Смеющийся полицейский

VII

Дождь шел всю ночь, и хотя по календарю солнце должно было взойти без двадцати восемь, только около девяти ему удалось пробиться сквозь плотные тучи и начался тусклый, туманный день.

Красный двухэтажный автобус стоял поперек тротуара на Норра-Сташенсгатан там, где он остановился десять часов назад.

Однако это было единственное, что осталось без изменений. На оцепленной территории в это время находилось человек пятьдесят, а за барьерами толпилось множество любопытных. Большинство из них стояло здесь с полуночи, с интересом наблюдая за полицией, машинами скорой помощи и прочими служебными автомобилями. Это была ночь сирен и сплошного потока автомобилей, которые с воем проносились по блестящим от дождя улицам, на первый взгляд без всякой цели и смысла.

Никто ничего не знал наверняка, однако несколько слов, которые передавали друг другу шепотом, расходились концентрическими кругами среди зрителей, проникали в соседние дома, становились все громче и уже звучали на всю страну. А к утру они вырвались и далеко за ее пределы.

Групповое убийство.

Групповое убийство в Стокгольме.

Групповое убийство в автобусе в Стокгольме.

Об этом уже знали все.

В управлении полиции на Кунгсхольмсгатан знали ненамного больше. Собственно говоря, не было даже точно известно, кто именно проводит расследование. Царила совершеннейшая неразбериха. Телефоны непрерывно звонили, все время входили и выходили люди, возбужденные и мокрые от пота и дождя, пол был заляпан грязью.

— Кто составляет список убитых? — спросил Мартин Бек.

— Кажется, Рённ.

Колльберг сказал это, не оборачиваясь. Он прикреплял лист картона к стене. Лист имел три метра в длину и полметра в ширину, и с ним нелегко было управляться.

— Кто-нибудь может мне помочь? — бросил через плечо Колльберг.

— Конечно, — спокойно сказал Меландер, поднявшись из-за стола и вынув изо рта трубку.

Фредрик Меландер был высоким худощавым мужчиной весьма серьезного вида и с характером педанта. Ему уже исполнилось сорок восемь лет, и он был ассистентом криминальной полиции. Колльберг работал с ним уже много лет, он даже не помнил сколько. Меландер, напротив, помнил; он славился тем, что никогда ничего не забывал.

Зазвонили два телефона одновременно.

— Да. Комиссар Бек слушает. Кого? Нет, его здесь нет.

Он положил трубку на место и поднял трубку другого телефона. В это время дверь открылась и на пороге в нерешительности остановился седой человек лет пятидесяти.

— Что у тебя, Эк? — спросил Мартин Бек.

— Я по делу об автобусе, — ответил седоволосый.

— Когда я вернусь домой? Не имею понятия, — сказал Мартин Бек в трубку.

— А, черт! — воскликнул Колльберг, потому что клейкая лента запуталась у него в толстых пальцах.

— Главное — спокойствие, — сказал Меландер.

Мартин Бек снова обратился к стоящему на пороге.

— Да, так что там с автобусом?

Эк закрыл за собой дверь и достал блокнот.

— Автобус изготовлен на заводе «Лейланд» в Англии, — сказал он. — Тип «Атланта», но у нас его называют «Н-35». Семьдесят пять мест для сидения. Особенность состоит в том, что…

Дверь открылась. Гюнвальд Ларссон с недоверчивым видом заглянул в набитую битком комнату, которая была его рабочим кабинетом. Его светлый плащ промок насквозь, так же как и брюки, и русые волосы. Ботинки были облеплены грязью.

— Ну и вид здесь, — с неудовольствием сказал он.

— Ну, так что за особенность у того автобуса? — спросил Меландер.

— Особенность состоит в том, что автобусы этого типа не используют на маршруте № 47.

— Не используют?

— Да, обычно не используют. По этому маршруту ездят немецкие автобусы марки «Бюссинг». Они тоже двухэтажные. А этот автобус оказался здесь случайно.

— Замечательная улика, — заметил Гюнвальд Ларссон. — Сумасшедший, который это сделал, имеет привычку убивать людей только в английских автобусах. Ты это имел в виду?

Эк с неодобрением посмотрел на него. Гюнвальд Ларссон стряхнул с себя воду и поинтересовался:

— Кстати, а что это за стадо обезьян у нас в вестибюле?

— Журналисты, — сказал Эк. — Надо, чтобы кто-нибудь поговорил с ними.

— Только не я, — мгновенно отреагировал Колльберг.

— А почему не делает официального сообщения Хаммар или начальник полиции, или министр внутренних дел, или еще какая-нибудь важная персона? — спросил Гюнвальд Ларссон.

— Наверное, его еще не сформулировали., — ответил Мартин Бек. — Эк прав Кто-нибудь должен с ними поговорить.

— Только не я, — повторил Колльберг. Потом он повернулся с таким видом, словно его осенило. — Ты, Гюннальд, приехал туда первым, — произнес он. — Мог бы провести пресс-конференцию.

Гюнвальд Ларссон огляделся по сторонам и огромной волосатой рукой убрал со лба мокрую прядь волос. Мартин Бек ничего не сказал и даже не взглянул в направлении двери.

— Ладно, — сказал Ларссон. — Надо подумать, где можно разместиться. Поговорить с ними нужно. Но до этого я бы хотел кое-что узнать.

— Что именно? — спросил Мартин Бек.

— Кто-нибудь сообщил об этом матери Стенстрёма?

В кабинете воцарилась мертвая тишина, словно эти слова оглушили всех присутствующих, включая того, кто это сказал. Стоя на пороге, Гюнвальд Ларссон медленно окинул всех взглядом.

После длинной паузы Меландер повернулся к нему и сказал:

— Да. Ей сообщили.

— Хорошо, — сказал Гюнвальд Ларссон и закрыл за собой дверь.

— Хорошо, — словно разговаривая сам с собой, заключил Мартин Бек и забарабанил костяшками пальцев по столешнице.

— Разве это разумно? — спросил Колльберг.

— Что?

— Разрешить Гюнвальду… Не кажется ли тебе, что нас и без этого достаточно обливают грязью в прессе?

Мартин Бек смотрел на него и ничего не отвечал. Колльберг пожал плечами.

— Ну ладно, — произнес он. — Это не имеет особого значения.

Меландер вернулся к своему письменному столу, взял трубку и закурил.

— В самом деле, — согласился он. — Это не имеет особого значения.

Они с Колльбергом уже повесили планшет. На нем были схема первого этажа автобуса и несколько фигур, пронумерованных цифрами от одного до девяти.

— Куда подевался Рённ со списком? — пробормотал Бек.

— У меня есть кое-что еще по делу об автобусе, — упрямо сказал Эк.

Зазвонил телефон.