Следом за подругой... 2 (СИ)

Глава 24

Мы не стали задерживаться у Лии. Сразу после разговора отправились домой. Этот насыщенный день вымотал меня так, что я еле стояла на ногах. Вереш бережно помог мне принять душ, нежно вытер мягким полотенцем, одел меня в шелковую пижаму, и на руках отнес в кровать.

Спать хотелось очень сильно. Слабость в теле, гул в голове говорили о сильной утомленности, но сон не шел. Было ощущение незаконченности дня. Незавершенности. Мысли о бывшем послушнике никак не покидали моей головы. Хоть меня и заверили, что с ним все хорошо, он счастлив и свободен. Мне хотелось встречи, что бы убедиться в этом лично. Я помнила насколько тепло, гордо, преданно он отзывался о службе. Помнила, как он рассказывал, что долго к этому шел. Разве можно стать счастливым тогда, когда твоя жизнь полностью меняется? Когда цель, к которой шел всю жизнь в один момент рассыпается на осколки? Когда рушится привычный и понятный устой жизни? На эти вопросы мне мог ответить только Уркат. Но я не знала где его искать.

Намеки о том, что его истинная пара я, были понятны. Но старательно от себя отгоняла их. Конечно, я притворилась, что не понимаю, о чем идет речь. Это только мои внутренние переживания, и показывать их я не собиралась. Уверенна, что Вереш и Нир знали о моих чувствах, это тяготило меня, но ничего с этим поделать нельзя. Я так боялась допустить хоть небольшой луч надежды в сердце и душу. Ведь если это окажется ошибкой, то мне будет больно. Поэтому, пока ничего не прояснилось, буду стоять на своем. Друзья и не более. Да, так однозначно будет лучше для меня, и для него. Не хочу, что бы он видел мою боль. Что бы она легла на него тяжелым грузом. Видеть жалость в его глазах будет хуже разрыва сердца. Это вывернет мою душу наизнанку.

Переворачиваясь с бока на бок, старалась найти удобное положение тела для сна. Мужья, скорее всего, видят уже десятый сон, а я даже глаз не сомкнула. Перед сном они говорили о возобновлении тренировок. Значит, утро будет тяжелым. Но разве можно заставить себя спать доводами разума.

Так и не найдя покоя, я тихо поднялась с кровати. Мне срочно надо было на свежий воздух. Душные мысли не давали вздохнуть полной грудью. Тело горело огнем, а испарина приносила дискомфорт.

Выйдя в сад, с блаженством встретила прохладу ночи, и полной грудь вдохнула свежий, сладкий воздух. Сад, освещенный звездами, был великолепен в своей загадочности. Озаренные звездным светом дорожки вели в темень под деревьями, иногда выныривая из нее, что бы вновь погрузиться в черноту. Клумбы с закрытыми цветами, пение ночных птиц, и треск жучков. Все это было похоже на ожившую сказку.

Пройдя до места у пруда, я присела на лавочку, что была залита звездным светом, и подняла глаза в небо.

Столько звезд, и ни одной знакомой. В этом мире они другие. Яркие, светлые, словно живые. Перемещаются, встречаются, расходятся. Жизнь тут, и в небе не прекращалась ни на секунду. Все движется своим чередом. А я снова в мыслях, и снова в тоске. Ничто не меняется.

С тех пор как Марк поднял руку, сейчас только поняла, что он сломал меня. Его поступок как яд замедленного действия разрушает меня постепенно. Что бы я ни говорила, что бы ни делала, это навсегда останется во мне. Я не скажу, что стала сильнее. Наоборот, с каждым днем слабею все больше. Дольше остаюсь в себе, больше думаю, и меньше открываюсь.

Конечно, мои мужья меня стимулируют. Я благодарна судьбе за этот подарок, и буду благодарить до конца своих дней. Но они не смогут излечить меня. Мне надо самой с этим справиться. Эту боль я принесла с собой в этот мир. И не их задача ее устранять. Посеянное зерно неуверенности взросло. С каждым мигом проведенным рядом с этими замечательными мужчинами, я понимаю, что не заслужила ни одного из них. Но в то же время знаю, что ошибок судьба не допускает, и то, что она связала наши жизни, говорит о том, что мы достойны друг друга, и от нашего союза будет толк. Это означает только одно, я должна справиться с темнотой в своей душе. Вытравить из себя заразу, которую подселил в меня Марк, а остатки закрыть не несколько тысяч замков.

— Ты прекрасен, — прошептала в небо, обращаясь к миру.

На Земле это был бы смешной поступок. Но тут, я точно знаю, что мир слышит. Я могу с ним говорить, а он будет отвечать мне через пение птиц, шелест ветра и стрекот насекомых. Ах, еще и через Лию.

— Кажется, я начинаю привыкать к ее божественности, — засмеялась в голос. — Так ей и передай.

Возвращаться в кровать не было никакого желания. Тут, в саду, так спокойно, и хорошо. Ощущение, что я должна быть именно тут. Ждать чего-то. Словно что-то должно произойти. И я поддалась этому ощущению. Легла на лавку, вытянув ноги, и стала смотреть на жизнь незнакомых звезд. Хорошо. Блаженный вздох вырвался из груди.

— Смогу ли завтра достойно выдержать тренировку? — Задала вопрос вслух.

— Уверен, что тебе хватит сил и выдержки, — ответил мне голос, от которого я резко подскочила, и во все глаза уставилась на говорящего. — Рад видеть тебя, Василиса.

— Уркат! — Выдохнула и кинулась в объятия мужчины. — Я так переживала за тебя. Как ты тут оказался? Как ты сам? Расскажи мне все.

— Как много вопросов, — рассмеявшись, сказал Уркат. — Обещаю, что отвечу на все. Но сначала, я должен сделать это…

Уркат приблизился к моему лицу так, что наше дыхание смешалось. Душа ушла в пятки, а сердце замерло в предвкушении. Вдохнув в себя воздуха, Уркат нежно поцеловал меня в губы, вызвав стон блаженства.

— Василиса, я так долго ждал этого, — оторвавшись от поцелуя, прошептал Уркат. — С первого момента, как я увидел тебя спящую после переноса, внутри меня что-то перевернулось, зародилось. С каждым новым днем ты занимала все больше мыслей. С каждой новой встречей мое тело и душа тянулись к тебе сильнее. А когда ты пришла в храм с помощью, понял, что больше не принадлежу Эффе. Осознал, что нашел свое счастье, вопреки всем законам. Судьба не должна была давать мне истинную пару, но видимо сжалилась надо мной, и подарила сильнейшее из чувств. Я так ей благодарен.

— Уркат, — прошептала, а слезы навернулись на глаза. — Я до конца старалась гнать от себя мысли о тебе. Мне это казалось грязным и неправильным. Прости меня.

— Ну что ты, — погладил меня по щеке Уркат, и прижал к своему телу. — В нашем мире не может быть ошибки. Если ты испытываешь чувства, они не могут быть грязными или ошибочными. Если это случилось, значит так угодно судьбе.

— Не уверена, что все чувства можно к этому отнести, — прошептала, вспомнив молодого парня, который клялся мне в любви.

— Настоящие чувства всегда посылаются свыше. Ненависть, злость, ярость, любовь. Все это воля судьбы. Если они в нас зародились, значит, несут какой-то смысл.

— А если зависть? Если ты испытываешь к кому-то чувство, только потому, что этот кто-то принадлежит не тебе, а тому, место кого ты хочешь занять. Можно ли это назвать волей судьбы?

— Нет. Зависть единственное чувство к которому судьба отношения не имеет. Это от недовольства ее решениями в отношении тебя. Завидовать ты начинаешь тогда, когда не удовлетворен своей жизнью. Не уверен в своих силах, что бы что-то изменить. Но ведь все, что с тобой происходит, это воля судьбы, и несет смысл. А раз тебя не устраивает, значит, ты не доволен своей судьбой, и ее решениями. Это плохо. А почему ты спрашиваешь?

— Просто есть один парень, который клялся мне в любви. Но он завидует Рату и его положению альфы. Хочет занять его место. А так как я жена Рата, то и меня он тоже хочет заполучить. Я не думаю, что его чувства искренние.

— Рат об это знает? — Спросил Уркат.

— Конечно. Он его отправил в ссылку на границу. Надеется, что он исправится.

— Вот и правильно. Не нужно держать у себя под боком того, кто может предать в любой момент. Или всадить в спину нож, когда ты менее всего этого ожидаешь.

— Уркат, скажи, ты не жалеешь? — Спросила, и затаила дыхание. Мне было важно услышать, что он так же сильно этого хотел, как и я. И если он хоть капельку сожалеет, то я сделаю все возможное, что бы он стал свободен от этих чувств. Жизнь у нас длинная, и я не хочу, что бы эта капля его разъедала, подселяя мысли «А что если бы…?».

— О том, что встретил тебя? — Удивленно спросил Уркат. — Разве можно жалеть о любви? Никогда я не пожалею, что судьба мне предоставила шанс стать счастливым. Знаешь, пока служишь в храме, со временем перестаешь чувствовать. Ты делаешь то, что должен. Жалеешь того, кого должен. Сочувствуешь тому, кому должен. Остальное тебя не касается. Ты словно выпадаешь из жизни, и полностью погружаешься в служение богини. Я рад, что смог выбраться из этой петли.

— Я помню, с каким горящим взглядом ты рассказывал о счастье служить Эффе. Поэтому хочу удостовериться, что ты действительно принял решение, не просто поддавшись эмоциям, а осознанно.

— Василиса, я не размышлял о своей жизни так долго, как в последнее время. Соглашусь, что решение было тяжелое. У меня была возможность отказаться от тебя, и остаться с богиней. Но на тот момент, я уже не видел себя в храме. Служба стала меня тяготить. Поэтому я принял единственное правильное решение. Я бы жалел всю жизнь, если бы отказался от тебя. Но не буду жалеть об отказе от храма ни секунды, ведь рядом со мной будешь ты.

Уркат прижал меня сильнее, и вновь поцеловал. Его горячие, мягкие, нужные губы запустили толпу мурашек по телу. Обняв его за плечи, захотелось прижаться сильнее. Раствориться в этом моменте. Все напряжение дня слетело, оставив после себя приятную усталость, небольшую сонливость. Теперь я точно смогу спать спокойно.

— Тебе надо поспать, — сказал он, оторвавшись от меня. — Я чувствую твою усталость. Ты буквально выжата. Ты не должна себя так истязать. Твой организм очень хрупок. Его надо беречь.

— Но я не хочу с тобой расставаться, — заглянула в его глаза. — Я так сильно за тебя переживала, что отпустить тебя сейчас, нет сил. Хочу чувствовать тебя рядом.

— Не думаю, что это хорошая идея, — сказал Уркат.

— Куда ты сейчас пойдешь? — Спросила, положа голову на его плечо.

— Не переживай по поводу меня, — руки Урката легли на талию, обдав теплом. — Я о себе могу позаботиться. Давай лучше провожу тебя до дома. А ты пообещай, что сразу ляжешь спать.

— Но почему ты не хочешь остаться?

— Хочу сделать все правильно, — сказал он. — Этого у меня не отнять. Нельзя показывать такое неуважение к своим будущим побратимам. Лучше я приду завтра, и сделаю все по правилам. Согласна?

— Да, ты прав, — кивнула соглашаясь. Действительно, было бы некрасиво привести Урката в дом, пока все спят. — Но в доме много комнат, ты можешь остаться в одной из них. Так будет лучше, чем ты сейчас ночью куда-то пойдешь. В мире не безопасно.

— Не могу, — хрипло сказал Уркат. — Меня так сильно тянет к тебе. Не смогу пережить ночь, если буду знать что ты где-то поблизости. Звездной ночи, Василиса.

— Звездной ночи, — прошептала в его губы.

Нежный поцелуй, с привкусом ожидания новой встречи, и Уркат уходит в ночь, оставив меня на крыльце. Вздохнув, прикоснулась к губам кончиками пальцев. Неужели это не сон? Неужели Уркат и вправду мой? За спиной, словно крылья выросли, усталость растворилась, а сон сняло как рукой. Взглянув на небо, решила приготовить завтрак для мужей сама. В такой день они меня точно не должны тянуть на тренировку, и приготовленная мной еда должна помочь их в этом убедить.

Я решила напечь блины, и сделать стандартную яичницу с тонко нарезанным мясом. Начинку в блины решила сделать твороженную, с сухофруктами. Занимаясь делом, я хорошо отвлеклась. Лишняя энергия, направленная в дело приносит удовлетворение и пользу. Когда время подходило уже к пробуждению мужей, я занялась яичницей. Аромат жареного мяса будоражил рецепторы.

— Светлого утра, — услышала позади себя. — Гэйна, не нужно было вставать так рано. Вам надо больше отдыхать. Забота о вашей сытости наша задача.

— Доброе утро, — повернулась к поварам. — Да вот, захотелось порадовать мужей.

— А что это вы тут наделали? Рецептик дадите? — Схватив блин с тарелки, спросил младший повар.

— Это блины, — ответила ему с улыбкой, смотря, как он аккуратно обнюхивает блин, а после немного откусывает. — Внутри сладкая твороженная начинка.

— Вкусно, — растянулись его губы в широкой улыбке. — Мне точно нужен рецепт. Буду радовать свою маму, и младших братьев.

— Ой, что это? — Подпрыгнула, когда где-то что-то заскреблось.

— Ааа, это ваш друг Данку на завтрак пожаловал, — сказал старший повар и открыл дверь, которая вела с кухни в сад.

— Данку, миленький мой, — кинулась обнимать своего друга. — Как же давно я тебя не видела. Совсем забыл свою хозяйку.

Данку счастливо виляя хвостом, облизывал мое лицо. Он стал явно крепче, и упитаннее. Его шерсть густым шелком струилась под пальцами, вызывая приятные ощущения. Он не был весь в репье и грязи, как я ожидала после его ухода в лес.

— Он приходит как по часам, — сказал младший повар. — На завтрак, обед и ужин. За ним смотрит Ионга, наша отшельница. Они с ним подружились. Вместе охотятся в лесу, дичь нам приносят.

— Ионга? А кто это? — Спросила, прижимая своего друга к боку.

— Это очень печальная история. Ионга родилась в нашей стае, и как только вошла в силу, повстречала первого истинного. Тогда велась война с тварями, и вся стая учавствовала в этих кровавых боях. Ионга потеряла своего истинного. Его разорвали твари. Остальных она перестала чувствовать в этом мире. И вот вроде не умерли они, но и не тут. Где-то далеко. Уйти вслед за ними не могла. С горя она обернулась волчицей, и больше не принимает облик второй ипостаси. Уж и забыла, наверное, как это делается. Она ушла из стаи в лес, приносила иногда дичь нам, показывая тем самым, что не потеряла разум. А теперь с Данку повстречалась. Я ее такой радостной не видал давно, — поведал мне историю старший повар.

— Действительно печально, — сказала я. — Ну если все так, то я не имею ничего против того что бы мой друг помогал этой девушке с нелегкой судьбой. Если она с ним оживает, значит, в этом есть смысл.

Данку, как будто поняв ход моих мыслей, лизнул в щеку, благодаря меня за понимание. Вообще конечно я знала, что его моют, за ним ухаживают. Мне об этом рассказывал Рат. Но сам Данку в поле моего зрения не появлялся, чем очень меня печалил. Теперь же, зная какое благородное дело делает мой пес, я полностью отпустила грусть. Конечно, я буду скучать, но он ведь приходит каждый день. Теперь, когда я об этом знаю, мы будем встречаться с ним чаще.

Данку положили два больших куска мяса. Свой он быстро съел. Подошел ко мне, потерся об ноги, гавкнул на прощание, подхватил второй кусок и убежал.

— Это он ей еду понес, — довольно сказал старший повар. — Заботится.

— Он у меня такой, — грустно улыбнулась. За всеми делами, и событиями совсем перестала уделять внимание своему другу. Совесть грызла каждый день.

К моменту, когда мои мужья спустились, яичница с хрустящими кусочками мяса и блины были готовы. Повара взяли на себя обязанность приготовления напитков.

— Вася, почему ты встала так рано? Почему нас не разбудила? — Подлетел ко мне Талькант, и заключил в крепкие объятия. — А чем это пахнет так вкусно?

— Я завтрак для вас приготовила, — чмокнула своего дракона в щеку, а потом поздоровалась и с остальными мужьями.

— А наша жена не ранняя птичка, — хмуро сказал Нир, подхватывая меня на руки. — Кто-то вообще не спал. Да?

— Вася? — Серьезно посмотрел на меня Рат.

— Я не могла уснуть, — вздохнув, покаялась.

— Надо было разбудить нас, — сказал Талькант. — Мы бы принесли настой, который успокаивает.

— Не хочу никаких настоев, — сказала, и улыбнулась, вспоминая встречу с Уркатом.

— А у нас был ночной гость, — сказал Рат, подходя ко мне ближе и ведя носом вдоль шеи. — Поэтому не спала? А почему не чувствую запаха единения? Хочешь повторить прошлый опыт?

— Нет, что вы, — засмеялась расслаблено. Все-таки зная Рата, думала, что он не одобрит обжимания по темным углам с другими, не входящими в семью мужчинами. — Просто Уркат хочет сделать все по правилам. Он сегодня придет, как и полагается в этой ситуации.

— И завтрак шикарный ты приготовила, для того что бы мы тебя на тренировку не вели в такой важный день? — Улыбаясь, спросил Вереш.

— Ну да, — смутившись, призналась. — Так мы не пойдем на тренировку?

— Еще как пойдем, — сказал Талькант. — Может, после этого ты начнешь заботиться о себе. Вася, нельзя так относиться к своему здоровью. У тебя был вчера тяжелый день. Телу и душе надо было отдохнуть, а ты ему еще подкинула и эмоциональную и физическую нагрузку. Вот сейчас пробежим несколько километров, и организм тебя совсем не похвалит. Вечером перед сном лично прослежу, что бы ты приняла настойку успокаивающую.

— Сегодня никак нельзя, — сказал Нир. — Некки должна инициировать связь с Уркатом. Мы же тоже не хотим повторения прошлого опыта?

— Ну да, — почесал затылок Талькант. — Значит послезавтра. Но сейчас тренировка, душ, и хороший сон. Поняла?

— Поняла, — вздохнув, ответила. План провалился.

— Очень вкусно, — хрустя мясом, сказал Рат. — Обязательно покажи, как это готовить нашим поварам. Хочу несколько раз в неделю такой завтрак.

— А вам можно будет бегать после такого плотного завтрака? — Постаралась зацепиться за последнюю ниточку.

— Нам можно, тебе нет, — сказал Вереш, и засунул блинчик в рот. — Фкушнятина!

Мне позволили только взять один блинчик, и выпить пару глотков травяного настоя. После чего всей большой компанией мы отправились на площадку.

— Скажите, а почему мы всегда тут одни? Неужели студентам не нужно тренироваться? — Спросила, разминаясь перед пробежкой.

— Они занимаются тут после обеда, — сказал Рат. — Утром пробежка по лесу.

— Да? Я бы тоже хотела побегать по лесу, — представила, как это будет завораживающе.

— Вот завтра и пробежим, — сказал Талькант. — Выберем самую легкую трассу, которую используют первокурсники. Уверяю, после этого ты не будешь говорить о лесе с таким мечтательным видом.

— Ну что? Побежали? — Спросил Рат.

— А вы с нами побежите? — Округлила глаза. Вот это новость.

— Конечно, — кивнул Рат. — Хватит уже соревноваться друг с другом. Надо тебя натаскивать. Тем более после ночной разлуки, хочется находиться рядом с тобой каждую секунду.

— Не против, если я к вам присоединюсь? — Услышала позади желанный голос.

— Уркат! — Счастливо улыбнулась ему. Без одеяния послушника, он был очень мужественным, и таким родным.

— Конечно, побратим, — сказал Нир, так же как и я счастливо улыбаясь.

— Как ты узнал, где мы? — Спросила, подходя к Уркату. Не могла оставаться на месте. Меня разрывало от желания почувствовать вновь его прикосновения.

— Не знаю, — пожал он плечами. — Захотелось очень сильно быть рядом с тобой, и вот я тут!

— Хочешь сказать, тебя просто к нам перенесло без открытия портала? — Удивился Рат.

— Меня словно затянуло в белую воронку, и вот я тут, — улыбаясь, сказал Уркат. — Так приятно вновь ощущать свою магию! Пока был послушником, магия была почти полностью заблокирована.

— Но разве можно перемещаться без порталов? — Спросил Талькант, переглядываясь с Ратом.

— Как видите! Но раньше я не обладал такими способностями. Так что, мы бежим? — Спросил Уркат, обнимая меня за плечи.

— Конечно! Надо же нам проверить своего побратима! Небось, в храме совсем растерял все силы, — подшучивая, сказал Вереш.

— Вот сейчас и проверим, — сказал Уркат, и мы побежали.

Я с удивлением смотрела, как Вереш бежит наперегонки с Уркатом. Оказывается и в моем собранном, серьезном муже есть жилка азарта. Каждый день они открываются для меня с разных сторон, не переставая удивлять, и влюблять в себя еще больше.

«Дай мне имя! Сейчас!» — Потребовал голос в голове, заставив меня споткнуться от неожиданности.

— Вася, ты как? Все хорошо? Голова кружится? — Подхватил меня перепуганный Нир. — Так и думал, что это будет плохой идеей заставлять ее бежать после бессонной ночи, — укоризненно посмотрел на Тальканта.

— Все хорошо, Нир. Ты же чувствуешь меня. Оставь панику, и слушай сердцем, — погладила своего паникера по щеке.

— Но, что с тобой произошло? — Спросил Нир.

«Поторопись!» — Повысила голос магия.

— Магия заговорила, — ответила мужьям.

Дать имя? За всеми событиями у меня совсем вылетело из головы, что об этом надо подумать хорошенько. Небесная магия, которая стала первой в этом мире, нуждается в особенном имени. Просто так, наспех, нельзя.

«Быстрее» — Прогремело недовольное в моей голове.

— Да куда так спешить-то? — Не выдержав закричала вслух.

— Вася, что такое? — Спросил обеспокоенно Талькант.

— Магия просит дать ей имя, и быстро, — растерянно сказала, смотря на Тальканта умоляющим взглядом.

— Ну уж нет! Такую ответственность я на себя не возьму. Тем более это твоя магия. Я с ней не знаком, — отрицательно покачал головой Талькант.

— Нир…. — Умоляюще посмотрела на своего вампира.

— Прости, любимая, — растянул губы в извиняющейся улыбке. — Это должно идти от твоей души. Тебе нужно справиться своими силами. Вздохни, попробуй расслабиться. Имя придет к тебе.

Я постаралась расслабиться, но возрастающая магия в теле постоянно отвлекала, она буквально переполняла меня.

— Что происходит? — Подбежали к нам Вереш с Уркатом.

— Магия требует дать ей имя немедленно, — сказал Нир. — Не знаю, хорошо это или плохо. Разве так должно быть?

— У Лии было что-то подобное с Агнием, — сказал Вереш. — Но тогда все они находились в смертельной опасности.

— Боже… — Выдохнула, когда тело уже стало болеть.

— Тебе надо выпустить ее, — сказал Уркат.

— Как?

Испарина покрыла все мое тело. Ощущение, словно тебя надувает как воздушный шар. Только вместо гелия, что-то опасное. Что-то, что может хорошо так тебя разнести на кусочки.

— Представь, что она собирается у тебя на кончиках пальцев, — начал говорить Уркат. — Стекает с них на землю.

Закрыв глаза, я максимально постаралась сосредоточиться на этих ощущениях. Изначально ничего не происходило, но потом я почувствовала, что становится легче.

— Вася, получается, — услышала голос Нира. — Она такая красивая и необычная.

Открыв глаза, я увидела, как из моих рук льется густой, темно-серый туман. Стелясь по земле, он начинал пропускать через себя синие молнии. Словно грозовые тучи спустились на землю. Невероятно завораживающе.

«Не отвлекайся! Думай над именем. Время истекает» — Раздался голос магии в голове, возвращая меня в реальность.

— Почему ограничено время? — Спросила вслух.

«Сначала дай имя, и если успею, я все поясню!»

Закрыв глаза, я постаралась заглянуть внутрь себя. Это точно не должно быть именем жестким. Скорее, что-то нежное на слух, но с глубоким смыслом.

— Амина! Я буду звать тебя Амина! — Громко сказала на выдохе.

Имя пришло, будто из подсознания. Не уверена, что часто слышала его на Земле. Я вообще его не знала.

«Дождалась» — Радостно сказал голос в голове, а потом магия словно вышла из меня, перехватив дух.

Я смотрела на темно-серый туман, что скапливаясь, образовывал хрупкую женскую фигуру, широко распахнутыми глазами, так же как и мои мужья. Мы все замерли, и, кажется, даже забыли, как дышать.

— Ну, здравствуй, Василиса, — улыбнулась мне красивая темноволосая женщина. — Красивое имя! Мне очень нравится!