Слесаря вызывали?

Глава 10

Дмитрий не звонил два дня, и лишь в пятницу поздно вечером от него раздался звонок.

– Шура, привет. Ты не забыла, что завтра мы с тобой идем в цирк?

– Нет, я помню.

– Тогда в пять я за тобой заезжаю.

– Так рано?

– Выступление в шесть вечера, – напомнил Дима.

– Все. А я вам мячик купила. С собой возьму…Ой, не буду брать, что ж это я с мячом буду по цирку гулять…

– Бери, мы мяч в машине оставим. В общем, до завтра.

И отключился. А у Шурки сразу настроение подпрыгнуло до потолка. А она уже думала, что он не позвонит!

Пришлось сразу же звонить Ане, не могла же подруга спокойно спать, когда у Шуры намечается такое мероприятие!

– И чего? – сонно откликнулась та.

– Мы завтра с Дмитрием идем в цирк! – сразу же выпалила Шура.

– И чего? Ты подмениться хотела? Так завтра по-любому я работаю.

– Я хотела напомнить! А то вдруг ты забыла…что у меня такой жизненный период, – хихикнула в трубку Шура и вдруг подумала – а у Аньки никакого периода нет. И Аньке, наверное, от этого жутко обидно. Поэтому ляпнула первое, что пришло в голову. – Ань, а чего тебе Боренька не нравится? Он за тобой бегает-бегает! Была бы моей прямой начальницей.

– Ты чего? Ты от радости умом тронулась? Шурочка, у меня личная просьба – ты у своего Димки спроси, он же врач, может, у него кто из знакомых психиатров найдется…

Шурка отключила телефон. Как же это приятно слышать – «у своего Димки»…Эх…

Конечно же, на следующий день Шура была готова к цирку еще задолго до пяти часов. Сначала она сделала прическу, накрутила волосы, потом сделала себе скромный макияж и напялила джинсы с белыми свитером. НО ей показалось, что красота недостаточно ярко выражена. Ее итак – то почти не было – красоты, а если ее еще и не дорисовать… И Шура принялась накладывать на веки темные тени, румянить щеки и густо красить ресницы. Сейчас ни один бы мужчина мимо Шуры не прошел. К тому же, барышня нарядилась в кофточку с огромным вырезом. Но краски на лице было так много, что девушка сама себя просто не узнала. Да и с вырезом был явный перебор – не дай Бог номерок упадет, ведь не наклонишься – сразу же все вывалится! И к чему такие призывы, когда у них еще все только в начальной стадии. Да и дети в цирке, наверняка, будут… Пришлось все смывать, снова краситься и переодеваться. Зато, когда она села в машину, от укладки вообще ничего не осталось. Торчали только пряди в свободном порыве.

– Ты сегодня… чудесно выглядишь, – подмигнул Дима. Наверняка, чтобы подбодрить.

– Бывало и получше, – вздохнула девушка.

– Да ладно! – искренне удивился парень.

Шура даже спорить не стала. Дмитрий дежурным движением пододвинулся и чмокнул ее в щеку.

И Шура обомлела. Нет, конечно, это было приятно, но… От Дмитрия вдруг явно пахнуло… Андреем! Да! Именно такой запах был у Андрея. Девушка даже невольно отстранилась.

Дмитрий удивленно на нее посмотрел, но ничего не сказал. Просто нажал на газ, и машина рванула.

В фойе кавалер Шуры галантно помог ей раздеться… и снова этот запах. Нет, запах был необыкновенно приятным, но с ним была стойкая ассоциация.

– Шура, что – то не так? – насторожился Дима.

– Нет-нет, все хорошо – натянуто улыбнулась девушка.

– Ну… пойдем занимать места.

Представление было волшебным. Столько красок, огней. Такие мастера! Прекрасный сценарий, какие спецэффекты… А Шура сидела и думала только об одном – а ведь и Дима стал за ней ухаживать только тогда, когда она сказала Лидии, что денег нет. Почему? Захотел узнать лично? Испугался, что денег и в самом деле, может не стать? А, может быть, не стоит волноваться вовсе? Ну что такого? Почему в нее нельзя влюбиться просто так? Ага, а чего раньше не влюблялся?

– Знаешь, а я раньше не совсем любил цирк, – наклонился к ней Дима.

– Ага… – буркнула Шура, невольно отшатнувшись. Дима теперь и сам отстранился.

Все представление он больше ничего Шуре не говорил. А та сидела и только вздыхала – как же тяжело жить миллионерам! Это ж… никогда не угадаешь, кому нужна ты, а кому твои деньги!

Дмитрий понимал, что с Шурой твориться что-то неладное.

– Шура, да что с тобой сегодня? – спросил он напрямую, когда они ехали домой.

– Понимаешь… мне вчера звонил Андрей…

– Андрей, это твой первый или…

– Нет, это тот, с которым ты меня видел…Который не с Лидой.

– Понятно… и чего?

– Он… он говорил, что его похитили, и просил денег.

– Но это же… так все мошенники делают. И еще могут придумать, что они болеют и им нужно на операцию.

– Я… я не знаю… – пробормотала Шура и взглянула на парня.

– Погоди…Ты… Ты меня тоже подозреваешь? – вдруг догадался Дима. – Меня? Что я с тобой… нуууу… Я … Шур, мне не нужны твои деньги, – склонил он голову на бок и вздохнул. – Мой тебе совет – избавляйся ты скорее от этих миллионов и … и тогда сразу же позвони мне. Я буду ждать. А сейчас… сейчас прости. Мне пора.

Шура тяжело вылезла из машины, и Дмитрий сразу же дал по газам. Машина улетела.

Девушка села на скамейку возле подъезда. Было такое ощущение, как будто она разгрузила вагон с кирпичами.

– Ань… – позвонила она подруге и вдруг заревела. – Я… я дура, Аня…

– Шура…Шурка, прекрати реветь! Ты всю жизнь прожила дурой, не умерла же, ничего страшного. Медузы вообще живут без мозгов. И устроились, между прочим, на море! На это ума хватило! Срочно беги ко мне!

Шура поднялась домой, забрала собаку и отправилась в магазин.

Хорошо, что не было покупателей. Анька быстренько повесила на дверь табличку «Обед» и уселась перед Шурой.

– Что опять?

Швыркая носом, Шура рассказала все до мелочей.

– Нет, ну ты нормальная, а? – хлопала себя по бокам Анька. – Нет, ну…Ты из-за одного запаха? Вот дура-то! Да ты пойми, что хорошую туалетную воду не так просто купить. Подделки – да, их везде полно и все они пахнут стремно, а нормальный аромат найти… Понятно, что такие штуки, как Фаренгейт или Озон мужики сразу хватают. А потом одинково пахнут, а что такого?

– Думаешь, Фаренгейт? – с надеждой спросила Шура.

– Не думаю, это все же, молодежный вариант, но что-то из хороших брендов – однозначно.

Шурка даже предположить не могла, что ее Анечка такой знаток парфюма!

– Знаешь, Ань, мне даже … ну, дело не только в парфюме. Я вот подумала – вдруг он …Дима, тоже? Ну, из-за денег?

– Да ты совсем ошалела со своими деньгами! – даже обиделась подруга. – Почему ты не можешь понять, что не всем от тебя деньги нужны? Я с тобой дружу – что? тоже из-за денег? Мне многое, чего надо, а я даже и не думаю у тебя просить – надо будет, сама накоплю. Но пока не сильно надо. И Димка этот… Он же один из первых узнал, что ты нашла это сокровище. И чего-то раньше у него к тебе любви не наблюдалось.

– Да, не наблюдалось.

– А сейчас с чего вдруг ему твоих денег захотелось? Молчишь? Вот и молчи! Напридумывает всякой ерунды, а потом сама же мучается. Вон, возьми Крашу новый корм. С кроликом… Крашик! Смотри, чего тебе тетя даст…

Весь вечер Шура не могла себе найти места, а на следующий день, едва дождалась вечера и сразу же позвонила Дмитрию. Впервые она решила сделать так, как ей подсказала Анька – позвонить, якобы, щенку нашлись хозяева. Конечно же, никто не придет за собакой, но зато они с Димой вдоволь нагуляются. И, конечно же, помирятся.

– Да? – услышала она знакомый голос.

– Дима… Дима, здравствуй, – волнуясь, здоровалась Шура. – У меня… в общем… ты же знаешь, мы давали объявления по Эклерчику. Ну и… в общем, объявились хорошие люди, которые хотят забрать Эклера себе. Давай встретимся в парке, возле…

– Нет, Шура. Я решил, что собаку оставляю себе.

– А-а… ну …

– Пока, – и не дождавшись, пока девушка попрощается, Дима бросил трубку.

Шура рухнула на диван.

– Краш… у тебя самая глупая хозяйка на свете. У тебя, случайно, никаких знакомых нет, у кого хозяин психиатр?

Дни шли, Дима не звонил, а сама Шура звонить уже боялась. Да и предлога подходящего не подворачивалось.

А тут и вовсе – вечером позвонила Анька и сообщила:

– Шур, ты не поверишь… Меня Димка… Дмитрий пригласил в ресторан.

– Врешь! – не поверила Шура.

– Серьезно тебе говорю! В «Везувий», завтра вечером, к семи он за мной заедет.

– А ты и рада! – чуть не плакала Шура.

– Рада, конечно, но… я ж понимаю…

– Так не ходи, если понимаешь!

– Знаешь, Шур, но он так уговаривал… Нет, я пойду, а сама буду про тебя говорить, а?

– А как он пригласил-то? Прямо зашел в магазин и стал приглашать?

– Почти. Купил корм для щенка, я еще сказала, что этот щенок у нас был, мы его продали…А он и говорит, если мы такие знакомые, то что я делаю завтра вечером. А я ему говорю – типа, как всегда – в компьютер пялюсь. А он – типа, а давайте завтра вместе пялиться, но не в компьютер, а в тарелки с вкусными блюдами. Потому что…типа, пойдем в ресторан.

– Ну ты и сразу «Да-да, конечно!», так?

– Не совсем.

– Ну. А чего тогда звонишь? И идите!

– Дурочка, у меня с ним все равно ничего не будет, а я звоню, чтобы ты спать не ложилась. я тебе позвоню вечером.

– Да иди ты! Даже не вздумай мне звонить!

Шурка так расстроилась, что решила сразу же позвонить Диме, Но… А что она ему скажет? Она уже звонила, хотела его пригласить, а он сказал…Весь вечер она тупо смотрела в телевизор, а потом напилась снотворного и уснула.

На следующий день Шура на работе была, как пороховая бочка – того и гляди рванет. День тянулся невозможно медленно. Но стало легче, когда к ней в голову пришла чудесная мысль – а что, если Анька решила ее разыграть? Ну, не разыграть, а …соврать? Придумать себе романтическую историю? На подругу это было мало похоже, но уж совсем не похоже было на Диму, что то станет ни с того, ни с сего таскать Аньку по ресторанам!

Еле дождавшись конца рабочего дня, Шура отправилась к «Везувию». Честно говоря, она и не стала ждать, когда работа закончится. Просто около семи она закрыла магазин и побежала к ресторану. Окна «Везувия» так сверкали, что с улицы было прекрасно видно всех тех, кто находился внутри. Шура разглядела каждый стол – ни Димы, ни Аньки не было. Она уже хотела было порадоваться, однако, решила не торопиться.

– А может, я права, и Анька врет, как сивый мерин… – бормотала Шура, прячась за здоровенным тополем.

Но Анька не врала. Через несколько минут возле входа ресторана притормозила знакомая черная машина, сначала вышел Дима, и тут же Анька открыла дверцу и стала вылезать.

– Да куда ты корячишься? – негромко говорила Шура. – Сиди, дура. Сейчас он к тебе подойдет и подаст тебе руку…

Но к тому моменту, когда подошел Дима, Анька уже стояла возле входа.

– Ого, как тебе не терпится, – перекривилась в усмешке Шура. – Бегом прямо! Кавалера-то подожди, золушка чертова…

Дима чуть склонил голову, и взял Аньку под руку. Так они и зашли в ресторан. Шура еще видела, как они уселись за свободный столик, а больше не было сил смотреть на эту идиллию.

– Ну и все… – шла она домой и повторяла, как мантру. – Ну и все… И все… А мне и ничего не надо. Ничего…ну и все…

Опять вспомнились веселые чертики в глаза Димы, его мягкий пуловер… Да идет оно все!

Анька вечером все же позвонила. Оказывается, в ресторан потом пришел еще и Боренька! А Дима очень быстро ушел. У него, оказывается, были дела.

– А зачем он тогда тебя приглашал, если дела? – не понимала Шура.

– Мне кажется… только ты не смейся, мне кажется, что он меня пригласил, чтобы устроить мою встречу с Боренькой, – фыркнула Анька.

Да, Боренька уже приехал с санатория и вот Дима решил… Нет, все же, Анька была настоящей подругой. Не стала врать, что Дима за ней ухлестывал, что он… Нет, сказала все, как есть.

– А ты как? – спросила Шура. – Как тебе Боренька?

– Боренька, как Боренька…да что вы все меня сватаете? – вдруг смущенно засмеялась Анька, и Шура поняла, что подруга вовсе ничего не имеет против такого сватовства.

И все же, этот поход в ресторан ничего не изменил. В последнее время было все тихо, скучно и нудно, как в болоте. Но в один день как-то заглянул Боренька и, между делом, бросил:

– Сегодня наш доктор будет выступать. Обязательно посмотрю.

– Это Дмитрий что ли? – сразу насторожилась Шура.

– Дмитрий Львович, – кивнул Боренька. – В девять вечера. По нашему городскому каналу, в передаче «Внимание!».

Шурка и сама не заметила, как взяла карандаш и записала информацию прямо в рабочем журнале. А как только Боренька ушел, она тут же позвонила Аньке.

– Привет, Боренька говорит, что сегодня вечером Дима будет по телику выступать. Не пропусти.

– Я поставлю комп, запишу. И буду потом на Димочку сама смотреть, когда захочу.

– Опять начинаешь? – запыхтела в трубку Шурка.

– Так и ты запиши, чего закипела-то?

Шурка не стала никого записывать, но уже в половине девятого прочно уселась напротив экрана.

На экране Дима был хорош. Он сидел рядом… со своей бывшей, а рядом с его женой стояла коляска с девочкой. Сейчас Шура могла хорошо разглядеть девочку – та была больна. Жена же Дмитрия была молода и хороша собой. Слишком хороша.

– Дмитрий Львович, и что вы скажете по поводу диагноза? – спрашивал диктор у Дмитрия.

Шура не слишком следила за диалогом. Она только неотрывно смотрела на Диму. Он был… как же он был хорош! Серьезный, внимательный и … такой родной! И вдруг Шура поняла – если ему нужны деньги, пусть он их забирает! Да! Пусть! Он никогда не сделает ничего плохого. И он ее защитит, если ей начнут угрожать. Он хочет денег? Она завтра же ему их принесет! Все! И… и она будет с ним. Так что… милая бывшая дамочка, можешь не смотреть на Диму таким влюбленным взглядом!

А в это время Дмитрий тоже говорил о каких-то деньгах. Девушка прислушалась.

Оказалось, что девочка в коляске вовсе не дочь Дмитрия! И эта женщина, рядом с ним, вовсе не его жена! Ого! Это были пациенты Димы. Здесь же был и муж этой женщины. Девочка болеет каким-то очень сложным заболеванием. Нет, Дима конкретно назвал – каким, но оно тут же улетучилось из головы Шуры. Для лечения девочке нужны уколы, которые стоят… просто невозможно подумать – насколько дорогое это лекарство! Один укол сколько-то миллионов! А уколов нужно несколько. Понятно, что с такими суммами молодым людям не справиться. И Дмитрий открыл фонд для таких детей. И в этот фонд он даже пригласил очень известных личностей. И люди стали присылать деньги. Но какие-то мошенники перехватили деньги. И теперь у девочки нет этой суммы. Может быть, люди помогли бы собрать еще, но никак нельзя было терять время.

– Дмитрий, а вы не знаете, кто мог присвоить деньги больного ребенка? – спрашивал диктор.

Откуда же Дима мог знать!

– Мы обратились в органы, надеемся, что преступников найдут. Но… – Дима печально развел руками. – Но нам никак не собрать такие большие деньги за короткий срок.

– А мне?! Почему ты мне не сказал?! – кричала в телевизор Шура, как будто Дима мог ее услышать.

Теперь она знала, что делать – завтра же с утра она закажет деньги, а потом снимет и принесет Дмитрию. И пусть он ими распоряжается. Он сделает все, как надо. Да и в самом деле – если ребенку срочно нужна помощь, а деньги в банке так и лежат невостребованными, тогда…что тут думать?!

Она хотела позвонить прямо сейчас, но… постеснялась. Нет, не надо обещать. Вдруг в банке случится какая-то ерунда и ей не выдадут деньги? Лучше уж сразу прийти, когда все будет на руках.

На следующий день прямо с утра Шура побежала в банк. Ей сказали, чтобы она пришла в определенное время. Но, если она хочет деньги куда-то потратить, то можно просто переслать деньги со счета на счет.

Наверное, так и надо было сделать, но… Но Шурка не слишком часто имело дело с большими деньгами, поэтому для нее наличка всегда была надежнее.

Кому-то это, наверное, показалось бы смешным, но Шура действовала, как ей казалось, очень продуманно. Она зашла в магазин и потратилась на рюкзак. Потом пошла и купила себе пальто свободного покроя. Раньше она бы удавилась от цен, но сейчас у нее была цель – донести деньги до Дмитрия, поэтому остальное все отходило на второй план.

Еще до банка Шура позвонила в регистратуру и узнала, как работает доктор Серафимов. Все оказалось просто замечательно. У него прием был с утра. Значит, в семь часов он будет свободен и можно будет прийти к нему прямо домой.

В банке была долгая процедура, в результате которой Шура зашла в кабинку, повесила рюкзак себе на живот, сложила туда пачки денег, а сверху надела пальто. Получилась очень беременная женщина. В таком виде она и отправилась к Дмитрию.

Еще возле подъезда она началась сильно волноваться. На нее просто напала какая-то трясучка. Как отреагирует Дмитрий? А вдруг он не согласится принять деньги? Как это, позвольте, не согласится? Она ж не ему деньги дает, а больному ребенку и он, как врач…

Все-таки, тряслась Шура не зря. Только она стала набирать цифры на домофоне, как дверь сама распахнулась и прямо на нее вылетела Лидочка вместе со своим женихом.

– О! Ничего себе, какие люди! – воскликнула сестрица, и глаза ее поползли под брови. – Шурка…ты…

– Здрассьте… – покраснел Петя.

Отчего-то в последнее время Петр сильно начала кокетничать с Шурой. К чему бы это? Шура еще не успела над этим подумать, а сестра уже верещала на всю улицу:

– Шур-кааа! Ты чего – беременная?!

– Не ори, Лида, – шикала на нее сестра. – Чего ты, как потерпевшая?!

– Нет, ну ты же беременная?

– Ну… да-да, беременная, чего орать-то? – шипела Шура, оглядываясь по сторонам.

– То есть? Как это – чего орать? – не собиралась умолкать Лидия. – Судя по животу, ты беременна как раз от моего Петеньки!

– Чего это сразу от меня? – округлил глаза Петр. – Хотя… А чего бы и нет? Лида, если это мой ребенок, то я… я категорически не смогу на тебе жениться!

И молодой человек даже быстренько стряхнул руку Лидии и встал на сторону Шуры.

– Кто тебя спрашивает? У нас уже свадьба через неделю… – не глядя на него, одним движением сестрица легко вернула жениха на прежнее место. – Нет, но как-то все так… Я ж тебя совсем недавно видела, ты нормальная была…

– Да не нормальная, – махнула рукой Шура. – И чего? Вы здесь, что ли будете меня допрашивать?

– А ты сейчас к маме, да? Ее порадовать? – неизвестно отчего искрилась вся Лидия.

– К маме, – кивнула Шура.

– Тогда и мы к ней! Вместе этот вопрос обсудим! Мне дико интересно узнать, от кого ребенок! – чуть не визжала сестрица.

– Тогда вы идите, а я … я сейчас в ларек за тортиком и к вам, – растягивала губы в улыбке Шура.

– Ой-й-й, как здорово! – все же завизжала Лида.

Шура повернулась и пошла в сторону магазина. Сейчас бы дождаться, когда эта сладкая парочка поднимется к матери…

А Дмитрий уже дома. В его окнах горел свет. Шура подсчитала – судя по окнам, он сейчас на кухне.

Через несколько минут девушка осторожно вошла в подъезд и тихо поднялась на этаж Дмитрия.

Похоже, парень был в самой прихожей, потому что даже через дверь было прекрасно слышно, как он говорит по телефону. Шура невольно услышала:

– Да там девчонка-то… с ней справиться, как нечего делать!.. Нет, деньги у нее не дома…не дома, в банке. Она говорила… Нет, ну там уже разные комбинации, я так понимаю, и через мать…ну да, приходишь к матери. Якобы по делу… да у нее матушка очень приветлива ко всем молодым мужчинам… А потом эта же матушка на Шуру и повлияет… да… да… Шура так-то очень доверчивая… Да, обычная девчонка. Ей скажи, что ты ее любишь, и она тебе сама деньги отдаст. Я еще удивляюсь…

У Шура перехватило дыхание. Значит…значит вот так? Значит, ей скажи, что любишь, и… Как же мерзко!

– Я удивляюсь, как ее … Не знаю… – все еще сбивчиво говорил Дмитрий кому-то в телефон. – да… а когда? На той неделе? Хорошо.

Она подошла к двери и с силой нажала на кнопку звонка.

– Погоди, кто-то идет. Я перезвоню, – проговорил Дмитрий, и Шура услышала скрежет замка.

– Шура? – увидев ее, оторопел Дмитрий.

Девушка усмехнулась и без приглашения прошла в комнату.

– Вот, – распахнула она пальто, вытащила рюкзак и бросила его на стол. – Здесь деньги. И не надо ко мне пробираться через мать. И из-за этого го… дерьма не надо говорить, что ты меня любишь! Все! Деньги твои. Адье!

И она вышла. Боковым зрением она видела, как метнулся к ней щенок, виляя хвостом, но она только ускорила шаг.

– Шура! Шура! Ты все не так поняла, Шура! – кричал ей вслед Дмитрий, но она уже неслась вниз по лестнице.

Она не стала ждать автобуса, она просто неслась по улице, а ветер хлестал ей прямо в лицо. И хорошо! Это хорошо, что прямо в лицо. Так никто не увидит ее слезы.

Дома девушка постаралась не плакать. Они с Крашем теперь только вдвоем, надо его беречь. Совсем незачем собачке видеть, как она расстроена.

– Пойдем погуляем, малыш, – позвала она и взяла поводок.

Они гуляли долго. Собака уже устала и вопросительно посматривала на хозяйку: «мы домой скоро? Или отпусти меня побегать вон с теми собачками». Но Шура не отпускала. Чтобы Краш побегал с собаками, надо было подойти к людям – к хозяевам собак, а к кому она подойдет, когда у нее такое лицо распухшее от слез.

Домой они пришли только через полтора часа. Но нее успели зайти в подъезд, как Шура услышала, что ее ждут. Конечно же, это был не Дмитрий. Это были родственнички. Они стояли на лестничной клетке и ждали хозяйку.

– А вот и она! – радостно воскликнула Лидия. – Шура! Ну где ты есть? Мы тебя ждем-ждем…

Маменька ничего не говорила, она просто открыто таращилась на Шуркин живот.

– Проходите, – пригласила девушка гостей в дом. – Чай будете?

– Да какой там чай – столько времени уже, – отмахнулась маменька и повернулась к старшей дочери. – Лидка, ты с чего взяла, что Шурка беременна-то?

Лидия теперь тоже ничего не понимала.

– Шур… ты…слушай, надень пальто! – распоряжалась она.

Спорить не хотелось совсем и Шура надела пальто.

– И чего? – снова не понимала мать. – Как была дохлая, так и есть. Даже в таком пальто. Никакого живота. Шурка, ты не беременная?

– Нет, – устало проговорила девушка.

– Ну? Лидка, с чего ты взяла-то? – не могла успокоиться мать.

– Да с того, что она была от с таким животом! – топорщила Лида руки, показывая, какой огромный живот был у Шуры. – Петя, ну чего ты молчишь? Была Шурка беременная?

– Как она могла быть беременной, если она вон какая худенькая? – быстренько «переобулся» Петя. – ты вот всегда так, Лидочка. Придумаешь что-то, а потом…

– Да ну не может быть! – не могла успокоиться Лидка. – Шурка, подними свитер…Петька, отвернись!

Шура вздохнула и подняла свитер.

– И чего? – повернулась к Лидии мать. – Ты в два раза толще! Тоже беременная? Ладно, Шура, наливай… есть у тебя коньяк какой-нибудь или мартини, на худой конец?

– Только медицинский спирт, – вздохнула Шура. – Я им Крашу лапы протирала.

– Я всегда говорила, что тебе Бог ума не дал, – пожала плечами матушка. – Наливай медицинский. Для успокоения души… Вот и зачем я перлась сюда? Бегом! Как дура… еще и этими двумя… Шура… а ты точно не беременная? Ну, может быть, хоть немножко?

– Пока нет. Сообщу сразу же. Обещаю.

Шурка уже не знала, что делать, чтобы они ушли. Но те сидели не меньше часа, и лишь потом решили покинуть негостеприимный дом – Шурка, все же, так и не сбегала за тортиком.

После их ухода девушка сразу же рухнула в постель. Отчего – то было ощущение сильной усталости. И вместе с тем, сильного облегчения. Все, теперь ей не надо больше думать ни о каких деньгах. Они ушли на доброе дело. Но вот разочарование в Диме…Это было настолько тяжело! И никак не получалось скинуть, сбросить эту тяжесть.

Утром позвонила Анька.

– Шура, а мы тебя приглашаем в гости, – вдруг кокетливо сообщила она.

– Ань, какие гости… я не могу Я, наверное, заболела. Отлежаться мне надо. А то послезавтра на работу.

– Потом отлежишься! Сегодня чтобы обязательно к нам пришла! – наседала подруга.

– Да к кому к вам-то? К тебе?

– Не совсем, – хихикнула Анька. – Представляешь, мне Боренька сделал предложение, и я… В общем, я ему сказала, что подумаю, а сама… чего там думать-то, Шура, я, наверное, сегодня соглашусь, правильно ведь?

Ого! Это…выходит, что Анька собирается замуж?!

– Ань… Ну вы даете… – оторопела Шурка, а потом помялась и заговорила. – Ань… ну… Я тебя, конечно, понимаю, годы и все такое, но… Но как же ты будешь жить с Боренькой? Ты же ведь его не любишь? Ты потом бросишь его, не выдержишь, а там Антошка. Он к тебе уже привыкнет.

– Так, – строго начала Анька. – начнем с того, что он тебе теперь никакой не Боренька. Он взрослый, интересный мужчина…Да, я в него не была влюблена. Так это только от того, что не могла поверить, что это будет взаимно! А что ж я – дура любить без взаимности? А Борис…он очень интересный. Я его бесконечно уважаю. И такой муж, как он…Да он для любой женщины подарок.

– Анечка, я вед не спорю, чего ты? Я очень рада.

– И Антошка! Очень хорошо, что он у Бориса есть! Я всегда Антошку любила! А теперь у него будет мама. Я его никогда не обижу. Ты же знаешь, как я люблю детей! И все! А не хочешь идти в гости, так и нечего…

– Я хочу!! Анечка! Я очень хочу идти к вам в гости! А ты скажи когда мне приходить?

– Сегодня. В семь вечера. Борис сегодня сказал мне, что закрывает на сутки магазин, а у меня и у тебя сегодня пусть будет выходной. И мы с тобой сегодня пойдем к нему в гости. Он еще пригласил свою маму и своего брата с женой. А я… мне и некого приглашать, кроме тебя.

– Да я обязательно приду, чего ты…Слушай, а может быть, там чего надо помочь? Ну, приготовить салатики какие-то, или пирог испечь?

– А давай! Ты испечешь свои фирменные пироги с красной рыбой из слоеного теста, а я сделаю торт. Помнишь, я пекла торт «Графские развалины» Бореньке…Тьфу ты…Борису на день рождения, а Антошка тогда еще полторта умял, и Боря боялся, что мальчонке станет плохо?

Дальше девчонки смеялись, вспоминая какие-то мелочи, придумывали, что надеть на смотрины – а как же такой семейный вечер еще можно было называть, и болтали обо всем. Как будто они не виделись сто лет, как будто и не увидятся больше.

– Ну все, давай, беги стряпай свои пироги, а я …

– Знаешь, Ань… а я вчера все деньги Диме отдала. В его фонд, – вдруг призналась Шура и приготовилась к обороне. Конечно, Анька сразу начнет ее ругать. Ведь совсем недавно она ей говорила, что всем нужны только деньги, и Шурку могут обвести вокруг пальца все, кому не лень, и…

– Знаешь, Шура, ты молодец, – вдруг негромко сказала подруга. – Я горжусь, что ты мой друг. Отдала и ладно. А…

И Шурка внутренне вся сжалась. Сейчас Аня спросит – а как на это отреагировал Дима? Что сказал? Пришел? Прибежал? Упал в ноги?

Но Анька, как будто почувствовала что-то и добавила:

– А ты и без денег хороша. Ты просто чудесная! Без всяких там миллионов! И… мы тебе найдем такого парня! Я же нашла! Он вокруг меня столько лет был рядом, а я как слепая была…

– Все, Анечка, бегу стряпать пирог. А ты давай принимайся за торт!

После разговора с подругой Шуре стало легче. Не то, чтобы легче, а… просто собственные переживания ушли на второй план.

– Ты представляешь, Крашик, наша Анечка выходит замуж! – говорила она, собираясь в магазин за нужными продуктами. – Вот сейчас надо купить красной рыбы…Не переживай, тебе тоже обломится. Кстати, если кто придет, не лай, сидит тихо. Я скоро.

К семи часам все было готово. Шура стряпала изумительно. Сегодня это были такие большие, квадратные пироги из слоеного теста, внутри которых лежала нежнейшая красная рыбка с луком, и все это было такое сочное, такое ароматное, тепленькое…

Шура ждала Аню. Та вызвала такси и собиралась заехать за подругой.

– Краш, неси давай большую коробку…Где же она? Ага, вот…сейчас мы завернем все в полотенца и уложим в коробку, чтобы не остыло.

Аня приехала быстро, но даже из машины не стала выходить – у нее тоже были руки заняты – она держала огромный торт.

К Борису девушки пришли не с пустыми руками.

– Смотри-ка! Хозяюшки пришли! – открыл дверь брат Бориса – Игорь.

Девушки знали этого мужчину. Все же, они так долго работали у Бориса, что встречались и с его родственниками – то на дне рождения своего директора, то родня забегали в магазин, да и вообще – девчонки и сами уже не помнили, откуда они знают этих людей.

– Ой, батюшки, ты посмотри, что они натащили! – вышла из комнаты бабушка – мать Бориса.

Сам Борис уже забирал у Ани торт, еще дико стесняясь встретиться с ней взглядами. Но, когда они встречались, то Шура видела, как счастливо полыхали глаза подруги, а Боря просто лучился от счастья.

– Ой! А я люблю такой торт! – прыгал рядом Антошка.

– А я для тебя его и пекла, – улыбнулась Аня.

– Садитесь, садитесь, – торопил Борис.

Вечер проходил душевно, спокойно, было так хорошо сидеть вместе с этими людьми.

– Ну вот и женим нашего Бореньку, – хлопал брата по плечу Игорь.

– А мы Анечку выдаем, – смеялся Борис. – Я так боялся – такая хорошая девчонка, попадется какому-нибудь негодяю, как уследишь? Теперь сам буду ее беречь.

Анька сидела красная, как свекла. Всю жизнь она только сама о себе заботилась, а тут, надо же…

– А у нас еще одна красавица есть, – продолжал Борис. – Давай, Игореха, если у тебя на примете хороший парень есть, тащи к нашей Шурке.

– Обязательно притащу, – смеялся Игорь.

– Она у нас девка с приданным., – продолжал Борис.

– Да мы уж знаем, с миллионами девка.

Шура насторожилась.

– Уже без миллионов, – тихо улыбнулась Аня. – Но от этого стала ничуть не хуже.

– Как без миллионов? – вдруг встрепенулась Катя – жена Игоря. – А мы…А мы хотели …Игорь! Как без миллионов? Мы же хотели у нее на дом занять!

Шура внутренне перекрестилась. И вот как бы она смогла отказать этим чудесным людям?

– Серьезно? Уже нет денег? – весело хохотнул Борис. – Молодец! Быстро ты их.

– Она отдала в фонд…больным детям, – опять негромко проговорила Аня. – В фонд Дмитрия Львовича Серафимова.

– А-а, ну это… молодец ты, Шурка! Вот прямо… молодец! – встал Борис и поднял бокал. – Я прямо…вот честно, выпить хочу за Шуру! За то, что есть у нас еще такие люди, которые…Эх… Шурка, за тебя!

– Умница, честно! – поддержал брата и Игорь.

– Неужели даже полмиллиона себе не оставили? – не верила Катя.

Шура покачала головой:

– А зачем? Квартира у меня своя, все, вроде, есть. А детям…

– Вот знаешь, Кать, когда мне Дмитрий Львович путевку это для Антошки принес…так было…не то, чтобы приятно, а …тебе не понять. Так, вроде бы, как только мне Антоха нужен, а тут…Дмитрий показал, что есть еще люди, кому не наплевать. Кстати! Шурка! А доктор – то наш не женат!

Шура только улыбнулась и развела руками. Ну, что поделать. Аня посмотрела на подругу и улыбнулась. Сейчас ей хотелось, чтобы все были счастливы.

Когда вечером шура вернулась домой, возле ее двери лежали три белые розы.

– Краш, кто был? – спросила она у собачки, когда вошла в ом.

Тот только неуемно вилял хвостом и поглядывал на двери.

– На улицу хочешь? Ну пойдем. Правда, поздно уже, но мы быстренько.

Шура вышла на улицу. Вообще, она планировала прогуляться только возле подъезда. Времени было уже порядочно, поэтому надо было просто дождаться, чтобы песик поднял лапку, сделал свои дела и все. Но Краш упрямо тянул в сторону парка.

– Ты с ума сошел? Там сейчас, знаешь, как темно? – говорила с ним девушка, но пес был неумолим. И хозяйка сдалась. – Ну, смотри мне! Пойдем, но только очень быстро, понял?

И они пошли в парк. Наверное, в обычных парках вечером горят фонари, а по аллеям гуляют влюбленные парочки. Может быть, но в парке, который был рядом с домом Шуры фонарей отродясь не было. Да и с приходом темноты там никто не гулял. С семи вечера до одиннадцати там еще собирались собаководы, но после и те покидали это славное место, и в парке было жутко и одиноко.

– Давай, Крашик, быстренько… – только проговорила Шурка, как тут же услышала, как из ближайших кустов раздался шум, краем глаза она успела заметить, как оттуда метнулось что-то большое, совсем черное и бесформенное.

Краш сильно залаял, но кто-то его, видимо, пнул, потому что собачка вдруг завизжала, а потом визг утих, но не прекратился, а будто бы доносился через одеяло. А потом он и вовсе стих.

– Краш!! – кинулась Шура в темноту.

Ее схватили, заломили руки сзади. А она еще толкалась, пиналась, старалась бежать туда, к собаке, чтобы спасти, не дать в обиду…