Слизняк и его раковина

Дома подобную гадость я в рот бы никогда не взял, а эльфу крепко досталось бы за испорченный обед. Но сейчас я был не в Мэноре, и, что ни говори, Тио - не кухонный эльф, а мой личный слуга. Приготовление пищи никогда прежде в его обязанности не входило, и я не думал, что если велеть ему в наказание прижечь себе пальцы, то это может хоть каким-то положительным образом сказаться на вкусе моей еды.

Тио выжидающе таращился на меня из угла столовой. Я положил в рот последнее соцветие и отодвинул тарелку с едва поцарапанным бифштексом.

- Убери это. И раздобудь мне бутылку коньяку. Только хорошего.

Я бросил ему две монеты, но эльф не сделал ни единого движения, чтобы их поймать, и деньги, звякнув, покатились по полу.

Тио прижимал уши и отчаянно тряс головой.

- Хозяину не нужно пить коньяк! Хозяину и так испортили руку тёмной магией!.. Если хозяин будет пить, ему будет совсем нехорошо!

Я скривился. Мордред с ним, с обедом, но выслушивать поучения от собственного домовика я не собирался.

Я жестом велел ему подойти и дважды обернул широкое мягкое ухо вокруг своего пальца. Сильно дёрнул. Прошипел в лицо упавшему на колени рядом с моим стулом эльфу:

- Ты принесёшь мне то, что я просил, и ещё зелье, чтобы плохо хозяину не было. И если мне ещё хоть раз придётся повторять свои приказания, то ты получишь в подарок мою любимую мантию. Тебе всё понятно?

- Тио понял… - еле слышно прошелестел эльф, и я выпустил его ухо.

Он подобрал монеты, убрал со стола посуду и отправился выполнять моё приказание.

На подоконнике за оконным стеклом уже второй час сидела бурая сова с привязанным к лапе письмом. На конверте хорошо была видна печать с гербом. Таким же, как на наволочке Тио.

* * *

Коньяк он мне, конечно, принёс. Но тёмно-жёлтую, резко пахнущую жидкость в бокале я едва попробовал, только губы смочил. Напиваться мне резко расхотелось, я и так удивлялся странным вывертам, которые вытворяло сегодня моё сознание.

Я не собирался этого делать. Правда, я вполне искренне соглашался с аргументами мистера Риддла, рисующего мне великолепные перспективы грядущей победы, и понимал, что было бы обидно остаться на обочине, когда все эти призрачные планы станут гранитной и бронзовой реальностью. И всё же, я совершенно не собирался вступать в радикальную организацию, не брезгующую кровавыми демонстрациями, когда перешагивал порог этого дома.

А уж когда он рассказал мне о том, что от меня потребуется, я и вовсе почувствовал липкий холодный страх - он морозил мне спину между лопаток и прогрызал дыру где-то в области желудка. Я не собирался соглашаться на это, нет…

И всё-таки, ему хотелось подчиняться. Не раздумывая, склонив голову, восторженно ловя каждое слово.

Мне даже думать об этом было стыдно: Малфой не должен так отзываться ни о ком. Кроме, может быть, собственного отца или деда.

Но то, что я сделал, было ещё позорнее.

Я медленно потянул вверх рукав рубашки.

На месте. И никуда не денется, можно не надеяться попусту. Бледный рисунок на светлой коже.

Клеймо. Клеймят рабов и скотину. А ты кто, Люциус?..

Я прерывисто вздохнул. Люциус-с… Он произносил моё имя вот так: с лёгким змеиным шипением в конце. В нашу первую встречу он тоже пробовал звать меня по имени, но тогда мне хватило одного намёка, чтобы остановить это. И сразу же после того, как выжег на моей руке это клеймо, он вновь начал называть меня так, словно подчёркивая, что теперь церемоний не будет.

Рабы не заслуживают уважения.

И, конечно, плевать ему было на моё Silencio и наивные попытки выглядеть достойно, пока невыносимая боль выжигала остатки воздуха из моих лёгких, и не было даже возможности выплеснуть её в крике…

Я снова опустил рукав.

Как странно осознавать, что у меня теперь есть хозяин. Повелитель, как они говорят. Ещё они говорят: мой Лорд…

И мне сегодня тоже доводилось произносить эти слова.

Я шевельнул губами, пробуя на вкус:

- Мой Лорд…

Отвратительно. Кислый привкус страха и солёный - крови на прикушенных губах. Но к этому придётся привыкнуть. Другие же как-то привыкли.

Я сделал ещё один глоток коньяка и прикрыл глаза, позволяя себе вспомнить.

Рабастан явно не ожидал увидеть меня вновь в этом доме. Конечно, ведь я постоянно говорил ему о том, какую глупость он совершает, связавшись с этой организацией. И вдруг сам сунулся сюда же.

Я сладко жмурился, вызывая в памяти картинку, как он стоял передо мной, до желваков стискивая челюсти, и внимал облечённым в учтивые слова оскорблениям. Как подрагивали при этом его пальцы… нет, о пальцах лучше не вспоминать. Но всё же интересно: ему так хотелось ударить меня? Сделал бы он это, если бы в той же комнате не находился его - а теперь и мой - Повелитель?..

Воспоминание это было едва ли не слаще, чем то, где он стоял передо мной на коленях в оранжерее. Всё же, по большому счёту, тогда я позволил себе постыдную слабость, а вот сегодняшнюю выходку, пожалуй, оценил бы даже отец…

Отец? Да, пожалуй…

Я перевёл взгляд за окно. На улице было уже темно, но сова, перелетевшая вслед за мной от столовой на карниз окна кабинета, всё ещё была различима в густых лиловых сумерках.

Я встал, подошёл к окну и открыл раму.

Сова, едва не потеряв равновесие от неожиданности, перебралась в комнату.

* * *

«Сын, - было выведено на узком белом листе ровным почерком отца. - Не делай глупостей…»

Ты опоздал, отец. Главную глупость я уже сделал, и чувствую, что её последствий мне хватит надолго.

«…Я тебя прошу, Люциус, не делай ничего такого, о чём впоследствии будешь жалеть. Нам с тобой необходимо серьёзно поговорить. Пожалуйста, вернись домой или открой мне доступ к своему камину.

Я знаю, что ты видел в думосборе. Не буду спрашивать, зачем тебе понадобилось лезть в мои воспоминания - хотя, Салазар свидетель, мне никогда не приходило в голову, что нужно прятать их от собственного сына. Что случилось, того уже не поправить.

И я понимаю, что ты должен был решить, увидев эту сцену. Но я готов поклясться тебе, сын: всё не так. Это нелепая случайность. Я никогда не вожделел твоего возлюбленного; никогда до того и после не прикасался к нему. То воспоминание, что ты увидел в думосборе - единственное, что вообще имело место между мной и твоим любовником.

И я не прошу у тебя прощения, Люциус, ибо на мне нет вины перед тобой. Я прошу о другом: поверь мне. И дай возможность доказать тебе это. Я могу показать тебе всю нашу встречу, от начала до конца, и ты увидишь, что этот момент - всего лишь неуместная выходка наглого мальчишки и преступная растерянность глупого старика.

Люци, хватит вести себя, как обиженный ребёнок. Пора вспомнить не только о своих обидах, но и о долге.

Я жду от тебя письма.

С любовью, отец».

Внизу стояла его замысловатая подпись.

…Я несколько минут невидящими глазами смотрел на листок, исписанный почерком, так похожим на мой собственный.

О чём он мне пишет? Как может поцелуй, который я видел собственными глазами, быть ничего не значащей ерундой? Каким наивным идиотом он должен считать меня, если думает, что я поверю в это?..

…Но сознание уже упорно зацепилось за слово «случайность» и не желало его отпускать.

Это всё чепуха, Люци, и отец тебе - не враг и не соперник, а всё тот же любящий отец; иногда, безусловно, излишне суровый, но тебе и в голову никогда не приходило сомневаться, что он - на твоей стороне. Что бы ни произошло.

«Что бы ни произошло? - мысленно повторил я, переводя взгляд на своё предплечье. Гнусная отметина, кажется, горит даже из-под рукава рубашки. - И даже это?..»

Тогда, утром, мне тоже так хотелось верить. Красивым словам, мягкому голосу, заманчивым обещаниям. И чем всё обернулось?

Я встряхнулся. Помотал головой. И одним большим глотком допил коньяк из бокала.

Глава двадцать пятая. Рабастан.

- Что ж. Допустим, это действительно была случайность, - Тёмный Лорд поочерёдно взглянул на Макнейра и Рабастана. - Сейчас у нас нет оснований предполагать обратное. Как ты считаешь, Уолден?

Макнейр неопределённо мотнул головой:

- Скорее всего, вы правы, милорд. Но всё же, в первую очередь нужно помнить об осторожности.

- Да. Непременно. Осторожность. Ты можешь идти, Уолден.

Макнейр легко поднялся с низкого диванчика и направился к двери. Рабастан проводил его глазами и перевёл вопросительный взгляд на Лорда.

- А с тобой я хочу ещё поговорить, - вкрадчиво сказал тот. - Ты ведь никуда не торопишься… Басти?

Рабастан почувствовал, как по его позвоночнику пробежал колючий холодок ещё не оформившегося страха.

- Мой Лорд. Я полностью в вашем распоряжении.

- Так ли уж полностью? - насмешливо уточнил Повелитель.

- Если я чем-то вызвал ваш гнев…

- В таком случае, ты бы это уже почувствовал, - сдержанно пообещал Лорд. - Пока у меня всего лишь возникли к тебе вопросы. И я надеюсь, что у тебя найдутся на них удовлетворяющие меня ответы.

- Я слушаю вас, мой Лорд.

- Смотри мне в глаза.

Рабастан поднял лицо и встретился взглядом со своим Повелителем.

- Ты был рад тому, что ваше с Макнейром дело сорвалось. Я явственно это видел, Рабастан, не нужно говорить мне, будто это не так. Я хочу знать, почему?

Рабастан нервно дёрнул кадыком.

- Мне не нравится убивать.

- Вот как? - переспросил тот. - Ты жалеешь грязных магглов?

- Ничуть, мой Лорд. Мне лишь не нравится делать это самому. Должно быть, это малодушие, но…

- Нет, Рабастан, - слегка качнул головой Лорд. - Это брезгливость. Не такой уж большой грех…

- Но для меня долг и честь - выполнять ваши поручения, мой Лорд. Даже если они… не вполне приятны. И я никогда помыслить бы не посмел нарушить вашу волю.

От пристального взгляда Тёмного Лорда у Рабастана уже слегка кружилась голова.

- Однако ты противился тому, чтобы твой любовник присоединился к нам. Хотя тебе было известно, что он нужен мне.

Рабастан опустил голову.

- Я виноват, мой Лорд. Я был убеждён, что Люциус… что мистер Малфой не годится для этого. Он слишком капризен, своеволен и слаб. Мне казалось, мой Лорд, что вы ошиблись в нём, и не хотел, чтобы он пострадал из-за этого.

- Я никогда не ошибаюсь, Рабастан, - сухо уведомил его Повелитель.

- Да, мой Лорд. Я слишком много взял на себя.

Тёмный Лорд помолчал, а потом констатировал:

- Ты не лжёшь мне.

- Я бы не посмел.

- И потому я не стану наказывать тебя, - продолжил он. - Но могу заверить, что личные качества мистера Малфоя не помешают ему выполнять мои поручения. Своеволия я не допущу, а сила ему не понадобится. Зато он умён, изворотлив и при благоприятном стечении обстоятельств сможет влиять на политику Британии на самых высших уровнях. Это будет весьма уместно, пока власть ещё находится в руках недоумка, идущего на поводу у грязнокровок. И я позабочусь о том, чтобы обстоятельства сложились благоприятно.

В его голосе прозвучала неявная угроза, и Рабастан не понял, была ли она адресована ему или нынешнему министру магии.

На всякий случай он поклонился:

- Мой Лорд.

Ему был подарен задумчивый взгляд.

* * *

Несколько дней Лорд Люциуса не трогал, а когда всё же вызвал к себе, то не на общее собрание, а удостоил конфиденциальной аудиенции - за запертой дверью. Рабастан успел увидеть Малфоя, проходя по коридору. Они молча раскланялись, расходясь в разные стороны.

Вообще, в доме Алленов Рабастан теперь проводил едва ли не больше времени, чем в родном доме. Он объяснял это себе тем, что Лорду в любой момент может понадобиться поручить ему что-нибудь. Ведь Беллатрикс и Родольфус тоже всё время здесь. Да, время от времени для них находятся какие-нибудь дела, разной степени важности и срочности. Но если быть честным, то он понимал - для этого есть Метка. Ведь Макнейр, Джагсон, Яксли и прочие являются только по вызову.

Суть их бесцельного торчания в пыльном сумрачном доме заключалась, пожалуй, в навязчивой идее Беллатрикс. Белла жаждала лицезреть своего Повелителя, мечтая оказаться ему полезной, а Руди не видел разницы, где скучать - дома или здесь.

Рабастан же от нечего делать вспоминал слова Люциуса, сказанные им при последней встрече.

Ничего приятного, конечно.

Голосистый щенок, обнаглевший от безнаказанности… Должно быть, он не решился бы на подобную выходку, если бы знал, что может схлопотать в ответ оплеуху или вызов на поединок. Но присутствие Тёмного Лорда надёжно защищало его от подобной вероятности.

А Рабастан неторопливо, со вкусом представлял себе, как прозвенел бы в гулкой комнате удар по гладко выбритой щеке, как приятно заныла бы отбитая ладонь, как широко распахнулись бы глаза Люциуса, изумлённо приоткрылся рот, а щека медленно и неотвратимо наливалась бы яркой краской…

- Хватит мечтать, - он пришёл в себя от громкого насмешливого голоса брата. - Заснул, что ли? Лорд зовёт.

«Как в прошлый раз», - мелькнуло в голове Рабастана. Разве что сегодня никакой загадки в личности дорогого гостя Повелителя не было.

…Люциус беззвучно барабанил пальцами по своему колену, прикрытому мантией, и Рабастану стоило больших усилий оторвать взгляд от незамысловатого движения белой руки.

- Разумеется, мы не может утверждать наверняка, что все представители рас, которые сейчас подвергаются притеснениям со стороны Министерства, пожелают стать на нашу сторону, - говорил тем временем Повелитель. - Но мне кажется, их будет немало. Больше, чем тех, кто станет придерживаться нейтралитета.

- Это превосходная идея, мой Лорд, - подала голос Беллатрикс. - Да, среди них мы могли бы найти немало сторонников, но сперва нужно отыскать их самих. Я не представляю, с чего можно начать эти поиски…

- Ничего сложного, - небрежно отозвался Люциус. - В Комитете по контролю опасных существ наверняка есть списки. Нужно только знать, к кому обратиться.

- И ты знаешь? - неприязненно поинтересовалась Белла.

- Нет. Пока не знаю.

- Но можешь узнать?.. - продолжил за него Тёмный Лорд.

- Если прикажете.

- А если попрошу?.. - тонко улыбнулся Повелитель.

Люциус сдержанно кивнул.

- Но я боюсь, что эта идея может не найти отклика среди тех самых обывателей, которые составляют основу общественного мнения, - с сомнением в голосе сказал он. - Видите ли, мистер Риддл, если взять…

- Люциус, - ледяной голос Повелителя перекрыл негромкое рассуждение Малфоя. - Ты опять забываешься.

Тот зябко передёрнул плечами, хмурясь…

- Простите, мой Лорд. Я ещё не привык, - неохотно выговорил он.

- Тебе придётся сделать это быстрее, - всё так же холодно отозвался Лорд. - И я в последний раз прощаю тебе эту оговорку.

- Благодарю, мой Лорд…

Рабастан мог бы поклясться, что никто больше в этой комнате не заметил, как нервно дрогнула щека Люциуса - как от оплеухи, что мерещилась ему совсем недавно!

Небрежного лоска у Малфоя значительно поубавилось, он то и дело покусывал нижнюю губу. Беллатрикс не скрывала ехидства во взгляде. Руди, как всегда, флегматично созерцал окружающий мир.

- Ты можешь продолжить, - напомнил ему Лорд. - Мне интересно, что ты думаешь об общественном мнении.

Люциус продолжил не сразу - выждал паузу, значительную, чтобы быть замеченной, но не столь долгую, чтобы её сочли провокацией.

- Я хотел сказать, - ровно начал он, - что если мы привлечём к нашему делу хотя бы тех же оборотней, то будет непросто объяснить, почему мы ставим магглорождённых ниже, чем их. Потребуется веское обоснование, а в вопросах идеологии лишние сложности не выглядят правдоподобно.

- Глупости, - перебил его Лорд. - Всё просто и очевидно. Оборотни - это часть магического мира. Грязнокровки - пришельцы извне. Наш мир не является для них единственным или родным. Если наш мир рухнет, оборотни погибнут вместе с ним. Для грязнокровок это не критично, они смогут выжить и без магии.

- Внешняя угроза? - Малфою с трудом удавалось выдерживать спокойный тон после публичного унижения. - Придётся постараться, чтобы это выглядело убедительно. Впрочем, насколько я понимаю, этот вопрос сейчас не требует срочного решения, у нас есть и более неотложные задачи, верно?

- Да, разумеется. И сейчас стоит начать именно с них…

Рабастан не заметил, как опять отпустил сознание в свободное плавание. Он не слышал разговоров, что велись в комнате, а лишь старался не совсем откровенно пялиться на Люциуса. С того постепенно слетела скованность, вызванная нелюбезным обращением Повелителя, и движения его пальцев, качающихся в такт разговору, завораживали Рабастана, как лягушку - трепетание языка змеи. С пальцев взгляд перетёк на губы, а потом…

А потом лицо Люциуса словно закаменело. Он медленно поднёс ладонь к губам…

Вернувшемуся в сознание Рабастану показалось, будто в комнате разбили стекло, до того здесь было холодно. Все молчали, и Рабастан понял, что у него в ушах всё ещё звучит последняя фраза Люциуса: «Я сделаю всё возможное для этого, мистер Риддл…»

Дьябло.

Дьябло.

Тёмный Лорд негромко сообщил застывшему Люциусу:

- На этот раз я не разрешу тебе использовать Silencio. Но тебе будет позволено обойтись без свидетелей.

Под его острым взглядом Беллатрикс, Рабастан и Родольфус поторопились подняться со своих мест и покинуть гостиную.

Рабастан выходил последним и, закрывая дверь, успел ещё раз посмотреть на Люциуса, который тоже поднимался из кресла, не сводя глаз с Повелителя.

- Что?.. - коротко спросил он Беллатрикс, которая не слишком удачно пыталась скрыть испуганное изумление.

Та ответила одними губами - но громкого голоса хватило и из-за двери:

- Crucio!..

Глава двадцать шестая. Лорд Малфой.

Ответить на письмо сын так и не соизволил. Сова вернулась из Честера с пустыми лапами. Хорошо было хотя бы то, что Люциус взял у неё и, хотелось бы надеяться, прочитал его послание. Но всё же, лорд Малфой готов был поступиться изрядной долей своих принципов, лишь бы сын наконец сделал шаг навстречу и согласился хотя бы поговорить с ним.

Люциус молчал, камин не открывал и снимать защиту с дома тоже не торопился. Абраксас ждал… Ведь когда-нибудь сыну должно надоесть это бессмысленное игнорирование. Впрочем, прошла всего лишь неделя. Малфоевского упрямства должно хватать на большее.

И он не ждал никаких визитов, коротая вечер в своём кабинете за беглым просматриванием колонки новостей во французской газете, когда пламя в камине полыхнуло зелёным.

Абраксас отложил газету и встал из кресла, подходя ближе.

Смутно знакомый юношеский голос нервно проговорил:

- Лорд Малфой, это Рабастан Лестрейндж. Здесь ваш сын, и он без сознания… Могу я доставить его к вам?

Абраксас оцепенел на миг, а потом торопливо выдохнул:

- Да, конечно… Конечно, Рабастан.

…Они уложили Люциуса на диван. Абраксас отправил Добби за укрепляющим зельем, а сам тем временем присел рядом с сыном и коснулся палочкой его влажного от пота лба с прилипшими прядями волос:

- Enervate…

Лестрейндж и сам мог бы догадаться это сделать, а не тащить бледного бесчувственного Люциуса буквально на плече, если бы только современной молодёжи рассказывали про какие-то действительно полезные заклятия, не к месту и не ко времени подумал Абраксас.

Люциус дёрнулся и хрипло, шумно задышал, комкая в кулаке воротник рубашки у самого горла.

- Спокойно, Люци, - твёрдо сказал Абраксас, перехватывая ладонь сына. - Ты дома. Всё хорошо.

Люциус открыл мутные глаза и непонимающе уставился перед собой.

- Что случилось?..

Абраксас повёл плечом.

- Хотел бы и я знать, что происходит. Мистер Лестрейндж?..

Рабастан, стоявший в изножье дивана, хмуро буркнул, виновато опустив глаза:

- Круциатус.

- Что?!.

Люциус сделал вялую попытку сесть, но отец опустил ему на плечо тяжёлую ладонь, возвращая в лежачее положение.

В это время вернулся Добби с зельем. Абраксас проследил, чтобы лекарство было выпито до капли, а потом переспросил, угрожающе прищурившись:

- Круциатус?.. К моему сыну было применено непростительное заклятие?

Люциус всё-таки сел на диване и теперь пытался трясущимися руками привести в порядок растрёпанные волосы. Рабастан вынул из кармана своей мантии чёрный бант и сунул ему в руки.

- Он почти сразу сознание потерял, - пояснил он Абраксасу всё тем же растерянно-виноватым тоном. - Всё быстро закончилось, и мне разрешили отправить его домой.

- Кто?

- Лорд Волдеморт.

Это нелепое имя прозвучало тяжело и жёстко, как приговор.

Абраксас перевёл взгляд на сына.

- Люци. Какое ты имеешь отношение к этому?.. - он не договорил.

Люциус молча, не глядя на отца, задрал рукав и продемонстрировал тому своё левое предплечье.

Абраксас резко встал - Люциус испуганно отшатнулся, словно ожидая удара, - и отошёл к окну.

Прижался лбом к холодному стеклу, пристально вглядываясь в своё отражение в заоконной тьме. Усталый, враз растерявший свою невозмутимость маг с глазами старика.

Это его вина. Как бы он ни пытался сделать вид, будто это не так - бесполезно. Обида, отчаяние и одиночество никогда не были добрыми советчиками, а его сын к тому же был уверен, что его предал собственный отец. И кто, как не Абраксас, был в этом виноват?..

Но расплачиваться за его ошибки придётся Люци.

Лорд Малфой не любил пафосные и цветистые речи. Он просто твёрдо знал, что сын - самое дорогое, что у него есть. Без каких-либо преувеличений. Сын, наследник, продолжение Рода. Наивный и доверчивый мальчишка.

Он обернулся.

Рабастан и Люциус сверлили друг друга напряжёнными взглядами. Выражения их лиц лорду Малфою понять не удалось.

- Насколько я понимаю, с этим уже ничего поделать нельзя?.. - спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Оба покачали головами.

Рабастан внезапно выпрямился, словно очнулся:

- Мне пора идти. Лорд Малфой. Мистер Малфой…

- Благодарю вас за помощь, мистер Лестрейндж, - вспомнил о приличиях и Абраксас. - Весьма признателен.

- Мистер Лестрейндж, - прозвенел с дивана голос Люциуса. - Я прошу у вас прощения за те слова… Я не должен был говорить этого. Простите.

- Нет необходимости извиняться, - с заметным облегчением проговорил Рабастан. - Я рад, что это недоразумение разрешилось. Всего доброго.

Лестрейндж скрылся в пламени камина. Люциус неторопливо поднялся на ноги. Чуть пошатнулся, но удержался рукой за спинку дивана. Потёр висок тыльной стороной ладони…

- Отец, я бы не отказался что-нибудь съесть. Можно это устроить?..

* * *

В столовой ярко горела люстра. Кухонный домовик Тодди и сам сиял, не хуже люстры на сто свечей, подливая горячий чай в чашку молодого хозяина. Люциус протянул руку за очередным печеньем.

Абраксас спросил:

- Люциус, за что ты сегодня был наказан?

Сын, слегка морщась, пояснил:

- Я обращался к нему не так, как он того требует.

- И?..

Люциус неопределённо мотнул головой:

- Ну, он тоже не любит непослушания…

Абраксаса словно обожгло этим вскользь брошенным «тоже».

Но он, стараясь не подавать виду, сдержанно сказал:

- Тебе не стоит дразнить его. Если противник тебе не по зубам, то ты ничего не добьёшься подобными эскападами, кроме его гнева, и это может быть очень неприятно.

- А он мне не противник, - возразил Люциус, уже достаточно пришедший в себя, чтобы спорить с отцом. - Он теперь - мой хозяин. Так я и должен его называть. Повелитель. Мой Лорд… И он утверждает, что это наказание было для моего же блага. Что-то мне это напоминает…

- Люци, прекрати, - попросил Абраксас негромко. - Я понимаю, тебе сейчас плохо, но всё равно не надо.

- Ладно. Не буду, - так же легко согласился Люциус. - Ты не думай, будто я вас сравниваю… Хотя, знаешь, наверное, так и есть. Сначала я пытался сравнивать его с тобой. Но это глупо.

- Зачем ты это сделал, сын? - глухо спросил Абраксас.

- Я сам не знаю. Просто у меня было такое ощущение внутренней убеждённости, будто он… Это сложно объяснить. Будто он не желает мне ничего дурного, наоборот… А потом, когда он рисовал на мне этот знак, было так больно, и это было, как пробуждение. И когда всё закончилось, я мог только думать: что это было? Почему это происходит со мной? Что я вообще здесь делаю?.. Честно говоря, отец, я в последнее время совсем перестал понимать, что и для чего я делаю, - неожиданно подытожил Люциус.

- Ты не думаешь, что пора уже вернуться в Мэнор? - задал Абраксас давно тревоживший его вопрос.

Люциус задумчиво потеребил пальцами нижнюю губу - давняя, ещё детская привычка.

- Нет. Я пока поживу один. Но я открою для тебя камин, - наконец решил он. Глава двадцать седьмая. Люциус.

Камин я ему открыл, как и обещал. Но визитами отец не злоупотреблял. Зашёл один раз, к ужину. Попробовав стряпню моего эльфа, велел мне не давиться этим безобразием, а отправлять Тио вместо этого за едой к Тодди. Да ещё вернул мне воспоминания о моих встречах с Робертсоном. Я и забыл о них совсем.

Ну да, это ведь логично…

Я, кстати, так и не понял, чего хотел от меня этот странный человек. Тогда, во время наших ни к чему не обязывающих встреч, мне показалось, будто в его мотивах не было никакого подвоха, всё совершенно невинно: скука, интерес, сочувствие к мальчишке, который так же мается одиночеством.

Но после того, как мою руку украсила Метка, моя доверчивость стала не столь всеобъемлющей. И если ты ничего не знаешь о мотивах собеседника, тем сильнее надо быть настороже…

Метка, кстати, запульсировала на следующий же день после моего примирения с отцом. Тёмный Лорд, видимо, желал убедиться в эффективности применённых воспитательных мер…

Но я ошибся в своих предположениях.

Аппарировать к крыльцу больше не было необходимости, теперь мне был открыт доступ к камину в гостиной Алленов. Но сегодня я не был единственным гостем Повелителя - в комнате уже находились трое незнакомых мне мужчин, не говоря уже о Лестрейнджах, и стоило мне выйти из камина, как он за моей спиной опять вспыхнул зелёным.

Я коротко поприветствовал присутствующих. Лорда здесь пока не было. Это давало мне возможность собраться и подготовиться ко встрече с ним, только меня изрядно смущали взгляды, преисполненные сдержанного интереса, которые то и дело бросали в мою сторону собирающиеся гости - в основном, это были молодые мужчины.

Нет, вообще-то, к любопытным взглядам я привык довольно давно. Положение обязывает, как говорится. Сейчас меня беспокоил другой вопрос: интересую ли я их просто как новый член организации, или же им известно о моём вчерашнем наказании и теперь они пытаются угадать по моему виду, как оно мне понравилось?..

Да нет, это глупость. Наверняка… Никто, кроме Лестрейнджей, при этом не присутствовал и не слышал моего пронзительного вопля под пыточным заклятием. А для того, чтобы успеть эту новость кому-то рассказать, прошло ещё слишком мало времени.

Я был так поглощён обдумыванием этой мысли, что не заметил, как ко мне подошёл Рабастан, и вздрогнул, услышав совсем рядом с собой его голос.

- Как вы себя чувствуете?.. - он определённо не знал, как лучше обратиться ко мне. «Мистер Малфой»?.. «Люциус»?..

С одной стороны, он вчера помог мне, а я перед ним извинился. Так что наше короткое противостояние можно считать оконченным. Но достаточно ли этого, чтобы звать друг друга по именам?..

С другой стороны - ну, хорошо, я и вправду рад, что его любовником оказался не мой отец. Это было бы совсем больно. Но никуда не деться от того факта, что он всё равно предпочёл мне кого-то другого.

Нет, больше не нужно подходить ко мне так близко.

- Благодарю вас, мистер Лестрейндж, всё в порядке, - вежливо отозвался я.

- Рад это слышать, - он слегка помрачнел, и, чёрт побери, мне это было приятно.

Но продолжить светскую беседу нам не дали - все, кого сегодня ожидали в этом доме, прибыли, и Повелитель почтил собрание своим присутствием.

* * *

Впрочем, ошибка моя была не такой уж значительной. После общего собрания, на котором был озвучен вчерашний план по поиску и привлечению к борьбе представителей так называемых «низших рас» (не правда ли, подходящее наименование, например, для великанов?..), а также назначены исполнители, Тёмный Лорд пригласил меня остаться на личную беседу. Разумеется, варианта с отказом это приглашение не предусматривало.

…В этот раз он сел совсем рядом со мной, и я едва подавил желание отпрянуть.

Нельзя. Никаких резких движений. Как если бы рядом находилась ядовитая змея. Хотя змея, безусловно, была бы менее опасна.

Сперва он долго молчал, внимательно изучая моё лицо в неярком свете камина. Я сидел неподвижно, опустив глаза, и ждал, когда Повелителю будет угодно начать разговор.

- Люциус, - наконец заговорил он, - ты не обижен на меня?

- У меня нет на это права, мой Лорд, - ответил я, не поднимая глаз.

- Тогда, возможно, испуган?..

Предположение было не слишком лестным, но я подтвердил его, не задумываясь:

- Несомненно. Но ведь на это у меня есть право?..

Он усмехнулся.

- Да, разумеется. Скажи мне, Люциус, ты усвоил урок?

- Да, мой Лорд, - смиренно пробормотал я.

Я был первым учеником в школе; я очень хорошо учусь, особенно - если у меня есть на то причины. А Круциатус - весьма убедительная причина для того, чтобы с полуслова понимать своего неумолимого учителя.

- Мне бы не хотелось вновь причинять тебе боль, - строго сказал он. - Но для этого я должен быть уверен, что ты не станешь больше противиться мне.

- Я - ваш слуга, мой Лорд, - заверил я Повелителя так естественно, словно не тренировался накануне выговаривать эти слова перед зеркалом, глядя самому себе в глаза, и не кривиться от стыда и отвращения.

Отец прав. Гордость, самолюбие - весьма приятные вещи. Но, когда дело идёт о выживании, приходится отложить их до лучших времён. А мне необходимо выжить. У меня ещё нет наследника.

Он опять посмотрел на меня изучающе, но моё лицо было совершенно ясным. Ни единая складка не омрачала моего лба.

- Однако ты удивил меня вчера, - его улыбка была для меня неожиданностью. - Признаться, ты сразу произвёл на меня впечатление весьма изворотливого молодого человека, но заклятие Круциатус… Тебе известно, что никто не умеет бороться с ним?

Я отрицательно мотнул головой: до сих пор я никогда не интересовался подобными вещами.

- А тебе удалось избавиться от его действия самым простым способом - потеряв сознание. Могу сказать, Люциус, многие бы позавидовали такой возможности. Если бы не это, твоё наказание длилось бы куда дольше. Надеюсь, тебе всё же удалось сделать соответствующие выводы. Однако показателен сам факт - твоя слабость оказалась куда выгоднее, чем сила…

Меня передёрнуло от воспоминаний, и Тёмный Лорд успокаивающе положил мне на плечо узкую прохладную ладонь.

- Такой умный. Такой невероятно скользкий. Если бы ты был ещё и послушным, Люциус, я был бы очень доволен тобой…

Скользкий. Как дождевой червяк или тот же слизняк, к примеру… Превосходный комплимент.

Его ладонь от плеча скользнула на мою щёку, большой палец легко коснулся моих губ. Я не шевелился, опустив ресницы. Тёмный Лорд так приблизил ко мне лицо, что едва не касался своим носом моего.

Не двигаться, замереть. Я очень послушный, только не надо… Не надо…

- Ты дрожишь, мой мальчик, - заметил он, слегка отстранившись. - Тебе так страшно?

- Да, мой Лорд… - какой смысл лгать, если он наверняка знает, когда именно я ему лгу?

Он издал короткий смешок.

- Но ты позволишь мне всё, чего я пожелаю. Ведь так, Люциус?

Я только кивнул, судорожно сглотнув.

Повелитель выждал некоторое время прежде, чем убрать ладонь с моей щеки.

- Я не стану требовать от тебя таких жертв, Люциус. Но мне приятно видеть, что ты и впрямь всё понял и сделал правильные выводы.

- Благодарю вас, мой Лорд, - я склонил голову.

- Я тебя больше не задерживаю.

…Вернувшись домой, я сразу потребовал у Тио очень горячего чая. Но согреться у меня не получилось, даже выпив две чашки, только обжёг рот и горло.

Я ведь ни разу, даже мысленно, не назвал его сегодня иначе, как Повелителем.

Поздравляю тебя, Люци, ты уже привык к ошейнику. Нигде не жмёт и почти не натирает…

* * *

А поутру отец ошеломил меня не слишком удивительной, но всё же непредвиденной новостью: умерла мисс Геспер Старки. И вряд ли какая-нибудь другая смерть могла так огорчить лорда Малфоя. Теперь ему нужно было в короткие сроки найти нового зельевара, достаточно профессионального, но не отличающегося слишком уж щепетильным отношением к законам Британии.

- А почему бы опять не спросить у этого… Дэгворт-Грейнджера? - вспомнил я, каким образом отец искал специалиста для выполнения своего заказа в прошлый раз.

- А он тоже умер, - невесело хмыкнул отец. - Пару месяцев назад. Был же некролог в «Пророке».

- Я пропустил, должно быть…

Это было совсем нехорошо. Можно было не сомневаться, что рано или поздно отец найдёт подходящего зельевара. Но в том-то и дело, что нельзя предугадать, как скоро ему понадобится его снадобье - завтра или через пару месяцев.

Но если уж отец - со всеми своими связями и знакомствами - теряется в догадках, где бы ему найти необходимого специалиста, то откуда же мне-то знать?

- Я попробую выяснить, - не особо уверенно пообещал я.

Глава двадцать восьмая. Нарцисса.

Ей казалось, будто она никогда больше не сможет взглянуть на Люциуса, не испытав при этом холодного и липкого стыда, засевшего внутри, как отвратительная жаба. И письма, которые прежде Нарцисса отправляла ему трижды в неделю, подробно расписав события и переживания своей школьной жизни, теперь выходили короткими, неловкими и скомканными.

Однако стоило ей завидеть Люциуса, ожидающего её возле входа в «Три метлы» - с непокрытой головой, длинные светлые волосы чуть не сияют на тёмной мантии, а от его лёгкой улыбки ей и самой внезапно хочется смеяться, - как тяжёлое чувство вины отпустило её, уступая место безоглядной радости.

Нарцисса стремительно, едва удерживаясь, чтобы не бегом, подошла к нему и запрокинула лицо, подставляя приоткрытые губы. А когда опомнилась, что до таких вольностей они с женихом прежде не доходили, то было поздно - Люциус уже целовал её, бережно и надёжно обнимая.

- Здравствуйте, моя прекрасная леди, - он чуть склонил голову, а в глазах плясал озорной огонёк. - Я счастлив, что вы так рады встрече со мной.

Смутиться у Нарциссы не получилось, она и вправду была очень рада. Оказывается, за то время, что они не виделись, из её памяти уже успел выветриться необычный, едва уловимый запах духов Люциуса, твёрдость его рук, характерные, только ему присущие интонации голоса… И теперь, взяв его под руку и прилаживаясь к его широкому шагу, хотелось впитать все эти особенности разом, чтобы больше уж точно не забыть.

Нарцисса думала, что они пойдут в «Три метлы». Но Люциус безапелляционно объявил, что его невеста слишком изысканна и утончённа для такого убожества. Поэтому, воспользовавшись каминной сетью, они отправились в магическую часть Эдинбурга, где можно было не только найти приличное кафе, но и погулять по красивейшему городу, в котором Нарцисса ещё ни разу не была.

…И они гуляли, держась за руки, негромко переговариваясь и изредка целуясь, пока Нарцисса совсем не замёрзла. А потом Люциус повёл её отогреваться в совсем небольшое уютное заведение, где варили восхитительный кофе, играла негромкая музыка, а пирожные были больше похожи на шедевры миниатюрной архитектуры. Нарциссе до блаженной улыбки нравилось сидеть у огромного витринного окна и смотреть, как на улице в начинающей сгущаться сумеречной синеве сыплет снег.

- Как будто снова рождество, - поделилась она с Люциусом своим настроением.

Тот без улыбки отозвался:

- Я не люблю рождество.

- Почему? - легкомысленно спросила она.

Он слегка качнул головой:

- Неприятные воспоминания… Однако ежегодный рождественский приём - это традиция, и отец не собирается от неё отказываться.

- А вы бы предпочли отказаться? - недоверчиво переспросила Нарцисса.

- Да, пожалуй. Меня ужасно раздражает вся эта атрибутика и суматоха.

- Надеюсь, когда у вас появится наследник, мистер Малфой, вы пересмотрите свою точку зрения, - назидательно сказала она.

Люциус коротко вздохнул и решительно начал:

- Как раз об этом я и хотел с вами поговорить, мисс Блэк. О наследнике и о том, что предшествует его появлению.

Нарцисса почувствовала, как холодная жаба внутри оживает и начинает трепыхаться. «Он узнал?.. Неужели? Откуда?»

- Видите ли, Нарцисса… С момента нашей последней встречи кое-что изменилось, и я хочу, чтобы вы узнали об этом прежде, чем станете моей женой. Пока у вас есть выбор.

У неё слегка отлегло от сердца. Видимо, дело не в её… проступке, а в каких-то проблемах самого Люциуса. Но она никак не могла себе представить, что такого должно случиться, чтобы она отказалась от свадьбы с ним.

Ради этого она, умирая от ужаса и стыда, глотала гадкое зелье, а потом ещё неделю ей не давали спать кошмары. И она догадывалась, что ещё не скоро вина и страх перестанут терзать её.

- О чём вы говорите, Люциус?.. - осторожно полюбопытствовала Нарцисса.

- Вы знаете, что такое Тёмная Метка? - понизив голос, спросил он.

- Каждый, кто читает «Пророк», знает об этом.

- И что вы думаете об этом? - напряжённо поинтересовался Люциус.

Нарцисса протянула руку через стол и, вопросительно глядя на жениха, осторожно погладила поверх мантии его локоть:

- Здесь?..

Он молча кивнул.

- У Беллы тоже… - почти прошептала она. - Да вы, наверное, знаете…

Он опять кивнул.

- Но я не вижу, почему это может быть причиной моего отказа.

Люциус наклонился над столиком и горячо, убеждённо заговорил, не повышая, впрочем, голоса:

- Да потому, что это несвобода. Я никогда уже не смогу принадлежать безраздельно ни себе, ни вам. Это ловушка, из которой невозможно выбраться. И, связывая свою жизнь со мной, вы тоже попадаете в эту ловушку. Пусть опосредованно, не сами, но вы тоже будете связаны с этим…

- Люциус, я уже дала вам согласие, - ответила Нарцисса твёрдо. - И никакие внешние причины не изменят моего решения. Если только вы сами по-прежнему хотите этого.

- Вы так великодушны, моя леди… - Люциус взял её за запястье и поцеловал в раскрытую ладонь.

Нарциссе показалось, что она тает и плавится. Подумаешь, какая-то Метка… Разве можно хоть в чём-то отказать Малфою, не говоря уже о свадьбе?

Однако следующие же его слова заставили её изменить это мнение.

* * *

- Я не понимаю, зачем?.. - отбивалась Нарцисса от настойчивых просьб Люциуса, стараясь не выдать панику лицом или голосом.

- Мисс Блэк, для меня это очень важно, - вероятно, Люциусу не часто приходилось о чём-то просить, выражение его лица было трогательно-растерянным. - Вы упоминали, что ваш кузен Регулус дружит с ним, так что вам будет намного проще обратиться к нему, чем незнакомому человеку.

- Я не думаю, что вы для него - незнакомый человек. В прошлом году вы были префектом, а он уже учился в Слизерине, - непонятно зачем напомнила Нарцисса. - Он-то вас наверняка запомнил…

- Мисс Блэк, я прошу вас лишь о том, чтобы передать мистеру Снейпу мою просьбу о встрече, и ничего сверх того. Если он откажется… я попробую обратиться к нему сам, напрямую. Неужели вас это затруднит?

Нарцисса разрывалась между двумя противоречивыми желаниями: сказать Люциусу, что она выполнит его просьбу, и заставить его навсегда забыть имя Снейпа. Какого боггарта она вообще когда-то упоминала Люциусу в письмах о необычайно талантливом юном зельеваре, второкурснике Слизерина, к которому даже старшие студенты тайком от преподавателей обращаются за зельями…

Впрочем, это было задолго до того, как ей самой потребовалось воспользоваться его услугами. И угораздило же Люциуса вспомнить о нём теперь!..

- Ему всего лишь тринадцать лет, он на втором курсе учится!.. - она постаралась вложить в свой голос максимум убедительности. - А вы собираетесь доверить ему какое-то сложное зелье. Да неужели так сложно найти другого зельевара, опытного и надёжного?

- Вы не представляете, насколько сложно, - мягко улыбнулся Люциус, и она опять почувствовала, что не может противиться его улыбке. - Мне нужен не просто опытный зельевар, а человек, который будет молчать о своих заказах.

- А с чего вы взяли, что он умеет молчать?..

…Этот вопрос так живо интересовал саму Нарциссу, что Люциус и представить себе не мог. Да лучше ему было и не представлять… Да, Нарцисса сполна оплатила ингредиенты для зелья и работу Северуса. Но его молчание, как она догадывалась, могло стоить куда дороже. И стоит ли давать в руки Снейпу такое оружие? Что, если дружба с Регулусом покажется ему недостаточной причиной, чтобы хранить грязные тайны его кузины?

- Я думаю, об этом мы с мистером Снейпом сможем договориться, - отозвался Люциус. - Вряд ли он настолько богат, чтобы отказаться от серьёзного заработка.

…А от шантажа, к примеру?.. Вероятно, на этом он мог бы тоже подзаработать несколько галлеонов.

Но Нарцисса понимала, что если уж Люциус твёрдо решил поговорить со Снейпом, то он найдёт способ сделать это, с её помощью или без таковой. А её внезапное упорство может не только огорчить мистера Малфоя, но и вызвать ненужные вопросы.

- Хорошо, - сдалась она. - Я передам ему ваше приглашение.

- Вы так великодушны, моя леди…

* * *

Снейпа она нашла в факультетской гостиной, где тот помогал Регулусу выполнять - а точнее, попросту готовил за него - задание по Зельям.

Непонятно, что только Реджи нашёл в этом хмуром неряшливом Снейпе. Дешёвая потёртая мантия, стоптанные ботинки. И голову вымыть ему не помешало бы… Однако нет же, когда они не на занятиях, то всюду разгуливают вместе. И Сириуса, кажется, оба недолюбливают… Должно быть, это их и объединяет.

Нарцисса подошла к ним, встала над креслом, в котором они уместились вдвоём. Её высокая фигура заслонила свет, падающий на пергамент с заданием.

- Снейп, с тобой хочет поговорить Люциус Малфой.

Глава двадцать девятая. Северус.

Он даже отшатнулся, ударившись спиной об острый локоть Реджи.

- Блэк, вот только не надо меня в это впутывать, сама разбирайся со своим женихом! Я просто зелье сварил, а для чего уж ты там его использовала - это не моё дело!..

- Тише ты!.. - зашипела на него Нарцисса. - Это совсем по другому вопросу! А о том зелье он ничего не знает, и не нужно ему знать!

Снейп удивлённо переспросил:

- По какому ещё вопросу?

- Я не знаю. Вот сам у него и спроси. Тоже насчёт зелий что-то, - без особого энтузиазма ответила Нарцисса. - Если ты согласен с ним встретиться, то я ему напишу, и завтра он сам в Хогвартс приедет. Это срочно.

Северус ничего не понял, но на всякий случай кивнул. По всей видимости, этот ответ Нарциссу Блэк удовлетворил, и она удалилась в спальню. Наверное, письмо писать.

Люциуса Малфоя Северус хорошо помнил с прошлого года в Хогвартсе.

Да и кто бы его не запомнил? Северус никогда прежде не видел таких… Таких… Он даже не мог подобрать подходящего слова. Таких мужчин, должно быть - всё-таки, Люциус, скорее, производил впечатление мужчины, нежели юноши. Высокий, спокойный, уверенный. Ослепительно уверенный в себе. Северус увидел его ещё в поезде, и успел завистливо подумать, что легко быть таким гордым, когда всё в тебе буквально кричит о благополучии. Явно дорогая, сшитая на заказ мантия говорила о богатстве, гордая осанка и длинный хвост светлых волос - о том, что юноша, скорее всего, из чистокровной семьи, а значок префекта на груди - об уме и амбициозности.

Другими словами, он был из какого-то совершенно другого мира, не того, что знал Северус. В том мире наверняка не было таких вещей, как пьяный отец, заплаканная мать, дырявые ботинки, протекающая крыша или насмешки одноклассников. Невозможно было представить себе, будто эти два мира когда-нибудь могли бы пересечься; чтобы это высокомерное совершенство хотя бы заметило существование такой букашки, как Северус Снейп…

Но именно это и случилось через несколько часов - после того, как Распределительная Шляпа поставила Северусу диагноз «Слизерин». Молодой человек со значком префекта поднялся из-за стола, улыбнулся Северусу и протянул руку.

«Люциус Малфой», - представился он, и Северус, с трудом удерживаясь, чтобы не начать заикаться от неловкости, тоже назвал своё имя. Ему было предложено место за столом рядом с префектом, и он так и не понял, чем заслужил такую честь.

Люциус, надо же. И имя такое же… Сиятельное…

Однако после этого сиятельный Люциус Малфой больше не проявлял внимания к первокурснику Снейпу. Оно и понятно. Северус и сам не представлял, для чего бы мог ему понадобиться.

Ну, так всё-таки? Для чего же?..

…Дописав письмо, Нарцисса попросила Регулуса сбегать в совятню и отправить его. Северус, разумеется, вызвался сопровождать приятеля, и через несколько минут они мчались в лиловых сумерках через школьный двор, то и дело спотыкаясь в длинных тёплых мантиях.

Новая шерстяная мантия Северуса была подарком от Реджи на рождество. Подарком почти неприлично дорогим, тем более, что у самого Северуса не было ни единого сикля на ответный подарок другу. Однако собственная мантия Снейпа была настолько тонкой, что почти не сохраняла тепло, и Регулус, угрожающе сопя, заявил, что смерть его лучшего друга от воспаления лёгких совсем не входит в его планы. У кого он тогда будет задания скатывать?..

- Я завещаю тебе свои конспекты, - пообещал Северус, но подарок всё же пришлось принять.

И, честно говоря, у него никогда прежде не было такой прекрасной вещи. Ему доставляло удовольствие просто проводить ладонью по толстой плотной ткани, такой надёжной, напоминающей о Регулусе, даже когда его не было поблизости.

Впрочем, сейчас друг как раз стоял рядом и привязывал письмо к лапе совы.

- А ты о нём знаешь что-нибудь? - спросил Северус из-за его плеча.

- О ком? - не понял сразу Регулус. - А, о Малфое?.. На самом деле, почти ничего. То же, что и остальные: родословная длиной отсюда и до Франции, уйма денег, нужные люди по всему острову. Ну, и ещё Цисси за него замуж собирается.

- А я-то ему зачем сдался, если у него своих людей хватает?.. - без особой надежды на ответ спросил Северус.

Реджи пожал плечами:

- Не знаю. Мало ли… Вот завтра сам и узнаешь. Всё, готово! - он выбросил сову в воздух. - Пойдём, скоро уже отбой.

* * *

В слизеринской гостиной не было никого, кроме них двоих. Люциус Малфой по-прежнему выглядел здесь совершенно органично. И, видимо, чувствовал себя так же. Он привычно опустился в одно из кресел и кивнул Северусу на соседнее:

- Присаживайтесь, мистер Снейп. Рад вас видеть.

Северус сел в указанное ему кресло, но для того, чтобы не чувствовать себя совсем уж маленьким и послушным, строптиво поинтересовался:

- А что, сейчас посторонних пускают в Хогвартс?

Люциус кивнул, не обращая внимания на его тон:

- Да, если знать, к кому обратиться. Вы, кстати, в курсе, что мистер Слагхорн обожает засахаренные ананасы и не может устоять перед билетами на театральные премьеры?..

- Мне это без надобности, - буркнул Северус.

Сложно было себе представить, для чего бы ему могла пригодиться эта информация. Ладно ещё ананасы, а вот билеты на разные там элитные мероприятия - это явно были вещи, которые Северусу и присниться не могли. Неужели такие простые вещи этому лощёному Малфою непонятны?.. Он, наверное, и не представляет, как это в кармане может не оказаться тяжёлого кошелька, набитого золотом?..

Но Люциус понял его ответ по-другому.

- Да, я знаю, что вам нет нужды искать благосклонности своего декана подобными подношениями, - улыбнулся он располагающе. - Я слышал, что ваши способности в зельеварении называют выдающимися. Собственно, именно по этой причине я и прибыл сюда. Мистер Снейп, я хочу предложить вам кое-какую работу, связанную с зельями. Как вы на это смотрите?

Северус успел слегка оттаять от его слов.

- А что, другого зельевара вы не нашли? - поинтересовался он всё ещё скептически, но уже не так грубо.

- Представьте, это не так-то просто, - сокрушённо признался Люциус. - Дело в том, что… Впрочем, если на данный момент никаких принципиальных возражений у вас нет, то давайте я покажу вам рецепт, и некоторые нюансы станут понятнее.

Северус кивнул и протянул руку за рецептом.

- Ну, это я в спальне тайком не сварю, - пробормотал он чуть позже. - Для этого нужны лабораторные условия… И ингредиенты.

- Об этом вам не стоит переживать, - заверил его Люциус. - Я договорюсь с мистером Слагхорном, он будет пускать вас в свою лабораторию. И все необходимые ингредиенты, разумеется, я вам предоставлю. От вас требуется соблюдение двух условий: справиться с приготовлением зелья и молчать об этом.

- Совсем никому не говорить? И Реджи нельзя?.. - Снейп плохо представлял себе, как ему удастся сохранить в тайне от приятеля свои неожиданные отлучки в лабораторию Слагхорна.

- Реджи - это кузен мисс Блэк? - уточнил Люциус. - Ему, наверное, можно, только предупредите, чтобы не болтал. И мистер Слагхорн тоже будет пребывать в уверенности, что вы варите для меня обычные зелья от мигрени. Можете для убедительности пару раз в его присутствии приготовить это зелье, вряд ли потребуется более долгая демонстрация.

- А что в этом вашем рецепте запретного?

Люциус встал, подошёл к креслу Северуса, наклонился над ним и ткнул пальцем в один из ингредиентов зелья.

- Вот… Это вещество теперь запрещено к продаже и ввозу.

- Драконья кровь?.. А откуда… Кхм, - он замолчал.

В самом деле, зачем ему знать, откуда Малфой получает это вещество? Ему потому и предлагают эту работу: рассчитывают, что он не будет болтать и задавать лишних вопросов.

Люциус выждал паузу, но продолжения не последовало. Тогда он перешёл к следующему пункту:

- Тогда, если не возражаете, я предлагаю сразу же отправиться в лабораторию. Прежде, чем мы заключим договор, мне необходимо проверить вашу квалификацию. Разумеется, не этот рецепт - его ингредиенты слишком дороги. Но что-нибудь того же уровня сложности…

- Веритасерум? - предположил Снейп. - Там ингредиенты простые, а категория сложности высокая.

- Да, наверное, это подойдёт, - согласился Люциус.

- А что вы Слагхорну скажете? Почему вы хотя бы у него самого зелье от мигрени заказать не можете?

- Уже сказал, - пожал плечами Люциус. - Сказал, что понимаю - сам-то он всегда очень занят, но мне рекомендовали одного весьма способного его ученика… Да он сам меня заверял в ваших успехах. И говорил, что будет неплохо дать возможность подзаработать талантливому юноше.

Северус не успел даже болезненно дёрнуться на упоминание о его весьма плачевном финансовом положении. Люциус нетерпеливо позвал:

- Ну?.. Идём?

* * *

- Превосходно, - Слагхорн сунул нос в мензурку, потом слегка взболтал зелье и посмотрел на свет, как мелкие пузырьки вихрем поднимаются вверх. - Это и впрямь превосходно приготовленная сыворотка правды, мистер Снейп!.. Мистер Малфой, могу заверить - ваш зельевар вполне профессионален. Мне не стыдно за моего ученика!

«За вашего, как же, - мысленно сказал ему Снейп. - Если бы не мама, был бы сейчас таким же неучем, как все остальные!»

Но Малфой предпочёл наградить бывшего декана цветистыми комплиментами. И Северус не мог не согласиться что это было куда более разумно.

А «своему зельевару» Малфой сообщил сразу же, как они покинули лабораторию:

- Что касается оплаты, то я могу предложить вам десять галлеонов в месяц, вне зависимости от того, будет ли в этом месяце необходимость в приготовлении зелья. Ваши услуги нужны будут нечасто, раз в три-четыре месяца, но когда потребуются, это будет срочно. Уроки у вас или нет, неважно. Вы согласны на эти условия?

Пропущенные уроки? Да какая разница, если с деканом Малфой обещал сам договориться! Вряд ли пара отработок стоят десяти галлеонов. Да Северус никогда в руках не держал таких денег! Каждый месяц!.. Мерлин всемогущий, да на эти деньги он сможет накупить себе книг, каких только пожелает, и ботинки новые, и ещё для Реджи что-нибудь, в ответ на всякие мелочи, которыми постоянно и незаметно снабжал его друг: к примеру, сладости или новые перья…

- Я согласен, - торопливо сказал он, и тут же помрачнел. - Только вот если летом…

- Летом вы сможете воспользоваться домашней лабораторией Малфой-мэнора, - обещал Люциус. - Уверяю вас, там условия не хуже, чем в Хогвартсе.

…Ну вот зачем ему дома такая лаборатория, если он сам не в состоянии сварить зелье, недоумевал Северус. Разумеется, не его это дело - мало ли, какие ещё причуды может позволить себе Малфой. Однако обидно…

Но Люциус совсем не располагал к долгим обидам. Северус упорно сопротивлялся, чтобы опять не скатиться в то восторженное обожание, с каким смотрел на него в первые свои дни в Хогвартсе. Пока не понял, что Малфою это обожание - всё равно, что воробьиное чириканье. Даже не заметит, а заметит - не обратит внимания.

И всё же, не восхищаться им Северусу казалось делом неимоверно трудным.

Люциус взглянул на часы.

- Боюсь, что мне пора. Я рад, что мы смогли договориться, мистер Снейп. И… поскольку с этого момента я считаю нашу сделку заключённой, позвольте передать вам гонорар за текущий месяц, - он протянул Северусу небольшой кожаный кошелёк, и тот едва удержался от того, чтобы сунуть в него нос сразу же, в присутствии Малфоя.

…Но, едва Люциус скрылся из виду, он всё же развязал кошелёк, высыпал на ладонь золотые монеты и бережно поглаживал их пальцем другой руки. Это и вправду не сон? Невозможно поверить…

Конец третьей части.

* * *

Часть четвёртая.

Глава тридцатая. Люциус.

К ночи жара немного спала, но от духоты всё равно никуда было не деться. Даже вентилирующее заклинание помогало слабо.

Надо полагать, что и завтра будет ничуть не легче.

Я надеялся, что платье Нарциссы будет не настолько пышным и тяжёлым, чтобы доставлять ей неудобство. Пожалуй, стоило заранее уточнить, какие у Блэков традиции связаны с нарядом невесты. А впрочем, я же был на свадьбе Беллатрикс год с лишним назад, и ничего чересчур помпезного не заметил.

Для меня самого на завтра - а если судить по часам, то уже на сегодня - был заготовлен светлый костюм из лёгкой ткани, но с плотными манжетами, закрывающими руку от локтя до запястья. Совершенно нелишняя предосторожность…

Интересно, как та же Беллатрикс планирует справляться с этой проблемой? Её присутствие на свадьбе сестры обязательно, а платье с длинным рукавом по такой жаре казалось неприемлемым вариантом. Разве что каждые пятнадцать минут заново накладывать освежающие чары. Хотя, скорее всего, преданность Беллатрикс нашему Повелителю способна и не на такие жертвы, как наглухо закрытое платье под июльским солнцем…

Мне всё никак не удавалось заснуть. Видимо, придётся с утра глотать Бодрящее зелье, чтобы выглядеть прилично на церемонии.

Окно в моей спальне было распахнуто настежь. Я поднялся с кровати и сел на подоконник - может, хоть здесь удастся почувствовать какое-нибудь движение воздуха?.. Даже кроны деревьев в парке, обычно такие живые и разговорчивые, казались неподвижными каменными изваяниями.

В Мэнор я вернулся лишь накануне. Отец ненавязчиво намекнул, и я был вполне с ним согласен, что дом в Честере никак не подходил для того, чтобы начинать в нём семейную жизнь. Да и свадьба непременно должна была проходить в Малфой-мэноре.

Так что эта ночь была первой, которую я вновь проводил в родном поместье. Должно быть, потому и уснуть никак не могу?.. Я и забыл уже, какая в моей спальне широкая и мягкая постель.

А ведь уже завтра у меня и моей молодой жены будет другая спальня - общая на двоих - и постель другая. А эта комната получит название «детская» и будет ожидать появления следующего наследника…

Как ни странно, я до сих пор не знал, каково это - спать с кем-то в одной постели. Всю ночь. Обнимать, когда хочется, чувствовать тепло другого тела. А может, это и не странно вовсе. Встречаться с Басти мне всегда приходилось украдкой, а других любовников у меня не было. Ни постоянных, ни случайных.

А ведь могли и быть. Не далее, как три дня назад, например, на обязательном перед свадьбой мальчишнике.

* * *

…Сперва мне казалось, что напиться так и не удастся. Напиться означало бы - расслабиться, потерять контроль, а я совсем не хотел этого. И дело было даже не в том, что никого из моих бывших однокурсников, приглашённых на мальчишник, я не смог бы в полной мере назвать другом. Все остальные и вовсе не подходили для этого мероприятия. Но я всё время вынужден был помнить о знаке, что скрывался под моим рукавом, и утрата контроля могла бы иметь для меня весьма неприятные последствия.

Над списком приглашённых я особо не раздумывал - позвал всех однокурсников с нашего факультета. Открытых неприятелей у меня там не было, да и кто решился бы враждовать со мной напрямую… Во всяком случае, никто не отказался от приглашения, в назначенный час на вечеринку явились все пятеро.

Хьюго Вентрис, мой неизменный сосед по парте на все семь школьных лет, и потому считающийся самым закадычным моим приятелем, был немало удивлён тем, что я не обращал ни малейшего внимания на приглашённых на вечеринку «девочек».

- Люциус, ты меня удивляешь!.. - заявил он, едва опустошив первый бокал и усаживая к себе на колени подвернувшуюся под руку девицу. - Когда ещё развлекаться, как не сейчас? Успеешь ещё побыть примерным семьянином, сегодня - твой законный вечер распущенности и вседозволенности!

Я усмехнулся:

- Хью, ты мою невесту видел?

- Да кто же её не видел? Всего на курс младше училась…

- Ну так скажи мне - ты бы стал перед шикарным званым ужином перебивать аппетит сосиской, купленной с лотка на Дрянн-аллее?..

Девица, если и услышала мои слова, то сделала вид, будто ничего не поняла. А приятели загоготали, послушно отвлеклись и принялись выражать мне буйную зависть по поводу красоты моей наречённой.

Я выслушивал их восторги с лёгкой снисходительностью. Ну да, красавица, но разве дело было лишь во внешности?.. Все сёстры Блэк были красавицами, да и их матушка, по слухам, в юности отличалась ослепительной красотой. Но теперь я уже не мог представить себе в роли своей жены Беллатрикс, как, например, полтора года назад. С тех пор я успел довольно неплохо её узнать - и понять, что семейная жизнь с ней была бы постоянным полем сражения.

А Нарцисса была похожа на спокойное, ласковое море. Его волны слегка шаловливы, но их прикосновение дарит только ласку. И, ко всему прочему, мне казалось, что она в меня ещё и влюблена… Я надеялся, что это станет довольно приятным дополнением к супружеству.

- …И всё же, почему ты так скоропалительно решил жениться? - полюбопытствовал Мэттью Нотт. - Ты ведь за ней в школе даже не ухаживал, но почему-то сразу после нашего выпуска вы с ней обручились, а теперь и она только-только школу закончила… Это не похоже на внезапно вспыхнувшую страсть.

Я расслабленно пожал плечами:

- Так пожелал отец.

Этот аргумент не требовал дополнительных пояснений. Все понимающе покивали.

Перед бывшими однокурсниками мне не было нужды прикидываться взрослым и самостоятельным: бесполезно надеяться, будто они забыли, что означала для меня воля отца во время учёбы в Хогвартсе. И нет особых оснований предполагать, что с тех пор что-то переменилось.

Никто из них ещё не был женат. Боб Хокинс и Хьюго так и не обзавелись постоянным родом занятий - либо, как и я, занимались ведением семейных дел, либо посвящали жизнь разнообразным развлечениям, в подробности они не вдавались. Билли Диксон работал в лавке своего отца, торгующей готовым платьем. А Мэттью и Бен Гойл служили на каких-то неприметных должностях в Министерстве. С восьми до семнадцати, сорок пять минут на обеденный перерыв.

Ну, что ж, они могли забавляться, тиская притворяющихся официантками девчонок, но меня подобное времяпрепровождение не развлекало.

Когда мне удалось наконец добраться до того состояния, когда граница между трезвостью и опьянением довольно размыта, я поднялся со стула и направился к окну, чтобы немного подышать.

Но оказалось, что меня опередили - из окна уже кто-то высовывался, являя на моё обозрение только обтянутый брюками зад. Не лишённый, впрочем, приятных очертаний, решил я, беззастенчиво опуская на него ладони.

И тут же получил хлёсткий удар по рукам. Хорошо, что не по зубам, запоздало подумал я, отступая на шаг.

- Люциус, ты чего, совсем набрался?.. - поинтересовался Хьюго, возвращая из-за окна и верхнюю свою часть. В руке у него была дымящаяся сигара.

- Люциус уверен, что его все вожделеют, вне зависимости от пола и возраста, - недобро ухмыляясь, ввернул Нотт через всю комнату, обращая внимание всех присутствующих на эту сцену.

- А это не так? - чуть утрированно удивился Вентрис.

Я не ответил. Честно сказать, сам не понял, что на меня нашло. Должно быть, всему виной был алкоголь. Ну, и долгое воздержание…

Я молча забрал у Хью сигару и сел спиной к стене прямо на пол, чуть в стороне от окна. Вентрис постоял немного, возвышаясь надо мной, а потом тоже сел рядом.

- Крошки, принесите нам пива!.. - громко провозгласил он, и две красотки притащили нам по большой пивной кружке с густой пеной поверх напитка.

Я взял свою кружку в левую руку - в правой по-прежнему медленно тлела сигара, - неуверенно понюхал. Лизнул пену.

- Ты думаешь, это хорошая идея?.. - спросил я у Хью.

- А, какая разница! - легкомысленно ввязался в наш диалог Диксон, по-турецки усаживаясь напротив нас. - Всё равно завтра утро начнётся с антипохмельного… Девочки, мне тоже пинту!..

…Через полчаса мы все почему-то сидели на полу - впрочем, Диксон уже лежал, положив голову на колени одной из девушек, которые непринуждённо разбавляли нашу компанию. Хокинс пересказывал мадридские сплетни - он только на прошлой неделе вернулся из Испании. Гойл, негромко сопя, тискал ближайшую к нему официантку. А я неторопливо размышлял: если после каждого подобного мероприятия девушка получает Obliviate - стандартная мера предосторожности, ничего более, - то сколько времени должно пройти прежде, чем ей окончательно откажет память?.. Несколько лет?..

Мои размышления прервала горячая рука Хьюго на моём бедре. Я недоумённо воззрился на него, а тот вопросительно улыбнулся и повёл ладонь выше.

Пришлось взять его за запястье и переложить его ладонь на пол.

- Да ну тебя, Малфой. Сам не знаешь, чего хочешь, - недовольно пробормотал Хью.

И в чём-то я был с ним согласен.

* * *

На подоконнике оказалось ничуть не прохладнее. Я уже решил отправить Тио за сонным зельем, когда услышал, как в коридоре хлопнула дверь.

Я прислушался. Голос отца звучал неразборчиво, но я подозревал, что именно способно пробудить отца среди ночи. Очередной приступ. До чего же это не вовремя…

Я хлопнул в ладоши, вызывая эльфа. Тио подтвердил, что «старший хозяин» выпил болеутоляющее зелье и отправил Добби к Штерну за драконьей кровью.

Время, конечно, совершенно неподобающее для визитов, но не Штерну возмущаться - отец его, можно сказать, из тюрьмы вытащил…

…Утром лорд Малфой выглядел далеко не лучшим образом. Конечно, бессонная ночь мало на ком может сказаться положительным образом, но в день моей свадьбы ему просто приличия запрещали быть таким бледным и с тёмными кругами вокруг глаз. Едва я допил кофе, как он отрывисто велел:

- Люци, тащи сюда своего зельевара. Было бы неплохо, если бы он успел сварить мне зелье до церемонии.

Я взглянул на часы. Если отправиться за Снейпом прямо сейчас, можно и успеть…

Свой адрес он мне дал сразу же, как мы договорились о сотрудничестве: мало ли, когда он может мне понадобиться. «Это маггловский район, - предупредил он, глядя на меня с хмурым вызовом. - Я полукровка».

Я отозвался в том смысле, что маггловские районы меня не пугают, но было бы лучше, чтобы он заранее предупредил родителей о возможности моего визита.

«Я маме скажу, - ответил он после недолгого раздумья. - А отцу… лучше не буду».

Надо полагать, маггл из его родителей именно отец.

Глава тридцать первая. Северус.

Аппарацией Северусу никогда прежде пользоваться не доводилось, пусть даже и совместной. Желудок словно свело судорогой. Пожалуй, сейчас Северус был даже рад, что не успел позавтракать.

Он медленно выпрямился. Люциус тревожно смотрел на него, не отпуская его плеча:

- Вам нехорошо? Нужна помощь?

- Нет… Всё прошло, - ответил Северус.

Люциус кивнул:

- Тогда идём.

Он, всё ещё держа Северуса за плечо, провёл его за ворота парка, и только тогда опустил руку.

- Добро пожаловать в Малфой-мэнор, мистер Снейп.

Северус поднял голову и увидел в глубине парка древний величественный замок.

…Не сказать, чтобы ему прежде не доводилось видеть подобных строений. Хогвартс или, к примеру, Букингемский дворец… Но ни первый, ни второй не потрясли его так, потому что они… они не могли принадлежать одному человеку. Или даже отдельному семейству. А Малфой-мэнор безраздельно принадлежал Малфоям, и принадлежал им всегда. Так же, как, к примеру, фамилия или светлые, почти белые волосы, которым Люциус в Хогвартсе позволял свободно спадать на плечи, а теперь завязывал лентой.

- Прошу прощения, что не дал вам времени позавтракать, но это действительно очень срочно, - слегка запоздало проговорил Люциус.

Его извинения показались Северусу не слишком искренними. Дань вежливости, не больше. На самом деле, их договором было предусмотрено, что Малфой может обратиться к нему в любое время дня и ночи, и требовать срочного выполнения заказа. В конце концов, деньги от него Снейп исправно получал каждый месяц, а варить зелье до этого дня потребовалось лишь однажды. Если откровенно, он немного волновался, справится ли с зельем, которое никогда до этого готовить не пробовал. Но всё прошло благополучно, и он успокоился. Вот был бы кошмар, если бы он испортил зелье, истратив ценные ингредиенты и не оправдав уже выплаченных ему денег.

А каким убогим Малфою должен был показаться их домишко после великолепия его собственного дома! Впрочем, даже без сравнений, их дом и был убогим. Мрачным и жалким. Хорошо хоть, отец ещё спал, а мать приветствовала неожиданного визитёра довольно учтиво. Ещё бы; от неё Северус не скрывал, откуда у него появились деньги на книжки и более-менее приличную одежду. Она даже предложила Люциусу кофе, пока Северус торопливо одевался. Впрочем, от кофе Малфой вежливо отказался, ссылаясь на спешку и на то, что успел его выпить дома. Не соврал, между прочим: Северус и сейчас чуял исходящий от него тонкий запах благородного напитка. Не сравнить с тем, чем его могли напоить в доме Снейпов…

Люциус сунул руку в карман мантии и протянул Северусу плитку шоколада:

- Пожалуйста, подкрепитесь пока этим, а сразу же по окончании варки зелья я угощу вас обедом, хорошо?

Северус мог бы гордо ответить, что он не голоден, но боялся, что урчание в желудке опровергнет его слова. Поэтому всю дорогу через парк он жевал шоколад.

* * *

В лаборатории Люциус, сверяясь со списком, выставил на рабочий стол перед Северусом необходимые ингредиенты и оборудование.

- Так… Что ещё? - слегка нетерпеливо поинтересовался он. - Котлы, горелка, доска, ножи… Ага, ещё весы. И черпаки, серебряный и деревянный… Я ничего не забыл?

- Ещё часы, - напомнил Северус. - На полминуты, на минуту и на пять.

- Точно, - нервно кивнул Люциус, вынимая из шкафа со стеклянными дверцами песочные часы. - К сожалению, мистер Снейп, я не смогу присутствовать при приготовлении зелья. И не смогу оставить с вами своего эльфа, он будет мне очень нужен наверху… Но здесь останется эльф моего отца, Добби.

При упоминании имени эльфа он щёлкнул пальцами, и в лаборатории появился домовой эльф в белой наволочке с вышивкой в виде ощетинившегося то ли пиками, то ли древками штандартов герба.

- Добби, это мистер Снейп. Ты будешь находиться здесь, пока он готовит зелье для хозяина. Если мистеру Снейпу что-нибудь понадобится, ты должен выполнить его приказание. Когда зелье будет готово, отнесёшь его хозяину, а мистера Снейпа проводишь в мой кабинет. Всё понятно?

- Добби понял, сэр, - энергично закивал домовик.

…К его помощи Северус так ни разу и не обратился. Прежде ему не доводилось сталкиваться с этими существами, хотя он слышал, что всей грязной и утомительной работой в Хогвартсе занимаются именно эльфы. Но одно дело - слышать, а другое - когда нечто ушастое и пучеглазое два с половиной часа подряд таращится на тебя из своего угла, а ты не имеешь ни малейшего представления, чего от него можно ожидать.

Когда мазь загустела, Северус остудил её при помощи палочки - Люциус заверял, что в Малфой-мэноре он может пользоваться магией даже на каникулах, никто не узнает, - и аккуратно переложил черпаком из котла в банку из толстого стекла.

- Всё готово, - наверное, громче, чем было необходимо, сказал он странному существу в углу.

Эльф подошёл, взял у него зелье. Одной тощей лапкой он прижал тяжёлую банку к своей впалой груди, прикрытой наволочкой, а другую протянул Северусу. Тот осторожно прикоснулся к домовику… И тут же его опять закружило-завертело, а через миг они уже стояли в просторном кабинете, отделанном светлым деревом.

Здесь было пусто, но дверь в соседнюю комнату оказалась приоткрыта, и, видимо, услышав шум от их появления - у Северуса закружилась голова и он схватился за стол, испугавшись не устоять на ногах, - в кабинет вошёл Люциус.

- Вы уже закончили? - радостно удивился он. - Отлично, значит, отец как раз будет здоров к обряду… Добби, отнеси зелье лорду Малфою!

Добби с тихим хлопком исчез, а Северус тайком, исподлобья разглядывал Люциуса.

…Он словно светился весь. Возможно, конечно, всё дело было в костюме цвета сливочного мороженого, а не в его сияющих глазах. Но отвести взгляд было практически невозможно.

- Тио!.. - позвал Люциус, слегка повысив голос, и в кабинете появился уже другой эльф. На этом наволочка была голубого цвета, но герб, разумеется, оставался тот же.

- Тио, накрывай обед для мистера Снейпа, - распорядился Малфой и вновь обратился к Северусу. - Простите, что не приглашаю вас в столовую, но там сейчас такая суматоха… Видите ли, у меня сегодня свадьба. Вот-вот должны начать прибывать гости. И я прошу вас после того, как закончите трапезу, выйти в парк и присоединиться к нашему празднику.

Северус почувствовал, что лицо его вспыхнуло. Это что, издёвка?.. Его приглашают выйти к родовитым, чистокровным, в пух и прах разряженным гостям мистера Малфоя - должно быть, для того, чтобы им было, над кем посмеяться?

Но Люциус добавил:

- Ваш друг, мистер Регулус Блэк, тоже должен присутствовать.

И Северус проглотил уже готовый выскочить отказ.

* * *

Они, несомненно, успели бы помириться, произойди эта ссора в Хогвартсе. Но Регулуса угораздило сцепиться в перепалке с Лили уже в поезде, везущем их на летние каникулы.

В школе Лили и Регулус практически не встречались: разные факультеты, разные курсы. Но даже в тех редких случаях, когда Северус общался с Лили помимо уроков, Реджи заметно злился: зачем Северусу нужна эта магглорождённая девчонка Эванс, когда у него уже есть настоящий друг? Аргумент, что Северус подружился с нею уже давно, да и в прошлом году, когда Регулуса ещё в школе не было, Снейпу тоже нужно было с кем-то общаться, его не убеждали. Что поделаешь - упрямство Блэков было достойно того, чтобы войти в пословицы.

Но в этот раз он зашёл слишком далеко, назвав Лили грязнокровкой.

Нет, в общем-то, Северус понимал, что в его семье это слово использовалось не в качестве оскорбления, а просто как термин - маги бывают чистокровные, полукровки и грязнокровки. А нелепое слово «магглорождённые» воспринималось лишь как дань политике Лича, новомодной тенденции делать вид, будто грязнокровки ничуть не хуже нормальных магов.

Но одно дело - дома. Регулусу следовало бы уже привыкнуть, что в Хогвартсе это слово считается непристойным ругательством. Лили же, вон, привыкла на него обижаться, хотя до Хогвартса и не слышала такого слова, не то, что считать его оскорбительным.

Она и теперь полными слёз глазами смотрела на Северуса, словно спрашивая: и ты ему это позволишь?..

Он неохотно сказал:

- Реджи, не смей так говорить. Ты ничем не лучше своего брата…

Теперь на него укоризненно смотрели уже двое. Лили, конечно, казалось, что этого совершенно недостаточно. Лучше всего - чтобы Северус немедленно порвал всякие отношения с этим мелким наглецом!..

Регулус тоже не ожидал от него таких слов. «Ничем не лучше?.. - выразительно говорили его глаза. - Моего брата, который вот уже два года не упускает случая ударить тебя? Не словом, так кулаком; не кулаком, так заклинанием, но ни разу ещё не решился напасть один, а не в компании трёх таких же придурков… Ничем не лучше?»

В общем, они вышли из поезда, так и не помирившись.

С Лили Северус встретился уже на другой день, и, поскольку никому не хотелось продолжать ссору, то оба предпочли сделать вид, что не помнят о ней.

С Регулусом было сложнее. Правда, он прислал Северусу письмо со сдержанными извинениями. Но сова, доставившая это послание, оказалась совсем недружелюбной. Клюнула Северуса в руку, вывернулась из его ладоней и улетела.

А своей совы у Северуса никогда не было - так и не купили перед отправкой в Хогвартс. Свободных денег у них не было никогда. Так что он получал письма от Регулуса первым, а ответ отправлял обратно с той же совой. Теперь же Реджи, наверное, решил, что Северус не хочет с ним общаться…

Одним словом, у него была причина, чтобы принять любезное приглашение мистера Малфоя.

* * *

Эльф в голубой наволочке оказался куда деликатнее, чем тот, первый. Он не таращился на Северуса, а скрылся за дверью, ведущей в соседнюю комнату. Однако, стоило Северусу положить нож и вилку, как домовик оказался перед ним.

- Мистер Снейп желает спуститься в парк? - вежливо пропищал он.

Северус помедлил с ответом…

- Сначала покажи мне, где тут можно умыться.

…Умыться, наложить несколько очищающих заклинаний на мантию и на ботинки, попытаться привести в порядок волосы… Конечно, до гостей мистера Малфоя ему всё равно будет далеко, но хотя бы никто не сможет назвать его неряхой. По мелькнувшей ассоциации, Северус вдруг подумал: между прочим, если Регулус приглашён на свадьбу кузины, то, надо думать, и Сириус тоже? Хм, вот это была бы встреча… Интересно, как Люциус отнёсся бы к тому, что его зельевар разнообразит торжественное мероприятие дракой с кузеном невесты?

В парк он вышел, сопровождаемый уже откровенно нервничающим эльфом, как раз к самому главному моменту.

Пожилой чародей скрепил союз Люциуса Малфоя и Нарциссы Блэк от имени Министерства Магии. Абраксас Малфой и Сигнус Блэк подтвердили это решение от имени обоих Родов. Потом улыбающийся Люциус надел кольцо на руку Нарциссе и подставил безымянный палец под массивный серебряный перстень. Тоже, должно быть, древнее-фамильное, подумал Северус, у этих Малфоев ничего просто так не бывает.

А потом был нежная и одновременно величественная музыка.

Люциус кружил в танце свою хрупкую партнёршу, обнимая её так бережно, что казалось, кроме них в парке больше никого нет.

Северус по-прежнему чувствовал себя лишним на этом торжестве. Может быть, стоило всё-таки сразу же после приготовления зелья вернуться домой?..

- Ага, вот ты где, - удовлетворённо выдохнул ему в ухо тёплый голос. - Люциус сказал, что ты здесь тоже будешь, я тебя уже полчаса по всему парку ищу.

И худые, такие знакомые руки обняли его за плечи.

Глава тридцать вторая. Нарцисса.

Осторожно, гет!

«И непременно с корсетом! - утверждала Беллатрикс, когда они выбирали фасон свадебного платья. - Непременно! Цисси, детка, ты будешь выглядеть совершенно неотразимо в платье с корсетом и пышными юбками!»

Тогда Нарцисса согласилась, хотя мама говорила, что вполне можно обойтись платьем прямого покроя. И что теперь?..

А теперь Беллатрикс в простом и удобном платье не отказывала себе в удовольствии перепробовать кулинарные шедевры лучших лондонских поваров, а прекрасная и воздушная невеста сомневалась, что сможет проглотить хотя бы ложку гусиного паштета. А для того, чтобы сесть за стол, ей пришлось долго справляться со своими юбками.

И всё-таки, это казалось такой ерундой по сравнению с её невероятным, сумасшедшим счастьем… Нарцисса опять опустила глаза на свою руку: кольцо по-прежнему было на пальце.

Ей до последней минуты казалось, что вот-вот произойдёт что-то непредвиденное, случайное. Пожар, тайфун, наводнение. Люциус скажет, что передумал. Этот мрачный мальчишка Снейп, которого Люциус зачем-то пригласил на свадьбу, сообщит ему о том зелье… Какой, должно быть, грандиозный скандал бы из этого вышел… Нарцисса зябко передёрнула плечами, хотя по-прежнему стояла жара.

Ничего страшного не случилось и никто не посмел разбить её сказку.

А Снейп с Регулусом сейчас, кажется, донимали белоснежных павлинов, пытаясь добыть хотя бы одно перо из хвоста. Некоторое время назад с той стороны парка, где проводили время мальчишки, доносился странный шум, а потом оттуда быстрым шагом пришёл Сириус и, зажимая нос ладонью, стремительно удалился в дом. Кажется, между пальцами у него сочилась кровь, точно разглядеть Нарцисса не успела.

Праздник перешагнул за тот рубеж, когда все уже успели немного устать, и теперь двигались неспешно и лениво.

Беллатрикс успевала флиртовать сразу с тремя приятелями Люциуса, не обращая внимания на присутствие здесь же собственного мужа. Родольфус, впрочем, и не думал возражать: вино из подвалов Малфой-мэнора интересовало его куда больше. Люциус танцевал поочерёдно со всеми подружками невесты. Мама с отцом тоже неторопливо покачивались в танце.

Нарцисса едва успела удивиться, почему же в её расписании танцев вдруг образовался перерыв, когда перед ней появился, слегка склонив голову, лорд Абраксас.

- Вы позволите?..

И конечно, она позволила.

- …Поздравляю вас, моя девочка, - негромко говорил ей свёкор, кружа её по небольшой танцевальной площадке. - Хотя не могу сказать, что Люци - такое уж сокровище… Он всё ещё легкомысленный мальчишка с отвратительным характером. Но ведь вы любите его?

- Ну, разумеется, я люблю его, - чуть недоумённо отозвалась Нарцисса.

Лорд Абраксас покачал головой:

- Не разумеется, дитя моё, совсем не разумеется. Для того, чтобы вступить в брак, совершенно не обязательно быть влюблённым. Однако, мне кажется, что с вами он мог бы быть счастлив.

- А разве сейчас он несчастен?

- Сейчас он глуп и растерян. Но к вам это отношения не имеет…

- А к чему имеет? К тому рисунку, что у него под рукавом?

Лорд Абраксас едва не сбился с шага от неожиданности:

- Так вы знаете?..

- Он посчитал, что было бы нечестным не предупредить меня.

- Вот уж не подумал бы, что Люциус настолько… - он хмыкнул и явно закончил не так, как собирался, - непредусмотрителен. С его стороны это было довольно-таки неосторожно. Впрочем, ему виднее. Надеюсь, вас не нужно предупреждать, какие последствия его ждут, если кто-то ещё об этом узнает?

- Не нужно.

- Вот и хорошо.

…Можно подумать, что ему самому никогда не было девятнадцать, без особого раздражения думала она, послушно следуя за умелым партнёром по танцу. Так и появился на свет сорокалетним, никаких метаний, страстей и ошибок. Интересно, Люциус тоже станет таким?

Нет, глупо спорить - лорд Абраксас был невероятно интересным… собеседником, сказала себе Нарцисса, лучше думать о нём, как о собеседнике. В собственном свёкре нельзя видеть мужчину. А ироничность вкупе со снисходительностью лишь придавали ему шарма. Вот если бы только они касались не Люциуса, а кого-нибудь другого… Не такого близкого.

* * *

- Со всеми танцуешь, а про меня забыл, - капризно пожаловалась она, прижимаясь к груди мужа, когда ему удалось наконец пройтись в танце едва ли не со всеми дамами, присутствующими на празднике, и тем самым заслужить право на отдых.

Люциус рассмеялся и осторожно погладил её по волосам, чтобы не испортить причёску.

- Ничего, моя леди, мы ещё успеем… Можем начать завтра, с самого утра, и танцевать до заката, не прерываясь на обед.

- Нет, пропускать обед не будем, - возразила она, опасливо прислушиваясь к пустому желудку. Не хватало ещё, чтобы тот голодным урчанием выдал её не слишком романтичную тайну.

- Хорошо. Тебе стоит только сказать, что ты хочешь на обед. Хочешь, я прикажу Тодди зажарить для тебя целого слона?

- И нафаршировать куропатками, - кивнула Нарцисса. - Тодди - это ваш эльф?

- Да. Я завтра тебя со всеми познакомлю, - обещал Люциус. - Хочешь выпить чего-нибудь? Я - ужасно. Кажется, последние три часа я только и делал, что танцевал. Даже голова кружится…

Нарцисса согласилась, и Люциус отправился к ближайшему столу с тентом за напитками.

Нарцисса проводила его взглядом. И почему-то совсем не удивилась, когда к её мужу подошёл Рабастан Лестрейндж.

Не удивилась, но насторожилась. И, заметив нахмуренные брови Люциуса, решила подойти ближе. Подслушивать, конечно, неприлично, понимала она. Но любопытство было сильнее.

Да ничего особенного в их разговоре не было. Рабастан просто поздравил Люциуса с женитьбой и сообщил, что у него прекрасная жена.

- Сразу видно, что она вас очень любит, - неловко закончил Рабастан, глядя на Малфоя словно немного виновато.

- Ну, должно же было когда-то и мне повезти, - небрежно-скучающим тоном отозвался тот.

- Я очень рад за вас. За вас обоих.

- Благодарю вас, мистер Лестрейндж, - Люциус подхватил в каждую руку по бокалу и собрался отойти, но был остановлен возгласом Рабастана - и отчаянной просьбой, звучащей в его голосе.

- Люк!..

Люциус заметно вздрогнул. Медленно обернулся.

- Я хотел бы попросить вас, мистер Лестрейндж, никогда больше не называть меня подобным образом.

Тот упрямо повторил:

- Люк… Прости меня. Я никогда не думал тебя обижать. Я лишь хотел, чтобы ты держался подальше от Него…

- Или от тебя? - неожиданно жёстко уточнил Люциус. Но тут же вернулся к прежним ленивым интонациям. - Ну, теперь это уже неважно. В любом случае, к Нему я теперь гораздо ближе, чем к вам. Можете утешаться тем, что виноваты в этом не вы, а только моя собственная глупость.

- И я тоже, - возразил Рабастан.

На это Люциус ничего не ответил. Они молчали, глядя друг на друга.

На Нарциссу никто никогда не смотрел таким голодным и тоскливым взглядом.

«Ну, довольно!.. - она стряхнула с себя оцепенение. - Это - мой муж, и никому не позволено так на него таращиться!»

Она подошла к Люциусу и положила руку ему на локоть.

- Добрый день, мистер Лестрейндж. Чудесная погода, не правда ли?

Голос её звучал вполне равнодушно, но на лице читался открытый вызов: в этот раз уйти и оставить их вдвоём придётся Рабастану.

Лестрейндж вымученно улыбнулся.

- Добрый день… миссис Малфой. Да, наверное. И вы… - судя по его лицу, он напряжённо пытался выдавить из себя подходящий комплимент, - вы сегодня так прекрасны.

- Не каждый день у девушки сбывается заветная мечта, - пояснила она, обворожительно улыбнувшись. - Люциус, ты обещал принести мне чего-нибудь выпить, а сам пропал.

- Прости, Нарси, - Люциус подал ей бокал. - Я больше не буду…

Рабастан сдержанно попрощался и покинул праздник.

* * *

- Миссис Малфой… - шептал Люциус ей прямо в ухо, и фыркал, когда светлые летучие волосы Нарциссы щекотали ему нос. - Признайся, ты же вейла, правда?..

- Ничего подобного, - с лёгким негодованием отвергла эту версию Нарцисса. - Я чистокровная ведьма.

- Самая прекрасная на свете…

Нарцисса негромко засмеялась, но нежный поцелуй под ухом вырвал у неё глубокий вздох.

Ей почему-то казалось, что первая брачная ночь непременно будет пронизана неловкостью.

Как те две торопливые встречи с Чарли, которые теперь хотелось навсегда забыть. Но они, будто назло, накрепко застряли в памяти. Воспоминания были такими яркими, что Нарцисса и сейчас готова была морщиться от стыда, вспоминая все эти «расстегни», «потрогай»…

Нет, она никогда не была принцессой в башне из слоновой кости. И, наверное, не было на Слизерине такой девчонки, которая не читала бы растрёпанные, прошедшие через многие руки «Злоключения юной вейлы» с весьма откровенными иллюстрациями. Нарцисса ещё помнила, как они дружно хихикали над оборотами вроде «гордо вздыбленное орудие страсти» или «страстное лоно, жаркое, как недра вулкана». Но все эти нефритовые жезлы и янтарные пещеры были хотя бы просто смешны. А от тех бесстыдных, почти медицинских словечек, которые употреблял Чарли, у неё густо краснели щёки и хотелось убежать. Но куда убежишь, когда Диггори уже успел расстегнуть на ней, кажется, все пуговицы, что были, и запустить руки под одежду…

«Блэк, ты чего, как третьекурсница? - смеялся он её румянцу и опущенным глазам. - Что за ханжество? Брать в руки не стесняешься, а назвать боишься?..»

Нарцисса думала, что, наверное, он прав. Конечно, это только среди мужчин цинизм считается доблестью, и вряд ли Чарли на самом деле ждёт, что она станет употреблять подобные слова. Но, видимо, придётся научиться хотя бы не краснеть, когда их произносит в её постели мужчина…

Однако Люциус тоже предпочитал разговорам поцелуи. Он неспешно и прочувствованно целовал Нарциссу, словно снимал пробу: за ушком… Ямку над ключицей… Сгиб локтя… Ложбинку меж грудей… Потом его губы осторожно накрыли один из вызывающе торчащих розовых сосков…

Нарциссу тряхнуло, словно заряд молнии прошёл по позвоночнику. Ощущение было слишком сильным, чтобы принести наслаждение. Люциус понимающе отстранился, накрывая её груди ладонями. И опустился ниже, к аккуратной ямке пупка. Это было не так чувствительно, разве что немного щекотно. Но, когда губы Люциуса добрались до треугольника коротких золотистых волос, Нарцисса решительно свела колени:

- Не надо… Я не хочу так…

- Моя застенчивая девочка, - Люциус улыбнулся ей слегка дразняще, и ещё раз поцеловал в живот. - Не будем торопиться… Мы же всё успеем, правда?

И она с облегчением подумала, что у них и впрямь ещё будет время всё успеть.

… - Не больно? - настороженно уточнил её заботливый супруг, прежде, чем толкнуться навстречу и войти до конца, до полного слияния.

Нарцисса смогла только нетерпеливо помотать головой. Не больно, нет, всё прекрасно…

Всё в точности так, как нужно.

Глава тридцать третья. Люциус.

Медовый месяц мы провели в Италии. Вообще-то, моя молодая жена ещё ни разу не покидала острова, поэтому ей были примерно всё равно, куда отправляться. «Только не во Францию», - попросил я её с достаточно печальным видом, и она с улыбкой согласилась. Франция мне успела надоесть ещё во время школьных каникул.

Этот месяц запомнился мне как быстро мелькающий калейдоскоп белого и синего: море, чайки, небо, солнце… Белоснежные простыни. Глаза Нарциссы…

Я всерьёз опасался утомить её своим внезапно прорезавшимся темпераментом. И навряд ли дело было только в южном солнце, заставляющем вскипать даже холодную английскую кровь. Мне нужны были доказательства: Нарси любит меня, я ей желанен, мои прикосновения действительно нужны, а не терпимы лишь из делового расчёта.

И она разделяла мои пылкие безумия по ночам или даже в обеденную пору, намертво запечатав двери заклинанием…

В Англию мы вернулись в середине августа. А на другой же день после прибытия Повелитель вызвал меня к себе, на приватную беседу.

В этот раз речь зашла о деньгах. Я давно ждал, когда он заговорит об этом. Деньги нужны были на выпуск собственного печатного издания, на подкуп нужных лиц в Министерстве, на зелья, на содержание дома, на питание… Тёмный Лорд, правда, утверждал, что достиг практического бессмертия, но я сомневался, что он согласится проверять, грозит ли ему смерть от голода.

Существовало нечто, вроде фонда, пополняемого средствами обеспеченных членов организации. Но, когда я увидел, как бестолково ведётся управление этими средствами, то смог лишь мрачно покачать головой. Неужели среди нескольких десятков Упивающихся Смертью так и не нашлось ни одного человека, хоть немного разбирающегося в финансах?..

- Вполне достаточно будет одного, - заверил меня Повелитель. - Я намерен поручить это дело тебе, Люциус.

Я машинально закрыл сознание: очень неприятно, когда тебе отвечают на вопросы, которые ты задал только мысленно. Повелитель в ответ на это запоздалое и не совсем почтительное действие только усмехнулся.

Да, можно не сомневаться: он уже успел узнать всё, что он хотел. Наверняка и то, какими средствами я располагаю теперь, после женитьбы, от него тоже не укрылось. И я знал, что нужен Лорду, помимо прочего, и из-за денег.

Отец счёл, что женатому человеку уже не удастся ограничивать свои траты карманными расходами. Теперь, помимо сейфа в Гринготтсе с довольно внушительной суммой на счету, я являлся владельцем нескольких лавочек, каждая из которых приносила небольшой, но стабильный заработок. Вместе с этим, ежемесячное пополнение моего счёта из своего кармана отец прекращал. Мне предстояло вести дела самостоятельно. Впрочем, тут и вести-то ничего не требовалось. Можно было предоставить им идти своим ходом, и только раз в месяц проверять отчёты, чтобы убедиться, что банкротство мне никоим образом не грозит.

С фондом организации всё было как раз наоборот. Никакого учёта, никакой бухгалтерии.

Я никогда не рискнул бы спорить с тем, что Тёмный Лорд - очень сильный маг. Вероятно, его познания в Тёмной магии, да и в боевых заклинаниях в целом, были уникальны. Кроме того, он был выдающимся психологом, это я по своему опыту мог отметить. А его умение строить долгосрочные планы меня восхищало.

Но в вопросах экономики он не понимал ничего. Мне пришлось битых полтора часа убеждать его в необходимости вложения средств в акции и ценные бумаги, объяснять ему суть банковской деятельности, рассказывать, каким образом деньги воспроизводят себя сами, и всё - ради того, чтобы он, утомившись, махнул рукой: «Делай, как считаешь нужным. Отныне за финансовые вопросы отвечаешь ты».

Прекрасно. Просто превосходно… Можно подумать, это нужно мне, а не организации. Но, по крайней мере, мне удалось сохранить за собой половину имеющихся у меня средств, вторую половину безвозмездно пожертвовав в фонд. Оставалось надеяться, что при должном руководстве дела всё-таки пойдут нормально, и не потребуется срочно выгребать из сейфов всё до последнего кната, чтобы винтики организации продолжали вертеться.

Между прочим, за месяц моего отсутствия в рядах Упивающихся Смертью появились новые лица. Август Руквуд, Винсент Крэбб, Хьюберт Селвин. Все они работали в Министерстве магии.

Пожалуй, я даже не удивился, встретив на очередном собрании у Повелителя Мэттью Нотта и Бена Гойла. Судя по тому, в какой оборот их взяла Беллатрикс на моей свадьбе, шансов остаться в стороне у них не было.

Гойл вообще не отличался особой сообразительностью. Обладая достаточной напористостью и целеустремлённостью, ему можно было внушить почти любую идею.

С Мэттью дело обстояло иначе. Его, пожалуй, никто не назвал бы дураком. А вот его амбициозность вряд ли позволила бы ему удовольствоваться незаметной должностью в Министерстве, когда существовала возможность пробиться к настоящей власти.

Оба, судя по бледности лиц и по тому, как они старались беречь левую руку, только что получили Метки. Я до сих пор не мог без содрогания вспоминать день, когда на моей руке появилось это клеймо, но представить, что это происходило бы ещё и при свидетелях, было совсем гадко. Каково это - видеть, как вопит и корчится от невыносимой боли твой приятель, и понимать, что то же самое через несколько минут ждёт и тебя?..

Нотт сверлил меня ревнивым взглядом. Вероятно, из-за того, что я сидел за столом рядом с Повелителем, по левую руку от него. Место фаворита, это же общеизвестно. По правую руку было место Беллы. У меня были основания предполагать, что ту жертву, на которую я согласился в качестве демонстрации покорности и которой от меня не потребовали, Белла принесла ему совершенно добровольно. Даже восторженно. Но, видимо, я Повелителю был нужнее.

Что ж, фаворит так фаворит. Я не возражал.

Лорд тем временем расспрашивал Нотта и Гойла об особенностях их работы в Министерстве.

- А что способно побудить умного и гордого чистокровного юношу занять место рядового клерка со скромным жалованьем? Насколько я понимаю, Мэттью, молодой человек вашего происхождения мог бы претендовать на что-то большее.

Нотт был так откровенно уязвлён, что мне даже стало его жаль. Да ещё превращение из «мистера Нотта» в фамильярного «Мэттью» тоже должно было казаться ему обидным, если не оскорбительным. Мне это когда-то стоило Круциатуса…

Нотт отозвался довольно ровным тоном:

- Отец думает, что служба в Министерстве весьма дисциплинирует, позволяет обзавестись связями и владеть информацией. Кроме того, даже скромное жалованье для нас сейчас актуально. Содержание поместья обходится недёшево, а далеко не у всех чистокровных семейств сейфы под завязку забиты галлеонами.

Намёк был довольно прозрачный. Взгляды присутствующих немедленно обратились в мою сторону, ожидая реакции. Но я хранил молчание до тех пор, пока Тёмный Лорд лично не обратился ко мне.

- А что ты думаешь по этому поводу, Люциус? Мне совершенно необходим свой человек в отделе международного сотрудничества.

- Я сделаю всё, что вы пожелаете, - бесстрастно отозвался я.

Взгляды моих бывших однокурсников были весьма красноречивы: и это Люциус Малфой? Послушный пёс, безропотный раб?..

Пожалуй, ещё полгода назад презрительные выражения их лиц крепко задели бы меня. Сейчас мне было плевать на мнение мальчишек, только сегодня получивших хозяйский знак на руке. Пройдёт совсем немного времени прежде, чем и они усвоят свои уроки покорности.

- Август, кто сейчас управляет международным отделом? - спросил Повелитель у Руквуда.

Тот наморщил лоб, вспоминая.

- Пол Робертсон, мой Лорд, - негромко подсказал я. - Заместитель - Генри Свит.

Тёмный Лорд посмотрел на меня с гораздо большим интересом, чем в прошлый раз.

- Ты знаешь их обоих?

- Не слишком хорошо, мой Лорд. Но могу утверждать, что мистера Свита не составит труда убедить в пользе сотрудничества с организацией. Вопрос лишь в цене. Однако к мистеру Робертсону бесполезно даже обращаться.

- Значит, обратимся к мистеру Свиту, - задумчиво согласился Повелитель. - Благодарю, Люциус.

И поощрительно положил поверх моей ладони, лежащей на столе, свою, худую и бледную.

Белла обожгла меня страстным недобрым взглядом.

Глава тридцать четвёртая. Рабастан.

В комнате стоял тяжёлый запах.

Пленников было трое. Грузный пожилой мужчина - начальник отдела международного сотрудничества, теперь уже совершенно точно - бывший. И двое магглов. Некрасивая худая женщина с беличьими зубами и мальчишка-подросток. Они лежали на ковре, впитавшем кровь и нечистоты, и с трудом дышали. Новобранцев учили сегодня накладывать Круциатус.

Учили, конечно, Беллатрикс и Макнейр. Рабастан не мог понять, как так вышло, что жена его брата, давняя подруга, сообщница по играм и проказам, теперь ни в чём не уступает хладнокровному убийце. Когда её одержимая любовь к Повелителю успела переродиться в маниакальную жестокость? Казалось, она попросту не слышит воплей пытаемых жертв, не чувствует вони, исходящей от них.

По лицам Беллы и Макнейра и теперь невозможно было сказать, что их угнетает происходящее. В отличие от тех, кто стоял рядом с ними - Рабастана, Родольфуса и Дика Аллена.

Нотт и Гойл теперь и вовсе переступали с ноги на ногу возле самой двери и, судя по всему, мечтали только о том, чтобы поскорее выбраться отсюда. И Рабастан их отлично понимал. Он и сам готов был бежать прочь, не оглянувшись.

Если бы не Малфой.

Люциус стоял посреди комнаты, в двух шагах от жертв. И отступить ему было некуда. Тёмный Лорд возвышался над ним, сразу за его плечом. И говорил - негромко, но так, что его слышали все, кто был в комнате.

- Люциус… Ты сам сказал, что Робертсон для нас бесполезен. А Свит на его месте будет куда более сговорчивым. К тому же, Министерство слишком давно ничего не слышало о нас. Как ты считаешь, убийство главы отдела подойдёт для того, чтобы напомнить о себе?

Люциус быстро взглянул на Повелителя и опять опустил голову, пытаясь не видеть тех, на полу…

Повелитель стиснул плечо Малфоя сильными костистыми пальцами:

- Мне кажется, мой скользкий друг, тебе и так достаточно долго удавалось уклоняться от этой обязанности.

- Я полагал, у меня в организации несколько другие функции, - глухо ответил Люциус. Даже не добавив привычного «мой Лорд», от чего Рабастан напрягся ещё больше.

Но Повелителя это не рассердило.

- Это входит в обряд посвящения, - пояснил он довольно снисходительно. - Но я был мягок с тобой, Люциус, и твои руки до сих пор остались чистыми. Для человека, который уже давно носит знак моего высочайшего благоволения, это недопустимо. Ты же не хочешь опять огорчить меня?

Малфой нервно мотнул головой, но глаз по-прежнему не поднимал.

- Это несложно, Люциус, - Тёмный Лорд сегодня был на удивление терпелив. - Поднять палочку и сказать два слова. Я жду.

- Ну, давай же… - донёсся чуть слышный сдавленный шёпот за спиной Рабастана.

Он обернулся. Дик, должно быть, сам не замечая того, стискивал кулаки и шептал себе под нос что-то неразборчивое, но очень похожее на «давай уже, сделай это…»

Да, Люциус. Сделай это, и всем нам будет позволено покинуть эту страшную комнату. Сделай это, и Тёмный Лорд не станет тебя наказывать за непослушание. Ты же знаешь, каким может быть наказание…

Люциус всё же заставил себя поднять руку с палочкой. Но велеть рукам перестать дрожать было ему не под силу.

Рабастан совсем не хотел видеть этого. И всё-таки смотрел, смотрел не отрываясь, как белеют губы Люциуса, как капля пота ползёт по его виску, как мужчина на полу поднимает тяжёлые веки и молча встречает взгляд Малфоя…

Рука, стискивающая палочку, безвольно повисла вдоль тела.

- Я не могу, мой Лорд… - почти беззвучно шепнул он.

И даже сейчас Тёмный Лорд не разгневался.

- Хорошо, Люциус. Я помогу тебе. Но запомни, эта поблажка - последняя, - с лёгкой укоризной сказал он, поднимая свою палочку. - Imperio.

…Закаменевшие плечи расслабляются, а глаза становятся совершенно прозрачными, как у идиота. Только без дурацкой улыбки - лицо Люциуса не выражает ровным счётом ничего. И руки его больше не трясутся. Кончик палочки направлен прямо на Робертсона.

- Avada Kedavra, - спокойно произносит Люциус. И оборачивается к Повелителю, ожидая увидеть одобрение.

Тёмный Лорд кивает:

- Хорошо, Люциус. Очень хорошо. Finite…

…После отмены заклинания Рабастан ожидал увидеть обратную метаморфозу. Но Люциус по-прежнему пустыми глазами смотрел на распластавшиеся на полу тела: мёртвое и два пока ещё живых.

- Ты убедился, что в этом нет ничего сложного? - вкрадчиво поинтересовался Тёмный Лорд. - Теперь ты должен сделать это сам. Первого непростительного для тебя больше не будет, Люциус. Осталось только второе… и, если этого окажется недостаточно, третье. Ты понимаешь меня?

- Да, я понял, мой Лорд, - так же равнодушно, как под Империусом, отозвался Малфой.

Тем же тоном он выговорил убивающее заклятие ещё дважды, и два зелёных луча сорвались с конца его палочки. И даже после этого Люциус продолжал неподвижно стоять над телами. Пока Повелитель опять не коснулся его плеча.

- Вот и всё, Люциус. У тебя получилось. Теперь у тебя будет получаться всегда. И я рад этому. Мне было бы действительно жаль потерять такого слугу.

- Благодарю вас, мой Лорд, - кивнул тот.

Тёмный Лорд, не снимая ладони с плеча Люциуса, развернул его к выходу из комнаты, спиной к мертвецам, небрежно велев Аллену:

- Убери здесь. Тела пока в подвал.

Однако вместо того, чтобы, как обычно, молча кивнуть, Дик яростно вскинулся и зашипел, раздувая ноздри:

- Хватит!.. Хватит отдавать мне приказы, как шелудивому псу! Хватит бросать мне жалкие подачки! Превратили мой дом в склеп, залили дерьмом и кровью и держите меня в нём за раба!.. Я не позволю больше!..

«Совсем с ума сошёл», - только и успел подумать Рабастан сочувственно и даже не удивившись толком, а Тёмный Лорд уже поднимал палочку.

Но Дик успел раньше.

- Expelliarmus! - выкрикнул он, и поймал вырвавшуюся из ладони Повелителя палочку прежде, чем кто-то успел шевельнуться. - Avada…

Медленно, слишком медленно, непоправимо опаздывая, Белла вскидывала руку и Макнейр выдёргивал палочку из рукава… Но договорить Аллен не успел.

Чёрное пламя вырвалось из-под его рукава на том месте, где таилась Метка, и объяло сперва руку, а потом и всего Дика. Он корчился и истошно вопил, пока огонь пожирал его тело, но никто не сделал ни шагу по направлению к нему. Только те, кто успел вынуть свои палочки, медленно опускали их.

Через полминуты всё кончилось. Осталась лишь горка серого пепла на полу, да ещё волшебная палочка Повелителя, которой, казалось, ничуть не повредило пребывание в чёрном пламени.

Люциус, который находился ближе всех к Аллену во время нападения, опустился на колено, поднял палочку, бережно отёр полой своей мантии и, поднявшись, протянул Лорду, держа на вытянутых руках.

- И эта участь ждёт всех предателей. Я хочу, чтобы вы навсегда запомнили то, что увидели, - медленно проговорил Повелитель, принимая палочку из рук Люциуса. - Однако я опечален… Семеро вассалов не в силах защитить своего господина. Или, может быть, вы не хотели этого?

- Мой лорд… - последовал единодушный выдох.

Сперва Беллатрикс, а за ней и остальные опустились на колени.

Тёмный Лорд неторопливо прошёлся между коленопреклонёнными Упивающимися Смертью. Остановился перед Беллатрикс.

- И ты, Белла?..

- Мой Лорд, моя жизнь принадлежит вам, - горячо заверила та, вперив преданный взгляд в его лицо.

- Все ваши жизни. Без остатка, - безэмоционально отозвался он. - Помните об этом.

На пороге комнаты он остановился и, мгновение помедлив, велел:

- Нотт, Гойл. Теперь убирать эту падаль придётся вам.

* * *

…Стоило ему уйти, как Люциус на глазах ссутулился, позеленел и, зажимая рот ладонью, поспешно вышел из комнаты.

Рабастан отправился следом за ним. Малфой торопливо шёл, почти бежал по узкому тёмному коридору, ведущему ко входной двери, и Рабастан боялся, что он аппарирует, едва оказавшись за стенами дома.

Когда дверь за спиной Люциуса хлопнула, закрываясь, он был почти уверен, что опоздал.

Но Малфой обнаружился прямо на крыльце. Его рвало на каменные ступени, на вытоптанную землю, и одной рукой он цеплялся за перила, чтобы не упасть.

Рабастан топтался у него за спиной, не зная, чем бы помочь. Единственное, что ему пришло в голову - собрать рассыпавшиеся волосы Люциуса, чтобы они не испачкались. Ленты у него не было, приходилось придерживать волосы руками, пока Люциуса не перестали терзать желудочные спазмы.

Выпрямившись и кое-как приведя себя в порядок, Малфой поднял прищуренные глаза на Рабастана.

- Лестрейндж, - всё ещё подрагивающим голосом поинтересовался он. - Я уже просил тебя оставить меня в покое?

- Да, но я испугался, что тебе плохо…

- Но ты меня не послушал, - Малфой отказывался принимать его оправдания. - Пусть будет по-твоему.

Одной рукой он крепко вцепился в запястье Рабастана. Другой - вытащил из кармана бронзовый ключ на цепочке и сжал в ладони.

Глава тридцать пятая. Рабастан.

То, что в этом доме давно никто не бывал, было понятно сразу же. По пыли, скопившейся на всех поверхностях, по застоявшемуся воздуху, по отсыревшим, слежавшимся простыням…

Малфою было наплевать на свежесть белья. Небрежное «Scourgify», взмах палочки - и сойдёт.

Он расстегнул и сбросил на пол мантию, а потом довольно сильно толкнул Рабастана к кровати. Тот, не удержавшись, упал на простыни, спиной вперёд.

Люциус тут же шагнул следом. Навалился сверху, упираясь коленом между разведённых бёдер Рабастана, и, горячо дыша в висок, принялся торопливо освобождать его от одежды.

Лестрейндж не сопротивлялся. Молча позволял расстёгивать пуговицы, послушно вытягивал руки из рукавов и приподнимал бёдра, чтобы Люциус мог стащить с него брюки.

Происходящее казалось ему нелепой и злой насмешкой. Дьябло, он же целый год мечтал о том, чтобы оказаться в постели с Люком! А теперь он не испытывал ни страсти, ни нежности, только всё возрастающую неловкость. Да и возбуждение Малфоя, он ясно это понимал, имело под собой причины, весьма далёкие от нежных чувств. Ярость. Страх. Боль. Ненависть… Совсем не те чувства, с которыми можно отправиться в постель к дорогой супруге. А вот бывший любовник - совсем другое дело.

Вполне объяснимо, только лучше от этого не становится.

Он даже почувствовал что-то, похожее на облегчение, когда Малфой, быстро раздевшись, перевернул его на живот. По крайней мере, можно было спрятать лицо в простынях, а не демонстрировать свою растерянность так откровенно.

Холодные, наспех облизанные пальцы раздвинули его ягодицы и попытались проникнуть внутрь. Это было делом непростым и, честно сказать, неприятным. После столь долгого перерыва ничего, кроме тянущей боли, Рабастан не испытывал. Но всё же пытался найти подходящую позу, ёрзал по кровати, приподнимал зад…

Однако такой подготовки было совершенно недостаточно. Напряжённые мышцы никак не желали расслабляться. И, когда Люциус попытался войти в него, прямо так, насухо, он глухо взвыл:

- Малфой, с-сука!.. Больно же…

- Ничего, потерпишь, - сквозь зубы отозвался Люциус. - Ты ведь сам этого хотел.

И тут же, вопреки собственным словам, он отодвинулся и встал с кровати. Отошёл к комоду у стены, принялся выдвигать его ящики. В третьем по счёту обнаружилась круглая баночка, Люциус открыл её и недоверчиво понюхал.

- Тебе повезло, - сухо сказал он. - Тут крема ещё полбанки.

…Крем был с резким травяным запахом, довольно жидкий. Звуки получались совершенно непристойные: хлюпающие, чавкающие… Но Люциуса подобные детали не смущали, он двигался равномерно и настойчиво. Рабастана же вполне устраивало то, что боль в заднице теперь была относительно терпимой. И ситуация уже не так напоминала изнасилование.

Но необходимо было признать - Люциус Малфой больше не нежный мальчик Люк. Вероятно, того мальчика уже попросту не существует.

Он всё же получил смазанный поцелуй в плечо прежде, чем Люциус скатился с него и растянулся рядом на кровати. Рабастан осторожно повернулся на бок, негромко зашипев…

- Ну что, выплеснул эмоции? Осторожней нельзя было?

- Прости. Погорячился. Залечить? - глядя в потолок, спросил Люциус.

Рабастан, подумав, согласился:

- Давай. Мне так не изогнуться.

Люциус кивнул. Сполз с постели, разыскал в куче одежды свою палочку. Прежде, чем исцелить Рабастану пострадавшую часть тела, он использовал очищающее заклинание - для него и для себя.

А после поинтересовался, опять укладываясь на спину рядом с Рабастаном:

- Минет хочешь? Я тебе должен ещё с прошлого раза.

Предложение, бесспорно, было заманчивым. Рабастан зажмурился и облизнул губы… Но, подумав, отказался:

- Давай не будем считать, кто кому должен.

- Как пожелаешь. Тогда одевайся и уходи, - велел Малфой, отворачиваясь.

- Угу, - согласился Рабастан, не делая попыток подняться. Нашарил на кровати рядом с собой руку Люциуса и притянул его к себе.

Тот лишь прерывисто вздохнул, утыкаясь сухими губами ему в висок.

- Будешь снизу? - предложил Рабастан негромко, опасаясь не столько самого отказа, сколько холодного разъяснения, что он совершенно неверно оценил минутную слабость бывшего любовника и ни о каком продолжении речи быть не может.

Но Люциус отозвался незамедлительно, будто ждал этого:

- Да. Буду. Хочу… Только тебе придётся подождать, пока я смогу получить от этого удовольствие.

- Подождём. Отдыхай…

В конце концов, предвкушение обещанного наслаждения само по себе было весьма приятным. Хорошо было так лежать, прижимаясь щекой к голой груди Малфоя, и слушать, как гулко бухает его сердце там, под рёбрами. Совсем недавно ему казалось, будто он забыл эти ощущения, а теперь сам удивлялся себе: да как же можно было это забыть? Запах Люка, текучая гладкость волос, линия подбородка. Кожа, светящаяся белизной в сумерках комнаты…

И когда только успело стемнеть?

- Люк, - позвал он несмело. - А мы могли бы остаться здесь на ночь?

Люциус поднял голову и тоже вгляделся в темнеющее небо за окном.

- Нарси сойдёт с ума от беспокойства, если я не вернусь с собрания. Ей и так уже наверняка хватило времени, чтобы напридумывать себе всяких ужасов.

Рабастан подумал, что сложно, пожалуй, придумать ужас, который был бы хуже того, что в действительности происходило на собраниях у Тёмного Лорда. Но вслух спросил тревожно:

- Но ты же сейчас ещё не уйдёшь?

Люциус мотнул головой:

- Я обещал. Я же сказал, что хочу…

…Хотел. Жаждал. Извивался и пылал жаром под руками Рабастана, подавался навстречу ищущим пальцам, казалось - ещё немного, и начнёт выдыхать пламя, подобно дракону.

Словно и не было этого бездарного, впустую потраченного года. Словно его мальчик никогда не сомневался в том, что нужен Рабастану, и теперь хочет получить ещё одно жаркое подтверждение тому…

- Языком, Лестрейндж! - отрывисто прозвучал приказ, вдребезги разбивая эту иллюзию. - Нежнее…

Дьябло, мальчик, ну, кто же так просит о нежности…

* * *

- Я могу рассчитывать, что это была не последняя наша встреча? - с отчаянной надеждой спросил Рабастан, уже в полном облачении стоя перед камином.

Люциус неопределённо пожал плечами, теребя кончиками пальцев искусанную нижнюю губу.

- Ты хочешь продолжения? Неужели понравилось? Мне показалось, поначалу ты был недоволен.

- Ты мне нравишься даже колючим, - слегка улыбнулся Рабастан.

- А, я и забыл. Ты же любишь суровых и властных мужчин, - кивнул Люциус. - Ну, а мне это зачем?

Теперь пришла очередь Рабастана пожимать плечами:

- Не знаю. Это не ты полчаса назад скулил, звал меня «Басти» и умолял не останавливаться?

- Тебе послышалось, - безапелляционно отрезал Малфой.

- Чертовски приятная галлюцинация. Я бы не отказался её повторить.

Люциус хмыкнул, но заговорил о другом.

- Помнишь, когда Дику запретили пользоваться магией, ты говорил, что это конец рода Алленов. Но тогда всё ещё могло сложиться по-другому.

- Люк, я не могу опять потерять тебя.

- При новом министре можно было просить о пересмотре дела, или всё-таки нашлась бы девушка, пожелавшая выйти за него замуж…

- Люк, пожалуйста, ответь мне.

- А теперь это действительно конец. Без вариантов, - закончил Малфой. И, споткнувшись взглядом о застывшее лицо Рабастана, поторопился пояснить. - Это я об Алленах, не о нас с тобой. То есть, я не говорю, что…

Договорить Рабастан ему не дал. Прижал к себе и поцеловал, крепко, настойчиво.

- Лестрейндж, наглец, руки!.. - Люциус оттолкнул его, вытер губы тыльной стороной ладони.

- Руки, - согласился Рабастан, ещё не отдышавшись. - И губы…

- Пошёл к чёрту. Я серьёзно, иди уже!.. Мне тоже давно домой пора.

И добавил вслед исчезающей в камине спине Рабастана: