Слесаря вызывали?

Глава 7

Дома Шура все рассказала про непонятную девушку и про поведение Андрея.

– Странно, – озаботилась Аня. – Что-то тут не чисто. Слушай-ка, а ведь эта девушка может завтра опять к тебе нарисоваться. Давай завтра я за тебя отработаю, а потом ты за меня.

– Давай так, – согласилась Шура. – Только я почему-то, не сильно этой девушки боюсь. Вот не похожа она на сумасшедшую.

– Думаешь, что она и в самом деле жена Андрея?

– Нет, наверное, у него ж паспорт чистый. Ни жены, ни детей.

– Ну-у… с женой они могли жить не расписанные, сейчас все так делают. Да и детей не все сейчас на себе переписывают. Женщинам выгоднее быть одиночками, им тогда государство платит.

– Ой, Аня, я уже не знаю, чего и думать, – на самом деле, запуталась уже подруга.

– Ладно, я домой, – направилась подруга к двери.

– Ань, стой, – остановила ее Шура. – Слушай… возьми себе попугая. Я ж знаю, он тебе нравился. Ты и говорить его уже научила.

– А ты?

– А я, как на него посмотрю, так сразу Андрея вспоминаю. А птиц-то ни в чем не виноват. Я сейчас про Ана.

– Про кого?

– Ну, птичку я так назвала, в честь тебя – Ан.

– А не в честь Андрея?

– Тьфу ты! И в самом деле!

Анька засмеялась и забрала клетку:

– Пойдем домой, мой хороший, я тебя говорить научу, а то ты здесь только лаять научишься…Шура, корм отдай!

На следующий день Шура проснулась поздно и посмотрела на телефон – «влюбленный» Андрей не звонил.

– Видишь, как хорошо? – подмигнула Шура Крашу. – Но… Если позвонит, надо будет набраться смелости и сказать ему, что между нами все кончено.

Но Андрей, как нарочно, не звонил.

Весь день Шура занималась домашними делами, а под вечер уже не могла найти себе места. Ее тянуло туда – к матери в подъезд. Да и не к матери, если честно. И она никак не могла с собой справиться. Поэтому и придумывала для себя какие – то объяснения:

– Краш, ну просто некрасиво, ты ж понимаешь, – тщательно подводила она глаза перед зеркалом. – Так человека обидеть! Написала ему на двери черте что. а он меня и не думал обливать. Он, может быть, вообще был обо мне хорошего мнения, а тут… Надо ему объяснить, что я не хотела, что я его спутала, и потом… хорошего сантехника сейчас днем с огнем не найдешь, а тут… в общем… как я? нормально?…Нет, ну, конечно, я появлюсь не с пустыми руками, что ты!

Краш изо всех сил вилял хвостом. Наверняка, поддерживал.

Шура забежала в магазин и направилась на остановку.

Подходя к дому матери, она заметила, что в окне Дмитрия горит свет.

– Только б один был, а то… вот, кстати, надо будет потом к маменьке зайти, расспросить, что у слесаря с семьей.

Она поднялась на этаж и позвонила в нужную дверь. Вообще, настрой у нее был решительный – а что такого? Человек пришел извиниться! Но, как только Дмитрий открыл двери, вся решимость сразу куда-то подевалась.

– Ты? – округлил глаза слесарь. – Что-то случилось?

– Да нет… – замялась девушка и робко вошла в прихожую. – Я… пришла… в общем, я вас вчера спутала … с кем-то…

– Понятно, – поморщился Дмитрий.

– Ну и … пришла извиниться… Принесла вот… вашему котику корм… это премиум, хороший. А вам – пожалуйста, вам яд.

– Мне? Яд? – оторопел Дмитрий. – Спаси-и-ибо!

– Нет, ну вы ж для крыс просили.

– Я уже для крыс кота завел! А корм… большое мерси, но мой кот на натуральном корме – каши, мясо, овощи и это… кисломолочка.

– Понятно… – окончательно растерялась Шура, попыталась открыть двери, но та не открывалась.

Дмитрий подошел, чтобы помочь.

Боже, как же от него пахло! Это был точно слесарь из немецких фильмов для взрослых. Господи! Что ж она такое говорит! Можно подумать, что от него пахло сантехникой! Нет, не сантехникой, а … В общем, пахло от этого Димы, как от самого крутого бизнесмена. А сантехника она вспомнила, потому что в фильмах для взрослых… Опять что-то не то… Шурка никогда не смотрела такие фильмы, но люди-то говорили… Почему-то, когда девушка думала про Дмитрия в ее голове всегда путались все мысли. Да и что им делать, этим мыслям, если у парня такие чертики в глазах, такой аромат, такие руки, та… О-о-ой… И этот легкий пуловер… Вот куда он сейчас собрался? Времени-то уже сколько! Или он дома ходит такой нарядный? А Петька ходил в трико и в драной футболке. Дверь, наконец, открылась и Шура вылетела из квартиры, как пробка.

– Пока! – кричал ей вслед Дима, но она даже обернуться боялась.

Нет, это ж надо было так погасить ее самые искренние порывы! Гад!.. Это он специально так одевается, чтобы Шурка о нем думала! И одеколоном специально так набрызгался!

Шура пришла домой в самых расстроенных чувствах. Она еще толком не пришла в себя, как в двери позвонили.

На пороге стояла Лидия.

– О! Лидка? А ты чего? – не поняла Шура. – А Андрея нет.

– А я не к нему, а к тебе, – скорбно проговорила сестра.

Лицо у нее как-то утратило былой шик. Нет, она была накрашена, но синяк проступал даже сквозь тональный крем.

– А ты чего такая прокислая? – не могла сдержать улыбки Шура. – Никак с Петенькой поссорились?

– Шура… – медленно подняла очи родственница. – Какая ты злая!

– И правда! Чего это я злая такая… – хлопнула себя по бокам девушка.

– Хоть бы чаю предложила.

– Да мне не жалко, – Шура быстро разогрела чайник и поставила перед сестрой весь чайник. – ну? Чего пришла? Деньги на свадьбу просить?

– Нет, – горько усмехнулась Лидия. – Теперь не известно, когда у нас свадьба будет.

– Понятно, на горизонте же появился Андрей. А он куда интереснее, чем Петя, правда же?

– Маме очень плохо, – выпалила сестра. – У нее проблемы с сердцем. Вчера был приступ. Хотели в больницу забрать, но она, как уперлась! А врачи ей тогда настоятельно порекомендовали крематорий… тьфу ты, санаторий.

– Ну и хорошо! Пусть едет, цветочки я полью, – искренне не понимала Шура.

– Какие цветочки! Кто ей даст путевку? Сейчас эти путевки, знаешь, сколько стоят? – горько подняла глаза Лидия. – Сама мама даже просить тебя об этом уже боится. Там и надо – то… тысяч сто … с лишним.

– Ого! А санаторий на Бали? В Сан-Тропе? Или в Нью Джерси? Она в австралийский санаторий поедет, что ли? С кенгуру скакать? – удивилась Шурка.

– Ты, прям, все географические познания вывернула! Бали! Сан-Тропе! Обычный санаторий, наш. В Турции. Поэтому и цены…Но с ней же надо кого-то отправлять! Она ж не может ехать одна! Вот случится приступ в дороге и что?

– Если приступ случится, там хоть тридцать тысяч, хоть триста, разницы нет, – разумно решила Шурка.

– Вот это только ты так думаешь!

– И ты что предлагаешь?

– Я ж только что сказала – сто пятьдесят тысяч, – удивленно распахнула глаза Лидочка.

– Ну я поняла, но я дам сто пятьдесят и что? у нее приступов не будет?

– Ну, я ж как-то среагирую, дам лекарство, вызову…

– А-а-а, ты-ы-ы, – дошло до старшей сестрицы. – То есть, ты тоже поедешь в санаторий?

– Так я ж тебе и говорю – маму – то нельзя одну отправлять.

– Ничего, я могу поехать.

– Ты не можешь, у тебя ж работа. Мы уже с мамой думали. И потом, я все-таки какое-то время работала в поликлинике…

– Санитаркой, – напомнила Шура.

– Медицинским работником, не надо уточнять. И вот поэтому…

– Но у тебя ж скоро свадьба, ты ж не можешь!

– Далась тебе эта свадьба! Что ты с ней ко мне привязалась?…Слуша-а-а-й… А может, у тебя уже и нет этих денег? – прищурила глаза Лидия.

Шурка сообразила – вот, собственно, зачем Лидочка и пришла. Она пришла узнать, а целы ли миллионы! И ни фига с маманей не случилось, если что, мама и сама бы позвонила Шурке. Да какое там позвонила, она б уже и прибежала!

– Не знаю, может быть, и нет, – пожала плечами Шура.

– Ты с ума сошла?! – вскочила со стула Лидия. – Столько денег… Куда ты их дела?! Все на своего Андрея спустила? Купила ему машину? Квартиру? Отвечай!

Шура только хохотала. Это ж надо, как сестренка изменилась. Лидке совсем не шло, когда она была злая. У нее сразу лицо делалось, как у американского бульдога с неправильным прикусом. И было непонятно – как это прямо толпы мужчин ею очаровывались.

– Лид, ты только не шевелись, я сейчас тебя щелкну! – хохотала Шура, наводя на сестру телефон. – Буду Петьке посылать, чтобы он хорошо себя вел.

– Д-дай сюда тел-лефон… – кинулась Лида на сестру.

Однако, Шура как-то ловко увернулась и Лидочку швырнуло об стену.

– Ну все! Если сейчас будет еще синяк, я … я…

Лида долбила Шуру кулачками, но Шурка никак не могла успокоиться – все смеялась.

– Лидка… А может… может и тебе… в крематорий пора? Ты такая… нервная… – хохотала сестрица.

Наконец, у Лидии кончились силы, она опустилась на стул и посмотрела на сестру исподлобья:

– Правда, что ли деньги все истратила?

– Ага, – беззаботно кивнула Шурка. – Прикинь – хозяин нашелся, пришлось отдать.

– Какой хозяин? Ну какой хозяин мог найтись?! – опять не выдержала сестра и начала бегать по небольшой кухонке. – Я тоже…Откуда ты знаешь, может, это я хозяин?! К тебе любой дурак мог прийти и сказать, что он деньги потерял. Вот я, например!

– И сколько там было денег?! – склонила голову на бок Шура.

– До фига! Мне бы хватило!

– Во-о-от, а тот человек мне точно сказал.

И все же, Лидия пыталась надеяться на лучшее:

– Но ты же не отдала? Не отдала ведь, правда же?

– Как же я могу не отдать чужую вещь. Отдала.

– Ты не могла! – снова взревела Лидия и опять кинулась на Шуру. Но теперь Шурка была уже готова и быстро отшвырнула сестрицу обратно на стул.

– Ну хватит уже! Успокойся! – проговорила она. – Пей вон чай, да давай домой. Петька уже заждался, наверное.

Лидия налила чай в чашку и стала послушно пить, тихонько всхлипывая.

– Нет, ведь были у дуры такие деньги! И надо было все отдать…

– Лидка, если ты так любишь чужие деньги, тебе надо не у меня кавалеров отбивать, а взять и захомутать олигарха. И сама при деньгах будешь, и жизнь наладишь. А то прыгаешь от одного мужика к другому.

– А где я тебе олигарха найду?

– А ты постарайся! Они, конечно, у нас в районе не водятся, но ты накопи денег, отправься в богатые спортзалы. На молоденьких не смотри, молодой, да еще и богатый – тебе точно не осилить, а вот такой, в возрасте, годика так на девяносто, да еще подслеповатый, да глуховатый, тебе самое оно.

Сестра пила чай и непонятно было – то ли на самом деле прислушивается к совету, то ли сердится за отданные деньги.

Больше гостье сестра была не интересна, поэтому Лидия поднялась и вышла.

– Ну вот, – усмехнулась Шура и потеребила Краша по мягкой шерстке. – Теперь все будет, как и раньше было.

На следующий день девушка вышла на работу. День прошел, как обычно, но вот вечером вошла женщина, огляделась и подошла прямо к Шуре.

– Здравствуйте, девушка, – поздоровалась женщина, продолжая оглядываться.

– Здравствуйте. Вы кого-то ищете?

– Да… Даже не знаю, ищу или… скажите, а к вам такая растрепанная девушка не прибегала? Ее могут звать Ира, а могут Оля.

– Ира… или Оля, – вспомнила Шура странную девушку, которая называла себя женой Андрея. – Жена Андрея?

– Ой, да вы даже не говорите мне, – замахала руками женщина. – Никакая она не жена. Она его любит страшно вот и вешается ему на шею постоянно. А я за ней бегаю, от позора спасаю.

– А вы кто?

– Я мать… Ольги…которая себя Ириной называла… вы знаете, я с ней столько натерпелась! Ведь этот Андрей!.. Я тоже, когда о нем услышала, думала, что за человек такой. Познакомилась, а он! Он оказался таким порядочным мужчиной. Таким хорошим, добрым. И никакой он не муж! Разве он на моей сумасшедшей Ольге женится! Ох, и повезет той, которая за него замуж пойдет. Вы знаете, у него в квартире всегда такой порядочек, и все сам! А…

– А вы были у него в квартире? – вздернула брови Шура.

– Да… ну… так получилось, – махнула рукой женщина. – Так вот – он не только чистюля, но и готовит сам! И еще, он так любит детей! По дому делает все сам, варит сам, стирает…

Шурка наклонила голову и слушала, как неизвестная женщина без устали нахваливает ей Андрея.

– Точно, тогда обязательно надо, чтобы он на вашей Ольге женился, – кивнула Шура.

– Да какой там, – поморщилась женщина. – Моя Ольга, она ведь… она немного того… сумасшедшая. Вот влюбилась в этого Андрея и все!

– Странно, но она называла его Алексеем. А вы его тоже Андреем зовете.

– Она – да-а! – закивала женщина. – Она называла. А я – то, как познакомилась, он оказался Андрей!

– То есть… Ваша дочь полюбила Андрея?

– Ну да, – осторожно кивнула женщина, не понимая, куда клонит Шура.

– Только думала, что это Алексей, так?

– Так.

– А вы познакомились…а зачем? – с интересом рассматривала неизвестную женщину Шурка.

Та под ее взглядом поежилась:

– Я не специально. Понимаете, так получилось. Ольга на него стала кидаться, а я, чтобы парня не обидеть… Пришлось познакомиться. Я перед ним, как давай извиняться, как давай извиняться. Так и познакомились!

– То есть, Андрей, все же, знает вашу дочь.

Женщина закрутила головой:

– Откуда? Этот она за ним бегала, а не он за ней…В общем, если ее не было, так я побежала. Тут мне еще надо в магазин забежать… – и женщина торопливо выскочила.

Вечером к Шуре опять пришла Аня. Вернее, Шура позвала подругу. И сразу же рассказала про странный приход.

– Вот интересно, а почему она не пришла, когда работала ты? – недоумевала Шура.

– Может быть, она и приходила, но со мной точно не разговаривала. Никто у меня ни про какую девушку не спрашивал.

– Так и у меня она про дочь свою как-то странно спросила. Между прочим. Причем, я переспросила, как ее звали – Оля или Ира, то есть, значит, я что-то знаю? Но на это дама даже внимания не обратила. Зато Андрея она описывала, как родного сына сватала. И такой-то он у нее, и сякой.

– А она-то откуда знает?

– Вот именно! Ну да, пришлось познакомиться, так они что – дружили семьями? Ох, не нравится мне это… – вздохнула Шура.

– А мне кажется, – качнула головой Аня, – Что это кто-то из его родни. Захотели тебя с ним помирить. Дескать, такой уж замечательный.

– А кто эта девушка, которая на него кидалась? – спросила Шура.

– Может быть…правда жена? – предположила подруга.

– Тогда кто это? Андрей или Алеша?

Девушки еще долго гадали, что за странные события с ними происходят, пока Аня не решила:

– Вот что – если ты этого Андрея…или кто он… пока ты его не полюбила, гони его ко всем чертям! Мутный он какой-то. Прямо гони и все. Ведь ты его еще не любишь?

– Да не похоже, вроде, – пожала плечами Шурка. Но потом вспомнила легкий пуловер сантехника и закачала головой уверенно:

– Точно не люблю!

Аня уставилась на подругу:

– Странная ты какая-то… Вот я бы сказала, что ты влюбилась, да, вроде, не в кого. Не в Петьку ли?

– Точно – нет! – замотала головой Шура. – В Кыванча Татлытуга.

– Чего-о-о-? – наморщила лоб Аня.

– Ну, это такой актер турецкий. Красивы-ы-ый, обалдеть! Еще есть Бурак Озчивит, тоже красавец. Как раньше Ален Делон. Но мне больше Кыванч нравится. Особенно в молодом варианрте, без бороды. Скоро, я думаю, им народного артиста дадут – так уж их наши женщины любят! Больше, чем Киркорова. Честно тебе говорю.

– А русских актеров нет красивых уже? Вот вечно с тобой … сплошные …тьфу, даже не повторишь.

– Темная ты баба, Анька, – закинула руки за голову Шурка.

Предложение Ани было весьма кстати. Забыть про Андрея и самой хотелось, как-то не зашел парень. А ведь какой видный, красивый… Интересно, что и сам Андрей перестал названивать и появляться. То ли обиделся, то ли, кто его знает.

В выходные Шура занималась генеральной уборкой, когда к ней забежала Анька:

– Шур, пойдем в парк! Там сегодня разыгрывается приз в несколько тысяч за самого красивого питомца. Я своего Ана не потащила, кто там будет попугаев разглядывать. Да и говорить я его еще не совсем научила. но уж ты Краша точно веди! Тебе чего – десять тысяч лишние будут?

– А мы не опоздаем?

– Не-а, там в три начало.

Девушка собрались сами, привели в порядок своего питомца и направились в парк.

Народу было много. Люди ходили и с собаками, и с кошачьими переносками, и с клетками для птиц, приносили даже хомячков.

– Ну и зря ты своего Ана не потащила, – покачала головой Шура.

– Ты же знаешь, у птиц очень слабое сердце. Чуть какое волнение, и попугайчик будет волноваться. Зачем рисковать?

– А где будет проходить?

Девушки некоторое время ходили, осматривались и вдруг их внимание привлек шум. Они оглянулись – по аллее гуляла молодая пара с ребенком в коляске. Шура остолбенела – в мужчине она узнала Диму. А рядом с ним была молодая женщина. И в коляске ребенок. Девочка. У Шуры ком сжал горло. Женщина что-то говорила Димке, а девочка в коляске заплакала. И на плачущего ребенка вдруг кинулась здоровенная собака. Дмитрий отреагировал мгновенно. Он схватил собаку даже не за ошейник, а за шею и прижал к колесу коляски.

– Шурка-а-а! – шепотом завыла Анька. – Какой мужи-и-и-к! Какие у него руки, ты видела? нет, ты…

Пока Дима перебирал руку к ошейнику, на собаку рванул Краш. Шурка этого не ожидала, поводок выскользнул из рук, и небольшая собачонка впилась зубами в огромную псину. Если пес еще терпел твердую человеческую руку, то нападение мелкаша он вытерпеть не мог. Живая махина вывернулась, Краш успел отлететь на безопасное расстояние, и тогда собака кинулась на человека. И снова Дима оказался на высоте. Сначала он попал под собаку, но мгновенно каким-то невидимым движением перехватил пса рукой и быстро прижал коленом здоровенную шею к земле. Из раненой руки шла кровь, щека была тоже в крови, но мужчина этого даже не замечал.

– Чья болонка?! – рычал в толпу Дима. – Уберите собачонку?!

– Моя! – выскочила Шура, пытаясь поймать поводок Краша.

– Твою ж мать, – сквозь зубы прорычал парень. – Опять ты?! Убери болонку!! А это чья собака? … Чей алабай?! Собаку кто без намордника отпустил?

– Шурка-а, он тебя знает? – смотрела на подругу восторженными глазами Анька.

– Ни фига не знает, – подошла к ней Шура, держа Краша на руках.

– Он же сказал – «Опять ты!».

В это время молодая женщина, по видимому, жена и мамаша этой девочки в коляске, достала из сумочки белоснежный платочек и принялась нежно вытирать щеку Дмитрия. Тот даже не замечал, но Шурка – то прекрасно видела, с какой любовью смотрит на Диму эта женщина. Блин! И, главное, платочек такой … Сразу же нашелся! А вот у Шурки… у нее отродясь таких платочков не водилось. Вот сейчас и вытерла бы Диме лицо, а чем? Разве только рукавом… Эх…Надо будет завтра же накупить красивых и дорогих платочков. И прическу сделать, как у его жены – у нее то ли хвост, то ли… в общем, такой красивый беспорядок на голове. Надо будет сегодня же сделать.

– Шурка, ты где? – теребила ее подруга. – Говорю – познакомь меня с этим парнем!

– А ты чего губы раскатала? Не видишь – он женатый!

– Не кастрированный же…

– Дура! И чего в нем хорошего? – чуть не ревела Шурка.

В это время к Дмитрию уже подбежал мужчина с широким брезентовым поводком, и начал прикреплять карабин к ошейнику.

– Парень, извини… кровь у тебя? Вот паразит…Извини, парень…

– Какое «Извини»! Он на коляску кинулся, – выговаривал мужчине Дима.

Тот все извинялся, и пытался поскорее увести пса.

– Пойдем, – тянула за руку Аньку Шура. – Пойдем же!

– Да погоди ты…

Анька смотрела не на то, как развиваются события, а на Дмитрия. А Шура уже тянула ее домой. Ну их на фиг, эти деньги! И этот парк! И этих молодых всяких, с колясками!

– Шур, ты откуда его знаешь? – прицепилась подруга. – Только не ври, что не знаешь его!

– Да это… парень сантехником у матери работает. Приходил раза два кран чинить, – нехотя поясняла Шура.

– Сантехник? – вздернула брови ко лбу Анька. – А ты ничего не попутала? Ты видела, какие у него руки? Такие руки только маслом писать. Особенно, когда его собака эта здоровенная укусила, и у него по руке кровь потекла. У-у-у, красота! Такие руки!

– Ты больная что ли? Кровь, руки… Садюга!

– Причем тут садизм? Мне не нравится вид крови, но руки у этого парня…

– Ага, как у пиантиста, да?

– Нет, но… Что-то такое интеллигентное. Он, например, мог бы работать профессором.

Шурка захохотала:

– Вот я ему расскажу, он обхохочется.

– Ага! Расскажешь? Вместе расскажем, когда ты нас познакомишь!

– Говорю же тебе – у мамы сантехником работает. Вот придет в следующий раз, скажу, чтоб тебе свой номер телефона дал, – усмехнулась Шурка и тут же подумала: «Ага, жди! От одной, с коляской не знаешь, как отделаться, еще ты…с попугаями!»