшись в силовой щит. Почти одновременно такие же светлячки пометили обоих егерей, сопровождавших капитана.

Ну все — игры кончились, переговоры отменяются. Нет больше оппонентов из числа союзников по Большому Квартету. Есть противник, открывший огонь на поражение. Снайперы врага бьют из тяжелых армейских винтовок умными реактивными пулями с ячейкой самонаведения. Стало быть, впереди ждет серьезное подразделение, имеющее приказ выполнить задачу любой ценой, не считаясь с возможными дипломатическими осложнениями. Значит, и нам церемониться нечего.

Где-то перед ним — дистанцию не разобрать — стена ливня озарилась вспышкой. Наверное, противник ударил гранатами по егерям, залегшим на подступах к роще. Потом снайперы послали в группу Корунда еще несколько пуль. «Сейчас они поймут, что над нами силовые пузыри», — подумал Эдуард и крикнул:

— Ложись!

Вовремя скомандовал — вокруг запорхали трассеры крупнокалиберных реактивных гранат. Близкий разрыв обрушил веер осколков на егеря по левую руку от командира роты. Кумулятивная струя другой гранаты, пробив защитное поле, прошла в полуметре над вжавшимся в лужу Эдуардом.

Дальше пришлось ползти, елозя локтями и коленями по вязкой грязюке. Противник перестал стрелять по группе Корунда, но впереди поднялась огненная стена. Знакомая картина — так взрываются выпущенные залпом термогранаты. Похоже, этим залпом накрыло передовое охранение.

Эдуард пополз быстрее, провалился в обширную лужу, встал на четвереньки, при этом руки погрузились в мутную жидкость до предплечий. Противник положил где-то поблизости новую серию снарядов, и вода в луже вскипела, выбросив облако пара. Стало душно, хотя системы внутреннего кондиционирования бронекостюмов автоматически переключились на максимальный режим охлаждения.

— Бегом, — крикнул ротный, поднимаясь в рост.

Бежать по колено в кипятке пришлось пару сотен метров, потом на пределе видимости показались высланные вперед егеря. Бойцы залегли за естественными укрытиями, направив винтовки в сторону рощи. Время от времени егеря выпускали в противника реактивные пули, после чего немедленно перекатывались или переползали на новую позицию. Противник энергично стрелял в ответ, упавшая перелетом граната разорвалась в опасной близости от Корунда.

Плюхнувшись в ближайшую воронку, которая быстро заполнялась грязной жижей, капитан оглядел поле боя. «Ночной глаз» показывал приближавшиеся размытые тени — наверняка противник решился на вылазку.

Тщательно прицелившись, Эдуард выпустил капсулу плазмы. От таких температур не спасает даже силовой щит. Фигура, по которой стрелял капитан, исчезла в столбе пламени, но Корунд не успел сменить позицию. Сразу несколько гранат ударили в его защитное поле и, разорвавшись, выбросили облако осколков и шрапнели. Как и следовало ожидать, немало поражающих элементов пробили тонкую полусферу энергетического щита. Корунд почувствовал острую боль в правой ноге и левом плече.

Сознание он не потерял, но какое-то время чувства и ощущения работали с перебоями. Эдуард лишь догадывался, что умное нательное белье перетянуло ногу выше раны и залепило раны тканью, пропитанной сворачивающими кровь препаратами, тогда как аптечка вколола нужные дозы антибиотиков, антисептиков, витаминов, а также обезболивающих и других лекарств. Застрявшие в теле куски металла костюмчик, скорее всего, извлечь не сможет, но бойца в строй вернет. На некоторое время.

Вокруг продолжали щелкать выстрелы — значит, кто-то из егерей продолжает сражаться. Боль потихоньку отступала. С натугой напрягая мышцы, Корунд перевернулся на спину и увидел чудо в небесах.

Тучи над ним расступались ровным кругом, через который хлынул яркий солнечный свет, а в центре этого кольца облаков яростно бурлил, постепенно тускнея, лохматый шар алого пламени. Спустя положенные секунды небеса разразились урчащим грохотом. Ничего сверхъестественного, на войне такое случается нередко.

Корунд попытался выкарабкаться из укрытия, но ботинки скользили по мокрому грунту, и не хватало силенок, чтобы подтянуться как следует. Потом чьи-то руки ловко ухватили его под мышки и рывком выдернули из воронки. Знакомый голос осведомился тревожно:

— Как ты, командир?

— Нормально, сержант… до следующего попадания. Как тут наши? Атаку отбили?

— Отбили, троих неприятелей положили. Индейца пожгло сильно, в отключке он. Эфиопа контузило, Мадьяра легко поцарапало пулей, может стрелять. Остальные в порядке. Когда наши с флангов ударили, яйца отступили, а я к тебе на помощь пополз… — Сержант добавил после короткой заминки: — Командир, тут в небе такая иллюминация случилась…

— Видел. Над планетой идет бой, примерно на границе стратосферы взорвался корабль — не знаю только чей. Ударная волна разогнала облака… — Сплюнув кровавую слюну, он продолжал, морщась от боли: — Излучение… Тонкая электроника должна перегореть. Выйдут из строя антигравы и щитовые генераторы.

— Щиты уже накрылись, — кивнул сержант. — И прицелы.

Перевернувшись на живот и стараясь не обращать внимания на горящие раны, Корунд вполз на сравнительно сухой бугорок. Облачная прореха стала весьма обширной, пламя высотного взрыва погасло, превратившись в темно-багровое пятно, дождь откатился куда подальше, сумерки сменились светлым днем. В потоках посылаемых звездой лучей были хорошо видны поредевшие деревья рощи, между которыми Корунд разглядел фигурки врагов. Он не стал приказывать, чтобы пользовались открытыми прицелами, — сами догадаются… Руки плохо слушались, однако Эдуард сумел прицелиться и дал длинную очередь. Одна из фигур исчезла из поля зрения.

Рядом стреляли другие егеря, высланные на фланги боевые группы поливали рощу непрерывным огнем, но противник продолжал огрызаться примерно дюжиной стволов. «Танки нужны», — подумал ротный, почти теряя сознание. О том, чтобы поднять взвод в атаку, он даже не помышлял. Он выпустил дуплетом термогранату и плазменную капсулу, почти тотчас же из рощи прилетели ответные снаряды. Если бы космический взрыв не сжег микросхемы ячеек самонаведения, не дожить бы всем до ужина…

Отползанием и перекатыванием он сместился на десяток метров. С новой позиции стали видны виин-черси, готовившие к стрельбе что-то вроде короткоствольной пушки. Опираясь на локти, капитан тяжело приподнял верхнюю часть тела и начал наводить винтовку на расчет орудия. Ствол «Протазана» предательски покачивался, с немалым трудом Эдуард сумел загнать мушку в прорезь прицела и нажать спуск. Длинная, в пол-обоймы, очередь легла неточно, зацепив лишь одного артиллериста.

Потом в перестрелку включились два засевших на деревьях виин-черси, которые до сих пор оставались незамеченными. Одна пуля угодила Корунду в правый бок, другая — в голову. Винтовка выскользнула из разжавшихся пальцев, и он уткнулся лицевым щитком шлема в глинистый раствор здешней почвы. Мелькнула равнодушная мысль: «Ну вот, кажется, и все». Тем не менее сознание продолжало работать, тело кое-как шевелилось. Чуть приподняв голову, он даже сообразил, что начинаются предсмертные галлюцинации — ему казалось, что рядом остановился бронетранспортер с эмблемой земной космопехоты.

Глаза сами собой закрылись, и наступила тьма.

Сознание частично вернулось от катавшихся по всему телу волн тупой боли. Чей-то голос произнес очень тихо, как будто издалека:

— В ванну. Пусть раны затягиваются.

Кажется, такое уже было. Ванна с регенерирующим желе. Дежавю, наверное. Где же он — на Теоле, Кураре или в мире ныгронцев? Был бой или это — бред умирающего мозга?

Кожа чувствовала прикосновение вязкой субстанции. Корунд собирался задать несколько миллионов вопросов, но лицо было накрыто маской, язык не поворачивался, веки не поднимались.

Спустя секунду, как ему показалось, Эдуард все-таки открыл глаза. Он действительно лежал в заживителе, облепленный гибкими трубочками, датчиками, гофрированными шлангами. Ванна стояла в стандартном надувном куполе. Всего ванн было четыре, и между ними прохаживался кто-то в робе военно-медицинской службы. «Напоминает временный полевой госпиталь», — подумал Эдуард, порываясь сесть.

Заметив шевеление пациента, врач подошел к его ванне, наклонился, и Корунд разглядел погоны капитан-лейтенанта. Врач с военного корабля, но какого — «Зиккурат», наверное. Нет, какой, на хрен, «Зиккурат»…

— Быстро поправляетесь, капитан. — Врач одобрительно подмигнул. — Вам повезло. Осколок, шрапнелина и две пули, но важные органы не задеты. Хотя легкое придется регенерировать в стационаре.

Капитан-лейтенант помог ему сесть, снял маску и часть шлангов.

— Была рана в голову, — прохрипел Эдуард. — Какая планета?

— Пуля скользнула по черепу, а название планеты непроизносимо. Пронумерованный мирок на отшибе Медного Цветка. — Врач озабоченно поинтересовался: — У вас провалы в памяти?

— Значит, бой с виин-черси не приснился… — Корунд не собирался отвечать на лишние вопросы. — Мне нужна срочная связь со штабом бригады, а лучше — с генералом Анджелли. И еще нужно поговорить с лейтенантом Парком и доктором Лисановым.

— Все? — засмеялся врач и зашептал что-то в мобильник.

— Одежду, оружие — это само собой…

Он решительно повыдергивал из себя иглы, посрывал присоски датчиков и вылез из ванны. Недовольно ворча, медик подал голому егерю полотенце — обтереть желе — и показал в угол, где лежало снаряжение Корунда.

Раненая нога плохо слушалась. Тем не менее капитан прошелся мимо других ванн, в которых лежали без сознания его сержанты.

— Один контужен и ранен большим осколком, ему еще часа три отдыхать, — сообщил врач. — А второй очень сильно обгорел, прямо в госпиталь отправим… Связь тебе организуют, а лейтенант и доктор на каком-то объекте в роще. Оба каждую минуту спрашивают, когда ты к ним присоединишься.

Эдуард уже застегнул броню и начал натягивать «чешую», но вдруг сообразил, что у него и впрямь провалы в памяти. Он совсем забыл спросить о главном.

— Чем закончился бой?

— Кто-то из ваших предупредил «Пиранью», что виин-черси могут напасть. Чарли Фугуа был готов, и противник не смог прикончить его внезапной атакой. Когда мы вошли в систему…

— Вы — это крейсер «Пума»?

— Помнишь, значит… Фрегат вел бой с двумя корабликами трихордовых. Одного мы расстреляли, и он взорвался, а второго покалечили, после чего «Пиранья» взяла его на абордаж. Потом мы сбросили десант, но твои чудо-богатыри уже добивали яйцеобразных.

«Хоть какая-то польза от меня — космофлотцев успел оповестить, — подумал Эдуард. — И еще обрадую человечество: дескать, наследство Высших досталось другой расе. В общем, обещал ребенку вернуться — вот и вернусь. А там пускай командиры решают, что со мной делать». Наверное, сегодня был самый несчастный день в его жизни.

Дышать было трудно — нанороботы залепили рану в легком, но полная регенерация возможна только в стационаре. Полкилометра до рощи выглядели почти марафонской дистанцией. На его удачу, десантники подбросили капитана-егеря на бронетранспортере.

На месте оказалось, что рощи, собственно говоря, больше не существует — только свалка обгорелых древесных обрубков. Прореха в облаках успела затянуться, снова брызгал дождь, но в сотне шагов воздух светился, образуя кубической формы зону, где не было дождя и слякоти. Несмотря на побаливавшие раны и сильное головокружение, Корунд догадался, что видит выход портала — врата в пресловутый музей.

Возле светящегося куба переговаривались с ныгронцами несколько людей. Увидев Эдуарда, трое бросились к нему, возбуждено размахивая верхними конечностями. Вблизи Корунд разглядел, что навстречу бегут Кристо, Парк и Красно-Синий. Обняв друга. Кристо восторженно воскликнул:

— Ты нашел-таки своего Моби Дика!

— Имеешь в виду эту лавку древностей? — скептически прохрипел Эдуард.

Сделав удивленные глаза и назидательно подняв указательный палец, Кристо торжественно провозгласил:

— Не лавка древностей, а музей примитивных технологий… И не надо корчить гримасы! Лучше попробуй представить, какие технологии Высшие считали примитивными.

— И какие же? — Корунд начал догадываться. — Вы были внутри?

— Право войти первым принадлежит тебе.

Опираясь на плечо Парка, капитан захромал к порталу, стараясь пореже ступать незажившей ногой. С другого бока пристроился Красно-Синий, спешивший доложить, о чем успел выведать.

— Персонал музея старался помочь нашим бедствующим родичам. Но всякий раз, когда платформа открывала портал на какую-нибудь планету, Старшие нападали на них, пытались ворваться в объект. Несколько сотрудников были убиты или взяты в плен — и дадибро постарались, и лабба, и виин-черси, и почти все Старшие. Только вы, захватив пленного, не принялись немедленно пытать…

— Как немного нужно, чтобы создать благоприятное впечатление, — проворчал искренне удивленный Корунд. — Но ты продолжай.

Бывший военный разведчик понимал земной юмор. Хохотнув, он снова заговорил:

— В общем, они решили заключить договор с землянами. Мы отдаем вам эти технологии, а вы поможете уцелевшим ныгронцам отстроить цивилизацию — хотя бы на уровне сегодняшних Старших.

В музее их встретили уже знакомая Оранжево-Зелено-Алая и еще два ныгронца в непривычной одежде. Скептически оглядев Эдуарда, социолог предложила прогуляться в сектор медицинского антиквариата. Один из рептилогуманоидов поводил пальцем по сенсорам на манжете костюма, и перед ними распахнулся проход в длинный коридор, уставленный непонятным оборудованием.

— Внутренний гиперпортал, — выдохнул Кристо.

Ряды всевозможных машин и стеллажи с инструментами тянулись вдаль, казалось, на многие километры. Над каждым экспонатом горели голографические надписи на неведомом языке.

Ныгронцы затеяли спор, которое из устройств лучше поможет пациенту-землянину. Из их реплик Эдуард понял, что техника гигантских гуманоидов не годится в принципе, поскольку метаболизм этой расы был основан не на кислороде с углеродом, а на фторе и кремниевой органике. Целительный агрегат шистрав считался самым мощным, хотя для млекопитающих эффективнее изделия Древних, но в наилучшей готовности сейчас многофункциональный комплекс какой-то сгинувшей империи, про которую археологи Большого Квартета никогда не слышали.

В конце концов Эдуарда поставили на металлический круг, по периметру которого немедленно вытянулся — выше головы — частокол сверкающих стержней. Тело Корунда потеряло вес и повисло, не касаясь пола, вдоль стержней забегали вверх-вниз световые кольца.

— Надо было взять с тебя клятву помогать остаткам нашей расы и только потом лечить, — сказала социолог.

Возможно, Оранжево-Зелено-Алая шутила. Эдуард ответил — тоже как будто в шутку:

— Клятвы немного стоят… — и добавил уже серьезнее: — Но вы же знаете, что мы пытаемся спасти ныгронцев.

— Не даете умереть с голоду. — Старший рептилогуманоид сделал резкий жест. — И не слишком энергично прекращаете конфликты на погибающих планетах. Как вы представляете свои дальнейшие действия?

— Мы собирались для начала наладить снабжение предметами первой необходимости. Когда решим эту задачу, будут открыты школы, как на мирах Младших.

Музейные работники дружно возмутились: дескать, выжившие ныгронцы — не дикари какие-нибудь, им нужны совсем другие учебные программы. Немало претензий они высказали в адрес Красно-Синего и ему подобным, кто служат Старшим, не слишком заботясь о попавших в беду сородичах. Красно-Синий, обидевшись, возбужденно отвечал, что служит людям только ради помощи остаткам своей расы.

Оборвав их перепалку, телепатический усилитель передал сообщение врачебной машины: анализ повреждений закончен, выявлено столько-то свежих механических повреждений, больные зубы, застарелый ушиб позвоночника, частичная атрофия нейронной сети, аритмия гормональных желез, что-то плохое в сердечной мышце, почках и печени. Для полной регенерации необходимо синтезировать какое-то количество костной и мышечной ткани, а также нервных волокон.

— Синтезируй, — разрешил Эдуард и обратился к персоналу музея: — Ваша платформа посещала разные миры этого скопления, то есть способна перемещаться среди звезд. Не так ли?

— Способна, — подтвердила социолог. — Мы намерены покинуть скопление. Здесь опасно, вскоре может начаться большое сражение.

В качестве места безопасной стоянки Корунд предложил Джуманджи. К его удивлению, рептилогуманоиды не стали возражать — кажется, они устали скитаться и были готовы приткнуться куда угодно.

Пользуясь временной сговорчивостью хозяев платформы, Кристо принялся выведывать, какие именно чудеса первобытных цивилизаций собраны в музее. Корунд успел услышать лишь о двигателях более совершенных, чем полупогружные, но в этот момент робот-врач объявил: синтез необходимых препаратов закончен, приступаю к лечению.

После этого Эдуард на какое-то время выпал из реальности. По его телу струились умеренно болезненные электрические разряды, перекатывались ледяные и горячие волны, острые жала кололи в позвоночник и затылок, в разных частях организма возникали спазмы и чувство онемения. Когда сеанс активной терапии завершился, все тело зверски ломило, словно в жестокую простуду.

Антигравитация отключилась, блестящие стержни втянулись в основание машины, и Корунд, снова опустившись на пол, едва устоял на дрожащих ногах. Голова кружилась, в ушах звенело. Впрочем, раны совершенно перестали беспокоить, дышалось легко, как в далекой молодости. Сосредоточившись, Эдуард подключился к телепатической беседе.

— Я понимаю, что вы называете Мануфактурой, — передавал кто-то из рептилогуманоидов. — Это была небольшая платформа с дупликаторами материальных объектов. Мы разрабатывали модели примитивных изделий на основе наших экспонатов, а персонал той платформы просто размножал механизмы в нужном количестве.

Ответная мысль доктора Лисанова буквально дрожала от волнения:

— Значит, в музее хранятся более сложные и совершенные конструкции?

— Да, безусловно. Около полумиллиона готовых изделий, а также миллионы описаний различных устройств.

Почувствовав себя достаточно здоровым, Эдуард вмешался в разговор:

— А как насчет информации о принципах работы этой техники? Нас интересуют теоретические основы гравитации, маяков, ключ-кристаллов, межзвездных двигателей, решение Великих Парадоксов физики…

— Эд, не наглей, — взмолился Кристо.

Ныгронцы с явным недоумением разглядывали собеседников-людей. Наконец один из музейных работников протелепатировал:

— Разумеется, у нас имеется такая информация. Однако понятие парадоксов нам незнакомо.

Кристо с помощью Красно-Синего попытался растолковать суть гениальных пророчеств Азаринского. Выслушав эти объяснения, сотрудники музея пришли в замешательство и тактично намекнули, что в данном вопросе земная наука, наверное, забрела в тупик. По их уверениям, строение Вселенной, как и вытекающие из оного законы природы, описываются совершенно иначе и не содержат никаких парадоксов.

На этом разговор прервался, потому что платформа вышла из гипера в окрестностях Джуманджи.

Руководители «Футурланда», Академии Наук и военной разведки еще летели с Валинора и Земли, но приказы и директивы поступали почти мгновенно, опережая самые быстрые крейсера. Указом президента майор егерской службы Корунд был назначен комендантом объекта «Музей», подполковник Корунд-Симба — его заместителем по науке, а майор ЦАОБ Корунд — заместителем по режиму безопасности. Какие-то шутники-самоучки уже назвали объект семейным предприятием.

Кристо со своими сотрудниками оккупировал сектор Музея, где хранились изделия по профилю его лаборатории. На видеофонные звонки он отозвался лишь однажды, простонал что-то неразборчивое и отключился. Эдуард вполне понимал друга — он и сам пребывал в легком ступоре. Сопровождаемый Лингой комендант бродил по бесконечным коллекциям объекта, изредка бормоча: «Малыш, папочка обещал вернуться… Вот и вернулся…»

Они видели макеты звездолетов и городов неведомых цивилизаций, машин для преобразования планет и для изучения сверхглубоких уровней материи. Видели действующие образцы сверхмощного оружия, волшебной бытовой техники, наземного, подводного, воздушного и космического транспорта, а также компактные — не больше кубометра — двигатели, способные перебросить громадный корабль через всю Галактику.

Целый сектор был отведен под технику обработки информации. Корунды только вздыхали, разглядывая устройства, контролирующие сети порталов, построенных Бродягами Бездны, шистрав и перепончатокрылыми псевдоприматами. Из сумеречного состояния супругов частично вывело портативное устройство, которое, поняв панические мысли Эдуарда, выдало файл с готовым отчетом о событиях последних суток.

Осмотрев секцию, где стояли машины для синтеза любых сверхсложных соединений и создания любых изотопов, потрясенная Линга, обняв мужа, шепнула:

— Зря ты сетовал на скупость звезд.

— Они скупые и безжалостные, как дикие звери в джунглях.

— Ты несправедлив. — Она рассмеялась. — В конце концов мы получили подарок, о котором даже не мечтали.

Грустно поглядев на любимую женщину, Эдуард проговорил негромко:

— Что ты называешь подарком? Мы добились всего ценой немыслимых жертв, ценой гибели великой сверхцивилизации, сами балансировали на грани катастрофы. Фундаментом нашего будущего величия станут развалины менее удачливых цивилизаций. — И он добавил мстительно: — Мы вырвали свой кусок силой — по-другому со Вселенной не получается!

Хьюстон, 2006–2009.