Глава четвертая

Тони не знала, хватит ли ей мужества спуститься вниз к ленчу. Рассматривая в зеркале свое отражение – пылающее лицо, следы злых слез на щеках, растрепанные волосы, девушка почувствовала, как ее возмущение сменяет не подчиняющаяся рассудку ненависть. Неудивительно, что Пол скрыл истинную причину своего приезда в Эстраду. Да и как он мог рассказать ей обо всем?

Тони подумала, что даже Джанет вряд ли согласилась бы приехать, узнав всю правду.

Тони тяжело вздохнула. Ей оставалось только одно. Она должна немедленно увидеть Пола и объяснить ему, что хочет немедленно уехать. Она не может больше оставаться здесь и подвергаться постоянным оскорблениям со стороны графа и его дочери. Приняв, наконец, решение, она немного успокоилась, хотя и не могла понять, почему вдруг почувствовала сожаление от мысли, что вскоре придется навсегда проститься с замком. Возможно, Тони просто не хотелось расстраивать старую графиню, которая так сердечно приняла ее.

Наконец, девушка приняла душ, уложила волосы и надела голубую блузку и синюю расклешенную юбку, самую короткую в своем гардеробе и выбранную Тони намеренно. По крайней мере, она не позволит графу вообразить, что боится его.

Тони спустилась по лестнице, едва сдерживая дрожь в коленях, и с опаской вошла в гостиную. К счастью, там оказался только Пол. Он стоял возле бара и с видом гурмана смаковал вино. В другой руке он держал сигарету.

– Привет, Джанет, – весело приветствовал Пол девушку и очень довольный собой добавил: – Знаешь, это вино просто восхитительно.

– Пол, я хочу поговорить с тобой, – без всяких предисловий заявила Тони.

Он пожал плечами.

– В самом деле? Слушай, а мне нравится, как ты одета. Ты просто неотразима!

Тони сердито посмотрела на него.

– Пол, это очень серьезно. Я хочу уехать отсюда – и сегодня же, сейчас же!

Беспечное выражение на лице Пола сразу сменилось раздражением и легким испугом.

– Почему? Что тебе опять сказала Франческа? Она о многом пожалеет, когда я доберусь до нее!

– Это не Франческа, – ответила Тони, покачав головой. – С Франческой я могла бы справиться. Ты знаешь, что твой дядя Рауль вернулся?

Пол вздрогнул.

– Рауль! – как эхо повторил он.

– Да, граф вернулся. – Тони нервно сжала руки. – Дай мне, пожалуйста, сигарету, она мне просто необходима. А ты… ты самый большой обманщик, какого я только знала!

Пол явно заволновался.

– Что ты имеешь в виду?

– Тебе это отлично известно, – в сердцах воскликнула Тони, наклоняясь вперед, чтобы прикурить от протянутой им зажигалки. – Вчера вечером я узнала причину, по которой ты так спешил приехать сюда непременно с невестой.

– Что?!

– Да, и только не говори мне, что дело не в деньгах! Ведь это было главной причиной, не так ли? И не трудись отрицать. Я по твоему лицу вижу, что это правда. Скажи мне честно, за кого ты меня принимаешь?

Пол слегка смутился.

– Не понимаю, что тебя так задело, – с обидой в голосе пробормотал он. – К тебе это не имеет никакого отношения. Ты по-прежнему можешь здесь отдохнуть в свое удовольствие, а причины, по которым я приехал сюда, никого не касаются.

Глаза Тони гневно сверкнули.

– Ты просто негодяй, Пол! – обрушилась она на него. – Тебе удалось поставить меня в самое ужасное положение, в которое я когда-либо попадала!

Пол нахмурился.

– В чем дело? Моя бабушка что-то сказала тебе?

– О, твоя бабушка здесь не при чем, – воскликнула Тони. – Но твой дядя!.. Он, кажется, вообразил, что я какая-то авантюристка, которая приехала сюда вместе с тобой попытаться заполучить деньги его матери! Когда он говорил со мной сегодня утром… Боже, какой ничтожной в его глазах я выглядела! – Тони поежилась. – Мне, конечно, безразлично его мнение, но я не собираюсь терпеть, когда со мной обращаются подобным образом. Я уезжаю! У тебя есть выбор – последовать моему примеру или нет!

– Тони!

– Ну что?! – Тони взволнованно ходила по комнате и при этом нервно курила. – Ты, наверное, полностью лишился рассудка, если вообразил, будто твоя бабушка сможет дать тебе денег, когда «большой брат смотрит на тебя»!

Пол погасил сигарету.

– У моей бабушки есть и собственные деньги, – глухо произнес он. – А что она решит с ними делать – никого не касается. К тому же, ты еще не знаешь всей правды. Моя мать ничего не получила от своей семьи. Они даже пальцем не пошевелили, чтобы помочь ей! Почему меня должно волновать, что они превратно истолковали причины – моего приезда сюда? Если хочешь знать, я намерен каким-нибудь образом отплатить им за то, как они поступили с моей матерью.

– И как ты надеешься осуществить свой план, если дядя Рауль следит за каждым твоим шагом, как ястреб?

– Бабушке нет необходимости давать ему отчет в своих действиях, – с жаром ответил Пол. – К тому же она хочет видеть меня женатым. Ты же поняла, что в этом-то отношении я тебя не обманывал.

– Да, но в том-то и проблема, Пол! Все равно это обман! Мы же не собираемся вступать в брак!

– Но мы могли бы это сделать, – медленно произнес Пол.

– О, нет, Пол. Ни за что! – воскликнула Тони.

– Почему? Я тебе неприятен?

– Нет. Не в этом дело. – Девушка лихорадочно искала убедительную причину для отказа. Она не могла сказать ему прямо, что в ее глазах он давно потерял былую привлекательность, превратившись в бледную и весьма заурядную личность. Что она могла объяснить даже себе самой, когда при упоминании о браке перед ее мысленным взором сразу встала фигура высокого, смуглого португальца? – Просто у нас с тобой нет ничего общего, – сказала она, – и как мне кажется, нас вовсе не влечет друг к другу.

Пол придвинулся к ней ближе.

– А ты даже очень привлекаешь меня, – вкрадчиво произнес он. – Тебе говорили раньше, какие у тебя необыкновенные глаза? А ножки…

– Пол, прекрати! – Тони отступила назад. – Не воображай, будто таким образом ты сможешь заставить меня передумать!

– Почему бы нет? Все женщины любят лесть.

– Не все.

– К тому же это вовсе не лесть. Я совершенно искренне так думаю. Тони, я…

– Не стоит, Пол, – прервала его девушка. – Скажи лучше, что ты собираешься делать?

– Конечно, остаться. А ты?

Тони удивленно уставилась на него.

– Я уезжаю. Я же сказала тебе.

– Уезжаешь? А ты подумала, как мой дорогой дядя Рауль воспримет твой отъезд?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, если он считает тебя авантюристкой, гоняющейся за богатством, то он непременно решит, будто ты сбежала, потому что он тебя раскусил. Он, вероятно, и ждет именно этого, раз предупредил тебя на деньги – не рассчитывать.

Тони в волнении провела рукой по лбу. Кажется, на сей раз Пол рассуждает верно. Именно так и подумает надменный граф. Возможно, он поведал ей о своем отношений к планам Пола, рассчитывая вызвать у нее именно такую реакцию. Граф делла Мария Эстрада хотел, чтобы они покинули замок, и, прежде всего это касалось Пола. На тот случай, если племянник окажется слишком недогадливым, граф решил настроить его невесту таким образом, чтобы она немедленно сбежала, прихватив заодно и Пола.

Тони глубоко затянулась сигаретой, а Пол, почувствовав перемену в ее настроении, продолжал убеждать.

– Ты хочешь, чтобы дядя Рауль добился своего? – спросил он. – А я всегда считал, что тот, кто имеет хоть каплю гордости, отплатил бы ему за все, а не стал убегать и прятаться, как нашкодившая кошка!

Тони задумчиво смотрела на светящийся кончик сигареты, и лишь когда огонь начал жечь ей пальцы, раздраженно бросила окурок в пепельницу.

– Почему меня должно волновать, что твой дядя думает обо мне? – в сердцах воскликнула она.

Пол усмехнулся.

– Не знаю. Но тебе ведь это небезразлично, не так ли? – Он облизнул пересохшие губы. – А еще есть Франческа! В конце концов; если ты уедешь, они только посмеются над нами.

Тони тяжело вздохнула.

– Мне не хочется обманывать твою бабушку, – устало произнесла она.

– Но на это ты согласилась еще до того, как мы приехали сюда, – напомнил он ей.

– Я знаю, знаю! Мне не следовало сюда приезжать!

– Согласен с вами, – заметил граф делла Мария Эстрада, не спеша, входя в комнату в сопровождении довольно ухмыляющейся Франчески.

Тони почувствовала, как слезы бессильного гнева снова наворачиваются ей на глаза. Она смахнула их рукой и молча отошла к окну. Неужели она позволила Полу завлечь ее в ситуацию, из которой не было выхода? Во всяком случае, выхода Тони пока не видела. Она только чувствовала, что граф вызывает в ней очень сильные эмоции, а, прежде всего, раздражение, готовое вырваться наружу. Он был таким холодным и сдержанным, таким надменным и самоуверенным! Прямо идол на пьедестале – для всех, исключая только Франческу! С каким бы удовольствием Тони раскачала этот пьедестал! Может быть, в ней говорила глупая гордость и обида, но ей было невыносимо это высокомерное равнодушие.

Девушка повернулась к присутствующим – выбор был сделан!

– Я должна разочаровать вас, сеньор граф, – спокойно сказала Тони, понимая, что гневом ничего не добьется. – Но раз уж я приехала сюда, то намерена здесь оставаться до тех пор, пока этого желает Пол. – Она подошла к Полу и позволила ему обнять себя за плечи. – Не так ли, дорогой?

Тот с радостной улыбкой заглянул ей в глаза и кивнул.

– Как скажешь, любимая, – пробормотал он и чмокнул ее розовое ушко.

В дальнейшем день прошел без всяких происшествий. После ленча по португальскому обычаю Тони удалилась в свою комнату, чтобы отдохнуть, а когда жару сменила прохлада, Тони с Полом поехали кататься по побережью в окрестностях замка.

Возвратившись к обеду в замок, Тони с облегчением узнала, что граф куда-то уехал.

– Я надеюсь, вы извините моего сына, сеньорита, но сегодня Рауль не обедает с нами. Он проводит вечер у друзей, – мягко улыбнувшись, произнесла старая графиня за столом. – Из слов Франчески я поняла, что вы уже познакомились с ним за ленчем. К сожалению, я не могла спуститься в столовую. Бывают дни, когда я чувствую себя не очень хорошо и тогда провожу это время в постели.

– Понимаю, графиня, – улыбнулась ей в ответ Тони.

Франческа, одетая на сей раз в строгое платье из синего бархата, вдруг усмехнулась.

– Знаешь, бабушка, утром сеньориту поджидала неприятная неожиданность, – съязвила она.

– На что ты намекаешь, Франческа? – нахмурившись, спросила графиня, а Тони бросила на Пола отчаянный взгляд.

– Сеньорита Уэст и папа немного поспорили, – заявила Франческа, хитро улыбаясь.

Графиня взглянула на Тони.

– Это правда?

Девушка смутилась.

– Пустяки, графиня. Просто у нас возникли мелкие разногласия.

– Вот как? Уж, не из-за меня ли?

Тони бросила на Франческу сердитый взгляд. Ну, что та еще скажет? Но девочке было уже довольно и того, что она сейчас наговорила.

– Нет, бабушка, к тебе это не имело отношения, – ответила Франческа.

К счастью, графиня не стала выяснять подробности, и Тони с облегчением вздохнула. Кажется, Франческа еще не совсем испорченный ребенок, хотя бы когда дело касалось ее бабушки.

После обеда Пол и старая графиня устроились на диване в гостиной, чтобы поговорить, но Тони не сиделось на месте. Она задумчиво посмотрела на Франческу и спросила:

– Не хочешь пойти погулять?

Франческа взглянула на бабушку и, поймав у графини выжидательный взгляд, согласилась. Тони взяла кардиган, и они вышли из замка. Во дворе Франческа пошла в противоположную сторону от пляжа и повела Тони по залитому лунным светом английскому саду, окружавшему замок. Здесь росли прекрасные цветы и кустарники, возле увитых зеленью беседок цвели буген-вилии и пышные магнолии, а в центре сада был разбит розарий. Небо над побережьем усыпали звезды, со стороны моря доносился шум прибоя, запах сосен просто пьянил, и даже напряженное молчание Франчески не мешало Тони наслаждаться этой красотой.

Они подошли к беседке, где рядом с мраморным фонтаном стояла каменная скамья. Тони села на нее и задумчиво посмотрела на Франческу, остановившуюся у фонтана.

– Почему ты это сделала? – спросила она девочку.

Франческа повернулась к. ней.

– Что именно?

– Ты сама знаешь что. Ты сказала, что мой разговор с твоим отцом не имел никакого отношения к графине.

Франческа пожала плечами.

– Дело в том, что я ни за что не хочу причинить моей бабушке боль, – ответила девочка. – Поэтому не воображайте, будто это я сделала ради вас, сеньорита. Что будет с вами, мне абсолютно безразлично!

Тони вздохнула.

– Я знаю, но все равно спасибо. Ты избавила меня от неприятных объяснений, хотя я сама этого же добивалась.

Франческа опустила руку в фонтан.

– Скажите, – неожиданно спросила она, – вы любите Пола?

Тони была рада, что темнота скрыла краску смущения на ее лице.

– Я… да… Думаю, что люблю…

Франческа выпрямилась и вытерла свою руку о подол платья.

– Вы не уверены?

– Почему же, уверена. Я его люблю. – Тони начала раздражать ее настойчивость.

– Хорошо. – Франческа пристально посмотрела на Тони. – Только, пожалуйста, не питайте других иллюзий, сеньорита.

– Я не понимаю, что ты имеешь в виду!

– Нет, понимаете! Я имею в виду моего отца!

– Что?!

Франческа взглянула на нее с легкой насмешкой.

– Не притворяйтесь, будто вы не считаете его привлекательным!

– Ход твоих мыслей путает меня! – Тони встала и покачала головой. – Они еще более непредсказуемы, чем лабиринт!

– Пусть так, но обычно я оказываюсь права. – Франческа сморщила нос. – К счастью, сейчас мне нечего беспокоиться. Вы не относитесь к тому типу женщин, которые нравятся моему отцу. И Лаура Пассаментес к тому же стала для него не просто увлечением.

– А тебя это не беспокоит? – с любопытством спросила Тони, доставая сигарету.

– Кто? Лаура Пассаментес? Нет, конечно. Мой отец еще достаточно молод, чтобы жениться вновь, но уже стар, чтобы влюбиться. Лаура Пассаментес тоже вдова, а ее сын – мой ровесник. Если они поженятся, то будут просто идеальной парой!

Неожиданно Тони почувствовала отвращение. Ей было очень неприятно слушать, как тринадцатилетняя девочка так цинично обсуждает своего отца, не считаясь с его собственными чувствами.

Франческа презрительно посмотрела на девушку.

– Вам, кажется, не очень нравятся мои слова, – насмешливо сказала она. – Почему? Ах, разумеется, у вас в Англии вступают в брак исключительно по любви, а браков по расчету вовсе не бывает?

– Мне кажется, ты говоришь глупости, – сказала Тони с явным осуждением.

– Что ж, я вас предупредила! – с откровенной неприязнью в голосе бросила Франческа.

– Я не нуждаюсь в твоих предупреждениях, – сердито возразила Тони. – И меня нисколько не интересует твой отец, так что не понимаю, зачем ты говоришь мне все это. Может у тебя у самой есть какие-то сомнения на его счет!

Франческа презрительно фыркнула.

– О, нет, сеньорита, у меня нет никаких сомнений, – дерзко ответила она.

На следующее утро Тони проснулась рано. На часах была только половина седьмого, но девушке уже не хотелось спать, особенно когда за окном чудесное утро, которое она может провести на пляже.

Тони быстро встала и, перерыв все ящики комода, нашла, наконец, скромный синий купальник. В ее чемодане был еще один купальный костюм – очень открытый бикини, но в нем она не решалась появляться на общественных пляжах. Конечно, пляж у замка не относился к числу общественных, но ей не хотелось еще больше осложнять отношения с графом. Поверх купальника Тони надела короткое полосатое пляжное платье. Обув, босоножки и прихватив полотенце, она неслышно спустилась по лестнице и вышла во двор. Тони не знала, как найти ту дверь в стене, в которую входила Франческа, поэтому через парадный вход пошла вдоль стены замка по узкой тропинке, ведущей к скалистым уступам.

Пляж был пуст. Тони спустилась по уступам в скале на песок, радуясь обретенной свободе. Солнце начало согревать прохладный утренний воздух, и девушка ощутила необыкновенную легкость во всем теле. Она сбросила босоножки и платье и побежала к воде. Легкий холодок заставил ее поежиться, но ощущение прохлады было скорее приятным. Тони поплыла подальше от берега, совершенно не заботясь о том, что волосы, завязанные в хвостики, намокнут. Потом она повернула назад и, выбравшись на песок, принялась отжимать свои мокрые волосы. Она не заметила, что на пляже кто-то есть, пока чья-то тень не упала перед ней на песок. Тони вздрогнула от неожиданности но, узнав графа, холодно произнесла:

– Почему вы все время появляетесь передо мной, словно злой джинн из бутылки!

Граф усмехнулся.

– Прошу прощения, сеньорита.

Тони, подняла глаза и в одно мгновение оценила все детали его внешности от плотно облегавших ноги темно-синих брюк до густых темных волос на груди, видневшихся в расстегнутом вороте трикотажной рубашки. На запястье одной из открытых до локтей рук графа блестели массивные золотые часы, а на его шее Тони заметила золотую цепочку изящной работы с овальным медальоном. От этого человека исходил такой магнетизм мужской привлекательности, что девушка не могла остаться равнодушной. Она смущенно отвернулась и, взяв полотенце, принялась быстро вытираться.

– Вы хорошо искупались? – спросил граф, с беспечным видом поставив ногу на выступ скалы и задумчиво глядя на море.

– Да, благодарю вас, – сдержанно ответила Тони.

Он опять усмехнулся.

– Это и заметно, – тихо произнес граф, внимательно посмотрев на девушку.

Тони поспешно надела свое платье. Оно, конечно, было плохой защитой от его настойчивого взгляда, но все же она почувствовала себя более уверенно. Тони совершенно не сознавала, что в этом коротком платье, с волосами, забранными в хвостики, без макияжа, обычно скрывающего прекрасный цвет ее лица, чуть тронутого легким загаром, она выглядела лишь немного старше его дочери.

– Зачем вы сюда пришли, сеньор? – спросила она, нервно сжимая в руке полотенце.

– Разве обязательно должна быть какая-то причина?

Тони отвернулась.

– Думаю, должна быть. Я не могу поверить, что ваше мнение обо мне так быстро изменилось.

Он выпрямился, и беззаботно произнес:

– Вы все усложняете, сеньорита. Разве англичанки не могут спокойно воспринимать присутствие мужчины без всяких на то объяснений?

Тони взглянула на него.

– Нет! Особенно когда этот мужчина – граф Рауль Фелипе Винсенте делла Мария Эстрада, – бросила она.

– Вы запомнили мое имя, сеньорита. Это приятно. Должен вам сказать, что и я теперь знаю, как вас зовут – мне сказала Франческа. Джанет Уэст, верно?

Тони не ответила. Граф достал из кармана портсигар и открыл, его. Несколько мгновений он пристально смотрел на девушку, потом достал сигарету и закурил. Тони отвернулась. Да он просто пытается вывести ее из себя, но она не доставит ему такого удовольствия.

Тони взяла свои вещи и пошла по пляжу в сторону замка. Как и в прошлый раз в гостиной граф окликнул ее.

– Сеньорита!

Она вздохнула и обернулась.

– В чем дело?

– Сегодня вечером я устраиваю небольшой прием для своих друзей. Естественно, вы с Полом будете в числе гостей. Однако мне бы хотелось, чтобы вы проявляли меньше неприязни, разговаривая со мной. У меня нет желания устраивать словесную дуэль в присутствии своих друзей!

Тони посмотрела на него, стиснув зубы, потом без единого слова повернулась и пошла дальше. О, как он невыносим! Абсолютно невыносим!

Во второй половине дня Пол повез Тони в Эстраду, небольшой городок в двух милях от замка, где была сосредоточена вся местная торговля. В центре городка был рынок, на котором можно было купить все, начиная с рыбы и заканчивая резной мебелью ручной работы. Тони привлекло множество рулонов тканей, разложенных на прилавках. Она с восторгом рассматривала бархат, шелк, шифон, размышляя при этом, кто же может покупать такие роскошные ткани в таком маленьком городке. В конце концов, она решила, что ей было бы неплохо чем-нибудь заняться, и приобрела два отреза, черного бархата и бледно-абрикосового шифона, на платья. Купив также нитки, молнии, подкладочный материал, девушка осталась очень довольна своими покупками.

Потом Пол повел Тони в гавань посмотреть на торговлю свежей рыбой. Женщины складывали купленную рыбу в плоскодонные корзины, которые потом носили на голове. Тони поморщилась, представив себе, какой запах после этого приобретают их волосы. Торговки о чем-то громко разговаривали между собой, с интересом поглядывая на иностранцев. Тони отметила, что местные женщины выглядят очень живописно: в ярких платьях, с крупными золотыми серьгами в ушах. Девушка пожалела, что у нее с собой нет фотоаппарата. Она хотела бы запечатлеть эти уличные сценки, чтобы потом в Лондоне вспоминать о проведенных здесь днях.

Пришло время возвращаться в замок, и Тони вспомнила о приеме, на котором они должны присутствовать. Подобная перспектива ее совсем не привлекала, и девушка уже подумывала, не сослаться ли ей на головную боль. И хотя голова действительно болела, Тони все же решила не поддаваться слабости и, приняв две таблетки аспирина, отправилась в ванную.

Потом она долго перебирала содержимое своего весьма скромного гардероба. Среди ее нарядов не было вечернего туалета, подходящего для официального обеда в обществе аристократов. Однако Тони взяла с собой короткое красное платье, по мягкому воротничку которого были нашиты мелкие блестящие бусинки. Тони решила, что для сегодняшнего вечера это платье, с глубоким вырезом на спине и плотно облегающим лифом вполне подойдет. Оставив волосы свободно лежать на плечах, Тони слегка подкрасила глаза и тронула губы светлой помадой, а затем решительно вышла из комнаты.

Не встретив никого на лестнице, девушка спустилась вниз. Из-за двери гостиной доносился гул голосов. Тони постояла в холле прислушиваясь к чужой речи. Она немного боялась той роли, которую ей предстояло сыграть. Наконец, собравшись с духом, она распахнула дверь и вошла в комнату.

Сначала ей показалось, что в гостиной многолюдно, но кроме графа, старой графини, Пола и Франчески, Тони насчитала всего четверых гостей. Среди них находился худенький, бледный мальчик лет четырнадцати.

Но тут Тони охватила паника. Она увидела, что все женщины были одеты только в черное или в черное с белым. Ее красное платье с короткой юбкой выделялось на их фоне, как яркое иллюстрированное приложение среди строгих номеров журнала «Таймс». Смутившись, Тони покраснела.

Будто почувствовав ее неловкость, старая графиня с улыбкой поспешила к ней.

– Джанет, дитя мое! Мы уже начали недоумевать, куда это ты пропала.

Тони выпрямила плечи, и ее шелковистые волосы рассыпались мягкой волной.

– Простите, графиня. Я немного задержалась. Надеюсь, я не заставила вас слишком долго ждать.

– Только несколько минут, – спокойно ответила графиня. – Пойдем, я представлю тебя гостям.

Тони взглянула на Пола, и тот ободряюще кивнул ей. Ее взгляд на секунду остановился на фигуре графа в безукоризненном костюме, и девушка заметила, что граф делла Мария Эстрада был не один. Рядом с графом стояла невысокая, изящная женщина, тонкие пальцы которой касались рукава его смокинга. Она смотрела ему в глаза, совершенно не замечая окружающих, а он, наклонившись к ней, внимательно слушал ее. На мгновение взгляд графа устремился на Тони, и девушка сразу же опустила глаза. Он не должен был увидеть, что ее почему-то задевают его отношения с этой незнакомкой.

Графиня познакомила Тони с сеньором Викарра, уже пожилым господином, по возрасту больше годившимся в друзья графине, чем ее сыну. Среди гостей была также молодая супружеская пара – сеньор и сеньора Примейро; Сеньора Примейро оказалась очень дружелюбной дамой, и, предложив Тони, бокал мартини, новая знакомая поинтересовалась:

– Как вам нравится проводить время в Португалии, сеньорита?

Тони заставила себя поддержать светскую беседу.

– Очень нравится, благодарю вас, сеньора, – с улыбкой ответила она. – Это прекрасная страна. А вы живете недалеко отсюда?

– Да, в Коссиме, в нескольких милях к северу. Вы должны как-нибудь попросить Пола свозить вас в наше имение. Мы выращиваем цветы. Надеюсь, – это вас заинтересует.

– Спасибо, – вежливо ответила Тони, поднося к губам бокал мартини. – Но полагаю, мы с Полом недолго пробудем здесь.

– Ну что ты, дорогая! – возразил Пол, присоединяясь к ним. – Мы непременно должны погостить еще в замке. Мы ведь приехали совсем недавно.

Тони стиснула зубы, сдержав резкие слова, готовые сорваться с ее языка.

– Ты забываешь о моей работе, дорогой, – настойчиво напомнила она.

Старая графиня лукаво улыбнулась.

– Но твоя работа имеет значение лишь до тех пор, пока вы с Полом не поженитесь, – сказала она. – Однако я уверена, что Пол намерен изменить ваш статус в самом ближайшем будущем, не так ли, Пол?

Пол тоже улыбнулся самой своей беспечной улыбкой, чем еще больше разозлил Тони.

– Конечно, бабушка, я просто не могу дождаться, когда Джанет, наконец, станет моей женой. – Он бесцеремонно взял Тони за руку. – Как ты заметила, она красивая девушка, и я очень боюсь ее потерять.

Тони хотелось тут же выдернуть свою руку. Девушка чувствовала себя сердитой и одновременно совершенно беспомощной. Пол понимал, что она очень недовольна его поведением, но все равно вел себя с уверенностью хозяина положения, и Тони пришлось смириться.

Но в этот момент к ним приблизились граф и миниатюрная темноволосая женщина в элегантном черном шелковом платье, выгодно подчеркивавшем ее изящную фигурку. Тони никогда еще не была столь обрадована появлению графа, хотя и понимала, что у него для этого могли быть свои причины.

– Моя дорогая Лаура! – взволнованно воскликнула старая графиня. – Ты, конечно, считаешь меня невежливой! Я еще не познакомила тебя с нашей гостьей. Это Джанет, невеста Пола. Джанет, дорогая, это сеньора Пассаментес, друг нашей семьи.

Тони поспешно оставила Пола и подошла к Лауре, чтобы пожать снисходительно протянутую сеньорой руку. Когда она взглянула на Лауру Пассаментес вблизи, лицо той почему-то показалось ей знакомым. Тони нахмурилась, заметив, что и Лаура как-то странно посмотрела на нее. Но они обменялись взглядами так быстро, что Тони совершенно не придала этому значения.

– Как поживаете? – вежливо осведомилась Лаура.

– Хорошо, благодарю вас. А тот симпатичный мальчик рядом с Франческой, наверное, ваш сын, сеньора? – Так же вежливо поддержала разговор Тони.

Лаура кивнула в знак согласия:

– Да, его зовут Эстебан. – А потом посмотрела на графа с таким видом, будто беседа с Тони уже наскучила ей.

Почувствовав заинтересованное внимание со стороны окружающих к их разговору, Тони поняла, что в их глазах она не сумела наладить отношения с Лаурой. Девушка непроизвольно взглянула на графа и, увидев, как его губы скривились в презрительной усмешке, рассердилась. Очевидно, он уже успел рассказать Лауре Пассаментес о своем отношении к невесте своего племянника. Когда гости возобновили беседу между собой, Пол подошел к Тони и отвел в сторону.

– Трудная задачка, верно? – смеясь, заметил он. – На твоем месте я бы даже и не стал пытаться подружиться с этой сеньорой. Они с графом стоят друг друга. Меня она тоже недолюбливает.

Тони пожала плечами и холодно посмотрела на Пола.

– А ты сам как вел себя? – обрушилась она на него. – Как ты вообще посмел делать какие бы то ни было заявления по поводу нашей женитьбы!

– Тише! – Пол испуганно оглянулся. – Ты же прекрасно знаешь, что я вынужден был это сделать.

Тони недоверчиво посмотрела на него.

– Я начинаю подозревать, что ты намеренно ставишь меня в такое положение, из которого мне уже не будет пути назад.

– Ну ладно, перестань, То… Джанет! – От злости у него на лице выступили красные пятна. – Слушай, давай поговорим об этом потом, когда останемся одни!

Тони допила свой коктейль и взяла второй бокал. Ее охватило такое чувство безысходности, что она залпом выпила мартини, лишь бы хоть на короткое время избавиться от не покидающего ее беспокойства при сознании собственной вины.

– Осторожнее! – сердитым шепотом произнес Пол, заметив, как к ним приближается граф. Тот остановился рядом и с минуту пристально смотрел на Тони.

– Итак, сеньорита, – с сарказмом медленно произнес он, – вы не пьете.

Тони взглянула на графа, а потом обратилась к Полу:

– Дай мне сигарету, Пол.

Пол раздраженно протянул ей сигареты, но его настроение Тони было совершенно безразлично. К счастью, в этот момент появился дворецкий и сообщил, что обед подан.

В этот вечер все места за длинным столом были заняты. Тони оказалась между Полом и Эстебаном Пассаментесом. Мальчик вел себя куда более дружелюбно, чем его мать, и Тони очень, свободно болтала с ним. Он хорошо говорил по-английски и с большим интересом беседовал с Тони, совершенно забыв о сидящей рядом Франческе, которая бросала на Тони гневные взгляды. Пол был мрачен и молчалив, и девушка с удовлетворением отметила, что ей наконец-то удалось вызвать у него настоящий гнев.

Когда обед закончился, все вернулись в гостиную. Лауру Пассаментес попросили развлечь гостей. Тони сидела на низком диване рядом с Изабель Примейро и не могла представить, о чем шла речь. Но тут Эстебан вышел из комнаты и вернулся с футляром, из которого Лаура достала великолепную гитару. По тому, как сеньора Пассаментес взяла инструмент в руки, было видно, что инструмент ей привычен, а перед публикой она выступает далеко не впервые.

Когда Лаура начала петь, Тони по достоинству оценила ее приятный чистый голос. Сеньора Пассаментес пела народные песни своей страны. Музыка была яркая, веселая, и слушатели тепло благодарили Лауру после каждой песни.

Когда концерт закончился, Изабель задумчиво посмотрела на Тони и спросила:

– Что вы думаете о нашей культуре, сеньорита Уэст? Вам понравилась такая форма ее выражения?

– О да, очень, – улыбнулась Тони. – Мне кажется, в народной музыке воплощается все, что составляет основу характера ее народа.

– Я согласен с вами, – сказал Хорхе Примейро. – И наш народ действительно такой, как и его музыка – веселый, жизнерадостный. Но только в жизни, как и в музыке, есть скрытая нота печали. Нам очень многое нужно изменить.

– О, вы, оказывается, радикал! – воскликнула Тони. – Я не думала, что смогу встретить подобные взгляды среди представителей аристократии.

– Почему же? – удивилась Изабель. – Мы не остаемся безучастными к нищете, которую видим на наших улицах. Но реформы очень трудно осуществить.

– Да, – согласилась Тони. – К тому же противоречия в вашем обществе слишком велики – в Португалии люди в основном или очень богатые или очень бедные.

– Но можно ли сказать однозначно, кто из них счастливее? – заметил граф, присоединившись к разговору. Он остановился рядом с креслом, где сидела Тони. – Вы относитесь к той категории людей, которые не видят, что все в этом мире относительно.

– К подобным приемам в спорах всегда прибегают такие… такие, как вы, – вспыхнув возразила Тони.

– Джанет! – воскликнул Пол.

– Успокойся, Пол! – остановил его граф. – Твоя… невеста меня заинтриговала. Продолжайте, сеньорита. Мне интересно ваше мнение.

Тони почувствовала, что привлекла внимание всех присутствующих. Ее решимость окрепла, когда она увидела, с каким насмешливым и пренебрежительным выражением лица Франческа наблюдает за ней.

– Что тут еще говорить? – спокойно сказала Тони, с вызовом взглянув на графа ясными зелеными глазами. – Я уже все сказала. Но мне бы хотелось знать, почему вы с такой уверенностью говорите, что в этом мире относительно все. Что вы хотите этим сказать?

Граф не спеша, переменил позу, и, глядя на него, Тони почему-то подумала о грациозных, но очень опасных пантерах.

– Сеньорита, – мягко сказал он, – но вы же не станете отрицать, что в течение всей жизни потребности человека, его привязанности удовольствия меняются? Вам, например, сегодня уже вряд ли доставят радости конфеты, посещение, зоопарка, новый плюшевый мишка – все то, что вы наверняка любили в детстве. Сегодня вам нужны, скажем так, более чувственные удовольствия – хорошая сигарета, объятия возлюбленного, ласка… – Он намеренно произносил свои слова с издевкой, и Тони поежилась. – И вы должны со всей откровенностью признать, что эти более чувственные удовольствия дают вам сейчас куда большее физическое и эмоциональное наслаждение, чем те давние детские радости, не так ли?

Тони склонила голову.

– Продолжайте.

Граф улыбнулся.

– Значит, все в жизни относительно. Миллионер получает удовольствие от своего особняка, своей яхты, своего личного самолета. Бедняк радуется каким-то более простым вещам, но, поверьте мне, получает от этого не меньшее удовлетворение.

– Но от нищеты нельзя так легко отмахнуться, – возразила Тони, не обращая внимания на предупреждающие знаки, которые подавал ей Пол.

– А я и не делаю этого, сеньорита. – Голос графа был холоден. – В моих имениях нет нищеты. Тем не менее, в жизни на всех уровнях всегда должен быть хозяин и слуга. Без этого мир не может существовать. Разница между этими двумя категориями в одних местах больше, в других – меньше, но принцип остается.

– Это своего рода узаконенное неравенство.

– А как же вы тогда воспринимаете ситуацию на производстве, где тоже есть неравенство – начальник и подчиненный? Первый – опытный и знающий руководитель, второй – простой исполнитель.

– Это еще как посмотреть, – сухо заметила Тони и почувствовала удовлетворение, увидев, как глаза графа угрожающе потемнели.

– Сеньорита… – начал он, но в этот момент подошла Лаура Пассаментес и взяла его под руку.

– Рауль, дорогой, – проворковала она. – Мне кажется, твоя позиция абсолютно ясна. – Она с пренебрежением посмотрела на Тони. – Если сеньорита не хочет ее принять, пусть остается в одиночестве. Может быть, мы немного потанцуем?

Лицо графа сразу прояснилось, и Тони заметила, что когда его гнев прошел, то шрам стал менее заметен. Граф с мягкой улыбкой посмотрел на Лауру, и Тони наклонила голову, чтобы не видеть их. Этот взгляд был каким-то очень интимным, и девушка не могла понять, почему ей стало неприятно.

Позднее, когда Пол танцевал с Изабель, Тони поймала себя на том, что наблюдает за графом и снова размышляет о его шраме. Граф, несомненно, мог бы сделать пластическую операцию и избавиться от него, но почему-то предпочел все оставить как есть. Этот шрам придавал его чертам некое волнующее своеобразие. Заметив, что граф тоже смотрит на нее, Тони быстро отвела взгляд.

Покинув гостиную, она вышла в коридор, который вел к огромному банкетному залу, где они с Полом, были в день своего приезда, коридор был освещен электрическими лампочками, похожими на свечи. Зал, в который вошла. Тони, был пуст, и она с удовольствием воспользовалась возможностью его осмотреть. Герб над камином, выглядевший очень внушительно на алом фоне, был увеличенной копией щита, который девушка видела на дверце машины графа. Несколько минут Тони внимательно рассматривала этот герб, потом подошла к массивному дубовому столу, окруженному дубовыми же стульями. Стены зала украшали ковры и головы зверей. Все это вместе создавало здесь атмосферу средневековья. Тони живо представила себе, какие шумные пиры могли устраиваться здесь раньше – стол ломился, от мяса и фруктов, вино лилось рекой в серебряные бокалы… Воображение девушки так разыгралось, что она не заметила, как в зал кто-то вошел и закрыл за собой дверь. Тони очнулась только тогда, когда знакомый голос произнес:

– Что случилось, сеньорита? Наше небольшое разногласие побудило вас искать уединения?

Тони резко повернулась.

– Неужели вы следили за мной, сеньор? – спросила она, с трудом сохраняя спокойствие.

Вместо ответа граф – высокий, стройный, привлекательный – просто прошел в зал. Прижав руку к груди, Тони отвернулась, делая вид, будто рассматривает гобелен, изображающий сцену охоты. Граф подошел к девушке и встал рядом, наблюдая за выражением ее лица.

– Вам нравится мой замок, сеньорита? – тихо спросил он.

– Конечно. Он не может не нравиться, – коротко ответила Тони.

– Не все так считают. У Пола, например, никогда не хватает времени на то, чтобы замечать красоту. Для него все в этом мире имеет лишь практическое значение. Любая вещь должна быть или использована или уничтожена за ненадобностью, ею нельзя просто восхищаться.

Тони с любопытством посмотрела на графа.

– Вы очень невысокого мнения о Поле, не так ли? – спросила она, чуть нахмурившись. – Почему?

Граф пожал плечами.

– Я не намерен разрушать ваши иллюзии, сеньорита.

Тони на секунду задумалась.

– Вам это все равно не удастся, – резко сказала она. – Что же он натворил? Неужели он уже успел в своей жизни совершить нечто такое, что нельзя простить?!

Граф, прищурившись, посмотрел на нее.

– Сеньорита, вы, очевидно, даже не представляете, о чем говорите, поэтому будет лучше, если мы останемся каждый при своем мнении. Мои причины не… не любить своего племянника касаются только меня, и я не хочу обсуждать их.

Тони тяжело вздохнула.

– Ваша сестра, наверное, была намного старше вас? – девушка попыталась выяснить, сколько графу сейчас лет.

– Мать Пола была ровно на десять лет старше меня; – ответил он, – хотя я не понимаю, почему именно это вас интересует.

Тони задумалась. Значит, сейчас графу было тридцать девять или сорок лет. Он выглядел намного моложе, но чувствовалось, что у него был большой жизненный опыт. Тони предположила, что неприязнь графа делла Мария Эстрада к Полу Крейгу, возможно, каким-то образом связана с матерью Пола, его сестрой. Может быть, граф, как и его отец, заботясь о благополучии семьи, был против ее брака с иностранцем. Но нет, как сказал Пол, мать Франчески была француженкой, так что опять не сходится. Тони подумала о фанатичной привязанности Франчески к отцу и, кажется, наконец, нашла причину, вызывающую у девочки эту ее агрессивность. Отец Франчески не относился к тем мужчинам, которые остаются в одиночестве, и его дочь боялась, что он выберет в жены какую-нибудь неподходящую особу. Тони вздохнула. Эта проблема не касалась ее и, тем не менее, почему-то волновала. Она медленно направилась к двери.

– Вы уходите, сеньорита? – насмешливо спросил граф. – Мое присутствие раздражает вас? Или может быть смущает?

Тони оглянулась.

– Нет, не смущает, сеньор, – с жаром возразила она.

– Нет?

– Нет. Только пока я никак не могу понять вашего предвзятого отношения ко мне.

Глаза графа потемнели от гнева, и у Тони появилось странное чувство – смесь страха и возбуждения, – при мысли о том, как мало она знает этого человека, чьи эмоции могут проявляться с такой силой.

Граф шагнул к Тони, и внезапно она не на шутку испугалась. Не дожидаясь ответа, она бросилась к двери и побежала по коридору в сторону гостиной. В спешке Тони не заметила, что навстречу ей шла девочка, и почти налетела на Франческу. Та озадаченно уставилась на Тони, но девушка была не в состоянии задумываться о том, как восприняла Франческа ее поведение. Тони задыхалась от нахлынувшего на нее незнакомого ощущения и хотела скорее убежать прочь.

– Сеньорита, что случилось? – подозрительно глядя на девушку, спросила Франческа.

Тони только покачала головой, не в силах вымолвить ни слова.

– Ничего… ничего не случилось, – наконец, пробормотала она. – Извини!

Франческа холодно смотрела ей вслед, пока Тони не скрылась из виду.

Загрузка...