Смерть в шутовском колпаке

Глава 15

Выходя из автобуса в Денвере, Майкл Шейн на всякий случай посмотрел на часы. Стрелки показывали ровно десять, и Шейн решил, что час хотя и ранний, но все же вполне приемлемый для утреннего визита. В первой же телефонной будке он отыскал в справочнике адрес Мэттсонов и, записав его в блокнот, остановил такси.

Через двадцать минут шофер затормозил перед воротами старинного каменного особняка в фешенебельном районе города. Шейн заплатил по счету и, пройдя по вымощенной каменными плитами дорожке, позвонил у дверей дома. Тяжелая дверь распахнулась, и на пороге появилась опрятно одетая горничная с луноподобным личиком и большими блестящими глазами.

— Миссис Мэттсон дома? — осведомился Шейн.

— Как ваше имя? — в свою очередь, приятным голосом спросила горничная.

Шейн улыбнулся.

— Скажите просто: джентльмен по важному делу.

— Миссис Мэттсон сейчас завтракает, сэр, и вряд ли согласится встретиться с незнакомым джентльменом, — предупредила его горничная.

— Не беспокойтесь, ваша хозяйка согласится встретиться со мной, — успокоил ее Шейн. — Скажите, что это очень важно в первую очередь для нее.

Несколько секунд девушка колебалась, затем пожала плечами и скрылась в доме, не позаботившись прикрыть за собой дверь. Воспользовавшись этой ее оплошностью, Шейн последовал за ней и комфортабельно расположился в приглянувшемся ему кресле.

— Джентльмен желает видеть мадам по важному делу, — донесся до него звонкий голос горничной. — Он не пожелал сообщить своего имени.

— Заберите этот поднос, Мария, — приказала Оливия Мэттсон. — Как я выгляжу, по-вашему?

— О, мадам, вы выглядите, как всегда, чудесно, — успокоила хозяйку Мария. — Голубой цвет вам очень к лицу.

— Вероятно, это Фрэнк, — продолжала размышлять вслух миссис Мэттсон. — Бедный мальчик пришел извиниться за вчерашнее.

— Но это не мистер Карсон, мадам, — услышал Шейн предостерегающее замечание служанки.

— Не Фрэнк? Кто же тогда это может быть? Конечно, я не приму никого из посторонних. Еще слишком рано для светских визитов. Объявите ему, что я не принимаю.

— Боюсь, что его это не убедит, мадам. Похоже, ему действительно весьма важно встретиться с вами.

— Тогда пойдите и узнайте хотя бы его имя, — раздраженно приказала миссис Мэттсон.

— Я уже пыталась выяснить это, мадам. К сожалению, безуспешно.

В комнате за закрытыми дверями наступило непродолжительное молчание. Шейн встал, отыскал пепельницу и, раздавив в ней окурок, направился к украшенной богатым орнаментом двери.

— Расскажите мне хотя бы, как он выглядит, — потребовала Оливия Мэттсон.

— Высокого роста. Я бы не назвала его красивым, мадам, но в нем, безусловно, есть свой шарм.

— Глупости, — с гневом произнесла Оливия Мэттсон. — Объясните ему, что его желание невыполнимо.

— Невыполнимо, — повторил Шейн, возникая на пороге залитой солнцем комнаты. — Не слишком ли это сильно сказано, миссис Мэттсон?

Шейн пересек роскошно обставленную комнату, не обращая внимания на возмущение хозяйки.

— Да как вы осмелились без разрешения подняться ко мне?! — встала на дыбы Оливия Мэттсон. — Мария, пригласите шофера. Пусть он выкинет из дома этого нахала.

Шейн скептически приподнял рыжую бровь.

— Мария? — повторил он. — Вашей горничной больше подошло бы имя Катрин. Звучит куда более изысканно. Но как бы там ни было — ей лучше пригласить заодно и садовника с дворецким. Меня не так просто выставить за дверь.

Носком ботинка детектив подтянул к себе обитый розовым сатином стул и, не ожидая приглашения, опустился на него.

Оливия Мэттсон невольно отпрянула в сторону, и в ее глазах помимо естественного выражения испуга мелькнуло нечто похожее на воспоминание.

— Мое имя Шейн, — пришел ей на выручку детектив. — Я расследую дело о двух убийствах, случившихся в Сентрал Сити прошедшей ночью.

— Мария, вы можете идти. Я сама поговорю с этим джентльменом, — объявила Оливия Мэттсон и, когда девушка послушно удалилась, надменно повернулась к невозмутимому детективу.

— Не понимаю, какое отношение я могу иметь к этим убийствам? — поинтересовалась она презрительным тоном.

Несмотря на выражение подчеркнутого безразличия, которое она постаралась придать своему лицу, ее темные глаза были предусмотрительно прикрыты длинными ресницами.

— Допустим, что пока я сам этого не знаю, — вежливо согласился Шейн. — Но когда убивают чью-то жену, самое разумное — поискать другую женщину.

— Это неслыханно! Вы оскорбляете меня! У вас не может быть ни малейшего основания подозревать меня!

— Я обычно подозреваю каждого, имеющего мотивы и возможность совершить убийство, — пояснил Шейн. — У вас было и то, и другое.

Глаза миссис Мэттсон стали почти круглыми от возмущения. С трудом сдержав себя, она протянула руку к стоявшему рядом журнальному столику и взяла мундштук из слоновой кости.

Шейн привстал со своего места и услужливо чиркнул спичкой.

— Согласитесь, что ваш предполагаемый развод с мужем не мог остаться вне нашего внимания, — пояснил он. — Неожиданная смерть миссис Карсон оказалась для вас весьма кстати.

Он погасил спичку и принял прежнюю позу.

Чувственные ноздри миссис Мэттсон затрепетали, когда она выпустила через них струйку дыма.

— Абсолютно бестактное замечание, мистер Шейн, — заметила она. — К вашему сведению, Фрэнк и так собирался разводиться с Норой.

— Это только ваша версия, мадам, — напомнил Шейн. — Даже если Фрэнк подтвердит ее. Я же со своей стороны берусь доказать совсем обратное. Миссис Карсон по-прежнему стояла между вами. Мне не составит труда найти с десяток свидетелей, которые под присягой подтвердят, что Нора Карсон горячо любила своего мужа и не собиралась без борьбы уступать его вам.

— Что ж, — произнесла Оливия Мэттсон после непродолжительной, но тревожной паузы, — а я со своей стороны найду столько же свидетелей, готовых поклясться, что между Фрэнком и мною было все кончено еще до того, как Нора была убита. Это не оставит камня на камне от ваших грязных инсинуаций.

— Вы имеете в виду сцену за кулисами после спектакля? — с иронией спросил Шейн.

— Совершенно верно, — согласилась с горечью Оливия Мэттсон. — Несколько человек, присутствовавших при этом, охотно подтвердят вам справедливость моих слов. Надо признать, что это была весьма неприглядная и унизительная лично для меня сцена.

Шейн равнодушно пожал плечами.

— К несчастью для вас, миссис Карсон была убита раньше этого времени.

Оливия Мэттсон испуганно прикрыла рот тыльной стороной ладони. На мгновение выражение паники появилось у нее в глазах, но она сумела вскоре взять себя в руки.

— Если миссис Карсон была убита во время спектакля, мне тем более нечего опасаться, — заметила она. — Один Бог знает, сколько разных людей видело меня в зале.

— Отвлечемся ненадолго от попыток точно установить время убийства, — был вынужден отступить Шейн. — Объясните, зачем вам понадобилось поднимать вопрос о разводе, если, как вы говорите, между вами и Фрэнком Карсоном все было кончено.

— Вопрос о разводе не имеет никакого отношения к Фрэнку, — медленно произнесла миссис Мэттсон. — Во всяком случае после вчерашнего вечера. Можете мне не верить, но у меня еще сохранилось немного уважения к себе.

— Может быть, вопрос о разводе вообще никогда не связывался вами с именем Фрэнка Карсона, — мягко предположил Шейн. — В конце концов вы достаточно зрелая женщина, чтобы потерять голову из-за какого-то мальчишки. О, я не сомневаюсь в ваших способностях вскружить голову кому угодно, а не только Фрэнку Карсону, но вы никогда не заставите меня поверить, что серьезно собирались выйти за него замуж. На мой взгляд, вы пытались использовать его как прикрытие. И меня нисколько не удивит, если я узнаю, что фактически вы сами спровоцировали скандал за кулисами минувшим вечером.

Оливия Мэттсон отложила в сторону мундштук и кончиком языка облизала пересохшие губы.

— Что навело вас на подобную мысль, мистер Шейн? — осторожно осведомилась она.

— От всей этой истории за милю несет липой, — непринужденно заявил детектив. — Меня не оставляет мысль, что вы сознательно разыграли этот спектакль, чтобы обеспечить себе желаемый развод, — пояснил он и ловким щелчком отправил окурок в пепельницу.

— Если вы на самом деле так думаете, как прикажете понимать ваши гнусные намеки относительно моей причастности к смерти Норы?

— Разве я утверждал что-то подобное? — с искренним изумлением спросил Шейн. — Разумеется, детективу приходится принимать во внимание самые различные варианты. Но согласитесь, что на этот раз и ваш муж был одурачен ничуть не меньше меня.

— Джон? — Оливия Мэттсон даже не пыталась скрыть прозвучавшего в ее голосе презрения. — Если бы я знала наперед, что он окажется таким дураком…

— То тогда, по-видимому, вы бы предпочли объяснить ему истинные причины своего решения, — заключил за нее Шейн.

— Да, я сказала бы ему, что ненавижу его, что устала от этой гнусной жизни, когда мне приходится унижаться ради каждого пенни…

— Я думал, что вы богатая женщина.

— Это мой муж богатый человек, мистер Шейн, — высокомерно поправила его Оливия Мэттсон. — О, я могу покупать все, что мне заблагорассудится и любой счет будет оплачен без возражений. Но попробуйте попросить у Джона немного наличных денег!

Оливия Мэттсон закатила глаза и в ужасе подняла руки к небу.

Серые глаза Шейна насмешливо блеснули, когда он невольно обвел ими роскошно обставленную комнату.

— По-моему, неплохое гнездышко для влюбленных.

— Гнездышко для влюбленных? Да я здесь раба, мистер Шейн, — воскликнула с надрывом в голосе миссис Мэттсон. — Я отдала все, что имела, ради успеха моего мужа, работала на него, как черная невольница, пока мы были бедны. Я заработала право на свою собственную жизнь. В конце концов это право каждой женщины. Но пока я остаюсь его женой, он считает возможным обращаться со мной как, с бедной родственницей, бросая мне подачки лишь тогда, когда он сочтет это нужным.

— Многие богатые люди ведут себя подобным образом, — примирительно заметил Шейн. — Контроль над кошельком дает им ощущение власти.

Он помолчал, закурил новую сигарету и небрежно задал следующий вопрос:

— Вы часто ездите на Восток, миссис Мэттсон?

— Очень редко. Джон не может бросить свои дела.

— И не разрешает вам путешествовать одной? — полюбопытствовал Шейн сочувственным тоном.

— Что вы! Это еще одна причина моего раздражения. У него, видите ли, старомодные взгляды. Правда, месяца два тому назад я плюнула на его взгляды и отправилась в Нью-Йорк одна. Это был настоящий праздник! — ее глаза заволокло дымкой воспоминаний. — Никто не говорил мне, что можно делать и чего нельзя. Эта короткая поездка открыла мне глаза, мистер Шейн. Я поняла, какой прекрасной могла быть моя жизнь, имей я чуть больше свободы. Вы правы, я решилась развестись с Джоном задолго до того, как познакомилась с Фрэнком Карсоном.

Во время всей этой прочувствованной речи Шейн меланхолично разглядывал узор на ковре.

— Два месяца назад, — задумчиво повторил он. — Послушайте, а как вы относитесь к игре? — спросил он, поднимая глаза на собеседницу.

Оливия Мэттсон презрительно поджала губы.

— Я бы ответила, что скорее равнодушна к азартным играм, мистер Шейн, — огрызнулась она, — хотя абсолютно не понимаю, почему, собственно, это вас интересует?

— Мне пришло в голову, что вы вполне могли увлечься картами. Нью-Йорк весьма подходящее место для этого. Многие люди теряют за один вечер куда больше, чем могут себе позволить, и порой оказываются в весьма неприятном положении.

— Из меня вряд ли получится настоящий игрок, мистер Шейн. Наверное, потому, что я ненавижу проигрывать.

Детектив кивнул, бросил очередной окурок в пепельницу и поднялся со своего места.

— Итак, вы не собираетесь арестовать меня? — спросила Оливия Мэттсон, кокетливо опуская ресницы.

— Во всяком случае не в данный момент. Но я попрошу вас приехать сегодня вечером в Сентрал Сити приблизительно часам к семи. Думаю, что эта мера скорее всего освободит вас от необходимости присутствовать на официальном слушании дела.

— Боюсь, что это невозможно, — объявила хозяйка дома с прежним апломбом. — Сегодня вечером я собралась в Рено.

— Не старайтесь осложнить себе жизнь, миссис Мэттсон, — посоветовал Шейн. — Пусть я не могу заставить вас выполнить мою просьбу, но поверьте, что мне ничего не стоит устроить вам официальный вызов в суд в качестве свидетеля обвинения. В результате вы вообще не сможете покинуть город до суда.

Оливия Мэттсон слегка побледнела, закусила нижнюю губу и бросила на детектива недоверчивый взгляд.

— Но если я соглашусь, вы гарантируете мне, что после окончания этой процедуры я смогу беспрепятственно покинуть город?

— Безусловно, если только мне не придет в голову повесить на вас обвинение в двух предумышленных убийствах, — успокоил ее Шейн.

Миссис Мэттсон с трудом выдавила из себя бледную улыбку.

— Что с вами поделаешь, мистер детектив. Полагаю, что у меня нет выбора.

— Вы правы. Добавлю только, что многие люди рискуют сегодня вечером оказаться в положении сходном с вашим, — уже серьезно заметил Шейн. — Итак, в семь часов в частной больнице доктора Фейвера. Спросите мистера Шейна. Вы увидите, что я сумею оценить искреннее стремление к сотрудничеству.