Снежная роза для Нелюдимого

Глава 2

Анрид

Я прошёл к камину и уставился на огонь.

День с самого утра не задался, а точнее, я ожидал от него чего-то большего. От той встречи, которая сегодня случилась, но…

Голос Иветты до сих пор будоражил кровь.

«– Сколько тебе, Анрид? Прожил столетие, а ведёшь себя как мальчишка. Хватит уже, – Иветта сомкнула губы и, опустив взгляд на букет роз, отбросила его на скамью.

– Ты действительно меня любишь, или это иллюзия? Твои чувства. Скажи мне прямо сейчас «Я люблю тебя». Ну же, неужели так трудно? Вот видишь. Анрид, ты очарован своей фантазией, посмотри на всё трезво. Я для тебя всего лишь запретный плод, к которому ты потеряешь интерес, как только получишь. Слишком долго ты этого хочешь, и твои инстинкты на пределе. Всего лишь, – сухая и скупая улыбка появилась и исчезла на нежно-розовых губах девушки. – Ладно, если ты для этого меня пригласил, то напрасно. Но всё же я была рада тебя видеть. Мне пора…»

Стиснул кулаки, вдыхая глубоко. Она играет со мной, как ей вздумается. То принимает моё внимание, то отвергает.

Нет, Иветта, это ты ещё ребёнок, капризная и взбалмошная.

Злость плескалась внутри штормом, но она была бессильной и бесполезной. Иветта не слышит меня, не хочет воспринимать серьёзно и думает, что это детская фантазия. Она точно издевается надо мной. И, кажется, ей это нравится. Нравится доводить меня до крайности. И сбегать. Это в её духе. Так же она вела себя и с моим братом…

Почти бесшумные шаги за спиной заставили отвлечься от мыслей. Я повернулся.

– А где леди? – спросил Хиодхон, проходя с подносом, на котором стоял белый чайный сервиз в розовый цветочек. Где только откопал его?

– Леди ушла, – ответил, разворачиваясь к Хиодхону.

– Жаль. Ей бы понравились заваренные цветки жасмина с мёдом, – втянул в себя аромат, прикрывая в удовольствии веки.

Я хмыкнул. Кто бы мог подумать, что этот суровый, как древний айсберг, фамильяр может оказаться гурманом.

– Может, вы выпьете? Там две капли митона.

– Нет, спасибо, – скривился. – Достаточно было одной капли, от двух она бы уснула.

Хиодхон отвёл взгляд, и я понял всю глубину его коварства: фамильяр хотел оставить девушку на ночь в замке!

– Неприлично выставлять девушку за порог на ночь глядя. Ко всему, и мороз усиливается, – будто прочтя мои мысли, оправдался он.

– Хиодхон, обо мне ты так усердно не заботишься, – заметил я.

– Как-то не было желания, – честно признался Хиодхон. – Ну ладно, сам выпью. Не составите мне компанию милорд?

Я одарил его мрачным взглядом.

– Ну как хотите, – поставил поднос и сделал шаг к столику. По ногам фамильяра скользнуло серебристое свечение, колыхнулся подол невзрачного серого платья, приталенного, как накинутый сверху жакет. Вместо седых висков – светлые, как лён, густые волосы, собранные в причёску. Бледно-розовое лицо с точёными чертами: передо мной стояла точная копия девицы, которая была здесь только что.

Синие с серебристым вкраплением глаза сверкнули на меня, а на губах появилась дерзкая ухмылка. Копия госпожи прошла к дивану и грациозно опустилась на сидение, выдерживая прямую спину. Следом серебро заискрилось над чайным сервизом, он магией поднялся в воздух, из чайника полилась золотистая струйка. Фамильяр понял руку, и точёные женские пальцы взяли приблизившуюся чашку.

Чайник опустился на прежнее место, а магия растворилась. Хиодхон ухмыльнулся.

– Прекрати, – процедил я, – раздражаешь.

– Просто хочу показать, чего вы лишили себя, – ответил женский голос, достаточно приятный на слух.

– И чего же?

– Ну-у, – подвёл взгляд к потолку, – как минимум, приятного общения, – вернул взгляд и провёл рукой по бедру.

Хотелось его чем-то стукнуть или отправить в изоляцию на пару дней. Уже сто раз пожалел, что выбрал именно его в свои помощники. Способность перенимать облик – самое ценное, что в нём было. Теперь понятно, что это работает и против меня. Собственное раздражение вызывало ещё больше злости. Почему я вообще на это реагирую?

– Не кажется, что ты себе много позволяешь?

Мои слова подействовали. Хиодхон мгновенно обрёл прежнее обличие – одно из них – отставил миниатюрную чашечку и откинулся на спинку дивана.

– Иветта плохо на вас влияет.

– Не вмешивайся куда тебе не следует.

– Скучно с вами, милорд, если моя помощь не требуется, удаляюсь, – сказал он и в следующий миг растворился, оставляя после себя следы голубоватого тумана, которые мгновенно рассеялись по воздуху. Я метнул взгляд на сервиз. Он поднялся в воздух на подносе и поплыл обратно на кухню.

Оставшись наконец в желанной тишине, я опустился на кресло и потёр виски. И что он к ней прицепился? Нарочно хотел меня позлить? Впрочем, девица была на личико ничего, да и фигура с ладными формами. Ярко-синие глаза под тёмными пушистыми ресницами и розовыми веками, холодные, но в тоже время в них пылало пламя. Вот только один изъян – слишком шумная. По телу прошлась тяжёлая волна жара. Кажется, моя плоть начинает бунтовать, не считаясь с моими желаниями. Эта синеглазая хрустальная статуэтка не в моём вкусе, и хотел я Иветту, жаркую, пылкую, способную гореть в руках, именно её я представлял вечерами – как запускаю пальцы в огненные пряди и завладеваю алыми губами.

Стиснул челюсти.

Невольно кольнула совесть. Пришлось покопаться в голове против её воли. Но мне нужны были доказательства, что она не подослана ищейками, за которыми стоят враги нашего рода.

Мои подозрения были напрасны, она действительно оказалась в саду случайно, в мыслях промелькнули картины погони и её чувство страха. Эта девица, как только выйдет за порог замка, забудет о нашей встрече и о том, что видела. И мне не о чем волноваться.

Перед глазами эта блондинка, осторожно ступающая по снегу. Я почуял её уже издалека, как только Иветта ушла из сада. Вернулся к беседке и зашёл за колонну, наблюдая, как блондинка трогает бутоны роз. Ярость подступила к горлу, душило желание схватить её, чтобы убрала свои руки от цветов, предназначенных не ей. Но оно тут же исчезло, когда я увидел на лице девушки выражение печали и сожаления. Я застопорился, чувство, которого я давно ни в ком не видел, чувство, которое я бы хотел видеть в ней, Иветте…

Втянул в себя воздух, возвращаясь мыслями в холл.

Что ж, раз Иветта не стала задерживаться, то и ужин на сегодня отменяется. Я поднялся, решая уединиться в покоях, и замер, когда взгляд упал на портрет, висевший над камином. Будто в отражение смотрел, несмотря на то, что Бастион старше на шесть лет. Был. А теперь его нет, уже как год.

В груди поднялась буря, подогретая злостью. Почему я должен чувствовать вину? Ведь это он увёл у меня её. Не я. Сделал Иветту своей женой, и теперь она не досталась никому. Неожиданно сделалось противно от самого себя.

– Я добьюсь её, рано или поздно, – произнёс вслух, будто меня могли услышать. Развернулся и пошёл прочь.

Ламия

До безопасного места я добралась быстро. Повозка подкатила к первому из постоялых дворов, которые как грибы были насажены на окраине столицы. Расплатившись с кучером, плотнее накинула на голову капюшон и поспешила оказаться внутри двора, нагретого каминами и людским дыханием.

Моя внешность была слишком броской, чтобы оставаться незамеченной, и в этом была проблема. Пока я шла через зал, полный постояльцев, остановившихся кто на ужин, а кто на ночлег, они оборачивались в мою сторону. И даже скромная одежда не помогала скрыть аристократичные манеры, включая походку и осанку.

Несмотря на многолюдность, мне всё же предоставили свободную комнату. Правда, без ванны или хотя бы душа, но ничего, мне всего лишь переночевать, а завтра подыщу себе место получше. Возвращение на прежнее место сегодня явно отменялось. Безумно устала и замёрзла, так что внутри всё тряслось. Доплатив ещё за то, чтобы мне принесли ужин, наконец-то скинула обувь и верхний плащ, взялась за плед и, устроившись в кресле, придвинутом к каменной стене, от которого исходило необходимое мне тепло, я выдохнула.

Теперь можно было и расслабиться. Правда, внутри оставалась настороженность. Невольно я прислушивалась к звукам, которыми полнился двор, казалось, где-то под полом, устеленным старым, но чистым ковром, громыхали кастрюли и доносились голоса поваров. Я даже была не против такого шума, это сразу напомнило мне детство, когда я сбегала на кухню и ела свежевыпеченные пирожки с повидлом. От этих воспоминаний стало тепло и спокойно. Уже через четверть часа мне принесли ужин. Грибной суп и кусочек форели окончательно привели меня в прекрасное расположение духа.

«– Вы выглядите странно. С одной стороны, ваши манеры оставляют желать лучшего, но с другой… С другой стороны, ваша внешность… в ней есть что-то такое, что… притягивает взгляд»

Голос в голове обескуражил. Отправив нанизанную на вилку зелёную горошину в рот, отложила прибор и задумалась. Где я могла это слышать? И голос… мужской, такой – втянула в себя воздух – красивый.

Хмыкнув, взяла салфетку, вытерев пальцы, отложила её на поднос. Всё это из-за накопившегося напряжения этих дней, видимо, приснилось когда-то, а теперь всплыло в памяти.

Нужно было подумать о том, что теперь предпринять. На меня явно открылась слежка, и, скорее всего, тётя наняла ищеек. Это усложняет задачу. Но ничего, я выкарабкаюсь.

После этой приятной мысли я дождалась, когда служанка придёт за подносом, заперла на замок дверь и, раздевшись, легла под одеяло, которое согрело меня окончательно. А запах лаванды от чистой постели быстро меня убаюкал. Я помню, как от мамы пахло лавандой и как я засыпала у неё на груди, вдыхая этот аромат. Как же давно это было. И каким же безмятежным было моё детство. Кто бы мог подумать, я буду скитаться и прятаться от собственных родственников!

Не помню, в какой миг провалилась в сон, но проснулась я от странного утробного потрескивания прямо у лица. Разлепила веки и застыла, смотря сквозь сонную пелену на то, что нависало надо мной. Крупная кошачья морда с круглыми, золотыми, как осенняя листва, глазами. Я дёрнулась от испуга, животное же, недовольно мяукнув, спрыгнуло на пол.

Сердце барабанило о рёбра. Было уже утро: за окном посветлело.

Я глянула на дверь, а потом снова на… всё-таки по представшему с другого бока виду я поняла, что это был кот. Кот! Откуда он взялся? Вчера ведь в этой самой комнате никого не было! Ум пытался найти объяснения, в то время как огромный рыжий котяра начал громко, так, что, казалось, позвякивали стёкла, мурчать, хитро щуря глаза.

– Эй, откуда ты взялся? – буркнула я, натягивая на плечи одеяло, хотя в комнате было тепло. Может, спал под кроватью, когда я пришла в комнату?

В дверь вдруг постучали. Я вздрогнула, а усатый хищник юркнул куда-то в сторону.

– Госпожа, – раздался тихий женский голос с другой стороны. – Госпожа, я пришла предупредить, что вас разыскивают. Там внизу двое, у них ваш портрет.

Я вскочила с постели и, позабыв обо всём, бросилась к двери, раскрывая её. Та служанка, что приносила мне ужин, смотрела в приоткрытую дверь с беспокойством.

– Разыскивают?

– Да, госпожа, я подумала, что вас нужно предупредить. У нас не принято говорить о своих постояльцах, но если они прилично заплатят хозяину, то…

– Сейчас, только оденусь, – перебила я, поняв, что к чему.

– Я провожу вас через кухню, вы сможете уйти незамеченной.

– Хорошо.