Смотри на меня

ПРАВИЛО № 22: БЛЯТЬ

Гаррет

Блять. Блять. Блять.

Почему Мия стоит в зале для вуайеристов вместе с Иден?

Этого не может быть. Я помню, что произошло полгода назад, когда Эмерсон чуть не потерял свою девушку из-за самой мадам Кинк. Не то чтобы Мия была моей девушкой… но она все еще моя.

Мой разум становится совершенно пустым, когда я несусь к ней через коридор с одной повторяющейся мыслью: Убери ее отсюда к чертовой матери. Сейчас.

Где-то в суматохе своих мыслей я напоминаю себе сделать это как можно незаметнее. Когда я хватаю ее за руку, она позволяет мне быстро оттащить ее к занавеске, ведущей в коридор для персонала, но в тот момент, когда мы проходим через него, где абсолютно не происходит публичного секса, она вырывает свою руку из моей хватки.

— Отпусти меня, — рявкает она, бросаясь по коридору прочь от меня.

— Какого хрена ты делаешь? — Шепчу я, бросаясь за ней вдогонку.

Она игнорирует меня и топает прочь, но когда я вижу, что она направляется не к той двери, которая привела бы ее обратно в коридор для вуайеристов, я хватаю ее за талию и тащу обратно.

Я прижимаю ее к стене, чтобы она снова не ускользнула от меня.

— Ответь мне, Мия. Какого черта ты делаешь в моем клубе?

— Твой клуб? — Огрызается она. — Ты имеешь в виду свой секс-клуб? Как ты мог не сказать мне об этом?

— Потому что я никак не ожидал, что ты придешь сюда, — спорю я.

— Отпусти меня, — возражает она в ответ, отталкиваясь от меня, но я пока не могу позволить ей уйти. Я все еще ошеломлен тем, что она вообще здесь, и мне нужно просто поговорить с ней. Я не хочу, чтобы она уходила такой сердитой.

И тогда я полностью осознаю, во что она одета. Это облегающее, чертовски короткое мини-платье из мерцающей ткани, которое подчеркивает каждый изгиб ее тела.

— Что… на тебе надето?

— О, ты хочешь контролировать мою одежду? — Огрызается она.

Я загоняю ее в угол, пока она не прижимается спиной к стене, а мое колено не оказывается зажатым между ее ног.

— Когда ты придешь в мой клуб, одетая как проститутка, тебе лучше смерится, что я собираюсь контролировать тебя. Твои сиськи торчат, Мия.

— Да, мои сиськи, — рявкает она, вздергивая подбородок в мою сторону, и зловещая часть меня теряет контроль.

Мне нравится, когда она отталкивает меня, бросая вызов. Поэтому я дергаю ее за волосы, приподнимая ее лицо и наклоняюсь для резкого поцелуя. Моя рука обхватывает ее поясницу, когда я притягиваю ее тело к себе. Она сопротивляется всего секунду, ее кулаки колотят по моей груди прямо перед тем, как она тает в моих объятиях.

Прижимая ее к стене, я приподнимаю ее платье всего на пару дюймов, чтобы обернуть одну из ее ног вокруг себя. Боже, я скучал по тому, чтобы держать ее в своих объятиях, чувствовать ее нежную кожу в своих ладонях и прижимать ее грудь к своей. Должно быть, она тоже скучала по мне, потому что перестает сопротивляться и стонет мне в рот, притягивая меня ближе.

— Ты сражаешься нечестно, — шепчет она мне в губы.

Я отвечаю пальцами, проводя ими вверх по внутренней стороне ее бедра, пока не добираюсь до влажной ткани ее трусиков.

— Ты мокрая от того, что смотрела, как эти люди трахались?

Она напрягается, прежде чем оторваться от поцелуя. — Нет, нет, нет. Я злюсь на тебя.

Чем больше она пытается вырваться, тем больше я борюсь, чтобы удержать ее. Здесь чувствуются освобождение, вдали от дома, наших родителей и напоминаний о том, что мы не должны этого делать.

Наконец-то она вырывается из моих объятий. — Гаррет, я серьезно. Я злюсь на тебя.

— Почему? — Спрашиваю я.

— Потому что ты солгал мне. И потому что ты завел меня в дом у озера. Поиграл со мной и заставил меня…

— Заставил тебя что? — Спрашиваю я с дразнящей улыбкой.

— Заставил меня полюбить тебя, черт возьми!

Боже, она такая милая, когда злится. Даже когда она сильно бьет меня по лицу.

— Я часто получаю такие жалобы, — самодовольно отвечаю я.

Она снова толкает меня в грудь с разочарованным ворчанием.

— Ладно, если хочешь уйти, уходи.

Она упрямо вздергивает подбородок, глядя на меня. — Нет, я не хочу уходить. Я хочу…

— Хочешь чего? Какого хрена ты вообще сюда пришла?

Когда она открывает рот, чтобы ответить, она замолкает. — Забудь об этом.

Она снова отталкивает меня, направляясь к двери. Я останавливаю ее, вставая перед ней всем телом.

— Ну же, что это было?

— Ты знаешь, что это было, — бормочет она, не глядя мне в глаза.

— Думаю, я понимаю, но скажи это, просто чтобы я знал, что мы на одной волне.

— Я хочу, чтобы ты трахнул меня, Гаррет! — Кричит она, и я изо всех сил стараюсь не засмеяться, но, в конце концов, я всего лишь мужчина, и это было восхитительно и чертовски сексуально одновременно.

— Замолчи! — Кричит она, снова толкая меня. — Ты знал, чего я хотела, но все равно заставил меня сказать это.

— А как насчет того, о чем мы говорили вчера? Что мы закончили играть. Помнишь?

— Знаешь что? — Говорит она, вздергивая подбородок. — Ты прав. В конце концов, я в секс-клубе. Я уверена, что смогу найти кого-нибудь другого, кто сделает это за тебя. Держу пари, Иден могла бы…

С этими словами она разворачивается на каблуках и снова направляется к двери. Я знаю, что она зла, но я отказываюсь позволять ей играть со мной в эту игру.

— Черт, за что мне это, — рявкаю я, приподнимая ее невысокое тело за талию и перекидывая через плечо.

Она немного сопротивляется, но это неубедительно. Мия может злиться на меня сколько угодно, но она от меня никуда не денется. И она это знает.

— Куда ты меня ведешь? — Визжит она, когда я несу ее по длинному коридору.

— Хватит капризничать, Мия, — говорю я ей, когда мы подходим к двери, ведущей в комнаты на другой стороне здания.

И когда мы доходим до первой двери слева, я понимаю, что Мия не оставила мне выбора. Это то, чего она хочет, и все причины, по которым мы не должны этого делать, были омрачены ее изображением в зале для вуайеристов с Иден.

Опуская ее в комнате, она оглядывается по сторонам, прежде чем поднять взгляд на меня. Конечно, я привел ее не в какую-то там комнату. Я привел ее в комнату с большими зеркалами на каждой стене и даже на потолке.

— Это то, чего ты хочешь, не так ли? Если ты хочешь отказаться, вот твой шанс.

Она бросает на меня один взгляд, а затем прыгает в мои объятия, обвивая руками мою шею и приподнимаясь к моим губам.

Я зарываюсь руками в ее волосы на затылке и целую ее с дикой энергией и неистовой потребностью. Прикусив ее нижнюю губу, я щипаю нежную плоть только для того, чтобы услышать, как она вскрикивает у меня во рту. И, как я и ожидал, она кусает меня в ответ, как я и хотел, прикусывая мою губу зубами так сильно, что становится больно. Мы в безумии скрежещем зубами и сплетаемся языками, мои руки в ее волосах, а она сжимает в кулаках пиджак от костюма.

Когда я прижимаю ее к стене, я трусь о нее своим ноющим членом, уже истекающим на кончике при одной только мысли о том, чтобы оказаться внутри нее. В тот момент, когда Хантер сказал мне, что она в клубе, мой член начал пульсировать. К тому времени, когда я добрался до нее, это было мучительно тяжело.

Она мурлычет мне в рот, когда я задираю низ ее платья, нащупывая под ним кружевные трусики. Я издаю рычание, когда она нетерпеливо раздвигает для меня ноги. Мои руки обхватывают ее бедра, и она легко прижимается к моему телу, когда я снова прижимаюсь к ней. Мне хочется вырвать свой член и трахнуть ее прямо здесь и сейчас у стены, но я воздерживаюсь. Как бы сильно мне это ни было нужно, я не могу причинить ей боль.

Ее нетерпение очевидно, когда она возится с пуговицами моей рубашки. Она стягивает с моих плеч куртку, затем принимается за пуговицы, в то время как я спускаю бретельки ее платья вниз, чтобы найти ее ожидающие сиськи. Вскоре один из ее грудей оказывается у меня во рту, такая мягкая.

Черт, она нужна мне. Теперь нас ничто не остановит.

Мое терпение быстро иссякает, и я не могу больше выносить ни секунды прелюдии. Я быстро несу ее к кровати и опускаю на мягкий матрас, глядя на нее сверху вниз, пока продеваю каждую пуговицу в отверстия своей рубашки и в спешке снимаю ее. Она стягивает платье через голову и расстегивает лифчик, пока я снимаю штаны, и не успеваю я опомниться, как мы оба обнажены, и я забираюсь на ее тело, зажав свой набухший член между нами.

У меня кружится голова, когда ее пышные бедра обхватывают меня за талию. И когда ее теплая рука обхватывает мой член, все вокруг нас исчезает.

Я прижимаюсь к ней, мой член ищет утешения в ее теле, как будто знает, что именно там ему самое место. Эти красивые, восхитительные бедра плотно обхватывают мою талию, и я уютно устраиваюсь в тепле ее ног.

Мой рот не отрывается от ее тела ни на секунду. Этого не может быть. Потому что, если я остановлюсь, я пойму, какая это плохая идея. Я буду помнить, что этот момент мимолетен, и даже если она позволит мне прикоснуться к ней сейчас, когда мы оба закончим здесь, она уйдет и снова начнет ненавидеть меня.

Поэтому я отключаю свой мозг и скольжу руками вниз, по ее полным грудям и мягкому животу, к сладкой боли между ее ног. Когда я просовываю палец между ее складочек, я обнаруживаю, что она капает, и это заставляет меня застонать так низко и громко у ее шеи, что я практически рычу.

— Ты такая влажная для меня.

Боже, в этот момент мне так хочется назвать ее ласкательным именем, но я не могу выдать себя. Потому что с этого момента никакого Дрейка не будет. После сегодняшнего вечера она совсем забудет о нем.

— Тогда трахни меня, Гаррет. Я готова. — Притянув мое лицо к своему, она смотрит на меня с серьезным, умоляющим выражением.

— Я возьму презерватив.

— У меня внутриматочная спираль, — шепчет она мне в губы. — Я хочу чувствовать тебя. Пожалуйста.

Мое тело дрожит, мурашки покрывают каждый дюйм моей кожи, эта маленькая просьба возбуждает меня больше, чем когда-либо в жизни. В данный момент я настолько поглощен ею, что готов сделать для нее буквально все.

Мия всегда была моей. Даже если так было не всегда, к этому всегда должно было прийти. Я знаю, что это правда, поэтому я погружаю головку своего члена всего на несколько дюймов в ее влажное тепло, наблюдая при этом за ее лицом.

Она вздрагивает, когда я оказываю сопротивление, и ее взгляд фокусируется на зеркальном потолке позади меня. Я замираю, головка моего члена едва упирается в нее.

— Мия, — говорю я, привлекая ее внимание к своему лицу. — Смотри на меня.

Эти прекрасные голубые глаза, которые я знаю почти полжизни, смотрят мне в душу только с доверием, когда я вонзаю свой член, пронзая ее плоть и скользя, пока не оказываюсь полностью внутри.

Она кричит, но не сводит с меня глаз. Я смотрю на нее с открытым ртом, пораженный тем, насколько это правильно, и насколько она красива, и как сильно я хочу остаться здесь навсегда.

Боже милостивый, как же я по этому скучал. Я был так сосредоточен на том, что это ее первый раз, что едва заметил, как давно это было для меня. И что даже десять лет назад, с какой-то безымянной женщиной, которую я не помню, я никогда не чувствовал ничего подобного.

Все, что связано с Мией, стало лучше. Тепло ее тела, ощущение ее ног, прижимающих меня к себе, связь, ярко вспыхивающая между нами, когда мы смотрим друг другу в глаза, соединенные не только нашими телами.

— Черт, с тобой так хорошо, — шепчу я.

Хотел бы я, чтобы она знала, насколько важна для меня в этот момент. Как долго я ждал, чтобы почувствовать это. Я не двигаюсь, оставаясь погруженным в нее и наслаждаясь ощущениями, не стремясь к трению, хотя жажда двигаться становится все сильнее.

Ее пальцы опускаются к тому месту, где наши тела сливаются воедино, пробегая по основанию моего члена туда, где он исчезает между ее складочками. Я наблюдаю за ее лицом, пока она исследует, двигая бедрами, чтобы приспособиться ко мне, и с каждым легким движением ее тела я борюсь с желанием толкнуться.

— Это больно? — Спрашиваю я.

— Немного жжет, но не сильно.

Наклонившись, я целую ее прелестные розовые губы, нежнее, чем раньше. Не по нужде, а из-за нужды. Потому что мне нравится вкус ее губ, и я хочу на мгновение притвориться, что у меня не все так плохо с головой и я мог бы стать для нее подходящим парнем. Она, наконец, отрывается от поцелуя и обвивает руками мою шею.

— Гаррет, — бормочет она, глядя на меня снизу вверх с вожделением в полуприкрытых глазах, — трахни меня сейчас.

— Ты хочешь, чтобы это было жестко?

Прикусив губу, она кивает.

Теряя контроль, я хватаюсь одной рукой за спинку кровати, другой удерживая себя, и врезаюсь в нее, наблюдая за ее лицом. Она вскрикивает от наслаждения, приоткрыв рот и запрокинув голову, и я снова вхожу в нее.

Ее стоны сладкие и громкие, ее ногти впиваются в мою шею и плечо. Мне приходится заставить себя не кончать слишком рано, потому что это идеально. Ее голос, ее лицо, то, как двигаются ее сиськи в такт моим толчкам, и тугой приветливый жар ее тела.

— Еще, — умоляет она.

Наши тела движутся в идеальном унисоне, и выражение ее лица и ритм ее дыхания говорят мне, что она уже близко.

Хотя я еще не готов покончить с ней. Я не думаю, что когда-нибудь закончу. На данный момент я никогда не захочу отстраняться от нее.

Снова опускаясь на колени, я подтягиваю ее ноги к своим плечам и продолжаю свои толчки, наблюдая за тем, как меняется выражение ее лица в этой новой позе.

— Вот здесь, прямо там, прямо там, — повторяет она тихим шепотом.

Наши глаза встречаются, пока я погружаюсь глубоко в нее, и это так чертовски сюрреалистично, насколько это правильно. Я никогда не чувствовал такой близости к женщине, с которой трахался, не говоря уже о том, чтобы вот так смотреть в их чертовы глаза.

— Пожалуйста, не останавливайся, — шепчет она.

Потянувшись вниз, я поглаживаю чувствительный бугорок ее клитора. Она мурлычет и извивается, и я знаю, что она уже близко.

— Давай, детка.

— О Боже, я сейчас кончу, — пронзительно кричит она.

И я трахаю ее жестко и быстро, теряя ощущение всего остального в комнате, кроме нее и меня, и ощущения ее тугого жара вокруг моего члена.

Звук ее оргазма окончательно сводит меня с ума. Она кричит, хрипло и гортанно, выгибая спину, ее когти впиваются в простыни, зажатые в кулаках, а мышцы ее ног на моих плечах напрягаются. Я смотрю вниз, на то место, где мы соединены, когда кончаю, изливаясь в нее снова, и снова, и просто так, заканчивая самые долгие десять лет безбрачия с последним человеком в мире, с которым я должен был быть.

Но она сказала, что берегла себя для меня, и, возможно, я тоже берег себя для нее. Не в буквальном смысле, конечно. Три недели назад я и мечтать не мог о том, чтобы сделать это с Мией, но я смирился с тем, что никогда больше не почувствую ничего подобного ни с одной женщиной, и все это время я понятия не имел, что смогу почувствовать это с ней.

Когда мы оба спускаемся, я отбрасываю ее ноги со своих плеч и падаю на кровать рядом с ней. Я жду, когда она вылезет из кровати, оденется и снова уйдет от меня. Чего я не ожидаю, так это того, что она поворачивает ко мне голову и говорит: — Как скоро мы сможем сделать это снова?