Сломанное копье

19 ВСЕ ДОЛЖНЫ УМЕРЕТЬ!

Райнер, Даг и Герт побежали вверх по лестнице в надвратное помещение, пока сержанты собирали стрелков и мечников на оборону самих ворот. Стрелки палили сквозь внутреннюю решетку по крысам, лезущим сквозь внешнюю. В надвратном помещении были две тяжелые окованные железом двери, выходящие на стену влево и вправо. Райнер прислушался, дойдя до южной двери. Было слышно, как капитаны напрасно молотят по северной двери, требуя, чтобы их впустили. К стене была привинчена железная лестница. Он поднял глаза, потом повернулся к остальным.

— Даг, останешься здесь. Герт, сможешь забраться на крышу?

Тот полез наверх.

Франка появилась первой, на плече у нее был моток веревки, в руке болтался кожаный мешок для кормления коней, набитый сеном.

— Молодец, парень. Э-э, то есть девочка. Теперь обвяжи веревку вокруг пояса.

— Что?

Франка явно встревожилась.

— Ты же не боишься высоты?

— Нет, но…

— Знавал я одного воришку, так вот, он этим зарабатывал. Давай-ка я тебя привяжу.

Тут появился и Карел, держа бочонок с порохом, словно младенца.

— А теперь насыпь порох в сено, сколько сможешь, только трамбовать не надо.

Карел еще не закончил, когда подбежали Павел и Халс. У Халса было два кувшина лампового масла, Павел тащил большой котел, из которого торчали фитили.

Райнер ухмыльнулся.

— Чудненько. Павел, намажь торбу жиром. Халс, налей лампового масла в котел.

Павел поморщился, но отковырял немного жира кинжалом и намазал торбу, пока Халс наполнял котел. Когда все было готово, Райнер забрал торбу и утопил ее в масле тупым концом пики Павла, чтобы сено и кожа пропитались маслом.

Пока Райнер возился с торбой, Павел прислушался.

— А пушка-то затихла.

Райнер наклонил голову вбок. И правда, орудия на большой южной стене молчали.

Халс ухмыльнулся.

— Это наш Йерген. Меч отлично говорит вместо него.

Райнер поднял сочащуюся маслом торбу на острие пики.

— Халс, Павел, Карел, останьтесь здесь с Дагом и, когда эта мерзость побежит наружу, бегите внутрь. Франка, взбирайся по лестнице на крышу надвратной башни, я передам тебе оружие.

Франка искоса посмотрела на него, но начала подниматься.

— Что-то это мне все меньше и меньше нравится.

Райнер передал ей пику и полез следом сам, держа в руке факел.

— Извини, дорогая, ты у нас самая легкая.

Он отдал конец веревки Герту.

— Держи крепко и медленно вытягивай, когда скажу.

— Есть, капитан.

Райнер повернулся к Франке.

— Готова?

Франка сотворила знак Мирмидии и шагнула на стену, спиной ко двору, держа пику.

— Готова.

Райнер скрестил пальцы в знаке Ранальда и поднес факел к торбе. Масло занялось, раздался грохот, и над торбой взвился огненный шар, а за ним — маслянистый черный дым.

— Опускай.

Франка отступила, Герт ослабил веревку, и девушка под взглядом Райнера начала медленно спускаться по стене с торбой, ревущей и дымящейся на конце пики, словно грязная комета, глядя на которую бледные копейщики и стрелки снизу озадаченно хмурились.

Еще несколько шагов, и Франка оказалась на одном уровне с узкими окнами.

— Давай, девочка! Давай!

Франка толкнула пику в окно слева. На миг Райнеру показалось, что все пропало, пылающая торба застряла между прутьями, но Франка потянула пику назад и пропихнула горящее нечто внутрь, словно стрелок, забивающий пыж в пистолет.

— Вверх! — крикнул Райнер. — Поднимай!

Герт дернул. Райнер опустил руку и поймал Франку за запястье.

— Сработало? — спросил Герт, когда Франка вскарабкалась на крышу.

Райнер огляделся. Из надвратного помещения повалил дым, внизу кричали и кашляли. Он ухмыльнулся.

— Полагаю, да. Смотрите!

Он помог Франке подняться, они вместе с Гертом подошли к лестнице и посмотрели вниз. Там заскрежетали засовы, дверь распахнулась, и наружу вылетели три Молотодержца, задыхаясь и блюя, в клубах черного дыма. Они были не настроены сражаться, и Карел, Павел и Халс просто протолкнулись мимо, пока те шатались, кашляли и размазывали по закопченным лицам слезы.

Райнер услышал, как с грохотом распахнулась южная дверь, и до них донеслись радостные крики. Он быстро спустился по лестнице, схватил пику Халса и бросился внутрь, пригнувшись и прикрыв рот и нос. Горящая торба дымилась под окнами со стороны двора. Райнер наколол ее на пику и поспешил обратно к двери со слезящимися глазами, а затем выкинул торбу за укрепления.

— Внутрь, ребята! — закашлялся он, жестом зовя всех за собой. — Займитесь лебедками!

Черные сердца бросились к двум большим колесам, которые поднимали обе решетки. Они принялись вращать их, изо всех сил навалившись на спицы, и войска внизу во дворе радостно загомонили.

Через южные двери прибежало еще несколько человек, это были капитаны во главе с Фортмундером.

— Мейерлинг! Нашлись наконец! Отлично сработано, снимаю с вас за это один день работ на конюшне!

Райнер отсалютовал:

— Спасибо, капитан! Можно я попрошу вас вернуться к своей роте? Путь вот-вот будет свободен.

— Отлично! Продолжайте.

И тут радостные крики переросли в тревожные. Райнер, Фортмундер и другие капитаны выскочили и посмотрели вниз. Под медленно поднимающуюся решетку протискивались крысы в бесчисленном количестве. Стрелки отступали, мечники пытались отбить нашествие. Сталь звенела о сталь.

Фортмундер обернулся к Райнеру.

— Поднимайте как можно быстрее, чтобы мы смогли атаковать!

Он убежал вместе с другими капитанами.

Райнер вернулся в надвратное помещение.

— Навалитесь, ребята!

— Что это значит? — заорал кто-то. — Кто ослушался моего приказа?

Райнер поднял глаза. В южных дверях кто-то стоял, в человеке с обезумевшим лицом было трудно узнать Шедера. Седые волосы растрепались, глаза горели. Он словно постарел на десять лет за одну эту ночь. Шедер вошел в комнату, обнажая меч. За спиной у него стояли пришедшие в себя Молотодержцы, которые раньше удерживали надвратное помещение вместе со своим яростным седобородым капитаном.

— Опустите решетку, я приказываю! — заорал Шедер и бросился на Дага, который одной рукой крутил левостороннее колесо вместе с Гертом и Франкой.

Вместо ответа Даг с размаху двинул Шедеру в нос раненой рукой, пока остальные брались за оружие. Колеса остановились.

Шедер отшатнулся, ругаясь, кровь текла по его губам.

— Ты… Ты посмел… — Он пробил Дагу грудь. Острие меча показалось между лопаток лучника. Тот скорчился, выблевывая кровь, потом поднял голову и осклабился кровавым ртом.

— А иди ты.

Он ткнул Шедеру в глаза двумя уцелевшими пальцами.

Шедер взвыл и отшатнулся, хватаясь за лицо. Даг соскользнул с его меча и осел на пол, словно у него не было костей. Мертв. Поняв это, Райнер ощутил неожиданный укол тоски. Мальчишка — опасный безумец, но Райнер по-своему к нему привязался. Он печально усмехнулся. В самом деле, так оно лучше. Больше Даг не будет носиться как угорелый и сеять хаос вокруг себя. Теперь, когда он мертв, они будут скучать по нему.

Шедер и его люди атаковали спутников Райнера, вращавших колеса. Шедер, наполовину ослепнув, махал мечом не глядя. Обороняться приходилось изо всех сил. Колеса завертелись в обратную сторону, и во дворе закричали от отчаяния.

— Остановитесь, Шедер! — Райнер бросился вперед с мечом, заблокировав Шедеров клинок над самой головой Павла. — Герт! Халс! Франка! Крутите колеса. Остальные, прикройте их! — Все вернулись к своим занятиям, и Райнер снова кинулся на Шедера: — Чего вы добиваетесь? Нам надо атаковать!

Шедер отразил удар и двинулся на Райнера. Глаза его налились кровью.

— Нет! Мы должны умереть! Все должны умереть!

— Вы не в себе. Мы еще можем победить.

Райнер отчаянно парировал. Псих или нет, но с мечом Шедер управлялся явно лучше его, к тому же ярость придавала ему сил.

— И пусть Альтдорф учится на этом! — С каждым словом Шедер брызгал слюной. — Никто не должен выжить и рассказать им. Они не поймут. Не поймут, что это Гутцман предатель, а я патриот! Мы останемся здесь, пока крысы не расправятся с нами!

Молотодержцы озадаченно покосились на Шедера и опустили мечи.

— Разве мы не ждем поражения Гутцмана? — спросил седобородый капитан. — Вы сказали, что Аульшвайг прислал подкрепление.

— Я сказал то, что было необходимо.

Райнер осклабился.

— Значит, вы готовы угробить целый гарнизон, чтобы прикрыть свои дурацкие интриги? Вы хуже, чем предатель. Вы плохой полководец.

Глаза Шедера расширились.

— Негодяй! Возьми свои лживые слова обратно!

Шедер рванулся вперед, размахивая мечом. Райнер поймал его клинок на рукоять своего меча и уперся плечом ему в грудь. Шедер потянулся за кинжалом.

Райнер, заметив его движение, выставил вперед сапог и пнул Шедера со всей мочи. Тот потерял равновесие и отлетел назад. Он остановился в дверях — вернее, что-то его остановило. Дверной проем был полон темных сгорбленных фигур.

Шедер обернулся. Когтистые лапы уже схватили его за руки и за ноги.

— Кто…

На глазах у Райнера и всех остальных зазубренный бронзовый клинок сверкнул за спиной Шедера и рассек его шею от уха до уха. Кровь еще не хлынула, а в комнату уже повалили крысы.

Во дворе закричали:

— Они лезут через стены!

Молотодержцы встали плечом к плечу с Черными сердцами, чтобы встретить атаку крысолюдей. Халс, Франка и Герт оставили колеса, чтобы помочь товарищам.

— Нет! — крикнул Райнер. — Крутите! Мы удержим их!

Халс выругался.

— Но капитан…

— У тебя спина покрепче, парень. — Райнер раскроил очередной крысиный череп. — Франка, закрой северную дверь!

Франка побежала к северной двери, захлопнула и заперла ее, пока Халс и Герт крутили колеса. Поскольку у каждого колеса стояло теперь по одному человеку, один оборот поднимал решетки всего лишь на дюйм, а не на фут.

Райнер в бою оказался рядом с капитаном Молотодержцев.

— Клянусь вам, — сказал капитан, — клянусь, мы не знали.

Крысы окружали людей, пытаясь добраться до колес и перерубить канаты. Райнер зарубил одну и отпихнул другую. Карел блокировал бронзовую алебарду третьей крысы и вспорол брюхо ее владельцу. Павел махал пикой, словно палицей, ударяя врагов по головам, то направо, то налево. Молотодержцы рубились как одержимые. Один из них упал, насаженный на загнутое в виде крюка копье. Райнер боялся, что силы его товарищей вот-вот иссякнут и их смерти окажутся напрасными. В дверь ломились новые и новые крысы.

Неожиданно из-за спины Райнера пролетела стрела, попав крысе, замахнувшейся на капитана саблей, в глаз, и та с визгом упала.

— Франка, — крикнул Райнер через плечо, — вернись к колесу!

— Нет, капитан.

Девушка выпустила очередную стрелу, которая теперь торчала у второй крысы из горла.

Райнер заворчал. Даже стрелы Франки не помогут при столь неравных силах. Но едва он об этом подумал, как крысы в дверях стали оборачиваться и пищать. Боевые кличи донеслись с укреплений.

— За Гутцмана!

— За Империю!

Сердце Райнера подскочило в груди. Мечники цитадели! Он воскликнул в ответ:

— За Империю! За Гутцмана!

Его поддержали товарищи. Снаружи радостно закричали мечники.

Райнер заметил, как запаниковали крысы, осознав, что зажаты между двумя отрядами противника. Они принялись беспорядочно рубиться, не отличая своих от чужих. Райнер основательно получил клинком по руке и отшатнулся.

— Давайте, все как один! — крикнул предводитель Молотодержцев. Люди двинулись вперед, вместе рубя крыс, которые тем временем дрались друг с другом за возможность выбраться из двери. На укреплениях виднелись мечники, удерживающие волну крыс, хлещущую через стену.

— Франка! Дверь!

— Есть, капитан.

Пока все пытались выгнать крыс из надвратной комнаты, Франка нырнула за дверь и теперь налегла на нее, силясь закрыть. Райнер стоял у торца, защищая Франку и помогая давить на дверь, но крыс на пути было слишком много.

Райнер крикнул товарищам:

— Давайте назад, все разом!

Павел осклабился:

— Чего?

— Доверься мне, чтоб тебя! Скорее назад! Сейчас!

Черные сердца запрыгнули в комнату. Меченосцы Шедера отстали буквально на шаг. Крысы в дверях, внезапно оставшись без необходимости сопротивляться, повалились в комнату, потеряв равновесие.

— Навались!

Райнер и Франка разом толкнули дверь и почти закрыли ее, но за ней снова собрались крысы, от их напора дверь начала медленно открываться. Меченосцы набросились на крыс, прорывающихся в дверь. Павел и Халс подскочили к Райнеру и Франке и захлопнули дверь. Снаружи взвизгнула крыса. Райнер покосился на пол. В комнате лежал голый розовый хвост, лишившийся владельца.

Райнер повернул запор. Франка опустила задвижку. Они вместе с Павлом и Халсом побежали к колесам, пока меченосцы заканчивали разбираться с оставшимися в живых крысами. Черные сердца побросали оружие и со всей мощью налегли на колеса. Вскоре к ним присоединились меченосцы.

Во дворе торжествующе заорали. Колеса остановились, решетки были наконец подняты. Протрубили «атаку», и по двору загрохотали копыта.

Райнер закрепил свое колесо и с облегчением вздохнул. Герт сделал то же самое. Они бросились к бойницам, но не было видно ровно ничего. Франка метнулась к южной двери и распахнула ее. Все выбежали и перегнулись через парапет, вытягивая шеи, чтобы разглядеть происходящее получше. Копейщики уже скакали в ворота, заворачивая туда, где крысы окружили изрядно поредевшее каре. Стрелки следовали за ними по широкой дуге, обстреливая крыс на скаку. За ними хлынули пикинеры, по десять в ряд, они бежали со всех ног. Черные сердца и меченосцы присоединились к мечникам, приветствовавшим их со стены.

Войска ударили по крысиному флангу могучей тройной волной, выплеснув всю накопившуюся во время вынужденного бездействия ярость. Крысы падали, словно вытоптанная трава, сокрушенные копытами боевых коней, подкошенные пулями, пронзенные бесчисленными пиками.

Это было уже слишком. Крысы ожидали, что битва закончится, толком не успев начаться, им же пришлось насмерть стоять против людей Хальмера, осыпаемыми шквалом арбалетных стрел со стен цитадели, и вот теперь в арьергард им ударили свежие войска. Крысы бежали с поля боя.

Райнер был готов поспорить, что люди Хальмера успокоятся и позволят товарищам довершить начатое дело, но, к его удивлению, они потрусили на север вслед за кавалерией и пикинерами. Ну, по крайней мере, те, кто еще держался на ногах. Райнер прикинул, что больше половины солдат Хальмера лежали убитые или раненые под стенами цитадели. Остальные слишком устали, чтобы двигаться, и тихо сидели среди изувеченных тел и разбросанных потрохов своих врагов и друзей.

Халс глубоко вздохнул.

— Ну все, мы это сделали.

Райнер кивнул и закрыл глаза. Он облокотился о стену.

— Ага. Молодцы, ребята. Молодцы.

— Да мать вашу, лучше бы уж Манфред отблагодарил нас за это, — буркнул Павел.

— Точно, — согласилась Франка.

— Ясно одно: он посылал нас сюда не за этим, — сказал Герт.

— О Зигмар, — воскликнул Карел. Райнер подумал, что парнишка собирается преклонить колени для молитвы, но тот заплакал, и его вырвало. — О Зигмар, они их едят.

— Что такое? — Райнер открыл глаза. — Кто кого ест?

Карел смотрел через стену.

— Крысы. Они едят мертвых.

— Крысы? В смысле крысолюди?

— Нет. Просто большие крысы.

Франка поперхнулась.

Они едят Матиаса!