Смерть в конверте

Глава 39

Мисс Силвер наслаждалась заслуженным покоем, сидя в своей собственной гостиной. Здесь все дышало покоем и уютом. В этой комнате, окруженная предметами обстановки, молчаливыми свидетелями благополучной жизни прошлых поколений, мисс Силвер не чувствовала себя одинокой. Кресла достались ей в наследство от двоюродной бабушки, а книжный шкаф и пара маленьких столиков — от деда. Серебряный чайник и молочник, которые Ханна содержала в идеальном состоянии, раньше принадлежали крестной ее матери. И если прошлое давало пищу сентиментальным воспоминаниям, то настоящее было наполнено дружбой и общей благожелательностью. Дама попыталась облечь свои чувства в слова, наливая сидящему рядом Фрэнку Эбботу вторую чашку чаю.

— Боюсь, вы осудите меня, и причем совершенно справедливо, за некоторое искажение столь часто цитируемых слов лорда Теннисона, но мне сейчас хочется сказать: «от одного к другому, вширь и вглубь». Понимаете, не могу выбросить из головы это последнее дело.

Молодой человек с видимым удовольствием взял еще один великолепный сандвич, приготовленный Ханной.

— Если кто и имеет право вольно обращаться с наследством великого Альфреда, то это вы — его преданная почитательница.

— Не думаю, что это можно назвать правом, — с достоинством отметила дама, — но мне кажется, что эти слова наиболее точно отражают, что у меня на сердце.

Фрэнк с нежностью посмотрел на собеседницу:

— Знаете, мне тоже не понравилось это дело в Тиллинг-Грин, не надо было вам туда ехать. Сначала это казалось хорошей идеей, но после второй смерти я жутко разволновался, а если бы мне в голову пришло, что именно Рени Вейн рассылает смерть в конвертах, то отправился бы туда сам, даже если бы для этого надо было обеспечить себе поддельный бюллетень.

— Что вы говорите, Фрэнк!

Молодой человек рассмеялся:

— Это вы наводите меня на мысли о преступлениях. Не могу представить, кто бы еще смог заставить меня рассуждать о подделках. Хорошо, хорошо, мэм, не стреляйте, я все еще законопослушен. Расскажите лучше, почему вы стали подозревать Рени? Если честно, то ее имя никогда не приходило мне в голову в связи с этим делом.

Мисс Силвер разбавила свой чай молоком, потому что Ханна имела привычку класть слишком много заварки в чайник, если в гости ожидался Фрэнк. Она припоминала свои первые впечатления в деревне.

— У меня сразу возникли ассоциации с потоком анонимных писем в Литл-Пойнтон пять лет назад. В то время там жила старая тетушка обеих мисс Вейн, и они часто навещали ее. Кажется, тогда подозревали почтмейстершу… Во всяком случае, так утверждала мисс Рени, причем она не поленилась сообщить мне, что эта женщина, миссис Солт, была сестрой здешней почтмейстерши, миссис Гурни. Таким образом Рени намекала, что ответственность за обильный поток анонимок может лежать именно на здешней почтмейстерше. Когда я спросила, есть ли основания для таких подозрений, она очень возбудилась и сказала, что ненавидит сплетни, потому что их осуждала еще ее покойная сестра.

— И только из-за этого вы начали подозревать ее?

Мисс Силвер некоторое время молчала, а потом снова заговорила:

— Мне показалось, что женщина разволновалась несоразмерно содержанию разговора и что тут есть какая-то связь с Литл-Пойнтон. После смерти Конни и полковника осталось четверо серьезно подозреваемых — миссис Рептон, мисс Эклс, мисс Вейн и мистер Бартон. Если бы рассматривалась только смерть полковника Рептона, то, несомненно, арестовали бы его жену, но не прослеживалась ее связь с двумя другими убийствами, причем в случае Конни Брук у Сциллы было абсолютное алиби. А у мисс Эклс, мисс Вейн и мистера Бартона его не было, но должна сразу признаться, что я никогда по-настоящему не подозревала мистера Бартона. Единственным мотивом преступления для него, так же как для мисс Эклс и мисс Рени, был бы страх перед разоблачением как автора анонимок. Но после моего разговора с тетей Дорис, мисс Пелл, стало ясно, что роковой клочок бумаги, по которому можно было его распознать, девушка нашла в одном из тех домов, которые посетила в день своей смерти. Это были поместье, коттедж «Виллоу», где она приходила к мисс Вейн, коттедж «Холли» — это уже мисс Эклс, и, наконец, коттедж «Крофт», где Дорис имела конфиденциальную беседу с Конни Брук, подругой детства. Девушка не заходила к мистеру Бартону, который женщин на порог не пускает. Поэтому я и исключила его из числа подозреваемых.

— Мне кажется, вы и Сциллу Рептон всерьез не подозревали, но скажите, почему?

Мисс Силвер снова задумалась над чашкой чаю.

— Во-первых, то какао, а во-вторых… знаете, некоторые мысли трудно высказать словами. Просто есть некоторое ощущение, довольно нечеткое, его даже толком не осознаешь, но постепенно оно становится более четким и все происходящее складывается в стройную картину. Понимаете, мисс Рептон удивила меня тем, что, казалось, не чувствовала никакой опасности для себя. Она, конечно, понимала, что ее можно осуждать из соображений нравственности и к каким последствиям может привести такое осуждение. Но, по моему мнению, совершенно не осознавала, что к ней вполне применимы законы уголовные и все, что из них следует. Сцилла нагло отрицала свою связь с Гилбертом Эрлом, злилась из-за изменений в завещании мужа, но оказалась гораздо сильнее потрясена его смертью, чем ей казалось самой. Она женщина пустая, эгоистичная, ленивая, неорганизованная, которая оказалась в неинтересном для нее окружении и просто бросалась на все и всех, кто мог развеять ее скуку. Но, мне кажется, на написание анонимных писем она не способна, а уж тем более на убийство мужа. И сейчас все знают, что она не делала ни того, ни другого.

— А больше никто из обитателей поместья вам в голову не приходил?

— Нет, никто. Мисс Мегги — простая добрая женщина, не очень умная, а Валентина Грей — милейшая девушка с прекрасными нравственными принципами.

Молодой человек рассмеялся:

— Уж что ей понадобится — так это принципы. Джейсон Лей тот еще тип!

Мисс Силвер снисходительно улыбнулась:

— Они знакомы с детства и очень привязаны друг к другу.

— Итак, с Джеймсом Бартоном и жителями поместья мы разобрались, а что с остальными тремя домами?

Дама неодобрительно посмотрела на него:

— Нет, только с двумя. Третий дом — «Крофт», а Конни Брук, жившая в нем, сама стала жертвой убийства. Таким образом, я осталась с двумя основными подозреваемыми — мисс Эклс и мисс Вейн. Любая из них могла встретить Дорис Пелл и столкнуть ее в пруд, потому что обе знали, что вечером девушка понесет блузку мисс Мегги в поместье. Любая из них могла отравить какао Конни Брук: мисс Вейн — пробравшись в дом, пока хозяйка была в гостях в поместье, а мисс Эклс — проводив девушку до дома, а не попрощавшись с ней у дверей своего коттеджа, как она утверждала. Обе могли добавить цианистый калий в виски полковника Рептона: мисс Эклс — когда принесла ему чай, а мисс Вейн — незаметно выйдя из гостиной и пробравшись в кабинет. Вам, наверно, уже известно, как Рени кичится, что ловко все организовала. Кроме того, мисс Мегги сама вручила мне то анонимное письмо, которое получила, а я оторвала уголок страницы и попыталась сделать имитацию того клочка бумаги, который нашла Дорис Пелл. Заметьте, после нескольких экспериментов с заточенной спичкой, обмакнутой в чернила, мои подозрения, что анонимки писали именно так, подтвердились. На своем клочке я написала начальные буквы из названия деревни и взяла его с собой, когда отправилась в коттедж «Холли» с корзиной яблок от мисс Мегги. Мне казалось, что если заинтересованная особа увидит в моих руках клочок, подобный тому, который нашла Дорис, то ее реакцию можно будет заметить, если учесть, что она пошла на убийство, чтобы уничтожить случайного свидетеля. Реакция мисс Эклс оказалась совершенно естественной. Метти — женщина импульсивная и быстро соображающая. Несмотря на свое горе, она оживилась и заинтересовалась, откуда у меня эта бумага. Чего не скажешь о мисс Вейн. Если бы она не выдала себя раньше, когда сказала, что кот Абумелех опасен, потому что всегда рычит на нее, то достаточно было посмотреть на ее лицо, когда она увидела у меня в руках этот несчастный клочок. Это зрелище ее сломало. Рени не могла больше контролировать свой страх, злость, безумную гордость, которую обычно испытывают преступники, говоря о своих преступлениях. Да, наверно, она доставила много беспокойства своей старшей сестре, которая знала о ее наклонностях и о том, кто наводнил анонимками Литл-Пойнтон пять лет назад.

— Да, там случились два самоубийства, я считаю, старшей мисс Вейн следовало бы рассказать о том, что она знала, — заметил Фрэнк.

Мисс Силвер принялась за свое вязанье. Красивый красный кардиган для Этель Буркет лежал, почти готовый, у нее на коленях, над ним быстро мелькали зеленые спицы.

— Если бы она это сделала, то три жизни были бы спасены. Но мало кто предпочитает исполнение общественного долга своим личным интересам.

Классифицировав последнее высказывание как изысканный пример того, что Фрэнк называл «тетушкиными моралями», он перевел разговор в более игривое русло, спросив, как здоровье кота Абумелеха:

— Не знаю, сколько из отведенных ему девяти жизней это животное уже прожило, но пребывание в чулане с газом никому не добавляет здоровья.

Мисс Силвер улыбнулась:

— Это самый молодой и легкомысленный из котов мистера Бартона, потому-то мисс Рени и удалось подманить его куском макрели, которую он обожает. Она чрезвычайно гордится тем, как поставила ему ловушку, положив макрель в старый саквояж, который можно закрыть, затянув веревку. Таких сейчас больше не делают, знаете, они очень вместительные, а края укреплены металлическим прутом. Я уверена, что Абумелех отчаянно сражался за свою свободу, но с мисс Рени у него не было ни малейших шансов. Бедняга сейчас уже оправился и совершенно по-дружески приветствовал меня, когда я зашла навестить его хозяина.

— Как, вы заходили к этому отшельнику? Дорогая леди, неужели вы хотите сказать, что он пустил вас в дом?

Мисс Силвер мило улыбнулась:

— Да, пустил, угостил прекрасным чаем и познакомил с котами.

— Мне кажется, что после завершения расследования вы присоединили мистера Бартона к числу своих постоянных поклонников.

— Моих друзей, вы хотите сказать, — в ее тоне слышался легкий укор, — вместе с мисс Мегги. И, должна признаться, мне очень нравятся Валентина, мистер Лей и Джойс Родни. Вы не знаете, она решила остаться в Тиллинг-Грин или нет?

Фрэнк кивнул:

— Кажется, да. Если мисс Рени осудят, а это наверняка случится, то управлять недвижимостью придется Джойс. Она сможет жить в коттедже и заниматься школой вместе с Пенелопой Марш. Ей это понравится.

— Вы с Джойс встречались?

— Ну, нет… она мне звонила.

На секунду молодому человеку показалось, что на лице пожилой дамы мелькнуло неудовольствие.

— Боюсь, что я обидела Джойс, решив не называть ее по имени, пока дело не раскрыто, но сейчас положение изменилось… — неуверенно начала мисс Силвер.

— Вряд ли она будет возражать.

— Почему вы в этом так уверены?

Фрэнк, улыбаясь, посмотрел на разочарованное лицо собеседницы:

— Ай-ай, как нехорошо с вашей стороны, дорогая мэм, опять сватаете? Ведь я — безнадежный случай, а вам лучше обратить свой взор на Джейсона и Валентину!