Следы невиданных зверей

Наша двоюродная прабабушка

С морем связана еще одна зоологическая эпопея — открытие древнейшей рыбы, которая жила на заре истории Земли и вымерла (так думали) 70 миллионов лет назад. Имя ее — латимерия.

300 миллионов лет назад близкие родичи латимерии выползли на сушу, и от этих-то непоседливых «браконьеров», нарушивших законы естества, и ведут свой род все сухопутные позвоночные животные — и амфибии, и пресмыкающиеся, и звери, и птицы, и мы с вами.

Открытием латимерии наука обязана южноафриканскому ихтиологу — профессору Дж. Смиту.

Все началось с письма, которое профессор получил в новогодние дни 1939 года.

«Уважаемый доктор Смит!

Вчера мне пришлось познакомиться с совершенно необычной рыбой. Мне сообщил о ней капитан рыболовного траулера, я немедленно отправилась на судно и, осмотрев ее, поспешила доставить нашему препаратору. Однако сначала я сделала очень приблизительную зарисовку. Надеюсь, Вы сможете помочь мне с классификацией.

Рыба покрыта плотной чешуей, настоящей броней, плавники напоминают конечности, тоже защищены чешуей и оторочены кожными лучами».

Письмо было от мисс Латимер, заведующей краеведческим музеем в Ист-Лондоне (город в Южной Африке).

В книге о своем открытии Дж. Смит пишет:

«Я перевернул листок, обнаружил зарисовку и стал ее рассматривать — сначала с замешательством, потому что, насколько я знал, ни в одном море на Земле не водилась такая рыба: она скорее напоминала ящерицу. И вдруг точно бомба взорвалась у меня в мозгу! Позади письма и рисунка встало видение обитателей древних морей, рыб, которых давно не существует, которые жили в далеком прошлом и известны нам лишь по ископаемым остаткам.

«Не сходи с ума!» — строго приказал я себе. Однако было в этом рисунке нечто, что захватывало мое воображение. Здравый смысл спорил с чувствами, Я не сводил глаз с зарисовки. Неужели?»

Неужели это целакант?! Ископаемая кистеперая рыба!

Дж. Смит выехал в Ист-Лондон. Одного взгляда на чучело рыбы, уже выставленное в музее, было достаточно, чтобы рассеять все сомнения. «Мы увидели, — пишет Дж. Смит, — самого настоящего целаканта! Чешуя, хвост, плавники — никакого сомнения!.. Да, это целакант — и все-таки: неужели это возможно?» Ведь целаканты, или кистеперые рыбы, существовали уже в начале девонского периода, 350 миллионов лет назад. На земле тогда не было ни лиственных, ни даже хвойных деревьев, ни жуков, ни бабочек, ни змей, ни зверей. По суше ползали лишь скорпионы да многоножки, и чахлые буро-зеленые побеги псилофитов — первых растений, завоевавших сушу, — тянулись вверх из гнилой тины болот.

Сохранилось много окаменевших остатков целакантов. По-видимому, размножались они весьма энергично и расселились по всем первобытным океанам. Но через 200 миллионов лет численность кистеперых рыб стала сокращаться. Они начали вымирать. В пластах земли с возрастом в 60 миллионов лет палеонтологи не нашли уже ни одного ископаемого целаканта. Решили, что они к этому времени все вымерли. И вдруг такая находка — живой целакант! Воскресшее ископаемое!

Пойман он был совершенно случайно. Рыболовный траулер ловил рыбу в своем обычном районе, в прибрежных водах западнее Ист-Лондона. Улов оказался неважным. Капитан Госен решил попытать напоследок счастья на отмелях у устья реки Чалумна. В трех милях от берега забросили трал. Глубина была около 80 метров, далее, в десяти милях от берега, дно резко обрывалось на глубину около 400 метров.

Трал вытащили на палубу. Он принес около полутора тонн разной мелочи, две тонны акул и… одну странную рыбу, закованную в панцирь из толстой квадратной чешуи. Плавники рыбы напоминали лапы странного шестиногого существа: их лучи сидели на длинных выростах тела, торчавших из спины, груди и живота. Лишь первый спинной плавник был такой же, как у других рыб.

И хвост у диковинной рыбы необычный: не двух, а трехлопастный! Рыбаки поняли, что поймали что-то очень редкостное. Со своим трофеем они поспешили в местный краеведческий музей. Что произошло потом, нам уже известно. Профессор Смит, исследовав чучело рыбы (к сожалению, ее скелет и внутренние органы не удалось сохранить), назвал «воскресшего» целаканта латимерией (Latimeria chalumnae) в честь мисс Латимер.

Теперь, когда ученые знали, что древние кистеперые рыбы каким-то чудом дожили до наших дней, необходимо было поймать еще несколько экземпляров «живых ископаемых». Но через несколько месяцев началась вторая мировая война. Кого могла интересовать теперь рыба, хотя бы даже и кистеперая?

Прошло 13 лет. Дж. Смит все эти годы предпринимал отчаянные попытки поймать еще одного целаканта. Не тщетно. Латимерии точно и в самом деле вымерли. Стали уже подумывать, не произошла ли ошибка — ведь латимерия была описана Смитом всего лишь по шкуре…

Профессор Смит заказал в типографии листовки с изображением допотопной рыбы и многообещающей надписью: «Взгляни на эту рыбу. Она может принести тебе счастье!» Дальше на трех языках (английском, французском и португальском) говорилось, что тот, кто найдет еще один экземпляр кистеперой рыбы, получит премию в 100 фунтов стерлингов. Немалые деньги для простого рыбака.

Но рыбу и счастье никто не находил.

«Иронические улыбки, — пишет Франко Проспери[61], — играли на губах французских натуралистов из Центрального института в Тананариве на Мадагаскаре. Да и возможно ли было не смеяться над этим комическим объявлением? Все равно как если бы на улицах Рима, Парижа или Лондона появилась фотография динозавра с подобной же подписью».

Но Дж. Смит упорно занимался «целакантовой пропагандой». Вдвоем с женой он изъездил все побережье юго-восточной Африки. Они обнаруживали свои листовки в самых глухих и неожиданных местах — «на столбе негритянской хижины, на стене маяка, лавки, почты. Сколько раз какой-нибудь простой рыбак, узнав, кто мы, с гордостью предъявлял завернутую в тряпку или бумагу, истертую до дыр листовку со знакомым изображением! Мы с облегчением убеждались, что тысячи и тысячи глаз ежедневно и тщательно проверяют каждый улов в поисках ящероподобной рыбы… И каждый раз, отправляясь к рифам за рыбами, я мечтал, что наконец-то увижу целаканта. Увы…»

Неизвестно, сколько еще продолжались бы поиски, если бы Дж. Смит не встретил капитана Эрика Ханта, владельца небольшой шхуны, плававшей между Занзибаром и Коморскими островами.

— Знаю я этих рыб! — воскликнул Эрик Хант, рассматривая изображение на листовке, — таких полно на Коморских островах. Островитяне используют их шершавую чешую для зачистки велосипедных камер.

Хорошенькое применение нашли эти чудаки для уникальнейшего экспоната!

Конечно, Дж. Смит не поверил Ханту. Но тот, расставаясь, сказал:

— Итак, условились: как только найду целаканта, шлю вам телеграмму.

Мистер и мисс Смит улыбнулись этой шутке.

А через десять дней вдруг — телеграмма: «Целакант»… «Хант».

Тут уж Дж. Смит долго не раздумывал. Правительство предоставило ему самолет (так как стало известно, что французские власти[62] хотят реквизировать трофей Ханта), и он вылетел на Коморские острова.

А случилось это так. Рыбак с острова Анжуан, Ахмед Хуссейн, в двухстах метрах от берега (глубина там была всего 40 метров) поймал здоровенную рыбину. Наутро он принес ее на рынок. Рыбак совсем уже было сторговался с одним покупателем, вдруг подходит к нему какой-то человек и говорит:

— Эй, не продавай ее, это та самая рыба, о которой нам говорил господин Хант, — и показал листовку.

Так после почти четырнадцатилетних поисков еще один экземпляр латимерии попал, наконец, в руки ученых.

Как рыбы пошли по земле

История латимерии, допотопной рыбы, словно ожившей из древних окаменелостей, на этом не кончается. В 1954 году на Коморских островах поймали еще несколько кистеперых рыб. Оказалось, что эти рыбы — не такая уж большая редкость, как думали раньше. Одну из пойманных рыб удалось даже довольно долго сохранить живой.

Находчивого рыбака, который доставил на берег живую кистеперую рыбу, звали Зема бен-Мади. Он поймал ее на крючок на глубине 255 метров недалеко от одного из Коморских островов. Зема бен-Мади правильно рассудил, что, если просто поместить редкостную добычу в чан с водой, то она может умереть, пока он доберется до берега.

Догадливый Зема пропустил длинный шнур через пасть и жабры рыбы и пустил ее в море, размотав веревку, чтобы рыба могла плыть за лодкой на той глубине, которая ей больше нравится.

Так, на буксире, доставил он латимерию к берегу, а там ее ждала восторженная встреча. Рыбу посадили в небольшую лагуну, отгороженную от моря камнями (по другим сведениям, в затопленную лодку), и начался веселый праздник. Жители окрестных деревень собрались в селении Мутзамуду, где в большом бассейне плавало пленное сокровище.

В веселых песнях и плясках провели они ночь, празднуя удачу своего земляка. А виновница этого веселья, большая (она достигала в длину полутора метров и весила 40 килограммов) серо-голубая рыба, лениво ползала по дну лагуны на своих удивительных плавниках-лапах. Ночью ее большие глаза блестели, как два ярких зеленовато-желтых огонька!

Но когда наступил рассвет, стало ясно, что латимерия совершенно не выносит солнечного света. Бассейн прикрыли брезентом, и рыба забилась в самый темный угол. После полудня она почувствовала себя совсем плохо, передвигалась с трудом и наконец перевернулась вверх брюхом. Когда с Мадагаскара прилетели на самолете французские ихтиологи, извещенные жителями Мудзамуду по телеграфу, они застали латимерию уже при последнем издыхании. Высокая температура воды и низкое давление, к которым она не привыкла, обитая в океане на значительной глубине, погубили ее.

Жители Коморских островов решили во что бы то ни стало поймать еще одну такую рыбу, и вскоре это им удалось. Вновь пойманная латимерия жила гораздо дольше. В баке с морской водой ее погрузили на самолет, который должен был доставить необычного пассажира в Париж. В Парижском зоопарке напечатали сенсационное сообщение о прибытии во Францию «воскресшей из праха латимерии, умершей 60 миллионов лет назад», но рыба погибла в пути.

И вряд ли когда-нибудь удастся благополучно доставить в Европу эту очень чувствительную к изменению внешних условий рыбу и тем более содержать ее в аквариуме. Некоторые «находчивые» специалисты предлагают учредить на Коморских островах филиал Парижского зоопарка. Там латимерия будет содержаться в клетке, опущенной в море на глубину. Время от времени ее придется поднимать на поверхность, чтобы показывать посетителям.

Мировая общественность проявила к латимерии гораздо большее внимание, чем к другим зоологическим открытиям. Страницы тысяч газет и журналов пестрели заголовками: «Выужена морская рыба, возраст которой — миллионы лет!», «Предок человека в сетях!», «Поймано живое ископаемое!». Спешно стали готовиться ихтиологические экспедиции на Коморские острова.

Правительство Франции забеспокоилось, что такой удивительный обитатель его «заморских территорий», минуя французских ученых, опять попадет в руки иностранцев. Было издано постановление: «Доводится до сведения иностранных научных экспедиций на Коморских островах, что охота на целакантуса запрещена!»

Вот те раз! В это время на Коморских островах находилась итальянская зоологическая экспедиция, и французские власти не разрешили ее сотрудникам охотиться на латимерию.

А итальянцам удалось сделать очень интересные наблюдения. Они даже сфотографировали под водой живую кистеперую рыбу!

Франко Проспери пишет в своей книге:

«Вдруг мое внимание привлекла какая-то странная рыба: она лежала на мадрепоровом рифе, метрах в двенадцати от поверхности. Она не двигалась, прижалась брюхом к кораллам, словно ей лень было пошевельнуть хотя бы одним плавником. С каким старанием ни разглядывал я эту тучную рыбу, ее круглое туловище, равномерно окрашенное в коричневый цвет, я никак не мог сообразить, к какому виду она принадлежит.

Я взглянул на нее еще раз. И тут меня поразила одна особенность ее строения, которой я прежде не заметил. Хвостовой плавник этого необыкновенного существа имел какую-то странную выпуклость. Мало того, я отчетливо видел, что хвост рыбы разделяется в центре какой-то ясно выраженной лопастью. Только одна рыба на всем земном шаре отличается этой особенностью… Но возможно ли это? Я чувствовал, как сердце колотится у меня в груди. Мои глаза под стеклами маски полезли на лоб. Хватаю Фабрицио за руку и показываю ему на это удивительное существо, а потом, не говоря ни слова и чуть не забыв от волнения набрать в легкие побольше воздуха, я ныряю.

Под водой самообладание возвращается ко мне, и я, осторожно работая ластами, спускаюсь вертикально вниз и останавливаюсь в нескольких метрах от странного животного. Плавая вокруг, я его пристально рассмотрел и почувствовал, что в висках у меня глухо застучало. Когда между мной и «им» было уже не более двух метров, я поднял фотоаппарат. Я увидел, что рыба забеспокоилась, стала медленно отделяться от кораллового уступа и поворачиваться.

Теперь я глядел на нее через окошечко видоискателя. Я заметил, какое у нее толстое туловище, рассмотрел плавники, имеющие форму маленьких лопаточек с мясистым основанием, увидел большой хвост, плавно переходящий в туловище без какой бы то ни было перетяжки.

Затем я щелкнул фотоаппаратом. Звук этот и последовавший за ним скрип перекручиваемой пленки подействовали на животное, словно удар хлыста. Рыба сделала молниеносный пируэт, немыслимый, казалось бы, для такого грузного существа, и устремилась прочь, в глубину океана. Я попытался было погнаться за нею, в то время как Фабрицио, справа от меня, — схватился за ружье.

Но редчайшая дичь, остановившись на какое-то мгновение в нескольких метрах от охотника, быстро исчезла затем в синей глубине.

Не могу описать восторг, охвативший нас, когда мы опять очутились на поверхности. Мы видели кистеперую рыбу!»

Теперь добыто уже 18 целакантов. Эти находки представляют большой интерес для науки. Ведь именно от кистеперых рыб произошли все наземные четвероногие и пернатые животные. Расположенные на брюхе и груди кистеперых рыб лапоподобные плавники постепенно превратились в настоящие конечности. Рыбы вышли из моря и стали жить на суше.

Но что же, какая причина побудила рыб, которые, надо полагать, чувствовали себя в воде совсем неплохо, покинуть родную стихию?

Недостаток кислорода? Нет, кислорода хватало. Правда, 300 миллионов лет назад некоторые кистеперые рыбы жили уже не в море, а в пресноводных болотах и озерах. Но даже и тут, если в затхлой воде не хватало кислорода, они могли подняться на поверхность и подышать чистым воздухом. Ведь у кистеперых рыб, кроме жабер, были еще примитивные «легкие». Собственно, даже не легкие, а плавательный пузырь, выполнявший роль легких. Он периодически наполнялся атмосферным воздухом, а его стенки были пронизаны многочисленными кровеносными сосудами.

Прямо из пузыря кислород попадал в кровь. В плавательном пузыре кистеперых рыб дыхание осуществлялось по такому же принципу, как и в наших легких.

Итак, недостаток кислорода в воде не мог служить причиной, заставившей рыб переменить свое местожительство. Может быть, их выгнал на сушу голод? Тоже нет, потому что суша в то время была более пустынна и бедна пищей, чем моря и озера.

Может быть, опасность?

Нет, и не опасность, так как кистеперые рыбы были самыми крупными и сильными хищниками в первобытных озерах той эпохи.

Стремление остаться в воде — вот что побудило рыб покинуть воду! Это звучит парадоксально, но именно к такому заключению пришли ученые, внимательно изучив все возможные причины. Дело в том, что в ту далекую эпоху неглубокие сухопутные водоемы часто пересыхали. Озера превращались в болота, болота — в лужи. Наконец под палящими лучами солнца высыхали и лужи. Кистеперые рыбы, которые на своих удивительных плавниках умели неплохо ползать по дну водоемов, чтобы не погибнуть, должны были искать новых убежищ, новых луж, наполненных водой.

В поисках воды рыбам приходилось переползать по берегу значительные расстояния. И выживали те из них, которые хорошо ползали, которые были лучше приспособлены к сухопутному образу жизни. Так постепенно благодаря суровому отбору рыбы, искавшие воду, обрели новую родину. Они стали обитателями двух стихий — и воды, и суши. Произошли земноводные животные, или амфибии, а от них пресмыкающиеся, затем птицы и млекопитающие.

Драконоподобный «племянничек»

Открытие живых кистеперых рыб интересно и с другой стороны: очень древние животные, они дожили до наших дней. Надо полагать, что подобное «долголетие» — привилегия не одних только целакантов.

Динозавры — гигантские ящеры, которые господствовали на земле в «средние века» ее истории[63], по сравнению с целакантами значительно более молодые животные. Они развились из земноводных потомков древних кистеперых рыб и доводятся латимерии своего рода «внучатыми племянниками» (конечно, не в житейском, а в эволюционном смысле). Царство динозавров достигло своего расцвета в пору, когда вымирали последние целаканты.

Может быть, некоторые из морских ящеров тоже сохранились где-нибудь в укромном уголке океанской пучины и преспокойно живут там и сейчас, а мы о них ничего не знаем? Ведь то, что произошло с «тетушкой», могло случиться и с «племянником»!

Фантастические существа — герои нашего дальнейшего повествования удивительно напоминают чудовищных ящеров, которые 150 миллионов лет назад господствовали на суше, в море и в воздухе нашей планеты.

То были сказочные времена! Никогда прежде мир не видел таких чудовищ и едва ли увидит вновь. В сказках и поверьях многих народов, словно отголосок былых времен, живут и поныне подобные страшилища — змеи-горынычи, гидры и драконы.

Впрочем, не только в сказках…

В конце прошлого века в Голландии жил ученый, доктор зоологии и ботаники, директор зоологического сада в Гааге и член Германского Королевского зоологического общества — профессор А. Удеманс. Много сил и труда потратил он на кропотливое исследование и сбор фактов, рассказов, легенд, официальных сообщений и рапортов о странном морском животном — «гигантском морском змее», как по старой традиции называют его моряки, хотя к змеям это животное, по всей вероятности, не имеет никакого отношения.

В 1892 году была издана в Лондоне и Лейдене книга Удеманса — «Гигантский морской змей». Это очень солидное исследование, оно содержит свыше 600 страниц убористого текста, 82 иллюстрации и более 350 ссылок на литературу, начиная от Олауса Магнуса и Конрада Геснера (XVI век) и до конца XIX века.

Доводы и факты, собранные профессором А. Удемансом, очень убедительны. По сути дела книга Удеманса — это научное признание легендарного морского «дракона», с которым имели дело все поколения мореплавателей и слухи о котором доходят до нас из глубокой древности.

Однако книга Удеманса не нашла у ученого мира того признания, которого заслуживала.

Будь она опубликована на 20 лет раньше или… на 50 позже, она произвела бы гораздо большее впечатление. Дело в том, что в течение всего XIX века зоологи ожидали, что вот-вот, наконец, будет поймано таинственное морское животное, которое шкиперы называли гигантским морским змеем. Но пойман был не морской змей, а еще более фантастическое создание — кракен.

Виновниками всех столкновений моряков с загадочными морскими чудовищами были объявлены гигантские кальмары. Это их, оказывается, длинные извивающиеся щупальца люди принимали за гигантских змей!

А до этого морской змей считался даже более правдоподобным созданием, чем кракен.

Но после драматического происшествия 1873 года, когда ньюфаундлендские рыбаки добыли в битве со спрутом его щупальца, произошла «переоценка ценностей» — кракен был признан, а морской змей отвергнут, объявлен мифом, выдумкой шкиперов.

Однако со всех океанов продолжали поступать сообщения об огромном, именно змее — или ящероподобном существе. Видели «змея» и натуралисты.

Многие зоологи и теперь не верят в морского змея, однако среди некоторых специалистов споры ведутся уже не о том, существует ли или нет это чудовище, а о том, кто оно.

Настало время рассказать историю самого таинственного и самого неуловимого из всех загадочных обитателей нашей планеты.

От Бузург Ибн-Шахрияра до «Дедалуса»

«В море водятся огромные, страшные драконы, — узнаем мы из книги Бузурга ибн-Шахрияра, замечательного арабского рассказчика[64], — называются они таннинами. В разгар зимы[65], когда облака проходят над самой водой, таннин вылезает из моря и заползает в тучу, ибо он не выносит жара морской воды, которая в это время года кипит, как в котле. Таннин сидит неподвижно, охваченный холодом облака; ветры, дующие над водой, поднимают тучу вверх, и таннин поднимается вместе с ней. Туча движется по небу из одного края в другой; но когда вода из нее испаряется, она превращается в тонкую пыль и рассеивается под дуновением ветра, таннин теряет свою опору и падает вниз — иногда в море, иногда на сушу.

Если аллах всевышний желает зла какому-нибудь народу, он сбрасывает таннина в этой стране. Чудовище пожирает верблюдов и лошадей, поедает крупный и мелкий скот и всячески губит жителей, пока не подохнет, истребив всю пищу… Разные люди, часто плававшие по морю, говорили мне, будто не раз они видели таннина, пролетавшего в облаке над их головами. Он лежал весь черный, вытянувшись в туче, а если облако рассеивалось, спускался на нижний слой и удерживался там. Часто кончик его хвоста свешивался наружу, но, почувствовав холод воздуха, таннин отодвигался вглубь, уносился в облаке и скрывался от взоров».

В этом рассказе о замерзающем в облаке чудовище мы узнаем родного брата всех сказочных драконов Востока, а его первоначальное местообитание — океан — говорит нам о происхождении этих чудовищ: они родились в море. Именно там фантазия сказителей и живописцев нашла прообразы для своего творчества.

О том, что в море водятся «драконы», рассказывают и другие памятники древней и средневековой письменности.

«Смотрите! — восклицает Виргилий, — от Тенедоса плывут по морю две змеи, свернув свои тела в гигантские кольца. Они плывут прямо к берегу! Их груди рассекают волны, а кроваво-красные гривы выступают над водой.

И поднялся в океане страшный шум!»

Олаус Магнус пишет в «Истории северных народов»:

«Все, кто плавает вдоль берегов Норвегии, рыбачит здесь или торгует, соревнуются между собой в рассказывании историй о том, что большая морская змея длиной в 200 футов и толщиной в 20 футов живет в скалах и пещерах около Бергена. Она появляется только летом по ночам и в хорошую погоду и пожирает телят, ягнят и коз или уходит в море на добычу за каракатицами, омарами и крабами всех видов. У нее грива в два фута длиной, свисающая с шеи, острая чешуя темного цвета и горящие глаза. Она нападает на лодки и хватает людей, поднимаясь высоко над водой».

Как и в случае с кракенами, побережье Норвегии в те времена было, по-видимому, сценой, где это бесподобное существо появлялось наиболее часто. Другой скандинавский историк я натуралист Эрик Понтоппидан расспросил сотни норвежских рыбаков о гигантском морском змее. Он пришел к выводу, что все люди, которым приходится часто плавать по морю, верят в его существование. «Поставить перед ними этот вопрос, — заключает Понтоппидан, — все равно что спросить, есть ли в море треска или угорь». Стилизованные образы легендарного змея искусные руки скандинавских мастеров запечатлели в суровых орнаментах, которые украшали боевые ладьи норманнов.

Не один их славный корабль, говорит Фрэнк Лейн, носил название «Длинная морская змея».

В средние века уверенность в существовании морского змея была всеобщей. Редкий корабль в те времена выходил в море без особых предосторожностей (по большей части смехотворных). И сейчас еще рыбаки Ньюфаундленда перед путиной запасаются «бобровой струей»[66] — верным средством, по их мнению, для отпугивания морских змей.

Естественно, что большинство рассказов о встречах с гигантскими морскими чудовищами дошли до нас из предыдущих столетий, когда крупные морские животные представляли реальную опасность для небольших парусных судов, и люди силой обстоятельств были вынуждены более внимательно следить за поверхностью океана.

В начале прошлого века события, героем которых был морской змей, перемещаются из Скандинавии в Атлантический океан — к берегам Северной Америки. Здесь странное создание в течение нескольких недель 1817 года видели в море несколько сот человек — моряков, рыбаков, случайных прохожих. Место действия — побережье США и Канады между мысом Гаттерас и Ньюфаундлендом, в особенности Массачусетский залив и окрестности города Глостера.

Из свидетельских показаний можно заключить, что загадочное животное имело змееподобный вид, в длину достигало 80–90 футов (около 27 метров), голова «как у гремучей змеи, но величиной с лошадиный череп», плавает, извиваясь в вертикальной плоскости, во всяком случае над водой видели странные перемещающиеся «горбы» — по-видимому, кольца его крутоизогнутого тела.

Сбором сведений, касающихся странного животного, занялся особый научный комитет, назначенный Линнеевским обществом Бостона. Члены комитета провели очень серьезное и тщательное расследование. Они записывали свидетельства только тех людей, которые собственными глазами видели странное животное. Показание давалось под присягой и только в письменном виде. Свидетель должен был, кроме того, ответить на 25 вопросов, искусно подобранных членами комитета не только с целью уточнения обстоятельств, но и проверки добросовестности допрашиваемого.

Дело, как видите, было поставлено серьезно, и материал собрали богатый, но грубая ошибка, которую, к несчастью, допустило в последнюю минуту Линнеевское общество, дискредитировало всю его работу.

Случилось так, что один мальчик увидел на берегу странную трехфутовую «горбатую» змею, а его отец заколол ее вилами. Мертвое животное представили в Линнеевское общество Бостона как возможного кандидата в морские змеи. Ученые члены общества с нетерпением осмотрели необычный экспонат и, увидев на его спине несколько уродливых горбов, без колебаний решили, что имеют дело с… детенышем того самого монстра, которого сотни наблюдателей видели в море в течение нескольких предыдущих недель. Натуралисты из Линнеевского общества назвали «горбатого» морского змея Scoliophis atlanticus и опубликовали его описание и рисунки. Когда же более сведущие люди взглянули на эти рисунки, оказалось, что «атлантический горбач» — всего-навсего черный уж (Coluber constrictor), изуродованный болезнью.

После этого скандального происшествия за морским змеем надолго утвердилась кличка «Эмерикэн хамбаг»[67].

Такой же конфуз случился в 1808 году и с шотландскими натуралистами. Выброшенный на берег полуразложившийся труп акулы они приняли за «змею с шестью лапами» и недолго думая окрестили ее Halsydrus pontoppidani.

Конечно, подобные ляпсусы — уж очень всем хотелось тогда поймать морского змея! — не могли способствовать его популярности в глазах серьезных исследователей.

Между тем сообщения о загадочном морском животном продолжали поступать.

В мае 1833 года его видели канадские офицеры, отправившиеся на рыбную ловлю у берегов Галифакса (юго-восточная Канада). Офицеры курили сигары на палубе яхты, как вдруг заметили дельфинов, которые в возбуждении выпрыгивали из воды, словно спасаясь от опасности. Затем… «на расстоянии 150–200 ярдов от корабля мы увидели голову и шею какого-то обитателя глубин, похожего на змею. Голова высоко была поднята над водой и во время плавания далеко выкидывалась вперед, а потом назад, так что она попеременно оказывалась то над водой, то под водой. Странное создание быстро проплыло мимо (яхта шла со скоростью около пяти узлов), поднимая волны, от начала которых до головы животного было около 80 футов, не меньше.

Мы во все глаза молча смотрели на него около полминуты. Не могло быть сомнения: мы видели настоящего морского змея, которого обычно считают созданием воображения матросов. Голова животного имела шесть футов в длину, такой же длины была и видимая часть толстой, как дерево, шеи. Цвет их темно-коричневый, почти черный с белыми полосами. Мы не рассмотрели никаких других деталей».

Капитану Хоупу повезло больше: он увидел животного в безветренную ясную погоду, когда море было прозрачным, как хрусталь, и рассмотрел его, что называется, с ног до головы. Дело было летом 1849 года в Калифорнийском заливе. Животное медленно ползло по дну на небольшой глубине. Оно напоминало огромного крокодила, но крокодила с очень длинной шеей и с ластами вместо лап. Хорошо было видно, что передние ласты у странного «зверя» значительно больше задних. Животное плавало, ударяя ластами по воде, как морская черепаха.

Сообщение капитана Хоупа — одно из самых интересных. Ему первому удалось увидеть морского «дракона» всего целиком.

В августе 1848 года произошло событие, взволновавшее весь мир не меньше, чем битва «Алектона» со спрутом. Благодаря разгоревшейся вокруг него полемике это происшествие получило широкую известность, и на него чаще всего ссылаются, когда речь заходит о гигантском морском змее.

Британский фрегат «Дедалус», возвращаясь из Индии, между мысом Доброй Надежды и островом Св. Елены встретил гигантское существо, которое было подробно описано в рапорте, поданном капитаном Мак-Кью в адмиралтейство.

«Сэр, удовлетворяя требование, содержащееся в Вашем письме от настоящего дня, сообщаю (дальше идет указание курса и имена матросов и офицеров, первыми заметивших странное создание).

Животное напоминало огромную змею, голова и плечи[68](?) были подняты над водой на четыре фута… Длина видимой части тела равнялась по крайней мере 60 футам, и ничто не указывало, что животное движется по воде с помощью вертикальных или горизонтальных ундуляций[69].

Оно проплыло быстро и так близко к нашему подветренному борту, что его можно было рассмотреть невооруженным глазом… «Оно» держало курс на северо-запад и плыло со скоростью 12–15 миль в час…

Диаметр «змеи» — 15–16 дюймов в области шеи позади головы, голова, без сомнения, змеиного типа, но в продолжение 20 минут, пока животное находилось в поле зрения подзорной трубы, мы не могли заметить никаких других частей его тела, расположенных ниже поверхности воды. Цвет — темно-коричневый с желто-белой полосой в области горла. Животное не имело плавников, но что-то, похожее на гриву лошади или пучок водорослей, болталось у него на спине».

Странное существо видели семь человек из команды «Дедалуса». Пока «змей» проплывал мимо — это длилось около получаса — они успели даже зарисовать его. Рисунок «змея», сделанный художником с «Дедалуса», часто фигурирует на страницах литературы, посвященной загадочным животным.

Зоологи встречаются с таинственным незнакомцем

Сообщение команды «Дедалуса» было помещено в газете «Таймс», а затем и в другой британской и зарубежной прессе. Известный палеонтолог Ричард Оуэн, «крестный отец» моа и такахе, выступил в печати с опровержением.

Разгорелся спор. Оуэн полагал, что с «Дедалуса» видели не гигантскую змею, а огромного тюленя — морского слона, обитателя Антарктиды. Он был занесен в тропики на льдине и возвращался вплавь на родину. Предположение, как видите, весьма фантастическое!

Капитан Мак-Кью возражал: ошибка не могла произойти, он и его люди отлично знают тюленей, и создание, которое они видели, не было похоже ни на одного из известных животных. В определении длины «змея», если они и ошиблись, то немного: змей по меньшей мере раз в десять был крупнее любого тюленя.

В поддержку Мак-Кью выступили в печати и другие моряки. Сломан был лед молчания: одно за другим стали появляться в печати сообщения о встречах со странным змее — или ящерообразным существом. Многие из объявившихся теперь очевидцев видели его якобы еще до «Дедалуса», но не решались сообщить об этом, опасаясь насмешек. Выяснилось, что с 1818 по 1848 год «змея» встречали в разных морях земного шара 82 раза!

10 января 1877 года пятеро взволнованных людей явились в магистрат города Ливерпуля, чтобы дать под присягой показания о том, что случилось с ними во время путешествия.

«Мы, нижеподписавшиеся офицеры и команда барка «Полина» из города Ливерпуля, в графстве Ланкашир Соединенного Королевства Великобритании и Ирландии, торжественно и честно заявляем, что 8 июля 1875 года на 5°13′ южной широты и 35° западной долготы мы заметили трех больших кашалотов, и один из них был дважды обвит огромной змеей. Ее голова и хвост, помимо тела, свернутого кольцами, были длиной в 30 футов и около 8–9 футов в обхвате. Змея душила свою жертву в течение 15 минут, а затем увлекла кита на дно, головой вниз».

Вероятнее всего, моряки с «Полины» ошиблись: за гигантскую змею приняли гигантского кальмара. Как мы уже знаем, схватки спрутов с кашалотами явление обычное. Трудно поверить, что морские змеи, если они и существуют, питаются пятидесятитонными китами.

Сообщения следуют одно за другим.

В июле 1877 года морского змея видел капитан Пирсон и несколько офицеров королевской яхты «Осборн», в 1882 году сторвж из Лландидно (городок в Уэльсе, на берегу Ливерпульского залива), в 1893 году капитан Кригл с корабля «Амфали».

Факты и наблюдения, представленные в 1898 году офицерами французской канонерки «Аваланш», были настолько убедительны, что в существование морского змея, пишет Бернар Эйвельманс, поверил будто бы даже знаменитый румынский ученый, специалист по морским животным, профессор Эмиль Раковица.

А в 1905 году произошла наконец долгожданная встреча с морским змеем людей науки. Два профессиональных и довольно известных зоолога, члены Лондонского зоологического общества, Мид-Уолдо и Майкл Николл увидели у берегов Бразилии с борта яхты «Валгалла» гигантское змееподобное существо. Свое приключение они описали в «Трудах Зоологического общества».

«7 декабря 1905 года в 10 часов 15 минут утра мы находились на корме яхты «Валгалла», когда вдруг мистер Николл обратил мое внимание на странный предмет, который плыл по поверхности моря в ста ярдах от яхты.

— Что это? Плавник огромной рыбы?

Я взглянул туда и тотчас увидел большой плавник, торчащий над водой. Он был темно-коричневого, как морские водоросли, цвета и несколько морщинистый по краям, длиной около шести футов и фута на два выступал над водой.

Я направил на него свой полевой бинокль и… увидел огромную голову и шею, поднимающиеся из воды впереди плавника. Шея не соединялась с плавником, а торчала из воды на расстоянии 18 или больше дюймов спереди от него. Казалось, что шея была толщиной с тело человека и на 7–8 футов возвышалась над водой».

Странное создание плыло быстро, поднимая за собой волны и размахивая головой так энергично, что вокруг разлетались брызги.

Мид-Уолдо и Николл считают, что видели «гигантского морского змея», как называют это загадочное существо моряки всех стран.

Рассказав о приключении Мид-Уолдо и Николла, мы приблизились, таким образом, к самому выдающемуся событию в истории гигантского морского змея, когда этот «дракон» едва не попал наконец в руки к людям. Во время первой мировой войны два военных корабля «атаковали» морского змея.

По морскому змею — огонь!

30 июля 1915 года немецкая подводная лодка «И-28» под командой капитана Форстнера потопила у берегов Ирландии английский пароход «Иберия». Капитан Форстнер, сам того не подозревая, одним выстрелом убил двух зайцев: неприятельский корабль и… морского змея, который случайно попал в зону действия взрывной волны. После подводного взрыва из воды на высоту 25 метров выскочило странного вида крокодилообразное существо. Оглушенное грохотом, оно завертелось в воздухе и, шлепнувшись в море, исчезло бесследно. У диковинного «зверя» была узкая голова, длинный хвост… впрочем, предоставим слово самому «охотнику».

«30 июля 1915 года, — пишет Форстнер, — наша «И-28» торпедировала в Северной Атлантике британский пароход «Иберия» (водоизмещением 5223 тонны).

Корабль, который был длиной около 180 метров, быстро пошел ко дну, кормой вперед, глубина в том месте достигала нескольких тысяч метров. Через 25 секунд после погружения пароход взорвался на глубине, которую мы приблизительно определили в тысячу метров. Вскоре после этого из воды на высоту 20 или 30 метров были выброшены обломки корабля и среди них огромное морское животное.

В это время на мостике подлодки находились шесть человек: я, два дежурных офицера, главный инженер, штурман и рулевой. Мы во все глаза смотрели на морское «диво». К сожалению, мы не успели его сфотографировать, так как через 10–15 секунд животное уже скрылось под водой. Оно было длиной около 20 метров, напоминало гигантского крокодила с четырьмя мощными лапоподобными ластами и с длинной заостренной головой».

Еще через два года с морским змеем встретился британский патрульный крейсер «Хилари». Это произошло в Северном море, в семидесяти милях к юго-востоку от берегов Исландии. Через три дня после того, как «Хилари» атаковал морского змея, он сам был потоплен немецкой подводной лодкой. Но командир крейсера, капитан Дин, спасся, чтобы поведать миру эту драматическую историю.

«В 9 часов утра, — пишет он, — я сидел за письменным столом в своей каюте, когда получил донесение: «Объект справа по борту!» Через три секунды я уже был на мостике.

— Перископ? Где он?

— Нет, сэр, не перископ, — ответил дежурный офицер, — больше похоже на живое существо, но это не кит.

И он показал на предмет, который на первый взгляд можно было принять за ствол корявого дерева. Однако при внимательном рассмотрении через бинокль стало ясно, что это живое существо, а «корни» оказались его головой и спинным плавником. Животное представляло хорошую мишень для учебной стрельбы в цель, и я отдал команду расчету приготовиться… Подойдя на расстояние 30 ярдов, мы как следует его рассмотрели.

Голова была похожа на голову коровы, но без рогов и ушей и значительно более крупная, вся черного цвета, за исключением беловатой полосы на лбу. Длина шеи не меньше 20 футов, а плавник возвышался над водой фута на четыре. Общая длина этой твари около 60 футов… Ясно видны были змееобразные движения шеи, она изгибалась полукругом, когда животное поднимало голову, чтобы оглядеться.

Спинной плавник напоминал черный треугольник, и, когда животное отстало и мы рассмотрели его в фас, видно было, что он очень тонкий и вялый. Правда, время от времени его обвислая верхняя часть поднималась, как кончики ушей насторожившегося террьера.

Животное не было обеспокоено близким соседством корабля, оно продолжало нежиться на поверхности моря, то погружаясь в воду так, что лишь нос и кончик плавника торчали наружу, то выныривая на поверхность — тогда видны были голова и шея и весь четырехфутовый плавник».

Пока с «Хилари» рассматривали морское чудище, корабль (он шел со скоростью 12 миль в час) обогнал его и ушел далеко вперед. Капитан Дин отдал команду развернуться. Крейсер описал дугу и вновь стал приближаться к животному. Когда до него осталось 1200 ярдов, грянул первый залп. Промах! 3–4 снаряда разорвались в 20 метрах от цели. Животное, казалось, игнорировало опасность, продолжая свой путь. Второй залп был не лучше первого — животное сохраняло спокойствие. Третий залп! Один из снарядов попал в цель — столб воды взметнулся вверх, чудовище бешено завертелось. Потом все стихло, и… «мы больше не видели странное существо, хотя прошли близко к тому месту, где оно находилось в последний раз».

Очевидно, «змей», подстреленный «Хилари», не был последним в «своем роде»: и после войны моряки встречали в океане загадочных ящероподобных тварей. Исследователи, которые занимались этим вопросом, подсчитали, что с 1919 по 1933 год зарегистрировано по меньшей мере полдюжины подобных сообщений. Потом началась вторая мировая война, и морякам было уже не до морских змеев. Война кончилась, и вновь «старый, добрый таннин» всплыл на поверхность.

Из послевоенных сообщений самое интересное принадлежит капитану греческого лайнера «Сайта Клара». В декабре 1947 года лайнер вышел из Нью-Йорка в Картахену (Колумбия) и только что пересек Гольфстрим в 118 милях восточнее мыса Лукаут (Северная Каролина) как вдруг…

«Джон Экселсон, третий помощник, увидел змееподобную голову, торчащую из воды приблизительно в 30 футах от правого борта носовой части корабля. Его восклицание привлекло внимание к морскому чудовищу и двух других помощников. Все трое с удивлением наблюдали, как это странное существо проплыло вдоль борта корабля, прошло под мостиком и исчезло за кормой.

Голова животного была шириной около двух с половиной футов, толщиной в два фута и длиной в пять футов. Цилиндрическое тело достигало в поперечнике трех футов, а шея полутора футов.

Когда чудовище проплывало под мостиком, они заметили, что вода вокруг него, на пространстве в 30 или 40 квадратных футов, была окрашена в красный цвет.

Скорее всего вода покраснела от крови животного, которое было ранено ударом носа корабля. Однако с противоположного борта офицеры не заметили другой половины животного.

Все время пока раненое чудовище находилось в поле зрения, оно билось в предсмертной агонии. Кожа его темно-коричневая, гладкая и скользкая, без плавников, волос и каких-либо выступов на голове, шее» или видимой части тела».

Кто он?

Мнение зоологов по поводу странных змееподобных созданий, с которыми мы познакомились, нельзя назвать единодушным. Прежде всего ученые специалисты разделились на два больших лагеря — «верующих» и «неверующих». «Неверующие» отрицают существование в океане какого бы то ни было гигантского, еще неизвестного науке животного. Рассказы о таких существах, по их мнению, сплошь вымысел или обман зрения. Наблюдатели могли принять за морского змея щупальца гигантских кальмаров (наиболее распространенная версия) или длинную «ветвь» морских водорослей, стаю дельфинов, морскую черепаху, ремень-рыбу, кита, тунца, удава, случайно попавшего в море, дюгоня или ламантина.

Зоолог Ньютон видел в море стаю гренландских тюленей. Они плыли гуськом друг за другом, вытянувшись в длинную линию. Время от времени некоторые тюлени выпрыгивали из воды, и издали их прыжки казались изгибами огромного тела. Мысль о гигантском морском змее приходила на ум Ньютону всякий раз, как он смотрел на плывущих тюленей, и он решил, что миф о морском змее «зародился»… в стаде гренландских тюленей.

К столь же «глубокомысленному» заключению пришли и специалисты Британского музея, когда, отрицая существование «снежного человека», утверждали (рискуя быть уличенными в недобросовестности), будто отпечатки на снегу гигантских ступней принадлежат… лангуру, обезьяне величиной с собаку.

Нет слов — подобные непродуманные и смехотворные «теории» наносят лишь ущерб престижу науки и по сути дела ничего не объясняют.

Другие зоологи, «верующие», пытаются найти ключ к разгадке вековой тайны морского змея в ископаемых морях давно минувшей эпохи.

160 миллионов лет назад, в мезозойскую эру истории земли, во всех морях и океанах нашей планеты водились «драконы» и почище морского змея.

Вот хищный ящер тилозавр. Он очень похож на «подводного крокодила», которого «торпедировала» немецкая подлодка «И-28», а капитан Хоуп видел в Калифорнийском заливе. Похож он и на обычного крокодила: такая же огромная зубастая пасть, длинное тело, такой же хвост, только вместо лап ласты, а вдоль по хребту тянется зазубренный гребень, как у тритона, или жесткая грива.

Тилозавры были хищниками. Они охотились не только за рыбами, но нападали даже на более крупных, чем сами, ящеров, — плезиозавров и эласмозавров. Между чудовищами разыгрывались смертельные битвы. Об этом свидетельствуют ископаемые кости ящеров: они носят следы старых переломов и травм. Тилозавры, как и современные крокодилы, дрались не только зубами, но и хвостом; точно богатырской палицей, наносили им страшные удары врагам.

Противники тилозавров — плезиозавры и эласмозавры — напоминали тех загадочных существ, которых описали натуралисты с «Валгаллы», капитан Дин с крейсера «Хилари» и офицеры с «Сайта Клара».

Правда, у плезиозавров и эласмозавров вертикальный плавник располагался не на спине, а на хвосте (у некоторых видов). Но зато шея, голова, ласты — все очень похоже на традиционные признаки морского змея (кроме сообщений Хоупа и Форстнера, «змеи» которых больше походили на тилозавров).

Если бы внезапно оживший мезозойский эласмозавр вдруг вытянул над водой свою восьмиметровую извивающуюся шею, она бы поднялась над волнами, как гигантская змея. У некоторых эласмозавров шея была почти в полтора раза длиннее, чем туловище и хвост, вместе взятые. У плоскохвостого эласмозавра, остатки которого в начале нашего столетия нашли в Северной Америке, общая длина тела равнялась 12,8 метра, а длина шеи и головы 7,6 метра. Кто-то сказал, что эласмозавр похож на кита так же, как жирафа на слона. Превосходное сравнение!

В некоторых описаниях морского змея поражает еще одна, на первый взгляд нелепая, деталь — грива на спине. Ни у одного из современных морских животных нет никакой гривы. Но у вымерших морских ящеров — мозазавров и тилозавров, по мнению крупнейшего палеонтолога профессора О. Абеля, была такая грива!

Доктор Эйвельманс считает, что существует не одно, а несколько неизвестных еще науке больших морских животных змеевидной формы, встреча с которыми породила среди моряков легенду о морском змее.

Пионер в научном исследовании этой легенды, профессор А. Удеманс предполагал, что морской змей — млекопитающее существо, что-то вроде огромного тюленя с шеей жирафы. По его мнению, «змеи» с гривой — это самцы, а без гривы — самки.

Мид-Уолдо и Николлу также показалось, что виденное ими существо больше напоминало млекопитающее, чем рептилию. Но есть и противоположные точки зрения.

Профессор Е. Буленжер, директор Лондонского аквариума, считает, что морской змей скорее всего гигантская рептилия, переживший свой век мезозойский ящер. Такое же предположение в общем делает и доктор Морис Бартон из Британского музея естественной истории.

Есть еще одна интересная и совсем особенная гипотеза. В 1930 году датская океанографическая экспедиция на корабле «Дана» поймала в Атлантическом океане (к западу от самой южной точки Африки) на глубине около 350 метров личинку гигантского морского угря. Длина ее достигала 1 метра 84 сантиметров.

Взрослые угри этого вида науке не известны. Если допустить, что гигантский угорь, личинка которого случайно была поймана датской экспедицией, растет в таком же темпе, как и другие угри, то мы получим в результате этого процесса… гигантского морского змея! Ведь из двухметровой личинки должна вырасти змеевидная рыба длиной в 20–25 метров!

Раз есть личинки — значит, существуют и взрослые угри, породившие их. Наука стоит на пороге этого замечательного открытия. Когда чудовищный угорь появлялся на поверхности моря, его могли принять за гигантскую морскую змею. Так по крайней мере считают такие видные ученые, как доктор Антон Брун, руководитель знаменитой датской экспедиции на «Галатее», а ныне директор музея Копенгагенского университета, и доктор И. Крумбигель.

В статье «Почему я верю в морских чудовищ», опубликованной в октябре 1959 года, Антон Брун приводит даже чертеж гигантской ловушки, сконструированной океанографическим институтом в Ла-Джола (Калифорния). Ловушка представляет собой огромную вершу. Это «алюминиевая клетка, помещенная в сетку. В нее ведут два отверстия: верхнее приглашает плавающих рыб, нижнее — ползающих, извивающихся. Морской змей, то есть, вероятно, гигантский морской угорь, найдет ловушку соблазнительной, вползет туда, свернется и будет подкарауливать добычу».

В это время разрывается магниевое кольцо, сдерживавшее пружину. Пружина отделяет массивное основание клетки. Наполненный бензином поплавок поднимает на поверхность освобожденную от грузила клетку. Над волнами появляется буй, снабженный радаром, сигнальными огнями и флагом. Исследователи замечают сигналы, подплывают, втаскивают на корабль клетку и обнаруживают в ней морского змея или… пару тощих акул. Это уж как повезет.

Но гигантский угорь, существование которого теперь доказано наукой, не объясняет, однако, всех морских приключений, которые вошли в историю мореплавания под названием «происшествий с морским змеем».

«Если представить себе, — пишут авторы книги «Жизнь моря», английские океанографы Ф. Рессель и Ч. Ионг, — обширные пространства подводного мира, простирающиеся на тысячи километров во все стороны — к югу, северу, востоку и западу, мы должны будем признать, что здесь вполне возможно существование множества страшных чудовищ, обладающих достаточной силой, чтобы не быть до сих пор пойманными нами».

Пресноводный вариант легенды о морском змее

Лох-Несс — озеро на севере Шотландии. На земле тысячи таких озер. Но популярности Лох-Несса может позавидовать сам Тихий океан. Вот уже больше двадцати пяти лет, как его название не сходит со страниц западной прессы. То в одном, то в другом журнале или газете появляется новая заметка об этом озере и его чудовищном обитателе, который привлек к небольшому озеру внимание всего мира.

Это старая история. С давних пор Лох-Несс пользуется у шотландцев дурной славой. Ходят слухи, что в этом озере живет… гигантский змей.

В древних сказаниях Инвернесса[70] много историй о лох-несском змее. Все лестные жители верят, что в их озере живет это необычное существо. У каждого школьника, шофера, рыбака — словом, у каждого местного старожила, любопытные могут получить «точные» сведения и подробные описания «Старина Несен», как фамильярно называют они это чудовище. Еще бы! Благодаря Несен захолустный в прошлом уголок превратился теперь в процветающее местечко. По берегам Лох-Несса построено много кафе и первоклассных отелей. Каждый турист, путешествуя по Шотландии, обязательно заедет посмотреть на легендарное озеро.

А все началось с незначительного, казалось бы, эпизода. Летом 1933 года некий инженер А. Пальмер, прогуливаясь утром по берегу, вдруг услышал оглушительный всплеск, как будто… Впрочем, послушаем его самого: «Я подумал было, что внезапно начался шторм, но на деревьях не шелохнулся ни один листочек. Взглянув на озеро, я увидел на его поверхности сильное волнение — бурлящий водоворот в несколько сот метров в окружности. Вначале я не мог понять его причины, но затем рассмотрел какой-то очень длинный и темный предмет, всплывший в том месте из глубины озера… Приблизительно в ста метрах от берега я увидел плоскую змеиную голову. По обе стороны от нее шевелились какие-то странного вида выросты, которые я могу сравнить только с щупальцами улитки. Пасть этой, похожей на черную скорлупу, головы через каждые двадцать секунд то открывалась, то закрывалась — чудовище, вынырнув из глубины, не могло отдышаться. Оно отдыхало в таком положении около получаса, затем медленно поплыло на юго-восток».

Никто бы не придал особого значения «видению» Пальмера, которое легко объяснить игрой воображения, но события, последовавшие затем, были совершенно ошеломляющими. В течение ближайших недель чудовищного змея одновременно и порознь увидело несколько сот человек! За это время зарегистрировано 118 случаев появления у берега или вдали на поверхности Лох-Несса странного змееподобного существа.

Другой «очевидец» — некто Росс — стоял на берегу озера. Вдруг он увидел прямо перед собой огромную голову чудовища размером с автомобильное колесо, которая смотрела на него из воды.

Миссис Леннан и ее племянница разглядели на шее чудовища даже густую гриву, а на хвосте, который вертикально торчал из воды, многочисленные колючки.

Мисс Хауди заметила Несси с балкона кафе: он напоминал огромного толстого червя.

Некоторые люди «видели» змея даже на берегу.

Многочисленные сообщения привлекли к озеру внимание многих серьезных людей. Нью-йоркское зоологическое общество объявило премию в 5000 фунтов стерлингов тому, кто добудет чудовище. Цирковой антрепренер Милз обещал еще более высокий гонорар — 20 000 фунтов стерлингов! Из Африки, соблазненный большой наградой, объявленной за поимку гигантского морского змея, приехал охотник на львов Уитвел. Он много дней и ночей провел на берегу озера, подкарауливая фантастического «зверя», но, ничего не добившись, вернулся в свою Африку.

Ученые были более настойчивы. Их корабли и лодки избороздили озеро буквально вдоль и поперек (Лох-Несс имеет 38 километров в длину и 3 километра в ширину). Самолеты на бреющем полете целыми днями кружились над озером, но загадочное чудовище буквально как в воду кануло[71]. Энтузиасты лох-несского змея говорят, что так оно и есть. Они считают его потомком мезозойских ящеров-плезиозавров, который живет в Лох-Нессе, как в естественном палеонтологическом музее. Этот, так сказать, «чудовищный пережиток прошлого» нашей планеты, испугавшись шума моторов экспедиционных судов и самолетов, нырнул, по их мнению, на дно озера, где и затаился.

Ну, а скептики считают, что лох-несского змея нужно искать не в глубинах озера, а в больном воображении людей, готовых любой обломок дерева принять за дракона, а отдыхающую на берегу выдру за чудовищного змея.

Во всяком случае до настоящего времени сторонники той и другой точек зрения ведут между собой ожесточенные споры, а истина все еще терпеливо ждет своего разрешения.

В последнее время в западной прессе вновь оживленно обсуждается вопрос о лох-несском змее. Вновь приводятся сообщения очевидцев, с ними организуют специальные беседы по телевидению. В некоторых иностранных журналах были помещены даже фотографии этого таинственного существа, правда, не очень ясные. Оказывается, особенно часто лох-несский змей показывался на поверхности озера в марте 1957 года. Подобных же чудовищ обнаружили и в других озера Шотландии, например в Лох-Шине и Лох-Мораре[72].

В Лох-Мораре гигантского змея недавно видели капитан и все пассажиры моторного бота, около которого чудовище внезапно вынырнуло из глубины. Оба упомянутые озера, в которых, по слухам, живет змей, отличаются большой глубиной (около или больше трехсот метров). Они лишь очень немного возвышаются над уровнем моря и в прошлом имели широкую связь с океаном.

Большое количество фактов, рассказов, легенд, фотографий, рисунков и других материалов о лох-несском змее собрано в книге английского ученого (правда, не зоолога, а доктора медицины) Констанции Уайт — «Больше, чем легенда. История лох-несского чудовища». Эта книга — призыв к проведению серьезного научного исследования легендарного обитателя Лох-Несса, который, по мнению автора, представляет собой новый и очень ценный для науки вид животного. Надо сказать, что доводы автора очень убедительны. Если отбросить все неизбежные в таких случаях легендарные и выдуманные прибавления, то лох-несский змей предстанет перед нами в более реальном, с точки зрения зоолога, виде. Согласно тщательно отобранным и по возможности очищенным от вымысла данным автора и его рисункам, сделанным со слов наблюдателей, лох-несский змей внешне напоминает толстого червя (длиной, однако, около 20 метров!) с тонкой шеей и маленькой головой. Плавает он, извиваясь всем телом, но не в горизонтальной, а вертикальной плоскости. Поэтому наблюдателям чаще всего случалось видеть торчащие вертикально из воды витки его крутоизогнутого тела; перемещаясь, «горбы» то выступают из воды, то вновь погружаются в нее. На фотографии это существо, плывущее у поверхности, тоже выглядит в виде ряда отдельных черных бугров, возвышающихся над водой. Некоторым удачливым фоторепортерам удалось сфотографировать даже голову змея, торчащую из воды (ее, впрочем, можно принять и за корягу).

До настоящего момента вопрос о лох-несском змее остается нерешенным. Возможно, что мы находимся перед замечательным фактом открытия реликтового ящера, все родичи которого вымерли 70 миллионов лет назад (некоторые ученые непосредственно связывают его с мезозойскими плезиозаврами-криптоклайдами, их остатки найдены на территории Шотландии).

Не однажды делались попытки установить «личность» загадочного Несси. Говорят, что еще знаменитый покоритель океанских глубин Вильям Биб собирался якобы опуститься на дно Лох-Несса в своей батисфере, чтобы из ее окошка посмотреть, что же там такое происходит. Но идея эта не была осуществлена. Вода в озере слишком мутная, на расстоянии нескольких метров уже ничего не видно.

Поэтому и английские ученые, пытающиеся сейчас установить причины столь упорных слухов о чудовищном обитателе Лох-Несса, отказались от услуг аквалангистов. Решено «ощупать» озеро при помощи эхолота.

Шотландские власти поспешили объявить Несси «persona grata», отныне никто не смеет ни в каких целях ни убивать его, ни причинять ему вред. Есть надежда, что в ближайшее время наконец-то будет разрешена эта одна из самых «шумных» тайн природы или… человеческой фантазии[73].

«Дракон Семирамиды» еще жив

Тайна Несси — это лишь частица большой тайны, большого вопроса о возможном существовании на земле допотопных чудовищ. Старина Несси не одинок. С разных концов земного шара приходят обескураживающие сообщения о таинственных ящероподобных созданиях, скрывающихся якобы в глубине уединенных озер и в дебрях дремучих лесов.

Вот, например, одно из таких сообщений, помещенное 14 декабря 1958 года в газете «Молодежь Якутии».

«ТАЙНА ГОРНОГО ОЗЕРА»

В Оймяконском районе есть большое озеро Лабынкыр. Длина его 14 километров, а глубина 60 метров.

Ближним населенным пунктом является поселок Томпор, расположенный в 120 километрах. Жители его с давних пор рассказывают о чудовищном крупном животном, обитающем в этом горном озере. Его называют чертом. Однажды этот «черт» погнался за рыбаком якутом. Животное имело темно-серый цвет, огромную пасть, а расстояние между глазами было больше ширины плота из десяти бревен. Был случай, когда он проглотил собаку, плывущую за утятами. Колхозник Петр Винокуров рассказывает, что на северном берегу он нашел челюсть животного с зубами. Она имела такие размеры, что если ее поставить вертикально, то под этим своеобразным сводом мог бы проехать всадник. Стала загадкой и другая, не менее интересная деталь. Зимой на льду этого озера образуются лунки с гладкими краями. Их называют здесь «чертовыми окнами».

Существование чудовища-животного подтверждает и начальник геологической партии Восточно-Сибирского филиала Академии наук СССР Виктор Александрович Твердохлебов.

«Встреча с этим чудовищем состоялась не на Лабынкыре, а на соседнем озере Ворота, имеющем четырехкилометровую длину и шестидесятиметровую глубину», — пишет он в своем письме, присланном недавно в адрес Якутского филиала Академии наук СССР.

Это было 30 июля 1953 года. В. А. Твердохлебов и техник Б. А. Башкатов шли по западному берегу озера. Геологи спускались к кромке воды, когда увидели плывущее по середине озера большое животное. Оно медленно погружалось в воду, затем появлялось вновь. Под водой угадывалось большое тело. Выступающая над водой часть тела животного имела овальную форму, отдаленно напоминающую верхнюю часть глубоко погруженного в воду бочонка. Белесая кожа зверя поблескивала в солнечных лучах.

Потом животное приблизилось к берегу. Теперь стало возможным лучше рассмотреть некоторые детали. На фоне воды был отчетливо виден узкий, торчащий, несколько отогнутый назад по ходу движения гребень. Окраска тела стала темно-серой. На голове выделялись два симметричных пятна овальной формы. Очевидно, это были глаза. Расстояние между ними не менее двух метров.

Примерно в 150 метрах от геологов животное остановилось, неожиданно резко забилось на воде, поднимая огромные волны. Больше оно не появлялось.

«Животное не похоже на известных мне морских и озерных обитателей», — пишет В. А. Твердохлебов.

«Якутское чудовище, может быть, относится к семейству дельфиновых и внешне напоминает косатку (это морской хищный зверь весом до 15 тонн), — разъясняет заместитель председателя президиума Якутского филиала Академии наук СССР Н. В. Черский. — Поскольку оно питается рыбой и не боится сурового климата, то условия существования в полосе глубоких озер для него можно считать возможными, хотя очень трудно объяснить, как этот обитатель моря попал в озеро, удаленное от океана. Вместе с тем не исключена возможность, что таинственный якутский зверь является потомком древних чудовищ, населявших землю 60–70 миллионов лет назад. Во всяком случае этот факт требует научной проверки, поэтому Якутский филиал Академии наук СССР летом будущего года намерен отправить на место нахождения зверя свою экспедицию».

Мне не удалось установить дальнейшую судьбу этого странного открытия. Но после того, что стало теперь известно о Несси и о морском змее, приключение геолога В. А. Твердохлебова[74] не кажется слишком фантастическим.

Гораздо более богата событиями история другого «дракона» по имени лау или шипекве. Чтобы познакомиться с ним, мы должны из холодной Якутии отправиться в жаркую Африку.

Но по дороге заглянем ненадолго в Ирак, страну древней культуры. Здесь, на берегу Евфрата, тысячи лет назад высились неприступные стены «матери городов» — древнего Вавилона. Много храмов и дворцов было в Вавилоне, много башен и триумфальных колонн и арок, которые хранили память о кровопролитных битвах и победах вавилонских царей.

Над дворцами и храмами Вавилона возвышалось гигантское сооружение: второе «чудо света» — висячие сады Семирамиды. Две с половиной тысячи лет назад их построил для своей жены Амитисы вавилонский царь Навуходоносор II. Амитиса была родом из горной Мидии. Она скучала среди равнин Вавилона. «Висячие сады» напоминали персидской царевне горные пейзажи ее родины.

На левом берегу Евфрата, рядом с роскошным царским дворцом, тысячи рабов воздвигли обширные террасы, ступенями возвышающиеся друг над другом. Нескончаемой вереницей, низко сгибаясь под тяжестью корзин, люди носили землю с плодородных полей на эти террасы. Затем посадили здесь всевозможные растения, даже финиковые пальмы. Для их поливки сооружена была сложная система каналов и насосов.

«Сады Семирамиды, — писал древнегреческий историк Диодор, — поднимались над рекой Евфратом ярус над ярусом, подобно высокой горе».

Не меньшей славой, чем «висячие сады», пользовалось в древности и другое «чудо» Вавилона — ворота богини Иштар, украшенные разноцветными барельефами диковинных зверей. Много разных фантастических историй рассказывали в те времена о чудовищах, красочные фигуры которых искусные руки мастеров выложили — всем на удивление! — из глазированных кирпичей на воротах богини Иштар.

Античные писатели называли сады Амитисы и ворота Иштар садами и воротами Семирамиды — легендарной царицы Вавилона, которая вместе с мужем Нином построила якобы этот город. Теперь доказано, что ни Семирамиды, ни Нина не существовало, но висячие сады Семирамиды и ворота Иштар действительно были созданы тысячи лет назад трудами безвестных зодчих древнего Междуречья. Немецкому археологу Роберту Кольдевею при раскопках на берегу Евфрата на месте древнего Вавилона удалось найти засыпанные песком развалины висячих садов, несколько древних дворцов и храмов и «процессионную» дорогу, по которой в дни торжественных манифестаций проходили религиозные процессии к храму бога Мардука. В самом начале этой дороги и находились знаменитые ворота Иштар. Их откопали, расчистили от земли и песка, и они предстали перед изумленными археологами во всем своем блеске и величии.

Огромная арка окружена колоссальными стенами. Стены выложены разноцветными изразцами — голубыми, желтыми белыми и черными. И вот впервые после тысяч лет забвения, когда грандиозные творения древнего зодчества лежали погребенными в песках пустыни, люди снова увидели фигуры диковинных зверей.

По всей 26 метровой стене, от вершины и до основания, тянулись ряды многокрасочных барельефов. Каждый ряд составляли выложенные из глазированных кирпичей изображения 40–50 животных — всего 575 звериных фигур!

Но самое поразительное даже не множество повторяющихся барельефов, и не чудесная их расцветка, а сам вид изображенных животных. Стены, окружающие прецессионную дорогу, украшены барельефами стилизованных львов. Это не вызывает сомнения. Установлено также, что однорогие быки с гордо поднятой головой в некоторых фризах на воротах Иштар — это вымершие теперь дикие быки туры.

Но вот фантастический «сируш» — другое животное на барельефах Иштар — поставил в тупик самых искусных знатоков фауны Ближнего, Среднего и Дальнего Востока.

У сируша передние ноги льва, а задние огромной хищной птицы (или ящера), тело сплошь покрыто чешуей до самого кончика длинного, как у ящерицы, хвоста. Шея тоже очень длинная с маленькой змеиной головой, с острым рогом на лбу. Из закрытого рта торчит раздвоенный на конц змеиный язык.

Что за зверь?

Выяснили, что в Библии он известен под названием «вавилонского дракона». Чудовище обитает якобы где-то на Востоке.

Вавилонское слово сируш означает «блестящая змея» (впрочем, этот перевод не очень точен). Царь Навуходоносор, который заново отделал древние ворота Иштар, велел высечь в основании стены надпись:

«Рими (вавилонское название тура) и сирушами я украсил стены… чтобы все люди смотрели на них и удивлялись».

И этой цели он достиг. До сих пор фигуры вавилонских драконов вызывают удивление и споры. Одни из специалистов считают, что сируш обычный представитель многочисленной плеяды сказочных драконов Востока. Другие же видят в нем искаженный художником образ действительно обитавшего на земле существа. Но какого существа?

Р. Кольдевей, откопавший в 1898 году ворота Иштар, первым обратил внимание, что изображенные на них драконы очень напоминают некоторых ископаемых ящеров. Американский натуралист Вилли Лей, развивая эту мысль, пишет: «Если бы ворота Иштар были откопаны на сто лет раньше, то их драконы с кошачьими передними и птичьими задними лапами вызвали бы не больше доверия, чем крылатые быки и птицы с человеческой головой из мифологии Вавилона и Ассирии.

Но за эти сто лет палеонтологи открыли вымерших животных с бесконечно длинными шеями и хвостами, огромными туловищами и маленькими змеиными головками, у некоторых были даже рога на лбу, а в пасти длинные раздвоенные языки (хотя на окаменелостях их отпечатки и не сохранились). Найдены и «птиценогие» ящеры! Они бегали на задних, похожих на птичьи лапах, а их более короткие пятипалые передние конечности болтались в воздухе. Некоторые из этих ящеров, смотря по обстоятельствам, могли передвигаться и на задних и на всех четырех ногах».

Вавилоняне не были палеонтологами, их сируш не может представлять поэтому реконструкцию вымершего существа, сделанную на основании найденных в земле костей (тем более, что кости динозавров не обнаружены вблизи Вавилона). «Сируш, — говорит Вилли Лей, — это стилизованный образ животного, обитавшего на Земле в те далекие времена и неизвестного зоологам. Как и тур, который не встречался тогда в Мессопотамии, сируш скорее всего был «заморским чудовищем». Сведения о нем могли быть импортированы в Вавилон из другой страны».

Но какой страны?

«Из Центральной Африки!» — говорит Вилли Лей.

Путешественники и исследователи уже давно привозят в Европу «глазированные кирпичи» с изображением вавилонского дракона. Сируш, говорят они, живет в непроходимых болотах тропических лесов Конго! Одним из первых принес такое сообщение Альфред Горн, известный в прошлом веке торговец слоновой костью. Он прослышал, что в болотах за Камеруном живет водяное чудовище ягонини. Оно истребило всех ламантинов[75], обитавших некогда в той местности. А. Горн будто бы сам видел следы чудовище — огромные, «как сковороды», отпечатки с тремя хорошо заметными когтями.

В 1902 году Гарри Джонсон, исследователь «лесной жирафы» — окапи, привлек внимание научного мира к этому таинственному обитателю африканских болот и озер. Он сообщил, что в деревнях по берегам озера Виктория рассказывают удивительные истории о гигантских существах «лук-вата», которые живут якобы в глубинах озера. Это, по его мнению, или небольшой кит или исполинская рыба.

Чудовище иногда нападает на рыбачьи лодки, а однажды оно опрокинуло моторный бот.

«Отныне, — пишет Бернар Эйвельманс, — африканские озера имели своего «морского змея».

Со всех концов тропической Африки стали поступать сообщения о «лау», «шипекве», «липата», «мокеле-мбембе», «аилали», «бади-гуи», «нгакоула-нгоу» и других драконоподобных водяных чудовищах.

В Судане и Южном Конго, в Родезии, Уганде и Анголе, в Камеруне, Виктории-Ньянце, Замбези и верхнем Ниле — на огромной территории в три тысячи километров с севера на юг и более двух тысяч километров с запада на восток распространены легенды о водяных страшилищах. Чудовища нападают на бегемотов, ламантинов, на носорогов и даже слонов. У многих из них длинные шеи и хвосты, гладкое, бесшерстное тело, маленькие змеиные головы и даже рог на лбу! Все, как у сируша на воротах Иштар.

Когда в 1907 году известный путешественник Ганс Шомбургк прибыл на озеро Бангвеоло[76], на берегах которого «небеса встречаются с землей», его поразило, что в этом огромном водоеме с болотистыми, заросшими камышом окрестностями не водятся бегемоты. Ведь здесь идеальное место для обитания гиппопотамов…

Он поделился своими соображениями с местным проводником, и тот терпеливо объяснил несообразительному европейцу (Шомбургк никак не мог в это поверить!), что в озере водится хищное животное, которое охотится на бегемотов, убивает их и съедает. Через 25 лет во время своего восьмого путешествия в Африку Г. Шомбургк убедился, что рассказы об убийце бегемотов все еще живут на берегах Бангвеоло.

Продолжая путешествие, Ганс Шомбургк прибыл на озеро Дилоло (в восточной Анголе, на 800 километров западнее Бангвеоло). И здесь он услышал рассказы о пожирателе гиппопотамов по имени «шипекве».

Возвратившись в Германию, Шомбургк рассказал обо всем Карлу Гагенбеку, на средства которого была организована экспедиция. К. Гагенбека это сообщение не удивило: о подобном же загадочном чудовище — «полуслоне-полудраконе» он слышал и от других путешественников.

Карл Гагенбек считал, что чудовищем мог оказаться какой-нибудь из переживших свою эпоху динозавров. Гагенбек всегда старался оправдать славу лучшего поставщика редких зверей, и он организовал большую экспедицию к Бангвеоло с особым заданием — поймать живого динозавра! Но по ряду обстоятельств экспедиции не удалось попасть на озеро.

В 1913 году германское правительство направило в свои западноафриканские колонии картографическую и геологическую экспедицию под руководством капитана фон Штейн цу-Лаузнитца. В официальном донесении правительству фон Штейн описал фантастическое чудовище «мокеле-мбембе», которое держит в страхе все население значительной части территории Конго, нижней Ибанги, Занга и Икембемба (Камерун). Он говорит, что люди, не знающие друг друга, дают довольно сходные описания этого существа.

«Животное серо-коричневое с гладкой кожей, ростом оно со слона или по крайней мере с гиппопотама. У него очень длинная и гибкая шея и якобы только один зуб, но очень длинный. Некоторые говорят, что это не зуб, а рог. Хвост длинный и мускулистый, как у крокодила. Утверждают, что к нему опасно приближаться на лодках: чудовище опрокидывает челноки и убивает людей, но не ест их.

Мокеле-мбембе живет в подводных пещерах под обрывистыми берегами. Днем оно вылезает на берег в поисках пищи. Это растительноядное существо… Мне показали любимое его «блюдо» — лиану с большими белыми цветами, молочным соком и плодами, похожими на яблоки.

На реке Ссомбо я видел тропу, по которой якобы это животное выходит на берег за пищей. Вблизи от нее росли упомянутые растения. Но тропа была истоптана слонами, бегемотами и копытами других крупных зверей, так что не было никакой возможности разглядеть отдельные следы».

Вот еще одно сообщение о таком же чудовище, но из страны, расположенной за тысячи километров от Камеруна.

В начале нашего века на реке Замбези (на крайнем западе Северной Родезии) существовало небольшое королевство Баротзеленд. Его верховный правитель Леваника был натуралистом по призванию. Он очень интересовался животными. Леваника часто слышал от подданных, своего королевства рассказы об огромной, ростом больше слона, водяной рептилии, которая живет в болотах поблизости от его деревни. И он отдал приказ: всякий, кто увидит это чудовище, должен тотчас предупредить короля, чтобы тот мог посмотреть на диковинного зверя.

Однажды три взволнованных человека попросили аудиенции у Леваники. Они только что видели гигантское чудовище, отдыхающее на краю болота. На их глазах оно поднялось на ноги и, скользя по обрыву, спустилось в воду. У чудовища длинная шея, маленькая змеиная голова и лапы как у гигантской ящерицы.

Леваника поспешил на болото.

Он увидел истоптанный тростник, словно на нем лежало какое-то грузное и огромное тело. Широкая тропа вела к берегу болота. И там, где она погружалась в него, взбаламученная вода еще стекала в озеро из ям-следов, оставленных на берегу чудовищем. Леваника был так поражен, что немедленно послал донесение начальнику английской полиции в Баротзеленде полковнику Гардингу, в котором сообщал о «звере с головой змеи, ростом с вагон, следы которого достигают четырех с половиной футов в ширину».

Охотники на динозавров

Сообщения о допотопных чудовищах продолжали поступать. Английские офицеры заметили длинношеее, как жирафа, существо в озере Виктория. Другой наблюдатель говорит, что оно плыло, выставив над водой всю переднюю часть тела. Рыбаки сказали, что это «лау». Известный исследователь Африки Грант видел подобное же животное у истоков Нила, а Драммонд-Гей в озере Ньяса. Сержант Стифенс встретил «морского змея» в болотах верхнего Нила. У змея «тело с лошадь или осла», но шея и хвост очень длинные, и поэтому длина всего чудовища не менее 40—100 футов.

Своего апогея история африканских драконов достигла в 1919 году, когда в газетах появились сообщения, что животное, похожее на динозавра, напало на инженера, работающего на строительстве железной дороги в Конго. Затем оно разрушило несколько деревень и убило сотрудников американской экспедиции Смитсонианского института. Прошел слух, будто означенный институт, располагающий самыми крупными в капиталистическом мире фондами для научных исследований, объявил премию в пять миллионов долларов тому человеку, который добудет динозавра живым или мертвым.

Шутка ли сказать — пять миллионов долларов! В Африку направились отряды охотников на динозавров. Спешно готовились и научные экспедиции на поиски допотопного реликта давно минувшей эпохи. Все это сопровождалось большой газетной шумихой. Официальный представитель Смитсонианского института был вынужден выступить в печати с опровержением всех этих слухов. Его письмо было опубликовано в «Тайме» 23 февраля 1920 года.

После такого скандала у газетных репортеров надолго отпала охота охотиться на динозавров.

Но в 1932 году многие газеты вновь напечатали сообщение охотника Гроблера, который после пятилетнего путешествия по Африке вернулся в Кейптаун и сделал представителям прессы официальное заявление о гигантской «ящерице», которая живет в болотах Конго, Анголы и Северной Родезии.

«Она известна под именем «шипекве». Некоторые племена Центральной Африки называют ее «водяным львом».

Это огромная «игуана»[77] весом приблизительно в четыре тонны или больше. Шесть месяцев назад ее обнаружил один немецкий ученый в болотах озера Дилоло в Анголе. Когда я был в той стране, то видел фотографию этого странного существа.

Я отправился к острову Дилоло, чтобы собственными глазами посмотреть на шипекве, но мне не повезло. Местные жители говорят, что увидеть его удается чрезвычайно редко, но все они убеждены в существовании чудовища.

Оно живет только в болотах и нападает на носорогов, бегемотов и слонов. Я видел фотографию шипекве, пожирающего гиппопотама».

Эта фотография оказалась подделкой, но сообщение Гоблера о гигантской «игуане» подтвердил и такой добросовестный исследователь, как Ганс Шомбургк. В цикле лекций, прочитанных в Германии после возвращения из восьмой экспедиции[78], он рассказал, что в Центральной Африке все еще живут упорные слухи о гигантской водяной рептилии. Надежда добыть это животное побуждает его еще раз побывать в африканских дебрях. Гроблер рассказал репортерам, что киносъемочная партия Шомбургка, одержимая желанием заснять на пленку легендарного шипекве, провела в болотах озера Дилоло несколько томительных дней. Но усилия кинооператоров не увенчались успехом. В своей книге «Мои друзья в джунглях», посвященной описаниям восьмой экспедиции, Ганс Шомбургк ничего не пишет об этом.

В том же году, когда Г. Шомбургк, как уверяет Гроблер, охотился в болотах Дилоло на динозавра с кинокамерой, две другие научные экспедиции — швейцарская и американская, — пробираясь через дебри западной Африки, тоже имели дело с гигантской рептилией, «по сравнению с которой крокодил младенец».

Иван Сэндерсон, теперь известный зоолог и писатель, был тогда руководителем американской экспедиции в Камерун. Он сообщил, что на берегу Кросс-Ривер их экспедиция обнаружила гигантские следы, похожие на следы бегемотов, но которые уже из-за одного своего размера не могли принадлежать этим животным.

Позднее Иван Сэндерсон и другой зоолог — профессор Джеральд Рассель, проплывали на лодках мимо полузатопленных пещер, вырытых водой в обрывистых берегах реки. Вдруг страшный грохот, которого они «не слышали со времен войны», потряс окрестности. Что-то очень массивное плюхнулось в воду из одной пещеры. В тот же момент Сэндерсон и Рассель успели заметить это «нечто» на поверхности воды, «оно было гораздо крупнее гиппопотама, подняло в реке большие волны и с бульканьем ушло под воду.

— Мбулу-ем-бембе, — прошептали негры.

Зоолог швейцарской экспедиции, доктор Монар, сделал сообщение о подобном же чудовище, по-местному, «либата», обитающем в области Чиумбе (Ангола).

По описаниям, это пресмыкающееся животное, очень большое и прожорливое; оно много больше и опаснее, чем крокодил и гиппопотам.

В глухой деревушке на берегу реки Чиумбе, где, по слухам, либата появляется особенно часто, швейцарские зоологи попытались выследить это существо. Они употребили даже в качестве приманки отравленного стрихнином поросенка. Но тщетно. Либата, привыкший питаться гиппопотамами, не польстился, видимо, на такую мелочь, как поросячий окорок, и охотники вернулись ни с чем.

Доктор Монар писал в 1932 году: «Существование больших ящеров — потомков мезозойских рептилий, не может считаться теоретически невозможным. Хотя весь континент изъезжен сейчас вдоль и поперек, однако большинство путешественников следовали по одним и тем же избитым маршрутам, поэтому до сих пор еще остались в Африке неисследованные области.

Имеется немало сообщений о живых бронтозаврах, некоторые экспедиции пытались даже выследить их. Тот факт, что такие попытки оказались тщетными, доказывает лишь, что эти доисторические чудовища представляют большую редкость и что живут они в совершенно недоступных районах, как, например, огромные болота.

Есть некоторые причины (основанные на истории континентов и рептилий), допускающие возможность существования ящеров только в таких странах, которые в конце мезозойской эры входили в состав древнего материка Гондвана[79], объединявшего в прошлом южную и центральную Африку, Мадагаскар, Южную Америку (главным образом Бразилию), Индию и Австралию. Из этих стран Индия — слишком населена, Австралия — слишком суха, остаются Африка и Бразилия. Конечно, легковерие не научный метод. Но излишний скептицизм в данном случае — тоже не лучший способ установления истины, поскольку у нас нет никаких оснований считать, что выживание некоторых типов мезозойских ящеров в принципе невозможно».

Африка располагает наилучшими условиями для выживания древних животных. Ее климат не менялся существенно с очень давних пор. Это единственный континент, большая часть которого не затоплялась морем по крайней мере уже 500 миллионов лет. Геологические изменения рельефа, которые 50 миллионов лет назад потрясли другие материки, фактически не коснулись африканского континента. Избежал он и оледенения, погубившего сто тысяч лет назад всю теплолюбивую фауну Европы, Сибири и Северной Америки.

В лесах и саваннах Африки, как в естественном палеонтологическом музее, сохранились многие очень древние животные. Окапи, обнаруженный в начале нашего века в лесах восточного Конго, принадлежит к почтенной семье первобытных жираф, обитавших некогда по всей Африке, Азии и даже в Европе. Все они вымерли десятки миллионов лет назад. Лишь окапи дожил до наших дней под защитой неприступных «фортов» девственного леса. Его сосед — африканский павлин — тоже весьма древнее животное.

В начале нашего столетия в лесах Кении была открыта гигантская лесная свинья, совмещающая признаки диких кабанов Европы и африканских свиней бородавочников.

Можно назвать и других представителей раннетретичной[80] фауны, ныне здравствующих в Африке: ящер-панголин, водяная землеройка, златокрот, похожие на тушканчиков прыгунчики, оленьки, трубкозубы, копытные «кролики»-даманы, которых великий палеонтолог Ж. Кювье назвал «носорогами в миниатюре».

Представители давно вымершего мира зверей сохранились в Африке лучше, чем в любой другой стране. Непроходимые леса, болота, пустынные скалы и устойчивый в течение тысячелетий климат служили им надежной защитой.

Гигантские тропические леса Конго до сих пор фактически не исследованы. Немногие экспедиции, побывавшие здесь, пробирались вдоль рек Итури или Луалаба, не удаляясь далеко от их берегов.

Нога европейца, писал доктор Крумбигель в 1950 году, еще не ступала на обширные равнины северной Анголы, Там возможны самые неожиданные открытия.

Но настоящее царство зверей, «которых не видел еще ни один человек, где раздаются никем не слышанные голоса» — это «страна фантастических происшествий и удивительных существ, страна, расположенная вдоль берегов большой сказочной реки», — писал в конце двадцатых годов Бенгт Берг, немецкий исследователь Судана, о болотах Бахр-эль-Газаля, крупнейшего притока Белого Нила. На пространстве более четырех тысяч квадратных километров раскинулись здесь непроходимые болота, заросли папируса и гигантской слоновьей травы.

В них, словно мыши в осоке, бродят тысячные стада слонов. Здесь долго скрывались незамеченными огромные белые носороги. Лишь 60 лет назад впервые обнаружили следы этих колоссальных зверей в зарослях гигантских тростников Судана. Здесь родина исполинских аистов — «невероятных» абу-маркубов с клювами, похожими на молот, и… водяных драконов лау.

Так по крайней мере утверждают местные охотники и рыболовы.

Призрак смерти

«Вот как это произошло… Ночь была безлунная, но, звезды немного разряжали темноту, нависшую над равниной. И вдруг из этой темноты, из этого ночного мрака, со свистом, напоминающим свист аэроплана, к костру ринулось сверху какое-то существо. Перепончатые крылья на миг прикрыли нас, точно пологом, и я успел разглядеть длинную, как у змеи, шею, свирепые, блеснувшие красноватым огоньком глаза и огромный разверстый клюв, усаженный, к моему величайшему изумлению, мелкими ослепительно белыми зубами. Секунда — и это существо унеслось прочь… Вместе с нашим ужином… Огромная черная тень футов двадцать в поперечнике взмыла к небу, чудовищные крылья на миг погасили звезды и скрылись за скалами.

Пораженные, мы молча сидели у костра…»

Еще бы — есть над чем призадуматься: перепончатые крылья, клюв, усаженный «ослепительно белыми зубами». Ночное нападение совершила не птица — у птиц нет зубов, и не гигантская летучая мышь — у летучих мышей нет клюва. Это птеродактиль! Летающий ящер! Но ведь все ящеры вымерли 70 миллионов лет назад. Неужели ученым удалось найти этих допотопных животных где-нибудь в укромном уголке тропических джунглей?

К сожалению, этот волнующий отрывок не из научного отчета, а из фантастического романа Конан-Дойля «Затерянный мир». События, описанные в нем, выдуманы автором.

Так жаль расставаться с мечтой о новых открытиях! Хочется верить, что природа скрывает в своих тайниках еще немало неведомых зверей, неисследованных тайн.

Впрочем, вот еще один рассказ, кажется, тоже о птеродактиле.

«Я поднял голову, вскрикнул и тотчас нырнул под воду: прямо на меня над самой водой летело какое-то черное создание, величиной с орла. Я не разглядел его как следует, но хорошо запомнил открытую пасть и полукруг острых белых зубов.

Когда я вынырнул, животное исчезло. Повернувшись ко мне спиной, Жорж вторично выстрелил ему вдогонку. Я выбрался на берег, и мы посмотрели друг на друга».

Опять Конан-Дойль или Жюль Берн?

Нет, на этот раз рассказ взят не из фантастического романа, а из книги, содержащей описание научной экспедиции, исследовавшей в 1932–1933 годах внутренние области Камеруна. Ее автор — известный зоолог, в то время сотрудник Британского музея и руководитель упомянутой экспедиции Иван Сэндерсон в письме к Бернару Эйвельмансу более подробно рассказал о своем удивительном приключении.

Когда экспедиция находилась в горах Ассумбо, ее сотрудники разбили лагерь на берегу небольшой горной речонки. Вокруг возвышались горы, покрытые совершенно неисследованными лесами. Стиснутая горами речка прорыла в скалах глубокое ущелье. Иван Сэндерсон и его товарищ Жорж отправились вверх по реке на охоту за редкими животными. Прыгая с камня на камень, а местами и вброд по воде зоологи добрались до ее верховьев. Здесь Сэндерсон подстрелил большую летучую мышь, которая упала в воду. Он вошел в реку, чтобы достать ее. Как вдруг оставшийся на берегу товарищ крикнул: «Берегись!»

Что произошло потом, нам уже известно.

Когда зоологи немного пришли в себя после внезапного нападения «птеродактиля», их интересовало только одно — вернется ли он еще? Они решили караулить его здесь до темноты, которая уже приближалась. Странное существо появилось так внезапно, что они не успели перезарядить ружья. Услышали свист кожистых крыльев: «шисс-шисс!», увидели черного, похожего на дракона «вампира»[81], который быстро приближался, зловеще щелкая зубами, и, потеряв самообладание, бросились бежать.

«Дракон» налетел на Жоржа, тот упал ничком, прикрыв лицо руками. Животное спланировало над ним и… полетело дальше. Химерическое создание скрылось в мглистой дымке тумана, поднимавшегося над болотом.

Когда возбужденные допотопным видением зоологи вернулись в лагерь, там их ждали местные охотники с трофеями, которые они собирали для экспедиции.

— Что это за летучая мышь такого размера, как размах моих рук, и совершенно черная? — спросил И. Сэндерсон у старшины.

— Где вы видели ее? — забеспокоился старый охотник. Остальные замерли, с тревогой ожидая ответа.

— Там, — указал И. Сэндерсон в направлении реки.

Это произвело потрясающий эффект: охотники вскочили и, побросав добытые с таким трудом трофеи, бросились наутек. Они бежали, не разбирая дороги, напролом через джунгли. Было что-то жуткое в этом паническом бегстве храбрых воинов, которых поглотили сумерки дикого леса.

На следующее утро в лагерь пришел взволнованный старейшина деревни в сопровождении всего совета вождей и попросил «белого начальника» поскорее уйти отсюда.

— Но почему? — спросил И. Сэндерсон.

— Ты принес нам ужасную весть, — ответил старый вождь.

Впоследствии британский зоолог узнал, что напавшее на него животное, о котором он рассказал неграм, пользуется среди местных племен ужасной славой «призрака смерти». Кто увидит его, того ждет неминуемая смерть. Негры не решаются даже произнести имени этого жуткого создания.

Конгамато — «последний из могикан» мира птерозавров

Английский писатель Фрэнк Меллэнд, когда путешествовал по Африке, много слышал всевозможных рассказов о странном животном по имени «конгамато». Говорят, что оно живет в болотах Джиунду.

— Но кто же этот конгамато? — спросил он у одного охотника.

— Это птица.

— А как она выглядит?

— Собственно, это не совсем птица, а скорее ящерица с кожистыми, как у летучей мыши, крыльями.

Меллэнд стал расспрашивать дальше. Выяснилось, что конгамато достигает в длину двух метров. Он летает, как птица, но совершенно лишен перьев. Кожа у него голая и гладкая, а длинный клюв вооружен зубами.

Меллэнд показал рассказчикам книги с рисунками птеродактилей и спросил, похож ли конгамато на этих животных[82]? «Да-да» — охотники указывали на картинки пальцами, шепча с испугом: «Конгамато!»

Дело в том, что конгамато обвиняют в потоплении лодок, и говорят даже, что достаточно взглянуть на крылатого «призрака», чтобы тем самым подписать себе смертный приговор: человек, увидевший конгамато, якобы не проживет после этого и нескольких дней.

Самое замечательное, что Меллэнд записал легенды о конгамато — «призраке смерти» — не в Камеруне, а в местности, удаленной от него на две с половиной тысячи километров — в северо-западном углу Северной Родезии, у стыка границ Анголы и Конго.

В той же самой местности и в то же приблизительно время другой путешественник — маркиз де Шатело пытался поймать «птеродактиля». О своих приключениях он рассказывает в книге «Далеко от проезжих дорог».

Шатело охотился в 1920–1921 годах в Северной Родезии вместе с местным английским чиновником. И тот как-то сказал ему:

«Здесь по соседству живет птеродактиль», — это произнесено было таким тоном, словно речь шла о звере столь же обычном, как гиена.

— Где? — заинтересовался Шатело.

— Там, на западе, в обширных болотах Джиунду.

— Вы видели его?

— Нет, это не входит в мои обязанности. Но негры совершенно уверены в его существовании.

— Как же они его называют?

— Конгамато.

— А велик ли он?

— Шесть-семь шагов в размахе крыльев.

— Значит, два метра. Это что-то невероятное!

Путешественник решил пойти на любые лишения, но собственными глазами посмотреть на доисторического дракона. Он стал расспрашивать о нем местных охотников. Кожистые крылья, длинный острый клюв с зубами, гладкая кожа, даже размеры — все указывало, что речь идет о живом птеродактиле. И Шатело отправился к болотам Джиунду. Здесь он опять начал расспрашивать местных жителей, но те предпочитали отмалчиваться. Он прибег к испытанному средству: стал щедро дарить подарки. Наконец один охотник разговорился: «Опасно даже произнести имя этого животного…» Но после еще одного презента пошел на риск и рассказал: «Конгамато очень злой. Он откусывает людям руки, уши, носы. Отец моего отца умер после возвращения из болот Джиунду».

— А какого цвета эта летающая ящерица? — спросил Шатело.

— Красная, как кровь.

— А ты сам видел, хоть одну из них?

— Нет! Поэтому я и жив.

— Неужели он так страшен?

— Белый, я готов скорее встретиться один на один с разъяренным слоном или голодным львом, чем с конгамато.

Позднее Шателр встретил дряхлого старика, который собственными глазами видел ужасного конгамато.

— Ну, опиши его, — попросил Шатело.

— Тело без перьев и без чешуи, очень большой клюв, зубы крокодила, крылья такие же, как у летучих мышей, но большие-пребольшие, кожа красная и блестящая, кричит сдавленным голосом.

Я должен был умереть в тот день, так как нельзя безнаказанно видеть большую летающую ящерицу…

— А находили ли вы когда-нибудь мертвого конгамато?

— Нет, он никогда не покидает болот и там исчезает бесследно, когда умирает.

У путешественника был с собой маленький энциклопедический словарь, и он показал своим собеседникам рисунок птеродактиля.

Они были потрясены.

— О! О! Конгамато! Но наш гораздо крупнее!

Изображение занимало не больше двух квадратных сантиметров!

И вот Шатело проникает в царство ужаса — в болота Джиунду, над которыми безраздельно господствует «красный, как кровь», крылатый крокодил — посыльный смерти.

Охотник день за днем тщательно исследует протоки, заводи и ручьи, протекающие по болоту. Но птеродактиль не появлялся.

«И все же, — говорит Шатело, — я уверен в существовании конгамато. И вот по каким причинам: все, кто осмеливался говорить о нем, описывали его совершенно одинаково. Если бы речь шла о вымышленном животном, описания были бы разные. Никогда негр не расскажет вам о слоне в три человеческих роста или о носороге, у которого больше чем два рога.

Все говорили, что конгамато — существо обычное, но только более опасное, чем леопард, лев или змея мамба — их самый большой недруг».

Старая Нзаке, жена местного вождя, сказала Шатело, когда он вернулся в деревню, что поиски заранее были обречены на неудачу: ее муж, великий охотник, давно уже убил последнего конгамато.

Так ли это было или нет, только много лет спустя, в 1942 году, другой известный в Африке охотник — К. Питмэн писал: «В Северной Родезии я слышал рассказы о мифическом существе, которое меня очень заинтересовало. Ему приписывает ужасное свойство: один взгляд на него равносилен смертельному приговору. Говорят, что оно часто появлялось прежде, а возможно, живет и сейчас в густых заболоченных лесах поблизости от границ Конго и Анголы.

Самое поразительное, что большинство признаков этого таинственного животного сближают его с гигантским птеродактилем».

Если конгамато не существует, то откуда взяли примитивные охотники, незнакомые с палеонтологией, свои довольно точные описания доисторического птеродактиля?

Могли ли в болотах Африки сохраниться доисторические ящеры?

Иван Сэндерсон считает, что напавшее на него крылатое животное было гигантской летучей мышью еще неизвестного науке вида. Но Б. Эйвельманс справедливо замечает, что все в облике и поведении этого странного создания противоречит такому выводу.

Агрессивность конгамато, его длинные, вооруженные многочисленными зубами челюсти и гигантские размеры, несовместимые с величиной всех известных нам летучих мышей и лисиц[83], говорят скорее о ящерообразном, нежели «мышеобразном» характере этого существа. Если конгамато не миф (трудно не верить такому крупному зоологу, как И. Сэндерсон, несмотря на всю фантастичность его приключения), то он, вероятнее всего, крылатое пресмыкающееся, может быть, даже уцелевший в глуши тропического леса, как в естественном заповеднике, один из первых завоевателей неба — крылатый ящер птеродактиль.

150 миллионов лет назад землей владели пресмыкающиеся животные. Тилозавры, мозазавры, плезиозавры и ихтиозавры господствовали в море, а птеродактили и другие «пилоты» из группы птерозавров завоевали воздух. Птерозавры были разных размеров — от воробья и до орла, а гигантский морской птерозавр — альбатрос тех времен — птеранодон достигал в размахе крыльев 7,5 метра!

Птерозавры внешне напоминали огромных ящериц с крыльями летучих мышей. Летательная перепонка растягивалась между длинным, как штык, пятым пальцем передних конечностей и телом животного. Лапы у птерозавров были когтистые, а длинные челюсти усажены бесчисленными острыми зубами. В пасти у птерозавра ктенохазма насчитали, например, 360 зубов. Словом, это были небольшие «летающие крокодилы»!

В древних пластах земли (главным образом в Баварии) палеонтологи обнаружили остатки 60 различных видов летающих ящеров. Кроме Германии, ископаемые птерозавры найдены в СССР, Англии, Франции, США, а также и в Африке, в отложениях горы Тендагуру (Танганьика).

Считается, что все птерозавры вымерли около 70 миллионов лет назад.

Могло ли случиться, что некоторым счастливчикам из этого многочисленного некогда племени удалось избежать гибели и вымирания под защитой гнилых топей, которых избегают и люди, и звери и над которыми даже птицы «пролетают с утроенной скоростью»?

В слоях земли, относящихся к эпохе, последовавшей за массовым вымиранием ящеров, не найдены остатки ни птерозавров, ни динозавров, ни тилозавров или плезиозавров. Из этого, естественно, сделан вывод, что ящеры не существуют уже больше 70 миллионов лет. Однако вспомним историю латимерии.

Другой пример — новозеландская ящерица гаттерия; в ископаемых пластах земли, давностью менее 135 миллионов лет, не обнаружено ни одного намека на существование в ту пору круглоголовых первоящеров, к которым принадлежит гаттерия.

А между тем это животное здравствует и поныне.

Дело в том, что в древних осадочных породах сохраняются скелеты лишь очень небольшого числа ископаемых животных — одна окаменевшая «мумия» на миллион, а может быть, и миллиард разлагающихся бесследно трупов. Ведь для этого необходимы условия, которые встречаются чрезвычайно редко: животное должно упасть в торфяное болото или в соленое озеро — так сохранился, например, в Австралии почти неповрежденный труп вымершего дипротодонта. У нас в Сибири часто находят остатки мамонтов, иной раз даже целые трупы этих гигантов с мясом, шерстью и пищей в желудке! Вечная мерзлота — вот тот естественный холодильник, в котором сохраняются замороженные доисторические слоны.

Миллион лет назад в Америке — в Калифорнии около города Лос-Анжелеса, где теперь находится Ранчо ла Брея — было большое озеро с коварными берегами. Томимые жаждой звери и птицы из близлежащих степей устремлялись к нему и… погибали, увязнув в жидком асфальте, покрывавшем берега озера. Асфальт, точно египетский бальзам, предохранил их трупы от быстрого разложения. Ученые «выуживают» богатый улов допотопных животных из этой гигантской «консервной банки». В Америке и сейчас есть асфальтовое озеро, собирающее добычу для палеонтологов будущего.

Песчаные бури, бушевавшие миллионы лет назад в ныне не существующих пустынях, обвалы в доисторических горах, потоки лавы и пепла древних вулканов и другие стихийные бедствия, неся гибель заживо погребенным в вулканических, песчаных или торфяных могилах животным, сохраняли для наших палеонтологических музеев образцы давно исчезнувших миров.

Чем многочисленнее был вид, тем больше дошло до нас его ископаемых остатков. Малочисленные и вымирающие животные не оставили в древних окаменелостях никаких следов.

Поэтому и не найдены остатки кистеперых рыб и первоящеров в слоях земли, которые соответствовали эпохе их угасания. Животные были тогда слишком малочисленны, чтобы располагать хоть какой-нибудь надеждой попасть в палеонтологический музей.

По той же причине могли не сохраниться и кости переживших свою эпоху птерозавров и динозавров. «Отсутствие палеонтологических остатков, — говорит профессор Л. Бертен из Парижского Музея, — еще ничего не доказывает». Ведь даже окаменевшие организмы до нас доходят далеко не все. Многие разрушаются в результате различных геологических формообразовательных процессов, происходящих в земной коре.

Все это так. Однако палеонтологи почти единодушно утверждают, что мезозойские динозавры, птерозавры и морские ящеры не могли дожить до наших дней.

Видный современный систематик и палеонтолог профессор Дж. Симпсон в журнальной рецензии по поводу книги Б. Эйвельманса говорит: Конечно, можно допустить, что в неисследованных болотах Африки еще сохранились немногочисленные реликтовые ящеры. Однако вероятность такого допущения очень невелика. С таким же основанием можно было бы ожидать, что на обратной стороне луны, живут «лунатики».