Смерть и самый короткий день

- Не говори глупости, Джордж. Я не собираюсь тебя подводить, а просто говорю тебе - и только тебе - то, что ты знал и так.- Несколько секунд Элайза вязала молча.- Но я надеюсь,- спокойно добавила она,- что теперь, когда с нами нет Джона, ты позаботишься о том, чтобы Ева больше не жила здесь.

Сэр Джордж испуганно уставился на жену поверх носового платка, которым вытирал глаза.

- Право же,- пролепетал он,- я думал, что она могла бы остаться здесь на какое-то время - просто чтобы справиться с шоком. Не можем же мы выставить ее из дома, где полно места.- Его лицо прояснилось.- Конечно, в свое время у нее появятся собственные планы.

- Потому что,- продолжала леди Скун,- если ты захочешь оставить ее здесь, я уйду и заберу с собой Джози.

- Ты действительно имеешь это в виду?

- Да.

Сэр Джордж задумался. Гнев боролся в нем с мыслью, что если Элайза уйдет, а Ева останется, возникнет двусмысленная ситуация. Соседи начнут сплетничать. Он не смог бы наслаждаться обществом Евы без присутствия третьего лица, не будучи уверен ни в себе, ни в ней.

- Ты ведешь себя неразумно,- заявил сэр Джордж, стараясь выиграть время.

- Вовсе нет!- возразила леди Скун с внезапной горячностью.- У нас есть право защищать себя.

- О чем ты?

Леди Скун сухо усмехнулась.

- Ты отлично знаешь, о чем я. Все, что когда-либо стояло на пути у желаний Евы, быстро исчезало. Чарли Полл, его мать, бедняжка Джейн... Я старуха, и теперь, когда не стало Джона, являюсь единственным препятствием между Евой и положением, которого она домогается. Мне хочется окончить свои дни в мире.

- Ты ведь не думаешь,- воскликнул сэр Джордж,- что между мной и Евой что-то есть?

- Между вами есть очень многое. Хотя вы вряд ли обменялись даже парой слов на эту тему, было понятно, что она выходит замуж за Джона с целью дать тебе наследника. Ну, теперь это невозможно - брачные отношения даже не были осуществлены. Следующим шагом должен быть брак с тобой.- Элайза покачала головой.- Чтобы добиться этого, ей нужно избавиться от меня. Я не стану с тобой разводиться - не захочу отдавать тебя женщине, которая сведет тебя в могилу в течение года. А ты не можешь развестись со мной.- Она засмеялась.Поэтому я не останусь в этом доме, если здесь останется Ева.

- Ты осмеливаешься предполагать, что Ева...- Сэр Джордж с ужасом уставился на жену, будучи не в силах произнести страшное слово.- Должно быть, ты обезумела! Сейчас ты скажешь, что это она...

- Не расстраивайся, Джордж, а то у тебя снова начнется приступ. Я не скажу ничего, кроме того, что не останусь здесь вместе с ней. Так что принимай решение. Между прочим, тебе известно, что Ева вчера вечером уже начала флиртовать с этим молодым человеком из Австралии? Мисс Рейн сообщила мне, что видела его в гостиной, весьма бурно ухаживающим за ней.

- Маленькая гадючка!- рявкнул сэр Джордж.- Я вышвырну ее вон! Мне уже давно хотелось это сделать, но ты постоянно меня удерживала. Брр!- Он содрогнулся при воспоминании о неказистой внешности Аверил, которую рекомендовала ему леди Скун.

- Конечно, дорогой,- кивнула Элайза.- Но сначала избавься от Евы. Это куда более важно.- Она скатала шерсть в клубок и воткнула в него спицы.- Я должна позаботиться об обеде. Жизнь продолжается, так что нельзя позволить себе расслабиться. К сожалению, положиться невозможно ни на кого - особенно в такие времена.

Леди Скун удалилась - сдержанная, невозмутимая и, как с тревогой сознавал ее муж, вполне уверенная в себе.

Глава 3

Валентин отпустил такси на перекрестке, примерно в миле от Скун-хауса, и дальше пошел пешком.

Слякоть под ногами просачивалась в обувь и разбрызгивалась при каждом шаге, но сейчас он испытывал радостное возбуждение. Предстоящий эксперимент сулил освобождение от противоречивых эмоций, которые владели им с тех пор, как он вошел вчера вечером в тускло освещенную церковь и увидел венчание вдовы своего брата с человеком, лежащим ныне в морге и служащим объектом для расследования. Валентин почти не думал о возможных результатах разоблачении преступника или перемещении его самого в морг по соседству с Джоном Скуном. Ему хотелось только избавиться от напряжения, царящего вокруг и внутри него.

Валентин шагал быстро, насколько позволяла слякоть, наклонив голову из-за усиливающегося ветра. С веток нависающих над головой деревьев капала влага, а комья снега, сдуваемые ветром, время от времени падали ему на голову и плечи. Он был настолько поглощен борьбой с погодными условиями, что вздрогнул от неожиданности, когда к нему подбежал большой золотистый Лабрадор и стал весело прыгать на него.

Подняв голову, Валентин увидел Джози, которая медленно шла по дороге, склоняясь под порывами ветра.

Лабрадор, радуясь встрече друзей, бегал от одного к другому, покуда расстояние между ними не свелось к минимуму. На улице Джози выглядела гораздо веселее. На ней были красные кожаная куртка и шотландский берет, а ее обычно бледные щеки казались почти такими же яркими, как одежда.

- Погода просто жуткая,- пожаловалась Джози, придерживая клетчатую юбку. Лабрадор прыгал на обоих, делая все возможное, чтобы свести их поближе.

- Верно,- согласился Валентин.

Уже начало темнеть, но ему не хотелось возвращаться в дом.

- Полагаю, в этих краях нет местечка, где можно посидеть и выпить?спросил он.

- Боюсь, что нет,- отозвалась Джози, но ее глаза радостно блеснули.- Я знаю коттедж, где нас угостят чаем, если мы попросим. Это вам подойдет?

- Вполне!- ответил Валентин.- Лишь бы спрятаться от этого чертова ветра.

Джози повела его по узкой аллее, почти превратившейся в ручей, по направлению к деревне. Они проходили мимо церкви, удостоив ее всего лишь быстрым взглядом, Окна были тускло освещены, а внутри слышались звуки органа.

- Сюда,- сказала Джози, открывая деревянную калитку в живой изгороди из тисов, подстриженных в форме распушивших хвосты павлинов. Дорожка была скользкой. Джози поймала Лабрадора за ошейник и привязала его к железной скобе на крыльце, предназначенной для очистки обуви от грязи. Изнутри доносился запах выпечки. Джози постучала отполированным до блеска молоточком в дверь, которую открыла женщина с испачканными мукой руками.

- Мисс Джози!- радостно воскликнула она, бросив заинтересованный взгляд на Валентина. Внезапно ее круглое веселое лицо приняло подобающее ситуации выражение горя.- Нам так жаль вашего бедного отца!

- Да, миссис Обри, но я предпочла бы не говорить об этом, если не возражаете,- быстро сказала Джози,- Не могли бы вы угостить нас чаем? Мы прогуливались, и я подумала, что было бы неплохо выпить чаю перед возвращением.

- Конечно, мисс Джози,- откликнулась миссис Обри, сразу сообразив, что от нее требуется.- В гостиной горит огонь. Сюда, пожалуйста.- Она открыла дверь уютной комнаты, заполненной мебелью, фарфором, картинами и фотографиями.- А что бы хотел джентльмен? Может быть, пару отбивных?

- Это было бы превосходно,- сказал Валентин. По выражению лица миссис Обри он понял, что она уже квалифицировала гостя как ухажера Джози и была готова накормить его до отвала.

- Пару отбивных и яичницу?- предложила миссис Обри.

- Нет-нет, миссис Обри!- Джози бросила укоризненный взгляд на Валентина,- Он не понимает, что это ваш недельный рацион.

- Все в порядке,- успокоила ее хозяйка дома.- Мясник приходил только сегодня, а мы с мужем не слишком любим мясо.- Она сладострастно закатила глаза, словно кормилица Джульетты, лишая мистера Обри отбивной в пользу нового фаворита.- А так как наша Мейвис сейчас в большом доме с миссис Полл... то есть с миссис Скун, нам еды более чем достаточно. Как насчет чипсов, сэр? И помидоров? У меня свои.

- Я буду есть что угодно,- сказал Валентин, проникаясь духом игры.- А вы, Джози?

- Ладно,- смягчилась Джози.- Но, пожалуйста, миссис Обри, только одну отбивную для него и одну для меня. Кстати, это мистер Валентин Полл. Вы помните его брата.

- Мистер Полл?- Толстые щеки миссис Обри заколыхались от удовольствия.Вы брат мистера Чарли Полла? Да, теперь я подмечаю сходство, хотя вы гораздо выше. В старые добрые дни он часто заходил сюда выпить чаю и приводил с собой свою славную леди.- Она вздохнула.- Да, и посреди жизни нас поджидает смерть.- Миссис Обри быстро вышла, вытирая руки о фартук.

Джози села у огня. Валентин втиснулся в красное плюшевое кресло напротив и вытянул длинные ноги, наблюдая за паром, поднимающимся от мокрых подошв. Со своего места он мог видеть сквозь маленькое окошко темное крыльцо церкви, где вчера фотографировали новобрачных. Лабрадор начал скулить и скрестись в дверь коттеджа.

- Она забыла сказать,- внезапно заговорила Джози,- что с тех пор часто видела здесь моего отца с той же славной леди. У старой миссис Обри все задатки первоклассной сводни. Она бы предоставляла спальню любой паре, но в деревне на этом не заработаешь - все сразу становится известным. Зачем вы ездили в Чод? Узнали что-нибудь новое?

- Откуда вам известно, что я был в Чоде?- спросил Валентин. Его озадачило быстрое изменение тона Джози - от яростной ненависти, с которой она говорила о Еве, до откровенного любопытства.

- Господи, да все об этом знают!- с презрением отозвалась Джози.- Вы заказывали такси по телефону из сторожки. Эта новость распространилась через пять минут. Телепатии здесь не требуется.

Валентин убрал от огня нагревшиеся ноги.

- Я был в полицейском участке,- сказал он.

- Это я тоже знаю,- кивнула Джози.- Зачем?

- Мне дали понять, будто они считают...

Он сделал паузу, не будучи уверен, насколько смерть отца опечалила Джози. По ее поведению это было нелегко определить.

- Они считают, что это вы убили папу,- спокойно закончила она.- Да, я знаю и это.

- И верите этому?

Джози рассмеялась.

Валентин не стал на нее давить.

- Я пришел сюда, чтобы сказать вам кое-что.- Говоря, он думал, что эти слова могли прозвучать весьма многозначительно для миссис Обри, если она подслушивала под дверью.- Прежде всего, я сожалею, что так глупо вел себя с вами вчера.

- Действительно глупо,- согласилась Джози.- Но сейчас это не имеет значения.

- Вообще-то, я хотел вам сказать совсем другое,- продолжал он, слегка раздосадованный ее ответом.- Но сначала позвольте задать вам вопрос. Надеюсь, он вас не обидит.

- Меня обидеть не так легко,- сказала Джози.

"Черта с два!" - подумал Валентин.

- Вчера вечером вы говорили о смерти вашей матери. От чего она умерла? Я имею в виду физическую причину.- Так как девушка молчала, он добавил: Что значилось в свидетельстве о смерти?

- Не знаю,- ответила Джози.- Мама умерла в частной лечебнице. У нее было что-то не так с желудком. Она не могла есть. Это тянулось месяцами. Она постоянно теряла в весе...

- Но ведь она обращалась к врачу?

- В том-то и дело, что нет! Ева не верит в докторов. Папа слушал Еву и заставлял маму делать то же самое. Ева обычно присылала какие-то свои лекарства - так любезно с ее стороны!- Гримаса Джози пропала в тени, но о ней можно было догадаться по ее тону.- Потом, в один прекрасный день, у мамы случился сердечный приступ.

- Тогда они жили здесь?

- Да, в тех же апартаментах. Дедушка приготовил их для папы и мамы, когда они поженились. В тот день она сидела со мной в нашей маленькой рабочей комнате. Я приехала на каникулы - обычно мама сидела там одна. Папа и Ева были вдвоем в гостиной - они разговаривали и смеялись. Ева смеется очень громко, когда хочет: она делала это нарочно, чтобы мама слышала, как хорошо им с папой.

Мама нервничала все сильнее. Я рассказывала ей что-то о школе, чтобы отвлечь ее, а сама прислушивалась к их голосам и этому жуткому смеху. Мама меня не слушала - я видела, как дрожат ее руки и как она кусает губы, словно собираясь заплакать.

Голос Джози дрогнул. В комнате стало совсем темно, если не считать огня в камине. Валентин различал профиль девушки на фоне пламени.

- Потом,- продолжала она,- мама внезапно вскрикнула и стала падать вперед. Я подхватила ее, но не смогла удержать, и ее голова упала на стол для рукоделия. Я побежала в гостиную с криком: "Вызовите доктора!" Папа встал и подошел к маме. Ева последовала за ним. На меня она не обратила внимания - просто посмотрела на маму и спросила: "Она умерла?" Папа отошел к телефону. Но, хотя Ева осталась со мной, он вел себя так, словно она все еще рядом с ним. Он вызвал не доктора Фицбрауна, а доктора Беттертона.

- Почему?- резко спросил Валентин.

- Потому что доктор Фицбраун высказал бы им все, что он о них думает, из-за того, что они не обратились к нему раньше. Даже Беттертон - все знают, что он старый осел,- сказал, что маму нужно немедленно отправить в больницу. Они увезли ее и сделали операцию - кажется, язвы двенадцатиперстной кишки. Но было слишком поздно.

Пальцы ее длинных изящных рук сплетались и расплетались, как змеи.

- А вы думаете, что люди не могут избавляться от других людей только с помощью желания это сделать!- добавила она.

- Я уже сказал, Джози, что говорил необдуманно. Мне было не вполне ясно, что вы имеете в виду. Сейчас я это понимаю. С тех пор я понял многое.

- В самом деле?- Она смотрела на него наполовину с надеждой, наполовину с подозрением.

- Да.- Его сердце тяжело забилось, так как он наконец заставил себя сказать Джози то, ради чего привел ее сюда.- Я не убивал вашего отца, Джози, но... я думаю, что знаю, кто это сделал.

- Знаете?- Ее голос был не настолько удивленным, как ожидал Валентин.Но ведь это очевидно, не так ли? Мы наверняка не единственные, кому об этом известно.

- Значит, вы тоже это знаете?

- Конечно.

- Вы говорили об этом кому-нибудь?

- Нет.

- А полиции?

- Нет.

- Почему?

- Потом что не хотела.- Джози сняла красный берет и тряхнула прямыми светлыми волосами.- Никто не обязан любить своего отца. Вообще-то я была к нему привязана до того, как он уехал. Но когда он вернулся домой, то стал мне чужим и при том в высшей степени неприятным человеком. Неужели вы не понимаете, что я любила маму?

- Разумеется, понимаю,- мягко отозвался Валентин.- Но мне казалось, что даже если вы не любили отца, то должны были испытать... как бы это лучше выразиться... шок, потрясение, когда его постигла такая смерть.

- Возможно, так бы и случилось,- сказала Джози,- если бы это не означало конец тому, что я всегда ненавидела. Теперь Еве придется убраться. Она не сможет царствовать в доме, заняв место моей матери. Когда я увижу ее в нагруженном чемоданами автомобиле, перед отъездом на станцию, это будет самым счастливым моментом в моей жизни!

В ее голосе звучало торжество.

- Вы уверены, что это произойдет?- Упомянутая перспектива радовала Валентина куда меньше, чем Джози.

- Конечно уверена! Бабушка скажет дедушке, чтобы он велел Еве убираться как можно скорее и больше никогда не возвращаться.

- А если он не согласится? Ведь Ева ему нравится, верно?

Джози метнула на него свирепый взгляд.

- Тогда уедем мы с бабушкой. Она обещала, что не останется с Евой в одном доме. Еве придется упаковывать вещи сразу же после похорон. Дедушка не станет возражать - он боится бабушки. Она редко чего-то требует, но если делает это, то всегда добивается своего.

Валентин задумался.

- Значит, вы не собираетесь никому рассказывать о том, что вам известно?- спросил он.

- Нет.

- Предпочитаете, чтобы убийца остался безнаказанным?

- Несчастий было более чем достаточно,- упрямо заявила Джози.- Надеюсь, никто ничего не узнает.

- А если кого-нибудь ложно обвинят?

Джози не ответила.

- И даже мне вы ничего не расскажете?- настаивал Валентин.

Она окинула его презрительным взглядом.

- Чего ради мне это делать? Я вам нисколько не доверяю. Вы без ума от Евы - как и все остальные.

- Вас гложет ненависть, Джози!- запротестовал Валентин.- Почему бы вам не расслабиться и не дать себе передышку? Вы видите все в искаженном свете...

Джози залилась резким, неприятным смехом.

- Господи, если бы вы только могли видеть себя! Решили, что наконец подошла ваша очередь? Между прочим, все знают о том, что произошло у вас с Евой вчера вечером - даже слуги. Вам следует быть более осторожным. Эта маленькая гадюка Аверил Рейн просунула голову в дверь в самый критический момент - она всегда так делает - и увидела, как вы целуете Еву. Она рассказала об этом бабушке. А бабушка...

- Знаю,- прервал Валентин.- Мисс Рейн мне тоже рассказала. Боже, ну и местечко!

- Тут вы правы. Ну, чем скорее вы увезете Еву на другое полушарие, тем лучше для нас всех. Я больше не хочу здесь сидеть. Мне нужен свежий воздух.

Джози поднялась и вышла.

Валентин слышал, как она ласково говорит с Лабрадором, отвязывая его. Вскоре пес радостно пробежал мимо окна, таща за собой Джози, которая даже не обернулась.

Вошла миссис Обри с нагруженным подносом.

- Зажечь свет, сэр?

- Нет, спасибо,- ответил Валентин, шаря в кармане.- Сколько я вам должен?

- Мисс Джози уже ушла? Ну и ну!- Миссис Обри поставила поднос на стол и с сочувствием на него посмотрела.- Она всегда была с характером - не то что ее покойная матушка! Вот была бы подходящая женщина для вас - не красавица, как вторая миссис Скун, но настоящая леди. Ах!- Она покачала головой.- Какая несчастная семья! Но там, где есть молодое поколение, всегда остается надежда, верно, сэр?

Валентин протянул банкноту. Миссис Обри взяла ее с рассеянным видом.

- Какая была красивая свадьба!- продолжала она, проводя по губам толстым пальцем.- Только подумать, что за ней так быстро последуют похороны! Значит, вы брат мистера Полла! Ну и ну! Когда они вчера выходили из церкви, я сказала дочери - Мейвис, которая прислуживала нынешней миссис Скун последние десять лет: "Достаточно посмотреть на нее, чтобы понять, что такое роковая женщина..."

- Благодарю вас. Всего хорошего.- Валентин протиснулся мимо нее к двери.

- Подождите минуту, сэр, пока я верну вам сдачу... Ну, как хотите.Миссис Обри сунула банкноту в карман передника и взяла тяжелый поднос.- Нет смысла снова подогревать это для Джима. Люси! Накрой стол, и мы съедим все сами. Интересно, что это на нее нашло? Очевидно, ссора влюбленных.- Она со вздохом села за кухонный стол, взяв нож и вилку.- Как хорошо быть молодой...

Глава 4

На двери апартаментов, принадлежавших покойному Джону Скуну, висел маленький медный молоток в форме головы лошади, подаренный первой миссис Скун ее дочерью Джози. Миссис Скун не любила подобных безделушек, но была слишком добра, чтобы обижать Джози - которой тогда было четырнадцать,- не используя ее подарок, поэтому лошадиная голова, прикрепленная самой Джози довольно криво, оставалась на месте. Ева не успела ее убрать, хотя ранее неоднократно отзывалась о ней с презрением.

Сэр Джордж никогда не обращал внимания на молоточек и почти не пользовался им, возможно, потому, что редко посещал апартаменты сына при жизни Джейн. Для него Джейн практически не существовала. Хотя она происходила из хорошей семьи - куда более знатной, чем Скуны,- но не обладала качествами, которых он ожидал от "породистых" женщин: либо яркостью и энергичностью, либо величавостью и высокомерием. Джейн же вела себя так скромно и незаметно, что могла быть дочерью сельского священника.

Вдобавок она произвела на свет только одного ребенка, и притом девочку, после восемнадцати лет супружеской жизни!

Сэр Джордж не презирал Джози как личность - никто бы не мог так к ней относиться. Джози обладала энергией и темпераментом, которые он требовал от настоящих леди, хотя она еще не достигла зрелого возраста. Нет, причина была в том, что Джози имела несчастье родиться девочкой и поэтому не могла унаследовать титул баронета. Если не считать этого недостатка, сэр Джордж уважал Джози и даже побаивался ее, так как она была юной, бескомпромиссной и не испытывала перед ним никакого страха. Разумеется, он никогда бы не признался, что боится Джози. В его мире мужчины не боялись семнадцатилетних внучек. Тем не менее ее присутствие делало сэра Джорджа еще более шумливым и напористым, чем обычно.

К тому же он знал, что после смерти Джейн между Джози и ее бабушкой возникло тайное взаимопонимание, которого никогда не существовало между Элайзой и их дочерью Эммелайн. Новая ситуация в возглавляемом им семействе причиняла ему беспокойство. Раньше сэр Джордж думал, что знает силу и слабости Элайзы. Теперь же он не был в этом уверен. Ему казалось, что по мере взросления Джози Элайза обретает вторую молодость и расправляет крылья, достигая новых сфер, центром которых он не являлся. По отдельности ни она, ни Джози не представляли для него угрозы, но вместе они, несомненно, были силой, а по поводу будущего Евы явно намеревались причинить ему неприятности.

Сэр Джордж взялся за лошадиную голову и постучал. Дверь открыла горничная Евы. Хотя ему казалось нелепым наносить официальный визит в собственном доме, он счел необходимым осведомиться:

- Миссис Скун достаточно хорошо себя чувствует, чтобы принять меня?

- Сейчас узнаю, сэр,- ответила горничная, не приглашая его войти. В этот момент послышался глубокий голос Евы:

- Это вы, папа? Входите.

Сэр Джордж направился мимо горничной в гостиную.

Ева лежала на диване, откинувшись на мягкие подушки, с несколькими пледами на коленях. Комната была душной и тускло освещенной. На круглом столике у дивана находились пузырьки с лекарствами, коробочки с таблетками и портативный радиоприемник, откуда доносилась негромкая латиноамериканская музыка. Протянув руку, Ева выключила радио. Ноздри сэра Джорджа дрогнули, ощутив запах ее духов.

- Ева, дорогая моя,- заговорил он,- это ужасное время для всех нас.

Она освободила для него место на диване рядом с собой и позволила взять себя за руку. Сэр Джордж с беспокойством смотрел на нее.

Ева выглядела не лучшим образом. Ее бледность стала слишком заметной, чтобы быть ей к лицу, а темные круги под глазами более походили на признаки беспутной жизни, нежели горя. На ней не было косметики, если не считать губной помады, только подчеркивающей бледность. Красивая округлая шея выступала из весьма небрежно выстиранной черной блузки. Ева была в трауре, и алые губы казались единственным ярким пятном на ней. Она являла собой символ трагической судьбы - женщины, вторично обреченной на вдовство... Сэр Джордж склонял голову перед таким несчастьем. Хотя сейчас Ева стала почти невзрачной, она трогала его куда сильнее, чем находясь в полном блеске своей неотразимой красоты.

- Не надо, папа,- хриплым голосом заговорила Ева.- Я не хочу говорить об этом - пока что.

- Ты ни с кем не виделась?

- Нет, я никого не принимала - даже этих ужасных полицейских. Пожалуйста, проследите, чтобы они меня не беспокоили. Я не смогу этого вынести и заболею.

- Может быть, вызвать к тебе Фицбрауна?- спросил сэр Джордж, забыв об их отношениях.

- Только не этого отвратительного типа! Я знаю, папа, что он вам нравится, но я его не выношу. Если понадобиться, можете вызвать Беттертона пусть выпишет мне справку, что я не в состоянии никого видеть. Все врачи никуда не годятся, но доктору Беттертону по крайней мере хватает здравого смысла понять, что я в своем уме. Я только прошу, чтобы меня оставили в покое.

Сэр Джордж похлопал ее по руке.

- Дознание состоится завтра,- мягко произнес он.- Уверен, что твое присутствие не потребуется. Вынесение вердикта будет отложено - и тогда начнется настоящее расследование.

- Не надо!- вскрикнула Ева.- Я не хочу об этом слышать!- Она с упреком посмотрела на него.

- Но, Ева, дорогая, мы же должны выяснить, кто... кто совершил это ужасное деяние. Наш долг перед Джоном - не знать покоя, пока виновный не будет наказан.

- Знаю.- Ева нахмурилась. Ее глаза стали тусклыми, напомнив сэру Джону глаза его мертвого сына и заставив его содрогнуться.- Но меня постоянно сопровождает этот кошмар - внезапные смерти, дознания и прочее. Сначала Чарли, а теперь Джон...- Ее голос перешел в крик.- Неужели во мне есть нечто, побуждающее смерть следовать за мной по пятам?

- Тише, тише, дорогая моя!- Сэр Джон испуганно оглянулся.- Ты не должна позволять своему воображению одерживать над тобой верх. Позволь, я дам тебе чего-нибудь выпить.- Он встал, радуясь возможности отойти от нее на момент.Что ты здесь держишь? Виски? Джин?- Ему самому безумно хотелось выпить, и никакие врачебные предписания более его не удерживали. Открыв дверцу шкафа, он сразу повеселел при виде знакомого зрелища бутылок и графинов.- Как насчет мартини? Это тебя взбодрит.

- Хорошо, папа,- еле слышно отозвалась Ева.- Тогда джин и мартини.

Сэр Джордж смешал Еве коктейль, налил себе неразбавленного виски и вернулся к ней. Но на сей раз он придвинул себе стул и сел рядом с диваном. Ева выпила, и он с радостью увидел, что на ее щеках заиграл легкий румянец.

- Мне жаль, что я оказалась такой трусихой.- Она посмотрела на него, словно моля о понимании.- Я к этому не привыкла. Чарли всегда говорил, что я не знаю смысла слова "страх". Но последние два года все изменили...

Ева отвернулась. Прежде чем истерия снова овладела ею, сэр Джордж быстро спросил:

- У вас есть какая-нибудь идея насчет того, кто мог это сделать? У него ведь не было ни одного врага во всем мире, верно?

Ева прищурилась.

- У него лично - не было. Но мне кажется, многие бы с удовольствием причинили таким образом вред мне.

Однако сэр Джордж следовал ходу своих мыслей и едва слышал ее.

- Что ты думаешь об этом молодом парне из Австралии - брате Чарли?

- Ну,- медленно произнесла Ева,- я не так часто его видела, чтобы судить о нем. По-моему, за время своего отсутствия Валентин стал значительно лучше. В восемнадцать лет он был угрюмым и неуклюжим. Конечно, он ревновал ко мне Чарли, к которому был очень привязан.

- Думаю, сейчас он увлечен тобой,- проницательно заметил сэр Джордж.

Ева метнула на него быстрый взгляд.

- К чему вы клоните, папа? Вы ведь не предполагаете, что Валентин застрелил Джона? Уверяю вас, бедняга на такое не способен. Да и зачем ему это делать?- Увидев смущенное выражение на его лице, она добавила: - Вы наверняка слышали злобные сплетни! Интересно чьи? Неужели этой маленькой крысы - вашей секретарши? Вы должны избавиться от нее, иначе в один прекрасный день начнете ей верить!

- Не волнуйся, дорогая,- поспешно успокоил ее сэр Джордж.- Если ты говоришь, что это не так, то я, разумеется, поверю тебе, а не Аверил. Хотя, честное слово, не было бы ничего удивительного, если бы молодой парень, прибывший издалека, пленился такой красавицей, как ты!- Он изобразил отеческую усмешку.- Иногда ты даже меня, старика, заставляешь забывать о своем возрасте!- Сэр Джордж снова похлопал ее по руке, давая понять, что это всего лишь шутка.

- В самом деле, папа?- улыбнулась Ева.

- Правда,- продолжал сэр Джордж,- лучше не позволять ему целовать тебя. Это может вбить ему в голову ненужные идеи.

- Но он меня не целовал,- озадаченно сказала Ева.- По крайней мере, не...- Она умолкла.

Сэр Джордж продемонстрировал способность к быстрому пониманию, которая в былые дни помогла ему обескуражить конкурентов и завоевать крупное состояние:

- Аверил еще раз заглянула в гостиную, дорогая моя.

Ева изумленно посмотрела на него и внезапно разразилась негромким мелодичным смехом. В ее глазах заблестели слезы.

- Простите, папа,- с трудом вымолвила она.- По-моему... у меня истерика.

Сэр Джордж взял у Евы стакан и подождал, пока она вытрет слезы и перестанет смеяться.

- Меня насмешило то,- продолжала Ева,- что эта дрянная девчонка стояла у двери, молча страдая при виде того, как меня целует мой бывший деверь. Очевидно, она преувеличивала эту историю до тех пор, пока не смогла держать ее в себе. Значит, ваша Аверил все рассказала вам?

Сэр Джордж улыбнулся, невольно имитируя смех Евы, но при этом оставался серьезным.

- Лучше бы все было именно так, дорогая. К сожалению, она рассказала моей жене.- Он поставил себе на колени оба стакана, выжидающе глядя на Еву.

Она сердито сдвинула красивые черные брови, но потом пожала плечами.

- Ну и что из этого? Разумеется, вы ее уволите.

Сэр Джордж отвел взгляд.

- Я избавлюсь от нее как можно скорее. Но сейчас дело в другом.- Он прочистил горло.- Налить тебе еще мартини?

- Да, пожалуйста, папа,- рассеянно отозвалась Ева. Она знала, что наступает серьезный кризис, и собрала все силы, готовясь встретить его.

Сэр Джордж снова наполнил оба стакана и подал ей мартини.

- Элайза не хочет, чтобы ты оставалась здесь,- выпалил он.

Реакция Евы была мгновенной.

- Почему?- и тут же добавила, не дожидаясь ответа: - Я всегда знала, что она против моего брака с Джоном.

- Ну, я бы этого не сказал,- промямлил сэр Джордж.

- Да, папа, так оно и было,- печально промолвила Ева.- По-моему, Элайза почти рада смерти Джона, так как это означает конец наших с вами отношений.Она отхлебнула мартини.- Вы шокированы, но в глубине души согласны со мной.

Сэр Джон старался противиться силе внушения, которой обладала Ева. Но гнев на несправедливое и неразумное поведение жены одержал верх.

- Элайза действительно вела себя странно,- признал он.- Я это заметил. Мне казалось, смерть Джона убьет ее. Но она, похоже, воспринимает это весьма спокойно.

- Вот именно!- В глазах Евы блеснуло торжество.- Потому что она видит в этом способ избавиться от меня. О, я ее не порицаю. Возможно, на ее месте я бы чувствовала то же самое. Хотя нет - думаю, на первое место я бы ставила ваши интересы.

- По-своему, Элайза так и делает,- сказал сэр Джордж.- Поэтому она никогда не противилась твоему переезду сюда. Ей это далось с большим усилием. Элайза любит быть хозяйкой в своем доме.- В его голосе послышалась гордость.

- Но что могло изменить наше пребывание здесь?- воскликнула Ева.- Она ведь не возражала против присутствия Джейн, не так ли?

- Это другое дело.

- Мы бы старались оставаться в наших апартаментах. Вы ведь сами сказали, что здесь полно места. Элайза почти бы не видела меня. Хотя я виновата, что согласилась на это. Вы с Джоном убедили меня. Я хотела, чтобы мы жили в моем доме в Чоде. Помните, я говорила вам, что из этой затеи ничего не выйдет.

- Да,- нехотя признал сэр Джордж.

- А теперь Элайза, хочет, чтобы я ушла отсюда, а вы ей подчинитесь и выставите меня! Бедный папочка! Какая же у вас жалкая жизнь, если вами постоянно помыкают женщины.- Ева похлопала его по колену.- Не волнуйтесь мы с Майлсом уедем сразу после похорон. Хотя я не совсем представляю себе куда. Вы ведь знаете, что мы продали наш дом перед переездом сюда. Но я найду жилье - надеюсь, подальше от этого отвратительного места.

- Ева!- сэр Джордж был глубоко оскорблен.- Пожалуйста, не воспринимай это таким образом! Не надо никакой спешки. Я сделаю для тебя все, что могу,подыщу тебе приятный домик в деревне. А может, ты предпочитаешь жить поближе к городу? У меня есть влияние, и я позабочусь, чтобы ты жила, ни в чем не нуждаясь, до конца дней. Это самое меньшее, что я могу сделать для вдовы моего сына...

Ева снова засмеялась.

- Это очень любезно с вашей стороны, милый папочка, но Элайза никогда вам этого не позволит. Если вы сделаете что-нибудь подобное, станут говорить, что я ваша любовница.

Сэр Джордж густо покраснел. Виски и противоречивые эмоции сделали свое дело. С одной стороны, предположение было скандальным и чудовищным - такое могло прийти в голову только очень злым людям. С другой же, оно звучало возбуждающе, так как это доказывало миру, что он не так уж слаб и немощен.

- Более того,- продолжала Ева.- Теперь я боюсь оставаться здесь. Если с Элайзой что-нибудь случится, скажут, что это моя вина - что я роковая женщина. Кстати, сколько ей лет?

- Шестьдесят девять,- неохотно ответил сэр Джордж. Он внутренне содрогался, слыша, как обсуждает возраст Элайзы с Евой.- Она на три года старше меня.

- О, вы доживете по меньшей мере до ста!- весело отозвалась Ева.- Вы молоды во всем, кроме лет.

- Ты так думаешь?- Сэр Джордж печально пригладил седые волосы.- Иногда я чувствую себя глубоким стариком, а иногда - снова мальчишкой.

Ева ласково улыбнулась.

- Вы кажетесь гораздо моложе Джона. Это странно.

- Да,- вздохнул сэр Джордж.- Меня часто интересовало, почему в нем совсем не осталось энергии. Джон пошел в мать - наш другой мальчик больше походил на меня. Но знаешь, Ева, по-настоящему моим сыном должен был стать Чарли Полл.

Он доверительно склонился к Еве, но она отстранилась и закрыла глаза.

- Да, папочка. Но... ведь у Чарли остался сын.

- Майлс? Да, славный паренек,- без всякого интереса согласился сэр Джордж.- Мы должны сделать что-нибудь для него - отправить в хорошую школу. Он слишком долго торчит здесь. Мальчикам требуется дисциплина - мужская рука. Постараюсь устроить его в...- Он назвал престижную частную школу, хотя и не ту, куда посылал собственных детей.- А что касается тебя, предоставь все мне. Только не говори ничего Элайзе - я сам с ней побеседую. Можешь оставаться здесь, пока я не подыщу тебе жилище.

Глаза Евы сверкнули. Еще недавно ее черты казались лишившимися своей ослепительной красоты, подобно пламени, ставшему серым из-за скопившегося пепла. Теперь же огонь ярко вспыхнул снова.

- Вы ангел, папочка! Я знала, что вы никогда не позволите им меня выгнать.- Заметив, что его лицо вновь омрачила тревожная тень, она быстро добавила: - Не бойтесь - мы уедем. Какое-нибудь жилье должно подвернуться, не так ли?

Ева откинулась на подушки, раскинув руки - ее грудь тяжело вздымалась.

Сэр Джордж склонился к ней, чувствуя, как кровь стучит в сдавленной воротником шее. "Я стар, что бы она ни говорила,- печально подумал он.- У меня артерии старика. До ста лет доживет Элайза - она крепка, как дуб".

Он поцеловал Еву. Ее губы были мягкими и пассивными, как у девочки. Она не стала обнимать его, дав ему возможность притвориться, что его поцелуй всего лишь отеческий. Когда он поднялся, Ева не попыталась его задержать.

Выйдя из комнаты, сэр Джордж вытер губы. На белом носовом платке осталось алое пятно. Он подумал, что несмотря на былые прегрешения, он впервые изменил Элайзе сердцем.

Когда сэр Джордж удалился, Ева придвинула к себе сумку и посмотрелась в зеркало.

- Боже, я ужасно выгляжу!- воскликнула она и стала умело накладывать на лицо косметику, а потом позвонила в колокольчик на столике.

- Убери все это, Мейвис,- велела Ева горничной.- Отнеси лекарства в спальню, вымой стаканы и приготовь мне горячий чай и тосты с маслом. Можешь извести недельный рацион - я раздобуду еще.- Она улыбнулась девушке, как человек, пытающийся бравировать.- В конце концов, я должна поддерживать силы, верно?

- Я всегда так говорила, мадам,- отозвалась Мейвис.

- И была права. Да, Мейвис, в кладовой для мяса лежит пирог с лимонной меренгой - принеси мне его. Если хочешь, возьми кусок для себя. А когда увидишь мастера Майлса, скажи ему, что он мне нужен. Кажется, я видела его играющим на лужайке с детьми миссис Ревир.

- Да, мадам. Он и близнецы слепили снеговика. Получилось очень хорошо с пуговицами, сигарой и старой шляпой. Но сейчас он уже тает...

- Ладно, Мейвис. Не режь тост слишком плотным и не пережарь его - но недожаренные мне тоже не нравятся. И поторопись - я проголодалась!

Глава 5

Когда Валентин шел по подъездной аллее, мокрый снежок, брошенный с близкого расстояния, угодил ему в затылок и потек за воротник. Сердито обернувшись, он увидел появившихся из-за тиса близнецов и Майлса. Близнецы сотрясали сумеречный воздух злорадными воплями. Майлс в красной шапке и шарфе с эмблемой местной частной школы стоял позади них, усмехаясь.

- Кто это бросил?- задал Валентин абсолютно излишний вопрос, пытаясь остановить водопад носовым платком. Он сам удивлялся своему нелепому гневу на трех ребятишек. "В нас всех кипит злоба,- думал Валентин.- Достаточно любой мелочи, чтобы она вылилась наружу. Человек, не умеющий контролировать свои импульсы, вполне мог бы сбить с ног расшалившегося ребенка..."

Близнецы, не подозревающие об опасности, вцепились ему в ноги, едва не повалив наземь.

- Отстаньте!- крикнул он, пытаясь освободиться и не повредить при этом детям.- Ради бога, Майлс, убери от меня этих чертенят!

- Сюда, ребята!- властно крикнул Майлс.

Близнецы сразу же отпустили Валентина и встали к нему спиной, ожидая дальнейших приказаний.

- Вам пора домой,- продолжал Майлс.

- Нет!- взмолились они.- Мы хотим посмотреть на снеговика. Завтра он совсем растает. Ты же обещал!

- Ладно,- снисходительно кивнул Майлс.- Думаю, от него уже мало что осталось. Хотя ночью он может замерзнуть снова - верно, дядя Вэл?

- Меня бы это не удивило,- отозвался Валентин, вновь обретая добродушие.- А где ваш снеговик?

- Вон там, на лужайке.- Майлс зашагал по дорожке между кипарисами, ведущей к фасаду дома.

- По-моему, сейчас слишком темно, чтобы смотреть на него.- На небе уже появлялись звезды - можно было разглядеть только поблескивающее на западе озеро.

- У меня есть фонарик,- сказал Майлс,- но я думаю, его можно увидеть при свете из наших окон. Там как раз наша сторона дома.- Он показал на три длинных окна, в которых уже горел свет, хотя портьеры еще не были задернуты.- Там мамина новая гостиная. Вы видели ее?

- Еще нет.

- Если стоять у окна, на лужайке виден квадрат желтого света - вон там, где маленькое дерево. Я заметил его вчера вечером. Потому я и слепил там нашего снеговика, чтобы смотреть на него сверху.

- А твоя мама сейчас у себя?

- Не знаю,- равнодушно ответил Майлс.- Она велела мне ее не беспокоить.

Он сошел с дорожки и зашагал по траве. Здесь снег еще не совсем растаял - тонкая белая корка захрустела у них под ногами, когда они направились вслед за Майлсом к снежному холмику возле маленькой ели.

- Ой!- завопили близнецы.- Он почти весь растаял!

Снеговик сейчас напоминал конус с широким основанием и шляпой на острие. Два черных уголька и шесть конских каштанов, изображавших соответственно глаза и пуговицы, валялись у его подножия.

- А это что такое?- спросил Валентин, нагнувшись.

- Его сигара,- ответил Грант.

- Он был точь-в-точь мистер Черчилль,- подхватила Грейс.

Валентин протянул Майлсу поднятый предмет.

- Где вы это взяли?

- Я ее нашел,- ответил Майлс.

- Где?

- Здесь.

- Где именно?- резко осведомился Валентин.

- Вот здесь - эта штука торчала в снегу.

Валентин посмотрел на три освещенных окна.

- Ты выбросил ее оттуда?

- Нет. Я там не сплю. Моя комната справа по коридору. Мне там больше нравится.

- Тогда кто ее выбросил?

- Не знаю.- Майлс начал упрямиться.

- Это ракета, которую мистер Мейдженди сделал для тебя?

- Не знаю.

- Почему ты не принес ее мне?

- Вас не было,- угрюмо ответил Майлс.- И вообще, вы сами велели мне слепить снеговика.

- Ты показывал ее суперинтенданту?

- Нет. Я нашел ее позже.

Валентин посмотрел на еще не использованную ракету. В ней торчал один из коротких пятиминутных фитилей.

- Хорошо,- кивнул он.- Я этим займусь.

Он сунул ракету в карман. Трое ребятишек уставились на него с явной враждебностью. На лице Майлса отражалось подозрение, а близнецы видели, что он недоволен, и этого для них было достаточно.

- Это наша ракета,- заявил Майлс.

- Ты только что сказал, что не знаешь, та ли это ракета, которую изготовил для тебя мистер Мейдженди.

- Ну, теперь мне кажется, это она. И как бы то ни было, она моя, потому что я ее нашел.

- А мне кажется, она моя,- сказал Валентин.- И как бы то ни было, я оставлю ее у себя.

Лицо Майлса внезапно исказилось от ярости, как утром, когда Валентин обвинил его во лжи. Он шагнул вперед, близнецы не отставали от него. Выглядело так, словно они втроем собирались атаковать Валентина, и он уже начал обдумывать, как ему отразить нападение, не причиняя им вреда, когда в одно из окон наверху громко постучали, заставив Майлса поднять взгляд.

Мейвис, сдвигая портьеры, слегка приоткрыла окно.

- Мастер Майлс, пожалуйста, идите домой. Вас зовет мать.

Не посмотрев на Валентина, Майлс метнулся к крыльцу и исчез в доме, как кролик в норе. Близнецы, оставшись без лидера, продолжали глазеть на Валентина, но уже не враждебно, а задумчиво.

- Пошли!- приказал Валентин.- Детям уже пора спать.

Он зашагал к дому. Близнецы молча последовали за ним.

Глава 6

Эммелайн стояла у парадной двери, вглядываясь в сгущающуюся темноту. На голове у нее был только шарф из тонкой ткани, а изо рта вырывался пар, повисая в морозном воздухе.

- О, вот и вы, дети!- Голос Эммелайн звучал бы мелодично, если бы не был таким монотонным, причем это качество усиливалось, когда у нее имелись причины на что-то жаловаться.- Я уже начала волноваться - хотя Майлс сказал, что вы идете.- Она повернулась к Валентину.- Их няня отправилась в Чод навестить мать. Она говорит, что ее нервы не выдержат постоянного пребывания здесь... Пошли, дети,- вы даже не пили чай и, конечно, промочили ноги... К счастью, у меня есть Нора. Она уложит их спать, а с остальным я как-нибудь справлюсь... А вы не хотите выпить чаю?- с улыбкой осведомилась Эммелайн.- В такой ужасный день наверняка никто не станет о вас беспокоиться.

- Это очень любезно с вашей стороны...- начал Валентин, собираясь отказаться. Он хотел повидать Еву и не хотел встречаться с Люциусом Ревиром. Но Эммелайн объяснила, уже открывая дверь:

- Мой муж тоже в Чоде - поехал туда на машине вместе с няней вскоре после ленча. Люциус старается по возможности избавить моего отца от дел. Кажется, примораживает. Боюсь, что дорога обледенеет.

Валентин последовал за ней вверх по лестнице в ее апартаменты. Близнецы уже поднялись - из ванной доносились радостные крики и плеск воды.

- Входите, мистер Полл,- думаю, мне можно называть вас Валентин, так как я хорошо знала вашего брата.

Эммелайн направилась в гостиную, воздух которой был насыщен густым цветочным ароматом. На каждом столе стояла ваза с белыми гиацинтами, в углу находился горшок с белыми хризантемами, рождественские розы плавали в наполненных водой тарелках. Комната очень подходила ее хозяйке.

- Это моя гостиная,- сказала Эммелайн, словно угадав мысли Валентина.Люциус проводит большую часть времени в библиотеке: теперь он практически может только читать. Не будь эта история такой трагичной, она явилась бы для него почти облегчением: ему есть чем заняться для разнообразия. Ведь Люциус был прокурором.

- Да, он говорил мне,- кивнул Валентин.

Эммелайн опустилась в кресло у камина. Валентин сел напротив нее. "У нее безупречные черты лица,- думал он.- Какая жалость, что Чарли не женился на ней - тогда он, возможно, был бы жив". Но Валентин знал, что ни один мужчина не мог бы предпочесть Эммелайн Еве.

- Надеюсь, вы не воспринимаете слишком серьезно то, что говорит мой муж,- сказала Эммелайн.- Я имею в виду, не станете на него обижаться. Люциусу нравится вести себя так, словно он все еще в зале суда. Он обвиняет всех и меня в том числе. Вы должны сделать скидку на его состояние, Валентин.- Она не сводила голубых глаз с его лица.

- Знаю,- отозвался Валентин.- Я сделал скидку.- Эго была неправда, но он счел себя обязанным успокоить ее страхи.

- Благодарю вас.- Эммелайн вознаградила его ослепительной улыбкой.

Горничная принесла чай, и Эммелайн разлила его.

- Не пойму, что могло случиться с няней и Люциусом,- снова заговорила она.- Я уже начинаю беспокоиться - ведь сюда они не могут позвонить. Хотя в случае чего они позвонили бы в сторожку... Ладно, не буду вас утомлять. Люциус и так говорит, что я волнуюсь из-за любой мелочи. В такое время это просто нелепо.- Эммелайн повернулась к горничной.- Ты уложила детей, Нора? Отлично!- Она засмеялась.- Они не требовали эти ужасные пистоны? Надеюсь, что они о них забыли. Мне следовало их выбросить.

Нора вышла, бесшумно закрыв за собой дверь.

- Интересно, что вы чувствуете, вернувшись сюда после стольких лет?- В голосе Эммелайн послышались тоскливые нотки.- С тех пор многое произошло со всеми нами. Должно быть, странно вновь появляться на прежнем месте, ничего не зная о случившемся за прошедшие годы.

- Очень странно,- согласился Валентин.

- Полагаю, вас потрясло известие о смерти Чарли? Мой муж - один из тех, кто думает, что его падение с моста не было случайным - но он всегда склонен верить худшему.

- Знаю. Не только он.

Эммелайн широко открыла глаза.

- Вы тоже этому верите?

- Теперь - боюсь, что да,- ответил Валентин.- И вы тоже, не так ли, Эммелайн?

- Последние два года я провела, борясь с этим чувством,- тихо сказала она.- Но в тот момент, когда я увидела вас вчера в церкви, все притворство разлетелось в пух и прах. Сама не знаю почему. Возможно, потому что вы так похожи на Чарли, но обладаете качеством, которого у него никогда не было.

- Каким же?- невольно спросил Валентин, сам того не желая.

- Чарли всегда был... весел и счастлив,- с усилием промолвила Эммелайн.- Без этого он не мог бы жить. Чарли походил на солнечные часы мог отсчитывать время, только когда светит солнце.- В ее голосе зазвучали сила и проникновенность, удивившие Валентина.- Но он не знал, как обеспечить собственное счастье. Вы меня понимаете?

- Да,- сказал Валентин.

- Кажется странным, что человек, которому было неведомо слово "страх",продолжала она,- который с ходу нокаутировал бы любого, посмевшего оскорбить кого-то из его близких, не мог позаботиться о себе. Чарли походил на замерзший источник, который просто... перестал бить.- Эммелайн коротко усмехнулась.- Я не могу найти нужные слова. Все, что я пытаюсь сказать, звучит совсем не так. Мне говорить дальше, или это вас обижает?

- Вовсе нет,- успокоил ее Валентин.- Пожалуйста, расскажите мне все, что знаете.

- Рассказывать особенно нечего. Но есть одна вещь, о которой я не говорила ни единой душе. Незадолго до смерти Чарли у меня был с ним разговор. Я знала его достаточно хорошо, чтобы быть с ним более откровенной, чем кто либо еще, включая Еву. Вы знаете, что у Евы была связь с моим братом Джоном?

- Да, разумеется.

- Нас всех это тревожило все сильнее, но они никого не стеснялись. Людей удивляло, что Чарли ничего не предпринимает, не пытается увезти Еву. Его критиковали, называли слабаком...- Она снова засмеялась.- Чарли слабак! Как же плохо они его знали! Ведь требовалось куда больше сил, чтобы вести себя так, как он, чем чтобы демонстрировать ревность, которую от него ожидали. Но не мне об этом говорить - я была не лучше остальных.

Однажды, когда Чарли пришел навестить моего отца, я подала ему чай, как сейчас подала вам, с той разницей, что это было весной. Я больше не могла терпеть того, что говорят о нем, о Еве и о Джоне, и сказала ему: "Ради бога, Чарли, почему ты не вмешиваешься? Что с тобой происходит? Ты боишься?" Он засмеялся и ответил: "Не беспокойся, Эмми, я сделаю все как надо, когда будет закончен мост. Ты увидишь - вы все это увидите". Чарли засмеялся и добавил: "Я сделаю все, что пристало мужчине. Кто делает больше, таковым не является". Тогда я тоже засмеялась - Чарли всегда умел рассмешить. Но потом... Я пыталась притворяться, будто не понимаю, что он имел в виду. А когда вы вошли в церковь, мне сразу пришли на ум слова Чарли: "Я сделаю все как надо..." Вчера Люциус в который раз начал рассказывать мне, что он видел в тот ужасный день. Но меня больше было незачем убеждать - я и так все знала.

- А вы тоже были там?- спросил Валентин.

- Да, но я ничего не видела. Ведь я не осталась внизу с Люциусом, а поднялась на мост с остальными перед церемонией открытия. Я не понимала, что случилось, что означают эти крики... Подумать только - Чарли, такой веселый и жизнерадостный, захлебнулся в речной грязи... И это Ева убила его...

Валентин ждал, пока Эммелайн возьмет себя в руки. Но прежде чем он успел заговорить, она спокойно посмотрела на него и сказала:

- Конечно, я была влюблена в Чарли. Я была помолвлена с ним до того, как он встретил Еву. Не знаю, помните ли вы это.

- Забыл,- отозвался Валентин,- но теперь вспомнил.

- А Ева была помолвлена с моим братом Харолдом, который погиб на войне. Странно, не так ли?- Она говорила беспечным тоном, как будто сплетничала о местных новостях, прочитанных в утренней газете.

- Вы только что сказали,- напомнил ей Валентин,- что я обладаю неким качеством, отсутствовавшим у Чарли.

- Да, тут нет ничего сложного. Вы знаете, как позаботиться о себе. Вы бы никогда не оставались бездеятельным, если бы кто-то угрожал вашим интересам. В вас есть безжалостность.

- Похоже, вы в этом уверены.

- Да. Когда вы вчера появились в церкви, мне пришла в голову странная фантазия. Я подумала: "Чарли вернулся, чтобы отомстить". Вы выше ростом, выглядите суровее и старше, чем он был в день своей смерти. Полагаю, все дело в войне. Наверное, вам приходилось убивать людей.

Валентин бросил на нее резкий взгляд.

- Да, приходилось. Но я не убивал их хладнокровно, когда они спали.

Эммелайн отпрянула, как будто он ударил ее.

- Вы превратно меня поняли! По-вашему, я, как Люциус вижу повсюду зло. Я всего лишь имела в виду, что будь вы мужем Евы, вы бы не позволили другому мужчине отнять ее у вас, как позволил Чарли. Вы бы сражались за нее, даже если она того не стоила. Может быть, вы бы даже избавились от нее, но не дали бы ей избавиться от вас.

- Пожалуй,- согласился Валентин.

- Вы сегодня видели Еву?- спросила Эммелайн.

- Нет.

Ее слова пробудили в нем желание увидеть Еву немедленно. Валентин выругал себя за то, что ждал так долго. Но Эммелайн наблюдала за ним, и в ее взгляде светилась усмешка. Он не мог внезапно вскочить и убежать. Казалось, она задерживает его намеренно, ожидая, пока он найдет предлог, чтобы уйти.

Эммелайн положила ему на руку свои длинные точеные пальцы.

- Вы ее увидите,- сказала она.- Ева никогда не исчезает надолго. Она просто ждет момента для эффектного появления. На сей раз она позволит вам утешить себя.- Эммелайн быстро убрала руку.

- Мне кажется, я должен кое-что сказать вам, Эммелайн.- Сердце Валентина тяжело забилось, как во время разговора с Джози в коттедже.

Ее глаза расширились. Она выжидательно посмотрела на него.

- Но прежде всего,- продолжал он,- я хочу знать, есть ли у вас какие-нибудь подозрения насчет того, кто убил вашего брата?

Эммелайн вздрогнула.

- Нет!

- Вы имеете в виду, что не хотите об этом говорить?

- Вы сочтете меня безумной, Валентин, если поведаю вам обо всех моих диких фантазиях. Но после смерти Джона весь сегодняшний день у меня не выходит из головы, что это было самоубийство.

Валентин с удивлением посмотрел на нее.

- Как странно, что вы это говорите, Эммелайн! Меня самого весь день преследует та же мысль. Я знаю, что это невозможно, но...

- А вы уверены, что это невозможно?

- Абсолютно уверен. Никто не мог сам себе нанести такую рану. Это очевидно.

- Это не было очевидно для вас вчера ночью, когда вы вошли в будуар и обнаружили его там.

- Да, но... я не обследовал его внимательно и вообще не думал о таких вещах. Мне казалось само собой разумеющимся, что Джон застрелился. Но полиция сразу поняла, что это не так, и ваш отец, по-видимому, тоже. Не хочу вдаваться в подробности, но вы можете поверить мне на слово, что Джон не покончил с собой. Прежде всего, пистолет лежал возле его левой руки, а он не был левшой. Разумеется, я этого не знал.

- Должно быть, вы правы,- промолвила Эммелайн.- Но понимаете... я разговаривала с ним незадолго до того, как это случилось.

- Да, я знаю.

- Знаете? Вам рассказала Ева?

- Нет. Я ведь не видел ее,- напомнил он.

- Да, вы говорили. Тогда кто же...

- Секретарша - мисс Рейн.

- О!

- Похоже, она привыкла подслушивать. Хотя я не думаю, чтобы она слышала ваш разговор.

Эммелайн вздохнула.

- Вполне могла слышать, хотя разговор был сугубо личным. Не думаю, что могу повторить его даже вам. Но я хотела сказать, что Джон говорил о самоубийстве. Я не принимала это всерьез - настоящие самоубийцы редко сообщают о своих намерениях заранее.

- А как он оказался в будуаре вашей матери?

Эммелайн выглядела удивленной.

- Не знаю. Разве это важно? Мне и в голову не пришло спрашивать об этом. Джон часто приходил туда полежать на диване - ему было там удобно. Полагаю, он пошел туда спрятаться от Евы, так как был слишком... ну, вы видели его за обедом. Трезвым его нельзя было назвать.

- Вы видели, как Джон входил в будуар? Или он позвал вас туда?

- Мы встретились снаружи. Джон сказал, что хочет поговорить со мной. Мы вошли в будуар, он закрыл дверь и лег на диван, а потом начал говорить о том, как подвел всех и загубил собственную жизнь. Джон заявил, что виноват в гибели Чарли и смерти Джейн, хотя он всегда о ней заботился, но подсознательно желал от нее освободиться. Он сказал, что ее лицо и голос особенно один ужасный крик - постоянно преследуют его. Джон не мог себя простить, но не был уверен, что в аналогичных обстоятельствах снова не поступил бы так же... Мы оба были очень расстроены - я никогда не видела его в таком состоянии. Я не знала, что он так переживает, хотя думала, что понимаю его лучше других.

- И что вы ему сказали?

- Я сказала... Валентин, могу я вам доверять?

- Конечно, Эммелайн.

Она снова протянула к нему руку, и он ободряюще сжал ее.

- Джон говорил, что Ева не любит его и никогда не любила по-настоящему, но держала его в своей власти, а теперь... ну, очевидно, переключила внимание на вас.

- Господи!- воскликнул Валентин.

- Я пыталась успокоить Джона,- продолжала Эммелайн.- Я сказала, что у вас нет дурных намерений, что вы скоро опять уедете и Ева придет в себя. Джон засмеялся. Вы знаете его неестественный смех, похожий не то на лай, не то на кашель. Он ответил, что все пойдет по известному образцу и что дело не ваших намерениях, а в том, чего хочет Ева. Потом Джон добавил, что это не важно, что он устал от жизни, а больше всего от самого себя. У него был пистолет нашей матери, который он взял из ящика ее бюро. Я забрала его, и он заплакал. Это было ужасно!

Я сказала, что у него есть выход - отказаться от Евы и уехать. Но Джон ответил - и это было хуже всего,- что он не в силах от нее отказаться, пока жив, что не может изгнать ее ни из своих мыслей, ни из своего сердца. Жить без нее он не в силах и готов скорее поступить, как Чарли Полл. По его словам, это было бы справедливо - жизнь за жизнь, и что будет так же справедливо, если его место займет брат Чарли Полла.

Я говорила все, что приходило мне в голову, но Джон не обращал внимания. Сомневаюсь, что он меня слышал. Я напомнила ему, что у него есть Джози, но для него ничего не имело значения, кроме Евы. Пистолет все еще был у меня в руке, и я подумала, что Джон не сможет повредить себе, пока его не заполучит, и если я позволю ему говорить, он устанет и отправится спать. Думаю, так бы и случилось, если бы не вошла Ева. Она начала пилить его за то, что он слишком много выпил и унизил ее своим поведением. Джон почти не отвечал, а Ева никак не могла угомониться. Я и не знала, что она в состоянии быть такой... грубой. В конце концов, я оставила их вдвоем, выйдя через другую дверь в "пороховой склад". Не думаю, что кто-то из них это заметил. Я положила мамин пистолет в один из ящиков в "пороховом складе" и вернулась сюда. Сцена потрясла меня до глубины души. Я винила себя за то, что не унесла с собой пистолет, но думала, что там он спрятан надежно. Вероятно, Джон слышал, как я открываю и закрываю ящик...- Эммелайн оборвала фразу.Видите? Я не могу отделаться от мысли, что это самоубийство. Но я должна верить вам, когда вы говорите, что это не так.

- Безусловно, должны. Но я хочу спросить вас об одной мелочи. Когда вы были в будуаре, вы заметили где-нибудь ракету?

- Да. Она лежала на маленьком столике возле этой жуткой статуэтки из слоновой кости.

- Вам не нравится Куан-Йин?

- Нет и никогда не нравилась. Она считается богиней милосердия, но, по-моему, у нее жестокая улыбка.- Эммелайн освободила руку и встала.- Что вы собирались мне сказать?

Валентин набрал воздух в легкие.

- Думаю, я знаю, кто убил вашего брата.

Лицо Эммелайн являло собой застывшую маску ужаса.

- Знаете?

Он кивнул.

- То, что вы мне рассказали, подтверждает это.

- Но... у вас нет доказательств!

- Я добуду их до завтрашнего утра - во всяком случае одно. И воспользуюсь им.

- Но вы еще ничего не предприняли? Не сообщали полиции?

- Нет. Я должен провести последний эксперимент.

- Что еще за эксперимент?

- Увидите. В наши дни наука способна на многое.

- А вы говорили об этом кому-нибудь еще? Например, Люциусу?

Валентин покачал головой.

- Он скоро все узнает. И остальные тоже.

- Не лучше ли оставить все как есть? Нам больше не нужны трагедии в этом доме!

Он снова покачал головой.

- Помните, что вы сказали обо мне, Эммелайн? Что я безжалостный. Это правда. На сей раз я позабочусь, чтобы кое-кто заплатил за свое преступление.

Эммелайн посмотрела ему в глаза. В ее взгляде он увидел силу страсти быть может, восхищения,- которая удивила и испугала его.

- Вы просто чудесны,- пробормотала она, едва шевеля губами, и неожиданно улыбнулась.- И вы очень красивы.

В дверь апартаментов постучали. Валентин и Эммелайн застыли от неожиданности. Вошла встревоженная горничная.

- Это мистер Джевонс, мадам. Он говорит, что звонил мистер Ревир...

- Да, Нора?- нетерпеливо сказала Эммелайн.

- Мистер Ревир сообщил, что он и няня не смогут вернуться сегодня из-за состояния дорог. Он просил не беспокоиться...

Эммелайн нахмурилась.

- И это все?

- Да, мадам. Мистер Ревир вернется утром как можно скорее.

- Хорошо, Нора, можешь идти. Присматривай за детьми, пока не вернется, няня, ладно?- Эммелайн повернулась к Валентину.- Надеюсь, вы пообедаете со мной, раз я осталась в одиночестве?- Увидев в его глазах отрицательный ответ, она отвернулась, как обиженный ребенок.- Возможно, вы правы. Но как скучно, дорогой Валентин, быть правым всегда и во всем.

- До свидания,- попрощался Валентин.- Прошу меня извинить, Эммелайн.Он быстро вышел.

Эммелайн смотрела ему вслед с полуулыбкой на устах. Она знала, с кем Валентин надеется пообедать этим вечером. В ее голове роились самые разнообразные догадки и предположения, хотя лицо оставалось гладким, как лепестки розы. Она позвонила в колокольчик.

- Убери эти вещи, Нора, и принеси мне пасьянсные карты. Сегодня я не буду обедать - просто посижу на случай, если мистер Ревир позвонит снова. Ты можешь идти, если оставишь мне кофе.

- Вы имеете в виду, что я могу идти домой, мадам?

- Да. Я передумала - до утра я как-нибудь справлюсь с детьми. Не хочу тебя задерживать.

- Я останусь, если вы хотите, мадам.

- Нет-нет, я обойдусь. С детьми все в порядке?

- Они крепко спят, мадам. Устали возиться со снеговиком.

Эммелайн засмеялась.

- Вот и отлично. Тогда ты свободна до утра. Только приходи пораньше, а то вдруг няня не сможет вернуться.

Она села у камина и начала раскладывать пасьянс на низком столике. Постепенно ее нервы успокоились. Эммелайн представляла себе Валентина, возможно стучащего в дверь Евы. Она думала о нем с жалостью, как о человеке, лишенном надежды на спасение. Эммелайн пыталась спасти его от судьбы Чарли и Джона, но он, как и они, этого не пожелал. Значит, она ни за что не отвечает.

Часы негромко тикали. Нора принесла сандвичи и термос с кофе, а потом пожелала хозяйке доброй ночи. Аромат цветов струился вокруг головы Эммелайн, склонившейся над картами. Она снова осталась одна, как и во многие другие вечера.

Глава 7

Выйдя из апартаментов Евы, сэр Джордж направился в свой кабинет. Ему не хотелось работать - да и работать было не над чем, так как вся жизнь приостановилась, но он не чувствовал в себе сил посмотреть в глаза леди Скун. Она видела его насквозь и сразу поняла бы, что, хотя он действительно сообщил Еве о необходимости покинуть дом, ее царствование отнюдь не завершилось.

Сэр Джордж ругал себя за свое абсурдное отношение к Еве. Женщина на тридцать лет моложе его стала ему необходима по его же собственной вине. Он уже был не сэром Джорджем Скупом, властелином собственной судьбы, а старым дураком, влюбленным в женщину, которая дважды была замужем, в том числе за его сыном, и могла поработить почти любого мужчину, если бы захотела. Его соперником, очевидно, был красивый молодой человек, так же привлекательный для женщин, как Ева - для мужчин. Каким же образом он оказался в столь невыносимой ситуации?

"По моей же собственной глупости,- внутренне простонал сэр Джордж.- Я лицемерил сам с собой, притворяясь, будто Ева нужна мне в качестве жены для моего сына. Если я сам себе не верил, как мог поверить кто-либо еще? А теперь я очутился между молотом и наковальней: я должен либо выгнать Еву из дома и из моей жизни, либо до конца дней страдать от бед и унижений - в мои-то годы! И все же я не могу сказать ей напрямик: "Ева, твои отношения со мной и моей семьей подошли к концу. Уходи и найди себе молодого человека, достаточно сильного, чтобы удовлетворить все твои требования. Уходи подальше, чтобы я больше никогда тебя не видел. Уходи..." Сэр Джордж вновь затрясся от страха и гнева при мысли о том, что ему предстоит вынести, прежде чем он найдет выход из положения...

Но одну вещь он может сделать немедленно. Его глаза блеснули, а шаг ускорился. Спрятав испачканный помадой платок во внутренний карман, сэр Джордж распахнул дверь кабинета.

Аверил Рейн сидела за пишущей машинкой. Ее маленькие белые ручки проворно бегали по клавишам. При виде сэра Джорджа она поднялась, поправив стопку бумаги на столе.

- Рад, что вы здесь, мисс Рейн,- заговорил он, и его сердитый голос заставил девушку резко поднять взгляд.- Я хочу поговорить с вами.

- Да, сэр Джордж?- отозвалась она холодно и, как ему показалось, менее почтительно, чем обычно.- Я тоже хотела с вами поговорить, но боялась беспокоить вас после ленча, так как думала, что вы, возможно, отдыхаете.

- Вы славная девочка.- Слова Аверил тотчас же умиротворили сэра Джорджа.- У меня не было настроения работать утром, после ухода полиции, и нет сейчас. Я хочу сберечь силы для завтрашней процедуры и... того, что произойдет потом.- Он хотел достать носовой платок, но вовремя спохватился, вспомнив о следах помады Евы.- Так что же вы собирались мне сказать?

- Предупредить о моем увольнении,- твердо заявила Аверил.- Я бы предпочла уволиться сразу, если вы не возражаете, и готова, в случае необходимости, отказаться от жалованья за этот месяц.- Она быстро сообразила, что принять такое щедрое предложение означало бы признаться в скупости.

Сэр Джордж выпучил глаза.

- Вот как? Могу я спросить о причине столь внезапного решения?

- Я не хочу оставаться в доме, где происходят подобные вещи, сэр Джордж. Моей матери это бы не понравилось.

- Вашей матери?- Сэр Джордж ударил себя кулаком по толстому бедру.Господи, да ведь вам уже за тридцать! Неужели вы все еще спрашиваете у матери, куда вам можно идти и где оставаться? Конечно, в наши дни женщины чувствуют себя молоденькими девушками до шестидесяти лет, но я думал, вам хватит здравого смысла не бросать хорошую работу, чтобы удовлетворить мать.

- Боюсь, я не вполне ясно выразилась, сэр Джордж,- с достоинством произнесла Аверил.- Моя мать еще ничего не знает о случившемся. И я не имела в виду мистера Джона... то, что случилось с мистером Джоном, хотя уверена, что мама не позволила бы мне провести даже час в этом доме, если бы знала...

- Ради бога!- прервал сэр Джон.- Мне совершенно неинтересно, что думает по этому поводу ваша мать, да и вы сами, если на то пошло! Я задал вам прямой вопрос и хочу получить прямой ответ. Почему вы увольняетесь в такой спешке? Мне это кажется чертовски подозрительным. Говорите правду, или я обращусь в полицию. До раскрытия преступления я отвечаю за передвижение каждого мужчины, женщины, ребенка, кошки и собаки в этом месте, и никто не покинет его без веской причины!

Смелости Аверил было не занимать. Бледная и решительная, она смотрела на своего сердитого работодателя; ее маленькие нос и рот, казалось, сдвинулись друг к другу, а черные глаза, похожие на булавочные головки, поблескивали под толстыми стеклами очков.

- Вы переоцениваете себя, сэр Джордж. Ни вы, ни полиция не можете удерживать меня здесь, если я хочу уйти. Предупреждаю: вам не удастся третировать меня, как вы третируете почти всех остальных в этом доме. Я не ваша рабыня!

Сэр Джордж, покраснев как рак, отчаянно жестикулировал, пытаясь остановить ее.

- Будьте любезны держать ваше мнение при себе!- рявкнул он.- Вы ответите на мой вопрос или нет?

- Безусловно, отвечу, сэр Джордж. Мне кажется, вы должны это знать. Хочу вас информировать, что одному лицу, ныне пребывающему в этом доме в качестве гостя, не следует здесь находится. Я имею в виду мистера Валентина Полла.

- Вот как?- Сэр Джордж положил обе руки на стол и склонился вперед.- А могу я узнать, чем вызвано такое враждебное суждение об одном из моих гостей?

- Разумеется!- с готовностью отозвалась Аверил.- Сегодня утром мистер Валентин Полл пришел ко мне в комнату и вел себя со мной самым оскорбительным образом. Мистер Полл...- Она умолкла, как будто подыскивая нужное слово.

- Да?- нетерпеливо сказал сэр Джордж.

- Мистер Полл - не джентльмен,- решительно заявила Аверил.

Сэр Джордж посмотрел на нее более внимательно.

- Вы имеете в виду, что он делал вам авансы? Господи, да этот парень настоящий сатир! Впрочем, он красивый мужчина, и многие девушки были бы на вашем месте только польщены. Вы хотите сказать, что увольняетесь по этой причине? Я вам не верю!

- Можете верить, чему хотите, сэр Джордж!- Аверил дрожала от ярости.Очевидно, леди в вашем доме на многое смотрят по-другому, чем я. Например, миссис Ева, Джози и миссис Ревир.

- Ага!- Сэр Джордж выпрямился.- Это напомнило мне, что я слышал очень странные вещи о вас, дорогая моя. Похоже, вы ходите по дому, подглядывая, подслушивая и сплетничая. Не стану скрывать, что буду рад избавиться от вас как можно скорее. Я пришел уведомить, что намерен вас уволить. Так что мы квиты. Я выплачу вам месячное жалованье, и можете убираться завтра утром.

- Как вам будет угодно, сэр Джордж.- Аверил положила в стопку последний лист бумаги.- Но предупреждаю: вас обманывают. Если бы вы знали то, что известно мне...

- Замолчите, женщина!- крикнул сэр Джордж.- Позвольте для разнообразия предупредить вас, что вы плохо кончите, если не научитесь придерживать ваш злобный язычок. Думаете, я скорее поверю вам, чем членам моей семьи и моим друзьям?

Аверил отвернулась. Она дрожала всем телом, но ее ярость утихла, а руки продолжали автоматически поправлять бумаги на столе, хотя они уже лежали аккуратно.

- Прошу прощения, сэр Джордж,- тихо произнесла она.- Мне казалось, вы будете признательны мне за предупреждение. Я не знала, что вы предпочитаете закрывать глаза на происходящее вокруг. Наиболее слепы те, кто не желают видеть...- По ее щеке потекла слеза.- Как насчет мемуаров? Я могла бы немного задержаться, чтобы привести все в порядок.

- Вы сказали, что хотите уйти отсюда сразу же,- напомнил сэр Джордж.- Я вас не задерживаю. Мне не нужны нежелательные сотрудники. С вами здесь хорошо обращались, а если вы этого не оценили, тем хуже для вас. Со временем я подыщу более подходящую секретаршу, а пока обойдусь и без нее.

Теперь Аверил Рейн полностью соответствовала своей фамилии. Слезы дождем полились у нее из глаз.

- Я говорила не подумав,- захныкала она.- Мой характер иногда меня подводит. Но во всем виновато поведение мистера Валентина Полла...

- Ага!- воскликнул сэр Джордж.- Понимаю!- Его взгляд стал хитрым.- Вы поведали моей жене историю об определенном происшествии с ним вчера вечером. Это сплошная выдумка, или тут есть хоть слово правды?

- Это чистая правда,- угрюмо отозвалась Аверил.- Я видела, как он целовал миссис Еву. Какой позор - она ведь только что вышла замуж! Они были так поглощены друг другом, что не заметили меня. Это произошло, когда вы послали меня искать мистера Джона. Но это еще не все - немного позже я слышала ужасную ссору миссис Евы с мистером Джоном в будуаре. Поэтому сегодня утром, когда полиция подтвердила, что его убили, я подумала...

- Вы подумали, что его, возможно, застрелил мистер Полл?

- Естественно, мне пришло это в голову. А потом, когда он пришел в мою комнату...

- Пришел к вам в комнату?- Удивление сэра Джорджа едва ли было лестным для Аверил.- Откуда он знал, где она?

- Я встретила его в коридоре и попросила подняться ко мне. Мне казалось, я должна потребовать у него объяснения.

- Почему вы не сообщили мне или полиции?

- Я боялась, что вы рассердитесь и не станете меня слушать. Ведь я знаю, как высоко вы цените миссис Скун.

- Хм! Итак, вы сообщили ему то, что видели и слышали. Что же он сказал?

- Мистер Полл держался ужасно грубо и оскорбительно, сэр Джордж. А так как он не дал никаких объяснений, я взяла на себя смелость позвонить в полицию.

- Да неужели?

- Я считала это своим долгом.

- Вы говорили с суперинтендантом?

- Да. Конечно, я не могла сказать многое, так как звонила из сторожки, да и телефонисты всегда подслушивают. Но по словам суперинтенданта, я поняла, что и у него есть сомнения насчет мистера Полла. Я сказала, что не останусь здесь, но он попросил меня не уходить, пока он не придет сюда завтра после дознания, когда я смогу сообщить ему все, что мне известно. Суперинтендант казался заинтересованным, хотя, конечно, ничего не говорил прямо.

- Они подозревают Полла?

- Думаю, да,- ответила Аверил,- и, по-моему, мистер Полл это знает. После звонка я выпила чашку чая с миссис Джевонс, и мы видели, как мистер Мейдженди вернулся на такси из Чода. Потом на подъездной аллее появился мистер Полл и захотел поехать на том же такси в Чод, но мистер Мейдженди ему не позволил. Окно, у которого я сидела, было открыто - миссис Джевонс любит свежий воздух,- и я слышала, как мистер Мейдженди сказал: "Вам незачем ехать в Чод, мистер Полл. Завтра после дознания суперинтендант снова будет здесь. Тогда он непременно захочет вас видеть". Потом он выразил сожаление, что мистер Полл решил вернуться сюда. "Вы имеете в виду, что полиция меня подозревает?" - спросил мистер Полл. Мистер Мейдженди не ответил. Он просто взял мистера Полла за руку, и они пошли в сторону дома.

- Да,- кивнул сэр Джордж.- Джевонс видел, как они разговаривали в оранжерее. Должно быть, это было после того, как вы видели их. Затем Полл вернулся в сто рожку, вызвал такси и велел шоферу отвезти его в Чод. Очевидно, он хотел сбить полицию со следа. Полагаю, тогда вы уже ушли из сторожки?

Но Аверил Рейн ничего не ответила.

Посмотрев на нее, сэр Джордж с удивлением обнаружил, что она смотрит мимо него в сторону двери. Ее, как правило, бледное лицо густо покраснело. Он обернулся.

Валентин стоял позади него в дверном проеме.

Глава 8

- Прошу прощения за то, что вторгаюсь в столь личный разговор,извинился Валентин.- Хотя я уверен, что мисс Рейн не станет возражать - она непревзойденный мастер в искусстве вторжения.

Он направился к ним. Аверил не двинулась с места, а сэр Джордж шагнул назад.

- Какого дьявола вы являетесь сюда без предупреждения?- осведомился он.

- Мне показалось, что я услышал свое имя,- сказал Валентин,- и я подумал, что, возможно, сумею вам помочь.- Он обращался к сэру Джорджу, игнорируя Аверил.- Насколько я понимаю, вы считаете, что это я убил вашего сына.

- Я... я...- Сэр Джордж растерялся.- Мне не хочется так думать, мой мальчик, уверяю вас. Но я вынужден подозревать всех, пока мы не выясним правду. А когда я услышал, что вы завели шашни с женой моего сына и потом набросились на мисс Рейн, потому что она случайно застала вас...

- Это она вам сказала?- прервал Валентин.

- Не слушайте его, сэр Джордж!- вмешалась Аверил.- Не верьте ни единому его слову! Это неправда!

- Довольно!- сердито сказал сэр Джордж.- Позвольте мне самому принять решение.- Он повернулся к Валентину.- Давайте послушаем, что вы об этом скажете.

- Мне нечего сказать,- ответил Валентин,- кроме того, что я не убивал вашего сына. Более того, я знаю, кто это сделал.

- Знаете?- Сэр Джордж уставился на него, выпучив глаза и открыв рот.Вы ездили в Чод, чтобы сообщить это суперинтенданту Маллету?

- Нет,- спокойно отозвался Валентин.- Я сказал суперинтенданту только то, что говорю вам - не более,- так как он, естественно, потребовал доказательств, а тогда я не мог их предоставить. Но теперь могу. Я обещал ему, что, если он даст мне время до завтрашнего утра, у него будут все необходимые доказательства. Именно это я и хотел сообщить вам, сэр Джордж.

Он удалился, оставив обоих молча и враждебно глазеющими друг на друга.

Глава 9

Майлс тщательно вытер свои ботинки на циновке у входа в апартаменты, снял пальто, шарф и шапку и аккуратно повесил их на крючок в прихожей. Его лицо горело, темные волосы были взъерошены.

Ева посмотрела на него.

- Дорогой, ты выглядишь ужасно неопрятным! Где ты был весь день?

Ее голос звучал резко, но улыбка приободрила Майлса.

- Я думал, что не нужен тебе сегодня, мама. Мейвис передала мне, чтобы я держался подальше от дома.

- Ну, ты слишком шумный, а у меня болела голова. Подойди, и я причешу тебя.

Майлс неохотно подошел и сел радом с ней на диван. Ева начала расчесывать ему волосы так же беспощадно, как кошка облизывает своего котенка. Майлс страдал молча, зная, что жаловаться бесполезно.

- Где ты был?- снова спросила Ева, закончив работу и столь же резко отодвинув от себя сына.- Я ожидала, что ты хоть ненадолго заглянешь ко мне. Но мальчики так эгоистичны... Майлс!- Она схватила его за обе руки и повернула к себе.- Ты знаешь, что твоего дядю Джона убили?

- Да, мама.- Майлс смущенно отвел взгляд, не пытаясь вырваться.- Кто-то застрелил его.

- Это означает, что нам придется уехать отсюда. Ты будешь об этом жалеть?

- Нет, мама,- с облегчением ответил Майлс.

- Почему?

- Не знаю. Мне больше нравилось жить в нашем доме в Чоде.

- Почему?- допытывалась Ева.

- Ну... здесь столько людей, и некоторые из них мне не слишком нравятся.- Он бросил беглый взгляд на мать и снова отвернулся.

- Кто именно?

- Ну...- Снова тот же быстрый взгляд с целью убедиться, что можно говорить свободно.- Мне нравятся дедушка и бабушка - особенно бабушка...

- Тебе больше незачем называть их так,- сказала Ева.

- Ура!- воскликнул Майлс и добавил, поняв, что возглас был не вполне уместен: - Как же мне их называть?

- Никак,- ответила Ева.- Не думаю, что мы будем часто с ними видеться. Если сэр Джордж заговорит с тобой, можешь обращаться к нему "сэр".

Майлс задумался, но если у него и возникли вопросы, он предпочел их не задавать.

- Конечно мне нравится Джози,- продолжал Майлс,- хотя она иногда ведет себя по-свински. Близнецы тоже ничего, хотя и они могут достать...- Он умолк.

- А твой дядя Валентин? Он тебе нравится?

Майлс понял, что вопрос требует утвердительного ответа - ему были давно известны эти напряженные нотки в голосе матери. Он неловко заерзал на диване.

- Не знаю.

- Ты ведь разговаривал с ним только что. Мне казалось, вы лучшие друзья. Он ведь твой настоящий дядя - не как дядя Люциус... и дядя Джон.

- Да,- кивнул Майлс.- Дядя Вэл нравится мне больше, чем дядя Люциус... да и тетя Эммелайн.

- Это не имеет значения,- сказала Ева.- Но дядя Валентин - папин брат. Ты понимаешь это?

Майлс понимал, что мать убеждает его - почти заставляет - сказать то, что ей нужно. Он любил Еву и боялся рассердить, но иногда его воля становилась такой же сильной, как ее.

- Да,- снова кивнул Майлс.- Сегодня утром дядя Вэл мне очень нравился.На его лице появилась улыбка.- Он велел мне залезть на дерево или слепить снеговика - вот я его и слепил.

Ева засмеялась. Ее смех был глубоким и мелодичным.

- Дядя Валентин так сказал?

- Да, но до того он сказал, чтобы я пошел к суперинтенданту и сообщил ему все, что знаю. Поэтому я сделал это в первую очередь.

Наступила многозначительная пауза. Когда Ева заговорила, ее голос звучал твердо:

- Что же ты рассказал суперинтенданту, дорогой? И почему ты сначала не пришел сюда и не спросил у меня, что делать?

Майлс удивленно посмотрел на нее.

- Я подумал, что все в порядке, раз так сказал дядя Вэл. Ты сама говорила это вчера вечером.

- Да, дорогой. Но ты всегда должен сначала спрашивать меня. Ну, не важно. Так что же ты сказал суперинтенданту?

Майлс вытер руки грязным носовым платком.

- Что я не запускал ракету. Я говорил это и дяде Вэлу, но он сначала мне не поверил. А суперинтендант записал все в свою книжечку. Я сказал ему, что не мог найти ракету - ее там не было,- а потом зажег свет, увидел дядю Джона, лежащего на диване, подумал, что он спит, и выбежал из комнаты. Вот и все.- Он озадаченно нахмурился.

- Ты в самом деле не запускал ракету?- спросила Ева.

- Конечно нет, мама! Я же говорил - ее там не было.

- Той ракеты не было. Но разве мистер Мейдженди не дал тебе другую?

- Да нет же!- с внезапным раздражением воскликнул Майлс.- У меня больше не было никакой ракеты, мама, после того, как ты забрала у меня мою. А сегодня утром, когда мы лепили снеговика, я ее нашел.

- Что ты имеешь в виду?- в голосе Евы послышалось недовольство.- Как ты мог найти ракету, которая взорвалась прошлой ночью? Думай, прежде чем говорить! Иногда мне кажется, что ты опять начал привирать.

- Я нашел ракету,- повторил Майлс.- В снегу под твоим окном. А дядя Вэл пошел с нами посмотреть на снеговика, увидел ракету и забрал ее. Поэтому я на него и разозлился. Он не имел права этого делать! Ракета моя! Я ее нашел! Я хотел сказать, чтобы он вернул ее, но тут Мейвис постучала в окно и позвала меня. Мне совсем не понравилось, как поступил дядя Вэл. Это была сигара нашего снеговика. Я собирался высушить ее на печке в дневной комнате и запустить в саду.

Ева, казалось, не слушала, и Майлс продолжал:

- Близнецы остались с дядей Вэлом, а он, по-моему, ушел с тетей Эммелайн. Когда я вышел из гардеробной, то увидел, как они вдвоем поднимаются по лестнице...

Дядя Вэл не должен был забирать у меня ракету. А сегодня утром он назвал меня вруном. Так что он мне не так уж нравится.- Майлс снова посмотрел на Еву.- Как ты думаешь, мама, это он застрелил дядю Джона?

Ева устремила перед собой невидящий взгляд, подперев рукой подбородок. Внезапно до нее дошел смысл слов сына.

- Что ты сказал, дорогой?

- Ты думаешь, что дядя Вэл застрелил дядю Джона? По словам миссис Джевонс, так считает полиция. Она говорит, что мисс Рейн сегодня звонила из сторожки суперинтенданту и что-то рассказывала ему о дяде Вэле. Он ведь метко стреляет, верно?

- Ты не должен повторять такие ужасные вещи, Майлс!- воскликнула Ева.Мисс Рейн очень злая женщина. Я уверена, что дядя Вэл не имеет к этому никакого отношения. А слуги говорили что-нибудь еще?

- Не знаю, мама.- Майлс был ошеломлен эффектом, который произвели его слова.- Мы зашли в сторожку попить воды, и миссис Джевонс угостила нас пирогом, а мимо проходила Джози, и миссис Джевонс сказала что-то о ней, мисс Рейн и дяде Вэле. Потом мы увидели дядю Вэла, идущего по дороге, поэтому мы побежали, спрятались за изгородью, и я бросил ему в спину снежок. Бах!- И он радостно засмеялся.

Ева положила красивую белую руку на маленькие красные ручки сына.

- Майлс, дорогой,- сказала она.- Пожалуйста, найди дядю Вэла и передай ему, что я хочу его видеть. Попроси его прийти сюда. А потом иди с Мейвис и поужинай. Но сначала прими ванну, вымой голову и высуши волосы как следует.

- Мама, я уже принимал ванну утром!

- Не важно. Тебе нужна еще одна. После ванны сюда не возвращайся, а то можешь простудиться. Делай все, как я тебе сказала. Я простила тебя за то, что ты натворил прошлой ночью, но впредь всегда меня слушайся, ладно?

Майлс вздохнул.

- Мама, я же говорил тебе, что я не...

- Хорошо, дорогой.- Ева улыбнулась и погладила его по голове.- Вчера ты поздно заснул, так что сегодня должен лечь пораньше. Теперь беги и найди дядю Вэла, а затем приходи сюда, и Мейвис будет тебя ждать.

Она поцеловала Майлса. Он обнял мать и зарылся лицом в ее ароматных волосах.

- Мама, когда мы уедем?

- Скоро, дорогой,- ответила Ева, снова улыбнувшись.

Майлс отпустил ее и выбежал, не оборачиваясь. Ева позвонила в колокольчик.

- Мейвис,- сказала она вошедшей горничной,- приготовь мастеру Майлсу ванну и вымой ему голову, а потом подай ему ужин в постель. Оставайся с ним, пока он не заснет. Майлс - чувствительный ребенок и перенес сильный шок. Сейчас он весь напряжен - как, впрочем, и я.

- Верно, мадам,- согласилась Мейвис.- Думаю, ему одиноко в конце коридора.- Она шагнула вперед.- Говорят, он ходил во сне прошлой ночью, когда убили бедного мистера Джона.

- Чепуха, Мейвис!- резко сказала Ева.- Майлс не ходит во сне - должно быть, он просто шалил. В любом случае, здесь для него нет места.

- Если хотите, мадам, я постелю ему здесь,- предложила Мейвис.

- Нет-нет! Нечего ему потакать. Он должен научиться быть один. Там ему будет лучше, чем здесь со мной. Кроме того, этой ночью я должна хорошо выспаться. Дай ему горячее молоко и аспирин. Можешь немного почитать ему только ничего возбуждающего. И сюда больше не возвращайся. Я сама что-нибудь поем перед сном. Не хочу, чтобы меня беспокоили.

- Хорошо, мадам.- Мейвис опустила взгляд. Она прислуживала Еве уже десять лет, поэтому знала, что ее распоряжения следует выполнять безоговорочно.

Майлс заглянул в дверь.

- Я встретил дядю Вэла, выходившего из кабинета дедушки. Он сказал, что сейчас придет. Можно я возьму в кровать мандарин?

- Нет, дорогой. Я хочу, чтобы ты выпил горячее молоко, а оно с мандарином плохо сочетается.

- Спокойной ночи, мама.

- Спокойной ночи. Постарайся поспать как следует. Спокойной ночи, Мейвис.

- Спокойной ночи, мадам. Пойдем, мастер Майлс.- Мейвис пробормотала себе под нос.- Нас здесь не хотят.

Глава 10

Войдя в комнату, Валентин направился к Еве. Страх, терзавший его весь день, достиг апогея, ибо он знал и не мог отрицать его причину: он был отчаянно влюблен в Еву, а она это понимала и использовала. Если ему удастся спастись, то только причинив себе мучительную боль, как человек, который вынужден отрубить себе руку, куда его укусила змея. Но он опасался, что уже слишком поздно, так как яд проник ему в кровь.

- Тебе понадобилось много времени, чтобы прийти сюда,- заметила Ева.

- Я думал, ты хочешь побыть одна,- ответил Валентин.

- Нет.- Она покачала головой.- Ты боялся.

- Чего?- Он стоял перед Евой, внешне спокойный, но в душе трепеща от ее глубокого мелодичного голоса и поразительной красоты, которую она надела на себя, как живую маску, прежде чем принять его.

Темные глаза Евы сверкнули.

- Ты не знал, как я восприняла смерть Джона,- с презрением сказала она.- Ты не был уверен, застанешь ли меня убитой горем, притворяющейся потрясенной или абсолютно равнодушной - ни один из этих вариантов тебе бы не понравился. Садись - я не могу видеть, как ты стоишь надо мной, словно полисмен, дорогой Валентин.

Он сел, но не рядом с ней, так как хотел наблюдать за ее выражением лица, таким же изменчивым, как и голос.

- Господи, Ева!- воскликнул Валентин.- Ты не перестаешь меня удивлять!

- Ты недооцениваешь меня, дорогой,- усмехнулась она.- Какой бы я ни была и как бы ни выглядела, я не лгунья и не лицемерка, если только меня не принуждают быть ею. Я отослала всех на ночь, чтобы нас не беспокоили и не подслушивали, так как собираюсь сказать тебе правду, нравится тебе это или нет.

- Почему?

- Потому что, к моей досаде и крайнему неудобству, я в тебя влюбилась... Нет, не прерывай меня. Сначала посиди и послушай.

- Я слушаю.

- Когда ты вчера снова вошел в мою жизнь, я только что совершила колоссальную глупость - вышла замуж за человека, который любил меня и которого я не любила.

- Тогда ты не должна была выходить за него,- сказал Валентин.

- Я и не говорю, что должна, а лишь то, что я это сделала. Пойми, я не извиняюсь, а просто объясняю свою ошибку. Я вышла за Джона, потому что он умолял меня об этом и потому что мне больше ничего не оставалось. Это была глупость, так как я всегда знала, что такой брак не принесет ему счастья.

- Согласен,- кивнул Валентин.- Думаю, если бы его не убили, он бы в конце концов застрелился сам. Иногда я не в состоянии поверить, что он этого не сделал.

Ева прищурилась.

- Значит, ты считаешь, что это и моя вина?

- Была бы твоя, если бы он застрелился,- сказал Валентин.- Но раз это не так, затрудняюсь ответить.

- Ты предполагаешь, что его убила я?

- Ты могла это сделать. Я не говорю, что это так - у меня нет доказательств.

Валентин смотрел на Еву, откинувшись на спинку кресла и стиснув подлокотники. Он ожидал вспышки гнева или страха. Но в глазах Евы светилось нечто вроде любопытства или даже юмора.

- Не возражаешь сообщить, что подало тебе такую идею?

- Ну...

- Говори, Валентин, не бойся. Я не застрелю тебя. У меня нет револьвера.

Он усмехнулся.

- Одолжить тебе мой?

- А у тебя он есть?

- Конечно. Но полиция знает, каким оружием воспользовались прошлой ночью.

- Ты не сказал, что заставляет тебя думать, будто я убила бедного Джона.

- Ладно, скажу. Прошлой ночью у вас произошла бешеная ссора.

- О да,- с презрением отозвалась Ева.- Он был пьян. Когда Джон выпивал лишнее, то становился мрачным, слезливым и преисполненным жалости к себе. Я вообще не выношу пьяных, но Джон вел себя просто невыносимо.

- Что произошло? Что он говорил?

- Это случилось после того, как я рассталась с тобой. Проходя мимо комнаты, которую моя бывшая свекровь именует своим будуаром, я услышала голоса Джона и Эммелайн. Он лежал на диване, жалуясь ей на свои горести, а она выражала ему сочувствие и тем самым подначивала его. Едва ли я ей очень нравлюсь.

- Ты ей совсем не нравишься,- сказал Валентин.- Она тебя ненавидит думаю, в основном за то, что ты увела у нее Чарли.

- Так она тебе об этом рассказала? Я слышала, что вы недавно наслаждались разговором тет-а-тет. Эммелайн - миловидная женщина. Надеюсь, ты не намерен утешить ее - в противном случае, дорогой, я постараюсь этому помешать.

- Не говори глупости!- сердито проворчал Валентин, хотя невольно почувствовал себя польщенным.- Я спросил, о чем ты говорила с Джоном. Ты видела пистолет? Что произошло, когда ушла Эммелайн?

- Похоже, ты хорошо информирован. Я же говорила тебе, что этот дом полон шпионов. Очевидно, ты извлек из этого пользу. Да, я видела пистолет. Эммелайн держала его. Она сказала, что забрала его у Джона, так как он угрожал застрелиться. Я напомнила ему о супружеских обязанностях - не то чтобы я хотела их выполнения, но меня возмущало, что он унижает меня перед всеми.

- И что же он сказал?

- Джон? Ничего. У него была раздражающая привычка: он мог молчать как рыба, что бы ему ни говорили. Я говорила многое, Эммелайн тоже. Она высказала все, что обо мне думает, и добавила, что, если бы Джон застрелился, я была бы виновата, так как он знал, что я не люблю его. Фактически, сказала Эммелайн, ему известно, что я перенесла свою привязанность на тебя, дорогой, и что за обедом это стало очевидно для всех, так как я не пыталась этого скрыть. Не спорю - тут она была права.

- Ева!- воскликнул Валентин.

- Я же говорила тебе, что я не лицемерка. Они оба на это напросились. Когда Эммелайн начала вести себя слишком оскорбительно, я велела ей убираться и она ушла.

- Забрав с собой пистолет?

- Думаю, да. Кажется, она спрятала его в ящик в "пороховом складе". Я слышала, как ящик открыли и закрыли.

- Да, Эммелайн так и предполагала.

- Когда она ушла,- продолжала Ева,- Джон больше ничего не сказал просто лежал на диване с закрыты ми глазами. Поэтому я вскоре тоже ушла. Выходя, я заметила ракету, которую отобрала у Майлса, и унесла ее.

- Вот эту?- Валентин вынул из кармана сигару снеговика.

- По-видимому. Не знаю. Она выглядит так же.

- Ну и что ты с ней сделала?

- Откуда мне знать?- Ева раздраженно пожала плечами.- Когда прошлой ночью я услышала взрыв, то подумала, что уронила ракету - я незадолго до того заглянула в комнату Майлса проверить, спит ли он. Но теперь я понимаю, что, должно быть, выбросила ее в корзину для мусора.

- Майлс нашел ее снаружи, под твоим окном.

- Возможно, ракету выбросила Мейвис - она обходится с мусором как последняя неряха. Я заставляю ее сжигать мусор в печке, но она, очевидно, подумала, что ракета может взорваться, и решила выбросить ее в окно.

- Почему ты так уверена, что взорвалась именно та ракета, которую Мейдженди изготовил для Майлса?

- Я не знала, что здесь были другие.

- А как насчет той, которую сделал я?

- Ты сделал ракету? Мой дорогой Валентин, какой же ты ребенок! Вы с Майлсом отлично бы поладили. Хотя не воображай, что меня привлекает мальчишество во взрослом мужчине. Оно вызывает у меня скуку. Я всегда хотела, чтобы Майлс скорее повзрослел. Но я так тебя люблю, что готова примириться даже с этим - временно.

- Если бы я предположил, что ты прошлой ночью пошла ко мне в комнату, увидела на моей кровати коробку Мейдженди с пиротехническими материалами и ракету, которую я смастерил, взяла ее...

- Я бы подумала, что ты просто спятил.- Ева снова прищурилась.- Ты имеешь в виду, что в будуаре взорвалась ракета, изготовленная тобой?

Валентин кивнул.

- И тебя подозревают в том, что ты подложил ее туда? Теперь я понимаю, из-за чего так беспокоился бедняжка Майлс. Он пришел ко мне и рассказал, что эта ужасная секретарша звонила в полицию и что-то сообщала о тебе.

- Да, знаю,- со вздохом отозвался Валентин.- Еще один вопрос, Ева.- Он устал от этого разговора - ему хотелось поцеловать Еву и забыть о Джоне Скуне. Но расследование нужно было довести до конца.- Когда ты ссорилась с Джоном в будуаре, ты не заметила, стояла ли на столике статуэтка Куан-Йин из слоновой кости?

- Она всегда там стояла,- удивленно ответила Ева.- Красивая вещица. Родители Джона привезли ее из Китая. Я хотела, чтобы Джон забрал ее для меня, но он сказал, что его мать никогда с ней не расстанется.

- Статуэтка была на столике, когда ты уходила?

- Да. Она стояла там, когда я подобрала ракету.

- Ты уверена, что не опрокинула ее?

- Конечно.

- И не сбросила на пол?

- Чего ради? Я же говорила, что она мне очень нравится. А почему ты спрашиваешь? Это важно?

- Возможно. Ладно, это не имеет значения. Все решится ночью.

- Что ты имеешь в виду?- насторожилась Ева.

- К завтрашнему утру я буду знать, кто застрелил Джона.

- Ты? Каким образом?

- Я добуду доказательство.

- Лучше бы ты держался от всего этого подальше, дорогой,- промолвила Ева.- Это небезопасно. Если ты будешь распространяться о таких вещах, что-то может случиться и с тобой. Ты об этом подумал?

- Естественно.

- Валентин, ты не должен подвергать себя опасности! Останься здесь... со мной.

- Нет, Ева. Не могу.

Ее глаза и губы дразнили его.

- Ты останешься.- Это было заявление, а не вопрос.

- Я не могу.

- Тогда ты вернешься.

- Нет. Только не этой ночью.

- А если я скажу тебе: этой ночью или никогда?

Валентин покачал головой.

- Ты ведь хочешь меня, не так ли?- настаивала она.

- Ради бога, Ева!

- Ну, я даю тебе срок до полуночи. Если ты не придешь к этому времени, я запру дверь. А завтра все будет так, словно этого разговора никогда не было. Слышишь, Валентин?- Она встряхнула его за плечи. Господи, неужели ты не понимаешь, что я испытываю к тебе чувства, какие никогда ни к кому не испытывала - даже к Чарли? Он был королем среди мужчин - но не моим королем. Мне нужен был кто-то, менее совершенный. Бесконечная доброта, великодушие, хороший характер - от всего этого в конце концов можно устать. Ты не так хорош, как Чар ли. Ты, как и я, способен на насилие. Может, все-таки это ты убил Джона, а твое предполагаемое расследование - всего лишь маскировка? Я могла бы обожать человека, способного на такое.

- Заткнись!- крикнул Валентин, отбиваясь от Евы, которая пыталась притянуть его к себе.- Не вмешивай в это Чарли, слышишь? По-твоему, мне хочется вспоминать о том, что ты с ним сделала?

- Валентин!

- И с той несчастной женщиной, чье место ты заняла?

Ева рассмеялась.

- У Джейн Скун мужества было меньше, чем у мыши! Она даже пыталась добиться преимущества передо мной, притворяясь, будто доверяет мне поначалу.

- Значит, это тоже правда!- воскликнул Валентин, обращаясь наполовину к самому себе.

- Что правда? История, что я виновата и в ее смерти? Думаю, я знаю, дорогой, от кого ты ее услышал. От Джози, верно? Кажется, сегодня ты пил с ней чай в этом очаровательном коттедже, куда каждый деревенский парень водит свою девушку. Будь осторожен с Джози - она умнее, чем ты, и навлечет на тебя неприятности! Со мной тебе будет куда безопаснее. Джози - хитрая сучка! Возможно, она застрелила Джона, чтобы избавиться от меня. Она вполне на такое способна.

Валентин освободился из объятий Евы.

- Я ухожу.

- Но ты вернешься!- Она с надеждой смотрела на него.

- Нет - не этой ночью.

- Я буду ждать тебя до полуночи.

- Я не смогу прийти.

- Тогда можешь убираться к дьяволу!- Ева выпрямилась. Ее лицо было бледным и казалось похудевшим. Черты все еще оставались прекрасными, но цвет куда-то исчез, а темные глаза потускнели.- Думаешь, я стану тебя умолять?Она снова засмеялась, и теперь ее смех звучал презрительно.- Да я была бы рада от тебя отделаться! Мне не хочется в тебя влюбляться - ты спутываешь все мои планы.

- А ты этого не допускаешь, не так ли, Ева? Я заметил, что люди, препятствующие твоим планам, имеют обыкновение исчезать с лица земли.

Она отвернулась.

- Ты жесток. Не ожидала этого от тебя.

- Нет, Ева, не путай нас друг с другом. Это ты жестока. Тот факт, что кто-то любит тебя - или, если на то пошло, ты его,- ровным счетом ничего не меняет.

- Значит, ты меня любишь?- Ева быстро повернулась к нему.- С этим чувством тебе не справиться.

Валентин не ответил. Он опустился на колени рядом с ней и взял ее за руку. Рука была теплой, но кожа - сухой, что почему-то его шокировало. Но, игнорируя это чувство, он обратился к ней со всей искренностью, на которую был способен:

- Скажи откровенно, Ева, ты когда-нибудь любила Чарли?

Она отвела взгляд.

- Валентин, я не желаю причинять тебе боль, но и не хочу лгать.- Ее алые губы дрогнули.- Я любила его - но не так, как люблю тебя.

- Тогда почему ты вышла за него замуж? Почему отобрала его у Эммелайн? Почему, сделав так, что он не мог жить без тебя, бросила его ради другого мужчины? Если бы ты влюбилась в Джона Скуна, я бы мог это понять. Но ты говоришь, что это не так.

Ева вздохнула и притронулась к его волосам.

- Не знаю, как объяснить тебе. Это очень трудно. Ты не поверишь, Валентин, но я ничего не могла сделать. Я не отбирала Чарли у Эммелайн - он сам пришел ко мне. Я не бросала Чарли ради Джона Скуна - он навязался мне сам, и Чарли предпочел расстаться со мной самым жестоким способом.

- А Джейн Скун?- спросил Валентин, наблюдая за ней.

- Это ничтожество! Что бы я сделала или не сделала, ничего бы не изменило. Она была жалким созданием и к тому же полуживой.

- Поэтому тебе не составило труда умертвить вторую половину?

Ева вырвала руку.

- Ты решил верить самому худшему обо мне, Валентин,- промолвила она.Когда-нибудь ты об этом пожалеешь.

- Я уже об этом жалею,- отозвался он.- И буду жалеть до конца дней.

Ева поднялась и отошла, остановившись у камина, где стояла, когда Валентин впервые подчинился силе ее красоты. Теперь она выглядела не величавой, а печальной и одинокой.

- Я пытаюсь сердиться на тебя, но у меня ничего не выходит.- Ева вздохнула и улыбнулась.- Уходи, Валентин. Возможно, когда все это кончится, мы сможем, по крайней мере, быть друзьями.

Глава 11

За обедом сэр Джордж и леди Скун вместе с их дочерью Эммелайн были вынуждены развлекать двух гостей, надеясь, что это в последний раз. Валентин, бледный и сумрачный, почти все время молчал. Мистер Мейдженди, напротив, был необычайно разговорчив.

- Можете поверить, сэр Джордж?- сказал он.- Сегодня я получил телеграмму от моего управляющего, где говориться, что муниципалитет Борнмута собирается устроить летом несколько фейерверков и просит нас назначить цену!- Он бросил почтительный взгляд на леди Скун; - Надеюсь, я не завел несвоевременный разговор?

- Все в порядке, Мейдженди,- успокоил его сэр Джордж.- Рад слышать, что ваша ситуация начинает улучшаться.

- Я верю в будущее фейерверков,- заявил пиротехник.

- Еще бы!

- Я решил упомянуть об этом сейчас, невзирая на печальные обстоятельства, так как надеюсь уехать завтра рано утром, и мне уже может не представиться шанс поговорить с вами.

- Все в порядке,- повторил сэр Джордж, но в его голосе послышались недовольные нотки.

- Если нам удастся подписать новый контракт - а я в этом не сомневаюсь, так как мы способны продемонстрировать нечто лучшее, чем любой из наших конкурентов,- это положит конец всем трудностям. Буду рад выкупить ваши акции по текущей цене.

- Вот как?- Сэр Джордж побагровел.- А если я не захочу их продать?

Мистер Мейдженди устремил взгляд в тарелку.

- Конечно решать вам, сэр Джордж. Естественно, я был бы счастлив сохранить ваше имя, как председателя компании. Но мне казалось, вы почувствуете облегчение, узнав, что если захотите оставить этот пост, то не причините компании никакого ущерба.

Сэр Джордж склонился вперед.

- Вы ведь слышали, Мейдженди, как я говорил вчера вечером, что собираюсь продать свои акции с целью сделать сыну свадебный подарок и помочь ему начать собственный бизнес. По-вашему, я хочу, чтобы мне сейчас об этом напоминали?

Лицо пиротехника приобрело виноватое выражение.

- Вы не можете, сэр, подозревать меня в подобной бестактности! Я хотел всего лишь избавить вас от мелочных забот, когда вы и так достаточно обременены. Мне казалось, что если вы проинструктируете вашего брокера, сделку можно было бы провернуть немедленно.

- Я не сделаю ничего такого!- рявкнул сэр Джордж.- Не указывайте мне, как вести мои дела! Деньги останутся на прежнем месте. Видит Бог, они слишком долго пролежали без дела. Пора пустить их в оборот - тем более, что бедняге Джону они уже не нужны.- Он окинул стол налитыми кровью глазами.

- Держи себя в руках, Джордж,- произнесла леди Скун своим звучным низким голосом.

- А ты занимайся своими делами, Элайза!- огрызнулся ее муж.

Последовала напряженная пауза.

- Я должен извиниться за то, что затеял этот разговор,- нарушил молчание мистер Мейдженди.- Но вынужден признаться, сэр Джордж, что у меня уже имеется кандидатура нового председателя. Я считал само собой разумеющимся, что вы все еще хотите продать акции, дабы обеспечить вдову мистера Скуна.

- Боже милосердный!- Швырнув на пол салфетку, сэр Джордж вскочил со стула и направился к двери, едва не столкнувшись с Джози, опоздавшей к обеду.

- Что это с дедушкой?- спросила она у леди Скун, подойдя к столу.- Он болен? Может, мне пойти к нему?

- Оставайся на месте,- твердо сказала леди Скун.- Ему лучше побыть в одиночестве.

Джози села и начала есть, не обращая внимания на сидевшего рядом с ней Валентина.

- А где дядя Люциус?- спросила она вскоре.- Он еще не вернулся?

- Люциус звонил сообщить, что по дорогам невозможно проехать,- ответила Эммелайн.- К сожалению, няня тоже не сможет вернуться.

- Но это неправда!- возразила Джози.- Я только что пришла - ходила выгуливать Тозера. Вечер прекрасный, на подъездной аллее совсем нет льда, а машины спокойно ездят по дороге.

- Должно быть, снова потеплело. А ты уверена, что не ошиблась, Джози?

- Конечно уверена! Я видела, как две машины остановились у сторожки и поехали дальше.

- Люциус позвонил бы снова, если бы изменил решение,- сказала Эммелайн.- Вы ведь знаете, как он педантичен в таких вещах.

Поскольку ее замечание не было адресовано никому конкретно, никто на него не откликнулся.

- Значит, вы уезжаете завтра, мистер Мейдженди,- снова заговорила леди Скун.- И вы тоже, мистер Полл? Полагаю, вы уедете при первой возможности.

- Безусловно, леди Скун,- отозвался Валентин.

- А вы не должны присутствовать на дознании?

- Очевидно, нет. Полагаю, они считают Мейдженди первым появившимся на месте происшествия.

- Меня просили присутствовать,- скромно произнес мистер Мейдженди.- Но моя роль будет незначительной. Удивляюсь, что вас не вызвали, мистер Полл.

- Вот как?- пробормотал Валентин.

Глава 12

- Они все обедают, сэр,- сказал Джевонс,- кроме вдовы мистера Скуна. Она весь день провела в своих апартаментах. Думаю, я смогу провести вас в дом сейчас.

Маллет и Фицбраун последовали за ним по тропинке через кустарник к боковой двери дома. Джевонс поднялся по узкой деревянной лестнице и после предварительной разведки быстро проводил их в спальню на втором этаже и примыкающую к ней гардеробную.

- Отсюда, джентльмены, вы сможете видеть и слышать все, что вам нужно,сказал он.- Наверху в этом углу есть вентиляционное отверстие. А сейчас я вас покину. Будет неловко, если меня увидят болтающимся здесь.- И Джевонс удалился.

- Вы в самом деле верите, что это к чему-то приведет?- спросил Фицбраун, оставшись наедине с суперинтендантом.

- Ну,- ответил Маллет,- когда Полл сегодня пришел ко мне и предложил это, я подумал, что он либо рехнулся, либо пытается сбить нас со следа. Но так как лучше не полагаться на первое впечатление, я позволил ему действовать, но под собственную ответственность. Я поручил Ханнеру прислать сюда человека для наблюдения. Честно говоря, я не думал, что из этого что-то выйдет. Но когда Ревир явился с новыми показаниями, я счел необходимостью принять это всерьез. Казалось невероятным, чтобы любой из них выдвинул такое обвинение без достаточных оснований.

- В самом деле,- согласился Фицбраун.

- Ревир раньше был специалистом по уголовному праву,- сказал Маллет.Бедняга даже в таком состоянии пытается расследовать преступление. Странно, не так ли?

- Очень странно,- кивнул Фицбраун.

Они ждали в темноте. Наконец дверь спальни открылась, зажегся свет, и послышался тихий голос Валентина:

- Здесь кто-нибудь есть?

Маллет приоткрыл на дюйм дверь гардеробной.

- Мы здесь - Фицбраун и я.

- Отлично!- с удивлением произнес Валентин.- Ну, не знаю, к чему это приведет, но надеюсь, что в случае чего вы будете готовы действовать. Понимаете, мне неизвестно, откуда возьмется оружие.

- Хм. Это может создать затруднения,- заметил Фицбраун.

- Я думал, вы все организовали,- сказал Маллет.

- Не совсем. Я оставил свой револьвер на моем туалетном столике и дал знать одному лицу, что он у меня имеется. Но револьвер по-прежнему там. Однако если сэр Джордж подарил пистолет жене, у него наверняка есть собственный - в молодости они много путешествовали,- и все в доме могут об этом знать. Беда в том...- Валентин коротко усмехнулся,- что пистолет может быть заряжен. Но я думаю, что если кто-нибудь появится, то он - или она сначала захочет поговорить. Кажется, они обычно так поступают.

- Вы все еще не знаете, кого нам ожидать?- спросил Фицбраун.

Валентин заколебался.

- Понятия не имею,- ответил он наконец.- Я только сообщил всем по очереди, что знаю, кто застрелил Скуна, и что к утру добуду доказательство для полиции.

- И не последовало никакой видимой реакции?- осведомился Маллет.

- Никакой,- снова помедлив, отозвался Валентин.

Маллет закрыл дверь гардеробной.

Валентин подошел к окну и выглянул наружу. За облаками светила луна, так что небо не было темным. Полосы снега еще кое-где белели. Он подумал о лице Евы, бледном сначала от гнева, потом от грусти. Может ли Ева быть печальной? Сейчас она ожидает его, уверенная в своем могуществе. У нее есть для этого основания: если бы не добровольно взятая на себя обязанность, он бы уже стучал к ней в дверь.

А может быть, вскоре дверь откроется в ночной тишине, и Ева пересечет разделяющее их короткое пространство? Может быть, он увидит ее стоящей перед ним и жаждущей его гибели? Она уничтожила уже многих - что значит для нее еще один? Но на сей раз ей придется заплатить за все - за прыжок Чарли с созданного им моста в тот июньский день, такой же ясный и солнечный, каким был его характер; за долгие месяцы безмолвных мучений Джейн Скун, которая, беспомощная и слабая, противостояла сильному и жестокому врагу; за гибель Джона Скуна, лежащего в морге вместо брачного ложа. "Если Ева появится здесь, она угодит в расставленную мною ловушку",- думал Валентин. Несмотря ни на что, ему мучительно хотелось пойти к ней и убедиться, что она не придет сюда.

Он лежал на своей кровати, полностью одетый, и через несколько минут, несмотря на напряженное ожидание, уже заснул.

Глава 13

Было начало первого.

Услышав звук, Валентин сел в кровати. Что это был за щелчок? Быть может, Ева заперла от него свою дверь, как обещала? Дверь его комнаты начала открываться. Ум Валентина прояснился, а нервы внезапно успокоились.

- Кто здесь?- тихо спросил он и, не получив ответа, добавил: - Это ты, Ева?

Дверь бесшумно закрылась. Валентин различал темнеющий на ее фоне силуэт. В комнате было достаточно света, чтобы разглядеть одежду, похожую на желтый халат. Ноздри ощутили знакомый запах.

Валентин повернул выключатель над головой. Высокая женщина, улыбаясь, моргая от яркого света и склонив голову набок, стояла у двери с застенчивым видом. Это была не Ева, а Эммелайн.

Глава 14

- В чем дело, Эммелайн?- растерянно спросил Валентин.- Что-нибудь не так?

Эммелайн вошла в комнату и присела на край кровати, царапая покрывало наманикюренным алым ногтем.

- Я беспокоюсь,- сказала она.

- Из-за чего?

- Мне кажется очень странным, что Люциус не вернулся. Он никогда не ночует вне дома. Прежде всего, Люциус нуждается в помощи, чтобы раздеться и так далее. И он не любит, когда его видят в отелях и других общественных местах.- Ее гладкое лицо исказила судорога.- Где же он остановился?

- Возможно, у друзей,- предположил Валентин.

- С тех пор как он заболел, у него нет друзей,- резко отозвалась Эммелайн.- Люди не выносят его вида - им не нравится смотреть на уродство, по поводу которого приходится выражать сожаление.

- Не думаю, что Люциус нуждается в жалости,- заметил Валентин.

- Конечно нет! Он терпеть не может, когда его жалеют, поэтому старается не выходить из дому. Его раздражают выражения лиц тех, кто на него смотрит.Она повернулась к Валентину.- Вас он тоже не выносит, Валентин, потому что вы молоды, сильны... и так красивы.- Она стиснула длинные красивые руки.

- Эммелайн!- воскликнул Валентин, покраснев от смущения.

Она продолжала, не обратив на него внимания:

- И Люциус ненавидит вас, потому что вам жаль его. Он прочел это на вашем лице сегодня утром.

- Разумеется, жаль,- сказал Валентин.- Разве это не естественно? Почему Люциус осложняет себе жизнь, возмущаясь тем, что должен чувствовать любой человек, если он не чудовище?

- Не знаю, но это так,- промолвила Эммелайн.- Думаю, ему хочется верить, что это вы убили Джона. Вполне возможно, что Люциус отправился сегодня в Чод убедить в этом полицию. Он может быть ужасно мстительным.

- Значит, вы этому не верите?

Эммелайн, улыбаясь, покачала головой.

- Конечно нет. Понимаете, я знаю, кто в действительности убил Джона. Поэтому меня так позабавило, когда вы так серьезно уверяли меня, будто вам тоже это известно.

- Вы знаете?

- Знала все время. Я была там и все видела.

- Тогда почему вы сразу об этом не заявили?

- Возможно, я сомневалась, что мне поверят,- ответила Эммелайн.- Просто видеть - не доказательство в глазах полиции. Им нужны улики: отпечатки пальцев, следы ног, клочки одежды. Ну, я знала, что на мамином пистолете могут оказаться мои отпечатки пальцев, так как я забрала его у Джона и спрятала в ящик в соседней комнате. Но любой мог взять его после этого - и кое-кто это сделал.

- А как насчет отпечатков этого человека?- спросил Валентин.

- На ней были перчатки.

- А ракета?

- Она вошла сюда и забрала ее.

- Откуда она знала, что ракета находится здесь?

- Полагаю, она заглянула в комнату и увидела, что ракета лежит на кровати,- ответила Эммелайн.- Ева входит к вам в спальню, когда ей вздумается. Вы ведь сейчас ожидали ее - не так ли?- а это оказалась всего лишь я. Простите, что разочаровала вас.

Она спрятала обе руки в карманы халата. Это было не облегающее женское одеяние, которое обычно носила Эммелайн, а просторный шерстяной халат, вероятно принадлежащий Люциусу. Она собиралась встать, но Валентин склонился вперед и положил руку на ее правый локоть.

- Нет, Эммелайн, не уходите, пока не расскажете мне все подробности. Это очень важно. Например, статуэтка Куан-Йин была на столике, когда вы в последний раз видели ее?

- Боюсь, что не помню...

- Или она лежала на полу?

- Спросите Еву - она была там последней.

- Значит, вы считаете Еву способной на убийство?

- Ева способна на все,- заявила Эммелайн.- На убийство, измену, кражу чужих мужей и возлюбленных и доведение их до самоубийства.

- Ну и что вы намерены делать с вашей информацией? Сообщить ее полиции?

- Я ничего не сделаю.

- Почему?

- Я уже сказала: никто мне не поверит. Мне никогда не верили. Если я что-то говорю, это не принимают в расчет. Даже в детстве, когда я противоречила в чем-то моим драгоценным братцам, папа всегда говорил: "Эта девчонка просто дурочка!" И теперь будет то же самое. Если понадобится выбирать между словами Евы и моими словами, все поверят ей.

- Вы убедили меня, Эммелайн,- спокойно сказал Валентин. Его пальцы крепче сжали ее правую руку.

- Вот как?- Она выглядела удивленной и довольной.

- Да. Вы убедили меня, что, несмотря на все мои опасения, Ева не убивала вашего брата.

Он почувствовал, как Эммелайн внезапно напряглась.

- Почему вы так смотрите на меня, Валентин? Я же говорила, что никто никогда мне не верит - и вы в том числе. Вы просто не хотите верить, потому что влюблены в нее. Я видела, как это происходит! Сперва с Чарли - а теперь с вами! Мне пришлось отступить, когда Ева отобрала у меня Чарли, но вас она не отберет!- Эммелайн испуганно уставилась на него.- Отпустите меня! Вы делаете мне больно! Что же вы имели в виду, говоря, что знаете, кто убил Джона?

- Тогда ничего, Эммелайн. Я ничего не знал, а просто говорил одно и то же каждому из вас в надежде, что кто-то попадется на приманку и попытается от меня избавиться. Я говорил это вашему отцу, Аверил Рейн, Джози, Еве. И самое забавное, что никто из них не появился здесь этой ночью, кроме вас.

Глаза Эммелайн расширились.

- О чем вы? Если вы меня не отпустите, я закричу!

- Это вам не поможет, дорогая, так как вы в моей комнате, а не я в вашей. Сказать вам, как вы себя выдали?

- Вы ужасный человек!- воскликнула Эммелайн.- И почему мне казалось, будто вы похожи на Чарли? Он был таким веселым и добрым, и хотя бросил меня ради Евы, я продолжала его любить до самого конца. Я предупреждала Чарли, что она его погубит, и его мать говорила ему то же самое, но он не слушал. Меня никто никогда не слушает...

- Вы забываете, Эммелайн,- прервал ее Валентин,- что не могли знать о той ракете, если сами не спланировали все это. Никто не знал о ракете, которую смастерил я, кроме Мейдженди, полиции и... того, кто взял ее и воспользовался ею. Никто не знал даже то, что у меня была коробка с материалами, кроме Мейдженди и вас. Ведь это вы шли с нами по коридору, когда Мейдженди передал мне коробку. Вы видели его демонстрирующим в комнате вашего отца, как изготовить ракету. Должно быть, вы попросили вашего брата встретиться с вами в будуаре. Вы рассчитывали, что Майлс придет туда позже и переполошит всех своей ракетой. Полагаю, ваши близнецы поведали вам о Майлсе, его ракете и о том, как Джози подстрекала его нарушить слово. Но Ева испортила ваш замысел, отобрав ракету. Поэтому вы пришли ко мне в комнату и взяли мою...