Слониха Лялька

4

А сейчас я стоял в полутёмной холодной конюшне подле моего больного друга и всем сердцем хотел ей помочь. Я постоял с ней ещё минуты три, потом прибежал Генка и поставил передо мной, прямо на пол, несколько бутылок вина. Я открыл их и стал выливать в ведро. Вино смешивалось с горячей водой, пар поднимался кверху. Слониха почуяла этот запах и издалека протянула хобот к ведру. Сверху спустился Панаргин, он всыпал в ведро большую банку сахарного песку и из пригоршни прибавил таблеток тридцать кальцекса.

Я размешал всё это гладкой палочкой, которую протянул мне Генка. Слониха всё ещё тянулась к ведру. Я подошёл к ней, поставил ведро, и она стала пить.

— За ваше здоровье, мадам Лялька! — сказал Генка.

— Поможет, как думаешь? — спросил Панаргин. Его грызла тревога, он не мог сдержать себя. — Вот если бы помогло…

— Должно помочь, — сказал я. — Тебе бы помогло? Вот и ей поможет.

Слониха допила всё до конца и благодарно закрыла глаза.

Я сказал:

— Давайте тащите сена сюда, да побольше.

— Будь сделано, — сказал Генка и обернулся к Панаргину: — Пошли, что ли?

Панаргин скрылся, пошёл за сеном. Генка двинулся за ним. Я придержал его за плечо:

— Она теперь поспит. Слышишь? Ей надо укрыться потеплее, потому сена тащи чтоб его по грудь ей было. Понял?

Слониха стояла и шамкала старушечьим ртом.

— Конечно, понял, дядя Коля, — сказал Генка. — Неужели же нет?

Из-за угла вышел мой старый цирковой друг Борис, за ним, конечно, следовал Жек, ещё один мой старый цирковой друг.

— Вот он где, — сказал Борис, — а мы ждём тебя.

— Куда столько сена? — строго спросил он у Панаргина.

Тот волочил на своей спине целую копну.

— Куда надо, — сказал я.

Панаргин сбросил сено у Лялькиных ног и стал его разбрасывать равномерными охапками. Видно было и Генку: он тащил сена поменьше, но зато бегом. Я вынул булочки из пакета и положил их на пол возле ног слонихи.

— Последишь, Генка, — сказал я. — Ладно? Главное теперь — тепло.

— Без него найдётся кому последить, — сказал Панаргин ворчливо. — Только и света в окошке, что профессор Гена…

Я стал набрасывать Ляльке на спину сена и увидел, что ей хочется спать. Медленно и тяжело согнула она ноги и, убедившись, что на полу мягко и ей будет удобно, повалилась на бок. Мы стали укрывать её сеном.

— И попону можно, — сказал Борис, — делу не помешает.

Он обратился ко мне.

— Вот что, — сказал он, присев на корточки и тоже засыпая Ляльку сеном, — мы сегодня с Жеком совещались, чем тебя порадовать по случаю приезда. Решено: в первый же выходной день назначается чествование старого друга, друга юности, приехавшей знаменитости, в узком, но сплоченном семейном кругу. А сейчас ни ко мне, ни к Жеку нельзя: уже поздно, разбудим всех домашних. Так что гуляй до выходного! Приятных сновидений!

— Пока, — сказал я.