Сквозь Боль

Глава 21

Рома

Гнал машину, не разбирая дороги. Как твою мать, такое вообще случилось, средь бело дня. Со всей силы бью по рулю.

Мне позвонил Илья. И сообщил о том, что Иру в тяжелом состоянии везут в больницу, а Матвея вообще украли. И если бы не мертвецкий голос брата, я бы решил, что это глупая, и самая жестокая шутка, которую я когда-либо слышал. Но мать твою, это моя реальность.

До меня не сразу дошло, что все что сказал Илья правда. Осознание случившейся трагедии медленно заполняло мозг.

Мозг отчаянно сопротивлялся, принимать эту убийственную информацию, и верить в очевидное. Я не мог дышать. Сердце сдавило тисками, а руки предательски задрожали.

Плохо помню, как на совещания в управлении, после разговора с Ильей, подорвался и вылетел из кабинета, никому, не сказав и слова. Оказавшись на улице, жадно глотал свежий воздух. Я даже не потрудился забрать верхнюю одежду, выбежал на парковку в одной рубашке. Я не чувствовал холода, вообще нихрена не чувствовал.

Сев за руль, я пытался сохранить остатки самообладания. Меня трясло, жгучие слезы застыли в глазах. Хотелось раствориться в пространстве и не чувствовать, как она проникает в мозг, убивая клетку за клеткой. Выжал педаль газа в пол — машина с визгом сорвалась с места.

«Что с Матвеем, с женой, с нашим нерожденным ребенком». - эти ужасающие мысли, словно удар под дых, заставили согнуться по полам.

Не нужно быть мудрецом, чтобы понять кто за всем этим стоит.

Манукян.

Животное, что обещало мне умыться кровью. Растираю лицо ладонями, смахивая жгучие слезы. Признаю свое поражение, он поставил мне мат- сжимаю руль до побелевших костяшек, но сдаваться я точно не намерен. Если я потеряю хоть кого-то из них, я сяду, но лично оторву Манукяну башку. Сверну ему шею, как куренку.

Мокрый снег, накрапывавший с самого утра, усилился, превращаясь в настоящий снегопад. Дворники не справлялись с потоком снега. Я вдавил педаль газа, даже не смотрел на стрелку спидометра. Открыв окна, старался привести голову в порядок, летел по трассе, на автомате справляясь с заносами.

В мыслях словно калейдоскоп мелькали картинки нашей счастливой жизни. Счастливое лицо жены, когда она нежно разговаривала с животиком, гладила, а порой и жаловалась ему на нас. Радостный смех Матвея, когда я подбрасывал его до потолка. Зажмуриваюсь, слезы льются из глаз. Что с ними. Зарычав раненным зверем, крепче сжал руль. Доехать бы до больницы…

Вздрогнул, повернул голову на мелодию звонка. Ни с кем говорить не хотелось. Но, звонил Илья.

Я знаю, что он уже в больнице.

Вскинул мертвецкий взгляд в зеркало заднего вида. Ну и рожа.

— Слушаю. — хрипло, едва шевелю языком.

— Ром, тут такое дело… — откашлявшись, шепчет брат.

Чувствую, что не справлюсь с управлением. Я съехал на обочину, остановился, положил голову на руль, одной рукой держа телефон.

— Говори. — сглатываю ком в горле. Неужели это наш конец.

— Ира в тяжелом состоянии. Врачи ничего не обещают. Там сильное кровотечение, и врач сказал, что в приоритете жизнь матери. Ром…ты слышишь. — только сейчас осознаю, что Илья уже кричит в трубку.

Отчаяние и тихая ярость боролись в моей душе. Я захлебывался собственными эмоциями. Они душили меня.

— Я…я скоро буду. Сам поговорю с врачом. — не стесняясь брата, взвыл. — Мне так херово.

— Ром, Ира сильная, она справится. Нужно верить. — пытается хоть как-то подбодрить меня брат. Успокоить.

— Да… — единственное что в состоянии произнести. Молча отключаюсь.

Растираю лицо ладонями. Бью себя по лицу. Соберись блять. Нужно ехать к жене в больницу. Потом позвонить Мураду, именно он занялся делом с похищением Матвея.

Природа не на шутку разыгралась. Поддерживая мое душевное состояние. Каким-то непостижимым образом я все же доехал до больницы.

Ожидая врача, я с садистским удовольствием представлял, как лично, извращенно буду калечить этого ублюдка. Я превращу его жизнь в ад. Сделаю все, чтобы его кукушка напрочь съехала.

Тяжело сглотнул, наблюдая как суетятся врачи, как они бегают туда-сюда, спасая чьи-то жизни.

Колени подогнулись, и я рухнул на стул. Меня всего трясло.

Меня попросили подождать. Должен подойти заведующий отделения, который сейчас находится с моей женой в операционный, и уже постфактум обо всем мне рассказать. Я чувствовал приступ острой боли в области сердца.

«Девочка моя. Ну как же так? Только держись родная, умоляю. Только держись.»

Мысленно говорил я себе.

Я так виноват, меня не было рядом с ними, когда я был так нужен. Не смог защитить. От этих мыслей красная пелена перед глазами. Хочется рвать и метать.

Она в голове моей, сердце, душе. Я за нее убью.

Смогут ли врачи сохранить нашего ребенка. Не передать словами, что я чувствовал каждый раз, когда ласкал ее округлившийся живот. Щемящая нежность, любовь. В эти моменты я чувствовал себя абсолютно счастливым.

И сейчас из-за одной мрази, я могу все это потерять.

Моя Ира в операционной, борется за две жизни. По вине этого урода. Видимо он решил, что неприкосновенен. Но я дал себе слово, что он ответит за все что сделал моей семье. За все слезы моей жены. Он дорого заплатит.

Я не следил за временем. Даже не знаю сколько прошло. Я гипнотизировал входную дверь, из которой должен был выйти врач.

Когда оттуда вышел молодой мужик в темно синий робе, моего возраста, замученный, он устало вытирал пот со лба. Я встал на негнущихся ногах, привлекая его внимание. С каждым его молчаливым шагом, мне делалось хуже.

— Вы муж Субботиной. — устало прищуривается, осматривая меня.

— Да. Как они? — заставляю себя прохрипеть.

Сейчас от его слов, моя жизнь разделится на до и после.

Готов ли я услышать правду. Смогу ли справиться с эмоциями. Мне кажется, я уже ни в чем не уверен. Затаив дыхание с мольбой и надеждой в глазах смотрю на врача.

Про себя же как заведенный повторяю… «Боже пусть они будут живы. Пусть с ними все будет хорошо. Умоляю.»

— Буду предельно честен… — опускает глаза в пол, устало трет переносицу, а у меня, кажется, земля уходит из-под ног.

Неужели это наш конец…