Сломанные крылья

Глава 3

Она услышала, как на пол опустилось что-то тяжелое. Выглянула в прихожую.

— Привет, — сказал Сергей. — Я продукты привез, тебе, наверное, тяжело одной с коляской в магазин ходить. Вот тут курица, филе, сыр, масло, молоко…

— Можешь не перечислять, — прервала его Лана, не двигаясь с места.

Сергей неловко замолчал.

— Катюшка, в саду? Я заехал погулять с ней. Соскучился…

Лана промолчала. Сергей занес пакеты с продуктами на кухню и стал аккуратно раскладывать их по полкам холодильника. Он был хозяйственный.

— Я яблоки купил, зеленые, ты же любишь…

Лана, не отвечая, подошла к малышу, поправила пеленку, взяла в руки пустышку. Если бы Кирюшка не спал, можно было бы заняться им и не замечать мужа. А так, непонятно, что делать. В душе было пусто, ни разговаривать, ни тем более, что-то обсуждать не хотелось. Лана продолжала сидеть рядом с ребенком, все ждала, когда же он проснется. И к счастью, Кирюшка как будто почувствовал, что нужна его помощь. Он закряхтел, сморщился, вскинул ручонки, зевнул и собрался заплакать. Лана не дала ему и пискнуть. Она осторожно подхватила его на руки, отвернулась и приложила к груди.

Малышу еще и месяца не нет, он беспрестанно висел на груди: и днем, и ночью. Лана понимала, что молока ему, скорее всего, не хватает, так было и с дочкой в свое время. Поэтому она кормила его постоянно, по требованию. На днях она собиралась пойти в поликлинику и взвесить малыша. Для того чтобы окончательно понимать, каким количеством смеси докармливать. Ну не молочная она мама, хотя и очень старается. В любом случае, дочку на смешанном она докормила до года и трех месяцев. Лана знала, что даже капли материнского молока принесут пользу. Кирюшка — маленький мужичок, как насос присосался к груди. Лана улыбалась, совсем позабыв о муже на кухне.

— У него такое же родимое пятно на ноге, как у меня.

Она повернула голову. Сергей стоял в дверях и смотрел на них.

— Ты пересмотрел индийских фильмов? — с сарказмом спросила Лана.

Мужчина вздохнул, он не знал, куда себя девать, но в то же время и не уходил из квартиры.

— Я пойду, заберу Катюшку и погуляю с ней.

— Хорошо.

— Мы сходим на горку, пусть покатается на ватрушке.

— Идите.

Сергей еще раз вздохнул и пошел одеваться. Хлопнула дверь. Лана продолжала прижимать к себе ребенка. Муж ее однозначно раздражал. А еще ей было неудобно кормить перед ним сына. Как будто она перед незнакомым мужчиной вынуждена это делать. Ей было стыдно показывать грудь человеку, который все еще был ее мужем. Значит, все правильно, сердце не обманешь. И спасибо мирозданию за то, что появился этот малыш. Он не дает времени думать о чем-то или о ком-то, кроме него. Он не дает времени анализировать, страдать и мучиться вопросом: а правильно ли поступаю? Он не даст даже призрачной возможности, пожив отдельно, вдруг соскучиться по флирту. Пусть даже с мужем.

Он не выпустит из дома и не даст сходить на свидание с человеком, который привык манипулировать и снова принялся за свою игру. И она всегда велась на эти игры. А теперь ее сын, беззащитный малыш, встал монолитной глыбой между своими матерью и отцом, и сценарии игры стали рушиться. Иначе Лана бы не устояла. Муж знал, как и что говорить, когда и где нажимать нужные кнопки в мозгу Ланы, чтобы она то злилась, то страдала, то чувствовала себя виноватой. И всегда уступала и извинялась, пытаясь вернуть его расположение.

Кирюшка опять уснул. А Лана смотрела на него, и ее сердце просто разрывалось от безусловной любви и нежности. Ей было даже немного стыдно в душе перед Катюшкой. Конечно, она любила дочь. Но этот младенец, он погрузил Лану в состояние всеобъемлющего счастья, просто какого-то блаженства. Малыш спал крепко, и Лана оставив дверь в ванную полуоткрытой, смогла принять душ. Потом выпила чая, сварила легкий супчик. Видимо, сын все-таки решил дать маме время выполнить хотя бы самые минимальные и необходимые дела.

А потом вернулись Сергей и Катюшка. Дочка ворвалась домой, румяная с мороза, и счастливая. Она была уверена, что папа вернулся и теперь, наконец-то, будет все по-прежнему! Она весело рассказывала отцу накопившиеся детские новости, периодически оборачиваясь, чтобы проверить, слушает ли он. Вдруг дочка заметила, что отец стоит у двери, так и не сняв куртку и шапку.

— Пап, ты чего? Пошли играть, там книжка про Буратино…Ты обещал читать. Ты ночью наверняка проснешься, потому что Кирюшка та-а-ак кричит…Ужас. А ты умеешь петь песенки? Может, он тебя послушает и заснет? Ну, п-а-а-а-п….

Сергей стоял, не решаясь выйти.

— Катюш, иди в комнату, — сказала Лана.

— Ма-а-а-м, я не хочу!

Сергей присел перед дочерью на корточки.

— Катюш, мне надо идти. Я тебе позвоню и потом приеду еще.

Катюшка изумленно уставилась на отца. Она не могла поверить, что он опять уйдет. Лана молча наблюдала за ними. Сергей вдруг резко встал и сделал шаг к двери. Катюшка подскочила к нему и вцепилась в ногу, обхватив ее двумя руками. Она заплакала. И в этот момент Сергей сделал невозможное. Сердце Ланы просто ухнуло вниз, и теперь уже она изумленно уставилась на мужа. Он дернул ногой так, как дергают конечностью люди, пытающиеся сбросить с себя приставшую собачонку. Но здесь была не собачонка. А его дочь, так похожая на него, так любящая его. Катюшка не разжимала рук, и тогда Сергей дернул ногой сильнее. Высвободился и вышел, закрыв за собой дверь. Дочка безутешно плакала.

Лана кинулась к ней. Обняла. Она успокаивала девочку, шептала ей, что папа просто торопится, что они сейчас пойдут пить чай с конфетами, а в холодильнике ждет ее любимый вишневый йогурт. Дочка всхлипывала все тише. Лана умыла ее, налила чай. Но Катюшка отказалась. Весь вечер она была очень тихая. Лана никак не могла ее развеселить, хотя очень старалась. А потом они очень испугались. Потому что Кирюшка утонул…

Лана вспоминала эти жуткие мгновения, как замедленный фильм, который она смотрит со стороны и в любой момент может нажать кнопку «выкл». Все было как обычно. Она набрала ванну, чтобы искупать малыша. Катюшка села смотреть перед сном традиционные мультики, а Лана взяла сына, большое махровое полотенце и отправилась в ванную комнату. Погрузив ребенка в теплую воду, Лана ласково разговаривала с ним и улыбалась. Все движения были осторожными и аккуратными. Она не хотела напугать малыша, поэтому не торопилась. Кирюшка водил ручонками в воде, жмурился, сучил ножками. Ничего не предвещало беды. Подхватив ребенка подмышки, Лана перевернула его животиком вниз. Она придерживала пальцами головку и подбородок сына. Но вдруг он как-то неловко и в то же время быстро клюнул вниз, и на мгновение оказался личиком прямо в воде. Лана моментально перевернула малыша, он закашлялся, раз, другой, задергал ручками, потом сильнее, сильнее, покраснел, выгнулся и вдруг обмяк и затих.

В панике женщина выхватила ребенка из воды, набросила полотенце и начала его хлопать по спинке, трясти. Она с ужасом наблюдала, как у сына из носа и изо рта показалась пена, но он не дышал и ни на что не реагировал. Личико малыша стало красно-синим, губки тоже посинели.

Лана бросилась на кухню, трясущимися руками она схватила телефон и стала набирать номер подстанции скорой помощи, расположенной именно в их районе, недалеко от дома.

— Быстрее, боже, быстрее! Младенец, захлебнулся, не дышит… Помогите!

Лана продиктовала адрес, Катюшка ревела в голос, наблюдая, как мать пытается сделать хоть что-нибудь с посиневшим братиком. Поняв, что просто сходит с ума, Лана стала набирать номер мужа. Ей казалось, что это тоже поможет. Шли гудки, Сергей не отвечал. Лана никогда ему не звонила, и ей казалось, он должен понять, почувствовать, что случилось что-то страшное, раз она звонит ему сейчас. Он ответит и тоже что-нибудь придумает, спасет сына! Но номер не отвечал. Она нажимала кнопку повтора снова и снова. Хлопала Кирюшку по спине, дышала ему в рот.

И тут раздался писк домофона. Прошло буквально несколько минут, врачи приехали. Лана распахнула дверь, какое счастье, что они живут на первом этаже. По лестнице, перепрыгивая через ступеньки, неслись три мужчины с оборудованием. Они забежали в квартиру, тут же выхватили малыша и уложили его на стол. На Лану не обращали никакого внимания, а она, обмерев, застыла за их спинами. Ей не было видно, что они делают с ребенком, но буквально сразу раздался плач Кирюшки. Очень громкий, недовольный, он закашлялся, а потом заплакал снова еще громче.

— Ну вот! Молодец! Испугал всех, — улыбаясь, сказал один из докторов.

Другие врачи тоже заулыбались и даже, как показалось Лане, облегченно выдохнули. Уже не торопясь, они стали собирать оборудование, которое успели приготовить. Один из врачей продолжал следить за малышом, внимательно слушая его фонендоскопом.

— Чисто в легких, правда, для контроля можем свозить вас в больничку, рентген сделать, но это необязательно…

Он обернулся к Лане. Она стояла совершенно без сил, рядом прижалась Катюшка.

— Спасибо, — еле слышно произнесла она. — Спасибо вам…

— Ну что поедете в больницу? Хотя я не вижу особой надобности.

— Нет, раз вы говорите, ребенку ничего не угрожает… Правда, не угрожает?

— Можно подстраховаться, но в целом, я не вижу показаний, — снова сказал доктор.

Лана видела, что Кирюшка порозовел, он плакал, но когда она взяла его на руки, успокоился. И она решила остаться дома. Ведь и Катюшку девать некуда.

— Тогда я напишу, что жалоб нет, вы просто запаниковали и на всякий случай нас вызвали. Так вас не затаскают по опеке и полиции. С подстанции мы передадим сведения в поликлинику, завтра педиатр придет на всякий случай. Диагноз пишу «здоров».

— Хорошо. Спасибо вам, спасибо!

Лана со слезами смотрела на высоких, рослых мужчин. Она запомнит их на всю жизнь. И действительно, запомнила: вот они быстро бегут по ступенькам к квартире, вот молча отодвигают ее в сторону, берут аккуратно ребенка и начинают им заниматься, не обращая на нее никакого внимания, вот сами улыбаются и шутят с Катюшкой, чтобы хоть немного отвлечь ее. Никакого недовольства, просто выполняют свою работу. Спасают жизни, без лишних разговоров и даже не отчитывают потом нерадивых мамаш за невнимательность или оплошность.

Врачи уехали. Лана покормила Кирюшку. Ее перестала колотить мелкая дрожь, руки согрелись. Катюша тихонько забралась под одеяло и притихла. Лана не могла выпустить сына из рук, она слушала его дыхание, смотрела на розовые щечки и густые темные ресницы. У Сергея такие ресницы, они когда-то очень нравились Лане. Он так и не перезвонил. Женщина взглянула на экран телефона. Он не ответил и даже не написал. Сейчас, когда опасность миновала, Лана не могла понять, зачем она вообще ему звонила. Но видимо в панике она хваталась за любую соломинку, которая каким-то образом могла помочь спасти ребенка. Вот и ей показалось, что Сергей чем-то ей может помочь.

И если до этого момента Лана еще пыталась разделить свое отношение к нему как к мужу и как к отцу ее детей, то теперь она окончательно поняла, что этого человека никогда больше не будет в их жизни. Даже как отца. Тем более Сергей ей как-то сказал: «Если ты разведешься со мной, я перестану общаться с Катей». Лана даже не поняла: причем тут дочь? Ведь тысячи людей разводятся, но отцы продолжают общаться с детьми. Но теперь вот таким доступным способом он, по сути, объяснил ей — или она сохранит брак с ним, и он в этом браке будет делать, что хочет. Или он и детей вычеркнет из жизни. Лана без сил прилегла рядом с Кирюшкой. Все было неважно. Главное, дети здоровы и рядом, а все остальное как-то наладится.