8 — The price you pay

Imagine Dragons — Natural

That’s the price you pay

Leave behind your heartache, cast away

Just another product of today

Rather be the hunter than the prey

And you’re standing on the edge, face up ‘cause you’re a…

Natural


Это та цена, которую ты платишь

Оставь все страдания позади, отбрось их

Просто очередной товар дня.

Лучше быть охотником, нежели добычей

И ты стоишь на грани, не прячь своё лицо, ведь ты…

Настоящий


БОГ


Звон бокалов и серебра, гул сотен голосов, разлетающийся под высоким потолком приемного зала. Запах жареной свинины в яблоках и сладкого медового вина смешался с духами благородных богинь, и его едва мог вытянуть прохладный ветер, залетающий в открытые окна.

Наблюдая за празднеством с внутреннего балкона, Сигюн поверить не могла в происходящее. Она выходила замуж, и не за кого-то, а за сына Одина, пусть и не старшего, однако масштабы праздника подчеркивали грандиозность события. Помнится, свадьба Нанны и Бальдра была такой же яркой, и люди искренне радовались их счастью, влюбленности и святому союзу.

«Только ни счастья, ни влюбленности, и уж тем более ничего святого в моем союзе с Локи нет», — размышляла девушка.

В ночь, когда они обменялись клятвами, Сигюн будто предала себя, сторговав за ложное чувство безопасности. Вес золотой диадемы, скрывающей голову извивающейся змеей, напоминал поводок, а не предмет гордости. Несмотря на гнетущее осознание, что она лишила себя свободы, девушка не могла не радоваться выгодной сделке. Если приложить усилия и объединиться, то вместе с Локи они смогут стать законными царем и царицей Асгарда. Бог коварства и богиня, способная управлять душами — невероятно смертоносный дуэт.

— И почему же ты не празднуешь? Ведь ты получила, что хотела — протекцию царской семьи, имя принцессы.

Локи подкрался незаметно; задумавшись о своем, Сигюн даже не обратила внимание на его приближающуюся ауру.

— А ты получил меня в качестве своего личного оружия, ну и жены вдобавок. Тоже неплохо.

— Если бы я мог забрать камень, то не стал бы идти на это, — встав поодаль, мужчина осмотрел веселящуюся толпу и с презренной усмешкой добавил: — Только Камень Души из той породы, который сам выбирает владельца.

— Только не заплачь, прошу, — снисходительно попросила Сигюн. — Нужно учиться доверять, Локи, и брак — лучший союз из всех возможных. Мы оба в одной лодке.

— Только эта лодка может пойти ко дну в любой момент, поскольку, может, отца я и убедил в выгоде этого союза, но не мать. Она видит, что мы не влюблены друг в друга… как и других поводов заключать этот союз.

— Хватит нервничать, — начала уставать девушка, дружески толкнув собеседника локтем. — Мы единомышленники и напарники, между нами химия и чистый расчет.

— Любопытно будет понаблюдать, как ты будешь выкручиваться при вопросах «как ты поняла, что влюблена?», «а когда же у вас появятся дети?» — Не без издевки полюбопытствовал Локи.

— Во-первый, в отличие от влюбленности, секс — это довольно приятно. А для рождения детей может быть не та фаза луны, настроение и…

— Боже, зачем спросил?.. — Измученно вздохнул мужчина и с усталым видом прислонился к каменной опоре балкона.

Сигюн только довольно ухмыльнулась, радуясь возможности уколоть Локи, ведь он не уставал подшучивать над ней. Но его растерянность не выглядела наигранной, ведь он позволил ей войти в свой мир, на безопасную территорию. В конце концов, не он убил семьдесят четыре души по щелчку пальцев.

— Эй, послушай, — взяв Локи за руки, чтобы привлечь к себе внимание, Сигюн постаралась говорить уверенно, чтобы убедить не только собеседника, но и себя. — Брак — это, конечно, страшное слово, это ответственность и обязательства. Но не только твои. Как принц, ты берешь на себя ответственность, впуская меня в свою семью, и мне понятны твои опасения, учитывая обстоятельства, при которых мы пошли на этот шаг.

— Обстоятельства? Ты это так называешь?

— А как мне назвать? Что я продала себя? — С упреком переспросила Сигюн. — Ты заплатил мне титулом королевской крови, протекцией, а я взамен отдала свои силы тебе на услужение.

Осознавая, что их разговор уже напоминал обоюдные обвинения и порицания, Сигюн поспешила изменить подход.

— Посмотри на них, — указав на толпу, попросила девушка. — Они радуются, смеются, но ведь ты видишь, что никто из них не искренен в своих мыслях. Все любят Тора, но не тебя, ты для них не любимый герой. А я так вообще не знакома большей части из гостей.

— Более чем уверен, что они с состраданием смотрят на нас, — с раздражением бросил мужчина. — Два отщепенца нашли друг друга, объединенные любовью и завистью к остальным.

— Пусть так и думают. Мы завистливы, жадны. Но не ослеплены любовью, ведь для влюбленных не нужно ничего, кроме их самих. А нам нужен целый мир.

Коварная улыбка невольно скользнула по губам девушки, в глазах заблестел огонек. Она понятия не имела, собственные ли это мысли, или же Камень Души шептал на ухо свои желания. Однако амбиции, разрастающиеся в теле вредоносной опухолью, приятно обволакивали сердце.

— У-у… Мне даже страшно стало, — подметил Локи. — Возможно, моя дорогая жена, ты и права.

Очертив пальцем от уха до подбородка невидимую линию на лице девушки, мужчина улыбнулся и в ответ свободной рукой обхватил Сигюн за талию, придвинув ближе. Блондинка только рассмеялась.

— Вот не надо смеяться, дорогая, мне ведь еще учиться доверию.

— Только не переусердствуй, а то от этого могут раньше времени наследники появиться.

— Я работаю над доверием, а ты над чувством юмора. Договорились?

Выпустив девушку, Локи подставил локоть, и Сигюн с гордым видом подхватила его под руку.

— Ну что, испортим настроение этим выскочкам своим появлением?

Поймав ее хитрый взгляд, мужчина усмехнулся.

— Определенно не имею возражений.

* * *

— Так как вы познакомились? Признаться, я даже не помню, чтобы видел вас где-то вместе.

Искренняя и добродушная улыбка Тора ввела Сигюн в замешательство, она понятия не имела, какую историю преподнести в качестве должного оправдания. Глоток теплого эля помог бы ей выиграть пару мгновений, которые она потратила, вопросительно смотря на Локи.

— Ну… — Замялся мужчина. — Едва не устроили Рагнарёк?

В ответ Тор рассмеялся, а его друзья подхватили веселую ноту.

— А если без шуток?

— Это без шуток, мы…

— Мы чуть не выпустили Фенрира. Совершенно случайно.

— Вообще-то чуть ты не выпустила…

— А кто меня спровоцировал?

Одновременно переведя взгляд на Тора, они заметили растерянность на его лице, которую он поспешил скрыть натянутой улыбкой. Видимо, никому истории про случайность конца света не приходились по вкусу.

Нужно спасать ситуацию, и срочно.

— Тор, — окликнула белокурого атлета Сигюн. — Не окажешь ли любезность станцевать со мной? Здесь все такие скучные, а Локи под страхом смерти не заставишь выступать напоказ. Давай покажем гостям, как нужно веселиться!

— Мне определенно нравится твое предложение!

Девушка протянула руку, и Тор повел ее за собой через толпу в центр зала, где люди неловко подрыгивали плечами в такт мелодии. Сигюн стоило лишь пожелать, чтобы музыканты сменили песню, заставить их души искриться восторгом и весельем. Трубы запели, барабаны зашумели, из флейт полился мелодичный свист.

Несмотря на странное ощущение — будто ее силам не позволяла в полной мере вырваться невидимая стена, — Сигюн искренне радовалась воцарившемуся веселью. Боги принялись топать ногами и кружиться, окружая их с Тором маленькими вихрями. Пусть с наследником Одина девушка не имела крепких отношений и связи, он ей нравился, от него исходила наивная доброта и светлая энергетика. В отличие от нее, завистливой и привыкшей сидеть в углу, мужчина сиял звездой и шел навстречу людям.

Такими проще всего управлять. И в то же время сложнее…

Кружась в волнах своих длинных юбок, Сигюн наслаждалась собственными мыслями, а не шепотом Камня Души. Локи заколдовал ее диадему от пагубного влияния артефакта, однако не упомянул, что она и вовсе отрежет от его мощи. Решил соорудить дополнительный поводок? Или действительно беспокоился о ее здравии? Ведь, сняв золотое украшения, она вновь сливалась с пылающим оранжевым огнем камня.

Праздник продолжался, и Сигюн хотела раствориться в нем, надеялась, что эта ночь никогда не закончится. Она впервые ощущала себя выбравшейся из тени. Но реальный мир грубо распахнул ворота миража, не сразу боги обратили внимание на вбежавшего в зал воина в золоченых доспехах. Он что-то кричал, однако звуки музыки и толпы заглушали его голос, пока что-то не громыхнуло на весь зал — жезл Одина ударился о пол, призывая к тишине.

Все в недоумении замерли, принявшись оглядываться по сторонам, провожая последний писк флейты.

— Мой царь! — Дрожащим от усталости и страха голосом обратился к Одину стражник. — Ваны! Они у северных ворот!

По залу пролетел тревожный ропот, Сигюн в растерянности принялась искать взглядом среди толпы Локи, однако едва различала могучую фигуру Одина за головами гостей.

— Всем воинам надеть доспехи! — Прогремел басом всеотец, будто обрушив заклятие на головы присутствующих. — Праздник закончился.

Толпа пришла в движение: женщины тряслись от ужаса и сбивались в стайки, пытаясь удержаться под стремительным потоком мужчин, хлынувшим к выходам. Сигюн в растерянности продолжала оглядываться, пытаясь зацепиться за знакомую фигуру: Тор исчез в числе первых, за ним последовали его друзья, включая воительницу с черными кудрями. Локи она также не видела, даже не ощущала присутствия под насыщенным вихрем душ. Возможно, он ушел с отцом.

— Черт.

Так дело не пойдет. Пусть диадема и прекрасно подходила к ее гардеробу, в ней девушка была все равно что в тяжелых доспехах, мешающих двигаться. Сорвав украшение с головы, она будто вынырнула из глубин озера и наполнила грудь свежим прохладным воздухом. О муже девушка позабыла моментально, когда увидела сквозь расстояния угрожающее скопление силы у северной крепостной стены.

— Да там целая армия…

Ваны давно враждовали с асами, однако в последнее время их нападки прекратились, и уже несколько месяцев жены Асгарда не теряли своих мужей и сыновей. А теперь враг оказался перед воротами ее дома, в разгар свадьбы, праздника, который заставил всех позабыть о близости опасности. Ослабил, ослепил.

— Дамы! — Звонкий, уверенный голос Фригги отвлек женщин от переговоров, обратив гул в молчание, приковав к себе влажные от слез глаза. — Успокойтесь. Наши мужья и сыновья защитят нас и наш дом. Цитадель, в которой мы находимся, самое безопасное место в замке, поэтому нет повода для паники. Дышите, ешьте, пейте, молитесь за наших воинов, и ваши слова принесут им победу.

«Самое безопасное место?» — с сомнением подумала Сигюн, едва удержавшись от соблазна вскинуть бровь. Не знай она, что это ложь, то поверила бы Фригге, поскольку не чувствовала колебаний ее души. Женщина говорила с уверенностью и без страха в голосе, который летал по залу разъяренной птицей. Но не смел клевать царицу Асгарда, а также новоиспеченную принцессу.

«В подземелье куда более безопасно», — подумала Сигюн, однако не спешила покидать праздный зал. Двери захлопнулись снаружи, стража стояла у выхода, не позволяя никому не войти, ни выйти. В момент горя сияющая звезда Сигюн вновь погасла, на нее уже никто не обращал внимания, ни одна женщина не подошла к ней с сочувствующим видом, не сказала, что несправедливо был сорван праздник. Даже в царской мантии она оставалась никем. Обидно, очень обидно.

Подобрав со стола бокал, Сигюн наполнила его вином и отошла к окну, ощущая на себе несколько недоумевающих взглядов. Несмотря на то, что женщины пытались понять положение, они осуждали ее за сладость вина на языке, в то время как их мужья чувствовали кислоту крови.

Ванам удалось подобраться к ним вплотную, нанести неожиданный удар. Девушка не волновалась о судьбах асгардцев, однако не хотела оказаться на стороне проигравших. Она не желала видеть, как падет ее дом, и противник наполнит его яростными криками. И тем более Сигюн содрогалась от мысли, что Локи погибнет. Не станет его, что будет с ней? Асгардской принцессой? Вдовой? Изгнанницей? Не протекция царской семьи защищала ее от преступлений прошлого, а младший сын Одина. Если его не станет, ее тоже. Без него она вновь обернется чей-то тенью, растворившейся во тьме.

Нащупав под тканью платья Камень Души, покоящийся на груди, Сигюн всматривалась в темень ночи, на горизонте которой вспыхивали всполохи пламени — очага сражения. Артефакт слышал крики душ, голоса воинов, чьи тела вспарывались мечами и топорами.

Женщины тряслись от страха, немногие сохраняли самообладание, однако и они переживали. Ваны лишили их радости праздной ночи, даже удивительно, что богини горевали об этом сильнее, чем сама невеста. Сигюн понравилось быть в центре внимания, но сейчас ее волновало другое. Как бы она ни пыталась убедить себя, что заключенный брак — только удачная сделка, все равно не могла отделаться от гнетущего чувства. Девушка боялась потерять Локи, единственного человека, который пусть и не самым изящным образом, но не побрезгал завести с ней знакомство. Они стали союзниками, напарниками. Обещали помогать друг другу для достижения общей цели.

«Если и есть в этом мире что-то стоящее, то только клятва верности», — подумала Сигюн, опрокинув последний глоток терпко-кислого вина. Вина вкуса крови.


ЧЕЛОВЕК


За последние годы не видела ничего более изумительного и красивого. Окруженная россыпью голографических частиц, выстраивающихся под руководством научного персонала в диаграммы и схемы, я испытывала легкий восторг, который то и дело сменялся печалью. Меня будто осыпали искры, и на свободу рвался вопрос о природе данного устройства, что это за чудная машина, сканирующая меня вдоль и поперек.

Женщины в белых одеяниях без тени улыбки на лице, с профессиональной серьезностью не отвлекались от дела. Я молчала, поскольку предвидела, что мое любопытство вызовет у них раздражение или того хуже — снисхождение. «Вы все равно не поймете» — крутилось у них в головах. Даже если так, из упрямства в моих силах развязать им языки, стоило потянуть за струны души, и — вуаля — женщины с рвением разжуют мне каждое слово, не забыв сказать, какая я сообразительная.

Удивительно, что прошло не больше двух дней, а мои способности из разряда «скрестим пальцы на удачу» переросли в «по щелчку пальцев». Не хотелось об этом распространяться, воды прошлого показали, что люди меня боялись не без причины, а вчерашние события подкрепили уверенность.

Сложно также сказать, что произошло между нами с Тором в той пещере. Под влиянием эмоций или переплетения воспоминаний нас толкнуло друг к другу, но я отчетливо помню, как забралась ему в душу, надавив на больное место. Джейн Фостер — красивое имя, как и его хозяйка. Она обладала интеллектом и сообразительностью, во всяком случае, Тор так думал, я ведь с ней не знакома. Даже завидно, в данной ситуации я бы с удовольствием обменяла свои способности на заполненный математическими формулами и задачами ум. Никто бы не желал мне смерти хотя бы…

Как бы то ни было, Тор сдержал обещание — меня как минимум не застрелили с порога, и я в целости и сохранности пребыла на поклон к царю Асгарда. Странно находиться здесь без оков и цепей, однако большинство людей, находящихся в тронном зале, сгорали от нетерпения бросить меня в темницу. За время пути мы с Тором и словом не обмолвились, окруженные молчанием. Он испытывал неловкость, обиду и некоторое смущение, которые били по мне тяжелым молотом в течение дороги до дворца. Хотелось закричать, попросить его прекратить переживания, но гордость не позволяла заговорить первой, как и опасения выставить себя истеричкой.

Так что мое молчаливое путешествие закончилось на столе исследователей, как бы это жутко не звучало. Чтобы избавиться от мучающего всех вопроса о моем происхождении, стоило прибегнуть к единственному верному решению — обратиться к науке. Так чего же вы, твари, не сделали этого сразу? Средневековые варвары, ей богу.

— Вы возитесь уже пятнадцать минут, есть что сказать? — нетерпеливо поинтересовался Тор, на что одна из женщин-ученых одарила его беглым хмурым взглядом.

Как по мне, так шоу пусть продолжается и час. Меня забавляли оранжевые огоньки, складывающиеся в фигуру, копирующее мое тело.

— Это жена моего сына или нет?

«Жена моего сына» — в одном предложении, произнесенном скучающим тоном, Один смог втоптать не только меня, но и Локи. Жена, сын — никаких имен, только нарицательные, словно мы и вовсе не существовали больше для него. Хах, даже забавно, что я невольно приписала себе роль Сигюн.

— Не совсем, мой царь, — отозвалась, наконец, женщина-ученый.

— А конкретнее?

— И да и нет, — вот так конкретика! — В генах этой смертной заложена ДНК леди Сигюн, однако она совмещена с другой цепочкой. Что касается нейронной сети и нервной системой, то импульсы двигаются практически с точностью, как и у леди Сигюн. Поэтому, как только смертная появилась в Асгарде, ее ЦНС начала работать активнее, вследствие чего стала возрастать заложенная геномом сила.

Звучало все смутно, но меня больше забавляло, что женщина говорила обо мне в третьем лице.

— Так это она или нет? — Теряя терпение, спросил Один.

— Нет, — замявшись, отозвалась ученая, но поспешила пояснить: — Эта не та леди Сигюн, которую мы все знали, однако… я могу с уверенностью сказать, что эта женщина практически ее точная копия: физически и духовно.

— Как это возможно? — В недоумении уточнил Тор.

— Разделение души, — с некой печальным смирением произнес Один.

— Разделение души?

— Древняя и опасная техника, которая позволяла разделять свою душу на несколько частей, чтобы стать более неуязвимым. Когда тебя убивали, ты продолжал жить в теле человека, в котором запечатана часть твоей души. Чем моложе был сосуд, тем лучше он перестраивался под нового владельца.

— То есть… настоящая Сигюн может быть жива?

Вот так просто меня приписали к подделке, бракованной копии. Мне всегда казалось, что со мной что-то не так, я не могла полноценно вписаться в окружающий мир и в отведенную роль. Мне нравились чизкейки и тренировки с огнестрельным оружием, но не покидало ощущение, будто это временное занятие. За завесой скрывалось что-то еще…

— Нет, иначе бы Хеймдал узнал, где она прячется. Рано или поздно. Скорее всего, Сигюн не разделила свою душу, а попыталась перенести ее в земное дитя — поэтому они так похожи.

— Это больше похоже на перезапись генома, создание новой… копии, — скромно добавила ученая, на что Один согласно кивнул — я не видела этого, однако почувствовала.

— Ты говорил, что это древняя техника. Откуда тогда Сигюн узнала о ней?

— Скорее всего, от матери, Фрейи, но не это сейчас главный вопрос. Нужно решить, что делать с ней. Ее сила нестабильна, и это может… — «нести последствия?» Один запнулся на полуслове, будто не желая втягивать меня в разговор, оставить за завесой решение моей дальнейшей судьбы. Меня переполняла злость: это ведь моя жизни, и плевать, чей копией я стала! — Дамы, благодарю вас за помощь. Тор, на пару слов.

Противно, как же противно сидеть в невидимых цепях без шанса повлиять на свою судьбу. Если попытаюсь сбежать — слезть со стола и спрыгнуть с балкона в надежде, что не сломаю шею, — то поставлю точку в единогласном решении заточить меня в темнице. Или усыпить, убить. Не важно, сделать все возможное, чтобы неконтролируемая смертная не доставляла хлопот как Асгарду, так и Земле. От досады и бессилия к глазам подступали жгучие слезы, в то время как горло сдавливала невидимая удавка. Мне впервые захотелось закричать просто так, сорвать голос, но чтобы все слышали мою боль и гнев.

Обидно. Как можно разрешить данную несправедливость? Они видят во мне неудавшуюся пародию на Сигюн, а не самостоятельную личность. А как иначе, если мне самой с трудом верилось в обратное? Я даже была не Астрид-мать-ее-Хейккинен, а некой Гердой из финской глубинки с дерзким музыкальным вкусом. Бред. Вся моя жизнь оказалась бредовым сном, серьезно! Найти бы эту Сигюн и надавать пощечин, остудить бы ее амбициозность и самомнение. Чего ради она сделала из меня себя?!

От злости я едва не взвыла, пришлось сжать кулаки и закусить губу, чтобы утихомириться. Надо мной парила фигура из тысяч оранжевых переливающихся точек, повторяющая изгибы и движения моего тела. Долгие секунды всматриваясь в гипнотизирующие передвижения частиц, я подняла руку — фантом потянулся ко мне. Интересно, если прикоснусь к нему. То почувствую что-нибудь? Или это только проекция?

Слишком многое навалилось на меня за последние два дня. Хотелось из кожи вон лезть, мысли роились в голове, скреблись по извилинам мозга, просачиваясь наружу. Я сдавила виски руками, растягивая кожу лица в попытке избавиться от напряжения.

Почему все проблемы не могут исчезнуть? Как по щелчку пальцев?

Воображение рисовало не самые удачные перспективы. Что решат Один и Тор? Запрут меня в темнице, и будем сидеть с Локи, как вычурный стереотип о злодеях, которых ждет только единственный финал? Я даже не знала, в чем провинилась. За какие грехи Сигюн мне приходилось расплачиваться.

Фантом также хватался за голову — приятно думать, что хотя бы проекция разделяла мои проблемы. Вместе не так страшно, верно? Протянем же мы руки навстречу друг другу, и ничто не сможет остановить нас! Забавно, но возможно ли?

Возможно. Я мало — нисколько — не разбиралась в асгардской научной специфике, но моментом позже голографическая копия шевельнулась, убрав руки от головы. У меня возникло крайне неприятное тревожное чувство. Я обернулась к женщинам-ученым, однако они стояли ко мне спиной, увлеченные работой за компьютерами. В надежде, что померещилось, я вернула взгляд к фигуре, которая окончательно сменила позу, воспарив надо мной бескрылым ангелом.

Я быстро завертела головой: к ученым от фантома, к фантому от ученых. Они этого не видят? Так и должно быть? Может, женщины меняют настройки программы, или у меня от стресса голова пошла кругом? Несколько забавно.

Отведя руку, чтобы убедиться в том, что проекция не последует моему примеру, я сдавленно улыбнулась.

«Протяни мне руку, и мы пойдем вместе!»

Забавно, забавно. Но фантом потянулся ко мне, от его полупрозрачной руки шлейфом отделялись искры, завораживая взгляд. Это ведь просто проекция, верно? Мое больное воображение на нервной почве. Я уже не знала, что может случиться, и так пережила набор опытного авантюриста, поэтому без задней мысли потянулась к проекции. Что будет, если коснусь ее? Взрыв? Смерть? Или ничего?

Узнать ответ на вопрос не удалось: едва задев пальцем оранжевые частички, я отвлеклась на звук приближающихся шагов, а когда вернула взгляд, то надо мной парила знакомый силуэт.

Странно все это, очень странно. Но не страннее, чем моя жизнь.

— Моя судьба решена? — Не без печальной улыбки поинтересовалась я у Тора, вернувшегося в одиночестве. Отчасти я обрадовалась отсутствию Одина — от старика веяло такой мощью и властностью, что хотелось под землю провалиться.

— Есть единственный вариант, который он не отвергнул.

— То есть в Нью-Йорк мне не вернуться?

— Боюсь, что нет, — не очень воодушевленно улыбнулся мужчина.

— Заточение в темнице?

— Нет, не темница, я бы не… — Чересчур быстро наградил меня ответом Тор. Запнувшись на полуслове, он устало вздохнул и помог мне принять сидячее положение. — Я поклялся защищать Землю, а вместе с ней и ее жителей. Как никак, а ты с Земли.

Раскачивая ногами, как маленькая девочка, я бездумно закивала.

— Так что со мной сделают?

— Погрузят в Сон Бога.

Сон Бога — звучало сказочно и таинственно, словно обряд, дарующий великую мощь. Вряд ли на деле все также красочно и радужно, поэтому я бездумно продолжала кивать головой, перебирая мысли. Мне не сбежать, не спрятаться. Родной дом я увижу нескоро, как и друзей, которые вряд ли меня встретят с распростертыми объятиями после поднятой тревоги. Если задуматься, практически все знакомые числились в рядах Щ.И.Т-а. Даже грустно… грустно так и уйти, не узнав ответов на вопросы, просто исчезнуть.

— Мне жаль, Астрид. Но другого выхода нет.

Был, конечно, но знаменовался моей смертью, а добровольно лишаться жизни не хотелось.

— Я попрошу отца дать тебе время, чтобы… не знаю, приготовиться. Если что, моя мать поможет, она поймет.

— Не время мне нужно, а ответы, — удрученно прошептала я, едва не расплываясь в лужицу уныния. Мне не помогло озеро норн, Тор и в половину ничего не знал о Сигюн! Неужели все варианты исчерпаны?

Хм, почти все.

— Если деваться мне некуда, то у меня действительно есть одна просьба.

Раз уж недостаток времени я не испытывала, чего нельзя сказать об информации, стоило пользоваться любой имевшейся возможностью. Мне требовались ответы, и я знала человека, который мог их предоставить.

* * *

— Вы только посмотрите, кто пришел.

Это плохая идея. Ужасная и опасная, если выражаться конкретнее, но последнюю просьбу умирающего божества снизошли исполнить. Умирающего — тоже громко сказано, но спуститься в темницу пришлось от отчаяния и безысходности. Мне необходимы ответы, и оставался единственный человек, способный предоставить их.

Находиться с Локи в замкнутом пространстве оказалось некомфортно, я еле сдерживалась, чтобы не отпрянуть, когда он подошел ближе. Я его помнила, как агрессора, напавшего на Нью-Йорк, приведшего армию иноземных вторженцев в мой дом. Как ни старайся, не получалось воззвать к воспоминаниям и чувствам Сигюн. Но хотела бы узнать, понять ее. Понять себя.

Когда Локи коснулся моего лица, его пальцы прошли сквозь мерцающую проекцию. Я ничего не почувствовала, но мне стало не по себе, будто ему удалось коснуться моей души. Он нервно ухмыльнулся.

— Фригга… ну еще бы.

Я выжидала. По правде, не знала, с чего начать, как вести себя и заставить его ответить на мои вопросы. Вряд ли у меня хватит сил, чтобы коснуться его души. Его окружала холодная аура, напоминающая корку льда в двадцатиградусный мороз — так просто не разобьешь.

— Ты не Сигюн, верно?

Стоило утвердительно кивнуть головой, только стало ли бы это правдой?

— Я не знаю, если честно.

— А пыталась узнать?

— Отчасти… Но это все равно, что подорожником разорванную артерию лечить.

Странное сравнение приходило на ум время от времени, даже если оно казалось не совсем уместным. Фраза к тому же озадачила Локи, он остановил на мне подозрительный взгляд, а затем хитро улыбнулся и покачал головой. Обычно так делают люди, когда их, в отличие от тебя, касается озарение.

— Что?

— Зачем ты пришла… кто бы ты ни была.

— Астрид. Мое имя Астрид, — на вкус фраза горчила ложью, но не из воздуха же мне новое имя придумывать?

— И что же понадобилось некой Астрид от бога коварства? — С напыщенным пафосом и самодовольством полюбопытствовал мужчина. — Помимо того, чтобы пожелать мне гореть в аду.

О, боги. Я невольно закатила глаза и сдержала тяжелый вздох. Порой накатывающие эмоции били через край, в таких ситуациях выкрикиваешь первое, что придет в голову, за что приходится впоследствии краснеть.

— Ответы.

— А с чего ты решила, что я их дам?

Значит, он имел при себе информацию, которая меня интересовала. Не требовалось даже удивляться, откуда Локи мог догадаться, что мне требовалось, это слишком очевидно. Во мне жила часть Сигюн, а ее он знал достаточно хорошо.

— Что ты мне можешь предложить?

— А что тебе нужно?

— О-о, это слишком просто. Судя по всему, отец не знает, что вы с моей матерью провернули этот трюк. Как думаешь, что он сделает с тобой, когда узнает? Это только подкрепит его уверенность в твоей виновности.

— Так, значит, я все же виновата, — удачно поймав слово за хвост, я постаралась не сильно радоваться. Разговорчивость собеседника моментально испарилась, и, наскребя по углам уверенность, я сделала шаг вперед. — В чем? За что меня посреди дня загребла во дворец стража? За что леди Сиф подвесила и пытала, топя меня вниз головой? Тебя когда-нибудь топили, бог Асгарда?

— Я не бог Асгарда, — едва не прошипел Локи.

— Это значит «нет», — заключила я, ощутив силу, благодаря которой поравнялась с мужчиной. Вру, конечно, но глядя на то, как он напрягся, поняла очевидную истину — несмотря на слова, он продолжал искать во мне Сигюн, воспринимал, как покойную жену, а не незнакомку. Стоило воспользоваться этим. — Прошлое остается для меня в тумане, но я отчетливо помню жизнь на Земле, как я постоянно бежала от людей. Они боялись меня, поэтому стерли личность, сделали из меня Астрид Хейккинен, эксперимент ЩИТ-а, а я об этом не догадывалась вплоть до вчерашнего дня. Им удалось убедить меня, что я простой человек, а сами они не прекращали видеть во мне монстра. Ты понимаешь, какого это?

Не все так плохо, как я описала. Несмотря на то, что меня держали в неведении, создали личность с нуля — или практически с нуля, — я наслаждалась жизнью, как могла. Были теплые и прекрасные моменты, и все же осознавать, что Астрид Хейккинен лишь персонаж живописной пьесы, довольно прискорбно.

— Понимаю, — сухо сообщил Локи. — Уж поверь, более чем.

— Тогда помоги понять, почему. Да, я не Сигюн, и я не та девочка, которую она подвергла свои чарам. Я никто.

— Откуда такая уверенность, что ты никто, если ничего не помнишь? Может, ты, как раз, наоборот, ты — все.

О таком я, признаться, не думала. И не хотела думать, поэтому отмахнулась от мысли, как теннисист от мячика — со всей силой, резко.

— Что ж, так уж и быть, освобожу для тебя время в своем плотном графике, — насмешливо произнес Локи. — Я расскажу тебе о прошлом Сигюн, о твоем прошлом, поэтому не потеряй самую важную суть истории.

— И какую же?

Не без вымученной улыбки осмотревшись вокруг, Локи развел руками, подразумевая, как я поняла, окружающие нас стены и темницу.

— Не геройствуй. Поскольку у Одина для спасителей Асгарда есть только одна награда.

Загрузка...