Снегурочку заказывали?!

Глава 3

Почесав висок, я скинула рулон с гвоздя и вцепилась в шляпку. Дернула и ничего. Он и не думал поддаваться, а вот Лопухов мог почуять неладное, прикинув чего я так долго тут торчу. Родилась мысль вернуться назад с пустыми руками, посоветовав Оливье самому идти и добывать нам орудие спасения. Но пораскинув мозгами в следующий миг, я все-таки пришла к выводу, что нет стопроцентной гарантии того, что к парню они будут также добросердечны. Все же судя по зверской физиономии Сашки, ребята могут вытолкнуть моего друга на мороз, решив, что с ним можно не церемониться.

Уперев носок сапога в стену, я ухватилась за гвоздь и снова потянула, надавив немного сбоку. Доска, в которую он был вбит, издала неприятный скрежет, и гвоздь накренился в бок. Кажется, в этот момент я выдохнула: процесс пошел, хоть и обещал быть многострадальным.

Снова надавив, я потянула на сей раз его в противоположную сторону, дело сдвинулось с мертвой точки. Еще несколько движений и в моих красных ладонях оказался кусок ржавого металла.

Протяжно выдохнув, я нажала кнопку слива, воспользовавшись минутной передышкой. Недолго думая, запихала гвоздь в рукав и с легкомысленной улыбкой вышла в коридор. Лопухов, прислонившись к стене, гипнотизировал дверь. Видимо, ждать парню изрядно надоело, но торопить меня было неудобно. Я же надеялась, что мое поведение не выглядело подозрительным.

Молча мы прошли по коридору, и меня снова затолкали в подпол. Надо отдать должное Оливье, все-таки реакция у парня была неплохая. Успев поймать за секунду до соприкосновения с бетонным полом, он прижал меня к своей груди с такой силой, будто я падаю не с полутораметровой высоты, а прямиком в преисподнюю.

Замерев на некоторое время, я вцепилась в его плечи руками, боясь разжать пальцы. Мы оба молчали, прислушиваясь к дыханию друг друга, наверное, именно в этот момент понимая, что находимся в одной лодке. И с придирками, подколами и препирательствами можно подождать до момента, когда мы окажемся на свободе.

Оливье погладил мои волосы и, кажется, даже поцеловал в макушку, а у меня не нашлось, что ему ответить. Я только шарахнулась в сторону, как от чумы, оставив парня недоумевать.

— Вылазка прошла успешно? — возвращаясь в реальность, поинтересовался он.

Я с гордостью извлекла из рукава ржавый кривой гвоздь и продемонстрировала его с такой важностью, будто показываю нечто достойное книги рекордов Гиннеса. Оливье довольно улыбнулся, подхватывая меня на руки от избытка чувств, и закружил. Я зажмурилась, что есть силы, опасаясь, что парень не рассчитает свои ресурсы и ненароком размажет мое хрупкое тело о бетонный пол.

— Ты умница, — выдал он, опуская меня ногами на твердую поверхность.

Я лишь хлопнула ресницами, уставившись на него в полумраке подпола. Его глаза блестели в темноте, словно две хрустальных капли. Наверное, адреналин ударил в голову, выбивая оттуда здравый смысл. Потому что в следующее мгновение я шагнула к нему, протягивая на раскрытой ладони средство нашего возможного спасения, а Оливье… Оливье, притянув меня за плечи, с жадностью поцеловал.

Я замерла, не решаясь в первые секунды ответить на поцелуй. Все было неожиданно, нестандартно и отчасти нелепо. Но целоваться парень умел, этот факт нельзя было оставить за бортом. Наверное, поэтому мои губы раскрылись под его напором, пропуская горячий язык Оливье внутрь моего рта.

— Это было обязательно делать? — насупившись, пробурчала я, когда Оливье прервал поцелуй.

— Извини, — кажется, парень действительно чувствовал себя виноватым, — эмоции, — пожал он плечами.

Я фыркнула и шагнула к окошку, стараясь держаться от француза на расстоянии. И сейчас, конечно, не обида мной руководила или недовольство, мне понравилось ощущать вкус парня на своих губах, но природная вредность упорно вырывалась наружу. Правда он не заслуживал подобного, хотя бы потому, что мне самой понравилось целоваться с ним.

Подойдя ближе, Оливье взял из моих рук гвоздь, и ловко протолкнул между стеклом и резинкой, что удерживала его. Слегка усилив давление, он кончиком подцепил шнур, больше похожий на жгут, и потянул его на себя. Тот легко поддался, неприлично нас обрадовав. Стараясь не шуметь, Оливье выдавил стекло и поставил его вниз, прислонив к стене. Оставалось лишь выбраться, так же ловко, не наводя тень на плетень.

Подсадив меня повыше, он буквально вытолкал мое бренное тело наружу, после чего, подтянувшись на руках, нырнул рыбкой в оконный проем. А я, сидя в сугробе, присвистнула, поражаясь той силе, что крылась в этом скромном парне. Он словно раскрывался, поражая меня все больше.

— Хм, я думала ты тюфяк, — пробурчала я фразу мало похожую на комплимент.

Оливье хмыкнул, но вида не подал, что обиделся.

— Ты с виду тоже, как парень в юбке, но на деле…

— Что на деле?! — прошипела я, запуская в него горстью снега.

— Ничего, — отрезал он, поднимаясь. — Надо шевелиться, пока нас еще куда-нибудь не затолкали, обнаружив подпол пустым.

Тут я тоже согласилась, оттого резко подскочив на ноги, осмотрелась.

Кругом лишь белая простыня. Ни черта не видно, кроме снега, хотя если присмотреться, то можно заметить вдали черные «коробки». По-видимому, ими являлись дачные домики, которые в зимнюю пору были нежилыми. Слева простирался лес, он стоял огромной стеной, протыкая низкое небо своими шпилями.

Оливье вертел головой, стараясь отыскать тропку, что худо-бедно была протоптана. Но медлить дальше было нельзя и, схватив его за рукав, я потащила парня вправо.

— Уверена? — спокойным тоном произнес он.

— У тебя есть другие варианты?! — шикнула я в ответ: — Здесь лес да поле. Район мне неизвестен, а нам надо куда-то спрятаться.

— Несомненно. Если повезет, то до утра пропажу не обнаружат. А если нет, то дела наши плохи.

— Вот поэтому, будь добр, прибавь шаг. Двигаешься ты медленнее престарелой черепахи.

— А ты у нас сильно бойкая? — не удержался он, чтобы не поддеть.

— Конечно, я ж парень в юбке.

— Не злись, просто к слову пришлось, — попытался Оливье сгладить острые углы. — Мне так казалось до личного знакомства с тобой, теперь-то я считаю иначе.

— Что же так повлияло, заставив тебя сменить точку зрения?!

— Ты точно хочешь это услышать?! — как-то лукаво произнес он.

А мне стало даже невмоготу от любопытства, поэтому остановившись, я обернулась, всматриваясь в его лицо. Хитрая улыбка и ямочки на щеках непроизвольно заставляли прятать взгляд. Кажется, Оливье за эти несколько часов наедине со мной приобрел навык — он научился смущать других людей. По крайней мере, мне захотелось закрыть ладонями лицо, чтобы не ослепнуть.

— Валяй, — взмахнула я руками, призывая его открыть карты.

Парень подмигнул, шмыгнул носом, и ухватив меня за затылок, вновь поцеловал.

Нет, ну в самом деле, маньяк какой-то. У нас на хвосте висит троица, заставляя трястись поджилки от страха, а его тянет на нежности. Бесстыдно прижавшись ближе к нему, я погладила его колючую щеку, чувствуя, как покалывает кожу пальцев щетина. Его теплые губы ласкали, и поцелуй был совершенно не таким, как недавно в подвале. В нем было больше нежности, тепла.

— Мы так не договаривались, — пытаясь выбраться из его объятий, пробурчала я. — Что это ты моду взял лезть с поцелуями?! — стараясь отдышаться, фыркнула упрямо.

Хорошо, что сейчас ночь на дворе и он не мог видеть моих красных щек. Оливье просто пожал плечами и, обойдя меня, поплелся вперед.

— Эй, мы не договорили, — топнув ногой от его настырности, пробубнила я сквозь зубы. — И куда ты так торопишься, а? Все равно расставить детали по местам еще придется, и ты соизволишь мне ответить, в конце-то концов?

— Если будешь топтаться на месте, прыгать и возмущаться, — выдал он спокойно, — то либо превратишься в сосульку, либо провалишься под лед.

— Провалюсь? — выпучила я глаза от испуга, принявшись вертеть головой по сторонам.

— Ты скачешь аккурат на болоте, — ткнул он пальцем в снег, что был под моими ногами.

Я присела и принялась копошиться в снегу, пытаясь добраться до зеркальной поверхности девственного льда. Оливье лишь хихикнул, поглядывая на меня. Вот он сейчас себя чувствовал королем, наблюдая, как я, усомнившись в его словах, решила проверить их истинность.

Стоя на четвереньках, я разбрасывала снежные хлопья подобно коротконогому бульдогу. Едва ли не высунув язык от натуги, копалась в этой куче, надеясь, что еще чуть и нащупаю лед.

— Не скажешь мне: почему я все это терплю?! — поднимая глаза к небу, промолвил Оливье.

— Потому что ты джентльмен, — сплевывая снег, буркнула устало, — а еще сам уверен, что проверять нужно все, чтобы не пойти ко дну дальше, — окинула я взглядом просторы впереди.

— Мы можем двинуться в обратном направлении, сделав крюк и выйти к домам с другой стороны. Тем более, там сугробы меньше, значит наши следы будут не так заметны.

— Откуда ты вообще взялся такой умник? — запыхтела я, как самовар, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов.

— Ульяна, оставь такие сложные вопросы на десерт. Сейчас лучше поторопиться, — кивнул он в сторону домишки, где недавно мы сидели в качестве пленных.

В окнах горел свет, а рядом наблюдалось оживление. То ли ребята вышли подышать свежим воздухом, то ли решили пойти по следу.

Увиденное мне не понравилось, я медленно присела, утягивая с собой к земле Оливье. Хотелось жалобно скулить от несправедливости. Парень сгреб мою ладонь, сжимая ее легонько, словно давал понять, что мы обязательно прорвемся. Ага, куда там…

Бежать некуда, в этом поле или все-таки на поверхности водоема, как на ладони, и, хотя разделяет нас метров двести, все равно при желании копошение можно заметить. Мои зубы отбивали чечетку, страх парализовал тело, и, пожалуй, я в самом деле не знала, как поступить правильно сейчас. Оливье держался на моем фоне куда более уверенно, по крайней мере, он не трясся, как болонка, оказавшаяся в окружении бродячих псов. Я робко взглянула на него, отметив, что, кажется, в нашем тандеме, парень решил сыграть роль первой скрипки, и, наверное, мне стоит отойти в сторону, отдав ему штурвал.

— Что теперь, Оливье? — прошептала я, крепче вжимаясь в его плечо.

— Ты в первый раз назвала меня по имени, — обрадовался он, а я закатила глаза, решив, кажется, что ошибочно подумала, насчет того, что этот парень сможет спасти нас.

— Радость-то какая, — улыбнулась я дурашливо.

— Конечно, любому приятно, когда к нему обращаются по имени. А то все дурак, тюфяк, растяпа…

— Заканчивай, — рыкнула я, ущипнув его за руку. — Дело пахнет керосином.

Оливье шмыгнул носом, словно принюхиваясь, а я заскрипела зубами, стараясь не транслировать вслух то, что пришло в этот момент в голову. Пожалуй, не стоит ему знакомиться с богатым русским языком в данной ситуации.

— Видишь вон те камыши? — ткнул он пальцем в сторону.

Я проследила за его движением и кивнула. Теперь-то мне стало понятно откуда у него появились мысли о болоте. Чуть левее возвышались сухие стебли камышей, в детстве мы называли их чижиками, любили поджигать, наблюдая, как те коптят.

— Надо осторожно, издавая минимум шума, добраться до них. Желательно делать это ползком, — обрадовал меня Оливье. И сам, не дожидаясь от меня возражений, плюхнулся на живот, демонстрирую навыки пограничника.

Выругавшись, опять же про себя, я улеглась и по его примеру поползла вперед. Снег забивался под куртку, заставляя морщиться от холода, он таял, и капельки стекали под ремень брюк. А еще этот чертов снег попадал за шиворот, и к концу пути я практически выплёвывала его изо рта.

Хорошо, что расстояние до камышей было не более тридцати метров, оттого едва ли уткнувшись в сухие стебли лбом, я вскочила на ноги. Но Оливье снова пресек мою попытку крутить головой по сторонам, обхватив руками за плечи, он усадил меня к себе на колени, видимо, заметив, что от холода у меня зуб на зуб не попадает.

— Они могут отыскать нас по следам, — что есть силы прижавшись к нему, пробубнила Оливье в ухо.

— Посиди здесь тихонечко, пожалуйста, — взмолился он, — я скоро вернусь.

— Не думаю, что это хорошая идея, — предугадывая его маневр, вцепилась я в руку парня. — Лучше поторопиться, только куда идти?

— Хочешь разделиться? — втягивая голову в плечи, промолвил француз.

— Неплохая идея, но я не уверена, что хочу жертвовать ценным кадром.

— Неужели, — вздохнул он с облегчением, — наконец-то толковое замечание.

Мы таращились друг на друга, практически испепеляя взглядом. Я сжимала челюсть с такой силой, что в тишине можно было услышать треск зубной эмали, Оливье, поджав губы, наверное, проклинал ту секунду, когда решил стать моей тенью.

Хотя винить ему некого, он сам по неведомой причине таскался за мной месяц. Кстати, неплохо бы вернуться к этой теме, уж очень было любопытно, чего парню потребовалось. Личность я вполне заурядная, талантами не блещу, завсегдатаем вечеринок не являюсь, так что, где он сумел увидеть меня, хотелось бы узнать.

Но похоже парень просто так не расколется, и, чтобы выудить из него информацию, потребуется полный набор женских чар. Хм, сомнительно, что я ими обладаю, но попытаться надо будет. Главное выжить, убежать от этих горе-похитителей и вернуться домой до того момента, когда часы пробьют двенадцать.

Я бы, наверное, еще долго размышляла, но хруст снега впереди нарушил флер мыслей.

Тряхнув головой, я потерла глаза, пытаясь рассмотреть пейзаж. Благо снег не позволял утонуть природе в темноте, и являлся неплохой подсветкой. В ста метрах виднелись три фигуры, быстрой походкой они направлялись прямиком на нас. И что-то подсказывало, вряд ли мы с ними разминёмся.

— Ульяна, — отчеканил Оливье, — медленно отходим назад. Ничего не бойся, если будем шустрыми, то успеем спрятаться.

— Где? — прошипела я, пятясь задом, как рак. — Сольемся с природой, или зароемся в снег?

— Кстати, — воодушевился он, — это мысль.

Произнес это таким серьезным тоном, что мне и впрямь захотелось засунуть его в рыбацкую лунку, что были пробурены под ногами.

— Я тебя когда-нибудь убью. Вот только выберемся отсюда и убью.

— Грозная женщина, — на ломаном русском произнес парень, сжимая мою замершую ладонь.

Дрожь охватила мое тело, и я четко ощутила, что начинаю замерзать. Пальцы ног уже напоминали кусок льда, так недалеко было и до обморожения.

— Зачем мы им? — не теряя из вида мужские фигуры, пробормотала я.

— Боятся, что сдадим их с потрохами, хотя, по-моему, это глупо. Мы сроду не найдем место, где нас держали, к тому же сомневаюсь, что много за нас дадут.

— Почему?

— Мои родители живут в провинции, с зарплатами там туго.

— А ты чем занимаешься вообще? — произнесла я заинтересовано.

Хотелось больше узнать о нем, все-таки не каждый день оказываешься в заложниках с симпатичным парнем. Да, на данный момент Оливье мне уже не казался исчадием ада, кажется, я смогла проникнуться к нему симпатией. И голос его перестал меня раздражать, вызывая приступ нервного тика, и трехдневная щетина была к лицу парню. Наверное, так влияла обстановка, опасность сближает. Но в глубине что-то кольнуло, подсказывая, что дело совершенно не в обстоятельствах.

— Фигурист я, — фыркнул он.

— Серьезно? — мои глаза округлились до неприличного размера.

Никогда б не подумала, что этот широкоплечий блондин может двигаться грациозно, глядя на него мысль приходила противоположная.

— Смог тебя удивить?!

— Еще бы. Тебе бы больше байк подошел, чтобы руки были по локоть выпачканы в солярку, или что-то такое, где тестостерон плещет через край.

— Увы. Семнадцать лет отдано фигурному катанию, — развел он руками, усмехнувшись.

— Хорошо, а вот скажи, мой друг, какого дьявола ты месяц за мной таскался, опять же если верить твоим словам?!

Оливье вздохнул, явно не ожидая сейчас подобного вопроса. Но я посчитала раз уж мы коснулись личных тем, то почему бы не докопаться до истины.

— Увидел тебя на концерте в мае и крышу снесло.

Я насупилась от его слов, припоминая, что смотрелась, наверное, тогда чудно. В косухе и кепке, орущая песни так, что на утро могла только шипеть подобно гадюке. Голос был сорван, глаза красные, как еще сосуды в них не полопались, когда я пыталась взять высокие ноты. У парня странный вкус, точно.

— Запал что ли? — хихикнула я.

— Ну. Понравилась. Необычная такая, — замялся он, стесняясь.

Господи, какой же нерешительный мне попался спортсмен. В самом деле, лучше бы он оказался поваром или маляром.

Тем временем, наши преследователи сокращали дистанцию, двигаясь веером. Даже страшно было представить, что могло быть если бы мы разделились с Оливье. Я давно бы уже провалилась под лед или забрела в логово волков. Интересно, а они здесь есть?!

Оглянувшись, я икнула от страха. Там возвышался темный лес и своей чернотой он меня пугал. Будто среди этих сосновых стволов прятались страшные существа, обладающие нечеловеческими способностями.

Юркнув за ближайшую ель, мы наконец-то смогли отдышаться, и Оливье, не теряя ни секунды, вновь потащил меня вперед. Я плелась сзади, спотыкаясь и падая. За спинами раздавались голоса, они служили кнутом, который должен был нас подгонять, не давая расслабляться. А я уже готова была молить всех святых, чтобы на пути встретилось хоть что-то, что помогло бы нам укрыться и переждать опасность. Преодолев просеку, мы выскочили на опушку, обнаружив там несколько полуразвалившихся домов.

— Попробуем спрятаться в одном из них, — на ходу бросил Оливье.

— Нет, — встала я, как вкопанная, отчаянно замотав головой. — Там нас будут искать в первую очередь, надо найти что-то иное.

Но Оливье меня не слушал, тащил за руку, как теленка на привязи. Поравнявшись с ближайшей калиткой, он ловко распахнул ее и протиснулся во двор. Вероятно, в этих домах летом жили дачники, но сейчас они точно пустовали. Ставни были закрыты наглухо, добротные навесные замки на дверях. Даже на сараях, и то засовы.

Я тоскливо всматривалась во мрак двора, параллельно прислушиваясь к тому, что творится там за домами. Ветер доносил обрывки фраз, а потом луч фонаря заиграл бликами на деревянном заборе. Юркнув в темноту, я указала Оливье на единственный, наверное, шаг к спасению. Во дворе был колодец. Такие раньше частенько использовались в деревнях. «Журавль», как называли его старики.

Оливье рванул к нему, натягивая веревку. Я, окоченевшими пальцами, вцепилась в нее, а парень пристроился сзади, подстраховывая меня.

Чуть оторвав ноги от поверхности, балка наклонилась, и мы плавно опустились на дно. К счастью, он был неглубоким, и скорее всего, уже не использовался давненько. Но то ли на зависть соседям, то ли дань ретро моде, а может для колорита, его никто не торопился разбирать. На дне помимо ведра, валялся шифер, несколько деревяшек и даже ящик из-под овощей. Прижавшись спинами к скважине, мы боялись вздохнуть. Не было у нас уверенности, что ребятки не захотят заглянуть внутрь.