Сладкий плен его объятий

Девона обняла ее.

— Я идеальная попечительница. Я же знаю все ее трюки...

— Прошу прощения, леди Типтон, — перебил ее подошедший лакей.

— Да?

— Вам записка.

Девона с любопытством взяла письмо. На восковой печати не было никаких опознавательных знаков.

— Кто ее доставил?

— Какой-то мальчик. Ничего примечательного.

Лакей поклонился и отошел, оставив Девону рассматривать письмо.

— Что это? — Перл заглянула ей через плечо.

— Не знаю. Идите в гостиную. Я подойду туда.

Девона застыла посреди холла, сжимая записку в руке Какая глупость! Она сходит с ума. Ей прислали записку. Скорее всего, это сделал кто-то из друзей. Но эти утешения не уменьшали тревоги, сжимавшей ее грудь.

Набрав побольше воздуха, Девона взломала восковую печать и развернула лист. У нее дрожали руки.

Она прочитала письмо один раз, потом другой, потому что не могла поверить написанному.

— Это ложь, — прошептала Девона.

И все-таки лучше было поверить в это, чем знать, что она стала жертвой отвратительного обмана.

Глава 17

Несколько часов спустя Рейн стоял на том же самом месте, где Девона читала письмо, и не понимал, куда могла подеваться его жена. Страх сползал каплями холодного пота по его позвоночнику, но виконт старался не поддаваться ему. Ведь не на свиданье же с любовником она отправилась! Что-то заставило Девону выйти из дому без сопровождения, и Рейн готов был разобрать все здание по кирпичику, чтобы выяснить, что именно это было.

Он слышал, как за его спиной в комнату вошел Спек.

— Ну что? — нарочито спокойным голосом осведомился виконт.

— Я говорил с двумя лакеями, нанятыми для охраны леди Типтон. Эдди сказал, что какой-то мальчик принес ей записку.

«Наконец хоть что-то», — со злостью подумал Рейн.

— Она разговаривала с этим мальчиком?

Некрасивое лицо Спека превратилось в совсем уж страшную маску.

— Леди Типтон вообще его не видела. Записку вручил ей один из лакеев.

— Этот ублюдок все-таки добрался до нее, — проворчал Рейн. — И один из моих людей подал ей это на серебряном подносе.

— Нельзя быть в этом уверенным, милорд. Записка могла быть абсолютно безобидной. Например, кто-нибудь из друзей пригласил миледи в гости.

Девона не могла его ослушаться. Ведь он объяснил ей, что у их общего врага больше нет времени на шутки и проказы.

— Обыщите все вокруг. Если сможете, найдите того мальчика. Если не получится, отыщите хотя бы записку.

— Да, сэр.

Отправив Спека выполнять его распоряжения, Рейн пошел в гостиную. Может быть, Девона действительно у друзей? С нее станется — бросить все и ринуться кому-то на помощь.

Давая выход своей нервозности, Рейн резко распахнул дверь, с грохотом ударившуюся о стену. Перл, Уинни и Медди вскочили при этом шумном вторжении. Все женщины были заплаканными, словно они уже потеряли Девону. Их сочувствие невысказанным страхам Типтона только добавило ему злости.

— У нас сейчас нет времени на официальные визиты, Уинни.

В ответ на его слова и искрометный взгляд Уинни холодно, но тем не менее убедительно посмотрела на Рейна.

— Вы очень хорошо знаете, почему я здесь, Типтон. Перл послала за мной, как только стало известно, что Девона пропала. — Уинни с трудом сохраняла маску сдержанности и хладнокровия. Губы у нее дрожали. — Вы говорили, что больше никто не сможет причинить ей вред. Вы клялись, что здесь она будет в безопасности.

Слова Уинни ранили Рейна, как осколки разбитого стекла. Они врезались в него, и он истекал кровью. Виконт мысленно проклинал Уинни, потому что она была права. Должно быть, она почувствовала, насколько жестоко прозвучали ее слова, а может быть, на этот раз ему не удалось, как обычно, скрыть свои чувства. Во всяком случае, ее красивое лицо смягчилось, и слезы, которые сестра Девоны так долго сдерживала, покатились у нее по щекам. Господи! Только ее отчаяния ему сейчас и не хватало!

— Кричите на меня, Уинни. Называйте ослом, потому что я это заслужил. Только, ради бога, не плачьте. — Рейн неловко обнял ее, а она продолжала рыдать, уткнувшись в его любимый темно-синий сюртук. В комнату неожиданно ворвался Брок.

— Черт возьми, Типтон, это правда? Девону похитили? — Он пришел в ужас, увидев плачущую Уинни. — Что-то случилось? Вам хоть что-нибудь удалось узнать?

— Ничего, — ответил Рейн. — Просто ваша сестра решила, что мне станет легче, если она испортит мой любимый костюм.

Уинни подавила рыдание и отодвинулась от него.

— Ну, я же должна сыграть свою роль. — Ей удалось слабо улыбнуться. Она подошла к брату, и они обнялись. — Кого-нибудь послали за папой?

Брок поцеловал ее в макушку и сжал в объятиях.

— Гар обходит все клубы. Мы его найдем.

— И Девону тоже, — добавила Уинни.

Брок с Рейном обменялись взглядами. И дали друг другу молчаливую клятву: «Мы ее найдем».

— Девона хотела показать мне, как составлять меню на неделю, — прозвучал в тишине голос Медди. — Я играла в саду и испачкалась. Она послала меня переодеться. Может быть, если бы я не...

— Бедняжка, — проворковала Перл, беря девочку за руку и сочувственно пожимая ее. — Чистая ты была или грязная, пришла записка, и твое присутствие ничего бы не изменило.

Рейн понимал, что Медди испытывает угрызения совести, от которых он может ее избавить, сказав всего несколько слов. Он взглянул на Брока и Уинни. Если у них и возникали какие-то разногласия, они умели об этом забывать, когда появлялась такая необходимость. В их семье все поддерживали друг друга. Этот урок преподала ему Девона. Она научила его тому, чему он не мог научиться в родной семье.

— Перл права, Медди. Если причиной исчезновения Девоны стала записка, ты не смогла бы остановить ее. — Рейну стало стыдно, когда он увидел в глазах сестры откровенное удивление и благодарность. Он попытался откашляться, но в горле у него стоял ком. — Воля этой женщины несокрушима, когда она отправляется в один из своих крестовых походов, чтобы кого-нибудь спасти.

— Вы так думаете? — спросила Уинни. — Вы считаете, что Девона побежала кому-то помогать?

— Не знаю. — Рейн потер лоб, потом сжал виски. — Пока больше похоже на то, что это очередная дерзкая авантюра, а не похищение.

— Кто мог ее похитить? — спросила Медди, не понимая, что происходит.

— Тот, кто любит действовать исподтишка. Если ему удалось схватить Девону, то скоро игра должна принять иной оборот. Я полагаю, мне тоже придет записка.

— С требованием выкупа? — насторожился Брок.

— Или со злорадными комментариями, — пожал плечами Рейн. — В любом случае этому человеку не жить.

— Я считаю честью для себя оказать вам помощь, Девона, — признался Локвуд, сидя рядом с ней в карете.

Они выехали из Лондона несколько часов назад и теперь направлялись в какую-то неизвестную деревушку на юге.

— Мне интересно, как на эту авантюру отреагирует ваш муж. Ведь все поступки леди Типтон находятся под пристальным вниманием высшего общества.

Девона сжала зубы при мысли о том, какие пойдут сплетни и какой скандал вызовут ее действия. Если то, о чем говорится в записке, — правда, то ее поездка в деревню в сопровождении Оза будет лишь искрой, попавшей в пороховую бочку лжи и обмана. Однако ей было неловко рассказывать о своих страхах Локвуду.

— Лорд Типтон очень снисходителен ко мне. Кроме того, единственные люди, которые об этом знают, — это вы и я. — Девона вопросительно взглянула на Оза. — Я ведь могу вам доверять? Вы не станете распространяться на эту тему?

— Разумеется, моя дорогая. Неужели ни Типтон, ни кто-нибудь другой не знают о ваших намерениях? — В его голосе прозвучало недоверие.

— Нет, — грустно пробормотала Девона, отворачиваясь к окну и глядя на окружающий ландшафт.

Девона не планировала этой поездки заранее. Потрясенная полученным известием, она просто вышла через парадную дверь и долго ходила по улицам, не думая ни о том, куда идет, ни чем будет расплачиваться за дорогу. К счастью, она встретила Оза. Погруженная в свои мысли, Девона едва не оказалась под колесами мчащейся кареты.

— Вы можете рассказать мне об этом?

Девона не стала делать вид, будто не понимает, о чем идет речь.

— Не сейчас. Чуть позже.

На самом деле она дала себе обещание, что заговорит об этом только тогда, когда сможет не расплакаться. А этого может не случиться и за всю ее жизнь. Каждый раз, когда Девона думала о предательстве Типтона, у нее разрывалось сердце.

— Если мы будем сидеть на месте, как старые бабы, мы никогда не найдем мою девочку! — бушевал сэр Томас перед хмурыми людьми, собравшимися в комнате.

— Папа, но ведь Брок и Типтон обходили улицы в течение нескольких часов, — вступилась за мужчин Уинни. — А ночью возникают новые опасности.

Отец ударил кулаком по столу.

— И где-то там моя девочка!

Он говорил о том, что и так было очевидно, но Уинни его понимала. Безвыходность ситуации нервировала всех. Типтон сидел в углу, погруженный в свои мысли. Они вдвоем с Броком обследовали все места, где могла оказаться Девона. Потом отправились туда, где ее не могло быть. Им нигде не удалось напасть на ее след. Она просто исчезла.

— Вам надо поесть, — сказала Уинни Типтону.

За полчаса он так и не притронулся к своей тарелке. У нее разрывалось сердце, когда она смотрела на этого человека.

— Не могу. Томас прав: мне надо идти. Представляю, как Девоне страшно из-за того, что я до сих пор ее не нашел. Ей могли причинить какой-нибудь вред. — У Рейна стоял ком в горле. — Сидя здесь, я сойду с ума.

Брок с мрачным видом запихивал в рот еду.

— Поешьте. От вас не будет пользы, если у вас не хватит сил на ее поиски. — Он повернулся к отцу. — Более двадцати человек ищут сейчас ее следы. Если есть хоть какая-то зацепка, мы ее найдем.

Уинни одобрительно кивнула, когда Типтон проглотил кусок тушеного мяса и запил его пивом.

— Я отнесла поднос вашему гостю. У него очень откровенная манера беседовать с дамами. Я не знала, что мне делать: смеяться или дать ему по физиономии.

— У вас ничего не получится, Уинни.

Она посмотрела на Рейна с невинным видом.

— Что вы имеете в виду?

Типтон, уже не такой бледный, как несколько минут назад, пристально разглядывал ее, глядя поверх своей кружки.

— Вы пытаетесь отвлечь меня, — коротко ответил он. — Брогден может гореть в адовом огне — мне все равно.

Уинни подумала, что если кто-нибудь и знает что-то об адском пламени, то это Типтон.

Девона и Оз остановились в гостинице. Это было разумное решение — им надо было где-то поесть и переночевать, как справедливо заметил Оз. Девону тошнило при мысли о еде. Это была очередная отсрочка, очередное испытание для ее нервов.

— Вы совсем ничего не едите, дорогая, — выговаривал ей Оз. — Вы не заболели? Может быть, вам нужен врач?

Девона вздрогнула, услышав это предположение.

— Я просто устала. Пожалуй, мне пора ложиться спать.

Оз немедленно вскочил, демонстрируя хорошие манеры и озабоченность.

— Мы уже добрались до места назначения? Я тоже люблю загадки, но вам не кажется, что пора рассказать мне, зачем мы исколесили полстраны? Вы должны признать, что я терпеливый и верный спутник.

Девона должна была дать Озу объяснение, но не могла этого сделать. Пока не могла. Кроме того, она уже жалела о поспешном решении взять его с собой. Впрочем, у Девоны не было выбора. Оз нанял экипаж, заплатил за номера в гостинице и за обед. Да, она должна закончить поиски сегодня вечером, не прибегая к его помощи.

— Завтра. После того как я отдохну.

Оз коротко кивнул. Ему не очень понравился ее ответ, но настаивать он не стал.

— Конечно. Я постучу к вам в дверь рано утром, и вы мне все расскажете. Договорились?

Девона поцеловала его в щеку в знак примирения и на прощание.

— До завтра.

На конюшне просьба Девоны оседлать ей коня ни у кого не вызвала вопросов. Тем временем она осмотрела содержимое потайного отделения под сиденьем их наемного экипажа и нашла деревянный ящик, в котором лежал пистолет. В ящике было также все необходимое, чтобы привести пистолет в боевую готовность. Девона закрыла его и сунула под мышку. Она понятия не имела о том, что ждет ее там, куда она направлялась. Было вполне разумно иметь при себе оружие. Девона помнила наизусть указанные в письме направления и ориентиры и выехала ночью, при свете полной луны, освещающей дорогу. Удивительно, но ночное путешествие не пугало ее. Охватившее Девону оцепенение было благом. Именно так и жил ее муж? Шел по жизни, воспринимая мир с бестрепетной ясностью, не исключающей безжалостности? Бедный Типтон! Сочувствие и прощение не доступны тому, кто ничего не чувствует.

Перед Девоной возник силуэт здания. Она ничего не знала об этом заброшенном строении. Возможно, его владельцы умерли, не оставив наследников, которые могли бы воспитать, в свою очередь, потомков следующего поколения. А может быть, они остались без гроша и не смогли отремонтировать крыло, уничтоженное пожаром. Девону мало занимали причины, по которым дом пустовал. Она остановила коня и спешилась, сжимая в руках ящик с оружием. Конь, которого она привязала поводьями к ветке, стал щипать листья с дерева.

Пора! Девона поставила ящик на землю и опустилась на колени. Щелкнув замком, она откинула крышку, достала пистолет и нахмурилась, ощутив его вес. Он явно предназначался для мужской руки — для Оза, например, хотя тот никогда не говорил, что у него есть оружие. Вероятно, он просто не хотел ее пугать. Металл поблескивал в лунном свете. Оз опять недооценил ее. Девона понимала, что ей надо быть готовой к защите. Насилие порождает насилие, а не исключает его. Вопрос был только в том, сумеет ли она прицелиться и спустить курок.

За убаюкивающим гудением насекомых не слышно было невнятных звуков, которые издавала Девона, подготавливая оружие к бою. Ее неумелые попытки заняли довольно много времени, но когда она наконец выпрямилась, пистолет был в полной боевой готовности.

Девона не стала заходить через парадную дверь, она обогнула дом сзади. Она шла с пистолетом в руке, держась за стены здания, чтобы не споткнуться. От мысли войти в сгоревшее крыло Девона сразу отказалась. Полы там либо вообще отсутствовали, либо были ненадежными. Рисковать не стоило.

Продолжая двигаться вдоль задней стены, Девона очутилась перед двумя запертыми дверями. Она протерла рукой стекло на двери и заглянула внутрь. Из-за отраженного лунного света ей ничего не удалось разглядеть в темноте. В мертвом доме не было каких-либо признаков жизни. Это могло быть злой шуткой либо хитрой уловкой — заманить ее подальше от Типтона. Как лунный свет, Девону озарило сомнение, оставившее после себя нервный озноб. Несмотря на сравнительно теплый вечер, ее трясло.

«Возьми себя в руки, Девона! Ты уже приехала в такую даль». Если это надувательство, то в заброшенном доме никого нет. Девона вернулась к разрушенному крылу и стала осматриваться вокруг. Она не знала, что именно ищет. Ей нужно было что-нибудь длинное и тонкое.

Минут через десять на глаза Девоне попался проржавевший кусок металла. Рассмотрев его в лунном свете, она решила, что он подойдет для ее цели. Приблизившись к запертым дверям, Девона протолкнула металл в узкую щель между створками. Разбить стекло было бы легче. Тем не менее пока она не была уверена в том, что в эту поездку ее заманили хитростью, Девона решила действовать осторожно.

Ржавый металл не сразу, но вошел в дверную щель. Девона потянула вверх. Как она и рассчитывала, самодельный инструмент зацепил и отбросил задвижку. Девона грустно улыбнулась. Что бы подумал папа о своей дочери, выступившей в роли взломщика? А муж?

«О, Рейн! Я знаю, что ты желал меня. Я чувствовала твое обожание каждый раз, когда ты заключал меня в объятья. Ты научился брать то, что тебе нужно, еще в раннем возрасте. Неужели ты не остановился бы ни перед чем, лишь бы я оказалась в твоей постели?»

Девона вдруг решила уйти от ответа, подавив свою боль. Лунный свет озарял только малую часть комнаты. Женщина сделала несколько осторожных шагов. К счастью, в комнате было прибрано. Значит, если она будет обходить более темные тени — скрытую под покрывалами мебель, — то меньше будет и вероятность споткнуться и упасть. Вдоль стены слева стоял длинный стол. Девона провела рукой по его пыльной поверхности и нащупала подсвечник. Положив пистолет на стол, она выдвинула широкий ящик в поисках трутницы.

Через несколько минут в одной руке у Девоны была зажженная свеча, в другой — пистолет. Теперь она двигалась более уверенно, осматривая одну комнату за другой.

Сорок минут спустя она уже с трудом переводила дыхание, а мокрое от пота платье липло к ее телу. Девона спустилась по лестнице. От облегчения у нее кружилась голова. Пусто. В доме никого нет. Девона села на нижнюю ступеньку, поставив подсвечник и положив пистолет на верхнюю.

Пряди волос выбились из свернутой в тугой пучок косы. Девона была грязной, усталой, взвинченной. Но она была одна. Девона закрыла лицо руками, пытаясь сдержать слезы облегчения. Чтобы чем-то себя занять, она заправила за уши выбившиеся из косы пряди. И застыла, вдруг услышав донесшийся снизу звук. Девона затаила дыхание и прислушалась. Тишина. Что это было? Крыса? Или кот, крадущийся за добычей? Топ-топ. Дрожащими руками Девона взяла свечу и замешкалась, пытаясь удержать в руке пистолет.

Ей казалось, что она обыскала весь дом. Должно быть, она пропустила кладовую, или подвал, или какое-то место, куда можно пробраться только ползком.

Здравый смысл подсказывал Девоне, что надо бежать. Но она не соглашалась уступать своим страхам. Ведь это всего-навсего кот, она была в этом уверена.

Девона вернулась в дом и заново проверила комнаты. Если имеется ход в подвал, она его найдет.

Женщина начала с кухни. Ничего. Она направилась в буфетную, затем в раздаточную, в длинный коридор, соединяющий комнаты. Следующая дверь вела в столовую. Там ничего не может быть. Сбитая с толку, Девона повернулась, чтобы еще раз проверить буфетную. Одной ногой она угодила в ведро и потеряла равновесие. Чтобы удержаться на ногах, женщина попыталась за что-нибудь ухватиться. Ей под руку попало белое покрывало, которое опустилось на нее, когда она все-таки свалилась, ударившись щекой об пол.

Девона села и изумленно огляделась.

Свеча не погасла, когда Девона упала, и прожгла огромную дыру в покрывале. Бог ты мой! Схватив свечу, Девона принялась лихорадочно колотить по тлеющим краям ткани. Не хватало только поджечь дом!

Вспышка света озарила угол комнаты, и Девона издала вопль, уловив боковым зрением легкое движение. Перед ней застыла чья-то неподвижная фигура. Женщина с трудом узнала свое отражение. Зеркало. Ткань, которую она потянула на себя, закрывала зеркало. И хотя Девона все это понимала, ее сердце продолжало бешено колотиться.

Взяв себя в руки, она отставила в сторону свечу, чтобы снова накрыть зеркало тканью, и поморщилась. Ей было больно наступать на ногу. Но это не помешает ей выбраться из дома. Взяв покрывало, Девона, прихрамывая, подошла к зеркалу. Она потянула на себя тяжелую раму, но стены за зеркалом не обнаружила. Зеркало служило дверью. Поднять его она не могла. Девоне удалось, напрягая силы, повернуть его на сто восемьдесят градусов и прислонить к стене. Смахивая с лица налипающую паутину, Девона протянула руку за свечой. При свете обнаружился еще один коридор с дверями по обе стороны. Взявшись за одну из дверей, Девона с удивлением обнаружила, что та не заперта. Тогда она толкнула ее, и дверь со скрипом открылась.

Высоко подняв свечу, Девона вошла в комнату. В нос ей ударила ужасная вонь. «Это что-то вроде чулана», — решила Девона, обходя большой, накрытый тканью буфет.

— Помогите!

От этой еле слышной мольбы волосы встали дыбом у нее на затылке. Девона с ужасом вспомнила, что оставила пистолет на полу в раздаточной.

«Дура!» В свете свечи она представляла собой удобную мишень для человека, который сейчас находился в этой комнате. А он скрывался в тени.

— Кто здесь? — резко спросила Девона.

— Сюда! — звал голос.

Девона прошла дальше. От света на стенах появлялись зловещие тени. Кругом валялся мусор, жуткий запах все усиливался. Закрыв нос рукой, Девона подошла к человеку, сидевшему на кровати с опущенной головой. Его немытые светло-каштановые волосы поблескивали на свету. Руки с кандалами на запястьях крепились тяжелой цепью к ноге, прикованной к кровати. Человек был на цепи, как животное, и, судя по виду, умирал от голода.

— Кто это сделал с вами? — спросила Девона.

Грязный изможденный пленник поднял голову и отодвинулся в тень от слабого света свечи.

Девона отшатнулась. Этого человека она узнала бы в любом состоянии.

— О нет! Не могу поверить! Доран.

— Мама! — воскликнула Медди, вскакивая со стула. — Что ты здесь делаешь?

Вдовствующая леди Типтон подставила щеку в ожидании соответствующего приветствия со стороны дочери. Медди поцеловала ее, взяла за руку и подвела к столу.

— Неужели ты думала, что я брошу тебя, дитя мое? — ответила Джослин, оглядывая сидевших за столом.

Она поджала губы, выражая неодобрение тому, что увидела.

Рейн не поднялся со своего места. Он продолжал жевать, как будто и вправду получал удовольствие от еды, лежавшей на тарелке. Его не интересовала причина, по которой Джослин решилась покинуть свой драгоценный Фоксенкловер. Он наблюдал за тем, как Медди суетится, усаживая мать за стол. Может быть, отправить девочку домой и больше не обременять себя?

Солнце поднялось над горизонтом и сейчас пылало высоко в небе. О Девоне не было никаких известий. Все клялись, что она вышла из дома одна и по собственной воле. По чьей же воле она не вернулась: по своей или по чьей-то чужой?

— Ваши материнские визиты к нам не так уж часты. Что привело вас в город?

Бидгрейны молча переглянулись, пытаясь понять причину его враждебного тона. Они ничего не знали об отчужденности в отношениях между матерью и сыном, если только его жена не просветила их на этот счет. А Рейн был не тот человек, который стал бы в слезах жаловаться новым родственникам на несправедливость судьбы.

Джослин заняла за столом свободное место, предложенное лакеем. Обстановка, вызванная противостоянием матери и сына, сразу стала напряженной. Медди наполнила тарелку закусками, выставленными на буфете. В сторону брата она бросала быстрые настороженные взгляды. Он понимал, что своим холодным приемом омрачил сестре радость от неожиданного приезда матери. Рейн так крепко схватился за нож, который держал в руке, что почувствовал, как тот врезается ему в ладонь.

— Я согласилась отправить Медлин в Лондон, но не обещала, что не буду навещать ее время от времени. — Вдова бросила любопытный взгляд в сторону Уинни.

— Это твоя любовница, Типтон? — вежливо осведомилась она, вызвав за столом бурю негодования. — Мужчины имеют слабость к женщинам с такой внешностью. Но как тебе удалось убедить жену предоставить ей место за твоим столом?

Рейн не сомневался: мать сама не верит в те глупости, которые несет. Бидгрейны дружно встали на защиту чести Уинни. Сэр Томас уставился на Джослин, как на трехголовое чудовище.

— Вы в своем уме, женщина? Моя дочь не потерпела бы ни тайной, ни явной любовницы, даже если бы у Типтона хватило глупости так ее обесчестить.

— И на том спасибо, — пробормотал Типтон.

Брок был возмущен не меньше отца.

— Мадам, вы должны принести извинения моей сестре.

— Советую вам извиниться, матушка. Брок опасен в гневе.

— С какими людьми ты заставляешь общаться мою дочь? — прищурилась вдова.

Рейн открыл рот, чтобы ответить ей, но Медди его опередила:

— Мама, ты оскорбляешь семью Девоны.

Она представила сэра Томаса, Брока и Уинни. Несмотря на возмущение, хорошие манеры взяли верх, и мужчины холодно поклонились вдове.

Джослин кивнула в сторону Уинни.

— Я, кажется, неправильно оценила ситуацию, мисс Бидгрейн.

Если Уинни и ожидала более искренних извинений, то она не выказала разочарования. Проведенная без сна ночь не помешала ей оценить комическую сторону происходящего.

— Меня еще никогда не обвиняли в том, что я чья-то любовница, — задумчиво проговорила Уинни, приподнимая тонко очерченные брови. — Сейчас я слишком устала, чтобы решать, стоит ли на это обижаться.

Она пожала плечами в ответ на удивленный взгляд отца.

Медди явно почувствовала облегчение, видя, что Бидгрейны решили не обращать внимания на оскорбительные замечания ее матери.

— Вот, мама, я сама выбрала для тебя угощение.

Лицо леди Джослин немного смягчилось.

— Спасибо, Медлин.

Медди поставила перед ней тарелку и вернулась на свое место за столом.

— Вы опасались, матушка, что я продал вашу дочь работорговцам? — язвительно спросил Рейн.

Само ее присутствие провоцировало его на скандал. Джослин сохранила спокойствие, не поддавшись на провокацию.

— Не совсем, — ответила она, промокая губы салфеткой. — Я удивлена, что здесь нет твоей жены. — Наблюдательная женщина заметила, что при этих словах напрягся не только Рейн. — Боже мой, только не говори мне, что это пылкое создание сбежало от тебя! Я потрясена. Поистине, если есть женщина, заслуживающая такого мужа, как Рафинированный Труп, то, держу пари, это Девона Бидгрейн.

Рейн давно привык к тому, что для Джослин не существует никаких рамок. Но Бидгрейны были шокированы. К удивлению Рейна, на его защиту встала Медди:

— Мама, я от тебя такого не ожидала. Мой брат и Девона были так великодушны, пригласив меня в свой дом. — Она, казалось, забыла о том, что ее к этому принудили и использовали в качестве орудия мести. — Женщина становится настоящей леди не благодаря полученным урокам, а благодаря правильному воспитанию. И судят о ней по ее поступкам, — процитировала она кодекс хороших манер, известный только ей и ее матери.

Джослин покраснела. Уинни отхлебнула кофе.

— Очень славное изречение, моя дорогая.

Брок пробормотал себе под нос какое-то ругательство. Рейн взглянул на мать.

— А отчего вы решили, что она сбежала?

Джослин перенесла свое внимание с Медди на Рейна.

— Не знаю. А что, так и есть?

Он стал намазывать маслом кусок хлеба у себя на тарелке.

— Моя жена могла просто отдыхать наверху. Или уйти отсюда, узнав о вашем появлении.

Разговор принимал иной оборот, и леди Джослин это явно не нравилось. Она отвела глаза и заметила, что Бидгрейны внимательно слушают.

— Если бы твоя жена была здесь, для нее было бы приготовлено место за столом.

— Ну, значит, она спит.

— Как она может спать, если к ней пришли родные?

— Она может быть нездорова.

Какое-то время вдова обдумывала его слова. Впервые в жизни Рейну показалось, что ей стало стыдно за свое поведение.

— Но она выздоровеет? Ты ведь позвал семью не к постели умирающей?

Он опустился до того, что включился в одну из ее бесконечных игр. В раздражении Рейн раскрошил хлеб и бросил его на тарелку.

— Нет, мадам, вы были правы. Моей жены здесь нет.

Окончательно растерявшись, особенно когда Медди взяла ее за руку, Джослин задала вопрос, мучивший их всех:

— Где же она?

Бидгрейны все-таки опасались, что Девона оказалась в руках какого-то негодяя. Рейн начал сомневаться. Если ее похитили, почему до сих пор нет записки с требованием выкупа? А что, если они ошибаются? Должно быть, в записке, которую получила Девона, речь шла о нем. И это было что-то настолько отвратительное, что она вынуждена была бежать и обратиться к кому-нибудь за помощью.

— Типтон, где твоя жена? — не отставала мать.

Рейн покачал головой и поднялся. Независимо от того, о чем шла речь в записке, была это правда или ложь, его жена ему не доверяет. Она сбежала вместо того, чтобы обратиться к нему и потребовать объяснений. Рейна поразила мысль о том, что, может, она даже боится его. Неужели он не доказал ей с самого начала, что она может доверить ему все свои заботы и тревоги?

Хотя держался Рейн с нарочитым спокойствием, на него накатывало утомление. Оно билось, словно волны тропического шторма. Иногда ему казалось, что он умрет, не выдержав этого неумолимого биения. Рейну не давало покоя его горе. Он чувствовал себя так, как будто его снова похоронили заживо. Его сердце бешено колотилось, он задыхался. И никто не слышал его криков. Рейну казалось, что если он не найдет Девону, то будет чувствовать себя так до конца своих дней.

— Типтон, вы с нами? — спросил сэр Томас гораздо мягче, чем обычно, как будто тоже чувствовал, что Рейн находится на пределе своих возможностей.

— Мы должны найти ее, Томас, — ответил Рейн.

Найти прежде, чем сырая земля и безвоздушная пустота снова поглотят его.

Глава 18

Девона села. Ее разбудило какое-то неясное беспокойство. Она оглядела комнату, приходя в ужас от того, что погрузилась в тяжелый, беспокойный сон. Свеча давно догорела, оставив лужицу воска. Из коридора просачивался слабый свет. Наступило утро, а ей так и не удалось освободить Дорана от цепей.

«Спасительница», — грустно подумала она. Доран был прикован цепью к кровати. Девона искала ключ, но он, очевидно, был у тюремщика. Сам Доран ничем не мог ей помочь. У него был сильный жар, он дрожал от лихорадки. Увидев, он назвал ее по имени, но ничего связного произнести не мог. Первой мыслью было вернуться в гостиницу и разбудить Оза, но она быстро отказалась от этой идеи. Девона была слишком потрясена увиденным, да и ехать ночью было страшно: злодей мог скрываться за любым деревом или кустом. Было так унизительно признаваться в собственной трусости! Кроме того, приходилось думать и о Доране. В нынешнем состоянии он едва мог поднять голову, не говоря уже о том, чтобы оказать сопротивление своему тюремщику. Поэтому Девона осталась.

Разыскивая ключ, она нашла отломанную ножку стола. Прижав ее к груди, женщина устроилась у двери. Если кто-нибудь войдет, она воспользуется этим оружием. Это показалось ей прекрасным решением. Но свеча догорела, а хриплое ритмичное дыхание Дорана убаюкало Девону.

Доран застонал, потом пробормотал что-то. Она осторожно пробралась среди ящиков и обломков мебели, присела рядом с ним и дотронулась до его головы.

— Холодно, — пробормотал он.

Ему явно было очень плохо.

— У вас лихорадка, Доран. Вы сознаете, где находитесь? Глаза у него были закрыты и, прислушиваясь к словам, слетавшим с его обветренных, распухших губ, Девона поняла, что он бредит.

— Не волнуйтесь, Доран. Я придумаю, как вытащить вас отсюда. Вы меня знаете. У меня талант — строить планы.

Ее друг ничего не ответил, да она и не ждала от него ответа.

— Уже утро, теперь будет легче найти ключ или что-нибудь такое, чтобы открыть замок, как вы считаете? — У Девоны заурчало в животе. Она погладила его, вспомнив, что почти не ужинала. — Наверное, напрасно надеяться, что для нас будет накрыт великолепный завтрак. — Она вздохнула, снова оглядывая те места, где мог находиться ключ. — Без еды мы обойдемся, Доран, а вот попить вам бы не помешало. Кухарка обязательно приготовила бы вам говяжий бульон с мозговой косточкой.

Из его груди вырвался тихий стон. Сочтя это ответом на ее слова, Девона сочувственно вздохнула.

— Простите, я сказала, не подумав. Уверена, что даже безвкусный бульон был бы сейчас очень кстати. Давайте начнем хотя бы с воды, а там посмотрим.

Девона направилась к двери.

— Я оставлю вас ненадолго, поищу что-нибудь, с помощью чего можно было бы вас освободить. Если мне это не удастся, придется ехать за помощью в гостиницу.

Насос на кухне не работал, и Девона зачерпнула воды прямо из колодца. Ведро, которое она нашла, скорее всего, использовалось именно для этой цели.

Неся Дорану воду, Девона продолжала оглядываться в поисках чего-нибудь такого, чем можно открыть или сломать замок на цепях. Прикрывая рукой глаза от солнца, женщина стала смотреть на горизонт. Время шло. Тот, кто посадил сюда Дорана, мог явиться с проверкой.

Девона двинулась к дому. Даже теперь она осторожно выбирала слова, не желая вслух высказывать то, что оказалось неоспоримым фактом. Если в этой части записки все было правдой, значит, верным было и другое убийственное утверждение. Доран умирал от голода в заточении по вине Рейна. С бешено бьющимся сердцем Девона спешила к узнику. Она пока что не будет думать о предательстве. Сейчас главное — увезти Дорана из этого дома.

Девона не сразу сообразила, что если смочить в воде кусок ткани и касаться им языка и губ Дорана, то даже в бессознательном состоянии он проглотит хоть немного воды. Она терпеливо капала водой ему на язык, пока он не поперхнулся. Вытирая его лицо прохладной влажной тканью, женщина сказала:

— Мне так жаль, Доран.

А про себя добавила. «Если бы я не отыскала его, вы до сих пор были бы в Ньюгейте, а я... я не влюбилась бы в него». От этого признания она вскочила с колен.

— Я отправляюсь за помощью, Доран.

Кто знает, может быть, Типтон уже догадался, где она, и теперь едет за ней?

— Здесь в гостинице Оз. Мы вернемся с инструментами и освободим вас. — Почувствовав, как у нее сдавило грудь, Девона остановилась и набрала полные легкие воздуха. — Скоро я вернусь за вами.

Ее бедный забытый конь ждал ее, привязанный к дереву. Девона забралась в седло.

— Перед тобой я тоже должна извиниться, конь. Клянусь, как только мы доберемся до гостиницы, тебя ждут вода, овес и хорошая щетка.

Через две мили Девона встретила Оза Локвуда, ехавшего верхом.

— Девона, вы меня в гроб загоните, — упрекнул он ее. — Сбежать среди ночи! Я не знал, что и думать, особенно когда ваш муж...

Она побледнела, как полотно.

— Рейн? Рейн был в гостинице?

— Да, конечно. Вы думали, он вас не найдет, бесшабашная вы женщина? С ним ваш брат Брок. Разыскивая вас, мы объезжаем всю округу. — Он разогнал рукой пыль, поднятую лошадиными копытами. — Рейн поехал на север, Брок — на запад, а я — на юг. Вам повезло, что нашел вас я. Типтон что-то бормотал о вашей прелестной задней части и о своей руке.

— О боже! — ахнула Девона. — Когда, когда вы его видели, Оз?

— Типтона? — Оз наморщил лоб. — Примерно час назад. Девона, дорогая, вы напуганы. Боюсь, это в характере мужчин — выражать свое беспокойство в таких суровых выражениях. Однако, как только Типтон увидит, что вы целы и невредимы, и к тому же раскаиваетесь, он забудет о своих угрозах.

Час назад. Рейн действительно притворяется, что объезжает северный район округи, или же он едет сюда?

— Скорее, Оз, у нас мало времени!

Девона пришпорила коня, поворачивая его обратно, в сторону заброшенного дома.

Оз пытался возражать, но она не стала тратить время на объяснения. Ему достаточно будет увидеть Дорана, прикованного к кровати.

Пятнадцать минут спустя они остановились перед домом. Оз спешился первым.

— Девона, если вы думаете, что можете прятаться от Типтона, не приводя его при этом в ярость, то у вас не все в порядке с головой. Это сюда вы приезжали ночью?

Она позволила Озу помочь ей сойти с коня.

— Я должна вам кое-что показать.

И, не обращая внимания на боль в ноге, которую она подвернула накануне, Девона чуть ли не бегом бросилась в дом.

— Девона! Я не рассчитывал принимать участие в соревнованиях по бегу.

Она слышала, что Оз следует за ней, поэтому продолжала быстро двигаться. Ее сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Они должны увезти Дорана из этого дома, пока Рейн не обнаружил их. Девоне стало немного легче, когда она услышала, как Оз изумленно ахнул.

— Неужто это Клег? Н-но... ведь он умер в тюрьме. Я был на его похоронах. — В комнате не было окон, и Оз широко распахнул дверь, чтобы стало хоть немного светлее. — Что он вам рассказал?

Девону охватила злость.

— Ничего. Он полумертвый от голода. У него лихорадочный бред. Я думаю, он даже не знает, что я была здесь и пыталась помочь ему.

— Ничего не понимаю. — Оз вытаращил глаза, когда Доран застонал. — Сколько же мертвецов ходит среди нас?

Девона видела, что Оз испугался, обнаружив Дорана живым. Казалось, от любого слова или даже звука он может броситься назад к своей лошади. Но ей была нужна его помощь, а это означало, что она должна рассказать ему правду. Не сводя с Локвуда глаз, Девона объяснила ему, как Дорану удалось сбежать из Ньюгейта. Оз медленно кивнул, размышляя над ее словами.

— План Типтона был очень разумным. Не понимаю, почему же он сорвался. Не обижайтесь, Девона, я знаю, что Клег — ваш близкий друг. Но ведь он совершенно безобидный дурачок. Кому понадобилось так с ним поступить?

Слезы жгли щеки Девоны, будто расплавленное стекло. Рассказать остальное оказалось гораздо труднее, чем она думала.

— В чем дело?

Девона уже открыла рот, но сделать мучительное признание так и не смогла. Она сглотнула и попыталась снова.

— Рейн. Это сделал он.

Говорить об этом было в тысячу раз труднее, чем думать. Девона согнулась под тяжестью своего горя.

Резким движением Оз снял шляпу, вытер пот со лба и висков и снова надел ее на голову.

— М-м-м... Девона... — Он неловко потрепал ее по плечу. — Это очень тяжкое обвинение. Может быть, вы все-таки ошибаетесь? Клег был связан с очень сомнительной публикой. Кто-то из них мог...

Безумная ярость Девоны выплеснулась наружу.

— Вы думаете, я хочу в это верить? Я перед Богом признала Типтона своим мужем и своим возлюбленным. — Она перевела взгляд на Дорана, на его синяки и кровоточащие ссадины от врезавшихся в тело железных цепей. — Рейн говорил мне, что Доран плывет на корабле. Что он должен быть уже в сотнях миль от Англии. А он здесь. К какому выводу я могу прийти? — Буря чувств захлестнула ее. Она снова стала осматривать комнату.

— Ваше предположение чудовищно, Девона. Зачем это Типтону? Что он этим выигрывает?

Девона перевернула ящик и начала рассматривать его содержимое.

— В то время он старался уговорить меня выйти за него замуж. Это только предположение, но, может быть, Доран пытался предупредить меня о чем-то.

Она стала двигать другой ящик.

— Что вы делаете, черт возьми?

— Ключ... Где-то здесь должен быть спрятан ключ. Его надо найти. Или что-нибудь другое, чем можно сломать замок. — Девона повернулась к Озу. — У нас не так много времени. Если Рейн действительно виновен, то, возможно, он уже въезжает на лужайку перед домом, пока мы здесь разговариваем.

Услышав это предостережение, Оз стал заглядывать под белые простыни, которыми была укрыта вся мебель в комнате.

— Послушайте, моя дорогая, неужели все ваши планы связаны с опасностью для жизни? Пожалуйста, если вы цените нашу дружбу, в следующий раз не включайте меня в свои затеи в качестве участника.

Именно Оз и нашел ключ. Отодвигая небольшой столик, он задел панель обшивки, под которой оказался тайник, а в нем — несколько мешочков с золотом и искомый ключ. Оз вручил ключ Девоне.

— Вы попытайтесь снять оковы с Клега, а я пойду осмотрюсь. Жаль, что я не нанял карету. Наш друг без сознания. Боюсь, нам будет нелегко его нести.

Оз вышел, прихватив с собой для самозащиты брошенную ножку стола.

Девона опустилась на колени возле Дорана.

— Мы нашли ключ. Скоро мы вас отсюда вывезем. Вас уложат в теплую постель и будут заботиться о вас.

Девона вставила ключ в замок на его ноге и повернула. Металлический браслет раскрылся, обнажая глубокие раны. Должно быть, она закричала, потому что Доран открыл глаза и с удивлением уставился на нее.

— Доран, вы знаете, кто я? — спросила Девона.

Заметив, что он облизывается, пытаясь избавиться от сухости во рту, она пригоршней зачерпнула воды из ведра и поднесла к его губам, хотя большая часть воды просочилась между пальцами, как сквозь решето. Доран жестом попросил еще, и Девона повторила процедуру дважды.

— Кто я?

Доран облизал капли с губ.

— Дев, — хрипло прошептал он. — Откуда вы?

— Это долгая история. — Она жестом указала на его кандалы. — Можете подвинуться немного вперед, поближе к свету? Мне трудно открыть замок.

Девона наклонила голову и сосредоточилась на своей задаче.

— Т-Типтон? — У Дорана ушло столько сил на произнесение этого слова, что он в изнеможении откинулся назад, в тень.

Как, должно быть, Доран ненавидит его, да и ее тоже! Но грустные мысли не помешали Девоне повернуть ключ. Одна рука Дорана была свободна. Девона взялась за другую.

— Я все поняла. Я знаю, как поступил с вами Рейн. Передать не могу, как меня это огорчает. Мы вытащим вас отсюда, — заверила она Дорана и улыбнулась, услышав щелчок второго открытого замка. — Я, конечно, не унесу вас одна. Но у нас есть друг, он нам поможет.

— Заберите отсюда...

Девона услышала какой-то шум у дверей. Она повернула голову и увидела Оза. На плече он держал ножку от стула.

— Оз, наш пациент проснулся. Он в полном сознании.

— Неужели? — спросил Оз с улыбкой.

Девона снова повернулась к Дорану.

— В седле вы вряд ли усидите. Хотя...

— Типтон! — Губы Дорана так распухли, что он с трудом выдавил из себя это имя.

Девона нахмурилась. Она решила, что он все еще в бреду, и протянула руку к его щеке, чтобы проверить, нет ли у него жара. Но сделать этого не успела.

Ножка от стула, которую держал Оз, была из крепкого орехового дерева. Он замахнулся и обрушил ее на голову Девоны, даже не поморщившись от страшного звука, когда тяжелый предмет ударился о живое тело. Девона без чувств свалилась рядом с издающим странные звуки Дораном Клегом.

Девона пришла в себя, ощущая металлический вкус во рту. Она лежала на животе, прижавшись лицом к матрасу, отвратительнее которого ей ничего не приходилось видеть. «Вот откуда этот мерзкий вкус», — мрачно подумала женщина.

Девона подняла голову, отчего боль в затылке стала нестерпимой. Она сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь преодолеть подступающую тошноту. Ничего не получилось. Девону вырвало какой-то светло-зеленой жидкостью. Только когда спазмы стали слабее, она положила голову на окончательно испорченный матрас.

— Я думал, он убил вас.

Девона медленно запрокинула голову. Из-за сильной боли и тошноты она не сразу узнала мужчину, лежавшего рядом с ней на кровати. Она смутилась, когда поняла, что он присутствовал здесь, когда ей было плохо, и пришла в ужас, увидев, что ее стошнило не на постель, а на ноги этому человеку.

— Простите меня. Я не могла пошевелиться, когда меня затошнило.

Ему, по-видимому, тоже было очень плохо. Он говорил с трудом.

— Ваши руки... связаны... за спиной...

Слушая его запинающуюся речь, Девона, хоть и не сразу, вспомнила, кто он такой.

— Доран?

— Да. — Он тяжело дышал. — Мне так жаль, Дев.

Слезы жгли ей глаза. Девоне хотелось плакать, но от этого ее головная боль только усилилась бы.

— Для меня все как в тумане, Доран. Что случилось после того, как крыша рухнула мне на голову?

Чувство юмора иногда просыпается в самые неподходящие моменты, но сейчас Девона даже не улыбнулась. Она действительно чувствовала себя так, будто на нее обвалился дом.

— Он ударил вас.

Девона попыталась осмыслить услышанное. Она перебрала всех, кто посмел бы это сделать и о ком можно было сказать «он».

«Это не папа», — подумала женщина. Он мог шлепнуть ее, только когда она была маленькой. Брок и Найл были слишком заняты своими делами, им было не до нее. Рейн? Но это нелепо. Он...

— Рейн ударил меня, — прошептала она, проникаясь уверенностью, что все так и было. — Он выследил нас. Он пытался помешать мне вас освободить. — От ужаса при этой мысли ее опять затошнило. — А Оз?

— Это Оз ударил вас. — Застывшее лицо Дорана напоминало маску из белого мрамора. — Вы... ему... больше не нужны.

— Как неделикатно вы выражаетесь, Клег, — произнес Оз Локвуд, стоявший в дверях. — Каждая женщина пребывает в уверенности, что мы, мужчины, без нее погибнем. Даже наша независимая, бесшабашная Девона. — Он неодобрительно хмыкнул, увидев, в каком состоянии находится матрас. — Вот это, пожалуй, не пристало настоящей леди. Я уж было подумал, что убил вас на месте.

Девона стиснула зубы, стараясь не закричать, когда он схватил ее за плечи и заставил сесть. У нее перед глазами все поплыло, но она пыталась сохранять равновесие, часто и быстро дыша и борясь с новым приступом тошноты.

— Браво, миледи! Всегда восхищался вашей стойкостью.

Голова у Девоны кружилась, и это делало ситуацию еще более нереальной.

— Оз, где мой муж?

— Я думаю, все зависит от того, что вы сделали, получив мою записку. — Он сел на ящик. — Можно было держать пари, что вы ему ничего не скажете. Я надеялся, что, узнав о жестокосердых деяниях своего мужа, вы сгоряча броситесь спасать друга детства. Вы оставили мужу записку, обвиняя его в предательстве, или же просто положили на стол мое послание в качестве объяснения своего внезапного исчезновения?

Значит, Рейн ни в чем не виноват.

Но из этого также следовало, что он не придет к ней на помощь. Он, наверное, с ума сходит, не зная, что с ней случилось. Девона закрыла глаза, осознавая свою вину и испытывая угрызения совести. Дура безмозглая! Рейн ведь предупреждал ее, что кто-то хочет их разлучить, а она не пожелала к этому прислушаться. И сама прибежала в умело расставленную западню.

— Не помню.

Оз протянул руки, взял ее за голову и ударил о стену. Яркие точки замелькали у Девоны перед глазами, к горлу опять подступила тошнота.

— Говорите правду, моя дорогая.

— Не могу. От удара у меня помутилось в голове. — Девона поморщилась, когда Оз снова протянул к ней руки. — Если вы и дальше будете превращать мои мозги в кашу, дай бог, чтобы я вспомнила, как меня зовут.

От знакомой улыбки на его лице Девону до самых костей пронизал холод. Само зло улыбалось ей, обещая, что мучения только начинаются. Ей же надо было, чтобы он продолжал говорить. Девоне требовалось время, чтобы обдумать, как выбраться из этой передряги.

— Я ничего не понимаю. Я думала, мы друзья. Это потому, что я вышла замуж за Рейна?

Оз засмеялся.

— Какая самоуверенность, — ответил он. — Какая путаница у вас в голове. Это ведь я подсказал вам обратиться к Типтону.

Девона чувствовала пульсирующую боль в затылке, частую, как барабанная дробь. Может быть, она действительно что-то перепутала? Тем не менее у нее хватило здравого смысла не сказать Озу ничего такого, что могло бы навредить Рейну.

— За помощью для Дорана? — догадалась наконец Девона.

— Не испытывайте мое терпение.

Женщина взглянула на Дорана. Тот был в сознании, однако лучше ему не стало, и он вряд ли мог ей чем-нибудь помочь.

— Рейн говорил, что Доран уехал из Англии. Как вы узнали, что на самом деле он не умер?

— Я не мог понять, — погрозил ей пальцем Оз, — зачем Типтону понадобилось спасать вашего драгоценного Дорана. Я бы оставил его никудышную шкуру гнить в тюрьме. Но потом оценил гениальность затеи Типтона. Он одновременно избавляется от возможного соперника и, само собой, завоевывает ваше сердце. Блестяще!

— Вы не договариваете, — заметила Девона.

— Я чуть не отпустил Клега в эту ссылку, — признался Оз, — но он был той ниточкой, которую следовало оборвать.

— Вы воспользовались моей доверчивостью, — презрительно бросил Доран.

Оз жестом указал на него.

— Я перехватил его по пути на корабль. Доран поверил мне, когда я признался, что тоже участвую в разыгрываемой драме. Я сказал, что вы хотите повидаться с ним еще раз, прежде чем он затеряется навсегда. Я в красках расписал, как вы решили принести себя в жертву на брачное ложе ради спасения жизни любимого друга. — Оз поднял руки и поклонился. — Если бы у меня не было других, более далеко идущих планов, я бы подумал о сцене.

Девона невольно содрогнулась.

— Такая изощренная авантюра, должно быть, потребовала нескольких месяцев подготовки.

— Лет, а не месяцев. Это была одна из причин, по которой я втерся в круг ваших близких друзей. Я с первого взгляда понял, что ваша внешность и темперамент будут мне очень полезны.

Поскольку руки Девоны были связаны, она подняла плечо, чтобы почесать за правым ухом, и увидела следы крови на платье.

— Нападение в Воксхолле тоже устроили вы?

— Извозчика больше волновала новая порция джина, чем безопасность его лошадей. Но не вовремя взорвавшийся порох все испортил.

— А мое отравление? Женщина, которая оцарапала меня булавкой?

Оз сложил руки лодочкой и поднес их к губам.

— Вам повезло. Я угостил вас отравленным пуншем.

— Ублюдок! — со злостью проворчал Доран.

На него не обратили внимания.

— Я намеревался дать вам наркотик. Типтон со своим обычным высокомерием считал, что вы для меня недоступны. Надо было преподать ему урок, и ваше похищение вполне меня устраивало. В саду ждал человек. Он должен был вынести вас, когда вы лишитесь чувств. — Оз вздохнул. — К сожалению, я неверно рассчитал дозу, а вы выпили не весь стакан. У вас были галлюцинации, вы слишком долго оставались в сознании. Типтон и остальные добрались до вас раньше, чем мой человек.

Девона закусила нижнюю губу.

— Рейн опасался, что я стала мишенью некоего злоумышленника, — задумчиво произнесла она. — Он ошибался. Я была всего лишь орудием.

Оз одобрительно улыбнулся.

— Отлично. Очень не хотелось бы причинить вред вашим мозгам. Было весьма забавно вести игру с Клегом, но нашему мальчику далеко до вас. Никогда не мог понять, зачем вам понадобилось поддерживать нашего мрачного поэта.

— Для этого вам пришлось бы усвоить такие понятия, как дружба, верность и честь.

Девона напряглась, не сомневаясь, что тут же последует наказание. Вопреки ее ожиданиям, Оз рассмеялся.

— Дорогая моя, не имеет смысла взывать к самым светлым сторонам моей натуры, нанося мне косвенное оскорбление. В ранней юности я наметил себе цели и тщательно обдумал средства их достижения. — Он погладил ее по щеке. — У вас из уха течет кровь. Голова нестерпимо болит?

— Зачем вам это знать? — Девона отвернулась, чтобы не чувствовать его прикосновения к своему лицу. — Вы наслаждаетесь, причиняя мне боль?

— Напротив, я ненавижу насилие, особенно по отношению к женщинам. Просто я должен быть уверен в том, что вы меня понимаете.

Девона постаралась создать впечатление, на которое рассчитывал Оз — перед ним пострадавшая, перепуганная женщина.

— Веревка врезается мне в руки, и пальцы у меня онемели. Даже если вы их развяжете, это мало что изменит. Боюсь, что я не смогу сделать и трех шагов — упаду. Мне не удастся убежать. Пожалуйста, Оз, проявите милосердие! Сильнее я от этого не стану.

Он встал, и в сердце Девоны затеплилась надежда. Когда Оз опустил руку под ремень своих брюк, она думала, что он сейчас достанет нож. И широко открыла глаза, увидев у него в руках свой пистолет. Девона совсем забыла, что потеряла его, когда споткнулась в темноте.

— Эта вещь не рассчитана на нежную дамскую ручку. — Оз убедился, что пистолет в полной боевой готовности, и одобрительно хмыкнул. — Полагаю, Брок научил вас обращаться с оружием. Интересно, могли бы вы выстрелить?

— Желаете проверить? — с вызовом спросила Девона, бросая на него взгляд, не оставляющий сомнения, что она бы прицелилась ему прямо в сердце.

— К сожалению, вынужден отклонить ваше предложение, миледи, равно как и отказать в вашей просьбе развязать веревки.

Манера, в которой было высказано сожаление, скорее подходила для великосветского приема, чем для грязного чулана, в котором Локвуд вел свои смертельно опасные игры.

— Это мой спектакль, а у меня свои правила. Правило номер один. — Оз прицелился в Дорана. — Раз! — И он спустил курок.

Грохот выстрела заглушил крик Девоны. Ниточка, которую следовало оборвать.

Пуля попала Дорану в горло. Свинец пробил хрупкие кости шеи, и из раны фонтаном хлынула кровь, заливая лицо и платье Девоны. Сквозь слезы и кровь женщина видела, как Доран дергается в агонии. Журчание крови из открытой раны сменилось жутким шипением. В эти страшные мгновенья Доран не сводил с нее глаз. Девона не узнала собственного голоса, услышав дикий, воющий звук, прорвавшийся сквозь наступившее молчание.

Она никогда не видела, как умирают люди. Даже когда ее мать получила смертельный удар в висок, пытаясь поймать трехлетнюю Девону, семья сделала все, чтобы оградить ребенка от потрясения. Она и представить себе не могла, что станет свидетельницей убийства одного из своих лучших друзей.

— Сумасшедший! Изверг! — голосила Девона.

Казалось, глаза Оза сверкают в окутывающей их дымке.

— Это орудие сыграло свою роль. Я дал ему возможность умереть с достоинством, которого у него никогда не было при жизни. Доран умер прежде, чем я спустил курок.

Девона попыталась освободиться от веревок. Этот человек убьет ее. Как только она станет ему ненужной, он прицелится из пистолета ей в сердце и оно разлетится на кусочки. Кости запястий и плеч скрипели от натуги, но веревки держали ее крепко.

— Хотите узнать правило номер два? — Оз шагнул поближе.

Внутренне съежившись при его приближении, но внешне сохраняя полное спокойствие, Девона спросила:

— Зачем нужны дополнительные правила?

Оз потянулся к ее юбкам. Она закричала и прижалась спиной к стене.

— Нет! — кричала Девона, отбиваясь от него ногами. Если он ее изнасилует, она этого не переживет.

— Успокойтесь.

Не раздумывая, Девона продолжала отбиваться. Ей удалось нанести ему сильный удар в живот, но это его не остановило. Оз схватил ее за ноги и поволок по матрасу. Девона наносила ему удары в плечи и в грудь ногами, которые он не выпускал из своих рук. В какой-то момент Оз крякнул и отступил на шаг, что дало ей возможность освободить правую ногу. Девона выгнула спину и выбросила ногу вверх, попав пяткой ему в подбородок. Голова Оза дернулась назад. Он вскинул руки, чтобы удержать равновесие, но ему это не удалось, и он повалился на пол.

Девона перевернулась на бок, потом села. Оз лежал на спине с закрытыми глазами. Преодолевая усиливающееся головокружение и тошноту, женщина встала. На ватных ногах вряд ли удалось бы завоевать призовое место на соревнованиях по бегу, но доковылять до двери она смогла.

Со связанными руками она не сможет сесть на лошадь. Но ее это не особенно огорчило — есть и другой вариант. Она может спрятаться в лесу, подождет, а потом вернется в дом и найдет что-нибудь, чем можно перерезать веревку. Оз к тому времени уже уведет лошадей, но это не важно. Она на четвереньках поползет к Рейну, если не будет другого выхода.

Грубые руки безжалостно схватили ее за волосы, крепко сжали их и дернули назад. От боли Девона почти ничего не видела. Сжимая ее затылок, Оз развернул ее и прижал к себе.

— Огонь, а не женщина, — пробормотал он. — Надо было пощадить вас и оставить для себя.

Девона подавила отвращение. Сейчас речь шла о ее жизни.

— Еще не п-поздно, Оз. — Она закричала от боли, когда он снова сильно дернул ее за волосы.

— Я знаю, что вы любите этого воскресшего изгоя, Девона. Так что не пытайтесь меня обмануть.

Во время их короткой схватки Девоне удалось нанести Озу определенный урон: из уголка рта у него сочилась кровь. Кроме того, она повредила старательно созданный фасад джентльмена. Его одежда была помята, шов на рубашке разошелся, а галстук был перекручен самым затейливым образом. Обычно Локвуд выглядел безукоризненно. Сейчас он был в крови и в грязи. Девона с удовлетворением отметила багровую шишку у него на подбородке, оставленную ударом ее ноги. Но этого было недостаточно. Он должен жизнью был заплатить за зло, причиненное ее друзьям и родным.

— Я должен рассказать вам о своем втором правиле. — Оз притянул ее к себе так близко, что, казалось, их губы вот-вот соприкоснутся.

— Я вас ненавижу. — Слезы текли по ее вискам на волосы.

— Правило второе, — продолжал Оз, будто не слыша ее горячего признания. — Выбирая соответствующую приманку, не ограничивайся малым. Обязательны: красота, соблазнительная сочность и высочайшая ценность. Вы ведь бесценны для Типтона?

Рейн ни разу не подвел ее, теперь Девона это понимала. У них было одинаковое представление о преданности. Его дерзкий, бесшабашный характер обязательно заставит его отправиться на поиски. И он найдет ее, даже если это будет стоить ему жизни. «Озу до него не добраться», — мысленно сказала себе Девона. Она должна найти способ помешать Локвуду, прежде чем тот выставит ее в качестве приманки.

Отказ Девоны ответить на его вопрос разозлил Оза. Он наказал ее очень болезненным поцелуем в губы. Оз крепко сжал ее распухший затылок, не давая уклониться, и Девона не выдержала. Свет перед ее глазами померк, а потом совсем исчез. Она погрузилась в полную тьму.

Глава 19

Свидетельство того, что жена не сбежала от него по собственной воле, появилось у дверей во второй половине дня. Четверо крупных, усталых, неумолимых мужчин допрашивали мальчика, которому заплатили за то, чтобы он доставил записку. Раздосадованный тем, что рыдающий мальчишка ничуть не приблизил его к разрешению загадки об исчезновении Девоны, Рейн отпустил его на улицу. Мальчик ничего не мог сказать не из чувства преданности к хозяевам. Он просто не знал людей, которые дали ему это поручение.

Обдумывая сложившееся положение, Рейн чувствовал себя так, словно Девоны не было с ним уже несколько недель. На самом деле не прошло еще и суток. Если бы он не знал, что ее кто-то постоянно преследует, то просто решил бы, что она отправилась к кому-нибудь в гости, в загородное имение.

Брок, сэр Томас, Уинни, а теперь еще и Брогден собрались на совет в кабинете Рейна. Джослин, напуганная случившимся, просила Рейна разрешить Медди немедленно вернуться вместе с ней в Фоксенкловер. Виконт не возражал. Во-первых, они отвлекали его от главного. Кроме того, так было надежнее. Незачем предоставлять похитителю еще один подходящий объект.

— Прочтите вслух еще раз, — попросил Брогден.

Весь последний час они сидели, размышляя над содержанием записки. Эта короткая шарада была рассчитана на то, чтобы расстроить адресата, поиздеваться над ним, но в тоже время содержала намек на место пребывания Девоны. Уинни откашлялась и прочитала:

— Привет тебе, воскресший принц червей!

Задохнувшийся от освященной земли и спертого воздуха,

Крещенный пивным золотым дождем гробокопателя,

Мерзкий изгой,

Изгнанный к далеким берегам!

Ни золото, ни знания, ни время не несут избавления

Твоему закутанному в саван сердцу.

— Жизнеутверждающее произведение, — отметила Уинни. — К сожалению, этому написанному каракулями шедевру не удалось скрыть всей мерзости содержания. — Она взглянула на Рейна. — Типтон, к нам случайно попал политический комментарий, касающийся нашего регента[11], или же анонимный поэт имеет в виду вас?

— Вне всякого сомнения, — ответил Рейн. — Разве вы знаете многих людей, похороненных заживо?

— Не нахожу в этом смысла, — покачал головой Брок. — Здесь ни слова не говорится о Девоне.

— Может быть, это всего-навсего головоломка, — предположил Брогден. — Негодяю доставляет удовольствие отрывать лапки паука, прежде чем раздавить его каблуком.

У Рейна чуть дрогнули уголки рта.

— Мне не очень нравится аналогия с пауком, но идея здравая.

— Все не так! — загремел сэр Томас, с грозным видом меряя комнату шагами. — Там все написано. Ключ — в самом содержании. Непонятно только, почему нельзя было сказать это нормальным языком.

Уинни подняла брови. Ей пришла в голову новая мысль.

— Этот человек ненавидит вас. С самого начала все его действия были направлены против вас.

Рейн приложил ладонь к левому виску.

— Я никогда не был любимцем высшего света. Назовите мне одного врага, и я тут же добавлю еще два десятка. Дайте мне эту бумажку.

Уинни передала ему записку, и все наблюдали за тем, как он ее перечитывает. Жизнь Девоны зависела от того, сумеет ли он разгадать эту отвратительную загадку. Рейн произнес вслух первые строчки текста.

— Я согласен с вами, Уинни. Сам подбор слов говорит о ненависти.

— Кому-то не понравилось, что вы выжили, — вставил Брок.

— Теперь вы включите в число подозреваемых моих родных, — решил Рейн, впрочем, не особенно этим огорченный. — Но это ничуть не помогает нам установить ни имени негодяя, ни его местонахождение.

— Местонахождение, — повторил Брогден. — Если отвлечься от эмоций и оскорблений, о каком местонахождении идет речь в загадке?

— О моей могиле. — Рейн расправил плечи. Он почувствовал прилив энергии. — Загадка указывает на приходское кладбище неподалеку от Фоксенкловера.

Девона лежала на боку, поперек сиденья в экипаже. Со связанными руками и ногами, в неудобном положении она не могла ни ударить Оза, ни убежать. В окно она видела небо и мелькающие деревья, но ничего такого, что помогло бы ей определить, куда они едут. Карета подскакивала на ухабах, что мучительно сказывалось на состоянии Девоны. Во время приступа тошноты она потеряла всю воду, выпитую утром, и теперь ее снова мучили рвотные спазмы. Это, по крайней мере, заставило Оза вынуть кляп. Он совсем не хотел, чтобы Девона захлебнулась собственной рвотой. На немой вопрос в ее глазах Локвуд ответил:

— Скоро, дорогая моя. Ваша роль почти подошла к концу.

Девону охватил панический страх, который она даже не пыталась скрыть.

— Вы послали Рейну письмо с указанием нашего местонахождения?

Оз оставлял ее связанной, с кляпом во рту, когда возвращал лошадей в гостиницу. Он вернулся в экипаже двумя часами позже. Девона скоро поняла, что кучер — человек Оза. Он и отнес ее, связанную, в карету.

Оза смешили попытки Девоны выудить из него какие-нибудь сведения. Он забавлялся, видя, как она пытается расстроить его планы.

— Вы забываете, Девона, — проговорил он, весело блестя глазами. — К этому моменту я готовился в течение долгих месяцев. Не волнуйтесь, ваш муж уже получил мою записку. Если у него есть хоть капля ума, он уже спешит к вам на помощь.

— Почему Рейн так важен для вас?

Глаза Локвуда злобно сощурились, руки сжались в кулаки, и на миг Девона испугалась, что он сейчас ее ударит.

— Вас должна больше заботить собственная роль в моих планах, чем судьба мужа.

— Мы с вами были друзьями, Оз, — произнесла Девона тихим, умоляющим голосом, надеясь убедить его смягчиться и оставить в покое Типтона. — Мы могли бы заключить договор. Клянусь, Типтон не будет вам мстить. Доран умер и похоронен своей семьей. Никто не узнает, что вы его убили. — «Прости меня, Доран». — Вы могли бы уехать из Англии.

Кучер что-то крикнул. Подпрыгивавший на ухабах экипаж замедлил ход и остановился. Теперь Девона видела только сгущавшиеся серые грозовые тучи. Голубое небо скрылось из виду. Как улетучилась и возможность отговорить Оза от его намерений.

— Позвольте вам помочь. — Оз схватил женщину за плечи и усадил ее.

Девона выглянула в открытую дверь и нахмурилась, увидев кладбище.

— Где мы?

— Здесь все началось. Я подумал, что тут все должно и закончиться. — Оз вышел из кареты и машинально протянул ей руку.

Девона заколебалась. Если она не выполнит его распоряжения, то будет жестоко наказана, поэтому она поспешила к двери и без сопротивления позволила Озу ухватить ее за плечо и помочь ей спуститься.

— В доме пастора никого нет? — спросил Локвуд у подошедшего к ним извозчика.

— Везде мертвая тишина, как на кладбище.

— Отлично. Ступай в сарай, там инструменты, которые нам нужны.

Девона наблюдала за тем, как извозчик идет в сарай за инструментами.

— Тишина, как на кладбище. Вы убили пастора и его семью?

Оз взял ее за руку и повел дальше, вглубь кладбища.

— Я уже говорил вам, я не сторонник насилия. Пастор и его семья уехали на праздники. Мне повезло, что у меня есть друг, который может позаботиться о таких мелочах.

Девона остановилась.

— У вас есть сообщник?

Продажная душа. И не понимает, что умрет так же, как умер Доран. Так же, как этот извозчик. Девона повысила голос, чтобы этот человек услышал ее. На плече он нес кирку и лопату.

— Вы хотите, чтобы он вырыл себе могилу, в которую вы потом его столкнете?

Безмятежное выражение на лице извозчика сменилось задумчивостью. Оз в бешенстве дернул Девону за волосы. Реакция последовала незамедлительно. От страшной боли женщина упала на колени, не в силах перевести дыхание после очередного наказания. Она упала бы ничком, если бы Оз выпустил ее из рук.

— Пытаетесь сделать мне гадость? — крикнул он и рванул еще сильнее.

— Нет, Оз. — Девона зажмурилась. Она боялась, что ее несчастная голова, которой и так досталось сверх меры, больше не выдержит. — Пожалуйста, не надо.

Продолжая держать ее за волосы, Оз поднял Девону на ноги. Она задохнулась от рыдания.

— Эван, как и вы, знает, что опасаться следует лишь тем, в ком отпала необходимость. — К огромному облегчению Девоны, Оз отпустил ее волосы. Теперь он держал ее за плечи. — Пошли. Мне надоели эти задержки.

Они двинулись дальше, мимо многочисленных памятников. Оз внимательно рассматривал каждую плиту, и Девона поняла, что он ищет какую-то определенную могилу.

— Отдаете дань уважения памяти мертвых, Оз?

— Скорее заманиваю к ним кое-кого. — Он остановился и жестом показал кучеру, где копать. — Нам, пожалуй, несколько преждевременно отдавать дань уважения мертвым, а вот вы можете это сделать, ибо я не могу обещать, что в нужный момент вы окажетесь поблизости.

Девона наблюдала за тем, как Оз соскребает мох с каменной плиты. Рейн Толланд Уаймен. Буквы бросились ей в глаза, несмотря на то что время над ними хорошо поработало. Это была могила Рейна.

— Как странно, что родные не убрали эту плиту.

— Возможно, они надеялись, что вскоре он сюда вернется.

Они обернулись, услышав стук лошадиных копыт. Появилась лошадь, запряженная в кабриолет. Поводья держала женщина, но на таком расстоянии трудно было рассмотреть, кто она такая.

Девона взглянула на Оза. Он, казалось, совершенно спокойно воспринял ее появление. И тут Девоне пришло в голову, что у Оза есть сообщница.

— А мне не верили, когда я говорила, что леди Клег сбросила статую с постамента в оранжерее. Она никогда не скрывала своей ненависти ко мне.

Оз заметил разочарование Девоны, когда она поняла, что дама в кабриолете — отнюдь не безобидная посетительница, приехавшая позаботиться о могиле мужа.

— Вы должны радоваться, что мы ждем эту женщину. Еще один труп тяжким бременем лег бы на вашу нежную совесть.

Девона ахнула, удивляясь про себя, что ее все еще до глубины души удивляет поведение Локвуда. Всякий раз, закрывая глаза, она видела Дорана, захлебывающегося собственной кровью. Эта картина преследовала ее во сне и наяву.

— Зная любовь леди Клег к своему сыну, сомневаюсь, что она будет склонна помогать вам, когда узнает о безжалостном убийстве Дорана.

— О, согласен. — Он рассмеялся, увидев ее удивление. — Леди Клег — жуткое создание Ее отношение к сыну как к своей собственности и нелепое поведение в тех случаях, когда она усматривала в ком-нибудь соперника в своей любви к нему, по меньшей мере смешны. Если бы она попала сюда, то, скорее всего, и вы, и я оказались бы в той могиле, которую копает Эван.

— Так это не леди Клег. — Настроение Девоны упало ниже уровня выкопанной могилы.

— Нет. — Оз поднял руку, приветствуя таинственную даму.

Та отпустила поводья, сошла с кабриолета и направилась к собравшимся.

— Мадам, присоединяйтесь к леди Типтон и успокойте ее. Она боялась, что я напустил на нее леди Клег.

Женщина подняла голову, и теперь ее мрачную физиономию легко было узнать. Девона даже не поняла, что падает в обморок, пока ее не поддержала сильная рука Оза.

— Кто такая эта леди Клег? — спросила вдовствующая леди Типтон, с удивлением глядя на растрепанную невестку.

— Мать, которая недавно похоронила сына. Я уверен, вы меня понимаете.

Джослин взглянула в глаза Девоне. Казалось, она отмечает про себя каждую мелочь: грязное, разорванное платье, босые ноги, засохшую кровь на лице, взлохмаченные волосы — жалкие остатки красивой прически.

— Что она здесь делает?

— А вы думали, ваш сын пойдет в западню добровольно, исключительно по нашей просьбе? Нужна была серьезная приманка.

— Вы не говорили мне, что пострадает кто-то еще.

Оз смотрел на нее злыми глазами. Тишину нарушали лишь удары лопаты, углубляющей могилу.

— Вас не интересовали детали, и вы не просили, чтобы я пересказывал вам каждую мелочь.

Джослин, казалось, хотела возразить, но промолчала. Девона же молчать не собиралась.

— Какая мать будет участвовать в заговоре с целью убийства собственного сына? Чем он заслужил такое? — гневно спросила она.

О, если бы ее руки были свободны! Девона дрожала от ярости. Она чувствовала в себе силы разорвать их на куски руками и зубами. Должно быть, это намерение было написано у нее на лице, потому что Джослин настороженно взглянула на невестку и отошла подальше.

— Ангел мщения вдобавок к вашему демону, леди Джослин, — насмешливо заметил Оз. — Жаль, что вам никогда не доведется держать на руках темпераментного отпрыска, какого могла бы произвести на свет эта пара.

— Нет! — закричала Девона.

Эти слова поразили Джослин.

— Нет необходимости держать здесь Девону. Ваша западня сработала, мистер Роули. Мой сын едет за ней.

— Роули? — эхом отозвалась Девона. — Леди Джослин, вы даже не знаете, как зовут вашего сообщника? Это Озмунд Локвуд.

— Милая моя, мне принадлежат оба имени. Локвуд — мое второе имя. Когда я приехал в Лондон, то опасался, что Типтон узнает мою фамилию.

— Фамилию! — Девона ахнула, когда до нее дошел весь убийственный смысл происходящего. — Вы следующий по праву наследования титула. Будьте вы оба прокляты!

Оз потрепал ее по щеке.

— Вы всегда были умной девочкой.

Девона не могла простить свекровь.

— Как вы, должно быть, ненавидите своего сына! Я знаю, что вы пытались запереть его в сумасшедшем доме. Вы, наверное, были разочарованы, когда он бежал и поломал ваши планы.

— Вы не знаете, что мне довелось испытать. Я потеряла своего первенца, а потом и второго сына. Я обезумела от горя. — Со слезами на глазах Джослин молила о понимании и прощении.

— Господь милосердный вернул вам одного из ваших сыновей.

— Не того! — взвыла она. — Нас с Девлином связывали отношения, каких никогда не было у меня с Рейном. Он был странным мальчиком. Даже в младенчестве смотрел на меня своими жуткими серебряного цвета глазами так, будто я его чем-то обидела.

— Вы думаете, этим вы ему поможете? Вы такая же сумасшедшая, как и он, — заявила Девона, переводя взгляд на Оза.

— Я не сумасшедший, Девона, — возразил Локвуд. — Сумасшедший не может ни управлять своими поступками, ни направлять события. Поверьте, я в здравом уме.

Джослин подошла ближе к Девоне.

— Рейн не умрет. — Она полезла в сумку и вынула маленькую синюю бутылочку. — У меня есть друг, который обожает свой сад так же, как и моя дочь. Некоторые его экзотические растения обладают очень интересным воздействием. Это приготовила я сама. Несколько капель — и вы спокойно засыпаете.

Девона смотрела на пузырек, как на ядовитую змею, которую Джослин прижимала к груди.

— О, боже, неужели вы думаете, что это мерзкое пойло поможет кому-то спокойно спать?

— Если бы он остался в Индии, — продолжала Джослин, — ничего бы не случилось. Рейна объявили бы пропавшим без вести во время морского путешествия, и титул перешел бы к мистеру Роули. Мы договорились бы о выделении нам приличного содержания, и все были бы счастливы. Медлин получила бы образование, приличествующее ее положению. Вместо этого Рейн вернулся и не отказал себе в удовольствии лишить мать тех средств, на которые она явно имела больше прав, чем ее второй сын.

Поступок Рейна можно было расценить как недостойный, но теперь Девона понимала причину его суровости. Было безумно жаль, что она не смогла окружить его любовью и создать для него полноценную семью, чего он так долго был лишен.

А леди Джослин недооценила дальнего родственника. Сегодня вечером этот безжалостный тип похоронит не одно тело.

— Будет убит не только Рейн, леди Джослин.

— Убит? — Она заморгала. — Боже мой, ну что вы, моя дорогая! Никто никого не убьет. — Она подняла пузырек повыше. — Несколько капель вызывают сон, на какое-то время больше похожий на смерть. Когда человек приходит в себя, наступает потеря памяти. Степень забытья зависит от количества выпитого. Мистер Роули просто заставит моего сына выпить из этой бутылочки. Думаю, в обмен на вашу свободу. Потом он посадит Рейна на корабль, отплывающий в какую-нибудь экзотическую страну. Мой сын начнет новую жизнь. Мистер Роули получит титул. А я получу средства, чтобы дать Медлин приличное приданое и возможность выйти замуж за достойного человека.

Девона сочла такой проект отвратительным. Ей было страшно подумать, что он может осуществиться. Эти мерзкие люди замышляли изуродовать жизнь и память ее мужа, а она была бессильна этому помешать. Рейн забудет ее. Для нее он будет навсегда потерян. Тихий жалобный звук, похожий на скорбное рыдание, вырвался из ее груди.

— Мне кажется, леди Типтон не согласна с вашим планом, Джослин, — пробормотал Оз. — И теперь, когда у меня появилась возможность обдумать его, я тоже не согласен с ним.

Он ударил Джослин кулаком в висок. Женщина упала на кучу свежевырытой земли и осталась лежать в глубоком обмороке.

Девоне не за что было любить мать Рейна, но при виде такого безжалостного нападения она невольно спросила:

— За что? Она ведь ради вас отступилась от собственного сына. Я думала, вы осыплете ее за это золотом.

— Эван, дайте-ка мне лопату. — Оз взял протянутую лопату и взвесил ее на руке. — Джослин сама обратилась ко мне много лет назад. Ее раздражала скупость сына, и жадная женщина подумала, что если она помашет перед моим носом титулом виконта, то я стану ей помогать. Так и случилось, на время. — Он наклонился, поднял пузырек и сунул его во внутренний карман сюртука. — Слушая, что она болтала о своих планах, я подумал: а зачем делить то, что я могу получить целиком, включая ее драгоценную невинную Медлин?

Он ударил Джослин лопатой по голове. Тело дернулось и застыло в мертвой неподвижности. Оз бросил лопату и шагнул к Девоне. Она была так потрясена, что не сразу отреагировала на внутренний голос, который твердил: «Беги!»

Ей удалось пробежать мимо четырех могил, пока Локвуд не догнал ее и не перехватил за талию. Девона попыталась вырваться, и они оба повалились на землю. Оз перевернул ее на спину и сел на нее верхом, плотно прижавшись к ее бедрам.

— У меня появился новый план, Девона. И он будет выполнен, когда ваш любимый муж умрет и будет лежать в могиле.

— Нет! — в ужасе закричала она.

Оз всем своим весом надавил на нее так, что ей показалось — сейчас ее связанные сзади руки выскочат из плечевых суставов.

— Старуха Джослин ошибалась, считая, что Типтон будет жить на каком-нибудь экзотическом острове. Я решил изменить планы, поскольку это касается вас. — Оз прижал ладони к ее голове, лежавшей в грязи. — Вы должны были присоединиться к своему мужу, Девона. Но мне не хочется убивать вас. Вы мне нравитесь. И, как я уже говорил, я стараюсь избегать насилия, когда это возможно. — Он вынул из кармана пузырек. — Ваша семья узнает, что вы стали жертвой катастрофы. Что-нибудь связанное с каретой, я думаю. Вы потеряете память, моя дорогая. Грустно и трагично, конечно. К счастью, я буду рядом и помогу вам пережить это тяжелое испытание.

— Чудовище! — прошипела Девона, пытаясь столкнуть его с себя. — Вам никто не поверит.

Оз вынул крохотную пробочку.

— Посмотрите на себя. Платье грязное. На голове отвратительная шишка от удара, полученного, когда экипаж свалился с набережной. Ваши родные мне поверят. Открывайте рот пошире. Несколько глотков — и вы уснете, как заколдованная принцесса. Может быть, я даже сделаю вас своей виконтессой.

— Нет! — Девона открыла рот, чтобы сказать ему, какая он подлая скотина, и тут же поняла свою ошибку.

Оз воспользовался ее промахом и ткнул пузырек ей в рот, который сейчас же наполнился противной горькой жидкостью. Какое-то количество этой гадости Девоне удалось выплюнуть, повернув голову. Но во рту у нее все горело — значит, полностью избавиться от яда она не смогла. Оз был настроен очень решительно, кроме того, на его стороне были преимущества. Он снова сунул пузырек между ее губами, на этот раз сжимая ее шею рукой. Девоне не хватило воздуха, чтобы выплюнуть отраву, тогда она постаралась вытолкнуть ее языком. Пузырек опустел. Оз тоже заметил это и отшвырнул его. Немного жидкости вылилось из уголка рта.

— Глотайте, черт бы вас побрал!

Девона героически сражалась, делая все возможное, чтобы спасти себя и любимого человека. Но этого было недостаточно. Оз, не отпуская ее шею, приподнял Девону и стукнул головой о мягкую грязь. Удар не был болезненным, но своей цели он достиг — Девона проглотила некоторое количество жидкости, потому что у нее непроизвольно сжалось горло.

Рейн! Она проиграла. Оз снова приподнял ее голову, и серые грозовые тучи упали с небес, ослепляя Девону. Ядовитая жидкость обжигала горло. Она больше не чувствовала сильных пальцев Оза, душивших ее. Странно, что она больше вообще ничего не чувствовала — ни боли в голове, ни отсутствия воздуха. Даже тяжесть на сердце уже казалась ей не такой сильной. Грозовые тучи опустились на нее, словно теплое одеяло. Девоне больше не было страшно. Она расслабилась и погрузилась в манящую пустоту.

Глава 20

Они шли в западню. Рейн знал это так же, как негодяй, захвативший Девону, знал, что ее муж сделает все для ее освобождения. С виконтом были Брок, сэр Томас и Уинни. Отец и брат не хотели подвергать Девону опасности. У Рейна не было времени на споры. Он загрузил хмурую компанию в карету, предоставив им выяснять отношения по дороге. Принятое решение оказалось вполне приемлемым. Уинни Бидгрейн была разумной женщиной. Ее мягкий, женственный тон в конце концов урезонил разгневанных мужчин.

— Мы не знаем, что пришлось вынести Девоне. Есть вещи, о которых женщина может сказать только женщине, — объяснила она.

Против этого никто не стал возражать.

Час за часом проходили в молчании. Когда солнце коснулось горизонта, Уинни принялась зажигать внутренние фонари в карете.

— Типтон, я вот о чем подумала... — Уинни явно колебалась, не зная, стоит ли высказывать свое мнение. — Может быть, этот сумасшедший как раз и хочет, чтобы мы примчались на кладбище? Кроме того, нельзя быть уверенными в том, что Девона именно там.

— Что? — зашевелился сэр Томас, услышав ее слова. — Ты считаешь, что знаешь об этом больше, чем мы, мужчины? Может быть, ты потребуешь пистолет, чтобы первой выстрелить в этого ублюдка?

— А ты у нас специалист по стрельбе, папа? Держу пари, что в стволе прекрасного пистолета, который торчит у тебя за поясом, уже давно завелась паутина. — Уинни повернулась к Рейну, не обратив внимания на то, что отец стал украдкой разглядывать свое оружие, и спросила: — Кладбище находится недалеко от Фоксенкловера, так?

— Наши земли рядом с домом пастора. А почему вы спрашиваете?

— Медди, — коротко напомнила она, — и ваша мать... Если этот человек хочет погубить вас, неужели вы думаете, что он не тронет ваших близких? Я понимаю, что вы не испытываете теплых чувств к своей матери. Но ваша сестра...

— Достаточно, — перебил ее Рейн. Перед его мысленным взором предстало гордое, независимое выражение на лице Медлин, и он почувствовал укол совести. — Я вас понял. Ваша обеспокоенность вполне обоснована, а логика безупречна. Нам повезло, что вы на нашей стороне.

По мере движения кареты хмурое лицо Брока попадало то в тень, то на свет.

— С этим нельзя не согласиться, черт возьми. Я захватил бы всех троих, рассчитывая, что ваши чувства по отношению к одной, если не ко всем троим, завлекут вас в западню, — заключил он.

«Если там действительно устроена западня, я с этим разберусь», — решил Рейн.

В полумиле от Фоксенкловера он сделал кучеру знак остановиться.

— Экипаж, который приближается глубокой ночью, даст ему заранее знать о нашем появлении. Дальше пойдем пешком. — Рейн выглянул в окошко на некрасивую физиономию Спека. — Спек, вы остаетесь с кучером. Если ничего не случится, мы вернемся и поедем на кладбище.

— Да, милорд.

Рейн вышел из кареты. Он поднял голову, и ему на лицо упали теплые капли дождя.

— По крайней мере, из-за дождя не будет слышно, как мы подойдем, — пробормотал Брок.

Рейн задержал Уинни.

— Не лучше ли вам подождать вместе со Спеком, пока мы не узнаем, что там происходит?

— Если Девона здесь, — отмахнулась Уинни, — то я буду нужна ей. Если же нет, то я останусь ждать вместе с Медди и вашей матерью.

Рейн кивнул. Девона захочет, чтобы Уинни была рядом с ней. Сестер связывали отношения, которые ему трудно было понять при том воспитании, которое он получил в своей семье.

Сэр Томас вышел из кареты вслед за дочерью, похлопывая себя по карману, в котором лежало оружие. Порох ни в коем случае не должен отсыреть. При таких высоких ставках это может оказаться вопросом жизни и смерти.

— Спек, не буду тратить время, объясняя вам, что вы не должны подъезжать, если услышите выстрелы.

Слуга в сердцах плюнул.

— Хорошо. А то я могу не расслышать, когда говорят глупости.

— Не высовывайтесь. Мне бы не хотелось вас подстрелить, — предупредил Рейн.

Он открыл ящик с медицинскими инструментами и вынул оттуда скальпель. Обернув носовым платком острое, как бритва, лезвие, Рейн засунул его в сапог. Ему было не важно, какое оружие будет использовано и кто нанесет удар. Имело значение лишь одно: человек, который похитил Девону, должен за это ответить.

Чтобы не рисковать, зажигая фонари, они двинулись к дому вслепую. Их движения были осторожными, хотя время от времени шум они все-таки производили. Умением передвигаться тихо никто из них не обладал.

Пересекая двор, они с удивлением обнаружили, что дом не освещен. Решив, что не имеет значения, в какую дверь заходить, Рейн смело двинулся к парадному входу. Дверь открылась легко. За ней была непроглядная темнота.

— Они не могли уехать в гости? — От усталости и холодного дождя Уинни бил озноб.

— Возможно. Кажется, Джослин наняла недобросовестных слуг. — Он вошел в холл. — Подождите, я найду свечу или лампу.

Через несколько минут холл озарился светом масляной лампы.

— Может быть, покричать? — шепотом спросил Брок.

Сверху послышался тяжелый стук, и Рейн приложил палец к губам. Снова! Вынув из-под плаща пистолет, он стал подниматься по ступенькам.

— Подождите, — остановил его сэр Томас. — А если это ловушка?

— А вдруг это Девона? — возразил Рейн. У него не было времени препираться со старым Бидгрейном. — Оставайтесь здесь и охраняйте Уинни. Брок, помогите мне. — И, не дожидаясь согласия, Рейн быстро взбежал по ступенькам.

Шум послышался снова. Он доносился из комнаты в конце холла.

Рейн стал припоминать расположение комнат в Фоксенкловере и понял, что они стоят у дверей в спальню его сестры.

— Ну, пожалуйста, мама! — слышалось за дверью тихое, умоляющее рыдание Медди. — Прости меня, если я что-то сделала не так.

Рейн представил, как она беспомощно стучит в дверь своим крохотным кулачком, с каждым ударом все слабее. Лампа осветила стул, удерживавший дверь. На свету поблескивал ключ, торчащий в замочной скважине.

Брок уже открыл рот, чтобы предупредить Медди об их присутствии, но Рейн заставил молодого человека молчать, хлопнув его по губам.

— Это все-таки может оказаться ловушкой. Давайте, прежде чем освобождать ее, проверим остальные комнаты.

Он никогда не думал, что ему будут так надрывать душу горькие рыдания сестры. Может быть, потому, что он мог легко представить на месте испуганной девочки за дверью Девону. Рейн решительно заставил себя отбросить посторонние мысли.

Они быстро осмотрели другие комнаты, но не нашли там ничего подозрительного. Медди устала колотить в дверь и умолять. Теперь она тихонько плакала. Рейн убрал стул, и она подбежала к двери.

— Мама?

— Это Рейн.

Ключ повернулся, дверь открылась, и Рейн оказался в объятиях своей истерически рыдающей, но безмерно благодарной ему сестры. Она прижималась лицом к его груди, бормоча его имя, как молитву.

Мужчины переглянулись.

— Ее здесь нет, Типтон. — Огорчение Брока не шло ни в какое сравнение с отчаянием Рейна.

Виконт отодвинулся от сестры и резко встряхнул ее.

— Где она?

— Кто? Мама?

Растерянность и нетерпение брата заставили Медди взять себя в руки.

— Нет, Девона. Она была здесь?

Красными, опухшими глазами Медди всматривалась в лица мужчин, пытаясь понять, насколько они серьезны.

— А почему вы решили искать Девону в Фоксенкловере?

Брок положил руку на плечо Рейну, привлекая его внимание.

— Уинни ошиблась. Нам надо ехать на кладбище.

Медди шмыгнула носом, вытирая слезы.

— Вы все сошли с ума? Сначала мама, а теперь и вы оба...

— Типтон, вам нужно спуститься сюда! — крикнул сэр Томас.

Рейн в сопровождении своей сестры и Брока спустились вниз. Медди бросилась в объятия Уинни, материнская доброта которой снова вызвала у нее слезы.

— Папа в гостиной, — пробормотала Уинни, поглаживая девочку по голове.

— Что случилось? — обратилась Медди с вопросом к Уинни, в то время как Рейн и Брок отправились знакомиться с находкой сэра Томаса.

Две горничные и миссис Пул, экономка, лежали на полу.

— Они мертвы?

Сэр Томас поднял экономку и положил ее на диван.

— Нет, хотя и производят такое впечатление. Я не могу их разбудить. В кухне еще трое.

Брок подобрал брошенную чайную чашку и понюхал ее.

— Думаю, им дали какой-то наркотик.

Рейну хватило впечатлений.

— Вы нашли мою мать?

Ответ сэра Томаса не обрадовал виконта. Он вернулся в холл, где оставались женщины. Медди подбежала к нему и, дрожа, схватила за руки.

— Уинни все мне рассказала. Вы найдете Девону. Я чувствую, что найдете.

— Слугам дали какой-то наркотик, Медди. Какое отношение ко всему этому имеет Джослин?

Она не вздрогнула, не расплакалась, чего Рейн ожидал от нее. Девочка смело посмотрела ему в лицо и судорожно вздохнула.

— Это сделала мама... Она сказала, что у нас праздник. Подавали чай, бисквиты, даже торт со смородиновым вареньем.

Рейну было ровным счетом наплевать, что им там подавали.

— Ну, а что было потом?

Медлин нахмурилась.

— Я испортила маме праздник тем, что мне захотелось спать. Я и подумала, что она заперла меня в моей комнате, чтобы наказать за недостойное поведение.

— Не похоже, — проворчал Брок, подходя к ним.

Уинни открыла рот от изумления.

— Неужели вы думаете, что исчезновение моей сестры и этот странный праздник имеют друг к другу какое-то отношение?

— Будем считать, что Джослин должна дать нам кое-какие объяснения. — Рейн повернулся к Медди. — Ты знаешь, где хранятся пистолеты отца? Ладно, я хочу, чтобы ты показала их Уинни. — Он внимательно посмотрел на свояченицу. — Вы умеете заряжать пистолет?

— Странный вопрос, — обиженно заявил вошедший сэр Томас. — Все Бидгрейны, как мужчины, так женщины, умеют за себя постоять.

— Я останусь и позабочусь о вашей сестре и о слугах, — обещала Уинни.

— Кстати о слугах. Вам с девочкой надо бы проверить, как они там.

Одна из женщин застонала и перевернулась на бок.

— Я сейчас же пойду и посмотрю, папа. — Держа Медди за руку, Уинни остановилась перед Рейном. — Найдите Девону и привезите ее домой.

— Только смерть разлучит меня с ней.

— Вы нам тоже нужны живым. — На губах Уинни появилась легкая усмешка.

— Удачи тебе, брат, — робко произнесла Медди, выходя вслед за Уинни.

— Я не знаю, какое зло притаилось сейчас в темноте, но оно держит мою жену. Предлагаю зажечь фонари. Я должен видеть, в кого мне целиться.

Они вернулись к карете и быстро добрались до кладбища. Из окон дома пастора падал тусклый свет. Значит, приближаться к нему с зажженными фонарями было нельзя, чтобы не стать удобной мишенью для похитителя Девоны. Но и Рейн при этом мог видеть любого, кто стоял у окна.

Дойдя до дома, они притаились за торцевой стеной. Сердце Рейна бешено стучало. Судя по лицам его новых родственников, они были в таком же состоянии.

— Думаю, нам надо разделиться и встать у разных выходов. Кому-то из нас удастся захватить похитителя врасплох.

Брок вытер мокрое лицо рукавом.

— Мы должны укрыться от дождя, иначе от пистолетов не будет толку.

Сэр Томас все еще не мог отдышаться.

— Что, если он захватит одного из нас?

Рейн не увидел страха в глазах тестя. Они готовы были пожертвовать жизнью, если это потребуется для поимки похитителя.

— Не проявляйте ненужного героизма. Если вас захватят, ждите нас. Любая задержка нам только на пользу.

Сэр Томас кивнул, немного разочарованный.

— Я пойду направо.

— Брок, вы идите налево. Я хочу осмотреть вон то небольшое строение. Не перестреляйте друг друга, когда будете обходить дом.

Мужчины разделились и исчезли во мраке. Рейн остановился, чтобы зажечь фонарь. В окнах домика было темно. Подойдя к одному из боковых окон, Рейн поднес фонарь к стеклу. С деревянной балки свисала огромная пила. Скорее всего, это был сарай для инструментов. А может, даже мастерская плотника, изготавливающего гробы.

Рейна пробрал озноб. Он в течение пятнадцати лет избегал появляться на этом кладбище. Ему помнилось, что в ту ночь тоже шел дождь, но тогда бушевала гроза, с громом и молнией, сверкающей на беззвездном, темном небе. Его воскресение стоило ему потери семьи. Девона и остальные Бидгрейны заменили ему утраченных родственников. Он не допустит, чтобы еще одна грозовая ночь на этом кладбище снова резко повернула колесо фортуны.

Рейн не услышал никаких посторонних звуков: только что он был один, а в следующую минуту на него бросилась неясная фигура. Человек боднул Рейна головой в грудь, и они оба упали. Рейн инстинктивно с себя сбросил нападавшего и перекатился влево. Но нокаутировать злоумышленника ему не удалось, и он ударил Рейна под колени, опрокидывая его на спину.

Рейн дернул шнурки своего черного плаща. Ему не нужно было больше скрываться в темноте. Сейчас плащ мог пригодиться для другой цели. Нападающий размахивал ножом. Обмотав руку плотной тканью, Рейн отскочил назад, уклоняясь от удара занесенного оружия. Его противник держал нож двумя руками, налегая на него изо всех сил, чтобы поразить цель.

Оба тяжело дышали в молчаливой схватке силы и воли. Вдруг головорез опустил глаза. Рейн понял, что его заинтересовало — пистолет у него за поясом. Внезапное нападение помешало Рейну вытащить оружие. Он решил обойтись без пистолета, надеясь, что этот человек, оставшись в живых, приведет его к Девоне.

Перед нападающим такая дилемма не стояла. Освободив одну руку, он протянул ее за оружием, чем немедленно воспользовался Рейн. Он не стал хвататься за пистолет, все его внимание было приковано к ножу. Не обращая внимания на то, что лезвие полоснуло по обернутой плащом руке, Типтон нанес сокрушительный удар по запястью врага. Тот разразился проклятьями, услышав отчетливый хруст ломающихся костей. Пистолет упал в грязь, и разбойник потянулся за ним. Типтон упал на него сверху, молясь Богу, чтобы порох промок от дождя. Не пытаясь больше дотянуться до пистолета, противник схватил Рейна за горло и отбросил его в сторону. Виконт тут же бросился назад, готовый нанести решающий удар, и остановился, разглядев причину судорог. Под тяжестью веса Типтона изменилось направление удара сломанной руки. Лезвие ножа вонзилось в шею самого злоумышленника. Оно ударило на три дюйма ниже левого уха, перерезав вены, артерии, мышцы и кости. Но противник еще дышал — значит, трахея была не задета.

Рейн дернул его за рубашку, неумолимо требуя внимания.

— Где моя жена? — Он хлопнул нападавшего по щеке, когда у того начали закатываться глаза. — Я сейчас выну нож, и вы захлебнетесь в луже собственной крови. Скажите мне, где она, и я сделаю все возможное, чтобы вас спасти.

Губы злодея задрожали. Рейн наклонился ниже, чтобы расслышать последние слова умирающего.

— С-слишком поздно. — И он впал в беспамятство от потери крови.

Рейн был в бешенстве. Непонятно, кого имел в виду этот человек: себя или Девону. Рейн нагнулся и поднял пистолет. У него оставалась надежда, что тот еще может ему послужить.

— Боюсь, дождь вывел из строя ваше прекрасное оружие, — услышал Рейн позади себя мужской голос. — Тем не менее следует соблюдать осторожность. Бросьте пистолет на землю, Типтон. — Новоприбывший стоял так, что на него не падал свет оставленного Рейном фонаря. — Ваша дама ждет вас, — торопил он. — Оружие!

Рейн неохотно выпустил из рук пистолет. Он ему больше не потребуется. Типтон был в таком отчаянии и в такой ярости, что готов был придушить этого человека голыми руками.

— Где она?

Из темноты послышался смех, и человек вышел на свет.

— Близко. Очень близко, — заверил Оз Локвуд. Из-за отворота его сюртука торчал ствол пистолета. Он прочитал мысли Рейна. — Я не ронял его. Разве жизнь Девоны стоит того, чтобы ради нее рисковать, проверяя состояние оружия? — В его насмешливой улыбке была достаточная доля сарказма.

— Думаю, нет. — Рейн раздраженно вытер мокрое лицо. — Она так и не поняла, что вы опасный человек. Черт возьми, она, наверное, сама напросилась на похищение.

— Вы очень хорошо разобрались в том, что за человек наша бесшабашная Девона. Такая красивая, и характер соответствует ее внешности. Если и существует женщина, способная пробить вашу оборону, держу пари — это именно она.

— Не пытайтесь убедить меня в том, что моя жена участвовала в заговоре против меня, Локвуд. Я вам не поверю. Что меня интересует, так это причина происходящего. Я вас не знаю. Я вел в Лондоне уединенную жизнь, — вслух размышлял Рейн, не сводя глаз с пистолета, нацеленного ему в сердце. — Если вы убедили Девону обратиться ко мне, то ведь не ради ее любви. Тогда зачем же?

Брок и сэр Томас должны были вот-вот подойти к ним. Все, что сейчас требовалось от Рейна — это поддерживать разговор.

— Вы человек интересной судьбы, не так ли? Болезнь, смерть, чудесное воскресение — и отвергнутый второй сын становится виконтом Типтоном.

Рейн не мог сдержать улыбки, услышав такое до смешного короткое изложение своей биографии.

— Были еще и боль, и горе, и потери, и расплата, — добавил он сухо. — Вы обнаруживаете большую заинтересованность и необыкновенную осведомленность, касающуюся деталей моей жизни.

— Нас никогда официально не представляли друг другу. — Оз переступил с ноги на ногу. — Может быть, вы узнаете меня, услышав мое полное имя: Озмунд Локвуд Роули.

Несмотря на слабое освещение и дождь, было видно, что человек ждал реакции на свое откровение. Рейн сознательно сохранял безмятежное выражение лица. Оз и так слишком многое отнял у него, и Типтон отказывался отдавать ему что-либо еще, черт бы побрал этого родственничка!

— При данных обстоятельствах не могу сказать, что рад с вами познакомиться.

Оз запнулся. Он был поражен тем, что Типтон его не узнал.

— Моя фамилия Роули. Разве она ни о чем вам не говорит?

— А что, она должна быть мне знакома? — спросил Рейн, подавляя зевок.

Оза нужно держать в напряжении. Как только этот человек успокоится, он погиб.

— Титул должен был достаться мне, живучий выскочка! — завопил Оз. — Ходили слухи о вашей смерти в Индии...

— Несколько раз такая угроза действительно возникала, — сдержанно подтвердил Типтон.

— А потом вы вернулись в Лондон. У вас была своя жизнь. Вам было плевать на титул, ради которого я мог пойти на убийство.

Рейн заметил, как дрожит пистолет в руках Оза. Он напрягся, готовясь к внезапному нападению. Оз, заметив его напряженность, отвел пистолет.

— И вы уже совершили его, — убийство, я имею в виду.

На лице Оза решительность сменилась ожесточенностью.

— И не одно. Например, я убил Дорана Клега. — Оз кивнул, довольный тем, что ему удалось удивить своего заклятого врага. — А вы, я вижу, не ожидали моего смиренного признания. Бедная Девона! Она была вне себя, когда узнала, что друг ее детства вовсе не странствует в дальних краях, как клялся ее муж. Она обнаружила его, умирающего с голоду и прикованного, как дикий зверь, цепью, среди старых руин.

Рейн вздрогнул. Теперь ему стало понятно, отчего Девона исчезла так внезапно, не сказав ему ни слова. Она решила, что он обманывал ее, рассказывая небылицы о Клеге. На какое-то время Рейн предстал перед ней настоящим чудовищем, как о нем и говорили в высшем свете, и она поверила в это.

— Разумеется, как добрый друг, вы помогли ей сбежать от дьявола, за которого она вышла замуж?

Как ему хотелось задушить этого мерзкого типа!

— Девона обратилась ко мне, — похвастался Локвуд. — Я же блестяще все спланировал: отправил анонимное письмо, раскрывающее ваши злодеяния. Девона настаивала на немедленной поездке по указанному в письме адресу. И я, естественно, не мог допустить, чтобы она поехала туда одна. — Он вздохнул. — Она была просто убита горем, когда новости о Клеге оказались правдой.

— Так что же, кузен, — глаза Рейна превратились в узкие щелочки, — вам очень нужен мой титул? Ну, так придите и возьмите его.

— Зачем мне его забирать, когда ваша несравненная матушка и так мне его предложила?

Известие о том, что мать сыграла в этих событиях свою роль, ничуть не удивило Рейна.

— Когда?

— Впервые я услышал от нее об этом пятнадцать лет назад, — пожал плечами Оз, — когда она собиралась отправить вас в сумасшедший дом. Она навела справки и выяснила, что я следующий после вас по праву наследования титула. Эта дама любит свой красивый дом и деньги, которые к нему прилагаются.

— Надо думать, она снова связалась с вами, когда я вернулся.

Оз так упивался своим торжеством, что при каждом жесте пистолет в его руке ходил ходуном.

— Я всегда был здесь, Типтон. Каким образом, вы думаете, исчезли из Фоксенкловера его сокровища? Вы, может быть, и скряга, но мать и сестру обеспечивали вполне достаточно. К сожалению, вы не учитывали моих запросов.

Рейн не мог прийти в себя от наглости этого типа.

— Вы шантажировали ее!

Оз скрипнул зубами, вспоминая, сколько натерпелся от вдовы.

— Титул-то я так и не унаследовал, и это дорого обошлось Джослин. Когда вы вернулись, она перепугалась и в конце концов согласилась — ошибка пятнадцатилетней давности должна быть исправлена.

Крадучись, из темноты вышел Брок. На его мокрой от дождя одежде были потеки грязи. Из раны на виске сочилась кровь.

— Идиот вонючий, — бормотал он, вертя в руках лопату.

До чего же он не вовремя, черт возьми! Теперь из-за Бидгрейна один из них получит пулю в живот. Рейн сделал молниеносное движение в тот момент, когда Оз повернулся к Броку. Лопата плашмя ударила Оза по лицу, в то время как его палец инстинктивно нажал на курок. Раздался оглушительный выстрел. Рейн ударил Оза еще и сзади, задев при этом Брока, который тоже упал на землю.

— Я немного опоздал, Типтон. Снимите его с меня.

— Куда вас ранило, Бидгрейн? — Рейн перевернул на спину лежавшего ничком Локвуда.

— Не меня. — Брок ахнул при виде того, что осталось от лица Оза. — Локвуд, по-видимому, не сумел правильно зарядить пистолет.

— Поднесите поближе фонарь, — распорядился Рейн.

Ему не потребовалось много света, чтобы понять: Оз получил тяжелое ранение. По какой-то причине пистолет разорвался у него в руках. Щепки и куски горячего металла пробили левый глаз и вырвали безобразно огромный кусок щеки, обнажив кости на скуле.

Бидгрейн выругался и закрыл рот рукой.

— Даже с наложенными швами он будет выглядеть как исчадие ада.

Он наблюдал за тем, как Рейн снял галстук и стал перевязывать голову раненого.

— Ваш галстук мне тоже понадобится. — Рейн сунул конец ткани под повязку, чтобы она не съезжала. — Говорите, Оз.

Локвуд был в сознании и испытывал нестерпимую боль. Когда он раздвинул губы, изо рта хлынула кровь и залила галстук.

— Вы, скорее всего, умрете, если мы не попытаемся зашить ваши раны. Прежде всего скажите мне, куда вы спрятали Девону, и мы отнесем вас в дом пастора. В карете у меня есть ящик с инструментами.

— Я хочу... хочу умереть.

— Прекрасно, — резко ответил Рейн. — Не буду становиться между человеком и Богом. Где моя жена?

— Вкушает покой. — Оз дернулся.

Брок бросил галстук в руки Рейна и посмотрел на раненого.

— Локвуд, я бы с величайшим удовольствием продлил ваши мучения, пока вы, обезумев, не содрали бы себе и вторую половину физиономии. Этот ублюдок ударил меня по голове своей проклятой лопатой, — объяснил он Рейну. — От него, очевидно, досталось и отцу. Клянусь, я не успокоюсь, пока он не заплатит за все, что сделал нашей семье.

— Не надо загадок, Оз. У меня нет желания разбираться с вашими извращенными фантазиями. Я хочу, чтобы вы сказали мне, где находится Девона, или я оставлю вас на попечении Брока, который мало чем сможет вам помочь. — Рейн проверил пульс своего пациента. — Иногда при серьезных травмах мозг не справляется и начинает подавлять естественные функции.

Брок плюнул под ноги Локвуда.

— Если вы хотите сказать, что он умирает, так и скатертью дорога.

— Погода плохо отражается на его состоянии. В отличие от вас, я надеюсь, он проживет достаточно долго, чтобы сказать мне, куда подевал Девону. — Рейн поднялся. — Несите его в дом пастора. Вы мало что можете сделать, разве только допросить его, если он придет в себя. — Виконт поднял фонарь и лопату. — Найдите своего отца. Если Оз и его приветствовал лопатой, позовите меня. Вдруг у него не такая крепкая голова, как у вас.

— А вы куда? — спросил Брок.

— Пойду обыщу кладбище. Может быть, Девона где-нибудь поблизости, связанная, с кляпом во рту.

У Рейна не было выбора. Оз оставался под присмотром шурина. Травмы головы протекают по-разному. Некоторые раны сильно кровоточат, и тем не менее пациент выживает, в то время как более мелкие иногда оказываются смертельными. Если Оз выживет, то выздоравливать будет в Ньюгейте. И все равно умрет — если не от инфекции, то на виселице.

— Девона! — кричал Рейн.

Высоко поднимая фонарь, он внимательно осматривал каждую надгробную плиту. Большинство из них были небольшими, но отбрасывали достаточно длинные тени, за которыми могла скрываться миниатюрная женщина. В руках Рейн крепко сжимал лопату.

Если где-нибудь здесь еще находились сообщники Оза, ему требовалось надежное, не подверженное действию воды оружие.

— Девона!

Окончив осматривать кладбище, он пойдет в рощу. Его жена где-то здесь, живая и невредимая — Рейн это чувствовал.

Фонарь осветил очередную плиту, и он остановился. Кошмары с потоками дождя, запахами пьяных кладбищенских воров и могильной земли в течение многих лет не давали ему спать. Рейн просыпался с немым криком ужаса, на простынях, мокрых от холодного пота. Виконт заставил себя произнести написанное вслух:

РЕЙН ТОЛЛАНД УАЙМЕН, НАШ АГНЕЦ, ВКУШАЕТ ПОКОЙ.

Вкушает покой. Это были последние слова, которые произнес Оз, прежде чем потерял сознание. Еще одна загадка или чистая правда? Рейна охватил ужас, когда он попробовал носком сапога мягкую землю. Слишком мягкую. Он огляделся. Трудно было сказать с уверенностью, но земля выглядела свежевскопанной. Рейн упал на колени и сунул руки в землю. Сверху была сплошная жидкая грязь, ниже — сухая и мягкая земля. Свежевыкопанная могила. Боже мой, Девона! Он выкрикнул ее имя. Этот сумасшедший похоронил ее заживо. Рейн легко представил себе ее ужас. Еще не поздно! Не может быть!

— Типтон! — позвал Брок, стоя по другую сторону могилы. — Локвуд пришел в себя и хочет вас видеть.

— Свидимся в аду! — крикнул Рейн в ответ, не переставая лихорадочно раскапывать землю. — Найдите еще одну лопату. Этот чертов ублюдок похоронил ее заживо.

Сначала Рейн услышал возглас недоверия, а потом тяжелые шаги Брока, удаляющегося в поисках лопаты. Виконт всей душой надеялся, что Оз будет еще жив, когда он вернется. Он позаботится о том, чтобы Локвуд занял место Девоны.

— Держи себя в руках, Типтон, — убеждал он себя, стараясь не поддаваться безумному страху за Девону.

Все было так же, как в ту ночь, пятнадцать лет назад. Кладбищенским ворам удалось вынуть тело, ничего не нарушив на могиле. «Будь осторожен с головой». Он расколет крышку и вытащит ее. «С ней все будет хорошо», — уговаривал себя Рейн. Он выжил — выживет и Девона. Лопата ударилась о дерево. Лежа на животе, виконт руками стряхивал комья грязи с крышки.

— Рейн! — в голосе Брока слышались слезы.

Рейн подавил новый приступ страха.

— Убирайте грязь. Я не хочу, чтобы она попала Девоне на лицо, когда я разобью крышку.

— А если вы ошибаетесь? Это может быть ваш гроб.

У Рейна не было ни сил, ни времени успокаивать Брока.

— Дерево свежее, — ответил он сквозь зубы, ударяя по крышке острым концом лопаты. — На моем крышка была бы разбитая. — Он снова резко ударил лопатой по дереву. В центре образовалась трещина. Еще. Еще. Еще. Образовались три щели шириной в палец. Рейн стал бить в горизонтальном направлении. Отбросив лопату, он опустился на колени, сунул пальцы в щели и потянул. Отломился кусок дерева с зазубренными краями. Он выбросил его и взялся за следующую секцию.

— Я вижу ее! — Брок стал энергично ему помогать.

Вдвоем они выломали достаточно большую дыру.

— Не пойму, дышит ли она.

Рейн тоже не мог этого сказать.

— Отойдите чуть-чуть подальше.

Он взял лопату и начал долбить самую прочную секцию. Три удара — и Брок сумел отбросить ее в сторону. Девона застыла в абсолютной неподвижности. Вкушает покой. Эта фраза не давала Рейну покоя.

— Ваша сестра не посмеет умереть и оставить меня одного. Она не захочет меня разочаровать.

Рейн расставил ноги по обе стороны выломанной секции и осторожно вытащил Девону из могилы. Брок подошел с фонарем, когда Рейн клал жену на землю.

— Она жива?

Рейн приложил ухо к ее груди, прислушиваясь, и с облегчением закрыл глаза.

— Да. Девона! — Он похлопал ее по щеке. Она не просыпалась.

— Что с ней? — спросил Брок, поднимая фонарь.

Рейн поднял Девону на руки.

— Думаю, во всем виноват недостаток воздуха, — ответил он, стараясь не показывать, что его пугает отсутствие ее реакции. — В моем ящике есть нюхательные соли. Пошли в пасторский дом. Ей надо согреться.

Брок шел рядом с быстро шагающим Рейном.

— Отец присматривает за Локвудом. Оказалось, у сэра Томаса такая же крепкая голова, как и у меня.

Рейн не отреагировал на шутку. Его пугало то, что Девона до сих пор не приходит в себя.

У дома их встретил хмурый сэр Томас.

— Локвуд, проклятье на его душу, умер. — Сэр Томас, казалось, сразу постарел, увидев состояние дочери. — Моя девочка будет жить?

— Да, — твердо пообещал ему Рейн.

Между ними же заключен договор.

— Я принесу ваш ящик, — предложил Брок, исчезая в дверях.

Рейн положил Девону на пол и тщательно осмотрел ее, отыскивая причину глубокого обморока. Он нащупал огромную шишку у нее на затылке, поднял жену на руки и откинул ее спутанные волосы, пытаясь определить серьезность повреждения.

— Будем надеяться, что Девона унаследовала вашу крепкую голову, сэр Томас. Ее ударили по затылку.

— Она настоящая Бидгрейн. Голова у моей девочки крепче, чем у большинства других.

С этим Рейн охотно согласился.

— На ней много крови, — заметил он, осторожно кладя Девону на спину. — А источника я не вижу. Должно быть, это чужая кровь.

Дорана Клега.

— Соли! — Брок влетел в комнату.

За ним шел Спек, неся несколько одеял. Рейн открыл флакон с аммиаком и различными маслами и помахал им у Девоны под носом. Никакой реакции.

— Просыпайся, любовь моя. Здесь неподходящее место для ночлега. — Рейн продолжал держать флакон возле ее лица.

Девона сморщила нос, с трудом перевела дыхание, а потом закашлялась. Рейн посадил ее, поддерживая рукой за спину.

— Это отвратительно, — сказала она хрипло, пытаясь отдышаться.

Рейн поцеловал ее в лоб. Он решил, что не слышал от нее ничего прекраснее.

Через день Рейн застал Девону встающей украдкой с постели.

— Я знаю, что ты велел лежать неделю. Но я уже не выдерживаю. У меня болит спина, и я выспалась на всю жизнь.

Девона не помнила ничего — ни как Оз закрывал ее в гробу, ни как они возвращались в Фоксенкловер после того, как ее оживили. Одна мысль об этом приводила ее в ужас. Таинственная травяная настойка леди Джослин оказала на нее снотворное воздействие. Благодаря неумелому приготовлению или неправильному использованию горькая жидкость не стерла память Девоны, как сулила ей безжалостная свекровь. Гораздо больше вреда причинил ей удар по голове. Девона безмятежно спала, пока муж и брат лихорадочно раскапывали ее могилу.