Смиритесь, мисс Чарльз

Глава 4

– Анна, Аманда, познакомьтесь: мой брат Скотт, – вежливо произнес Николас, а я содрогнулась. Даже такие простые слова, сказанные этим голосом с акцентом, будоражили кровь.

Сосредоточившись на задаче «здесь и сейчас», я пожала руку прибывшему мужчине.

– Очень приятно познакомиться, мистер Донован.

Его улыбка была искренней и открытой, он сразу располагал к себе.

– Зовите меня Скотт. Когда молодые женщины называют меня мистером, я чувствую себя стариком.

– Напрасно, вы прекрасно выглядите, Скотт, – сказала Эм, здороваясь с ним.

Он поблагодарил ее. После взаимных приветствий мы все присели за шикарный стол Донована, Саманта принесла нам кофе, который закончила готовить за Николасом. Было так забавно и в то же время приятно наблюдать за тем, как генеральный директор крупного рекламного агентства помогал жене расставлять напитки и закуски. Трогательный момент: нежные взгляды друг на друга, ласковые улыбки. Я даже задумалась о том, каково это: быть замужем, каждый день просыпаться в объятиях любимого мужчины, делить напополам все радости и невзгоды, снимая со своих плеч бремя целого дня? Я засмотрелась на их пару, представляя себя в роли жены. Какой я была бы женой? Наверное, никудышней, с моей-то занятостью. Я постоянно куда-то бегу или разговариваю по телефону, решая рабочие вопросы. Я умею готовить, но с момента, когда начала работать, практически никогда этого не делаю. Нет времени или сил. Умею убирать, но по той же банальной причине у меня есть приходящая домработница, которая делает это за меня. Первые несколько месяцев я экономила, потому что каждую свободную копейку мы с Эм вкладывали в бизнес. Тогда офисом была квартира, которую мне подарили родители, благослови их Боже. Дверь в мое жилище не закрывалась, потому что мы постоянно выбегали в нее на новые встречи и возвращались назад. Это был очень напряженный период, но в то же самое время я бы ни на что не променяла этот опыт. Так что да, женой бы я была так себе.

Секс я не очень люблю, потому что он скучный. С моим последним парнем можно было в процессе читать новости или придумывать новую рекламную акцию. Ему был плевать, насколько я вовлечена в процесс. Фраза «Сунул-вынул и пошел» – это про Фрэнка. Ему самое главное было в кого-нибудь сунуть свой отросток, сделать пару фрикций, с натужным хрипом наполнить презерватив и готово. Я была свободна на остаток вечера. Он не требовал заботы и нежности, общения, только… «Зая, а есть что-нибудь пожрать?» или «Идем по-быстрому перепихнемся» и «Подвинься, ты занимаешь почти всю кровать». У нас были отношения, основанные на дружбе еще с института, и желании удовлетворить низменные потребности. Хотя у меня этих потребностей отродясь не было. Я занимаюсь сексом только ради здоровья. Ни один из моих мужчин – хотя что уж там, парней, мужчинами их назвать язык не поворачивается – не был искусным любовником. Ну, или я фригидная и секс меня не возбуждает практически. Так, появляется нужное для скольжения количество смазки, и на этом все. Иногда мне даже противно от себя самой. Как будто я какой-то фрик в мире женщин. Все мои знакомые и подруги без ума от секса. Эм постоянно бегает на свидания с парнями, трахается, как сумасшедшая, утверждая, что я просто не даю шанса другим мужчинам, которые могли бы показать мне, что такое страсть. Я же всегда говорю: моя страсть – это работа. И я действительно горю ею. Когда-то по этому поводу Эм даже сказала:

– А представь, если бы ты от работы получала оргазм. Ты бы, наверное, работала из кровати, потому что не смогла бы вставать из-за частых приходов.

– Я не знаю, что такое оргазм, – ответила я, поправляя очки на переносице. Она округлила глаза так, что я думала, они у нее выпрыгнут.

– Никогда-никогда?

– Совсем никогда.

– Знаешь, мне сейчас хочется обнять тебя и не знаю… мужика тебе привести, что ли. А у тебя есть дилдо?

Я скривилась. Не для меня эти игры.

– И этого нет? —Она аж подпрыгнула в кресле от удивления. – Господи, для кого ты бережешь свои оргазмы, детка? Решено! На следующий день рождения ты получишь вибратор самого розового цвета и будешь его использовать.

Тогда мы посмеялись и она действительно подарила мне эту игрушку. Она до сих пор лежала в ящике моей прикроватной тумбочки. Запакованная. Ни разу не использованная. Я не виновата, что мое тело не умеет возбуждаться. Но сейчас, сидя за столом по правую руку от Николаса Донована, вдыхая аромат его парфюма и слыша низкий, теплый голос с нотками соблазнительного акцента, мне казалось, что этот процесс запустился. Я сжала ноги под столом, потому что между ними сладко заныло. Впервые за мою чертову жизнь.

Я старалась отвлечься от новых ощущений, потому что они сбивают с мыслей. У меня даже началась легкая паника, потому что я была на встрече с партнерами, но не могла сосредоточиться. Хотелось отойти в сторону, втянуть носом воздух без запаха Донована, а потом, с трезвыми мозгами вернуться на место. Но выйти мне бы пришлось аж в коридор, потому что кабинет был пропитан его ароматом и им самим.

Беседа с заказчиками как-то не сильно клеилась. У меня. Донован прекрасно себя чувствовал. Он развалился в своем кресле во главе стола, расстегнул чертовски дорогой пиджак, демонстрируя нам светлую рубашку, которая идеально сидела на скульптурном теле, и уверенно рассказывал о стратегии рекламной кампании. При моих попытках вставить хоть слово, он перебивал и продолжал гнуть свою линию. Со временем мои потуги начали выглядеть жалко, а я ― закипать. Бросила взгляд на заказчиков: Маргарет буквально заглядывает в рот Донована, ловя каждое его слово еще у губ, а Стэн сочувственно смотрит на меня, как будто говоря: «Мне жаль, детка, что ты такая ничтожная. Ну ничего, не расстраивайся, папочка Николас научит тебя вести бизнес». В этот момент я почувствовала, словно Николас – это акула в рекламном бизнесе, а я – треска, которая пыжится стать хотя бы карпом. И я так же, как рыба, жадно глотала воздух ртом, но из него ничего не выходило.

К концу встречи мне хотелось топать ногами, кричать и плакать. Из-за близости Донована каждый волосок на моем теле встал дыбом и кожу покалывало, но из-за его наглой манеры вести встречу внутри меня клокотал вулкан. Сердце бешено колотилось, пытаясь выпрыгнуть из груди и на сумасшедшей скорости влететь в Донована, чтобы хотя бы таким способом дать пощечину этому придурку. Маргарет со Стэном ловили каждое его слово и постоянно кивали, как китайские болванчики, что еще больше выводило из себя. Я всю неделю продумывала стратегию, приготовила крышесносную речь, а теперь все это было скрыто в моем заблокированном планшете, который пылился на модном столе Николаса ― мать его ― Донована.