Сладкий плен его объятий

Человек, который рискнул заговорить, был намного крупнее остальных и явно немало повидал на своем веку. Кроме того, он был достаточно умен, чтобы понимать: тот, кто находится перед ними, может быть смертельно опасным.

— Вы сами сказали нам, что он хитрец. Он в очередной раз оправдал свою репутацию. — Человек пожал плечами. — В следующий раз ему это не удастся.

— Некоторые говорят, что он обладает колдовским даром, потому что когда-то общался с мертвыми. Он способен вызывать мертвецов из гроба. Может, они его и унесли, — предположил другой из сидевших за столом мужчин.

Главарь наклонил голову, будто обдумывая эту мысль. Затем без всякого предупреждения он занес ногу, сильно ударив говорившего в пах. У того из горла вырвался звук, похожий на икоту. Он сполз со стула и свалился под стол.

— Неудивительно, что вы все вместе не можете убить одного-единственного человека. На вас работает какая-то запуганная вами ребятня. — Главарь наклонился вперед, пригвоздив их к стульям грозным взглядом. — Зря, наверное, я к вам обратился.

— Просто вы избрали неверный способ, — ощетинился крупный мужчина. — Никогда не знаешь, что случится с этими каретами, удастся ли убить или изувечить седока. Я думаю, для решения такой задачи нужен более надежный способ.

— Хорошо. Действуйте, как считаете нужным. Только на этот раз без ошибок.

Угроза смерти висела над ними, словно дурной запах.

— А что делать с девицей?

Главарь нахмурился. У него перед глазами промелькнул образ мисс Бидгрейн. Она смеялась и дразнила его, а потом превратилась в чудовище. Она связалась с Типтоном. Он готов был побиться об заклад, что тот не ограничивался жадными взглядами. Будь он проклят! Лорд Типтон строил в отношении мисс Бидгрейн планы, которые никогда не осуществятся. Все эти годы она держалась обособленно и берегла свою чистоту, а теперь уступила этому монстру. Такая мысль казалась главарю невыносимой. Возможно, лорд Типтон и впрямь владеет черной магией? По крайней мере, это объяснило бы непростительную слабость, которую испытывала к нему мисс Бидгрейн. Сообщники настороженно наблюдали за главарем, зная, что он способен в любую минуту выйти из себя. На его лице появилось свирепое выражение. Казалось, на нем застыла маска ненависти. Девона позволила опорочить себя. Она должна быть наказана.

— Его сиятельство не принимает гостей, мисс Бидгрейн.

— Послушайте, Спек, я не гостья, я...

«Его будущая жена». Нет, она не могла произнести эти слова, потому что сама не верила в них до конца. Это было одной из причин, по которой ей необходимо было встретиться сегодня лордом Типтоном.

— Он мой друг. Если бы он знал, что я здесь, он захотел бы меня увидеть.

Цербер был сегодня в плохом настроении. Его зубы грозно сверкали.

— Сомневаюсь. Он прекрасно слышит ваши крики, лежа в постели.

Девона расправила плечи, готовясь к интересной словесной битве, и только тут до нее дошел смысл слов Спека.

— В постели? Что делает лорд Типтон в постели в такое время дня? Он что, болен?

Девона не стала ждать, пока Гар как-то смягчит ее бесцеремонность. Она проскользнула под протянутой рукой Спека, которой он преграждал ей путь, и вошла в дом.

— Послушайте, мисс Бидгрейн!

За спиной Спека бесшумно появился Гар.

— Не смейте трогать ее, Спек, иначе вам придется иметь дело со мной. Мы уже ничем не сможем ей помешать. Если ваш хозяин захочет ее прогнать, он сам с этим справится.

В глазах старого слуги отразилась борьба между чувством долга и унижением.

— Эта девушка... ваша хозяйка...

— Да, она моя хозяйка.

Лицо Гара выражало восхищение и почтение, когда он наблюдал за тем, как Девона, подобрав юбки, бросилась вверх по ступенькам.

— Рейн?

Девона постучала в дверь, затем открыла ее и заглянула внутрь. В комнате было пусто. Где он? Это был ее второй визит в этот дом, и каждый раз девушке казалось, что ей приходится играть в прятки, чтобы найти его. Девона подошла к другой двери.

— Рейн? — Она заглянула внутрь.

Девона увидела лорда Типтона лежащим в постели и накрытым кучей одеял. Девушка, должно быть, вскрикнула. Как только она вошла в комнату и подбежала к нему, он открыл глаза.

— Что случилось? — Девона сняла перчатки и прикоснулась к его голове. — У вас жар.

Теперь, приблизившись к лорду Типтону, Девона видела, что лицо у него приобрело неестественный розоватый оттенок, а глаза блестят. Он был таким горячим, что ей стало страшно.

— У меня в-всего лишь повысилась т-температура, — сказал он, стуча зубами. — Обычная реакция на инфекцию. Мне кажется, все не так страшно.

— Инфекцию? Вы ранены?

Он застонал, когда она откинула одеяло и увидела бинты у него на руке и на торсе. Девона хотела заглянуть под бинты, чтобы узнать, как серьезно он ранен, но повязка, судя по всему, была стерильной и была умело наложена. Казалось, каждое движение вызывало у лорда Типтона боль. А у Девоны было слишком доброе сердце, чтобы такой ценой удовлетворять свое любопытство. Она осторожно укрыла его до самых плеч. Он содрогнулся, зарываясь глубже под одеяло.

Пододвинув ближайший стул к кровати, Девона села.

— Кто это сделал?

— Не знаю.

«Ему так плохо, что он ничего не помнит», — подумала она.

Девушка почувствовала, как ей на глаза наворачиваются слезы, и отвернулась. А потом подняла лицо, чтобы не дать слезам скатиться по щекам. Меньше всего лорду Типтону сейчас нужна женская истерика. Рейн правильно понял ее мысли и вытащил руку из теплого кокона. Девона с готовностью схватилась за нее, как будто могла удержать его на этом свете одной силой воли.

— С головой у меня все в порядке, Девона. Я чувствую себя так, как будто кто-то забил гвозди прямо мне в кости. У меня раскалывается голова. Эти симптомы мне понятны и вполне ожидаемы. Нет причин для беспокойства. — Кивком он указал на чашку, которая стояла на столе. — Раз уж вы прогнали Спека, будьте так добры, подайте мне это.

— Я же не виновата, что он такой упрямый.

Девона поднесла чашку к губам Рейна. Виконт сделал несколько глотков, а затем снова откинулся на подушки. Девушка принюхалась к подозрительному содержимому чашки.

— Это не ячменный отвар.

— Нет, это хинная кора от температуры, шафран в качестве снотворного и крепкий черный чай, чтобы заглушить вкус лекарств. — Рейн попытался улыбнуться. — Ч-что я могу с-сказать? Люблю экспериментировать.

Девона заметила у него на правой щеке синяк и ссадину.

— Вас кто-то избил?

Он выдавил из себя смешок, который сменился стоном. И схватился рукой за голову, пытаясь унять боль.

— Хорошего же вы обо мне мнения! Могу вас заверить, что до встречи с вами я вел очень спокойную жизнь. — Лорд Типтон нахмурился, задумавшись над собственными словами.

— Вы подозреваете, что это Брок на вас напал? — спросила Девона, без труда читая его мысли.

Ей было отвратительно даже предположение о том, что Брок или кто-то другой из ее близких мог из-за нее напасть на Рейна.

— Я не знаю наверняка. Было темно, а я был заперт в карете. Когда извозчика сдернули с облучка, я подумал, что это ограбление. Но свинцовые пули, врезающиеся в дверь, наводили на мысль, что меня хотят убить. — Увидев, как Девона побледнела, Рейн резко произнес: — Сядьте. Я не смогу вас удержать, если вы вдруг лишитесь чувств.

Девушка послушно села, даже не посмотрев, стоит ли стул на прежнем месте. Ее знобило, и она обхватила себя руками.

— Брок очень импульсивен и ревностно бережет честь семьи. Он был недоволен вами. То есть нами, — поправила она себя. — Я поговорю с ним.

— Нет!

Это прозвучало очень резко, и Девона удивленно подняла брови.

Кажется, зверь чувствовал себя достаточно хорошо, раз оскалил зубы.

— Это по моей вине Брок решил вызвать вас на дуэль. Когда же вы не согласились, он вознамерился таким подлым способом получить сатисфакцию. Он за это заплатит, клянусь!

— Ах, Девона, вы с такой страстью готовы выступить в мою защиту! — Глаза Рейна заблестели, на этот раз уже не от повышенной температуры. — Можно подумать, что вы испытываете ко мне какие-то чувства...

Она смутилась, а потом отреагировала в типичной для Бидгрейнов манере — оставила его слова без ответа.

— Если это дело рук Брока...

— Вы все еще чувствуете себя виноватой? — тихо спросил Рейн. — А мне-то казалось, что ваши изящные тонкие плечи и так несут непосильную ношу и просто не выдержат дополнительного груза.

Он считает, что у нее изящные плечи? Девона едва не растаяла от этого комплимента. А потом мысленно одернула себя. Лорд Типтон всего лишь пытается ее отвлечь.

— Если в вас стрелял Брок...

— И промахнулся, — сказал Рейн, подумав, что в его нынешнем плачевном состоянии пуля в какой-нибудь жизненно важный орган была бы в самый раз. — Кто бы это ни сделал, нападающие скрылись под покровом ночи. А мои травмы — результат того, что я не удержался и упал с движущейся кареты.

— Боже правый! Да вы, наверное, весь в ссадинах и синяках! Вам еще повезло, что вас не затоптали лошади. — Девона прикрыла рот ладошкой. — Если бы вы не убежали, они бы...

Она не могла произнести этого вслух. Если бы таинственные незнакомцы его схватили, лорд Типтон был бы убит.

— Но не схватили же. Они очень пожалеют о содеянном, если я узнаю, кто они такие.

Брок... Девона закрыла глаза, подумав о том, что кто бы из этих двоих ни одержал верх, ничем хорошим это не закончится. И все по ее вине. Она это понимала, хотя Рейн по доброте душевной не хотел это признавать. Девона взяла чашку с микстурой и заставила его сделать еще несколько глотков.

— Я думала над вашим планом. — Девушка намеренно говорила беззаботным тоном, как будто он не лежал сейчас в постели, пострадав из-за того, что хотел ей помочь. — Это хороший план, и он мог бы сработать, однако у нас так мало времени, особенно теперь, когда вы лежите, прикованный к постели. Я думаю, нам придется внести некоторые изменения.

Глаза лорда Типтона сузились, превратившись в щелочки цвета расплавленного олова.

— Не думайте, что сможете так легко от меня отделаться, Девона.

Да, он злится, но со временем он оценит ее поступок. Надежда на это придавала девушке смелости. С их дружбой пора кончать.

— Вы ничем не можете мне помочь. Простите меня за то, что говорю вам это.

Девона поставила чашку на стол. Заметив несколько капель жидкости у Рейна на губах, она достала из рукава носовой платочек. Когда девушка протянула руку, чтобы промокнуть их, он схватил ее за запястье.

— Вы первая пришли ко мне. Вторглись в мою личную жизнь.

Зачем он все усложняет? Девона снисходительно улыбнулась.

— Это было моей ошибкой, лорд Типтон. Я это признаю и понимаю, что должна что-то делать. Дорану нужна моя помощь. — Девушка расправила плечи. — Есть ведь и другие хирурги.

На самом деле она вовсе не собиралась просить еще кого-либо о помощи. Теперь Девона знала, к каким результатам это может привести. Рейн сжал ее руку и, не обращая внимания на гримасу на ее лице, яростно прохрипел:

— Что вы собираетесь делать, Девона? Вламываться в дом к каждому хирургу, пока не найдете человека, который вам поможет?

— Да, если понадобится.

На лице Рейна отразился такой ураган чувств, что было странно, как его дом устоял, а не развалился до основания.

— Вы заходите слишком далеко. Слишком далеко даже для вас, мисс Бесшабашная Бидгрейн. Найдете другого хирурга? Черта с два! Только я могу вам помочь!

В конце концов перепуганная Девона выдернула руку и отступила на два шага. Даже теперь, когда лорд Типтон был нездоров, она понимала, почему его считают опасным врагом.

— Я думаю иначе. Не трудитесь наносить мне визит, когда поправитесь. Для вас меня никогда не будет дома.

Вот и все. Она положила этому конец. Ей следовало бы испытывать облегчение, но на самом деле никогда в жизни Девоне не было так плохо, как сейчас.

— Девона, черт бы вас побрал! Вернитесь! Это еще не конец! Девона!

Отчаяние, которое она услышала в его голосе, когда лорд Типтон выкрикнул ее имя, чуть не заставило ее вернуться и броситься к нему в объятия. Слезы, которые девушка все это время сдерживала, покатились по ее щекам. Девона не оборачиваясь выбежала из дома.

— Где ты была сегодня?

Девона взглянула на Уинни и снова повернулась к небольшому оркестру. Играли сюиту из «Музыки на воде» Генделя, одну из самых любимых ею. На лицах музыкантов светилась такая радость, что казалось, будто мелодия вызвана не их руками и губами, а возникает в их душах, оживляя музыкальные инструменты. Девона впитывала ее всем естеством, надеясь, что это поможет ей смягчить боль в сердце.

— Девона!

— Прости, я задумалась. Мне кажется, ее светлость сегодня превзошла сама себя. Хочешь поиграть в карты?

Уинни посмотрела на нее, как заботливая мать, выискивающая признаки недомогания.

— Это на тебя не похоже, сестра. Что за хмурый вид? Ты снова навещала Дорана? — В ее голосе не было даже намека на неодобрение.

— Нет. Но сегодня днем я побывала на интересной лекции по френологии. Лектор, мистер Кристиан Вольман, — один из лучших учеников доктора Йохана Шпурцхайма. Мне очень повезло, что я смогла туда попасть.

— И что же? Он проанализировал шишки на твоей крепкой голове и обнаружил что-то ужасное? Сказал, что ты упрямая? Или нашел какую-то странную борозду, свидетельствующую о том, что ты способна свести с ума тех, кого любишь?

Девона подозрительно засопела, и Уинни приложила руку к сердцу.

— Да перестань, я шучу. Мы давно знаем, что ты упрямая. К тому же все Бидгрейны сумасшедшие.

— В комнате было слишком много людей, и я не смогла познакомиться с мистером Вольманом лично. Там был Оз, — рассеянно добавила Девона.

— Было бы из-за чего расстраиваться, Девона. Будут и другие лекции.

— Я расстраиваюсь не из-за лекции.

Девона заметила среди гостей лорда Невина. Потрясающе красивый, неизменно привлекающий внимание всех присутствующих женщин, он с кошачьей грацией продвигался сквозь толпу по направлению к комнате, где играли в карты. В сторону Девоны он не смотрел, чему она была очень рада — сейчас ей было не до его заигрываний. Уинни тоже заметила присутствие лорда Невина. Она поджала губы, на ее лице появилось холодное, суровое выражение. Не зря отвергнутые ею поклонники прозвали ее Снежной королевой.

— Ты рассчитываешь привлечь внимание этого мужчины? — Вопрос был задан таким холодным тоном, что Девона внимательно посмотрела сестре в лицо.

— Уже привлекла. И теперь не знаю, что с этим делать.

Уинни покраснела. Нехарактерная для нее неуверенность заставила ее тщательно подбирать слова.

— Он для тебя слишком стар.

— Ему двадцать восемь.

— И чересчур многоопытен.

Только теперь Девона обратила внимание на то, что щеки Уинни залились краской, а в каждом ее движении сквозила нервозность. Не может быть! Ей это даже в голову не приходило!

— Ну а кому же он тогда подходит?

— Что? Да никому. Сатир не годится в мужья ни одной приличной даме. — Уинни решительно кивнула, закрывая эту тему. — Лучше иметь дело с такими джентльменами, как мистер Локвуд или лорд Типтон. Они гораздо добрее.

— Лорд Типтон? А мне казалось, что ты относишься к нему неодобрительно.

— Странно. Из этих двух ты отдала предпочтение ему.

— Уинни!

Заметно смягчившись, Уинни призналась:

— Несмотря на его репутацию, он мне нравится. Тем более что он спас мою любимую сестру.

— Я видела его сегодня. Перед лекцией.

— Так вот почему ты такая грустная. Думаю, нет необходимости напоминать тебе о том, что посещения его дома наводят на определенные размышления по поводу вашей дружбы.

Помахав веером, Уинни остановила направлявшегося к ним кавалера. Свой жест она смягчила лучезарной улыбкой.

— Лорд Типтон весь изранен и лежит в постели с высокой температурой. Я думаю... Я подозреваю, что к этому приложил руку Брок.

Это горькое признание вызвало на тонком личике Уинни выражение ужаса и горячего протеста.

— Брок? Поверить не могу...

— А я верю. Я пыталась найти его. Пусть бы он убедил меня в том, что я неправа. Но где он, неизвестно. И все-таки у меня есть основания его подозревать. Брок ведь так и не отказался от мысли отомстить лорду Типтону, хоть папа и запретил ему даже думать об этом.

— Наверное, он и его дружки увидели возможность удовлетворить свою жажду крови и воспользовались ею.

— Лорд Типтон согласен с твоим предположением? Думаю, да. — Девона опустила глаза и посмотрела на веер, лежавший у нее на коленях. — Он совсем ослабел от жара. Подумать только, Брок пытался его убить... — Она беспомощно замолчала. — Я сказала лорду Типтону, чтобы он держался от меня подальше. Я не буду поощрять его ухаживания.

В глазах Уинни промелькнула насмешка.

— Кого ты собралась защищать? Держу пари, Рафинированный Труп умеет постоять за себя.

Девона прижала пальцы к вискам. Головная боль мучила ее все сильнее.

— Перестань называть его этим дурацким прозвищем. Никакой лорд Типтон не труп. А наши короткие и нечастые встречи дают мне основание сомневаться в том, что он такой уж рафинированный. — И прежде чем Уинни успела открыть рот, Девона добавила: — В любом случае у меня с ним все кончено.

— Если нападение организовал Брок, то твой разрыв с лордом Типтоном не помешает нашему брату сделать то, что он считает нужным. И не изменит твоих чувств к виконту.

Девона собиралась возразить сестре, но тут боковым зрением уловила какое-то движение.

— О, черт! Он идет сюда.

Уинни увидела причину раздражения Девоны. К ним приближался лорд Невин.

— Ты уже была в оранжерее? Ее светлость собрала обширную коллекцию экзотических растений, на которую нельзя не взглянуть. — Уинни стояла, напоминая белокурую королеву амазонок, готовую к битве. — А я займусь этим сатиром.

Глава 6

— Типтон, — насмешливо проговорил Брок, забывая о картах, которые держал в руках, — вы похожи на черта. Если бы я знал, что вы спешите к вратам ада, я заказал бы вам местечко.

Сидевшие вокруг мужчины захохотали. Жуткий игорный дом неподалеку от Друри-лейн привлекал беспутных отпрысков аристократических семей и преступников, готовых поставить на карту свое состояние и даже жизнь. Усталые проститутки бродили по комнате в надежде заработать ночью, когда изрядно опустевшие кошельки и опьянение заставят мужчин сменить игорные столы на их постели. Рейн подумал, что Брок слишком уж хорошо ориентируется в этой мрачной обстановке. Все, что нужно здесь мужчине, — это хорошие карты на руках, никогда не пустеющая кружка и приятная, дружелюбная девка, которая воркует, сидя у него на коленях.

Рейну вспомнились времена, когда они с другом, доктором сэром Уоллесом Брогденом, совершали кругосветное плавание на яхте «Коготь грифона». Много лет назад такое праздное и порочное существование их устраивало. Теперь Рейн считал это издевательством над здравым смыслом. Несмотря на помятую одежду и покрасневшие глаза, Брок, казалось, безумно скучал. Он вел себя как находящийся в ожидании наследник, которому нет необходимости ни что-либо делать, ни что-либо доказывать. Правда, заметив Типтона, Брок оживился. Я подумал, что вы захотите собственными глазами увидеть: ваши попытки убить меня оказались безуспешными.

Десять часов назад Девона бежала из его дома. Эти десяти часов Рейн пролежал в постели, принимая лекарства, и ему стало лучше. Лихорадка сменилась слабостью, пронизывающей до костей. Но Рейн решил не поддаваться ей. Злость и еще некоторые чувства, которые он предпочитал не анализировать, позволяли ему держаться на ногах. Виконт покрепче ухватился за трость, стараясь, чтобы люди, сидевшие перед ним, не поняли, что он не может без нее обойтись. Брок заметил, что Рейн слегка покачнулся.

— Вы пьяны, — сказал Брок, отворачиваясь от него.

В ответ Рейн зацепил ножку стула, на котором сидел его противник, и наглец свалился на пол. Несколько человек вскочили, готовые начать драку. Рейн остановил их взглядом.

— Это касается только нас двоих. Пусть этот человек хоть раз в жизни ведет себя как мужчина.

— Если до сих пор у меня не было причины убивать вас, то теперь, клянусь богом, она появилась.

Брок попытался откатиться в сторону и встать на ноги. Рейн удерживал его острым концом своей трости. От напряжения у него на лбу выступил пот.

— Вы уже пытались это сделать. Но у вас ничего не вышло.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Жаль. Давайте освежим вашу память. Когда ваш отец не поддержал вашего намерения вызвать меня на дуэль, вы решили устроить несчастный случай. Вам бы удалось пристрелить меня в карете, если бы у вас было еще несколько пистолетов. К счастью для меня, у вас не хватает не только храбрости, но и ума.

Молодой человек изумленно смотрел на виконта, потом с шумом выдохнул.

— И вы считаете виновным меня?

Негодование Брока выглядело совершенно искренним.

— Вы не раз заявляли, что желаете моей смерти.

— На дуэли, сэр. Чтобы защитить свою честь и честь своей сестры. Я получил бы удовлетворение, если бы ранил вас. А убивать... Это только доставило бы мне лишние неприятности.

Рейн убрал трость, которую прижимал к шее Брока. Тот отодвинулся и вскочил на ноги.

— Вам может представиться случай убедиться в том, что попытка ранить меня столь же небезопасна, — вкрадчиво пообещал Рейн.

Он слегка улыбнулся, когда Брок признал реальность его угрозы, судорожно кивнув головой.

— Где Девона?

— Даже если бы мне было об этом известно, уж вам я бы не стал об этом сообщать, — сердито фыркнул молодой человек, пытаясь сохранить остатки гордости.

— Тогда подумайте вот о чем: ваша сестра была рядом со мной в саду, когда нас пытались убить.

— Но стреляли-то потом в вас. Похоже, это вас кто-то хочет убить, и если ему это удастся, я буду только рад. — Брок сплюнул на пол.

— У вашей сестры тоже есть враги. Ей так же может грозить опасность, Бидгрейн. Независимо от того, устраивает вас это или нет, я буду рядом с ней. Все время рядом с ней, — заверил его Рейн, не устояв перед искушением позлить молодого человека.

Брок не замедлил отреагировать:

— Вы порождение дьявола, разве не так?

— Как говорится, Бидгрейн, тот, кто вертится у врат ада, может многому научиться у демонов.

Когда Девона приехала, в оранжерее почти никого не было. Большинство гостей направились в передние комнаты, предпочитая развлекаться танцами и игрой в карты. Девушка не спешила, с восхищением осматривая великолепное помещение. Ее лайковые туфельки бесшумно ступали по кафельному полу.

Это было огромное сооружение. Стены из стекла и металла, гипсовые колонны, поддерживавшие изысканно украшенный потолок... Девона восторженно разглядывала плафон с изображением библейской битвы между добром и злом. У герцогини, по-видимому, был очень щедрый супруг. Над входом был расположен кирпичный балкон, дверь с которого вела на второй этаж. Вокруг балкона вился плющ, похожий на удобную шаль, прикрывающую плечи старой дамы. Девона задрала голову и встала на цыпочки, чтобы рассмотреть статуи. Пухленькие херувимчики. Очень миленькие. Изумительный храм!

Сверху донесся смех, и девушка отступила, чтобы ее нельзя было разглядеть с балкона. Услышав шуршание, она подняла голову, но увидела только ветки плюща и поднятую ногу одного из мраморных херувимов. Уверенная в том, что ее никто не заметит, Девона села на деревянную скамейку.

— Нет, нет, нельзя, — почти простонала женщина где-то совсем рядом с ней. — Даже здесь слишком много глаз и ушей, мой дорогой.

Девона прикрыла рот рукой, чтобы никто не услышал ее смеха. Она сомневалась в том, что эта женщина обрадуется, когда узнает, насколько точным оказалось ее суждение. Мужчина пробормотал что-то неразборчивое, но Девона была достаточно романтичной особой, чтобы догадаться: он пытается уговорить женщину остаться. Для поцелуев с любимым трудно найти более подходящее место, чем эта комната, освещенная четырьмя люстрами, свисающими с потолка.

Из глубины оранжереи появилась еще одна пара. Дама лихорадочно пыталась привести в порядок прическу. Девона улыбнулась им, когда они проходили мимо нее. Мужчина и женщина прошли в библиотеку, и девушка снова осталась одна. «То есть, — поправила она себя, — если не считать тех, кто тяжело дышит на балконе».

Девону неоднократно целовали, даже если не принимать во внимание тот губительный поцелуй, который запечатлел на ее губах лорд Типтон. На балах она получала удовольствие от танцев, от скопления людей, от всеобщего веселья. Но Девоне даже в голову не пришло бы затащить какого-нибудь мужчину, пригласившего ее на танец, в укромный уголок среди растений и целоваться с ним до потери сознания. Девушка по-новому оценила комнату, в которой находилась. Надо будет спросить у Уинни, были ли у нее когда-нибудь такие свидания.

Девона услышала над головой скрежет, свидетельствовавший о том, что влюбленная пара все еще находится поблизости. Девона почувствовала себя, как в ловушке. Если она двинется дальше, парочка на балконе поймет, что она подслушала их разговор. Если же вернется в танцевальный зал, то ей не избежать встречи с лордом Невином, и тогда все усилия Уинни окажутся напрасными. Девона прикусила нижнюю губу, не зная, на что решиться. Краем глаза девушка увидела, что из ее прически выпала заколка и теперь лежит на полу. Симпатичные стеклянные бусинки на ее заколках напоминали бриллианты, рассыпавшиеся по морю ее рыжих волос. «По крайней мере, на это был сделан расчет», — подумала Девона с легкой улыбкой.

Девушка наклонилась, чтобы поднять заколку. От удара обрушившейся скамейки она полетела вперед и приземлилась, раскинув руки и ноги. Сверху на нее градом посыпались острые осколки камней. Девону накрыло облако пыли.

Прошло некоторое время, прежде чем девушка решилась пошевелиться. Она постаралась собраться с мыслями. Девона смотрела на сломанную скамейку, не понимая, что произошло, пока не увидела разбитую голову лукаво улыбавшегося ей херувима. Девушка неловко поднялась. Ее платье было безнадежно испорчено: подол спереди был испачкан, а в том месте, где она ударилась коленями о кафель, зияла огромная дыра. Как только Девона подумала о своих коленях, их тут же обожгло болью. Девушка сделала несколько шагов, чтобы видеть балкон.

— Есть там кто-нибудь?

На верхнем этаже было тихо. Кроме того, девушка заметила пустой угол на карнизе, который раньше занимал херувим. Это был несчастный случай. Всего-навсего несчастный случай. Тело Девоны дрожало от озноба. Как могло случиться, что тяжелая статуя сорвалась с карниза и упала с такой убийственной точностью?

Шум, послышавшийся слева от нее, заставил девушку отступить подальше, вглубь оранжереи. А она называла это помещение храмом! Испытывая головокружение и сдерживаясь изо всех сил, чтобы не впасть в истерику, Девона обошла несколько огромных горшков с геранью и спряталась за железной решеткой, создающей живую стену из плюща и вьющихся виноградных лоз. Девушка слышала шаркающие шаги, но никто не издал ни звука. Неужели никого не удивили валяющиеся на полу обломки дерева и осколки мрамора? Вдруг Девону пронзила страшная мысль. А что, если кто-то помог херувиму упасть с карниза? Если это была случайность, то ее, наверное, постарались бы предостеречь. Возможно, это все-таки произошло не случайно.

Шаги приблизились. Девона присела и затаила дыхание. Почему ей вдруг стало так холодно? Ее все время знобило. Появился какой-то человек. Девоне были видны только его рука и часть спины. Он стоял неподвижно и прислушивался. Девушка легко могла выпрыгнуть и напугать его. Наболтать что-нибудь о том, что они с друзьями затеяли игру, а потом убежать из оранжереи в сторону ярко освещенных комнат, откуда доносился смех. Но Девона этого не сделала. Что-то в этом человеке ее настораживало и не давало выйти из укрытия.

Время шло. Никто из них не двинулся с места. Девона медленно выдохнула и осторожно втянула воздух. Голоса. Где-то вдалеке послышались голоса. К этому месту кто-то приближался. Человек сделал непонятное движение рукой и исчез из ее поля зрения. Что, черт возьми, произошло? Девона вдруг расхохоталась. Снова послышались шаги. На этот раз они сопровождались звуками голосов. Теперь Девона не боялась, что ее увидят. У нее возникло непреодолимое желание бежать из этой комнаты и из этого дома. Выскочив из своего укрытия, она налетела на стену из вьющейся лозы и попала в объятия какого-то мужчины. Девушка закричала. Она попыталась вырваться, но сильные руки крепко держали ее.

— Господи! Девона, что здесь происходит? — Испуганный голос Уинни не дал ей впасть в истерику.

Но сил у Девоны больше не было, и она с облегчением прижалась к теплой груди человека, готового ее поддержать. Уинни была рядом с ней. Ей больше ничего не грозило. Девона подняла голову, ожидая увидеть неугомонного лорда Невина. И ахнула от удивления. Человек, руки которого лежали на ее плечах, был ничуть не менее, а может быть, даже более обаятельным, чем лорд Невин. Его напряженное лицо блестело от пота. Он явно был в ярости. Лорд Типтон. Никогда еще Девона не была так рада его видеть.

— Вы, наверное, считаете меня круглой дурой, — проговорила Девона.

В течение последних тридцати минут она только и делала, что давала объяснения всем, кто готов был ее выслушать. В руках девушка держала чашку с остывающим чаем. Обеспокоенная хозяйка дома настояла на том, чтобы Девона выпила чаю: он поможет ей успокоить нервы. Рейн же полагал, что было бы гораздо больше пользы от рюмки бренди.

Эти статуи стоят здесь уже много лет, и с ними никогда ничего не случалось, — взволнованно произнесла герцогиня. — Вы уверены, что с вами все в порядке? Может быть, вызвать врача?

— Лорд Типтон осмотрел меня и сказал, что я здорова. Не так ли, милорд?

Девона старалась не встречаться с ним взглядом. Рейн знал, что девушка хочет убедить всех (и себя в первую очередь), что с ней все хорошо. Безупречная леди, она сидела ровно, выпрямив спину, несмотря на то, что ее платье было грязным и рваным. И на то, что у нее дрожали руки, когда она пыталась пригладить растрепавшиеся волосы. На лице, на руке и на коленях Девоны были ссадины и царапины. Лорду Типтону пришлось прикрикнуть на нее, чтобы она разрешила ему осмотреть ее ноги. Основная тяжесть падения пришлась на правое колено. Из раны еще сочилась кровь, когда Рейн смазывал ее целебной мазью и бинтовал.

— Это просто несчастный случай. В этом никто не виноват. Рейн сомневался, что Девона верит хоть одному своему слову. Сам он, черт возьми, конечно же, в это не верил.

— Прошу вас, ваша светлость, мне так неловко, что я отрываю вас от гостей. Сестра отвезет меня домой.

— Ну, если вы уверены... — Хозяйка разрывалась между беспокойством о Девоне и своими обязанностями по отношению к другим гостям.

— Абсолютно уверена. Благодарю вас.

Девона улыбнулась, и герцогиня решила, что может удалиться. Кивнув всем на прощание, она прошла в библиотеку и закрыла за собой дверь.

Рейн рассмеялся бы, если бы не понял, что Девона говорила всерьез. Девушка только что подверглась нападению со стороны неизвестного врага, она чуть не погибла, но такая мелочь не позволила ей пренебречь хорошими манерами. Вот что значит истинная леди. Рейн вынул носовой платок и вытер лицо. По крайней мере, его больше не мучила лихорадка.

— Вызвать нашу карету? — спросила Уинни, прерывая молчание.

— Пожалуй. Мне сегодня не хочется танцевать. — Девона взяла сестру за руку, когда Уинни отвернулась, скрывая слезы. — Ты ни в чем не виновата.

Уинни всхлипнула.

— Это я, дура, послала тебя сюда. Думала, что, если займусь лордом Невином, он оставит тебя в покое.

Услышав это имя, Рейн встрепенулся.

— Невин досаждает Девоне?

Он завтра же вызовет графа на дуэль, если тот каким-то образом причастен к тому, что случилось с девушкой. Девона устало взглянула на Рейна.

— Это уже не новость, милорд. Уинни знала, что у меня не было желания терпеть ухаживания лорда Невина, и вызвалась отвлечь его. Никто не мог предположить, что произойдет.

— Кто еще знал о том, что вы здесь?

— Я... я не могу сказать. Я ни с кем не разговаривала. Но если кто-нибудь следил за мной...

Следил и ждал возможности нанести удар. Рейну не хотелось еще больше расстраивать Девону, и он промолчал.

— Я вызову нашу карету.

Уинни и Рейн обменялись многозначительными взглядами.

— Берегите ее. — Уинни ободряюще взглянула на сестру и вышла.

— Вам следовало бы еще полежать. Вы напрасно встали с постели.

Рейн чуть не рассмеялся — таким строгим и укоризненным тоном это было сказано. Девона определенно чувствовала себя лучше, если готова была отчитывать его за неосторожное поведение.

— Мне кажется, у меня была для этого достаточно серьезная причина.

— Пожалуйста, назовите ее. — Девона вопросительно подняла брови. — Мне очень интересно, что это за причина.

— Вы ушли от меня, Девона.

Услышав это лаконичное объяснение, девушка лишилась дара речи, что было совсем не свойственно для любого из Бидгрейнов. Убедившись в том, что она явно идет на поправку, Рейн тоже почувствовал себя значительно лучше.

— Неужели вы действительно думали, что я позволю вам так легко уйти из моей жизни?

Девона отвела взгляд.

— Я надеялась на это.

— Ни за что, Девона, — горячо поклялся Рейн.

— Брок...

— Да не в нем дело. Я виделся с ним сегодня вечером.

Рейн не стал уточнять, где он нашел его, — все-таки Девона была сестрой этого легкомысленного молодого человека.

— Что вы делали? О чем говорили? Пожалуйста, скажите мне, что вы не договаривались драться на дуэли.

Она так крепко сжала свой веер из слоновой кости, что Рейну показалось — он вот-вот сломается. Заметив, что на туфельке Девоны развязались ленты, лорд Типтон присел перед ней на корточки и стал терпеливо их завязывать.

— Мы не назначали дуэль из-за вас. Но у вашего брата могли появиться другие причины, чтобы драться со мной.

— Не вижу в этом ничего смешного, лорд Типтон! Я запрещаю вам встречаться с Броком.

Рейн улыбнулся, с трудом удержавшись от соблазна погладить ее по ступне. Он сомневался в том, что Девона отнесется одобрительно к его замечанию о ее красивых ногах.

— Вы вспыльчивы, как всегда, даже в вашем нынешнем состоянии, да, мисс Девона? Не волнуйтесь. У меня нет никакого желания видеть вашего брата, даже если он этого захочет.

— Ну хорошо, — смягчилась она, услышав его ответ. — Я полагаю, Брок признался в нападении на вас?

Сожалея о том, что у него больше нет повода полюбоваться ее ногами, Рейн неохотно опустил подол ее платья.

— Не совсем. Ваш братец, казалось, удивился, узнав, что выстроилась целая очередь врагов, которым не терпится отправить меня на тот свет. Он молится о том, чтобы им это удалось.

— Брок не мог сказать этого всерьез.

— Я абсолютно уверен в том, что он сказал это всерьез. — Рейна это не особенно обеспокоило. — Но на наши планы это никак не повлияет.

Плечи Девоны опустились. Ее настроение было окончательно испорчено.

— Рейн, я не передумала...

— Я тоже, любимая. Мы будем вместе.

Открылись двери. Вошла Уинни. В комнату долетели звуки музыки и взрывы смеха.

— Вот, я взяла это одеяло у ее светлости. Подумала, что тебе надо будет чем-нибудь прикрыть свое платье.

Рейн взял одеяло и обернул им плечи Девоны.

— Да, спасибо. — Девона поднялась и поморщилась, выпрямляя колени. — С меня довольно приключений. По крайней мере, на ближайшие несколько дней.

Рейн подхватил ее на руки. Девона вскрикнула от его смелого прикосновения, но ее руки послушно обвились вокруг его шеи. Лорд Типтон выразительно взглянул на Уинни, ожидая ее возражений, но она как ни в чем не бывало подняла сумочку и веер, забытые сестрой, и направилась к дверям. Рейн не заметил улыбки Уинни, когда та выходила из комнаты.

Конечно, появление Рафинированного Трупа с мисс Девоной Бидгрейн на руках не осталось незамеченным. Волосы девушки были взлохмачены, платье разорвано. Рейн почти не сомневался в том, что высший свет по-своему истолкует эту сцену и к утру распространятся слухи о том, что лорд Типтон изнасиловал мисс Бидгрейн в оранжерее герцогини Лонсингер. Он предполагал, что мужчины семейства Бидгрейнов начнут колотить в его дверь, добиваясь возможности всадить в него пулю.

Все хотят его смерти, это становится утомительным. Девона, конечно, тоже будет очень расстроена. Она, как водится, взвалит всю вину на собственные плечи. Эта девушка так и не поняла, что лорд Типтон никогда ничего не делает без причины. То, что высший свет лицезрел ее в его объятиях, только способствовало осуществлению его планов. «Все складывается наилучшим образом», — решил Рейн.

Они пробивались сквозь толпу. Девона уткнулась лицом в его шею, пытаясь сделать вид, будто ее не беспокоит всеобщее внимание.

— Я приеду с визитом к вашему отцу завтра утром. Передайте ему, чтобы он ждал меня. — От раскатистого голоса Рейна у Девоны зазвенело в ушах.

— Я не стану этого делать, милорд.

Какая-то женщина выступила из толпы и крикнула ей вслед:

— Мисс Бидгрейн, я навещу вас, когда вы поправитесь!

— Медлсом, — пробормотала Девона, — хочет быть первой в очереди за сплетнями.

Глядя прямо перед собой, Рейн осторожно пробирался между гостями.

— Сплетни должны беспокоить вас меньше всего.

Им навстречу шагнул Оз Локвуд и пошел рядом, поскольку Рейн не проявил желания остановиться и поболтать с ним.

— Девона, я слышал о том, что случилось. Вы сильно пострадали?

— Ничего серьезного, Оз. Через неделю буду здорова, клянусь.

Оз рассеянно кивнул и раздраженно взглянул на Рейна, которому не терпелось поскорее избавиться от него. Еще больше помрачнев, Локвуд хмуро спросил:

— Типтон, я могу чем-нибудь помочь?

— Да. Уйдите с дороги.

— Ох! — Девона взглянула на Оза, отступившего в сторону, и принесла ему свои извинения.

Оз пожал плечами и отвернулся.

— Это было очень грубо, лорд Типтон!

— Этот человек раздражает меня.

Они были уже недалеко от вестибюля.

— Я считаю его своим другом. Он просто хотел мне помочь.

Когда они проходили мимо одной из боковых комнат, в которой играли в карты, Девона заметила лорда Невина. Если он и удивился, увидев ее в объятиях Рейна, то ничем этого не показал, только помахал рукой на прощание.

— Я очень неловко себя чувствую, — произнесла девушка.

— Я все исправлю завтра, когда нанесу визит вашему отцу.

— Послушайте меня, тиран. Я...

Девона вдруг забыла, что хотела ему сказать. Ее внимание привлекла пожилая женщина в коричневом платье. Рейн остановился, давая возможность Уинни забрать их верхнюю одежду. В растерянности Девона наблюдала за женщиной. В ее облике было что-то знакомое. Может быть, это кто-то из друзей ее матери?

— Давайте не будем сейчас заниматься верхней одеждой. Я хотела бы побыстрее уехать, — сказала Уинни.

— Разрешите мне проводить вас до дома.

— Благодарю вас, лорд Типтон. Нам не помешает быть осторожными, — ответила Уинни, с благодарностью глядя на него.

Они двинулись дальше и были уже почти у дверей, когда женщина в коричневом обернулась и Девона увидела ее лицо. Господи, это была леди Клег!

— Ну, право же, Девона! Леди Клег — убийца? Ты нарочно придумываешь безумные идеи или они сами собой приходят тебе в голову?

Уинни отдернула шторы, и комнату залил свет. Пылинки кружились в солнечных лучах. Скоро в них растает утренняя прохлада.

— Я думала, что за ночь ты отдохнешь и посмотришь на все другими глазами. Не тут-то было.

Девона сбросила укрывавшее ее одеяло. Они с Уинни уже не в первый раз обсуждали вчерашние события. Один раз она заговорила об этом вчера вечером в карете, по дороге домой, другой — когда Уинни вместе с горничной помогали ей раздеться и укладывали ее в постель. Утром Девона снова вернулась к этой теме. Сестра не согласилась с ее подозрениями ни вчера, ни сегодня.

— Эта женщина ненавидит меня, Уинни. Она считает, что я совратила Дорана. Может быть, это она разговаривала на балконе. Когда леди Клег увидела меня внизу, она не смогла сдержаться.

Девона попыталась сесть, но сестра заставила ее откинуться на подушку.

— Ну да, — хихикнула Уинни, — у нее было рандеву с очередным любовником, и она решила завершить этот вечер покушением на убийство. Странный ты человек, сестренка.

— У нее хватило бы сил сбросить одну из статуй, — не сдавалась Девона.

— У леди Клег лошадиная физиономия. Кому придёт в голову завлекать ее в укромный уголок и целовать? Перестань, сестренка. Не могу себе представить, чтобы леди Клег была повинна — как в одном, так и в другом.

— А лорд Типтон считает необходимым принять во внимание и такую вероятность.

— Лорд Типтон сочтет необходимым принять во внимание все, что ты ему скажешь. У него слишком слабая позиция, чтобы возражать.

Девона села.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что лорд Типтон умнее других мужчин, которые увивались вокруг тебя и которых ты прогнала. Или ты думаешь, что единственная цель его разговора с папой — это обсуждение политики?

— Ах это! — Девона сморщила нос и отмахнулась от вопроса. — Не думай, что меня свяжут по рукам и ногам раньше, чем тебя. Все это лишь для того, чтобы добиться помощи Дорану.

— В самом деле?

Девону вдруг охватил страх.

— Это часть плана лорда Типтона. Я ему нужна, чтобы... О, Уинни, неужели ты думаешь, что со стороны лорда Типтона все так серьезно?

Уинни с сочувствием взглянула на сестру.

— Ты сама ворвалась в его жизнь, но он рассчитывает, что теперь ты из нее никуда не денешься.

Входя в дом Бидгрейнов, Рейн чувствовал себя так, будто находился в логове дракона, где можно погибнуть в бушующем огне или быть насмерть растоптанным. То, что с ним не случилось ни того ни другого, не успокоило, а, скорее, насторожило его. Рейну сказали, что сэр Томас Бидгрейн примет его тотчас же. Скрывая облегчение под маской равнодушия, виконт последовал за дворецким через лабиринт узких коридоров. Рейна провели в небольшую уютную комнату, искусно устроенные стеклянные окна которой ловили и отражали солнечный свет.

Рейна не оставили в одиночестве. В комнате сидели, молча занимаясь шитьем, Уинни и женщина, которую ему представили как тетушку Молл.

В кармане сюртука лорд Типтон нащупал записку. Любопытно — Брогден, оказывается, снова в Англии. А ведь он клялся, что ни за что не вернется. На губах Рейна заиграла легкая улыбка. Ему не терпелось увидеться с одним из очень немногих людей, которых он считал своими друзьями.

Однако были дела, не терпевшие отлагательств. Рейн был уверен, что Девона очень нервничает из-за всего, что случилось накануне.

Затянувшееся молчание заставило лорда Типтона задать вопрос.

— Где ваша сестра, мисс Бидгрейн? Я надеюсь, она пришла в себя после вчерашнего вечера?

Отсутствие Девоны тревожило Рейна, но никак не могло отразиться на его планах.

— Считайте, что вам повезло. — Уинни подняла голову от шитья. — Нам удалось уговорить ее полежать хотя бы день. И ваш визит пройдет более мирно и спокойно.

У Рейна не было возможности обдумать, что означало это предупреждение, — вернулся дворецкий и сообщил, что сэр Томас Бидгрейн ожидает его.

Рейн представлял себе отца Девоны состарившейся копией Брока: тощей, согбенной неумолимым временем. Гигант, протянувший ему могучую руку, был ничуть не похож на молодого человека, желавшего Рейну смерти. Это был высокий, выше шести футов[2], широкоплечий атлет. В его бороде, как и в длинных темных волосах, сверкали серебряные нити. Он производил впечатление человека, который уютнее чувствует себя, налетая на врага с саблей в руках, нежели развлекаясь великосветскими забавами. Встретившись взглядом со стариком, Рейн понял, откуда у Девоны такие загадочные, цвета морской волны глаза. Эти глаза оценивающе рассматривали его. Их взгляд был таким пронзительным, что Рейн чувствовал себя как на острие кинжала.

— Значит, вы и есть тот самый молодой человек, который, по словам Брока, готов ради Девоны на любую скандальную проделку? Он считает, что должен вызвать вас на дуэль.

Голос сэра Томаса гулко рокотал в тихой комнате. Рейн не мог припомнить, когда его в последний раз называли молодым человеком или когда он себя таковым ощущал.

— Благодарю вас за проявленное понимание. Я ни в коем случае не хотел оскорбить ни мисс Девону, ни ее семью.

В глазах, строго глядевших на Рейна, промелькнул огонек. Мистер Бидгрейн задумался.

— Пустые церемонии. Именно таких выходок я и жду от толпы щеголей, которые распускают перья перед моими очаровательными девочками. Если слухи, которые ходят о вас, верны, то остается только удивляться, когда вы успели обзавестись столь изысканными манерами.

Это было откровенное оскорбление — и Рейн, и проницательный старик хорошо это понимали. Если сэр Томас полагал, что, услышав эти слова, его гость отступит, то его ожидало разочарование.

— Раз уж вам что-нибудь известно о моей жизни, вы должны знать: все, что я сегодня имею, добыто трудом и упорством.

— Вы упрямы, этого у вас не отнимешь.

— Полезная черта для человека, лишившегося прав, положенных ему по рождению, из-за нелепого поворота судьбы.

Сэр Томас предпочел оставить эти слова без внимания. Он откинулся на спинку стула.

— Значит, вы достаточно взрослый человек, чтобы оценить преимущества тишины и покоя. Этим объясняется ваш интерес к Девоне?

— Прошу прощения, сэр, но в характере вашей дочери мало качеств, которые напоминали бы о тишине и покое.

— Наглый щенок! — В зелено-голубых глазах старика сверкнул гнев. — Вы имеете в виду, что находите в моей дочери какие-то недостатки?

Рейн прищурился. Он подозревал, что сказанное им будет так или иначе обращено против него.

— Мисс Девона довольно бесцеремонна.

Огромный шар, по которому легонько ударял сэр Томас, завертелся волчком.

— Вы хотите сказать, что моя дочь плохо воспитана, Типтон? — спросил он тоном не менее ледяным, чем его взгляд.

— Она в полночь пробралась в мой дом, чтобы увидеться со мной. Вряд ли это свидетельствует о хороших манерах. — Значит, вам надо нанять более бдительных слуг.

— Мои слуги — это моя забота, а вот Девона — забота ваша. — Взявшись руками за стол, Рейн подался вперед, приняв угрожающую позу. — Эта девушка склонна принимать поспешные решения, и только вы, вы и никто другой из ваших близких, имеете представление о том, как удержать ее от опрометчивых шагов.

— Вы считаете, что вправе учить меня, как мне заботиться о собственной дочери?

— Считаю.

Рейн сделал паузу, ожидая взрыва негодования. Но возражений не последовало, и он продолжил:

— Сажать ее под замок бессмысленно, не тот у нее характер. Вашей дочери нужен человек, который сумеет оценить ее склонность к дерзким поступкам, но направит ее так, чтобы результаты были благотворными.

— Боже мой, Типтон, вы просите ее руки?

Рейн счел удивление старика оскорбительным.

— У нас с мисс Бидгрейн сложились очень хорошие отношения, — пожав плечами, проговорил он. — Думаю, что я для нее не худший вариант.

— Лучший ли — вот в чем вопрос.

Казалось, сэр Томас получал удовольствие, оскорбляя Рейна. Не дожидаясь ответа, он продолжил:

— Почему я должен принять ваше предложение? Вы изгой — и для собственной семьи, и для общества в целом. Вы хирург! — Он произнес последнее слово так, как будто оно означало нечто мерзкое. — Я не позволю, чтобы моя Девона раскапывала могилы, когда вам будет нужно расчленять трупы.

У Рейна дернулось левое веко. Он провел большим пальцем по чувствительной коже, чтобы снять спазм. Веко дернулось снова. Убеждать мистера Бидгрейна было все равно, что уговаривать мертвеца. Может, ему вообще не стоит делать предложение дочери этого человека. Жениться на девушке из этой семьи... Так и в сумасшедший дом попасть недолго.

— Сэр, если вы считаете, что жене хирурга приходится принимать участие в воскрешении мертвых, то вы просто ничего не знаете ни обо мне, ни о моей профессии.

— Вы утверждаете, что моей дочери нужно выйти замуж, и именно за вас. Мне кажется, что в вашей жизни далеко не все гладко. Я слышал, что этот денди Невин имеет виды на мою девочку. У него есть титул, и он собирается использовать это должным образом.

Рейн с трудом удержался от желания снова прикоснуться к дергающемуся веку.

— Если вас интересует титул, то у меня он тоже есть. В последнее время я предпринял определенные шаги, чтобы упрочить свое положение в обществе.

— А как насчет денег?

— Я сколотил довольно приличное состояние, удачно поместив имевшийся у меня капитал. Так что мой титул и принадлежащие мне земли должны удовлетворить даже такого старого корыстолюбца, как вы.

Глава 7

— Значит, старый козел отказал тебе, да? А я полагал, что мы с тобой прошли полный курс стратегии и тактики ведения переговоров.

Рейн наблюдал за тем, как полосатая кремово-коричневая ящерица длиной в десять дюймов[3] карабкается по руке его друга. Животное уселось на плече у хозяина, повернуло широкую плоскую голову в сторону Рейна и стало пристально его разглядывать.

— Ну, по крайней мере, я предпочитаю общество людей.

Веселый смех доктора сэра Уоллеса Брогдена, который был на год старше Рейна, создавал впечатление, что он вполне здоров. Но природная острая наблюдательность виконта усилилась благодаря многолетней практике. Случайный человек увидел бы лишь морщины на лице тридцатидвухлетнего врача. Рейн понимал, что это следы мучительных приступов боли, от которых Брогден страдал в течение многих недель, а то и месяцев. Нечеткое произношение некоторых слов было результатом не бурно проведенной ночи в любимом клубе, а солидной дозы настойки опиума. Рейн как бы между прочим придвинулся ближе к нему. От его друга исходил легкий запах алкоголя и отчетливый запах гниения.

Ящерица устроилась поудобнее и открыла рот. Тишину нарушил громкий щелкающий звук.

— Апала чувствительна, как и любое существо женского пола. — Брогден погладил свою любимицу. — Тихо, тихо, милая.

— Кажется, без твоего руководства я потерял эти пять лет. Может быть, тебе следует остаться в Англии до полного выздоровления? Будешь развлекаться, наблюдая за моими неудачными ухаживаниями.

Рейн говорил беззаботно, глядя на свое отражение в зрачках Брогдена, расширенных почти до размеров радужной оболочки.

— Ха! Видимо, придется, мой друг! Хотя не помню, чтобы у тебя когда-либо были затруднения в общении с дамами, когда мы с тобой плыли на «Когте грифона». — Брогден поморщился и закашлялся, прикрыв рот рукой, чтобы скрыть свои истинные чувства. — Ненасытное животное, — пробормотал он добродушно.

— А ты ревнуешь?

— Как всегда.

Рейн улыбнулся. В памяти у них обоих сразу же возникла душная ночь в Бомбее, украденный бочонок рома и три очень изобретательные и усердные индианки.

— Англичанки не такие.

— Вам просто попадаются не те дамы, мистер Типтон. — Брогден вытер покрасневшие глаза. — Быть может, мне следует отказаться от путешествий и показать тебе, в какие игры надо играть с этими сладкими, как медовая вода, прелестницами?

Воспользовавшись возможностью продолжить эту тему, Рейн указал на ногу Уоллеса, умело укрытую шалью.

— Ну, если ты собираешься волочиться за дамами, то давай посмотрим на твою ногу.

— Неужели я выдал себя? — Брогден в изумлении широко открыл глаза. — Как правило, никто ничего не замечает, обычно я устраиваюсь в этом кресле, когда жду посетителей.

— Мне повезло, у меня был отличный учитель, — мягко ответил Рейн.

Не спрашивая разрешения, он снял шаль и бросил ее на пол. Вытянув из-под стоявшего рядом стула ящик из красного дерева, Рейн достал оттуда ножницы. Умелые руки осторожно срезали повязку, не коснувшись раны. Брогден прихлебывал из чашки, которую небрежно держал в руке.

— Значит, ты доволен своей жизнью здесь?

— Доволен. Однако я бы... — Рейн охнул, сняв старую повязку. — Господи, Уоллес, ты что, хочешь угробить себя?

Он поднялся, прошел в другой конец комнаты и позвонил, вызывая слугу.

— Все действительно так плохо? — Брогден отцепил ящерицу от своей шеи.

— Ее надо ампутировать, осел ты упрямый!

В комнату вошла усталая служанка.

— Звали, сэр?

— Ваш хозяин болен. Скажите повару, чтобы он держал чайник на плите. Мне нужно много горячей воды и чистое полотно, чтобы перевязать ему ногу.

— Я лично за этим прослежу, сэр!

Служанка исчезла так же незаметно, как и вошла.

— Я не хочу потерять ногу, Рейн.

Виконт видел, что Уоллес полон решимости, подобно фрегату с пятьюдесятью пушками и сломанным штурвалом. Рейн расправил плечи и приготовился к бою.

— Зачем тебе две ноги, если ты и месяца не протянешь?

Брогден глубоко вдохнул и медленно выдохнул:

— Нахальный молокосос-скандалист! Я знаю свое дело.

Молча приподняв брови, Рейн открыл ящик и вынул оттуда хирургические щипцы. Ответ на свой вопрос он получил, когда забирал у друга чашку.

— Отдай!

Рейн никак не отреагировал на эту команду, сосредоточившись на своей задаче.

— Знаешь, меня укусила обезьяна, — сказал Брогден, стараясь не смотреть на поврежденную ногу. — Месяца два назад. Кто-то решил, что она ручная, и держал ее у себя в доме.

— М-м-м...

В конце концов, не в состоянии больше выдерживать молчание, Брогден взревел:

— Да скажи же что-нибудь! Я приехал черт знает откуда, чтобы ты спас мне ногу.

— Это личинки.

— Что?

Рейн продолжал рассматривать ногу, не поднимая головы.

— Личинки разъедают твою ногу, а опиум уничтожает то, что осталось от твоих мозгов. — Он стал извлекать мерзких тварей одну за другой и бросать их в чашку. — Боже, какая гадость! Уж лучше пуля в сердце.

Появилась служанка. В руках у нее был огромный горшок с водой, над которой поднимался пар, и сверток чистого полотна.

— Вам понадобятся в помощь мужчины, сэр?

Рейн поднял голову и встретил умоляющий взгляд Брогдена. Этот человек стал ему другом в самый тяжелый момент жизни, когда даже ближайшие родственники забыли его имя. Брогден обеспечивал Рейну защиту, давал ему деньги, когда в этом была необходимость; он научил виконта искусству, которое помогло тому найти свой путь в жизни. Рейн оторвал взгляд от умоляющих, полных слез глаз и заставил себя обратиться к служанке.

Встревоженная Апала щелкала: «геко-геко-геко».

— Я предполагала, что могу встретить вас здесь.

Девона не особенно удивилась, увидев Рейна у дверцы своей кареты. Скорее, удивительно было то, что ей так долго удавалось его избегать!

— Добрый день, милорд, — сказала девушка, непринужденно демонстрируя хорошие манеры, как будто они с виконтом встретились на балу, а не на Ньюгейт-стрит. — У вас много друзей среди заключенных здесь, в Ньюгейте?

— Дамам, у которых кавалеры — преступники, не пристало бросать камни в других. — Рейн нахмурился, глядя на Перл, которой хотелось стать как можно незаметнее. — Что я должен сделать, чтобы вы исчезли?

Девона жестом остановила свою горничную.

— Лорд Типтон, я не позволю вам запугивать моих слуг. Перл останется со мной.

Рейн продолжал хмуриться.

— Мне нужно поговорить с вами наедине, мисс Бидгрейн и я не хочу, чтобы содержание нашего разговора сегодня же вечером стало известно слугам.

— Но мисс Браун сама сдержанность, верно, Перл?

— Да, мисс. — Горничная явно робела под пристальным взглядом Рейна. — Впрочем, я думаю, мне будет полезно побыть на свежем воздухе. — И она стала выбираться из кареты.

— Лорд Типтон, здесь никого не надо запугивать!

Вдруг позади Рейна появился Гар. Не сводя глаз с Девоны, Рейн обратился к атлетически сложенному лакею:

— Опаздываете. Я мог бы дважды успеть сделать с ней все, что угодно, прежде чем вы смогли бы вмешаться.

Непокорные кудряшки Девоны подпрыгнули, когда она в негодовании тряхнула головой.

— Лорд Типтон, вы переходите всякие границы!

Она взглянула на Гара, надеясь, что в ее власти удержать его от назревавшей драки. Девона удивилась, увидев, что слуга смутился и его лицо и даже шея залились краской.

— На жизнь мисс Бидгрейн было совершено несколько покушений, — продолжал Рейн спокойным тоном, более грозным, чем крик. — Берегите ее, иначе вам придется иметь дело со мной.

Гар судорожно сглотнул.

— Да, милорд. — У лакея дернулся кадык.

Гар протянул руку Перл.

— Поднимайтесь ко мне наверх, мисс Браун. Там на ваши щеки быстро вернется румянец. — Он повернулся к Рейну. — Куда прикажете ехать, милорд?

Этот простой вопрос вызвал возмущение Девоны, моментальное, как вспышка фейерверка. Черт бы его побрал! В конце концов, Гар ее слуга!

— Просто едем, никуда конкретно, — процедила она сквозь зубы.

Делая вид, что не замечает ее раздражения, Рейн уселся на скамейку напротив Девоны.

— Мисс Бидгрейн совершенно права. Я не имею в виду определенного адреса. Поезжайте вперед, я скажу, где остановиться.

— Очень хорошо, милорд.

Гар закрыл дверцу и запер ее.

Девона едва удержалась, чтобы не топнуть ногой. Больше всего сейчас ей хотелось пнуть его сиятельство в лодыжку. Высокомерный нахал!

— Вы слишком много себе позволяете, сэр!

— Просто хочу, чтобы вы знали, любимая: я серьезно отношусь к своим обязанностям как человек, обрученный с вами.

— Ха! Теперь я знаю, что у вас не все в порядке с головой. То происшествие в наемном экипаже повредило вам больше, чем вы думали. Чтобы освежить вашу ослабевшую память, напомню, что мой отец вам отказал.

Рейн пожал плечами и снисходительно усмехнулся.

— Это несущественное препятствие. Старому задире удалось запугать ваших бывших поклонников, но не меня. Он может бушевать, сколько угодно. Все равно в конце концов вы будете моей.

Девона попыталась скрыть охвативший ее трепет, но это ей не удалось. Тело отказывалось ей повиноваться, и она решила сосредоточиться на практической стороне их плана. Лорд Типтон не питает к ней никаких нежных чувств. Обманный маневр, который они задумали, принесет пользу им обоим. Его возвращение в общество можно использовать для помощи как Дорану, так и ей самой. К обрученным девушкам никто не пристает. И Рейну их помолвка тоже пойдет на пользу: Девона докажет всему свету, что, несмотря на слухи о его прошлом, лорд Типтон — порядочный человек, честный, а главное, самый обыкновенный. Она подозревала, что если высшее общество будет воспринимать виконта как джентльмена, кем он и был на самом деле, а не как некое сверхъестественное существо, то крепостные стены, которые он возвел вокруг своих чувств, рухнут. Только тогда лорд Типтон сможет позволить себе полюбить кого-нибудь.

— Мне что-то не нравится выражение вашего лица.

Девона была так занята своими мыслями, что не заметила, когда Рейн замолчал.

— Это мое лицо. Либо любите его таким, какое есть, либо давайте прощаться, — заявила она с безмятежным видом и замолчала, когда ей показалось, что Рейн всерьез задумался над ее словами.

Их тела покачивались в такт движению кареты. Когда Девона почувствовала, что больше ни минуты не выдержит его молчания, виконт пробормотал:

— Пожалуй, я все-таки останусь, если вы не возражаете.

Его роскошные длинные ресницы обольстительно опустились, будто обмахивая щеки. Девона не могла понять, почему ее так тянет к этому человеку. Это и будоражило ее, и ужасало. Незаметным движением она наклонилась ближе к Рейну. В ней бушевали противоречивые чувства. Ей хотелось, чтобы он снова поцеловал ее, хоть это и было бы неразумно.

— Из нашей помолвки ничего не выйдет, — произнесла наконец Девона, чтобы разрушить возникшую между ними незримую связь.

— Вы так думаете?

Между ними снова что-то произошло, и взаимное притяжение сменилось отчужденностью. Девона и сама не заметила, как затаила дыхание, а потом с облегчением выдохнула.

— Мои близкие не одобряют нашего союза.

— Да это не важно.

Рейн как будто даже зевнул. Он не считал, что ее отец обладает большим влиянием.

— Ну, а что насчет ваших родных? — спросила Девона.

— У меня нет семьи. А те немногие люди, которые претендуют на родство со мной, не посмеют вмешаться.

— О!

Девона была еще не готова простить его семью. Она подавила вздох. «С проблемами надо разбираться по порядку», — сказала себе девушка.

— О Доране ведь тоже нужно подумать.

— Я бы не стал этим заниматься, если вы не против.

— Лорд Типтон, это несерьезно...

— Рейн.

— Простите?

— Поскольку мы с вами помолвлены, думаю, вы должны называть меня по имени. На людях вы можете обращаться ко мне «милорд». Я нахожу определенную выгоду в том, что стану вашим повелителем. Буду использовать все свои преимущества.

— А вы думали о том, что кто-то пытается искалечить или убить нас? — возмущенно покачала головой Девона.

Лицо Рейна сразу стало серьезным.

— Это еще одна причина держаться поближе к вам.

— Следует помнить о том, что помолвка подразумевает еще кое-что. Брак.

— Я готов, если вы согласны.

Девоне надоели его бездумные ответы. Она схватила зонтик и ударила Рейна по рукам, получив некоторое удовлетворение от его вопля и едва удержавшись от смеха при виде испуга на его лице.

— Вы что, с ума сошли? — Рейн выхватил у нее зонтик, прежде чем она успела снова замахнуться.

— Это не я, а вы сошли с ума. Мы не можем пожениться.

— Напротив, я полагаю, что освященный Церковью союз многое упростит.

Девоне не понравилось выражение, появившееся на его красивом лице. Это была смесь озорства и решимости.

— Разве я не говорила вам, что никогда не соглашусь выйти замуж из чувства долга?

— А как же предложение Клега? Вы приняли его из чувства вины? По мне, это то же самое, что чувство долга. — Рейн крутил зонтик в руках. — Кроме того, в Гретна-Грин[4] бегут вовсе не из чувства долга.

Девона глубоко вдохнула, набираясь сил.

— Но мы не собираемся туда бежать.

Рейн кивнул, как будто соглашаясь с собственными мыслями.

— Итак, жених и невеста присутствуют. Мы едем в карете. Свидетели налицо. — Он взмахнул ручкой зонтика, собираясь постучать в окошко кучеру.

— Но мы не едем в Гретна-Грин!

— Я знал, что, несмотря на вашу склонность к безрассудствам, в душе вы консервативная девушка. Вам нужна пышная свадьба.

— Нет. Нет!

Каким образом их разговор принял такое направление?

— Я полагаю, наши близкие будут разочарованы отсутствием пышной церемонии.

Девона заскрипела зубами, услышав этот вздох, эту мольбу измученного мужчины, пытающегося угодить своей возлюбленной.

— Я считаю, что о нашей свадьбе надо забыть раз и навсегда Связать судьбу с мужчиной, который способен несколькими словами свести меня с ума... Это, по моим представлениям, мало напоминает семейный рай.

— Это потому, что вы рассуждаете слишком прямолинейно, милое, невинное создание. — Рейн протянул ей зонтик, а когда Девона машинально взялась за него, быстро дернул, стаскивая ее со скамейки, и усадил девушку к себе на колени — Существует много способов свести с ума, и мне хотелось бы иметь возможность испробовать их все на вас.

Девона вырывалась. Сидя на коленях у Рейна, она чувствовала себя совершенно беззащитной. Ни один мужчина никогда не позволял себе ничего подобного. Виконт не удерживал ее силой. Он прижался губами к ее губам, и искра, проскочившая между ними, парализовала ее попытки освободиться. Почувствовав, что Девона сдается, Рейн еще крепче прижал ее к себе, ощущая грудью твердые контуры ее корсета.

— Наклоните голову, — пробормотал виконт, нежно покусывая ее нижнюю губу, а потом правую щеку.

У Девоны не было сколько-нибудь значительного опыта в искусстве поцелуев и тем более таких умопомрачительных объятий, которые, казалось, предпочитал Рейн. Девушка нахмурилась, подумав о том, скольких же женщин ему пришлось перецеловать, чтобы достичь такого убийственного мастерства. Эта мысль была настолько неприятной, что ей захотелось отодвинуться...

— Не думайте ни о чем.

Легким прикосновением Рейн наклонил ее голову, и Девона увидела его глаза цвета расплавленного олова. Он провожал взглядом свой палец, который потянулся к ее подбородку и замер на желтых лентах шляпы. По горящим глазам виконта Девона поняла, что он собирается сделать. Быстрое движение — и бант под ее подбородком развязан. Девона подняла руки, чтобы не дать виконту снять с нее шляпу, но было уже поздно.

— Рейн!

Шляпа опустилась на скамейку напротив.

— Какие у вас нежные ушки! — восхищался Рейн, проводя пальцами по их изящному контуру.

Девона затрепетала от его прикосновения, и Рейн воспринял это как отклик на его ласки. Запустив руки в затейливую прическу, он притянул девушку к себе, и их уста слились в долгом поцелуе. «Какое искусство!» — думала она, наслаждаясь прикосновением его теплых губ.

Не зная, как нужно вести себя в пылких объятиях, Девона ухватилась за его сюртук из легкой шерстяной ткани. Как бы ей хотелось быть сейчас такой бесшабашной, какой все ее считали! Как чудесно было бы снять перчатки, дотронуться до лица виконта, провести кончиками пальцев по его губам...

Если бы Рейн знал, о чем думает Девона, она заслужила бы горячее одобрение. Пока же его устраивало то, что она позволяет ему держать ее на коленях и сжимать в объятиях. Она отвечала на его поцелуи с непритворным пылом, и Рейну захотелось познакомить ее со всеми удовольствиями, которые могут доставить друг другу их тела.

Нельзя спешить. С тем, кем дорожишь, следует обращаться осторожно.

Несмотря на это предупреждение, промелькнувшее в его возбужденном мозгу, Рейн не смог удержаться. Его правая рука соскользнула с плеча девушки на ее колено. Карета попала колесом в ухаб, и рука Рейна дерзко нырнула под шелковую юбку и погладила изящную лодыжку. Легкий рывок — и туфелька Девоны упала на пол. Девушка нервно рассмеялась от неожиданности, когда Рейн провел кончиками пальцев по ее одетой в шелковый чулок ноге от пальцев до пятки.

— Я никому не позволяю прикасаться к моим ногам, — заявила Девона высокомерно, но Рейн испортил весь эффект от ее тона, пощекотав ей ступни, от чего девушка снова захихикала. — Наглец! Своих братьев я бы за это убила. — Она заерзала, пытаясь высвободить ноги из неделикатных рук.

Девона казалась Рейну самой красивой женщиной из всех, кого ему когда-либо приходилось видеть. Волосы у нее были растрепаны, губы распухли от его неистовых поцелуев, увлажнившиеся глаза широко открылись от изумления — реакция на не изведанные ранее ощущения. И от этого он желал ее еще сильнее.

— Я не хочу, чтобы вы относились ко мне как к своему назойливому брату. Может быть, мне удастся сделать что-нибудь такое, чтобы вы стали думать обо мне иначе?

Не давая ей возможности возразить, Рейн снова начал целовать очаровательные сочные губы. Его рука направилась от лодыжки к колену, поглаживая соблазнительный шелк теплой кожи.

— Это неприлично, — сказала Девона, когда почувствовала приближение его руки к своему бедру.

— То, что прилично в обществе, и то, что прилично в отношениях между нами, — это абсолютно не одно и то же.

Пальцы Рейна, настойчивые, ищущие, скользнули под ее нижнее белье, пока не добрались до атласных завитков между ногами.

— Вам было приятно прикосновение моих губ, не так ли, душа моя? — В подтверждение своих слов виконт нежно поцеловал ее надутые губы, подумав, что теперь это необходимо ему как воздух. — Можно и по-другому доставлять друг другу удовольствие. Вот, например... — Рейн глубже проник в гнездышко завитков и был вознагражден несравненным медом ее отклика.

Девона глубоко вдохнула. С ее губ сорвался тихий стон.

— Я не... Это не... О, Рейн!

Она протянула к нему руки, случайно сбив при этом шляпу. Ее пальцы в перчатках все глубже зарывались в его волосы, и в нетерпении Девона нечаянно довольно сильно дернула за одну прядь.

— Ох!

— Прошу прощения, — пробормотала девушка машинально, не совсем понимая, за что, собственно, извиняется. Она была переполнена чувствами, которые этот мужчина сумел вызвать в ней своими губами и руками.

Рейн не знал, сколько еще сможет выдерживать эту муку. Чем дольше он обнимал Девону, прикасался к ней, целовал ее до потери сознания, тем сильнее вожделел ее. Его взбудораженная плоть, рвавшаяся из тесных брюк, постоянно напоминала о том, как ему хочется убрать руку из-под ее юбки и поглубже зарыться в долгожданное тепло. Рейн нежно поглаживал пальцем распускающийся бутон желания любимой женщины. Эти легкие круговые движения заставляли Девону ерзать у него на коленях. Рейн не мог понять, чего она хочет: быть к нему ближе или, наоборот, отодвинуться от него. Тихий молящий стон неудовлетворенного желания стал последней каплей, переполнившей чашу его терпения.

— Это именно то, что мы могли бы испытать вместе. — Он поцеловал закрытые глаза Девоны и притянул ее к себе, чтобы прошептать ей на ухо: — Я могу делать это не только руками, но и губами, и языком. — Рейн заметил, что они дышат в такт. Тяжелое, учащенное дыхание Девоны свидетельствовало о приближении кульминации. — После того как я отведаю изумительной росы вашей страсти языком... зубами...

Услышав это, Девона легонько коснулась зубами его мочки, и он прикусил изнутри щеку, чтобы не дать выплеснуться долго сдерживаемой страсти.

Рейн многое хотел сказать Девоне, но промолчал, увидев, какое удивленное у нее было лицо.

— Я так странно себя чувствую. Остановитесь. Нет, подождите! О Боже!

Он поцелуем заглушил ее крик, который был бы слышен на расстоянии в полмили.

Девона не сразу пришла в себя после бурной разрядки. Рейн крепко обнимал ее, в упоении от того, что он был первым мужчиной, который доставил ей такое удовольствие. Девона спрятала лицо у него на груди. Она выглядела одновременно и сонной, и возбужденной.

— Так вот чем занимаются семейные пары! — пробормотала она.

Рейн легко прикоснулся губами к ее виску.

— По-моему, в этом нет ничего предосудительного. Все просто чудесно.

Девона нахмурилась, став, по мнению Рейна, еще восхитительнее.

— Может быть, в этом как раз и заключается главная трудность? Если бы все дамы знали, как это прекрасно, они проводили бы время, кокетничая и флиртуя в садах и каретах, вместо того чтобы потягивать теплый лимонад в бальных залах.

Рейн рассмеялся, и Девона вопросительно посмотрела на него. Ему было так хорошо с ней! Рейн чувствовал себя подавленным после недавней встречи с Брогденом. Перенесенная ампутация не способствует дружескому расположению к врачу, даже если до этого ты считал врача своим другом. Жизнерадостность Девоны была подобна свежей воде, проливающейся на иссушенную пустыню души виконта.

— Прежде чем вы начнете вести просветительскую работу среди молодых дам, должен признаться: брачное ложе не ограничивается тем, что вы испытали.

— Вы шутите!

— Это была лишь легкая прелюдия, — продолжал Рейн, пряча улыбку, вызванную ее недоверием.

Ему совсем не хотелось, чтобы Девона думала, будто он над ней смеется. Напротив, его сердце радовалось и было переполнено гордостью от того, что Девона приняла его ласки как нечто, не требующее продолжения.

— О! — Она сделала паузу. — Значит, не существует опасности, что после всего случившегося у меня будет ребенок?

Рейн постарался не думать о чувствах, которые вызывала у него одна мысль о том, что Девона может вынашивать их ребенка. В его нынешнем неудовлетворенном состоянии он готов был душу продать, чтобы такая возможность стала реальностью. Рейн взял Девону за руку, чувствуя умиротворение от ее близости.

— Для того чтобы родился ребенок, вы должны впустить меня в себя. Вам этого никогда не объясняли?

Девушка покраснела, и Рейн понял, какую глупость он сказал. Ну конечно же, не объясняли! Хорошо воспитанные леди, прихлебывая чай и отщипывая крохотные кусочки бисквитов, не обсуждают свои любовные свидания. Удивительно, что Девона вообще позволила ему прикоснуться к ней!

— Н-нет, не совсем так. — Казалось, Девоне было неловко.

— Пожалуйста, не надо. У меня сердце разрывается, когда у вас такое выражение лица. — Рейн прикоснулся ладонями к ее щекам. — Я слишком много времени провел среди грубых людей и забыл, как должен вести себя джентльмен. Девона, я ценю такое сочетание, как сила духа, чистота и невинность. Вы именно такая. Простите меня за грубость.

Он никогда не будет просить прощения за то, что прикасался к ней. Если все пойдет так, как он задумал, очень скоро он позволит себе гораздо больше.

Девона наклонилась, чтобы поцеловать Рейна в губы. Коляска дернулась, и поцелуй пришелся на подбородок.

— Вы вели себя грубо, упрямо и высокомерно, — сказала девушка, целуя его в губы, когда он попытался запротестовать. — А также вы были добры и великодушны. Вы спасли мне жизнь. Вы утверждаете, что вы грубиян? Ничего подобного, милорд.

Она положила голову Рейну на плечо. Это был весьма красноречивый жест. Он означал, что она ему доверяет. По крайней мере, так расценил его Рейн. Он надеялся, что не принимает желаемое за действительное. Девона нуждалась в нем, и гораздо больше, чем могла себе представить. Рейн готов был спасти Дорана, ее детскую любовь, несмотря на вызывающее поведение Брока и неодобрение их расчетливого отца. Он даже готов был вытерпеть титул виконта Типтона и все тяготы, которые это накладывало на него, если Девона согласится быть рядом с ним. Рейн хотел, чтобы она оставалась с ним — даже если это противоречило ее желанию. Целеустремленному человеку трудно противостоять.

Глава 8

Рейн устало опустился в большое мягкое кресло. Его камердинер Стивенс появился рядом и немедленно занялся царапинами и потертостями на его только что снятых сапогах. Рейн подумал, что голос этого несколько странного худощавого человека похож на жужжание насекомого. Стивенс был высоким, назойливым и вызывал желание немедленно его раздавить.

— Хватит.

Стивенс задрал вверх острый крючковатый нос, как будто принюхиваясь.

— Милорд, вы наняли меня следить за тем, чтобы вы были одеты как джентльмен. Извините меня, сэр, но в такой мятой и грязной одежде вас не взяли бы даже в повара. Если вы последуете за мной наверх, я приготовлю вам горячую ванну и дам свежевыглаженный халат.

— Нет.

Камердинер уже отошел на несколько шагов, прежде чем понял, что ему сказали.

— Что-то не так, милорд?

Рейн потер глаза.

— Оставьте меня. Подумайте о том, сколько еще соберу я пыли, пока буду здесь один. Это будет новым поводом для вашего беспокойства.

Стивенс молча удалился. Рейн удивился бы, если бы он поступил иначе. Виконт хорошо платил своим слугам и требовал, чтобы они соблюдали тишину, были честными и добросовестно относились к своим обязанностям. Камердинер был не виноват в том, что его хозяин в дурном настроении, он лишь выполнял свою работу. Обычно суетливость Стивенса забавляла Рейна. Но не сегодня.

Этот день закончился для Рейна у постели Брогдена. Нельзя сказать, что визит оказался приятным. А чего, собственно, он ожидал? Брогден совсем не слушал советов медиков, не подпускал к себе самых квалифицированных хирургов в надежде, что друг спасет его ногу. Рейн протянул руку за бокалом бренди, налитым Спеком, и, согревая, подержал его у камина. Затем сделал глоток, с удовольствием ощущая легкое жжение во рту.

Закрыв глаза, Рейн откинул голову на подушку.

Его отравляла мысль о том, что, будь он лучшим специалистом, он смог бы вылечить ногу Брогдена. «Ну нет!» — вдруг подумал Рейн со злостью. Он все сделал правильно, ампутировав ногу. Гангрена распространилась слишком далеко. Брогдену повезло, что он не умер от заражения крови. Если бы Рейн удалил всю пораженную ткань, осталась бы только голая кость.

— Милорд, к вам мистер Бидгрейн. Отправить его восвояси? — спросил Спек.

Ему явно не терпелось одержать верх над одним из Бидгрейнов.

Рейн взглянул на богато украшенные часы, стоявшие на каминной полке. Шел уже девятый час вечера. В это время мужчины либо сидят в клубах, либо сопровождают дам на балах. Рейн предпочел бы не видеть разгневанного молодого человека. Однако Броку отводилась определенная роль в его плане по завоеванию Девоны. Если повезет, сегодня Рейну удастся избежать вызова на дуэль.

Бидгрейн появился в дверях. В его светло-зеленых глазах читалось раздражение. Спек, не проявляя чрезмерной любезности, следовал за ним, чтобы принять у гостя пальто и шляпу. Вышколенный слуга, Спек, очевидно, также обыскал его на предмет спрятанного оружия. Рейн не особенно опасался, что Брок пристрелит его в собственном кабинете, но он много чего повидал в жизни, и это приучило его к осторожности.

— Добрый вечер, Бидгрейн.

Услышав приветствие Рейна, произнесенное спокойным тоном, молодой человек сжал зубы.

— Как любезно с вашей стороны избавить меня от необходимости разыскивать вас. — Виконт указал на стул, который Спек предусмотрительно поставил рядом с хозяином. — Присаживайтесь и расскажите мне, что заставило вас покинуть игорный ад так рано.

Незаметным жестом Рейн отпустил Спека. Дворецкий вышел, не говоря ни слова.

— Обойдемся без любезностей, Типтон. Я не так доверчив, как моя сестра.

— Которая из них? Прелестная Уинни или подкидыш Бидгрейнов, Девона? — Рейн сложил пальцы домиком, а потом развел их с задумчивым видом. — У Бидгрейнов красивые дети. Жаль только, что им не хватает здравого смысла.

Брок, отказываясь садиться, положил руки на спинку кресла, в котором сидел Рейн.

— Вы меня удивляете, Типтон. Я думал, мы слегка потанцуем, прежде чем перейдем к главному.

Рейн невозмутимо смотрел в глаза противнику.

— У вас странные взгляды на жизнь, раз вы полагали, что я захочу с вами танцевать.

Он едва не улыбнулся, видя, что Брок с трудом сдерживается, чтобы не взорваться. Рейн оценил его выдержку. Это давало виконту основания надеяться, что молодой человек еще не окончательно испорчен сомнительными личностями, с которыми предпочитал водить компанию.

— Раз уж вы желаете сразу же перейти к делу, что вы думаете по этому поводу?

Спрятанный нож скользнул из левого рукава Брока и ловко опустился ему в руку. Острое, как бритва, лезвие застыло в опасной близости от горла Рейна.

Виконт криво усмехнулся. Спек на старости лет потерял нюх, раз пропустил этот нож. Для человека, глядевшего в глаза неминуемой смерти, Рейн держался на удивление спокойно.

— Похоже, преимущество на вашей стороне. Вопрос в том, сумеете ли вы им воспользоваться.

Прядь белокурых волос, свесившаяся на лицо Брока, придавала ему залихватский вид. Лицо молодого человека было напряжено, на лбу выступил пот. Он понимал, что затеял игру, в которой ставки превышают его возможности.

— Вы насмехались надо мной и над нашей семьей. Вы играете чувствами моей сестры. Неужели вы думаете, что кто-нибудь возмутится и сочтет несправедливым, если я перережу вам горло? Да я стану самым популярным человеком сезона!

— Вполне возможно, что вы правы. — Рейн мысленно прикидывал длину лезвия и расстояние (очень небольшое) между своим горлом и смертоносным острием. — Думаю, единственный человек, который возненавидит вас за это, — ваша сестра Девона.

— Она слишком невинна, чтобы понимать мужчин, — пренебрежительно усмехнулся Брок.

— Вы так считаете? — спросил насмешливо Рейн. — Я думаю, это недостаток старших братьев — не понимать, что даже у их сестер могут быть неосуществленные желания.

— Вы прикасались к ней? — сурово произнес Брок.

Он чувствовал, что бессилен защитить сестру от этого великосветского демона.

— Мне кажется, мужчины недооценивают соблазнительную страсть, которая заключена в женщинах, туго зашнурованных в корсеты. Взять, к примеру, Девону...

Рука Брока дернулась, и на шее виконта остался небольшой кровоточащий порез.

— Значит, так все и было. Бессердечный ублюдок!

Порез был совсем незначительным, но молодой Бидгрейн был на грани обморока. Рейн решил помочь ему.

— Мужчина и мечтать не может о более ласковой, отзывчивой в постели женщине. Вкус ее подобен меду.

Терпение Брока иссякло. С побагровевшим от ярости лицом он замахнулся ножом, чтобы нанести роковой удар. Рейну было достаточно сделать всего лишь одно легкое движение. Он действовал точно, как метроном: зажал, как в тисках, запястье противника и ударом ноги лишил его равновесия. Брок упал на колени.

Обливаясь потом, мужчины молча продолжали сражаться за обладание ножом. Неожиданно Рейн ударил Брока рукоятью в лоб. Боль оглушила Бидгрейна. Рейн воспользовался этим и дернул его руку вниз. Лезвие, не причинив никому вреда, врезалось в обивку кресла.

— Черт бы вас побрал! Это мое любимое кресло!

Брок в бешенстве вырывался из рук Рейна.

— Вы горюете из-за своего проклятого кресла! А что вы сделали с моей сестрой?

Рейн вывернул кисть Бидгрейна так, что тот поморщился. Виконт никогда бы не сделал ничего подобного, если бы эта семья относилась к нему лучше.

— А что с ней случилось?

— Вы затащили ее к себе в постель!

— Джентльмен не говорит об этом. Но я никогда не был джентльменом. — Рейн одарил Бидгрейна улыбкой, похожей на волчий оскал. — Если бы я затащил вашу сестру в постель, она до сих пор была бы там, а мы с вами не дрались бы на полу. — Не желая упускать возможности, Рейн еще раз крутанул кисть молодого человека так, что у того потемнело в глазах. — Вам должно быть стыдно за то, что вы так плохо думаете о Девоне. Она великодушная, добрая, прекрасная. Она настоящая леди. Даже странно, что вы с ней состоите в родстве.

Брок настороженно смотрел на виконта, не совсем уверенный в том, как теперь себя вести.

— Значит, вы с Девоной не любовники?

— Нет.

Рейн отошел к столу и налил две очень щедрые порции бренди. Затем вернулся и протянул один бокал Бидгрейну.

— Но вы неправильно поставили вопрос. Вы ведь хотели знать, прикасался ли я к ней?

— А в чем разница? — Брок неохотно взял бокал здоровой рукой.

— Если вы задаете такой вопрос, значит, у вас нет опыта общения с прекрасным полом, — ответил Рейн насмешливо, откидываясь на стуле.

Он подумал, что, может быть, стоит вытащить торчащий из кресла нож, пока Броку не пришло в голову воткнуть оружие ему в живот.

Как ни удивительно, но Брок не поддался соблазну. Он поднялся так осторожно, что вызвал у Рейна сочувствие. Точнее, едва не вызвал.

— Я отказываюсь вас понимать, Типтон. Вы сказали, что собирались разыскать меня. С какой целью? Или это ваше новое развлечение — провоцировать меня?

Как будто всего несколько минут назад они не дрались не на жизнь, а на смерть, Рейн предложил Броку сесть на стул, который стоял напротив.

— Если я и получаю от чего-то удовольствие, то это не главное. Что мне сейчас нужно от вас — это ваше упорство. На этот раз оно будет работать в мою пользу.

Брок сидел, не сгибая поврежденного колена.

— А с какой стати я должен вам помогать?

— В ваших интересах выдать Девону замуж. И я для нее — наиболее подходящая кандидатура.

— Да я могу назвать десяток мужчин, которые больше подходят в мужья нашей Девоне, чем пресловутый Рафинированный Труп, — вызывающе ответил Брок.

Опершись локтями на колени, Рейн подался вперед.

— А согласятся ли эти мужчины взять ее в жены, если пройдет слух о том, что Девона — моя женщина?

Рейн знал ответ, он просто хотел услышать его от Бидгрейна.

— Но вы ведь сказали мне, что никогда с ней не спали.

— Сказать можно все, что угодно. Правда это или нет — не важно. — Рейн самодовольно улыбнулся. — Как бы то ни было, она моя. Мне стоит только заявить об этом во всеуслышание. Имеется достаточно свидетелей, видевших нас вместе. Сплетни о том, что Девона моя любовница, поползут еще до того, как вы встретитесь со мной в час рассвета на безлюдном поле.

Брок смотрел на него, как на врага. Причем врага умного.

— Черт побери, — пробормотал молодой человек, признавая свое поражение. — Чего вы от меня хотите? Что я должен делать?

Рейн одобрительно улыбнулся. Все-таки его будущий родственник был не таким уж ослом.

— То, что у вас получается лучше всего: продолжайте упрямиться.

На столе, накрытом к чаю, стоял зеленый с золотом вустерский сервиз, которым уже несколько десятков лет пользовалось не одно поколение Бидгрейнов. Он был у Девоны одним из самых любимых. Ей надо было чем-то поднять себе настроение, потому что другие участники ее дерзкого проекта не спешили присоединиться к ней в маленькой гостиной.

Перл расположилась у окна, глядя в узкую щель между шторами. Ее отрывистые жесты и замечания, в которых звучала обреченность, безмерно раздражали Девону. К сожалению, она не могла обойтись без этой зануды.

Уинни, напротив, с невозмутимым видом сидела рядом с сестрой Дорана, Эмарой. Она предложила девушке бисквиты, от которых та вежливо отказалась. Идея пригласить Эмару, возникшая случайно, оказалась очень кстати. Та была примерно такого же роста, как и Девона, но ходила, как-то неестественно сутулясь, по-видимому, из-за постоянного брюзжания леди Клег, вечно недовольной дочерью. Каштановые волосы Эмары были собраны в пучок на затылке. В сером платье из плотной ткани она выглядела бледной.

«Интересно, вьются ли у нее волосы так же, как у ее брата?» — подумала Девона. Внимательно оглядев Эмару, она быстро сделала вывод: если слегка подстричь и завить ей волосы, чтобы они обрамляли тонкое овальное лицо, наложить легкие тени, чтобы подчеркнуть синеву глаз, и сшить ей несколько новых модных платьев, мисс Клег будет выглядеть очаровательно.

Эмара, чувствующая себя неловко оттого, что стала центром внимания, прихлебывала чай, чтобы скрыть свои переживания. Не глядя на Девону, она произнесла:

— Я все-таки не понимаю, зачем я здесь, мисс Бидгрейн.

Девона подавила вздох. Эмара явно собиралась держаться от нее на расстоянии.

— Пожалуйста, называйте меня Девоной, а я буду звать вас Эмарой. У вас такое красивое имя. Ты согласна со мной, Уинни? — И она бросила взгляд на сестру, моля ее о поддержке.

— Вполне, — пробормотала Уинни, не отрываясь от бисквита.

Мы никогда не были близкими подругами. Я хотела бы исправить это упущение. Разумеется, я понимаю, вам трудно терпеть мое общество после всего того, что наговорила обо мне ваша мать.

Во время той злополучной встречи в Ньюгейте Девона видела в глазах Эмары глубокое потрясение и надеялась, что правильно поняла ее чувства.

— Я не согласна со своей матерью. — Эмара так крепко сжала чашку, что, казалось, та вот-вот треснет. — Я знаю, что вы пытались помочь Дорану. — Ее обеспокоенный взгляд был прикован к остывающему чаю. — Вы не заслужили пощечины.

— По крайней мере, в присутствии стольких людей, — грустно ответила Девона. — Тем не менее я собираюсь спасти Дорана, — заручившись согласием вашей матери или без него. Вы нам поможете?

Пораженная Эмара забыла о своей чашке и, открыв рот, уставилась на Девону.

— Я?! А чем я могу помочь моему брату? Мама говорит, что только чудо может спасти Дорана от виселицы. Отец и так с трудом платит налог на загородный дом. — Она сморгнула слезы с ресниц.

— У меня есть план.

— Надеюсь, никаких новых проделок, мисс? — простонала Перл.

— Успокойтесь, Перл, — приказала служанке Уинни. — Должна признаться, у меня волосы встают дыбом каждый раз, когда ты рассказываешь о своих прожектах, Девона. Однако сердце у тебя доброе. Что ты хочешь сделать?

— Для начала мы должны избавиться от нашего сторожевого пса.

Эмара не поняла, о ком идет речь.

— От собаки?

— От нашего брата Брока. Он в последнее время ужасно меня раздражает. Мне иногда даже кажется, что Типтон имеет к этому какое-то отношение.

Девона помотала головой, прогоняя эту мысль. Было бы смешно думать, что эти двое могли замышлять что-либо вместе.

— У меня такое чувство, — Уинни стряхнула с пальцев крошки, — что Типтон редко нуждается в посторонней помощи, чтобы добиться того, чего он хочет. — Она вопросительно подняла брови, глядя на сестру.

Эмара переводила взгляд с одной девушки на другую.

— Типтон? Вы имеете в виду лорда Типтона?

— Да. — Девона повернулась к Уинни. — Если ты хотела сказать, что Типтон добьется своего в том, что касается меня, ты ошибаешься.

Она не задумывалась над тем, какое впечатление производят ее слова, пока не услышала, как ахнула Эмара.

— Т-Типтон? Человек, которого называют Рафинированным Трупом? — взвизгнула девушка. — Говорят, он опасен.

— Безобидный человек вряд ли заинтересовал бы свет, — уверенно сказала Девона, размышляя над замечанием сестры.

Одно Девона знала наверняка: Типтон ничего не сделал для того, чтобы улучшить мнение высшего света о своей особе, его это не волновало.

— Брок несколько раз порывался вызвать его на дуэль. Папа отказал виконту. Я согласна с папой. Брак с Типтоном был бы просто катастрофой.

— И поэтому мы колесили несколько часов по Лондону, пока вы ворковали в его объятиях, — фыркнула Перл, не покидающая своего поста у окна. — Судя по тем звукам, которые до нас доносились, нам предстояла прямая дорога в Гретна-Грин.

— Молодец, Перл! Поддержала хозяйку! — от души расхохоталась Уинни.

— Самое время проявить характер, Перл. — Девона пристально посмотрела на свою горничную. — От вас потребуется твердость, чтобы нам помочь.

Она не смогла сдержать улыбку, видя выражение лица служанки. Ворковали! Надо же такое придумать!

— Что конкретно вы собираетесь сделать, мисс Бидгрейн?

Эмара и до этого держалась очень настороженно. Ее мало обрадовало известие о том, что ко всему этому имеет отношение лорд Типтон.

Охотно меняя тему разговора, Девона повернулась к гостье, широко улыбаясь.

— Я не могла не обратить внимания на то, что мы с вами одного роста и телосложения. — Она взглянула на Уинни, как бы обращаясь к ней за поддержкой.

Та лишь пожала плечами.

— Пожалуй, — ответила Эмара.

— У вас изумительные черты. Брок всегда восхищался такими лицами.

— Девона! — попыталась урезонить сестру Уинни.

При упоминании о красавце Бидгрейне Эмара очень мило покраснела.

— Ваш брат? Он никогда меня не замечал.

Девона нахмурилась. Впрочем, это не имело значения для успешного осуществления того, что она собиралась предпринять. Девона взяла Эмару за руку, как будто они были лучшими подругами.

— Вы никогда не пользовались хной?

— Краской для волос? — Эмара огляделась вокруг, то ли ища подтверждения сказанному, то ли просто прикидывая, как бы побыстрее отсюда удрать.

Девона не замечала, что Эмара пытается высвободить руку.

— И не завивали волосы? — Она легонько коснулась локонов у себя на щеке. — Щипцы для завивки способны сотворить чудеса.

— Я... Я не думаю, что...

Эмара замолчала. У нее не нашлось контраргументов. Она еще больше ссутулилась, понимая, что не сумеет противиться сестрам Бидгрейн.

— Только не красьте мне волосы, — промямлила она.

Подчинить Уинни было не так легко.

— Какую именно роль ты отводишь нам, сестра? — поинтересовалась она.

— Да ничего особенного. Просто мы должны освободить Дорана из Ньюгейта, — сказала Девона и продолжила, не замечая изумления на лицах собеседниц: — План настолько дерзок, что наши действия ни у кого не вызовут подозрений.

Довольная собой, Девона откинулась на спинку элегантного дивана и откусила кусочек бисквита. Уинни пришла в себя первой.

— Любопытно было бы взглянуть на выражение лица нашего папы, когда он услышит о том, что ею девочек посадили в тюрьму за непомерную храбрость.

— Никого не поймают, — сказала Девона, пытаясь их успокоить.

Ее сестру это не убедило.

— Если нас не убьют в тюрьме, то это уж точно сделает сэр Томас.

— Молодой Брок, как приятно видеть вас на нашем маскараде!

Видя, что его сестра занята танцами, Брок решил, что может уделить внимание женщине средних лет, облаченной в матросский костюм.

— Леди Додд, какой необычный маскарад! Как вы его назвали?

— О, мы назвали его «Разбойники с большой дороги, пираты и прочие негодяи». — Темные глаза женщины весело блеснули под маской. — Догадайтесь, кто я. — И она приосанилась под его взглядом.

Было очень забавно видеть, как представители высшего света разгуливают с напыщенным видом, изображая негодяев. Брок постарался удержаться от смеха.

— Не могу угадать, мадам.

— Я Мэри Рид, знаменитая женщина-пират. Состояла в качестве мальчика-слуги при одной французской даме. Но не представляла себе жизни без приключений и отправилась в море.

Видеть, как серьезная, благопристойная леди играет роль пирата, было Броку не под силу. Он закрыл рот рукой, скрывая улыбку.

— Очень убедительно.

— За все это веселье, — леди Додд обвела рукой танцевальный зал, — надо сказать спасибо вашей сестре Девоне. Это она предложила тему, и я бесконечно ей благодарна.

Брок повернулся лицом к залу, отыскивая взглядом сестру. Он заметил, как она пробирается сквозь людской водоворот. Он не видел ее лица, но знал, что глаза у нее блестят и она дарит каждому искреннюю улыбку. Брок вздохнул. Он с легкостью поверил в то, что Девона имеет прямое отношение ко всей этой нелепице.

— Только моя сестра может выглядеть модно в мужском костюме. Интересно, кого из негодяев она представляет?

Судя по ее костюму, плут, роль которого она играла, жил на свете не менее ста лет назад.

— Дайте подумать, — попросила леди Додд, поддергивая совсем неподобающим даме движением сползающие брюки. — Клод... дю Валль. — Она улыбнулась, довольная, что ей удалось вспомнить это имя.

— Пылкий француз?

— Ваша сестра оригинальна, — рассмеялась леди Додд, словно услышала хорошую шутку. — Этого у нее не отнять. А кого изображаете вы, молодой Брок?

Он постарался не поморщиться от этого обращения. Некоторые люди почему-то забывали о том, что ему двадцать пять лет и он уже вполне взрослый мужчина.

— Считайте, что я один из «прочих негодяев», — проворчал Брок.

— Изумительно! Просто великолепно!

— Типтон! — Брок почувствовал облегчение, когда вдруг увидел рядом Рейна. — Вам давно пора было прийти. Как будто мне больше нечем заняться, кроме как нянчиться со своей сестрой!

— Простите меня, джентльмены.

Широко открыв глаза при появлении Типтона, леди Додд сделала реверанс и поспешила в танцевальный зал, чтобы рассказать всем, какой необыкновенный гость к ней пожаловал.

Одетый во все черное, Рейн без всяких усилий производил впечатление отпетого мошенника.

— Где она?

Брок кивнул в направлении танцевального зала.

— Парень, разодетый в кружева, в плаще на серебряной подкладке.

Брок мог не восхищаться Типтоном как кандидатом в мужья Девоне, но одно для него было очевидно: этот человек считал ее своей. Брок уловил момент, когда Рейн увидел ее, — достаточно было взглянуть на его слегка прищуренные глаза.

— С белыми перьями на маске?

— Ну а кто же еще это может быть?

— Кто угодно, только не Девона, — ответил Рейн так резко и холодно, что Брок невольно повернул голову в сторону сестры.

— Это абсурд! — Брок видел, как она наклонилась и что-то прошептала на ухо Озу Локвуду.

Ему явно не понравилось, что девушка приняла приглашение на танец от другого мужчины. Повернувшись на каблуках, Брок направился в противоположную от Девоны сторону.

— Я знаю свою сестру, Типтон.

В глазах у лорда Типтона сверкнула такая откровенная ярость, которая заставила бы менее смелого человека убраться от него подальше.

— И вам всегда удавалось держать ее в узде? — спросил он.

Брок поморщился — и от неприкрытого сарказма в тоне Типтона, и от смущения, потому что тот оказался прав.

— Послушайте, ведь я наблюдаю за ней целый вечер. — Желая оправдаться, поскольку у него и раньше случались промахи, Брок добавил: — Может быть, в вашем возрасте следует подумать об очках?

Тихо и отчетливо выговаривая каждое слово, тоном, от которого волосы на затылке у Брока встали дыбом, Рейн произнес.

— Эта женщина — не ваша сестра.

И он отправился доказывать свою правоту.

— Подождите! — Брок схватил его за руку. — Девона за весь вечер сказала мне не больше трех слов. Она не простила мне того, что я принял вашу сторону в вопросе о ее замужестве. Если она увидит нас вместе, то заупрямится еще больше.

Рейн с недоверием посмотрел на него.

— Значит, она сердится!

Их остановил Оз Локвуд.

— Бидгрейн, Типтон, здравствуйте. — Он рассеянно кивнул. — Послушайте, Бидгрейн, ваша сестра в каком-то странном настроении. Она танцует с каждым мужчиной, как будто на ней волшебные туфельки. А когда я попросил ее сделать на минутку передышку, она прошептала мне по-французски, что сегодня отказывает всем знакомым мужчинам. — Он все еще переживал ее отказ. — Если я чем-то обидел мисс Бидгрейн, передайте ей мои извинения.

И, кивнув каждому из них, он направился к выходу.

— Странно, — пробормотал Брок. — Я считал, что Локвуд ей нравится. Как друг, я имею в виду, — счел он необходимым добавить, увидев выражение лица лорда Типтона.

— Она отказывает всем мужчинам, которые ее знают. Очень ловко, — насмешливо произнес Рейн.

Он шел, разрезая толпу, как нос корабля разрезает воду. Его целью была женщина, улыбающаяся под маской с белыми перьями. Почувствовав, что за ней наблюдают, она обернулась и увидела, как Типтон и Бидгрейн решительно направляются к ней. Даже под маской, оставлявшей открытыми только рот и подбородок, Брок увидел, что женщина недовольна. А ведь он предупреждал Типтона, что Девона будет сердиться. Пусть теперь почувствует, какой острый у нее язык! Может быть, после этого он передумает на ней жениться. Рейн удержал ее, не позволив убежать.

— Таинственная дама, мне кажется, я еще не имел удовольствия...

Девона никогда не лезла за словом в карман, и Брок очень удивился, когда девушка открыла рот, но, не сказав ни слова, плотно сжала губы. Сейчас, когда он присматривался к ней в свете свечей, ему показалось, что ее волосы несколько светлее, чем обычно. И эти локоны... У его сестры волосы вились от природы. А здесь явно воспользовались щипцами. Разозленный идиотским положением, в которое его поставили, Брок сорвал с дамы маску. Рейн одобрительно поднял брови.

Брок мог подозревать, что его обманывают, но для него стало полной неожиданностью, когда он увидел лицо этой женщины.

Синие глаза, которые в течение многих лет смотрели на него столь застенчиво (что Брок всегда находил очень привлекательным), теперь метали громы и молнии.

— Эмара? — произнес он хриплым от удивления голосом.

Девушка отбросила от лица развившиеся локоны. Вздернув подбородок, она смотрела на мужчин так, словно они были в чем-то перед ней виноваты. Даже Рейн на мгновение заколебался, решая, как действовать дальше.

— Я говорила, что не надо красить волосы! — резко бросила Эмара, как будто вызывая их на спор.

Брок, который считал себя человеком здравомыслящим, прежде чем ответить на это заявление, решил проверить, не спрятано ли у нее где-нибудь оружие.

Глава 9

— Как думаешь, сколько времени пройдет, прежде чем Брок разоблачит Эмару?

— Полагаю, несколько часов, если она будет держаться так, как я ее учила.

К сожалению, Эмара не была такой авантюристкой, как Девона. Ей не хотелось принимать участие в маскараде. Она уверяла, что ее мать разгневается, если узнает о том, что ее дочь надела мужское платье. По мнению Девоны, леди Клег постоянно пребывала в разгневанном состоянии. Девоне пришлось постараться, чтобы уговорить Эмару воспользоваться хной. Сестра Дорана была довольно упрямой, и в другой ситуации Девона отнеслась бы к этому с одобрением. К счастью, она умела добиваться своего. В сопровождении Брока слегка смущенная Эмара в полном мужском облачении, со свежевыкрашенными и завитыми волосами отправилась на бал. Она должна была выдать себя за Девону. От этого зависела свобода ее брата.

— Мне взять с собой эту корзину, мисс? — В руках у Перл была большая корзина с хлебом.

— Да, у каждого из нас должна быть корзина, чтобы никто не усомнился в наших целях. — Гар шел позади Перл, неся на плече небольшой бочонок с пивом.

— А вашим планом предусмотрено, кто придет спасать нас, если наша попытка не увенчается успехом?

Перл взглянула на Гара, но он только фыркнул. Ни один из них не хотел принимать участие в этой авантюре.

— Не будьте столь мрачной, Перл. Даже если нам не удастся освободить мистера Клега, мы, по крайней мере, накормим нескольких заключенных.

— Хотелось бы верить, мисс.

Девона считала, что оптимизм — путь к успеху. Она отказывалась думать о том, что случится с ними, если эта затея провалится. Меньше всего ее беспокоила реакция отца. А вот как поведет себя Типтон, когда узнает, что его невеста — преступница? Девона вздрогнула от внезапно охватившего ее озноба. Нет, лучше думать, что ей удастся всех обмануть.

— Нас встречают, сестра. — Уинни подхватила свою корзину, готовая поддержать Девону.

К воротам, у которых они собрались, подошел караульный с отнюдь не доброжелательным выражением на грубом лице.

— Эй, вы там! Здесь запрещено торговать.

Девона повернулась к нему лицом. С ласковой улыбкой она подошла к калитке.

— Простите нас за опоздание. Две булочные, обещавшие пожертвовать свой товар, отказались от доброго дела. У нас ушла большая часть дня на то, чтобы найти им замену. — Девона спокойно выдержала подозрительный взгляд караульного. И помахала рукой, подзывая остальных. — Благотворительное общество милосердных сестер было бы очень разочаровано, если бы я не смогла выполнить свой долг. Здесь много людей, которым не помогают ни друзья, ни родные. Наша обязанность — облегчить их страдания.

Девона напустила на себя смиренный вид. Стражник молча смотрел на нее, и она почувствовала на лбу капли пота, несмотря на то что вечер был довольно прохладным. Караульный не поверил ей. А может быть, этому человеку было все равно.

— Сестра, не забудь о пиве. Оно хоть немного должно смягчить горечь их положения. — К ним подошла Уинни, излучая искренность и являясь олицетворением милосердия.

— Пиво, да? — почесал в затылке часовой.

— Его более чем достаточно. Хватит на всех, правда, сестры? — произнес Гар, подмигивая охраннику.

Уинни взялась за калитку, слегка коснувшись стражника. Тот вздрогнул от ее прикосновения.

— Мы считаем, что люди, которые стерегут заключенных, тоже заслуживают вознаграждения.

— Это правда, сестра. — Караульный посмотрел на бочонок на плече Гара. — И сколько же его здесь?

Гар ухмыльнулся, понимая, что адские врата перед ними раскрылись.

— Хватит, чтобы согнуть не одну крепкую спину.

Эмару чуть ли не силой втолкнули в карету. Ее безуспешная попытка ухватиться за дверцу закончилась тем, что девушка оказалась распростертой на полу. «Как изящно!» — подумала она. Эмара застонала, когда кто-то резко дернул ее, заставляя сесть.

— Это можно расценить как похищение, мистер Бидгрейн.

Брок хмыкнул, подтолкнул ее к скамейке и сам сел рядом с ней.

В карету вошел лорд Типтон и сел напротив.

— Было много свидетелей.

Эмара подавила панику, когда мужчины рассмеялись. Она была у них в руках.

— Как вы думаете, сколько у нас времени? — спросил Брок, поворачиваясь к ней в профиль.

Эмара считала его самым красивым мужчиной из семейства Бидгрейнов.

— Времени в обрез — благодаря проделке мисс Клег. — Лорд Типтон бросил на нее пронизывающий взгляд. — Почему бы вам не избавить нас от необходимости тащить вас через весь Лондон?

Ради спасения брата Эмара готова была претерпеть любые страдания.

— Простите, я не могу вам помочь.

— К завтрашнему дню все будут знать, что вы провели ночь за городом с двумя молодыми и крепкими джентльменами. Как вы думаете, кто после этого женится на вас?

— Типтон! — попытался урезонить его Брок.

— Все, что от вас требуется, Эмара, — я могу вас так называть? — это сказать мне, где моя невеста и что она собирается делать. — Виконт облокотился на стену в ожидании ответа.

Эмара не могла понять, чем этот человек так очаровал Девону. Он был слишком настойчив. Слишком агрессивен. Она посмотрела на свои сжатые в кулаки руки, лежавшие на коленях.

— Вы можете сколько угодно запугивать меня, господа. Вы можете даже погубить меня, если сочтете нужным. Но я не могу нарушить своего слова.

Лорд Типтон вышел из себя. Вскочив на ноги, он заорал:

— Да чего стоит ваше слово, мисс Клег, если из-за вашего молчания Девона находится в опасности?! У вас еще есть время. Но если с ней что-нибудь случится, я за себя не ручаюсь.

Эмара побледнела, услышав его угрозу. Что же ей делать? Девона обещала, что ее план увенчается успехом. Конечно, они рисковали. Однако Девона знала, какой ценой расплачиваются те, кто осмеливается дразнить дьявола. Эмара отвернулась от мужчин, глядя на мелькающие за окном дома.

— Мисс Клег! Эмара! — произнес Брок с мольбой, и она вздрогнула, почувствовав на своем плече его большую теплую руку. — Я понимаю, вы дали обещание. — Он незаметно для Эмары взглянул на Типтона, удерживая его от вмешательства. — Меня восхищают ваши честность и прямота, это то, что мне всегда в вас нравилось.

— Вы забыли упомянуть о моей доверчивости, сэр, Эмара поджала губы, — если рассчитывали подкупить меня своей лестью.

— Мне надоели эти шуточки! — Типтон сделал движение, как будто собирался броситься в атаку. — Везем ее ко мне. У меня есть средства, которые способны развязать язык самым стойким.

Брок протянул руку, не давая Типтону приблизиться к Эмаре.

— Угрозы лишь запугают ее настолько, что она слова вымолвить не сможет. Сдержите свою горячность. Мне нужно, чтобы вы подумали о том, где искать Девону.

Лицо Брока смягчилось, когда он взглянул на Эмару. Она же напомнила себе, что он не ведает жалости. Он скажет что угодно, лишь бы добиться своего.

— А я и не заметил, как вы выросли, малышка.

Эмара прикусила нижнюю губу, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего. При этом она не осознавала, что ее невинное движение выглядит соблазнительно. Не заметила она и огонька, вспыхнувшего в светло-зеленых глазах Брока.

— Нашел время ухаживать за девушками, Бидгрейн, — проворчал Типтон.

— Найдите свою девушку.

— Именно это я и пытаюсь сделать, глупец!

Брок предпочел не обращать внимания на его слова.

— Ваши локоны напоминают мне отполированное красное дерево, — сказал он, обращаясь к Эмаре, а затем наклонился к ней и зарылся носом в ее волосы. — Ммм, пахнет лимоном. Чудесно.

Эмара почувствовала его дыхание у себя на щеке и попыталась унять волнение, вызванное его близостью. Безответная любовь вдохновляет поэтов, но для молодой женщины это пожизненный приговор остаться в старых девах.

— У вас очень хорошо получается, милорд. Никогда не слышала, чтобы фальшивые слова звучали столь правдиво. Доран всегда считал, что вы, Бидгрейны, созданы для сцены.

Брок нахмурился, услышав ее слова, как будто ему снова отвесили пощечину.

— Я не лгу.

— Только тогда, когда вам это удобно. Не волнуйтесь, сэр. Я понимаю, это очень по-мужски.

Эмара бросила взгляд на Типтона. Он смотрел на них так, словно не верил своим ушам. Но все-таки это было лучше, чем наигранная озабоченность Брока.

— Кто вас обидел, голубка?

Голубка. Шутливое прозвище. В детстве оно возвышало Эмару в собственных глазах. Взрослой женщине от него стало больно.

— Не совсем понимаю, какое это имеет отношение к вам.

Чувствуя, что ломится в запертую дверь, которую сегодня ему не откроют, Брок оставил эту тему. Эмара увидела, как блеснули его белые зубы, и не смогла помешать ему, когда он намотал на палец ее локон.

— Клянусь, я не могу поверить, что вы позволили Девоне окунуть ваши волосы в хну.

Эмара вспомнила битву характеров между ней и Девоной, которую она проиграла. Она всегда проигрывала Бидгрейнам.

— Если уж ваша сестра что-нибудь задумала, ее не остановить.

По лицам мужчин Эмара видела: они поняли, что она имела в виду. Девушка мысленно выругала себя. Брок ободряюще погладил ее по плечу. Эмара холодно восприняла это выражение его триумфа.

— Мне известен только один замысел, который Девона стремится осуществить. Это спасение Дорана Клега. Ведь именно этим она и завлекла самую разумную голубку, какую я знаю? Она поклялась, что ваше участие ему поможет?

— А чего она рассчитывала добиться в такой поздний час? — удивился Типтон.