Это случилось давно, когда синие горы ещё сопочками были, а вместо тайги редкие кустики росли.
Дружил заяц с кабаном. Хорошо они жили, весело. И пропитание вместе добывали. Сначала заяц листочки объедал, а кабан настороже стоял. Потом кабан корешки копал, а заяц посматривал – не подкрадывается ли к ним хищный зверь.
Позавидовала их дружбе хитрая сорока-сплетница. Стала она посмеиваться над кабаном:
– Такой сильный, такой большой, а зайчишка-трусишка его обманывает!
Не поверил ей кабан. Знай себе корешки жуёт да помалкивает.
Полетела тогда сорока по соседям. Кого ни увидит – всем рассказывает, что заяц кабана обижает да обворовывает.
Сплетня – не правда. Но стал кое-кто из зверей подумывать: «А что, может, заяц и вправду жулик?» И при встрече спрашивают кабана:
– Как это ты позволяешь зайцу себя обманывать?
Удивляется кабан. С чего это они взяли – ума не приложит. А сам думает:
«Может, заяц только прикидывается другом? Надо за ним проследить».
Искали однажды друзья еду, попалась им заячья капуста. Бросился, как всегда заяц первым листочки объедать. Обиделся кабан. Оттолкнул зайца и сам всё съел. А заяц голодным остался.
На другой день нашли они куст лимонника, Кабан ягоды объедает и зайцу ничего не хочет оставить.
Обидно стало зайчишке, что кабан перестал его уважать. Да и голод – не тётка. Как ни любил заяц кабана, но не выдержал. Бросился ему прямо под рыло, ягоды собирает. Рассердился кабан. Двинул он клыком – зайцу губу разорвал.
Подскочил заяц от боли и ударил его задними лапами прямо по глазам. Кабан так завизжал, что с куста ягоды посыпались, и бросился за зайцем. Несутся оба, только валежник трещит. Заяц уши от страха прижал, глазами в разные стороны косит – не догоняет ли его кабан.
Бежал зайка, пока не свалился. Зажмурил он глаза и ждёт своей гибели. Только далеко в тайге отстал кабан. Отдышался заяц и стал один жить.
А о ссоре с кабаном у него памятки остались: уши прижатые, да глаза косые, да губа раздвоенная.