Смертельный медовый месяц

5

ЖЕРТВА УБИЙСТВА В ПЕНСИЛЬВАНИИ!

Опознан строительный предприниматель из Хиксвилла!

Скрэнтон.

Федеральная полиция идентифицировала сегодня жертву насильственной смерти в гангстерском стиле как Джозефа П. Корелли, строительного предпринимателя из Лонг-Айленда, проживавшего в Хиксвилле.

Корелли был застрелен поздно вечером в воскресенье во время таинственного нападения около его бунгало на озере Воллен-Поупэк.

«Все обстоятельства говорят о том, что убийство было совершено на профессиональном уровне», — заявил шериф Рой Фейленд из Помгуита.

«Корелли получил пять пуль в голову, причем были использованы два различных револьвера».

Корелли уже почти три месяца жил на летней квартире в Помгуите. Он зарегистрировался в местном летнем отеле под именем Джозефа Кэрролла и имел при себе фальшивый паспорт на это имя. С помощью отпечатков пальцев ФБР опознало его как Корелли.

За последние пять лет Корелли арестовывали трижды. Два раза он обвинялся в шантаже и один раз в том, что содержал подпольный тотализатор. По словам сержанта Джеймса Грэгга из полиции Нью-Йорка, он каждый раз освобождался без суда.

«Корелли, определенно, имел связи с подпольным миром» — заявил сержант Грэгг. — «У него были различные уголовные связи, известные нам, и можно утверждать, что он действовал в обход закона».

Полицейская служба Нассау Конти ничего не знает о преступной деятельности Корелли в более ранние годы.

«Мы его знали и не теряли из виду», — подтвердил один служащий. — «Но если он и был замешан в каком-нибудь подозрительном деле, то не в нашем округе».

Корелли — холостяк, жил один на Бейвью-Роуд 4113 в Хиксвилле и имел бюро в Бэском-Хаузе, тоже в Хиксвилле. Его единственной родственницей является сестра, миссис Раймонд из Бостона.

Дэви поднял взгляд, когда Джулия, еще сонная, приподнялась в постели и посмотрела на него. Ее лицо было очень бледным. Он спросил ее, как она себя чувствует.

— Сейчас мне уже лучше. Я слишком много пила.

— Ничего. Посмотри газету.

— Кэрролл?

— Корелли.

Он протянул ей газету. Сначала она не могла найти заметку. Он сел рядом с ней и показал. Пока она читала, он наблюдал за ее лицом.

Прочитав около половины заметки, она попросила у него сигарету. Он раскурил сигарету и подал ей. Она после первой же затяжки закашлялась, но прочла сообщение до конца. Потом положила газету на кровать, вдавила сигарету в пепельницу на ночном столике и хотела что-то сказать. И только в этот момент заметила, что не одета. Она взглянула в зеркало, спрыгнула с кровати и помчалась в ванную.

Когда она вышла оттуда, то выглядела заново родившейся. Ее лицо было свежим и гладким, бледность исчезла, а губы были подкрашены. Он закурил сигарету, пока она одевала платье и туфли.

— Корелли.

Она покачала головой.

— Я нахожу, что в нем не было ничего итальянского.

— Он мог приехать откуда угодно. Чтобы он выглядел как ирландец или кто-нибудь другой, я бы тоже не сказал.

— Кэролл не обязательно ирландское имя.

— Это точно.

— Был композитор по имени Корелли. Он жил, кажется, до Баха. Мы оказались правы почти во всем, что касается его, правда? Он был строительным предпринимателем, но еще и гангстером.

— В маленьком масштабе.

Он задумался.

— Но есть вещи, о которых ничего не сказано в этой заметке.

— Ты имеешь в виду нас?

— Я думаю о Кэрролле-Корелли. Ни слова о том, в какие подпольные дела он был замешан и кто были его друзья. В сообщении едва упоминаются его контакты с уголовным миром, по ничего не говорится о том, что это были за контакты. А нам очень важно это знать.

— Как мы можем узнать об этом?

— У полиции.

— Ты думаешь просто спросить у них?

— Не прямо.

Они махнули рукой на завтрак. Выйдя из отеля, они нашли свободную телефонную будку в закусочной на Шестой Авеню. Он объяснил, что ей нужно будет сказать, и она подыскивала нужные слова, пока он искал в телефонной книге Манхэттена номер полицейского управления.

Когда он записал номер в свой блокнот, Джулия сказала нетерпеливо:

— Дай я попробую. Послушай, как это звучит.

Он внимательно выслушал весь ее текст.

— Я думаю, что так и надо. Хотя трудно сказать точно, потому что это звучит не по телефону. Во всяком случае, попытаемся.

Она вошла в кабину и закрыла дверь. Потом она набрала номер, который ей написал Дэви. Ей тотчас же ответил мужской голос.

— Я хотела бы поговорить с сержантом Джеймсом Грэггом. Это междугородный разговор.

Мужчина спросил, кто она.

— «Курьер-Геральд» из Скрэнтона.

Мужской голос сказал, чтобы она подождала у телефона, и он попытался найти Грэгга. Наступила пауза. В трубке слышались голоса, которые появлялись, пропадали и снова появлялись. Потом она услышала молодой мужской голос:

— Говорит Грэгг.

— Сержант Джеймс Грэгг?

— Да. Я у телефона.

— Одну минуту, пожалуйста.

Она быстро открыла дверь кабины, вышла и дала Дэви трубку. Он взял ее, скользнул в кабину и закрыл дверь.

— Сержант Грэгг? Говорит Пит Миллер из «Курьер-Геральд». Мы хотим дать подробное сообщение об убийстве Корелли и я хотел бы задать вам в связи с этим несколько вопросов.

— Опять? Я же час назад разговаривал с вашими людьми.

— Я только что пришел в редакцию.

Он не смутился.

— Нас интересует следующее, сержант Грэгг — я хочу попытаться представить чисто человеческие причины этого убийства. Бандитские убийства в наших краях очень волнуют...

— Волнуют?

— ...и люди этим интересуются. Вы можете сказать кое-что о деле Корелли?

— Послушайте, у меня сейчас довольно много дел.

— Это займет немного времени, сержант. Прежде всего, вот что — кажется, вы или кто-то другой упоминал, что Корелли был связан с преступным миром?

— Да, он был связан.

Грэгг сделал паузу.

— В каких гангстерских делах он был замешан?

Короткая пауза на другом конце провода.

— В строительных сферах. Мы точно не знаем, что он делал кроме этого. Я имею в виду нелегально. Он был знаком со многими игроками и его последний арест был здесь в Манхэттене. Это произошло во время облавы в одном игорном клубе. Но мы не могли выставить против него обвинение и вынуждены были отпустить его.

— Понимаю.

— Все свои дела он проворачивал не у нас, а в Лонг-Айленде. Это не наш участок и мы не работали в этом направлении. Мы знаем, что он в этом городе имел контакт с определенными людьми из синдиката. Но мы точно не знаем, что входило в его задачи. Если даже он и состоял в гангстерской организации в Лонг-Айленде, то это было не наше дело.

— Вы могли бы назвать мне имена людей, с которыми он имел контакты в Нью-Йорке?

— Зачем?

— Это придало бы больше живописности нашему сообщению.

— Эти имена для вас не имеют значения. Они далеко от Скрэнтона, а друзья Корелли насколько мы знаем, ничтожные типы — просто игроки. Такие как Жорж Уайт или Эдди Мизелл. Только люди, о которых никто никогда не слышал.

— Я понимаю. А чем он был связан с человеком по имени Люблин?

— Мори Люблин? Что с ним?

— Он был партнером Корелли?

— Откуда вы это взяли?

— Это имя упоминалось, я не помню где. Он был его партнером?

— Об этом я ничего не знаю. Это могло быть. Такой человек как Корелли знал множество людей. Так сразу трудно что-нибудь сказать. Но я думаю, что Мори Люблин слишком большой человек, чтобы интересоваться такими людьми, как Корелли.

— Вы знаете, почему убили Корелли?

— Вы уже слышали, что это не наш случай. Нет никаких доказательств, только слухи.

— Слухи?

— Да.

— Что за слухи?

— Будто бы он был должен кому-то деньги.

— И кредитор известен?

— Нет. Мы еще ничего не знаем, да если бы и знали, я не мог бы вам дать никаких справок. Боже мой, неужели у вас в редакции нет никакой координации или чего-нибудь в этом роде? Я только что разговаривал с вашим человеком и рассказал ему большую часть из этого! Может быть, вы у него спросите обо всем?

— Я думаю, что вы разговаривали с каким-нибудь редактором отдела новостей, сержант Грэгг. А я работаю в редакции обозрений и комментариев.

— Ах так.

— Я не хочу вас больше задерживать. Я понимаю, что вы заняты. Только еще одно: вы ведете расследование в Нью-Йорке?

— Расследование?

— По делу об убийстве Корелли.

— Какое расследование?

Голос Грэгга звучал почти раздраженно.

— Он был человеком из Лонг-Айленда, который убит за пределами штата. Мы не имеем к этому отношения. Конечно, мы работаем вместе с полицией Пенсильвании, если нас об этом просят. Но мы сами ничего не предпринимаем.

— А начались ли поиски в Хиксвилле?

— На острове? Для чего? Он же был застрелен вне штата, бог ты мой! Пенсильвания будет стараться остаться в стороне от этого дела, поскольку Корелли был из Нью-Йорка.

«А Нью-Йорк не будет заниматься этим, поскольку убийство произошло в Пенсильвании», — подумал Дэви.

— Я вам очень благодарен, сержант, вы мне очень помогли. И я не хотел бы больше отнимать у вас время.

— Все в порядке, мистер Миллер. Мы всегда стараемся помочь, если это возможно.

Дэви вышел из будки. Джулия хотела о чем-то спросить его, но он покачал головой и начал что-то записывать в свой маленький блокнот. Он записал:

Мори Люблин.

Ниже:

Жорж Уайт.

Эдди Мизелл.

На следующей строчке:

Корелли был должен деньги.

Потом:

Расследование не ведется.

В закусочной было много народу, поэтому они не могли спокойно поговорить. Он взял Джулию за руку, положил блокнот в карман и вышел с ней на улицу. Напротив был ресторан «Коббс Корнер». Они подождали, пока зажжется зеленый свет, перешли Шестую Авеню и вошли в ресторан. Большинство тех, кто здесь завтракал, ушли на работу и ресторан был почти пуст. Они сели за небольшой столик в дальнем углу зала и заказали апельсиновый сок, тосты и кофе. Пока официантка занималась сервировкой, он передал Джулии весь разговор.

— Ты мог бы быть хорошим репортером, Дэви.

— А ты хорошей телефонисткой. Я все время боялся, что он меня раскусит и будет лихорадочно думать, кто же я, черт возьми, и почему я ему звоню. Но он поверил всему. Мы узнали довольно много.

— Очень много. Жорж Уайт и Эдди Мизелл — я еще не знаю, что нам делать с этими именами. Но Люблин на самом деле существует. Мори Люблин. Я считаю, что это краткая форма от «Морис».

— Или «Моррис».

— Одно из двух. А все складывается действительно так, как мы предполагали. Джо Корелли был должен деньги и, я думаю, по этой же причине он и сбежал.

Она кивнула и отпила маленький глоток кофе. Он закурил сигарету, сделал несколько затяжек и положил ее в овальную стеклянную пепельницу.

— Самое важное то, что розыски еще не начинались ни в Нью-Йорке, ни в Хиксвилле. Разве не глупое название для местности?

— Возможно, это имя основателя.

— Возможно. Но полиция не будет заниматься этим убийством. Они лишь завели дело Корелли, и это все. Это значит, что мы должны уезжать.

— В Хиксвилл?

— Правильно.

— Это не опасно?

— Нет. Полиции там не будет ни в его квартире, ни в бюро. И Нью-йоркская полиция больше не интересуется Корелли. И люди Люблина будут ждать не там!

— Откуда ты это знаешь?

— Они убили три месяца на то, чтобы обыскать квартиру и бюро Корелли. Возможно, они именно этим способом и установили, где он. Может быть они просмотрели его бумаги и все остальное. Теперь они убрали его с дороги. И он их больше не интересует.

Джулия задумалась.

— Может быть, тебе лучше остаться в отеле, Джулия. Я могу поехать один.

— Нет.

— Это не продлится долго, и...

— Нет, я поеду с тобой. Мне только интересно, что мы можем там найти, если другие уже все обшарили...

— Они искали другие вещи. Они хотели узнать, где скрывается Корелли, а мы хотим узнать, почему он прятался и от кого. Это стоящая попытка.

— И я поеду с тобой, Дэви.

Он пытался отговорить ее, но не сумел. В конце концов, поездка должна была быть безопасной и, может быть, это было и лучше, чем оставлять ее одну со своими мыслями в комнате отеля. Он согласился на это.

Привратник из «Ройялтона» подогнал их машину. Он описал им дорогу к тоннелю Квинс-Мидтаун и сказал, как двигаться дальше.

Было облачно и пахло дождем. Они проехали тоннель и двигались по скоростной дороге на восток через Квинс. Но указатели спутали их. Они пропустили поворот на Хиксвилл и должны были возвращаться целых восемь километров. Они пополнили бак горючим и спросили о Бэйви-Роуд. Они свернули с дороги у дома 2300 и поехали по нумерованной стороне улицы, ища адрес, указанный в газетном сообщении. Хиксвилл состоял главным образом из однотипных домов с палисадниками. Дом Корелли, 4113, был одним из этих одноэтажных кирпичных домов. Позади дома были натянуты веревки для белья. По почтовому ящику можно было узнать, что вверху проживает некто по имени Хаас, а на первом этаже — Пеннер.

Дэви вышел на дорогу, чтобы проверить номер. Потом он вытащил из кармана газетную вырезку, чтобы убедиться правильно ли он прочитал в первый раз. «Корелли — холостяк, проживает один в доме 4113. Бэйви-Роуд в Хиксвилле».

Джулия продолжала сидеть в машине.

— Я думаю, нужно нажать нижнюю кнопку. Возможно, это хозяин дома. Он купил дом, живет внизу и сдает верхний этаж. Выручка от этого покрывает другие расходы.

Он нажал на нижнюю кнопку звонка и стал ждать. В доме были слышны какие-то звуки, но на звонок никто не вышел.

Он позвонил еще раз и услышал приглушенный голос: «Ладно, я иду, только тише».

Дверь дома открылась внутрь, и из нее показалось недоверчивое лицо женщины. По ее выражению было видно, что она приняла Дэви за торговца, а она не слишком заинтересована в подобных визитах.

Потом она увидела Джулию и выражение ее лица стало немного дружелюбнее. Конечно, она не была в восторге, но все же поняла, что ей никто не собирается ничего продавать.

— Миссис Пеннер?

Она кивнула. Он подыскивал нужные слова, потому что не представлял, знает ли она, что Корелли убит.

— Мое имя Пит Миллер. На верхнем этаже проживает мистер Джозеф Корелли? Я по делу.

— Он здесь жил. Я сдала квартиру после того, как он просто исчез. Он жил здесь три года, регулярно платил первого числа за наем, а недавно просто бросил меня. С тех пор его так и нет.

Она покачала головой.

— Он просто исчез и не взял с собой вещей, я имею в виду его мебель. Он все оставил здесь. Я думала, он вернется. Когда кто-нибудь оставляет свои вещи, думаешь, что он вернется, не так ли?

Он кивнул. Очевидно, она не знает, что Корелли убит.

Возможно, это было к лучшему.

— Но он больше не появился.

Она рассуждала весьма разумно.

— Он больше не появился и я держала квартиру свободной целый месяц и ждала его. Я не сдаю цветным и поэтому прошла еще неделя, пока въехали мистер и миссис Хаас. В восемьдесят пять долларов обошелся мне этот Корелли.

— А его вещи остались? Его мебель и все остальное?

— Я сдала квартиру с меблировкой.

Голос миссис Пеннер звучал отсутствующе.

— У миссис Хаас нет мебели. Они только что поженились и детей нет, понимаете?

Она снова закачала головой.

— У них наверняка будут дети. Это молодая пара, у которой обязательно будет ребенок. В одном нужно отдать должное Корелли — он был очень спокойным жильцом. Почему вас интересуют его вещи? Это он вас прислал?

Джулия подошла немного ближе.

— Миссис Пеннер, я сестра Джо. Он позвонил мне, что уезжает в Аризону, так как должен спешно покинуть Нью-Йорк.

— Неприятности с полицией?

— Этого он мне не сказал, миссис Пеннер...

— Здесь были полицейские сразу после его отъезда. Они показали мне его документы и все обыскали.

Она помолчала.

— Но честно говоря, они не были похожи на полицейских. Однако, они показали мне документы и этого мне было достаточно. Я не люблю совать нос в дела, которые меня не касаются.

— Миссис Пеннер, вам известно, что Джо был здесь предпринимателем. У него случился правовой спор и он вынужден был покинуть штат, чтобы избежать неприятностей. Это никак не было связано с полицией.

— И что же?

— Вчера он мне позвонил.

Джулия чувствовала себя все увереннее.

— Он оставил здесь кое-что из своих вещей, и хотел, чтобы мы отправили их ему.

— Конечно.

— Если это так...

— Как только я получу восемьдесят пять долларов. Ровно столько он мне стоил, восемьдесят пять долларов. Мы не заключили договора о найме, так что это все восемьдесят пять долларов. Но я их хочу иметь, прежде чем он получит свои вещи.

Джулия ничего не отвечала. Дэви вынул из пачки сигарету.

— Вы забыли о мебели, миссис Пеннер. Ее вы сейчас оставите себе. Я думаю, что Джо вообще оставит ее вам и тогда вы сможете сдавать квартиру меблированной. Она стоит гораздо дороже, чем восемьдесят пять долларов. Но чтобы проще решить этот вопрос, вы можете оставить у себя мебель в счет долга.

Было ясно видно, как она соображала, сравнивая ежемесячную прибавку в пять или десять долларов с теми восьмьюдесятью пятью, которые ей был должен Корелли. Ее вид явно говорил о том, что она хочет содрать с них еще что-нибудь. Дэви пришла в голову идея.

— Наверно, вы скорее хотели бы получить деньги. Тогда сегодня после обеда я мог бы прислать машину за мебелью.

Вероятно, она подумала, как тяжело это будет объяснить ее жильцам.

— Нет, все в порядке. И это проще для всех нас, не так ли?

— Я тоже так думаю. А сейчас я хотел бы посмотреть все остальное — одежду Джо и тому подобное. Вы ведь все сохранили, не так ли?

Все лежало в подвале в больших картонных коробках: костюмы, галстуки, брюки, нижнее белье. У Корелли был обширный гардероб — модные костюмы с Бродвея с фирменными знаками от Фила Кронфельда и Мартина Джанса. Одна коробка была полна бумагами. Дэви взял эту коробку и отнес в машину. Джулия ждала его там. Он вернулся к дому и сказал миссис Пеннер, что он пришлет кого-нибудь за остальными вещами, сегодня или завтра.

Это было их право. Они сели в машину и уехали.

Джулия ждала перед Бэском-Хаузом в деловой части Хиксвилла с коробкой, полной бумаг, в то время как Дэви вошел внутрь и пытался получить доступ к бюро Корелли. Это было легко, потому что оно было еще не занято. Корелли не было уже три месяца. В бюро все лежало нетронутым. Дверь была заперта. Он разыскал владельца и сказал, что хочет попасть в бюро Корелли. Старик ответил ему, что у него должен быть ключ или письменные полномочия.

Дэви экспромтом выдумал историю, по которой выходило, что Корелли попросил его выслать копию одного договора. Это займет всего одну минуту, и он не хотел беспокоить Корелли из-за такой мелочи. Хозяин дома не поверил ему, но кивнул головой и ждал. Дэви дал ему десять долларов. Тот спрятал деньги, отвел Дэви наверх и открыл ему дверь. Видимо, он уже проделывал это не раз — для людей, которые искали Корелли.

— Делайте все побыстрее, мистер. И закройте за собой дверь, понятно?

Дэви задержался в бюро недолго. Это была маленькая почти квадратная комната с окнами на главную улицу, единственной темно-зеленой картотекой, письменным столом и вешалкой для одежды. Письменный стол был покрыт материалом, от которого немного пахло резиной.

Картотека состояла из трех выдвижных ящиков. В нижнем ящике было полбутылки «Филадельфия-Бурбон». Средний ящик был пуст. В верхнем ящике лежала куча договоров, счетов и писем. Насколько он мог понять по бланкам, они были от различных строительных фирм. Дэви сложил все бумаги в более или менее аккуратную стопку и засунул их в карман.

Письменный стол был абсолютно чист. На нем был толстый слой пыли и больше ничего. В верхнем ящике письменного стола он нашел коробку со скрепками и старый экземпляр «Аргози», раскрытый на статье о подводном плавании. Кроме того, там был чистый блокнот, газовая зажигалка с инициалами Д.К., глянцевая фотография девушки в комбинации и бюстгальтере, маленькая адресная книжечка из свиной кожи и пакетик презервативов. Он положил записную книжку в большой конверт и задвинул ящик. В другом ящике он нашел незаряженный револьвер и почти полную обойму. Он схватил револьвер, потом замер и непроизвольно посмотрел в окно. Конечно, за ним никто не наблюдал. Он посмотрел на револьвер и ощутил в руке его тяжесть. Поколебавшись немного, он сунул револьвер в правый карман брюк. Обойму с патронами положил в левый карман пиджака. Потом закурил сигарету и заглянул в последний ящик стола. Пусто. Он запер его и поднялся.

На улице только что начался дождь. Сидевшая в машине Джулия спросила, есть ли что-нибудь важное. Он ответил, что еще не знает.

— Я забыла, как ехать в город, Дэви. Ты запомнил дорогу?

Он завел мотор и сказал, что пока держит ее в голове.