Служители королевства Арк (Служители Арка)

- Нет, на первый раз хватит. Остальное мы сохраним до следующего раза.

- Но почему? Мы ведь съели совсем мало, не больше одной трети торта!

- Осталось еще так много!

- Ну что плохого будет, если мы еще отведаем немножко!

Феррагамо выставил вперед руки, как бы желая остановить их разыгравшийся аппетит.

- Достаточно! - решительно отказал он всем. - Если вы готовы меня выслушать, я вам сейчас все объясню. - Он сделал паузу и подождал, пока все не угомонятся, и, наконец, продолжил: - Это, если только я не ошибаюсь, было приготовлено точно в соответствии с рецептом, написанным на обратной стороне листка пергамента, где Марк обнаружил то самое пророчество.

Кория в подтверждение слов Феррагамо объявила:

- Да, это так, и приготовлен торт с использованием многих необычайных продуктов и невиданных приправ и пряностей.

- Так это тот самый коричневый порошок, который вы принесли из своего кабинета?! - воскликнул Марк.

- совершенно верно.

- Кроме этого неведомого порошка, все остальные ингредиенты достаточно известны кулинарам, - сказала Кория. - Это пшеничная мука, масло и так далее. Мне показалось, что будет интересным попробовать приготовить торт по этому рецепту, и тогда я решила списать его с обратной стороны того листка пергамента, на котором вы нашли бессмысленные стихи и так все увлеклись ими.

- Итак, что же это за загадочный порошок? - спросил Эрик.

- Лунные ягоды.

- Но ведь они же ядовиты! - воскликнул Марк.

- Не совсем так, - ответил чародей.

- Да, да, ядовитые! - выкрикнул Брандел. - Я помню, как мне в детстве говорили, чтобы и никогда не срывал их.

- Мне кажется, вы лучше всех объясните, в чем дело, - сказала Кория, глядя на мужа, после чего все замолчали и стали ждать, что скажет Феррагамо.

- Теперь я вижу, что вы не дадите мне покоя, пока я не расскажу вам все, как есть, - начал чародей. - Это очень долгая история, и я не буду два раза повторять сказанного, поэтому наберитесь терпения и слушайте внимательно. Он помолчал немного, как бы собираясь с мыслями, и затем продолжил:

- Во-первых, лунные ягоды вовсе не так уж ядовиты, а просто обладают способностью необычайно сильно воздействовать на организм человека. Если злоупотреблять ими и съесть больше, чем требуется, они могут принести такой же вред, как и ядовитые ягоды. Вот почему, как вы правильно сказали, их следует держать подальше. Я уверен, это были вы, Фонтэн.

- Да, - ответила принцесса, - моя мама часто пугала нас, рассказывая всякие истории о том, что случалось с теми, кто срывал и ел эти ягоды.

- И все-таки вы тоже попробовали, правда? - спросил ее Марк.

- А почему бы нет? Большинство жителей в стране хоть раз да пробовали лунные ягоды, - ответил ему Феррагамо вместо Фонтэн, - но об этом мы еще поговорим, а сейчас слушайте дальше.

За прошедшие тысячелетия на Земле было несчетное множество чародеев, колдунов и волшебников, и у каждого из них были свои рецепты и секреты использования лунных ягод, но большая часть их была утеряна. Я же сохранил некоторые из них, постепенно собирая, где только можно, за многие годы моей долгой жизни, всевозможные сведения о правильной дозировке лунных ягод, обеспечивающей максимально положительный эффект на человека, не вызывая отравления его организма. Вот почему я решил высушить лунные ягоды и растереть их в порошок, который вы и увидали в банке из моего кабинета. Однако я пока еще не знаю, какой результат может быть от подобного применения лунных ягод, тем более, что за последние годы, насколько мне известно, никто еще не использовал их таким образом. Тем не менее, давно уже и хорошо известно, что если превысить дозу, то порошок лунных год может вызвать обратное действие, а именно припадки, нарушить работу органов зрения и даже душевное расстройство, а в отдельных случаях привести к смерти. На протяжении столетий многие чародеи пытались раскрыть и овладеть магической силой лунных ягод в надежде, что они сумеют добыть из них чудодейственный порошок, однако никто из них не добился желаемого результата. Отсюда как раз и вытекают, Фонтэн, все те истории, которыми вас пугала ваша мать.

- Мы тоже кое-что слыхали об этом, - промолвил Эрик. - Ну, например, рассказы об отшельнике Шелли.

- Именно так, - подтвердил Феррагамо и продолжал. - Так вот! Некоторые из этих историй сильно преувеличены и приукрашены, так как за много лет рассказчики добавляли в них все новые и новые выдумки, и все же, следует сказать, подобные рассказы, хоть и кажутся сказками и вымыслом, основываются на событиях, которые имели место в реальной жизни. С другой стороны, было время, когда лунные ягоды использовались людьми гораздо чаще. Я подозреваю, что тот рецепт, который вы обнаружили на пергаменте, относится к еще более раннему периоду, вот почему в последующие времена лунные ягоды, истертые в порошок, чрезвычайно редко применялись чародеями, и мне кажется, они даже опасались или, по крайней мере, воздерживались их использовать...

- А оказалось, что это очень вкусно, - промолвил Марк, даже не заметив, что перебил чародея.

"Совершенно верно! - услыхал Марк голос своего друга кота Лонфара Маузбейна, голос, который остальные присутствовавшие приняли за обычное кошачье мурлыканье. - Может, вы дадите мне еще один кусочек, а? Ведь от вас мне досталась лишь одна маленькая крошечка".

Лонфар даже высунулся из-под кресла, где сидел Марк, и взглянул на своего хозяина с надеждой и явной мольбой в глазах.

Феррагамо опередил просьбу, которая была уже готова вырваться из уст Брандела, а также не услышанную никем мольбу кота Лонфара Маузбейна, повторив еще раз: никто не получит больше ни кусочка чудодейственного торта, поскольку ему необходимо удостовериться в том, что употребление в пищу подобного волшебного снадобья, приготовленного по найденному древнему рецепту, а также принятая дозировка его никому не принесла вреда.

- Скажите, пожалуйста, а почему эти ягоды обладают такой чудодейственной силой? - спросил заинтригованный всем этим Марк.

- Для того, чтобы ответить на этот вопрос, необходимо рассказать вам еще одну историю, которую я услыхал много-много лет тому назад. Однако мне кажется, вы и сами слыхали или даже с вами случались подобные истории, ответил Феррагамо, лукаво глядя на младшего из принцев.

Услыхав эти слова, Марк немного побледнел, но ничего не ответил, а Эрик стал упрашивать чародея, чтобы он обязательно рассказал. Жаждавшему всяческих подвигов, Эрику даже хотелось, чтобы он каким-то волшебным образом был перенесен в те далекие времена героических свершений и романтических приключений, в эпоху великих войн и чародеев. Наследный принц мало и с неохотой читал книги, так как ему в свое время не была привита любовь к чтению, иначе он в своей памяти держал бы больше разных сведений о прошлом, но зато не относился бы к ним так романтически.

Феррагамо отпил глоток воды из своего бокала и стал рассказывать:

- Хорошо, хорошо! Слушайте! Много-много веков тому назад, еще задолго до того, как появились в море все наши острова, Земля имела совсем другой вид. То есть, повсюду на Земле было еще много всего волшебного. Некоторые называют то далекое время Веком Чародеев, наподобие того, как Древние века ученые называют сейчас Золотым Веком. И как не назвать чудом то, что в те времена мир постоянно изменялся и совершенствовался с единственной целью дать счастье и приносить жившим в нем все больше удовольствий и наслаждений! Это сейчас даже трудно вообразить. Сейчас того и в помине нет. В наше время вся та чудодейственная сила, которая создала тот волшебный мир, настолько далеко отошла от нас, что о былом величии и славе нам остались лишь слабые воспоминания.

Пока чародей говорил эти слова, взор его был намного красноречивее слов. Помолчав немного, Феррагамо усилием воли заставил себя очнуться от этих грез и продолжал свой рассказ.

- И вот что случилось потом. В преданиях говорится, что некий чародей, невзлюбивший эту, как ему казалось, перенаселенную людьми землю, задумал злое дело, в результате которого он мог бы стать полновластным хозяином мира и повелителем всего, что есть в нем. Чародей был уверен в успешном осуществлении своего злодейского плана, так как прекрасно знал, что колдовские чары, если доставляют удовольствие и приятные ощущения заколдованным людям, могут оставаться нераскрытыми многие годы именно потому, что в их существование трудно поверить. Заколдованность становится очевидной и понятной только тогда, когда воздействие злодейских чар теряет свою силу. И вот этот колдун, благодаря своему хитроумному плану, постепенно стал таким необычайно сильным и могущественным, что никакой другой чародей не смог бы с ним сравниться. Надо сказать, что все чародеи по своей природе очень большие индивидуалисты и не привыкли действовать сообща, так что прежде чем они могли бы объединиться и все вместе выступить против злодея, возмечтавшего стать всемирным повелителем и тираном, деспот первым воспользовался бы своей силой и разгромил бы их поодиночке.

Если бы такое столкновение произошло, это была бы поистине большая катастрофа для всего мира. Силы, которые были бы задействованы в таком противоборстве, трудно себе представить; но вместе с тем наступила бы пора героических свершений и подвигов как для чародеев, так и для простых людей. Существует много преданий и историй, рассказанных теми, кто сражался рядом с чародеями, и они называют себя Служителями.

При этих словах Феррагамо Марк резко вскинул голову и уставился пристальным взглядом прямо в глаза чародея, который тем временем продолжал:

- Однако война между ними все-таки началась и известна всем она под названием Великая Война Чародеев, которая совершенно изменила весь облик Земли. Достаточно сказать, что архипелаг, частью которого является наше королевство Арк, возник, со всеми его островами, именно в результате той войны. Надо заметить, что даже сейчас продолжают действовать особые последствия этой великой битвы, и на Земле есть достаточно много таких мест и предметов, в которых ощутимым для людей образом сконцентрирована некая магическая сила. И все же в целом потенциал подобной магической силы на Земле заметно снизился с тех пор, и то, что сейчас могут сделать мои коллеги-волшебники, это, можно сказать, детские игры по сравнению с теми огромными возможностями, которыми располагали, и способностями, которыми обладали чародеи Золотого Века.

В конечном итоге Колдун-Злодей был побежден. Он заплатил сполна за свое злодейство и заживо сгнил сам собою. Его ужасной смерти никто не позавидует.

Предания сообщают, что он, тот самый злодей-колдун, уже приготовившийся к смерти в последнем своем пристанище, вдруг был подхвачен то ли огромной силой, то ли чудовищно мощным взрывом, и унесен неведомо куда так далеко, что до сегодняшнего дня никто и близко его не видел, а нам, чародеям, совершенно неизвестно, где он и что с ним.

Итак, как я уже сказал вам, злодей-колдун погиб, но потенциал его колдовской силы вполне мог сохраниться. Есть на Земле такие загадочные и мрачные места, куда ни один человек, способный ощущать на себе враждебное воздействие сил черной магии, не осмеливается ступить ногою, опасаясь, что скрытые там и ощущаемые им колдовские чары нанесут ему вред. Однако таких мест на Земле немного и они разбросаны далеко друг от друга, так что особой опасности для большинства людей не представляют. Они лишь служат напоминанием нынешним поколениям людей о безрассудности и опасности таких качеств в людях, как алчность и беспредельная жажда власти. Вот и все, что я хотел вам сегодня сказать, - закончил свой рассказ Феррагамо и замолк.

- Подождите! А как же тогда лунные ягоды? Какое отношение они имеют к вашему рассказу? - спросила Фонтэн изумленно.

"Трудно понять, какие мысли роятся в голове у чародеев и куда они нацелены, - расслышал Марк в тихом мурлыканье кота Лонфара Маузбейна. - Но неужели Фонтэн действительно думает, что не получит прямого ответа?"

- Я как раз к этому собирался перейти, - ответил Феррагамо. - Когда война закончилась, то самый могущественный чародей из всех, что оказались на островах нашего архипелага, решил сделать все возможное, чтобы не допустить больше никогда появления подобных колдунов-злодеев и беспредельного усиления их могущества и власти. С этой целью он задумал устроить таким образом, чтобы его собственный потенциал магической силы сохранился и после его смерти. Вот почему на каждом острове нашего архипелага им было создано некое дерево с волшебными плодами, которые теперь называются лунными ягодами. С помощью особых колдовских заговоров, ныне утерянных и никому не известных, он придал семенам этих на первый взгляд самых обычных плодов чудодейственное свойство. Затем он поместил внутрь каждому жителю островов по одному волшебному зернышку именно в то место, где у человека рождаются чувства чести и благородства. После этого он для охраны каждого волшебного дерева назначил самых верных ему сторожей, которые как раз и стали первыми королями на соответствующих островах всего нашего архипелага, а сами острова стали называться именем своего первого короля.

Следует подчеркнуть, что современным чародеям не до конца ясно, как эти ягоды действуют на человека и каким образом они сохраняют чистыми помыслы чародеев и колдунов и направляют их на благородные поступки, однако подобное положение сохранялось на протяжении многих поколений. И вот с тех пор, если верить легендам, люди стали есть плоды тех волшебных деревьев, осуществляя своего рода церемонии очищения. Тем не менее, через некоторое время чародеи, а вслед за ними и простые люди постепенно стали отходить от этой полезной традиции и, наконец, совсем забыли ее и даже, как мы знаем теперь, считают опасным и вредным для здоровья принимать в пищу лунные ягоды. Но это так потому, что незадачливые едоки выбирают дозу не по своим силам. Итак, вам известно теперь, что в лунных ягодах все еще сохраняется их чудодейственное свойство, однако мы не знаем, как воспользоваться им. Вот почему сегодня никто больше не получит ни кусочка.

Кория унесла остатки торта на кухню, а глаза присутствовавших с вожделением смотрели ей вослед.

Несколько позднее Феррагамо внес обещанные ранее необходимые изменения в распределении спальных комнат в доме, объявив во всеуслышание:

- Фонтэн, вы пойдете в спальную комнату Эрика. Правда, я боюсь, что она может показаться вам немного тесной, но по крайней мере, и я в этом совершенно уверен, вы найдете ее намного лучше и спокойней вашей нынешней. Эрик, вы можете поставить свою походную кровать здесь, для чего следует сдвинуть к стене обеденный стол. Если Марк или Брандел не наступят на вас, спускаясь по лестнице по утрам, вам здесь будет достаточно удобно и покойно.

"Это исключено!" - подумал Эрик, улыбаясь самому себе.

4

В ту самую ночь, когда все уже спали, включая Феррагамо, и только Кория почему-то все еще никак не могла заснуть, какая-то бесшумно крадущаяся тень проскользнула в спальную комнату Фонтэн, подошла на цыпочках к постели и положила руку на ее губы.

- Тихо! Это я, Эрик. Не кричи, Фонтэн. Все в порядке. Не надо никого будить.

Принцесса, принявшаяся было отчаянно отбиваться, успокоилась и уставилась своими испуганными глазами на жениха.

- Эрик! В чем дело? - зашептала она. - Что ты делаешь в моей комнате среди ночи?

- Решено окончательно! Мы должны с тобой отправиться в Стархилл. Ты, я и моя шпага. Мы отвоюем наше королевство и покончим в этим изменником Парокканом. Я знаю, ты не хочешь никуда идти, и я не могу ругать тебя за это. У нас будут трудности и опасности на этом пути, но зато, когда все кончится, ты станешь моей женой, и я уверен, мы возвратимся в столицу, мы пробьемся, потому что у нас скоро будет много сторонников. С другой стороны, если ты останешься здесь, то подумай, что ты будешь делать? Тратить свое время на то, чтобы учиться кухарить у Кории, слушать этого зануду Марка, как он вечно подлизывается к учителю Феррагамо, или отбиваться от пьяных приставаний Брандела. Кроме того, в этом домике Феррагамо нет никаких удобств и развлечений для женщин. Поехали со мной. Пожалуйста! - выпалил Эрик, причем последние слова он произнес вкрадчивым и даже ласковым тоном.

Фонтэн подумала немного, потом неожиданно, поддавшись какому-то порыву, согласилась на эту авантюру, но затем отказалась, услышав, что им надо отправиться немедленно.

- Но, Эрик, я совсем не выспалась. Я так устала, что не могу ехать прямо сейчас. Мы отправимся утром, пусть Кория приготовит нам еду на дорогу! - промолвила принцесса, стараясь приятно улыбнуться, однако Эрик заметил ее деланную улыбку.

- О, чертова преисподняя! Не бывать этому! Мы отправляемся прямо сейчас, не то нас задержат здесь. Еду мы раздобудем по дороге у крестьян в деревнях или где-нибудь еще. Как ты можешь беспокоиться о своем желудке, когда нам предстоят такие великие дела? - воскликнул возмущенный Эрик, который иногда был просто великолепен. - А ну давай, вставай! И без всякого шума. Я буду там, недалеко от дома, где оставил лошадей. Собирайся живо!

Он вышел из спящего дома и направился к двум лошадям, уже готовыми в дорогу, и стал ждать.

Вскоре Фонтэн присоединилась к нему, и они оба спокойно отправились в путь в направлении к городу Стейн, сквозь густой лес, а в это время за их отъездом следила пара желто-коричневых глаз.

Прошло немного времени с начала их пути, как Фонтэн изменила на противоположное свое мнение о целесообразности их, можно сказать, скоропалительного решения предпринять такое опасное дело. Нельзя сказать однозначно, что она уже твердо решила вернуться назад, так как Эрик слишком красноречиво описал ту скуку, которую ей пришлось бы вытерпеть, если бы она снова присоединилась ко всей компании беглецов. Но и огромного желания брести бесцельно по территории королевства Арк, наедине с этим недалеким крикуном и таким некрасивым и нестатным принцем она не испытывала. Фонтэн уже потеряла надежду на то, что когда-нибудь Эрик, наконец-то, будет отвечать ее представлениям, ее идеалу мужчины. Принцесса согласилась выйти за него замуж вовсе не из-за привязанности к нему, ни, того менее, любви, так что можно представить себе, с какими мыслями и чувствами ехала Фонтэн верхом по лесу вслед за своим суженым.

Его брат Брандел, или как его иногда называли, Бренди, был еще хуже. Толстый, тучный и жирный, он, к тому же, был еще распутный и ленивый, и вызывал у Фонтэн отвращение. Она временами даже сочувствовала той бедной женщине, которой доведется выйти за него замуж. Эрик, очевидно, был глупым, но не настолько противным, как его брат Брандел.

Что касается Марка, то он, по ее мнению, был совершенно безвольный человек, ну просто тряпка. Внешне довольно смазливый, он был более, чем остальные два брата, далек от реальной жизни. Фонтэн в глубине души испытывала к Марку симпатию, но никогда бы не призналась в этом никому, в особенности именно Марку. Она уверена, что он даже не замечал бы ее существования, если бы ее острый язык не напоминал ежечасно ему об этом. Иногда Фонтэн опасалась, что ее язык не принесет ей добра. Часто казалось, что ее язык всегда бежит впереди нее, то есть она была способна произносить жестокие оскорбления, не испытывая особенного желания делать это. Ее собственный брат прозвал ее мегерой и этим часто выводил ее из терпения.

Было еще кое-что, о чем следует сказать здесь. Фонтэн была такой раздраженной только в последние несколько дней. Конечно, ей было довольно тяжело; сами посудите: оставив остров Хилд, свою родину, и своих родных, она перебралась во дворец своего жениха, и вдруг эта ужасная битва с убийцами старого короля (она сразу же его полюбила), а потом безумное и наводящее страх бегство сюда, в такую далекую деревушку Хоум. Но, признаться, если бы кто-нибудь в то время взглянул на нее косо и некстати, она бы раскричалась. Фонтэн старалась сделать так, чтобы никто на нее не смотрел, точнее, не рассматривал ее, не останавливал на ней своего изучающего взгляда. Во всяком случае, все они были так заняты разговорами о самих себе, что и не заметили бы девушку с покрасневшим носом, даже если бы столкнулись с нею лицом к лицу. Среди всех остальных только Кория была приятна Фонтэн.

Принцесса однажды заметила брошенный в ее сторону взгляд Кории, который несомненно выражал чувства симпатии к ней, Фонтэн. Да, конечно, принцесса не чувствовала к своему жениху Эрику никакого влечения или симпатии и, таким образом, не считала обязательным быть любезной с ним. Думая обо всем этом, Фонтэн повела следующую беседу с Эриком:

- Ты действительно считаешь себя умным, Эрик? В конце концов, ты просто обыкновенный человек, и каким бы сильным и смелым ты ни был, ты не в силах противостоять всей мощи армии Пароккана. Я вовсе не сомневаюсь в твоих способностях, но все же мне хотелось бы знать...

- Заткнись, Фонтэн! - резко оборвал ее Эрик. - Я знаю, что делаю. В пророчестве сказано все, и, самое главное, сказано, что я должен быть там. Почему же ты тогда решила поехать со мной? Ну, хорошо, хорошо! - поспешил он успокоить Фонтэн, потому что у принцессы при этих словах глаза засверкали гневом, и она набрала побольше воздуху в легкие, готовая не остаться в долгу, но вынуждена была остановиться, так как Эрик продолжил: - Это я тебя заставил поехать со мной, думая, что так будет лучше для тебя. Кроме того, я считал, что раз мы с тобой все равно поженимся, то, отправившись в путь вместе, мы получим хорошую возможность поближе узнать друг друга. Согласись, в этом смысле мы потеряли зря много времени до того, как начались все наши злоключения. А потом отец погиб. Подходящее начало для нашей совместной жизни, не правда ли, а?

Он с удовлетворением отметил, что ее черные брови примирительно разгладились, однако вслед за этим на лице появилась злая и насмешливая улыбка. Правда, Эрик не мог увидеть ее, поскольку Фонтэн отвернула лицо, как бы оглядываясь назад на тропу, по которой они ехали верхом, так что жених-принц услыхал лишь, что она в ответ ему двусмысленно хмыкнула. Эрик ничего не заметил и глубоко, с облегчением вздохнул.

Проехав еще некоторое время верхом, они, наконец, различили вдали главную башню замка города Стейн. Она находилась на южной стороне крепостных ворот и была обращена к большому лесному массиву, который они только что преодолели. Путешественники решили остановиться и дать лошадям немного отдохнуть. Лошадь Фонтэн, по кличке Герой, казалась особенно уставшей, впрочем, как и сама всадница. После того, как Эрик и Фонтэн плотно и с аппетитом поели, они отправились прогуляться по опушке леса, чтобы размять ноги. Во время прогулки между ними возник спор: ехать дальше или остаться здесь на ночь.

- Отчего нам не остаться здесь, Эрик? Зачем нам бродить во тьме по этому бесконечному лесу? Я не хочу ночевать под деревьями в глухих дебрях!

- Да ведь еще рано, между тем за нами вдогонку, наверное, уже скачут. Кроме того, чем раньше мы прибудем в Стархилл, тем скорее исполнится предсказанное в пророчестве. Это серьезная поездка, Фонтэн, а не праздничная прогулка. Нам надо ехать быстрее.

- Ну что ж, тогда поехали.

Когда стало темнеть и лес по обеим сторонам дороги поредел, то даже Эрик, с его медленно соображавшим умом, начал сомневаться, правильной ли дорогой они едут. Фонтэн умолкла, дав передышку своему злому языку, которым она упражнялась вот уже несколько часов пути, хотя, следует заметить, принц вовсе не слушал ее. В одной деревушке недалеко от города Стейн они сумели раздобыть провизии, но ее было мало, и перспектива ночлега в шалаше, сооруженном на скорую руку, посреди мрачно и даже враждебно шумевших деревьев в лесу совсем не радовала Фонтэн.

Принцесса, которая ехала позади своего жениха, обратилась к нему, вероятно, желая высказать очередную жалобу или колкость:

- Эрик, мне кажется... - но едва она промолвила эти слова, как впереди им преградили дорогу неизвестно откуда взявшиеся пятеро всадников. Они резко натянули удила своих коней и остановили их. Самый высокий всадник, находившийся в центре, выдвинулся на несколько шагов вперед и медленно произнес:

- Что вы здесь делаете?

Эрик привык отвечать на вопросы прямо, без дипломатических уловок. Кроме того, он почувствовал, что именно сейчас начнется его кратчайший путь на престол.

- Меня зовут Эрик, я сын Асера. Моя цель - исправить вопиющую несправедливость и возвратить престол королевства Арк наследникам Аркона. Я руководствуюсь тем, что указано в пророчестве, а десницу мою направляют магические силы - ответил принц, привстав на стременах. Затем он снова сел в седло и почувствовал удовлетворение от сказанного.

- Поскольку вы представились нам, милорд, - сказал высокий всадник, то позвольте и мне представиться вам: я Дарк, сын Вартога.

Остальные всадники, тем временем, стали тихо переговариваться между собой насмешливым тоном, который, однако, не дошел до слуха Эрика. Наконец, один из них произнес:

- Скажите, пожалуйста, Эрик сын Асера, почему для достижения такой большой и важной если вы не заручились поддержкой армии? И куда подевались ваши сторонники?

- Пророчество, написанное древним чародеем, предсказывает, что во время моего возвращения по стране в столицу Стархилл народ объединится вокруг меня, и тогда у меня будет большая армия. Наподобие того, как рассказывается в легендах и былинах. Верьте мне! - ответил им принц.

- А теперь, я уверен, вы будете нам рассказывать, что меч у вас волшебный, а тощая девица позади - это принцесса... - продолжал всадник, при этом Фонтэн тяжело задышала, но вовремя сдержала свой язык, - ...и что поэтому вам необходима сотня-другая добрых молодцев, вроде нас, и, наконец, призовете нас встать на защиту вашего великого и справедливого дела.

Вся компания, кроме Дарка, открыто рассмеялась.

- Э-э-э... да! - только и нашел что ответить Эрик. Чего-чего, но такого развития событий он никак не мог предположить. Ему во что бы то ни стало надо захватить инициативу. Неожиданно конь под Эриком нервно задвигался на месте, и левая нога принца резко дернулась, отчего она соприкоснулась со шпагой, висевшей сбоку, и в этот момент Эрик почувствовал, как от нее к нему идут какие-то сигналы. Его рука потянулась к рукоятке шпаги, и во внезапно наступившей тишине раздался его крик:

- Клинок же Аркона вбирать будет силу отовсюду вокруг!

Ему показалось, что его шпага засверкала ярким синеватым светом и по лезвию пробежала полоска то ли огня, то ли расплавленного металла.

- Эрик, я бы не хотела... - начала было Фонтэн, но снова невольно замолкла, прервав уже готовую сорваться из ее уст "изысканную" фразу, одну из тех, что в свое время так удивляли придворных королевства Хилд, которыми принцесса награждала присутствовавших, произнося их скороговоркой и на одном дыхании, как ответную реакцию на какое-нибудь непредвиденное событие. Однако на этот раз даже ее быстрый язык не успел, так как Эрик уже вынул одним махом шпагу и высоко поднял ее над головой. Именно в этот момент он с грустью заметил, что лезвие шпаги было из обычной стали и на нем, очевидно, он увидел отблеск последних лучей солнца, уходящего на закат. И все это произошло на несколько мгновений раньше, чем до принца донесся пронзительный крик Фонтэн, предупреждавший об опасности. Эрик оторвал свой унылый взгляд от шпаги и увидел, с еще большим удивлением, пять или шесть стрел, воткнувшихся в его тело. Он, все продолжал смотреть на них, как завороженный, упал на землю и потерял сознание.

Вслед за этим раздался зловещий и печальный крик филина, смотревшего на то, как несколько человек выскочили из-за деревьев и будто смутные тени бросились к упавшему, держа в руках кто лук, кто копье, кто кинжал. Один из них подхватил под уздцы коня Эрика и унял его нервозность, а Дарк ухватился за уздечку Героя, лишив таким образом Фонтэн последней возможности бегства.

- Ну что ж, принцесса, не соизволите ли вы составить мне компанию и направиться в мой королевский двор? Наш вечерний банкет доставит вам удовольствие.

- К черту с вашим банкетом! Еще чего придумали!

Кто-то рассмеялся на это. Другие продолжали потрошить переметную суму и пожитки пленников, а Дарк продолжал пристально всматриваться в Фонтэн, нахмурив брови и складки на лбу.

- А ну-ка пошли, погуляем, - наконец, произнес он, отбросив в сторону притворную вежливость и расшаркивание. - Зуник, подержи ее коня!.

Фонтэн уставилась своим пристальным взглядом на приближающегося человека. Стараясь вложить как можно больше холодного презрения в свой голос, она прошипела ему в лицо:

- Попробуй только тронь и ты всю свою жизнь будешь жалеть об этом!

Дарк заколебался, и тогда кто-то крикнул ему:

- Ну что, испугался этой кошки, Дарк?

- Если и есть что интересного в этой заднице в седле, так это сифилис, как, впрочем, и на роже тоже! Кто схватится за нее, тот и вправду будет жалеть об этом всю жизнь, - грубо ответил Дарк и отошел.

Когда нападавшие повели за собой подчинившуюся им Фонтэн, которая решила, что в данный момент, по крайней мере, самое благоразумное в ее положении будет вести себя спокойно, филин чародея Феррагамо, - а это, конечно, был он, - быстро полетел обратно в местечко Хоум, к своему хозяину.

Утром Кория обнаружила, что Фонтэн нет в ее спальной комнате, куда она зашла позвать принцессу на завтрак. Сначала Кория не очень обеспокоилась отсутствием Фонтэн, думая, что девушка могла уйти на утреннюю прогулку, затем ее охватили сомнения, ведь принцесса никогда не проявляла особенной любви к прогулкам и даже лишним движениям и физическим нагрузкам. Беспокойство закралось ей в сердце тогда, когда пришел Марк и сообщил, что он нигде не может найти Эрика.

"Возможно, он ушел упражняться со своей шпагой? - промурлыкал кот Лонфар Маузбейн, язык которого был понятен Марку. - Мне кажется, за последнее время у него заметно выросли все мышцы, не так ли?"

- Брысь, Лонфар, не до тебя сейчас! - прикрикнул Марк, рассердившись на кота. Младший принц находился в это утро в особенно взвинченном и тревожном состоянии, а тот факт, что известие об исчезновении Эрика и Фонтэн нарушили шаткое равновесие в заведенном порядке дома, где укрылись беглецы, привело Марка в полное замешательство.

Поскольку утро уже закончилось и наступил день, а филин Овл, как заметил Феррагамо, все еще не вернулся, чародей сделал вывод, что исчезновение Эрика, Фонтэн и отсутствие Овла не случайные, а взаимосвязанные явления. Чародей, поначалу не решавшийся тревожить без крайней нужды Шилла и его воинов, все же, в конце концов, вызвал их к себе.

За завтраком, который в основном был съеден Бранделом, Феррагамо разразился бранью:

- Ох этот мне болван и идиот принц! Ушел все-таки, соблазнившись своей кретинской идеей, которая застряла как заноза в его мозгу, если только можно так мягко назвать это серое вещество в его башке, кишащей червями! Так он надоел в последнее время, что у меня уже лопнуло терпение. Он совершенно заслуживает всего, что там произошло. Тупица, тупица!.. Феррагамо, не найдя других слов, от ярости, охватившей его, замолк.

Кория, обеспокоенная тем, что муж ее так взволнован и расстроен, подошла к нему и обняла его.

- Ну, успокойся, дорогой, не расстраивайся! Может, все не так плохо, как тебе кажется? Они ведь взяли с собой так мало провизии, что, кто знает, образумились и уже возвращаются обратно. И, наконец, мы можем почти быть уверены, что филин Овл находится там, с ними, - попыталась утешить его она.

Следует сказать, что эти успокоительные слова Кории в действительности лишь прикрывали растущее ее беспокойство о судьбе отсутствовавших, в особенности тревожилась она о Фонтэн. Принцесса, несмотря на то плохое впечатление, которое производил ее злой нрав, в сущности была довольно деликатной девушкой и могла постесняться тут же, сходу отказать Эрику, предложившему ей это рискованное приключение. Ведь, в конце концов, она прошла вместе с остальной группой изгнанников весь путь от Стархилла до местечка Хоум и, при этом, проявила себя не так уж плохо. Но как она могла отправиться с одним Эриком, не посоветовавшись прежде с нею, Корией? И вот теперь, печально размышляла она, едут ли все еще вместе Эрик и Фонтэн, или судьба их уже разлучила?

Ругательства, вырвавшиеся из уст Феррагамо, довели до предела замешательство и нервозность Марка, который, после долгих колебаний, произнес нерешительно:

- Э-э-э... может, нам следовало бы пойти за ними, Феррагамо? Может, с ними что-то случилось, или даже... - Пока он говорил это, группа поиска уже готовилась отправиться верхом по следам исчезнувших, а Марк, не поборов в себе своей врожденной нерешительности и робости, так и остался в доме чародея, ожидая, как будут развиваться события. "Я конечно трусливый", - уныло думал он сам о себе, испуганный всем, что произошло. "А теперь, - мысленно обратился он к своему коту Лонфару Маузбейну, - всем ясно, что я вовсе не похож даже на такого незадачливого воина, каким оказался Эрик. Не бойцом быть, видно, моя судьба, а ученым".

"Да, ты еще маленький дурачок", - ответил ему Лонфар.

"Может, Бренди тоже хочет отправиться на поиски, вместе с Феррагамо?" - подумал про себя Марк, а затем, вдруг, произнес эту же мысль громко в присутствии всех.

- Ну да! Еще чего вздумал! - возмутился Брандел. - Не суйся не в свое дело, Марк! Мы даже не знаем, в каком направлении они поехали. Да и кто может знать, где они сейчас? И кто может придумать, как их искать нам? Вы ничего не придумали на этот счет, Феррагамо?

Все взглянули вопросительно на чародея. Довериться этому пожилому, опытному и ученому человеку можно было полностью, поэтому присутствовавшие, мгновенно позабыв оскорбительные отзывы об Эрике, стали ждать, что ответит Феррагамо, однако услыхали еще более нелестные эпитеты и о самой принцессе из королевства Хилд.

- И как могла эта глупая сучка отпустить его?! Ей-то как раз и следовало бы быть более благоразумной, чем он! Кто мне ответит, ну зачем и почему она согласилась поехать вместе с ним? Может, он насильно увел ее с собой?.. Но нет, если бы она не захотела с ним ехать, она бы отшвырнула его, как котенка, и такой бы подняла шум на всю округу!

Вдруг чародей остановился, задумался на мгновение, глядя прямо перед собой, и, наконец, воскликнул с болью в голосе:

- Эх, ты, старая и глупая развалина! Что же ты не принял того сообщения?! - простонал он.

- Какого того сообщения? О чем? - быстро спросила его Кория, глядя на него озадаченно. - Ты что-то знаешь? А ну, отвечай! Если ты чего слышал, то говори же, ведь мы крепко спали всю ночь!

- Нет, черт возьми! Я тоже спал и видел сон. И во сне я все увидел, что произошло с ними! Я видел, как из дома вышли две фигуры посреди ночи и торопливо отправились в путь верхом на конях. Очевидно, в этот момент мне, спящему, сообщал телепатически об этом мой филин Овл, а в это время я, старая развалина, спал без задних ног, что непростительно для чародея, и не обратил на это сообщение никакого внимания и не проснулся!

Сказав это, Феррагамо стал еще больше сокрушаться. Бормоча мрачно, как бы про себя, неясные и загадочные слова, он высвободился из рук Кории и побрел вон из дома.

- Куда он пошел? Ведь он еще не поел! - спросил Брандел.

- Не знаю, - ответила Кория. - Лучше оставить его в покое. Пусть побудет один какое-то время. Да и я тоже.

Кория была явно расстроена не меньше своего мужа.

- А вы-то почему? Разве вы виноваты в чем-нибудь? - спросил Марк, приходя в смятение от слез в ее глазах.

- Потому что я так устала в тот день, что крепко спала всю ночь и ничего не слышала, но этого не должна была делать, - ответила Кория.

Брандел хихикнул, а Марк, рассвирепев на этот раз, сказал ему резко и прямо, чтобы тот заткнулся и катился вон своей дорогой. Брандел послушался и ушел, а в гостиной осталась горевать в одиночестве неразлучная пара: Марк и его товарищ кошачьей породы.

"Марк, вы меня крайне удивляете иногда", - заговорил кот Лонфар Маузбейн почти с негодованием, видя своего молодого хозяина и товарища в таком подавленном состоянии. - "Правда, я не думаю, что вы сегодня совсем уж круглый идиот. Вот послушайте меня. Мы все совершенно уверены, что филин Овл неотступно следует за вашим прекрасным братцем и его свирепой невестой Фонтэн, не так ли? Так знайте же, он собственной персоной уже летит обратно, и нам скоро станет известно, где находятся оба этих беглеца. Очень даже скоро! Вы полагаете, что нашего дорогого Феррагамо можно оставить надолго в таком унынии? Нет, конечно, ни в коем случае! Овл совсем близко и он положит конец страданиям своего господина, и ситуация прояснится совершенно и окончательно!"

- Ты молодец, Лонфар! - обрадованно воскликнул в ответ коту Марк, благодарно взглянув на своего пушистого друга. - Но как я не люблю ждать, ну прямо нет никакого терпения! Нам так хочется поскорее узнать, что же все-таки произошло! Ну почему же Овл не торопится?!

Прошло еще несколько томительных часов ожидания, в течение которых нетерпение Кории, Брандела и Марка достигло своего предела. Наконец, сотоварищ чародея из семейства птиц, ведущих ночной образ жизни, вернулся к своему хозяину и прибыл в тот же самый момент, когда в доме появился запыхавшийся Феррагамо. Известие, которое принес Овл, хуже и не могло быть. Получив известие, чародей изменился в лице, затем оно стало у него пепельного цвета.

- Феррагамо! В чем дело?! Что случилось? - заговорили все вокруг и почти разом.

Взяв Корию под руку, Феррагамо усадил ее, затем покровительственно положил ей руку на плечо и взглянул на обоих принцев. Марк пододвинулся поближе к Бранделу, как бы предчувствуя тяжесть ожидаемой всеми новости.

- Эрик погиб.

Наступила оглушающая тишина, которую разорвал крик Марка:

- Нет! Это неправда! Феррагамо, пожалуйста, скажите, что это неправда. Он не мог погибнуть! Только не Эрик!

- Простите, Марк, Брандел, но это правда. Овл рассказал мне, как Эрика и Фонтэн, когда они скакали через лес Ашвикен, подстерегли грабители. Эрик вынул свою шпагу, и бандиты убили его. После этого убийцы увели с собой Фонтэн.

- О, нет! Это невинное дитя! Что они сделали с ней? - воскликнула Кория, сильно побледнев.

Вдруг Феррагамо ударил себя ладонью по лбу, как бы внезапно вспомнив о чем-то:

- Постойте, ведь мы же знаем приблизительно, где находится Фонтэн. Это правда, что лес Ашвикен очень большой и дикий, но, по крайней мере, мы знаем, что принцесса жива, и мы должны найти ее и спасти от разбойников. Немедленно отправляемся на поиски Фонтэн!

- Но, Феррагамо, лес уж больно огромный и непроходимый, нерешительно возразил чародею Марк. - С чего нам начать, куда мы поскачем? Грабители могут увести с собой Фонтэн в любом направлении!

- Ага! Мне в голову пришла прекрасная мысль! - воскликнул обрадованно чародей. - Бренди, сбегай позови бойцов Шилла. Пусть они узнают, что случилось. Нам нужно кое-что организовать. А между тем... Голос Феррагамо прервался, а сам он быстро направился в свою библиотеку и стал выискивать что-то на книжных полках.

- Здесь есть то, что нам надо, клянусь вам. Подождите, ведь я ее принес сюда в прошлом году!.. Куда же я ее задевал? Что за противная книга!..

5

Амарино отдыхала в своих покоях в королевском замке столицы Стархилл, наслаждаясь редкой возможностью побыть одной, расслабиться и побездельничать. Она устала, так как в последнее время тратила много сил на постоянную суету и вечные заботы, связанные с выполняемыми теперь ею обязанностями хозяйки замка и главного соратника Пароккана в его государственных делах: она отдавала необходимые распоряжения по замку, подсказывала, когда это было необходимо, своему мужу наиболее приемлемые решения возникавших перед ним проблем, делала ему тонкие намеки на то, как наилучшим образом сохранить и укрепить его новую власть. Все шло именно так, как ей того хотелось, но иногда все же к ней приходило желание скрыться куда-нибудь подальше от всех дел, чтобы не растрачивать слишком много своих сил, сэкономить энергию, восстановиться и затем с удвоенной страстью заставлять людей трудиться в поте лица... для ее личной выгоды.

В этот день, однако, ей захотелось думать не о предстоящих делах и планах на будущее, а мысленно вернуться в тот день, когда она и Пароккан, с помощью армии покойного короля, захватили и подчинили себе замок и всю столицу королевства Арк.

Для Амарино было не так уж трудно убедить Пароккана в том, что королевству Арк необходим новый руководитель, новый монарх, и что он вполне соответствует этой новой роли. В конце концов, они всегда были вместе и всегда заодно, а уж Амарино постарается как можно лучше подготовить обожаемого шефа к новым задачам. Для нее Пароккан был очень удобным и полезным орудием осуществления на практике того, что она задумывала.

Конечно, добиться согласия Пароккана, а также подготовить армию, с тем чтобы она встала на его сторону, это было еще полдела. Сам король Асер и его три сына не собирались уступить без боя престол. В самом начале битвы их поддерживали некоторые бойцы из дворцовой охраны и слуги, которые помогли Асеру продержаться некоторое время. Но силы были слишком неравные. После довольно длительного и кровавого сражения, во время которой погибло много людей, король Асер и его семья, вместе с чародеем Феррагамо и перепуганной Фонтэн, был вынужден укрыться, сначала, во внутреннем дворе, а, затем, и в главной башне замка, откуда они исчезли по тайному подземному ходу, за исключением короля Асера, который, как глупец, пожелал геройствовать до конца и погиб.

Амарино улыбнулась как бы в поощрение самой себе. Заглядывая в недавнее прошлое, она с удовлетворением отметила, как умно все было сделано ею и Парокканом.

Теперь ей оставалось лишь контролировать ситуацию, и тогда дела ее будут и впредь развиваться так же успешно, как в настоящее время. Пока Пароккан находится на престоле и армия стоит на его стороне, при молчаливом согласии народа в столице Стархилл, спокойное будущее Амарино и Пароккана будет обеспечено.

Она надеялась, что жители столицы королевства Арк очень скоро осознают, в чьих руках находится действительная власть и сила и войдут в то русло, которое она им приготовила. Вскоре после окончания скоротечного и победоносного восстания на народ опять найдет летаргический сон и он будет полностью подчиняться требованиям армии. Если где и будет оказано сопротивление, то долго оно не продлится, и противодействие новым властям будет подавлено быстро. У людей пропадет охота воевать и они вернутся в свои дома успокоенные и подчинившиеся.

Амарино разработала целую программу мероприятий, связанных с успокоением народа, причем держала всегда ее в большом секрете от всех, даже от самого Пароккана, который, однако, от нее никогда и ничего не скрывал.

Мощный импульс энергии прошел по всему ее телу. Она встала, оглянулась кругом с довольным выражением на лице и направилась к выходу, чтобы позвать служанок и приказать им готовить вечернее празднество. В залу вошла фрейлина Анна, а за нею одна за другой несколько служанок, которые остановились у входа, смиренно ожидая приказаний.

После того, как Амарино снова осталась одна, она взглянула на себя в зеркало. Да, у нее, Леди Амарино, есть все основания быть довольной ближними. Во времена короля Асера в юбилейные дни его королевский замок в столице Стархилл был всегда подобающим образом подготовлен и празднично украшен, но все-таки не так пышно, а скорее по-деловому, официально. Асер предпочитал тратить средства на строительство торговых судов, хороших дорог и мостов, на проведение текущего ремонта зданий и улиц в столице Стархилл, а также вкладывал большие суммы в сельское хозяйство и поддерживал материально фермеров, поощряя их все более совершенствовать свое хозяйство на пользу себе, людям и государству.

Пароккан и Амарино пожелали продолжить эту традицию и сохранить все атрибуты подобных празднеств, то есть, мягкие и красивые костюмы, пышная обстановка, ароматизированная вода для купания, бесплатное угощение для народа. Ей хотелось привлечь к этой работе все больше и больше свободных от домашних дел жителей столицы. Приготовлениям к празднествам был придан такой размах, что теперь уже Амарино видела не во сне или в своих мечтах, а наяву все великолепие и силу ее совместного с мужем правления королевством Арк.

Сегодняшний вечерний банкет проводился в честь Хобана, полномочного посла королевства Пивен, расположенного на одноименном острове архипелага к востоку от Арк. На этом торжественном ужине Хобан не только намеревался официально сообщить о горячем желании своей страны и правительства заключить договор о мире и дружбе с новыми руководителями королевства Арк, но также очень надеялся выяснить, для себя лично, как народ в этой стране воспринял установленный в ней новый режим. Пока он чувствовал себя разочарованным. По прибытии в порт, расположенный в бухте Грейрок, посол увидел там людей мрачными, озабоченными и вполне мирно настроенными, однако они явно не склонны были каким бы то ни было образом комментировать недавно происшедшие события в стране или давать характеристики нынешним правителям своего государства.

Когда Хобан прибыл в столицу Стархилл, ему устроили официальную встречу, на которой посла кратко поприветствовали Пароккан и Амарино. Но эта неразлучная парочка, тут же уехала, и послу пришлось довольно долго ждать специального распорядителя от протокола, который должен был сопроводить Хобана в отведенную ему резиденцию.

Предоставленные ему апартаменты обставлены были богато, комнаты светлые и теплые; прислуга уже ждала прибытия гостя, готовая почтительно и с важностью выполнить любые его просьбы и распоряжения. Хобан вздохнул и стал готовиться к вечернему банкету, который будет всего лишь очередным общественным мероприятием, но обязательно вызовет в последующие дни политические комментарии и толки.

Официальный ужин проходил в большом, заново отделанном роскошном зале королевского замка столицы Стархилл; стол буквально трещал под тяжестью многочисленных яств. Хобан был в совершенном изумлении, так как не мог припомнить подобного празднества даже в честь юбилея Короля Асера.

Пароккан и Амарино были в прекрасном настроении. Амарино старалась очаровать важного гостя своим умом и красотой. Поначалу их беседа носила довольно общий характер, какой, в сущности, она и должна была быть при первом знакомстве, однако затем разговор перешел, естественно, на тему о недавних событиях, закончившихся государственным переворотом в королевстве Арк.

- Простите мне, Пароккан, мой вопрос, но какое обстоятельство придавало уверенности в том, что вам удастся склонить на свою сторону одновременно и армию и народ в столице Стархилл?

Наступила неловкая пауза. Пароккан погрузился в свои думы, Амарино с еле заметной нервозностью засуетилась рядом с ним. Однако это продолжалось не долго.

- Хороший вопрос! - заговорил Пароккан, стараясь не смотреть в глаза собеседнику. - Именно это мне представлялось самой главной и очевидной задачей, логично вытекавшей из общей ситуации. Я чувствовал, что Асер уже не справлялся со своей ролью верховного руководителя страны; торговля между королевством Арк и другими островами нашего архипелага становилась все менее интенсивной, методы организации сельскохозяйственного производства изжили себя, строительные работы уже не велись необходимыми темпами. Все это вело страну к разорению и гибели! А между тем сыновья Асера были совершенно непригодны к занятию государственными делами.

Хобан очень удивился таким словам нового монарха и с большим трудом не дал этому удивлению выйти наружу. Во время предыдущих визитов в королевство Арк он самолично убеждался в том, что Асер находится в самом расцвете своих сил, а принцы показались ему умными и многообещающими мальчиками. Однако посол решил не возражать Пароккану, чувствуя, что спорить с ним по этому поводу будет недипломатично, и поменял тему разговора.

- Милорд! У нас в королевстве Пивен считают, что на острове Брогар происходят довольно странные события, которые могут быть истолкованы в самом отрицательном смысле. Конечно, расстояние между нашим королевством и островом Брогар очень большое, и все же нас беспокоит, что наша торговля с ними совсем прекратилась. Дело дошло до того, что несколько наших купцов так и не вернулись из своего последнего плавания на Брогар. Естественно, это очень нас тревожит, и в связи с этим я задаю вопрос: может, здесь, в королевстве Арк, которое является самым близким соседом острова Брогар, знают, слышали что-нибудь или догадываются о том, что там случилось?

Когда Хобан заканчивал произносить этот вопрос, он изучающе посмотрел на Пароккана, который, к удивлению посла, сильно побледнел при этом.

- Брогар? Э-э-э... да... нам кажется... э-э-э... - начал было говорить Пароккан, но тут же остановился, не зная, что сказать дальше.

- Господин посол, милорд хочет сказать вам, - вмешалась в разговор решительным, хотя и вежливым тоном красавица Амарино, - что наше королевство Арк также потеряло всякую связь с островом Брогар, и мы, в свою очередь, озадачены таким положением дел. У нас, так же как и у вас, не вернулись несколько купцов и судов с этого острова, но подобное обстоятельство не было расценено предыдущим королем как из ряда вон выходящее. Он не счел необходимым посылать туда экспедиционный отряд кораблей, учитывая, что подобная мера могла привести к окончательной потере и людей и захваченных торговых судов. У нас нет причины считать такую политику неверной. Я должна признать, что это трудный вопрос и мы в полном замешательстве, не зная, как поступить в данном случае. Пароккан решил выждать некоторое время и посмотреть, как дальше будут развиваться события. Не так ли, милорд?

Теперь Пароккан казался совершенно уверенным в своих намерениях и с важностью ответил:

- Совершенно верно. Нам следует выждать некоторое время, чтобы определить наше отношение и мнение по этому вопросу. Хобан, не хотите ли вы попробовать еще этого прекрасного вина?

Хобан понял, что хозяева поверили всему тому, что он им сказал. Но ему не было от этого легче. Во всем их разговоре было что-то недоговоренное, неясное, а в поведении Амарино кое-что вызывало подозрение. Создалось впечатление, что и ей и Пароккану крайне неприятен разговор о королевстве Брогар, но они делали вид, что эта тема их не интересует.

Как бы там ни было, Хобан уважил невыраженное словами желание хозяев и больше не затрагивал подобного вопроса. Их беседа опять приобрела характер разговора на общие темы: о погоде, о семье посла, о перипетиях его плавания с острова Пивен в королевство Арк, обмен комментариями по поводу расширяющихся работ, связанных с ремонтом и переоборудованием дворца и королевского замка в Стархилле. По окончании приема, возвращаясь в свои апартаменты, посол, несмотря на некоторое беспокойство, вызванное беседой с Амарино и Парокканом, все же чувствовал себя удачливым охотником, сумевшим напасть на след хорошей добычи.

- Ты, действительно, очаровательное созданье, Амарино! Этот посол целый вечер не спускал с тебя глаз. И я тоже.

- Глупости! Мне так приятно, что ты это говоришь, дорогой! Банкет удался на славу, не так ли? Еда была замечательная, и вообще все было великолепно!

- Да, ты права, все было прекрасно! Дорогая, я не перестаю удивляться тому, как хорошо ты справляешься с обязанностями хозяйки замка. Ведь тебе раньше не приходилось сталкиваться с этим, и все равно у тебя все получается так, что лучше и быть не может. Я ожидал, конечно, что ты столкнешься с противодействием твоим желаниям и распоряжениям, или как мы выражаемся по-военному, командам, - почти захихикал Пароккан, - а оказалось, обслуживающий персонал замка и те слуги, которых ты нанимаешь со стороны, только и знают, что бросаются со всех ног выполнять твои приказания, стремясь заранее угадать и удовлетворить твои желания. Как это тебе удается? Ты, наверно, умеешь их обмануть, моя сладенькая, как и меня тоже.

При этом Пароккан дернул Амарино за подол. В ответ на это Амарино улеглась поудобнее и обвила руками шею своего мужа-вояки.

- Обмануть тебя, мой милый?! Не будь глупеньким, - заговорила она нежным тоном, подбирая новые слова для своих ласковых упреков. Затем она ответила ему серьезным тоном: - Если идти людям навстречу, выполнять их просьбы и платить им хорошо, они будут делать все, о чем я их ни попрошу.

- А когда же будет и мне награда от тебя? - хрипло проговорил Пароккан, целуя ее в шею.

На следующее утро усталый, но довольный Пароккан направился быстрым шагом из королевских покоев в приемную залу, где они с послом Хобаном договорились встретиться снова в официальной обстановке и обсудить ряд вопросов, представлявших взаимный интерес для обеих стран. Отношения между королевствами Пивен и Арк всегда были хорошими, и оба этих государственных деятеля желали, разумеется, чтобы эти отношения оставались добрыми, как и прежде. Хобан был прямо изумлен, что на сей раз Пароккан оказался намного приветливее и проще, чем вчера, но зато еще менее решителен. На вчерашнем торжественном ужине новый повелитель королевства Арк показался напыщенным и важным, к чему обязывала его новая роль. Однако в это утро, как только беседа коснулась конкретных вопросов, он стал приятнее в общении и вместе с тем не пошел навстречу ни одной просьбе Хобана и даже не был расположен обсуждать что-либо. после того, как они потратили достаточно много времени на бесполезный разговор, дверь в приемную залу отворилась, и в нее вошла Амарино. Утро было солнечное, и яркие лучи заиграли на золотых украшениях Амарино, все еще стоявшей в дверях.

Хобан с трудом оторвал от нее взгляд и заставил себя встать. Его удивило поведение. Тот продолжал сидеть, пристально глядя на свою возлюбленную с совершенно бездумным выражением на лице. Еле незаметная досада прошла по лицу Амарино, и Пароккан тут же вскочил на ноги, пересек залу, взял леди за руку и подвел ее к Хобану.

- Заходи, моя дорогая. Как мы рады тебе! - заговорил Пароккан.

- Ты в этом уверен, Пароккан? Я бы не хотела прерывать вашу беседу, ответила Амарино вежливым тоном.

- Ну что вы, мы действительно вам очень рады, - подтвердил Хобан. Ведь вы доставляете нам такое удовольствие. Вы самая красивая.

- Вы льстите мне, господин посол, - произнесла Амарино, покраснев, отчего стала еще привлекательнее. - Прошу вас, пожалуйста, не смущать меня такими словами.

И вот теперь Хобан снова отметил в словах и жестах Пароккана решительность, целеустремленность и готовность обсуждать с послом все необходимые ему проблемы. "Может, он предпочитает заниматься государственными делами только в присутствии своей жены? - подумал Хобан. - а ведь я думал, что он способен быть самостоятельным". Его размышления были неожиданно прерваны Парокканом, который, отвечая на один из вопросов, поднятых в беседе послом, заметил, что тот его не слушает:

- Хобан! Боже мой! Да вы же очень рассеянный человек! Вы хотите об этом говорить или нет?

Несмотря на то, что эти слова были сказаны с улыбкой, Хобан все же заметил неприятную перемену в манерах Пароккана, который теперь показался послу развязным и грубым. "Какая переменчивость в поведении! Как с ним можно вести дела?! - мысленно ужаснулся Хобан и вернулся к обсуждению проблемы, о которой говорил Пароккан.

С этого момента все шло прекрасно, оба энергично обсуждали вопросы, делились новыми соображениями и предлагали новые идеи, при этом Амарино, сидевшая с другой стороны Пароккана, соглашалась со своим мужем почти во всем, что он говорил, выслушивая пожелания Хобана. Через некоторое время, когда главные вопросы были обсуждены и решены положительно, посол попросил разрешения удалиться, вернуться на родину и доложить о результатах их беседы своему монарху, чтобы затем возвратиться с окончательным ответом. Ему было позволено. Когда все трое вышли из приемной залы и Хобан возвратился к себе, он начал собираться в дорогу, а сам про себя думал все время: "Эти двое похожи на крепкое вино: сначала кажется вкусным, затем дает приятное опьянение, а в конце концов оставляют во рту странный и неприятный осадок.

Сразу же после завтрака Хобан и его небольшая свита отправились в путь, сопровождаемые вооруженной охраной, а Пароккан и Амарино попрощались с послом, стоя на крепостной стене. После довольно медленного передвижения по запутанным улицам города Стархилла, в течение которого он рассматривал дома и жителей столицы, Хобан и сопровождавшие его лица достигли, наконец, окрестностей и быстро поскакали в сторону порта в бухте Грейрок.

Закончились проводы, остался позади Стархилл и началось путешествие сначала до порта, где стоял корабль посла, а потом на этом судне до острова Пивен. Когда Хобан отъехал довольно далеко от столицы, ему вдруг стало жалко, что он не побыл подольше в замке Стархилла. Что случилось с его обычной решительностью и твердостью характера? Еще не было человека, который смог бы подчинить себе волю Хобана. "Как же им это удалось?" - все время спрашивал себя посол и не знал, что ответить на этот вопрос.

6

Лесные тропинки, по которым пробирались через лес разбойники, были почти неразличимы для Фонтэн, и она поражалась, с какой уверенностью Дарк вел свою банду по этим лабиринтам сквозь густые заросли и буреломы. Принцесса пыталась запомнить дорогу, чтобы потом, при первой же возможности бежать, ей было легче найти обратный путь. Поначалу коряги, ветви и сучья рвали ее одежду и волосы, однако вскоре девушка приспособилась и уже двигалась по девственному лесу, как заправский путешественник. Несмотря на то, что дальнейшая ее судьба была покрыта полным мраком, и подобная езда верхом доставляла ей много неудобств и страданий, Фонтэн постепенно оправлялась от первоначального испуга и набиралась мужества и решительности. И вот теперь все ее существо переполняла ярость.

Ярость к самой себе за то, что она поддалась Эрику и согласилась отправиться с ним в это идиотское путешествие; ярость к своим родственникам за то, что они поспешили согласиться на ее помолвку в такое неподходящее время; ярость к ее похитителям, которые позволяли себе произносить прямо ей в лицо или между собой оскорбительная для нее слова. О, она еще покажет им всем, как следует вести себя с нею! Иногда ее охватывала жалость к самой себе, и тогда она начинала сетовать:

- Никто не любит меня! Мои родители использовали меня как инструмент в своей государственной политике. Мой жених такой неумный... то есть, был такой неумный! Теперь он лежит убитый, а меня ведут одну к себе эти грабители. У меня болят ноги, болит спина. Я чувствую себя совсем разбитой. Меня мучит жажда. Мое лицо все в царапинах и выглядит сейчас отвратительно.

Где-то в глубине ее души появилась точка опоры и протеста, вокруг которой Фонтэн стала собирать все оставшиеся у нее силы, чтобы бросить вызов своей неудачной судьбе.

Когда они, наконец, добрались до лагеря, где укрывались в обычное время разбойники, то, оказалось, он был так замаскирован, что девушка могла бы пройти мимо, споткнуться на этом мести и все равно ничего не заметить. Проследив за тем, куда разбредаются ее похитители, принцесса заметила несколько лачуг, прикрытых ветками, которые поначалу показались ей ветхими, но на поверку оказались добротными, прочными и достаточно сухими и теплыми внутри. Были также и другие жилища, как это она узнала позже, замаскированные среди ветвей огромных деревьев высоко над землей, так что ни один человек снизу не смог бы их различить, и, вместе с тем, они были недоступны для хищных зверей, таких как волки и медведи.

Фонтэн остановилась на небольшой поляне, являвшей собою как бы центральную площадку лагеря, и стала ждать. Никто не обращал на нее внимания, и это еще больше подогревало ее злость. Все вокруг нее куда-то сновали, перекликались, но сама она настолько устала, что стояла без движения. Вдруг из одной хижины, которая была напротив принцессы, выскочил наружу человек огромного роста. Он был совершенно лысый и раздет до пояса, отчего его мощная и великолепно сложенная фигура производила устрашающее впечатление в наступивших сумерках. Он резко остановился и уставился долгим взглядом на Фонтэн, которая, в свою очередь, тоже с опаской глядела на него. Однако Дарк, находившийся рядом, сказал принцессе:

- Не пугайся, Джени, он для тебя безвредный.

Человек огромного роста снова нырнул внутрь хижины и возвратился из нее, неся в руках не менее огромный чугунный горшок. Он поставил его на землю и начал разводить огонь. Фонтэн повернулась в сторону Дарка. Если он подумал, что она намеревается сказать ему робко: "Что вы собираетесь делать со мной?" - то он глубоко ошибался.

Наоборот, принцесса, глядя на него уничтожающе, произнесла смело:

- А вы, без сомнения, представляете для меня большую опасность! Тем более, что уже доказали свою безмерную храбрость, напав всем скопом на одинокого юношу, подло убили его стрелами из-за деревьев и даже захватили в плен целую армию. - Последние слова в этой фразе Фонтэн произнесла, широко разведя руки и показала ими на себя. - Ах, какой вы герой, оказывается! Девушка должна себя чувствовать в безопасности, когда окажется в ваших руках! - Она присела в реверансе и насмешливо улыбнулась Дарку. Костер, наконец, разгорелся, и свет от яркого пламени заплясал по полянке, бегая наперегонки с тенями. Фонтэн взглянула на Джени и увидела, что он, сидя, наблюдает за нею, неподвижный как скала, и одновременно продолжает делать то, что вся банда ожидает с нетерпением. "О! Куда я попала? - подумала про себя принцесса, глядя в застывшее лицо Дарка. - Ну, хорошо! Как знать, может, и тебя когда-нибудь подвесят как барана!"

- Рано или поздно, но все это откроется и тогда твоя тупая голова убедится в том, что я не обычная тощая девица, как тут "остроумно" оскорбили меня, - начала Фонтэн глухим голосом.

- Если ты по моим одеждам и вещам все еще не догадался, что я из королевской семьи, то у тебя не голова, а чурбачок из этих вот деревьев. Ты умрешь самой ужасной и мучительной смертью, если причинишь мне хотя бы малый вред. Но все же мне кажется, у тебя достаточно соображения, чтобы не портить себе жизни.

Его лицо исказилось злобой, он ухватился левой рукой за воротник ее жакета и произнес угрожающе:

- Да ну!... Ах ты, сучка!... Еще одно слово, и... - Он не договорил и замахнулся на девушку правой рукой, как бы показывая, какое может быть продолжение у этой угрозы.

- Ну что же, бей! Бей меня! Ты, видно, только это и умеешь, больше ни на что не способен, похабный сквернослов и мужлан!

Дарк медленно опустил руку и отпустил воротник жакета, затем улыбнулся примирительно и произнес:

- Да... Судя по всему, ты действительно, принцесса. Только они бывают такими надменными.

Их глаза встретились, и вдруг как будто разряд электрического тока прошел между ними, который окончательно познакомил их между собою и примирил. С этого момента они стали понимать друг друга без слов.

- Однако, имей ввиду, что здесь король - я. Никому и в голову не придет искать тебя в этом лесу. Поэтому даже если ты в действительности такая важная птица, хорошенько запомни следующее: грубая, неуважительная речь не к лицу такой знатной даме. - Затем, возвращаясь к прежнему своему насмешливому тону придворного вельможи, добавил: - Делайте все так, как я вам рекомендую, и вам никто не причинит никакого вреда. Садитесь и ешьте.

Котел, который принес великан Джени, уже был подвешен над огнем, а необычайного внешнего вида повар кидал в него куски мяса и приправы. "В деревушке Хоум, в доме у Феррагамо еда была не такая уж плохая, как показалось вначале", - грустно подумала Фонтэн, но затем с еще большей грустью улыбнулась, вспомнив с удовольствием, как прекрасно ее кормили в родном дворце, в королевстве Хилд. Принцесса присела на пенечке и стала ждать, когда закончится суета вокруг нее.

Дарк, отошедший было от Фонтэн и скрывшийся за деревьями поляны, вскоре снова вернулся, и вместе с ним пришли Зуник и двое других разбойников. Они подсели поближе к костру, и Дарк стал задумчиво разглядывать свою пленницу. Постепенно вокруг костра собрались все разбойники, принеся с собой свои миски и ложки, и каждому из них Джени положил причитающуюся ему порцию.

- Покорми леди Фонтэн, Джени, - произнес громко Дарк, указывая на принцессу.

Услышав свое имя, которого она никому из разбойников еще не называла, Фонтэн внимательно посмотрела на Дарка.

- Я не настолько "чурбачок", как вы думаете про меня, - ответил Дарк на недоуменный взгляд принцессы, и глазами указал на кольцо на ее пальце. Кроме этого, на рукавах пальто у принцессы были нашиты, помимо геральдических знаков королевской семьи острова Хилд, также буквы Ф.

Однако Фонтэн ничего не ответила на это. К ней подошел Джени и подал ей ложку и миску, наполненную горячей едой с кусками аппетитно пахнущего мяса.

- Спасибо, - поблагодарила она его и улыбнулась великану.

- Благодарить будете потом, когда попробуете его варево, девушка, произнес кто-то.

- Он все равно не слышит, - добавил другой голос.

Джени уселся поудобнее, совершенно не обращая никакого внимания на реплики, и стал неторопливо есть.

Дарк пояснил принцессе:

- Джени глухонемой и очень простодушный, но он самый сильный человек в мире. Кроме того, здесь никто не готовит еду лучше него, хотя многие и подсмеиваются над ним.

Фонтэн оглянулась на лысого и раздетого по пояс великана, спокойно черпавшего ложкой тушеное мясо в своей миске, и вдруг почувствовала к нему сострадание, а вслед за этим в ее душе вновь вспыхнул гнев.

- Так, значит, вы его здесь держите как раба или как рабочую скотину, - глаза девушки уставились с вызовом на атамана шайки, который, однако, вовсе не рассердился на это и ответил спокойно:

- Он несчастный человек. Лес для него - единственный дом на свете, другого у него никогда и не было. В городе его ждет тюрьма или еще что-нибудь похуже. Но, в сущности, здесь никто с ним не обращается так уж плохо.

- Все равно вы не имеете права... - собралась было она резко возразить Дарку, но в этот момент голос у нее вдруг как бы надломился, а в душе неожиданно пропала злость.

Фонтэн склонилась над своей миской с едой и, к своему удивлению, обнаружила там прекрасную пищу, вкуснее которой ей не приходилось пробовать. Всего, что было использовано для ее приготовления, принцесса определить не смогла, но явно различала в еде грибы, различные коренья, орехи, зелень и мясо, и все это было так вкусно, так аппетитно, а она так проголодалась, что теперь никакие силы не могли оторвать девушку от еды.

Пока она ела, она не вслушивалась в разговоры разбойников между собой, хотя, как ей показалось, иногда речь заходила о ней, Фонтэн. Странно, но девушка уже не испытывала никакого страха. Она чувствовала, что теперь уже может иметь дело с любым из разбойников, и была уверена, что Дарк не позволит себе обращаться с ней грубо или жестоко.

Не было никакого сомнения в том, что Дарк держал всю банду в повиновении, так как он физически был намного сильнее любого из членов своей шайки разбойников. Кроме этого, он был высокого роста, сухопарый, ловкий и приятной наружности Его черные косматые волосы и борода придавали ему вид свирепого грабителя и преступника. Дарк был одет в куртку из грубой кожи, подпоясанную ремнем, на котором красовалось не менее четырех кинжалов, что, очевидно, вызывало к нему дополнительное уважение со стороны его сотоварищей. Таким образом, принцессу в настоящее время беспокоила не столько личная безопасность, сколько забота об удобном ночлеге и хорошем отдыхе.

Фонтэн мысленно успокаивала себя тем, что теперь Дарк знает, кто она, и будет размышлять, какой выкуп потребовать за нее. Живая и невредимая принцесса, разумеется, стоит дороже, и за нее можно потребовать больший выкуп.

Тем временем она справилась с едой и теперь, одолеваемая сном, с трудом удерживала открытыми свои глаза. Увидев это, Дарк обратился к ней:

- Вы будете спать в моей хижине. - Эти слова он произнес особенно громко, с тем чтобы все услыхали их, и затем счел необходимым добавить к сказанному: - Вы будете спать одна.

- Благодарю вас, - ответила ему Фонтэн.

- Не меня благодарите, леди, а ваших родителей, когда они согласятся заплатить за вас большой выкуп.

За грубоватостью этих слов, как показалось принцессе, она различила какой-то оттенок мягкости или даже нежности.

"Может, теперь у меня здесь появился верный друг?" - спросила мысленно себя Фонтэн. Потом, почувствовав на себе взгляд еще одной пары глаз, она повернулась и увидела направленный на нее взор глухонемого Джени, и тогда она еще раз подумала: "Кажется, у меня здесь уже два верных друга".

Девушка улыбнулась, и в ответ на это ей улыбнулся украдкой Джени, который тут же встал и взял у нее пустую миску. Фонтэн дотронулась до его руки и беззвучно, одним лишь взглядом поблагодарила его: "Спасибо тебе, Джени! Ты так вкусно накормил меня!" Можно быть уверенным, что смысл ее жестов и мимики был правильно понят несчастным глухонемым великаном. Джени кивнул головой, как бы отвечая взаимностью принцессе, и стал собирать другие миски.

"Я так устала! - подумала Фонтэн. - поскорее бы добраться до хижины Дарка".

Пройдя несколько шагов, Джени остановился, повернулся, чтобы взглянуть на Фонтэн, и затем сначала показал глазами на Дарка и на ближайшую к нему хижину. В этот момент Дарк произнес:

- Зуник, можно я у тебя переночую?

- Конечно, веток там достаточно и мы на них поместимся.

Дарк встал и сказал принцессе:

- Вы, видно, хотите спать, леди. Идемте.

Фонтэн поднялась и пошла вслед за ним в одну из хижин. Только, когда она осталась одна в темноте, девушка вспомнила и поняла, что это была именно та хижина, на которую кивком указал Джени.

Несмотря на то, что постель была жесткая и грубая, Фонтэн заснула мгновенно, как только легла. Однако долго ей не пришлось спать. Сквозь сон до нее донесся следующий разговор за дверью:

- Нет! Не зли меня, Дег!

- Ничего подобного, Дарк, мне незачем тебя злить, и ты это хорошо знаешь, но скажи, почему ты отказываешься? Держу пари, что она уже не девочка. Ты ведь знаешь, какие сучки они там при дворе короля.

- Она вовсе не похожа на тех королевских шлюх.

- Она - принцесса.

Эта фраза была сказана голосом, который принадлежал Зунику.

- Принцесса она или нет, это совсем другой разговор. Но ведь она женщина, а мы сколько месяцев уже живем здесь без женщин?

- Вот именно, - раздалось несколько голосов.

- Это вам не по малой нужде сбегать, Нашли время, тоже мне! Ишь какие охочие!

- как раз самое время!

Голос Дарка заставил замолчать весь этот хор:

- Кому не терпится, может проваливать отсюда, и я ничего не скажу, но я никому не дам даже дотронуться до нее.

- Хватит! Наболтались! - прервал он окончательно голоса недовольных, попытавшихся снова настаивать. - А ну, марш по своим постелям!

- Эх! Хоть иди сверли дырочку в деревяшке! - сказал кто-то, и в ответ ему раздался громкий хохот.

- Не стоит из-за нее нам ссориться!

Раздались звуки шагов разбредавшихся во все стороны людей.

- Идиоты! - пробормотал Зуник. - Разве они не понимают, что мы больше пользы получим, если добьемся за нее хорошего выкупа?

- Они всего лишь слабые люди, дружище.

- Но им нельзя доверять, слышишь, а?

- Скорее всего, да! Давай для надежности поставим здесь в дверях Джени!

С этого момента все затихло, и Фонтэн, о которой как раз и шла речь в закончившейся перепалке, заснула, наконец, крепким сном.

Дарк поставил в дверях своей хижины великана Джени и знаками объяснил ему, чтобы никого не пускал к принцессе. Здоровяк понял, кивнул головой, завернулся в одеяло и уселся в дверях. Он вовсе не нашел ничего странного в этом новом своем назначении, так что если бы кому и пришло в голову приблизиться к хижине, где спала девушка, то он бы полетел отсюда вверх тормашками. Джени дремал в дверях, но сон его был очень чутким.

Дарк и Зуник вскарабкались, словно белки, на дерево и улеглись там на ночь.

В одной из наземных хижин трое разбойников уселись выпивать спиртное при свете еле-еле горевшей лампадки. Разговор шел на только что прерванную тему.

- Как надоел мне этот ублюдок Дарк! Глаза бы мои больше никогда его не видели!

- Вот именно! Он, наверно, эту девицу для себя бережет!

- Нет! Он слишком напуган ее острым языком! - сострил один из них, и все громко рассмеялись.

- И что он нашел в ней хорошего? Так, ерунда какая-то!

- Чего, чего! Она - баба, вот баба-то ему как раз и нужна! Просто баба, а не ее личико!

- Мы теперь догадываемся, что ты задумал, Дег! Но как ты сумеешь это сделать, а?

- Точно! Скажи нам, Дег. Ведь в дверях Джени, да и Дарк тебя предупредил, чтобы ты этого не делал!

- Я уже кое-что придумал, - ответил Дег. - Ну-ка, дайте сюда бутыль.

Шло время, и бутыль становилась все легче.

- П-п-послушай! А ведь з-з-за нее м-м-могут дать большо-о-ой выкуп!

- Клоувери, что ты молчишь, как будто в рот воды набрал? Пойми, мы сейчас пойдем туда и одним махом откинем от дверей этого любовника королевской дочки. Уф! Надо еще выпить. Подай-ка сюда бутыль!

С неохотой и не сразу собутыльники подчинились этой просьбе. Дег глотнул из бутыли и вытер губы рукавом.

- Кроме того, я подсчитал и получается, что каждому из нас достанется совсем мало денег от выкупа за эту сучку.

- Ага, держи карман шире! Так они и заплатят нам за эту тощую бабешку с острым языком в башке! - сказал Данн.

Дег притворно вздохнул, изображая преувеличенное терпение.

- Мне кажется, она собирается бежать. В королевстве Арк теперь появился новый король. Вы слышали об этом? Ну кто, скажите, из королевства Хилд, отправится сюда искать ее? Сейчас на это ни у кого нет времени, и у всех в голове совсем другие заботы.

- Так, значит, за эту шлюху мы ничего и не получим, а этот Дарк все равно не хочет дать нам позабавиться с нею.

- Это дело еще не поздно поправить, - сказал заговорщически Дег. Мне уже кое-что пришло в голову.

Он взглянул на своих собутыльников с некоторой снисходительностью и даже недовольством. "Почему именно я должен ломать себе голову за вас?" подумал он. Затем улыбка расползлась по его лицу.

- Я придумал, что нам надо делать. Итак, у нас две загвоздки, две помехи: Джени и Дарк, правильно? А мы возьмем да и столкнем их между собой! Нам надо уговорить Джени войти к ней и соблазнить ее, вот тогда можно будет требовать от Дарка что угодно. Вы меня понимаете?

- Но ведь Джени не любит этих дел. Он никогда не спал с бабой!

- Ты думаешь, он скотина безмозглая и ничего не хочет и не понимает? Разве ты не видел, как он пристально смотрел на нее, на эту красоточку. Послушай, ведь даже если он ничего не сделает с нею, мы-то все равно можем говорить, что Джени переспал с нею! Что он может сказать в оправдание?

Дег помолчал некоторое время, как бы принимая окончательное решение, и, наконец, сказал:

- Ну что, лады?

Данн и Клоувери, совсем одуревшие от выпитого спиртного и воспалившегося воображения по поводу ожидавшего их развлечения и удовольствия, посчитали, что Дег все придумал правильно, и их воспылавшая плоть и жажда страсти будут, наконец, удовлетворены. Наступил рассвет.

- Ну, пошли! - сказал Данн и остальные подчинились ему.

Спотыкаясь и чертыхаясь, все трое прошлись мимо хижины Дарка. Джени услышал их шаги и открыл глаза, внимательно следя за ними. Собутыльники уселись вокруг Джени, а Дег достал маленькую бутылку со спиртным, которую принес за пазухой. Он откупорил ее и протянул Джени, который засопел, принял бутылку и отпил от нее маленький глоток, однако тут же закашлялся, чуть не задохнувшись, вытаращил глаза и быстро вернул бутылку Дегу.

- Дай и мне глотнуть тоже, Дег! - попросил один собутыльник.

- Тебе хватит. Это для нашего друга.

Завязался разговор, если только можно назвать разговором обмен комичными пьяными жестами и мимикой между собутыльниками и глухонемым великаном. Дег сначала произносил слова, которые были в данном случае бесполезны, и перемежал их матерными выражениями, считая, что так будет доходчивее для собеседника. Его сотоварищи ничем не помогли и лишь еще больше запутывали Дега своими репликами типа: "Ну чего ты с ним цацкаешься?" или "Ну, начал ворковать с придурком!" и тому подобное, но еще чаще они опрокидывались на землю в припадке смеха, а Дег тут же их унимал, боясь, что они разбудят всю банду.

Джени спокойно ожидал, что интересного они предложат дальше, иногда отпивая от бутылки, которую ему подсовывали. Тем временем Дег чувствовал, что у него ничего не получается и стал злиться на всех и на самого себя. Наконец, он встал и схватился за засов двери, и в тот же миг Джени вскочил на ноги и отбросил Дега прочь от двери, да так, что тот отлетел далеко и плюхнулся на то самое место, где вечером горел костер, подняв вверх клубы пепла.

Затем, прежде чем другие смогли что-либо сделать, Джени быстро вернулся на свое место, открыл запор, вошел внутрь и закрыл дверь за собой.

Все трое стояли как завороженные, не веря своим глазам. Наконец, Дег поднялся и, шатаясь, побежал по направлению к небольшой речушке, которая протекала вблизи от лагеря. Данн и Клоувери затряслись в неудержимом хохоте, так как при ярком свете луны они увидали убегавшего в свою хижину Дега, на котором штаны сзади дымились от прилипших к ним угольев от костра.

Фонтэн, находясь внутри хижины, проснулась от говора и смеха, доносившихся снаружи; затем она смутно увидела, что дверь хижины открылась и снова быстро закрылась. Вскоре при свете луны она различила широченные плечи Джени, загородившие проем двери. И в этот момент ее сердце сжалось от страха. В кромешной темноте хижины она подумала: "Я могла бы справиться с другими разбойниками, даже с Дарком, но как совладать ей с таким огромным и сильным глухонемым. Что может помочь мне против него! И как я ошиблась в нем?!"

Принцесса уже собиралась закричать громко, но вспомнив о том, что Джени совершенно глухой, девушка сделалась почти такой же глухонемой, как и он сам.

Ночное бдение трех собутыльников нарушали изредка глухие крики диких зверей, доносившиеся издалека. Дег был уже с ними. Его штаны были холодные и мокрые. Молчаливость его товарищей резко контрастировала с недавним громким хохотом. Сейчас же все трое затихли и молча ждали, что предпримет Джени. Внутри хижины все было спокойно. Наконец, терпение Дега лопнуло.

- Мы так ничего не дождемся, - сказал он, вставая, открыл запор двери снаружи и толкнул дверь, но она даже не шелохнулась.

- Он закрыл ее изнутри, - произнес Дег и толкнул дверь сильнее, но это оказалось бесполезным, тогда он вернулся к своим единомышленникам и приказал им: - Ну-ка, помогите.

Однако, прежде чем они вернулись к двери, она тихонько приоткрылась, как бы приглашая зайти внутрь. Дег явно заколебался, но затем кинулся в хижину, и в этот момент сильный удар огромного кулака изнутри хижины отбросил его далеко от двери, при этом удар был нанесен прямо под левый глаз. Удар был настолько силен, что поднял тело Дега над землей, а сам он потерял сознание.

- Да... дали прикурить Дегу! - захихикал Данн.

Дверь снова закрылась, и все затихло кругом. Ничто не говорило о том, что собутыльники осмелятся продолжать свои попытки. Двое потащили волоком так и не пришедшего в себя Дега обратно в свою хижину, где он еще продолжал лежать некоторое время без сознания.

Утром Фонтэн проснулась с уверенностью, что теперь она в полной безопасности. Настроение у нее было хорошее, и его не могло испортить ни холодное утро, ни отчетливое понимание того, что она все еще находится в плену у шайки разбойников. Когда ее глаза привыкли к яркому свету утреннего солнца, она различила спящую фигуру Джени, который охранял снаружи вход в ее хижину.

"Я ничуть не ошиблась в нем. Это, действительно, мой верный друг", подумала она.

Она расправила и растерла застывшие руки и ноги. Джени зашевелился, открыл глаза и улыбнулся ей. Затем, убедившись в том, что ночь прошла нормально и день начинается без инцидентов, Джени поднялся и отправился разжигать костер и готовить завтрак. Через некоторое время он вернулся к хижине и подал принцессе кружку с какой-то горячей жидкостью, похожей на чай, которая, однако, по вкусу и запаху ни на что не была похожа.

Подкрепившись, Фонтэн укуталась в плащ и вышла наружу. Лагерь уже проснулся, и принцесса пошла в направлении шума, который издавала бежавшая в речушке вода. Там она обнаружила несколько разбойников, которые умывались в речке, кто ополаскивая водой лицо, кто окуная голову полностью.

Клоувери попытался сгладить неприятное впечатление от его безобразного поведения, приблизился почти на цыпочках и простонал, как будто говоря сам с собой:

- Ну и ночка была! И все из-за ничего, из-за пустяков. Теперь эта сучка спит с Джени. Ох, как голова болит! - И он окунул свою голову в воду.

Фонтэн подошла к нему сзади, поставила ногу на оттопыренную его задницу и так сильно толкнула Клоувери, что он поднялся из воды весь мокрый и лопоча что-то, девушка сказала ему:

- Сучка плевать на тебя не хотела, ничтожный ты человечек! Смотри у меня, я тебе укорочу язык! А теперь вон отсюда, я умываться буду.

Клоувери поторопился подчиниться ей. Когда он вернулся на полянку, то пожаловался на принцессу:

- Это прямо чокнутая какая-то, право слово!

Фонтэн ополоснула лицо и руки, прошлась немного по лесу и натолкнулась на своих лошадей, порадовавшись, что они накормлены, ухожены и почти готовы к путешествию.

- Вам совсем не нужны лошади в этом густом лесу, - услыхала она позади себя голос Дарка.

- У меня нет намерений ускакать отсюда, - ответила принцесса, не оборачиваясь. - Если у вас в голове достаточно здравого смысла, то вы должны понять, что в ваших интересах лично отвести меня обратно к моим друзьям и родным. Вам будет значительно хуже, если вы этого не сделаете.

- В вашем положении лучше не разговаривать таким тоном.

- Я не боюсь вас.

- Я не верю вам, но вы будете здесь находиться столько времени, сколько я сочту нужным. Если ваши родные согласятся заплатить за вас назначенную мной сумму, я сам лично провожу вас обратно.

- И какую же цену вы установили за мою голову?

- Я скажу об этом позднее. А теперь пошли завтракать.

Большая часть разбойников уже собралась вокруг костра, когда Джени принес лесных орехов вдобавок к другой еде, которая была приготовлена им раньше. Данн и Клоувери сидели, подперев руками свои головы, а Дег мрачно поглядывал своим почерневшим от огромного синяка глазом на своих сотоварищей по банде, которые время от времени отпускали в его адрес непристойные шуточки.

- Я надеюсь, вас никто не потревожил ночью? - спросил принцессу Дарк, подсаживаясь к собравшимся. Фонтэн, немного поколебавшись, ответила ему:

- Нет, никто.

Она улыбнулась Джени, который первую миску с едой подал именно ей.

7

- Мы здесь пока довольствуемся лишь слухами, - громко произнес Пабалан, король острова Хилд. - В таких условиях мы не можем действовать активно.

- Но также мы не имеем права бездействовать, - ответил ему его сын Ансар. Оба они прогуливались по саду возле старинного дворца, в сопровождении Регана, одного особо приближенного придворного, которому они доверяли. Все трое обсуждали новости, дошедшие до них из королевства Арк.

- Отец, моя сестра и ваша дочь, пропала. По одним слухам, она погибла, но я не верю в это, а если она не погибла, то мы должны сделать все возможное, чтобы найти ее. Если же она попала в плен к разбойникам, то тем более мы должны действовать быстро.

- Тебе нет необходимости напоминать мне о моем родительском долге, Ансар. Я хочу сделать все возможное, но в пределах разумного. И нам не следует поступать безрассудно. Армия у нас слабее, чем в королевстве Арк, и пока мы не узнаем, что случилось с Фонтэн, и какие отношения с нами собирается установить этот Пароккан, всякие наши действия могут лишь осложнить ситуацию.

Ансар собрался было ответить, его глаза гневно засверкали на взволнованном и сердитом лице, как в этот момент Реган вступил в их разговор:

- Милорд! Могу я высказать свое мнение?

- Разумеется. Ваши советы всегда очень разумны.

- Мы не можем действовать силой, как вы только что прекрасно сказали. Но зато мы можем действовать хитростью. Сведения, которые мы получили с острова Арк, не заслуживают доверия, так как они путаны и противоречивы. Нам нужны сведения из первых рук, от тех людей, которые точно знают, что произошло.

- Я отправлюсь туда сегодня же! - быстро проговорил Ансар.

- Нет, милорд! - возразил Реган. - Я не сомневаюсь в вашей ловкости, удачливости и храбрости. Но ваше лицо всем там хорошо известно. Мы ведь не знаем точно, намерен ли Пароккан враждовать с нами. Кроме того, вам не удастся остаться неузнанным и, поэтому, не сможете раздобыть достоверные ведения, которые нам так необходимы.

- Оскорбление, нанесенное моей сестре, настолько очевидно, что совершенно недвусмысленно показывает, как он к нас относится, - произнес очень раздраженно Ансар, - но я не люблю сидеть сложа руки. Во всем этом и я должен сделать что-то конкретное.

- Милорд, - обратился к королю Реган. - Я никогда не был в королевстве Арк. Мое лицо там никому не знакомо, и я надеюсь сойти там за какого-нибудь купца. Я неплохо разбираюсь в драгоценных камнях и... в людях тоже. Позвольте мне отправиться инкогнито в Стархилл, под видом какого-нибудь купца. Я уверен, что найду ответы на все эти загадки.

Пабалан задумался и, наконец, ответил Регану:

- Ну что ж, это довольно разумно. По крайней мере, вы нам привезете правдивые сведения о том, как действует новый режим, новая власть в королевстве Арк, и, кто знает, может, вам удастся разузнать хоть что-нибудь о том, где находится Фонтэн.

- Если же окажется, милорд, что принцесса схвачена в качестве заложницы, то, вы это знаете, я также сумею вести переговоры о ее выкупе.

- Ну что ж, поезжайте. Я даю вам на это мое благословение, - ответил король и положил свою крупную руку на плечо советника.

- А я останусь здесь гоняться за тенями и призраками, так что ли выходит? - проворчал Ансар.

Реган повернулся к принцу со словами:

- Мне кажется, целесообразно послать на остров Арк не одного меня, а целую группу. Благодаря этому мы сможем перепроверить по разным источникам полученную мною информацию и, может быть, сумеем раздобыть новые сведения. Южная оконечность острова Арк очень отдалена от столицы Стархилл и поэтому новым властям несомненно трудно обеспечить надежную охрану этой части страны. Могу ли я предложить вам отправиться туда на судне и попытаться разузнать что-нибудь у местных жителей? - Сказав это вслух, Реган, тем не менее, подумал про себя: "По крайней мере, такое предложение позволит удержать этого взбалмошного глупца от безрассудных действий!"

- Прекрасно! Я готов. Что вы на это скажете, отец?

Пабалан улыбнулся и ответил:

- Если бы я отказал тебе в этом, то ты, оставшись здесь, всем бы нам надоел своими жалобами и недовольством. Ты можешь отправляться, но только в том случае, если дашь слово, что как только разузнаешь что-либо в южной оконечности острова Арк, сразу же вернешься обратно и никого не будешь пытаться освободить там силой.

- Конечно, нет, - ответил Ансар, оскорбленно глядя на отца, но затем, когда, вероятно, до его сознания дошло, что подобное разрешение все же открывает перед ним широкие возможности практических действий, которых он так желал, принц просиял от счастья. Даже если это окажется всего лишь безобидная и безрезультатная поездка, все равно лучше согласиться на подобное поручение, чем оставаться раздраженным и недовольным дома.

Единственная цель, которую преследовал Реган, предложив подобное путешествие Ансару, состояла в том, чтобы удержать принца от необдуманных и рискованных действий на несколько дней вперед. Советнику казалось совершенно невероятным, чтобы юноша смог разузнать что-либо полезного. Никакого сомнения не было в том, что Ансар - храбрый воин, но он был слишком молод для самостоятельных действий, а принадлежность его к королевской семье, его благородное происхождение вовсе не гарантировали его от бездумных и даже глупых поступков и действий.

Несколько дней спустя Реган уже стоял на носу торгового судна, вдыхая с наслаждением чистый и свежий морской воздух и подставляя с удовольствием свое лицо брызгам морской воды, срываемым ветром с крутых волн. Стройный корпус судна смело налетал на встречные волны, погружая на какое-то мгновение в пучину свою носовую часть. Советник пристально смотрел вперед, пытаясь уловить первое появление легендарной крепости в бухте Грейрок, главного порта королевства Арк. Вскоре, после как корабль приблизился на достаточное расстояние к береговой линии, Реган рассмотрел четкие очертания "морских ворот" Грейрока, то есть вход в бухту между двумя огромными утесами, надежно закрывавшими от непогоды добротную пристань в порту, который был так велик, что в нем могли бы разместиться не один, а целых два морских флота.

Портовая крепость произвела большое впечатление даже на такого искушенного знатока, каким был Реган, чье вытянувшееся лицо и острый взгляд темно-синих глаз свидетельствовали о несомненном интересе этого умного и опытного государственного деятеля, намеревавшегося выдавать себя на этот раз за обычного купца, к подобным оборонительным сооружениям. Громадные утесы возвышались по обеим сторонам входа в гавань. Ширина входа составляла свыше четырехсот шагов. Какие бы скрытые ныне недостатки ни обнаружились в будущем, конфигурация этих утесов, очертания гавани и береговой линии, а также большая глубина как в самом входе в бухту, так и повсеместно в порту обеспечивали прекрасное его развитие в перспективе и делали возможной круглогодичную навигацию, за исключением тех случаев, когда на море разразится уж слишком небывалой силы шторм. Несомненное преимущество порта Грейрок состояло еще и в том, что жители города построили два маяка по обеим сторонам входа в гавань, и, таким образом обеспечили движение судов также и в ночное время. Моряки всего архипелага высоко ценили те удобства, которые им предоставлялись в этом порту, но редко кто из них обращал внимание на красоту и величие пейзажа и той общей картины, которая открывалась перед ними при приближении к бухте Грейрок.

И все же когда человек впервые проходил на корабле между двумя маяками, он невольно чувствовал благоговение к этим спасительным сооружениям, ему казалось, что небесный свод опускается прямо на него, а корабль, что небесный свод опускается прямо на него, а корабль, каким бы огромным он ни был, представлялся морякам и пассажирам совсем игрушечным, а сами они карликами по сравнению с нависавшими над ними громадами монолитных утесов по обеим сторонам входа в порт. На какое-то время Реган совсем забыл о задании, с каким он отплыл в королевство Арк, и не мог оторвать восхищенного взора от этого чуда Природы. Однако, когда судно уже вошло в гавань, вытянувшуюся в северо-западном направлении на несколько миль, мысли ближайшего советника короля Пабалана снова вернулись к тому плану действий, который он себе составил на ближайшие дни. Капитан и экипаж торгового судна, на котором Реган отправился в путешествие из королевства Хилд на остров Арк, сами были с острова Страллен и охотно согласились принять его на борт, тем более что советник назвался купцом с острова Арлон, занимавшимся торговлей шелковыми тканями, сукном и драгоценностями. Товары, которые вез с собой Реган, вполне доказывали, что он действительно купец, и, таким образом, он ничем не вызвал подозрений к себе. Советник расплатился с капитаном достаточно щедро, но не слишком, чтобы никак не насторожить его на свой счет и ничем не выделяться из числа других пассажиров. Капитан и его экипаж, в свою очередь, тоже занимались торговлей и почти не интересовались политикой, что бы ни происходило на том или ином острове архипелага, куда они заходили по своим торговым делам, если только не несли прямого ущерба.

Итак, ни капитан, ни матросы, везшие на своем корабле Регана, не интересовались событиями, происшедшими на острове Арк, и ничего особенного не знали о них, кроме того лишь, что в королевстве Арк установился новый режим и теперь неясна судьба принцессы королевства Хилд, в связи с чем между этими соседними государствами были натянутые отношения. А купец из королевства Арлон, которого они везут в порт Грейрок, тоже впервые слышит об этом и немного беспокоится за успех своего торгового дела.

Когда корабль причалил к пристани, Реган стал готовиться к выполнению задания, которое, надо заметить, было ему по душе, так как он умел плести интриги и нисколько не сомневался в своих способностях шпиона или разведчика. Советник был уверен, что справится с любым делом и поручением. Он окунулся в родную ему стихию.

Через два часа Реган уже сидел в таверне "Полярная Звезда", которая была самой лучшей в Грейроке, смакуя изысканный завтрак и прислушиваясь к разговорам окружавших его людей.

Когда он с корабля ступил ногой на твердую землю, то почувствовал странное и смутное пугавшее его дрожание, которое лишь усилило его возбужденное состояние и ощущение опасности. И вот теперь, когда он уже закончил все необходимые формальности, связанные с перегрузкой привезенного им товара и отправкой его в нанятый им портовый клад, а также с поисками подходящей гостиницы для себя самого, Реган почувствовал готовность приступить вплотную к сбору требуемой информации. Город был как бы повернут лицом к гавани, а жизнь всех его обитателей была полностью связана с работами в порту. Движение в доках с их огромными грузоподъемными кранами и блоками, а также кажущиеся хаотичными звуки и суета на пристани свидетельствовали о том, что торговля здесь процветает. "Короли приходят и уходят, а жизнь продолжается", - подумал Реган, попивая маленькими глотками свое пиво. Преуспевали здесь все, судя по огромному количеству и разнообразию товаров и всякого добра, которые выгружались с прибывших кораблей и отвозились на базары и торговые залы города.

"Нелегко найти в других местах такие роскошные и добротные гостиницы и здания!" - продолжал размышлять советник, оглядываясь вокруг себя и внимательно рассматривая хорошо обставленную залу, где за столами сидели, завтракали и разговаривали между собой всевозможные купцы, состоятельные горожане и деловые люди. Отрывки разговоров доносились до слуха Регана, но для него они сейчас не составляли никакого интереса, так как основной их темой были торговые дела и заботы.

Хозяин таверны подошел к столу Регана и спросил не хочет ли он еще чего-либо.

- Нет, спасибо. Я сыт. У вас замечательная еда и я хорошо поел, ответил ему советник и про себя добавил: "И ты, судя по всему, неплохо здесь питаешься", - разглядывая с некоторой неприязнью огромную фигуру с отвислым животом.

В этот момент в прихожей комнате, ведущей внутрь таверны раздались непонятные звуки и возня, и вдруг в залу ворвался какой-то прилично одетый человек с красным от возбуждения лицом и громко воскликнул, ни к кому конкретно не обращаясь:

- О, боже праведный, помоги мне! - Затем, как бы опомнившись и приходя в себя, попросил владельца таверны: - Хозяин, самую большую кружку самого лучшего пива! Ох, как хочется пива!

Хозяин быстро отправился за пивом, а Реган встал и предложил новому посетителю место за своим столиком:

- Пожалуйста, почтите меня вашим обществом. У вас, кажется, случилась беда? Если я могу вам быть чем-либо полезным, но располагайте мною!

Новоприбывший господин грузно плюхнулся на предложенный ему стул, благодарно взглянув на советника:

- Спасибо, сэр! Никак не могу разыскать этих носильщиков. Мне казалось, они здесь всегда были, а теперь вижу, что я ошибся. Он уж эти мне работники! Ты стараешься, подробно им объясняешь, что и как надо сделать, а в итоге ваш багаж и груз разносят и грузят на несколько разных кораблей или еще что-нибудь подобное.

Хозяин таверны вернулся, подошел к столику и подал собеседнику Регана полную кружку пива со словами:

- Ваше Превосходительство, я послал за носильщиками. Вы уж простите им их нерасторопность.

- Хорошо, хорошо! Направьте их на борт судна "Дельфин", да предупредите, чтобы ничего не растеряли по дороге. Я через час там буду.

- Всенепременно, ваше Превосходительство! - ответил хозяин и быстрыми шагами направился к выходу.

- Простите меня, ваше Превосходительство! Я вас принял за простого купца, каковым я сам являюсь. Почитаю за честь приветствовать вас. Какую страну вы представляете здесь?

- Никаких извинений! Напротив, я очень польщен вашим вниманием и рад общению с таким образованным и воспитанным человеком. Мое имя Хобан, а моя родина - остров Пивен, и я чрезвычайно доволен, что совсем скоро отплываю отсюда, чтобы вернуться в мою страну.

- Разрешите и мне представиться вам: я - купец с острова Арлон, ответил Хобану Реган, и они обменялись рукопожатиями, после чего советник продолжил: - Всякий патриот любит свою родину, но ваши слова меня заинтриговали, и я позволю спросить вас, разве остров Арк проявляет негостеприимство? Должен сказать, я впервые здесь и не могу судить наверное.

- О, нет! Я не могу отказать острову Арк в гостеприимстве, к тому же, я здесь пробыл совсем немного времени, и тем не менее я не могу сказать, что остался доволен моим визитом. Правда, я мог бы остаться здесь столько, сколько захотел бы. По крайней мере, мне так кажется, - проговорил Хобан, явно чем-то озадаченный настолько, что, по всей видимости, не мог бы объяснить даже самому себе причину своей обескураженности.

- Я, конечно, слышал кое-какие разговоры, - поддержал беседу Реган, сгоравший от нетерпения выведать все, что было бы возможным, от этого неожиданного и нового источника информации, - но мне бы хотелось знать достоверные сведения о новом короле на острове Арк. Все произошло здесь так неожиданно...

- Да, это правда. И что самое удивительное, все здесь происшедшее совершенно неоднозначно, - продолжил Хобан, переходя почти на шепот. Известия о событиях здесь пришли довольно быстро на остров Пивен с одним из наших судов, которое находилось в то время в королевстве Арк. Они спаслись бегством, опасаясь насилия, однако, судя по тому, что я сумел увидеть и узнать, массового кровопролития здесь не было. Можно сказать, государственный переворот оказался почти бескровным и тщательно подготовленным и закончился он полным успехом. По всей видимости, никто его не ожидал. Никакого недовольства правлением короля Асера в стране не было, и мы в этом все уверены, и в то же время его свержение ни в ком не вызвало протеста. Более того, я считаю, самое странное состоит в том, что до того, как произошел этот государственный переворот, никаких волнений и беспорядков здесь зарегистрировано не было.

- Асер был убит?

- Да, это бесспорно.

- А его семья?

- Никто этого не знает, или, по крайней мере, никто не хочет говорить об этом. Я, конечно, слыхал кое-какие досужие разговоры, скорее похожие на болтовню, но я не знаю, можно ли им доверять. Чаще всего рассказывают, что три сына погибшего короля Асера спаслись бегством и сейчас находятся скорее всего на каком-нибудь другом острове архипелага, однако никто их не видел, и вполне возможно, что они либо тоже погибли, либо заточены в темницы королевского замка в Стархилле. Следует отметить, что новый король, кажется, не проявляет какого-либо беспокойства на этот счет, возможно, потому, что не считает их большой опасностью для себя. Но тогда надо сказать, что он очень странный человек.

- Вы встречались с ним?

- Да, конечно, и я не знаю, как можно с ним иметь хоть какие-то дела?!

- Он, кажется, был главнокомандующим армией у короля Асера и, говорят, он вовсе не из знатной семьи?

- Да, так говорят, но я не знаю, имеет ли это теперь большое значение. Главное, мне кажется, другое - у него очень переменчивый характер. При общении с ним меня многое смущало в нем, и мне трудно объяснить, почему именно. С тех пор как я покинул столицу Стархилл, я все чаще вспоминаю те странности в его поведении и поступках, которые в нем до того не замечал.

Посол помолчал немного, как бы придя в замешательство, затем усмехнулся и продолжал:

- Мне кажется, я совершенно очарован новой королевой. Это поистине фея какая-то, настолько она красива собой! Когда она была рядом или поблизости, я ни о чем другом не мог думать. Может быть, кому-то покажется, что я снова стал неопытным юношей, которого способно околдовать красивое женское лицо!

Осознавая, что время бежит, а ему хотелось бы разузнать еще кое-что, Реган спросил Хобана:

- А не было ли в замке какой-либо принцессы в это время? Невесты старшего сына, кажется, или что-то вроде этого?

- Да, это принцесса Фонтэн с острова Хилд. Она была там, вместе с сыновьями короля Асера, но исчезла. Люди говорят, что она спаслась бегством вместе с принцами. Распространяют также дикие слухи, будто придворный чародей тайно увел их всех, сделав невидимыми или еще что-то в этом роде. Большая часть людей сходятся в том, что принцесса спаслась бегством вместе со всеми, но я не склонен слишком доверять подобным слухам.

- А как вам показалось, не испортили эти события отношений между королевствами Арк и Хилд? Ведь они самые близкие соседи!

- Вы можете считать так или не считать, но я вас уверяю: Пароккан, то есть новый король острова Арк, вовсе об этом не беспокоится. Можно сказать, он совершенно этим не интересуется.

- Но торговля...

- О, да, конечно, он интересуется торговлей, но все его интересы какие-то уж слишком упрощенные. Он со своей женой живет очень хорошо в замке столицы Стархилл. Если у вас есть какие-либо роскошные драгоценности для продажи, то держу пари, вы продадите их там за хорошую цену. Что касается королевства Хилд, то новые власти на острове Арк, можно сказать, совершенно пренебрегают интересами своего соседа, хотя это кажется очень странным.

В этот момент в дверь, ведущую в залу таверны, просунулась голова мальчика-посыльного и обратилась к Хобану:

- Ваше Превосходительство, нам надо идти, через полчаса начнется отлив.

- Благодарю, Эндрю. Я сейчас иду, - ответил ему Хобан и повернулся к Регану. - Желаю вам удачи здесь, Палмар, и спасибо вам за приятную компанию.

Они встали и пожали друг другу руку.

- Я также благодарен вам за приятное общество и... за новости, которые вы мне сообщили. Желаю вам благополучного плавания на вашем судне "Дельфин" и побыстрее добраться до дома.

- Спасибо, дружище. Всего вам доброго!

- Прощайте!

Реган проводил взглядом посла Хобана, дождался когда его широкая спина скрылась за дверью, сел снова за стол и стал анализировать все то, что ему довелось услышать от собеседника. Новостей оказалось гораздо больше, чем он ожидал услыхать, но этого было еще недостаточно. Одно несомненно: ему следует отправиться в Стархилл, и чем скорее, тем лучше.

Вторую половину дня Реган потратил на прогулку по городу. Во время прогулки он иногда расспрашивал людей о городе и их жизни в нем, при этом он неизменно и исподволь направлял беседу о новых властях в стране и о судьбе тех, кого их новый король сместил с престола. Он отметил явную сдержанность и нежелание говорить на подобные темы, но, как ему показалось, такая реакция была совершенно естественна, тем более когда расспрашивает иностранец. Более того, Реган убедился в достоверности сведений, которые ему предоставил посол Хобан.

Большинство опрошенных им жителей было уверено в том, что принцы спаслись бегством и вместе с ними спаслась также и Фонтэн. Большинство собеседников Регана сходилось во мнении, что новые власти все же лучше предыдущего режима, но никаких убедительных доводов не могли представить для подтверждения подобной уверенности. В крайнем случае, опрашиваемые заявляли, что они безразличны к Пароккану. Никто не выразил даже протеста или негодования по поводу свержения короля Асера. Более того, никто и не был готов протестовать открыто. Реган, пока бродил по городу, успел сделать все необходимые приготовления к переезду в столицу Стархилл и назначил свой отъезд на ближайшее утро. Он вернулся, наконец, в гостиницу "Полярная Звезда" очень довольный собой и тем, как его дела продвигаются вперед. Ему не терпелось начать новый этап своих исследований. Советник чувствовал, что теперь у него больше оснований надеяться на то, что Фонтэн действительно спаслась бегством, ведь обычно во всяких слухах есть какое-то рациональное зерно истины, и, кроме того, его манила перспектива лично побывать в древнем городе Стархилле, известном своей красотой. Еще более привлекала возможность попытаться встретиться со странным новым королем. И с королевой тоже.

Хотя расстояние между портом Грейрок и столицей Стархилл не превышало тридцати миль, а дорога была в прекрасном состоянии, все равно путешествие должно было занять весь следующий день. Карету, в которой ехал Реган и еще два других путешественника, сопровождали три повозки с багажом и товаром. Времени было достаточно, и советник стал разрабатывать план своих действий на ближайшие дни. Дорога шла все время в гору, постепенно взбираясь на возвышенность, где располагалась столица Стархилл.

После полуденного привала Реган, которому надоела духота внутри кареты и наскучила неинтересная беседа с попутчиками, попросил кучера разрешить ему поехать рядом с ним наверху, на месте возницы. Недостаток удобств такой езды вполне компенсировался избытком свежего воздуха и хорошим обзором окрестностей. Кучер оказался человеком неприветливым, и Регану не удалось его разговорить, однако советника это обстоятельство вовсе не огорчило, а скорее обрадовало, и он весь остаток путешествия провел в тиши и покое, утруждая лишь свои глаза разглядыванием проплывавших мимо пейзажей. Как и город Грейрок, все, что видел он по обеим сторонам дороги во время поездки по этой стране, не вызывало в нем какой-либо тревоги или неприятных впечатлений. Как ему показалось, жизнь в хуторах и деревнях, мимо которых они проезжали, шла обычным чередом и, очевидно, не претерпела заметных изменений, вызванных государственным переворотом в столице. "Такое впечатление, что в стране ничего не произошло", - подумал Реган, но тут же мысленно возразил себе, заключив свои размышления тем, что так все и должно быть в жизни народа. Реган расслабился, успокоился и стал терпеливо дожидаться прибытия в Стархилл.

Реган первым различил вдали очертания столицы, когда до нее еще оставалось более трех миль. Город был расположен на вершине холма. Высоченные каменные стены, окружавшие город, имели форму почти правильной окружности огромных размеров и были построены, очевидно, много-много веков тому назад с большим старанием и мастерством, давно уже утраченными. Внутри города, в его центральной части возвышался замок Стархилл, в котором привлекала взор Главная Башня, чаще всего именуемая в народе Башней Чародея. Все другие башни замка, королевский дворец и другие высокие здания в замке Стархилл также были легко различимы на большом расстоянии от крепостных стен города, поражая взор приближающихся путников своим великолепным видом. В хорошую погоду башни замка можно было увидеть также и со склонов гор Виндшилл.

Реган внимательно разглядывал город, следя за тем, как он вырастает на глазах по мере приближения к нему кареты и различая все новые детали в его очертаниях. Вот отчетливо вырисовались большие башни, между которыми были сооружены въездные ворота города, а затем по бокам как бы выросли малые башни, называемые оборонительными. Советник вспомнил ту специальную карту, которую он изучал перед отправкой в королевство Арк, и припомнил, что на ней были изображены пять башен и пять ворот, одинаково отстоявших друг от друга и равномерно распределенных по всей окружности крепостной стены города. Те ворота, которые выходили прямо на север, носили название Северные ворота. Следующие ворота, которые были несколько ближе к Регану, выходили на северо-восток, то есть были обращены в сторону порта Грейрок, назывались Морскими. далее следовали по окружности крепостной стены, соответственно, Полевые, Горные и Скальные Ворота. От каждого из этих пяти входов в город к его центральной части вели соответствующие широкие главные улицы, будто спицы в колесе, ступицей в котором являлся королевский замок Стархилл.

Однако, как хорошо помнил Реган, подобная симметрия в расположении крепостных ворот, не распространялась на те секторы жилых кварталов, на которые указанные пять главных дорог делили территорию столицы. Каждый район города имел свои отличительные черты. В отдельных местах клубок улиц был так запутан, что похож был на лабиринт, в котором опрометчивый путник мог легко и безнадежно заблудиться. В других районах дома располагались более упорядоченно и не так тесно друг к другу. Разумеется, это были дома более состоятельных горожан. Были в городе также скверы и сады, которые придавали еще большую красоту столице, создавали уют и поддерживали чистым и ароматным воздух в Стархилле.

Морские ворота были открыты и даже, на первый взгляд, их никто не охранял. Когда карета проехала через эти крепостные ворота, Реган почувствовал усталость от напряженного изучения всех обстоятельств путешествия. Вялость и апатия охватила все его тело настолько, что он с трудом нашел в себе силы распорядиться и проследить за разгрузкой своего багажа и товаров, разместить груз в камере хранения, подыскать наиболее удобную и приличную гостиницу и остановиться в ней. Постояльцы в той гостинице, где поселился Реган, были сплошь из купеческого сословия, а сама гостиница размещалась тоже в купеческом районе города, который занимал территорию между Морскими и Полевыми Воротами.

Реган ушел в свою комнату на отдых очень рано, чувствуя больше потребность хорошо выспаться, чем хорошо поесть, и даже все намеченные им мероприятия, связанные с тайным расследованием обстоятельств происшедшего государственного переворота в королевстве Арк и судьбой принцессы Фонтэн, он оставил на следующий день.

8

- Феррагамо, чем вы там заняты с раннего утра? К вам прибыли Шилл и Орм, они хотят посоветоваться с вами и обсудить план дальнейших действий, а вы заперлись у себя в кабинете и никакой пользы от этого никому нет.

Чародей, бормоча себе под нос какие-то колдовские заклинания, оторвал, наконец, свой взгляд от запыленной книги, лежавшей у него на коленях.

- Я пытаюсь, - ответил Феррагамо, делая над собой усилие, чтобы не рассердиться на подобное обхождение, - составить или найти в книге готовое заклинание, которое поможет наилучшим образом в наших поисках.

- А зачем? - переспросил Брандел, не до конца, очевидно, выслушавший ответ чародея.